К.С.Петров-Водкин. «Букет на террасе». 1913. Ещё одна ранее

К.С.Петров-Водкин. «Букет на террасе». 1913.
Ещё одна ранее неизвестная картина К.С.ПетроваВодкина «всплыла из небытия» в 2005 году и вызвал
неподдельный интерес в искусствоведческих кругах. В
настоящее время картина находится в частном собрании в
Москве.
Авторство
К.С.Петрова-Водкина
эксперты
признали не сразу, хотя в правом нижнем углу картины
есть монограмма «КПВ» и год «913». В 2005 году эксперты
Русского музея не признали авторства1 Кузьмы Сергеевича
на том основании, что монограмма и дата были признаны
фальшивыми, нанесёнными позже на холст по лаку. В
октябре
2005
года
была
сделана
повторная
искусствоведческая экспертиза картины экспертами
Третьяковской галереи Гладковой Л.И. и Валеевой М.В.,
подтвердившими авторство К.С.Петрова-Водкина. В марте
2009 года экспертом-технологом С.А.Писаревой была
проведена химическая экспертиза, в ходе которой было
установлено использование в картине пигментов,
характерных для творчества К.С.Петрова-Водкина 1910-х
годов, но в экспертном заключении так же указывалось
присутствие
в составе пигментов монограммы и даты
К.С.Петров-Водкин. Букет на террасе. 1913.Х.,
красного кадмия (CdSe), который хотя и произведён был в
м. 68,5х67.Частное собрание.
1910 году, но не обнаруживался экспертами при
исследовании подлинных картин первой четверти ХХ века. В 2010 году зав. ОТИ ГРМ С.В.Сирро были
подтверждены выводы С.А.Писаревой, но добавлено, что красный кадмий встречается в подлинных работах
художника. После этих технологических экспертиз научные консультанты ГРМ В.Ф.Круглов, Г.К.Кречина,
С.В.Римская-Корсакова в октябре 2010 года признали авторство К.С.Петрова-Водкина. Нам бы хотелось
развеять все сомнения экспертов с помощью самого автора. Этот букет полевых цветов на картине из
собрания академика Хачатура Седраковича Коштоянца (знаменитого биолога, руководившего запуском в
космос Белки и Стрелки) написан К.С.Петровым-Водкиным не в «родном Хвалынске», как указывают
эксперты, а в усадьбе Званцевых в Тарталеях Нижегородской губернии, где художник жил с середины июня
до первых чисел августа 1913 года. Там он работал с режиссёром Незлобинского театра Николаем
Николаевичем Званцевым над декорациями к спектаклю по трагедии Шиллера «Орлеанская дева». В письме
жене в Петербург из Тарталей от 15 июня 1913 года художник описал дом Званцевых: «Дом стоит на горе,
откуда видны два совсем маленьких озера, а деревья и поля вдали. Имеется парк и маленький лес, теперь
сезон земляники, и мы едим ее каждый день».2 От внимательного взгляда на работу не скроется тот факт, что
дом, на террасе которого стоит букет, находится на возвышенности, внизу слева видна зелень деревьев,
растущих под горой, на которой стоит дом, вдали - холмистая
открытая местность, а рядом с террасой, близко к дому, растут
тоже деревья. Известно, что рядом с усадьбой Званцевых росла
липовая аллея, сохранившаяся до сих пор. В письме от 30 июня
- 1 июля 1913 года
он сообщил жене: «Сейчас день
пробужденья. Утренний ветер заставляет трепетать листья
деревьев под моими окнами…».3 Возможно, именно эти деревья
шумели листвой под окнами комнаты Петрова-Водкина.
«Шум» листвы, её трепетанье, передано в картине белильными
нечёткими мазками сухой кистью. Вид несколько сверху на
пейзаж художника волновал всегда, эта «высокогорная» точка
зрения была сформирована холмистым ландшафтом родного
Хвалынска, с его улочками, «карабкающимися» от Волги в
Усадьба Званцевых в Тарталеях.
горы, с которых открываются великолепные виды на широты
Фото начала ХХ века.
