Отражение Отечественной войны 1812 года в фольклоре

Скорик А.П. Отражение Отечественной войны 1812 г. в фольклоре донского казачества // Эпоха 1812 года: герои, битвы, властители: Материалы научно-практической конференции. – Ростов н/Д.: Изд-во «Альтаир», 2012. – С. 82-95. (Объем –
0,88 печ. л.).
Скорик Александр Павлович, заведующий кафедрой теории государства и
права и отечественной истории нашего университета, доктор исторических наук,
доктор философских наук, профессор, почетный работник высшего профессионального образования Российской Федерации, директор научно-исследовательского института истории казачества и развития казачьих регионов.
Отражение Отечественной войны 1812 года
в фольклоре донского казачества
После победоносного завершения Отечественной войны 1812 года и
заграничных походов донские казаки принесли в родные курени не только
богатую добычу и великую ратную славу, но и многочисленные рассказы и
песни о походах, боях и сражениях. Далеко не всё из казачьего фольклора
о событиях двухсотлетней давности дошло до наших дней. Тем не менее, в
этих эпических фрагментах можно обнаружить совершенно разные исторические сюжеты, проследить основные вехи Отечественной войны 1812
года. В исторической песне «Ой, как и пишет письмо», сохранившейся в
станице Кочетовской, рассказывается, как Наполеон требовал от российского императора Александра I квартир в Москве:1
Ой, распиши ты мне
В своей кременной Москве
Квартирушки на семьсот тысяч, –
Ой, господам-то моим,
Моим генералушкам,
Квартирушки что ни лучшие,
Ой, ну, как мне-то, королю,
Квартирушку самолучшую! –
Во царских твоих палатушках!»
Этот же мотив звучит в исторической песне «Ай, вот хвалится француз», бытовавшей в начале XX в. в станице Усть-Белокалитвенской.2 По-
2
вторяется он и в казачьей сказке «Платов Матвей Иванович».3 Тем самым,
в казачьем фольклоре подчёркивается грозность противника России в лице
Наполеона, его многочисленность и одновременно значимость военной
мощи казачества, которое призвано сокрушить невиданного доселе врага:4
Наполеон-то, Наполеон
Шёл на Россию воевать,
Вот бы, на Россию шёл он воевать, –
Захотел он всем светом владать,
Захотел всем светом владать,
Александре страх царю задать.
Масштабность вражеского вторжения в Отечественной войне 1812 года, поголовное участие донцов в его отражении выступают лейтмотивом
многих эпических произведений. В исторической песне «Вышли с Дону
казаки» подчёркивается, что вышли казаки, но это «старые старики».5 Донские казаки выступают надеждой и опорой «царя Александра» и Кутузова.
Но царь, то крепко призадумывается, то тяжело «вешает буйную головушку», то обращается лично к Кутузову, то возрадуется от успешного разрешения проблемы противостояния неприятелю. А вот с полководцем Кутузовым прорисовываются совершенно иные духовно-патриотические, военно-организационные и патерналистские связи. В исторической песне «Ой,
как и пишет письмо» эти особые эмоционально-социальные коммуникации
вполне отчётливо прослеживаются:6
Ой, вот Кутузов генерал,
Сам он вышел, речь возговорил,
Ровно, братцы, во трубу трубил:
– «Ой, ну, мы встретим его,
Французского императора,
Середи поля Можайского,
Мы поставим ему
3
Столы – пушки медные,
Скатёрочки – остры шашечки,
Мы пошлём-то ему
Наедочки дюже горькие –
Ядрочки ему чугунные,
Ну, ещё-то мы пошлём
Напиточки дюже крепкие –
Вот пулечки ему быстрые,
Ой, на закусочку ему –
Донских-то казачушков
Да со пиками длинными!»
Примечательным моментом в приведённом сюжете исторической
песни является подчёркивание особого места донских казаков: они характерным образом подаются коварному французскому императору «на закусочку». Уж с длинными пиками «донские казачушки» постараются на славу и угостят непрошенного российского гостя сполна, да и надолго он их
запомнит, как весьма горькую «закусочку».
