памятная книга российского военного и - Август 1914

К. Г. КАПКОВ
ПАМЯТНАЯ КНИГА РОССИЙСКОГО
ВОЕННОГО И МОРСКОГО ДУХОВЕНСТВА
XIX - НАЧАЛА XX ВЕКОВ
СПРАВОЧНЫЕ МАТЕРИАЛЫ
Москва
Информационный центр «Летопись»
2008
По благословению Святейшего Патриарха Московского
и Всея Руси Алексия II
Рецензенты:
В.И. Косик, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института славяноведения РАН.
ММ. Шевченко, кандидат исторических наук, доцент кафедры истории
России XIX — начала XX веков МГУ им. М.В. Ломоносова.
Капков К.Г.
Памятная книга Российского военного и морского духовенства XIX — начала
XX веков. Справочные материалы. — М.: «Летопись», 2008. — 752 с. — 40 с. илл.
ISBN 5-900008-02-9
Книга является справочным пособием необходимым для изучения истории
военного и морского духовенства Российской Империи XIX — начала XX веков.
Она содержит материалы о штатах, содержании, образовании, обязанностях,
наградах священнослужителей и сведения об участии духовенства в военных действиях. В издании особое внимание уделено различным материалам о персоналиях православного и иноверного военного духовенства: послужным спискам и т.п.
Даны сведения о православных соборах и церквях Военного и Морского ведомств. Собрана библиография и составлен список архивных дел, касающихся
истории военного и морского духовенства. Многие материалы публикуются
впервые. Пользуясь книжным указателем для каждой военной церкви можно
составить Синодик священнослужителей, служивших в ней в период конца
XIX — начала XX веков.
ISBN 5-900008-02-9
©К.Г.Капков, 2008
© С.Н.Захаров, Н.В.Морогина. Оформление, 2008
Автор выражает сердечную признательность Дмитрию Петерсу и протоиерею Александру Деревянко, без участия которых настоящая работа не
смогла бы выйти в свет.
Особую благодарность автор выражает Николаю Вакуленко, Юлии Сорокиной, Светлане Липатовой, Геннадию Мазяркину, Наталье Морогиной, монахине Елене (Хиловской) и Сергею Захарову за непосредственную
помощь в работе над книгой.
Б работе над изданием помогли также Софья Селедкина (сотрудница РГИА)
и Михаил Михайлов.
Информационный Центр «Летопись» выражает благодарность за финансовую
поддержку московскому потомственному собирателю книг Сергею Венгерову,
генеральному директору ЗАО «Инвестиционно-строительной компании
«Новое строительство» Сергею Здоровцову и зам. генерального директора
Евгению Дегтяреву.
Когда же приступаете к сражению, тогда пусть подойдет священник, и
говорит народу, и скажет ему: слушай Израиль, вы сегодня вступаете в
сражение с врагами вашими: да не ослабеет сердце ваше, не бойтесь, не
смущайтесь и не ужасайтесь их; ибо Господь, Бог ваш, идет с вами, чтобы
сразиться за вас с врагами вашими и спасти вас.
(Второзаконие 20; 2-4.)
Предисловие
В современной России постепенно возрождается традиционная для
Русской Армии деятельность православных священнослужителей в войсках. К началу 2005 года на постоянной основе в военных частях находилось 950 священнослужителей — столько же, сколько их служило в армии и флоте к началу 1914 года.
На сегодняшний день имеется немного исследований, посвященных
российскому военному духовенству, и особенно — участию духовенства в
Первой Мировой войне.1 Надеемся, что наше издание поможет частично
восполнить этот пробел.
«Памятная книга» открывает серию публикаций, посвященных деятельности военного и морского духовенства и содержит фактический материал по персоналиям и военным церквям Империи. Издание преследует цели научного и мемориального характера.
Первая часть книги содержит справочный материал по истории военного и морского духовенства XIX — начала XX веков: сведения о штатах,
содержании, обязанностях священнослужителей и т.д. Вторая часть посвящена персоналиям священнослужителей. В ней опубликованы послужные списки штатного на 1914 год духовенства армии и флота, списки
убитых, раненых и пленных священнослужителей в русско-японскую и
Первую Мировую войны и т.п.
Публикация имен священников «на поле брани живот свой за веру
и Отечество положивших», помимо научно-исторической ценности,
может иметь и литургическое применение, например, в поминаниях на
панихидах.
1
Например, в огромном труде по истории Русской Церкви Игоря Корнильевича
Смолича истории военного духовенства отведено лишь несколько страниц. См.: История
Русской Церкви: В 9 т. Кн. 8. Ч. 1: Смолич И. К. История Русской Церкви, 1700-1917 гг. М,
1996. С. 382-385.
В третьей части книги представлены описания соборов и церквей Военного и Морского ведомств.
В четвертой части содержатся справочные указатели и библиографические сведения, которые могут быть полезны для дальнейшего изучения
истории военного и флотского духовенства Российской Империи.
В связи с попыткой обработки большого количества исторического
материала настоящая работа не может быть свободна от частных неточностей и ошибок. Автор будет искренне благодарен за указанные ошибки, замечания и дополнения к книге.
Обзор архивных источников
по истории военного духовенства
XIX — начала XX веков
Материалы по истории военного и морского духовенства XVIII века
хранятся, главным образом, в Российском государственном историческом
архиве (РГИА) в Санкт-Петербурге: в фондах канцелярии Святейшего Синода (Ф. 796) и канцелярии обер-прокурора Святейшего Синода (Ф. 797).
Документы периода с 1795 по 1919 год находятся в том же архиве в отдельном фонде Духовного правления при протопресвитере военного и морского духовенства (Ф. 806: 20 описей; 30122 ед. хр.).
Состав описей фонда Духовного правления следующий:
Оп. 1 — разные дела за 1800-1823 гг.
Оп. 2 - разные дела за 1823-1829 гг.
Оп. 3 - разные дела за 1792-1889 гг.
Оп. 4 - разные дела за 1890-1906 гг.
Оп. 5 — разные дела за 1907-1918 гг.
Оп. 7 — исповедальные, метрические и клировые ведомости за
1893-1904 гг.
Оп. 8 — исповедальные и клировые ведомости за 1905-1910 гг.
Оп. 9 — клировые ведомости за 1911 г.
Оп. 10 — клировые ведомости за 1912 г.
Оп. 11 — клировые ведомости за 1913 г.
Оп. 12 — клировые ведомости за 1914 г.
Оп. 13 — клировые ведомости за 1915 г.
Оп. 14 — клировые ведомости за 1916 г.
Оп. 15 — приходно-расходные книги за 1829-1917 гг.
Оп. 16,17 — послужные списки личного состава военного и морского
духовенства.
Оп. 18 — разные дела за 1829-1917 гг.
Оп. 19 — указы Св. Синода за 1800-1917 гг., журналы заседаний
Духовного правления при протопресвитере за 1892-1917 гг.
On. 20 — настольные реестры канцелярии обер-священника армии и
флота, главного священника армии и флота, протопресвитера военного и
морского духовенства, алфавитные списки по разным делам.
Опись № 6 отсутствует. Некоторые описи в конце имеют приписки
за другие годы.
Послужные списки личного состава военного и морского духовенства
XIX — рубежа XX веков хранятся в описях 16 (А-П) и 17 (Р-Я) в алфавитном порядке (около 2800 фамилий). Частично послужные списки содержатся в делах описей 9-14 и 18.
С середины XIX века регулярно встречаются дела с заголовком «о
церквях и причтах», содержащие сведения по личному составу и военным церквям (опись 3).
Послужные списки личного состава военного духовенства времени
Первой Мировой войны в РГИА практически отсутствуют и хранятся они,
главным образом, в Российском государственном военно-историческом
архиве (РГБИА) в Москве, фондах 2044, 2082, 15566 (роспись дел см. ниже).
Послужные списки на священнослужителей составлялись ежегодно.
Послужной список включал в себя: дату, место рождения, сведения о сословном происхождении, образовании, местах прохождения службы, занимаемых должностях и преподавательской деятельности. Послужной
список содержал подробные сведения об участии священнослужителя в
походах и боях (иногда очень подробно — прямо по дням боев), о семейном положении священнослужителя, детях, недвижимом имуществе.
Сведения о полученных наградах в хронологическом порядке, ранениях,
взысканиях по службе, жаловании.
Списки священнослужителей и церквей Военного ведомства в фонде 806:
Оп. 20. Д. 389 - памятная книга (1827-1914 гг.).
Оп. 18. Д. 1055 — список церквей Ведомства обер-священника армии
с краткими сведениями о священнослужителях (1851-1855 гг.).
Оп. 5. Д. 10757 — список иеромонахов, назначенных на военные суда
в 1854 г. [Указанно имя священнослужителя, название монастыря, откуда
был призван на службу, и корабля на котором служил].
Оп. 18. Д. 1059 — алфавитный список священнослужителей армии
на 1867 г. [Содержит сведения о 418 священнослужителях, часто с пометками о перемещениях, увольнениях, смерти и т.п., приблизительно
по 1874 г.].
Оп. 18. Д. 1056 — список соборов и церквей Военного ведомства на
1895 г.
Оп. 20. Д. 474 — список всех священнослужителей армии и флота на
1917 г.
8
В фонде 806 хранится также большой комплекс наградных дел. Некоторые дела, начиная с середины XIX века, разбиты по годам с заголовками «о протоиереях и кавалерах» (т.е. о лицах, пожалованных саном
протоиерея и орденами), как, например, в описи 3 — дело 6624 «о протоиереях и кавалерах за 1861 год», дело 6649 — «о протоиереях и кавалерах за 1862 год» и т.д.
К началу XX века отдельную группу составляют дела о награждениях
орденами св. Анны и св. Владимира по статуту, пожалованиях орденами
по ежегодной норме наград, а также о подносимых священникам подарках
(наперсных крестах, иконах и пр.) за определенный год или несколько лет.
Нижеследующий список подобран нами, как пример состава наградных дел XIX — начала XX веков.
Оп. 1. Д. 2159 — о награждении священника Василия Васильковского
орденом св. Георгия.
Оп. 1. Д. 2442, 2446 — награды за войну 1812 г.
Оп. 1. Д. 2980 — награды священнослужителей Гвардейского корпуса
в 1817-1818 гг.
Оп. 2. Д. 5363 — о наградах флотского духовенства, бывшего в Средиземном море (1829 г.).
Оп. 3. Д. 5427 — награды священнослужителей за Наваринское сражение.
Оп. 3. Д. 5546 — о наградах священнослужителей за Польскую кампанию 1831 г.
Оп. 3. Д. 6399 — о наградах священнослужителей регулярных и линейных войск за 1858 г.
Оп. 3. Д. 6698, 6709 — о наградах священнослужителей армии и линейных войск за 1864 г.
Оп. 3. Д. 7090 — о наградах священнослужителей армии за 1878 г.2
Оп. 4. д. 956 - о наградах за 1894-1895 гг.
Оп. 4. Д. 1346 — о выдаче медалей в память царствования Николая I
и царствования Александра III (1896-1900 гг.).
Оп. 4. Д. 1571 - награды за 1897-1902 гг.
Оп. 4. Д. 3000 (две части) - награды за 1900-1901 гг.
Оп. 4. Д. 4116 (две части) — награды за 1903-1908 гг.
Оп. 4. Д. 4387 — о составлении списка священников состоящих на
службе в 1904 г. и участвовавших в обороне Севастополя.
Оп. 4. Д. 4547 (две части) — награды за 1904-1905 гг.
Оп. 4. Д. 4626 — о награждении священника Стефана Щербаковского
орденом св. Георгия. (1904-1905 гг.)
2
Дело за 1877 год было уничтожено в советское время.
9
On. 4. Д. 5013 — о священнослужителях, находившихся в ПортАртуре во время осады (1905-1906 гг.).
Оп. 4. Д. 5698 (3 тома) — материалы комиссии по пересмотру положения о военном и морском духовенстве 1890 г. (1906-1914 гг.).
Оп. 5. Д. 7М7 — о собирании сведений о священнослужителях, принимавших участие в обороне Севастополя и их потомках (1911 г.).
Оп. 5. Д. 10767 — рабочие материалы журнала «Вестник военного
и морского духовенства» за 1890-1915 гг.
Оп. 19. Д. 116 — список руководящих указов Св. Синода [приблизительно 1902-1914 гг.].
Оп. 5. Д. 10776 — циркуляры протопресвитера (сентябрь 1914 г. октябрь 1917 г.).
Оп. 5. Д. 9768 - указы Св. Синода за 1915 г.
Оп. 5. Д. 9432 (12 частей) — материалы 1-го Съезда военного и морского духовенства в 1914 г. [На съезде работали разные секции — богословская,
правовая и т.д. Части дела сгруппированы по тематике работы секций.]
Оп. 5. Д. 9219, 9446, 9606, 10045, 10047, 10523 - об убитых, раненых и
пленных священнослужителях армии (09.1914 - 09.1918 гг.).
Оп. 5. Д. 9252, 10307 — о кощунствах немцев и подвигах духовенства
(09.1914-08.1917 гг.).
Оп. 5. Д. 10140 (3 тома) — материалы 2-го Съезда военного и морского духовенства в 1917 г.
Оп. 5. Д. 10375 — о назначении священнослужителей на французский фронт (май 1917 г. - апрель 1918 г.).
Поскольку в период 1835-1883 годов обер-священники гвардии и
гренадер являлись одновременно управляющими придворным духовенством, документация о гвардейских и гренадерских священниках этого
периода хранится в фонде 805 — Канцелярии заведующего придворным
духовенством Министерства Императорского двора.
Материалы о личном составе и наградах неправославного военного и
морского духовенства находятся в составе документов РГИА в фонде 821 —
Департамента духовных дел иностранных исповеданий:
Оп. 125. Д. 3111 — об учреждении должностей военных капелланов и
назначении им денежного содержания (1853-1893 гг.).
Оп. 125. Д. 3112 — об изменении штатов иноверного духовенства в
войсках и установлении порядка назначения и перемещения духовенства,
о назначении капелланов и лютеранских дивизионных проповедников в
различные воинские соединения (1893-1908 гг.).
Оп. 125. Д. 3113 — о назначении и увольнении военных капелланов за
1890-1896 гг.; Д. 3114 - за 1893-1902 гг.; Д. 3115 - за 1902-1906 гг.; Д. 3116 за 1906-1910 гг.
12
On. 150. Д. 49 — переписка с Военным министерством о награждении духовенства нехристианских исповеданий (январь - май 1917 г.)
В Российском государственном архиве Военно-Морского Флота
(РГА ВМФ) хранятся следующие группы дел по персоналиям морского
духовенства:
Ф. 406. Оп. 7 — послужные списки морского духовенства за 1888-1916 гг.;
Оп. 13 — послужные списки за 1881-1918 гг.
Ф. 873. Оп. 29 — аттестации на личный состав священнослужителей
за 1900-1916 гг.
Ф. 920. Оп. 7 — о назначении священнослужителей на суда Черноморского флота (нач. XX в.)
Наградные дела флотского духовенства разбиты по морским кампаниям. Они находятся, главным образом, в составе фонда 283 Инспекторского департамента Морского Министерства (Оп. 3: 1827-1878 гг.) и фонда
417 Главного Морского штаба (Оп. 5: 1884-1918 гг.) вместе с наградными
делами воинских чинов. В описи 2 фонда 417 содержатся дела о сборе
средств и строительстве Морского собора в Кронштадте, храма св. Владимира в Севастополе, храмов-памятников погибшим в Первую Мировую войну и т.д.
В том же фонде в описи 6 хранятся материалы об управлении полковыми церквями и духовенством, правах и деятельности священнослужителей на судах флота.
В Российском государственном военно-историческом архиве
(РГВИА) документы по истории военного и морского духовенства сосредоточены в следующих фондах:
Ф. 16290 — Управление благочинного церквей Военного ведомства;
1799-1885 гг.; 1535 ед. хр.;
Ф. 16028 — Метрические книги Военного ведомства; 1799-1898 гг.;
91 ед. хр.;
Ф. 14877 — Управление главного священника Кавказской армии;
1828-1874 гг.; 2981 ед. хр.;
Ф. 1057 — Управление благочинного военно-местных церквей Кубанской и Терской областей; 1883-1914 гг.; 7 ед. хр.
Материалы за Первую Мировую войну находятся в фондах 2044,
2082, 15566. Поскольку состав их невелик, описи дел мы приводим здесь
полностью:
1) Ф. 2082 — Управление главного священника армий ЮгоЗападного фронта:
Оп. 1. Д. 1 — циркуляры и распоряжения военно-духовного начальства (4.08.1914 -10.09.1917 гг.).
13
On. 1. Д. 2 — алфавит Управления главного священника армий ЮгоЗападного фронта на священнослужителей воинских частей (27.10.1914 29.05.1916 гг.).
Оп. 1. Д. 3 — списки священнослужителей, переписка об устройстве
санатория для больных и раненых священнослужителей (8.04.1916 27.01.1918 гг.).
Оп. 1. Д. 4 — книга для записи пожертвований на учреждение стипендий и выдачу пособий священнослужителям, потерявшим на войне
трудоспособность (7.01.1915 - 3.01.1917 гг.).
Оп. 1. Д. 5 — книга пожертвований: 1) на госпиталь от военных
церквей; 2) на приют-гимназию для сирот и вдов; 3) на храм-памятник
(1916 г.).
Оп. 1. Д. 6 — журнал для записи поступлений средств: 1) на поселок;
2) на пленных священнослужителей; 3) семьям убитых священнослужителей; 4) в благотворительный капитал церквей Юго-Западного фронта
(6.01.1916-15.03.1918 гг.).
Оп. 1. Д. 7 — папка разных дел, наградные листы священнослужителей (1917 г.).
Оп. 1. Д. 8 — алфавит священно-церковнослужителей, делавших
взносы на Ессентукский санаторий (1917 г.).
Оп. 1. Д. 9 — книга для записи пожертвований по учреждению стипендий и выдачу пособий священнослужителям (21.01.1917 -15.03.1918 гг.).
2) Ф. 2044 — Управление главного священника армий Северного
фронта:
Оп. 1. Д. 1 — переписка о назначении священнослужителей в части и
учреждения Северного фронта, списки священнослужителей (30.09.1915 16.12.1916 гг.).
Оп. 1. Д. 2 — переписка о назначении священнослужителей в госпитали и в действующие части, прошения о предоставлении должностей
(3.10.1915-31.10.1916 гг.).
Оп. 1. Д. 3 — ведомости о священнослужителях, состоящих на службе, послужные списки священнослужителей (18.10.1915 -1.12.1916 гг.).
Оп. 1. Д. 4 — переписка и прошения священнослужителей о назначении в действующую армию, послужные списки священнослужителей
(9.10.1915-18.02.1917 гг.).
Оп. 1. Д. 5 — переписка по вопросам эвакуации святынь, учреждений, лиц и имущества Духовного ведомства, о назначении священнослужителей (28.10.1915-2.11.1916 гг.).
Оп. 1. Д. 6 — переписка по вопросам денежного довольствия священнослужителей, брошюра «Руководственные указания военному духовенству» (15.11.1915 -13.11.1916 гг.)
14
On. 1. Д. 7 — переписка о назначениях и списки священнослужителей, назначенных в военно-санитарные поезда, послужные списки священнослужителей (15.11.1915 - 20.11.1916 гг.).
Оп. 1. Д. 8 — книга-алфавит о наградах священноцерковнослужителей. (1915-1918 гг.).
Оп. 1. Д. 9 — переписка о награждении священнослужителей, списки награжденных, наградные листы (9.01 - 31.12.1916 г.).
Оп. 1. Д. 10 — ведомости о священнослужителях строевых частей
(6.02-17.12.1916 г.).
Оп. 1. Д. 11 — переписка о назначении священнослужителей в войсковые части (18.03 - 2.11.1916г.).
Оп. 1. Д. 12 — переписка о назначении и переводах священнослужителей в войсковые части, списки и послужные списки священнослужителей (1.09.1916 - 21.01.1918 гг.).
Оп. 1. Д. 13 — переписка о назначениях и переводах священнослужителей в войсковые части, послужные списки священнослужителей
(20.10-22.12.1916 г.).
Оп. 1. Д. 14 — переписка о назначении и переводах священнослужителей в войсковые части и учреждения (29.10 - 31.12.1916 г.).
Оп. 1. Д. 15 — о назначении священнослужителей в военносанитарные поезда, послужные списки священнослужителей (26.11 31.12.1916 г.).
Оп. 1. Д. 16 — переписка о назначении и переводах священнослужителей в войсковые части (12.12.1916 - 27.07.1917 гг.).
Оп. 1. Д. 17 — ведомости на священнослужителей запасных частей и
госпиталей, послужные списки священнослужителей (28.12.1916 6.03.1917 гг.).
Оп. 1. Д. 18 — переписка о награждении священнослужителей, наградные листы. (2.01 - 28.09.1917 г.).
Оп. 1. Д. 19 — переписка и прошения священнослужителей о назначении их в воинские части, послужные списки священнослужителей
(2.01 -15.12.1917 г.).
Оп. 1. Д. 20 — о назначении священнослужителей в лазареты и госпитали, послужные списки священнослужителей (2.01.1917-19.02.1918 гг.).
Оп. 1. Д. 21 — о командировании священнослужителей на фронт,
журнал совещания главного священника армий фронта, приказы и приказания главнокомандующего армиями Северного фронта начальникам
штабов (4.01-21.11.1917 г.).
Оп. 1. Д. 22 — мелкая переписка о назначении священнослужителей
в воинские части, послужные списки священнослужителей (4.01.1917 18.03.1918 гг.).
15
On. 1. Д. 23 — переписка по вопросам назначения и увольнения священнослужителей, протокол братского собрания духовенства 1-й армии,
материалы съезда духовенства 5-й армии (15.01 -10.10.1917 г.).
Оп. 1. Д. 24 — ведомость на священнослужителей строевых частей,
послужные списки священнослужителей (3.02 - 25.07.1917 г.).
Оп. 1. Д. 25 — переписка о назначениях и перемещениях священнослужителей в строевые части и увольнениях от службы (22.02.1917 16.02.1918 гг.).
Оп. 1. Д. 26 — о формировании духовно-санитарных отрядов и о назначениях священнослужителей в военно-санитарные поезда и лазареты
(1.03-18.12.1917 г.).
Оп. 1. Д. 27 — переписка о назначениях и перемещениях священнослужителей в строевые части и увольнениях от службы (23.03 -19.12.1917 г.).
Оп. 1. Д. 28 — о наградах священнослужителей, наградные листы
(23.05.1917-14.02.1918 гг.).
Оп. 1. Д. 29 — переписка о перемещениях и увольнениях от службы
чиновников в связи с расформированием частей (1.07.1917 -18.03.1918 гг.).
Оп. 1. Д. 30 — о созыве съезда духовенства, о выборном начале в военном духовенстве, протоколы собраний духовенства (20.02 -19.11.1917 г.).
3) Ф. 15566 — Управление главного священника армий Румынского
фронта:
Оп. 1. Д. 1 — о расходах и приходах денежных средств (29.07 17.12.1917 г.).
Оп. 1. Д. 2 — о расходах и приходах денежных средств (8.10.1917 22.03.1918 гг.).
Оп. 1. Д. 3 — о демобилизации священнослужителей в связи с расформированием воинских частей (23.09.1917-30.06.1918 г.).
Материалы о полковых священнослужителях и церквях хранятся
также в фондах соответствующих полков или иных войсковых соединений и иногда выделены в отдельную опись.
Переписка Военного министерства с управлением протопресвитера
находится в фондах Канцелярии Военного министерства (Ф. 1 и Ф. 29).
В систематическом каталоге частично расписаны дела из разных
фондов, касающиеся военного духовенства XIX века. Они находятся под
литерами «ЖО:04:ШО», «Я», и, главным образом: «ЖО:04:Я». Под последней литерой указаны дела о назначениях в воинские соединения православных и неправославных священнослужителей, описаны документы о
духовенстве и церквях военных поселений.
В Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ) хранится
основной массив дел по истории военного духовенства в Гражданскую
войну. Документы сосредоточены в фонде 3696 Временного Высшего
16
Церковного Управления (ВВЦУ) Юга России (29 ед. хр.) Состав дел по военному духовенству следующий:
Оп. 1. Д. 7 — переписка с благочинным русских войск Салоникского
фронта. О плате священникам, об устройстве русского кладбища в Салониках (г. Фессалоники, Греция) и другие документы (16.09.1919 10.01.1920 гг.).
Оп. 1. Д. 9 — временный устав главнокомандующего и выписки из
приказов о пенсиях, единовременных пособиях и окладах чинам Военного и других ведомств и другие документы (7.05 - 1.11.1919 г.).
Оп. 1. Д. 11 — приказы и циркуляры протопресвитера военного и
морского духовенства по личному составу (13.07 - 24.10.1920 г.).
Оп. 1. Д. 12 — прошения, поданные протопресвитеру с просьбой о
назначениях в госпитали и воинские части на вакантные места (16.10.1919
-9.10.1920 гг.).
Оп. 1. Д. 13 — переписка с начальником гарнизона г. Владикавказа
о назначении священников, выдаче пенсий и другие документы
(1.06.1919-2.02.1920 гг.).
Оп. 1. Д. 15 — материалы по личному составу, списки членов Управления протопресвитера, списки благочинных, архипастырей правящих и
находящихся на покое и др. (без дат).
Оп. 1. Д. 16 — рапорты священнослужителей, материалы по личному составу, послужные списки священнослужителей (29.07 - 19.11.1919 г.).
Оп. 1. Д. 17 — докладная записка о наблюдениях в тылу армии в северных уездах. Циркуляры управляющего военным и морским духовенством о формуле поминовения А. И. Деникина в церквях, о правилах ведения метрических книг и другие документы (апрель 1920 г.).
Оп. 1. Д. 18 — списки церковных ценностей и переписка с командиром 2-го армейского корпуса о выдаче церковной утвари для ведения богослужений и другие документы (апрель - ноябрь 1920 г.).
Оп. 1. Д. 21 — рапорты священнослужителей, прошения о переводе,
отрешение от должности за провинности и др. (16.03 - 12.10.1920 г.).
Оп. 1. Д. 26 — список кандидатов на должности военных священников (1919-1920 гг.).
Оп. 2. Д. 2 — указы ВВЦУ о наградах.
Оп. 2. Д. 3 — приказы по Ведомству протопресвитера.
Оп. 2. Д. 5 — протоколы ВВЦУ о наградах.
Оп. 2. Д. 6 — штатный список военного духовенства.
Оп. 2. Д. 7 — переписка ВВЦУ и Управления военным и морским
духовенством с подведомственными священнослужителями по разным
вопросам.
17
On. 2. Д. 8 — рапорты и прошения священнослужителей в управление
военным и морским духовенством, представления к наградам.
Оп. 2. Д.9 — рапорты священнослужителей о назначении в армию.
Документы о военном духовенстве содержатся также в фонде 140
(Главное управление по делам вероисповеданий правительства А. В. Колчака; 21 ед. хр.; 1918-1920 гг.).
Некоторые материалы о бывшем военном духовенстве Белых армий,
оказавшемся в эмиграции, спорадически разбросаны по делам фондов
6343 (Русская Православная Церковь за границей; 374 ед. хр.) и 5919 (фонд
митрополита Евлогия (Георгиевского); 153 ед. хр.).
Личные фонды военных священников в ГАРФ: 1) Ф. 1486 — Георгия
Шавельского; 57 ед. хр.; 2) Ф. 6112 — Павла Крахмалева; 50 ед. хр.
В Российском государственном военном архиве (РГВА) хранятся дела
Управления главного священника армии и флота при ставке Верховного
главнокомандующего правительства адмирала А. В. Колчака — Ф. 40253
(11 ед. хр.; 1918-1919 гг.). Дела о деятельности духовенства в Гражданскую
войну можно найти также в фондах: 40213 — коллекция приказов Белой
армии (2437 ед. хр.; 1917-1922 гг.) и 40189 — штаб войск Приамурской
Земской рати (133 ед. хр.; 1918-1920 гг.).
В описи 2 фонда 39499 штаба Верховного главнокомандующего всеми сухопутными и морскими вооруженными силами России правительства адмирала А. В. Колчака находятся послужные списки и наградные
листы офицеров и других чинов, в том числе и священнослужителей
(72 ед. хр.; 1918-1920 гг.).
Отдел военного духовенства существовал короткое время в СевероЗападной армии генерала Н. Н. Юденича. Материалы о нем хранятся в
документах штаба (Ф. 40298; 133 ед. хр.; 1918-1920 гг.).
Различные данные по истории военного и морского духовенства и истории отдельных военных храмов содержатся в местных региональных архивах городов и областей России. Так, например, сведения о московских
военных церквях хранятся в Центральном государственном историческом
архиве Москвы. В фонде 1836 содержатся документы по истории Петропавловской церкви 5-го гренадерского Киевского полка (1810-1915 гг.; 22 ед.
хр.), в фонде 1884 — Троицкой церкви при 2-й гренадерской дивизии
(1847-1913 гг.; 19 ед. хр.) и т.д.
18
Обзор опубликованных источников
и литературы
П у б л и к а ц и и ДОКумеНТОВ И СПраВОЧНЫХ ИЗДаНИЙ. Наиболее
важные законодательные акты о военном и морском духовенстве публиковались в Полном собрании законов Российской Империи (далее —
ПСЗ) и в Полном собрании постановлений и распоряжений по Ведомству православного исповедания.
Нормативные документы, регламентирующие деятельность военных и
морских священнослужителей, публиковались также в официальных изданиях Военного и Морского ведомств.5 В справочнике, подготовленном
К. А. Патиным указаны более 200 документов, содержащихся в таких изданиях.6
Основными источниками по персоналиям военного и морского духовенства являются «Списки священнослужителей, состоявших в Ведомстве главных священников» (позднее протопресвитера) военного и морского духовенства, издававшиеся отдельными книгами и выходившие с
7
перерывами с 1888 по 1910 годы. В них даны сведения об образовании,
местах службы и наградах священнослужителей.
5
См. главу «Библиография».
Патин К. А. Справочник: Полный и подробный алфавитный указатель приказов по Военному ведомству, циркуляров, предписаний и отзывов Главного Штаба и
прочих главных управлений и приказов, приказаний и циркуляров по всем военным
округам за 1852 год и с 1859 по 1911 года: Настольная книга для штабов, канцелярий,
управлений, учреждений и заведений. 3-е изд., доп. СПб., 1911. Кн. 1-2. См. статьи:
«Ахуны, муллы и муэдзины», с. 98; «Богослужение», с. 116, «Духовенство», с. 410—416;
«Имущество церковное», с. 602; «Духовные требы», с. 418—420 и др.
7
В справочнике под редакцией П. А. Зайончковского «Списки священнослужителей» ошибочно расписаны следующим образом: «1) Список священноцерковнослужителей, состоящих в ведомстве главного священника гвардии, гренадер, армии и
флота... на (1888, 1891, 1893, 1895-1897, 1900-1910) год. СПб., 1888-1910. Изд. ежегодное;
2) Список священноцерковнослужителей и церквей, состоящих в ведомстве протопресвитера военного и морского духовенства на... (1902, 1905, 1909) год. СПб., 19021909» (См.: Справочники по истории дореволюционной России: Библиограф, указ. /
Под ред. П. А. Зайончковского. 2-е изд., пересмотр, и доп. М, 1978. С. 259-260.) Точным является описание, приведенное у нас в главе «Библиография».
6
19
Книги эти довольно редко встречается в библиотеках: так, например, отсутствуют «Списки священнослужителей» за 1900-1910 годы в Государственной публичной исторической библиотеке (ГПИБ, Москва) и
Российской национальной библиотеке (РНБ, Санкт-Петербург). В Российской государственной библиотеке (РГБ, Москва) за указанный период
в наличии имеется только издание за 1909 год. Полный комплект «списков», изданных с 1888 по 1910 годы, нам удалось найти лишь в библиотеке Российского государственного исторического архива (РГИА).
Сведения о персоналиях военного духовенства и военных церквях
иногда присутствуют в памятных книгах и адрес-календарях Российских
губерний и областей 8, а также в некоторых книгах, посвященных истории полков.9
Из всех справочных, памятных книг и адрес-календарей Епархиального ведомства XIX — начала XX вв. данные о персоналиях военного духовенства и церквях Военного и Морского ведомств содержатся только в
трех изданиях (см. сноску)10; сведения о военных церквях и, в некоторых
случаях, о священнослужителях, в них служивших, можно найти при
8
Роспись содержания памятных книг публикуется в продолжающемся издании,
подготовленном в РНБ. См.: Памятные книжки губерний и областей Российской Империи: Указ. содерж. СПб., 2002-2003. Т. 1-2.
9
См.: Вальтер М. Описание боевой жизни 75-го пехотного Севастопольского
полка в минувшую войну, 1877-1878 гг. Тифлис: Тип. Штаба Кавказ воен. округа, 1885.
164 с; Виднеев С. Краткая история лейб-гвардии Конно-Гренадерского полка. СПб.:
Тип. B.C. Балашова, 1903. 91 с; Вороное П., Бутовский В., Валъберг И., Карелов Н. История
лейб-гвардии Павловского полка, 1790-1890 гг. СПб., 1890. 424 с; Геништа В. И., Борисевич А. Т. История 30-го драгунского (10-го гусарского) Ингерманландского полка, 17041904 гг. СПб., 1904. Ч. 1: (Период 1704-1825 гг.); Годунов В. И. История 91-го пехотного
Двинского полка, 1805-1905 гг. Юрьев, 1905. 488 с; Годунов В. И., Королев А. Н. Список
служащих 3-го уланского Смоленского... полка, 1708-1908 гг. Либава, 1908. 113 с; Голодолинский П. История 3-го драгунского Сумского Его Королевского Высочества наследника, принца Датского полка: В 3 т. М., 1902. Т. 1. 261 с; Гулевич С. А. История 93го пехотного Иркутского... полка (1785-1913 гг.). СПб., 1914. 769 с; Дирин П. История
лейб-гвардии Семеновского полка. СПб., 1883. 448 с; Долгов С, Афанасьев А. История
лейб-гвардии Преображенского полка, 1683-1883. СПб.: Тип. Э. Веймара, 1888. 696 с;
История лейб-гвардии саперного батальона в 1812-1876 гг. с кратким обзором участия
лейб-гвардии саперного батальона в русско-турецкой войне 1877-1878 гг. СПб., 1879.
667 с; Карлашов Н. А. Краткий очерк истории 41-го пехотного Селегинского полка.
Орел, 1893.183 с; Мыльников А. П. История лейб-гвардии резервного пехотного полка,
1799-1899 гг. [лейб-гвардии стрелкового полка]. СПб, 1899; Николаев Е. П. История 50-го
пехотного Белостокского... полка, 1807-1907 гг. СПб., 1907. 529 с; Панцержинский А. И,
Очерк истории 97-го пехотного Лифляндского полка (от 1700 до 1888 гг.). СПб., 1890.168 с;
Петров А. К. История 83-го пехотного Самурского... полка. Петровск, 1892. 730 с; Подушкин
Н. А. Прошлое Кинбурнских драгун (1788-1796)-(1798-1898 гг.) [7-й драгунский Кинбурнский полк]. Ковель, 1898. 510 с.
111
Справочная книга Омской епархии. Омск, 1914; Адрес-календарь по Таврическому Епархиальному ведомству на 1912 год. Симферополь, 1912; Календарь для духовенства Туркестанской епархии на 1903 год. Верный, 1903. См.: Раздорский А. И.
Справочные издания епархий Русской Православной церкви, 1861-1915 гг.: Свод. кат.
и указ. содерж. СПб., 2002. С. 218, 339, 398.
20
помощи росписи содержания книг и журналов, посвященных описанию
храмов отдельных городов.11
Периодические издания. Периодическим изданием Ведомства
протопресвитера был журнал «Вестник военного духовенства», выходивший дважды в месяц с января 1890 года по декабрь 1917 года включительно. С 1911 года журнал назывался «Вестник военного и морского духовенства», а с июля 1917 года — «Церковно-общественная мысль».
