А.Ю. Апокин1, Д.Р. Белоусов2, И.Б. Ипатова3. Оценка разрыва ВВП России в условиях структурного замедления динамики и шока цен на нефть Было ли замедление динамики российской экономики в 2011-2015 гг. обусловлено структурными или циклическими причинами? Остается ли пространство для стимулирования роста? Ответ на этот вопрос представляет не только научный интерес, он важен для практики осуществления бюджетной и денежно-кредитной экономической политики4. Актуальность В пользу структурных причин приводятся аргументы динамики рынка труда (Ощепков, Капелюшников, 2014; Гурвич, Вакуленко, 2015), внешние шоки и институциональные индикаторы (Кудрин, Гурвич, 2015), в пользу циклических – поведение компонентов совокупного спроса (Улюкаев, Мау, 2015; Апокин и др., 2015), ситуация в банковской системе и реальном секторе (Апокин и др., 2015). Наиболее распространенным способом ответить на вопрос о характере замедления остается оценка потенциального ВВП, то есть некоторой долговременной тенденции ВВП, и его разрыва с фактическим ВВП. В кризис 2014-2015 гг. анализ разрыва выпуска использовался, в частности, как аргумент Банка России для ужесточения денежно-кредитной политики. Ранее оценки потенциального ВВП РФ преимущественно использовались для расчета «знаменателя» в структурном дефиците бюджета (Spilimbergo, 2005; Васильева и др., 2009), динамика этого показателя не исследовалась. С 2014 г. начали появляться исследования по оценке и использованию потенциального выпуска России как аналитического показателя (Синельников-Мурылев и др., 2014; Дробышевский и Полбин, 2014; Krupkina et al, 2015; Юдаева, 2014; Апокин и др., 2014; Ройтман, Синяков и Селезнев, 2015). Пока в этой литературе отсутствует консенсус по методам оценки и интерпретации показателя для экономической политики. Сегодня свои оценки разрыва выпуска делают и Банк России (Бородин и др., 2007), и МВФ (Ройтман, 2013). Величина разрыва выпуска в 2014 г., по оценке ЦБ, составляла от К.э.н, Руководитель группы исследований мировой экономики ЦМАКП, старший научный сотрудник ЛАПЭП ЦФИ НИУ ВШЭ 2 К.э.н., Руководитель направления макроэкономического анализа ЦМАКП, ведущий научный сотрудник ЛАПЭП ЦФИ НИУ ВШЭ 3 Эксперт ЦМАКП, аналитик ЛАПЭП ЦФИ НИУ ВШЭ 4 Банк России аргументировал беспрецедентное ужесточение денежно-кредитной политики в 2014 г. (за год ключевая ставка Банка России была повышена с 5.5 до 17.0%) в том числе и тем, что замедление экономического роста имело преимущественно структурный характер, и незагруженных мощностей в России в 2014 г. почти не осталось (см.. 1 -0.5 до -1.5% потенциального ВВП5. Аналогичная оценка сотрудников МВФ на 2014 г. ориентировочно соответствовала интервалу разрыва от -2.5 до -4.5% потенциального ВВП6 в 2014 г. Относительная новизна практического использования обуславливает отсутствие понимания того, какая именно интерпретация этих оценок является более корректной. Научная новизна В данной работе мы проводим оценку потенциального ВВП и расчет разрыва выпуска для экономики России методами оценки производственной функции, HP- и Bandpass фильтров, одно- и многомерными фильтрами Калмана по нескольким выборкам на 2 0 -2 -2.2 -4 -2.7 -4.7 -6 -8 -7.0 -6.9 -7.5 -10 -9.5 -9.7 -12 1998-2013 периоде 2 1998-2013 гг. 1999-2013 2000-2013 2013 (см. 2001-2013 2014 Рисунок 1, 0.6 0 -2 -1.8 -1.9 -4 -6 -3.5 -4.1 -4.6 -8 -7.1 -8.2 -10 -12 1998-2013 1999-2013 2013 2000-2013 2001-2013 2014 Рисунок 2) с учетом динамики условий торговли (цены нефти), инфляции и безработицы. Мы впервые предлагаем методику сопоставления оценок различными методами. Кроме того, мы впервые проверяем наличие структурного замедления роста (сдвига вниз) в рядах полученных оценок потенциального ВВП при помощи теста Бай-Перрона. 