межгосударственные политические институты востока в

МЕЖГОСУДАРСТВЕННЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИНСТИТУТЫ ВОСТОКА
В СОВРЕМЕННОЙ ЗАПАДНОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ МЫСЛИ
Б.Г. Койбаев
доктор политических наук, профессор
заведующий кафедрой новой, новейшей истории и исторический политологии
Северо-Осетинский государственный университет им. К. Хетагурова
ведущий научный сотрудник Института стратегических исследований ПГЛУ
Одной из существенных особенностей системы международных отношений в 70 –
80-х гг. ХХ века явилось развитие регионалистских тенденций развивающихся стран в их
внешнеполитической деятельности, что привело к образованию межгосударственных
политических институтов.
Регионализм как явление в международных отношениях стран Востока охватывает
широкий спектр вопросов политического, экономического и идеологического характеров,
изучение которых в научной литературе ведется в основном в двух направлениях: по
линии разработки проблем экономической интеграции развивающихся стран как
неотъемлемой составляющей части регионалистских процессов
и исследования
межгосударственных политических институтов как одной из весьма распространенных
форм проявления этих тенденций.
В теории международных отношений существует категория “международный
политический регион”, под которым имеется в виду относительно самостоятельная
подсистема межгосударственных отношений, объединенных, прежде всего общностью
определенных, присущих именно данному региону политических проблем и
соответствующих им отношений. Они конкретным образом связаны с крупным
географическим регионом, могут территориально совпадать с ним, быть более широкими
или более узкими, чем его географические пределы.1 В другой формулировке понятие
“регион” в сфере международных отношений определяется в целом как территория,
отличающаяся совокупностью общих черт, где формируются условия для сотрудничества
государств, возникают совместные интересы и стремления и существует база для их
реализации.2
В международно-политической сфере регионализм отражает стремление
развивающихся государств укрепить свою политическую независимость и суверенитет,
обеспечить на основе коллективных усилий стабильность внутриполитической
обстановки, повысить авторитет своих стран и их роль в решении важных вопросов
международной политики в условиях процесса глобализации международных отношений,
усиления взаимозависимости и взаимовлияния, региональных и субрегиональных
структур в странах Востока.
Серьезное влияние на характер регионалистских тенденций в международных
отношениях развивающихся стран Востока оказывали и продолжают оказывать
происходящие и углубляющиеся в самом развивающемся мире процессы социальноэкономической и политической дифференциации, которая проявляется в различиях
экономических потенциалов, политических структур, в особенностях национальной
идеологии и социальной психологии и т.д. Все это усиливало неоднозначность и
противоречивость регионалистских процессов.
Межгосударственные региональные политические институты стали одним из
основных объектов исследования американских политологов в рассматриваемый период.
Следует остановиться на некоторых наиболее характерных политических разработках,
выполненных этими учеными. Они представляют определенный научно-политический
интерес, помогают понять характер, роль и место в международной системе региональных
политических объединений.
Следует подчеркнуть, что в ряде работ американских политологов содержится
теоретическая посылка, суть которой сводится к тому, что регионализм в своем развитии
должен пройти через определенные стадии: от консультаций — через координацию
действий и сотрудничество — к интеграции. Трансформация сотрудничества в
интеграцию достигает своего порога там, где создаются наднациональные региональные
исполнительные органы, которым передаются функции и полномочия, осуществлявшиеся
прежде отдельными государствами. При этом констатируется факт, что в реальной
действительности в развивающемся мире процессы сотрудничества далеко не всегда
достигают наивысшего уровня, перерастая в интеграцию.3
Действительно, на пути развития сотрудничества в развивающемся мире стоит такое
множество мощных барьеров, что это чрезвычайно затрудняет продвижение азиатских
государств к цели интеграции. Однако, видимо, неправомерно автоматически
распространять схемы развития интеграционных процессов в развитом западном мире
(например, в ЕС) на развивающиеся страны. Необходимо учитывать особенности
регионализма на Востоке, органически связанные с социально-экономической природой
развивающихся государств, порождающей свои особые причинно-следственные связи в
этом явлении. Интеграционные усилия восточных стран имеют иные, нежели у
промышленно развитых стран Запада, возможности и пределы, обусловленные, прежде
всего, сравнительно низким уровнем развития производительных сил и неразвитостью
капиталистических производственных отношений, отсюда — перед ними стоят иные цели
и задачи. Вряд ли государства Востока ставят перед собой задачу — достичь абсолютной
интеграции как высшей фазы сотрудничества или даже приблизиться к ней. В связи с этим
оценка эффективности интеграционных усилий развивающихся стран, очевидно, должна
определяться иными критериями, отнюдь не с точки зрения достигнутого уровня
интегрированности той или иной подсистемы регионализма. Здесь скорее можно
согласиться с мнением американского политолога Г.Г. Индорфа, который утверждает, что
региональное сотрудничество отнюдь не самоцель, а лишь средство достижения
национальных целей каждого индивидуального государства, участвующего в той или
иной региональной структуре. Критерием эффективности регионализма, пишет Г.Г.