С июля 1917 года журнал стал иметь приложение под заглавием:
«Официальные известия по Ведомству протопресвитера военного и морского духовенства: Приложение к журналу Церковно-общественная
мысль». До конца 1917 года было издано десять номеров.
В 1891-1915 годы роспись содержания публиковалась в последних
годовых номерах журнала. К содержанию журнала за период 1890-1899
годов был издан отдельный указатель12. В нем описано свыше 2000 статей,
расположенных в систематическом порядке, а внутри разделов — в хронологическом.
В 1914-1916 годах «Вестник военного и морского духовенства» имел
еженедельное приложение — «Воскресный листок», объемом 4-6 страниц. Содержание его составляли, как правило, проповеди.
Полные годовые комплекты журнала «Вестник военного и морского
духовенства», изданные до 1916 года, имеются во многих крупных библиотеках. Номера журнала за 1916 год и первую половину 1917 года
очень редко встречаются на антикварном рынке и присутствуют в следующих центральных библиотеках Москвы и Санкт-Петербурга:
Номера журнала
Наименование библиотеки
Российская государственная библиотека (РГБ)
Государственная публичная историческая
библиотека (ГПИБ)
11
за 1916 г.
за 1917 г.
2, 4-6, 9, 10,
19-23
5/6,9/10,11/12
11,12
—
Например см.: Указатель материалов о Московских храмах, напечатанных в
журнале Московские епархиальные ведомости — Московские церковные ведомости.
(1869-1918 гг.) / Сост.: Н. В. Власова и др. М., 1993; Антонов В. В., Кобак А. В. Святыни
Санкт-Петербурга: Историко-церковная энцикл.: В 3 т. СПб., 1994; Антонов В. В.,
Кобак А. В. Святыни Санкт-Петербурга: Христианская историко-церковная энцикл.
СПб., 2003. В последнем издании часто указываются архивные источники по истории
храмов. К сожалению, в книге неточно дано деление храмов на приходские и военные.
12
Аивенцев Н., свящ. Систематический указатель статей, помещенных в Вестнике
военного духовенства за 1890-1899 гг.: (Составлено по поручению отца протопресвитера). СПб., 1900.
21
Российская национальная библиотека (РНБ)
1-15/16,19
5/6,1311Д2
Библиотека академии наук (БАН)
1-6,8-9,
23,24
5/6
Библиотека Московской Духовной Академии
(МДА)
2,3,9, 11,23,24
—
Библиотека Санкт-Петербургской Духовной
Академии (СПбДА)
1-16
4,5/6
Библиотека государственного музея истории
религий (ГМИР)
1-14, 17-2414
—
Номера журнала «Вестник военного и морского духовенства» 1-3 и
7/8 за 1917 год отсутствуют в названных библиотеках, а также в библиотеках: Института научной информации по общественным наукам в Москве,
Российского государственного военно-исторического архива, Российского
государственного исторического архива, Научной библиотеке Московского государственного университета, Национальной библиотеке Украины
им. В. Н. Вернадского, Государственной исторической библиотеке Украины и библиотеке Киевской духовной академии.
Авторы справочников по дореволюционной периодической печати
России Т. Григорьянц и Г. Андреев при описании данного издания не
смогли обнаружить номеров 1-3 и 7/8 de visu, и нам также не удалось
найти данные номера журналов.15 Номер 4 за 1917 год, из просмотренных
фондов библиотек, хранится только библиотеке СПбДА.
Комплекты журнала «Церковно-общественная мысль» не являются
редкостью, полные их комплекты хранятся в РНБ, РГБ, ГПИБ, библиотеке
СПбДА.
Номера приложения к журналу: «Официальные известия по Ведомству протопресвитера военного и морского духовенства» за № 1/2 (август)
и 9/10 (декабрь?) отсутствуют во всех вышеназванных библиотеках. Авто13
В справочном издании «Андреев Г. А. Христианская периодическая печать на
русском языке 1801-1917 гг.» (Нью-Йорк, 1998. Т. 1) указание на с. 39, что в Российской
национальной
библиотеке хранится также № 4 за 1917 год, является ошибочным.
14
Б справочном издании «Андреев Г. А. Христианская периодическая печать на русском языке 1801-1917 гг.» (Нью-Йорк, 1998. Т. 1) на с. 39, указано, что в библиотеке Государственного музея истории религий в Санкт-Петербурге хранится полный комплект
журнала
за 1916 год. В 2004 году, посмотрев подшивку, мы не обнаружили № 15/16.
15
Григорьянц Т. С. и др. Периодическая печать России в 1917 году: В 3 ч. Л., 1987.
Ч. 1. С. 60; Андреев Г. А. Христианская периодическая печать на русском языке 18011917 гг.: В 3 т. Нью-Йорк, 1998. Т. 1. С. 39.
22
ры справочников по периодической печати дореволюционной России
Т. Григорьянц и Г. Андреев при описании данного издания нигде не
смогли просмотреть этих номеров de visu.16 Номера 3/4, 5/6 находятся в
РГБ и библиотеке СПбДА, номер 3/4 - в РНБ.
Рабочие редакционные материалы журнала «Вестник военного и
морского духовенства» за 1890-1915 года хранятся в Российском государственном историческом архиве (Ф. 806. Оп. 5. Д. 10767). Издание «Вестника» было возобновлено в 2004 году.17
Один номер нового журнала для военного духовенства в период
Гражданской войны был издан в Сибири.18
Обзор Литературы. Основополагающими трудами по истории
военного духовенства до сих пор остаются исследования Тимофея Васильевича Барсова.19
Работы, вышедшие в период 1918-1990 годов содержат много фактического материала, однако он интерпретирован в духе официальной
атеистической идеологии.20 Первое исследование о военном духовенстве,
вышедшее в свет в период либерализации советской системы, принадлежит А. С. Сенину.21
Работы, появившиеся после 1990 года, можно условно разделить на
две группы. К первой относятся работы военных лиц, которым принадлежит основная часть трудов, ко второй — исследования лиц, чья работа,
как историков, является основной.
После распада СССР первые публикации о наличии института военного духовенства в Императорской России принадлежат военным. Поскольку
16
Григорьянц Т. С. и др. Периодическая печать России в 1917 году: В 3 ч. Л., 1987.
Ч. 2. С. 55; Андреев Г. А. Христианская периодическая печать на русском языке 18011917 годов: В 3 т. Нью-Йорк, 1998. Т. 2 С. 73.
17
Вестник военного и морского духовенства. 2004. № 1; 2005. № 1 (2), 2 (3), Спец.
выпуск (4).
18
За Русь Святую: Религиозно-патриотический журнал. Омск, 1919. № 1.
19
Барсов Т. В. Об управлении русским военным духовенством. СПб., 1879; Он же.
Новое положение об управлении церквями и духовенством Военного и Морского ведомств. СПб., 1893. Т. В. Барсов окончил СПбДА со степенью магистра богословия и
был доктором канонического права, экстраординарным профессором СПбДА по кафедре церковного законоведения, служил обер-секретарем Св. Синода, членом и делопроизводителем комиссии по вопросу об устройстве управления церквями и духовенством Военного ведомства, подготовившей реформу 1890 года управления военным и морским духовенством. Т. В. Барсов является автором многих работ, не потерявших научной ценности до сегодняшнего дня (например: Синодальные учреждения
прежнего времени. СПб, 1897; Синодальные учреждения настоящего времени. СПб.,
1899).
20
Например: Кандидов Б. П. Церковный фронт в годы первой мировой войны. М.,
1929; Василенко В. О. Офицеры в рясах: духовенство в царской армии. М, 1930; Офицеры в рясах. 2-е изд., доп. и перераб. М., 1933.
21
Сенин А. С. Армейское духовенство в России в Первую Мировую войну // Вопросы истории. 1990. № 10. С. 159-165.
23
коммунистическая пропаганда в армии была отменена, то сразу же встал
вопрос о моральных основах военной службы в постсоветской России. В связи с этим многие командиры стали обращаться к опыту работы военных
священников в дореволюционной России. Одними из первых о военном духовенстве заговорили полковник В. Галайко и проректор Российской Военно-морской Академии генерал-майор В. С. Новиков.22 Авторы пытались переосмыслить отношения армии и Церкви, придя к основному выводу: Церковь может быть полезной обществу в целом и армии в частности.
В начале 1990-х годов большинство работ практически полностью повторяли материал дореволюционных публикаций. Новую попытку описания истории военного духовенства предпринял подполковник пограничной
службы А. В. Байдаков.23 Следующая по времени работа принадлежит полковнику С. Ю. Чимарову, заместителю начальника по воспитательной работе Военного инженерно-космического университета им. А. Ф. Можайского,
преподавателю истории в СПбДА и семинарии.24 Главный акцент был сделан автором на «изучении опыта формирования системы религиознонравственного воспитания в Вооруженных Силах России».25
В 2004 году вышел в свет двухтомник доктора педагогических наук
подполковника запаса В. М. Коткова, на сегодняшний день наиболее объемная работа по истории военного духовенства.26
22
Например: Новиков В. С. Армия и церковь: Историч. очерк // Сибирские огни.
1991. №6. С. 269-280; Он же. Армия и Русская православная церковь // Армия. 1992.
№ 4/5. С. 60-66.
23
Байдаков А. В. Православное духовенство Русской армии и флота: вторая половина XIX—начало XX вв.: Дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. наук. М., 1995.
24
Чимаров С. Ю. Русская православная церковь и вооруженные силы России в
1800-1917 гг. СПб., 1999.
25
Там же. С. 7.
26
Котков В. М. Военное духовенство России: Страницы истории: Б 2 т. СПб., 2004.
В книге на основании документов РГИА подробно описана история армейской
семинарии начала XIX века, опубликовано много разнообразного архивного материала, но ни одна из тем не доведена автором до конца. Более того, книге присутствуют
явные ошибки, например, утверждение, что «к концу XIX века в русской армии и на
флоте насчитывалось около 5000 лиц из числа военного духовенства» (Т. 1. С. 143).
Число военно-морского духовенства до Первой Мировой войны, даже во время военных действий никогда не доходило до 1000 человек, что очевидно из опубликованных
источников, например, справочных и памятных книг армейского и флотского духовенства. Странным нам кажется утверждение автора, что военное духовенство «активно разрабатывало теоретические проблемы богословия (какие? когда? — Авт.) и менее уделяло внимание исследованию вопросов духовно-нравственного и патриотического воспитания личного состава» (Т. 1. С. 23). Следует думать, что было совсем наоборот. Издание изобилует грамматическими ошибками, а глава, посвященная протоиерею В. Б. Баженову, в разных редакциях напечатана дважды (Т. 1. С. 185 и С. 191).
Тем не менее, несмотря на указанные недостатки и отсутствие в книге каких-либо данных по истории военного и морского духовенства с 1725 года по 1797 год, эта работа
по смелости замысла остается на сегодняшний день лучшей из всех работ современных авторов.
24
Вышеназванные труды носят описательный характер со следами
школы государственного атеизма и ориентированы на исследование истории военно-патриотического воспитания военнослужащих.27
Вторую группу работ составляют исследования Т. Г. Фруменковой,28
Л. В. Жуковой,29 Е. В. Исаковой,30 Л. В. Мельниковой,31 С. И. Алексеевой,32
С. Л. Фирсова33 и А. А. Кострюкова.34 Для этой группы ученых более характерен аналитический подход к исследуемому вопросу.
Истории военных храмов специально посвящено всего три работы.
Лучшей из них является книга дореволюционного военного священника
Григория Цитовича.35 Работы современных авторов В. Д. Доценко и
В. В. Клавинга практически полностью зависят от текста и данных, приведенных в книге Г. Цитовича.36
27
Невысокого научного уровня достигли диссертация капитана 2-го ранга сотрудника Военного университета А. М. Кузнецова и дипломная работа выпускника
Православного Свято-Тихоновского Богословского института капитана флота А. П. Белякова. А. М. Кузнецов в своей работе на первой странице процитировал В. И. Ленина
(видимо, по привычке) (работа была опубликована на официальном сайте Отдела
Московской Патриархии по связям с Вооруженными Силами и правоохранительными органами). См.: Кузнецов А. М. Православное духовенство морского ведомства России и его роль в укреплении флотских традиций (XVIII — начала XX вв.): Дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. наук. М.: Военный Университет, 2000; Беляков А, П. Роль православного духовенства в военном флоте России: .Диплом, работа / Православный Свято-Тихоновский Богословский институт. М., 2004.
2
* Фруменкова Т. Г. Православное духовенство в годы Крымской войны // Новый
часовой. 1994. № 2. С. 13-18.
29
Например: Жукова А. В. Военное духовенство в период русско-японской войны
1904-1905 гг. // Мое Отечество. 2001. № 1. Январь-март; Она же. Проповедническая деятельность военного духовенства в русско-японскую войну // Военно-историческая антропология: Ежегодник, 2002 г.: Предмет, задачи и перспективы развития. М., 2002.
С. 148-164.
30
Например: Исакова Е. В. Русское военное духовенство в войне с Японией 19041905 гг. // Из истории религиозных, культурных и политических взаимоотношений
России и Японии в XIX —начале XX веков: Сб. науч. ст. / Фонд по изучению истории
Русской Православной Церкви; Ред.-сост. Белоненко В. С. СПб., 1998. С. 131-148.
31
Например: Мельникова Л. В. Место и роль военного духовенства в русской армии в 1812 году. // Отечественная война 1812 года: Источники. Памятники. Проблемы:
Материалы 8-й Всерос. науч. конф.: Бородино, 6-7 сент. 1999 г. Можайск, 2000. С. 161—
171.
32
Алексеева С. И. Синод и реформа управления военным духовенством // Алексеева С. И. Святейший Синод в системе высших и центральных государственных учреждений пореформенной России, 1856-1904 гг. СПб., 2003. С. 239-253.
33
Например: Фирсов С. Л. Военное духовенство России: (К вопр. о материальном
положении священно- и церковнослужителей рус. армии и флота последней четверти XIX - нач. XX ст.) // Новый часовой. 1994. № 2. С. 19-24.
34
Например: Кострюков А А. Военное духовенство и развал армии в 1917 году //
Церковь и время: Науч.-богослов, и церк.-обществ, ж . 2005. № 2(31). С. 143-198.
35
Цитович Г., свящ. Храмы армии и флота, состоящие в ведомстве протопресвитера военного и морского духовенства: Ист.-стат. описание. Пятигорск, 1913.
36
Доренко В. Д., Клавинг В. В. Морские храмы России. СПб., 1995; Клавинг В. В. Военные храмы России // Православный летописец Санкт-Петербурга. Прил. № 2. СПб., 2002.
25
Вопросам историографии военного и морского духовенства посвящены исследования полковника в отставке, кандидата исторических наук,
профессора кафедры философии и социально-экономических дисциплин в Российской Академии правосудия в Москве М. И. Ивашко.37
На сегодняшний день история военного и морского духовенства Российской Империи содержит больше вопросов, чем ответов. Кроме работы Л. В. Мельниковой, посвященной Отечественной войне 1812 года, до
сих пор не появилось исчерпывающих трудов по участию духовенства в
отдельных военных кампаниях.38 Совершенно не исследована история
военного духовенства в период 1725-1800 годов, отсутствуют системные
труды по истории военного и морского духовенства в целом.
37
Ивашко М. И. Русская Православная церковь и Вооруженные силы в XVIII — начале
XX вв.: Историография, исслед.. М., 2004; Он же. Военное и морское духовенство России
(XVIII — начала XX вв.): Историографич. исслед. М., 2006. Указанные книги написаны
ясным и четким языком и содержат, на наш взгляд, практически исчерпывающую
информацию по затронутым вопросам.
38
Мельникова Л. В. Русская Православная Церковь в Отечественной войне 1812 года.
М., 2002.
26
Управление военным
и морским духовенством
Первые единичные случаи назначения священнослужителей к воинским формированиям в России документированы XVII веком. Организатор армии и флота Царь Петр Алексеевич повелел быть священнослужителям при каждом полку и корабле, и с первой четверти XVIII века назначения священнослужителей к воинским частям (прежде всего — на
флот) становятся регулярными.
В течение XVIII века управление военным духовенством в мирное
время не отделялось от епархиального управления и принадлежало архиерею той местности, где был расквартирован полк. Однако во время
выступления флота или армии в поход для наблюдения за духовенством
назначались обер-иеромонахи или полевые обер-священники.39 При этом
в момент передислокаций воинских частей обер-иеромонах или оберсвященник подчинялись либо епархиальному архиерею тех мест, где
проходил полк, либо непосредственно Св. Синоду. В результате в течение
XVIII века в системе финансирования и управления воинским и морским
духовенством строго установленного порядка так и не сложилось.
Реформу управления военным и морским духовенством осуществил
Император Павел I. Указом от 4 апреля 1800 года должность полевого
обер-священника стала постоянной, в его руках сосредоточилось управление всем духовенством армии и флота. Первым обер-священником армии и флота стал Павел Яковлевич Озерецковскип.40
Обер-священник получил право сам определять, переводить, увольнять, представлять к наградам священнослужителей своего ведомства.
39
Поскольку армия строилась Петром I по европейским образцам, где должность священника предусматривалась воинским уставом, немецкое слово «обер» —
«главный», «старший» — вошло в русский обиход. И только в 1858 году оберсвященник было заменено на русское — главный священник.
40
Здесь и далее в главе имена духовных лиц выделены курсивом.
29
Для военных пастырей были определены регулярное жалование и пенсия,
для их сыновей открыта армейская семинария. Поступать в нее имели
право дети военных священнослужителей, которые после окончания семинарии определялись служить по Военному и Морскому ведомствам.41
Павел Озерецковский был назначен членом Св. Синода и получил
право по вопросам кадровой политики сноситься с епархиальными архиереями без доклада Св. Синоду. Кроме того, обер-священник получил
право личного доклада у Императора, в то время как архиереи могли сообщаться с Императором только через обер-прокурора Св. Синода и
прибывали на аудиенцию в строго назначенное время.
Обер-священник, имея сан священника, в управлении подведомственным духовенством фактически получил власть больше архиерейской,
не говоря о том, что эта должность обладала, в силу своей уникальности,
большим престижем.42 Обер-священник в стране был один, а архиереев —
несколько десятков (по числу епархий плюс викарии). Полномочия оберсвященника распространялись на всю территорию Российской Империи,
а архиерея — только на пространство своей епархии. Трения, начавшиеся
в это время в отношениях между обер-священником и Св. Синодом усиливало и то обстоятельство, что первый принадлежал к так называемому
«белому» духовенству, а второй состоял, главным образом, из представителей «черного» (т.е. монашества). Сознательно или нет, Император Павел I, выделением управления военного духовенства в отдельную структуру, упрочил контроль государства над Церковью. Подобного ведомства не
было ни в одной из поместных Православных церквей.
Объяснить подобную политику Павла можно следующими соображениями. Во-первых, Император, пытаясь реорганизовать офицерский
корпус и реформировать русскую армию, хотел четко структурировать
систему управления военным духовенством. Во-вторых, Павел I стремился поднять в российском обществе престиж белого православного духовенства, сильно униженного властями в течение XVIII века.
В-третьих, Император Павел I, вероятно, искренне считал себя «Гла43
вою церкви», и, возможно, создавал по принципу «разделяй и властвуй»
удобную для себя систему контроля над духовенством, выделив военных
священников из системы епархиального управления в особое ведомство.
41
В силу ряда исторических причин в течение XVIII века и до середины XIX века
в Российской Империи профессия священника, несмотря на явное противоречие канонам Православной церкви, была фактически наследственной. Поэтому предложение П. Я. Озерецковского по открытию «наследственной» семинарии для военных священников не было чем-то удивительным для своего времени.
42
Формально обер-священник в отношении управления подведомственным духовенством был поставлен наравне с епархиальными архиереями указом Св. Синода
от 6 февраля 1853 года (разумеется, без права совершать хиротонии).
43
Полное собрание законов (ПСЗ). Т. 24. № 17910. С. 588.
30
По духовным делам главный священник подчинялся Св. Синоду, по
всем другим вопросам — военному и морскому начальствам. Двойное
подчинение давало возможность проводить свою линию политики и отстаивать интересы своего ведомства. До реформы 1890 года в храмах Военного ведомства за богослужением не произносилось имя епархиального архиерея, на канонической территории которого располагалась военная часть.
На протяжении всего XIX века Св. Синод, ссылаясь на каноны, пытался получить больший контроль над военным духовенством и вернуть
управление им в прежнее положение. Например, вскоре после смерти
Императора Павла I Св. Синод сумел отстоять часть утерянных полномочий, в том числе, в 1819 году была закрыта армейская семинария.
Ведомство обер-священника армии и флота постепенно стало дробиться. В 1815 году было образовано отдельное управление оберсвященника Главного штаба и войск гвардии (позднее, включившее в себя
и гренадерские полки), вскоре в вопросах управления ставшее фактически независимым от Св. Синода. С 1840 года была учреждена должность
обер-священника отдельного Кавказского корпуса (позднее Кавказской
армии), назначавшегося также по Высочайшему избранию.
Обер-священник Главного штаба, гвардии и гренадер назначался непосредственно Императором, все священники к гвардейским полкам назначались с Высочайшего соизволения. Обер-священники Гвардейского и Гренадерского корпусов Н. В. Музовский и В. Б. Бажанов в 1835-1883 годах возглавляли также придворное духовенство и являлись духовниками Императоров.44 В середине XIX века обер-священнику армии и флотов В. И. Кутневичу
и обер-священнику гвардии и гренадер В. Б. Бажанову, подобно митрополитам, был присвоен статус постоянных членов Св. Синода.
В 1853 году Ведомству обер-священника армии и флота удалось вернуть часть полномочий, утраченных после смерти Императора Павла I.
Обер-священник получил право, минуя Св. Синод, определять, увольнять, перемещать по службе священно- и церковнослужителей; разрешать выдачу метрических свидетельств из церковных документов Военного ведомства, назначать следствия по проступкам духовенства и налагать
взыскания.
Новая реорганизация управления военным духовенством произошла в 1890 году. Власть вновь сосредоточилась в лице одного человека, названного протопресвитером военного и морского духовенства. До 1890
года титул протопресвитера давался главным священникам армии и
44
Канцелярия управляющего придворным духовенством обер-священника гвардии и гренадер подчинялась Министерству Императорского двора и была практически независима от Св. Синода.
31
флота как императорская награда; в 1890 году он был определен им по
должности.45
В объяснительной записке к проекту реформы 1890 года управления
военным духовенством Св. Синод признал управление «противоканоническим» и заключил, что «для устранения этого недостатка необходимо
уничтожить оное, но сему представляются неодолимые препятствия, ради которых и допускается управление протопресвитеру военного духовенства с подчинением ему лиц подведомых полковых церквей».46 Действительно, для военных и государственных нужд сложившееся управление
военным духовенством, поставленное в зависимость от Военного министерства, было более удобным, чем децентрализованное и разбитое по
епархиям управление, не согласованное с нуждами военного командования, как это было в XVIII веке.
По закону протопресвитер военного и морского духовенства, как и
епархиальные архиереи, назначался Св. Синодом, после чего утверждался в должности Императором. На практике решающее значение при выборе протопресвитера имел голос главнокомандующего Петербургским
военным округом, обычно великого князя, который просил военного министра ходатайствовать перед Св. Синодом об определении на должность
протопресвитера священника, чья кандидатура уже была предварительно
согласована с Императором. 47 По мнению Г. И. Шавельского «по рангу
российских чинов протопресвитеры приравнивались к архиепископам...
Они были чем-то вроде кардиналов».48
До 1890 года главные священники соответствующих ведомств не
пользовались правом обозревать, как епархиальные архиереи, подведомственные им церкви, но в результате последней реформы управления военным духовенством протопресвитер получил такое право, а соответствующие расходы оплачивало Военное интендантство. Таким образом, протопресвитер стал единственным духовным лицом, свободно
перемещавшимся по всей территории Российской Империи. Первые
45
Протопресвитер с точки зрения канонов Православной церкви по установленной церковной иерархии: епископ - иерей - диакон, по своим правам ничем не отличается от иерея или протоиерея. Слова «протопресвитер» и «протоиерей» по сути
своей, синонимы. Странное противопоставление: протопресвитер - протоиерей было
сделано государственной властью искусственно и существует только в Русской Православной церкви. Впервые звание протопресвитер было присвоено Павлом I своему
духовнику Исидору Петрову в 1796 году и сохраняется в Русской Православной церкви
как награда до настоящего времени.
46
Савва (Тихомиров), архиепископ. Хроника моей жизни. Сергиев Посад, 1909. Т. 9.
С. 64-65. Цит. по кн.: Алексеева С. И. Святейший Синод в системе высших и центральных
государственных учреждений пореформенной России, 1856-1904 гг. СПб., 2003. С. 249.
47
Шавельский Г. Воспоминания. Т. 1. С. 17. Примеч. 1.
48
Там же. С. 409.
32
инспекции судовых церквей были предприняты протопресвитером
Г. И. Шавелъским.49
В 1906-1913 годах работала комиссия по пересмотру положения о
военном и морском духовенстве 1890 года. В числе предложений были,
например, следующие: сделать протопресвитера постоянным членом
Св. Синода, Ведомство протопресвитера поднять до уровня министерства, а во взаимоотношениях с военным командованием поднять статус
протопресвитера до уровня Военного министра.50 Однако данный проект
не был реализован, и система управления военным и морским духовенством осталась неизменной.
Во время войны 1914-1918 годов протопресвитеру впервые было дано право личного присутствия на Военном совете и возможность защищать свои проекты. В течение 1914-1917 годов, за исключением времени,
проводимого в регулярных поездках по фронтам и присутствия на некоторых заседаниях Св. Синода, протопресвитер находился непосредственно в Ставке и, как и первый обер-священник П. Я. Озерецковскип, имел
возможность личного доклада у Императора.51
16 января 1918 года приказом Народного Комиссариата по военным
делам было постановлено уволить всех священнослужителей всех вероисповеданий, находящихся в Военном ведомстве и институт военного духовенства в русской Императорской армии перестал существовать.
Отношения священнослужителей
с военным командованием
В течение XVIII века священники, как и представители податных со52
словий, могли подвергаться телесным наказаниям. Уже одно это обстоятельство сильно отдаляло священника от офицера-дворянина и ставило его в униженное положение. Окончательно телесные наказания для
православных священнослужителей были отменены в 1801 году, а для
членов их семей — в 1808 году. В течение всего XIX века авторитет священнослужителя в обществе и армии постепенно возрастал.
49
Шавельский Г., протопресвитер. Русская Церковь перед революцией. София,
1935. 2-е изд.: М., 2005. С. 437.
511
Исакова Е. В. Институт военного духовенства в России в 1890-1918 годов: Дис. на
соиск. учен. ст. канд. ист. наук / Сев.-Зап. отд-е Рос. науч.-исслед. ин-та культурного и
природного наследия. СПб., 2005. С. 175.
51
Шавельский Г. Воспоминания. Т. 1. С. 100.
52
Барсов Т. В. Об управлении русским военным духовенством. СПб., 1879. С. 35.
Он же. Новое Положение об управлении церквями и духовенством Военного и Морского ведомств. СПб., 1893. С. 7.
33
Культурное и социальное разделение дворянства и духовенства в
Империи получило свое завершение в трагическом разладе между офицерством и священством в Белых армиях. *
Епископ Русской армии и флота в Крыму в 1920 году владыка Вениамин (Федченков) свидетельствует, что и до революции, и в Белых армиях
«обычно в военной среде офицеры называли полковых священников фамильярным именем «батя»: «Ну, как, батя, дела?»... В лучшем случае, если священник держал себя независимо, относились к нему корректно, но
холодно. И таких не любили... Мы были бессильны и совершенно не авторитетны в глазах военных».59 С этим утверждением согласуются воспоминания А. И. Деникина и Г. И. Шавельского.60
Атаман партизанской дивизии вооруженных сил адмирала А. В. Колчака Б. В. Анненков одного из священнослужителей дивизии назначил сам.
Позднее Б. В. Анненков отписал корпусному священнику, что «вся команда
священников исключена из дивизии, и впредь приниматься не будет».61
Причиной послужил отказ священнослужителей до согласования с духовным начальством носить военную форму с нашитым на рукаве черепом и
костями, присвоенную Б. В. Анненковым всем чинам дивизии. Самодурство Анненкова являлось вопиющим фактом, но в целом этот случай символичен для отношений военного начальства к духовенству.
В Государственном архиве Российской Федерации в фонде Временного Высшего Церковного Управления Юга России хранится дело под
названием: «Подлинники заявлений белогвардейских попов с просьбами
дать им службу в белогвардейских бандах». Из приблизительно 50 прошений только в одном из них сказано: «Где я больше нужен, туда и направлюсь». Все остальные заявления содержат просьбы о назначении
госпитальным священником, «госпитальным священником в курортном
месте» и т.п.62 Кадровые военные священнослужители уже не хотели служить при полках.
59
Вениамин (Федченков), митрополит. На рубеже двух эпох. М., 2004. С. 320, 329.
Деникин А. И. Очерки русской смуты: Крушение власти и армии: февраль сентябрь 1917 года. Париж, 1921-1922. Репринт, изд. М., 1991. С. 79, 80 и др. Шавельский Г. Воспоминания. Т. 2. С. 399.
61
РГВА. Ф. 40253. Оп. 1. Д. 6. Л. 478.
62
ГАРФ. Ф. 3996. Оп. 2. Д. 12. Л. 29, 29 об.
60
36
Штаты военного духовенства
Православного вероисповедания
Численный состав священнослужителей в русской армии определялся штатами, утвержденными Военным ведомством. В 1800 году при
полках служило около 140 священнослужителей.63 В 1812 году в ведомстве
армейского духовенства состояли 240 человек, 200 из которых принимали
участие в Отечественной войне 1812 года.64 В течение XIX — начала XX
веков численность духовенства Военного ведомства постоянно увеличивалось, пропорционально опережая рост численности армии.
В нижеследующей таблице представлены данные о количестве священно- и церковнослужителей в войсках в течение XIX — начале XX веков.65 Приведены сведения о численности военного духовенства до подавления и во время подавления Венгерского мятежа 1849 года, на начало и конец Восточной войны 1853-1856 годов, Русско-турецкой 1877-1878
годов и Русско-японской войн 1904-1905 годов, на начало 1914 года и
осень 1917 года.66
63
Барсов Т. В. Об управлении русским военным духовенством. СПб., 1879. С. 73.
РГИА. Ф. 796. Оп. 95. Д. 812. Л. 267. Ссылка дается по изд.: Мельникова А. В. Русская Православная Церковь в Отечественной войне 1812 года. М, 2002. С. 102.
65
До 1890 г. указано общее число священно- и церковнослужителей войск гвардии, гренадер, армии и флота и отдельного Кавказского корпуса.
"' Использованы данные следующих источников: Извлечения из Всеподданнейшего отсчета обер-прокурора Святейшего Синода по Ведомству Православного исповедания за 1848 г. С. 19; ... за 1849 г. С. 19; ... за 1853 г. С. 18-19;... за 1855 г. С. 12-13; ... за
1877 г. С. 23; ... за 1879 г. С. 22-23. СПб., 1850-1879. Список священнослужителям состоящим в ведомстве протопресвитера военного и морского духовенства на 1891 г.
С. 425; ... на 1893 г. С. 447. СПб., 1891—1893. Список священноцерковнослужителей и
церквей, состоящих в ведомстве протопресвитера военного и морского духовенства на
1904 г. С. 533; ... на 1905 г. СПб., [1903-1904]. Памятная книга военного и морского духовенства на 1914 г. СПб., 1914. Подсчеты численности духовенства на осень 1917 года
произведены по сведениям, содержащимся в РГИА (Ф. 806. Оп. 20. Д. 474) без учета
числа диаконов и псаломщиков. Особенности последнего источника, носящего рабочий характер, не позволяют назвать точную цифру военных священников, служивших
к осени 1917 г.
64
37
Год
протоиереи
иереи
всего 140
1800
диаконы
псаломщики
всего
нет данных
нет данных
не менее 140
нет данных
1812
240
1848
30
470
66
139
705
1849
30
492
62
29167
875
1853
10
541
63
264
878
1855
13
596
78
291
978
1876
74
263
38
51
426
1878
108
290
50
51
499
1891
106
338
57
68
570
1893
105
381
62
79
627
1904
124"8
545
137"
79
885
1905
129
607
135
93
964
121
88
975
70
1914
всего 766
1917
всего 2813
нет данных
нет данных
не менее
2813
Как видно из таблицы, численность священно- и церковнослужителей в армии в период военных действий XIX — начала XX веков увеличивалась на 10-25%, а во время Первой Мировой войны почти на 200%.
67
Увеличение числа псаломщиков произошло в отдельном Кавказском корпусе,
и не было связано с Венгерской кампанией 1849 г.
68
Сан, а вернее — титул «протоиерей» мог быть получен по должности, например, настоятеля собора или как награда. С середины XIX века количество награждений титулом протоиерея значительно увеличивается. Так, в ведомстве протопресвитера на 1904 год штатных (по должности) протоиереев было 22 человека из 124, то есть
всего 17,7% от общего их числа. Остальные священники титулом протоиерея были
награждены. С 1903 года вводилась норма нештатных протоиереев для Военного ведомства. Постепенно предполагалось установить, чтобы число нештатных протоиереев не превышало 15% от общего числа протоиереев. См: Приказ по Военному ведомству № 228 за 1903 г. // Приказы по Военному ведомству за 1903 г. СПб., 1897. С. 479.
69
На 1904 год штатных диаконов служило всего 35 человек, то есть 25,6% от общего числа диаконов. Нештатные диаконы находились на вакансии псаломщика и,
соответственно, имели значительно меньшее содержание, чем штатные диаконы.
С 1903 года вводилась норма нештатных диаконов для Военного ведомства. Постепенно предполагалось установить, чтобы число нештатных диаконов не превышало 25%
от общего числа диаконов.
70
Включая трех иеромонахов Военного ведомства и семь иеромонахов Морского
ведомства.
38
В течение XIX — начала XX веков был следующий рост численности
армии на: 1801 г. — 379 тыс. человек, 1850 г. — 1 млн. 118 тыс. человек,
1897 г. — 1 млн. 133 тыс. человек , 1913 г. — 1 млн. 320 тыс. человек.71 Таким
образом, в начале XIX века на каждого военного священнослужителя приходилось около 2500 военнослужащих, а к началу Первой Мировой войны —
около 1300 человек.
К осени 1917 года на войну было призвано 15 млн. 798 тыс. человек.72
Если считать, что единовременно в среднем в течение войны в армии находилось около 8 млн. воинских чинов (исключая пленных, раненых и
т.д.) и 2500 священнослужителей, то можно предположить, что на каждого пастыря приходилось около 3200 «пасомых».
Для сравнения: на священника Епархиального ведомства из белого
духовенства к 1914 году приходилось 850-900 прихожан.73
К 1879 году численность военных священников составляла приблизительно 1% от общего числа православных священников, к 1906 году —
1,5%.74 В конце 1915 года в армии служило около 2000 иереев, что составляло примерно 2% от общего числа священнослужителей Империи. 75
По воспоминаниям Г. И. Шавелъского всего за годы войны в армии отслужило от 4000 до 5000 представителей православного духовенства.76 При
этом армия испытывала постоянный недостаток в священнослужителях.
Г. И. Шавельский отмечает, что подавляющее большинство артиллерийских
бригад, саперных, железнодорожных батальонов, а также некоторые санитарные отряды77 и даже госпитали не имели своих священнослужителей.78
Дело под заглавием: «Список священнослужителей армии и флота
на 1917 год» хранится в Российском государственном историческом
71
Миронов Б. Н. Социальная история России: В 2 т. СПб., 2003. Т. 2. С. 210.
Ефремов В. П. (ред.) Россия в Мировой войне 1914-1918 гг. (в цифрах). М., 1925. С. 4.
