В ПОИСКАХ ИСЛАМСКОЙ РУСИ: взгляд мусульманских и не

В ПОИСКАХ ИСЛАМСКОЙ РУСИ:
взгляд мусульманских и не только историков на религиозную
историю Руси
Замалчиваемая история русов
Наряду с имеющими широкое распространия версиями принятия христианства
русами, нашедшими отражение, как в трудах восточных - мусульманских и
сирийско-христианских авторов, так и в древнерусских источниках, на Востоке
бытовало и совершенно иное представление о важнейших событиях
религиозной жизни Древней Руси, касающееся обращения её жителей в ислам.
При этом сам факт христианского периода ими также не ставился под
сомнение, но рассматривался лишь в качестве эпизода, предшествующего
утверждению ислама.
В частности, в сочинениях ал-Марвази (ХI век) и у более поздних историков —
персидского первой половины XIII в. Мухаммада 'Ауфи и турецкого Шукруллы
ибн Шихаба, жившего в XV в. и других авторов — сообщение о крещении русов
является как бы преамбулой и составной частью пространного рассказа об этом
народе, сюжет которого логически завершается достаточно подробным
описанием их обращения в ислам.
Как видно, сообщение ал-Марвази и иных писателей о религии русов не
является механической сводкой известий, заимствованных ими из различных
источников, а, напротив, представляет собой связное повествование, в котором
рассказывается о переходе русов из христианства в ислам как о закономерном
событии, обусловленном внутренними потребностями древнерусского
общества. В частности, там сообщается о "джазире русов" ("русском
междуречье"), разбойных нападениях русов на славян и другие народы и,
наконец, о пагубном влиянии принятия ими христианства в 300 г.х. (912/13 г.).
Далее излагаются причины, побудившие русов отказаться от христианской веры
и обратиться к исламу. С принятием христианства русы были вынуждены
отказаться от походов на другие народы, а поскольку иного способа добывать
себе пропитание они не знали, то их дела быстро пришли в расстройство.
Поэтому, побуждаемые желанием получить право вести войну за веру, русы
стали склоняться к исламу. С этой целью они отправили посольство к
хорезмшаху; в состав посольства вошли четверо лиц из числа приближенных
правителя русов, носившего титул "буладмир". Хорезмшах очень тепло принял
их и отправил на Русь имамов, после чего все русы сделались мусульманами.
Завершает рассказ о Руси описание её успешных военных набегов. Подобный
финал рассказа демонстрирует правильность сделанного русами религиозного
выбора: став мусульманами, они превзошли могуществом соседние
немусульманские народы.
Разные русы – разная история
В данном контексте следует отметить, что разные русы крестились в разное
время. Вероятно, некоторые из них принимали арианство еще в IV–V вв. С IX в.
христианство распространяется у русов и славян Приднепровья. В частности,
при Константинопольском патриархе Фотии (ум. 867) христианство приняли
причерноморские росы, в 932 г. — аланы. Могла перейти в христианство и еще
какая-то группа русов в начале X в. Но титул буладмир слишком напоминает
крестившего Русь Владимира. Поэтому обычно в сообщении видят путаницу как
хронологическую, так и фактическую. Ясно, что "Киевская Русь", да и
"Причерноморская" или "Новгородская" в мусульманство не обращались.
Другое дело русы, осваивавшие Каспий и проживавшие на Волге. Аланы в
конечном счете такой путь и проделали: сначала перешли в христианство, а
затем в ислам. Однако сами попытки рассмотреть вопрос об исламизации
русов, с учетом всех исторических источников, натыкались на проблемы,
исходящие из самой сути отечественной историографии.
В частности, следует отметить, что рассказ о принятии ислама русами не
оставил без внимания многих историков "классической школы", таких как
В.Бартольд, В.Минорский, О.Прицак и др., но и они не смогли или не захотели
придать импульс развитию этой темы и отнеслись к ней, как к интересному, но
не заслуживающему детального исследования второстепенному вопросу, лишь
вскользь затронув его в своих произведениях. Это можно объяснить тем, что
российские и украинские исследователи, на саму "историю Государства
Российского (или Малороссийского)" смотрели через ту же призму, что и
авторы "Повести временных лет" (ПВЛ).
Таким образом, они пытаются встроить повествование о принятии русами
ислама в канву рамок традиционного великодержавно-православного взгляда
на формирование российской государственности. Согласно этим воззрениям,
которым не был чужд даже Прицак и иные украинские историки, сама Русь
изначально является неким "единым и неделимым" объектом исторических
исследований и субъектом самой истории. Её же "единственность и
неделимость" обеспечивается исключительными правами "Дома Рюрика" на
"Землю Русскую" и без альтернативностью "аксиомы" о том, что Русь обязана
своим появлением в истории одной лишь династии - "князьям русским". Все
иные правители, которые упоминаются на страницах русских летописей, будь то
Аскольд, Дир или Рогволд Полоцкий, являются или, вышедшими из
повиновения наместниками этих Рюриковичей, или просто мятежниками. При
этом сами противоречия "норманистов" и "антинорманистов" проистекают из
оценки степени развития славян в "дорюриков период" и местом
происхождения династии Рюриковичей (скандинавы они или славяне?), но не
затрагивают основ самой концепции ПВЛ.