реки и город. Когда через два года у Кузьмы Сергеевича
появится дача Красулинка на холме в южных окрестностях Хвалынска с террасой и балконом, то и там он
тоже будет писать портреты («Фектя» 1916) или натюрморты с самоварами, то есть, мотив его. Позже, уже в
Самарканде в 1921 году он напишет на террасе мальчиков, но уже в своей «сферической» перспективе с
наклонными вертикалями. Да и Кировский проспект, где он будет жить последние годы своей жизни (19361939) в Ленинграде, он тоже напишет с балкона в 1937 году. И такие примеры можно продолжать, но этот,
вероятно, один из первых в творчестве художника, начавшего
задумываться
над
передачей
пространства,
его
«двуплановостью» (многослойностью пространства, которое он
позже будет расширять с помощью зеркальных отражений,
или изображений разновременных событий в картине, как в
«После боя» и «Командирах РККА», или удваивать его с
помощью «пространства в пространстве» - интерьера с
открытыми в пейзажи окном или дверью, как в «Матери»
(1915), «Девушке в сарафане» (1928), «Весне в деревне» (1929),
или крытой террасы и пейзажа за ней, как в этой работе и
многих других).
В этом же письме, кстати, есть и такие строки: «Перед моими
глазами горизонт исчезает в ночных сумерках, наряжаясь в
розовую и голубую краски…».4
К.С.Петров-Водкин. На Красулинке
осенью. 1915. Местонахождение
неизвестно
И хотя на картине изображено, вероятно, утро, но «розовый
горизонт» тоже можно видеть. В письме от 26 июня 1913 года жене есть
К.С.Петров-Водкин. Самарканд.
упоминание о клевере: «Посылаю четырёхлистник, который сегодня
На террасе. 1921. Х.,м. 43,5х22,5.
нашел для тебя и для себя»5(так называют четырёхлистный клевер,
Частное собрание.
сопутствующий, согласно преданию, удаче во всём нашедшему его,
обычно клевер бывает трёхлистным
– В.Бородина), то есть клевер в
букете не случаен, букет из ромашек
и клевера он мог собрать тогда, в
конце
июня,
когда
посылал
четырёхлистник в письме жене.
Кузьма
Сергеевич
вообще
предпочитал полевые цветы садовым.
В его натюрмортах довольно часто
встречаются букеты полевых цветов:
«Натюрморт.
Цветы»
(1916),
«Утренний
натюрморт»
(1918),
«Натюрморт с самоваром» (1920) и
«Натюрморт. Цветы и женская
голова» (1921). В письмах из
Тарталей он писал о работе над
эскизами к спектаклю: то они с
Николаем Званцевым разбирают
трагедию, обсуждают сцены, то он
работает над эскизами декораций,
К.С.Петров-Водкин.
которых было более десяти в спектакле, поэтому тоскует о живописи. В
Натюрморт. Цветы и женская
голова. 1921. Х.,м. 63х52.
том же письме есть слова: «Ах, дорогая моя женушка, как я страдаю без
Частное собрание.
живописи в прямом смысле слова»,6 а в одном из писем от 8 июля 1913
года жене, которая собиралась в середине июля заехать из к нему в
Тарталеи, чтобы вместе в начале августа поехать в Хвалынск, он просил: « <…> захвати мои краски, полотно
<…>».7 Кузьма Сергеевич думал писать в Тарталеях только эскизы декораций, надеясь, что работа не займёт
много времени, и он пробудет в Тарталеях недолго. Вероятно, все холсты, взятые им в Тарталеи, были уже
записаны к этому времени, поэтому он просит жену привезти в Тарталеи полотно и краски, чтобы и в
Хвалынске, где он мечтал пробыть до конца лета, поработать. Жена выполнила просьбу мужа и приехала в
Тарталеи в середине июля с красками и холстом.
В первых числах августа художник приехал с женой в Хвалынск. В 1913 году дачи у Кузьмы Сергеевича в
Хвалынске ещё не было, они останавливались в родительском доме (ныне Хвалынский мемориальный доммузей К.С.Петрова-Водкина). Художник только мечтал о своей даче и в августе с матерью искал сад для
будущей Красулинки (так называлась дача художника в Хвалынске – В.Бородина), строительство которой
начнётся в 1914 году, а в 1915 году он будет в ней жить и писать на террасе и балконе натюрморты и
портреты.
