1 Исаев Л.М., Шишкина А.Р. Сирия и Йемен: неоконченные

реклама
Иванов Е.А. Факторы устойчивости постсоветских политических
режимов в Центральной Азии после 2011 года.
Второе десятилетие XXI-ого века ознаменовалось чередой заметных
событий регионального и глобального масштаба.
Особое внимание хочется уделить событиям «Арабской весны», в ходе
которых в ряде стран арабского мира были свергнуты авторитарные
правители, а другим недемократическим режимам пришлось пойти на
уступки под давлением общественных выступлений1,2,3.
В связи с ростом общей политической нестабильности в мире, многие
эксперты начали говорить о том, что Центральная Азия (далее – ЦА) станет
следующим регионом мира, куда придут политические кризисы и
нестабильность4,5, 6.
Основанием для таких суждений служил ряд предпосылок, таких как:
проблема передачи власти в виду отсутствия устоявшихся работающих
механизмов
преемственности,
наличие
значимых
межэтнических
противоречий, сохранение кланового устройства, низкий уровень жизни
населения,
растущее
и
усугубляющееся
социальное
неравенство,
повсеместная молодежная безработица и низкое качество государственного
управления. На это накладываются внешние факторы, а именно: рост
радикального исламизма в регионе, близость к failed-state, а также
демонстративный эффект «Арабской весны».
Вопреки прогнозам, политическим режимам ЦА удалось сохранить
устойчивость. В связи с этим встаёт проблема: чем обусловлено сохранение
Исаев Л.М., Шишкина А.Р. Сирия и Йемен: неоконченные революции. М.: Либроком, 2012 — 264 с.
Мещерина К.В. Ливия. Долгий путь к стабильности или угроза распада? // Азия и Африка сегодня, 2014,
№8, С. 26-31.
3
Дорошенко Е.И. Ливия: на пути от Джамахирии к "демократии" // Азия и Африка сегодня, 2014, №6, С. 2429.
4
Clem R. S. From the Arab Street to the Silk road: implications of the unrest in North Africa for the central Asian
States //Eurasian Geography and Economics. – 2011. – Т. 52. – №. 2. – С. 229.
5
Tahir M. Governments move to thwart “Arab spring” in Central Asia //WORLD. – 2011. – Т. 5. – С. 5-11.
6
Zikibayeva A., Korepin S., Sharan S. What Does the Arab Spring Mean for Russia, Central Asia, and the
Caucasus? //Center for Strategic & International Studies. – 2011. – 14 с.
1
2
устойчивости постсоветских политических режимов ЦА в условиях
внешнеполитической нестабильности?
Ведь посткоммунистические политические режимы подвержены
периодам нестабильности, связанным с недовольством авторитарной
властью.
Примерами этого служат Сербия, Грузия, Украина, Киргизия,
Армения и Молдова.
Предполагается,
что
режимы
ЦА
обладают
специфическими
факторами, нивелировавшими демонстрационный эффект и рост протестной
активности.
Таким образом, исследовательский вопрос: какие факторы повлияли
на устойчивость политических режимов в постсоветской ЦА после 2011
года?
Стоит отметить, устойчивость политических режимов имеет две
составляющих: первая – наличие факторов, поддерживающих существующий
политический режим; вторая – отсутствие факторов, способствующих
дестабилизации режима. Принимая во внимание два этих условия, были
сформулированы следующие рабочие гипотезы:
1) Политические режимы ЦА сохранили устойчивость благодаря
наличию факторов, способствовавших собственно укреплению режимов;
2) Политические режимы ЦА сохранили устойчивость благодаря
тому, что не сработали факторы дестабилизации, способствовавшие
росту протестной активности в других регионах.
Цель
данного
исследования:
выявить
факторы
устойчивости
политических режимов в постсоветской ЦА в условиях внешнеполитической
нестабильности.
Для проверки гипотез была создана модель, включающая в себя восемь
факторов: наличие внутренних кливажей (этнические, конфессиональные
расколы), наличие «горючего материала» (маргинализированные социальные
группы, например безработная молодежь), характер политического строя
(индекс PolityIV), степень внешнего воздействия, наличие дополнительных
триггеров (радикальные исламисты), а также коррумпированность режима
(индекс CPI Transparency Intl), участие граждан в политическом процессе
(индекс WGI) и наличие отсутствие угроз безопасности и/или порядку
(индекс WGI).
В качестве метода проверки значимости рассматриваемых факторов
используется регрессионный анализ. Выборка представляет собой панельные
данные, охватывающие временной период 2000-2015 годов, благодаря чему
удаётся
получить
достаточное
для
проведения
адекватного
анализа
количество наблюдений (40).
Данные анализа показали, что межплеменные, межконфессиональные и
внутриэлитные
конфликты
с
высокой
значимостью
определяют
нестабильность политических режимов ЦА. Чем выше конфликтный
потенциал, прежде всего, племен и кланов, тем выше нестабильность
режимов. Также высокую значимость имеет показатель восприятия
возможности насилия. Стоит отметить, что он работает с отрицательным
знаком. Т.е. чем выше угрозы безопасности и риски терроризма, тем меньше
протестная нестабильность.
Ощущая угрозу безопасности, население
предпочитает сильное государство. Для ЦА, где отмечен рост терроризма и
наркотрафика, такая постановка вопроса актуальна. Меньшую, но высокую
значимость (0,05) имеет показатель внешнего воздействия: чем интенсивнее
вмешательство внешних сил, тем выше нестабильность. Что касается
политической активности, то чем выше в регионе роль граждан в политике,
тем больше вероятность наступления нестабильности. Поэтому авторитарные
режимы ЦА минимизируют участие граждан в политике и ограничивают
политические свободы населения. Если же широкие социальные массы
получают возможность участвовать в политике и влиять на ее ход, то
события могут пойти по сценарию Киргизии 2005 и 2010 годов.
Показатель наличия «горючего материала» оказался не значим, но это
объясняется тем, что данный фактор был нивелирован массовой эмиграцией
в Россию, когда большая доля безработной молодёжи находилась за
пределами родных стран и физически не могла выйти на площади
протестовать. Незначимость показателя «политический строй» объясняется
тем, что режимы встали на свои уже органичные траектории существования.
Население в большинстве своем освоилось в таких рамках политической
системы, поэтому данный фактор не является протестным триггером. Фактор
коррумпированности оказался незначимым, возможно, по той же причине,
что и фактор «политический строй». Коррупция стала неотъемлемой частью
не только политической системы, но и всей общественной жизни ЦА.
Подводя итог, можно сказать, что данное исследование обладает
новизной подхода, поскольку анализирует не то, почему революции
происходят, а то, почему они так и не происходят. Построенная в работе
модель обладает значительной объяснительной силой и наглядно показывает,
на чем основана стабильность постсоветских режимов ЦА. Кроме того,
построенный на основе модели индекс нестабильности, показал, что
наименьшим
потенциалом
к
сохранению
устойчивости
обладает
Таджикистан. Через несколько месяцев после написания данной работе в
Таджикистане
произошло
событие,
названное
«мятежом
генерала
Назарзода». Это стало практическим подтверждением адекватности и
качества созданной модели.
Скачать