До наших дней так и не появилось какой-либо серьезной школы, отошедшей от
принципов, заложенных в "Повести временных лет", которая бы могла уделить
внимание всем имеющимся источникам, не отдавая предпочтения какому либо
из них.
Поэтому и историками указанного "традиционного направления" по сути
отрицается наличие иного возможного центра русской государственности, не
связанного с Киевом или Новгородом. Отсюда и попытки тех из них, кто
принимает версию о принятии ислама русами в качестве достоверной,
соотнести её исключительно с личностью князя Владимира "Святого" и
событиями, касающимися выбора им веры из русских летописей.
Так, украинский историк Прицак в своей работе "Походження Русі" пишет:
"Достоверный арабский источник (ал-Марвази, примерно 1120 г.) сообщает, что
Владимир сам принял ислам (во время новгородского правления). Если бы он
остался в Новгороде, то вероятнее всего ввел бы там тюркскую версию ислама и
таким образом северная часть восточных славян тюркизировалась бы, как это
произошло с волжскими булгарами. Однако Владимир перешел в Киев, сменив
"полумесяц" на "солнце" Константинополя, где был вынужден сменить ислам
на греческое христианство".
Здесь мы также видим попытки, хотя и не игнорируя факта принятия русами
ислама, свести его к той же концепции "Единой и неделимой Руси", созданной
князьями "Дома Рюрика", без желания рассмотреть возможности
существования "другой Руси", никак не связанной ни с Киевой, ни с Новгородом
и тем более с "князьями русскими" из династии Рюриковичей. И это, несмотря
на то, что в сообщениях ал-Марвази и иных мусульманских авторов, живших в
более поздний период, ничего не говориться о том, что русы, после своего
обращения в ислам вновь стали бы христианами, хотя эти историки писали свои
произведения спустя два и более веков после описываемых ими событий об
окончательном утверждении ислама среди русов.
Арсания - неизвестная Русь
В связи с этим, следы исламской Руси следует искать в сообщениях, как арабоперсидских, так и византийских авторов о существовании "другой Руси",
ориентированной на исламским мир и не имеющей никаких династических и
иных привязок к "Руси Киевской".
Многочисленные арабские и персидские историки и географы Х-XIII веков, в
своих описаниях Древней Руси и её народа, во многом расходятся со
сведениями из "Повести Временных лет" (ПВЛ). В частности, в арабоперсидской литературе этого периода нет никаких указаний на то, что Русь
представляла бы собой единое государственное образование, скрепленное
узами правящей династии. Также и византийский кесарь Константин
Багрянородный в своем трактате "Об управлении империей" дает
недвусмысленный намек на существования помимо известной ему Киевской,
которую он называет "Внешней", еще как минимум одной, видимо
"Внутренней" Руси. А такие мусульманские авторы, как ал-Балхи, Истахри, Ибн
Хаукаль, ал-Идриси и другие уже называют три самостоятельные независимые
друг от друга страны русов, которые могут считаться их протогосударственными
объединениями: Куяба, Слаба и Арсания со столицей в Арсе.
При этом, с большой долей уверенности, можно предположить, что эти
мусульманские источники в своих описаниях Руси имели ввиду прежде всего
тех русов, которые жили на некой "Джазире" и были ближе всего к доступным
им торговым центрам мусульман – Булгару, Хазарану и Итилю и это вряд ли
могли быть теми же самыми русами со страниц ПВЛ – то есть новгородскими
или киевскими.
Так, Ибн Русте, ал-Мукадаси и Гардизи подчеркивали, что они [русы], живут на
"джазире", нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются,
забирают их в плен, везут в Хазаран и Булкар и там продают. То есть речь идет о
том, что эти русы пользовались одной и той же водной системой, как для
захвата рабов, так и для их последующей продажи. Они, вероятно, поднявшись
по Оке и её притокам совершали набеги на земли вятичей, и по верхней Волге и
её притокам на земли волжских кривичей, как и по рекам, впадающих в Волгу с
востока (Кострома, Унжа, Ветлуга и т.д.) вторгались в земли финно-угорских
племен, где брали невольников, которых затем везли по реке Атил (Итиль,
Волга) на продажу в Булгар и Хазаран.
Ибн Русте, ал-Мукаддаси и анонимный персоязычный источник "Худуд ал'алам" ("Пределы мира") говорят о "Стране русов", от которой "на север –
незаселенный север", на запад "славяне" (вятичи и кривичи), а на восток "гора
печенегов" (Уральские горы), при том что "тюркские" печенеги проживали по
обе стороны Атиля и на Урале, на юг же от русов - река Рута (верховья Дона), а
по территории русов протекает река Рус. По поводу последней, следует
отметить, что в арабо-персидской географической литературе ІХ-Х вв. было
распространено представление об Атиле или его притоках как о Реке Русов Нахр ар Русийа.