Фирсов С. А. Православная Церковь и государство в последнее десятилетие
существования самодержавия в России. СПб., 1996. С. 660.
74
Подсчеты произведены по следующим источникам: Извлечения из всеподданнейшего отчета обер-прокурора Святейшего Синода по Ведомству православного
исповедания за 1879 год. СПб., 1881. С. 21-23. Всеподданнейший отчет обер-прокурора
Святейшего Синода по Ведомству православного исповедания за 1905-1907 гг. СПб.,
1910. С. 28-29.
75
Подсчет сделан на основании данных, содержащихся в изданиях: Вестник. 1915.
№ 22; История Русской Церкви: В 9 т. Кн. 8. Ч. 1: Смолич И. К. История Русской Церкви 1700-1917 гг. М., 1996. С. 581, 666.
76
В книге Георгия Шавелъского, изданной в 1935 году, протопресвитером указана
цифра 4000 человек. В других воспоминаниях, более поздних, указана цифра 5000
человек. См.: Шавельский Г., протопресвитер. Русская Церковь перед революцией. София, 1935. 2-е изд.: М, 2005. С. 418, 444; Шавельский Г. Воспоминания. Т. 2. С. 93.
77
В штатный состав военно-санитарных поездов должность священнослужителя
была включена только осенью 1915 года. См.: Приказ по Военному ведомству № 531 от
30 сент. 1915 года // Приказы по Военному ведомству за 1915 год. СПб., 1915. С. 698.
78
Шавельский Г. Воспоминания. Т. 1. С. 201.
72
73
39
архиве.79 В нем указаны места службы более 2800 человек. Из дела видно,
что недостаточно укомплектованы священнослужителями были, прежде
всего, армейские артиллерийские бригады (укомплектована примерно
1/2 часть), тяжелые артиллерийские бригады и дивизионы (укомплектована 1/4 часть), запасные полки и бригады (укомплектована 1/3 часть),
бригады государственного ополчения (укомплектована 1/2 часть), лазареты при стрелковых дивизиях (укомплектована 1/2 часть), полевые подвижные госпиталя (укомплектована 1/7 часть), полевые запасные госпитали (укомплектована 1/2 часть) и эвакуационные госпитали (укомплектована 1/3 часть). Не хватало духовенства и во вновь формируемых пехотных полках. К осени 1917 года отсутствовала половина из штатных проповедников при штабах армий. 80
К этому времени полностью укомплектованы священнослужителями были только все лейб-гвардейские (пехотные, гренадерские, кавалерийские) полки, Сибирские, Финляндские, Кавказские, Туркестанские
стрелковые дивизии, кавалерийские дивизии, казачьи дивизии и постоянные военные лечебные заведения.
К концу Первой Мировой войны число штатных священников Военного ведомства не превышало 10 % от общего числа священнослужителей
в армии.81
Т.И. Шавельский в письме в Народный Комиссариат в январе 1918 г.
писал, что в армии находилось «до 700 священно и церковнослужителей
постоянного состава и около 3000, призванных из епархий» и 80 священно- и церковнослужителей морского духовенства.82
В течение войны в духовном окормлении армии участвовали и епархиальные священники. Они приглашались военным начальством для совершения треб в военно-лечебные заведения, запасные, ополченские части и некоторые другие воинские формирования с выдачей им денежного
вознаграждения и прогонных денег от Военного министерства.83
Число диаконов и псаломщиков в армии было незначительно, они
изредка числились в штатах военных лечебных заведений — полевых, запасных, сводных госпиталях и лазаретах.
79
РГИА. Ф. 806. Оп. 20. Д. 474.
Сама должность проповедника при штабах армий была учреждена в 1916 году.
См.: Шавельский Г. Воспоминания. Т. 1. С. 93.
81
Шавелъский Г., протопресвитер. Русская Церковь перед революцией. София,
1935. 2-е изд.: М., 2005. С. 452.
82
Ф. 806. Оп. 5. Д. 10256. Л. 1-2. Цитата дается по изданию, где названный документ приведен полностью: Чимаров С. Ю. Русская православная церковь и вооруженные силы России в 1800-1917 гг. СПб., 1999. С. 266-268.
83
См., например: Приказы по Военному ведомству № 22, 127, 579 за 1915 год //
Приказы по Военному ведомству за 1915 год. СПб., 1915. С. 50 и др.
811
40
Мобилизация. Молебен перед походом
Богослужение в Томске перед выступлением в поход
Богослужение в Николаевск-на-Амуре перед выступлением в поход
Богослужение в походной церкви на Галицком фронте
Молебен перед выступлением в поход
Многие из кадровых священников продолжили свою службу в армиях А. И. Деникина, П. Н. Врангеля, А. В. Колчака. 27 ноября 1918 года
приказом генерала А. И. Деникина должность протопресвитера военного
и морского духовенства была установлена для Добровольческой армии. 84
В армии под началом адмирала А. В. Колчака приказом от 28 декабря 1918 года были введены должности главного священника армии и флота с управлением при Ставке Верховного главнокомандующего и священников фронтов, армий, корпусов, стрелковых, пехотных, казачьих и кавалерийских полков, госпиталей и лазаретов в целях «обслуживания
духовных потребностей в войсках армии и флота и для поднятия в них
религиозно-нравственного состояния и развития в защитниках Родины
чувства патриотизма и преданности долгу».85
Отдел военного духовенства существовал в октябре — ноябре 1919 года
и в Северо-Западной армии генерала Н. Н. Юденича, а также в ряде более
мелких «белых» формирований, например, атамана Г. М. Семенова.86
Сведения о том, что в армии А. И. Деникина служило 1000 военных
священников, 500 человек в армии П. Н. Врангеля и 1000 человек в армии
А. В. Колчака, приведенные в книге О. В. Золотарева и в «Православной
энциклопедии», не соответствуют действительности.87 Изучение материалов Российского государственного военного архива и Государственного архива Российской Федерации позволяет утверждать, что названные
цифры завышены примерно в 10 раз.88 С этим определенным образом
согласуется и свидетельство Г. И. Шавелъского о том, что под его руководством «число священников в армии не превышало 50 человек».89 Другое
дело, что на занятых белыми территориях находилось много священников-беженцев, в том числе бывших военных священников.90
При епископе Вениамине (Федченкове) на июль 1920 года штат Управления военным и морским духовенством Юга России состоял из 42 человек: 1) управляющий военным и морским духовенством епископ Вениамин (Федченков) и при нем: а) личный секретарь, б) чиновник для поруче84
Шавелъский Г. Воспоминания. Т. 2. С. 323.
Путеводитель по фондам Белой армии. М., 1998. С. 21.
86
РГВА. Ф. 40253. Оп. 1. Л. 2. Л. 129.
87
Золотарев О. В. Христолюбивое воинство русское. М., 1994. С. 84. Савва (Молчанов),
иеромонах. Военное духовенство // Православная энциклопедия. М., 2005. Т. 9. С. 157.
Сведения О. В. Золотарева справедливо опровергает С. Н. Емельянов. См.:
Емельянов С. Н. Русская Православная церковь в Белой борьбе // Доброволец. 2004.
№ 1 (3). С. 16.
88
См., например: ГАРФ. Ф. 3996. Оп. 1. Д. 12; Оп. 2. Д. 6.
*' Шавелъский Г. Воспоминания. Т. 2. С. 324.
911
Нам удалось установить факт службы бывших штатных священников Военного
ведомства Российской Империи: 43-х, служивших в Добровольческой армии или иных
структурах вооруженных сил Юга России и 21 человека в армии адмирала А. В. Колчака. (См. послужные списки).
85
41
ний, в) протодиакон; г) помощник епископа (протоиерей Георгий Спасскип); 2) канцелярии Управления состоящей из: а) начальника канцелярии, б) двух начальников отделений, в) четырех помощников начальников отделений; 3) пяти писарей; 4) трех рядовых для уборки помещений,
караула, посылок и оказания услуг управляющему епископу и классным
чинам управления. Таким образом, числилось всего 20 человек.91
Кроме того, при епископе Вениамине (Федченкове) в штате управления находились 10 проповедников армии (из них — три архимандрита) и
при них 10 церковников, а также старообрядческий священнослужитель
протоиерей Иоанн Никулин со своим церковником. До лета 1920 года в
штате состоял римско-католический капеллан.92
На ноябрь 1919 года штат Управления главного священника армии и
флота правительства адмирала А. В. Колчака состоял из 10 человек:
1) главного священника А. Касаткина, 2) помощника главного священника
Н. Рождественского, 3) начальника канцелярии священника А. Букаева,
4) прикомандированного священника Н. Чамова, 5) делопроизводителя военного чиновника Чиглинцева, а также четырех писарей и одного уборщика. До ноября 1919 года в штате Управления числился также священник,
заведовавший делами о духовенстве и церквях Морского ведомства.93
Кроме того, была утверждена штатная должность старшего старообрядческого священника армии и флота Иоанна Кудрина и управления при
нем: начальника канцелярии священника Даниила Пургина, делопроизводителя и писаря. В подчинении старшего старообрядческого священника
армии и флота находились четыре священнослужителя.94
Изучение сотен послужных списков священнослужителей позволяет
утверждать, что в первой половине XIX века в штатах Военного ведомства
в основном числились выходцы из Малороссии, а к концу XIX — началу
95
XX веков — из Малороссии и Северо-Западного регионов России.
91
Для сравнения: на 1914 год весь штат Духовного правления при протопресвитере военного и морского духовенства и канцелярии при нем, не считая писарей и
уборщиков, состоял из 17 человек.
92
ГАРФ. Ф. 3696. Оп. 2. Д. 6. Л. 4, 5, 6, 24.
93
РГВА. Ф. 40253. О п . 1. Д. 2. Л. 410 об.
94
Кудрин И. Г., прот. Жизнеописание священника и отца семейства. Барнаул, 2006.
С. 175,176,182, 183.
95
Объясняется это следующим обстоятельством. В начале XVIII века Петр I в
противовес традициям Московской Руси в церковной сфере выдвинул на политическую сцену малороссов, которые доминировали на ключевых постах в церковном
управлении на протяжении всего XVIII века. Отголоском этого влияния и явилось
преобладание среди военного духовенства выходцев из Малороссии.
42
Долгая служба в одном и том же полку была большой редкостью.
Обычно священнослужитель постоянно перемещался из полка в полк, в
среднем каждые пять лет, причем нередко из одного конца Империи в
другой: из Брест-Литовска в Ашхабад, оттуда в Сибирь, потом на запад, в
Гродно, и т.д.
Штаты духовенства иных вероисповеданий
Вероятно, с конца XVIII века, после включения Царства Польского в
состав Российской Империи, в армии появляется штат военных священников римско-католического вероисповедания. Первое упоминание, которое нам удалось найти о военном священнике-католике, определенном
для солдат г. Выборга относится к 1803 году.96 Следующее упоминание
относится к 1807 году, когда редкую награду — золотой наперсный крест
на Георгиевской ленте из Кабинета Е.И.В. за отличие в сражении с французскими войсками получил ксендз Конно-Польского полка Зубрицкип.97
В 1853 году было сделано Высочайшее повеление установить должность начальника капелланов при войсках расположенных в Царстве
Польском, подчинив его римско-католической духовной коллегии.98 Митрополитом Головинским на эту должность был назначен капеллан 2-й
легкой кавалерийской дивизии Феликс Бовкевич. Всего на 1853 год в Военном ведомстве по всей территории Империи служило 32 католических
капеллана при войсковых соединениях и три католических священника
при военно-приходских церквях.99
В 1867 году для чинов войск римско-католического исповедания, находящихся в Варшаве была учреждена военная церковь бывшего францисканского монастыря без штатного причта. Обязанности настоятеля в ней
100
ИСПОЛНЯЛ штатный священник Варшавского военного округа.
В 1890 году, согласно секретным штатам управления войск в военное
время, «в состав каждой армии должны быть назначены духовные представители иноверных исповеданий, а именно: по одному римскокатолическому полевому священнику с причетником и по одному евангелическо-лютеранскому полевому пастору с кистером.101 По числу предположенных к формированию армий, упомянутые духовные лица долж96
РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Т. 1. Л. 1 -12.
РГИА. Ф. 468. Оп. 43. Д. 967. Л. 228 об.
98
РГИА. Ф. 821. Оп. 125. Д. 3211. Л. 1.
99
Список римско-католических духовных лиц и учреждений. СПб., 1853. С. 237-239.
100
См.: Приказ по Военному ведомству № 178 от 9 июля 1896 года // Приказы по
Военному ведомству за 1896 год. СПб., 1897. С. 413.
101
Кистер — причетник в Евангелическо-лютеранской церкви.
97
43
ны быть назначены, с объявлением мобилизации, по одному: в Вильну,
Варшаву, Киев и Тифлис».102
Согласно штатному расписанию 1896 года в военных округах служили 13 римско-католических капелланов и столько же причетников при
них. В Варшавском и Киевском военном округах — по одному человеку в
Виленском, Санкт-Петербургском, Московском, Одесском — по два чело103
века, в Кавказском военном округе — 3 человека. В 1907 году была введена дополнительная штатная единица римско-католического капеллана
для Санкт-Петербургского военного округа.104 Кроме того, в конце XIX —
начале XX веков были капелланы при некоторых дивизиях, совмещавших
эту должность с настоятельством в приходе, например, в г. Орел и дивизиях, располагавшихся в Царстве Польском.105 Полевые римскокатолические капелланы служили при Маньчжурских армиях в русскояпонскую войну.106
Первое упоминание, которое нам удалось найти о военном лютеранском пасторе, определенным для войск военных поселений в Новгородской губернии, относится к 1823 году.107
Согласно штатному расписанию 1896 года в военных округах должны были находиться на постоянной основе 5 евангелическо-лютеранских
проповедников и 5 причетников. Два человека в Варшавском военном
округе, по одному человеку в Виленском, Санкт-Петербургском, Кавказском военным округах. И, кроме того, один проповедник и один причетник находились в Иркутске для обслуживания войск, распложенных в
Иркутской, Енисейской губерниях, Забайкальской и Якутской областях и
один проповедник и один причетник в г. Николаевск для войск, распложенных в Амурской и Приморской областях.108
Кроме того, в конце XIX — начале XX веков служили отдельные дивизионные проповедники, например: Полтавский, Кишиневский, Могилевский, Ставропольский, Смоленский, Омский, Новгородский, Псковский.109 Часто пасторы совмещали службу на приходе и в Военном или
Морском ведомствах. Так, евангелическо-лютеранский проповедник Балтийского флота одновременно являлся пастором эстоно-шведско102
РГИА. Ф. 821. Оп. 125. Д. 3211. Л. 121-121 об.
Приказ по Военному ведомству № 145 за 1903 год // Приказы по Военному
ведомству за 1903 год. СПб., 1903. С. 304.
104
Приказ по Военному ведомству № 28 за 1907 год // Приказы по Военному
ведомству за 1907 год. СПб., 1907. С. 28.
юз РГИА. Ф. 821. Оп. 150. Д. 45. Л. 89.
ш
Там же. Л. 44 об., 60 об.
107
РГВИА. Ф. 396. Оп. 2. Д. 852. Л. 13.
108
Приказ по Военному ведомству № 178 от 9 июля 1896 года // Приказы по Военному ведомству за 1896 год. СПб., 1897. С. 409-411.
1119
РГИА. Ф. 821. Оп. 150. Д. 45. Л. 5, 5 об., 9, 55 об., 84, 90, 101, 102.
103
44
финской церкви св. Николая (в некоторых документах называемой «военно-морской церковью») и латышской церкви св. Елизаветы в г. Кронштадте. Проповедник войск гвардии был также пастором латышской
церкви Христа Спасителя в Санкт-Петербурге.110
Полевые евангелическо-лютеранские пасторы служили при Маньчжурских армиях в русско-японскую войну.111 В 1917 году дивизионный
евангелическо-лютеранский проповедник продолжал служить на Балтийском флоте.112
Первое упоминание, которое нам удалось найти о военном мулле,
служившем в 5-м Башкирском полку, относится к 1813 году.113 Тогда полковой мулла Ахтемип Габдул-Каримов по инстанции просил Государя
уравнять его содержание с содержанием православных священнослужителей Военного ведомства, на что Императором Александром I был дан
положительный ответ.
Муллы при штабах Маньчжурских армий служили в русскояпонскую войну.114 В 1908 году было установлено содержание 9 военных
мулл для военных округов; по два человека для Варшавского, Виленского,
Киевского, Приамурского военных округов и одного для Московского военного округа.115
Кроме того, военные муллы служили при некоторых воинских частях, например, конном Крымском полку, конном Дагестанском полку,
при войсках гвардии, гарнизоне г. Казани, гарнизоне г. Ташкента. Военноморские ахуны служили при Севастопольском порту, 3-м флотском экипаже г. Кронштадт, Кронштадтском порте и на Балтийском флоте.116
В мае 1915 года на время войны была утверждена должность муллы для
Петроградского военного округа.117
В армии находились и представители других христианских и нехристианских вероисповеданий. Первое упоминание, которое нам удалось
найти о военных униатских священнослужителях, относится к 1822 году.118 Находились в войсках и представители единоверческого духовенства. Так, в 1905 году в битве при Цусиме на броненосце «Наварин» вместе с
православным священнослужителем погиб иеромонах Кирион, посту110
РГИА. Ф. 821. Оп. 150. Д. 45. Л. 81 об., 100,107,107 об.
Там же. Л. 30 об., 104,110 и др.
РГИА. Ф. 828. Оп. 11. Д. 66.
113
РГВИА. Ф. 1. Оп. 1, т. 2. Д. 2949. Л. 1-2.
114
РГИА. Ф. 821. Оп. 150. Д. 47. Л. 40 об.
115
Приказ по Военному ведомству № 318 за 1908 год // Приказы по Военному
ведомству за 1908 год. СПб., 1908. С. 534-537.
116
РГИА. Ф. 821. Оп. 150. Д. 47. Л. 1, 3 об., 4, 11 об., 21 об., 32 об., 54, 57.
117
Приказ по Военному ведомству № 240 от 20 мая 1915 года // Приказы по Военному ведомству за 1915 год. СПб., 1915. С. 350.
8
» РГВИА. Ф. 405. Оп. 1. Д. 123,147. См. так же: Ф. 25. Оп. 2. Д. 461. Л. 1-45.
111
112
45
пивший на военную службу из Керженского Благовещенского единоверческого монастыря Нижегородской епархии.119 В 1903 году была установлена должность армяно-григорианского военного священника с причетником для Кавказского военного округа.120 Во время войн армяногригорианские священники призывались и раннее этого времени. Так, «за
отличия, оказанные во время сражения с турками 24 июня 1854 года близ
селения Кюрук-Дара» награждены были наперсными крестами на Георгиевских лентах армяно-григорианские священники 1-го, 2-го Конномусульманских полков и Тифлисской дворянской конной дружины, соответственно, Этумов, Кулъбандов и Тер-Аракелянц.т
Буддийское ламаистское духовенство окормляло чинов Донского казачьего войска из калмыков начиная с 1839 года. При этом для каждой
сотни был положен свой хурул (молитвенный дом) и при нем 12 духовных лиц: 4 гелюна, 4 гецуля и 4 манжика.122 Таким образом для 13 сотен,
служивших в войске Донском в 1849 году, штатами предусматривалось
156 представителей ламаистского духовенства, которое возглавлял бакшалама. По закону калмыцкими казачьими сотнями на эту должность избирались три кандидата, из которых одного утверждал своей властью
войсковой атаман.123 В 1915 году бакша-лама донских калмыков Менько
Барманжинов по представлению Главного штаба был награжден орденом
св. Анны II ст., а в 1916 году атаманом войска Донского представлялся к
ордену св. Станислава I ст.124
Со второй четверти XIX века в армии могли находиться раввины,125 и
к началу XX века во многих воинских формированиях были обустроены
солдатские синагоги.126
В войсках могли официально находиться духовные лидеры небольших групп верующих. Так, по просьбе чинов Кавказско-горского полуэскадрона, состоящих из последователей «Алиевой секты» (шиитов), был
127
назначен особый мулла.
119
Пасенко В. Военно-морское духовенство в России в начале XX века: Дипломная
работа / Л.: Ленинградская Духовная Академия, 1991. Прил. 13.
1211
Приказ по Военному ведомству № 178 от 9 июля 1896 года // Приказы по Военному ведомству за 1896 год. СПб., 1897. С. 412-413.
121
Санкт-Петербургские сенатские ведомости. 1855. С. 509.
122
Духовные степени лиц ламаистского духовенства.
123
РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Т. 42. Д. 74665. Л. 1-20.
124
РГИА. Ф. 821. Оп. 150. Д. 49. Л. 6, 12.
125
Подробнее см.: Фельдман Д. Первый солдатский раввин Москвы Иосель Найфельд // Москва еврейская: Сб. статей и материалов / Ред.-сост. К. Ю. Бурмистров. М.,
2003. С. 385-393.
126
Список литературы о солдатских синагогах см.: Котков В. М. Военное духовенство России: Страницы истории. СПб., 2004. Т. 2. С. 199.
127
Р Г В И А . Ф. 405. О п . 6. Д. 4164.
46
И только должность старообрядческого священника, несмотря на
большое количество паствы, в армии не предусматривалось. Объясняется
это тем обстоятельством, что старообрядческие священнослужители до
1913 года не признавались государством в качестве духовных лиц. Воиныстарообрядцы практически до конца существования Империи не производились в офицерские чины.
Впервые во время Первой Мировой войны приказом начальника
Морского штаба Верховного главнокомандующего за № 362 от 15 июля
1916 года учреждались должности старообрядческих священнослужителей на Балтийском и Черноморском флотах. Приказ был утвержден Императором с резолюцией: «Не подлежит оглашению».128 Вероятно, несколько ранее этого времени старообрядческие священнослужители секретно были призваны и в армию. Это видно из одного известного нам
случая награждения старообрядческого священника, состоявшего при
штабе армий Западного фронта, уже 4 августа 1916 года орденом св. Анны III степени с мечами.129
Как сказано выше, в вооруженных силах правительства адмирала
А. В. Колчака служили старший старообрядческий священник армии и
флота с канцелярией из трех человек и четырьмя подчиненными священнослужителями и в вооруженных силах Юга России занимали штатные должности один старообрядческий протоиерей и один церковник.
По сравнению со штатами мирного времени количество неправославного и нехристианского российского духовенства в войсках во время
Первой Мировой войны значительно увеличилось, что видно из списка
иноверных священнослужителей, публикуемого во второй части книги.
128
РГА ВМФ. Ф. 249. Оп. 1. Д. 98. Л. 243. Сноска дается по работе: Риффелъ И. В.
Государственная религиозная политика в Вооруженных Силах России в XX в.: Дис. на
соиск. учен. степ. канд. ист. наук. Мурманск, 1995. С. 63.
129
РГИА. Ф. 821. Оп. 150. Д. 46. Л. 24 об.
47
Образование военного и морского
духовенства
В XIX — начале XX веков практически все военные священники, как и
епархиальные, вышли из семей священно- и церковнослужителей. Из них
подавляющее большинство получило семинарское образование, хотя были
и другие случаи.130 Семинарию можно было закончить, во-первых: со степенью студента, что соответствовало I разряду, после чего студент имел
право поступать в высшее учебное заведение — Духовную академию. Вовторых, по II разряду, что вышеназванного права не давало и, в-третьих,
пройти неполный курс семинарии — получить звание воспитанника.
К 1914 году из иереев и протоиереев, окончивших Духовную академию со степенью магистра богословия, в Ведомстве протопресвитера служило три человека (0,4% от общего числа священнослужителей Военного и
Морского ведомств), со степенью кандидата богословия — 55 человек
(7,2%). Окончили Духовную семинарию со степенью студента 233 человека
(30,5%), по II разряду — 390 человек (51%), прошли неполный курс семинарии 28 человек (3,7%). Около 10 человек из окончивших полный курс Духовной семинарии имели и высшее светское образование: Императорский
Археологический институт, Императорский Харьковский университет,
Санкт-Петербургский университет, Юрьевский университет и т.д. Несколько человек к 1914 году продолжали учебу в Духовных академиях.
Окончили или прошли неполный курс Духовного училища 7 человек (0,9%), а 30 человек (3,9%) не имели никакого духовного образования.
При этом более половины из последних окончили различные низшие
учебные заведения: гимназию, городское училище, уездное училище, купеческую школу, двухклассную школу и т.п. Четыре священника, не по130
Например, как видно из послужных списков, несколько штатных на 1914 год
священнослужителей, которые перед рукоположением были в чинах поручика, подполковника, полковника и два человека, до рукоположения служивших на гражданской службе, не оканчивали семинарии.
48
лучившие духовного образования, окончили кадетские корпуса и военные училища.
Из диаконов и протодиаконов Ведомства протопресвитера окончили
Духовную семинарию со степенью студента — 1 человек, семинарию по
II разряду — 14 человек (11,6% от общего числа диаконов), не окончил
полный курс семинарии 31 человек (25,6%). Окончили Духовное училище
полным курсом — 15 человек и неполным курсом — 15 человек (всего
24,8%), Учительскую семинарию закончили два человека. Низшее светское образование, законченное или нет (народную школу, начальное училище, земское училище и т.п.) получили 30 человек (24,8%), а десять человек имели домашнее образование. Для образовательного уровня диаконов характерной чертой является неоконченный курс духовного или
светского учебного заведения. Для нескольких человек установить уровень образования не удалось.
Из числа псаломщиков Духовную академию со степенью кандидата
богословия окончил 1 человек. Духовную семинарию со степенью студента закончили — 3 человека, по II разряду — 17 человек (19,3% от общего
числа псаломщиков), не окончили полный курс семинарии 19 человек
(21,6%). Окончили Духовное училище полным курсом — 7 человек и неполным курсом — 4 человека (всего 12,5%). Низшее светское образование,
законченное или нет (народную школу, ремесленное училище, певческие
учебные заведения и т.п.) получили 24 человека (27,3%), семь человек
имели домашнее образование. Один псаломщик окончил университет и
один был действительным студентом Академии. Для нескольких человек
уровень образования установить не удалось.
По имеющимся сведениям, уровень образования у псаломщиков в
целом был выше, чем у диаконов, однако практически все псаломщики,
чье образование было достаточно высоким, к 1914 году были в возрасте до
30 лет, что свидетельствует о повышении образованности в среде военного духовенства к началу XX века.
Судя по уровню образования священнослужителей Морского ведомства, неясны критерии, по которым комплектовались кадры морского
духовенства. Среди священников в равной степени представлены люди,
окончившие учебные заведения разных рангов — от уездного училища
или купеческой школы до Санкт-Петербургского университета с аттестатом 1-го разряда или получивших степени кандидата богословия. Это
обстоятельство свидетельствует о том, что морское духовенство комплектовалось «по остаточному принципу».
Тем не менее, средний уровень образования военного духовенства
был значительно выше, чем у епархиальных священнослужителей. Ведомство главного священника армии и флота (а позднее — протопресви49
тера) всегда старалось брать к себе образованных священнослужителей,
поскольку военный священник находился в среде офицеров, окончивших
военные либо светские высшие учебные заведения и иногда критически
настроенных по отношению к религии.
Уровень образования монашествующего духовенства, призванного в
армию и флот, всегда оставался низким. Так, протопресвитер А. Желобовский в 1892 году писал обер-прокурору Св. Синода: «Нет надобности доказывать, что духовные личности, ныне командируемые на корабли для
исправления религиозных треб, мало к тому подготовлены и не соответствуют своему назначению. Даже при высоких нравственных качествах... у
них недостает образовательного ценза и навыка вести религиозные беседы, особенно в присутствии господ офицеров... Священнослужители чувствуют свою обособленность и приниженность».131
Г. И. Шавельскип в инструкции 1914 года, написанной для госпитальных священников, как правило иеромонахов и неоднократно публикуемой в течение войны писал: «Не получившему полного богословского
образования иеромонаху и священнику, в особенности рекомендуется не
вступать в богословские споры с врачами и офицерами. Подобные споры
могут только уронить их».132
С начала существования института флотских иеромонахов в первой
четверти XVIII века и до конца XIX века на судах флота служили, главным
образом, одни иеромонахи. В 1902 году приказом по Морскому ведомству впервые были учреждены 15 штатных должностей судовых священников из числа белого духовенства. В 1914 году из 45 священнослужителей
на судах флота служило только 7 иеромонахов. К середине 1917 года из 36
священнослужителей Балтийского флота служил только один иеромонах, из 20 священнослужителей Черноморского флота служили два иеромонаха на посыльном и госпитальном судах и один игумен обслуживал
бригаду подводных лодок.133
В течение Первой Мировой войны в связи с сильной нехваткой священнослужителей в армии, штат военного духовенства при лазаретах пехотных
дивизий и полевых подвижных госпиталях примерно на 30% состоял из иеромонахов. К осени 1917 года много иеромонахов служило в армии и при
134
пехотных полках, особенно сформированных в течение войны.
131
РГИА. Ф. 806. Оп. 4. Д. 1376. Л. 9. Цит. по кн.: Котков В. М. Военное духовенство России: Страницы истории: В 2 т. СПб., 2004. Т. 1. С. 225-226.
132
Церковные ведомости. 1914. № 43. Ч. офиц.
133
РГИА. Ф. 806. Оп. 20. Д. 474.
134
Там же.
50
Обязанности военного и морского
духовенства
В XIX веке обязанности военного священнослужителя определялись,
прежде всего, не инструкциями Св. Синода, а приказами Военного министра. Согласно VII книге Свода военных постановлений 1869 года, главные
обязанности военного священнослужителя заключались в следующем:
1) в строго назначенное военным командованием время совершать богослужения в воскресные и праздничные дни; 2) по соглашению с полковым
начальством в определенное время готовить военнослужащих к исповеди и
принятию Святых Христовых Тайн; 3) совершать таинства для военнослужащих; 4) управлять церковным хором; 5) наставлять воинские чины в истинах православной веры и благочестия; 6) утешать и назидать в вере больных, погребать усопших; 7) преподавать закон Божий и с согласия военного начальства проводить внебогослужебные беседы на этот предмет.
Священнослужители должны были проповедовать «слово Божие
перед войсками усердно и вразумительно... внушать любовь к вере, Госу135
дарю и Отечеству и утверждать в повиновении властям».
С момента учреждения института военного духовенства при Петре I
за отсутствие на богослужении нижнего чина последний подвергался те136
лесным наказаниям, а на офицера налагался денежный штраф. По инструкции 1900 года духовенство и офицеры должны были «наблюдать,
чтобы нижние чины были приводимы в Церковь до начала Богослужения
и не расходились до окончания».137
Приказом по войскам в 1890 году были предписаны обязательные
пост, исповедь и причастие для всех воинских чинов православной веры,
135
РГИА. Ф. 806. Оп. 3. Д. 5709. Л. 19-22 об. Цит. по кн.: Котков В. М. Военное духовенство России: Страницы истории: В 2 т. СПб., 2004. Т. 1. С. 161.
136
Выборки из устава морского, Высочайше утвержденные 13 января 1720 года.
Цит. по кн.: Смирнов А. В., трот. История флотского духовенства. СПб., 1914. С. 36, 64.
137
Там же. С. 62.
51
как минимум один раз в год.138 Такое же положение действовало и для
всех чиновников на государственной службе.139
В начале XX века благочинный 7-й пехотной дивизии писал: «...Если
своевременно издавался приказ о посещении богослужения нижними
чинами, полковые храмы были полны молящихся; а запоздает предпраздничный приказ, и картина совершено изменится: молящихся в
церкви не останется почти что ни одной души».140
Незадолго до начала войны на I Всероссийском съезде военного и
морского духовенства при деятельном участии Г. И. Шавельского были
разработаны инструкции для полковых, госпитальных и судовых священников, объясняющие, где и что должен делать священнослужитель во
время боя и вне его. Эти инструкции легли в основу практической деятельности духовенства в годы Первой Мировой войны и значительно
упорядочили его работу.
По инструкциям Г. И. Шавелъского, помимо выше названных обязанностей, полковой священник должен был: 1) помогать врачу в перевязке ран; 2) заведовать выносом с поля боя убитых и раненых; 3) извещать родных о смерти воинов; 4) организовывать в своих частях общества помощи семьям убитых и увечных воинов; 5) заботиться о поддержании в порядке воинских могил и кладбищ; 6) устраивать походные
библиотеки.
В обязанности госпитального священника входило «как возможно более чаще совершать Литургию» и ежедневно с антидором и крестом, утешая, обходить палаты больных.141 Помимо этого, в Первую Мировую войну военному священнику предписывалось собирать сведения о подвигах
всех воинских чинов своей части, критически исследуя каждый случай.142
Военные священники вели и хранили документацию: описи полковых церквей и их имуществ, приходно-расходные книги (в мирное время
часто ведущиеся ктиторами), клировые ведомости, исповедные росписи,
метрические книги, отчеты о моральном состоянии войск.
we Столетие военного министерства: В 16 т. СПб., 1902. Т. 13: Желобовский А. А.,
протопресвитер. Управление церквами и православным духовенством Военного
ведомства. С. 60.
139
Когда Временное правительство весной 1917 года отменило приказ об обязательной исповеди и причастии в войсках, добровольно причащающихся осталось
около 10%. См.: Митрофанов Г., прот. История Русской Православной Церкви: 19001927 гг. СПб., 2002; Щелкачев А., свящ. История Русской Православной Церкви: Лекции,
прочит, в Православном Св.-Тихоновском Богословском ин-те: Распечатка магнитофонной записи. Б. г.
140
Цитируется по: Василенко В. О. Офицеры в рясах. М., 1933. С. 17.
141
Подробные инструкции священнослужителям в Первую Мировую войну см. в
выпусках: Руководственные указания духовенству действующей армии. М., 1915; 2-е
доп. изд.: 1916; 3-е доп. изд.: 1917. 56 с.
142
Церковные ведомости. 1914. № 43. Ч. офиц.
52
По инструкции главного священника Сибирской армии Алексея Русецкого правительства адмирала А. В. Колчака в 1918 году военные священнослужители должны были: 1) в первую очередь восстановить, где
еще не восстановлено, утренние и вечерние молитвы; 2) возможно чаще
посещать окопы, казармы и все места расположения воинских частей со
словом утешения, мира и любви; 3) возможно чаще вести задушевные
беседы с господами офицерами и солдатами; 4) возможно чаще совершать Богослужения: Всенощную, Литургию, Молебны, Акафисты и прочие службы, не стесняясь ни местом, ни временем, ни количеством молящихся; 5) в беседах, сохраняя такт, избегая политиканства, выяснять
ложь большевизма и других подобных анархических учений и их гибельность для России; 6) раскрывать опасность упадка духа воинов, для чего
самим быть примером мужества, стойкости и воинской дисциплины».143
Вообще на практике, по оценке Г. И. Шавельского, военный священник был «учителем, воспитателем в той великой русской школе, какою
являлась для огромной части русского мужского населения армия... Ежегодно принимая в свои ряды сотни тысяч молодых людей, в значительном проценте неграмотных и невежественных, армия и флот обучали их
грамоте, сообщали им разные знания, дисциплинировали и культивировали их... И в отношении воспитания воинского духа, и в отношении общего обучения и воспитания нижних чинов священник в воинской, как и
в морской части, мог играть выдающуюся роль».144
143
Русецкий А., сеящ. Военное духовенство Сибирской армии: Пастырские увещания
// Русская Армия. 18 дек. 1918 г. № 24. С. 4.
144
Шавельский Г., протопресвитер. Русская Церковь перед революцией. София,
1935. 2-е изд.: М, 2005. С. 419.
53
Содержание военного и морского
духовенства
Содержание православного духовенства
Содержание военных и морских священнослужителей складывалось
из жалования, столовых и квартирных денег.
О содержании морского духовенства в XVIII веке можно судить по
указам 1716, 1719, 1720 годов, в которых иеромонахам было положено
жалование 10 руб. в месяц, а белым священникам на кораблях во время
плавания 5 руб. в месяц и «на сухом пути» — 3 руб. в месяц.
