Шеуджен Э.А. Вступительные замечания (С. 3-6)

ВСТУПИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
Важнейшим показателем развития научного знания является состояние понятийного
аппарата. Понятия возникают как результат мыслительной деятельности, направленной на
обобщение представлений о предметах или явлениях для которых характерны определенные
общие признаки. При этом может учитываться и совокупность специфических признаков,
связанных с особенностями развития различных наук. Термин (от лат. terminus предел, границы)
в современной науке обозначает функционирующее понятие.
Понятия социальных наук, в частности истории, прошли длительный путь развития. В
античности и средневековье отсутствовали многие понятия современного социального словаря.
Тем не менее, в различного рода описаниях, общество обычно представало разделенным на
социальные группы. Так, достаточно вспомнить традиционную для европейского средневековья
модель трех сословий — духовенство, дворянство и «третье сословие», («те, кто молится, те,
кто воюет и те, кто трудится»), в основе выделения которых лежали выполняемые ими
социальные функции.
Только в конце XVIII — начале XIX века многие исследователи обнаруживают момент
возникновения современных социально-политических категорий. Мишель Фуко, один издании
Французского философского общества в Колледж де Франс (1969 г.) отмечал, что, обращаясь к
именам многих авторов XIX века «старался найти правила, по которым они произвели некоторое
число понятий или теоретических ансамблей, которые можно встретить в их текстах» 1.
С этого времени история не просто концептуализируется в понятиях нового типа — она
сама становится иной, новой. Социальная мысль пытается освободиться от закодированных в
терминах классификационных схем, предлагая заново, осмыслить существовавший «набор»
понятий. В результате опиравшиеся на опыт структуры социальных понятий обретают
большую независимость: все явственней проявляются теоретико-методологические перемены.
Происходит настоящий бум абстрактных понятий. Для обозначения основных
социальных групп наряду с нарицательными именами распространяются коллективные имена.
Теперь, понятие «буржуазия» фиксирует уже не статус буржуа, а класс людей, определенную
группу лиц. Распространение коллективных имен означало, что социальные категории мыслились
теперь как множество индивидов. Все более имя социальной группы служит, с одной стороны,
фиксатором референции, деловой характеристики, а с другой стороны, оно отсылает к
описанию качества и места конкретной социальной группы в обществе.
Все явственней проявляется отличие основных исторических понятий от не основных или,
как выражается Райнхарт Козеллек, отличие понятий от «простых слов». Оторвавшись от
«области опыта», эти понятия претендуют на всеобщее значение. Кроме претензии на
универсальную значимость в историческом понятии слово и значение сливаются до такой
степени, что понятие не существует вне слова и, как следствие, выразимо только в нем.
Теоретические подходы к осмыслению этой проблемы были сформулированы и, в общем,
разрешены Генрихом Риккертом2. Проведя фундаментальное исследование проблемы
образования понятий в естественных науках, он приходит к выводу, что естествознание не
может ответить на ряд вопросов связанных с пониманием природы образования понятий.
Поэтому стоит задача обратиться к науке, по форме своего изложения отличающейся от
естествознания по всем существенным пунктам.
К такой науке Г. Рикккерт относит историю, науку о процессах происходящих в
определенных пунктах пространства и времени. «Только история, — подчеркивает он, —
способна заполнить тот пробел, который должно оставлять в нашем знании естествознание»3.
Именно ему принадлежат идеи связанные с пониманием определенности и обязательности
понятий, процесса их образования, логической связи, особенностей развития.
Учитывая сложность и дискуссионность многих проблем неудивительно, что в результате
эпистемологических поисков — 70-х годов прошлого века, сформировалась история понятий как
особое направление историографии. Предметом истории понятий считается процесс
формирования понятийного аппарата как кратчайшего пути к постижению истории.
Однако этот путь оказался весьма сложным. В частности остроту приобрел вопрос о
специфике образования понятий в истории. Познание исторического прошлого всегда связанно с
преобразованием действительности, в которой все явственней обнаруживается бесконечное
многообразие явлений и процессов. Даже настойчиво стремясь приблизиться к изображению
объективного мира, историку непросто привести исследуемый материал в систему общих
понятий.
Сомнения возникают уже при определении базового понятия «история». Сегодня в
литературе закрепились два его значения. История — это реальный процесс развития природы и
общества, и история — это наука, занимающаяся изучением прошлого и его репрезентацией.
Двусмысленность этого слова делает сомнительным понимание — имеется ли в виду наука или ее
объект, то есть охватывает это понятие всю действительность или только ту часть
действительности, которая составляет объект исторической науки.