Еще ал-Истахри (первая половина X в.) писал, что верховья Атила лежат в земле
русов. Поскольку ал-Истахри, как и другие арабо-персидские авторы, за
основное русло верхнего Атила принимал р. Каму, истоки которой, согласно их
воззрениям, находились далеко на востоке, остается предположить, что
верховья Атила, находящиеся в "Стране русов", — это верхняя Волга и/или Ока.
Представления о текущей по русским землям верхней Волге в переработанном
виде отразились и в сочинении Ибн Хаукала (вторая половина X в.), который
называл "Рекой русов" уже весь Атил. И наконец в анонимной персоязычной
географии конца X в. "Худуд ал-'алам" наряду с Атилом, исток которого по
традиции помещен на востоке, также есть "Русская река", начинающаяся в
стране славян и текущая от нее на восток до пределов русов и в конце концов
впадающая в Атил.
Таким образом, множество источников указывает на постоянное присутствие
русов на Волге, при том, что сами реки Ока и Волга назывались Нахр ар Русийа "Руской рекой", через которую осуществлялась широкомасштабная торговля
между Северной Европой и Исламским Миром, а Русь, расположенная на этом
торговом пути, локализуется к востоку от известных из ПВЛ иных возможных
центров русской государственности - Новгорода и Киева.
Эту гипотезу подтверждают и многие российские историки, не оставившие
информацию мусульманских авторов без внимания. Однако, они ограничились
всего лишь попытками определить географическое месторасположение Куябы,
Слаба и Арсании, не стремились развить тему о трёх независимых государствах
русов и ставить под сомнение единство Древней Руси.
Подавляющее большинство этих ученых полагают, что Куябу следует
отождествлять с "Киевской Русью", Слаб с северными владениями Русов
(Новгород, Ладога, Псков, Изборск). Арсания или "Джазира Русов" ("Руское
междуречье") это и есть, вероятно, "Волжская Русь", которая и была той самой
"Страной Русов", описываемой восточными авторами наиболее подробно, в
том числе и в контексте сведений об обращении русов в ислам. Многие
исследователи локализуют её именно там, где проходил Austervegr – волжский
торговый путь из "варяг в арабы" или "восточный путь", который и мог во
многом способствовать распространению ислама среди русов.
В частности, такие выдающиеся историки, как В.Минорский и А.Шахматов
однозначно отождествляют Арсанию с Рязанью. Вслед за ними и поляк
Г.Ловмяньский локализует Арсанию в "бассейне Волги и Оки", а Р.Доманский
пишет о том, что "Джазира Русов" - это междуречье Волги, Оки и Дона и,
наконец, "Британская энциклопедия", аккумулирующая выводы западных
историков, указывает место Арсании и "Руской Джазиры" на реке Оке,
приблизительно в районе современной Рязани.
Распространение Ислама на Руси
Таким образом, Слаба ("Северная"или "Новгородская Русь"), вероятно, являлся
перевалочным пунктом, на котором все товары из Куябы и Арсании
перегружались с речных на морские суда и далее направлялись в страны
Европы. Куяба ("Киевская Русь") контролировала днепровский водный путь.
"Волжская Русь" - Арсания выступала ведущим посредником в торговом обмене
с Исламским Миром, утвердившись на Верхней Волге.
В частности, историк И.Дубов писал, что в IX-X столетиях северо-западная часть
Волго-Окского междуречья уже была важной древнерусской областью,
игравшей ведущую роль в международных связях, занимавшей ключевое
положение на древнейшем водном пути по Волжской системе и имевшей
непосредственные контакты с Волжской Булгарией и Хазарией. Именно там
арабы черпали все свои сведения о странах Восточной Европы и сформировали
предания о трёх объединениях русов - Слабии, Куябии, Артании (Арсании).
Таким образом, Волжско-Балтийский путь становится стратегической
трансъевропейской артерией, и к нему вполне применимо понятие пути "из
варяг в арабы". Он связывает Русь со Скандинавией, Балтикой, Северной и
Средней Европой, Булгаром, Хазарией и странами арабского мира.
Фиксируются связи как прямые, так и опосредованные. К периоду IX-XI веков
относится пик расцвета Волжской водной системы, что доказывается
многочисленными находками импортных изделий, погребений иноземных
купцов, воинов и многим другим. Уже в IX в. сами купцы русов появляются в
Багдаде.
Современная археология, в свою очередь, не оставляет сомнений, что именно
Austrvegr (Остервег) – волжский торговый путь играл куда более значительную
роль, нежели пресловутый путь из «варяг в греки». В частности, во время
раскопок в главном торговом городе скандинавов – Бирка, арабские монеты
преобладают с абсолютным перевесом — они найдены в 106 погребениях,
англосаксонские — в восьми, и только в двух — византийские!
