Сайт, посвященный генералу Обатурову Г.И. http://generalarmy.ru

Сайт, посвященный генералу Обатурову Г.И.
http://generalarmy.ru
Дневники (1960 – 1993)
(напечатаны с сокращениями)
1960 год
9 января. Орджоникидзе.
Я никогда не вел дневника. И жалею. За последние несколько месяцев
мне все чаще приходит мысль вести дневник. Но всякий раз меня
останавливает боязнь того, что я не сумею найти время для записей.
Это не оправдание. Есть не мало весьма занятых людей, но дневники они
ведут. К сожалению, в свое время, еще в детстве, меня никто не приучил
вести дневник, но чего не удалось раньше сделать, надо попробовать
сейчас.
Было бы хорошо вспомнить прошлое и записать. Это не дневник, а
что-то вроде воспоминаний. На это нужно солидное время. Пока не
берусь, а в дальнейшем подумаю.
Сегодня суббота и мне исполнилось 45 лет. Но это не главное событие,
главное это то, что нам с Лизой исполнилось 25 лет супружества. В 7
вечера приглашены гости и Лиза просила меня прибыть со службы
пораньше. Но я, как это часто бывает, не сдержал слово и задержался.
Пришли двое подчиненных по вопросу о жилье и хотя был не приемный
день, но отказать я не смог.
Больше всего меня взволновали знаки внимания, оказанные
сослуживцами. Около 14.00 ко мне зашли в кабинет до двадцати человек
старших офицеров, поздравили с днем рождения. Я не ожидал, это было
выше того, что я заслуживаю и я, конечно, сказал, что благодарен, и
считаю себя в долгу перед коллективом и буду работать еще лучше. Всех
не запомнил, но среди группы были полковники Гаяновский, Казак,
Овсянников, Клименко, Подполковники Алексашин, Фомичев, Ершов,
Масленников и другие товарищи.
Послал адъютанта, чтобы привез на прием из Суворовского училища
гражданку, оставшуюся без работы. Обратилась ко мне, как к депутату
Верховного Совета СО АССР. Говорит: «Вы устроили Савченко,
помогите мне». Надо помочь!
22 марта. Грозный.
Большая группа генералов и офицеров во главе с командующим СКВО
Плиевым проверяет соединение полковника Левченко. Пока по всем
вопросам оценки хорошие и отличные. Большой труд коллектива
соединения и нашего штаба дает результаты. Все же мои требования
по созданию учебной базы в соединении выполнены не полностью.
Отчасти вина в этом заместителя Левченко – полковника Михайлина.
Сегодня вызвал меня по «ВЧ» начальник первого управления Главного
управления кадров генерал-майор Афанасьев и предложил должность
первого заместителя командующего армией в группу войск в Германии.
Пока отказался. Хочется быть на самостоятельной работе. Да и
заграница надоела! После этого разговора на душе стало как-то тяжело.
Попадешь в заместители к Фроленикову – чему научишься? Еще хуже к
Ухову. Я с ним учился в ВВА. Трудолюбия у него не заметил, подхалим. К
тому же говорят, что он не совсем чистоплотен в семье. Вот и
поработай у таких. Другое дело попасть на работу с Толубко, Шавровым,
Шапошниковым.
13 апреля. Орджоникидзе.
Сегодня вызвал по «ВЧ» Главнокомандующий сухопутными войсками,
маршал Гречко и спросил, как идут дела. Я рассказал. Далее, он спросил,
как я смотрю на то, если меня назначат командующим ТА в КВО. Я
ответил, что буду выполнять, в дело брошу все свои силы, чтобы
оправдать высшее доверие партии и командования. На этом разговор
закончился. Он сказал, что будем представлять в ЦК, а я пожелал ему
успехов и здоровья.
Дело большое и серьезное. Правда, мои сослуживцы по академии уже по
два года командуют армиями, но все же – это весьма ответственное
дело. Но это то, что мне по сердцу. Сегодня настроение и приподнятое и
тревожное. Поволновался с этим так, что даже голова заболела.
24 апреля. Борт самолета ИЛ-14.
Лечу в Москву. Сел в Грозном. Остановки самолета в Элисте, Ростове,
Воронеже. К 9.00 25-го должен быть в ЦК КПСС. Видимо, вызов связан с
разговором, который состоялся 13 апреля с Гречко.
25 апреля. Москва.
Вчера прилетел во Внуково. Сегодня к 9.00 прибыл в ЦК КПСС. Принял
и беседовал инструктор ЦК КПСС полковник Фролов. Затем заведующий
административным сектором Миронов, который в 11.30 представил
Куусинену. Это старый деятель нашей партии сильно постарел – волосы
редкие, белые. Говорит с акцентом. Но разговор ведет живо. Говорит:
«Мы не возражаем против назначения Вас командующим, а как вы сами?
Я подтвердил, что не возражаю. Затем он спросил: «Как настроение
офицеров в связи с сокращением?» Я ответил: «Пока нормальное,
заняты, много работают»… В заключении разговора тот сказал, чтобы
26-го к 15.00 прибыл на заседание секретариата ЦК.
26 апреля. Москва.
В 14.40 прибыл к залу заседаний секретариата ЦК КПСС. Пожилая
женщина отметила в списке явку. Нас: четверо военных, до 40 человек
штатских - я их не знаю.Та же женщина пригласила нас в 15.55 в зал,
при этом всех, кто по назначениям, посадила по одну сторону. Зашел в
зал и разместился. Напротив меня генерал армии Голиков. Встретились
взглядами и пожали друг другу руки в воздухе.
Вошли и заняли место за столом товарищи Куусинен, Суслов,
Игнатов, Брежнев, Шверник. Первый вопрос – назначения. Дошла очередь
до меня. Товарищ Миронов докладывает: «Коллегия Министерства
обороны представляет на должность командующего генерал-майора
товарища Обатурова, члена КПСС с 1940 года. Рожден в 1915, окончил
две академии и тд.» Как только была названа моя фамилия, я подошел к
секретариату. Товарищ Игнатов улыбается, кивками головы здоровается
и что-то говорит Суслову. Тот смотрит на меня и тоже улыбается.
Очевидно, вспомнили Грозный (28.08-2.09 1958). Тогда с товарищем
Игнатовым пришлось быть вместе и под его руководством, как
председателя комиссии ЦК КПСС, действовать.
Товарищ Куусинен ведет заседание. Он спросил, все согласились и в
заключении пожелали успехов.
27 апреля. Москва.
В 14.30 принял Голиков. Сказал, что в вопросе назначения он в курсе с
самого начала. На коллегии МО, где он участвовал, кандидатура была
встречена весьма положительно. Далее сказал: Объем работы теперь
несравненно возрастет, имеется много специфики. Я уверен, что у Вас
дела пойдут хорошо! Еще раз учтите те советы, которые я Вам давал
ранее, при совместной службе, а также, если не допустите тех
крайностей, которые раньше были. На этом попрощался и пожелал
успехов, здоровья.
Всюду, и в ЦК КПСС, и в МО и в Главном штабе сухопутных войск
говорят, что мой предшественник генерал-лейтенант Фоминых много
пьет, скомпроментировал себя, и с должности снимается. Снимается и
член военного совета генерал-майор Колосов, соучастник попоек. На его
место, вместе со мной, прошел ЦК полковник, товарищ Баранов,
заканчивающий в мае Академию ГШ. Первое впечатление –
положительное.
16 мая. Поезд Орджоникидзе-Москва.
В 20.00 выехал в Ростов, оттуда поеду в Киев, для представления
Командующему КВО. Провожали тепло многие офицеры.
17 мая. Ростов.
Прощался с офицерами и генералами управления СКВО. Генерал Панов
с большой обидой говорит о Плиеве, его необъективности.
18 мая. Поезд Адлер-Киев.
Сегодня принял Плиев, в связи с отъездом. Он сказал, что, конечно, Вы
(т.е. я) многому у нас научились, были в начале не таким, выросли, что
он (Плиев) в свое время выдвинул на армию Андрющенко, а теперь
выдвигает меня. Он уверен, что не ошибся. Пожелал успеха, подписал
приказ с благодарностью и вручил часы «Россия».
Я в свою очередь поблагодарил за внимание, учебу, пожелал здоровья и
успехов.
Остался осадок - опять я, я. А ведь и аттестация, и фактическое
положение дел говорит о другом. Пока у меня догадки, но в Киеве я узнаю,
кому принадлежит инициатива выдвижения меня. На душе радостно, но
несколько неспокойно. Что-то ждет впереди? Как сложится служба?
Каков командующий КВО генерал-полковник Кошевой? Много говорят о
нем отрицательного в смысле характера.
19 мая. Гончаров Круг.
Сегодня в 11.30 прибыл в Киев. Встретил начальник 1 отделения ОК
округа подполковник Петров. Прибыли в штаб к и.о. начальника ОК
полковнику Батутеву, который к 12.00 привел меня в приемную
командующего войсками КВО.
В приемной познакомился с некоторыми генералами и офицерами,
встретился с генерал-полковником артиллерии Кожуховым, которого
знал по Будапешту.
Генерал-полковник Кошевой принял в 14.30. Я представился,
поздоровался. Он посадил меня и спросил: «Вы прибыли из
Орджоникидзе?» Подтверждаю. «А чем командовали?» Отвечаю, что
АК. «Вы танкист?» Даю положительный ответ. «Сколько были на
корпусе?» Говорю, что 2 года 3 месяца. Во время моих ответов
выражение глаз у командующего было такое, что как-будто, он или
сомневается в верности ответов, либо как бы говорит: «Посмотрим,
чего ты стоишь». Затем он приказал прибыть на сборы.
Затем представился НШ округа генерал-лейтенанту Крамеру и члену
военного совета округа генерал-лейтенанту Александрову.
Вечером в 21.00 вместе с товарищами Батушевым и Шубаковым (ГУК)
прибыли на сборы в Гончаров Круг (учебный центр генерал-лейтенанта
Архипова)
29 мая. Днепропетровск.
Знакомился с кадрами. Впечатление о Редечкине – положительное,
порядок у него лучше, чем у Калинина.
Кошевой: решительный, волевой, весьма упрям. Дело знает весьма
конкретно. Вникает в детали. Горяч, грубоват. Мало слушает других,
главным образом полагается на свои соображения.
5 июня. Днепропетровск.
В течение 2-4 июня был в Чугуеве, вместе с Кошевым, знакомился с
соединением генерала Свербихина. Впечатление о нем положительное –
требовательный, организованный. Правда, один раз ему не хватило
выдержки. Дело было так. Свербихин говорит Кошевому, что помещение
штаба мало, негде даже на собрание коммунистов собрать. Кошевой
ответил, что штаб не для собраний, а он мол любит много кабинетов. И
тут самообладание Свербихину изменило. В ответ он заявил: «Что же
делать, существуют парторганизации, с ними надо считаться». Тут
вспылил Кошевой: «Я Вам покажу, как меня просвещать… Вы вот
какой! А я на вас должен опираться?!»
Кошевой изучил размещение, учебную базу. Все измерил, сам наметил
места посадки огневых городков, вышек. Было у меня желание внести
свои предложения, но я промолчал, чтобы не сердить его лишний раз.
Вечером третьего, я вызвал Редечкина, Калинина, Баранова и мы
докладывали Кошевому планирование танковых директрис и
строительства на Ново-Московском учебном центре. С некоторыми
небольшими поправками согласился. Редечкин халатно отнесся к
составлению схемы. Поэтому я снова (уже третий раз) поставил вопрос
о привлечении людей на строительство. Прошлый раз Кошевой пообещал
дать ответ. Сейчас начал слушать, а потом говорит: «Вы - большой
человек, сами решайте. А за учебу спросится сполна».
Почему Кошевой меня и комсоединений опекает? Ведь мы не имеем
права даже спланировать и посадить огневой городок, хотя мы бы это
сделали лучше. В результате вмешательства Кошевого масса
совершенно ненужных переделок, что отражается на учебе. А он упрям,
доказать ничего нельзя. В конце мая он потребовал на Ново-Московском
учебном центре на каждый огневой городок - фронт 400 м, хотя
местности не хватает, и нужды в этом нет. При докладе 3-го заявил,
что по 275 метров мы отводим много, хватит 180 (?)
Вечером 3-го я поставил перед ним вопрос, когда он будет в Кривом
Роге? Меня беспокоило то, что там им не рассмотрена распланировка
полигона. Разговор шел по пути из столовой в гостиницу. В столовой он
немного выпил коньяку. Он ответил, что будет в конце следующей
недели. И тут же добавил: «Вы там сами решайте, да и в Кривой Рог мы
ничего дать не можем, все деньги раздали. Раскручивайте комдивов, мало
шевелятся. Я не могу все решать, подменять вас, а то они не будут вас
признавать. Я это знаю. Сам более шести лет командовал армией».
Следовательно, он хорошо понимает, что подменять не надо, а все же
подменяет. Нужна бы была подмена, если бы он убедился, что я и
комсоединений не способны и не могут правильно решить. Вывод такой Кошевой не верит в наши способности, считает недостаточно
способными и поэтому все берет на себя. Это оскорбляет кадры.
За эти три дня я присматриваюсь к заместителю командующего
округа по боевой подготовке генерал-лейтенанту Ваинрубу. Этот
«оригинал» теперь ясен. Своего мнения не имеет, вернее не высказывает.
Смотрит в рот начальнику, всячески угадывает мысли, а когда
начальство изрекло – из кожи вон лезет, утверждая, что сказанное –
идеально. Может отречься от сказанного или указанного им ранее, не
моргнув глазом. Кажется, такого типа я встречаю впервые в жизни.
Зато проясняется теперь, кто просил меня на Армию у Москвы.
Лащенко и Александров. Их поддержал Жданов, а уж затем и Гречко.
Лащенко я знаю по боям в Будапеште, он был командиром особого
корпуса, а я был в его подчинении при подавлении контрреволюционного
мятежа. В честности его я не сомневаюсь. Но почему он соглашается с
некоторыми неправильными решениями Кошевого? Возражать не
полагается, но можно промолчать, если не согласен. Посмотрим.
1962 год
8 октября. Ржищевский полигон.
П.К.Кошевой закончил учение с нашими соединениями Редечкина и
Герасимова и от Родиумова – Соколовского. Редечкин управлял нечетко,
неуверенно, промедлил с решением во встречном бою, плохо управлял при
форсировании. Соединение на р.Десна пришло поздно, торопит ночь, он
до ночи не успел, а ночью пустить побоялись. В итоге – Редечкин –
удовлетворительно, а соединение Герасимова – хорошо. Соколов –
хорошо, хотя последний очень мало что сделал, только на полигоне –
оборона. Я на учении в роли «наблюдателя»!!
28 октября. Днепропетровск.
Итоги года таковы: Свербихин и Редечкин – удовлетворительно,
Герасимов и Колбасюк – хорошо. Лучшие результаты в соединении
Герасимова. Значит, не зря мы так зиму трудились. Да и Герасимов
многому научился, стал лучше руководить.
12 ноября. Днепропетровск.
В разговоре по телефону Хомутский (полковник, начальник ОК КВО)
сказал, что Кошевой решил оставить Герасимова на месте, т.к. он стал
исправляться. Итак, в конечном счете, Герасимову повезло: он остался в
должности, а ведь за его руководство пришлось ответить.
1963 год
4 февраля. Москва.
Сегодня в 10.00 началось заседание Главного Военного Совета в
Свердловском зале Кремля. Присутствовали Хрущев, Косыгин, Брежнев,
Суслов, Микоян, Шверник, Козлов (после перерыва Хрущев и Микоян
отсутствовали). Маршал Малиновский сделал доклад о боевой
готовности, оперативной, боевой подготовке. Выступили Епишев,
Лукашин (ПрикВО), Касатонов (Черноморский флот), Якубовский,
Греков (член ВС Белорусского ВО), Тутаринов (командующий войсками
УрВО), Демин (чл.ВС ТуркВО), Владимиров (флот), Алексеев
(командующий в ЗабВО), Александров (член ВС ЮГВ, генерал-полковник).
8 февраля. Поезд Москва-Днепропетровск.
Сегодня в «Доме приемов» состоялся прием руководства партии и
правительства участников заседания Гл.ВС. Сначала собрались в
конференцзале к 12 часам.
Встретили аплодисментами Хрущева, Козакова, Брежнева, Микояна,
Суслова, Косыгина, Шверника, Малиновского.
Малиновский доложил об итогах Гл.ВС и военно-научной конференции.
Затем, выступил перед нами Хрущев. Говорил о международном
положении СССР, которое сейчас весьма благоприятно для нашей
страны, соотношение сил в нашу пользу. Кеннеди говорит, что
существует равновесие – это уже прекрасно, раньше всегда говорили о
нашей слабости. Никогда раньше не было такого международного
положения СССР (мой комментарий: но ведь только что был
«кубинский кризис», вот-вот могла начаться война. Не слишком ли
громко сказано о благоприятной международной обстановке?). Далее о
Кубе. Операцию по вооружению и ракетам мы провели скрытно и
хорошо. Я инициатор поставки туда ракет! Мы в президиуме долго
думали и решили. Я инициатор их убрать. Что? Слабость? Спорю, надо
ли было убирать, ибо никто не может сказать, напали бы или нет. Но
надо было решать без риска. Зато мы вырвали у американцев обещание не
нападать на Кубу. Если бы не ракеты – Кубы давно не было бы. За 2
месяца до этого Кеннеди сказал Аджубею: «Для нас Куба то же, что в
свое время Венгрия для СССР». Но Вы действовали до конца, а мы
попытались и не довели до конца (имеются ввиду войска). В этом наша
ошибка.»
Так мы выиграли в районе Кубы (мой комментарий: не дай бог таких
выигрышей впредь, ибо выигрыш, когда вот-вот война, ядерная война,
никому не нужен. Нужно уметь выигрывать без крайнего обострения – в
этом искусство подлинного военного диплома). Теперь все зависит от
Кубы, как они наладят внутренние дела. Пока много лозунгов, но мало
дел. «Родина или смерть». Умирать они умеют, они революционеры и
герои. Но экономику строить не умеют. В прошлом году мы спросили
делегацию: «Едят коровы сахарный тростник?» Они не знают. Мы везем
им картофель, а у них почвы исключительно плодородные. На этом
острове можно сделать рай. А пока у них голод, все везут. Мы написали
Фиделю Кастро об этом откровенно, и, он, кажется, начинает
понимать. Если они улучшат жизнь широких масс - их не сломать.
Германская проблема и Берлин: за последние годы она не является
первоочередной и наиболее острой (?). Установив пограничную «стену»
мы решили многие вопросы ГДР. Экономика ее подрывалась, люди начали
уходить на запад. А теперь – другое дело. Если германский вопрос до
этого интересовал, прежде всего нас, то теперь он интересует весь мир
и больше запад. Мы – хозяева для Берлина. Берлинская проблема хуже для
США, чем для нас. Мы как за хуй с яйцами взялись за Берлин и можем
дергать в любое время за него Кеннеди. И будем дергать и не отрывать до
времени.
Теперь в мире нет таких проблем, где бы нужно было воевать. Наше
положение прочно.
О Китае: нормально мыслящему человеку нельзя понять, чего китайцы
хотят. Разногласия всюду, но если разбираться с ними в деталях, то
вроде разногласий нет. Это, видимо, то же, что было у нас при Сталине!
Но со временем уладится. Мао-Цзе-Дун в 1958 говорил, что не знаем, куда
девать рис, а к концу года сказал: «Нас подвели». Риса не хватало,
мыльный пузырь. Это не украшает тех, кого подводят. Он - «вождь» ему верили. О коммуне, мы сказали, что в стране с разрушенной
экономикой Ленин ввел НЭП, а через НЭП – к коммуне, а сразу к коммуне
– не выйдет. Мы сказали, что это дело ваше. Ну, и ничего не вышло. Они
хвастают, что все физически работают, начиная с Мао. Но ведь на
первом субботнике Ильич нес бревно, но только на первом. Зачем же
делать не нужное? Если Малиновского сейчас заставить работать на
токарном станке, то ничего он не сделает и станок сломает. Каждый
должен делать свое дело. Страна голодает, а они говорят, что сила
народа – только в его политической зрелости. А какая политика без
экономики, без хорошей партии?
О борьбе за мир. Вообще мир восторжествует, когда у нас будет
полное превосходство. Но пока надо уметь сохранять мир. Впервые в
истории американцы говорили с нами о зоне Америки, договорились об
американском континенте. А раньше не считались с нами даже в
Европе. Правда, Сталин заставил считаться, он сделал блокаду Берлина.
Но это было хуже, лучше наш лозунг мирного договора (?), он
притягивает к нам людей. Вы – люди военные, кто из вас беспокоится о
смене профессии, то зря, это будет очень и очень не скоро. Де-Голь
страдает манией величия, поэтому не всегда поймешь, что он хочет.
Когда мы с Малиновским с ним встречались во Франции, то он сказал,
что мы вас русских очень боимся. Вы стали очень сильны. Нам без
Германии с вами трудно. Поэтому Де-Голь будет стремиться сохранить
против нас сильную Германию. Но он заявил – что его цель – выгнать из
Европы американцев. Но наша цель та же, и Де-Голь отчасти помогает.
Но буржуазная Европа боится остаться без американцев против нас.
Внутренние вопросы армии. Вооружение хорошее. Конечно, все вы
говорите что мало, надо больше. Много – хорошо, но не всегда разумно,
т.к. техника стареет, за год новой техникой не оснастишь.
Бдительность и дисциплина должны поддерживаться. Варенцева знаю
по фронту. А он продвигал через Серова офицера, который оказался
шпионом, врачом. Пеньковского выгнал атташе из Турции с
убийственной характеристикой. Серов предложил, чтобы была хорошая
характеристика. Что с Варенцовым делать? Судить? Во всяком случае,
снизить в звании придется много. А Серов? Он доверял Пеньковскому,
последний, сопровождал семью Серова в Лондон, давал условленные
встречи, взял обязательства перед иностранными разведками. Пришел к
американцам сам – прогнали – думали, что провокатор, пришел к
англичанам – приняли. Он сын белого генерала, разве не видно было это.
С.П.Иванов выболтал Панову много тайн. Я с ним готовился к
«кубинской операции», а он рассказал Панову. Панов попался на том, что
дал взятку тем, кто составляет генеральские списки. И получил
генеральское звание. Ч…много и долго поддерживал Иванова и Панова.
Он рекомендовал Якубовскому Панова, хотя доверия Панов не имел.