Сам великий полководец Кутузов готов поделиться с донскими казаками своей славой. Именно с казаками Кутузов обещает войти в Париж,
хотя, как известно, 5 апреля 1813 года главнокомандующий русской армией простудился и слёг в небольшом силезском городке Бунцлау (Пруссия,
ныне территория Республики Польша), где через десять дней и умер. Вот
что говорил казакам генерал-фельдмаршал Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов, если верить исторической балладе «Воссияло, воссияло
красное солнце», которую сберегли для потомков в станице Мелиховской:7
Я до города до Парижа
Скоро доберуся,
Со донскими-то я казаками
Вот распоряжуся,
4
Да и всею, вот бы, своей славушкой
Вот сам поделюся!»
Конечно же, собирал донских казаков в далёкий поход на коварного
врага любимый «атаманушка», который «пробуждает» своих верных соратников патриотическим призывом о необходимости защиты Россииматушки и освобождении Москвы, в которую уже успел проникнуть
«француз-варвар». «Злодей Бонапарт» натворил много бед на русской земле, и казаки непременно должны отстоять поруганную честь:8
Как и ходит по армеюшке
Вот наш атаманушка,
Ей да, ходит, вот он пробуждает:
– «Ой да, вставайте да вы пробуждайтеся,
Вот мои козаченьки.
Ей, вставайте, пробуждайтеся:
Бонапарт-то, вот и, он злодей наш,
Вот он ходит, гуляет,
По Москве он ходит, гуляет, –
Поразбил он, вот и разорил, –
Вот он, француз-варвар,
Разорил всею кременну Москву!»
Характеризуя содержание донских легенд и песен о нашествии Наполеона, отметим, прежде всего, имеющийся акцент на утверждении изначальной обречённости затеи французского императора покорить Россию.
Казаки в фольклоре подчёркивали мощь нашей страны и собственную
доблесть, как её защитников. Писатель М.А. Шолохов в одном из своих
очерков, написанных им в 1941 году, в начальный период Великой Отечественной войны, изложил казачью легенду, рассказанную ему восьмидесятилетним И.М. Евлантьевым: «дед мой с Наполеоном воевал и мне, мальчонке, бывало, рассказывал. Перед тем как войной на нас идтить, собрал
5
Наполеон ясным днём в чистом поле своих мюратов и генералов и говорит: «Думаю Россию покорять. Что вы на это скажете, господа генералы?»
А те в один голос: «Никак невозможно, ваше императорское величество,
держава дюже серьёзная, не покорим». Наполеон на небо указывает, спрашивает: «Видите в небе звезду?» – «Нет, – говорят, – не видим, днём их
невозможно узрить». – «А я, – говорит, – вижу. Она нам победу предсказывает». И с тем тронул на нас своё войско. В широкие ворота вошёл, а
выходил через узкие, насилушки проскочил. И провожали его наши казаки
до самой парижской столицы».9
И, конечно же, главным героем всех народных произведений об Отечественной войне 1812 года является атаман Платов, краса и доблесть донского казачества, его несокрушимая надежда и верная опора, его истинно
народный командир, отец-атаманушка. Там, где появляется Платов, согласно казачьему фольклору, там победа и успех, там казакам открываются
добрые перспективы. Образ донского атамана, славного Платова-героя порой рисуется буквально несколькими мазками:10
Ай, вот наш Платов генерал,
По полям он разъезжал…
Именно Платов обманывает врагов, оказываясь непосредственно в их
логове. Казачья сказка «Платов Матвей Иванович» детально раскрывает
этот сюжет. В ней особо подчёркивается: «Всегда казаки Россию обороняли – чести не роняли».11 Народная память отмечает своевременное появление донских казаков на поле брани: «Не успел Кутузов-граф слово молвить, как со правой-то стороны, сторонушки бегут они лавою, полки донские, и впереди-то всех – атаман Платов. Обнажил-то шашку свою
вострую – её наголо несёт, а казачки с пиками». Своевременное появление
донских казаков помогло русской армии одержать нелёгкую победу над
французами. Заслуги казаков в этом боевом деле очевидны. Донцы должны получить от царя награду. Вот как это описывается в казачьей сказке:
6
«Ай, да приклонили свои пики длинные коням на чёрные гривы. Приклонивши пики свои, казаки вперёд кинулись. Закричали-то они, загикали.