В течение XVIII века в системе финансирования военного и морского
духовенства не сложилось строго установленного порядка. Как характерный пример можно привести следующий случай. В 1721 году обериеромонах Котлина острова Маркел Родышевский обращался в Св. Синод с
тем, что его содержание равно содержанию подпоручика, а время получения жалования, определенного раз в четыре месяца, задерживается на
2-3 месяца. Когда Маркел Родышевский по просьбе князя Репнина был назначен обер-иеромонахом в Ригу, он вновь обращался в Св. Синод, что
«жалования» и «рацеев» не получил от «генералитета». Синод после долгой и безуспешной переписки со штатс-контор-коллегией велел Родышевскому, «вытребовав от губернатора подводу», уезжать в Санкт-Петербург,
а князя Репнина известил, что «впредь к его корпусу никто из священнослужителей не будет определен без жалования».145
На флот в XVIII веке священнослужители назначались в принудительном порядке. Белому священнику, если на него попадала разнарядка «приходилось на все лето отказываться от прихода, а, следовательно,
145
Барсов Т. В. Об управлении русским военным духовенством. СПб., 1879.
С. 46-47.
54
средств к пропитанию семьи... Это приводило священника к тому, что
в течение лета он лишался своих пожитков или, проще, совершенно
разорялся».146
По штатам, установленным в 1764 году, иеромонахи АлександроНевской лавры в Санкт-Петербурге, призванные на флот, получали
«денежного жалования и на хлеб» 24 руб. в год.147 Для сравнения: в последней трети XVIII века среднегодовой доход священников в городе
составлял от 30 до 80 руб., в деревне — от 25 до 40 руб. Военнослужащий, имевший первый офицерский чин, получал жалования 200 руб.
в год.148
Император Павел I поднял денежное содержание православного духовенства, особенно военного, и далее, на протяжении XIX — начала
XX веков, содержание постоянно увеличивалось.
По штатам 1802-1803 годов священнослужители конных полков получали жалования 90 руб. в год, пехотных полков — 140 руб. в год.149
В 1856 году приказом Военного министра в лейб-гвардейских полках жалование священников устанавливалось в размере 253 руб. 50 коп. в год.150
Протопоп Николаевского морского собора в Санкт-Петербурге
в 1798 году по штатному расписанию получал 250 руб., священник —
120 руб., диакон — 100 руб. и псаломщик — 36 руб. в год. В том же соборе
в 1912 году получали (с квартирными деньгами): протоиерей настоятель
2029 руб. 20 коп., нештатный протоиерей — 1080 руб., священник —
1411 руб. 36 коп., штатный диакон — 1009 руб. 99 коп., нештатный диакон — 600 руб., псаломщик — 540 руб. в год.151
Рост содержания военного духовенства середины XIX — начала
XX веков показан в следующей таблице:
146 Историко-статистические сведения о Санкт-Петербургской епархии. СПб.,
1876. Т. 5. С. 138.
147 Историко-статистические сведения о Санкт-Петербургской епархии. СПб.,
1883. Т. 7. С. 26.
148
Миронов Б. Н. Социальная история России: В 2 т. СПб., 2003. Т. 1. С. 104.
149
Мельникова Л. В. Русская Православная церковь в Отечественной войне 1812
года. М., 2002. С. 28.
15(1
Но содержание военного духовенства отставало от офицерского. На тот же
1856 год оклад поручиков равнялся 307 руб. 5 коп. См.: Котков В. М. Полковой священник — главный организатор духовного, нравственного и патриотического воспитания военнослужащих русской армии // Журнал Московской Патриархии. 1999. №
8. С. 70-80.
151
Исакова Е. В., Шкаровский М. В. Никольский морской собор и другие морские
храмы Санкт-Петербурга. СПб., 2003. С. 67, 74.
55
Годы
1859
Свя/ Настоя- Нештат- Священный
ник бла- щенник
тель собора и протоие- гочинный
рей
протоиерей
Жалование
Столовые
Итого
1889 Жалование
Столовые
Итого
1899 Жалование
Столовые
Итого
1911 Жалование
Столовые
Добавочные
Итого
Штатный
диакон
НештатПсаный
ломщик
диакон
369
294
369
294
195
120
120
99
99
99
99
48
-
-
468
393
468
393
243
120
120
687
531
531
366
312
312
240
546
420
420
366
183
-
-
1233
951
951
732
495
312
240
1200
1080
1080
900
720
600
360
96
-
-
-
-
-
-
1296
1080
1080
900
720
600
360
1200
1080
1080
900
720
600
360
96
-
-
-
-
-
-
480
300
300
300
240
120
-
1775
1380
1380
1200
960
720
360
В таблице не указаны квартирные деньги, которые получало духовенство в зависимости от разряда местности, где было дислоцировано
войсковое соединение. Сумма квартирных была разной для штатных и
нештатных протоиереев, иереев и диаконов.
По случаю увеличения содержания офицерскому составу в 1899 и в
1911 годах, военному и морскому духовенству было выделено добавочное
содержание. Причем увеличение содержания 1911 года коснулось только
строевых офицерских чинов, и соответственно, строевого и крепостного
военного духовенства.
С 1 января 1917 года до уровня 1911 года поднялось содержание морского духовенства и было выделено добавочное жалование псаломщикам
Морского ведомства в размере 120 руб. в год.
56
Молебен в станице
Строительство походной церкви солдатами 267-го пехотного
Духовщинского полка. Фото Г.З. Фрид. 1915-1917 гг.
Богослужение на подводной лодке перед выходом в море
Церковь 377-го полевого подвижного госпиталя
•
Иконостас церкви 377-го полевого подвижного госпиталя,
сконструированный священником Хрисанфом Григоровичем
Таким образом, в начале XX века материальное положение рядового
военного духовенства стало вполне достойным и вполне сопоставимым с
офицерским содержанием.
Что касается содержания обер-священника (протопресвитера) военного и морского духовенства, то по указу Петра I жалование старших
флотских иеромонахов составляло 240 руб. в год, что было вполне приличной суммой. Павел I повелел полевым обер-священникам производить жалование 600 руб. в год и штаб-офицерские рационы. На содержание штата канцелярии П. Я. Озерецковского в 1800 году было определено
1400 руб. в год.
В течение XIX века содержание обер-священников еще более выросло. Например, в 1848 году при учреждении должности обер-священника
Кавказской армии ему было положено жалование 1364 руб., при нем
двум священникам для командировок по 387 руб., диакону — 273 руб.,
двум церковникам по 16 руб. 95 коп. в год.
К 1890 году главный священник гвардии и гренадер получал
1083 руб. жалования плюс 1000 руб. столовых, всего 2083 руб. Главный
священник армии и флота получал 1443 руб. жалования плюс 858 руб.
столовых, всего 2301 руб. Главный священник Кавказской армии получал 1623 руб. жалования плюс 1400 руб. столовых денег, всего 3023 руб.
Расход на содержание личного состава канцелярий при главных священниках гвардии и гренадер, армии и флота к 1890 году составлял всего 6650 руб.
По штатам, утвержденным в 1892 году протопресвитер армии и
флота стал получать 3256 руб. 62 коп. жалования плюс столько же столовых, плюс 1500 руб. квартирных денег, всего 8013 руб. 24 коп. При этом
расход на содержание всей канцелярии при протопресвитере, состоящей
из делопроизводителя, трех столоначальников, регистратора, писцов и
сторожей, включая 500 руб. на канцелярские расходы, составил 9375 руб.
в год.152 Б 1903 году оклады содержания протопресвитера, духовного
правления и канцелярии при нем были вновь увеличены. Протопресвитер стал получать всего жалования, столовых и квартирных — 10 000 руб.
в год.153
На 1888 год в Военном ведомстве служило: штатных и нештатных
протоиереев — 128 человек; священников — 240; диаконов штатных — 15;
диаконов нештатных — 17; псаломщиков — 39 человек. После повышения
152
Барсов Т. В. Новое положение об управлении церквями и духовенством Военного и Морского ведомств. СПб., 1893. С. 72.
153
Приказ по Военному ведомству № 324 за 1903 год // Приказы по Военному ведомству за 1903 год. СПб., 1903. С. 688-689.
57
окладов с 1888 года на содержание этого духовенства потребовалось денег:
а) жалования — 198 123 руб.; б) столовых — 153 020 руб.; в) квартирных —
45 400 руб. Всего — 396 543 руб. в год. Из этой суммы Св. Синод выдавал
только 1286 руб., остальные деньги шли из бюджета Военного ведомства,
главным образом, Интендантского управления.154
В Морском ведомстве на начало 1890 года числилось протоиереев — 5,
священников — 20, диаконов — 7, псаломщиков — 23 человека. На их содержание из Морского министерства отпускалось 39 359 руб.155 Всего на
содержание духовенства Ведомства протопресвитера армии и флота в
1890 году казной выделялось около 410 000 руб., в 1914 году — уже около
950 000 руб. в год.156 Но в общих затратах Военного министерства это было небольшой суммой. В 1914 году на нужды армии и флота было запланировано потратить 974 млн. руб. — 27,4% от общего бюджета страны.157
Таким образом, расходы на содержание военного и морского духовенства
должны были составить 0,097% от общей суммы расходов на нужды Военного и Морского ведомств.
Всего за 40 месяцев войны с 1914 года по 1917 год Россией на военные
нужды было потрачено более 50 млрд. руб. (50 млрд. 246 млн. руб.), т.е.
суточный расход составлял в среднем 42 млн. руб.158 В годы Первой Мировой войны, несмотря на то, что количество священнослужителей в армии и на флоте увеличилось в несколько раз, сумма на содержание военного и морского духовенства в общих тратах на военные нужды относительно снизилась. В 1915 году расход на содержание священнослужителей
составил - 0,027%, в 1916 году - 0,016%, а в 1917 году - 0,0096% от общего расхода на военные нужды.159
154
Ставровский А. А., прот. Новое положение о служебных правах и окладах
содержания военного и морского духовенства: Историч. очерк. СПб., 1892. С. 35-36.
155
Там же. С. 42-43.
156
Последняя цифра подсчитана нами, исходя из численности военного и морского духовенства на 1914 год и его содержания согласно штатам 1911 года.
157
Ефремов В. П. (ред.) Россия в Мировой войне 1914-1918 годов (в цифрах). М.,
1925. С. 5.
158
Для сравнения: капитал всех приходских церквей на 1914 год равнялся
63 392 823 руб., капитал епархиальных учреждений и монастырей — 65 699 106 руб.
Собственный капитал клира составлял на 1914 год 54 872 155 руб., и тот в течение
1914-1917 годов большей частью был вложен в военные займы. См.: История Русской
Церкви: Б 9 т. Кн. 8. Ч. 1: Смолин И. К. История Русской Церкви, 1700-1917 гг. М, 1996.
С. 657-658.
159
Подсчитано нами, исходя из данных о численности священнослужителей в
армии и сведений о расходах на войну, содержащихся в издании: Ефремов В. П. (ред.)
Россия в Мировой войне 1914-1918 гг. (в цифрах). М., 1925. С. 5.
58
По сравнению с доходами сельского духовенства, содержание военных
священнослужителей в XIX веке было удовлетворительным, и главное, стабильным. Доходы сельского духовенства складывались из нескольких непостоянных источников: 1) плата за требы (иногда фиксированная, иногда
нет); 2) добровольные пожертвования прихожан; 3) субсидии от государства; 4) доходы с церковных земель, предоставленных государством.
Сельское духовенство занималось сельскохозяйственными работами
и хлебопашеством. Содержание от казны в течение XIX-XX веков получало в среднем только половина причтов.
Доходы священнослужителей сильно различались по епархиям, а
также зависели от конкретного прихода. В связи с этим трудно сказать о
среднем доходе сельского священника. Для примера приведем следующие
цифры. В 1863 году во Владимирской епархии около 50% сельских причтов
(т.е. священника, диакона и/или псаломщика) получали дохода 150 руб. в
год, городских причтов (возможно при нескольких священниках) —
300 руб. в год.160 В 1879 году пособие от казны на одну церковь в Западном
крае составляло почти 500 руб., в остальной России для половины причтов
(другая половина никаких субсидий не получала) — 250 руб.161
В последней четверти XIX века были хорошо обеспечены только причты Рижской и Холмско-Варшавской епархий, достаточно обеспечены —
причты во всем Западном крае и Камчатской епархии, скудно обеспечены — во всех остальных епархиях, включая Санкт-Петербургскую.162
В 1880 году обер-прокурор Св. Синода жаловался Императору Александру III, что в 17 епархиях «духовенство живет нищенски».163
В течение XIX века содержание сельскому духовенству увеличивалось, но вопрос о содержании сельских причтов и тем более их пенсионном обеспечении, так и не был решен в Империи.
Материальное положение престарелых священнослужителей Военного ведомства и их семей на протяжении XIX — начала XX веков составляло предмет забот главных военных священников. Уже П. Я. Озерецковскип исходатайствовал священнослужителям после 20 лет службы пенсию до 100 руб. в год, что было очень приличным пособием для своего
времени. Для сравнения: пенсия сельским священникам, при условии
35-летнего беспорочного стажа, была определена только с 1866 года и
равнялась 90 руб., а для диаконов с 1880 года и равнялась 65 руб. в год.164
160
Миронов Б. Н. Социальная история России. СПб., 2003. В 2-х т. Т. 1. С. ПО.
Римский С. В. Российская Церковь в эпоху великих реформ. М., 1999. С. 381.
Там же. С. 415.
из История Русской Церкви: В 9 т. Кн. 8. Ч. 1: Смолич И. К. История Русской
Церкви, 1700-1917 гг. М„ 1996. С. 365.
164
Там же. С. 370.
161
162
59
В начале XIX века в случае болезни или разорения имущества неприятелем военный священнослужитель имел право на единовременное
пособие от 100 до 500 руб. На протяжении всего XIX века пособие получали и вдовы военных пастырей. В середине XIX века была устроена богадельня для семейств священно-церковнослужителей Гвардейского ведомства. С 1875 года священнослужители Военного ведомства добились участия в эмеритальной кассе Военного ведомства, по которой священник
был приравнен к чину майора.165 Кроме того, священнослужителям полагались надбавки за выслугу 10 и 20-ти лет в Военном ведомстве и службу в
отдаленных частях Империи.
В служебных правах военные священнослужители были приравнены
к следующим армейским чинам:
ДОЛЖНОСТЬ И/ИЛИ сан
С1859 г.
приравнен к чину
Главный священник
—
С 1889 г.
приравнен к чину
Генерал-лейтенант
Благочинный и настоятель
собора (штатный протоиерей)
Майор
Полковник
Благочинный иерей
Майор
Подполковник
Нештатный протоиерей
Капитан
ПОДПОЛКОВНИК
Иерей
Капитан
Капитан ротный командир
Диакон штатный и нештатный
—
Поручик
Штатный псаломщик из
духовного звания
—
Подпрапорщик
После упразднения института военного духовенства в войсках Г. И. Шавельскип в письме в Народный Комиссариат от 29 января 1918 года просил
сохранить священнослужителям содержание «в течение ближайших месяцев, принимая к ним порядок увольнения рабочих».166 Ответа не последовало. Место на приходе найти было фактически невозможно. Представители кадрового военно-морского духовенства оказались в очень трудном
материальном положении, и порой вынуждены были просить мило165
Эмеритура в дореволюционной России — специальная пенсия, выдававшаяся
уволенным в отставку государственным служащим из сумм эмеритальной кассы,
средства которой составлялись из обязательных отчислений от жалования государственных
служащих.
166
Ф. 806. Оп. 5. Д. 10256. Л. 1-2. Цитируется по изданию, где названный документ приведен полностью: Чимаров С. Ю. Русская православная церковь и вооруженные силы России в 1800-1917 гг. СПб., 1999. С. 266-268.
60
стыню.167 Большинство из числа священнослужителей, оказавшихся в эмиграции принадлежали к числу военного духовенства, покинувшего родину с
остатками Белых армий, и на чужбине им было нелегко адаптироваться к
новым политическим, социальным и материальным условиям жизни.168
Содержание духовенства иных вероисповеданий
В середине XIX века жалования католических военных капелланов,
даже в пределах одной дивизии, могли быть разными. В 1853 году начальник капелланов в войсках действующей армии, расположенных в
Царстве Польском, получал содержания 1387 руб. 50 коп. в год,169 капелланы 4-й, 5-й, 6-й пехотных дивизий — 529 руб. 80 коп., капелланы отдельного Кавказского корпуса — от 120 руб. до 396 руб., капелланы отдельного корпуса Внутренней стражи — от ПО руб. 22 коп. до 257 руб.
13 коп., других воинских частей и соединений — от 171 руб. 42 коп. до
400 руб. Три священника, имевших приходы из воинских чинов и местных жителей, в Ревеле, Выборге, Пскове получали содержания соответственно: 342 руб. 85 коп., 516 руб. и 185 руб. 69 коп. в год.170
Дивизионные евангелическо-лютеранские пасторы получали по
штату 1865 года в Финляндии — 750 руб., в Кавказском крае — 441 руб., в
других областях от 257 руб. 70 коп. до 342 руб. 90 коп. в год. Жалование
кистеров (причетников) составляло в разных областях Империи от 25 руб.
65 коп. до 57 руб. 15 коп. в год.171
167
По свидетельству А. Краснова-Левитина в 1920-х годах у Санкт-Петербургских
церквей можно было наблюдать такую картину: «У церковных дверей - нищие... Первый, кого вы увидите, - священник в рясе и с наперсным крестом. С чашечкой в руке.
Это батюшка из закрытого домашнего храма. Среди просящих милостыню особенно
много бывших полковых священников. Помню одного такого батюшку с наперсным
крестом на Георгиевской ленте. Он просил спокойно, с достоинством; последний раз
видел его около лавры, в престольный праздник, 12 сентября 1929 года. Он стоял около ворот и повторял: «Святой Александр Невский, моли Бога о нас»... Особенно колоритны были флотские иеромонахи: в клобуках, но в коротких рясах, они просили
энергично, требовательно, без всякого заискивания...». См.: Краснов-Левитин А. Лихие
годы: 1925-1941 гг. Paris, 1977. С. 74-75.
168
Подробнее см.: Нивьер Антуан. Православные священнослужители, богословы
и церковные деятели русской эмиграции в западной и центральной Европе, 1920—1995
гг.: Биографический справочник. М.-Париж, 2007. С. 16, 18, 21 и др.
169
В Высочайшем повелении 1853 году об учреждении этой должности фигурировала сумма 857 руб. 70 коп. (См.: РГИА. Ф. 821. Оп. 125. Д. 3211. Л. 1.) Вероятно, эта
сумма не учитывала столовые и, возможно, другие добавочные деньги.
170
Список римско-католических духовных лиц и учреждений. СПб., 1853.
С. 237-239.
171
Приказ военного министра № 53 от 16 февр.1865 года // Котков В. М. Военное
духовенство России: Страницы истории: В 2 т. СПб., 2004. Т. 1. С. 282.
61
Согласно штатам 1896 года евангелическо-лютеранские пасторы и католические капелланы военных округов стали получать одинаковое содержание: всего жалования и столовых — 549 руб. в год, а причетники из нижних чинов — 2 руб. 70 коп. в год. Исключение составлял капеллан Варшавского военного округа, исполняющий обязанности настоятеля в Варшавской
католической военной церкви. С 1867 года он имел содержания 1838 руб.
Особое содержание получали и некоторые из евангелическо-лютеранских
пасторов и причетников: а) находившихся в Иркутске и обслуживавших
войска в Иркутской, Енисейской губерниях, Забайкальской и Якутской областях; б) находившихся в г. Николаевске и обслуживавших войска Амурской и Приморской областей. Первые получали: пастор — 1000 руб., кистер
— 57 руб. 15 коп., вторые: 1135 руб. и 100 руб. соответственно.172
В 1903 году содержание евангелическо-лютеранских проповедников
и католических капелланов военных округов было увеличено (всего жалования и столовых) до 1083 руб. в год.173 Пасторы и капелланы военных округов с 1896 года стали получать квартирное довольствие и обеспечиваться казенной прислугой наравне с православными священнослужителями
Военного ведомства.
С 1907 года инославному духовенству были назначены прибавки к
жалованию за выслугу лет. Лицам, выслужившим от 10 до 20 лет, прибавка составляла У\ часть от оклада жалования, выслужившим от 20 и более
лет — Vi часть.174
В 1907 году увеличенное содержание муллы и муэдзина Крымского
драгунского полка составляло 444 руб. и 300 руб. соответственно и муллы
Дагестанского конного полка 444 руб.175 В 1908 году муллам военных округов содержание (включая жалование, столовые и квартирные деньги)
равнялось 600 руб. по обычному окладу и 660 руб. по усиленному. Тогда
же муллы получили права на пенсию и эмеритуру «на общих основаниях, установленных для священнослужителей иноверного духовенства».176
К концу XIX века иноверное военное духовенство, отстающее от православного в денежном содержании, в начале XX века постепенно получило льготы и преимущества, предназначенные для православных священнослужителей .
172
Приказ по Военному ведомству № 178 от 9 июля 1896 года // Приказы по Военному ведомству за 1896 год. СПб., 1897. С. 409-413.
173
Приказ по Военному ведомству № 113 за 1903 год // Приказы по Военному
ведомству за 1903 год. СПб., 1903. С. 207.
174
Приказ по Военному ведомству № 504 за 1907 год // Приказы по Военному
ведомству за 1907 год. СПб., 1907. С. 724.
175
Приказ по Военному ведомству № 319 за 1907 год // Приказы по Военному
ведомству за 1907 год. СПб., 1907.
176
Приказ по Военному ведомству № 318 за 1908 год // Приказы по Военному
ведомству за 1908 год. СПб., 1908. С. 534-537.
62
Участие духовенства в военных
действиях
Согласно 83-му апостольскому правилу и 7-му определению IV Вселенского собора священнослужителям и монахам запрещено участвовать
в военных действиях с оружием в руках. Согласно правилам священник,
убивший на войне, не мог продолжать священническую службу.
На Руси, особенно в раннее средневековье, представители духовенства иногда, по разным причинам, принимали непосредственное участие в битвах. В Куликовской битве 1380 года по благословению Сергия
Радонежского сражались схимонахи Александр Пересвет и Роман (Родион)
Ослябя, впоследствии канонизированные.
В. Н. Татищев указывает следующие случаи участия священнослужителей в войнах: «Что о монахах и попах на войну воспоминает, то по
Истории нахожу обстоятельство: 1) Новгородцы Изяславу Второму противо дяди его Юриа Второго приговорили всех Чернецов и Церковников
177
нарядить, и ходили; 2) Сергий, игумен Радонежский, Димитрию /Донскому дву воинов постриженных послал, и побиты; 3) Старые Русы поп
Петрила с войском на Литву ходил и победил; 4) Костромской игумен
Серапион в нашествие татар Казанских, собрав монахов и попов, татар по178
бедил. Может же, того более было да Истории до нас не дошли».
Во время нашествия Лжедмитрия I Борис Годунов, собирая войско,
говорил, что ранее на войну призывались не только люди, подчиненные
монастырям, но и сами священнослужители, а он обязывает собраться на
войну только лицам не носящим сана, но подчиненным церковным учреждениям. Так, в определении Государственного совета и деяниях Со177
Н. М. Карамзин пишет по-иному. Согласно Карамзину, по Киевской летописи, народ сказал князю: «аще и Диак, и гуменцо ему пострижено, а не поставлен будет, и тот пойдет». См.: Карамзин Н. М. История государства Российского: Репринт,
изд. 1842-1844 гг.: В 4 кн. М., 1988. Кн. 1. Примеч. к т. 2. С. 134.
178
Татищев В. Н. Собрание сочинений. М., 1996. Т. 7. С. 370-372.
63
бора 1604 года сказано: «Первее (т.е. ранее — Авт.) бо не толе слуги Святителей и монастырей, но и сами Старцы, Священницы и Диаконы в нашествие нечестивых множицею на войну исхождаху, крепце вооружахуся, храбро борющеся за Святую Православную веру и за вся христианы не
щадя, кровь свою проливаху... Мы (т.е. Борис Годунов — Авт.) же сего не
восхотехом... а повелевахом, да вси Патриарши, Митрополичи, Архиепископли и Епископли и монастырей слуги (но не священнослужители —
Авт.), колико их есть годных вскоре собрався со оружием и запасы... ».179
Во время осады многие монастыри превращались в крепости, где
вооружались иногда и монашествующие лица. В обороне ТроицеСергиевой лавры от поляков в 1608-1610 годах активно участвовали монахи, старцы Ферапонт и Макарип возглавили конную атаку иноков.
По свидетельству И. Снегирева «по окончании войны, как видно из
грамот, иногда налагалась на этих ратоборцев церковная епитимья за
уклонение от правил канона; но она облегчалась по необходимости и
важности подвига».180
Известен и другой случай. Митрополит Велико-Новгородский Исидор в 1611 году при осаде Новгорода шведами служил молебен на стенах
крепости. Увидев, что протопоп Софийского собора Амос ожесточенно
сопротивляется врагам, митрополит снял с него какую-то церковную
епитимью. Амос сражался до тех пор, пока его дом не был сожжен вместе
с ним.181
В средневековой Европе католические священнослужители, хотя это
было и незаконно с точки зрения канонического права католической
церкви, нередко с оружием в руках участвовали в сражениях. По сравнению с Европой, участие православного духовенства в войнах на Руси, было редким явлением и, как правило, вызывалось чрезвычайными обстоятельствами.182
В XVIII веке единственный известный нам случай прямого участия
священника в битве отражен в «Деяниях Петра Великого». Там говорится,
что «Олонецкий поп Иван Окулов, в 1702 году, собрав охочих людей до
тысячи человек, ходил за Шведский рубеж, разбил четыре неприятель179
Судебник Царя Иоанна Васильевича. 2-е изд., Татищева. М., 1786. С. 233-237.
Цит. по кн.: Снегирев И. Ратные подвиги русского духовенства. М, 1854. С. 2. См. также:
Карамзин Н. М. История государства Российского: Репринт, изд. 1842-1844 гг.: Б 4-х кн.
М, 1988. Кн. 3. Т. 11. С. 134.
180
Снегирев И. Ратные подвиги русского духовенства. М., 1854. С. 2.
181
Карамзин Н. М. История государства Российского: Репринт, изд. 1842-1844 гг.:
В 4 кн. М, 1988. Кн. 3. Т. 12. С. 190.
182
Сравните: Белякова Е. Проблема войны и убийства по русским каноническим
памятникам XIV-XVI вв. // Страницы / Библейско-Богословский ин-т св. ап. Андрея.
М., 2001. Т. 6. Вып. 4. С. 566-584 и Фома Аквинский. Об отношении христиан к войне и
насилию / Пер. О. Нестеровой // Там же. С. 616-622.
64
ских заставы, побил до четырехсот Шведов, и со взятыми рейтарскими
знаменами, барабанами, оружием и лошадьми, возвратился в торжестве;
чего же забрать не смог с собою, то предал огню».183
Подобное действие было одобрено Императором Петром I и, по его
повелению, оно было описано в первом номере первой русской газеты
«Ведомости». «Ведомости» добавляют такие подробности, что в поход
попа Окулова, помимо взятия четырех шведских застав было сожжено до
1000 дворов в деревнях, убито шведской конницы 50 человек и пехоты
100 человек, «а из попова войска толко ранено салдат два человека».184
В XIX веке нам известно два случая прямого участия священнослужителей в битвах: в 1854 году монахи Соловецкого монастыря обороняли
монастырь от нападения английской эскадры; в том же году священник
Гавриил Судковский был награжден золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте из Кабинета Е.И.В. «за содействие в отражении англофранцузских пароходов, напавших на Очаковскую крепостную батарею
22 сентября 1854 года, когда под выстрелами благословлял каждого и сам
заряжал орудия калеными ядрами (курсив мой — Aem.)».W5 П р и этом, позд-
нее, служа в городе Николаеве отец Гавриил прославился как молитвенник и постник.186
Во время Первой Мировой войны среди духовенства было много желающих добровольцами служить в армии с оружием в руках, и в
1915 году Св. Синодом было утверждено определение, категорически запрещающее священникам идти в армию не на духовные должности.187
В 1914-1917 годах священнослужители часто возглавляли пешие и
конные атаки, но без оружия, только с крестом в руках.
Согласно каноническим правилам, человек, убивший другого человека, не может быть рукоположен в священнослужители. Тем не менее,
после Первой Мировой войны известны многие случаи рукоположений в
священнический чин бывших военных, особенно в эмиграции. Например, Николай Нагаев, дослужившийся до чина генерал-майора и пожалованный, помимо других боевых наград, орденом св. Георгия и Георгиевским оружием «за храбрость», в эмиграции принял монашеский постриг
183
Цит. по кн.: Снегирев И. Ратные подвиги русского духовенства. М., 1854. С. 11.
См.: Ведомости. 1703. № 1. С. 2; Вестник. 1914. № 4. С. 181.
185
РГИА. Ф. 797. Оп. 24, II отд., 2 стол. Д. 355. Л. 1 об.
186
Известно, что в первую неделю Великого поста он брал себе за правило вкушать пищу только дважды за 6 дней: в среду просфоры и маслины, в субботу вареную
пищу и чай. В Страстную седмицу каждый день утром он уходил в храм и возвращался только после вечернего богослужения. В другие дни отец Гавриил обычно просыпался на молитву в 1 час ночи. За 22 года до кончины он приготовил себе гроб, чтобы
помнить о смерти. См.: Вестник. 1907. № 9. С. 278-288.
187
Определение Св. Синода № 8401 от 14—17 окт. 1915 года // Церковные ведомости. 1915. Ч. офиц.
184
65
с именем Никодим, и в 1944 году был назначен полковым священником в
Русский корпус на Балканах, сражавшийся на стороне Германии с югославскими коммунистами. Позднее, он был рукоположен в епископа Великобританской епархии Русской Православной Церкви за границей.188
Православные священнослужители, призванные советской властью в
армию, участвовали в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов. Известны случаи и добровольного участия священников в партизанских отрядах на оккупированных территориях.
После войны 1941-1945 годов бывшие военные иногда рукополагались в священнослужители. Например, будущий диакон Киевской митрополии Борис Краморенко, на войне гвардии пехотинец, был полным
кавалером ордена Славы трех степеней.189 Подобное награждение было
большой редкостью и свидетельствовало о недюжинном мужестве и участии в серьезных боевых действиях.
Потери среди личного состава
священнослужителей
Священники их от меча пали (Пс. 77, 64)
Точное количество потерь священников в войнах неизвестно. По сведениям Е. Мезенцева с конца XVIII до начала XX веков в войнах, которые
вела Россия, было убито не менее 15, умерло от ран и болезней около
90 священнослужителей.190 По данным протопресвитера А. Желобовского
раненых и контуженных священнослужителей с 1808 по 1829 года было
191
12 человек. По сведениям Л. Мельниковой только в кампанию 1812 года
192
ранения и контузии получили 14 священнослужителей.
В Крымскую войну были убиты или тяжело ранены более 30 священнослужителей, некоторые из них подверглись особым мучениям и издевательствам. В частности, в 1853 году священнослужителю Черноморского
линейного батальона, защищавшего укрепление имени свт. Николая,
«в Материалы по истории русского освободительного движения. М., 1999. Вып. 4.
С. 560-561.
189
Раина П. К. Мы дети одной Отчизны // Слово: В мире книг. 1989. № 11. С. 13.
190
Подсчет сделан автором, опираясь на публикацию: Мезенцев Е. В. Вера и мужество: (Из истории рос. воен. духовенства) // Отечество. М., 1998. Вып. 13/14. С. 87-109.
191
Столетие Военного министерства: В 16 т. СПб., 1902. Т. 13: Желобовский А. А.,
протопресвитер. Управление церквами и православным духовенством Военного ведомства. С. 106-117.
192
Мельникова Л. В. Русская Православная Церковь в Отечественной войне
1812 года. М., 2002. С. 115.
66
иеромонаху Серафиму турки, после взятия укрепления, отпилили голову и,
надев ее на копье, выставили на обозрение.193
Имена некоторых погибших в Севастополе неизвестны. Даже к
празднованию 50-летия обороны города Ведомство православного исповедания не смогло узнать имена всех павших священнослужителей, исполнявших свои пастырские обязанности при обороне Севастополя.194
Во время русско-японской войны погибло 16 священнослужителей,
было ранено и контужено не меньше 10 человек. Из последних службу в
Военном ведомстве продолжили и участвовали в Первой Мировой войне
не менее 7 человек.
В Первую Мировую войну, в связи с невиданным ранее масштабом
боевых действий и развитием военной техники, пострадало значительное
число священнослужителей Военного и Морского ведомств. По официальным данным, за первый год войны к осени 1915 года: убиты и умерли
после ранений — 27, выбыли из строя после контузий, ранений и болезней 67 человек,195 (т.е. всего 94 священнослужителя).
Выявленные нами данные говорят о том, что к лету 1917 года на войне пострадал 181 священнослужитель. Из них были: убиты — 26, умерли
от ран и болезней — 54, ранены — 48, контужены — 47, отравлены газами — 5 человек. Число убитых и умерших от ран и болезней составляет
80 человек, что совпадает с данными, обнародованными протопресвитером Г. И. Шавелъским в обращении к армии 17 мая 1917 года, где он говорил, что «до 80 пастырей... упокоились в братских могилах... более
100 человек томились и томятся до сих пор в плену».196
В письме от 29 января 1918 года в Народный Комиссариат с просьбой
временно сохранить жалование военному духовенству Г. И. Шавелъский писал, что «...свыше 40 священников убиты или умерли от ран на поле брани
наравне с рядовыми защитниками Отечества, больше 200 лиц получили раны и контузии... множество священников, проведших всю войну на позициях с боевыми частями превратились в инвалидов, малоспособных к труду».197
Второй съезд военного и морского духовенства 11 июля 1917 года
принял постановление: «1) признать необходимым оказать помощь семь193
Невзоров Н. Исторический очерк управления духовенством в России. СПб.,
1875. С. 65.
194
Каллистов Н., прот. Историческая записка о военных пастырях, участвовавших
со своими воинскими частями в Крымскую войну при обороне Севастополя и удостоенных особых знаков отличия // Вестник. 1904. № 18. С. 562.
195
Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода по Ведомству
православного исповедания за 1914 год. СПб., [1916]. С. 36.
196
РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 10776. Л. 81 об.
197
РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 10256. Л. 1-2. Цитируется по изданию: Чимаров С. Ю.
Русская Православная церковь и вооруженные силы России в 1800-1917 гг. СПб., 1999.
С. 266-268.
67
ям священнослужителей, пострадавших на войне; 2) в пользу семейств
раннее умерших и убитых в текущую войну отчислить единовременно по
10 руб. с каждого священнослужителя (Ведомства протопресвитера —
Авт.); 3) на будущее время в пользу семьи убитого или умершего от ран и
болезней по 3 руб. от каждого священнослужителя на каждый смертный
случай... Все названные отчисления отсылаются отцами благочинными в
протопресвитерский фонд».198
Если учесть, что летом 1917 года в армии находилось примерно 3000
священнослужителей и к этому времени военное и морское духовенство
потеряло 81 человек убитыми и умершими от ран и болезней, пособие
составило бы около 370 руб. на одну семью. На будущие случаи смерти
размер пособия составил бы не менее 9000 руб. на одну семью.
Священнослужители, оказавшиеся в плену
Точные данные о количестве плененных священнослужителей неизвестны. С 1789 по 1855 годы в войнах России, по неполным сведениям
протопресвитера А. Желобовского, побывали в плену не менее 19 священнослужителей Военного ведомства.199 Из них несколько человек оказались
в плену у польских мятежников в 1831 году.200 Более 10 православных
священнослужителей и, как минимум, один мулла попали в плен в русско-японскую войну.201
В Первую Мировую войну к 1917 году в плену перебывало или продолжало находиться не менее 104 православных священно- и церковнослужителей, из них 2 диакона и 2 псаломщика. Около 10 человек находились в лагерях в Австрии, остальные в Германии.