Иванова я знал, он у Ватутина был старательным, но видимо карьерист.
Что делать? Кто выбалтывает тайны, тот погубит страну. Судить?
(Голос: «Да, судить!»). Москаленко много болтал адъютанту, теперь
этого адъютанта посадят. Я Москаленко знал по фронту, уважал его, но
простить нельзя! Отношение должно быть человечное, но и служба
страдать не должна. Адъютанты не должны знать то, что знают
большие начальники. Нужно подбирать адъютантов. Кто нарушает
долг, того нужно наказывать…
Как всегда, Хрущев говорил без записей, сбивчиво, нервно, с заиканием.
После выступления Хрущева поднялись наверх, в зал приемов. Накрыты
столы буквой «П» . Поднимались тосты:
Хрущев – за народ, партию и армию;
Малиновский – за партию, ЦК и Хрущева;
Еременко – за Хрущева;
Захаров – за партию, ЦК и Хрущева;
Заключительный тост Хрущева – за армию и всех присутствующих.
Он далее сказал, что войну может развязать и дурак, но найти умного,
который хорошо ее закончит в век ядерного оружия (это, он возвращаясь
к вопросу о привозе и увозе ракет с Кубы) тяжело.
9 октября. Поезд Киев-Адлер.
…несколько слов о Соколовском, сыне маршала Соколовского. Он был
замом ком.соединения. Он сообразителен, обладает быстрой мыслью,
хорошей памятью и мог бы быть хорошим человеком. И не более. Но
отец позаботился, а он положение отца использовал для карьеры. В
начале 50-х (в 50 или 51) он с другими преступниками, будучи слушателем
Академии им.Фрунзе, был осужден на 5 или 6 лет за изнасилование
девушки. И что же? Любой другой на его месте не увидел бы больше
армии и вообще – серьезного доверия людей. Но стараниями отца он
отсидел мало, возобновил службу и далее окончил Академию Генштаба.
Да разве можно такого человека делать комдивом и генералом (в 1963 он
стал генералом)? Ну, уж раз так, то Соколовскому следовало бы очень
дорожить доверием. А он? В нем сочетаются немало отрицательных
качеств. Он подхалимствует начальникам и…смеется им в спину.
Отчасти авантюрист. Уже две женщины написали о нем, что при
приеме, по квартирному вопросу, в услугу за получение квартиры он
склонял их к сожительству. Торговал землей, беря за нее с колхозов мзду.
Ему все прощается. Заносчив. Раз на приеме у командующего военного
округа, генерал Дмитриев попросил слова для тоста. Подвыпивший
Соколовский кричит: «Посадить его и не давать ему никакого слова».
1964 год
9 ноября. Днепропетровск.
Встретился с чл.ВС В.В.Щербицким. Мы поговорили о разных делах, а
потом, я, как бы, между прочим, сказал: «В.В., сейчас уже можно
наверное сказать о том несчастье, которое Вам пришлось пережить (я
имел ввиду освобождение от обязанностей председателя СМ УССР в
августе 1962). Он ответил, что собственно, не несчастье, но об этом не
стоит говорить (кстати, мне Дмитриев говорил, что на активе после
октябрьского пленума, освободившего Хрущева, товарищ Щербицкий
сказал, что он выступал против разделения промышленных и сельских
органов и за это пострадал. Далее в разговоре он сказал, что эта сука
Иващенко, узнав о подготовке Президиума по Хрущеву, пыталась
сообщить ему об этом. Звонила Семичастному, сумела сообщить что-то
зятю Хрущева – Аджубею. А когда спросили ее после пленума, зачем она
это делала, то сказала, что «боялась заговора». Она ведь держалась
только за счет Хрущева, ценности никакой не представляет. Я сказал
Дмитриеву, что Щербицкий выступил против нее очень резко на
Президиуме ЦК КПУ, когда готовился вопрос о Хрущеве). Затем
Щербицкий сказал, что сейчас мы не должны поднимать шума, а поделовому перестраиваться: «Я останусь здесь. Мне звонил Брежнев,
спрашивал. Я сказал, что хочу остаться. Он спросил, искренен ли я и я
сказал что да»!
11 ноября. Днепропетровск.
Сегодня Панин, начальник отделения пропаганды и агитации,
который был на сборе в Москве рассказал основы содержания доклада
Малиновского на активе центрального управления МО после
октябрьского пленума:
Хрущев совершил немало ошибок в военном строительстве, будучи
невеждой в военной области. С ракетами на Кубу была авантюра,
которая едва не закончилась войной. Он поставил страну на грань
ядерной войны. Сокращение на 1200 тысяч в 1960 было недопустимым и
был нанесен ущерб. Большой вред – значительный в авиации и боевых
кораблях. Вмешивался в ряд вопросов, не разбираясь в них. Протаскивал
плохие ракеты свого сына и отстранял хорошие. Только хитростью мы
сумели поставить на производство лучшие ракеты. Летом этого года,
посмотрев новейшие ПТ средства, приказал прекратить производство
танков, т.к. «они в современной войне бесполезны». Неоднократно
ставил вопрос резко снизить оклады военным и военные пенсии.
1965 год
28 января. Днепропетровск.
Сегодня утром позвонил П.К.Кошевой и попрощался. Он сказал: «Я
уезжаю к новому месту службы в Германию, Главнокомандующим
группой войск. Надеюсь, Геннадий Иванович, что все то, что мы с Вами
создали почти за 5 лет, будет оправдано результатами. Я заверил его,
что приложу к этому все силы, и пожелал ему здоровья, счастья и
успехов на новом большом деле.
Итак, П.К. ушел. Он много сделал. И как-то грустно. Кроме того,
нужно привыкать к новому командующему. Как сложатся отношения?
Сложный и противоречивый характер Кошевого, но не хотелось с ним
расставаться. Все-таки, из всех командующих, каких я встречал, в целом
- это наиболее сильный, способный и я бы сказал талантливый. Кошевой
хорошо знает опер.искусство, в совершенстве тактику, боевую
подготовку, хорошо знает все вопросы военно-технической подготовки.
Следовательно, его знания войны находятся на уровне современных
требований. А организаторские качества у него отличные, чему я всегда у
него старался учиться, но не получалось у меня так, как это умеет
делать П.К. Он тверд, последователен и беспредельно настойчив в
достижении поставленной цели. Только ему я обязан, что в нашей А…
хорошая учебная база, он поддержал мои просьбы, дал деньги – а это
главное.
По натуре: горяч, нервный до болезненности, что иногда вредит. В
отношениях с людьми противоречив. Иногда не замечает подхалимов, в
то же время предвзято относится к тем, кто ошибся раз, или не
произвел должного впечатления. Но то и другое все-таки не система, в
людях он хорошо разбирается. Допускает грубость, а потом вынужден
исправлять тем, что терпеть недостатки тех, кому нагрубил. Оценки
дивизиям на учениях, иногда, довались с пристрастием из-за отношения
к командирам дивизии. Свои ошибки никогда не признает, хотя из-за
неправильной организации определенных этапов учений, пострадали
дивизии. Не всегда терпит предложений, если они умнее его
собственных.
19 сентября. Днепропетровск.
1 сентября президиум ЦК КПСС вынес постановление «О состоянии
военной дисциплины в ИА дивизии ВА Закарпатского ВО и гибели
начальника ПО этой дивизии».
Привлечены к ответственности командир, член ВС и НШ ВА, снят
командир дивизии. В решении указывается, что на почве пьянства
совершается ГП и в других соседних ВС, нет уставного порядка.
Президиум потребовал от МО и Главного ПУ принять меры и донести к
3.12.65.
По информации, которую получил Александр Павлович Дмитриев от
ПУ округа, многие сердиты, что вопрос на заседании Президиума ЦК
стоял остро. Подгорный, который вел расследование, высказал ту мысль,
что ВС широкое…..имеет объективизм, ссылка на то, что плохо
воспитанной приходит молодежь. Далее, он указал, что если так будет,
то снова по распущенности будет 1941 год.
От нас запросили, какие меры мы предлагаем по коренному улучшению
дисциплины. Послезавтра мы представляем собранные по этому вопросу
соображения широкого круга товарищей.
Наши предложения сводятся к следующему:
- улучшить подготовку младших командиров;
- ликвидировать систему подготовки в ВУЗ из третьего года
слушателей как разлагающую дисциплину;
- перейти на двухгодичный срок службы;
- восстановить институт заместителей командиров рот по
политчасти или помощников политруков;
- разработать определенные ограничения для службы в ВС лиц,
совершивших уголовные преступления;
- позаботиться
о
квартирном
устройстве
офицеров
и
сверхсрочников, сверхсрочников не будет, пока не будет для них
квартир;
- улучшить устройство войск.
Мы не внесли предложения по улучшению воспитания молодежи, т.к.
требовалось доложить соображения лишь по ВС. Однако, как бы
Подгорный не говорил об объективизме, а в воспитании молодежи
порядка нет. Комсомол превращен в такую широкую организацию, в
которой
очень
много
недостойных
носить
это
звание.
Требовательность к комсомольцу, его примерности, ввиду этого, резко
снижена. Студенческая молодежь не в полной мере воспитывается на
революционных традициях, туда широко заносятся чуждые нравы,
чуждая мораль и эстетика. В кино показывают роскошные квартиры, а
когда молодой человек приходит в армию, и его заставляют спать на
втором ярусе, то он не хочет этого и начинает ныть, безобразничать и
тд.
Резко снижена ответственность за воинские преступления. За
самовольные отлучки по закону можно наказывать в дисциплинарном
порядке. За это цепляются юристы и не судят. В результате
самовольные отлучения растут. Дезертирство считается лишь 10
суток и более, а если отсутствует 7 суток, то это самоотлучка. Никуда
не годится система материальной ответственности. Солдат за утерю
или порчу военного имущества и техники не платит, или платит очень
мало. Такая система ведет к тому, что имущество не жалеют,
растаскивают и много портят.
1966 год
22 января. Москва.
Вчера был первый день заседания Гл.ВС На заседании были Брежнев,
Косыгин, Подгорный, Устинов, Малиновский, все руководство МО и с
мест: я, Дмитриев, Якубовский, Головнин.
Малиновский сделал доклад о состоянии боеготовности, оперативной
и боевой подготовки. За три года после последнего заседания ВС Вьетнам
стал полигоном для испытания различных видов оружия, в т.ч.
химического. Нет гарантии, что там не применят тактическое ядерное
оружие. Мы пологаем, что это будет Северный Вьетнам. Европа –
главный очаг опасности. Здесь основную роль играют США в купе с ФРГ.
Блок имеет 50 дивизий, 1100 установок и орудий атомных, 3500
самолетов в т.ч. 1100 носителей. В составе НАТО 12 дивизий ФРГ. Она
претендует на особую роль в НАТО в реваншистских целях. США
большое внимание уделяет наращиванию стратегических ядерных сил
для всеобщей ядерной войны: стоят 850 стратегических ракетных
установок, кроме того «Полярис» 350 на ПЛ, вводятся новые
стратегические
бомбардировщики.
Готовят
внезапный
удар.
Высочайшая степень готовности ракет. Увеличивается готовность и
численный состав обычных сил. Так, СВ увеличились в 1965 на 235
тыс.человек, особенно армейская авиация и аэромобильные соединения.
Это позволяет развязать войну без существенных мобилизационных
мероприятий и в то же время вести ограниченные войны. Отсюда
делать выводы и готовить боевую готовность ВС к войне независимо от
того, как она начнется: с применением ядерного оружия или нет. Затем
он дал анализ состояния боевой готовности За последние годы главные
усилия сосредоточились на развитии решающего вида – РВ
стратегического назначения. Одновременно продолжалось развитие и
других видов. Выправляются ошибки, устанавливаются тесные
отношения и боевое сотрудничество с армиями стран Варшавского
договора.
Указал на недостаточность секретности, проявляется
беспечность в сохранении тайн. Недостаточно военно-патриотическое
воспитание. Много приходит плохо воспитанными морально и
физически. И тд.
Затем Епишев сделал доклад о политическом воспитании и
дисциплине. По докладам выступили Крылов, Белобородов, Лащенко,
Амелько, Казаков, Полубояров, Якубовский, Лобов, Стученко, Орел,
Бажов, Судец, Чуйков, Павловский, Греков.
Сегодня - второй день. Говорили по вопросам внешней политики, об
отношениях с соцстранами. Отношения даже с Румынией улучшилось.
То же с Кореей. С Китаем не продвинулись, наоборот идем назад. Нужно
добиться изоляции китайского руководства. Помощь Вьетнаму очень
дорогая, но необходимая. Чем кончится – трудно сказать, но США не
добьется успехов. Что не пошли на переговоры южновьетнамские
товарищи – это ошибка. А уйти США трудно – ведь кто потом в них
будет верить?
Затем состоялся обед участников с руководством партии и
правительства в Грановитой Палате Большого Кремлевского дворца.
Тост в начале Брежнева за народ, партию и ВС. Тост в конце. Остальное
– свободное творчество. Я сидел с Гетманом, напротив Толубко. На
многие волнующие меня вопросы совещание не дало ответа: кадры,
транспорт, штаты, склады, моторесурсы.
25 марта. Днепропетровск.
Сегодня зашел ко мне Дмитриев. Он в Ростове вступил в должность
члена ВС, три дня работал, а сегодня прилетел, чтобы ехать вместе с
нами на 23 съезд КПСС. Он рассказал, как представился Министру
Обороны. Прежде всего Малиновский спросил его: «Как здоровье у
Обатурова?» Тот ответил, что нормально. Малиновский переспросил и
А.П. снова сказал, что нормально и никаких инфарктов не было, что
Обатуров – хороший командир объединения. Малиновский сказал:
«Говоришь хороший, а почему он не смело принимает решения?
Танкисты должны быть смелыми». Откуда он это взял? Я думаю, что
он спутал меня с Бисяриным по игре в марте 1964 года. Тогда «грехи» мои
состояли не в смелости или не смелости решений, а в перепутывании
данных по железнодорожным перевозкам, которые подсунул мне офицер
оперотдела майор……. по указке Корецкого. Далее А.П. сказал: «Вам
нужно идти первым замом командующего войсками СКВО, Шапошников
уходит в запас». Я сказал, что у меня желания туда идти нет, с Иссой
Плиевым работать не легко. Далее он сказал: «А Малиновский, все-таки,
очень упрямый человек». А я и так хорошо знаю. У него почти никто
ничего не может добиться, если это не совпадает с его мнением.
Дмитриев сказал, что Малиновский вызывал Плиева на предмет
освобождения по возрасту, но тот о чем-то попросил, и Малиновский
решил еще оставить. Но, видимо, более года тот не проработает.
Говорят, что допустил ряд странностей: как всегда длинные речи и
разборы, нервничает и всех обвиняет при неудачах, работает 5-6 часов в
день не более. А когда был в 65 году главный инспектор, то отказался ему
дать свой разбор одного учения. В ЦК и ГлавПУ мнение о СКВО не
высокое: боевая подготовка поставлена слабо, база неважная.
Пеньковский высказал тоже недовольство.
31 марта. Москва.
Съезд продолжается… Дмитриев сказал, что Плиев поддержал его
мысль о том, чтобы просить меня в СКВО первым замом. Я сказал, что
это зря, а он: «Напрасно, тебе нужно идти». В фойе, в перерыве,
Якубовский мне сказал: «У меня был Ищук (начальник ОК КВО), я его
вызывал. Его ГУК спрашивал насчет того, чтобы Обатуров пошел на
заместителя по боевой подготовке в округ. Я сказал тому: «Насчет
этого пусть сами говорят с Обатуровым». Как думаешь»?
Я сказал: «А как Вы, товарищ командующий, думаете»? Цель моя была
узнать, что он думает обо мне. Якубовский сказал: «Я бы на твоем
месте не пошел, это пройденный этап. И имей ввиду, что я тебя
аттестовывал «первым замом» или НШ округа». Я ответил, что ГУК
уже много раз старается столкнуть меня на зама по боевой, а я не шел и
не пойду. Тот ответил: «Это правильно, не ходите».
1 апреля. Москва.
Съезд продолжается.
Сегодня Плиев говорил со мной, чтобы пойти к нему первым замом:
«Это Вам повышение. Я Вас знаю, уверен, Вы округ знаете». Я
поблагодарил и просил два дня подумать.
5 апреля. Москва.
Продолжается съезд.
Вчера, я насчет предложения Плиева, советовался со знакомыми мне
командующими и начальниками. Ведь выдвижения здесь нет, должность
равная моей, моя даже интереснее. Но проходить эту ступень нужно.
Лащенко посоветовал идти обязательно, Кошевой – если снижение, то
зачем идти? Маршал Голиков – не особенно соглашайтесь, со скрипом,
советую поговорить с Гусаковским и с Якубовским. А вчера Дмитриев
мне сообщил тяжелую новость. Гусаковский сказал, что я аттестован
на заместителя по боевой, поэтому, вряд ли пройду на СКВО.
19 июля. Днепропетровск.
3 мая по «ВЧ» Якубовский сказал мне, что есть телеграмма
Гусаковского и что я рассматриваюсь на должность первого зама
командующего войсками СКВО. И просит мнение ВС округа. Он спросил,
что ответить в части моего мнения. Я попросил сутки подумать, а
потом позвонил и сказал: «Если можно, то прошу оставить на месте». 7
мая Якубовский от имени ВС ответил (это сказал мне начальник ОК
округа Ищук): «Товарищ Обатуров заслуживает быть выдвинутым на
эту должность. Со своей стороны он просит оставить его на месте». 11
июня меня пригласил Ватченко и сказал, что из ЦК ему звонили
инструктор Данилов в отношении моего нового назначения. Со своей
стороны, как он мне сказал, он дал обо мне положительный отзыв, и что
ему известно, что я желаю остаться на месте. 14 июня получено
распоряжение, а 15-го я выехал в Москву. 16-го я был принят генераллейтенантом Майоровым – управление ГУК. Разговор был хорошим.
Затем он представил меня Гусаковскому. Диалог был следующий:
Гусаковский: «Принято решение назначить Вас в Ростов первым
замом. Как Вы на это смотрите?»
Я задумался и собрался отвечать.
Гусаковский: «Вы ведете себя неправильно. Думаете, что делаете нам
одолжение».
Я: «Если этот вопрос решен, то разговора быть не может, я готов
выполнить решение. Но было время, меня спросили, как я смотрю, и я
ответил так, как думал».
Гусаковский: «Уже до ЦК дошло что Вы ломаетесь».
Я: «Вполне ясно как дошло. Ватченко знал мое мнение об этом и
сказал Данилову. Но я понимаю разницу между предложением и
решением. Раз Министр решил и представил материал в ЦК, то я готов
выполнить».
Гусаковский: «Это – другой разговор».
Я: «У ГУК вообще превратное мнение обо мне. В 63-м я должен был
пойти советником в Индонезию. Кошевой вызвал меня на медкомиссию в
Киев, комиссия забраковала. В ГУКе товарищи обиделись на меня. В 64ом, я должен был пойти в группу войск в Германии на замену с
Лихачевым. Кто-то решил, чтобы я не шел – опять мною недовольны, но
я ни при чем, ничего не предпринимал, да еще кто-то доложил МО, что у
меня было два инфаркта».
Гусаковский: «Это не так. Вы когда были на учении с МО имели
приступ сердца».
Я: «Этого не было. Я плохо доложил. Министр был не доволен, но
приступа не было. А следствием сказанного мною – аттестация этого
года. Якубовский аттестовал меня очень хорошо – спасибо, а ВАК – на
заместителя по боевой. Правда МО согласился с Якубовским».
Гусаковский: «Есть округи, где заместитель по боевой нужнее
командарма, он даже важнее первого зама».
Я: «Что касается одолжения, то это, не так. Я считал, и считаю
решение МО, как большое доверие и постараюсь его оправдать».
Постепенно, разговор наладился, но чувствую, что Гусаковский понял
меня так, как будто я на что-то претендую. Он говорил затем о
Шапошникове, моем предшественнике, который вел себя неправильно, в
том числе в отношении командующего округом Плиева, за что был снят,
говорил об особенностях округа. Он сказал, что меня просит Плиев и за
меня настойчиво просил Дмитриев.
17 июня я был в ЦК КПСС. Сначала беседовал с Даниловым, затем с
заведующим сектором СВ административного отдела ЦК Потаповым
(подробно и долго), затем он представил меня зам заведующего
административным отделом Грачеву. Последний, беседовал коротко, и
сказал, что они будут докладывать Политбюро обо мне для назначения,
пожелал успехов.
1967 год
8 апреля. Ростов.
Умер Маршал Обороны, Малиновский. Рак. Хоронили 3.04. в Москве на
Красной Площади с 15.00 до 16.00.
Урна была заложена в Кремлевскую Стену. От нас на похоронах были
командующий Плиев и член Верховного Совета Дмитриев.
4.04 их принял Брежнев. Он сказал, что нужно повышать выучку и
дисциплину войск. Говоря о решении Политбюро «Об улучшении
партийной политической работы в Вооруженных Силах» от января с.г.,
Брежнев сказал, что воспринято оно правильно. Но кое-где, отметил он,
на активах, проскальзывали высказывания, что это отрицательно
скажется на единоначалии. Брежнев сказал, что эти взгляды
неправильны, так можно опять дойти до ущемления партийнополитической системы. Ведь мы вынуждены были в 1957 собирать
Пленум ЦК по этому вопросу. Это рассказал Дмитриев.
16 апреля. Ростов.
Состоялись назначения 12 апреля. Министром Обороны назначен
Маршал Гречко А.А., бывший первый заместитель Министра Обороны.
Первым замом назначен Якубовский, (командующий войсками КВО), с
присвоением звания Маршала. Я его поздравил телеграммой. Он 1912 года
рождения.
Также первым замом назначен Соколов, командующий войсками
Ленинградского Военного Округа. Что он будет вести – не знаем, но
говорят, что он – старый преемник Маршала Захарова на посту
начальника ГШ. Он получил звание генерала армии. 1911 года рождения.
Заместителем МО назначены Павловский, командующий войсками
ДВВО, с присвоением звания генерала армии. Видимо он будет
возглавлять Ставку на Дальнем Востоке.
Вместо указанных командующих округами назначаются ( по слухам):
на Ленинградский ВО – Шавров, первый зам. В Прибалтийский Военный
Округ, на ДВВО Лосик – первый заместитель так же. Оба мне хорошо
знакомы: Шавров – с первых дней службы в армии до окончания
Академии БТВ в 1941, Лосик – по той же Академии, на одном курсе.