Сами на ура пошли. И билися они со утра день до вечера. Так-то расейская
армия французскую призабидела. Теперь-то наш царь-государь весел конём бегает, поздравляет войско Донское: «Да и чем же я вас, дончаки, жаловать-то буду? А пожалую вас, казаков донских, всех вас кавалерами!»
Тут-то наш атаман Платов речь царю возговорил: «Да не жалуй нас,
своих казаков донских, кавалерами. Кого ж тогда в караул пошлёшь?»12
Заканчивается казачья сказка вообще на мажорной ноте: «А казаковто в Париже на руках носили – такова была честь России!»13
В казачьем фольклоре атаман Платов ставится на одну ступень с Кутузовым, причём не только как конкретный исполнитель его полководческой воли, но и как истинный народный герой:14
Вот Кутузов, всем нам командир.
А другой-то вот не устрашился,
Другой Платов вот он наш герой:
Он добра свово коня седлает,
Подпружечки туго подтягал;
На конёчка он скоро садился,
По армеюшке орлом летал,
По армеюшке орлом летал,
Он «здорово» всем донцам сказал.
–«Ой да, ну, здорово, вот вы, мои дети,
Здравствуй, храбрые мои донцы!
Ой, да послужите вот вы, мои дети,
Как деды, деды, ваши отцы,
Послужите вы нашей России,
Кременной-то матушке Москве!»
7
Для эпических произведений также была характерна гиперболизация
личных достоинств М.И. Платова, как выдающегося вождя донского казачества, превозносились его мудрость, находчивость и храбрость, которые
он проявил в боях с Наполеоном. Такова, например, песня «Вот наш Платов генерал». В одном из сказаний Платов именовался учеником и правой
рукой самого А.В. Суворова (который также был в почёте у казаков), не
единожды громивший врагов под его началом. Здесь рассказывалось, что
«двадцать пять лет служил казак Матвей Платов денщиком у генерала Суворова», был у него «и за советчика, и за разведчика».15 Когда же «Великая
армия» напала на Россию, придворные Александра I и весь генералитет
пришли в сильнейшее замешательство от сознания, что воевать придётся с
самим непобедимым Наполеоном. Тогда М.И. Кутузов советует царю поставить во главе казачьих полков Платова, что и исполняется. Платов умело спланировал военную операцию и «ударил на французов с той стороны,
с которой они не ждали, смешал их полки. Дрогнул враг, пошёл на отступ.
Но тут им наперерез шесть полков выскочили, дорогу назад отрезали.
Смяли казаки вражеское войско и до конца дня разбили вдребезги. Сам
Наполеон чуть в плен не попался. Выскочил он, как волк из западни, и без
оглядки до самой своей столицы – Парижа бежал».16
Казаки в своих фольклорных произведениях подчёркивают, что Платов, хоть и герой, но он всё же один из них, такой же, как и они, казак.
Платов даже жизнь за своих казаков, если надо отдаст. Они вместе с ним
обязательно добьются победы, а сам Платов просит казаков жестче поступать с французскими агрессорами, чтобы им не повадно было.17
Генерал-то наш Платов
Помереть с нами готов:
– «Ой, вы, други мои, слуги,
Вы, донские казаки, –
Послужите Руси верно,
8
Как деды ваши, отцы!
Да вы бейте их, колите,
В плен французов не берите!»
В советские времена даже появился миф о неожиданном появлении
среди донских казаков-разведчиков во время Сталинградской битвы на
Мамаевом кургане атамана Платова, который в трудную минуту приходил
и учил своих внуков, «как немцев премудрых арканом за шею ловить».