Кроме того, в плену находились не менее 18 духовных лиц, принадлежавших к неправославным или нехристианским исповеданиям, из которых было 2 раввина.
Немало священнослужителей, попав в плен в 1914 году, продолжали
находиться там по лето 1918 года.
В Первую Мировую войну сведения о состоянии пленных священнослужителей и их местонахождении Ведомство протопресвитера получало
через Генеральный штаб от Министерства иностранных дел или через
198
РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 10140. Л. 315-315 об.
Столетие Военного министерства: В 16 т. СПб., 1902. Т. 13: Желобовский А.,
протопресвитер. Управление церквами и православным духовенством Военного ведомства. С. 109-117.
200
Дело о взятии в плен трех православных военных священников см.: РГИА.
Ф. 806. Оп. 3. Д. 5504.
201
Вестник. 1905. № 13. С. 398-404.
199
68
справочное бюро при Российском обществе Красного Креста. Часто данные в этих сведениях были неточными. Даже к началу 1917 года Ведомство
протопресвитера и Генеральный штаб совместными усилиями не смогли
составить полный список пленных священнослужителей с указаниями фамилий и мест службы. Это затрудняло помощь пленному духовенству.
Представители военного духовенства, вернувшиеся из плена в 1917-1918
годах были наиболее незащищенной социальной группой из священнослужителей. При общем массовом закрытии храмов и монастырей найти «работу по специальности» было практически невозможно. Многие после долгого
плена не понимали, что происходит в стране. Так, иерей Алексий Соколов, вернувшись из плена в мае 1918 года, написал протопресвитеру следующую
просьбу: «Немецкое Правительство вместо того, чтобы на основании соглашения с Россией, выдавать мне как благочинному по 301,5 марки ежемесячно, по
неизвестной мне причине выдавало: с начала плена до октября 1915 года по
100 марок, с октября 1915 года по ноябрь 1917 года по 170 марок, и только с
декабря 1917 года по апрель 1918 года, когда я... впервые узнал о своих правах
и предъявив их, стал получать по 302,5 марки. Прошу Ваше Высокопреподобие списаться по сему предмету с русским Консулом в Берлине, удостоверив,
что я состоял на фронте благочинным 53-й дивизии и истребовать от Немецкого Правительства выдачи мне разницы содержания за все время плена».202
В 1918 году Советское правительство, конечно, не стало заниматься вопросом
взыскания с Германии денег в пользу православного священнослужителя. По
договору же царской России с Германией в Первую Мировую войну пленные
священнослужители действительно получали следующее содержание: полевой иерей при штабе корпуса — 402,5 марки, дивизии — 302,5 марки, полка
или лазарета — 105 марок.203 Для всех полагался готовый стол и квартира.
Пленные гражданские священнослужители получали только стол и квартиру,
но если они совершали требы среди военнопленных, то получали «содержа204
ние, как вышеупомянутые должности».
По свидетельству вернувшегося из плена в 1917 году иерея 249-го пехотного Дунайского полка Николая Болбочана, из положенных по конвенции
денег «удерживают (обязательно) 60 марок за то, что у немцев называется
пищей — утром «кофе», состоящий из сваренных тертых диких каштанов и
цикория без молока и сахару, в 12 ч. дня вареный горох, брюква, либо кормовая морковь, в 6 ч. вечера похлебка из кукурузной муки, либо «кофе», в
сутки 300 гр. хлеба, выпеченного из муки с примесью 25% деревянных опи2112
РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 10527. Л. 320-321.
РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 9919. Л. 179-179 об. Для сравнения: на содержание
офицеров в плену выделялось в месяц для генерала — 1500 руб., капитана, ротмистра,
штаб-офицера - 900 руб., обер-офицера - 600 руб. См.: РГИА. Ф. 806. О. 5. Д. 9919.
Л. 173-173 об.
204 РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 9919. Л. 179-179 об.
203
69
лок. Получать обед со стороны в большинстве лагерей запрещено. Из этих
же денег удерживается еще 10-12 марок за ту комнату в бараке, что занимает
иерей... Отпускаемой пищи достаточно постольку, поскольку нужно достичь, чтобы пленные умирали постепенно, а не сразу. Единственным спасением для пленных являются посылки... Особенно нуждаются пленные иеромонахи, которым из России никто ничего не шлет».205
Второй съезд военного и морского духовенства 11 июля 1917 года
принял постановление «выдавать пособие семействам священнослужителей, находящихся в плену, ежемесячно по 100 руб. каждой семье. Для образования этого фонда каждый священнослужитель вносит единовременно по 1 руб. По мере надобности выдавать из этого фонда пособия
семьям военнопленных. По израсходовании же таким же точно образом
образовывать новый фонд. Все названные отчисления отсылаются отцами
благочинными в протопресвитерский фонд».206
Вероятно, съезд не располагал точными данными о количестве
пленного духовенства. Если учесть, что летом 1917 года в плену находилось не менее 57 священнослужителей, то размер пособия на один месяц
должен был бы составить 5700 руб. В армии на тот момент находилось
около 3000 священнослужителей и фонд помощи составил бы около
3000 руб., таким образом, денег на пособия сразу бы стало не хватать. Неясно, успел ли кто-нибудь получить названное пособие. Реально в
1917 году священнослужители, возвращавшиеся из плена, получали помощь от Военного министерства в размере 200 руб. «на обзаведение одеждой и предметами домашнего обихода».207
В течение войны по инициативе России поднимался вопрос о командировании священнослужителей в немецкие и австрийские лагеря для
удовлетворения религиозных потребностей пленных военнослужащих.
Нехватка священнослужителей для российских военнопленных была ката208
строфической. Со своей стороны, Российская империя была готова принять священнослужителей противника. Но этот вопрос из-за препятствий
со стороны немецкого правительства так и не был решен положительно.
Комиссия «по удовлетворению религиозно-нравственных нужд русских
военнопленных», созданная Св. Синодом в январе 1916 года, не смогла командировать священнослужителей в Австро-Венгрию и Германию.209
В январе 1917 года по инициативе Военного министерства Св. Синод
рассматривал вопрос о командировании священнослужителей в Турцию
205 Церковно-общественная мысль. 1917. № 5. С. 27-28.
206 Р Г И А . Ф. 806. Оп. 5. Д. 10140. Л. 315^315 об.
207
РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 9446. Л. 182.
208
Число военнопленных к маю 1916 года составляло 2,2 млн. человек, на сентябрь 1917 года в плену находились более 3,3 млн. человек. См.: Ефремов В. П. (ред.)
Россия в Мировой войне 1914-1918 гг. (в цифрах). М., 1925. С. 4.
209
РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 9446. Л. 94-94 об.
70
для совершения треб среди российских военнопленных. Было решено
отправлять священнослужителей без предварительных сношений с Константинопольским патриархом, но по прибытии в Турцию российский
священнослужитель был обязан известить об этом Патриарха. Данное
решение также не смогло воплотиться в жизнь.210
Совершать богослужения в лагерях военнопленных усилиями пленных священнослужителей было затруднительно из-за частых препятствий со стороны немецкого командования и отсутствия необходимых богослужебных принадлежностей. Пленные выходили из положения как
могли. Так, усилиями священника Иоанна Казарина и пленных офицеров в
одном из бараков военнопленных в Вестфалии в 1915-1916 годах была
устроена церковь, где ежедневно проходили службы. Весь иконостас
церкви был сделан из дерева, «без нужных для этого инструментов одним
перочинным ножом, маленьким долотом и лобзиком. Дерево было взято
от коробок из-под посылок, лампады, семисвечник, паникадило сделали
из железных коробок из-под консервов», все иконы писали офицеры на
полотне масляными красками, богослужебные тексты воспроизводили
по памяти. Но, в некоторых лагерях, например Гайдельберг и Денгольм,
по согласованию с немецким командованием удалось организовать постоянные богослужения. В лагере, где находился пленный священник
Эпаминонд Хризолор богослужения совершались ежедневно.211
Известен случай, когда пленный священник Владимир Зноско был завербован германской разведкой.212
Российской армией в течение войны было захвачено в плен всего два
священнослужителя противника. К концу 1916 года в Российском плену
находились: Хадзиевич Онуфрий — священник 33-го Ландверного полка
Австрийской армии и Жиль Эмиль — аббат Венской епархии. Об освобождении первого ходатайствовало Австрийское правительство, второго —
Римский папа. 213
210
РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 9Ш>. Л. 119,128 об.
Нива. 1916. № 20. С. 344; Вестник. 1915. № 23. С. 724-728; 1916. № 15. С. 482-486.
212
В 1921 году за какие-то проступки и воровство отец Владимир Зноско был лишен сана по прошению митрополита Евлогиея (Георгиевского) архиерейским Синодом
Русской Православной Церкви за границей, после чего, возглавил приходы «обновленческой церкви» на территории Германии. В 1932 году он был восстановлен в сане
митрополитом Елевферием (Богоявленским) и принят в клир прихода Московской Патриархии в Берлине, позднее, митрополитом Сергием (Старгородским) был удостоен
права ношения митры. См.: «Обновленческий» раскол: Материалы для церковноистори-ческой и канонической характеристики / Сост. И. В. Соловьев. М., 2002. С. 482;
Евлогип (Георгиевский), митрополит. Путь моей жизни. М., 1994. С. 362-363; Нивьер Антуан. Православные священнослужители, богословы и церковные деятели русской
эмиграции в западной и центральной Европе, 1920-1995 гг.: Биографический справочник. М.-Париж, 2007. С. 213-214.
213
РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 10047. Л. 2,13.
211
71
Одежда священнослужителей
Повседневную одежду диакона составляют подрясник214, священника — подрясник и ряса215, иеромонаха — подрясник, ряса и камилавка216.
В царствование Императора Николая I для военного духовенства на
короткое время было введено ношение рясы зеленого цвета.217 В 1841 году
в округах военных поселений для церковнослужителей из духовного звания была определена форменная одежда зеленого цвета, длинные волосы
должны были заплетаться в косичку.218
В городском обществе XVIII-XIX веков одежда священнослужителей
часто вызывала у обывателя иронию и насмешки. Священнослужитель
был «белой вороной», и после реформ 1861 года, раскрепостивших замкнутое духовное сословие, многие священнослужители стали тяготиться
обязательным ношением рясы.
На практике вплоть до революции рясу носили только городские
священники, сельские же надевали ее по воскресениям, а некоторые
только по большим праздникам. Немногие из сельского духовенства в
домашнем быту постоянно употребляли подрясник, большинство носили
рубахи или кафтаны, те же, что и крестьяне.219
214
Длинная одежда от шеи до пят с узкими рукавами. За исключением деталей
покроя подрясник, как одежда священнослужителей, оставался неизменным, и своей
историей уходит в глубь веков.
215
Длинная одежда от шеи до пят с широкими рукавами, расширяющимися от
локтей. Ряса появилась на Руси с начала XVII века под влиянием греков, заимствовавших, в свою очередь, эту одежду у турок.
216
Головной убор в виде цилиндра, расширенного вверху и без полей снизу. Сегодняшняя камилавка образца середины XVII века заимствована также от греков после реформ Патриарха Никона.
217
РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 10140. Л. 225.
и» р п щ д . ф. 405. Оп. 4. Д. 3343. В деле имеется рисунок форменной одежды церковнослужителей.
219
Голубинский Е. Е. История Русской Церкви: Репринт, изд. 1901-1911 гг.: В 4-х т.
М, 2002. Т. 1. С. 569.
72
Внутренний вид шатра на Смоленском кладбище в Санкт-Петербурге
в память павших на поле брани офицеров лейб-гвардии
Финляндского полка. 1915 г.
Водосвятный молебен на Богоявление. Ворота сделаны из льда. 1917
Ставка. Молебен на празднике Георгиевских кавалеров 26 ноября
1915 г. в присутствии Императора Николая II и Царевича Алексия
Целование креста после богослужения
!Всероссийское моление о даровании победы 8 июля 1915 г. у Казанского
собора в Санкт-Петербурге. Фото. К. Булла
Причащение тяжело раненых в поезде
Церковь, построенная российскими военнопленными
в лагере Гютерсле (Вестфалии) в Германии. 1916 г
В походных условиях для военного духовенства ряса была еще более
неудобна, чем для сельского священника при полевых работах. Летом
1917 года собрание духовенства 1-го армейского корпуса, среди прочих
пожеланий готовящемуся съезду военного и морского духовенства, выразило желание «отменить ношение вне службы духовного платья, так как
особенно в походном движении оно стеснительное и неудобное».220
Вопрос «об отмене обязательности ношения духовного платья» обсуждался на II Съезде военного и морского духовенства летом 1917 года.
По свидетельству участника съезда ряса «в сырую погоду, особенно в окопах, накапливала грязь до безобразия».221 «Духовная» одежда была неудобна и в других случаях, например, при езде на лошади.
Правовая комиссия съезда предложила до постановки вопроса на
Всероссийском Соборе предоставить право ношения статского платья вне
службы совести пастыря, а пастырская комиссия до решения Собора
предложила ничего из существующей практики не менять. Общим голосованием было принято первое предложение, но с данным решением не
согласился почетный председатель съезда Г. Шавельский. Он рекомендовал вынести вопрос на обсуждение в Св. Синод.
В 1917-1918 годах обязательное ношение духовного платья вызвало
бурную полемику на Соборе Русской Православной Церкви.222
В конце концов, несмотря на начавшиеся в 1917 году гонения на духовенство и многочисленные письма священников Собору с просьбами
разрешить носить мирскую одежду (чтобы избегнуть побоев или устроиться на работу), ношение внебогослужебной одежды принятого покроя
«в виде общего правила» по постановлению Собора должно было сохраняться. Было постановлено: «В случаях же уклонения священноцерковно-служителей от общепринятого одеяния... епархиальный преосвященный каждый раз входит в суждение о причинах уклонений и, соответственно данным, [преосвященный должен] или делать снисхождение,
или подвергать [священно-церковно-служителя] тому или иному взысканию».223 Данная резолюция была принята совещанием епископов, отклонивших другие предложения.
Во время Первой Мировой войны, особенно после марта 1917 года, военные и морские священники стали носить офицерскую одежду явочным
порядком.
220
РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 10140. Ч. 3. Л. 122 об.
Там же. Л. 226 об.
222
См.: Белякова Е. В. Церковный суд и проблемы церковной жизни. М., 2004.
С. 502-516.
223
Цит. по кн.: Белякова Е. В. Церковный суд и проблемы церковной жизни. М.,
2004. С. 515-516.
221
73
По свидетельству митрополита Евлогия (Георгиевского) на предсоборные собрания Всеукраинского Церковного Собора в Киеве в 1917 году украинские военные священники ходили «стриженными (имеются в виду,
надо полагать, коротко стриженные волосы — Авт.), бритыми, в шинелях
и с винтовками».224
Офицерскую одежду часто носили и священнослужители в Белых
армиях.225 В циркуляре главного священника армии и флота правительства адмирала А. В. Колчака протоиерея Александра Касаткина «О поддержании пастырского авторитета в войсках» содержится только пожелание священникам не являться «перед паствами в светских и присвоенных воинскому званию костюмах без особой в том нужды».226
На сегодняшний день традиционная одежда священнослужителей вызывает в армии скорее уважение, чем неприятие. Но, при возможных военных конфликтах, вопрос об ее официальной замене на удобную и практичную в походных условиях одежду, вероятно, вновь встанет на повестку дня.
Особо следует сказать о наперсных крестах, сегодня ставших обычным элементом облачения священнослужителей.
Наперсные кресты в течение XVII-XIX веков для белого духовенства
были только наградными. Впервые возможность носить наперсные кресты всем священникам была предоставлена Императором Николаем II в
1896 году в честь своей коронации.227 С этого времени крест постепенно
становится обязательным элементом облачения священнослужителей.
Во время Первой Мировой войны на страницах журнала «Вестник
военного и морского духовенства» обсуждался вопрос о введении для военного духовенства наперсного креста на ленте ордена св. Владимира.
Предлагалось это, главным образом, для того чтобы нижние чины отличали военного священника от епархиального священника, и отдавали ему
воинскую честь.228
224
Евлогип (Георгиевский), митрополит. Путь моей жизни. М, 1994. С. 284.
См., например: РГБА. Ф. 40253. Оп. 1. Д. 6. Л. 475.
226
РГВА. Ф. 40253. Оп. 1. Д. 6. Л. 5.
227
ПСЗ(З). 1896. №12793.
228
Нижние чины обращались к военному священнику «Ваше благословение» и,
согласно Уставу гарнизонной службы 1900 года, отдавали ему воинскую честь. В ответ
священник мог прикладывать руку к наперсному кресту. См.: Кандидов Б.П. Церковный фронт в годы Первой Мировой войны. М., 1929. С. 90;Лушин А. Н. Нижегородское
духовенство в войнах за веру и Отечество: XVII-XX вв. // Нижегородская старина. 2005.
№ 10; Мельникас С, свящ. Правовое положение военного духовенства в России в XVIII
- нач. XX вв. // Ежегодная Богословская конференция Православного Свято-Тихоновского Богословского института: 30 янв. - 1 февр. 1997 г.: Материалы. М., 1997. С. 135-139.
225
74
Священнослужители, награжденные наперсным крестом на Георгиевской ленте, носили на рясе выпушку черно-оранжевого цвета орденской ленты.229 На съезде духовенства Западного фронта в 1917 году было
постановлено священникам - участникам войны предоставить право носить наперсный крест на особой ленте и иметь на рясе выпушку цвета
ленты.
Пастырской комиссией II съезда военного и морского духовенства
было выдвинуто предложение носить крест на красной или темнокрасной ленте «в цвет крови» и распространить это право на епархиальных священников, служивших на войне. После бурного обсуждения вопрос был снят с повестки дня двадцатью голосами против девятнадцати.
Перевес в один голос образовался за счет голосования псаломщиков и
диаконов, никогда не носивших наперсных крестов и голосовавших против введения особого наперсного креста для священников. Предложение
некоторых священников повторить голосование без участия диаконов и
псаломщиков было отвергнуто председателем. Он разъяснил, что «все
члены Собора — вполне правомочные члены. Отцы диаконы и господа
псаломщики могли бы только по собственному желанию воздержаться
от голосования, но раз они желают голосовать, то законных оснований
для их отвода нет».230 Таким образом, нового наперсного креста для военного духовенства установлено не было.
Архиереи и приходское духовенство, в массе своей, поддержали
февральскую революцию 1917 года. Весной 1917 года «епархиальный
съезд Тавриды принял постановление о необходимости уничтожения на
священнических крестах императорских инициалов... Наличие царских
вензелей было причиной, имевших место на епархиальных съездах массовой сдачи духовенством наперсных крестов... Кресты и знаки... передавались на нужды армии и Временного правительства. Так, на Владимирском епархиальном съезде было пожертвовано свыше 60 серебряных наперсных крестов, а на Екатеринбургском... от сданных крестов образовались, по свидетельству очевидцев, буквально гора из серебра и золота.
Депутаты же Таврического епархиального съезда... решили (вместе со
231
своим архиереем, сдавшим драгоценную панагию) передать свои кресты в государственное казначейство, что бы те были перелиты в Георгиевские кресты для... российской армии». 232
229
РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 10140. Ч. 3. Л. 225.
Там же. Л. 225-225 об.
231
Вероятно, архиепископом Таврическим и Симферопольским Димитрием
(Абашидзе).
232
Таврический церковно-общественный вестник. 1917. № 8/9. С. 211. Подробнее
библиографию см. в изд.: Бабкин М. А. Духовенство русской православной церкви и
свержение монархии (начало XX в. - конец 1917 г.). М., 2007. С. 353-354.
2311
75
Награды епархиального, военного
и морского духовенства
Иерархия и виды наград
Постепенно, в течение XVI-XVIII веков, в Российской церкви сложилась практика награждений архимандритов палицей, а белых священников - набедренником. Кроме того, белые священники жаловались саном,
а, по сути, титулом протопопа (протоиерея). Представители черного духовенства награждались санами (титулами) игумена или архимандрита.233
5 апреля 1797 года в день Священного Коронования и венчания на
Царство Император Павел I подписал «Установление для Российских
Орденов» по которому духовенство могло награждаться Императорскими орденами.
Вскоре Павел I одними из первых пожаловал полевых оберсвященников Озерецковского и Сигаревича орденами св. Анны II ст. и дозволил, «в отличие от прочих протопопов», употреблять в священнослужении одновременно набедренник и палицу, что можно было делать
233
В Православной Церкви существует трехчинная иерархия: диакон, священник,
епископ. При возведении в каждую из названных степеней человеку сообщаются определенные благодатные дары для возможности и законности несения своего служения.
Иерей, протоиерей, протопресвитер, игумен, архимандрит находятся на одной второй
степени священства. Возведение иерея в сан протоиерея или протопресвитера, а иеромонаха в сан игумена или архимандрита совершается в церкви по определенному чинопоследованию, но это не переводит их в следующую степень священства. A priori никакой духовности или харизматического дара иерею или иеромонаху от этого не прибавляется.
В XIX веке штатным расписанием предусматривались должности протоиереев,
главным образом, для настоятелей соборов и должности настоятелей монастырей
(в зависимости от класса монастыря) — игуменов или архимандритов. В таком случае
саны протоиерея, игумена, архимандрита не являлись наградами, а давались по должности. Постепенно, в течение XIX века саны все больше давались как награды —
почетные звания. Иеромонах, пожалованный саном архимандрита, в действительности мог никогда не руководить монастырем.
76
только архимандритам.234 Вскоре П. Я. Озерецковский был посвящен в рыцари Мальтийского ордена.235
29 ноября 1799 года Император Павел I наградил обер-священника
П. Я. Озерецковского правом ношения митры и наперсным крестом, что
было по тем временам исключительным явлением.236 Став оберсвященником армии и флота, П. Я. Озерецковский в 1800 году сам исходатайствовал всем военным благочинным наперсные кресты для отличия
их от других священников и после этого времени, прося о назначении
кого-либо благочинным, ходатайствовал о награждении его наперсным
крестом.237
18 декабря 1797 года Император Павел I подписал указ: «Желая, чтоб
белое священство имело образ и состояние, важности сана своего соответственныя... могло за отличные заслуги удостоятся и особых почестей, определяем в пользу белых священников: во-первых, получение креста для
ношения на цепи на шее; во-вторых, употреблять фиолетовые бархатные
камилавки или скуфьи, и, наконец третие, для знатнейших из них митры,
каковую употребляют архимандриты, с тем однако же, что сии отличные
почести, не инако как по воле или утверждению Нашему даваемы или
дозволяемы будут».238
Таким образом, практика награждений духовенства как определенная и последовательная система началась с 1797 года и продолжалась до
Октябрьской революции 1917 года.
С начала XIX века награды для белого духовенства стали испрашиваться Св. Синодом в следующем порядке: 1) набедренник; 2) фиолетовая
234
Барсов Т. В. Об управлении русским военным духовенством. СПб., 1879. С. 29.
По легенде Император Павел I наградил П. Я. Озерецковского орденом св. Иоанна Иерусалимского, сняв его со своей груди. (См.: Боголюбов А. Очерки из истории
управления военным и морским духовенством в биографиях главных его священников
за время с 1800 по 1901 года. СПб., 1901. С. 5-27). Это вряд ли могло быть в действительности, потому что Павел I, как Великий Гроссмейстер Мальтийского ордена, носил особые знаки отличия.
236
Император Павел I, награждая Озерецковкого, давал его ведомству большие
полномочия. После смерти Павла I П. Я. Озерецковский в 1804 году был пожалован
орденом св. Анны II ст., украшенным брильянтами из Кабинета Е.И.В., ценою в 1500
рублей (См.: РГИА. Ф. 468. Оп. 43. Д. 966. Л. 284 об.), в 1806 году орденом св. Анны I ст.
и в том же году митрой из Кабинета Е.И.В., осыпанной жемчугом 60 зерен крупного
зерна и 328 среднего зерна, ценою в 2000 рублей (см.: РГИА. Ф. 468. Оп. 43. Д. 967.
Л. 149 об.; Ф. 806. Оп. 19. Д. 2. Л. 560, 599). Александр I, по примеру отца жалуя оберсвященника уникальными для своего времени наградами, руководствовался уже другими мотивами. Смыслом этих награждений было «подсластить пилюлю» и с покоем
отправить П. Я. Озерецковского на пенсию. Ведомство обер-священника теряло свои
привилегии и П. Я. Озерецковский, не выдержав потрясений, умер в 1807 году в возрасте 49 лет.
237
Барсов Т. В. Об управлении русским военным духовенством. СПб., 1879. С. 103.
238
Полное собрание постановлений и распоряжений по Ведомству православного исповедания Российской империи: Царствование государя Павла I. Пг., 1915. С. 138.
235
77
скуфья; 3) фиолетовая камилавка; 4) позолоченный серебряный наперсный крест (позднее получивший название: наперсный крест от Св. Синода);239 5) палица; 6) золотой наперсный крест из Кабинета Е.И.В. (часто
украшенный драгоценными камнями);240 7) ордена; 8) митра.241
К началу XX века порядок наград белых священнослужителей детализировался и выглядел следующим образом: 1) набедренник; 2) фиолетовая
скуфья; 3) фиолетовая камилавка; 4) наперсный крест от Св. Синода; 5) орден св. Анны III ст.; 6) сан протоиерея; 7) орден св. Анны II ст.; 8) орден
св. Владимира IV ст.; 8) палица; 9) орден св. Владимира III ст.; 10) золотой
наперсный крест из Кабинета Е.И.В.; 11) золотой наперсный крест с украшениями из Кабинета Е.И.В.; 12) орден св. Анны I ст.; 13) митра.242
В Первую Мировую войну общий порядок постепенности наград
сложился несколько иным. Согласно архивным документам «по установившейся практике наперсным крестом от Св. Синода выдаваемом, награждались священнослужители, имеющие орден св. Анны III ст., а саном
протоиерея — имеющие орден св. Владимира IV ст.».243 Представления к
сану (титулу) протоиерея заменялись духовным начальством на ордена
св. Анны II ст. и ордена св. Владимира IV ст.244 Делалось это «в видах урегулирования существующей процентной нормы для нештатных протоиереев Военного ведомства».245
К тому же, наличие многих священников, титулованных протоиереями, иногда создавало определенную неловкость и отсутствие ясной
субординации, принятой в Православной Церкви при совершении богослужений. Например, в 1918 году протопресвитеру поступило письмо от
клира Колпинской Троицкой церкви «о создавшихся условиях, неблагоприятных для пастырского авторитета», когда из всех священников собо246
ра только настоятель не имел сана протоиерея.
239
На лицевой стороне четырехконечного наперсного креста было сделано рельефное (с 1881 года — начертанное) изображение Распятия. На оборотной стороне креста надпись: «Пресвитеру, дающему образ верным словом и житием», изображение
вензеля Императора Павла I и даты «1797 декабря 18». Такое оформление креста было
утверждено самим Павлом I.
240
На лицевой стороне четырехконечного креста из Кабинета Е.И.В. было помещено накладное Распятие. Форма креста и другая деталировка менялась в течение
XIX — начале XX веков. Сверху вертикального луча кресты иногда украшались императорской короной. На оборотной стороне креста мог быть изображен государственный герб.
241
Чижевский И., прот. Устройство Православной Русской Церкви, ее учреждения
и действующие узаконения по ее управлению. Харьков, 1898. С. 39—45.
242
Р Г И А . Ф . 8 0 6 . О п . 5 . Д . 1 0 1 8 5 . Л . 4 2 5 - 4 2 5 о б . ; Р Г В И А . Ф . 2 0 4 4 . О п . 1.Д.7. Л . 9 6 .
243
РГВИА. Ф. 2044. Оп. 1. Д. 9. Л. 247.
244
См., например: РГВИА. Ф. 2044. Оп. 1. Д. 9. А. 374-374 об.
245
РГВИА. Ф. 2044. Оп. 1.Д.9. Л. 249-249 об.
г* РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 10527. Л. 515.
78
Случалось, что благочинный был в сане иерея, а среди подчиненного
ему духовенства были протоиереи, что могло создавать в отношениях
между ними определенные трения в бытовом плане.247
Награждения представителей военного духовенства саном протоиерея были редки и при Временном Высшем Церковном Управлении на
Юге России в 1919-1920 годах.248
Говоря о награждении орденами, надо сказать, что православные военные священнослужители, в массе своей, награждались орденами св. Анны III ст., св. Анны II ст. (в редчайших случаях, начиная с конца XIX века —
орденом св. Анны I ст.), орденами св. Владимира IV ст. и в редких случаях,
начиная со второй половины XIX века, орденом св. Владимира III ст.249
Награждения более высокими степенями орденов были единичными.250
Священнослужитель мог за отличия во время военных действий заслужить золотой наперсный крест на Георгиевской ленте и в редчайших
случаях орден св. Георгия IV ст., не входившие в лестницу наград, предусмотренных для духовенства.251
С 1855 года военное духовенство получило право к орденам, полученным за отличия в боевой обстановке, присоединять мечи, что ранее
было привилегией офицеров.
В течение XIX — начале XX веков для духовенства были установлены
также следующие общие с военными и гражданскими лицами награды:
благословение Св. Синода без грамоты или с грамотой (выдача грамоты
247
Согласно церковному праву, в административном плане протоиерей должен
был подчиняться благочинному, а при соборном служении в церкви первенствовать
перед благочинным.
24» ГАРФ. Ф. 3996. Оп. 1. Д. 15. Л. 25-78.
249
При этом существовала следующая иерархия орденов для чиновников всех
ведомств: 1) орден св. Станислава III ст.; 2) орден св. Анны III ст.; 3) орден св. Владимира IV ст.; 4) орден св. Станислава II ст.; 5) орден св. Анны II ст.; 6) орден св. Владимира
III ст.; 7) орден св. Станислава I ст.; 8) орден св. Анны I ст.; 9) орден св. Анны I ст. с алмазными украшениями; 10) орден св. Владимира II ст.; 11) орден Белого Орла; 12) орден св. Александра Невского; 13) орден св. Александра Невского с алмазными украшениями; 14) орден св. Владимира I ст.; 15) орден св. Андрея Первозванного; 16) орден св.
Андрея Первозванного с алмазными украшениями. Орден св. Георгия, как исключительно военный, не входил в общую лестницу наград.
250
В 1891 году настоятель Преображенского всей гвардии собора Петр Зиновьевскип к 50-летию служения в священническом сане удостоился ордена св. Владимира II ст.
В 1904 году орден св. Владимира II ст. и в 1912 году орден св. Александра Невского
заслужил настоятель Адмиралтейского собора Санкт-Петербурга протоиерей Алексий
Ставровский. В 1912 году орденом св. Владимира II ст. был пожалован настоятель
Адмиралтейского собора г. Николаева протоиерей Доримедонт Твердый.
251
Золотой четырехконечный крест на Георгиевской ленте на лицевой стороне
имел накладное изображение Распятия. В начале XIX века форма и другая деталировка креста могли быть произвольными. В течение XIX — начале XX веков они менялись
в соответствии с изменениями формы наперсного креста на цепочке, выдаваемого из
Кабинета Е.И.В. На оборотной стороне креста могло помещаться изображение Императорской короны.
79
повышала уровень награды), благословение иконою Всемилостивого Спаса без грамоты или с грамотой и Библия от Св. Синода «с надлежащим
подписанием и приложением Синодальной печати».252 Эти награды могли быть пожалованы человеку вне зависимости от имеющихся у него
отличий. На практике подобные награды давались, как правило, служащим низшего звена всех ведомств и молодым псаломщикам, диаконам,
священникам.
Наградой священнослужителям, причем весьма важной, как военным и гражданским чинам, являлось «несчитание понесенных взысканий
препятствием к наградам».253 (Полученное взыскание, до его снятия, закрывало продвижение по службе.)
Редкими и, кроме наперсного креста, не имевшими определенного
места в порядке наград были подарки из Кабинета Е.И.В., как правило,
серебряные или золотые часы. Подарки, полученные из Кабинета Императрицы или от Великих князей не имели места в иерархии наград, но
записывались в послужные списки священнослужителей. Так получалось,
что подарки можно было трактовать как награду, что создавало определенную путаницу.254
К началу 1914 года несколько священнослужителей Ведомства протопресвитера были пожалованы золотыми наперсными крестами с драгоценными украшениями из Кабинета Ее Величества Императрицы Марии Федоровны, золотыми и серебряными часами из Кабинета Е.И.В.
252
Калашников С. В. Сборник законов и форм о наградах (по церковному ведомству). Харьков, 1893. С. 47.
253
Там же. С. 15.
246
В качестве примера можно привести следующую переписку. Б 1916 году священник 114-го сводного эвакуационного госпиталя Иосиф Туржанский пишет главному
священнику армий Северного фронта следующее: «Рапорт. Доношу, что по представлению командующего 11-го уланского Чугуевского Ея Величества полка, 6 апреля 1913
года во внимание отличий и полезной службы, я Высочайше пожалован из Кабинета
Ея Императорского Величества Государыней Императрицей Марией Федоровной
золотым наперсным крестом, украшенным аметистами. В виду этого прошу Ваше
Высокопреподобие уяснить мне, какое соотношение, в смысле уравнения и в какой
степени, как наградной знак, этот крест имеет ко кресту, выдаваемому из Кабинета
Его Величества с украшениями, который в приказании по Петроградскому военному
округу от 31 июля с. г. за № 39752, в отделе о последовательности награждения духовенства, стоит после ордена святого Владимира III степени под № 11». К 1913 году
отец Иосиф имел только награду под номером три: камилавку, а к 1916 году под номером пять: орден св. Анны III ст. Полученный от Императрицы крест до некоторой
степени давал право просить более значительную награду, чем следующий по порядку сан протоиерея или орден св. Анны II ст. Именно это и хотел выяснить священник.
Вскоре от главного священника Северного фронта последовал лаконичный ответ: «Пожалованный Вам из кабинета Ея Императорского Величества ГосударыниИмператрицы Марии Федоровны золотой наперсный крест с украшениями является
Высочайшим подарком, который при дальнейшем Вас награждении может быть засчитан как крест из Кабинета Его Императорского Величества с украшениями». См.:
РГВИА. Ф. 2044. Д. 9. Л. 259-260.
80
В послужные списки священника могли записываться даже подарки
от великих князей, полученные женами священников за действия мужа.255
К памятным наградам духовенства относятся наперсные кресты на
Владимирской ленте, которые получили все без исключения иереи и архиереи, служившие в стране во время Отечественной войны 1812 года и
Восточной войны 1853-1856 годов.256
Третий памятный крест был учрежден в 1896 году. Император Николай II «Всемилостивейше соизволил... в ознаменование всерадостного
торжества Коронации и Священного Миропомазания... всем состоящим
на службе иереям монашествующего и белого духовенства, равно как и
рукополагаемым вновь в означенный сан право возлагать на себя крест»
установленного образца, приобретаемый за свой счет.257
И, наконец, начиная с Отечественной войны 1812 года, наряду с солдатами, офицерами и другими воинскими чинами, священнослужители
стали награждаться медалями за участие в войнах и за другие заслуги.
Благодаря наличию «духовных» наград (скуфьи, наперсного креста и
т.д.), военные священники могли иметь значительное количество отличий
и превосходить в этом показателе офицерский состав.
По поводу наград для диаконов и псаломщиков приведем следующие
сведения. На запрос Петроградского Военно-санитарного управления от
255
Так, например, священник лейб-гвардии Финляндского полка Петр Зиновьевскип за период 1852-1862 годов за восприятие от купели детей Е. И. Высочества великого князя Константина Николаевича получил в подарок для своей жены три золотых
браслета с драгоценными камнями и другие ювелирные изделия. Эти данные отмечались в ежегодно обновляемом послужном списке священника в разделе «награды».
См.: РГИА. Ф. 806. Оп. 16. Д. 825. Л. 1-80.