На КВО назначают молодого командарма, т.к. такие, как я – уже
стары и (почему-то уже) не подходим. А кто он? – видимо Куликов,
весьма с посредственным опытом, но уважаемый «самим Я»! Скоро
узнаем.
Кстати, на Северную группу войск назначается Шкадов, бывший мой
первый заместитель в Днепре. Ничего особого в нем нет.
Посредственность, но все повторяет за начальством, как попугай, своего
мнения от него не услышишь. Вот это карьера угодничества!
Слов нет, видимо в руководстве Министерства нужны помоложе,
иначе некому будет обеспечить преемственность. Это понятно. Но
почему выбор падает на тех, кто давно ни над чем не работает, даже не
желает читать, и изрекает истины (во многих случаях)
неосновательные и неправильные, людьми помыкают, высокомерны,
грубы?!
Но помимо молодости есть у него (Шкадова) еще одно качество – это
подхалимаж, угодничество, собачья преданность определенным людям.
Поскольку такие дела сейчас решаются группой тесно спаянных личной
преданностью людей, то и назначено это лицо. Это было ясно и
предполагалось в ходе съездов в 1966 году. Разве у нас нет подлинно
партийных и способных товарищей? Они есть, я не точен. Большинство
приведенных выше таковы, кроме двух-трех. Иван в числе этих трех –
ярко подхалимная и неодаренная личность, высокомерен к равным и
подчиненным, знает и принимает лишь начальство.
Последнюю неделю я снова работал в Грозном. Суровый приказ издан
по «хозяйству» Лободы. Он уже вышел на службу, но не работает в
полную силу. Есть сдвиги, многое из того, что я указал в марте,
выполняется. А Лобода? Со мной он был вежлив, послушен, как никогда
ранее. До моего приезда, со слов его зама и начальника политотдела, был
не всегда управляем. Так что же он так притих?
Первый и Второй
секретари Чечено-Ингушского обкома: Опряткин и Дорохов 12 апреля
пригласили меня к себе. Они просили, чтобы мы округу всячески помогли
соединению Лободы. Опряткин спросил: В чем причина его
неудовлетворительной работы? Я сказал: Переоборудование базы
сделали не своевременно. Некоректность руководителя, а требования
растут. Они ответили: Вы помогите, а мы товарища Лободу будем тут
воспитывать. Основное содержание приказа они знают. Знают и
взыскания (у Лободы есть строгий выговор). И тут я понял почему
Лобода был вежлив со мной. 1 апреля, когда я прилетел, Лобода и его
заместитель - начальник политотдела были у Опряткина. Очевидно они
ему приказали, мол слушайся и выполняй, а то будет худо.
27 апреля. Ростов.
Моченов готовится к отъезду. Они сами проверяли свое «хозяйство» за
зимний период. Три части из четырех за день отстрелялись отлично.
Вот что значит современная база и улучшение методики.
«Методические указания» и «Методические пособия», которые я
разработал осенью 66 года уже сыграли положительную роль и он
(Моченов) с радостью и гордостью говорит, что три полка сразу
стреляют рядом, и не было ни одного отказа учебной базы. А ведь
сопротивлялся, обижался, капризничал. Сегодня о результатах я
доложил Иссе. Он доволен и уже не сердится на меня за то, что я
совершил «революцию», устроив ее в учебном центре. А ведь она
блестяще сыграла свою роль! Чистяков (офицер) сказал мне: Все поняли,
знают и говорят, что нашелся, наконец, человек, который не побоялся
решительно произвести революцию в нашей учебной базе. А ведь это
начало. Весь округ нуждается в революции учебной базы.
30 апреля. Ростов.
Вчера звонил по «ВЧ» и поздравил с первомайским праздником
Лащенко (командующего Прикорпатского округа) и Ватченко (Первого
секретаря Днепропетровского обкома КПУ). Последний мне сказал, что
на КВО будет назначен молодой командарм, т.к. Чипс уже стар и не
проходит (это в 57 лет – стар! Тогда я тоже). Он сказал, что
Якубовский жалел, что Обатурова убрали из округа и хорошо отзывался
обо мне. Далее, он видимо в шутку сказал: Вот не ушел бы, то стал бы
командующим. Я сказал, что с Армии на округ требуется особый
талант. Он: Вот так и в КВО будет. Это, конечно, в отношении меня
шутка. Ведь если бы я был достоин, то нашли бы, где бы я не находился.
Ватченко рассказал, что сидел рядом с Якубовским на сессии и он
последнему сказал: Будешь наверное заместителем Министра. В этот
же день Якубовского вызвал Брежнев и сказал: Вы у нас самый молодой –
будете замом Министра Обороны. А там, если все в порядке, то и
Министром. Мы допустили ошибку что не омолаживали состав
Министерства. Вот Захаров уже старик (а Захаров тут же сидит и
краснеет), а кто его заменит? Мы будет решительно омолаживать
руководство, руководящие кадры в Армии. Якубовский рассказал
Ватченко, что по новому закону о действующей военной службе,
увольнять обязательно по достижении соответствующего возраста.
Например, что бы Маршал служил далее 60 лет нужно специальное
решение Правительства. Генерал до 55 лет. Значит, мне осталось
служить 3 года. А на округа пойдут не старше 52 лет. Я просто устарел,
просидев на Армии. Кстати, недавно Дмитриев передавал привет от
Головкина и рассказал следующее: что тот говорил ему как Якубовский
произнес «Макаров не Обатуров - одни неприятности, к тому же
оказался с гипертонией. Обатуров был беспокойны, зато мы были
совершенно спокойны».
Спасибо хоть на том, что уже вспоминают меня добрым словом, за
тот гигантский труд, который я проделал. Ватченко рассказал также,
что до 26 апреля у него был Пеньковский, который высоко отозвался об
учебной базе, но многим остался недоволен, и поучал Макарова и Барнова.
Он отметил, что все говорят о том, что база - заслуга Обатурова. Вот
так все вспоминают добром, а направили за это на понижение (хоть и
говорят что на повышение). Категорически понижение: округ
маленький. Ладно, хоть и не отличают, но и худом не вспоминают.
4 июня. Ростов.
Вот так. Я (да и многие моего положения) сейчас переживаю
тяжелую депрессию. Оказывается, я по возрасту уже никуда не гожусь.
Так говорит ГУК, где стараются не обоснованно меня очернить Майоров
и Гусаковский. Так говорят в кругах Министерства Обороны. Но в то же
время назначили на группу и округ Шкадова - 12 года рождения (а он
старше меня). И Лосика, 11 года. Равного моему возрасту Шаврова -16
года. Вертят как хотят. Назначен на КВО Кулишов, которому 45 лет. А
у него никакого опыта. Дмитриев вчера рассказал. Он был на съезде
ДОСААФ. Ефимов (первый заместитель начальника ГлавПУ)
спрашивает: Обатуров сильно стар? Обатуров все болеет!?
А я, можно сказать, абсолютно здоров. У меня болело сердце из-за всех
этих дел, вот и приписали мне болезнь. Пусть, делают, что хотят.
Несправедливость так жалит человека, как ничто. Но что поделаешь…
10 июля. Ростов.
В ночь с 5 на 6, Израиль напал на ОАР, Сирию и Иорданию. В течение 5
дней, он нанес им военное поражение, занял Синайский полуостров,
лучшие районы Иордании и часть Сирии. Насер болтал о коалиции, о
готовности к отпору, но ничего конкретного не сделал. Во главе ВС, его
реакционные генералы из коммунистов и буржуазии. Например, перед
нападением Израиля, начальник ВВС генерал Ситхи уволил массу
офицеров. Авиацию не рассредоточили, оставили без экипажей, и она вся
была сожжена на аэродроме. Основные сухопутные силы оставались
западнее Суэцкого Канала, а ВМФ не принял даже участие в боях.
Управление с самого начала потеряли. Наших консультантов эти
господа не слушали и поплатились. А 8, Насер пытался отречься, но ему
не позволили в национальном собрании (сыграло роль и письмо Брежнева,
Подгорного, Косыгина). Вот так вождь арабов. Потребовались все силы
нашего ЦК и СМ и дипломатических, и политических, чтобы
остановить десятого числа огонь. Затем чрезвычайная сессия ООН по
нашей инициативе. США и Англия против и попадают в изоляцию. Они
вынуждены согласиться уже перед самым открытием. Начаты маневры
Израиля (прошли антисоветские выступления) и США. Советский
проект резолюции поддерживают многие. Наряду с американским
проектом, направлен на защиту Израиля в качестве контрмеры и проект
Латино-Американских стран, который по существу направлен в защиту
агрессора. 5 июля состоялось голосование. За проект вывода Израильских
войск за линию перемирия без всяких уступок, проголосовала 53, против
46, воздержалось 20. За проект Латино-Американских стран, который за
вывод войск и ведение переговоров: 56-43-20. Ни один проект резолюции не
прошел. США сорвали с помощью Латино-Американских и некоторых
других стран. 8-го прошло совещание компартии социалистических
стран (осуждение агрессии, требование вывода израильских войск и
прекращение военных действий). Чаушеску против того чтобы считать
Израиль агрессором. Наши делают вид, что не замечают. Тито
выступил с резким осуждением поведения румын, назвав это
предательством. Как все больше раскрывается национализм румынских
руководителей. А на сессии ООН, Маурер тоже манипулирует между
Джонсоном и Косыгиным, по существу поддерживая США.
Пленум ЦК КПСС с 19 июня «О политике СССР в связи с агрессией
Израиля на Ближнем Востоке» (докладчик Брежнев) В связи с 50-летием
Октябрьской революции по всей стране проходят Пленумы обкомов. В
Ростове 29 июня делал доклад Бондаренко.
ОАР и Сирии подается большая военная помощь. Насер понял, что
надо иметь не консультантов, а советников от СССР и слушать их
указания. В ОАР направлен маршал Захаров и генерал-полковник
Начинкин. В Сирию –генерал армии Соколов и кто-то из Главного
управления.
26 августа. Ростов.
С 15 января по15 марта был на высших академических курсах при
Военной Академии Генштаба. Это, как потом выяснилось, был первый
набор возрожденного ВАКа. В этом году будет еще три набора.
Сообщение о зачислении на ВАК было получено 5 января. 11-го я выехал в
Москву. Перед отъездом Плиев сказал: На такие курсы не всякого берут.
После праздника 50-ти летия Советской Армии будут крупные
изменения в кадрах.
Что от имел в виду? Или он о чем-то осведомлен – мне не ясно.
12 января прибыл в Академию. 13-го состоялось организационное
совещание. Руководить ВАКом будет генерал-полковник Радзневский –
Первый заместитель начальника академии. Непосредственно, и много
будет уделять нам внимания начальник кафедры генерал-полковник
Глебов.
Лекции читали
- Маршал Захаров – «Основы стратегической
операции главных видов ВС». Вершинин, Горшков, Батицкий – «О
применении видов ВС в стратегических операциях и перспективы их
развития». «О перспективах развития сухопутных видов» лекцию читал
Штыменко. «О выдвижении, использовании родов войск в фронтовой
операции» прочли начальники родов войск: сухопутных войск - Маршал
артиллерии Козаков, генерал-лейтенант Харченко, а также,
заместитель начальника войск ПВО, начальник Главного штаба ВВС и
другие. «Об основах фронтовых операций» хорошо прочел лекции
товарищ Глебов. «О разведке» – старый знакомый – начальник кафедры
иностранных армий генерал-лейтенант Мельштейн. Очень много
внимания уделил начальник академии, генерал армии Иванов В.Д. В
течение учебы было два семинара по стратегическим и фронтовым
операциям. Отработан весь комплекс по фронтовым наступлениям, где
динамика операции начиналась с обычными средствами, во
взаимодействии с флотом. Слушались лекции: и по обороне Армии, и по
международному положению, и по проблемам международного
коммунистическому движения. В плане культурного обслуживания:
смотрели новые фильмы, посещали Ленинские Горы, алмазный фонд,
магазины «Березка». Посетили оперу, театры. Жили в гостинице ЦДСА.
Хуже ее в Москве нет - есть даже клопы.
Не очень нравился преподаватель нашей группы генерал-лейтенант
Мордвинцев.
12 марта встретился с нами Министр Обороны, Маршал Гречко. Он
выслушал наше мнение об Академии, о курсах, и заявил, что за 2 года
планируется пропустить весь руководящий состав, и тут же
распорядился в этом году произвести еще три набора.
13 марта меня вызвал начальник ГУК Гусаковский и сказал: Ну, вот,
который раз опять возвращаемся к Вам. ГУК считает, что могут быть
три варианта использовать Вас. Первый: почти первым заместителем
во Львов или в Киев. Второй: остаться на месте. Третий: может быть
стать командующим СКВО. Министр сказал, что решит это, когда
побывает у вас в округе при вручении ордена «Красного Знамени»,
которым награжден округ. Будет это, наверное, числа 9-10 марта.
Советую Вам обязательно туда выехать. При беседе присутствовали
генерал-полковник Лукашин и генерал-майор Радионов. Я ответил: Если,
конечно, СКВО будет командовать кто-либо из моих бывших
подчиненных, то мне лучше уйти. Гусаковский: А что в этом плохого?
Мною командовали бывшие подчиненные И куда бы вы хотели? Во Львов
или Киев? Я подумал и ответил: Лучше Киев, там меня знают и
руководители Украины, и в округе. Плохой памяти о себе я там не
оставил. Гусоковский: Хорошо. Будем иметь в виду. Правда
Прикорпатский ВО больше и интереснее. Будем говорить еще с
Якубовским. Да, и маршал Гречко вас знает. Я сказал, что Министр меня
«не знает». Гусоковский ответил: Вы командовали у него в округе
полком. Он помнит вас. Говорит, что если и были Вы ершистым
командиром полка, но в полку у Вас всегда был порядок.
Далее он предупредил меня, чтобы я об этом разговоре никому не
говорил. Итак, все ясно. Министр считает, что на округ я не гожусь.
Работа ГУКа в прошлом по очернению меня достигла цели. Может
быть, теперь ГУК и рад исправить положение, но поздно. У Министра
созрело отрицательное мнение. Но чем я хуже? Всегда я был точен и
исполнителен. Якубовский не может упрекнуть меня, чтобы я проявил
не исполнительность и подвел его. Но ему именно это и не нравиться. Не
завоевав у них личного авторитета, я не нужен на округ. Вот так.
Переживал и переживаю остро. Правда, вручение награды отложено до 4
мая, к 50-летию округа, и Гречко у нас еще не был. Но я понял,
дослуживать мне в должности первого зама. Тем не менее, мне вряд ли
нужно себя упрекать в чем-либо. Может быть, только в том, что
следовало быть кое-где терпеливее и сдержаннее.
1968 год
24 апреля. Ростов.
Сегодня был областной актив по Апрельскому Пленуму ЦК КПСС.
Доклад делал Бондаренко - первый секретарь обкома. Главное в докладе –
о положение в Чехословакии. Развязав в стране (ЧССР) дискуссию вокруг
политики КПЧ под бравадой «демократизации» и «либерализации» и
втянув в дискуссию «об ошибках и недостатках в работе партии»
широкий круг беспартийных, а затем идя на поводу у карьеристов,
руководство КПЧ отдало инициативу внутри партии отсталым и
идеологически незрелым коммунистам КПЧ утратила контроль и
руководство страной. Дубчик – первый секретарь, назвал процесс
подрыва авторитета партии – здоровым. А в стране зреет
контрреволюция. Путь, пройденный страной за 20 лет порочат. А ведь
это замечательный путь. Избивают и отстраняют от руководства
лучшие кадры, разогнаны органы безопасности и политические органы в
Армии. Развалили комсомол. Из-за границы пропустили в страну много
буржуазной сволочи. В руководстве нет единства. Обо всем этом наше
руководство трижды говорило с КПЧ, но Дубчик, Черник, Смрковский
этого даже не понимают. Считают, что, в общем, у них все неплохо.
Даже «Руде Право» не повинуется ЦК. Беду понимает новый президент
Людвиг Свобода (генерал армии) и первый секретарь ЦК КП Словакии
Беляк.
На активе сидел со мной начальник ОО округа генерал-майор
Милентьев. Он спросил: Вы собираетесь от нас уходить? Я ответил:
Куда? Ничего не знаю. Он: Говорят, на Вас запросили все документы и
переводят.
Вот уже поистине чудеса в решете. Все, все знают, а от меня
скрывают. Поживем, увидим.
26 апреля. Ростов.
Звонил мне по «ВЧ» инспектор ЦК КПСС (отдел административных
органов) Усташов. Он говорит, что звонил вчера, но меня не было, и что
Министр дал на Вас представление на перевод во Львов. Мне поручено
переговорить с Вами и выяснить нужно ли Вас вызывать к нам или не
нужно. Я ответил, что в вызове не нуждаюсь, решение приму как
должное. И дослужу там, где прикажут. Он ответил: Хорошо, я так и
доложу. Мы вас знаем как трудолюбивого человека.
Итак, все решилось. Гречко не пропустил меня на округ. Раз так то я
рад уйти. Там интереснее и крупнее дело , а работать я, кажется, еще
умею. А Плиев молчит. Почему?
2 мая. Ростов.
Вчера парад прошел на радость хорошо. Даже я доволен. Плиев и бюро
обкома были очень довольны.
6 мая. Ростов.
Четвертого, в 3.15, прибыли к нам Министр Обороны Гречко с целью
вручения Знамени и Ордена округу. В ходе подготовки 50-ти летия
округа, который состоялся 4 мая, Плиев и Дмитриев на это торжество
пригласили от имени военного совета секретарей обкомов,
председателей исполкомов, крайевых (областных) советов и
председателей СМ республик и автономных областей (территорий
округа). Еще 30 апреля Дмитриев и я говорили Плиеву, что без
торжественного ужина нельзя. Но он уперся. Раз МО в деньгах отказал,
то ничего не будет. Мы говорили, что деньги военные и приглашенные на
ужин довезут свои, но Плиев был не умолим. Гусев ко мне обращается:
Как быть с подготовкой ужина? Возможна спешка. Я ответил: Я - не
командующий, но ужин будет готов.
3 мая, мы (я, Гусев, Назаров) пришли к председателю облсовета
товарищу Мазовки. Он взял на себя половину расходов. Остальную сумму
внес каждый приглашенный. Все обговорили. Бондаренко согласился, а
Плиев возьми и скажи Министру, что прием устраивается обкомом и
облисполкомом.
Встретили Министра в 3.15, 4-го с почетным караулом. В составе
караула – штатная МСР, а Гречко сказал: Везде ставят роту, а СКВО
поставил взвод. Он видимо не знает как у нас с войсками. На аэродроме,
здороваясь со мной, после того, как я назвал себя, Министр сказал: А,
Обатуров. Видимо немного помнит. Гречко по характеру совсем не
изменился: доступен для разговора, но упрям. Это сказалась сразу.
Дмитриеву он сказал: Накажу, если все выступления не сделаешь за 20
минут. И вот итог: Дмитриев от имени всех республик Северного
Кавказа дает слово только одному. Это вызвало большую справедливую
обиду у остальных товарищей. А перечисляя тех, кто прислал
телеграммы, Дмитриев (в ходе торжественного заседания) назвал и
маршала Еременко, а пятого за обедом, Андрей Антонович улыбаясь
сказал: Здорово вчера Дмитриев зачитал телеграмму Еременко! (Ясно
было, что Гречко не терпит Еременко (кстати, как и многие)). Были на
стрельбах у Егорова. Стреляли из девяти танков 9-ть человек. Затем
осмотр. Гречко: Зачем осматриваете? - Плиев молчит, так как не знает
что сказать. Я говорю: По курсу цель номер один. Оцениваем по числу
попаданий с первого и тд. Бывает, в цель не попадаем, а она падает от
комьев. Гречко: Надо доверять. Я начинаю объяснять главному
Павловскому , что мы должны быстро сделать информационные
попадании, но нужны деньги и обкладочный материал. Павловский: Надо
делать. Гречко услышал мой разговор и обратился к Бондаренко: Это они
оправдываются. У меня в Германии (в ГСВТ) десять лет назад делали и
не осматривали. Надо по старинке, как мой дед во время турецкой войны
осматривал на коне. А они на машине расходуют горючее и время.
Начальство большое, а ошибается. Он (Гречко) сказал: Тогда мы
пытались не осматривать, а доверять датчикам, а потом отказались, И
прежде всего отказала Москва. Главная инспекция. Так как
действительно бывает, что цель падает от ударов комьев земли, а
пробоин нет. Из девяти стрелявших при Министре, пять выполнило на
«отлично», четверо – «хорошо». Он приказал построить те экипажи,
что выполнили на «отлично», но Егоров не понял, и построил даже тех,
кто стрелял до Министра. Гречко крикнул: Плиев, чего смотришь –
наведи порядок.
Я не стал вмешиваться. Нельзя же при Министре делать то, что
обязаны делать Егоров и Плиев. Пусть поработают тоже. Министр
рассердился (был ли тут каприз?), сел в машину и уехал. Так Егоров
подвел дивизию и нас. Министр сердился вплоть до отлета в Краснодар в
16.00. После Краснодара он уехал в Новороссийск, походить по местам,
где воевал. Его встретил адмирал Чурсин. В Краснодаре был почетный
караул.
4 июня. Львов.
3-го, я в 19.25 прилетел во Львов. Полет из Ростова на самолете ТУ124 (1.45) был быстрым и безупречным. Хороши сейчас самолеты!
30 мая я заехал к Первому Секретарю Ростовского обкома Бондаренко
И.А., попрощаться. Он рассказ мне о своем разговоре с Гречко.
Бондаренко просил оставить меня вместо Плиева, но Гречко сказал, что
во Львове важный участок. Бондаренко очень тепло попрощался, хорошо
отозвался о моей службе в Ростове и сказал, что если я решу осесть в
этом городе, и он еще будет у власти, то поможет всем, что нужно.
В 13.00, первого июня, я пригласил на обед руководящий состав округа
во главе с Плиевым. Были теплые слова. Все офицеры с которыми я
прощался в штабе благодарили за помощь и учебу. Да. Был я в Ростове
мало, но кое-что памятное сделал. Особенно в Новочеркасске,
Урюпинском, Грозном, Волгограде.
А вчера приехал в Аэропорт и тепло проводил меня председатель
горсовета Г.Е.Коновалов.