Якобы сам атаман с казаками в разведку сходил и личным примером показал, как с помощью крепкого аркана из конского волоса снимать часового
на посту.18
Казаки, в конце концов, добиваются желаемой победы над французами, но достаётся она им слишком дорогой ценой, и эта мысль отмечается в
народном фольклоре очень образно. Особое пространственно-масштабное
впечатление создаётся в результате вербального восприятия центрального
сюжета объёмного текста исторической баллады «Ой да, отчего же наша
армеюшка потревожилась», которую в своё время прекрасно играли казаки
станицы Усть-Быстрянской. Вот этот самый фрагмент донской песни о
глобальности понесённых казаками потерь:19
Что не чернь-то будто во поле,
Не чернь она во чистом поле,
Да что-сь там в поле зачернелося, –
Зачернелося это полюшко,
Вот полюшко рассейское,
Не коневыми оно копытами, –
Ну, засеяно это полюшко,
Вот поле рассейское,
Не всхожими оно семенами,
Ну, усеяно это полюшко,
Вот поле рассейское,
9
Ей, казацкими оно головами,
Заборонена это полюшко,
Вот поле рассейское,
Не дубовыми оно боронами,
Заволочено это полюшко,
Полюшко рассейское,
Оно цветным казацким платьем.
Тем не менее, Платов обращается к донским казакам с просьбой обязательно и с божьей помощью поймать Наполеона, который в той же самой
исторической песне «Ой да, отчего же наша армеюшка потревожилась»
называется не иначе как «вором». А если всё-таки удастся казакам поймать
«вора», то атаман торжественно обещает их отпустить на свою малую родину, на тихий Дон. Вот этот величавый текст:20
Как и тут наш атаманушка
Ездит по армеюшке,
Ездит, сам он разъезжает;
Да и сам наш атаманушка
Он своих казаченьков
Речью сам-то утешает:
– «Как и вы-то, мои казаченьки,
Вот мои станичники,
Ей, дети мои, малолеточки!
Кабы бог-то бы послал.
Вот мои станичнички,
Ей, послал бы нам вора поймать, –
Ну тогда-то бы, тогда,
Мои малолеточки,
Ну, опустил бы вас на батюшку Тихий Дон!»
10
В ряде песен воспеваются воинское умение и доблесть донских казаков, проявленные ими в жестоких боях с войсками Наполеона. Таковы,
например, песни «Вышли с Дону казаки», «Не боимся мы французов, пики
острые у нас». Здесь заметна некая исходная гиперболизация воинских качеств донцов, что для такого рода фольклорных произведений обычно и
объяснимо: воины восхваляют собственные храбрость и боевое мастерство, чтобы, во-первых, как можно громче заявить о них и, во-вторых,
нагнать на противостоящего врага страху. Проще говоря, преувеличение
достоинств совершается по принципу «сам себя не похвалишь – никто не
похвалит» (а если неприятель решит проверить, насколько в действительности силён казак, – так пусть только попробует!). Историческая песня
«Вышли с Дону казаки» завершается на минорной ноте:21
Мы французиков гоняли
Тёмны ночи мало спали.