256
На лицевой стороне бронзового четырехконечного креста в память войны 1812
года изображено «Всевидящее око» и надпись: «1812 год», на оборотной стороне надпись: «Не нам, не нам, а Имени Твоему» (Пс. 113; ст. 9). На лицевой стороне бронзового
четырехконечного креста в память Крымской войны изображено «Всевидящее око»,
вензеля Императоров Николая I и Александра II и года: «1853-1854-1855-1856». На оборотной стороне креста надпись: «на Тя Господи уповахом, да не постыдимся во веки».
См.: ПСЗ (1). 1814. № 25671. Пункт 2; ПСЗ (2). 1856. № 30895. Пункт 11. Наперсным крестом в память войны 1812 года, по ходатайству Курляндской консистории Управления
духовными делами иностранных вероисповеданий, награждались также представители
евангелическо-лютеранского и евангелическо-реформатского духовенства Империи.
См.: ПСЗ (1). 1816. № 26203. Наперсным крестом в память Крымской войны, помимо
православного, жаловалось также римско-католическое, армяно-католическое, армяногригорианское, евангелическо-лютеранское и евангелическо-реформатское духовенство
Империи. См.: ПСЗ (2). 1856. № 31182. В 1912 году Высочайше было даровано право ношения наперсного креста в память войны 1812 года лицам иерейского и епископского
санов старшим в роде, которые «имеют ясное доказательство своего происхождения» от
лиц, получивших такую награду в свое время. См.: ПСЗ (3). 1912. № 37957. Пункт 5.
257
Крест устанавливался серебряный восьмиконечный. На лицевой стороне креста изображалось Распятие, а на оборотной стороне была сделана надпись: «образ
буди верным словом, житием, любовию, духом, верою, чистотою» (1-е послание апостола Павла к Тимофею. Гл. 4; ст. 12), изображен вензель Императора Николая II и
дата его коронации на церковнославянском языке. См.: ПСЗ (3). 1896. № 12793.
81
7 февраля 1917 года, к каким наградам можно представлять диаконов, был
получен ответ, что диаконы награждаются: «1) за беспорочную выслугу лет
орденом св. Анны III ст., а если диакон заслужил его ранее, орденом
св. Владимира IV ст. с надписью «35 лет» по статуту; 2) за особо ревностную
службу в течение 25 лет «по обучению в народных школах» по статуту;
3) серебряной медалью для ношения на груди на Александровской ленте за
10-летние труды по народному образованию. Никаких других специальных узаконений о порядке представления к наградам диаконов и псаломщиков ни в Своде Законов гражданских, ни в Своде Военных постановлений не имеется. Установившеюся же в Ведомстве Св. Синода практикою
допускаются представления диаконов к ордену св. Анны III ст. и не за 35
лет службы, а вообще за продолжительную (свыше 20—25 лет) отличноусердную и примерную службу в священном сане, но при условии, если
таковая служба их уже была отмечена какими-либо наградами ранее: преподанием им благословения Св. Синода с грамотою, или же награждением
золотой медалью (с надписью «за усердие» — Авт.) для ношения на груди
на Аннинской ленте. Таким образом, в обыкновенном порядке диаконы
могут быть представлены за отлично-усердную службу к следующим наградам: к благословению Св. Синода без грамоты или с грамотою, к золотой медали для ношения на груди на Аннинской ленте, к ордену св. Анны
III ст. и в исключительных случаях к ордену св. Владимира IV ст.».258
Диакон мог также быть пожалован правом ношения двойного ораря
(элементом богослужебного облачения) и саном (титулом) протодиакона
для белого духовенства или архидиакона для черного духовенства, а так
же, как и псаломщики, медалями с надписью «за усердие». До 1908 года
иерархия медалей с надписью «за усердие» состояла из 13 ступеней в зависимости от металла, ленты и способа ношения. С 1908 года медали «за
усердие» жаловались в следующем порядке: 1) нагрудная серебряная медаль на Станиславской ленте, 2) нагрудная золотая на Аннинской ленте,
3) шейная серебряная на Владимирской ленте, 4) шейная золотая на
Александровской ленте, 5) шейная золотая на Андреевской ленте.
Церковнослужители (псаломщики, пономари и т.д.) могли быть награждены правом ношения стихаря (богослужебной одежды) и медалями
с надписью «за усердие». Только после награждения всеми степенями
названных медалей псаломщик мог рассчитывать на ордена. Для церков259
нослужителя награждение орденом было очень редким явлением.
Серебряные или золотые часы и другие подарки из Кабинета Е.И.В.
мог заслужить любой чин, в том числе диакон и псаломщик.
258
РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 10185. Л. 49, 51-52. По документу нельзя определить, куда
был отправлен запрос. Скорее всего, ответ был получен из Ведомства протопресвитера.
259
Согласно публикуемым послужным спискам лишь один псаломщик Ведомства протопресвитера, служивший в Сергиевском всей артиллерии соборе Максим Рябов, в 1915 году был награжден орденом св. Анны III ст.
82
Нормативные акты и делопроизводство
по награждению священнослужителей
С 1797 по 1881 годы все награды священнослужителям, кроме набедренника, жаловались по усмотрению и от имени Императора. В 1881 году
Александр III разрешил Св. Синоду своей властью награждать духовенство камилавкой, палицей, позолоченным наперсным крестом, титулами
протоиерея и игумена.260 Тогда же право самостоятельного награждения
подведомственного им духовенства скуфьей получили епархиальные архиереи и протопресвитеры военно-морского и придворного духовенства.
С 26 января 1916 года с Высочайшего соизволения архиереи и названные протопресвитеры своей властью могли награждать духовенство
камилавкою.261
На право ношения священнослужителями Военного и Морского ведомств набедренника, скуфьи и камилавки протопресвитер военного духовенства должен был испрашивать благословения епархиальных преосвященных, от которых священник поступил на службу. Это требовалось
для формального соблюдения канонической нормы. Архиерей мог и сам,
без сношения с протопресвитером, наградить священника названными
отличиями и известить об этом протопресвитера.
До 1871 года набедренник, скуфья, камилавка и наперсный крест
возлагались на награжденных священнослужителей архиереем во время
богослужения, а после 1871 года стали рассылаться по почте.262 Если резиденция епископа находилась вблизи расположения воинской части,
священник мог быть туда откомандирован для возложения на него награды при богослужении и после 1871 года.
Наперсный крест на Георгиевской ленте жаловался только по усмотрению Императора, но мог быть выдан или непосредственно из Кабинета
Е.И.В. или через Св. Синод.
Пожалование митрой производилось также по усмотрению Императора. До 1909 года Св. Синоду законодательно запрещалось даже делать
представления о награждении митрою, кроме как о настоятеле СанктПетербургского Исаакиевского собора.
С лета 1909 года Св. Синоду было разрешено испрашивать митру:
«1) протопресвитерам: придворного духовенства, военного и морского
260
Калашников С. В. Сборник законов и форм о наградах (по церковному ведомству). Харьков, 1893. С. 4.
261
Определение Синода № 680 от 1 февр. 1916 г. // Церковные ведомости. 1916. №
6. Ч. офиц.
262
Христианское чтение. 1907. Ч. 4. С. 549.
83
духовенства, Большого Успенского собора в Москве, настоятелям кафедральных соборов: Исаакиевского в г. Санкт-Петербурге, храма Христа Спасителя в г. Москве и Софийского в г. Киеве, а также представителю Учебного Комитета при Св. Синоде, ввиду выдающегося их служебного положения, независимо от тех наград, которые имеют; 2) знатнейшим из лиц белого духовенства, с высшим образованием, за особенно выдающиеся заслуги их на пользу Святой Церкви, Отечества и науки (sic! — Авт.)» , 263
В 1917 году награды для духовенства утверждались Временным Правительством. В 1918-1919 годах «духовные» награды за отличия в Первую
Мировую войну, (кроме наперсного креста на Георгиевской ленте, пожалования которым были отменены) утверждались по ходатайству Г. И. Шавельского патриархом Тихоном.
В эмиграции священнослужителям, представленным к наградам за
отличия в Первую Мировую и Гражданскую войны, утверждались Архиерейским Синодом Русской Православной Церкви за границей вплоть
до середины 1920-х годов.
Заслуги, за которые военный священник мог получить большинство
из возможных наград, никакими нормативными актами не оговаривались. Согласно Именному указу Павла I от 2 февраля 1800 года для священнослужителей «удостоение почестьми относится не на одни лица,
оказавшия заслуги, а более на места служения их, и потому должно представлять к награждению более тех, кои занимают места, отличий сих достойныя».264 Исключение составили статуты орденов св. Владимира и
св. Анны.
В статуте ордена св. Анны редакции 1829 года отдельно были выделены пункты по которым можно было заслужить орден «по духовному
званию», «части военной» и «части гражданской». В статуте сказано, что
из духовенства «к Ордену сему сопричислен быть может: 1) обративший в
Православную Веру из не Христианских религий значительное число людей; 2) обративший к Церкви значительное число раскольников и особливо таких сект, кои почитаются упорнейшими и вреднейшими, как-то:
иудействующих, молоканов, духоборцев, перекрещенцов и тому подобных; 3) употребивший благоразумные наставления, имевшие последствием видимую государственную пользу, как например: а) увещание взбунтовавшихся крестьян, кои чрез то обратились к своей обязанности; и
б) увещания и примеры для полков в сражениях (не оговорено, какие
именно — Авт.); в сем последнем случае, удостоившийся награды ордена
263 ргИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 10185. Л. 425-425 об. РГВИА. Ф. 2044. Оп. 1. Д. 7. Л. 96.
264
Полное собрание постановлений и распоряжений по Ведомству православного исповедания Российской империи: Царствование государя Павла I. Пг., 1915. С. 512.
В Полном собрании законов Российской Империи данный указ не публиковался.
84
Св. Анны III степени, получает оный с бантом, сообразно 7 пункта сего
Статута; 4) значительные подвиги человеколюбия вообще; 5) сочинение
философических и богословских книг, имеющих целию духовное просвещение, и сочинение книг классических для духовных училищ, Главным училищ Правлением признанных особо уважительными; 6) отличные успехи по ученой части духовного и светского ведомства; 7) отличное
устройство нужных монастырей и церквей, стоившее важных издержек,
но без пособия казны; 8) долговременное отличное исправление, сверх
настоящей должности, многих других, не приносящих жалования, как-то:
должности Присутствующего в Консистории, Дикастерии, Духовном
Правлении, должности Благочинного и Духовного Депутата; 9) устроение
собственным иждивением, или другими мерами (не касаясь пособия казны) церквей в таких местах, где оныя особенно нужны, например: где селения разорены войною, пожарами и другими приключениями, также
где, по местным обстоятельствам, предстоят особенные затруднения».265
В редакции статута 1845 года отличия, за которые именно духовное
лицо могло быть пожаловано орденом, специально не перечислялись.
В новой редакции некоторые пункты статута 1829 года сохранились, например, об обращении раскольников или постройке новых церквей, но
теоретически распространялись на всех чинов. Кроме того, в статут был
внесен новый пункт о том, что орденом мог быть удостоен «протоиерей
или священник, исправлявший с особенным усердием 12 лет сряду
должность благочинно го».2б6
На основании статута редакции 1875 года орден св. Анны III ст. мог
быть заслужен священнослужителем: а) за особо усердное исполнение
непрерывно в течение 12 лет должности благочинного, или члена Духовной консистории, Духовного правления, епархиального попечительства о
бедных духовного звания, правления семинарии или Духовного училища
Епархиального ведомства; б) за особо усердное в течение 25 лет исполнение обязанностей по обучению в народных школах.
Право на получение ордена св. Анны III ст. по статуту имели также
все гражданские и военные чиновники, прослужившие в одной должности и в одном месте 12 лет сряду. Данное обстоятельство сильно сближало священнослужителей с государственными служащими.
Как и в предыдущей редакции, некоторые пункты статута 1875 года
предполагали награду не только представителям духовенства, но предназначались, главным образом, для священнослужителей. Так, награда жаловалась: а) за обращение в православную веру не менее 100 человек не265
Замысловский Е. £., Петров И. И. Исторический очерк Российских орденов и
сборник основных Орденских статутов. СПб., 1891. 2-е изд. 1892. С. 201-202.
266
Там же. С. 296.
85
христиан или раскольников, «секты которых почитаются особенно вредными»; б) тем, кто «собственным иждивением или склонением к тому
других соорудит церковь там, где по местным обстоятельствам настояла в
том особенная надобность».
При определенных условиях орден св. Анны III ст. можно было получить за учреждение больницы, богадельни или училища, спасение людей во время пожара или наводнения, сочинение и издание книги по
науке, искусству или литературного труда.267
Если за вышеназванные заслуги священнослужитель удостаивался
ордена св. Анны III ст., а позднее совершал подобное вновь, он имел право на получение ордена св. Владимира IV ст.
Изучение реальной наградной практики позволяет утверждать, что
случаи награждения священнослужителя по всем вышеназванным пунктам статута были очень редки, кроме пожалований за усердное непрерывное исполнение в течение 12 лет должности благочинного и иных
должностей по Духовному ведомству. С 1829 года до начала Крымской
войны по статуту за военные отличия орденом св. Анны III ст. с бантом
были награждены всего несколько священников.
Начиная со второй половины XIX века, православное епархиальное и
военное духовенство постоянно добивалось права на получение ордена св.
Владимира IV ст. по статуту за беспорочную выслугу лет, как это было
принято для военных лиц и гражданских чиновников. Данный орден давал право на получение потомственного дворянства. Военное и морское
духовенство, в отличие от епархиального, смогло этого добиться.
Высочайше утвержденным 15 января 1890 года мнением Государственного совета «о правах священнослужителей Военного ведомства на
получение орденов за выслугу лет» были установлены следующие правила: «1) право на получение ордена св. Владимира IV ст. с надписью
«35 лет» (беспорочной выслуги — Авт.) приобретают священники, служащие в войсках, управлениях, учреждениях и заведениях Военного ведомства; 2) диаконы (штатные и нештатные), находящиеся на службе в
войсках, управлениях, учреждениях и заведениях Военного ведомства за
выслугу 35 лет приобретают право на получение ордена св. Анны; если
же они удостоились получить сей орден ранее выслуги 35-летнего срока,
то награждаются орденом св. Владимира IV ст. с надписью «35 лет»;
3) при исчислении сроков выслуги священников и диаконов... принимается год за год, как служба сих лиц со дня рукоположения их в священный сан, в ведомствах Военно-сухопутных, Военно-морском или Епархи267
Подробнее см.: Учреждение орденов и других знаков отличия. СПб., 1892. Репринт. СПб., 2002. С. 76-77, 95-96.
86
альном, так равно и время, проведенное ими до поступления в духовное
звание, на учебной или гражданской службе в классных чинах... 5) право
на получение ордена св. Владимира IV ст. с бантом и надписью «25 лет»
приобретают священники, прослужившие в Военном ведомстве беспорочно 25 лет, бывшие в походах и находившиеся, по крайней мере, в одном сражении».268
При исчислении сроков выслуги 35 лет убавлялся год священнослужителям, получившим в свое время Высочайшее благоволение. При исчислении сроков выслуги 25 лет убавлялось полгода или год за полученное Высочайшее благоволение и год или два за орден св. Анны III ст., полученный за отличия на войне до 5 августа 1855 года с бантом или после
5 августа 1855 года — с мечами.
Примечательно, что орден св. Владимира IV ст. с бантом и надписью
«25 лет» могли заслужить только военные, морские чины и священнослужители Ведомства протопресвитера. Гражданские чиновники довольствовались орденом с надписью «35 лет», то есть получали его на десять
лет позднее.269
Никаких нормативных документов о порядке пожалования священнослужителей наперсным крестом на Георгиевской ленте не было. В 1904
году протопресвитер А. А. Желобовскип писал командующему Маньчжурской армии А. Н. Куропаткину, что по установившейся практике «наперсным крестом на Георгиевской ленте награждаются священнослужители за тяжкие, соединенные с опасностью для жизни, пасторские труды
во время войны — приобщение раненых Св. Тайнами на перевязочных
пунктах, погребение умерших под неприятельским огнем и вообще за
перенесенные тяжести военно-походной жизни».270 Орденом св. Георгия
IV ст. духовенство награждалось в исключительных случаях в обход статута ордена, не предусматривавшего награждений духовных лиц.
Орден св. Станислава, епископа Краковского, канонизированного католической церковью, был введен Николаем I в систему Российских орденов после подавления польского восстания в 1831 году. Православное
271
духовенство по статуту им не награждалось, однако на практике бывали
исключения. К 1914 году один из псаломщиков Преображенского всей
гвардии собора и один из псаломщиков Сергиевского всей артиллерии
собора были пожалованы орденом св. Станислава III ст. К тому же, по268
Калашников С. В. Сборник законов и форм о наградах (по церковному ведомству). Харьков, 1893. С. 30-31.
269
Учреждение орденов и других знаков отличия. СПб., 1892. Репринт. СПб.,
2002. С. 78-84.
270
РГИА. Ф. 806. Оп. 4. Д. 4626. Л. 9 об.
271
Калашников С. В. Сборник законов и форм о наградах (по церковному ведомству). Харьков, 1893. С. 68.
87
скольку орден св. Станислава был низшим в иерархии Российских орденов, им было награждено большое количество православных мирян, в
том числе, церковных старост, иконописцев, ктиторов, членов Духовных
правлений и т.д. Люди, рукоположенные в священники, могли просить
Высочайшего соизволения о замене орденов св. Станислава, заслуженные
ими на гражданской службе, на ордена св. Анны тех же степеней.272
Среди кадровых на 1914 год военных священников два человека, поступившие в духовное сословие из офицеров, имели ордена св. Станислава, заслуженные ими на военной службе.
Самому просить для себя награды по закону запрещалось, кроме
случаев, оговоренных в статутах орденов св. Анны и св. Владимира.
В соответствии с Высочайшем указом от 13 августа 1806 года все
представления военных священнослужителей к наградам делались через
военные инстанции. Просьбы «светских особ» о награждении духовенства, за исключением порядка принятого в Военном и Морском ведомствах,
должны были быть «оставляемы без действия».273
Благочинный мог свидетельствовать о заслугах военного священника
перед начальником его части, но права самостоятельного представления
священников к наградам не имел. Духовенство представлялось к наградам
на общем основании с военнослужащими в сроки объявленные приказами по фронту по обычной письменной форме, принятой в Военном ведомстве.
Г. И. Шавельскип, бывший в начале русско-японской войны полковым
священником, а позднее главным полевым священником Маньчжурской
армии, свидетельствовал, что во всех управлениях наградные списки подчиненных проходили через их начальство, и только Ведомство военного
духовенства составляло исключение. Из-за того, что награждения священников производились помимо заключения главного полевого священника,
согласно Г. И. Шавельскому, «получал больше наград тот священник, ближайшее начальство которого, полковой командир, был щедрее на награды.
Следствием устранения главного полевого священника от участия в награждении подчиненного ему духовенства... было еще и то, что иногда награждались такие священники, которые по закону не имели права на награждение. Как на выдающийся случай в этом роде можно указать на награждение одного из госпитальных священников, не бывшего в бою, крестом на
Георгиевской ленте и орденом святой Анны III ст. после того, как епархиальный преосвященный ответил решительным отказом на возбужденную
через полевого главного священника просьбу главного врача госпиталя об
272
273
См., например: Церковный вестник. 1878. № 37. С. 211.
ПСЗ(1). 1816. № 26347.
88
Разборная церковь в лесу
Братская могила в Козеницком лесу.
Панихида по чинам павшим 1-2 октября 1914 г.
Ставка. Великий князь Николай Николаевич, начальник штаба
генерал Янушкевич, генерал Данилов, генерал Кондзеровский
и другие чины Штаба перед зданием походной церкви. Март 1915 г.
Ставка. Левая сторона походной церкви у иконостаса. Здесь во время
служб находился великий князь Николай Николаевич, а в дни своего
пребывания в ставке Император. В этом угле размещались образа, кресты
и другие священные предметы, направляемые в ставку: и дорогие иконы
и простые образки, подаренные крестьянами и солдатами. Март 1915 г.
Кровати и прикроватный столик Императора Николая II
и Наследника Цесаревича Алексия в спальне в Ставке
:
Русская церковь в лагере Майи на Французском фронте. 1916
Мой
Франкфурт*
лт к%
" ШФ
Л«**рь «СМ
г
'
Kriegsgefangenen •
sendung.
1
k
•
1'.
1 1 (/ У 0 • С Ю,
•• ц
i>ft.r K*4L<X-C<?
У110
-
<
«"t^
о с i>w ,Ao -'
otic
?. с
С
ПИСЬМО ИЗ плена протопресвитеру Г. Шавельскому священника
Константина Цыбульского с просьбой передать удостоверение, что он
был взят в плен в звании благочинного. Благочинным было положено
большее денежное содержание от немецкого правительства
Лицевая и оборотная сторона медали на сооружение
в Санкт-Петербурге часовни во имя св. Александра Невского
при соборе лейб-гвардии Семеновского полка.
Часовня была построена в память чудесного спасения Императорской
семьи при крушении поезда в Борках, случившегося в 1888 г.
Медаль из музейной коллекции Информационного Центра «Летопись»
исключении из послужного списка означенного священника значившейся
там подсудности и несчитании этой подсудности препятствием к награде».274 (Не считать подсудность препятствием к награде уже само по себе
было наградой. Для получения следующей награды требовалось беспорочно прослужить, как минимум, еще три года.)
Во время Первой Мировой войны Г. И. Шавельскип добился значительного влияния на ход наградных дел. От главнокомандующих армиями через протопресвитера представления поступали в Св. Синод.
Г. И. Шавелъский лично изучал представления и, в большинстве случаев,
понижал ранг награды, порой значительно, или вовсе отклонял представления. Во многом благодаря личным качествам Г. И. Шавелъского, поток представлений сдерживался, и награды для духовенства обесценивались не так сильно, как это могло бы случиться. Представления к орденам, в том числе с мечами, часто заменялись Г. И. Шавелъским, награждениями набедренниками, скуфьями, камилавками, наперсным крестом от
Св. Синода.275
К осени 1916 года протопресвитеру удалось добиться, чтобы главные
священники армий в наградных листах священнослужителей сообщали
свое мнение о заслугах представляемого к награде лица. Так, в сентябре
1916 года из штаба главнокомандующего армиями Северного фронта были разосланы циркуляры о том, чтобы наградные дела были предоставляемы на заключение главных священников. Циркуляры не имели обязательного характера, а носили характер рекомендаций.276
Время от представления к награде до конечного решения, выдавать
ее или нет, могло доходить до года. В Первую Мировую войну сведения о
полученных наградах священнослужителям было предписано узнавать из
публикаций в журнале «Вестник военного и морского духовенства», не
обременяя канцелярию протопресвитера запросами о том, «прошло»
представление к награде или нет. Тем не менее, такие запросы постоянно
поступали в канцелярию, особенно в 1917-1918 года.
В мирное время для получения священнослужителем каждой из наград (кроме орденов св. Анны III ст. и св. Владимира IV ст., испрашиваемых за заслуги, оговоренные в статутах этих орденов и наградой благословением Св. Синода) предусматривался не менее чем трехлетний междунаградной срок.
В 1874 году по светским ведомствам были установлены различные
наградные нормы, сверх которых орденов испрашивать не разрешалось.
274
Шавельский Г., прот. О военном священстве // Военный сборник. 1912. №12.
С. 107-108.
275
РГБИА. Ф. 2044. Оп. 1. Д. 8. Л. 24, 34, 58; Д. 9. Л. 17 об., 374, 374 об. и др.
276
Там же. Д. 9. Л. 249-250 об., 324 и др.
89
С 1881 года для Ведомства православного исповедания была установлена
норма наград 1:20. То есть ко всем наградам (кроме набедренника), включая и титулы протоиерея, игумена, архимандрита, каждый год могли
представляться не более 5% человек из всего духовенства для каждой
епархии.277 В общую норму входили как награды, утверждаемые Государем-Императором, так и награды, утверждаемые с 1881 года Св. Синодом: камилавка, палица, позолоченный наперсный крест, титулы протоиерея, игумена, архимандрита «на общих основаниях в отношении
междунаградных сроков».278
В 1896 года скуфья была исключена из установленной нормы наград
с сохранением трехлетнего междунаградного сроком между получением
скуфьи и набедренника.
В начале 1915 года было разрешено военных священнослужителей
награждать за труды по обстоятельствам военного времени без соблюдения междунаградных сроков.279 В январе 1915 года было Высочайше
разрешено представить к наградам все чины армии, не принадлежащие к
составу действующих войск (в том числе церковно- и священнослужителей) «по нормам 1:4 для строевых частей и 1:2 для окружных центральных управлений и подведомственных им управлений, учреждений
и заведений» и представлять «через орден, но не выше ордена св. Владимира III ст. в пределах 10% от общего числа чинов, представляемых
к наградам».280
31 июля 1916 года протопресвитер военного и морского духовенства
указал Главным священникам армий, «что при награждениях священнослужителей, состоящих при полках и других частях войск, если они действительно были при войсках во время сражения или находились на перевязочных пунктах под неприятельскими выстрелами — представления
к орденам с мечами могут последовать независимо от имеющихся у них
духовных наград. При удостоениях же к наградам священников за отлично-усердную службу во время военных действий (но не во время сражения или обстрела — Авт.), испрашивая им награды, следует соблюдать
порядок постепенности награждений, установленных для белого и черного духовенства».281
На практике еще задолго до Первой Мировой войны в Военном ведомстве бывали случаи, когда первые священнические награды — набед277
Калашников С. В. Сборник законов и форм о наградах (по церковному ведомству). Харьков, 1893. С. 11-13.
278
Там же. С. 4.
279
РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 9653. Л. 108.
280
Там же. Л. 429, 508, 577-579, 625, 633, 654.
т
РГБИА. Ф. 2044. Оп. 1. Д. 9. Л. 246-246 об.
90
ренник или скуфью, иерей получал уже после награждения орденами.282
Нередко подобные случаи бывали и в Первую Мировую войну до названного указа протопресвитера.283
Определением Св. Синода от 8 декабря 1916 года было разрешено к
предстоящему в 1917 году наградному сроку представлять и епархиальное духовенство за отличия по обстоятельствам военного времени «вне
установленных для духовенства норм наград и до истечения требуемых
законом междунаградных сроков».284
Таким образом, в Первую Мировую войну число наград и круг лиц,
ими жалуемых, постоянно росли.
Награждения священнослужителей до 1890 года приурочивались ко
дню Св. Пасхи и представления к наградам рассматривались членами
Синода в дни Великого поста. В определении Св. Синода 1890 года говорится, что «такой порядок награждения духовных лиц не может быть
признан целесообразным, так как жалуемые духовенству награды по своему происхождению и значению — дело не церковное, а гражданское, и
потому представляется желательным награждения духовных лиц приурочить к одному из табельных дней».285
С 1890 года награждения священнослужителей были приурочены ко
дню Священного коронования Императора, а по Высочайшему повелению с 1894 года — ко дню рождения Императора. Награды могли жаловаться и ко дню тезоименитства Его Императорского Величества и
по усмотрению Императора в другие дни. В январе 1915 года Высочайше
было установлено два срока пожалований: к Пасхе и дню рождения
Императора.286
После Октябрьской революции и до сего дня награды для духовенства приурочиваются ко дню Св. Пасхи.
282
Например, священник 36-го Орловского полка Феодор Бриллиантов в 1877 году
был награжден орденом св. Анны III ст. с мечами «в воздаяние мужества и храбрости в
деле против турок в июле 1877 года по исполнению духовных треб» при занятии
Шипкинского перевала; в том же году — золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте «в воздаянии мужества и храбрости в деле с турками при обороне Шипки
с 9 по 14 августа 1877 года», в 1879 году — орденом св. Анны II ст. с мечами «за отличие, оказанное в деле против турок на Шипке 27 декабря 1877 года», и только в 1891
году — набедренником от епархиального архиерея, случайно узнавшего, что у священника нет набедренника, и в том же году — скуфьей от протопресвитера. См.:
РГИА. Ф. 806. Оп. 16. Д. 269. Л. 84-90; Вестник. 1891. № 11. С. 324; № 14. С. 421^22.
283
Например, священник 15-го пехотного Шлиссельбургского полка Николай Барыкин в течение 1915-1916 годов был награжден орденами св. Анны III ст. с мечами,
св. Анны II ст. с мечами, св. Владимира IV ст. и только после этого набедренником.
См. послужные списки, публикуемые ниже.
284
Цит. по кн.: Кандидов Б. П. Церковный фронт в годы первой мировой войны.
М, 1929. С. 113.
285
Вестник. 1890. № 24. С. 748.
286
РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 9653. Л. 577-579.
91
До 1885 года священнослужители могли носить ордена, медали и другие светские знаки отличия поверх облачения при совершении богослужений. Только с 1885 года по инициативе Императора Александра III, не находящего для подобной практики «основания в уставах орденов» (sic! —
Авт.), ношение духовными лицами светских знаков отличия при совершении богослужений в священном облачении было запрещено. Распоряжение Александра III было сообщено Св. Синоду через обер-прокурора изустно и затем опубликовано в виде указа.287 «Исключение из сего правила
допускались применительно к 373 статье Учреждения орденов лишь для
знаков ордена св. Георгия, наперсных крестов на Георгиевской ленте... и
крестов, пожалованных в память войны 1853-1856 годов».288 В 373 статье
Учреждения орденов сказано: «Орден святого Георгия никогда не снимается». Так достоинство ордена св. Георгия перевесило достоинство священнических одежд. Аналогичный пункт присутствовал и в статуте ордена св.
Владимира, но в данном случае не был принят в расчет.
До 1881 года для ношения священнослужителями наперсных крестов, подносимых от прихожан, обществ офицеров и других лиц требовалось разрешение Св. Синода. Принять и носить такой крест было возможно, во-первых, если священнослужитель уже имел наперсный крест
от Св. Синода и, во-вторых, со дня получения священником последней
награды прошло не менее трех лет. Наличие данного креста до 1881 года
считалось наградой и записывалось в послужные списки священнослужителей.
С февраля 1881 года право на ношения таких крестов перешло к
епархиальным архиереям и главным священникам армии и флота, гвардии и гренадер и перестало вноситься в послужные списки. Ношение подарочных крестов одновременно с Синодальным крестом было разрешено «с тем, чтобы имеющие два или более поднесенных крестов не возлагали на себя в одно время более одного из них».289
Вскоре в 1886 году Императором Александром III было запрещено
ношение одновременно и двух наперсных крестов: Синодального или
креста из Кабинета Е.И.В. или полученного в виде подарка от прихожан
или обществ. Священнослужителям было предоставлено право возлагать
на себя один из них.
Как исключение, возможность ношения двух наперсных крестов одновременно допускалась, если один из крестов был на Георгиевской ленте
287 История Русской Церкви: В 9 т. Кн. 8. Ч. 1: Смолич И. К. История Русской
Церкви, 1700-1917 гг. М., 1996. С. 559.
288
Калашников С. В. Сборник законов и форм о наградах (по церковному ведомству). Харьков, 1893. С. 41.
289
Там же. С. 39.
92
или на Владимирской ленте в память Крымской войны 1853-1856 годов.290
На практике это постановление исполнялось не всегда. Некоторые священнослужители и после 1886 года носили одновременно не только два,
но и три или четыре наперсных креста одновременно, даже не имея креста на Георгиевской или Владимирской лентах.
С 1796 года священнослужители, пожалованные орденами, именовались кавалерами Императорского ордена. С 1821 года духовные лица,
пожалованные орденами, именовались по закону не кавалерами, а «сопричисленными» ордену. Реально это абсолютно никак не меняло их сословного, социального, финансового или иного положения. Практически
«кавалер» ордена от «сопричисленного» ордену ничем не отличался.
В официальной, но не предназначенной для опубликования переписке
по Военному ведомству, священнослужители, пожалованные орденами,
вплоть до революции именовались «кавалерами». На памятнике герою
Крымской войны священнику Иоанну Пятибокову, установленному в
1897 году в г. ВИЛЬНО, значилось: «Кавалер ордена св. Георгия».
Ордена выдавались священнослужителям из Капитула Царских и
Императорских орденов и деньги за полученные ордена взыскивались с
них на общих для всех основаниях. Во время войны деньги за ордена, полученные за отличия во время военных действий, перечислялись в Капитул из Военного фонда теми учреждениями, где награжденный состоял
на довольствии. Если человек не занимал штатной должности, деньги
взыскивались с него. В 1915 году взнос за орден св. Станислава III ст. равнялся 15 руб., св. Анны III ст. — 20 руб., св. Владимира IV ст. — 40 руб.291
До Первой Мировой войны все ордена изготавливались из золота, украшенного эмалью, с 1916 года из бронзы, украшенной эмалью.
В начале Первой Мировой войны сбор за золотой наперсный крест на
Георгиевской ленте составлял 107 руб. 80 коп., из которых 98 руб. подлежали внесению в кассу Министерства Императорского Двора, а 9 руб. 80 коп.
составляли инвалидный сбор и причислялись к государственным доходам.
Квитанция о переводе денег посылалась в управление отца протопресвитера, после чего священники могли явиться за получением награды в Став292
ку. К концу 1915 года сбор был отменен. На фронте священнослужители
часто вместо золотого креста носили серебряный позолоченный, ценою
около 35 руб., изготовленный в частных мастерских. Деньги за наперсный
крест на Георгиевской ленте не взыскивались и Временным Высшим Цер293
ковном Управлением на Юге России в 1919-1920 годах.
290
Там же. С. 40.
РГВИА. Ф. 2044. Оп. 1. Д. 9. Л. 326-326 об., 329, 330, 386.
292
Например, приказ № 70 от 12 июля 1915 г. по Ведомству протопресвитера.
См.: Вестник. 1915. № 17. С. 515.
293
ГАРФ. Ф. 3996. Оп. 1. Д. 11. Л. 9 об.
291
93
Что касается других узаконений, касающихся разных аспектов истории наград священнослужителей, следует привести следующие сведения.
Определением от 3-22 марта 1877 года, «принимая во внимание недостаточность ежегодного кредита», Св. Синод повелел, чтобы «духовные лица,
награждаемые скуфьями и камилавками, изготавливали их за свои счет».294
С начала XVIII века вотивные подвески к иконам (хотя они до сих
пор встречаются практически в любом храме), Св. Синодом были запрещены. Не разрешалось подвешивать к иконам и наперсные кресты. Указом Св. Синода от 18 декабря 1819 года бронзовые наперсные кресты в
память войны 1812 г. после смерти награжденных было предписано не
подвешивать к иконам в церкви, а «оставлять у родственников или хранить в ризницах». По решению Св. Синода от 13 января 1827 года было
запрещено принимать в церковь орденские знаки умерших кавалеров.295
В течение первой половины XIX века, кресты, жалуемые от Св. Синода, после смерти награжденных, должны были возвращаться в Синод,
как и ордена после смерти кавалеров в Капитул орденов. Митры, посохи
и другие церковные награды после смерти награжденных лиц должны
были оставаться в ризницах. С 28 января 1829 года после смерти награжденных духовных лиц наследникам было разрешено оставлять в собственность панагии и, по указу от 13 марта 1871 года, Высочайше жалуемые
наперсные кресты. Последний указ был сделан post factum и закрепил
установившуюся практику.
Разъяснением Св. Синода от 9-14 октября 1892 года уточнялось, что
родственники имеют право на наследование панагий и наперсных крестов с драгоценными камнями из Кабинета Е.И.В., с тем чтобы священные изображения были из них вынуты и хранились в ризницах.296 Таким
образом, Св. Синод инициировал разрушение высокохудожественных и
дорогих предметов ювелирного искусства, что вряд ли исполнялось в
действительности.
Согласно указу Св. Синода от 14 декабря 1817 года при вступлении в
клир лица, заслужившие ордена ранее, сохраняли свои награды. Лица,
принимавшие на себя монашеские обеты, слагали с себя орденские знаки, но, став монахами, могли получать их вновь.297
294
Церковный вестник. 1877. № 14. С. 101.
