ВОЗДУШНАЯ РАЗВЕДКА В КРОМЕШНОЙ ТЬМЕ ПОЛЯРНОЙ НОЧИ
реклама
национальное достояние Вертолет Ка-25 на фоне портрета его создателя — Н.И. Камова ВОЗДУШНАЯ РАЗВЕДКА В КРОМЕШНОЙ ТЬМЕ ПОЛЯРНОЙ НОЧИ №6 • 2014 83 национальное достояние М ало кто из россиян равнодушен возвращению России к освоению Арктики. Очень уж много в это было вложено в былые годы массового энтузиазма и героизма, энергии и здоровья наших соотечественников. Один из них — Герой Советского Союза, заслуженный летчик-испытатель СССР, летчик-испытатель ОКБ имени Н.И. Камова Николай Павлович Бездетнов. Вот что он рассказал корреспонденту «Авиапанорамы» Евгению Попову. В 1982 году издательство «Знание» выпустило брошюру В. Гордейчика об арктических походах наших ледоколов, о людях, в них участвовавших. В ней был рассказ и о нашей экспедиции. Скорее всего, автор брал материал из корабельного вахтенного журнала: «Летчик-испытатель Н и к о л а й Бездетнов, штурман-испытатель Михаил Рябов, гидролог Руслан Борисов успешно провели первые в истории ледовые разведки в условиях полярной ночи на новом вертолете — одном из вариантов широко известного во всем мире Ка-25К. По 7 часов в сутки летали они в 50-градусный мороз, в туман, в метель и снегопад... Носились над торосами на 15-метровой высоте... Садились на корму атомохода «Сибирь» в пургу при скорости ветра 35 м в секунду. Капитаны других судов, находившиеся тогда поблизости, только удивленно разводили руками, слушая в эфире переговоры с таинственным вертолетом. Уж больно похожа на мистификацию ледовая разведка в кромешной тьме полярной ночи». В 2006 году исполнилось 45 лет с того дня, когда старшим летчиком-испытателем фирмы «Ка- мов» Д. Ефремовым был выполнен первый полет на боевом противолодочном вертолете Ка-25ПЛ. В этом же году минуло 30 лет со дня спуска на воду атомного ледокола «Сибирь». В 1978 г. ледокол и вертолет «встретились» на передовом фронте освоения северной природы и очень удачно друг друга дополнили. Тогда наш атомный ледокольный флот, начав круглосуточную навигацию в морях Ледовитого океана, в период полярной ночи остро нуждался в достоверных данных о состоянии льда по курсу следования. Выполняя решение правительства страны, «камовцы» снарядили высокоширотную летную экспедицию в составе: Н. Суриков — начальник, М. Рябов — штурман-испытатель, С. Аристов — инженер по эксплуатации, В. Максимьяк — инженер, И. Злобарь — техник-радист, И. Пятовский — инженер-автопи- №6 • 2014 84 национальное достояние лотчик, А. Щеголихин — техникэлектрик, В. Черныш, Е. Губанов — авиамеханики. Прикомандированные: Е. Исаенко — инженер-конструктор боевых радиолокационных установок из Киева, В. Ицкович — руководитель полетов, диспетчер Быковского авиаотряда. А так как я испытывал противолодочные комплексы в море именно на этом вертолете, то летчиком выбрали меня. Перелетели на Ка-25 из Люберец в Мурманск с посадкой на корму «Сибири». 16 ноября уже отчалили от специальной атомной пристани в исторический поход. Успешная вертолетная разведка льдов в ночной Арктике проводилась впервые в мировой практике. Ка-25 зарекомендовал себя как надежный морской всепогодный ночной ледовый разведчик с радиолокатором и авиагоризонтом АГК-47Б. Летали без ограничений, ежесуточно, в любую погоду, какую только могла преподнести природа за три месяца арктической ночи. Летали втроем с корабельным гидрологом Р. Борисовым, он умел по цвету льда распознавать пресный лед, вынесенный в моря северными реками, и отличался этот лед от морского стальной прочностью. Однажды ледокол застрял в лабиринтах огромных торосов. При разведке мы нашли трещину, уходящую далеко в глубь прозрачной воды, доложили по радио капитану ледокола В. Красовскому. Удары по торосам в этом месте оказались удачными. Наши полеты на дальность до 150-200 км стали систематически- ми. Погода часто менялась, тогда переходили на пилотирование по приборам и набирали безопасную высоту. А посадку на корабль выполняли, мягко говоря, в экстремальных погодных условиях. Когда я первый раз сближался с атомоходом в плотном тумане, то увидел признаки огней лишь в 30 м. Выручал штурман М. Рябов, который видел по локатору нос корабля, отнимал длину корабля — 80 м — и докладывал мне точное расстояние до площадки. Каждая посадка была испытанием на надежность вертолета и слаженную работу экипажа. Весь экипаж ледокола во главе с капитаном В. Красовским очень переживал за каждый наш вылет в арктические льды. Ввиду исключительно хороших результатов скорость проводки караванов во льдах увеличилась в два раза, экспедиции удалось сэкономить дорогое атомное топливо. Капитан собирался оставить вертолет и на летнюю навигацию. Однако я не согласился: летчикам нужно было восстановить аппетит, сон, зрение. Отсутствие дневного света, вибрация ледокола, постоянные полеты в сложных метеорологических условиях губительно действовали на организм. Результат арктических полетов на Ка-25 — доказанная нами возможность летать в арктических условиях при любой погоде. Соосный вертолет еще раз подтвердил свою уникальность. Я убежден, что перспективные северные нефтяные залежи рано или поздно заставят рассматривать соосные вертолеты как всепогодный безальтернативный воздушный транспорт. В этом историческая заслуга атомохода «Сибирь», смелых руководителей и участников экспедиции, решившихся на эксперимент в Арктике. Николай Павлович Бездетнов с супругой, Валентиной Ивановной, после вручения премии «Светлое прошлое» Благотворительного фонда культурных инициатив Олега Митяева. №6 • 2014 85