В связи с этим, можно предположить, что, если путь из "варяг в греки" служил
одним из главных факторов распространения христианства в "Киевской Руси",
связав интересы киевских русов и Византии, то Austrvegr, находившийся под
контролем волжских русов из Арсании, мог претендовать на подобный статус,
но только в контексте ислама, еще в большей степени. И именно в "Волжской
Руси" - Арсании, как представляется, ислам и стал преобладающей религией.
Следует отметить, что распространение ислама среди отдельных групп русов
началось еще до событий, описанных ал-Марвази и Ауфи, касающихся
официального утверждения мусульманства, в качестве государственной
религии Руси. Этому, прежде всего, способствовало принятие ислама
ближайшими соседями и торговыми партнерами Арсании – волжскими
булгарами.
В частности, ислам могли принять русы, проживавшие в Булгарии, которых в те
времена, как в Булгарии, так и в Византии называли "варяги" (сканд. Væringjar).
На это дает указание арабский автор "Путешествия на Волгу" - Ибн Фадлан,
посетивший эти места в 20 х. годах Х столетия. Он пишет: "Мы видели у них (в
"Стране Булгар") "жителей (людей) одного дома (bayt)" в количестве пяти тысяч
душ женщин и мужчин, принявших ислам, которые известны под именем альБаранджар. Для них построили мечеть из дерева, чтобы они молились в ней".
По мнению норвежского историка Э.Миккельсена (Egil Mikkelsen), название "ал
- Баранджар" является измененным арабским написанием скандинавского
"Væringjar", то есть "варяги". Такой же версии придерживались известный
польский востоковед Т. Левицкий (Tadeusz Lewicki) и шведский историк О.
Викандер (Örjan Wikander), которые также считали, что арабское альБаранджар и скандинавское Væringjar это название одного и того же народа.
Таким образом, как полагали эти историки, в "Стране Булгар" проживали
варяги, принявшие ислам. Здесь встречается термин "люди (жители) дома",
который обычно относился арабо-персидскими историками к отдельным
группам славян и русов (у ал-Мас'уди и Ибн Фадлана). Современными учеными,
на основании сравнительных данных, сделан вывод, что указанный термин
применялся арабами по отношению к выделившемуся из родственной среды,
но переросшему родственные связи, союзу лиц, занятых каким-либо видом
почетной деятельности, - военной, торговой или административной. Можно
предположить, что эти варяги - "жители одного дома" были русами,
находившимися на службе у булгарского балтавара (царя). Так собственно
слово "варяги" и обозначали, прежде всего, наемные контингенты русов в
составе армий других народов. Согласно историку В.Васильевскому - "сами
Русские, служившие в Византии, называли себя Варягами, принеся с собою этот
термин из Киева". Русы, составлявшие дружины в "Стране Булгар" также могли
называть себя "варяги", которые и приняли ислам точно так же, как принимали
христианство варяги в Византии.
В то же время, из арабо-персидских источников известно и о крещении русов,
предшествовавшему их обращению в ислам. Это могло произойти в 300 г.х.,
согласно ал-Марвази и Ауфи или в 333 г.х. по сведениям Мухаммада Катиба. И
первая и вторая даты, так или иначе, синхронизируются с неудачными
походами русов на Каспий.
Первый из которых имел место в 913/914 гг. (ок 300 г.х.), второй же в 943/945 гг.
(ок 333 г.х.). Именно в этом контексте следует понимать слова этих восточных
авторов о том, что "христианская вера притупила их мечи", так как эти набеги
русов окончились полным поражением. Можно предположить, что данные
экспедиции Руси на Каспий были санкционированы Дунайской Болгарией или
Византией, которые путем приведения русов в "лоно христианства", пытались
превратить их в собственных союзников и/или, таким образом, отвести от себя
рускую угрозу, пере нацелив её на Исламский Мир.
В этот период вероятен и временный союз русов из Куябы и Арсании под
эгидой христианских государств, скорее всего Византии, который, однако, не
был долговечным, ввиду неудачного опыта подобного взаимодействия,
окончившегося разгромом русов на Каспии.
Две Руси и геополитическая композиция Евразии
После этих военных экспедиций, "Волжская Русь" - Арсания отходит от союза с
христианскими государствами и "Киевской Русью", возвращается к альянсу со
своими давними партнерами - Волжской Булгарией и Хазарией, активно
участвуя в формировании новой государственной архитектуры Поволжья,
особенно после трагических событий, постигших этот регион в 60 е годы X
столетия.
Вместе с тем, "Киевская Русь" продолжает находиться в сфере интересов
христианской Византии и Дунайской Болгарии, вмешиваясь на стороне той или
иной группировки этих стран во внутриполитические процессы и,
одновременно, используется этими христианскими государствами, в
проведении их торговых и политических интересов. Именно такой союз
"Киевской Руси" и Византии, вероятно, и способствовал событиям 60-х годов X
века, в результате которых с одной стороны подверглись разорению Волжская
Булгария и Хазария, а с другой Хазария и "Волжская Русь" - Арсания приняли
Ислам.