Индорф, должна быть "прагматическая оценка его вклада в дело достижения
национальных целей.4
В свое время один из первых и интересных типологических разработок
международных политических объединений был представлен профессором Гарвардского
университета США Джосефом С. Найем.5 Он избрал для своей типологической схемы из
множества возможных критериев отбора, таких, как географический фактор, характер
деятельности или сфера сотрудничества, число направлений сотрудничества (моно – или
многофункциональность), численный состав государств-членов, уровень достигнутой
интеграции и т.д., два первых. Соответственно он подразделил все международные
организации по географическому признаку на региональные и квазирегиональные
(объединения с участием государств, расположенных за пределами данного
географического региона), а по характеру деятельности – на военные, политические и
экономические. Исходя из этого, в категорию военных региональных союзов были
включены Организация Варшавского Договора и Западноевропейский союз, а в
квазирегиональных
- СЕАТО, НАТО и СЕНТО; к политическим региональным
институтам были отнесены Азиатско-тихоокеанский совет (АЗПАК), Организация
Африканского Единства (ОАЕ), Организация американских государств (ОАГ), Лига
арабских государств (ЛАГ), а к квазирегиональным - Общая африкано-малагасийская
организация (ОКАМ). К региональным экономическим организациям были причислены
Латиноамериканская ассоциация свободной торговли (ЛАСТ), Совет Экономической
Взаимопомощи (СЭВ), Европейское экономическое сообщество (ЕЭС), а “План Коломбо”
- к квазирегиональным.
Данная типологическая схема, разумеется, не была лишена определенных изъянов.
Как видим к одной и той же группе причислялись разные по своей сути и задачам
объединения. Так, ОАЕ, созданная в 1963 году, и призванная координировать
освободительную антиколониальную борьбу африканских народов за укрепление
политической независимости и экономической самостоятельности оказалось в одной
упряжке с АПАК, образованной в 1966 году в значительной мере в противовес развитию
освободительного движения в западной части Тихого океана и на Дальнем Востоке.
Примечательно и то, что Дж. С. Най не нашел в своей схеме места для таких важных
организаций, как Региональное сотрудничество ради развития в Юго-Западной Азии
(РСР), созданной в 1964 году, и Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН),
образованной в 1967 году.
Исследование другого американского ученого, специалиста по проблемам
регионализма Л.Х. Миллера, представляет интерес в следующем: во-первых, среди
общего числа международных организаций он выделил как особую разновидность
региональные объединения; во-вторых, избрал более проблемный и емкий принцип их
отбора. Это – ориентация в сфере безопасности государств-членов. Л.Х. Миллер считает
возможным разбить все региональные институты на три группы – организации, что на
наш взгляд обеспечивает все же более точный анализ институтов, характеризующих
современное развитие международных региональных институтов.6
Эти же критерии были взяты за основу своей разработки другим американским
политологом-международником из Делавэрского университета А.Л. Беннеттом. В его
исследовании предлагается определение региональной организации как “части мира,
объединенного рядом общих целей, основанных на географических, социальных,
культурных, экономических и политических связях и обладающих формальной
структурой, которая отражена в официальных межправительственных соглашениях”.7 Это
определение – достаточно точное и может быть использовано при анализе
межгосударственных региональных институтов на Ближнем Востоке.
Кроме того, А.Л. Беннетт внес и определенные изменения в терминологию, заменив
название “организации сотрудничества” на “многоцелевые организации”. Эти последние
характеризуются исследователем как “имеющие широкие цели” без четкого разделения
сфер сотрудничества на военно-политические и социально-экономические (ОАЕ, ЛАГ,
ОАГ, АСЕАН и др.). Союзы или альянсы (НАТО, ОВД, АНЗЮС), с его точки зрения,
отличает военно-политическая ориентация, направленная на обеспечение безопасности.
Типология “многоцелевой организации” А.Л. Беннетта тем не менее далека от
совершенства. В ней не могут найти своего места такие международные институты,
развивающихся стран, как ОПЕК или Организация исламской конференции (ОИК),
играющие весьма заметную роль в мировой политике.
В целом следует подчеркнуть, что в работах американских исследователей 70 - 80х.гг. ХХ века по регионализму межгосударственные политические институты
развивающегося мира представлены слабее, нежели региональные объединения стран
Запада.