Окрестности Хвалынска и окрестности Тарталей. Современное фото.
Пока же в 1913 году до 5 сентября он жил в доме родителей, а в их доме террасы не было. Да и пейзаж в
Хвалынске иной, чем в Тарталеях: в Хвалынске он гористый, с выходами мела среди зелени, мел даёт и
другую окраску травы, например, как в «Полдне» (1917) или «Утре. Купальщицы» (1917) – холодноизумрудною, цвета полыни. Цвет зелени в Тарталеях преимущественно тёплый ярко-зелёный, как в
пейзажном фоне картины. В Хвалынске Петров-Водкин делал эскизы и писал этюды к картине «Мать»
(1913), здесь же будет написана к сентябрю и сама картина. На обороте «Букета на террасе» чёрной краской,
выполнены наброски этой «Матери», шёл поиск композиции на полотне, привезённом из Тарталей.
Художник довольно часто использовал обороты уже записанных холстов в качестве «черновиков».
Оборотная сторона холста с изображением набросков к «Матери» 1913 года.
В художественно-мемориальном музее К.С.Петрова-Водкина хранится его ранний «Натюрморт с вазой», на
обороте которого изображён этюд старика. Такие примеры есть и ещё. Возможно, это связано с
ограниченным количеством холстов, которые он привозил с собой в Хвалынск.
Наброски на обороте холста свидетельствуют о поисках положения фигуры матери: на одном она держит в
левой руке корзину (возможно с ребёнком, как в иллюстрации к главе 17 «В одну из зим» к
автобиографической повести «Хлыновск»), на другом она сидит с
ребёнком на коленях, есть наброски с едва угадываемыми погрудными
женскими фигурами. Формат холста «Букета на террасе», близкий к
квадрату, не характерен для позднего Петрова-Водкина, хотя близкие к
квадрату холсты он писал именно в 1910-е годы, обычно же он брал
форматы, близкие к золотому сечению.
Есть и ещё одна деталь на картине, не скрывшаяся от пристального
взгляда экспертов ГТГ в 2005 году, подтверждает авторство
К.С.Петрова-Водкина. Л.И.Гладкова и
М.В.Валяева отметили в
заключении: «Характерной особенностью творческого метода
художника является просвечивание тех деталей композиции, которые
потребовалось изменить, сквозь прозрачно-тонкие завершающие
прозрачные слои, что зачастую видно невооружённым глазом. В
данной работе художник убирает изображение мальчика на среднем
плане, который был одет в чересчур яркую одежду и нарушал
гармонию колорита». Да, действительно, художник писал
К.С.Петров-Водкин. Мать, кормящая
жидкой краской, по ходу дела часто изменяя детали.
ребёнка.
Набросок для картины «Мать»
Предыдущие варианты на нижележащих слоях просвечивают
1915. Б.,кар. 22,3х12. ГРМ.
через последующие слои, и на холстах видна «кухня» художника, этапы работы над картиной. Можно
привести множество примеров из творческого наследия К.С. Петрова-Водкина, где
первоначальный образ менялся в процессе работы, где такие переработки
просматриваются технически «невооружённым» глазом и часто принимаются
исследователями творчества К.С.Петрова-Водкина за поздние вмешательства в
картины. Так Е.И.Водонос на основе рентгеновского снимка картины «Мать» 1915
года, где первоначально мать изображена с другим наклоном головы и на фоне
пейзажа, несколькоповторяя композицию «Матери» 1913 года, сделал вывод8 о более
поздней датировке картины, предполагая, что она переписана в 1920-е годы, хотя в
реальности эти доработки делались во время работы над картиной, о чём
свидетельствует рисунок, хранящийся в ГРМ и датированный 1915 годом, на котором
мать изображена без головы, то есть положение головы художник искал прямо на
холсте. Можно привести много примеров, когда по истечении времени стали
проявляться на картинах первоначальные варианты. Например, в портрете «Фектя»
(1915) голова первоначально была меньшего размера и обращена влево, в натюрморте
«Бокал и лимон» (1922) первоначально в верхней части было изображено чайное
блюдце с тёмно-синей каймой, как в более позднем «Натюрморте с виноградом»
Фрагмент картины
(1935), в «Натюрморте с письмами» вместо стакана на зеркале стояли два бокала,
с просвечивающим
«Цыганки» (1926-1927) первоначально были написаны на голубом фоне,
через верхний
«превратившемся» в окончательном варианте в дощатую стену, а гроздь винограда в
красочный слой
правой руке левой цыганки в окончательном варианте «становится» картой, в
мальчиком.
