Взгляд - Russika.Ru

ВЗГЛЯД
Александр Н. Павлов
Россия, Санкт-Петербург
Февраль 14, 2010
лету 1948 года вместе с семьёй дяди
прибыл в Магадан. Нам была выделена хорошая
квартира на проспекте Сталина. Школа рядом.
Напротив
Дворец
Культуры,
знаменитый
монументальными скульптурами на крыше
фасада,
кажется,
шахтёров.
Встретила
приветливая домработница Фрося – крепкая
энергичная женщина средних лет. В квартире
всё казённое. На первом этаже лестницы
дежурный милиционер.
Пошли в школу по своим классам и начали
готовиться к экзаменам. В отличие от всей
страны, где обучение было раздельным – мужские и женские школы, здесь в
единственной десятилетке мальчики и девочки обучались вместе. Было непривычно.
Постепенно освоились. Тётка преподавала в этой же школе. Дядя весь в новой работе.
Частые командировки. Создавалось новое Управление. Он подчинялся не Дальстрою, а
непосредственно Москве. Санкционировал его назначение сам Сталин.
Целый день «хозяйкой» в квартире оставалась Фрося. Была она заключённой. За
что отбывала срок, какой – никто не интересовался. Приехали с Большой Земли и с
колымскими порядками и правилами были незнакомы. Во многом наивны. Как позже
узнал, домработницы и домработники из заключённых были обычной колымской
практикой. Составлялся договор. Заказчик платил в казну. Ему присылали человека.
Это были люди с бытовой статьёй. Правда, случались исключения. Напротив нас
находилась квартира начальника Политуправления Дальстроя. В домработницах у них
была полячка с 58 статьёй. Её разговоры всегда коробили и удивляли меня своей
антисоветчиной. Она не очень стеснялась. Хозяйкой была отменной. Чистюля. Помню,
научила нас готовить «польский мазурик». Очень вкусная сдобная выпечка.
Как-то с Фросей пошёл по хозяйственным делам. В конце улицы небольшие бараки
со скромными палисадниками. Фрося одним прыжком перемахнула высокий забор и
нарвала цветов. Я молча наблюдал. Дома не рассказал. Отношения с Фросей у меня
складывались нормальные. Вообще я жалел людей подневольных. Мне было как-то
неловко перед ними. Видимо, они это чувствовали.
В один из дней, пришёл из школы раньше обычного. Застал Фросю в комнате около
шкафа. Она увязывала вещи. Опешила. Подхватилась и посмотрела не меня. Я
похолодел. Что-то звериное и страшное было в этом взгляде. Описать трудно. Но я
чувствую его до сих пор, хотя прошло уже шестьдесят лет.
Не знаю почему, но дядя по своим каналам решил проверить, кто есть наша Фрося.
Оказалось – шесть судимостей, три последних за вооруженный грабёж. Кто нам её
подсунул? Зачем – понятно. Она исчезла из нашей жизни. Потом были нормальные
женщины с бытовыми статьями.
Через год или два мне в руки попала книжка, кажется, дореволюционного издания
– «Преступный мир Москвы». В одной из глав описывались серийные убийства.
Московский извозчик регулярно выводил лошадь на продажу. Лошадь справная,
молодая. Цену выставлял умеренную. Покупатель всегда находился. Ударяли по
рукам. Шли в дом продавца оформлять купчую. И в тот момент, когда покупатель
внимательно склонялся над бумагами, бил гостя молотком по голове. Не помню, как
они избавлялись от трупа, но преступления довольно долго сходили им с рук. В конце
1
концов, супруги были осуждены на казнь. В главе была помещена фотография убийц.
Меня поразил их взгляд. Он был такой же леденящий как у Фроси.
После смерти мамы у меня появилась бессознательная тяга купить избу в одной из
деревень Новгородской области. Деревни Паства, где она родилась и выросла, уже не
было. Съездили с её сестрой в деревню моей бабушки. Красивое место с названием
«Горки». На берегу озера. Всего в километре от сельского центра. Появился вариант.
Изба прямо на склоне к озеру. Мостки-причал. Лодка. Баня на берегу. Но как-то не
срослось.
После этого взял карту. Высматривал на ней место. Ездил искать сам. Методом
«тыка». Одна из таких поездок была в местечко Удино.