Калашников С. В. Алфавитный указатель действующих и руководственных канонических постановлений, указаний, определений и распоряжений Святейшего
Правительствующего Синода и гражданских законов, относящихся к Ведомству православного исповедания. СПб., 1896. С. 109 и др.
296
Церковные ведомости. 1893. № 28. Ч. офиц. С. 243.
297
При этом черное духовенство в лице игуменов, архимандритов и епископата
получало ордена более высоких степеней, чем белое духовенство, или высшие ордена,
для белого духовенства практически недосягаемые.
295
94
Духовные лица, заслужившие права потомственного дворянства
(в том числе по ордену), в отличие от других священнослужителей, могли
покупать и наследовать земли, деревни, крепостных крестьян с землей или
без земли, и, не имея права заниматься винокурением и продажей вина,
могли отдавать собственные винокурни и питейные заведения в аренду.298
Лицам, запрещенным в священнослужении, ордена носить запрещалось, при извержении из сана ордена снимались. Но священнослужители дворянского происхождения, в отличие от прочих, снявших сан,
могли без образовательного ценза избирать службу в государственных
учреждениях.299
Для ношения иностранных наград требовалось Высочайшее соизволение.300
Статистика выдачи наград
В начале XIX века, когда все ордена давали награжденным права потомственных дворян, ордена были редкой и желанной наградой для священника. С 1845 года ордена св. Анны III и II ст. стали приносить награжденным права личных дворян и пожалования названными орденами стали практиковаться более широко. С 1900 года орден св. Владимира IV ст.
также перестал давать право на потомственное дворянство.
В начале XIX века за подвиг на поле боя священник с одинаковой вероятностью мог получить скуфью или камилавку, наперсный крест на
Георгиевской ленте или на цепочке или орден св. Анны III ст. без мечей.
В начале XX века скуфью имел практически уже любой священник, отслуживший беспорочно более 3 лет. За серьезные военные отличия награждали орденами с мечами или наперсным крестом на Георгиевской ленте.
В течение XIX — начала XX веков количество награжденных лиц постоянно увеличивалась, особенно значительно в царствование Императора Николая П.
298
Свод законов 1857 г. Т. 9. Ст. 284, 289, 290. Сноска дается по изд.: Римский С. В.
Российская Церковь в эпоху великих реформ. М, 1999. С. 102-103.
299
Свод законов 1857 г. Т. 9. Ст. 279. Сноска дается по изд.: Римский С. В. Российская Церковь в эпоху великих реформ. М., 1999. С. 102.
3110
Так, с Высочайшего разрешения в 1900 году священнику на броненосце «Император Александр II» Александру Высочинскому было разрешено носить греческий орден
Спасителя Кавалерского Креста, в 1903 году священнику 140-го пехотного Зарайского
полка Владимиру Актову французский Колониальный офицерский крест Аннамского
Дракона, в 1913 году священнику крейсера «Олег» Владимиру Попову наперсный крест с
частицей древа Креста Господня. В Первую Мировую войну протоиереи Андреи Богословский и Сергий Соколовский на Французском фронте удостоились пожалования орденами Почетного легиона и французскими Военными крестами.
95
Только за одну русско-японскую войну некоторые священнослужители получили ордена св. Анны III ст. с мечами, св. Анны II ст. с мечами,
св. Владимира IV ст. с мечами и золотой наперсный крест на Георгиевской ленте, что для XIX века было практически невозможно.301 Б период
русско-японской войны военным священникам было выдано: орденов св.
Анны III ст. с мечами — около 70, без мечей — около 80, орденов II ст. с
мечами — около 70, без мечей — около 30, орденов св. Владимира III ст.
без мечей — около 10, Владимира IV ст. с мечами — около 25, без мечей — около 25. Всего было пожаловано немногим более 300 орденов для
около 500 священнослужителей, участвовавших в войне.
В Первую Мировую войну награждения духовенства, как и воинских
чинов, носили еще более массовый характер, хотя до конца Империи ордена оставались для духовенства желанными наградами.
За отличия в Первую Мировую войну военным священникам было
выдано до марта 1917 года: орденов св. Анны III ст. с мечами — более 300,
без мечей — около 500, орденов II ст. с мечами — более 300, без мечей —
более 200, орденов св. Анны I ст. с мечами и без мечей — около 10, орденов св. Владимира III ст. с мечами — более 20, без мечей — около 20,
св. Владимира IV ст. с мечами — более 150, без мечей — около 100.302
Золотой наперсный крест на Георгиевской ленте является единственной наградой, чей «вес» возрос в течение XIX — начале XX веков, хотя
он не приносил права ни личного, ни потомственного дворянства. С середины XIX века этот крест становится более редкой наградой, чем орден св.
Анны. В Первую Мировую войну крестов на Георгиевской ленте было
пожаловано духовенству меньше, чем орденов св. Анны Ш ст. с мечами
или без мечей и св. Анны II ст. с мечами или без мечей.
Наперсный крест на Георгиевской ленте с 1791 год по 1903 год получили 194 человека (из них 1 священнослужитель римско-католического вероисповедания и 3 священнослужителя армяно-григорианского вероисповедания), за русско-японскую войну — 86 человек, с 1914 по март 1917 года —
248 человек (из них 5 священнослужителей римско-католического вероисповедания). Всего с конца XVIII века по март 1917 года наперсным крестом на Георгиевской ленте было награждено 528 человек.
Орденом св. Георгия IV ст. в течение XIX века было награждено 4 человека, за русско-японскую войну 1 человек и с начала Первой Мировой
войны по март 1917 года — 11 человек. Более 20 священнослужителей
были награждены орденом св. Георгия IV ст., солдатским Георгиевским
301
Например, эти награды получил священник 51-го драгунского (17-го гусарского)
Черниговского полка Митрофан Сребрянский (канонизированный с монашеским именем
Сергий в 1999 году).
302
Здесь и далее подсчитано нами — Авт.
96
крестом или наперсным крестом на Георгиевской ленте с марта 1917 года
по февраль 1918 года. Наперсным крестом на Георгиевской ленте пожалованы не менее 15 человек в Белых армиях А. В. Колчака, А. И. Деникина, П. Н. Врангеля.
За Великий Сибирский («ледяной») поход 1919-1920 годов от Омска
к Чите, знак отличия Военного ордена «За Великий Сибирский поход»
получили не менее трех православных священнослужителей и старший
старообрядческий священник армии и флота правительства А. В. Колча303
ка отец Иоанн Кудрин.
Награждали священнослужителей и в более мелких формированиях
Белой армии, даже в эмиграции. Так, 16 января 1922 года атаман
А. И. Дутов в Шанхае своей властью причислил бывшего главного священника отдельной Оренбургской армии правительства адмирала А. В. Колчака игумена Иону к ордену св. Владимира IV ст.304
В русско-японскую войну из-за большого количества представлений
случались одновременные пожалования священнослужителей орденами
св. Анны III и II степеней. В период Первой Мировой войны одновременные награждения священнослужителей двумя наградами, иногда весьма
высокими, встречаются довольно часто. Например, протоиерей 93-го пехотного Иркутского полка Иоанн Орлов 27 апреля 1915 года был пожалован орденом св. Анны II ст. с мечами и в тот же день орденом св. Владимира IV ст. с мечами, а уже 2 июля 1915 года одновременно золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте и орденом св. Владимира III ст. с
мечами. Николай Высоцкий, священник 6-го Туркестанского полка, 2 июля
1915 года был награжден сразу орденами св. Владимира IV ст. с мечами
и св. Владимира III ст. с мечами. Николай Сахаров, протоиерей Троицкого
собора лейб-гвардии Измайловского полка, 2 июля 1915 года был одновременно пожалован золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте
и орденом св. Анны I ст. с мечами.
Наиболее редки случаи награждения духовенства орденами с мечами
и бантом (свидетельством о ранении). В июне 1916 года на запрос Главного
штаба в канцелярию протопресвитера был получен ответ, что «пожалование священнослужителей орденами с мечами и бантом не установлено».305
Тем не менее, в 1906 году орден св. Анны III ст. с мечами и бантом получил
303
Знак отличия I ст. за № 4102 получили протоиерей Сибирского партизанского
отряда Рангинский, знак за № 6526 священник 1-го Добровольческого стрелкового полка
Владимир Чертыковцев, II ст. за № 3695 священник Боткинского стрелкового полка Георгий
Чернавин. См.: Музалевский М. В. От Иртыша до Байкала: Знак отличия Военного ордена
«За Великий Сибирский поход». М, 2006; Кудрин И. Г., прот. Жизнеописание священника и отца семейства. Барнаул, 2006.
304
ГАРФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 227. Л. 15.
305
РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 10184. Л. 91.
97
священник 25-го пехотного Смоленского полка Димитрий Нещеретов. Священник Иоанн Коровкевич 7-го Сибирского стрелкового полка в марте
1915 года был награжден орденом св. Анны III ст. с мечами и бантом и в
январе 1917 года — орденом св. Владимира IV ст. с мечами и бантом. Анатолий Лебедев, священник 6-го Кубанского пластунского батальона, 17 апреля 1915 года был одновременно пожалован золотым наперсным крестом на
Георгиевской ленте и орденом св. Анны III ст. с мечами и бантом!306
Не были забыты и низшие служащие Управления протопресвитера:
12 марта 1916 года «за труды при условиях военного времени» медалями
с надписью «за усердие» были награждены: серебряной для ношения на
шее на Владимирской ленте швейцар Управления протопресвитера крестьянин Иван Евтеев, золотыми для ношения на груди на Аннинской ленте рассыльные Канцелярии крестьяне Василий Арсеньев, Василий Рулев
и младший швейцар крестьянин Михаил Соболев, серебряными медалями для ношения на груди на Станиславской ленте вольнонаемные служащие по письменной части — крестьяне Александр Кузьмин и Борис
Иванов и дворянка Надежда Вознесенская.307
Впервые в Первую Мировую войну состоялось два необычных награждения епископов панагией (иконой Божией Матери, носимой на
груди) на орденской Георгиевской ленте. Первым награжденным 26 февраля 1915 года стал епископ Дмитровский Трифон (Туркестанов),308 вторым - награжденный 1 июля 1916 года викарий Волынской епархии епископ Кременецкий^монисмй (Валединскип).309
В Первую Мировую войну епископы впервые стали награждаться
орденами с мечами. Например, орденами св. Александра Невского с мечами были пожалованы Анастасий (Грибановский), епископ Холмский и
Люблинский, «за доблестную деятельность во время военных действий»,
Димитрий (Абашидзе), архиепископ Таврический и Симферопольский, с
мая 1915 года одиннадцать месяцев добровольно исполнявший обязанности штатного судового священника на одном из кораблей Черноморского
флота и Трифон(Туркестанов), епископ Дмитровский, добровольцем исполнявший обязанности благочинного 42-ой пехотной дивизии и долж310
ность полкового священника 168-го Миргородского полка.
306
Подробнее см. послужные списки, публикуемые ниже.
Вестник. 1916. № 20. Ч. офиц.
308
Русский инвалид. 1915. № 50. Ч. офиц.
309
Церковные ведомости. 1916. № 33. Ч. офиц.
310
Церковные ведомости. 1915. № 18/19. Ч. офиц.; Там же. 1916. № 18/19. Ч. офиц.
Последние два указанных случая, когда с разрешения Императора епископы
добровольцами служили в Морском и Военном ведомствах, создавали прецедент в
церковном праве. Епископ попадал в подчинение к священнику — протопресвитеру
армии и флота, что противоречило канонам.
307
98
Подвиги духовенства
В мирное время основным мотивом для награждений военного и
епархиального духовенства, как и военных и гражданских чиновников,
была беспорочная выслуга лет. В период военных действий отличия, за
которые священники могли быть пожалованы орденами с мечами или
наперсным крестом на Георгиевской ленте (на основании изучения нами
реальной наградной практики) можно разделить на три группы.
Во-первых, это подвиг священника в решительные минуты боя с крестом в поднятой руке, воодушевлявшего солдат продолжать сражение.
Рискуя жизнью, священник вел за собой нижние чины. Как правило, это
происходило, когда бывали убиты или ранены офицеры полка. Известны
сотни таких случаев. Например, этот подвиг в Первую Мировую войну
совершили священник 318-го пехотного Черноярского полка Александр
Тарноуцкий (был убит) и старец иеромонах Богородицко-Площанской
пустыни Брянского уезда, служивший в 289-м пехотном Коротоякском
полку Евтихий (Тулупов) (был убит). Священник 9-го драгунского Казанского полка Василий Шпичак на лошади первый повел полк в атаку.311
Другой тип отличия священника связан с усердным исполнением
своих непосредственных обязанностей в особых условиях. Напутствия и
причащение раненых воинов, благословение на бой производились священнослужителем с риском для собственной жизни. Иногда, причащая
раненых на боле боя, священник бывал сам тяжело ранен. Часто священнослужители совершали богослужения под огнем противника.312
Например, священник 115-й бригады государственного ополчения
Николай Дебольский не прервал службы, когда прямо во время Великого
входа внезапно появившийся вражеский аэроплан сбросил несколько
бомб рядом с молящимися. 313
Священник 15-го драгунского Переяславского полка Сергий Аазуревский с
немногими добровольно оставшимися воинами не оставил службы всенощ314
ного бдения под шрапнельным огнем до тех пор, пока не был контужен.
311
Шавельский Г. Воспоминания. Т. 2. С. 103.
По церковному уставу священнику, после совершения Великого входа на Литургии, не дозволяется прерывать службу даже для напутствия или крещения умирающего поблизости человека. При нападении врагов священнику предписывается сначала
потребить освященные или неосвященные Святые Дары и только потом выйти из храма. Согласно правилам, если во время Литургии «кто восхочетъ, уничижая веру святую
православную, иереа служащего убити, долженъ есть иерей никакоже служения отступити, но совершити, аще и убийство претерпети ему приидетъ: аще бо убиенъ будетъ
тогда, с мученики причтенъ будетъ». Другие службы священник может прервать по
необходимости. См.: Учительное известие // Служебник. М, 1991. С. 521, 522, 529, 530.
313
РГВИА. Ф. 2044. Оп. 1. Д. 9. Л. 408.
314
Вестник. 1915. № 13/14.
312
99
В 1915 году на Галицком фронте, когда иеромонах 311-го пехотного
Кременецкого полка Митрофан совершал литургию, снаряд попал в
церковь, пробил крышу и потолок алтаря, после чего упал около престола с правой стороны. Отец Митрофан перекрестил бомбу и продолжил службу. Снаряд не разорвался, а молящиеся, видя спокойствие
священника, остались на своих местах. По окончании литургии снаряд
вынесли из храма.315
В 1915 году при селе Мальнов священник 237-го пехотного Грайворонского полка Иоаким Аещинский в полутора верстах от боя совершал
молебен о даровании победы. В это время «снаряд ударил в крыло паперти и, отхлынув чудом Божьим, сразу в углу в пяти шагах разорвался.
Сила взрыва была очень велика, ибо угол большого храма был оторван
силой взрыва, около водосточного камня образовалась глубокая яма, а
камень сброшен в сторону на несколько шагов и разорвался в куски. Много побитых стекол в храме. Одна пуля угодила в стену ризницы».316 Батюшка продолжил службу. Среди трехсот человек молящихся не было
ни убитых, ни раненых, только один человек оказался контужен.
Священник 6-го Финляндского стрелкового полка Андрей Богословский, стоя на возвышении, благословлял каждого подходившего к нему
воина. Когда началась стрельба, он остался стоять на прежнем месте.
Грудь его защитила дароносица, висевшая на шее, дав пуле, летевшей в
сердце, боковое направление.317
Иногда священники погибали при подготовке похорон убитых воинов во время продолжающегося боя. Так был убит иерей 15-го гренадерского Тифлисского полка Елпидий Осипов.3™
Священник 183-го пехотного Пултусского полка Николай Скворцов,
узнав, что в занятом неприятелем селе есть убитые и раненые, добровольцем пошел туда для напутствия и погребения. Своим примером он
увлек за собой несколько человек медиков и санитаров.319
И, наконец, духовенство совершало возможные для всех армейских
чинов подвиги. Первый полученный наперсный крест на Георгиевской
ленте был вручен священнику 29-го пехотного Черниговского полка Иоанну
320
Соколову за спасение полкового знамени. Крест был вручен ему лично
315
Шаеельскип Г. Воспоминания. Т. 2. С. 105; Всеподданнейший отчет оберпрокурора Святейшего Синода по Ведомству православного исповедания за 1914 год.
СПб., [1916]. С. 48.
316
Вестник. 1915. № 11/12; № 15/16.
317
Вестник. 1915. № 15/16.
318
Вестник. 1915. № 13/14; № 15/16.
319
Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода по Ведомству
православного исповедания за 1914 год. СПб., [1916]. С. 50.
320
Церковные ведомости. 1914. № 44.
100
Николаем II, о чем сохранилась запись в дневнике Императора. Сейчас это
знамя хранится в Государственном историческом музее в Москве.321
Иерей 42-й артиллерийской бригады Виктор Кашубский, когда была
прервана телефонная связь, добровольцем пошел искать разрыв. Телефонист, ободренный его примером, пошел за священником и исправил
линию.322 В 1914 году иерей 159-го пехотного Гурийского полка Николай
Дубняков, когда был убит начальник обоза, взял командование на себя и
довел обоз до места назначения.323
Священник 58-го пехотного Прагского полка Парфенип Холодный в 1914
году вместе с тремя другими чинами, случайно столкнувшись с австрийцами,
вышел с иконой «Спас Нерукотворный» вперед и, проявив выдержку, уговорил сдаться 23-х солдат и двух офицеров противника, приведя их в плен.324
Получивший орден св. Георгия IV ст. священник 5-го Финляндского
стрелкового полка Михаил Семенов, помимо самоотверженного исполнения пастырских обязанностей, в 1914 году добровольцем вызвался провезти недостающие патроны на передовую по открытому месту, непрерывно
обстреливаемому тяжелой артиллерией. Он увлек за собой несколько
нижних чинов и благополучно провез три двуколки, чем обеспечил общий
успех операции. Месяц спустя, когда командир полка вместе с другими
офицерами и отцом Михаилом вошли в помещение, предназначенное для
них, там оказалось неразорвавшаяся бомба. Отец Михаил взял ее на руки,
вынес из помещения и утопил в протекавшей рядом реке.325
Иеромонах Антоний (Смирнов) Бугульминского Александро-Невского
монастыря, исполнявший пастырские обязанности на корабле «Прут», когда
судно было разбито и стало погружаться в воду, уступил свое место в шлюпке матросу. С тонущего корабля, надев облачение, он благословлял матро326
сов. Иеромонах был награжден орденом св. Георгия IV ст. посмертно.
Совершали подвиги и представители приходского духовенства. Так,
священник Кремовского прихода Белгорайского уезда Холмской епархии
Петр Рылло совершал богослужение, когда «снаряды рвались за церковью, перед ней и пролетали сквозь нее».327
321
Пархаев О. Знамена и штандарты Российской императорской армии конца
XIX - начала XX вв. М., 2002. С. 22
322
Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода по Ведомству
православного исповедания за 1914 год. СПб, [1916]. С. 48-49.
323
Там же. С. 49.
324
Церковные ведомости. 1914. № 45.
325
Вестник. 1915. № 1.
326
Рапорт протопресвитеру военного и морского духовенства № 763 от 7 ноября 1914 г.
См.: Церковные ведомости. 1914. № 49.
327
Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода по Ведомству
православного исповедания за 1914 год. СПб., [1916]. С. 55; Курские епархиальные
ведомости. 1914. № 42. С. 864.
101
Награды неправославного и нехристианского
духовенства
Католические и протестантские пасторы, как и православные священнослужители награждались возведением в определенный чин или должность, орденами, наперсными крестами (в том числе с украшениями из
Кабинета Е.И.В.) и золотыми или серебряными часами из Кабинета Е.И.В.
Пасторы также жаловались перстнями и табакерками из Кабинета Е.И.В.
Большинство неправославного христианского духовенства к началу
войны не имело орденов. Основные награды, заслуженные ими на войне:
ордена св. Станислава III ст. с мечами и св. Анны III ст. с мечами. Данные
отличия в наградной лестнице стоят ниже орденов, полученных православным военным духовенством.
Мусульманское военное духовенство, как и другие лица, не принадлежащие к дворянскому сословию или православным священнослужителям, награждались званиями личного или потомственного почетного
гражданина и медалями для ношения на груди или на шее с надписью
«за усердие» на различных орденских лентах. Коренные жители Средней
Азии могли быть пожалованы почетными халатами трех разрядов из Кабинета Е.И.В.328 Как правило, только после этого мусульманин, не имеющий дворянского достоинства, мог получать ордена.
На практике данная последовательность награждений соблюдалась
не всегда. В Первую Мировую войну были нередки случаи пожалования
мусульманского военного духовенства орденами св. Станислава III ст. и св.
Анны III ст. Полковой мулла Черкесского конного полка Мишеост Набоков в январе 1917 года дослужился до ордена св. Анны II ст. с мечами.329
21 ноября 1915 года орден св. Станислава III ст. с мечами и бантом заслужил полковой мулла Ингушского полка Хаджи-Таубот Горбаков.330
До 1913 года старообрядческие священнослужители не признавались
государством в качестве духовных лиц. Впервые старообрядческие священники были допущены в армию и на флот в 1916 году.
Согласно указу Св. Синода за № 103 от 27 августа 1853 года старообрядческие священники не имели права на ордена. Известен пока единственный случай пожалования старообрядческого священнослужителя
Алексея Журавлева, состоявшего при штабе армий Западного фронта,
4 августа 1916 года орденом св. Анны 3-й ст. с мечами.331
328
РГИА. Ф. 821. Оп. 150. Д. 49. Л. 3 об.
Там же. Л. 16.
РГИА. Ф. 821. Оп. 150. Д. 47. Л. 16.
331
Там же. Д. 46. Л. 24 об.
329
330
102
Иноверное духовенство получало награды за те же типы подвигов,
что и православные священнослужители. Например, полковой мулла
Ингушского полка Горбаков Хаджи-Таубот заслужил орден св. Анны III ст.
с мечами «за то, что в бою 3 июня 1916 года, когда австрийская пехота перешла в наступление... он, въехав вперед в цепь и лаву, возбуждал и зажигал всадников своими речами и личным примером храбрости, пока не
был контужен в голову разорвавшимся артиллерийским снарядом и увезен на перевязочный пункт».332
Заключение
В статутах и правилах о пожаловании орденами награды и чины соотносились определенным образом. Например, к ордену св. Анны II ст.
нельзя было представлять лиц, состоящих в должностях и чинах ниже
VIII класса, к ордену св. Анны I ст. лиц, занимающих должности ниже
IV класса и состоящих в чинах ниже действительного статского советника.333 Кавалеры ордена св. Андрея Первозванного (из православного духовенства его получали митрополиты) были приравнены к чиновникам
III класса «Табели о рангах», то есть по гражданской службе к тайным советникам и генерал-прокурорам, по военной - к генерал-лейтенантам и
вице-адмиралам.334
Порядок награждений духовенства, где для каждой степени священства предусматривалась своя «лестница» орденов, был аналогичен порядку пожалований чиновников, когда каждому чину соответствовал свой
уровень орденов. Система награждения священнослужителей «духовными» отличиями: скуфьями, камилавками и т.п., по сути, была построена
на тех же принципах, что и награждения военных и гражданских чиновников. В служебной переписке сан протоиерея часто называли «чин протоиерея». Такая практика, по словам исследователя истории церковных
наград протоиерея Н. Романского, «слишком заметно выдвигала роль ду335
ховенства как слуг Государя».
Система наград для духовенства формировалась и контролировалась
императорской властью, в то время как оценка церковной работы полко332
РГИА. Ф. 821. Оп. 150. Д. 49. Л. 24-24 об.
Наградные правила, Высочайше утвержденные 1 августа 1898 года, с последовавшими дополнениями [по 1912 год]. СПб., 1913. С. 10-13. Учреждение орденов и
других знаков отличия. СПб., 1892. Репринт. СПб., 2002. С. 15-16 и др.
334
Указаны чины по варианту «Табели о рангах» сложившемуся к 1913 году.
335
Романский Н. А., прот. Награды духовенству, как один из неотложных вопросов пастырского служения // Христианское чтение. 1907. Апрель. С. 537.
333
103
вого священника и представление его к поощрению почти всегда зависело от военного командования. Таким образом, продвижение священнослужителя по службе и его материальное положение во многом зависело
от светских властей. Это было одним из проявлений неканонической
подчиненности Русской Православной церкви Императору, что, впрочем,
никак не умаляет заслуг рядовых священников, отмеченных наградами.
Соборы и церкви
Военного и Морского ведомств
В XVIII веке обер-священнику были подведомственны только походные церкви при полках. Император Павел I повелел в госпитальные и
крепостные недвижимые церкви, «при которых священники получают
жалование из армейской суммы... никого не определять, кроме армейских священников, несколько лет в армии служивших, а потому и заслуживающих сии покойные места».336 Из указа Павла I было неясно, переходят ли означенные церкви в управление обер-священника со всем своим имуществом или нет. Впоследствии тяжбы на эту тему периодически
возникали между Св. Синодом и обер-священником, на стороне которого
практически всегда выступало Военное министерство.
В 1826 году, вследствие ходатайства обер-священника И. С. Державина, по Высочайшей воле в его ведомство были переданы неподвижные
военные церкви. В случае открытия новой церкви при каком-либо учреждении Военного ведомства начинались споры, из какого ведомства назначить к ней священника и о подведомственности имущества церкви.
На протяжении XIX — начала XX веков были случаи переходов
церквей из Епархиального ведомства в Военное, но, несмотря на долгие
тяжбы, поток был практически односторонним. В Ведомство оберсвященника (позднее главного священника, протопресвитера) постоянно
переходили все новые и новые неподвижные церкви: госпитальные, крепостные, портовые, при военно-учебных заведениях и даже храмы, прихожанами которых, помимо военных чинов, являлись местные жители.
В последнем случае по делам, касающимся гражданской части прихода,
служащий священник подчинялся местному правящему архиерею, а
контроль над церковными суммами осуществляли совместно ктитор от
военного начальства и староста от прихожан.
336
Цит. по кн.: Барсов Т. В. Новое положение об управлении церквями и духовенством Военного и Морского ведомств. СПб., 1893. С. 36.
105
Военные и морские храмы практически всегда строились на средства
казны, Военного, Морского, Инженерного ведомств, без участия Св. Синода — часто на личные средства Императора, пожертвования офицеров,
солдат или местных обывателей, проживавших в расположении воинских
частей.
В течение XIX века мы видим следующий рост числа неподвижных
церквей Военного и Морского ведомств:
Год
Соборы
1855
9
281
1878
6
338
344
1905
23
663
686
1914
28
643
671
Церкви
337
Всего
290
Из 643 церквей на начало 1914 года в Ведомстве протопресвитера
состояло: домовых церквей — 3, полковых (учебных частей, гренадерских, пехотных и др. полков) — 464,338 крепостных — 9, госпитальных —
39, при тюрьмах, дисциплинарных батальонах и ротах — 18, портовых — 7, при военных учреждениях и местных командах — 52, кладбищенских — 3, при благотворительных военных учреждениях — 3, на судах флота — 45.
Церкви (без учета соборов) по военным округам к 1913 году распределялись следующим образом. В Санкт-Петербургском военном округе
насчитывалось военных церквей не менее 97, Варшавском — 78, Кавказском — 67, Киевском — 62, Виленском — 62, Московском — 60, Туркестанском — 39, Приамурском — 37, Одесском — 30, Казанском — 30, Иркутском — 21, Омском — 9. Кроме того, на начало 1914 года в ведении
протопресвитера находились не менее 169 приписных церквей, из них:
госпитальных — 19, кладбищенских — 26, лагерных — 49. В приписных
церквях, где службы совершались нерегулярно, по штатному расписанию
священника не полагалось. Если же учесть и эти церкви, то на начало
1914 года в Ведомстве протопресвитера было не менее 840 храмов при
766 священниках и 121 диаконе.
Причт по штатам распределялся крайне неравномерно. Так, на начало 1914 года в Сергиевском всей артиллерии соборе служили 3 священ337
Без учета двух церквей гвардейского корпуса и 117 церквей отдельного Кавказского корпуса, находившихся под совместным контролем с Епархиальным ведомством.
338
Походные церкви при полках и недвижимые церкви тех же полков условно
подсчитаны за одну церковь, даже если престолы в них были освящены в честь разных
святых, что изредка случалось.
106
ника, 3 диакона, 2 псаломщика, в Троицком соборе лейб-гвардии Измайловского полка — 4 священника и 4 диакона, в Преображенском всей
гвардии соборе — 5 священников, 3 диакона и 2 псаломщика. В полковых
и госпитальных церквях служил практически всегда только один священник без диакона и псаломщика, и на него выпадал огромный объем работы, а в Морском ведомстве штатным расписанием наличие диаконов и
псаломщиков вообще не предусматривалось.
В этот же период, на начало 1914 года, в Ведомстве протопресвитера
состояло не менее 51 часовни, из них — три церкви-часовни, три часовнипамятника и одна часовня-склеп.
Всего в военных и морских церквях было освящено более 900 престолов.339 Удалось установить наименования для 855 престолов,340 из которых
свт. Николаю Чудотворцу было посвящено 140 престолов (16,4% от общего известного наименования престолов), св. Александру Невскому —
117 (13,5%), свв. Петру и Павлу — 50 (5,9%), св. Георгию Победоносцу —
46 (5,4%), архистратигу Михаилу — 43 (5%), Преображению Господню —
34 (4%), Св. Троице — 34 (4%), Покрову Пресвятой Богородицы —
30 (3,5%), св. Сергию Радонежскому — 22 (2,6%), иконе Божией Матери
«Казанская» — 22 (2,6%), иконе Божией Матери «Всех скорбящих Радость» — 16 (1,9%), свт. митрополиту Московскому Алексию — 15 (1,8%),
празднику Успения Пресвятой Богородицы — 12 (1,4%), св. Марии Магдалине — 11 (1,2%), иконе «Спас Нерукотворный» — 10 (1,2%), Рождеству
Христову — 10 (1,2%), св. князю Владимиру — 9 (1,1%), св. Серафиму
Саровскому - 9 (1,1%).
Другие престолы, при общей их многочисленности (222) и разнообразии святых и праздников, в честь которых они были освящены, не превышали (каждый в отдельности) одного процента от общего числа освященных престолов.
Как видно, значительная часть престолов была освящена в честь свт.
Николая Чудотворца и св. князя Александра Невского. Святитель Николай был и остается, вероятно, до сих пор самым чтимым святым в России.
Почитание великого князя Александра Невского до начала XVIII века бы341
ло распространено на Руси значительно меньше, наличие большого
339
Если наименования престолов в походных церквях при полках и недвижимых
полковых церквях совпадали, престол считался нами за один.
340
Не удалось узнать наименования престолов в походных церквях 37-го и 38-го
Сибирских стрелковых полков, 3-го Кавказского стрелкового полка, 2-го, 3-го, 4-го,
14-го, 18-го, 19-го Туркестанских стрелковых полков и 1-го Уманского полка Кубанского казачьего войска, а также наименования придельных престолов в некоторых недвижимых храмах, расположенных на окраинах Империи.
341
См., например: Голубинский Е. Е. История канонизации святых в русской
церкви. М., 1998. Репринт, изд. 1903 г.
107
числа престолов, освященных в честь свт. Николая и кн. Александра Невского, объясняется тем обстоятельством, что в течение XIX — начала
XX веков все Императоры носили имена Николай либо Александр, соответственно, и престолы освящались в честь тезоименитых Императорам
святых, а также в память значимых событий из жизни царской семьи.
Так, в Адмиралтейском соборе в Санкт-Петербурге один из престолов
был освящен в честь свт. Николая в память спасения Наследника Цесаревича (будущего Императора Николая II) во время кругосветного плавания от нападения на него, совершенного самураем, в японском городе
Отсу в 1891 году. Другой престол был освящен в честь пророка Осии, в
день памяти которого, 17 октября 1888 года, Император Александр III
удержал на своих плечах рушащуюся крышу во время крушения царского поезда в Борках, благодаря чему Императорская семья была спасена. В
начале XX века многие престолы освящались в честь святителя Алексия,
митрополита Московского, небесного покровителя Цесаревича Алексия.
Кроме того, престолы освящались в память событий, связанных с историей учреждения или военными победами полка. Тогда престолы освящались в честь того святого, чей праздник приходился на день памятного события.
Во многих полковых церквях и храмах военных училищ на стенах укреплялись мемориальные доски с именами погибших в разных кампаниях
воинских чинов, как правило, офицеров поименно, солдат - общим числом. К 1913 году такие доски были установлены во всех храмах гвардии.342
Во многих недвижимых полковых храмах в 1915-1916 годах были устроены
усыпальницы для офицеров полка, убитых во время военных действий.
В церквях хранились знамена и всевозможные военные реликвии.
В Преображенском всей гвардии соборе хранилось 488 знамен, 12 замков
и 65 ключей от крепостей европейской и азиатской Турции, завоеванных
русскими войсками в царствование Николая I, и другие трофеи. В храмепамятнике морякам/погибшим в русско-японскую войну, хранились спасенные иконы с затонувших кораблей, Георгиевские кресты, фотографии
погибших моряков, при храме был открыт музей. Всей гвардии собор в
Санкт-Петербурге был окружен оградою, украшенной трофейными турецкими орудиями, на паперти и вокруг храма стояло 12 пушек, отобранных у польских повстанцев в 1831 году. По повелению Николая I на
колокольне Двинского крепостного собора был установлен колокол с
надписью: «Вылит из орудий, отобранных у польских мятежников». Вокруг Тифлисского Александро-Невского военного собора были расставлены пушки, отобранные в разное время у персов, турок и чеченцев.
342
Исакова Е. В., Шкаровскип М. В. Храмы Кронштадта. СПб., 2004. С. 34.
108
В убранстве церквей могли быть использованы элементы воинской
символики. Так, в убранстве церкви Генерального и Главного Штаба были
использованы изображения ордена св. Георгия. В центре орнамента
бронзовых решеток, отделяющих клиросы, и на решетке Царских врат
были изображены кресты Георгиевского ордена. В полукруглых окнах,
освещающих церковь, сверху были написаны Георгиевские звезды с наложенными на них Георгиевскими крестами. Направо и налево от солеи
стояли два бронзовых подсвечника, «...вставленные в эти подсвечники
фарфоровые свечи украшены: одна изображением знаков и ленты ордена
св. Георгия и шитьем офицеров Генерального штаба (пожертвованная в
1840 году чинами Департамента Генерального штаба), а другая — знаками ордена св. Александра Невского и шитьем чинов Инспекторского Департамента (пожертвованная в 1846 году чинами сего Департамента)».343
В церкви 61-го пехотного Владимирского полка за стеклом полкового образа иконы Божией Матери хранился орден св. Станислава II ст. с
мечами, принадлежавший генералу М. Д. Скобелеву. Вокруг Тюсьбюсской военно-местной церкви в Финляндии стояла ограда, сооруженная из
старых ружейных стволов.
В ряде случаев православные военные церкви на завоеванных территориях были устроены в костелах или мечетях. Военные церкви также
часто устраивались в обширных помещениях, ранее предназначавшихся
для других целей: в манежах для строевых занятий, гимнастических залах, столовых. Тогда во внебогослужебное время алтарная часть, как правило, специально пристроенная, отделялась от основного помещения
раздвижной перегородкой. Так, церковь при Кронштадтском крепостном
комендантском управлении, освященная в честь св. кн. Владимира, располагалась в здании манежа, с пристройкой алтаря к восточной его стороне. Манеж, помимо пеших и конных строевых занятий, использовался
и как конюшня. Кроме того, в западной части манежа с 1906 года была
устроена сцена для театральных представлений и концертов. Во время
богослужений западная часть церкви загораживалась щитами.
