Ритуальная нечистота женщины в Православии

Калмыкова Елена, аспирантка.
Философский факультет, Санкт-Петербургский Государственный Университет.
Ритуальная нечистота женщины в Православии.
Для начала необходимо сказать, что доктринально в Православной Церкви и в
христианстве вообще никакой телесной нечистоты нет, что многократно подчёркивается
уже в Новом Завете (Мар.7:20-23, Деян.10:28). Человека оскверняет только душевная
нечистота, то есть его грехи. Но фактически представление о телесной нечистоте и
соответствующее влияние этого представления на жизнь прихожан в Православии есть, и
в настоящее время оно грозит превратиться в проблему.
Ритуальная нечистота представляет собой особый статус человека или предмета,
препятствующий ему иметь соприкосновение с сакральным. Особенностью Православия в
отношении ритуальной нечистоты является то, что нечистыми в нём считаются только
женщины. К нашему времени в православном христианстве сформировалось
представление о следующих видах нечистоты:
1) Родовая. Женщина, родившая ребёнка, нечиста 40 дней. В это время она не может
входить в храм и прикасаться к священным предметам. Причаститься она может только в
том случае, если есть угроза смерти. После родов над ней должна быть прочитана
специальная разрешительная молитва, о которой речь пойдёт впереди. Согласно
православным канонам, пока эта молитва не прочитана, женщина не может вернуться в
Церковь, то есть эта молитва канонически строго обязательна.
2) Регулярная. Женщина нечиста во время менструаций. И в этом случае она не может
посещать церковь и прикасаться к священным предметам, а причастие может принять,
только если находится при смерти. Но здесь никаких специальных молитв не требуется,
как нет и чётко установленного срока нечистоты.
Изначально саму концепцию нечистоты христианство перенимает из иудаизма, из
предписаний книги Левит, относящихся к загрязнению кровью. Там мы находим слова о
том, что женщина считается нечистой 7 дней во время менструального кровотечения
(«очищения»). Она также нечиста 40 дней после рождения мальчика, а после рождения
девочки в два раза дольше. По окончании этого времени она должна принести жертву
очищения и жертву за грех. Интересно, что до сих пор иудейские толкователи
затрудняются определить причину, по которой предписывается жертва не благодарения, а
искупления: ведь деторождение является заповедью и благословением божьим. Одни
толкователи считают, что этой жертвой женщина искупает первородный грех Евы, а
другие полагают, что это искупление за невыполненную клятву никогда больше не иметь
половых сношений, которую женщины обычно дают во время родов. 1 Несмотря на
формальную схожесть иудейских и православных представлений о женской нечистоте,
возрождение в христианстве понятия нечистоты и его смысловое наполнение имеют
своим источником отнюдь не иудаизм, что будет показано далее.
В христианстве, как и в иудаизме, деторождение считается благом, а в Новом
Завете прямо утверждается, что «жена спасётся чадородием» (1Тим.2:15), и тем не менее,
рождение ребёнка постепенно стало связываться с осквернением. Как в Восточной, так и в
Западной церквях издревле существовал обычай женщине после родов определённое
время (обычно 40 дней) воздерживаться от посещения церкви, но возвращение роженицы
в церковь первоначально не сопровождалось никаким ритуалом.2 Соответствующий
ритуал появляется только в одиннадцатом веке на Западе, и хотя называется
«благодарением», на деле представляет собой очищение, поскольку начинается он перед
дверями храма и женщина по ходу окропляется святой водой. И именно как очищение его
воспринимало народное сознание, подчас представлявшее женщину до совершения над
Tirzah Meacham. "The Sin Offering of the Birthing Woman". Papers for Annual Meeting of Society of
Biblical Literature, Biblical Law Section. 2002. http://www.law2.byu.edu/Biblical_Law/papers/sin_offering.pdf
2
Walter von Arx, "The Churching of Women after Childbirth: History and Significance" Concilium 112
(1979), 63-72.