Это произошло после походов "Киевской Руси" на Волгу в 965/966 и 968/969 гг.
Тогда для разгрома стран Поволжья правитель Киева ("Святослав" русских
летописей или "Сфендослабос" - византийских) смог создать широкую
коалицию, куда вошли племена язычников-огузов, скандинавов, незадолго до
этого, вероятно закрепившихся в "Северной Руси" – Слабе, а также "вид русов",
названный ал-Масуди "Лудагана" или "Лудзингия", под которым, возможно,
следует подразумевать лужичан, пришедших вместе со скандинавами на Волгу
из Слаба. Киевские русы подвергли опустошению волжские берега и нанесли
большой урон главным торговым партнерам русов - Булгарии и Хазарии,
утвердились в дельте Итиля и перекрыли главную торговую артерию Волжской
Руси.
Естественно такое положение совсем не устраивало волжских русов из Арсании,
попадавших в прямую зависимость от своих "родичей" - конкурентов из Киева,
которые кроме контроля над днепровским путём, также прибрали к рукам и
Остервег - волжский торговый путь и делали это под эгидой своих византийских
покровителей. На это указывает, в частности ал-Мукаддаси, когда он пишет, что
русы - войско из Рума, т. е. Византии.
В такой ситуации был уместен полный отказ от сотрудничества с христианским
миром и разворот в сторону ислама, так как вместо помощи со стороны
Византии, Арсания наоборот стала жертвой византийских интриг, в результате
которых были разгромлены все булгарские и хазарские приволжские города, с
которыми у "Волжской Руси" наладились крепкие партнерские связи, где русы
имели собственные кварталы и торговые фактории (по сведениям тех же
Масуди, ибн Фадлана и иных авторов). Об итогах этого нашествия красноречиво
свидетельствуют арабо-персидские источники. В частности, ибн Хаукаль писал:
"Внутренние булгары - христиане и мусульмане, но в наше время народ русы не
оставил (ничего) этого ни у булгар, ни у буртасов, ни у хазар, кроме
разбросанной неполной (части страны, земли?), выслеживали (их) в ней, те же,
кто (уцелели), надеялись остаться в соседних областях."
Также "Киевская Русь", вероятно, попыталась подчинить себе и саму Арсанию,
но последняя смогла отбиться. Так, "поход Святослава на вятичей",
предшествовавший его экспедиции против хазар и булгар, следует отнести к
устремлениям "Киевской Руси" взять под контроль области, находившиеся во
власти Арсании, а именно страну вятичей. Но скорее всего, как свидетельствует
летопись, им это не удалось. Хотя, возможно, "Киевская (или "Северная") Русь",
смогла закрепиться на Верхней Волге, заставив волжских русов оставить
некоторые свои поселения. Так, именно к этому периоду относится оставление
"Волжской Русью" её торговых факторий и военных форпостов в верхнем
течении Итиля. По данным археологии, в это время были оставлены Сарское
городище (около современного Ростова Великого) и Тимеровское городище
(около Ярославля), а поблизости от них, уже русами из Куябы или Салабы
создаются новые города.
После разгрома, учиненного "Киевской Русью" и её союзниками, хазарам и
волжским русам не оставалось ничего другого, как просить о поддержке у
мусульман, прежде всего у Хорезма. В ответ, естественно, последовало
предложение принять ислам. Поставленное в безвыходное положение
окружение хакана и правителя русов - буладмира вынуждено было согласиться
и, судя по сообщению Ибн ал-Асира и иных авторов, Хазария, а по сведениям
Марвази и Ауфи и "Волжская Русь" – Арсания обращаются в ислам. Вероятно,
эти посольства хазар и русов в Хорезм произошли примерно в одно и то же
время и их результатом стало объединение Булгарии, Хазарии и Арсании под
эгидой Хорезма против общего врага.
Таким образом, на Волге при непосредственном содействии хорезмских
правителей создается исламская конфедерация. При этом даже в политическом
плане союз с Хорезмом был весьма продуктивен, так как само государство
хорезмшахов не претендовала на какое – либо влияние в поволжских землях с
одной стороны, но давало широкие возможности для привлечения в качестве
союзников этими странами, полчищ мусульманских племён туркоманов
(туркменов), как тогда называли тех огюзов (гузов) и баджнак (печенегов),
которые приняли ислам и играли важную роль в охране и обеспечении
безопасности сухопутных путей между Хорезмом и странами волжского
региона.
