А.И.Борозняк

А.И.Борозняк
ПРОШЛОЕ, КОТОРОЕ НЕ УХОДИТ
Очерки истории и историографии Германии ХХ века
Россию и Германию незримыми, но неразрывно прочными нитями связывает горькая необходимость поиска путей осмысления тоталитарного прошлого и
расчета с ним. Именно эта, общая для наших стран, проблема объединяет тексты,
вошедшие в книгу.
Нужен ли России немецкий опыт "преодоления прошлого"? Применим ли он
в наших условиях, столь резко отличающихся от условий Германии? Будет ли в
России востребован немецкий опыт, сумеем ли мы извлечь уроки из собственного
трагического прошлого, избрать свой путь к национальному согласию, к стабильной и человечной демократии? На эти нелегкие вопросы ищет ответы автор.
Издание обращено к преподавателям, аспирантам, студентам, занимающимся
изучением германской истории, к учителям средней школы, а также к широкому кругу
лиц, интересующихся историей германского фашизма и второй мировой войны, историей российско-германских отношений.
Посвящается светлой памяти
Валентина Александровича Буханова,
яркого ученого, незабываемого человека
ПРЕОДОЛЕНИЕ ТОТАЛИТАРНОГО ПРОШЛОГО:
ГЕРМАНСКИЙ ОПЫТ И РОССИЙСКАЯ ПЕРСПЕКТИВА
Вместо введения
Книга, предлагаемая на Ваш суд, уважаемый читатель, не представляет собой систематического изложения проблемы, обозначенной
в заголовке. Она сложилась в результате отбора и систематизации текстов по общим и конкретным вопросам истории Германии и ее историографии прошлого века. Тексты, составившие сборник, написаны на
протяжении последних полутора десятилетий и носят разнородный характер. Прежде всего это статьи по проблемам истории исторической
мысли ФРГ. Особое место занимают материалы, посвященные постижению исторической наукой и обществом ФРГ жестокой и неудобной
для немцев правды о преступной нацистской агрессии против народов
Советского Союза. В книгу также вошли первоначально предназначен-
2
ные для германской аудитории обзоры об исследовании российскими
специалистами различных аспектов истории "третьего рейха".
Неотъемлемым компонентом сборника стали биографические
этюды о выдающихся российских и немецких ученых, способных мужественно идти против течения и открывать новые горизонты исторического знания и исторического сознания. Именно о таких исследователях – "достаточно смелых и независимых, чтобы пробить стену", –
Иоганн Вольфганг Гете говорил: им присуще "уменье рассматривать
исторические события свободно, всегда с какой-то новой стороны и
притом идя прямо к цели"1
Россию и Германию незримыми, но неразрывно прочными нитями
связывает горькая необходимость поиска путей осмысления тоталитарного прошлого и расчета с ним. Именно эта, общая для наших
стран, проблема объединяет разнородные, казалось бы, статьи, вошедшие в сборник. Словосочетание Bewältigung der Vergangenheit,
обычно (и недостаточно точно) переводимое как "преодоление прошлого", отнюдь не означает простого отречения от тоталитарного "вчера",
разрыва с ним или его забвения. "Преодоление прошлого" – это не
только критическое дистанцирование от периода 1933 –1945 гг., но
прежде всего – усвоение его глубинной сущности, извлечение уроков из
истории нацистской Германии, формирование гарантий от повторения
трагедии гитлеризма.
Конечно же, непозволительно, признавая явное сходство политического инструментария и методов достижения целей тоталитарных
диктатур в "третьем рейхе" и в СССР, игнорировать их столь существенные различия, как принципиальная несовместимость ценностных
систем и противоположность основных установок. Кроме того: длительность нацистского режима измеряется двенадцатью годами, советский вариант тоталитаризма просуществовал, по меньшей мере, в два
раза дольше. Крушение "третьего рейха" произошло под ударами
извне, советский режим пал под воздействием неразрешимых внутренних противоречий. В СССР – при наличии "своего" Освенцима – не было "своего" Нюрнберга.