В Львове встретили комендант гарнизона и офицер Оперативного
управления. Расположился в гостинице ВС. Сегодня представился
командующему военного округа генерал-полковнику Бисярину. Говорил он
2 часа. Принял вроде хорошо. В свое время (1960) вместе начинали
командовать Армиями. Немного друг друга знаем. Числа 18 мая (он
сказал), ему говорил о моем назначении во Львов Маршал Обороны. Он
сказал, что в работе мне необходимо предоставить полную инициативу
и смелость. Он за то, чтобы больше учений с БС, в том числе в составе
соединений и частей. В ближайшее время командующий мне поручил
подготовить и провести такое учение. Затем, познакомил с членом ВС
Срединым Г.В.
Много работы дают соседи в ЧССР допустившие (а может они это
так и хотели) нарушения единства, разброд в КПЧ. Этим и
воспользовалась контрреволюция и всякая сволочь. На планах трех
хозяйств это уже сказалось.
Приступил к изучению округа, начал работу в штабе. Бисярин сказал:
Чувствуй себя вторым человеком в округе, и действуй твердо и смело.
Да, не допустил меня Гречко к округу, а Плиев клялся дважды при
расставании, что он за меня и, что хоть сейчас может сдать округ мне.
Однако это была фальшь, т.к. в характеристике он написал совсем
другое.
7 июня. Львов.
5 июня, в учебном центре местное партийное руководство во главе с
первым знакомилось с новой техникой. Меня представил командующий.
Сегодня начал изучать гарнизон. Сопровождал комендант гарнизона
полковник Мосейчук. Он в этой должности 15 лет! Были на Холме
Славы, где захоронены войны ВОВ, в т.ч. партизаны-разведчики и
русские, Первой Мировой Войны, из Армии Брусилова. Снова убийство в
США. Пятого тяжело ранили сенатора Роберта Кеннеди, младшего
брата убитого в 1963 президента Джона Кеннеди. Роберт, в гостинице
«Амбасадор»
в
Лос-Анжелесе,
выступил
после
победы
на
предварительных (пробных) выборах в Калифорнии, так как он выставил
свою кандидатуру на президентский пост. Он за умеренную политику,
которая была характерна его брату. За прекращение войны во Вьетнаме.
Это не по нутру реакционной Америке. И вот, когда радостный и
усталый Роберт выходил из гостиницы, ему в упор вонзил убийца 4 пули.
Было всего 8 выстрелов. Ранено еще трое. Одна пуля застряла в мозгу.
Как раз, была прямая передача по телевидению, и миллионы американцев
видели насилие. Кеннеди упал. Жена кричала. Убийца задержан. Лучшие
врачи вели операцию 4 часа. Его состояние было очень тяжелое и, через
22 часа после покушения, он скончался. Убийство политическое. В апреле
убит лидер борцов за гражданские права негров Мартин Лютер Кинг.
Убийцу не нашли (а может все-таки спрятали?), как и убийцу Джона
Кеннеди. Вся прогрессивная печать мира называет США «страной
расстрелянной демократии», «страной насилия», «страной, где
политическое убийство стало нормой». Даже сами реакционные
американские деятели это признают. Директор ФБР (американская
охранка),Эдгард Тоер говорит в связи со случившимся, что насилие
«неотрывно вплетено в ткань жизни Америки 20 столетия». «В общем,
и целом, в нашем обществе заложено много семян насилия. Часто
лежащего глубоко». Верно, как никогда убийственное определение США
Марком Твеном Он их назвал «Соединенными линчующими штатами».
Простые американцы отвечают журналистам: Мы не удивляемся.
Война во Вьетнаме, которую мы ведем незаконно, варварская расовая
политика по отношению к неграм порождает насилие, терроризм. Мы
можем только спросить «Кто следующий»?
Монополистическая Америка на этот раз убрал даже не президента, а
претендента, но не согласного по отдельным вопросам с ней. Как туда
мог проникнуть убийца? У всех приглашенных были пропуска. У того не
было. Американские газеты пишут, что еще 1 марта этого года
директор секретной службы докладывал комиссии конгресса о
предложениях по усилению охраны не только Кеннеди и его семьи, а
также и других лиц, выставивших свои кандидатуры, особенно их детей.
26 июня. Львов.
Сегодня вернулся из семидневной поездки по полям и учебным центрам
Закарпатской, Львовской, Волынской и Луцкой областей и завершил
подготовку посредников и руководства к учению с Меримским и его
подчиненными – Юрковым, Чмалем и другими, с одной стороны, и
«набором» всяких мелких – с другой. Вторая сторона по составу мне явно
не нравится – слаба, сборная солянка, будет не поучительно. На
Львовском учебном центре один ТП будет наступать, и форсировать с
боевой стрельбой. Продолжительность учений – 7 дней. Все товарищи,
привлеченные в штаб, работают старательно, посредники – тоже.
9 июля. Львов.
Сегодня вернулся с проверки. Был в Житомире у Меримского и изучил
Житомирский учебный центр. Два ПОГ новых построены по
улучшенному проекту, но узкие, остальные по устаревшей, очень плохой
планировке.
Мишенные поля и ПОГ – сплошная неразбериха, защитные валы
плохие, не все рубежи оборудованы. Танкодром и вододром запущены,
разрушены, бесхозны. Начальник учебного центра работает плохо.
Казармы валятся и подлежат списанию.
В других учебных центрах положение не лучше. Базы для РТУ с БС
нет. Полоса для этой цели заросла лесом, проводить учения нельзя.
Готовили показное РТУ с БС – элементарная небрежность, как попало,
замена подвижных целей неподвижными. Мне жаловались, что 2 года
назад база была очень плохой, укрытий для техники и складов почти не
было. А ведь там 4 года (в Житомире) был В.З.Б!
Прибывшие с учения (КШУ) из ЧССР рассказывают, что в стране
разгул контрреволюционных элементов и в том числе в Армии. Многие
офицеры ЧНА говорили, что их ругают и шельмуют, если они
выступают против «демократизации» и «либерализации» в той форме,
которая проводится Дубчеком, Черником, Смрковским и компанией.
Таких быстро смещают с постов. Например, начальник политотдела
одной из дивизий рассказывал, что он выступил против того, что
никакие меры не принимаются по обузданию контрреволюционной
агитации. На одном из совещаний Черник, глава правительства, встал и
указав на него, сказал: Вот такие комиссары выступают против
демократизации и их надо убирать.
Газета «Руде право» (ЦО ЦК КПЧ) уже трижды объявила о
самоубийстве полковника Готвальда, сына Клемента, командира полка.
А он жив. К чему это как не для того, чтобы напугать и принудить к
самоубийству? Ряд рабочих при встречах с нашими товарищами
говорили: Приходите, наведите порядок, а то будет поздно. Они потом
нас убедят, что вы - враги и заставят в вас стрелять.
«Народной милиции» роздано много оружия и боеприпасов, но
руководства КПЧ над этими отрядами нет. Им не сказано, против кого
они должны направить оружие, т.к. контрреволюционеров называют
«настоящими коммунистами», а подлинных коммунистов людьми
«вчерашнего дня». Значит, вполне возможно, что 100 тыс. армия
«народной милиции» будет использована контрреволюцией.
Растут ряды буржуазных партий. Дзур, Министр Обороны, после
КШУ явился одним из инициаторов компании в печати за скорейший
вывод советских и польских войск с территории ЧССР, а их там очень
мало, зато ни слова о маневрах крупных сил ФРГ и США на границе
ЧССР с ФРГ. Ряд контрреволюционных деятелей уже вступили в
переговоры с деятелями ФРГ.
Контрреволюционная программа «2000 слов», опубликованная
газетами, не нашла должного отпора со стороны руководства, но
привела к появлению всевозможных буржуазных форм в хозяйстве, к
забастовкам, что приведет к устранению гегемонии КПЧ. Среди рабочих
активно выступают контрреволюционеры, и почти не встретишь там
Дубчека.
19 июля. Мукачево.
С 14 по15 состоялась в Варшаве встреча представителей
коммунистических и рабочих партий Болгарии, Венгрии, ГДР, Польши,
СССР, в связи с событиями в ЧССР. Руководство КПЧ отказалось
участвовать в этой встрече, назвав ее «судом». От КПСС во встрече
участвовали Брежнев, Косыгин, Подгорный, Шелест, Катушев.
Участники совещания приняли письмо к ЦК КПЧ.
В письме указывается, что при поддержке империализма
контрреволюционные элементы в ЧССР и внутри КПЧ развернули
наступление против КПЧ и угрожают столкнуть ЧССР с пути
социализма. У нас, говорится в письме, нет желания вмешиваться в те
дела, которые являются внутренним делом КПЧ и, в частности, в
исправлении допущенных ошибок и недостатков, и в ликвидации
нарушений социалистической законности, в дело планирования и
управления социалистическим народным хозяйством, структур
экономики, на развитие социалистической демократии, в урегулировании
отношений между чехами и словаками. Но не можем согласиться,
чтобы враждебные силы сталкивали вашу страну с пути социализма и
создавали угрозу отторжения Чехословакии от социалистического
содружества. Это уже не дело ЧССР и КПЧ, но и дело всех соцстран и их
партий. Мы никогда не согласимся, чтобы социалистические завоевания,
добытые
общей
кровью,
независимость
и
безопасность
социалистических стран были поставлены под угрозу, чтобы
империализм изменил соотношение сил в Европе в свою пользу.
Об этом говорилось неоднократно на многих встречах, были заверения,
но они не выполнены. И события пошли по другому пути.
Силы реакции, использовав ослабление партруководства страной,
злоупотребляя лозунгом «демократизации» развязали компанию против
КПЧ, ее честных преданных кадров с целью ликвидации руководящей
роли партии, подрыва социализма и противопоставления ЧССР другим
странам социализма.
Возникли вне рамок закона национальный фронт, политорганизации и
клубы, которые стали штабами реакции. СД организуют подпольные
комитеты и раскалывают рабочее движение. Антисоциалистические
силы захватили печать, радио, телевидение и превратили в трибуну для
нападок на КПЧ, дезориентации рабочего класса, нападок на СССР и
другие страны социализма. Ряд органов массовой информации
систематически проводит моральный террор против людей,
выступающих против сил реакции, или выражают беспокойство ходом
событий.
Майский Пленум ЦК КПЧ указал на угрозу со стороны правых, но его
решения не выполнены. Поэтому реакция выступила со своей
политической платформой «2000 слов». Это – легализация платформы
контрреволюции. Эту платформу широко распространили при
подготовке предстоящего съезда КПЧ и она, не только не отвергнута, но
нашла поборников в рядах партии и руководства, поддержавших
антисоциалистические призывы. Честные и преданные работники
дискредитируются. Требуют пересмотреть согласованную политику
ЧССР в отношении ФРГ. Все эти события хвалит буржуазная печать
капстран.
Печать, радио, телевидение, для раздувания антисоветчины, подняли
компанию вокруг КШУ ВС Варшавского договора, хотя они были
согласованы, были совместными с ЧНА.
В то же время забывают, что мир в Европе и во всем мире
поддерживается, прежде всего, в результате единства и сплоченности
соцстран. Наши страны связаны договорами и соглашениями, взаимными
обязательствами по общей защите соцсистемы. Все партии несут
ответственность за судьбы социализма не только перед своим рабочим
классом, перед своим народом, но и перед всем международным рабочим
классом. Вот почему решительный отпор антисоциалистическим силам
в ЧССР не только ваша но и наша задача.
В заключении указывается, что дело защиты власти требует
решительного наступления против правых, прекращения деятельности
всех политических организаций, выступающих против социализма,
овладения партией средствами массовой информации и использования их
в интересах социализма, сплоченности партии на принципиальной
основе марксизма-ленинизма, соблюдения принципов коммунистического
воспитания. Поэтому надо дать здоровым силам Чехословакии ясную
перспективу
мобилизовать,
поднять
к
действию
против
контрреволюции. В полную силу должен зазвучать голос рабочего класса,
которому более всего дорог социализм. Мы выражаем убеждение, что
КПЧ примет необходимые меры, а мы готовы всемирно помочь.
17.07 состоялся пленум ЦК КПСС, который своим постановлением
одобрил работу делегации КПСС на Варшавской встрече и обращение к
КПЧ.
Ходят слухи, что вчера 18.07. состоялся пленум ЦК КПЧ, на котором
выступил Дубчик. На пленум не прибыло 20 человек. Потом Дубчек
выступил по телевидению. Сегодня якобы в ЧССР идут митинги.
Ответа КПЧ на письмо еще нет. Характерно, что на пленум пригласили
избранных на съезд (сентябрьский) КПЧ делегатов и они поддержали
Дубчика – можно представить что это за состав съезда!
Слухи ходят, что Пленум отверг утверждения в письме об опасности
контрреволюции, что якобы нет сил, которые могли бы поколебать в
ЧССР социализм.
Вчера ЦК КПСС обратился с письмом к КПЧ о двухсторонней встрече
22 или 23 июля в Москве, Киеве или Львове Политбюро ЦК КПСС и
Президиума ЦК КПЧ в полном составе или в более широком составе.
Ответ пока неизвестен.
20 июля. Мукачево.
Радио и пресса ничего не сообщает об ответе ЦК КПЧ на письмо
коммунистических и рабочих партий соцстран от 15 июля. Говорят,
что Чаушеску заявил: «Коммунисты Чехословакии сами знают, как им
строить социализм». И далее: «Варшавский договор не предназначен для
вмешательства во внутренние дела его участников». Этот националист
другого сказать не может. Говорят также о высказывании Тито: «В
СССР нет таких людей, которые бы пошли на ввод войск в ЧССР». Если
это так, то Тито остался «Этито». Сколько он нагадил
соцсотрудничеству во время контрреволюционного мятежа в Венгрии!
Он поддерживал группу Имре Надя, ярого контрреволюционера и одного
из организаторов мятежа. Он дал эталон политорганизации
мятежников – «рабочие советы», «органы восстания». Он прятал более
2 месяцев в Югославском посольстве в Будапеште Имре Надя. Тогда
наши солдаты говорили: Мать его этито проклятого Тито.
Говорят, что Тито и Чаушеску навестят чешских лидеров.
А вся суть в том, что контрреволюция возглавляется мошенниками,
такими как Имре-Черник, Имре-Смркавский, Имре-Цисарж за ширмой,
называемой Ренегат-Дубчек.
Чем иначе все объяснить? Если бы центр дал директиву, то
коммунисты и рабочие на местах давно бы расправились с
контрреволюцией. Но эти люди не могут дать такой директивы.
Сегодня был в части подполковника Саенко. Очень плохой порядок в
части, нет бдительности. О семьях офицеров, сверхсрочниках , о людях
он не заботится. Плохой, беззаботный и бесхарактерный камандир.
24 июля. Львов.
Эти дни занимался подготовокой учения. Отрабатывал вопросы в
деталях.
В ЧССР разжигают антисоветский шум. Дубчек получает много
писем от контрреволюционной сволочи с похвалой, и требующей от него
не поддаваться давлению на двухсторонней встрече с Политбюро КПСС.
29 июля. Ужгород.
В ЧССР разработали место встречи. 27-го, Дубчек, Черник и Свобода
обратились к народу с просьбой не устраивать забастовку, к чему
призывало профсоюзное руководство с целью доказать КПСС, что ЧССР
«не сдается».
Дубчек и Смрковский заявили, что они на переговорах будут тверды и
непреклонны: Мы, говорят они, не отступим от своей линии. А линия –
не пресекать контрреволюцию, но «пресекать» все выступления и всех их
авторов против контрреволюции.
1 августа. Ужгород.
Сегодня в Чиерна под Тиссой (это 8 км от нашей приграничной
железно-дорожной станции Чоп) переговоры между Политбюро ЦК
КПСС и Президиума ЦК КПЧ завершились. Коммюнике: провели беседу
откровенно и товарищески, договорились 3 августа о встрече в
Братиславе, о совместной встрече партий соцстран, на что дали
согласие товарищи из Польши, ГДР, Болгарии и Венгрии. Одновременно,
Май-ов встретится с двумя гостями из ЧССР. Что это? Почему такой
крутой поворот? Ведь не изменили же неправильную линию в стране
Смрковский, Черник и Дубчек - этот демагог, строящий из себя
«спасителя» страны? Или это – тактический прием с тем, чтобы
добиться коллективной встречи, от которой чехи отказались ранее, в
Варшаве? Поживем – увидим. А пока, эта компания выступает и
хвалится успехами переговоров, что их поняли товарищи из СССР, что
они остались непреклонны.
Здесь я встретил своих бывших подчиненных.
3 августа. Ужгород.
Май-ов со своей группировкой прибыл сегодня утром из ЧССР.
Переговоры в Братиславе начались. От нас Брежнев, Косыгин,
Подгорный, Суслов, Шелест, Пономарев, Катушев.
Было подписано «Заявление коммунистических и рабочих партий
соцстран». Смрковский в Праге заявил: Мы будем делать ту политику,
которую делали до сих пор. Мы, чехи и словаки, в своей стране должны
это делать. За нас никто ничего делать не будет.
Суть заявления:
- победы народов соцстран после разгрома фашизма огромны во всех
областях особенно в СССР. Рост международного влияния соцстран.
- поддержка и укрепление этих завоеваний является общим долгом всех
соцстран
- идти вперед по пути социализма можно, лишь руководствуясь
общими
закономерностями
строительства
социалистического
общества. В первую очередь укрепляя руководящую роль рабочего класса,
и его авангарда – коммунистической партии. При этом
коммунистическая партия учитывает национальные особенности и
условия.
- верность марксизму-ленинизму в воспитании народных масс в духе
идей социализма, борьба с буржуазной идеологией против всех
антисоциалистических явлений.
- противопоставление попыткам империалистов и других сил
ослабить руководящую роль рабочего класса и коммунистических
партий.
- забота о рабочем классе, крестьянстве интеллигенции. Забота о
дальнейшем
развитии
социалистической
демократии,
совершенствование стиля на принципах демократического централизма.
- взаимная помощь и поддержка, сотрудничество стран на базе
равноправия,
суверенитета,
национальной
независимости,
территориальной целостности.
- развитие экономического сотрудничества на двухсторонней и
многосторонней основе, совершенствование деятельности СЭВ.
- готовность согласовывать и координировать действия на
международной арене.
- поддержка Вьетнама и ликвидация последствий Израильской
агрессии.
- согласованная политика в европейских делах, в интересах
безопасности. Созыв конгресса народов Европы в защиту мира.
- особое значение Варшавского договора: верность ему и укрепление
мира, неослабные усилия для укрепления обороноспособности
- подготовить совещание коммунистических и рабочих парий.
19 августа. Ужгород.
Временно настроились на боевую подготовку и все организовали.
Подготовили ряд ПТУ к тактико-специальному учению полков. Идет
крупная КШУ от группы «С» до соединения с целью проверки работы
радиосетей при высоких нагрузках.
12 августа посетил нас Гречко. Сел в Мукачево. Был недоволен
управлением делами: грязь, вода, неправильно натянуты маскировочные
сети. Побывал в полку Мельситова – говорил с солдатами и офицерами,
был в казарме. Побывал в ТП (соединении Юркова). Ехали частью
каменной дорогой. Вел я. За мной машина с Гречко и Бисяриным.
Встретили командир полка и Юрков у парка. До этого мне Бисярин
сказал: Едем в 77 (это слышал Гречко). Да и понятно. Там лучше дорога,
командир хороший организатор, у него хорошо устроен полк в полевых
условиях, везде порядок. Гречко вышел из машины, окинул взглядом парк,
потом повернулся и указывая на меня говорит: Мне это не нравится. Он
не туда привел. Здесь понижена готовность.
На самом деле это не так. Потом, он, как-будто, смирился и остался
доволен. Приехали в Ужгород, потом на дачу обкома, где ужинали. Сели.
Он мне: Может быть, тебе еще противогаз и ранец одеть (дело в том,
что я не снял ремень)?
Утром 13 августа совещание командиров соединений, начальника ПО и
НШ. Он послушал о состоянии дел и дал указ: До 25 провести ПТУ.
По дороге в Мукачево заехали в винные погреба Серединского
винсовхоза. Короткая дегустация. Особенно хороша «Середнянское»,
«Променистое». Далее, с аэродрома улетел в Дрездон. С ним Епишев. А
Павловский остался. Он едет в объединение Мельникова на ПТУ и ДУ.
И вот, сегодня, все собираем и готовим. Учений полковых и других не
будет. Возобновляется подготовка к мероприятию «Дунай». По
поручению командующего организую доведение задачи до КБ в
соединениях.
19 августа. Аэродром.
Сегодня, до 16.00, довел задачи до всего личного состава. Личный
состав ждет с подъемом – помочь Чехословакии и наряду с этим
отстоять завоевания социализма.
20 августа. Аэродром в Кошице.
В 1.07, перешли границу в районе Павлово (юго-запад Ужгорода) –
соединение Китиченко, а Юрков в Ужгороде. Впереди РО, батальон
мотопехоты на БТР – 60П, во главе с полковником Куприенко (им задание
быстро войти в Оломоцу – 650 км). Затем, ГО-усиленного 2ТБ ТП
(командир подполковник Каштан) и с ним я. С группой (генерал Доронин,
подполковник Студеникин, адъютант Шестериков и р/с Р-118 с
экипажем и офицером). Прошли 45-50 км и вдруг – беда: блудит РО за
ним МСБ и даже дважды.
Я в голове ГО езжу, выправляю. Вынужден сменить маршрут.
Потерян из-за блудежа час. Командир (как ранее указывалось халатный
офицер) все же подвел. Поэтому вместо того, чтобы быть в Кошице в
4.20-4.30, прибыли в 5.00. Город спит, людей мало. Прошли до этого весь
путь спокойно, используя внезапность. А вот с 9 часов, когда уже шел
второй по счету полк, начались безобразия в Кошице, особенно в центре.
Я в это время усилил движение части Козака, а за ним и Генчева. Сам
поехал за Казаком через центр, Картина: регулировщики отброшены,
толпа тысяч 7-9 все заполонила, автобусы поперек. Я влез,
отрегулировал движение. Меня оскорбляют, хватают, свистят:
«Генерал – советский фашист» и т.д. Колонна медленно идет. Я в
машине, втиснут в колонну. Толпа рвется в машину, кричит, пытаются
открыть дверцы. Двадцать минут пытки – вырвались. Ищу милицию
города. Нахожу отдел «госбезопасности» и «отдел общественной
безопасности» (милиция). Требую мобилизовать милицию для
обеспечения порядка. Говорят: Все что есть – там. Предлагают обход
центра – беру начальника милиции и едем. Он показывает. Удобно.
