(, 45 Кб)

Евгений Степанов
САНИН, ВАНИН И ПЕТРОВ
Санин выбился в гении сразу.
Ванин выбился сразу из сил.
А Петров сторожил автобазу.
Не печатался, но не тужил.
Санин выпустил книгу, другую.
Ванин рукопись сильную сжёг.
А Петров подметал мостовую.
И семью прокормить всё же смог.
— Все в порядке, — твердил он, — в порядке!
Непечатаньем нас не возьмёшь.
Все равно в наши злые тетрадки
Не пролезет постыдная ложь.
1987
Вешняки
ПОЭТ РАКЕТОВ
заходил поэт емелькин
говорил как он велик
заходил поэт сарделькин
говорил как он велик
заходили сто поэтов
говорили все одно
но зашел поэт ракетов
и принес с собой вино
пили рислинг амаретто
говоря про женский пол
и ушёл поэт ракетов
и обратно не пришёл
29.08.2006
Есенинский бульвар
ОКРУЖЕНИЕ
Сладкая Лера — отрава.
Хваткий Валера — бандит.
Только деревьям и травам
Я нараспашку открыт.
Страсть промолчит о рассудке.
Дружба сокроет расчёт.
В эти холодные сутки
Только печурка спасёт.
8.05.1999
ст. Партизанская
***
И — тесно папироске в пачке.
И — тесно костерочку в печке.
И — тесно в конуре собачке.
И — тесно бабкам на крылечке.
И — тесно мне в квадрате неба,
В прямоугольнике державы.
Но — плакать, плакаться нелепо.
Всем — тесно, всем, о Боже правый...
1990
Вешняки
***
Вкусны земные калачи.
Но только лень вставать с печи,
Ужасно лень вставать покуда.
Милей —
Когда идут лучи —
Как Блок писал — лучи о т т у д а.
Я не желаю вдругорядь
К земному раю привыкать.
Молчите, Прага и Кусково!
Пусть даже будет жизнь на «пять» —
Я знаю —
Рая нет земного.
26.01.1997
Вешняки
***
Т.П.
Не льстился на елей — любой.
Не верил ничьему злословью.
Я был распят — самим собой.
Своим грехом. Своей любовью.
Своею песенкой смешной.
Своим нездешним пульсом адским.
Своей славянскою душой.
Своим прищуром азиатским.
3.08.1995
Тверская
***
хищный взгляд и пасть бульдожья
и деньжонок до …
неужели это рожа
отражается моя
фабрикантик фабрикантик
много дел и много тел
а талантик а талантик
точно фантик
у
л
е
т
е
л
8.08.2005
Киев
***
Конечно, комнат пять — не четверть комнатенки,
Конечно, много тыщ — не жалкие копейки.
И — в отпуск на Гавайи. Как сибарит. В шезлонге.
И в отпуск — не в Тамбов опять писать статейки.
…Неистребимый червь червленого спецхрана,
(Прошу не путать с красно-коричневой охранкой)
Я представляю, как живут в изящных странах,
Но разве так живут, к а к я мечтал под банкой?
Но разве я найду в какой-нибудь державе,
Что вижу я во снах, когда Оле Лукойе
Меня уносит ввысь от горестливой яви,
Но разве сам себя оставлю я в покое?
1987
Вешняки
ТОЛПА КАЗАНСКОГО ВОКЗАЛА
Меня давила, как клопа,
Сжимала мне бока, сминала
Разноязыкая толпа
Вокзала.
Но ни минуты, ни одной,
Не раздражался на толпу я.
Поскольку сам я был толпой,
Сам всех толкал напропалую.
1985
Вешняки
ОГОНЬ В ОГНЕ
Я был — как бес — богат вполне.
Я был — как бомж — на самом дне.
Но огненный незримый столп
Не затухал ни дня во мне.
Питался мой сумбурный троп
И отсветом чижевских троп,
И вечной квантовой пыльцой,
И песней, что озвучил Цой…
Я в очень красной жил стране.
Я был — как все — огнём в огне.
И огненный незримый столп
Не затухал ни дня во мне.
30.09.1995
Тверская
***
а до мишки
дрянь домишки
при егоре
горе горе
а при боре
вор на воре
хитрый и суровый вова
и совсем совсем херово
опосля придет гвидон
этот вообще гондон
а когда же а когда же
никогда же никогда же
25.09.2004
Чебоксары
***
смычком колдует дога
а кисточкой дега
деньжонок надо много
не надо ни фига
не надо мне татьяну
гордон не потяну
я обниму путану
как верную жену
фатальная беспечность
оплаченный экстаз
а час почти что вечность
а вечность точно час
8.02.2005
Чебоксары
***
У зимы затянулся жестокий забег.