2 2 0 0 -2 -2 -2.2 -4 -6 0.6 -2.7 -4.7 -8 -6 -7.0 -6.9 -7.5 -10 -1.8 -1.9 -4 -9.7 -9.5 -4.1 -3.5 -4.6 -8 -7.1 -8.2 -10 -12 -12 1998-2013 1999-2013 2013 2000-2013 2001-2013 2014 Рисунок 1 – Разрыв выпуска, оценки при помощи многомерного фильтра Калмана с учетом динамики 1998-2013 1999-2013 2013 2000-2013 2001-2013 2014 Рисунок 2 – Разрыв выпуска, оценки при помощи многомерного фильтра Калмана с учетом динамики ИПЦ ЦБ использует оценки одномерного и многомерного фильтра Ходрика-Прескотта (HP-фильтр), структурную VAR-модель и многомерный фильтр Калмана, используемые факторы, длина выборки и частота данных не уточняется (Банк России, 2014). 6 По состоянию на декабрь 2013 г. оценка составляла от 0 до -2% ВВП, с тех пор рост фактического ВВП был пересмотрен на 2.5 проц. п. вниз потенциальный ВВП, вероятно, мог измениться лишь незначительно. 5 ИПЦ и уровня безработицы, % потенциального ВВП. и численности экономически активного населения, % потенциального ВВП. Методология оценки Низкое качество российских данных снижает ценность оценок потенциального выпуска, полученных через производственные функции. Так, загрузка мощностей, согласно Росстату, в 2010-2015 гг. сохранялась на уровне порядка 60%7. Качество данных о безработице выше, но сложно учесть величину искусственной избыточной занятости8 в ряде регионов (особенно аграрных). Используемые в макроэкономических исследованиях и прогнозах способы оценки потенциального ВВП подробно описаны в работах Gerlach (2011) и Andrle (2013). Мы используем следующие: одномерные фильтры – Ходрика-Прескотта, Band-pass, Калмана; многомерные фильтры Калмана – позволяют учитывать дополнительные структурные зависимости при сглаживании. Оценка через фильтры, в отличие от производственных функций, не требует точных данных о балансе труда и капитала. Модель ненаблюдаемых компонент (оценивается через многомерный фильтр Калмана) обладает преимуществом перед одномерными фильтрами за счет учета дополнительных зависимостей. В оценке потенциального ВВП мы используем зависимости вида закона Оукена (уровень безработицы, численность и долю ЭАН), кривую Филлипса (ИПЦ), а также зависимости от цены нефти и финансовых условий (процентных ставок). Для проверки наличия структурного сдвига мы используем тест Бай и Перрона с автоматическим выбором количества и дат структурных сдвигов и тест Чена-Лью на тип выброса (структурного сдвига). Предварительные выводы Во-первых, оценка потенциального ВВП (и разрыва выпуска) весьма неустойчива к выборке и факторам, и, в силу отсутствия жестких статистических критериев отбора, предполагает учет содержательных соображений, и, особенно, дополнительных макроэкономических показателей (таких, как экономическая активность населения, ИПЦ, цена нефти) при прогнозировании. Во-вторых, полученный нами интервал разрыва выпуска для 2014 г. составил от 3.5% до -6.5% потенциального ВВП. Таким образом, наши оценки свидетельствуют об Используемые альтернативы (РЭБ, ИЭПП) требуют решения части методологических вопросов (Апокин, 2015). 8 Данные рекрутинговых агентств (HeadHunter), достаточно гибко реагирующие на изменение рынков квалифицированного труда, нерепрезентативны по России в целом. 7 образовании в 2014 г. существенно большего, чем предполагает ЦБ (от -0.5 до -1.5%) разрыва выпуска. Точечная оценка разрыва выпуска на 2015 г. – около 6.0% потенциального ВВП. Оценки с использованием показателей безработицы указывают на более высокий разрыв выпуска, чем с использованием экономической активности населения9. Одной из наиболее важных эмпирических зависимостей с точки зрения динамики потенциального ВВП России в многомерном фильтре Калмана оказались зависимости от изменения условий торговли (цены на нефть) и зависимости от экономической активности населения (аналог закона Оукена). 