И все же: переход России и Германии от тоталитарных режимов к
демократическому устройству – это незаконченные, разорванные в историческом времени и в историческом пространстве акты единой планетарной драмы, решающие фазы движения человечества к цивилизации XXI века.
Томас Манн еще в 1933 г. прозорливо назвал нацистской режим
"оползнем века", неотъемлемыми признаками которого являются
"ненависть, месть, подлая страсть к убийству и мещанское убожество
души"2. Но сколько десятилетий понадобилось немцам, чтобы постичь
эту истину? Продолжительность этого процесса, его напряженность
3
связаны не только и не столько с коллизиями научного познания, но – с
состоянием германского социума, образно охарактеризованным Генрихом Бёллем: "Мы живем в настоящем, которое содержит в себе и все
прошлое"3.
В течение полувека в ФРГ шел трудный процесс формирования
антитоталитарного согласия, ставшего достоянием как политической
элиты, так и рядовых граждан. Менялись краткосрочные суждения и
эмоциональные позиции, касающиеся периода "третьего рейха". Укоренялись долгосрочные установки, ценностные ориентации и стереотипы
поведения, которые стали – вопреки не прекращающемуся до сих пор
сопротивлению правоконсервативных сил – несущими конструкциями
политической культуры современной ФРГ.
Новые подходы к проблематике "третьего рейха" неразрывно связаны с применением учеными ФРГ новых технологий, с исследованием
"истории повседневности", "истории снизу", т.е. массового поведения и
массового сознания немцев в период нацистской диктатуры. Это открывало, говоря словами А.Я. Гуревича, "возможность построения истории именно как человеческой истории"4.
Решающий прогресс в деле преодоления нацистского прошлого
в ФРГ был достигнут, как мне представляется, в пограничной зоне
между историческим знанием и массовым историческим сознанием.
Именно в этом пространстве разворачивались дискуссии, далеко выходившие за берега академического и университетского цехов, будоражившие общество, становившиеся индикаторами новых уровней исторической культуры, прямо влиявшие на направленность и характер
исторических исследований, на вовлечение в оборот новых документальных источников.
Нужен ли России немецкий опыт "преодоления прошлого"? Применим ли он в наших условиях, столь резко отличающихся от условий
Германии?
Основной гарантией расчета с тоталитарным наследием стало в
ФРГ формирование эффективной, социально ориентированной экономики, становление стабильной демократии, утверждение фундамента
гражданского общества. Стоит ли говорить о том, что российская дорога к этим целям будет и мучительной, и долгой? Не находимся ли мы
все еще на том этапе, через который Германия прошла в конце 40 -х и
в первой половине 50 -х годов?
Мы переживаем мучительный период выхода из тупиков тоталитарного сознания. До формирования основ гражданского общества и
массового демократического сознания в России еще достаточно далеко, и каждому из нас необходимо противостоять наследию сталинизма
в наших генах и в нашем общественном устройстве.
4
Нынешний уровень освещения советского прошлого российской
исторической наукой вряд ли можно назвать удовлетворительным.
Многие архивные фонды сталинского времени продолжают оставаться недоступными для исследователей. Картина периода остается пока
что мозаичной. Нет обобщающих трудов, дающих целостную картину
советского тоталитаризма. Практически отсутствуют основательные
научные дискуссии по указанной проблематике.
Уроки Германии пока не запрошены в нашей стране. Выдающийся
российский мыслитель Михаил Гефтер опубликовал в 1989 г. статью,
названную "От анти -Сталина к не -Сталину". И подзаголовок: "непройденный путь"5. Именно "не -Сталин", именно укоренение демократических, антитоталитарных ценностей в российском историческом (и шире:
общественном) сознании, вызревание структур политического согласия
могут стать гарантией выхода нашей Родины из кризиса. Следствием
непреодоленности прошлого может быть только опасная неопределенность настоящего и еще более опасная неопределенность будущего.