Отрегулировав, пошли в обход, а пока у Казака и Генчева в центре на
машинах побито много стекол, ранены десятки человек камнями. Обход
ускорил продвижение, но антисоветские настроения присутствуют, и
кем-то организованные люди (особенно молодежь и дети 15-16 лет)
вышли и на обходной маршрут.
Мильситов, Хоменко задержали
движение из-за нерешительности.
Вечером и ночью разгул реакции в
Кошице усилился. Вследствие чего две машины сожгли, во многих побили
стекла. Особенно пострадала колонна тыла (во главе с полковником
Начленко). Движение продолжается. Я семь часов провел на вертолете,
летал до Зволена. Наблюдал как РО и МСБ (Куприенко) прошли Зволин в
13.00 в 14.20, а так же наблюдал РТ ТП и ООД соединения в Зволине, и
как большая толпа с лозунгами преградила путь. Растерявшись, они
вернулись обратно. Вынужден сесть на землю и перехватить их.
Пристыдил и сказал, что препятствующую толпу предупреждать
сигналами, при неподчинении давить и идти дальше. Оружие держать
наготове, против камней предупредительная стрельба вверх. Пошли
дальше. Я наблюдают с воздуха – прошли 12 км от Зволина в 15.10 – ГО
ТП с которыми я шел, блудит, опять сажусь рядом и направляю. В 17.00
в Ражняве 12МСП Генчева встал, уперевшись в толпу. В главе его три
отставшие советские машины, за ним – АП, ОТБ, стоят без
инициативно. Генчев не проявил решительности. Сажусь за городом, иду
по колонне 5 км. Дошел до головы. Проинструктировал лейтенанта, как
преодолеть толпу, но Генчева так и не нашел.
В 18.50-19.30 снова сел и проинструктировал Бойко и Мильситова.
Мильситов шел медленно и Бойко вынужден был его обогнать.
Приказываю дать скорость 40, при сопротивлении толпы ее давить,
оружие к готовности. Пошли. Сейчас идет через город Орвб Китиченок.
И подошел со своим штабом командир АК генерал-майор Кривда. Ему
быть комендантом в Кошице. А в 22.30-22.40 из толпы в центре открыли
огонь. Убили 1 солдата и одного ранели. Тут же был открыт ответный
огонь: шесть местных убито, несколько десятков ранено (в основном
молодежь).
21 августа. Кошица.
23.00,вчера, я на ГАЗ-69 первым появился на аэродроме. В 5.20 нашел
проводную связь и доложил во Львов Бисярину обстановку. Затем,
встретился с командиром авиополка учебного училища Мартинским, и
его замом по политчасти. Разъяснил цель прихода войск, потребовал
военнослужащих собрать в казармы, оружие сдать на склад под охрану.
Оба утверждают , что приход наших солдат не нужен, у них никакой
угрозы социализму нет. Вывод: обстановку не знают, слабы, а
повторяют доводы правых.
Сегодня утром был в районе Банска-Быстрица. Туда вышел от Юркова
майор Зубенко в 2.30, а к 5.00 заняли основные объекты временно. В 9.40
подсел к Генчеву в 6 км от Банска-Быстрица. Это его главный пункт
плюс аэродром, плюс Зволин. Свел Зубенко с Генчевым, приказал Зубенко
передать Генчеву объекты, и ввести в курс. Проинструктировал об
организации охраны объектов и патрулирования. Лечу обратно. Перед
Зволинцем Бойко. В созданной обстановке темп марша у него терпимый,
но все же тороплю. А Мельситов подолгу стоит - он в 30 км от Зволина.
Ругаю и тороплю. К Лученец подошел 3МСБ с АД 164 из соединения
Малафеева (это его пункт). Подробно инструктирую, как занять объект,
так как перед Лученец – толпа. В 15.40, шесть км восточнее Римавска
Собаты подсел к колонне, которую ведет полковник Начленко. На него
подействовали шоком события в Кашице и поведение толпы. Он
несколько подавлен. Тыл подтянул, собрал (кроме АР6Б). Однако,
отстает от хвоста соединение Мильситова на 50-60 км. Тороплю, он
двинулся, организованности в колонне мало. Лечу дальше, есть
повреждения: неисправная отставшая техника, но немного.
Если офицеры ЧСНА в первый день относились к нам хорошо, и
заверили, что не допустят беспорядков среди солдат, то сегодня
отношение резко ухудшилось. Солдаты расклеивают даже листовки. В
авиоучилище, на партийном собрании проголосовали за резолюцию о
немедленном выводе «оккупационных войск». Потом собралось собрание
до 50 офицеров, на котором раздавались голоса об выдаче им в руки
оружия, но большинство не поддержало. Двое офицеров высказались, что
нужно вооружить солдат и один из них сказал, что у него оно есть и с
этим оружием и начнем. Правеет и народ. Подпольные радиостанции и
листовки призывают отправить «оккупантов»
обратно. Далее
появились листовки с призывами к оружию. Хулиганствующие элементы
из молодых людей, на шоссе зданиях, сооружениях, пишут и вешают
антисоветские лозунги. Теперь совершенно ясно, что Дубчиком и
компанией проделана колоссальная работа (вдолблена в головы) по
разложению сознания людей (особенно молодежи) в сторону
антисоциализма и антисоветизма.
22 августа. Кошица.
По распоряжению командующего, я со своей группой сегодня с 16.00
перешел с аэродрома в авиоучилище, где стоит штаб во главе с Кривдой.
Войска завершили выход в назначенные районы. Все вышли во время, но
соединение Китиченко (650 км) последним подходит к месту. На дорогах
у Китиченко осталось 14 танков, и 5 тягачей. Это для такого
«бешеного» темпа совершенно нормально. И к тому же, тягачи на базе
ИС-3 не годятся. Сегодня направил офицера на вертолетах разобраться с
каждым танком и машиной на дорогах и втянуть их на СППМ. Эта
работа ведется активно. Доставляются запчасти, агрегаты. Выделено
20 большегрузных тележек (по 10 на маршрут). Сегодня Кривда и
начальник политотдела, полковник Фомичев пригласили меня
навестить первого секретаря Кошицкого обкома КПС Костелянского (его
Кривда называет Иван Иваныч и ранее часто встречался в районе
Ужгорода). Костелянский (на одной ноге имеет протез) рассказывает, о
14 «нелегальном» съезде, показывает состав ЦК, избранного этим
сборищем (где он тоже есть). Как он не скрывает, на лицо его симпатии
к решениям съезда. Говорили о возобнавлении выпуска областной газеты,
но с печатаньем материалов по согласованию с нами. В том же духе шла
речь о возобнавлении работы радиостанции, городского радиоузла и
телевидения. Костелянский заявляет, что на этих условиях на студию, в
редакцию, в типографию никто не пойдет работать. Затем, видимо,
стремясь себя показать прогрессивным, нашим другом Костелянский
сказал, что он принял меры. Под фамилией Кучера направил жену
(директор металлургического завода, члена президиума ЦК КПЧ,
стоящей на марксистско-ленинских позициях) на дачу, в лес с тем,
чтобы не допустить расправы над ней. Когда шла речь о работе
промышленности, то Костелянский с усердием пытался доказать, что
эта работа крупно нарушена, в частности металлургического завода,
хотя еще с утра мы знали, что завод работает без перебоев. Когда я
спросил Костелянского, какому ЦК вы подчиняетесь: старому, законному
или новому незаконному, избранному на «съезде», собранному без ведома
ЦК КПЧ, то он сказал: «Из 1600 делегатов было 1200. Правда, было не
более 20 из Словакии. Как его не считать законным!» Он на съезде не
был, ссылаясь на сложность обстановки. Он был на улице тогда, когда
шла наша колонна. Ему сказали: «Надо встречать, регулировать
движение». Он: «Пусть сами, как хотят». Это данные члена КПЧ. По
решению «14 съезда», в знак протеста против «оккупантов», всеобщая
забастовка по всей стране сегодня с 12.00 до 13.00 по местному
(среднеевропейскому времени). И тут Костелянский проговорился: «Мы
сказали, что бы она прошла организована». Значит, обком это
поддержал! С утра у нас была делегация металлургического завода. Она
принесла от имени коллектива рабочих заявление – «Войска оккупантов
должны уйти». Кто возглавил делегацию? Зам директора, председатель
завкома, секретарь парткома, секретарь комитета молодежи! Их
настроение – правое, это ясно, хотя они очень вежливы, хвалятся
партийным стажем, пытаются убедить, что угрозы социализму не
было, и мы зря пришли. Я сказал: Когда бы вас начали вешать, тогда бы
вы этого не сказала. Речь зашла о руководителях. Мы рассказали, как в
Москве 22 августа встретили делегацию во главе со Свободой. Они:
Почему не дают выступить Дубчику и Чернику? Я: Пусть выступают,
но им, видимо, нечего сказать. Дубчик – правый. Они возмущаются,
считая его ортодоксальным коммунистом, так как он рос в СССР. Я: И
старые коммунисты ошибаются.
Пригласили нас на завод. Когда мы выходили из обкома, было 12.00, и
гудки заводов дружно возвестили начало забастовки. Рука сверху
направляет контрреволюцией! Снизу этого нет. За народ говорят
правые. Костелянский - старый секретарь и все же он сбился в сторону
правых. А сколько правых за 8 месяцев приставлены к руководству
вместо страрых политически зрелых кадров? Переговоры в Москве
продолжаются. К Свободе, Беляку, Гусаку и другим присоединились
Дубчек, Смрковский, Черник.
23 августа. Кошица.
Рабочие машстройзавода не поддержали всеобщую забастовку и вчера
не участвовали в ней. На заводе свыше 7000 рабочих. Сегодня была
делегация от магнезитового завода, где около 7000. Та же верхушка, тот
же тон, что и с металлургического. В городе стало спокойнее. Нашим
советским войнам дали в помощь милицию, которая стала активнее
поддерживать порядок. Правда комендантский час так и не введен
(комендант фактически боится это делать). Присматриваюсь к нему.
Работу большого аппарата управления АК не организует. За все берется
сам, поэтому не успевает.
Сегодня прилетел Средин. Дело вот в чем. Вчера, около 23.00, мы
узнали, что Костелянский нелегально, на металлургическом заводе
провел пленум обкома КПС, на котором одобрили решение 14 съезда (по
его указанию проводилось собрание трудящихся). А вечером,
воспользовавшись ротозейством нашего майора, охранявшего редакцию и
типографию областной газеты, выпустил областную газету всю в
контрреволюционном духе: одобрены решения съезда, призывы к
оккупантом уйти домой и т.д. Следовательно, Костелянский совершил
два нарушения игнорировав приказы Кривды о «Запрещении собрания» и
«Подпольного издания газеты». Об этом сегодня утром я доложил
Бисярину и просил разрешения изолировать и арестовать
Костелянского. Бисярин сказал, что он в Москву доложил. И вот,
Епишев - начальник ГлПУ, поручил Средину поговорить с Костелянским с кем он? Нам ясно, что Костелянский во главе правых. О этом говорят и
агентурные органы. С нами нелегально поддерживает связь один из
членов ЦК КПЧ. Он сказал, что уже 4-5 месяцев Костелянский в области
проводит правую политику. Разгоняет кадры, симпатизирующие СССР.
Он также сказал, что против курса Костелянского есть сильная
оппозиция, но она пока выступить не может. Средин не застал
Костелянского. Этот последний, вчера вечером обещал Кривде встречу
на счет работы радио, телевидения, выпуска газет, но обманул. Сам
уехал в Банск-Быстрицу. Таким образом, Костелянский является
рупором «14 съезда», его агентом. Контрреволюционер в душе, он хитро
изворачивается перед нами.
Средин не сумев встретиться с Костелянским уехал ночью в Ужгород.
Ищем следы подготовки съезда в Кошице. В Банске-Быстрице его не
разрешил ЦК КПЧ. Он должен быть предотвращен, так как это может
вылиться в сборище, типа «14 съезда КПЧ» 22-23 августа.
Люди к нам идут, но осторожно, с оглядкой, главным образом ночью.
Они рассказывают правду о моральном и физическом терроре. Начальник
авиоучилища в Кошице, полковник Ядипт, два месяца назад командовал
истребителями (авиодивизией), как убеждаешься - целиком с нами,
коммунист, а в училище немало правых среди преподавателей, и
возглавляет их секретарь парткома. Когда, у начальника политотдела
училища, полковника Белос, депутата национального собрания ЧССР,
жена сняла антисоветский лозунг, то ее за это избили до полусмерти
парни из контрреволюционного отребья. У нас просили защиты два
коммуниста, которых преследуют за то, что они сказали правду о СССР.
24 августа. Кошица.
Сегодня – воскресенье. Хоронили в городе одного из убитых молодчиков
21 августа. Наши требования выполнены. Никаких антисоветских
манифестаций не было. Милиция обеспечила порядок. Надо сказать, что
если бы милиции дали права и команду, то она бы освободила город от
буйствующих молодчиков, руководствующихся призывами подпольных
радиостанций и западной пропаганды. У нас имеется в большом числе
брошюры на чешском языке со статьей «Правды» от 23 августа о
«Защите социализма – высшем интернациональном долге». И что же? В
одном листе дали одну трактовку, в другом другую. А солдаты училища
авиополка часто просят правдивую статью. Связи расширяются – это
хорошо. Но провокации, вылазки, листовки антисоветского толка не
прекращаются. Сегодня позвонил Мороз – начальник тыла округа. Он
сказал, что идет железнодорожный батальон, который будет у нас в
Кошице в 20.00. Этот батальон устранит железнодорожную
администрацию, в том числе начальника Кошицкого отделения дороги и
возьмет дорогу на себя, по которой и пойдут наши военные грузы. Я
спрашиваю Мороза: А кто будет управлять дорогой? Наш комбат
майор? А знает ли он народнохозяйственные перевозки ЧССР? Перевозки
будут сорваны. 50000 рабочих Кошицы останутся без работы. Выйдут на
улицы и что нам скажут? Контрреволюция этого и ждет. Кроме того,
обстановку нельзя не учитывать. Уберем начальника отделения придут
другие. Мороз: Это приказ Москвы. Я привык выполнять. Я: Никто не
против приказов. Но Вы доложите обстановку. Нельзя этого делать.
Надо заставить начальника отделения и начальника ВОСО отделения
полков Анташа ввозить наши грузы. Мороз: Как хотите, а я выполняю
приказ. Возмутившись, я звоню Средину и объясняю обстановку. Он со
мной солидарен, докладывает командующему. Последний дает мне
указание: Никого не трогать на железной дороге. Еду к начальнику
отделения дороги Кочуту, встречаюсь с полковником Анташем. У него
директива начальника ВОСО ЧНА полковника Штясного, переданное в
8.45, 24 августа: не вмешиваться в перевозки Советской Армии. Она
обеспечивает себя своими силами.
Дело подпутали: приказ МО и приказ Павловского об обеспечении
Советской Армии своими силами (Павлов – главному группы «Север).
Начальник отделения дороги боится нас. Говорит: Я все вам перевезу,
если даст заявку Антош. Антош: Мне запрещено. Если отступлю, то
меня расстреляют наши. Если не буду давать заявки, расстреляете вы.
Лучше вы. Я: Вы не серьезны. Причина в том, что вы против мер,
которые принимает Советская Армия.
Звоню в Прагу Штясному – начальнику ВОСО ЧНА. Он говорит: Был в
правительстве и оно дало добро на то, чтобы советские войска
обеспечивали перевозки себе сами.
Довольно замкнутый круг. Я прошу Штясного доложить мою просьбу
начальнику тыла и выполнить наши заявки.
25 августа. Ужгород.
По распоряжению командующего в 2.10 сегодня прибыл в Ужгород со
своей группой: подполковник Студеникин и экипаж р/с Р-118 с офицером
и адъютантом Шестериковым. В 10.00 принял командующий и даже не
поздоровался (видимо в обиде за то, что голова соединения Китиченко
заблудилось и потеряло час. Но ведь он сам приказал мне идти не в
голове, а в ГО впереди РО и МСБ, с полковником Куприенко, которые
блудили, а я их выправлял). Задал пару вопросов. Я изложил основные
выводы и уроки на ближайшее будущее. Затем, приказал быть во
Львовском учебном центре при себе иметь небольшую группу и
встретить объединение Мельникова. Расположить их, рассказать о
ЧССР и организовать учебу. Перелетел во Львов, набрал с трудом группу
(было сопротивления в т.ч. НШ Якушева) и к 20.00 прибыл в учебный
центр. Войска Мельникова движутся. Штясный – начальник ВОСО дал
мне ответ в Кошице через Кривду - МПС ЧССР дано указание, чтобы
администрация железных дорог принимала заявки советской армии на
перевозки без разрешения ВОСО ЧНА. Об этом я сообщил Морозу.
26 августа. Львов.
Соединение Мельникова встретил и поставил. Кто-то (Мурашко,
штаб и др) умудрились наметить районы так, что весь полигон занят.
Ни стрелять, ни водить. Я это изменил. Поставил все по периметру.
Завершились переговоры в Москве. Подписано коммюнике. Суть:
Чехословацкое руководство наводит порядок в стране без нашего
вмешательства. Союзные войска остаются, пока обстановка не будет
стабилизирована и минует угроза социалистическим завоеваниям. Затем
будут постепенно выводиться. Польша, ГДР, Венгрия, Болгария
присоединились к этому.
2 сентября. Львов.
Проверил с группой три соединения Мельника (Среднего, Латуна,
Харитоношвилли). Много недостатков, говорящих о том, что во-первых
- не умеют, во-вторых, старшие начальники ограничиваются докладами,
а сами не проверяют. Позже, убеждаюсь и в плохой исполнительности,
как по боевой готовности, так и по устройству, Аппарат Мельник
контролирует плохо.
За эти дни выступали Свобода – 28.08 – хорошо. Дубчик – 29.08 с
драматическими паузами, чтобы разжалобить: и вашим и нашим.
Черник – ближе вправо. Смрковский – совсем в право. Одна его фраза чего
стоит: «Мне 60 лет. Я не помню более тяжелых дней для нашей
страны, чем сейчас. Великие державы никогда не считались и не
считаются с малыми народами». Выходит, что и Мюнхен, и оккупация
Гитлера были легче? Выходит, что великий Советский Союз
равнозначен США? Сволочь!
1 октября. Львов.
Средин мне рассказал, как 21 августа Гречко из кабинета Брежнева
позвонил МО ЧССР Дзуру, генерал-полковнику и спросил, как тот будет
действовать, если ночью союзные войска войдут в ЧССР? Дзур сказал,
что ему нужно посоветоваться с президентом и Гречко ответил, что
уже нет времени. Тогда Дзур ответил: «Я отдам приказ, чтобы армия
оставалась в казарме». Гречко и Брежнев по очереди поблагодарили и
сказали что, ему это не будет забыто. Вот почему, даже в том случае,
когда Дзуру неправильно действует, он останется на посту (вывод
Средина).
На днях, друг Черника, через командующего нашего соединения в ЧССР
передал для нашего ЦК информацию, кого надо будет выбрать первым
секретарем ЦК КПЧ. Дубчик должен быть убран. Гусак тверд, но
мстителен, его побоится актив. Следовательно, надо назначать только
Черника. Да. Черник зондирует, как бы стать первым секретарем. А
сволочь Костенянский избран, секретарем парткомиссии ЦК КПС, и уже
заявил Кривде на днях: «Я виноват, пошел за Дубчеком. Он - не политик.
Я - за Гусака и др.».
1969 год.
17 марта. Львов.
23-го, по поручению командующего я участвовал во встрече, на перроне
Львовского вокзала, вместе с бюро обкома, Брежнева, Косыгина,
Катушева и д.р., возвращающихся со встречи политконсультативного
комитета государств – участников Варшавского договора из Будапешта.
Они с нами поздоровались, а затем Брежнев и Косыгин в течение 10
минут ходили по перрону с Куцеволом и Стефаником и, видимо,
рассказывали о ходе заседаний комитета. Ожидали вместе с ними
вместе Гречко, Якубовского и Штеменко, но они, оказывается, улетели
на самолете. Командующий был в Хмельницком. Брежнев и Косыгин
выглядят хорошо.
Вчера были выборы. Избрали меня депутатом Львовского облсовета.
30 марта. Львов.
Сегодня закончился очередной чемпионат мира по хоккею с шайбой в
Стокгольме. Снова наша победа, но на этот раз – самая трудная,
начиная с 63 года. Три команды: СССР, Швеция и Чехословакия набрали
по 16 очков. Но наши в разности - между пропущенными и забитыми,
впереди Шведов: 10 шайб и чехов –16. Чехословацкие правые ловко
использовали чемпионат для антисоветской националистической
истерии. Впервые, после августа 68, были массовые антисоветские
сборища молодежи, прошедшие при бездействии ЦК КПЧ и
правительства ЧССР. В Праге в сборище участвовал Смрковский.
Разгромлены наше здание аэрофлота, книжный магазин, выбиты стекла
в советском госпитале, сожжены 4 советские машины. Наши хоккеисты
проиграли чешским обе встречи 4:2 и 4:3. Второе место заняли шведы.
Они проиграли нам обе встречи и выиграли у чехов обе. А чехи опять на
третьем. Шум и бахвальство им не помогли.
19 апреля. Львов.
После безобразий и вандализма в ЧССР, в конце марта, ЦК КПСС
решительно потребовало от руководства КПЧ прекратить
антисоветизм и разбой в отношении наших агенств, книжных
магазинов и т.д. Он оставил за собой право, в случае необходимости,
принять необходимые меры своим решением. В первой половине апреля
было решение президиума ЦК КПЧ с осуждением антисоветских
выступлений. И после этого выступил Дубчик по радио и ТВ так, что
противоречил решению президиума и обелял правых. Гусак выступил
снова: твердо и решительно. Он заявил, что в ЦК и президиуме не было и
нет единства с января 68. Что в стране лучше работают правые, хотя
они меньше по численности, чем партия. Он говорил, что чем больше
пост государственного или партийного деятеля, тем больший с него
спрос (намек на Дубчека). И вот, 17-го апреля, Пленум ЦК КПЧ
освободил Дубчека от обязанностей первого секретаря и избрал Гусака –
более твердого, последовательного коммуниста, не терпящего правых.
