Экономические закономерности и электоральное поведение

Экономические закономерности и электоральное поведение:
информационная асимметрия как основа
современного избирательного процесса
Волков В.Э.
Самарский государственный университет,
юридический факультет, г. Самара, Россия
Стремление исследовать публично-правовые отношения с помощью
инструментария экономической науки не является абсолютно новым. Такой
подход органично соответствовал материалистическому подходу к трактовке
политического процесса в советский период развития правовой науки и
получил продолжение на современном этапе исследований. Пожалуй,
наиболее авторитетным исследователем влияния экономических законов на
сферу символического, к которой без сомнения относится и публичная
политика [1], является профессор ГУ-ВШЭ Александр Долгин. Наибольший
интерес с точки зрения настоящей работы представляет адаптированная им к
символическим рынкам концепция так называемой «информационной
асимметрии» [2]. Полагаем, что она имеет универсальный характер и имеет
значение как для рынка товаров и услуг, так и для объяснения некоторых
особенностей электорального поведения.
Суть проблемы информационной асимметрии - в преобладании знаний о
каком-либо объекте у одной стороны отношения. Другая сторона в
результате объективных или субъективных причин испытывает недостаток
истинных сведений и вынуждена принимать решение в состоянии
относительного неведения. Каждый человек, принимавший участие в
голосовании на выборах, может узнать себя в этом обделенном достоверной
информацией субъекте. Тогда как организаторы выборов, кандидаты и их
штабы обычно осведомлены о мельчайших особенностях поведения своих
контрагентов
-
избирателей.
Несмотря
на
лишь
относительную
достоверность результатов социологических опросов, они позволяют с
достаточной степенью точности управлять поведением избирателей.
Сама по себе информационная асимметрия существует объективно.
Некоторый ее уровень присутствует в обществе всегда и не является
опасным.
Но
лишь
до
того
оппортунистичекому поведению,
момента,
пока
не
приводит
к
когда лучшая осведомленность одной
стороны позволяет получить ей преимущества в ущерб интересам
контрагента. Выражаясь терминами экономической науки, «иногда выгодные
сделки не заключаются только потому, что одна сторона осознает, что
некомпетентна в вопросе и опасается, что информационное преимущество
другой стороны будет обращено ей во вред. Если сделка краткосрочная или
однократная, то потребитель не в силах что-либо изменить. Но если
отношения длительные или повторяющиеся, то все скрытое как правило
становится явным и пострадавший осознает, что его обвели вокруг пальца.
Стремясь отыграться, он отыскивает не оговоренные в контракта моменты и
поворачивает их в свою пользу, тем самым восстанавливая статус-кво» [2, C.
111].
Рассматривая избирательный процесс как своего рода обмен, легко
заметить
некоторые
аналогии.
Естественным
желанием
избирателя,
почувствовавшего манипуляцию его голосом или обманутого избранным
кандидатом,
нарушившим
свои
предвыборные
обещания,
является
голосование за оппозицию на следующих выборах или принципиальный
отказ от участия в «нечестных», по его мнению, процедурах. Второе
наиболее вероятно. Для голосования за оппозицию необходимо знать, что
она из себя представляет. В то время, как возможность получения
объективной информации о политическом спектре у нас исчезающе мала.
Как отмечают комментаторы, многие россияне вообще ничего не знают о
представителях оппозиции — таковы результаты опроса, проведенного
"Левада-центром"
28-31
января
2011
года
(опрос
проводился
по
репрезентативной выборке 1600 россиян в возрасте 18 лет и старше в 130
населенных пунктах 45 регионов страны, статистическая погрешность не
превышает 3,4%). Так о сопредседателях Партии народной свободы Михаиле
Касьянове, Борисе Немцове, Владимире Рыжкове ничего не знают
соответственно
35,
24, 42%
опрошенных.
Низкую
осведомленность
населения о представителях оппозиции объясняют прежде всего наличием
цензуры на центральных телеканалах, являющихся одним из основных
источников информации для значительной части граждан России [3]. Таким
образом, наиболее вероятным следствием высокого уровня информационной
асимметрии является отказ от участия в голосовании.
Едва ли не большим социальным злом информационная асимметрия
становится
для
самих
кандидатов.
Она
порождает
тенденцию
так
называемого «ухудшающего отбора» и ведет к отрицательной̆ селекции в их
среде. В условиях объективного недостатка информации о мотивах действия
кандидатов (а иногда и о самих кандидатах), очень сложно отличить
добросовестного представителя избирателей от проходимца, озабоченного
лишь вопросами личного обогащения. Как известно, признаки, на основании
которых обычный человек может судить о пригодности кандидата очень
неопределенны: «они почти исключительно касаются искусства красиво
говорить и очень мало или вовсе не касаются сущности дела» [4, С.122].
Вряд ли стоит надеяться, что с XIX века, когда эти слова были написаны,
ситуация
существенно
представительства
улучшилась.
плохо
защищена
Современная
от
сфера
массового
народного
воздействия
недобросовестных, но привлекательных для неискушенного избирателя
оппортунистических
агентов.
Пользуясь
неосведомленностью
и
неразборчивостью избирателей, они маскируются под добросовестных
игроков и насыщают электоральное поле информационным шумом,
бессмысленным внутренне, но привлекательным внешне. Поскольку в
окружении пониженной сортности люди вообще перестают различать
качество и даже обходятся без него [2, С.111], политические псевдоблага
преподносятся также, как и настоящие.