Это позволило Арсании, Хазарии и Булгарии, с помощью Хорезма очистить
Волжский путь, изгнав с берегов Итиля киевских русов и союзных им
язычников-огюзов, возобновить по нему торговлю с востоком. Именно это и
объясняет почему после похода киевских русов ("походы Святослава") на Волгу
им не удалось там закрепиться, несмотря на всё желание правителя Киева
сделать свою страну ведущей торговой державой между западом и востоком,
севером и югом, особенно, если учесть его планы, после утверждения на Волге,
превратить и Дунай в «реку русов», перенести свою столицу в Преслав, куда
должны были стекаться все земные блага, всех сторон земли. Но так или иначе
это возвышение "Киевской Руси" было достаточно коротким.
Вероятно, уже в 90 – е годы X столетия, Волга возвращается в руки их старых
хозяев. О том что вскоре волжский торговый путь стал играть свою прежнюю
функцию, после изгнания с Итиля киевских русов, подтверждают сообщения
Аль-Гарнати (12 век), который описывает город Саксин у устья Итиля, как
крупный и процветающий торговый город. В это же время в Поволжье
складывается особая межплеменная исламская общность - Буларский эмират, в
которую вошли хазары, булгары, буртасы, сувары и волжские русы, все на тот
момент ставшие мусульманами, но главную роль в ней уже стали играть
булгарские торговые города с мульти этническим населением, а эмир Булгара
становиться сюзереном всех племён от Верхней Волги до её устья.
Ал–Гарнати в своём описании города Саксина помогает нам восстановить
картину этого общества. Он пишет:
"И на ней (реке Итиль) находится город, который называют Саджсин (Саксин), в
нем сорок племен гуззов, и у каждого племени — отдельный эмир. У них
[гуззов] большие дворы, а в каждом дворе — покрытый войлоками шатер,
огромный, как большой купол, один вмещающий сто и больше человек. А в
городе купцов разных народностей и чужеземцев и арабов из Магриба —
тысячи, не счесть их числа. И есть в нем соборные мечети, в которых совершают
пятничное моление хазары, которых тоже несколько племен. А в середине
города живет эмир жителей Булгара, у них есть большая соборная мечеть, в
которой совершается пятничное моление, и вокруг нее живут булгарцы. И есть
еще соборная мечеть, другая, в которой молится народность, которую
называют «жители Сувара», она тоже многочисленна."
Вероятно точно такую же картину представляли и иные крупные торговые
города на Итиле – Булгар, Сувар, Биляр, Жукотау и город князя (эмира)
волжский русов Ибрагима (Бряхимов), расположенный на месте современного
Нижнего Новгорода (о нем речь пойдет ниже) и др.
В то же время Арсания служит важным элементом защиты этого
государственного образования от новых угроз со стороны главных конкурентов
за господство в Восточной Европе - Киевской Руси и ведет с ней постоянные
войны. Под контролем Арсании на тот момент находились, видимо, племена
вятичей и мордвы, против которых были направленны многочисленные походы
«Киевской Руси», которая так и не смогла вплоть до начала 13 века
окончательно закрепиться на этих землях.
В частности, упоминания об этом можно найти и в известиях Лаврентьевской
летописи о противостоянии владимирских князей из династии Мономахов и
мордвы 20-х гг. XIII в., где особо выделяется "Пургасова Русь" - («изби Мордву
всю и Русь Пургасову»), которой были подвластны земли, населенные мордвой.
Географическое расположение этой "Пургасовой Руси" дает все основания
соотнести её с Арсанией, которую Минорский и Шахматов отождествляли с
Рязанью. Также, не исключается, что именно эта Русь, принявшая ислам,
согласно сведениям арабских авторов, обратила в эту религию и своих
мордовских данников.
Можно предположить, что в 13 веке, земли Арсании стали во многом
совпадать с территорией расселения мордовских племён. Такое сокращение
владений "Волжской Руси" произошло вследствии нового усиления Киева, где
Мономашичи, после прихода к власти смогли построить крепкое, по меркам
того времени, государственное образование, объединив под своей властью как
"Киевскую Русь" (Куяба), так и Слабу ("Северная" - "Новгородская" Русь) и
вознамерились создать единое "православное царство" византийского образца
на всех землях Руси, активизировали экспансию против "Волжской Руси" Арсании.
В результате этого наступления "Волжская Русь", сперва, около 1100 года,
потеряла землю вятичей, а спустя 50 лет лишилась своей столицы Арсы (Рязани)
и Мурома. Подобные успехи "Державы Мономашичей" были во многом
связаны с привлечением к союзу с Киевом кыпчаков – половцев, которые с
одной стороны значительно усилили армию этих князей, а с другой начали
наращивать собственный натиск на Булгарский эмират, с которым Арсания была
тесно связана, отвлекая его силы на степные границы.
Пургасова Русь и мордва
В такой ситуации новым центром Арсании становиться город Ибрагимов
(Бряхимов в русских летописях), основанный правителем Арсании - Ибрагимом
на месте впадения Оки в Волгу. За него разгорелась упорная борьба между
утвердившимися в Ростовской земле (Залесье) и на Рязанщине Мономашичами
и их союзниками с одной стороны и волжскими русами и их федератами с
другой.