Ему 56 лет. В новый состав президиума не избран Смрдовский. Подробнее
передают так: на заседании президиума, вопрос о кандидатуре первого не
был решен. Когда Дубчек попросил освободить его (по решению
президиума ЦК), то он предложил кандидатуру Черника, а Черник
предложил Дубчика на пост председателя национального собрания. Был
выдвинут, при обсуждении, на пленуме так же
Штроугал
(последовательный коммунист). И Гусак. Избрали Гусака. При тайном
голосовании президиума ЦК (11 чел) более всего «против» получили Беляк,
Штраугал, Гусак, Дубчек. Первые три - от правых - за партийную
ленинскую принципиальность, а Дубчик – за то, что не удержался.
Выступления Свободы и Гусака смотреть в «Правде» за 19 апреля 69.
Однако, в этом же номере сообщается, что Гусак избран по
предложению Дубчека. Зря они благодарят этого правого демагога
(Дубчека). За вред который он принес КПЧ, СССР, международному
коммунистическому движению, его надо прогнать со всех постов и
судить.
24 июня. Львов.
Сегодня начальник ОК генерал Усов сообщил мне, что на меня
запросили партийную характеристику из ГУК. Чего бы это? Наверное,
куда-нибудь к арабам! Ну что же, готов остаток службы провести там,
где прикажут. Да, на днях, случайно я оказался свидетелем разговора по
«ВЧ» генерала Бисярина и Гречко. Он предложил ему новый пост. Я сразу
вышел, поэтому «что» и «где» - не знаю. Затем, я вернулся и заверил его,
что никому не скажу о том, что случайно услышал. Он сказал, что
учения для самалийцев теперь готовить и проводить мне.
13 августа. Львов.
Записи дневника изрядно запустил, поэтому на память краткая
хроника. 2.07: Средин: «Звонили из ЦК, спрашивали о тебе. Наверное
хотят сделать командующим войсками округа». Я ответил: «Этого
никогда не будет». 2.07-12.07: огромная подготовка с огромной
перегрузкой к показному полковому учению для самалийской военной
делегации, во главе с начальником ГШ генерал-майором Махамедом
Хаджи Айнанше.
Провели много репетиций. Лучше всего получилось у авиации, хуже у
танкистов и мотопехоты. На первой репетиции наш командующий
остался недоволен. А показ 11 и12 июля прошел просто отлично, как
часовой механизм. И все довольны, в т.ч. командующий. Айнанше подарил
мне рисунок самалийского война на куске слоновой кости.
13.07-17.07: поездка к Свирскому и Прейсману Учебную базу второй
делает со старанием. Первый ничего не делает, все проваливает.
17.07 приехал главный терапевт СА генерал-майор Молчанов. Проводил
осмотр Бисярина. Он уже год жалуется на желудок. Рвоты с февраля
этого года. Ведет его главный терапевт округа, но ничего не находит.
20.07: Бисярин по распоряжению Министра отправился в
центральный госпиталь Советской Армии им. Мондрыки. Дал мне
указания, попрощался, в глазах грусть. Мне было тяжело за него, но я
сдержался и бодро пожелал скорого выздоровления.
С 23.07 по 2.08 прошли авиационные учения под руководством ГК ВВС
маршала авиации Кутакова. Я возглавлял округ
на территории
Чехословакии и ГДР. Был в Лиштвице под Прагой и в Вюнсдорфе, где был
штаб ГСВГ. Более широко познакомился с нашей авиацией. Старший
посредник – генерал-полковник Селезнев - начальник кафедры
операционного искусства АК. На разборе в Вюнсдорфе видел маршала
Кошевого и др. Встретил многих важных и нужных людей.
В центральном госпитале быстро провели диагностику и 1 августа
Бисярину сделали операцию. Делал генерал Вишневский, профессор,
главный хирург советской армии. Рак. Семья и узкий круг знают, но от
него скрыли. Жена и сын находятся в госпитале.
11 августа, мы с Дорониным, и сыном Бисярина, прилетели в Москву и
вечером побывали в госпитале. Спросил о делах, хотя очень бледен и слаб.
Его жена, зная, что муж приговорен болезнью к смерти, как
мужественно держит себя в руках!
Дней 10 тому назад, генерал-майор Вербицкий, новый заместитель по
боевой подготовке сказал, что, якобы, Менистр Обороны представил
меня на наш округ. А 11 августа сказал, что представлен Говоров,
генерал-лейтенант, первый зам ГК ГСВГ. Да и вызов отложился.
Значит, видимо, в отношении меня вопрос отпал.
В ЧССР познакомился с начальником ГШ ЧНА генерал-лейтенантом
Русовым. Любезен, в ходе событий прошлого года против нас ничего не
говорил, а теперь хвалит нас. Говорит, что если 21 августа
контрреволюция устроит годовщину «оккупации», то их армия сотрет
ее - они уже готовы. Неважно отзывается о Дзуре. Заверяет, что они нас
не подведут. А разве это нам нужно? Чудаки. Это им нужно!
Вообще, много расшаркивается, но мало делает в борьбе с
контрреволюцией. Оторван от солдатской массы, а там работает
контрреволюция. До сих пор, не перевелись листовки и надписи. Наших
обзывают «оккупантами» и бросают в них камнями.
10 ноября. Львов.
В 2.00, 8-го, позвонил из Москвы сын Бисярина и дрожащим голосом
сказал: Папа умер в 0.20. Мама просит совета, где хоронить. Отвечаю:
Где она будет жить, там и хоронить. Пауза. Он: Мама не хочет жить в
Москве. Что сказать маме? Повторяю ответ. Пауза. Он: Мама решила
хоронить во Львове. Отвечаю: Решено. Сегодня Вам сообщим порядок и
время. Самолет высылаю. 8-9 и10-го прошли в хлопотах по похоронам, и в
то же время шла подготовка сборов. На похороны от Министерства
Обороны присутствовали Лащенко, Начинкин, Лукашин. И много других.
У гроба прошло 5000 человек. 2000 не успели. По пути на кладбище вышли
на улицы десятки тысяч львовян. Супруге было тяжело, но она
держалась и даже на поминках, поблагодарила всех нас. Комиссию
возглавлял Средин.
1970 год
10 января. Львов.
Шестого января я вылетел в Москву, для представления в ЦК КПСС по
поводу
назначения
на
должность
командующего
войсками
Прикарпатского военного округа.
В 9 часов, 7 января, в ГУКе я встретился с генерал-майором
Радионовым, в 10.00 меня принял генерал армии Гусаковский. Он давал
напутствие, суть которого сводилась к следующему: Мы Вас долго
держали заместителем командующего войсками округа. Вы иногда
мелочитесь, беретесь за крупные дела, а мелочи отдаете другим. В ЦК не
сопротивляйтесь, когда будут говорить о недостатках, должны это
понимать.
Комментарии: насчет «долго» - больше всего это касается
Гусаковского и кажется И.И. (только догадка); насчет «мелочей» - как
раз я и занимаюсь тем, о чем Гусаковский говорил, только не «вообще», а
основательно, чего Гусаковский знать не может, он слушается
кадровиков; насчет «сопротивления» - я достаточно самокритичен и в
ЦК был 5 раз.
В ЦК КПСС я прибыл в 13.45, а в 14.00 (7.01) был принят
инструктором отдела административных органов Серебряковым. Была
беседа, которая меня совершенно не затронула, но об округе разговор был
долгим: говорилось об ошибках в кадрах, о запущенности в Военторге и
непринятия мер при утрате оружия и боеприпасов. Затем, он
представил меня заместителю заведующего сектора СВ (товарищ
Потапов отсутствует) Голякову. Здесь разговор зашел сначала о моих
недостатках, о том, что необходимо работать спокойно, не дергать
людей (!?). Затем, об округе. Те же вопросы.
Примерно в 17.30 Голяков представил нас (со мной был еще генераллейтенант Белоножко, назначаемый командующим войсками ТуркВО)
заместителю заведующего отделом административных органов
товарищу Мальшакову. Те же вопросы об округе (т.к. полгода командую,
то надо отчитаться), затем проблемные вопросы. Весь разговор
Мальшаков молчал, а затем спросил: «Как Вы чувствуете себя в связи с
назначением?» Я колебался, что ответить. В душе волновался, как
сумею выполнить большое дело, и вместе с тем думал, что если так
отвечу, то подумают – он трусит. И я ответил: «В окружном аппарате
– 3,5 года. Многое мне ясно из того, что делать». Голяков: «Не слишком
ли это самоуверенно?»
8 января, как было указано, мы с Белоножко прибыли в
административный отдел ЦК к товарищу Голякову к 9.00. Еще вечером,
накануне, по предложению Мальшакова мы изучили речь Брежнева на
декабрьском Пленуме ЦК КПСС.
Однако Брежнев был занят, и нас принял только в 15.00. В 14.30 мы с
Мальшаковым прошли в первый подъезд ЦК КПСС, поднялись на 3 этаж.
Мальшаков зашел в приемную Брежнева, а мы остались в фойе этажа.
Он вернулся - Генсека еще нет. Около 15.00 раздался его (Брежнева) голос
в каридоре: «Здравие желаю». Мы ответили тем же. Он улыбнулся и
вошел в кабинет. Мы были приглашены в приемную. Брежнев, через
своего помощника пригласил Мальшакова в кабинет и беседовал с ним 10
минут. Затем, пригласили меня. Я вошел, доложил: «Первый
заместитель командующего войсками Прикарпатского Военного Округа,
генерал-лейтенант, товарищ Обатуров».
Леонид Ильич сидел в конце длинного стола, сбоку от него у окна сидел
Мальшаков. Леонид Ильич поздоровался за руку, предложил сесть. Я сел
напротив Мальшакова. Брежнев закурил. Началась беседа. Брежнев:
«Вот, задержался с Вашим приемом, всегда не хватает времени. Всю
жизнь – в долгу, видимо, где-то, когда-то упаду должником. В комсомоле
работал – не хватало, на партийной работе – тоже, и на военной –
никогда не хватало времени. Да еще курю много. До нас с Украины дошли
слухи, что Вы устроили заговор и хотите в Прикарпатье захватить
власть». Я: «Это лучше знает ЦК. В Днепропетровске я был близок к
заговору». Брежнев: «Хорошо, какая там в Прикарпатье группировка
войск у нас? (я перечислил) А какие ракеты, как быт ракетчиков?». Я
перечислил и сказал: «Быт намного лучше, чем в других войсках».
Брежнев: «А кто командующий?» Я: «Мелехин». Брежнев: «Не знаю, он
из молодых. Я давно не беседовал с ракетчиками, надо их собрать. А то
они быстро делают дырки, ставят ракеты, а люди как попало. Наверное,
не зря я послал туда в МО Комаровского, он с размахом, видимо лучше
дело пошло. А я ведь сам службу заканчивал в ПрикВО. Сначала мы
стояли в Черновцах, затем во Львове». Я: «Мы знаем и помним, что Вы
были
начальником
политуправления
ПрикВО».
Брежнев:
«Политуправление, там же, на узкой улице, в центре?» Я: «Нет, Леонид
Ильич, мы построили новый штаб и ушли оттуда. Там было очень
плохо». Брежнев: «Кто член Военного Совета?» Я: «Средин», Брежнев:
«Не знаю. Это – из молодых. Старших товарищей я много знал. Теперь
обновились. Тут я приложил руку. Нужно помоложе. Это – армия.
Правда, старые сопротивляются, не хотят уходить. Тут, один, такой
старый, 70 лет говорит мне: «У меня дед прожил 92, бабка – 90, отец –
89, я – полон сил, хочу служить». Я говорил Алеше Епишеву, нужно
больше заботиться об офицерах. Возьмите Дальний Восток. Служба
там усложнилась. Обстановка сложная и не видно облегчения. Я говорил
товарищам из ЦК и правительства: царь построил туда одну, очень
длинную натку, а что мы сделали за 50 лет?» Я: «Коммуникация под
огнем, дорога проходит в 6 км от границы». Брежнев: «Ну, а как Вы сами
чувствуете себя в роли командующего, если Вас утверждать? Мы
придаем отбору командующих большое значение. Это в случае войны –
командующие фронтами». Я: «Конечно, новое большое дело
настораживает, беспокоит, как пойдет. Буду оправдывать доверие».
Брежнев: «У Вас опыт большой, уже фактически командуете.
Хорошо, сегодня представим Вас на заседании Политбюро, желаю Вам
успехов». Он пожал руку и я, поблагодарив, пошел к двери. Брежнев: «Да,
товарищ Обатуров, Вы читали мое выступление на Пленуме ЦК
КПСС?» Я возвращаюсь и говорю: «Читал. Вчера читал и стенограмму
Вашего выступления на совещании секретарей обкомов после третьего
съезда колхозников». Брежнев: «Там я кое-кого перехвалил, а на пленуме –
сдержаннее был. Конечно, к армии это не относится, но надо без
крайностей. А то есть у нас такие, кто любит растаскивать средства.
А надо отвечать и считать деньги, а то мы доверяем много. Мы не
можем привлекать многих к ответственности». Беседа длилась 18
минут.
В 17.00 мы прибыли в Кремле, в приемный зал заседаний Политбюро
ЦК КПСС. У них пять вопросов, а потом мы с Белоножкой. В приемной
маршал Захаров отругал нас за то, что по прибытии не представились.
Но мы объяснили, что Гусаковский сказал, что он (Захаров) знает,
представляться не нужно.
В 18.20 вызвали меня. Кроме Брежнева за столом сидели Громыко,
Келдыш, Смирнов и др. Брежнев изложил основные данные обо мне, о
нашем разговоре с ним и задал вопрос: «Какие будут предложения?»
Суслов: «Утвердить», остальные ответили так же. Брежнев: «Других
предложений нет? Нет. Товарищ Обратуров, Вы утверждаетесь, и мы
желаем Вам успешного командования».
Я вышел и тут только поверил, что назначили.
8 января произошло еще одно событие: вне полигонное бомбометание в
нашей ВА на Каменка-Бучском авиополигоне. Бомбы сбросили на
Д…..ГРЭС. Побили стекла, но не попали. Дело было так. Ведущий пары
по радиолокационному бомбоприцелу взял контраст - две точки, тогда
как цель имеет три точки, т.е. проявил халатность. А это была ГРЭС.
Начальник полигона, имея неисправной одну рлс, преступно и халатно
работая, понимал отклонение, а подтвердил «правильно». 9 января
Куцевол (член ВС округа) собрал бюро обкома (почему бюро, а не военный
совет?). После моего прибытия сказал, что надо было докладывать (!?) в
ЦК. Вызвал на бюро Якушина, Фомичева и др.
Случай – безобразный. Сегодня приказом я снял трех офицеров с
должностей.
1973 год
5 мая. Львов.
Вчера позвонил Шкадов и сказал, что МО предлагает мне пост первого
заместителя Главного инспектора МО. Нужен ответ. Я сказал: «А чем
это вызвано? Что я такого совершил ненормального?» Шкадов:
«Наоборот. Это доверие МО. Он остановил выбор на Вас» Я: «Эту
должность не ценят, она не имеет веса. Там даже адъютант не
положен». Шкадов: «Это преувеличение. Там кадры старые, включая
товарища Москаленко, нужно их укреплять». Я попросил сутки.
Сегодня утром он меня нашел и спросил ответ. Я очень переживал и
принял это предложение как обиду. Хотел ответить категорическим
отказом и просьбой оставить на месте. Но, зная характер МО, думаю,
что этим только испорчу отношения, ведь он, всё-равно, проведет свою
линию. Вместе с тем, мне уже 58 лет и, хотя, я полон сил и энергии, коекто смотрит на меня как на устаревшего. Но согласиться с этим я
тоже не могу. Поэтому я ответил: «Мне доверено командовать округом.
Я хотел бы этим заниматься. Столько, сколько мне доверят. Но
Министр Обороны, наверное, лучше знает, как меня использовать».
6 июня. Львов.
С 18 по 28 мая МО Гречко провел оперативно-стратегическое КШУ, с
21 мая по 4 июня – войсковое учение на Украине. У нас представителем
руководства был генерал-лейтенант Андрющенко, в армиях – первые
замы из БВО, ТуркВО. К нам было дано управление УрВО во главе с
Сильченко.
В войсковом учении участвует объединение генерала Зайцева, куда
входили Прейсман в полном составе, Нечаев и одно «Б» хозяйство из
БВО.
Замысел был не плох. Осуществлен. Продолжительные ливни
испортили почву, ветры дали большую волну Киевскому морю.
Никитин, начальник Главного штаба СВ заявил необоснованно, что
соединение задачу вовремя не выполнило, хотя даже Генштаб
подтвердил, что выполнили. Всего прошли своим ходом около 1350 км.
На обратном пути учение вел я с Фомичевым, Ивановым, Головановым,
Свиридовым, Черниченко.
Обеспечивать путь для гусеничных машин было трудно. Помимо
раскисшего грунта (обратно стало подсыхать) плохо было то, что
танки имеют очень высокое удельное давление. Опыт войны (с Т-34 на
нашей стороне), которая вся прошла с «Пантерой» и «Фердинантом» (у
фашистов), не надо забывать ни конструкторам, ни нам военным. А с
этой машиной забыли, и за это можно на войне тяжело поплатиться.
9 июня. Львов.
Вчера разбор учения провел МО. Упрек в адрес соединения Преймана: не
показало своих маневренных возможностей, хотя действовало в
сложных почвенных условиях. Я еще раз все проанализировал и пришел к
выводу, что ничего лучше сделать было нельзя. Какие усилия были
вложены! МО сказал: «Я за 2 месяца предупредил командующего
войсками (имел в виду меня), что дивизия пойдет на большое
расстояние…» (?) Не думаю, что кто-либо сделал бы лучше. Ведь к тому
же, марш вперед был без участия округа, нам не дали им заниматься.
15 июля. Львов.
Звонил Шкадову, сказал, что хочу поговорить с Министром Обороны,
чтобы меня оставили на месте. Шкадов сказал, что поздно, все
материалы уже в ЦК. Потом сказал, что МО сначала сказал –
«подождем», а потом сказал: «Давайте оформлять». И затем спросил:
«А с Вами Министр не говорил?» Я сказал: «Нет». Шкадов: «Странно, а
он хотел говорить».
Вот так. Чтобы назначить на округ, говорим с Генсеком ЦК КПСС, а
чтобы назначить на выдвижение, Министр не считает нужным
поговорить.
18 июля. Москва.
Сегодня в перерыве между заседаниями Сессии Верховного Совета
СССР был на приеме у Гречко. Увидев у меня солидную папку, МО сказал:
«Я говорю командующим, которые ходят с большими папками ко мне:
моя мама говорила попрошайкам: «Идите, бог подаст». И я говорю так
командующим: «Идите, бог подаст». Что это? Каприз?
29 июля. Москва.
Был в ЦК КПСС у Савинкина и Потапова по поводу назначения.
Уговаривали и доказывали, что это важно. Был у генерала армии
Соколова. Тот тоже доказывал, что это важно.
4 августа. Львов.
Сегодня сдал округ вновь назначенному командующему генералполковнику Вареникову, бывшему первому заместителю ГК ГСВТ.
Попрощался с управлением округа. Рассказал новому командующему об
округе, о ближайших задачах, нуждах, устройстве, перспективах и
кадрах.
Шкадов позвонил и передал указание МО: «Как Обатуров сдаст округ –
пусть идет в отпуск!»
23 сентября. Москва.
Суть работы:
Министр,
принимает
решение
чтобы
проверить
(или
проинспектировать). Разрабатывается план. По утвержденному плану
Министром Обороны создаются группы и подгруппы. После составления
подробного плана и подготовки по группам – общий инструктаж
Главного инспектора. После проверки (инспектирования) обобщение
материала, главным образом силами планового отдела под руководством
заместителя (второго). Разрабатывается доклад для Министра
Обороны.
Во всей этой работе нет того главного, что увлекает
профессионального военного, т.е. командира. Нет самостоятельности,
творчества,
ответственности,
руководства
многотысячным
коллективом.
Напряжение
носит
эпизодический
характер.
Следовательно, работа для того, кто не любит перетрудиться. У
настоящего командира нормальное состояние – напряжение, работа, как
правило, без выходных. У него всегда интересно, ново.
18 октября. Москва.
Вчера был прием в усадьбе под Москвой, по случаю 70-летия МО
Гречко. Он принимал примерно 70 человек руководящего состава. Маршал
Москаленко в командировке (в Афганистане), поэтому был приглашен я.
На приеме первым выступил Куликов, затем в порядке: Якубовский,
Епишев, Кутаков, Павловский, Толубко и др.
После окончания, при выходе, Гречко остановился напротив меня,
посмотрел неприятно…и пошел. Наверное, за последнее учение в ПрикВО
(без меня) либо хотел отчитать, либо подумал, зачем Обратурова
пригласили.
25 декабря. Москва.
В период, с 10.11 по 18.12, была проверка. Я возглавлял группу по
проверке Байканура, затем группу по проверке Кап.Яра. Чудеса. Люди в
пустыне создали город более 100 тыс.населения и в Кап.Яре тоже
полупыстыня. Трудятся много. Как всегда подводят промышленники и
конструкторы, особенно Уткин. Более половины не выдают по времени.
1974 год
21 июня. Москва.
Сегодня хоронили выдающегося полководца Маршала Советского
Союза Жукова Георгия Константиновича. Красная площадь на ремонте,
поэтому была сооружена временная трибуна между Мавзолеем и
Историческим Музеем. В газетах и некрологе было скупо сказано
«выдающийся полководец», т.к. очевидно, нельзя этого не сказать. Но
сами похороны, отношение к ним и тот факт, что руководство партии
и правительства не приняло участие в поминках, говорит о том, что
было решено не придавать им значения даже на том уровне, какое
придается при похоронах, скажем членов Политбюро (бывших или
действующих). Скорее это было на уровне похорон любого народнохозяйственного министра. И уж, конечно, похоронам Малиновского было
предано значительно большее внимание и значение.
На поминках «старшенство» было возложено на маршала Москаленко,
а местом их был ресторан при ЦДСА. Из руководства МО, помимо
Москаленко, были зам. МО по режиму, генерал армии Огарков, зам по ГО
генерал-полковник Алтунин, член коллегии начальник ГУК генералполковник Шкадов. Так делается на похоронах генералов армии!
Министр, с ближайшими заместителями не сочли возможным
помянуть Жукова. Возложение обязанностей на Москаленко носит
странный характер. Известно, что он принадлежит к тем, кто не
питает личного уважения к покойному, о причинах чего следует сказать
отдельно. Естественно, что даже в день, когда отдавалась дань
умершему, Кирилл Семенович не мог не подлить дегтя в свою речь на
поминках. Сказав кратко о полководческих достоинствах Жукова
(трижды «талантливый» и лишь единожды «выдающийся») Москаленко
подчеркнул, что Жуков «был очень требовательный, даже жестокий
человек».