Разумеется, подобное устройство церквей могло вызывать разные
неудобства при совершении богослужений. Благочинный 28-й пехотной
дивизии после осмотра в начале 1890-х годов церквей Волжского и
Уральского пехотных полков писал протопресвитеру: «...Для церквей
отведены столовые комнаты, но они отделены от солдатских столовых
легкими щитами в арках из досок, чрез которые свободно проникает в
церковное помещение и кухонный запах и говор солдат, нередко в часы
богослужений. Кроме того, над той и другой церковью казарменные по343
Церковь Генерального и Главного Штаба во имя св. Великомученика и Победоносца Георгия. СПб., 1890. С. 12.
109
мещения и строевые занятия в них заглушают чтение и пение в будничные дни, особенно в дни Святой Четырехдесятницы».344
В связи с подобным положением дел в 1900 году военный министр
А. Н. Куропаткин в докладе на Высочайшее имя предложил разработать
тип стационарной военной церкви и изыскать средства на постройку отдельных церквей для всех воинских частей, где по штату положены священники. После этого по Высочайшему повелению была создана комиссия, главным образом, из военных лиц, для обсуждения вопросов об удовлетворении религиозных нужд войск. Комиссия выработала особый тип
военной церкви, стоимостью 40 000 руб. В 1901 году состоялось Высочайшее повеление «установить... к исполнению правило, чтобы в казармах Военного ведомства, как существующих, так и вновь возводимых... православная церковь в виде отдельного здания была непременной принадлежность
казарм тех частей войск, по штатам коих положены церковные причты».345
Первый типовой военный храм (148-го пехотного Каспийского полка)
был заложен при участии Императора Николая II 30 июня 1901 года и освящен 5 июня 1903 года в честь св. мученицы Анастасии в ознаменования рождения великой княжны Анастасии Николаевны. С 1901 года до начала Первой
Мировой войны в среднем строились по пять типовых военных церквей в год.
Военные церкви строились и во время Первой Мировой войны. Так,
в Москве, в Петровско-Разумовском, в 1916 году был освящен деревянный
храм в честь свт. Николая Чудотворца для чинов 675-й Тульской пешей
дружины, вместимостью на 100 человек.346 По сообщению прессы того
времени, этот храм являлся «...первою в России церковью-памятником
переживаемых событий».347
Храм-памятник всем воинам, павшим во Второй Отечественной войне 1914-1918 годов, был построен по проекту А. В. Щусева на кладбище,
основанном по почину великой княгини Елизаветы Федоровны при селе
Всехсвятском и освящен в 1918 году. Главный престол был освящен в память Преображения Господня, а приделы — в честь святых архистратига
Михаила и апостола Андрея Первозванного.348
344
РГИА. Ф. 806. Оп. 4. Д. 1485. Л. 1 об.
Цит. по кн.: Цитович Г., свящ. Храмы армии и флота, состоящие в ведомстве протопресвитера военного и морского духовенства: Ист.-стат. описание. Пятигорск, 1913. С. 14.
346
Церковь была устроена по инициативе командира полка на добровольные
пожертвования воинских чинов и местных жителей. Храм был построен по проекту
Ф. О. Шехтеля в древнерусском стиле, а для иконостаса были специально собраны
редкие иконы XVI-XVII веков.
347
Искры. 1916. № 37. С. 296. Цит. по кн.: Сорок сороков. Т. 3. С. 443. В названных
изданиях есть фотографии внешнего вида и внутреннего убранства храма. В советское
время церковь была уничтожена.
348
Ныне в Москве на месте храма-памятника стоит кинотеатр «Ленинград», на
бывшем военном кладбище расположен парк и жилой массив. В 1940-е годы на разрушенном кладбище было оставлено одно надгробие С. А. Шлихтера, поскольку оно
принадлежало сыну наркома земледелия. Надгробие сохранилось до наших дней.
345
ПО
Особо следует сказать о походных церквях, сопровождавших полк в
военное время. Громоздкие и маловместительные, они, перевозимые в
составе обозов, были весьма неудобны и для совершения богослужений, и
для военных действий, все более требующих оперативности.
К концу XIX века было разрешено по необходимости совершать
службу на переносных антиминсах и складных престолах в специально
устроенных палатках, а в начале XX века комиссией был выработан список церковных и богослужебных принадлежностей, необходимых для
службы в походных условиях. Были определены правила и порядок укладки церковных вещей в ящик для обозов пехотных и кавалерийских
полков.349 Проекты нового типа походной армейской церкви рассматривались Военным министерством вплоть до 1917 года.
Во время Первой Мировой войны в журнале «Вестник военного и
морского духовенства» постоянно публиковалось объявление мастерской
поставщика Императорского Двора И. А. Жевержева: «Заготовлены в
большом количестве... на случай экстренной надобности и немедленно высылаются военно-походные церкви... с полным комплектом церковнобогослужебных предметов по табели, утвержденной Военным советом
26 июля 1912 года с укладкою в ящик».350 Однако во время войны 1914-1918
годов для устройства походных церквей в полевых госпиталях и частях,
формируемых в военное время, никаких средств из казны не выделялось.351
Между тем, в магазине походные церкви стоили около 425 руб. и не каждый священник мог ее приобрести. В итоге, священнослужители устраивали походные церкви сами, кто как мог. Так, священник 377-го полевого
подвижного госпиталя Хрисанф Григорович в 1916 году на страницах журнала «Вестник военного и морского духовенства» делился своим опытом.
Собственными усилиями и распоряжением начальника госпиталя, выделившим деньги на работу столяра, священник сконструировал «образцовый иконостас» и предлагал делать аналогичные иконостасы другим священнослужителям. Иконостас состоял из 9 рам (ширм) из которых две
могли ставиться под углом к общему направлению иконостаса. Максимальная ширина иконостаса равнялась 6,4 м. В сложенном виде он занимал 1,8 м3 и весил 82 кг. Стоимость досок, клея, гвоздей и бумажных икон
составила 37 руб. 90 коп. Иконостас с резьбой и украшениями изготавливался одним столяром в течение 50 дней за 100 руб. и всего обходился в 137
руб. 90 коп. Укороченный иконостас из трех ширм: икон Иисуса Христа,
349
РГИА. Ф. 806. Оп. 4. Д. 4036. Список церковных принадлежностей и порядок
укладки этих вещей в ящик опубликован в книге: Котков В. М. Военное духовенство
России: Страницы истории: В 2 т. СПб., 2004. Т. 2. С. 151-156.
350
Вестник. 1916. Обложка.
351
Вестник. 1916. № 6. С. 175.
111
Богородицы и Северных врат, занимал объем менее 0,7 м3 и весил около 32
кг. Со стоимостью всех материалов и затрат на работу столяра в течение
20 дней иконостас обходился в 54 руб.352 (См. фото на вклейке)
В Москве с апреля 1916 года действовал Комитет по сооружению
подвижных храмов под почетным председательством великой княгини
Елизаветы Федоровны. К декабрю 1916 года в лазаретах Москвы усилиями Комитета было сооружено шестнадцать подвижных храмов. Пятьдесят походных церквей, полностью или частично укомплектованных, были
отправлены Комитетом в полевые запасные госпитали и другие учреждения на фронт, всего на сумму 20 000 руб.353
К 1918 году было открыто большое количество госпитальных, лазаретных и иных временных церквей, а также походных церквей для воинских частей, сформированных в военное время.354 По данным Б. П. Кандидова всего за время Первой Мировой войны были освящены до 1000 походных церквей.355
К Ведомству протопресвитера относились и лагерные церкви, устроенные в летних лагерях некоторых воинских формирований. Престол и
иконостас в них могли быть подвижными и в холодное время переноситься на зимние квартиры. Например, в начале XX века в лагерной
церкви 1-й пехотной дивизии алтарь был построен из дерева и закрыт,
сама церковь имела вид открытой с трех сторон палубы корабля, обнесенной точеной решеткой. В ветреные и дождливые дни три стороны завешивались драпировкой из парусины. На зимнее время святой престол
переносился в район расположения казарм.
Когда воинское соединение уходило в другой район дислокации
место, где стоял престол лагерной церкви, из уважения к бывшей на нем
святыне, покрывали дерном.
Что касается состояния храмов на флоте, то к концу XVIII века стационарные церкви имелись на всех главных флагманских кораблях,
снабжая остальных флотских священников запасными Св. Дарами.
В 1830 году Высочайшим указом было повелено иметь походную палатку
при каждой флотской бригаде «наподобие употребляемых в сухопутных
войсках», которая на время похода устанавливалась бы на флагманском
352
Там же. С. 175-179.
Вестник. 1916. № 24. С. 774.
354
Выявить местонахождение церквей, устроенных по обстоятельствам военного
времени и наименование престолов затруднительно даже для Москвы. Так, в фундаментальном справочнике московских храмов «Сорок сороков» нет точных адресов и/или
наименований престолов для многих госпитальных церквей, освященных в Москве в
период 1915-1917 годов. См.: Сорок Сороков: Альбом-указатель всех Московских церквей / Сост. Семен Звошрев [П. П. Паламарчук]: В 4 т. Paris, 1990. Т. 3. С. 395, 553 и др.
355
Кандидов Б.Л. Церковный фронт в годы Первой Мировой войны. 2-е изд., доп. М.,
1929. С. 87.
353
112
судне, а в 1853 году приказом Морского министра было предписано устраивать походные церкви на всех вновь строящихся и отсылающихся в
ремонт кораблях, фрегатах и пароходах. Таким образом, к концу XIX века
церкви имелись уже на всех крупных судах военного флота.
В 1897 году был утвержден типовой проект судовой церкви и церковных принадлежностей к ней. Б 1900 году по приказу Морского министерства были увеличены размеры судовых церквей на эскадренных броненосцах и крейсерах водоизмещением свыше 6000 тонн. Новый чертеж
иконостаса был дополнен иконами, в том числе на южных дверях —
свт. Николая Чудотворца, а на северных — того святого, которого почитали на данном корабле.356
Новый вариант типовой флотской церкви рассматривался вплоть до
1917 года.
Церковные принадлежности и иконостас на судах после каждой
службы укладывали в ящики и подвешивали их к потолку, чтобы они
могли менее пострадать во время шторма или боя. 357
На протяжении XIX — начала XX веков количество военных и морских церквей постоянно увеличивалось. Военное и Морское ведомства и
управление обер-священника (позднее протопресвитера) поднимали вопрос об стандартизации внешнего вида и внутреннего убранства походных и неподвижных церквей, комплектации церквями всех военных
формирований, увеличения штатного состава причтов. К 1917 году определенные успехи в этих направлениях были достигнуты.
356
Исакова Е. В., Шкаровский М. В. Никольский морской собор и другие морские
храмы Санкт-Петербурга. СПб., 2003. С. 232-233.
357
Цитович Г., свящ. Храмы армии и флота, состоящие в ведомстве протопресвитера военного и морского духовенства: Ист.-стат. описание. Пятигорск, 1913. 4.2. С. 36.
113
Военное духовенство в 1917 году
Отречение Императора и февральскую революцию военное духовенство восприняло, в общем, положительно или, по крайней мере, безропотно.358
На II Съезде военного и морского духовенства, состоявшемся в июле
1917 года в Могилеве под почетным председательством Георгия Шавельского, одну из ключевых ролей играли священники Александр Боярский, председатель Издательско-просветительской комиссии, и Александр Введенский, секретарь комиссии по вопросам пастырской деятельности. Во многом благодаря их агитации съезд поставил на повестку дня следующие
вопросы:
1) Вопрос: «В связи с вопросами о правильном труде приветствовать
восьмичасовой рабочий день». Резолюция была принята в следующей
формулировке: «Стремление рабочего класса к более правильному и
равномерному распределению труда вполне законно»;
2) Вопрос: «Капитализм, как жизнь за счет других — есть явление,
безусловно, нехристианское». Резолюция была принята большинством
голосов: «Капитализм, как эксплуатация труда, явление, безусловно, нехристианское»;
3) Вопрос: «Заветы Христа о всеобщем братстве — говорят за уничтожение сословности». Резолюция была принята единогласно в формулировке: «Деление людей на привилегированные и непривилегированные сословия должно быть уничтожено, как противное завету Христа о
всеобщем равенстве»;
4) Вопрос: «Земля — трудящемуся народу». Резолюция «Земля —
трудящемуся народу» была принята единогласно.359
358
Подробнее см., например, изд.: Бабкин М. А. «Мы, военные священники, всем
сердцем приветствуем обновление Родины нашей на началах политической, гражданской и религиозной свободы...»: материалы из истории православного военного и
морского духовенства (март - июнь 1917 г.) // Воен.-ист. журнал. 2006. № 2. С. 37-41.
359
РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 10140. Л. 161 об.
114
Священники А. Боярский и А. Введенский, впоследствии вошли в число наиболее активных деятелей «обновленческого» движения в Русской
Православной Церкви.
По вопросу участия военного духовенства в выборах в Учредительное
собрание, несмотря на агитацию А. Введенского примкнуть к какой-либо
социалистической партии и поддерживать ее на выборах, Съезд принял
резолюцию наказать готовящемуся Собору Русской Православной Церкви поддерживать «друзей и защитников Церкви» из «разных политических партий».360
Так называемая «демократизация армии» коснулась и нехристианского духовенства. Приказом военного министра А. Ф. Керенского от 1 июля
1917 года предписывалось принять к руководству положение, выработанное Съездом военных мулл Западного фронта, об учреждении при штабах
дивизий должности выборных мулл, содержащихся за счет казны.361
После февральской революции престиж священнослужителей, как
военных, так и приходских, стал катастрофически падать. В 1917 году
около 25 священников из 36 служивших на Балтийском флоте было изгнано матросами. Вот как описывает свое посещение кораблей Черноморского флота летом 1917 года благочинный протоиерей Георгий Спасский: «Матросы — большинство из «сознательных». Очень многие тронуты сектантством... Захватившая корабли политика, постоянные митинги,
религиозная свобода сразу почти на нет свела церковную жизнь на судах.... Кое-где удавалось совершать обедницы и то в присутствии 10-20
человек (из 800-1000) при случайных певчих.... С большим трудом по
праздникам над кораблями поднимался молитвенный флаг. Чтобы на
корабле проявлять религиозность, нужно было обладать известным мужеством.... Немногие посетители молитвы, которая сделалась необязательной, на некоторых кораблях прямо травились: над ними постоянно
издевались: «Поповские прихвостни... Дурачье!» и т.п. неслось им вслед.
Многие тайком приходили к священнику в каюту и почти со слезами говорили: «Перекреститься не можем, засмеют»... Приближается время,
когда пастырство и исповедничество будут совпадать. «Будем терпеть, —
приходилось говорить братьям-иереям, — будем терпеть за исторические
грехи Церкви, за свое собственное несовершенство, а главное, по примеру
нашего Великого Пастыреначальника Христа».362
Бывали и случаи убийства священников солдатами. Так, 16 июня
1917 года, недалеко от штаба полка, на позиции российских военных, был
3611
Там же. Л. 163,176 об.
Исхаков С. Российские мусульмане и революция 1917-1918 гг. М., 2004. С. 231.
362
Спасский Г., прот. Из жизни церкви Черноморской // Церковно-общественная
мысль. 1917. № 5. С. 23-24.
361
115
найден убитым благочинный 185-й пехотной дивизии священник Николай Петровский, три года проведший вместе с полком. С него были сняты
сапоги, брюки, шляпа, часы, золотой жетончик-погон полка и взяты карманные вещи.363
Проповедник III армии протоиерей Иоанн Голубев в своем отчете летом 1917 года пишет: «В настоящее время, прежде чем приступить к проповеди, приходится сначала приласкать всех и лаской согреть сердца их
любовью к себе и ко всему, и тем хотя бы отчасти войти в доверие своих
слушателей; при этом и в выражениях своих стараешься быть крайне осторожным: до 20 мая, например, во многих воинских частях армии нельзя
было произносить в каком бы то ни было смысле: победа, начальство, подчинение и дисциплина, ибо вся аудитория разойдется с криками: долой,
вон его, провокатор, буржуй, поп-кровопийца, паук, арестовать его и т.д...
(Слово «победа» солдаты понимали все, как войну до победного конца).
Можно говорить только на современные политические темы, поначалу непременно о свободах, различных вольностях, правах, льготах, мире без аннексий и контрибуций, разделе земли и т.п., а потом уже полегонечку,
крайне осторожно, как бы словесно крадучись, наводящими вопросами и
мыслями можно подходить к своей цели: к разъяснению обязанностей, к
тому, что весь русский народ призывает вас, как своих избранников, исполнить свой долг перед Родиной, оправдать его доверие и надежды... и
так все время лавируешь... слушают, придираются к словам, возражают,
вызывают на разъяснения, доказательства, высказывают открыто и озлобленно различные упреки и жалобы на то, что даже и не относится к настоящему времени и что было еще при дедах и отцах.. .»364
В такой ситуации военное духовенство, тем не менее, в массе своей,
оставалось в армии до ее расформирования в 1918 году. Но, несмотря на
личную доблесть большинства военных пастырей, остановить духовное
разложение армии они не смогли. По мнению генерала А. И. Деникина,
«...Духовенству не удалось вызвать религиозного подъема среди войск.
В этом, конечно, оно нисколько не виновато, ибо в мировой войне, в которую была вовлечена Россия, играли роль чрезвычайно сложные политические и экономические причины, и не было вовсе места для религиозного экстаза. Но... в числе моральных элементов, поддерживающих дух
русских войск, вера не стала началом, побуждающим их на подвиг или
сдерживающим от развития впоследствии звериных инстинктов».365
363
Церковно-общественная мысль. 1917. № 5. С. 30-31.
Цит. по кн.: Василенко В. О. Офицеры в рясах. М, 1933. С. 72.
365
Деникин А. И. Очерки русской смуты: Крушение власти и армии: февраль сентябрь 1917 года. Париж, 1921-1922. Репринт, изд. М, 1991. С. 79, 80.
364
116
Судьба кадровых священнослужителей Военного и Морского ведомств после окончания Первой Мировой войны сложилась по-разному.
Часть людей оказалась в эмиграции: Сергий Соколовский во Франции, Василий Конецкий в Чехословакии, Михаил Орфинский в Финляндии, Павел
Крахмалев в Греции и т.д.
Из священнослужителей, оставшихся в России, многие погибли от
рук большевиков в годы Гражданской войны: Алексий Ставровский, Николай Яхонтов, главный священник армий Юго-Западного фронта Василий
Грифцов. Некоторые священнослужители были репрессированы в советское время — священники Василий Ягодин, Роман Медведь и др.
Несколько бывших военных священников ушли в «иосифлянский» и
несколько — в «обновленческий» расколы в Русской Православной Церкви. Долгое время, с 1925 года по 8 января 1944 года, находился в «обновленческом» расколе Павел Фруктовскип, бывший священник 317-го пехотного Дрисского полка. После войны он был протоиереем в церкви Смоленского кладбища, а позднее настоятелем Спасо-Преображенского собора в городе Ленинграде.366
Некоторые священнослужители, оставаясь в «патриаршей» Церкви,
дожили до глубокой старости. Например, награжденный золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте протоиерей Федор Забелин скончался в 1949 году, в возрасте 81 года. Во время Великой Отечественной
войны 1941-1945 годов он служил, с разрешения немецкого командования, настоятелем Павловского собора в Гатчине, где спас от смерти советского разведчика, спрятав его под покрывалом престола в алтаре.367
Священник Герман Джаджанидзе, убитый в ходе национального антибольшевистского восстания, канонизирован Грузинской Православной
Церковью. Русской Православной Церковью канонизированы бывшие
кадровые священники, впоследствии епископы: Онисим (до пострига —
Михаил Пылаев), Макарий (до пострига — Григорий Кармазин), священники
Николай Яхонтов, Сергий Флоринский, Илия Бенеманский, Александр Саулъский и др.
366
«Обновленческий» раскол: Материалы для церковно-исторической и канонической характеристики. / Сост. И. В. Соловьев. М., 2002. С. 996.
367
Якунин В. Н. За веру и Отечество. Самара, 1995. С. 71.
117
Заключение
Военное и морское духовенство Российской Империи XIX — начала
XX веков представляло собой особую группу священно- и церковнослужителей с собственным управлением с подчиненностью Военному и
Морскому ведомствам, определявшим штаты, жалование духовенству и
являвшимися главными ктиторами церквей.
Военное духовенство, кроме прямых священнических обязанностей,
имело особые инструкции, связанные со спецификой военной службы, а
во время сражения, в отдельных случаях, по необходимости исполняло
обязанности медперсонала или офицеров.
Несмотря на частые переезды с место на место, перемены климата,
разлуки с семьей, все тяготы и опасности военной жизни, Ведомство протопресвитера никогда не испытывало дефицита в священнослужителях,
желавших поступить на службу. В Первую Мировую войну армия испытывала недостаток в священниках только из-за отсутствия штатных мест и
дефицита бюджета.
Военный священник имел больший доход, чем сельский священник,
и большую независимость от своего духовного и военного начальства, чем
епархиальный иерей от архиерея. Протопресвитер и подведомственные
ему священнослужители принадлежали к одной степени священства и
психологически имели между собой более тесный контакт, чем архиерей
и епархиальный священник.
Военное духовенство армии и флота приняло активное участие в
Первой Мировой войне и честно выполнило свой служебный и гражданский долг перед Родиной, совершив большое количество ярких подвигов.
118
ЧАСТЬ II
СВЕДЕНИЯ О ПЕРСОНАЛИЯХ
ВЕДОМСТВА ПРОТОПРЕСВИТЕРА
Послужные списки чиновников
Канцелярии протопресвитера,
священно- и церковнослужителей
Послужной список — документ учета Духовного ведомства,
ллвшммся п течение XIX
начале XX веков ежегодно на каждого сдужа-
щего. На основе данных, содержащихся в послужных списках в 1912-1914
годов, были изданы ежегодники.368
Целью настоящей работы являлось уточнение и дополнение данных
о персоналиях кадрового военного и морского духовенства служившего
^^^щ^^х^^х^ог^гох^лллх^а^^ачал^ 1914 то да? 69
Послужные списки чиновников канцелярии протопресвитера, священно- и церковнослужителей Военного и Морского ведомств содержат:
1) фамилии, имена и отчества; 2) лета от роду к началу 1914 года; 3) сведения о полученном образовании; 4) дате рукоположения (чинах для чиновников канцелярии); 5) перемещениях по службе; 6) участие в войнах;
7) полученных контузиях, ранениях, пребывании в плену, смерти; 8) отдельно указаны виды наград и даты их утверждения Императором или
Св. Синодом (в зависимости от ранга награды).
368
Памятная книга военного и морского духовенства на (1912-1914) год. СПб.,
1912-1914.
369
Для этого мы использовали ежегодное издание: «Список священноцерковнослужителей и церквей, состоящих в ведомстве протопресвитера военного и морского
духовенства на (1900-1910) год. СПб., 1900-1910» и журнал «Вестник военного и морского духовенства» за 1890-1917 года (с июля 1917 года, выходившего под заглавием:
«Церковно-общественная мысль»). Были просмотрены все номера журналов, кроме
№1-3 и 7/8 за 1917 год, обнаружить которые нигде не удалось.
Исследовались архивные источники, главным образом, документы фонда 806
протопресвитера военного и морского духовенства, хранящегося в Российском государственном историческом архиве. Данные о службе духовенства в Белых армиях почерпнуты из фонда 3696 Временного Высшего Церковного Управления Юга России,
хранящегося в Государственном архиве Российской Федерации и фонда 40253 Управления Главного священника Армии и Флота при ставке Верховного главнокомандующего правительства адмирала А. В. Колчака, находящегося в Российском государственном военном архиве.
121
Послужные списки чиновников
Канцелярии протопресвитера,
священно- и церковнослужителей
Послужной список — документ учета Духовного ведомства; составлявшийся в течение XIX — начале XX веков ежегодно на каждого служащего. На основе данных, содержащихся в послужных списках в 1912-1914
годов, были изданы ежегодники.368
Целью настоящей работы являлось уточнение и дополнение данных
о персоналиях кадрового военного и морского духовенства служившего
в ведомстве протопресвитера к началу 1914 года.369
Послужные списки чиновников канцелярии протопресвитера, священно- и церковнослужителей Военного и Морского ведомств содержат:
1) фамилии, имена и отчества; 2) лета от роду к началу 1914 года; 3) сведения о полученном образовании; 4) дате рукоположения (чинах для чиновников канцелярии); 5) перемещениях по службе; 6) участие в войнах;
7) полученных контузиях, ранениях, пребывании в плену, смерти; 8) отдельно указаны виды наград и даты их утверждения Императором или
Св. Синодом (в зависимости от ранга награды).
368
Памятная книга военного и морского духовенства на (1912-1914) год. СПб.,
1912-1914.
369
Для этого мы использовали ежегодное издание: «Список священноцерковнослужителей и церквей, состоящих в ведомстве протопресвитера военного и морского
духовенства на (1900-1910) год. СПб., 1900-1910» и журнал «Вестник военного и морского духовенства» за 1890-1917 года (с июля 1917 года, выходившего под заглавием:
«Церковно-общественная мысль»). Были просмотрены все номера журналов, кроме
№1-3 и 7/8 за 1917 год, обнаружить которые нигде не удалось.
Исследовались архивные источники, главным образом, документы фонда 806
протопресвитера военного и морского духовенства, хранящегося в Российском государственном историческом архиве. Данные о службе духовенства в Белых армиях почерпнуты из фонда 3696 Временного Высшего Церковного Управления Юга России,
хранящегося в Государственном архиве Российской Федерации и фонда 40253 Управления Главного священника Армии и Флота при ставке Верховного главнокомандующего правительства адмирала А. В. Колчака, находящегося в Российском государственном военном архиве.
121
В воинском соединении, названном перед фамилией, данный человек
служил на начало 1914 года, и имел указанные награды к 1914 году. Если
удалось найти сведения о месте последующей службы или награде священно- или церковнослужителя они указываются в послужном списке.
Последним известным годом его службы следует считать 1914 год,
если нет указания на дальнейшее место службы или нет указания на дату
награды после 1914 года. По последней указанной дате награды можно
судить, до какого времени священнослужитель продолжал служить в том
или ином месте.
После фамилий в послужных списках указан возраст персоналий к
началу 1914 года и полученное образование.370
Степень кандидата или магистра богословия священнослужителя
свидетельствует об окончании Духовной Академии. Законченная духовная семинария со степенью студента (иначе: по I разряду), давала право
поступать в Духовную Академию. Низшим являлся II разряд, вышеназванного права не дававший.371
Данные о перемещениях по службе и полученных наградах представлены практически полностью до середины 1916 года, более поздние
содержат лакуны.
Члены Комитетов при протопресвитере военного и морского духовенства, руководство военного и морского духовенства к осени 1917 года,
участники I и II съездов, благочинные, кроме дивизионных, выделены нами в отдельные списки. В целях экономии места, вышеназванная информация в послужных списках не указана. Для поиска полной информации
о персоналии пользуйтесь именным указателем в конце книги.
Некоторые священнослужители, являлись авторами работ по истории военного и морского духовенства, истории военных храмов или оставили свои воспоминания. Сведения об этих трудах можно найти в главе
«библиография», также используя именной указатель.
Если указано, что священник во время войны был ранен или контужен, имеется в виду Первая Мировая война, если это не оговорено
особо.
Все участники войн русско-турецкой 1877-1878 годов, русскокитайской 1900-1901 годов, русско-японской 1904-1905 годов, в том числе
священнослужители, получали соответствующие медали разных достоинств: серебряную, светло-бронзовую или темно-бронзовую (медную),
что указывало на то, в каких сражениях принимали участие награжден370
Возраст указан согласно данным, содержащимся в издании: Памятная книга
военного и морского духовенства на 1914 год. СПб., 1914.
371
Подробнее об образовании священнослужителей см. в соответствующей главе.
122
ные и принимали ли вообще.372 Наличие их не показано, кроме случаев,
если известно достоинство медали. Если священнослужитель был в действующей армии в указанной военной компании, наличие медали у него
подразумевается. Медалью «В память 300-летия Дома Романовых» были
награждены все чиновники канцелярии протопресвитера и все священнои церковнослужители, бывшие на службе в 1913 году. В целях экономии
места эта медаль также не указывается.
Не указывается наличие и дата получения священником набедренника, за исключением случаев, если это единственная или одна из немногих наград. (Набедренник имели практически все священнослужители,
послужившие беспорочно более трех лет.)
Сведения о награждении орденом св. Владимира IV ст. по статуту
(закону об орденах) означают, что священнослужитель был пожалован
орденом за беспорочную выслугу 25-ти (орден с надписью «25 лет» и
с бантом) или 35-ти лет (орден с надписью «35 лет» без банта). Орден
с надписью «25 лет» и бантом получали священнослужители, бывшие
в походах и находившиеся, по крайней мере, в одном сражении. Священники, не находившиеся в сражениях, соответственно, получали орден
с надписью «35 лет».373
Ордена, заслуженные за отличия во время боевых действий, выдавались со скрещивающимися мечами, проходившими через центр ордена.
В описании наград это указано, как «орден с мечами». За отличия на войне священнослужители награждались и «духовными» наградами: скуфьей, камилавкой, саном протоиерея и т.д.
Иногда в период 1914-1917 гг. встречаются утверждения Императором
наград не в принятой последовательности. Например, пожалование орденом св. Анны II ст. могло последовать ранее, чем орденом св. Анны III ст.
Если священник получал сан протоиерея не как награду, а по должности, данные об этом расположены в разделе, где говорится о месте его
службы.
Знак «?» — означает возможность неверной информации. Если знак
расположен у слова он относится к этому слову, если в конце предложения, то ко всему предложению.
372
Например, серебряной медалью за русско-японскую войну награждались все
лица, бывшие в Порт-Артуре во время осады, светло-бронзовой медалью, лица, участвовавшие в течение 1904-1905 годов в одном или нескольких сражениях с японцами на
суше или на море, темно-бронзовой медалью — лица, не принимавшие участия в
боях, но состоявшие в указанный период на службе в действующей армии. Подробнее
см.: Петере Д. И. Наградные медали России второй половины ХГХ-ХХ вв.: Каталог. М.,
1996; Петере Д. И. Наградные медали России царствования Императора Николая II и
периода Временного Правительства: 1894-1917 гг. М., 2000.
373
Подробнее об ордене св. Владимира и других наградах см. в главе «Награды».
123
Содержание
ПРЕДИСЛОВИЕ
5
ОБЗОР АРХИВНЫХ ИСТОЧНИКОВ
7
ОБЗОР ОПУБЛИКОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
19
ДОКУМЕНТЫ И СПРАВОЧНЫЕ ИЗДАНИЯ
19
ПЕРИОДИЧЕСКИЕ ИЗДАНИЯ
21
ЛИТЕРАТУРА
23
Часть I.
История военного и морского духовенства
XIX — начала XX веков
УПРАВЛЕНИЕ ВОЕННЫМ И МОРСКИМ ДУХОВЕНСТВОМ
29
ОТНОШЕНИЯ СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЕЙ с ВОЕННЫМ КОМАНДОВАНИЕМ —- 33
ТТТтдтм
37
ДУХОВЕНСТВА ПРАВОСЛАВНОГО ВЕРОИСПОВЕДАНИЯ
37
ДУХОВЕНСТВА ИНЫХ ВЕРОИСПОВЕДАНИЙ
43
ОБРАЗОВАНИЕ
ОБЯЗАННОСТИ
-
СОДЕРЖАНИЕ
—
—--
48
—
-
51
-
--
54
ДУХОВЕНСТВА ПРАВОСЛАВНОГО ВЕРОИСПОВЕДАНИЯ
ДУХОВЕНСТВА ИНЫХ ВЕРОИСПОВЕДАНИЙ
-
54
—
61
УЧАСТИЕ ДУХОВЕНСТВА В ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЯХ
63
ПОТЕРИ СРЕДИ ЛИЧНОГО СОСТАВА СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЕЙ -
66
СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛИ, ОКАЗАВШИЕСЯ В ПЛЕНУ —
68
ОДЕЖДА СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЕЙ
72
НАГРАДЫ ЕПАРХИАЛЬНОГО, ВОЕННОГО И МОРСКОГО ДУХОВЕНСТВА
-—
76
ИЕРАРХИЯ И ВИДЫ НАГРАД
76
НОРМАТИВНЫЕ АКТЫ И ДЕЛОПРОИЗВОДСТВО. ..
83
СТАТИСТИКА ВЫДАЧИ НАГРАД
95
Подвиги ДУХОВЕНСТВА
99
НАГРАДЫ НЕПРАВОСЛАВНОГО И НЕХРИСТИАНСКОГО ДУХОВЕНСТВА
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
— 102
103
СОБОРЫ И ЦЕРКВИ ВОЕННОГО И МОРСКОГО ВЕДОМСТВ
105
ВОЕННОЕ ДУХОВЕНСТВО В 1917 ГОДУ
114
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Ш
Часть II.
Сведения о персоналиях Ведомства протопресвитера
ПОСЛУЖНЫЕ СПИСКИ ЧИНОВНИКОВ КАНЦЕЛЯРИИ
ПРОТОПРЕСВИТЕРА И СВЯЩЕННО-И ЦЕРКОВНОСЛУЖИТЕЛЕЙ
121
ЧЛЕНЫ КОМИТЕТОВ И КОМИССИЙ ПРИ ПРОТОПРЕСВИТЕРЕ,
ДЕЛЕГАТЫ I И I I СЪЕЗДОВ 1914 И 1 9 1 7 ГОДОВ И РУКОВОДСТВО
ВОЕННОГО И МОРСКОГО ДУХОВЕНСТВА НА ОСЕНЬ 1917 ГОДА
490
ЧЛЕНЫ КОМИТЕТОВ и комиссий НА 1914 год —
ДЕЛЕГАТЫ I СЪЕЗДА 1914 ГОДА
ДЕЛЕГАТЫ II СЪЕЗДА 1917 ГОДА
РУКОВОДСТВО ВОЕННОГО И МОРСКОГО ДУХОВЕНСТВА
НА ОСЕНЬ 1 9 1 7 ГОДА
490
493
498
502
ПРАВОСЛАВНЫЕ СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛИ УБИТЫЕ, РАНЕНЫЕ И
КОНТУЖЕННЫЕ в РУССКО-ЯПОНСКУЮ и ПЕРВУЮ МИРОВУЮ ВОЙНЫ
— 505
ПРАВОСЛАВНЫЕ СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛИ,
ПОПАВШИЕ В ПЛЕН ВО ВРЕМЯ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
519
ИНОВЕРНОЕ ДУХОВЕНСТВО,
УЧАСТВОВАВШЕЕ В ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ
ИНОВЕРНОЕ ДУХОВЕНСТВО, ПОПАВШЕЕ В ПЛЕН
526
533
Часть III.
Соборы и церкви Военного и Морского ведомств
СОБОРЫ и ЦЕРКВИ ВОЕННОГО и МОРСКОГО ВЕДОМСТВ к 1914 году
— 537
СОБОРЫ И ЦЕРКВИ ВОЕННОГО И МОРСКОГО ВЕДОМСТВ
ПО БЛАГОЧИНИЯМ К 1 9 1 4 ГОДУ
634
Часть IV.
Библиография. Указатели
БИБЛИОГРАФИЯ
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
647
^
680
УКАЗАТЕЛЬ К ПОСЛУЖНЫМ СПИСКАМ СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЕЙ
И МЕСТАМ ИХ СЛУЖБЫ ПО ПОЛКАМ
И ДРУГИМ ВОЕННО-АДМИНИСТРАТИВНЫМ ЕДИНИЦАМ
681
УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН ДУХОВНЫХ ЛИЦ
709
Константин Геннадиевич Капков
Памятная книга Российского военного
и морского духовенства XIX — начала XX веков.
Справочные материалы
Корректор: С.Н.Малиновская
Технический редактор: С.Н.Захаров
Художественное оформление: С .Н.Захаров,
Н.В.Морогина
Формат 70x100/16. Печ. л. 47.
Печать офсетная. Бумага офсетная.
Тираж 500 экз. Заказ № 406.
Отп. в ЗАО «Гриф и К», г. Тула, ул. Октябрьская, 81-а.