Эта война, произошедшая около 1220 года, как и история превращения города
Ибрагима в Нижний Новгород была достаточно подробно описана Н.
Храмцовским, собравшим все летописные сведения и предания из истории
нижегородчины в "Кратком очерке истории и описание Нижнего Новгорода" (в
двух частях, Н. Новгород, 1857, стр. 3—4..).
В частности, он сообщал, что один из "младших" владимиро-суздальских князей
- Мстислав прибыв к дерево-земляным укреплениям этого города с войском
сперва численностью в 5000, а затем увеличив его до 14000 воинов, выдвигает
перед его правителем Ибрагимом ультиматум - через 4 дня отдать им
крепость. Тот отвечает, что готов отдать город, т.к. силы неравны, но не может
этого сделать, потому что юридически должен получить разрешение у иных
князей, так как он всего лишь выбран ими и не может принимать такого
решения самостоятельно, а это займет больше времени, чем 4 дня. Христиане
начинают готовить нападение, а Ибрагим за сутки собирает в крепости 5000
воинов из числа мордовского ополчения. Но на следующий день Мстислав,
после кровопролитного сражения, захватывают город, а на его месте
закладывают собственный - Нижний Новгород. Как представляется, такой успех
христиан был обеспечен их неожиданным нападением, когда русы-мусульмане
не успели собрать все свои силы, чтобы дать отпор вторжению и уже вскоре
волжские русы и их федераты из мордовских племён пытаются отвоевать город
Ибрагима, который теперь называется Нижним Новгородом. Эти походы
возглавляет преемник Ибрагима, который известен по прозвищу "Пургаз" (то
есть "Молния").
В свою очередь, набеги "Пургасовой Руси" и мордвы на ВладимироСуздальские земли, согласно летописям, оборачиваются ответными действиями
со стороны Мономашичей, сумевших создать широкую коалицию христианских
князей во главе с
"верховным" владимирирским князем Юрием
Всеволодовичем, куда вошли также и "младшие" князья - переяславский
Ярослав, ростовский Василько, ярославский Всеволод Константиновичи, а также
самостоятельный муромский князь Юрий Давыдович. Показателен и тот факт,
что на сей раз Юрий, хотя и собрал военный потенциал княжества в один кулак,
действует не в одиночку, а в с союзе с южным соседом - муромским князем. Это
свидетельствует о серьезном военном потенциале их мусульманских
противников, с которыми Владимирско-Суздальское княжество не могло
справиться самостоятельно.
Успех сперва сопутствовал мусульманам. "Пургасова Русь" и мордва истребили
часть объединенного войска Владимиро-Суздальских и Муромских князей,
после чего осадили остатки их сил в Нижнем Новгороде, но в итоге потерпели
поражение. Причиной их неудачи, как представляется, стало восстание части
мордовских племен во главе с неким Пурешем, противившихся исламизации,
проводимой правителями Арсании, а также вторжение половцев, которым и
удалось склонить чашу весов в сторону христиан, устроив засаду, отходившим
из под Нижнего Новгорода силам Пургаса. Летописец так описал эти события:
"…Пришла мордва с Пургасом к (Нижнему) Новгороду, и отбились от них
новгородцы; они же зажгли монастырь святой Богородицы и церковь, которые
были вне города; в тот же день и отъехали прочь, захватив многих своих убитых.
В то же лето Пурешев сын с половцами победил Пургаса, и перебил всю мордву
и Русь Пургасову, а Пургас едва бежал с малым отрядом".
Здесь мы также встречаемся с двумя группами мордовских племён, одни из
которых находились под управлением руских мусульманских правителей
Арсании, которые стали мусульманами и федератами волжских русов, другие
же продолжали пребывать в язычестве и противиться исламизации, став
союзниками Владимиро-Суздальских христианских князей "Мономахова Дома".
Эти две группы мордвы описал, в частности Гийом Рубрук в своём "Путешествии
в восточные страны" от 1253 г. (спустя 20 лет после событий, связанных с
"Пургасовой Русью"), где он называет два "вида" мордвы, одна из которых
собственно мордва ("мердас") и они мусульмане ("сарацины"), а другая
"моксель" (мокша) "сущие язычники":
"К северу находятся огромные леса, в которых живут два рода людей, именно:
Моксель, не имеющие никакого закона, чистые язычники. Города у них нет, а
живут они в маленьких хижинах в лесах. (…) Среди них живут другие,
именуемые Мердас, которых Латины называют Мердинис, и они — Сарацины.
(то есть мусульмане)."
Также исламский период в истории этого региона не ставили под сомнения и
многие российские историки, в частности, по мнению Д. Иловайского (19 век),
еще "в XVI веке часть мордвы исповедовала ислам, […] мордвины вообще
поздно, неохотно подчинились христианству, а массовое крещение
мордовского народа завершилось к середине XVIII в. "
Русы-мусульмане могли утвердить ислам и в иных подконтрольных им землях,
в частности в Волжско-Окском междуречье и Залесье. Указание на то, что в
Залесье проживали мусульмане содержится в "Сказании о царстве Казанском".