Неуважение к усопшему, семье и другим родственникам, высказано
этим открыто. Ничего подобного нельзя делать, даже если
«жестокость» соответствовала действительности.
Наряду с нами, рядовыми генералами и офицерами, были на поминках и
некоторые из боевых друзей, не завидовавшие славе Жукова и способные,
поэтому объективно его оценивать. Они тепло говорили о Жукове как о
великом, выдающемся полководце, великом организаторе побед. Говоря о
его человеческих качествах, они сказали, что Жуков не любил не
исполнительность,
недостаточное
трудолюбие,
тем
более
распущенность, и что Жуков с большим уважением относился ко всем
тем, кто целиком отдавался делу, выкладывал все силы в выполнение
задачи, и был смелым, настойчивым.
Да, не дают покоя лавры и слава Жукова некоторым нашим
руководящим военным, поэтому они не прочь при всяком удобном случае
принизить роль и славу Жукова, очернить его. Конечно, Жуков не был
идеальным (а кто из нас таковым может себя назвать?), но нельзя
мелкими обидами на него, замазывать и конопатить главное – это
выдающийся и гениальный полководец. Наше счастье, что у нас в 1941-43
годах был Жуков в Ставке.
Что касается нашего политического руководства, то нужно сказать
следующее: авторитет Жукова в народе столь велик, что убоялся этого
даже Сталин. Вернее, забеспокоился, думая, что это вредно скажется на
авторитете ЦК, его - Сталина, следовательно, отрицательно скажется
на делах. И (кажется в 1948) Жуков был снят с высокого поста и послан
командовать небольшим, одесским округом, а затем еще меньшим –
Уральским. Это было необоснованное гонение, ошибочное и вредное для
нашей страны.
Положение с работой Жукова поправилось неожиданно. Хрущев
стремясь укрепить свой авторитет и принизить роль Сталина,
возвращает Жукова на роль заместителя МО (кажется в 1954), а позже
и на роль МО. Народ и армия восприняли это очень хорошо. Жуков стал
работать, авторитет его рос. Он стал членом Президиума ЦК КПСС.
Испугался роста авторитета Жукова и Хрущев, только испуг его был
другой: у Сталина – прежде всего за успех дела, у Хрущева – за свой
авторитет. И поскольку Жуков вершил дела в МО без ошибок, то он был
отстранен со всех постов, исключен из членов ЦК КПСС и оставлен без
дела. И это – через 8 месяцев после того, как он получил четвертое
звание Героя СССР!
В такой мере не было никакой необходимости. Во-первых, ошибки не
были столь тяжелыми, чтобы снимать этого выдающегося человека с
работы. Во-вторых, Жуков не таков, чтобы он не понял внушения и не
исправил свои ошибки. Он бы все сделал. Но дело в том, что Хрущев
думал о своем величии, своем единоличном авторитете и боялся, что у
кого-либо и, в частности, у Жукова авторитет сравняется с его,
авторитетом Хрущева (?).
Но как бы не действовали политики, историю не перекроить. Жуков
есть Жуков. Он признан народом, а многие из тех, кто искусственно
поднимает свою славу, через 10-15 лет будут забыты. Жуков же навсегда
останется в народе – ибо это правда. Хотя Хрущев не мало сделал для
страны, но он и совершил много ошибок. То, что сделал хорошего
Хрущев, стоит лишь десятой части того, что сделал Жуков. Вот
почему, если и вспоминают Хрущева, то лишь в связи с ошибками. А
воспоминания о Жукове всегда связаны с величием патриота, воина и
полководца.
Все это так. Пострадал Жуков. Последний период жизни был для него
тяжелым. Ведь 17 лет, этот титан военного дела, выдающийся
военный, был лишен участия в военном строительстве.
Еще больше страдает от этого авторитет страны. Жукова наши
друзья за рубежом считают героем победы над фашизмом, а мы его
заслуги сводим на «нет». Но тогда кто же руководил победой? Сталина
мы торопливо и тоже (необоснованно как военного) развенчали. Жукова
развенчали. Значит, победа над мощной фашисткой коалицией
достигнута под предводительством Эйзенхауэра и Монтгомери?
1975 год
12 мая. Москва.
Вчера вернулся с группой товарищей, которая состояла военную
делегацию в Румынию в связи с 30-летием Победы над фашистской
Германией. Возглавить делегацию МО поручил мне.
Делегация находилась в Румынии с 6 по 11 мая. Встречал и провожал
делегацию, заместитель МО СРР генерал-полковник Марин Николеску, он
же сделал первый прием, на котором была предложена программа,
представляющая собой туристическую поездку по местам боев в районы
Бухареста, Брашова. Я сказал, что мы – делегация военная и хотим
встретиться с военнослужащими армии СРР. Никулеску ответил, что
они подумают. На следующее утро ответили, что мы можем побывать
в училище ПВО (Брашов) и в мехполку в столице. Сопровождал нас
заместитель начальника Генштаба генерал-лейтенант Георге
Логофесту и переводчик из отдела внешних сношений генерал-полковник
Александр Емрижеску. Что бросается в глаза: и в войсках, и в
гражданских учреждениях, и в домах – единая карта (видимо данная
Генштабом), по которой Советская Армия освободила лишь малую
часть Румынии. Все остальное якобы освободила румынская армия (а мы
видимо шли маршем). Это извращение проводится в журнальных и
газетных статьях, в речах и явилось основой содержания доклада
Чаушеску на торжественном заседании. Всюду проводится идея, что СА
не освобождала Румынию, а способствовал этому, а Румыния освободила
себя сама. Какая дикая фальшь! Чаушеску в своем докладе дошел до того,
что вслед за СССР, США и Англией Румыния оказалась четвертой по
своему вкладу в разгром фашизма страной. Преувеличивается роль США
и Англии, а также Китая во второй мировой войне. В отчетах о приеме
у нашего посла и о торжественном заседании газеты и журналы пишут:
«На приеме были товарищи Николае Чаушеску (упоминается пятьшесть его титулов), товарищ Елена Чаушеску, а также товарищи…»
Е. Чаушеску всего лишь директор научно-исследовательского
института, как утверждают «Елена П» - женщина властная. Зажаты
кадры неимоверно. В низах говорят, что не знают, где учился Чаушеску
(кроме трехлетки) и где его дипломы. Зато, он – президент Академии
наук СРР!
29 июня. Москва.
В период с 3 по 26 июня возглавлял по приказу МО выпуск Военной
академии БТВ.
В 12.30 25 июня Министр, принял меня с отчетом, похвалил меня за
работу по выпуску, а Лосика поздравил с выпуском.
Затем я попросил Министра Гречко уделить мне немного внимания по
личному вопросу. Разговор был в присутствии генерала армии Соколова.
Я просил перевести меня на другую работу, т.к. на нынешней работе
могу применить знания на 30%, а опыта на 20%. Имею силы, желание, а
негде. Округа мы проверяем ограниченно. «Что Вы хотите?» - спросил
маршал Гречко. Я ответил, что просил бы вернуть меня на округ. «Это у
Вас пройденный этап», ответил он. Я сказал, что прошусь не на
выдвижение. Он: «У Вас хорошая должность, нужно служить. Мне,
думаете, хочется быть МО и членом Политбюро (Соколов улыбнулся, я
промолчал)? Приказали – я и служу». Я ответил, что если бы я знал
характер службы в инспекции, то в 1973 году возразил бы ему. Гречко, с
улыбкой: «Не пошел бы? Ну, а что еще?» Я сказал: «Если не хотите на
округ, то хотя бы на академию, когда будет возможность». На этом
разговор закончился.
Утром 26-го я доложил о состоявшемся разговоре маршалу
Москаленко.
27 августа. Москва.
Вспомнились некоторые интересные разговоры.
Старейший секретарь обкома страны – первый секретарь
Новосибирского обкома КПСС Горячев 15 сентября 1974 рассказывал
Москаленко, мне, Хлопенко, Хомуло и др. в гостинице ВС, СибВО:
«Старый коммунист-подпольщик Аллилуев рассказывал Сталину в
присутствии Микояна: в Баку, до революции, Берии в партии не было,
мы такого не знали». Сталин сказал: «Поручить Шкирятову
разобраться». А Шкирятов-дурак, все собрал, отдал Берия, а тот со
всеми, кто откапал о нем –Берии правду, расправился».
«Первый секретарь ЦК КПУ Мельников доложил Сталину о 600 млн.
пудов хлеба, погубленных на Украине при Хрущеве. Последнему попало от
Сталина. Позже, придя к руководству, Хрущев устранил Мельникова».
«Работник ЦК КПСС Гусаров доложил о кадровых делах секретарю
РК и обкомов на Украине – о беспартийных, которых преследовал
Хрущев. Сталин выступил на заседании Политбюро и сказал Хрущеву:
«Зачем бить и материть заслуженные, преданные кадры, надо беречь».
Когда к руководству пришел Хрущев, то он расправился с Гусаровым, а
также с секретарем Тамбовского обкома Никитиным, устранив от
руководства».
Маршал Москаленко продолжил разговор: «Василевский утверждает,
что он с Шапошниковым были за отвод ЮЗФ осенью 1941, но Сталин не
согласился, в результате чего полмиллиона погибло. Они нашли запись
разговора по телефону Сталина с Кирпоносом, командующим ЮЗФ, где
Сталин отвечал Кирпоносу: «Вы за отвод, а Шапошников категорически
против» .
В апреле 1975, в Тбилиси, в гостинице ЦК КП Грузии Москаленко
разговаривал с некоторыми товарищами в моем присутствии. Он
говорил о секретаре Сталина Поскребышеве: «Поскребышев был
доносчиком Берии обо всем, что шло Сталину. Когда попадали письма в
адрес Сталина о необоснованных репрессиях, то они не доходили до
Сталина. Поскребышев передавал их Берии. И жалобщики, и
преследуемые уничтожались».
Еще он рассказывал о 17-18 летних красивых девушках, которые по
требованию Берия привозили к нему, он их спаивал, а потом насиловал,
делая наложницами.
В Баку Тагиров пользовался доверием Берия потому, что тот нашел
документы о том, что Берия был агентом царской охранки и
муссаватистом. Эти документы он передал Берии. Берия их хранил в
сейфе, и они попали в руки правосудия только после его ареста.
Берия никогда не вступал в партию. Он был обыкновенным
самозванцем. Книгу «Об истории большевистских организаций в
Закавказье» написали два человека, в т.ч. один в прошлом – меньшевик.
Берия этот труд присвоил, а когда те зароптали – уничтожил.
Берия сумел уничтожить лучшего друга Сталина, которому последний
очень доверял. Во время отдыха Сталина на Черноморском побережье,
Берия с подручными инсценировал обстрел машины Сталина специально
подготовленной группой. Перед этим Берия сказал о поездке Сталина
другу последнего. После обстрела, Берия кричал, что тот, только один,
знал об этой поездке и добился от Сталина предания его суду и
уничтожения.
1976 год
28 апреля. Москва.
Сегодня хоронили Маршала Гречко, скончавшегося 26 апреля в Москве в
6.00 от сердечной недостаточности на Красной Площади. Мы,
руководящие работники МО шли за гробом от Колонного зала.
Вчера
нас из инспекции никого не пригласили к гробу, а ведь у нас шесть
генерал-полковников. Зато в МВД всех офицеров милиции построили и
провели у гроба. Что делается! И за гробом шли генерал-майоры из МВД
и академий, а из наших – я один. С речами выступали Гришин - плохо,
Ярузельский (МО ПНР) – хорошо, Чкубовский – хорошо, рабочий
«Ростсельмаша» – хорошо. Ушел Гречко. Он много сделал.
Сегодня объявили по радио и телевидению вечером Указ «О назначении
Министром Обороны СССР Устинова Дмитрия Федоровича». Он –
секретарь ЦК КПСС по оборонным вопросам много лет. Член
Политбюро ЦК КПСС с 25 съезда. В войну (в конце) возглавлял одно
оборонное министерство. Хорошо знает оборонную промышленность,
оборонную технику и вооружение, программы вооружений. Дважды герой
«соцтруда». Никогда не служил в войсках. О стратегии, оперативном
искусстве, тактике не имеет понятия. А ведь Министрество Обороны не производство. Это – каждодневная учеба воевать! Это значит, что
Министр должен учить воевать. Чему может в этом плане научить
Устинов? Ничему. Характерно, что никому из военных не доверен пост
МО. Почему? Здесь Брежнев действует также, как всегда: прежде всего личная преданность, а квалификация, умение – потом. Как всегда,
единолично. Конечно, посоветовавшись с лично преданными Подгорным,
Щербицким, Романовым, Гришиным, Кунаевым, Сусловым, Кириленко (но
это – для формы), в духе «ленинских норм» (как хвастают у нас в ЦК,
хотя о них снова изрядно забыли). Ведь все решительные, крупнейшие
вопросы решает не ЦК в целом, не Верховный Совет, не Правительство,
а узкий круг в Политбюро. Даже не все Политбюро, а какой-то квартет,
где решающее слово имеет только Брежнев.
С военными в данном случае никакого совета не было. Поживем –
увидим, вспомним эту запись. Получил Устинов звание генерала армии.
Легко и просто!
10 мая. Москва.
8 мая обнародован Указ Президиума Верховного Совета СССР от 7 мая
о присвоении Брежневу звания маршала Советского Союза. Сегодня днем
члены коллегии МО подписали Брежневу поздравление. Слух был еще 3
мая.
Маршал Москаленко сказал, сегодня мне, что накануне праздника 1 мая
они поздравляли Брежнева с маршальским званием. Было решено не
публиковать, но он, Москаленко, настоял на публикации. Он сказал
Брежневу следующее: «Вы воевали, были полковником, потом прошли
генеральские ступени. Так чего скрывать?!» Брежнев: «Когда я получил
генерала армии – не публиковали, а было тысяча поздравлений. Решение
Политбюро – не публиковать» Москаленко: «Народ должен знать.
Сейчас получите миллионы поздравлений». И вот я, говорит Кирилл
Семенович, был прав: опубликовали. А сегодня Подгорный вручил в Кремле
Брежневу маршальскую Звезду в присутствии членов Политбюро и
секретарей ЦК КПСС. Выступил с речью Подгорный. В ответной речи
Брежнев сказал, что ему посчастливилось вложить труд (!?) в оборону
страны.
Брежнев – крупный деятель нашей партии. Сменив Хрущева в октябре
1964, допустившего немало ошибок, много что хорошего сделал на этом
посту, но не прошел испытаний славой («медными трубами»), не
выдержал славы, закружила она его. Как будто, все верно: в Политбюро
коллективизм. Но постепенно, он взял туда послушных, и старых
друзей, окружив их заботой и наградами, а затем они стали петь
дифирамбы, во всем соглашаться. Вот и ленинские нормы в работе
Политбюро. Да и, ведь, демократия – то не та, что свойственна духу
нашей ленинской партии. В конце концов, получается, что решает все
Политбюро, а пленум ЦК КПСС и сессии Верховного Совета
«штампуют». Заранее назначаются (вернее определяются), как правило,
надежные, несвоевольные, т.е. те, что смотрят в рот.
Вот так и находятся люди, которые вчера предложили генерала
армии, а сегодня – маршала. А ведь маршала-то дают не просто за труд,
а за ратный труд и не просто за ратный труд, а за выдающиеся
операции и за выдающиеся успехи в обучении, подготовке ВС в мирное
время. Что же из перечисленного есть у товарища Брежнева?
А зачем нужно Генсеку маршальское звание? Разве у него мало власти,
возможностей действовать по обороне страны? Зачем? Да для
поднятия, восхваления, вознесения на необъятную высоту! Так делают
себе богов! Рано же мы забыли культ личности, его вредные последствия.
Рано! Смешим себя перед всем миром. Ставим снова самих себя, как и
при Сталине, в неудобное положение. Как бы снова не пришлось
расплачиваться за последствия культа.
Уверен, что большинство трудящихся это не одобряет. Не говорят
вслух, но и не одобряют. 8 мая, во время дежурства, дежурный генерал Т.,
услышавший по радио весть о присвоении звания «маршала» Брежневу
сказал: «Зачем это ему нужно? Красиво ли это? И что, сейчас война? Зря
это!» Когда сегодня перед обедом один генерал поздравил группу других с
тем, что Брежневу дали звание маршала, те, усмехнувшись, покачали
головами. Интересно, а звание генералиссимуса он присвоит себе сам уже
в этом году? Третью золотую медаль он получит, это ясно, ведь в
Политбюро поочередно друг другу дают. Ну, а если к 70-ти летию не
станет генералиссимусом, то по логике, станет в 1978 (возможно, к 60ти летию ВС СССР).
Стыдно мне и за Вас, товарищ Генсек, и за то, что в нашей партии, в
ее высшем руководстве отступают от великих партийных принципов
справедливости и этики, начертанных на высоком звании коммуниста!
12 декабря. Москва.
По поводу смерти маршала ССС Якубовского «Красная Звезда» и
«Правда» опубликовали немало соболезнований. Но в дальнейшем, думаю,
история еще скажет об этом «выдающемся военном деятеле» свое
истинное слово. А может быть, совсем не скажет? Не скажет, может
быть, потому, что стоит ли этим заниматься? Что собственно он
совершил? Можно сказать лишь, как о дважды герое ВОВ – храбром
командире батальона и танковой бригады. Об этом надо сказать. И все.
Но все, или большинство, кто его близко знал, кто с ним служил, думаю
не отнесут его к «выдающемуся». Счастье наше, что он не стал
Министром Обороны. В главном, в военном деле, он был посредственным
человеком. Ничего он глубоко не знал и еще меньше умел. Его
административные качества, которые давали иногда временные
достижения, состояли в том, главным образом, что он грубостью,
хамством и нажимом выжимал из подчиненных все, что можно. У него
нечему было учиться. Он не оставил следа, как учитель, педагог,
воспитатель. Таким он не был. Трудолюбием не отличался. Личными его
чертами были: страсть к окружению себя подхалимами, угодниками,
нетерпимостью к людям самостоятельным, имеющим мнение отличное
от его, полное нетерпение к мнениям, отличающихся от его взгляда и
соображения. Тем больше он бесился, если кто-то возражал. И не дай
бог, если ему подхолимы докладывали, что кто-то не согласен с его
практикой. Он быстро добивался изгнания такого товарища,
понижения, очернения перед другими. Был мстителен.
Вторая черта – создать о себе благоприятное впечатление у сильных
«мира сего». Как это было четко видно на Украине, когда он заискивал
перед Шелестом и Щербицким. Так он быстро оказался в Политбюро,
ЦК КПУ, так он стал быстро первым замом МО округа, Нет! Нет
ничего «выдающегося» в этом человеке.
Одинцов рассказал мне об отзыве Маршала СССР Кошевого о
Якубовском. Кошевой доверительно сказал двум товарищам в то время,
когда он был ГК ГСВГ в Германии, о Якубовском следующее: «Якубовский
ужасен сейчас, когда он под контролем, но беда нам когда, вот уже скоро
(имелось в виду, что он может стать МО) он будет вне контроля.
Сочетание безграмотности и высокомерия, с чванством и хамством,
всегда дорого стоит людям, над которыми оно возвышается».
1977 год
3 января. Москва.
Некоторые истории, рассказанные Москаленко:
«Во время Парада Победы в 1945 году полководцы собрались в комнате
Мавзолея Ленина. Генерал армии Еременко (такое звание он носил в то
время) выступил и предложил присвоить Сталину звание Героя СССР и
Генералиссимуса. Еременко при этом мотивировал так, что на Руси был
генералиссимус Суворов, но Сталин выиграл более трудную войну и
должен носить это звание. Его поддержали Говоров, Булганин,
Рокоссовский. Сталин сказал: «Разве вы не знаете, какой холуй Еременко,
какой он угодник? Не обращайте на это внимание, не делайте, что
предлагает Еременко. Не следует».
Кончилась война, Сталин стал Маршалом, но не имел звания Героя
СССР. И это после такой-то войны, выигранной под его руководством!
Скоро Сталину присвоили и Героя, и Генералиссимуса.
В конце войны Еременко собрал группу поэтов, которая в пушкинском
стиле написала поэму о Сталине. Эту книгу Еременко отделал золотом,
как «Евангелия» Патриарха. Москоленко говорит, что он эту книгу
видел. Доложили Сталину. Последний запретил издавать ее».
Москаленко рассказывал, далее, что: «…как-то перед учением «Двина»
(зима 1971) с ним по телефону говорил Брежнев и, между прочим, сказал,
что надо подсказать МО Гречко, чтобы на учение пригласили маршалов
из группы генеральных инспекторов, а то из-за того, что их игнорируют,
они не любят Андрея Антоновича. Москаленко доложил просьбу
Брежнева Гречко. Последний сказал: «А Вы, Кирилл Семенович, спросите
Брежнева - кто его любит?» Москаленко передал это Брежневу, тот
рассмеялся. Из группы генеральных инспекторов никто не был
приглашен».
Москаленко рассказывал также: «…что как-то зашел разговор о
Сталине с Гречко. Последний сказал: «Ну, его к черту этого Сталина. Он
на фронте мне не дал звания Героя СССР, теперь мне его дали задним
числом, а это не то».
Однако, и Гречко, и Брежнев получили по две «Героев» задним числом,
и с радостью.
12 марта. Москва.
Вот уже около 2 месяцев США Англия Франция ФРГ Италия идет
антисоветская свистопляска в печати и в речах лидеров по поводу
нарушения прав человек а в СССР Это компания тщательно
спланирована и скоординирована, и идет под единым руководством,
конечно, реакционных кругов США (конгресс, ЦРУ, КПП-мини и др),
которые имеют цель свести на «нет» Хельсинки и вернуть все к
холодной войне. Сорвать заключение соглашения между СССР и США об
ограничении стратегических ядерных вооружений. И ее противники в
качестве повода использовали высылку из нашей страны двух
отчипенцев, уголовников, ничто не представляющих из себя (Буковского в
обмен на Корвалана). Антисоветчики назвали их диссидентами. Новая
администрация США вступив в январе в руководство страной желая
дешевым путем заработать популярность подхватила эту компанию
Картер и выступает в поддержку уголовников «пекутся» о правах
человека в СССР вмешиваются в наши чешские и польские дела. Картер
прислал преступнику Сахарову телеграмму с поддержкой его
антисоветчины принял уголовника Буковского в эту компанию
включились руководители Италии Фпанции, Испании, Бельгии,
Швейцарии и других, ставших в последний год на путь ревизии
марксизма-ленинизма, отрицания диктатуры пролетариата и других
всеобщих истин пролетарской революции и желающие выслуживаться
перед буржуазией для завоевания голосов. Чья бы корова мычала?