Сумасшедший, безжалостный мартовский снег
Закрывает ресницы московским прохожим.
Что-то скрыть иль укрыть он желает, похоже.
Он метёт день-деньской, он метёт и метёт.
Лишь один необычный, седой пешеход
Не страдает от снежного круговорота.
Потому что прожил лет, наверно, пятьсот,
Потому что изведал н е з д е ш н е е что-то.
1985
Вешняки
О РАЙОННОМ ГОРОДКЕ
С. Бирюкову
Здесь времечко напоминает слепнями покрытую клячу.
Здесь вечные гости плетут не корзинки, увы, — чепуху.
Но учит провинция тихому, горькому-горькому плачу.
И есть априорное мненье: провинция учит стиху.
И есть занимательный факт: провинция учит полёту
Над пропастью въедливых и намагниченных мелочей.
А также дарует возможность (порою и мне, стихоплёту)
Наслушаться не депутатских, а ясных небесных речей.
1982 — 2001
Рассказово
РАСПОРЯДОК ДНЯ
Будильник нудный, как Дибров.
Кусок бекона.
Вонючий свальный грех метро.
Контора-зона.
Домой. Яичница. Отбой.
Спать — это все-таки свобода.
…А неба нету над Москвой,
Нет небосвода.
4.05.2003
Есенинский бульвар
***
«Я написал бы восемь строк
О свойствах страсти».
Б.П.
хорошо бы жить в лесу
и не знать прогресса
понимая как дерсу
все законы леса
хорошо бы к небесам
обращая взоры
две-три строчки написать
выше чем заборы
на николиной горе
в жуковке-барвихе
хорошо бы в гости прелестные чувихи
приезжали и опять
уезжали с богом
хорошо бы написать
написать о многом
о любви и нелюбви
жалящей жестоко
о друзьях что полегли
в землю раньше срока
о далеком далеке
реках-океанах
о районном городке
и заморских странах
хорошо бы чтоб и впредь
пели свиристели
хорошо бы умереть
в собственной постели
23.01.2006
Большой Знаменский переулок
***
две тысячи двадцатый год
на треть
уменьшится народ
две тысячи сороко-вой
Россию
назовут Москвой
две тысячи пятидесятый
воскреснет
мой народ распятый
24.11.2003
Чебоксары
***
на пороге — не ведая — сны — на пороге
на пароме — туда (до луны?) — на пароме
бормотанье — шаман — чахлый сын сибирячки
очень быстро — алтын (или меньше?) в заначке
мертвецы в записной тонкой-тоненькой книжке
ни юрашки ни тани — ни дна ни покрышки
а с собою не взять ни рубля ни деркама
непонятно — и видимо в сторону храма
15.05.2005
Есенинский бульвар
ГОЛУБЬ-ПЕНСИОНЕР
По Козицкому зыбкой, нетвердой походкой
Голубь-пенсионер мне навстречу идёт.
Может, он, как и я, увлекается водкой,
Может, ест, как и я, где-то триста раз в год.
— Я не пьянствую. Крошек хватает от булок, —
Отвечает мне голубь. — Я просто влюблён
В этот вольный, красивый кривой переулок.
И любовью своей, как вином, опьянён.
1987
Козицкий переулок
ТРЕТИЙ ГЛАЗ
Третий глаз прорастает большой гематомой
Сквозь асфальт толстокожего лба.
Всей земле улыбаюсь, как старой знакомой.
Понимаю любого жлоба.
Разве буду роптать! На дворе Кали-юга.
И ещё будет долго она править бал.
Разве я не увижу в противнике друга,
Разве мало я по небу, в космос летал!
1988
Вешняки
***
…И ещё одного обломала эпоха,
А точней, не эпоха, а чёрт знает что.
Вот он вышел во дворик, поэт-выпивоха,
В этом некогда классном (от Зайца!) пальто.
Вот он вышел. И сел покурить на скамейку.
И ему тяжело, а, быть может, начхать,
Что он вновь накропал р я д о в у ю статейку,
Все равно все статейки выходят в печать.
И ему тяжело, тяжело не на шутку,
Оттого, что, когда пробудится Москва,
Он поймает такси (а точнее, попутку)
И проводит дружков из немого «Ш-2».
А пока он дымит. И ему трудновато
Уяснить — почему, кто и что здесь виной, —
Жизнь сложилась не так, как мечтал он когда-то,
А сложилась, как ей захотелось самой?
1991
Вешняки