В казачьей сказке «Донской герой вихрь-атаман Платов» повествуется
о споре-разговоре между французским генералом и Платовым и отчётливо
проводится мысль, что донской казак всегда лёгок на подъём, быстро на
войну собирается и находит своего врага. Вот что говорит старый и бывалый казак французскому генералу: «Хоть сейчас готов. Шашка с нами, ружьё за плечами. Пику поднял, в руки взял. Конь напротив стоит и на меня
глядит. Я на него уздечку надел, ногой в землю упёрся и сел. Куда ехать –
укажите, какого врага бить мне – прикажите». Рассуждения старого и бывалого казака поддерживает и сам Платов: «Служивому казаку старому да
бывалому не долго в поход собраться, до врага добраться. Не успеет стриженая девка косы себе заплести, как он уж на коня успеет сесть. Сядет, поедет, врага узрит, на него ненароком налетит и победит».22
Добавим, что некоторые казачьи сказания косвенно связаны с Отечественной войной 1812 года. Нельзя удержаться, чтобы не указать на одно
из них, изложенное В.С. Сидоровым в его сборнике рассказов о появлении
11
у донских станиц неофициальных прозвищ, исходящих, как правило, от
жителей соседних казачьих поселений (о причинах подобного рода явлений писал, например, Л.М. Щетинин23). В сказании повествуется о том, что
через некоторое время после победы над Наполеоном мимо одной из казачьих станиц проезжала некая «царствующая особа» (очевидно, Александр I, направлявшийся в Таганрог). Само собой разумеется, станичное
начальство приказало казакам снарядиться, вооружиться и продемонстрировать «особе» своё воинское искусство. Казаки показали всё, на что были
способны, но станичный атаман выдвинул ещё одно требование, их возмутившее: форсировать в полном вооружении водную преграду. Чертыхаясь,
казаки добросовестно выполнили и этот приказ, но изощрённо отомстили
самодуру-атаману. Переплывая реку, они выходили из воды, как пушкинские тридцать три богатыря: один за другим поднимались над берегом султаны казачьих киверов, «засинели мокрой синькой мундиры». Но один
султан всё никак не приподнимется над водной гладью: то ли казак ростом
не больше гнома, то ли, умаявшись, идёт на четвереньках. Но вот пловец
вышел на берег и, – о, ужас! – оказался обряженной в казачью справу свиньёй! Выйдя на берег, свинья «встряхнулась и, кивер набекрень, потрусила
по песочку». Соблюдая хорошую мину при плохой игре, «царствующая
особа» недовольно выговорила остолбеневшему атаману: «сколь в убыль
войску Донскому кампания противу Бонапарте. Совсем уже не строевого
разряда в строю!»24 При всей легендарности приведённого рассказа, не вызывает сомнений тот факт, что он, во-первых, относится к числу преданий
о насмешках рядовых казаков над своим начальством с использованием
животных и птиц25 и, во-вторых, в нём отчетливо слышны отзвуки печальных воспоминаний донцов о том, как нелегко далась им убедительная победа над Наполеоном. Казачий фольклор зафиксировал в песне «Ой да, ты,
кормилец наш, славный тихий Дон»,26 что даже Дон помутился от нашествия бесчисленного количества врагов. В исторической песне «Ой да, вот
12
и, что черничка в поле зачернелася», сохранившейся в народной памяти
казаков станицы Екатерининской, рассказывается о тяжести пережитых
событий Отечественной войны 1812 года. Завершается печальное повествование следующими словами:27
Ну, и чем украшенный
Наш батюшка славный Тихий Дон?
Вот и, он украшен Дон
Молодыми вдовами,
Вот и он уцветен Дон
Сиротами-сиротинами,
Вот и, ну, напоен Дон
Слезами-то он, слезинами.
Послевоенные события зафиксированы в казачьей сказке «Платов и
английский король», где исторический факт поездки донского атамана в
Англию обстаёт определёнными подробностями. «Много про его удаль и
храбрость слышал английский король. Решил повидать героя и послал за
ним корабль.
Вскоре Платов приехал в английскую столицу. Король обрадовался
дорогому гостю, не знает, где посадить, чем угостить. Посадил он Платова
на золочёный стульчик, угощает редкими кушаньями, винами».28 Рассчитывал английский король своим приветливым обращением переманить себе на службу атамана Платова. Сулил он ему буквально «золотые горы»:
«Хватит, послужил русскому царю, а теперь ко мне поступай. Я тебе платить буду жалованье без задержек и столько, сколько сам спросишь». Но
не тут-то было. Платов не только отверг заманчивое предложение английского короля, но и чётко объяснил, кому он по-настоящему служит: «Послушай, английский король, если бы я такие слова услышал от кого-нибудь
другого, то отрубил бы тут же ему голову, но так как ты вместе с нами бил
французов, то скажу, что служу я не русскому царю, а матушке-России.