В
данном
случае
предконтрактный
оппортунизм
дополняется
постконтрактным. Избиратель узнает о действительных качествах своего
избранника лишь по истечении некоторого времени после его избрания и в
условиях свободного мандата не имеет возможности досрочно прекратить
отношения с ним. В результате беспринципные игроки электорального поля
оказываются в выигрышном положении по отношению к добросовестным
кандидатам и депутатам, обеспечивая себе избрание благодаря пустым
обещаниям и не утруждая себя их исполнением в дальнейшем, освобождая
себя таким образом от издержек, неизбежных для добросовестных
представителей̆. Вряд ли можно сказать, что позитивное право на стороне
последних: законом предусмотрены лишь общие и не вполне определенные
нормы, обязывающие депутатов «поддерживать связь с избирателями»,
рассматривать обращения граждан и вести их прием, а также информировать
избирателей о своей деятельности [5]. В такой обстановке недобросовестным
кандидатам
гораздо
проще
вести
предвыборную
кампанию,
а
добросовестные представители не могут конкурировать на деградирующем
электоральном поле и постепенно покидают его.
Недостаток информации у
избирателей о своих контрагентах, дополненный ухудшающим отбором в
среде кандидатов, может привести к тому, что основа отношений доверия в
системе народного представительства будет окончательно разрушена.
Результаты опросов общественного мнения свидетельствуют о том, что от
нее уже сейчас мало что осталось.
Согласно
данным,
полученным
«Левада-центром»
после
дня
голосования 13 марта (опрос охватил 1,6 тыс. россиян в 45 регионах), 40%
опрошенных оценили работу местных властей прошлого созыва как
«среднюю», а 43% — как «низкую» или «очень низкую», в то время как
высоко работу оценили только 7% граждан. К новоизбранным властям
россияне тоже относятся скептически: только 38% полагают, что после
выборов могут произойти перемены к лучшему, а большинство (56%) не
ждут от них ничего хорошего. Такое же отношение сохраняется у граждан
России к институту выборов в целом. На вопрос о том, удается ли
посредством регулярных выборов «побудить власти делать то, что хотят
простые люди», утвердительно ответили 32%. 30% считают, что удается «не
так уж много». Значительная же часть граждан (31%) считают, что выборы
не влияют на работу властей [6].
Безусловным благом в такой ситуации представляются институты,
направленные на устранение информационных перекосов и последствий
информационной̆ асимметрии. Прежде всего это касается характеристик
самой̆ избирательной̆ системы. Она должна обеспечивать максимально
возможный̆ для данного вида публичной власти уровень связи избирателей,
кандидатов и депутатов. Наряду с этим избирательная система должна
обеспечивать реализацию и иных функций - в частности, поддерживать
процесс формирования современной политической системы, стимулировать
конструктивное партийное строительство и др. В этом контексте по меньшей
мере дискуссионными представляются правовые новации, направленные на
внедрение обязательного элемента пропорционального представительства в
муниципальных образованиях
практики
приводит
информационной
к
мысли
асимметрии
пропорциональной
[7]. Анализ российской электоральной
о
том,
что
возникает
избирательной
наибольший
именно
системы.
при
Избиратель
уровень
применении
голосует
за
выдвинутый избирательным объединением список кандидатов, фактически
утрачивая контроль за персональным составом представительного органа.
Отсутствие у избирателя возможности изменения порядка кандидатов в
закрытом
списке
малоизвестным
и
практически
кандидатам
неизбежная
означает
передача
отчуждение
мандатов
избирателей
от
действительной информации о его представителях. Социологи отмечают, что
«и без того низкое доверие к представительной власти подорвал переход к
пропорциональной системе выборов, и теперь люди не понимают, за кого
они голосуют, кто и как формирует списки» [6]. Это вносит дисгармонию в
электоральные отношения на местном уровне, где представительные органы
прежде всего должны обеспечивать функцию представительства интересов
конкретных
избирателей
и
небольших
социальных
групп.
Следует
пересмотреть
политику
внедрения
элементов
пропорционального
представительства на местном уровне либо сбалансировать опасные
последствия этого процесса. Логично предоставить право самим избирателям
голосовать не только за избирательное объединение в целом, но и за
кандидата, объем информации о котором, он считает достаточным для
осознанного волеизъявления. Например, позволив гражданам выбирать как
список в целом, так и конкретного кандидата в данном списке посредством
кумулятивного, одобрительного либо преференциального голосования.
Список литературы.
1. См. Исаев И.А. Politica Hermetica. Скрытые аспекты власти.
Издательство «Юристъ», 2003.
2. Долгин А.Б. Теория символического обмена. М.: Инфра-М, 2006.
3. Россиян не информируют об оппозиции. Газета «Коммерсантъ».
2011. 28 марта. №.52П
4. Милль. Дж. Ст. Представительное правление. Публицистические
очерки. (Пер. с англ. Р.И. Сементковского). СПб. 1897. С. 122.
5. См. например Федеральный закон от
8 мая 1995 г. №3-ФЗ «О
статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы
Федерального
Собрания
Российской
Федерации»
//
Собрание
законодательства Российской Федерации. 1995. 9 мая. №2. Ст. 74.
6. Граждане выразили недоверие к ритуалу голосования. Газета
«Коммерсантъ». 2011. 28 марта. №52П
7. Федеральный закон от 20 марта 2011 г. №38-ФЗ «О внесении
изменений в статьи 35 и 38 Федерального закона «Об основных гарантиях
избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской
Федерации» и в Федеральный закон «Об общих принципах организации
местного самоуправления в Российской Федерации» в связи с применением
пропорциональной
избирательной
системы
на
выборах
депутатов
представительных органов муниципальных районов и городских округов» //
Российская газета. 2011. 25 марта. №63.