«Портрете Л.В.Канторовича» (1938) учёный первоначально был обращён вправо, а не
влево, как в окончательном варианте и т.д. Особенно это касается тех случаев, когда мастер не делал к
картинам эскизов и не писал этюдов, а работал сразу на холсте, как это произошло с картиной «Букет на
террасе» 1913 года. Действительно, справа, в пейзаже за террасой был изображён со спины мальчик в
голубых шортах, фигура которого хорошо просматривается через последующий красочный слой. Хочется
внести только одну ремарку в верное замечание экспертов по поводу причины «удаления» мальчика из
пейзажа. Думается, что не из-за «чересчур яркой одежды»
Кузьма Сергеевич «убрал» его (на мальчике всего-навсего были
голубые шорты), а по причине того, что мальчик приближал
дали будучи «вехой» для зрительского глаза, сокращал
масштаб изображённого пространства, а художнику уже тогда
хотелось показать его безграничность. И ему удалось это
сделать: по отношению к детально прорисованному букету дали
кажутся бескрайними.
Жена художника уехала из Хвалынска в Петербург в конце
августа одна, Кузьма Сергеевич оставался в Хвалынске до 5
сентября. Вскоре (15 сентября) по возвращению в Петербург, он
едет в Москву в театр Незлобина для осуществления контроля
над воплощением эскизов декораций к спектаклю «Орлеанская дева» в размере. Премьера спектакля была
назначена на 2 октября. 20 сентября 1913 года он писал жене в Петербург: «Как-никак, а я останусь здесь до
премьеры, вот сообщаю тебе программу. 30-го сентября состоится генеральная репетиция «Жанны д, Арк», и
мне хотелось бы, чтобы ты её посмотрела. Пришёл ещё к
К.Н.Незлобин, режиссёр Н.Н.Званцев и
Сарьяну, он теперь прекрасно устроился в мастерской, он меня
драматург С.А.Ауслендер в Незлобинском
пригласил к себе, и Мамонтов со своей стороны тоже
театре. 1913 год.
приглашает меня, но я считаю, что лучше оставаться в
гостинице, не правда ли? Гостиница «Европа». Неглинный проезд». 9 Он жил в Москве до 8 октября 1913
года. Затем на короткое время возвратился в Петербург к жене и 16 декабря снова уехал в Москву, где
участвовал в выставке «Мира искусства», в том числе и картиной «Мать» (1913), которая продалась в самом
начале 1914 года. Возможно, на выставке был показан и «Букет на террасе». В письме жене от 17 декабря
писал: «Сейчас пойду на выставку развешивать свои картины. Все тебе кланяются. Я остановился у Сарьяна,
где мне очень хорошо!».10 Кузьма Сергеевич мог подарить работу Сарьяну или просто оставить её после
выставки у него, ведь с Сарьяном он встречался часто в эти месяцы. Но через несколько дней, 20 декабря,
жене сообщил: «Я ещё ни разу не ночевал у Сарьяна, кажется, он немного на это обижается, но право у
Платона гораздо удобнее и совсем близко от выставки».11 У Мартироса Сарьяна художник останавливался и
позже, в феврале-марте 1914 года, когда тоже ездил в Москву для участия в выставке. Возможно, именно от
Сарьяна или при его посредничестве работа попала в собрание академика Х.С. Коштоянца (1900-1961), с
которым Сарьян поддерживал дружеские отношения и даже написал его портрет в 1944 году. Этот факт
может объяснить более позднее происхождение авторской подписи и даты на картине, которые могли быть
нанесены при продаже работы. Известно, что академик Х.С. Коштоянц материально поддерживал
художников, собирал коллекцию, часть которой, в том числе и «Букет на террасе» К.С.Петрова-Водкина,
после смерти академика унаследовала его дочь Кира Хачатуровна Коштоянц, проживавшая с мужем в
Севастополе. После смерти наследницы в 1992 году картины коллекции академика Коштоянца унаследовала
её дочь. По письменному свидетельству мужа Киры Хачатуровны Коштоянц Евгения Александровича
Тарасенкова, картина К.С.Петрова-Водкина попала в коллекцию академика Х.С.Коштоянца до 1930 года
(точнее дату приобретения работы, к сожалению, он назвать не мог). Но в
связи с приобретением картины упоминает имя Мартироса Сарьяна. Сейчас,
со смертью первых владельцев картины невозможно с точностью до года
установить дату её приобретения Х.С.Коштоянцем, но подлинность работы и
авторство К.С.Петрова-Водкина не вызывают сомнения. Слишком много
нужно было знать подробностей из жизни художника, мелких частностей,
которые так или иначе отражены в этой картине, тому, кто попытался бы
сделать подделку «под К.С.Петрова-Водкина». Да и стал бы этот «некто»
писать работу, которая ещё не отражает зрелого творческого метода мастера
и, таким образом, подвергать сомнению «авторство» К.С.Петрова-Водкина.