13
Службы моей нельзя купить ни за какие деньги».29 За проявленные верность и храбрость английский король стал предлагать «золото, серебро,
жемчуг и драгоценные камни. Платов ничего не берёт. Король не знает,
чем одарить его, потом глянул на стену, а на ней сабля. Ручка из чистого
золота, ножны жемчугом и драгоценными камнями украшены». Однако и
этот «маленький подарок» Платов не принял, поскольку он был хуже простой казачьей шашки. Английский король не поверил атаману, и тогда они
договорились испытать драгоценную саблю на прочность. От ударов саблей шашка не получила ни одной зазубринки, а вот Платов своей шашкой
«с одного удара пересек пополам редкостную саблю». Король не поверил
глазам своим и стал добиваться секрета изготовления казачьей шашки.
Платов с гордостью заявил: «Какой там секрет. Сталь эта с Урала, а делали
её простые русские люди, мастера-умельцы».30 Смысловой подтекст очевиден: непобедимость русского оружия и воинская удаль его носителей –
донских казаков.
Эта казачья сказка имеет под собой историческое основание. Дело в
том, когда М.И. Платов приехал в Англию летом 1814 года, то ему оказали
поистине великолепный приём. Оксфордский университет наградил его
тогда степенью почётного доктора права, а в Лондоне ему действительно
преподнесли саблю с гербами Великобритании и Ирландии.
Таким образом, Отечественная война 1812 года, представлявшая собой одно из тяжелейших испытаний как для русского народа в целом, так и
для донского казачества – в частности, нашла своё достойное отражение в
казачьем фольклоре. Донские песни и сказания о «грозе двенадцатого года» проясняют массу исторических деталей, их безвестные авторы запечатлели для далёких потомков огромные масштабы вражеского нашествия,
коварство французского императора Наполеона, взаимоотношения российского императора Александра I со своими подданными, и особенно с фельдмаршалом М.И. Кутузовым и с самими донскими казаками. И, конечно
14
же, казачий фольклор в мельчайших деталях раскрывает историческую
фигуру донского атамана М.И. Платова. В эпических произведениях явственно поступает образ всего донского казачества, его собственная доблесть в отражении французской агрессии, его жертвенность в отстаивании
свободы и независимости России, его бесконечная преданность русскому
оружию и готовность всегда встать на защиту страны.
Примечания:
Донской фольклор (хрестоматия) / Сост.: С.Г. Махненко, К.С. Филиппов. –
Ростов н/Д.: НПК «Гефест», 2002. С. 160.
2 Донской фольклор. С. 162.
3 Донские казачьи сказки. – Ростов н/Д., 2004. С. 18.
4 Донской фольклор. С. 165.
5 Донской фольклор. С. 170.
6 Донской фольклор. С. 160-161.
7 Донской фольклор. С. 165.
8 Донской фольклор. С. 169.
9 Шолохов М.А. В казачьих колхозах // Шолохов М.А. Они сражались за Родину. Рассказы. Очерки. Ростов н/Д., 1974. С. 246.
10 Донской фольклор. С. 161.
11 Донские казачьи сказки. С. 19.
12 Донские казачьи сказки. С. 19.
13 Донские казачьи сказки. С. 19.
14 Донской фольклор. С. 166.
15 Головачев В.Г. Девка-синеглазка. Ростов н/Д., 1961. С. 175.
16 Там же, С. 180 – 181.
17 Донской фольклор. С. 170.
18 Донские казачьи сказки. С. 52.
19 Донской фольклор. С. 169.
20 Донской фольклор. С. 169-170.
21 Донской фольклор. С. 170.
22 Донские казачьи сказки. С. 41.
23 Щетинин М.Л. Русские имена (Очерки по донской антропонимике). Ростов
н/Д., 1972. С. 25 – 27.
24 Сидоров В.С. Вуркалака. Ростов н/Д., 1994. С. 11 – 13.
25 См.: Журавль // Головачев В.Г. Девка-синеглазка. Ростов н/Д., 1961. С. 76 –
80.
26 Донской фольклор. С. 171-172.
27 Донской фольклор. С. 171.
28 Донские казачьи сказки. С. 76.
29 Донские казачьи сказки. С. 77.
30 Донские казачьи сказки. С. 78.
1