1
ней ритуала настолько нечистой, что ей считалось непозволительным смотреть на небо и
солнце, а умершая родами, согласно народному поверию, не могла быть похоронена по
христианскому обычаю.3 Аналогичные представления о родовой нечистоте существовали
и на Востоке, но Восточная Церковь, в отличие от Западной, глубже приняла подобные
поверия и закрепила их в соответствующих молитвах. Исследуя молитвы, которые в
Православии читаются над роженицей, нетрудно усмотреть мифологические
представления, стоящие за этим ритуалом. В Требнике в молитвах над роженицей
находим следующие слова: «прости рабе Твоей сей (имя), и всему дому, в немже родися
отроча, и прикоснувшимся ей, и зде обретающимся всем». Здесь мы видим обычное для
славян представление о нечистоте роженицы, распространяющейся на дом, где родился
ребёнок, и всех, прикоснувшихся к ней. Как показывает «Вопрошание Кирика»,
представления об осквернённости помещения уже в 12 веке начали проникать в
религиозную практику: так, умирающую роженицу рекомендуется причащать, только
вынеся её в другую комнату. Также весьма показательны и слова молитвы, призывающие
Бога охранить ребенка и мать от различных бесовских нападений и сглаза. Их значение
проясняет «Новая скрижаль», написанная в 18 веке, прямо называющая роженицу
нечистой, а новорожденного – сыном тьмы и пленником демона. 4 Тем самым нам
открывается еще один мифологический пласт представлений о женской нечистоте,
связанный с восприятием ребенка приходящим из потустороннего мира и вследствие
этого имеющим контакт с нечистой силой. Через рождение ребенка мать сама становится
проводницей в опасный потусторонний мир, и вследствие этого – ритуально нечистой.
Следы похожих представлений об особой подверженности роженицы бесовским
нападениям можно найти и на Западе. В католической молитве благодарения Бог дважды
призывается защитить роженицу от дьявольских покусительств. Однако православная
молитва, как мы видели, содержит в себе куда более явно выраженные мифологические
представления. И как можно судить по католической и православной традиции
относительно рожениц, родовая нечистота в христианстве более связана с народными
представлениями о потустороннем мире и нечистой силе, чем с осквернением кровью.
История второго вида женской ритуальной нечистоты весьма драматична. Начало
её было очень обнадёживающим: один из ранних христианских памятников «Учение
двенадцати апостолов», датируемый примерно третьим веком, последовательно отвергает
все виды телесной нечистоты, в том числе и менструальную. Более того, звучит прямой
призыв не соблюдать никаких предписаний о нечистоте. Также и в трудах отцов Церкви
можно найти подтверждения того, что ничто телесное не скверно, а загрязняет человека
лишь грех. Об этом пишет, например, св. Афанасий Великий в послании к Аммуну. Так
же и св. Ефрем Сирин в толковании на Четвероевангелие, приводя в пример эпизод с
кровоточивой женщиной, утверждает, что «нет нечистого, кроме того, что порочит жизнь
свободы», а также невозможность осквернения святыни, которая всё очищает, подобно
огню.5 Однако когда речь заходит об установлении канонов, нечистота снова становится
актуальной. Так, уже в третьем веке св. Дионисий Александрийский пишет: "О женщинах,
находящихся в очищении, позволительно ли им в таком состоянии входить в дом Божий,
излишним почитаю и вопрошать. Ибо не думаю, чтобы оне, аще суть вернии и
благочестивии, находясь в таком состоянии, дерзнули приступить к Святой Трапезе или
коснутися Тела и Крови Христовой. Молитися, поминати Господа не возбранно есть. Но
приступати к тому, еже есть святая святых, да запретится не совсем чистому душою и
телом"6. И далее на Востоке традиция развивалась в том же ключе, постепенно устрожая
ограничения, связанные с нечистотой. Если Тимофей Александрийский в 4 веке и св.
3
Thomas, Keith. Religion and the Decline of Magic. New York: Oxford University Press,1997. 38-9.
Новая скрижаль или объяснение о Церкви, о Литургии и о всех службах и утварях церковных,
Вениамина архиепископа Нижегородского и Арзамасскаго.1857 год. репринтное издание
М.:Русский духовный центр, 1992. Ч.4, гл.1.
5
Толкование на Четвероевангелие св.Ефрема Сирина. Творения, т.8, гл.7, стр.100 — 118.
6
Цит. по: Патриарх Павел Сербский. Может ли женщина всегда посещать храм. «Вестник
Германской Епархии РПЦЗ» №2, 2002.