Там, в частности, сообщается: "ростовская чернь, забежавши та от крещения
русского в болгарских жилищах", – откуда также можно сделать вывод, что
население Залесья и Ростовской Руси исповедовало Ислам, до покорения этих
земель Мономаховичами и бежало от насильственной христианизации в земли
единоверных им мусульман - булгар.
Вероятно, в отличие от территории к югу от Оки, которая и была собственно
Арсанией, территория Залесья перешла под управление эмиров из Булгара,
относительно которых волжские русы Арсании выступали в роли клиентов, а
там где сейчас расположена Москва существовал административный центр
автономного эмирата, находившегося под покровительством Волжской
Булгарии, которым управлял наместник.
Если следовать указаниям русских летописей, таким правителем Залесья, со
столицей в Москве был булгарский амир, которого русские летописцы
называют "Кучка". В частности, в Тверской летописи есть недвусмысленные
указания на то, что князь Юрий Долгорукий, отвоевал эти земли у мусульман,
обратив многих из них в христианство, включая и булгарских правителей этих
мест. Он также выдал дочь булгарского амира, управлявшего Залесьем за
своего сына Андрея ("Боголюбского"), который и пал жертвой её и
родственников мести за насильственную христианизацию и вражду с
мусульманами. В частности, Тверская летопись сообщает:
"В том же лете, месяца июня в 29, в субботу на ночь, в праздник святых
апостолов Петра и Павла, убит был благоверный великий князь Андрей
Юрьевич Боголюбский от своих бояр, от Кучковичей, по научению его же
княгини. Потому что была она болгарка, и была у нее злая мысль против него,
не за какое-то зло, но просто потому, что князь великий много воевал
Болгарскую землю, и сына [туда] посылал, и много зла учинил болгарам. И
жаловалась на него тайно Петру, Кучкову зятю, пред сим же днем схватил князь
великий Андрей и казнил его. В праздник же сей пили Кучковичи у Петра, у зятя
их, и сказал Яким Кучкович: «Что сделаем с этим князем? Вчера брата моего
захватил и убил, а ныне нас хочет схватить: подумаем же о своей жизни".
(Тверской летописный свод). Женой же князя Андрея была Улита, дочь
«боярина» Кучки, которого убил Юрий Долгорукий.
При этом мы не можем исключать, что правитель этих мест был не «эническим
булгаром», а относился к знати из числа русов Арсании, которых летописцы
могли отождествлять с булгарами в силу их крепких связей и общей религии,
точно так же, как в московской летописи ХV века, Пургас называется
"булгарским князем". («А болгарский князь пришел на Пуреша, союзника
Юрия»).
Также можно предположить, что многие из жителей этих мест по прежнему
продолжали исповедовать ислам, находясь под властью князей из династии
Мономахов. В частности, есть сообщения о том, что согласно упоминанию В.
Татищева, булгары строили во Владимиро - Суздальской земле храмы и это
может быть интерпретировано следующим образом – булгары строили в этой
стране исламские храмы, то есть мечети. Так как известно, что православные
церкви строили либо греческие, а затем уже и сами русские строители.
Руськие корни мусульманской Евразии
Противостояние мусульман и христиан за господство на этих землях было
прервано монгольским вторжением.
Вероятно, русы-мусульмане, часть исламизированной мордвы, как и славянемусульмане (из вятичей), находившиеся в составе волжских русов, уже в
ордынский период интегрируются в состав мусульманского населения этого
государства, образуя там отдельные общности, которые, как и иные ордынские
мусульмане становятся известны под именем "татар". Не исключено, что
именно они сыграли важную роль в формировании татарского субэтноса мишарей.
Следы мусульман-русов так или иначе прослеживаются в этих местах,
относящихся к Арсе и впоследствии. Уже в послемонгольский период, мы
находим на землях, где располагалась Арсания во множестве мусульманские
поселения т.н. "служилых татар" - Кадом, Елатьма, Городец Мещерский
(Касимов), Алатырск и другие.
Можно предположить, что исконным население этих городов были те
мусульмане-русы и исламизированная мордва, подвергшиеся частичной
тюркизации во время их нахождения в составе Джучиева Улуса, в том числе
путем "подселения" к ним, как правителями "Золотой Орды", так и в
последствии Московии, их единоверцев из иных (тюркских) племенных групп.
Как – то это просматривается на примере Касимова, который, по видимому, уже
будучи "автохтонным" мусульманским поселением был отдан в удел крымским
князьям, перешедшим на московскую службу, а затем его население
пополнялось различными выходцами из Казанского ханства, Астрахани,
Ногайской орды и даже Хивы, вплоть до 18 века.
Абд ал Малик ал Ибади