Автобус отправлялся из Боровичей. У меня оказалось два билета. На себя и тётушку,
которая неожиданно поехать не смогла. Свободных мест в автобусе не было. Какой-то
молодухе позарез надо было ехать. В деревне, недалеко от Удино, у родителей
находился её сынишка. Она рвалась на побывку. Отдал ей свободный билет. По дороге
разговорились. Сказала, что конкретных сведений о продающихся домах у неё нет, но
поспрашивать можно.
Вышли в Удино. Не понравилось. Слишком большой посёлок. К тому же с
картонной фабрикой. И я решил попытать удачу в деревне моей спутницы. Что
называется, напросился. Вышли. Никто её не встречает. Вдруг она увидела мотоцикл с
коляской. Крикнула:
– Дядя Миша! Здравствуй!
Тот обернулся. Подошёл. Узнал. Cпросила:
– Что мои-то на встречают? Я телеграмму давала.
– Да, наверное, не получили.
– Дядя Миша, может, отвезёшь меня. Да вот и человека заодно захватим на заднее
сидение. Хочет у нас дом на продажу поискать.
Дядя Миша оглядел меня и согласился. Невысокого роста, совершенно квадратного
очертания мужик. Чувствовалась в нём огромная силища. Что-то лесное, медвежье.
Глазки маленькие. Широкое скуластое лицо. Густая шапка волос.
Деревня в десяти километрах. Хорошая, хотя и ухабистая грунтовка. Подъехали к
избе. Никого. Оказалось все на покосе. Вошли. Света, стала распаковываться. Я присел
на лавке. Наш возница топчется у двери. Света достала бутылку водки.
– Дядя Миша, может, выпьешь?
– Нальёшь, так выпью.
– У меня вот только закуски нет.
– Да я могу и без закуски.
Света налила ему гранёный стакан. Дядя Миша не торопясь выпил. Занюхал рукавом.
– Так я, Светка, поеду. Своим от меня привет. Вышли вместе. Дядя Миша сел на свой
ИЖ, круто развернулся и мотоцикл упал на бок. Он легко поднял его, снова завёл и
покатил обратно в Удино. Света пошла к соседям. Вернулась и сообщила:
– К сожалению, никто избу продавать у нас не собирается. Жаль, что Вам пришлось
впустую съездить. Спасибо за билет.
Я пошёл назад. К счастью погода была хорошая. Прошёл пару километров. На
дороге стоит ИЖ с коляской. Дядя Миша ждёт меня. Стало как-то не по себе. Уж
больно он был похож на варнака. Денег у меня с собой особых не было. Но сумма для
задатка, в случае успеха, имелась.
– Ну, как? – спросил он.
– Да, впустую. Никто продавать не собирается.
– Что ж. Как есть, так и есть. Давай, подвезу тебя обратно.
Едем. Неожиданно посреди леса он останавливает мотоцикл. Я внутренне
насторожился. Начинает расспрашивать. Кто я, зачем, почему. Я рассказываю:
– Мама не так давно умерла. Здешняя была. Мошенского района. Деревня Паства.
Может, слышали о такой. Захотелось на её родину. Хотя бы летом жить. К земле
2
потянуло новгородской. Нравится мне здесь. Ищу. Да дорогого мне не надо. Денег
маловато. Тётушка у меня здесь в Боровичах живёт. Даже со мной сегодня ехать хотела.
Уж и билет был куплен. Да раздумала. Светлане отдал.
От него узнал, что он местный лесник. Женат. Раньше работал на шахте. Там народ
бедовый. Один мужик привязался:
– Отдай твою бабу.
– Да бери, коли сможешь.
– Потом задирать меня стал. Для пробы видно.
– А как раз в лаве были. Повернулся он тут ко мне спиной. Я подборной лопатой его
ка-а-к огрел. Упал он. Очухался. Приставать перестал. С тех пор побаивался. И тут дядя
Миша так на меня зыркнул. Вспомнил я и Фросю и фотографию московского
извозчика с женой. Ну, думаю, всё. Отъездился.
Дядя Миша замолчал вдруг. Что-то зашевелилось в его медвежьей голове:
– Ладно,…поехали что ли.
И завёл своёй ИЖ. На автовокзале хотел я ему денег дать или бутылку купить. Да
поостерёгся почему-то. Сказал только спасибо.
Думаю, бог меня спас, да и дядю Мишу избавил от греха. А может, я зря так на него
подумал. Но вот подумал же.
Иллюстрация сайта playcast.ru
Дер. Моровское. 2009
3