4
Иоанн Постник в 6-ом только запрещали женщинам принимать причастие во время
менструаций, то канонист Вальсамон уже недоволен самим присутствием нечистых
женщин на паперти и считает, что им вообще не стоит приближаться к храму. И в 15 веке
Матфей Властарь в «Синтагме» пишет, что женщина в этот период «теперь не только из
алтаря, в который ей в старину было дозволено входить, но и из храма, и места пред
храмом изгоняется».7 Тот же запрет на вхождение в храм присутствует и в Славянской
Кормчей. Для нас особенно интересны причины, по которым канонисты были столь
строги в отношении менструаций. Объяснения, которые мы находим, показывают, что и в
этом случае мы имеем дело с представлениями, имеющие своей основой отнюдь не
христианскую доктрину. Св. Иоанн Постник, объясняя правило св. Дионисия, пишет, что
касаться святынь женщинам в определённый период запрещает Ветхий Завет, «кроме того
воспрещает им также сходиться с мужьями, ибо случается, что то, что сеется, бывает
болезненно и слабо, вследствие чего божественный Моисей предписывал побивать
камнями отца даннаго урода, ибо он, вследствие невоздержности жены, не дождался ея
очищения». Как видим, здесь менструация связывается с зачатием. И как можно понять из
сочинений других церковных авторов, например, Климента Александрийского и св.
Иоанна Дамаскина, существовало представление, что менструальная кровь есть материал,
из которого создаётся плод. А преп. Никодим Святогорец подводит итог высказываниям
отцов на тему этого вида женской нечистоты, объясняя, что нечистой женщина считается
для того, чтобы воспрепятствовать мужу с ней совокупляться. А препятствие это
осуществляется, в свою очередь, ради заботы о потомстве. Иначе говоря, и здесь дело не
столько в крови, сколько в мифологических представлениях, которые стоят за всеми
этими запретами. То есть этот вид женской нечистоты, как и первый из рассмотренных
нами, не имеет под собой основания в православном учении, но уходит своими корнями в
народные поверия. Однако для этой нечистоты, как мы полагаем, существует более
важная причина, нежели чем представления о зачатии. Общего мнения относительно
механизма зачатия и причин менструаций у святых отцов не существовало, и обычно
постановления относительно месячных никак, кроме душевной нечистоты, не
обосновывались. Поэтому возможно, что причиной здесь послужило достаточно
распространённое в Православии неприязненное и настороженное отношение церковных
авторов (как правило, монахов), к женщинам и женскому.
В заключение следует сказать, что в канонических правилах можно найти и упоминания о
мужской ритуальной нечистоте. Так, св. Иоанн Постник постановляет: «Кто во сне
осквернится экризисом, лишается причастия на один день и будет считаться очищенным
от нечистоты, если прочтет 50 псалом и сделает 49 поклонов» (правило 8). Но фактически
в наше время мужской нечистоты, как таковой, в Православии нет. Нет и попыток её каклибо обосновать и ввести в обиход. В то же время представления о женской нечистоте в
Православии широко распространены, и таковая учитывается в культовых действиях.
Однако в последнее время можно наблюдать существенные перемены. Роды перестают
восприниматься, как источник нечистоты. Вероятной причиной таких перемен,
возможно, является демифологизация представлений о родах и включение базовых
сведений о физиологии беременности и родов в школьный курс биологии. Однако
периодическая нечистота всё ещё актуальна, и причины этого, возможно, заключаются,
во-первых, в запретности самой темы: о менструациях не принято говорить в обществе,
особенно традиционном, что оставляет впечатление чего-то постыдного и «грязного». Вовторых, сказывается отсутствие у большинства людей чётких научных знаний о сложных
механизмах в женском организме, отвечающих за менструальный цикл. Отсутствие
научного объяснения компенсируется мифологическими представлениями и приводит к
формированию настороженного и неприязненного отношения к менструациям,
созвучного концепции нечистоты, которая в Православии объясняет и легализует такое
отношение. Таким образом, следует отметить, что в Православии всё ещё сильна
7
Афинская синтагма. Т. IV. Афины, 1852-1859. стр. 106.
базирующаяся на мифологии и незнании неприязнь к женщинам и женскому,
выражающаяся в представлениях о женской нечистоте.