Картина стоит в ряду тех работ художника, в которых уже нащупываются,
«проговариваются» будущие его открытия, в ней явно отражены подступы к
ним.
Академик Х.С.Коштоянц.
1950-е годы.
Заведующая художественно-мемориальным
музеем К.С.Петрова-Водкина, Заслуженный
работник культуры РФ В.И.Бородина
Примечания.
1.Все упоминающиеся в статье экспертные заключения находятся у владельцев картины.
2.Секция рукописей ГРМ. Фонд. 105, ед.хр.8. л. 12.
3. Там же. с.112-113.
4. Там же.
5. Там же.
6. Там же.
7. Там же. с.117-118.
8. Е.И.Водонос. К вопросу о передатировке картины К.С.Петрова-Водкина «Мать».
Сборник. ГРМ. Страницы истории отечественного искусства. Выпуск II. Вторая
половина XIX- XX века. Спб., 1993.
9. Секция рукописей ГРМ. Фонд. 105, ед.хр.8. л. 12 с.125.
10. Там же. с.126.
11. Там же.
Перечень иллюстраций.
1.К.С.Петров-Водкин. Букет на террасе. 1913.Х., м. 68,5х67.Частное собрание.
2. Фото начала ХХ века. Усадьба Званцевых в Тарталеях. Не сохранилась. Источник:
http://www.gttp.ru/PC/pc_43.htm
3. К.С.Петров-Водкин. На Красулинке осенью. 1915. Местонахождение неизвестно.
Источник: А.С.Галушкина. Петров-Водкин. М., 1936. Стр.35.
4. К.С.Петров-Водкин. Самарканд. На террасе. 1921. Х.,м. 43,5х22,5. Частное собрание.
Источник: Ю.А.Русаков. Кузьма Петров-Водкин. Л..1986. Стр. 143.
5. К.С.Петров-Водкин. Натюрморт. Цветы и женская голова. 1921. Х.,м. 63х52. Частное
собрание. Источник: Ю.А.Русаков. Кузьма Петров-Водкин. Л..1986. Стр. 142.
6. Фото Е.В.Костюк. Окрестности Хвалынска. Собственность автора.
7. Фото окрестностей Тарталей. Источник: http://www.gttp.ru/PC/pc_43.htm
8. Оборотная сторона картины К.С.Петрова-Водкина. Букет на террасе с набросками фигур. Час.собрание.
9. К.С.Петров-Водкин. Мать, кормящая ребёнка. Набросок для картины «Мать» 1915. Б. кар.
22,3х12. ГРМ. Источник: Каталог выставки «К.С.Петров-Водкин. Графика (Из собрания ГРМ)»М. 1980. № 152.
10. Фрагмент картины «Букет на террасе» с просвечивающим через верхний красочный слой
мальчиком. Частное собрание.
11. Фото 1913 года. К.Н.Незлобин, режиссёр Н.Н.Званцев и драматург С.А.Ауслендер
в Незлобинском театре. Источник: http://www.ramtograf.ru/december2011/strpamyati.html
12. Академик Х.С.Коштоянц. 1950-е годы. Источник:
http://www.megabook.ru/Article.asp?AID=642901