"Преодоление прошлого" – это процесс, а не результат. Вряд ли
будет когда-либо возможным провозгласить процесс выхода из тоталитаризма – будь то в России или в Германии – завершенным "окончательно и бесповоротно". Очевидно, такое "завершение" означало бы
губительное для наших народов забвение трагического прошлого. "Цена тоталитарного правления, – предвидела Ханна Арендт, – была столь
высока, что ни Германия, ни Россия еще не оплатили ее в полной мере"6.
Ситуация осложняется тем, что (и в Германии, и в России) неумолимо уходят из жизни люди, для которых тоталитарная диктатура являлась фактом собственной биографии. Субстанция коллективной памяти
исчезает и замещается достаточно приблизительными коллективными
представлениями. Наступила, говоря словами Анны Ахматовой, "третья
эпоха воспоминаний", когда
Меняются названья городов,
И нет уже свидетелей событий,
И не с кем плакать, не с кем вспоминать…
– Удержится ли Германия на пути извлечения выводов из своего тоталитарного прошлого, не иссякнет ли в "новой ФРГ" чувство национальной вины и национальной ответственности?
– Будет ли в России востребован немецкий опыт, сумеем ли мы извлечь уроки из собственного трагического прошлого, избрать свой путь
к национальному согласию, к стабильной и человечной демократии?
– Станет ли XXI век для нас, для граждан России, веком нормального
развития или же останется веком посттоталитарным?
5
– Реализуем ли мы благоприятные возможности формирования и
развития подлинно партнерских отношений, открывшиеся перед Федеративной Республикой Германией и Россией после 1990 года?
От ответов на эти предельно трудные вопросы зависит и наше будущее, и будущее европейской цивилизации.
* * *
В течение последнего десятилетия были заложены основы равноправного диалога историков России и Германии. Нельзя не упомянуть в этой связи о заслугах Центра германских исторических исследований Института всеобщей истории РАН, который неизменно был организатором научных форумов по проблематике германского фашизма и
второй мировой войны, проходивших в последние годы в Германии и
России. С 1998 г. под патронажем высших руководителей наших государств активно действует Совместная комиссия по изучению новейшей
истории российско-германских отношений.
Осуществить замысел этой книги было бы невозможно без интенсивных и плодотворных контактов с российскими и германскими исследователями, без многократных посещений ФРГ по приглашению ряда
университетов, издательств и научных обществ. Опыт обсуждений (а
порой и достаточно острых дебатов) с немецкими учеными в значительной мере определил круг сюжетов, ставших предметом рассмотрения автора.
Выражаю искреннюю признательность российским и германским
друзьям и коллегам, оказавшим неоценимую помощь в подготовке книги: профессору Волгоградского государственного университета Нине
Эмильевне Вашкау, профессору Фрайбургского университета Вольфраму Ветте, доценту Липецкого государственного педагогического
университета Ольге Владимировне Воробьевой, директору Мемориального центра "Концлагерь Дахау" доктору Барбаре Дистель (Мюнхен), руководителю конкурса школьных исторических сочинений на
приз президента ФРГ доктору Лотару Диттмеру (Гамбург), профессору
Уральского государственного университета Валерию Ивановичу Михайленко (Екатеринбург), профессору Ганноверского университета
Хансу-Хайнриху Нольте, редактору издательства "Фишер" доктору
Вальтеру Пеле (Франкфурт-на-Майне), профессору Рурского университета Норберту Фраю (Бохум), ведущему научному сотруднику Федерального военного архива ФРГ доктору Герду Юбершеру (Фрайбург).
Эккерман И.П. Разговоры с Гете в последние годы его жизни. М., 1981. С.
289.
2 Манн Т. Письма. М., 1975. C. 53, 59.
3 Бёлль Г. Собрание сочинений в пяти томах. Т. 4. М.,1996. С. 698.
4 Гуревич А.Я. Исторический синтез и Школа "Анналов". М., 1993. С. 288.
1
6
Гефтер М.Я. От анти -Сталина к не -Сталину: непройденный путь // Осмыслить культ Сталина. М., 1989.
6 Арендт Х. Истоки тоталитаризма. М., 1996. С. 21.
5