0 -1 -2 -3 -4 -5 -6 -7 -8 2010 HP-filter 2011 1998-2013 2012 1999-2013 2013 2000-2013 2014 2001-2013 Рисунок 3 – Оценки разрыва выпуска методами HPфильтра и многомерного фильтра Калмана с учетом динамики ИПЦ и доли экономически активного населения, % потенциального ВВП Рисунок 4 – Динамика потенциального и фактического ВВП, многомерный фильтр Калмана с учетом динамики ИПЦ и доли экономически активного населения, % В-третьих, проведенные тесты по большинству выборок и методов не отвергают гипотезу о структурном сдвиге роста (замедлении) динамики потенциального. Автоматический выбор даты сдвига соответствует 2008-2009 гг., что позволяет содержательно интерпретировать этот сдвиг как реализацию феномена «new normal» 10 для экономики России. Средняя величина замедления динамики потенциального ВВП составляет 2.5 проц. п. роста в год. Несмотря на замедление роста потенциального ВВП, разрыв выпуска остается существенным, что оставляет существенный простор для стимулирующей политики. При этом низкая безработица называется Банком России (Банк России, 2014) в качестве важного аргумента об отсутствии свободных мощностей в российской экономике. 10 Более подробно вопрос «new normal» (структурного замедления в крупнейших экономиках мира) рассматривается в Apokin, Ipatova (2015) 9 Список использованных источников. Andrle M. (2013). What is in Your Output Gap? Unified Framework & Decomposition into Observables // IMF Working Paper. WP/13/105. Apokin, I. Ipatova "Structural Breaks in Potential GDP of Four Major Economies: Just Impaired Credit or the «New Normal»?". Manuscript, 2015 Bai J., Perron P. (2006). Multiple Structural Change Models: A Simulation Analysis. In: Corbea D., Durlauf S., Hansen B.E. (Eds.), In Econometric Theory and Practice: Frontiers of Analysis and Applied Research. Cambridge University Press, Cambridge, UK. P. 212–237. Gerlach P. (2011). The global output gap: measurement issues and regional disparities // BIS Quarterly Review. June. Roitman A. (2013). Potential Output in Russia // IMF European department presentation. December. Spilimbergo A. (2005). Measuring the Performance of Fiscal Policy in Russia // IMF Working Paper. WP/05/241. Апокин и др. (2014): Апокин А., Белоусов Д., Голощапова И., Ипатова И., Солнцев О. (2014). О фундаментальных недостатках современной денежно-кредитной политики // Вопросы экономики. № 12. С. 81—100 Апокин и др. (2015). А. Апокин, Д. Галимов, И. Голощапова, В. Сальников, О. Солнцев. Денежно-кредитная политика: работа над ошибками // Вопросы Экономики. 2015. №9 Васильева Е., Власов С., Пономаренко А. (2009). Анализ стабилизационной функции и устойчивости государственных финансов Российской Федерации // Экон. журнал ВШЭ. №3. С. 383–402. Вакуленко, Гурвич (2015) Е. Вакуленко, Е. Гурвич. Взаимосвязь ВВП, безработицы и занятости: углубленный анализ закона Оукена для России // Вопросы Экономики. 2015. №3 Банк России (2014). Основные направления единой государственной денежнокредитной политики на 2015 год и период 2016 и 2017 годов. Одобрено Советом директоров Банка России 6.11.2014 Дробышевский и Полбин (2015). Декомпозиция динамики макроэкономических показателей РФ на основе DSGE –модели // Экономическая политика. 2015. Т. 10. No 2. С. 20—42 Юдаева К. (2014). О возможностях, целях и механизмах денежно-кредитной политики в текущей ситуации // Вопросы Экономики. 2014. №9. С. 4–12 Krupkina A., Derugina E., Ponomarenko A. Estimating Sustainable Output Growth in Emerging Market Economies // Comparative Economic Studies. 2015. Vol. 57. No. 1. P. 168182. Кудрин, Гурвич ( 2014): А. Кудрин, Е. Гурвич. Новая модель роста для российской экономики. Вопросы Экономики. 2014. №12. Ощепков, Капелюшников (2014). Капелюшников Р. И., Ощепков А. Ю. Российский рынок труда: парадоксы посткризисного развития // Вопросы экономики. 2014. № 7. С. 6692. Ройтман, Синяков и Селезнев (2015) А. Синяков, А. Ройтман, С. Динамика потенциального ВВП России после нефтяного шока : роль сильного изменения относительных цен и структурных жесткостей. Банк России, Серия докладов об экономических исследованиях No 6 / август 2015 г. Синельников-Мурылев и др. (2014). С. Синельников-Мурылев, С. Дробышевский, М. Казакова. Декомпозиция темпов роста ВВП России в 1999—2014 годах. Экономическая политика. 2014. Т. 10. No 2. Улюкаев, Мау (2015). А. Улюкаев, В. Мау. От экономического кризиса к экономическому росту, или Как не дать кризису превратиться в стагнацию // Вопросы экономики. 2015. № 4. С. 66-92.