Процесс взаимодействия этих значений выступает как одна из центральных
методологических проблема: речь идет о соотношении реальной истории и наших знаний о
прошлом, о возможности познания средствами исторической науки прошлого человеческого
общества. При этом нельзя не отметить, что понятия «история» и «историография», а так
же производные от них — «историк» и «историограф», продолжают сохранять характер
синонимов. Более того, в теории истории, по-прежнему, существуют разные взгляды на статус
историографии: одни считают ее письменным дискурсом, то есть целенаправленным
письменным рассуждением, а другие — равноправной научной дисциплиной. Понятно, что
различие подходов влияет на объем находящихся в научном обороте понятий.
Существенное значение имеет вопрос о пределе образования научных понятий. Как мы
хорошо знаем, материал исторической науки состоит из огромного количества различного рода
явлений и процессов. В связи с этим все большую значимость приобретает задача приведения его
в доступную для понимания систему. При этом неизбежно происходит упрощение: даже такое
широко применяемое в исторических описаниях понятие как «народ» в различных
пространственно-временных измерениях приобретает многозначность («народные массы»,
«революционный народ» и т.п.).
Речь идет не только о сущность, но и границах научного образования данного понятия.
Именно общее («народ») придает определенность смысловым границам. Учет этих
обстоятельств имеет определяющее значение для всякого исследования, задача которого
состоит в том, чтобы выразить при посредстве понятий исследуемую действительность, в
полной мере осознавая, что эмпирическая действительность, не может полностью «вписаться»
ни в какую систему понятий, ибо существует предел всякого познания при посредстве понятий.
При этом нельзя не учитывать, что история, в отличие от «точных наук»
рассматривает действительность с несколько иной точки зрения. При реконструкции
исторического прошлого имеют значение не только общие, закономерные явления, но и частные,
случайные. «История, — утверждал еще Г. Риккерт, — должна трактоваться как наука о
действительных процессах именно потому, что предметом научного интереса служит не
только общее, но и частное» 4.
Размышляя на эту тему, Николай Евгеньевич Копосов обращается к диалектике развития такого
базового понятия как «государство»5. По его мнению, не говоря уже о трудностях
политического характера, связанных с осмыслением все новых характеристических
составляющих, его образование стало «достаточно сложной ментальной операцией» 6.
Несмотря на то, что понятийный аппарат для анализа социальных процессов в обществе
сложился в современном виде на протяжении XIX века, его развитие, в связи с появлением новых
социальных явлений, продолжается и в наши дни. При этом эпистемологические размышления
порождают эффект наслоения интерпретаций, что не может не влиять на состояние понятий:
наряду с определяющими признаками, проявляются дополнительные, обусловленные
специфическими условиями исторического развития народов.
При этом понятия выступают как когнитивные точки, служащие для фиксации
отбираемой информации. Более того, важно отметить, что понятия уточняются благодаря
использованию информации источников, относящихся к различным периодам истории. В
частности, исследование городов Европы и Азии привело не только к выявлению определенных
инвариантных, неменяющихся признаков, характерных для городов в разных регионах земли, но и
проявило необходимость учитывать пространственно-временные различия (европейский город —
азиатский город; средневековый город — современный город и т.п.).
Понятия могут приобретать характер как нарицательных, так собственных имен.
Нарицательное понятие «империя», может приобрести характер собственного — Римская
империя, Византийская империя, Российская империя. Понятие «империя» заключает в себе то,
что есть общего у всех империй. Но, устанавливая природу, например, Российской империи
невозможно игнорировать то, что мы имеем в виду, вводя определение «российская». Подобные
понятия вбирают как общие характеристические особенности, так и индивидуальные,
встречающиеся в исторической действительности. Без сомнения, формирование собирательных
понятий требует более организованного мыслительного уровня, усиления аналитического
потенциала в процессе познания.
Современные тенденции развития исторического знания обусловливают настоятельную
потребность выработки такой номенклатуры понятий, используя которую можно было бы
относительно адекватно описывать массу выявленных социальных явлений, не засоряя
малопонятным «птичьим языком» научные сочинения. «Легкое дело — тяжело писать и
говорить, — отмечал В.О. Ключевский, — но легко писать и говорить — тяжелое дело» 7.
Важно учитывать, что именно благодаря интеллектуальным традициям социальные
понятия обретают свой современный статус. Понятия, вошедшие в научный оборот и
зафиксированные в словарях, основанные на полном или частичном описании определенных
свойств, то есть устанавливающие логический предел значения, в конечном смысле,
обусловливают научный уровень профессионального языка современных историков.
Э.А. Шеуджен
Примечания:
1. Фуко М. Что такое автор? — Режим доступа: kovit.narod.ru/germen.
html (11 КБ) · 03.10.2005
2. Риккерт Г. Границы естественнонаучного образования понятий.
СПб., 1997.
3. Там же. С.223.
4. Там же. С.223–224.
5. Копосов Н.Е. Как думают историки. М., 2001. С.129–161.
6. Там же. С.161.
7. Ключевский В.О. Сочинения. В 9 т. Т.1. М., 1987. С.22.