Господам этим всем не решить свобод у себя а мы уже давно их решили В
свете всего этого, важно не только то, что святопляска против нас не
первая и она не повернет нас. Не первый раз на нас лают Важно то, что
обострение отношений сейчас всегда опасно так как ядерных средств в
США и у нас столько что ни один раз можно уничтожить мир.
Обострение ведет к еще большему их накоплению Следовательно,
больше опасности. Поэтому, приходится еще раз вернуться к
неоднократным заявлениям Брежнева о том, что разрядка в Европе
факт, что нами одержана большая победа. Эта переоценка снижает
бдительность людей и их готовность. На самом деле в разрядке
делаются лишь первые шаги. Это последняя антисоветская компания
показала, что антисоветчина сильнее, чем наши друзья, и что она
поведет за собой не только средние слои, но и значительную часть
рабочего класса Европы. Что поэтому нужны не иллюзии, а упорная
борьба И не следует преувеличивать наши успехи в политике разрядки.
Если бы Брежнев половину того времени, которое он затратил на
визиты в буржуазные страны и на приемы их руководителей, потратил
на посещения предприятий, колхозов, совхозов (особенно запущенных
участков в России), а также на изучение причин низкой
производительности, дисциплины и принял бы меры по их укреплению,
то дела бы у нас шли в производительности на 4-6% выше, а в качестве
на 10-20. От этого в разрядке, мы достигли бы думаю не меньше.
Считаются не с сильными словами, а сильной экономикой. Но ведь
никто в руководстве не думает об этом так. А народ всюду так говорит.
Не знают члены Политбюро настроен масс. Они оторваны от них и
изучают их по докладам обкомов и ЦК компартий республик. А те, либо
сами не знают, из-за оторванности от масс, либо подгоняют под
выступления Брежнева, под фанфары благополучия и восхваления того,
что хвалить нельзя. Отсюда и самоуспокоенность руководства.
17 июля. Москва.
Несколько слов о некоторых чертах и свойствах характера маршала
Москаленко.
Он – безгранично предан военному делу. Мысли его в работе, в деле, в
озабоченности за лучшее выполнение порученного дела - Главного
инспектора МО, хотя не один раз он мне говорил, что этой работой он
неудовлетворен, что этот «мерзавец Хрущев» его пересунул на эту
работу (с должности ГК РВ СН). Кстати, этот «мерзавец» сделал его
Маршалом СССР. Известно, что перемещения на Главного инспектора
добился у Хрущева тогдашний МО маршал Малиновский, который
считал Кирилла Семеновича ограниченным, неорганизованным, не
соответствующим ответственной должности ГК РВ СН. Помню, как
мне на 22 съезде КПСС Толубко говорил о К.С., что он очень тяжел по
характеру, неорганизован, игнорирует заместителей (Толубко был
первым замом тогда у Москаленко): «С вечера не знаем, что ему придет в
голову с утра, куда и зачем погонит. А гоняет по мелочам, не по важному
и главному - этого он никому не доверяет».
Исполнителен, крайне болезненно переживает малейшее замечание
МО, его первых замов, начальника Главного ПУ. Много проводит времени
на службе, хотя уже вполне естественно (11 мая ему исполнилось 75
лет) устает и днем по часу, а то и больше отдыхает. Заботлив о
подчиненных, добивается званий и наград.
Однако мне кажется, многие недостатки весьма снижают его
достоинства. Перед начальством он пуглив, даже труслив.
Он имеет свое мнение, но немедленно его изменяет, когда узнает, что
руководство имеет другую точку зрения. При подготовке к
выступлениям на Коллегии, он озабочен тем, как бы узнать, что думает
МО, начальник Генштаба, начальник Главного ПУ. Но ведь не всегда это
известно заранее, поэтому он аккуратно нащупывает в разговорах о чем
могут думать те. Бывает, что узнать не удается, тогда он готовится
со своим мнением, но старается выступать тогда, когда направление
обозначится. Бывает, что он не попадает в «голову начальства», тогда
остро и не один день переживает. Позавчера, он выступал на Коллегии и
мягко упрекнул министров, занимающихся оборонкой, за опоздания с
делами, а МО сказал, что было бы неверно так категорично упрекать. И
что же? К.С. приехал в кабинет расстроенный и в нашем присутствии
(6 человек), без стеснения позвонил Устинову и сказал, что он
извиняется за свое выступление, что мол он хотел поддержать его, МО,
перед министрами и т.д. Неприятно было слушать.
С подчиненными он подчеркивает свой большой опыт, знание всех ВС
(он был в прошлом артиллеристом, потом общевойсковым, ПВО,
ракетным деятелем), знание математики, физики, марксизмаленинизма, подчеркивает с превосходством, бесспорностью. Но мы все
знаем, что в науках он – профан, схвативший кое-какие верхушки. Он
может, например, поверить такой нелепости как, например, ему ляпнул
(ради смеха) генерал-полковник Бочков, командующий войсками МО
округа ПВО, сказав, что N ракету в воздухе можно завернуть обратно и
вести ее на себя.
Часто допускает незаслуженные обвинения. Болтлив. Не стоит ему
рассказывать о недостатках или ошибках кого-либо: назавтра он
расскажет об этом всем (указав при этом на тебя), расскажет даже с
трибуны. Всем рассказывает о том, как он много делает, чтобы
поведать всем о выдающейся роли Брежнева в войне (но ведь в войну о
Брежневе никто не слышал и не знал), подчеркивает, что на одном
фронте с ним, Леонид Ильич был членом ВС. Рассказывает, что Г.
пытался не признавать, что Брежнев до конца войны получил звание
генерала, но он, мол, доказал, что Л.И. был генералом на фронте, о чем
сам и доложил Брежневу. Шлет Брежневу подарки. Даже такой
сановник, как Гречко, не смог отправить его на отдых, т.к.
поддерживает его во всем Генсек. На сегодня не найдется на вершине
лестницы ни одного человека, который бы внес предложение, отличное
от того, которого придерживается Генсек. Это ведь Москаленко внес
предложение ( и оно получило осуществление в «Истории второй
мировой войны») о том, чтобы сравнить значительность битвы за
Кавказ со значительностью Курской битвы. Это было сделано в угоду
Гречко. А теперь тот же самый Москаленко ругает Гречко, конечно, за
дело, в частности по кадрам (а ведь как восхволял его ранее!).
Москаленко многих, ушедших из жизни деятелей, которые чем-то
обидели его, часто поносит. Он всегда высказывался о Жукове
посредственно или еще хуже. То же почти о Тимошенко и еще
здравствующем Чуйкове.
24 июня с.г. в Североморске он руководству СФ в присутствии нас,
несколько человек из ГИ, рассказывал следующее: «Булчанину справляли
60 лет, он был МО. Был у него прием, где находился и К.С. Хрущев
открыто обнимался и целовался с одной блядью, артисткой (певицей
Вишневской), являвшейся бабой Булчанина, и последний охотно
подставлял ее. А все блядство организовал Микоян. Все эти лица
целовались с приглашенными «женщинами» в присутствии жен. Гречко
тоже поставляли блядей, он свою жену не терпел. В Гурзуфе, в один из
последних годов, Гречко появился с Кутаховым, где отдыхал Москаленко.
Был недоволен, что он – Гречко, приехал в санаторий, а ему Москаленко
не организовал цветов и толпу отдыхающих. Потом пришли в дом, а
там подготовлена для Гречко проститутка. Москаленко и Кутахов
ушли, а Гречко с ней путался ( об этом я о Гречко уже слышу не в первый
раз).
Вот, таков Москаленко со своими достоинствами и слабостями.
25 октября. Москва.
Сегодня – воскресенье. В середине дня позвонил мне генерал-армии
Шкадов, начальник ГУК: «Рассматривают Вашу кандидатуру на пост
Главного военного советника во Вьетнам. Туда вводится советнический
аппарат по просьбе вьетнамцев, в связи с тем, что маоистский
шовинистический Китай, не сумев втянуть в орбиту своей политики
Вьетнам, развязал против него руками Камбоджи военные действия и
нарушив
китайско-вьетнамскую
границу
создал
напряженную
обстановку на севере Вьетнама. 4 ноября будет подписан советсковьетнамский договор о дружбе и сотрудничестве.
Мне дали время для ответа до 10.00 13 ноября. В разговоре Шкадов
сказал: «Этой работе сейчас во Вьетнаме придается важное значение.
Приказано назначить человека на уровне командующего округа, с
большим опытом. За Вас высказались Куликов и Огарков. Мое личное
мнение – может стоять вопрос о повышении звания».
Я и без подчеркивания этого сам понимаю, что такое сегодня
Вьетнам. Это – горячая точка, ответственный район, там не только
безопасность и интересы самого Вьетнама, там – наши советские
интересы. А дело Главного военного советника в самой крупной после
СССР соцстране выполнят не многие. Что касается звания, то я на сей
раз Шкадову, конечно, не поверил. Он уже один раз меня жестоко
обманул.
13 ноября. Москва.
Я долго думал. И сегодня ночью тоже. Я уже не молод и силы не те.
Столько отдано военному делу. Столько вложено в сотни выращенных
людей! И жена не с очень хорошим здоровьем, а там во Вьетнаме жара.
Другая сторона – главная: я коммунист и нет выше для меня того, что
нужно партии, родине. А Вьетнам – ох, как важно! Это ведь и великое
доверие. Оно окрыляет, обязывает и вызывает подъем. К тому же, я
оставляю работу в главной инспекции, в органе, очень нужном и важном,
но никем не уважаемом и ни во что не ставящемся, даже главным
руководством МО. Сама же работа, для моих знаний и опыта
достаточно никчемная. Вот необходимость и доверие заставили меня
сегодня ответить Шкадову: «Я уже один раз снижен. И дело не в том,
это, что Вы предлагаете - второе снижение или нет. Как человек я
ничего не теряю. Но Вьетнам – это ответственное дело и большое
доверие сейчас, сегодня. Я счастлив этому доверию и то, что я накопил
за немалую службу, постараюсь там применить». Шкадов сказал: «Не
теряете, а приобретаете. Спасибо. Так и доложу МО маршалу
Устинову».
15 ноября. Москва.
Нужно оформлять анкеты себе и жене, биографии, фото и тд.
Вечером сказал Лизе. Она взволновалась, сказала: «Где хуже, где тяжелее
– опять тебя! Может, хватит. У нас все есть, пора спокойно
встретить смерть!»
Когда я ей пояснил, что Вьетнам сегодня самый горячий участок,
весьма ответственный, его не всякому доверят, что я коммунист, пока в
строю, достаточно здоров, могу ли я сказать: «Нет, не поеду, посылайте
другого»? Я перестану считать себя человеком и ты тоже. Она поняла,
но, конечно, прослезилась.
19 декабря. Москва.
Вчера был день рождения Брежнева – 72 года. Вручил ему Суслов
третью звезду Героя. Теперь у него их три и плюс одна – героя соцтруда.
Всего четыре. Хрущева и Жукова догнал. Последний их завоевал, а
Брежнев и Хрущев – взяли. Властью. И людей, и весь мир насмешили.
Думаю, что и Брежневу это вспомнит история, как серьезный минус.
История не прощает не только ошибки, но и несправедливость,
самовозвеличивание. История все поставит на свои места.
О Вьетнаме. Мои документы в ЦК КПСС с 15.11 лежат. Да и не
удивительно, ведь все отделы сейчас заняты Генсеком и его звездой.
Некогда! Это важнее, чем сложная обстановка вокруг Вьетнама.
1979 год
4 января. Москва.
3 января был в ЦК у Потапова и Савинкина. Разговор по Вьетнаму –
доброжелательный, немало советов. Основной из них: врасти, не
спешить, не игнорировать их театр и своеобразный опыт боевых
действий, накопленный десятками лет. Учитывать, что есть и минусы:
они считают себя победителями американцев, забывая, что без СССР
американцы не только бы не ушли из Вьетнама, а слопали бы его,
смешали бы с землей.
Пятого января меня принял секретарь ЦК, Рябов, ведающий оборонной
промышленностью. Никто из членов Политбюро не принимал. Так что
военная работа во Вьетнаме считается в ЦК менее важной и значимой,
чем командовать у себя, в стране округом, даже самым маленьким.
Получается, что руководство МО придает этому большее значение (так,
во всяком случае это представил Шкадов. Но он мастер это делать,
чтобы склонить. Он даже сказал, что вопрос встанет о звании генерала
армии). Но то, что из высших военных чинов меня никто не принимал до
вызова в ЦК, и что в ЦК не решается вопрос о звании, дает основание
считать, что и руководство МО, и ЦК считают сегодня военные работы
во Вьетнаме не значимыми. Я должен работать во Вьетнаме при двух
генералах армии, будучи с ними неравным. И если Обатуров, до сих пор,
не заслужил этого звания, то надо было отобрать того, кто заслужил
или того, кто имеет это звание. Это нужно не для личности, а для дела,
для нашего советского дела, для успехов нашей политики в ЮгоВосточной Азии.
Видимо, во вторник 9.01, на заседании Секретариата ЦК КПСС, я буду
утвержден Главным Военным Советником при МО СРВ. А там – скорые
сборы.
23 января. Москва.
Практически все уже готово к отъезду. Сегодня утром меня вызвали в
ЦК КПСС. Пока сидел и ждал, когда меня вызовут, в коридоре раздался
знакомый голос. Я встал, так как мимо меня проходил Леонид Ильич.
Брежнев: «А, Обатуров, Устинов доложил мне, что Вы дали согласие на
работу во Вьетнаме. Хотел бы Вам пожелать доброго пути. Пройдемте
со мной». Я двинулся следом за ним, и мы вошли в кабинет. Леонид Ильич
сел за стол и предложил сесть мне. Я выполнил приказ. Брежнев:
«Нужна ли Вам какая-нибудь помощь? Как себя чувствуете?» Я:
«Спасибо, Леонид Ильич, я в порядке». Брежнев: «Мы, очень рады, что
Вы согласились на эту работу. Есть ли какие-нибудь вопросы?» Я ему
сказал о том, что меня смущает то, что я буду выполнять
ответственную работу, но у меня в подчинении будут находиться люди,
по званию старше меня и это может отразиться на общем деле. На что
он мне ответил, что, к сожалению, ЦК не занимается присвоением
званий военным. И тут накопленная раздражительность дала себя
знать. Я встал, ладони моих рук стали мокрыми, но я спокойным и
ровным голосом произнес: «Как звезды себе на грудь вешать, так это Вы
сами решаете, и сами впереди всех, а как людей на войну посылать, так
это другие. Но я принял это решение, во-первых, потому что я
коммунист, а во-вторых, потому что это мой долг и моя работа.
Разрешите идти. Брежнев: «Идите». Я, чеканя шаг, покинул кабинет.
30 января. Москва.
Министр Обороны 25 января на основании решения Секретариата ЦК
КПСС издал приказ о моем назначении Главным военным советником при
Министерстве национальной обороны СРВ (кстати, мне присвоили
звание генерала армии).
С 15.20 до 16.00 26 января маршал Устинов беседовал со мной 40
минут. Он рассказывал об обстановке в ЮВА и в СРВ и о важности
этого района для мира, нас, наших социалистических друзей. Он говорил
о своеобразии этой страны, народа, армии, их опыта, о проявлении
дружелюбия и странной неискренности. Просил во все вникать, все
знать, помогать максимально, быть на равных. Я поставил 5 вопросов и
получил ответы. Беседа была один на один.
20 февраля. Ханой (Вьетнам).
Прибыл с группой на аэродром Ной Бай под Ханоем в 14.20. Встречали
заместители МНО генерал-полковник Ча Ван Ча, генерал-лейтенант
Чум, посол СССР в СРВ Чаплин и др. Жарко, душно, влажно. Короткий
прием у заместителя министра в доме 33 («ба-ба» по-вьетнамски, т.е.
33)
21 февраля. Ханой.
Ознакомление с ВС. Занятия. Расширенное знакомство с
заместителями начальника ГШ, заместителями МО. Днем –
офицерский прием у начальника ГШ генерала армии Ван Тьен Зунга.
Вечером – прием у военного атташе СССР.
22 февраля. Ханой.
Деловая встреча с генералом армии Зунгом в течение двух с половиной
часов. Жарко. Гостиница – шумная, вокруг нее шум – и наши, и
иностранцы. Тут же шумят авто, сами вьетнамцы. Жена
приспособилась досыпать днем.
1 марта. Ханой.
С 26-27 февраля был на фронте на лангшонском, главном направлении.
Сегодня была встреча с Ван Тьен Зунгом. Вопросы ведения боевых
действий,
особенно
на
главном
лангшонском
направлении.
Необходимость создания новой полосы обороны, южнее Лангшон.
4 марта. Ханой.
Враг продвигается. На главном направлении войска сегодня отступили.
Говорил с Зунгом и Ле Чан Таном: ставил задачи, наносил, но даже
поставленные задачи не сумели выполнить. Пока раскачивались, многие
солдаты истекали кровью.
5 марта. Ханой.
Сегодня встречался в 19.00 с Ле Чан Таном. Перед этим докладывал
Огаркову и взял разрешение убыть на лангшонское направление,
организовать там новую оборонительную полосу и использовать
артиллерию и танки. Маршал Огарков сообщил: Китай объявил о выводе
войск. Я сказал: «Не верю». Он: «Я тоже». И вот примерно в 19.30, во
время встречи, Тан объявил мне «важное сообщение»: Китай объявил о
выводе войск. По его радости видно, что он в это хочет верить. Я
ответил, что знаю об этом. Он был обескуражен. Ему я тоже сказал,
что не верю.
6 марта. Ханой.
В ночь на отдельных направлениях китайцы начали отвод. Я отменил
поездку на фронт.
7 марта. Ханой.
Сегодня встреча с Зунгом. До этого уже четвертый раз звонит
Устинов: узнает об обстановке, о планах, отводят ли войска и что там
в Китае.
Зунг считает, что китайцы потерпели поражение (!?), но не
отказались от агрессии. Сказал, что их решение – гнать и громить их до
полного освобождения земли. А потом они нас попросят помочь создать
оборону на севере и укрепления.
10 марта. Ханой.
Сегодня – первая серьезная встреча с послом СССР Чаплиным. Ему
некогда, спешит, хотя дал согласие на встречу и я к нему приехал. Ничего
серьезного об обстановке не сказал: потом…
Китайцы начали отвод, но делают это очень медленно и таким
образом: из домов берут всю утварь, снимают черепицу и другие
материалы, столярку, затем дома взрывают. Не щадят ни школы, ни
больницы, ни кладбища. В Ш… взорвали старинную красивую церковь,
построенную в прошлом веке. Все мосты, до единого, взрываются тоже.
Грабят, убивают всех, кто попадется под руку. Угоняют весь скот,
разрушают рисовые поля. Фашисты конца 20 века!
17 марта. Ханой.
Враг объявил, что все войска из Вьетнама закончил выводить еще 16
марта, а до сих пор занимает север Лангшон 200 кв. км, северо-восток
Каобанч - 600 кв. км и более 25 участков глубиной 1-6 км и по фронту 2-5
км.
2 апреля. Ханой.
Обстановка вновь ухудшилась. Китай за последние дни сосредоточился
непосредственно у границ с СРВ, подогнал войска, артиллерию. Можно
ожидать либо наступления для того, чтобы сковать силы ВНА
(вьетнамская народная армия) для обеспечения удара в Лаосе, либо для
нажима на СРВ (социалистическая республика Вьетнам) в предстоящих
переговорах. Вьетнам на переговоры не идет, т.к. 18 участков его
территории до сих пор заняты. Доложил обо всем Огаркову. Мои выводы
и действия одобрил. Указал добиться расположения Зунга для дела, т.е.
не командуя, проводить правильную линию, проводить настойчиво.
Пожелал успехов.
5 апреля. Ханой.
Встреча с Зунгом 4 апреля (до этого он так был «занят»!). Изложил
рекомендации по обороне на севере, которые он просил дать. Долго не
выслушивал, и, к сожвлению, они даны с опозданием. Слушал меня
рассеянно. Не знаю, что он примет, а что нет. Просил передать мои
рекомендации Генштабу. Да еще и прочитал мне «лекцию» по учению о
войне и армии, об объективных факторах войны и т.п. Сожалел, что мы
к ним прибыли во время войны, и они не ознакомили нас с театром и их
опытом войны, но что они это сделают в апреле. Это длилось минут 40.
Я спокойно выслушал и сказал: «Мы охотно вас послушаем, даже
поучимся, но вот вопрос: мы могли бы неплохо разработать специальные
части для высокогорных районов (хотя их и немного), если бы у вас были
или лошади, или яки. Вьетнам этим не занимается и не имеет. Особую
боевую технику и оружие для гор никто в мире не разрабатывает, вы –
тоже, значит надо исходить из существующего оружия и средств тяги
и транспортировки. Значит и для гор остается старое оружие и
обыкновенный автомобиль. В горах с одним легким оружием тоже
нельзя воевать. Пришлось ему согласиться (да, нелегко будет сделать
нам из них современных военоначальников).
22 апреля. Ханой.
Был разговор с Устиновым и Огарковым. Волнует всех нас вопрос
«вояжа» Зиана в Лаос, в обход меня (т.е. нас советских). Устинов:
«Может быть Вам подлететь, поговорить с нами?» Огарков:
«Подумать надо».
И вот позавчера мне сообщили, что Фам Ван Донг, глава
правительства СРВ примет меня в 15.30 21 апреля (суббота).
Естественно, какие вопросы поднимать? Вечером 20-го говорю с
Огарковым: «Надо высказать и случай с Лаосом, и невнимание к
сотрудничеству, но вежливо, осторожно». Утром 21-го разговор с
Устиновым. Указание Министра: «Сказать тактично, но все:
затронуть и Лаос, и то, что Вас избегают, и не уделяют внимание
изучению техники и оружия, даже мешают, и не реагируют на
рекомендации. Мы ввозим на миллиарды, устроили воздушный мост. У
нас секретов больше чем у них. Какие от нас секреты? Чем больше
знаем, тем лучше поможем».
В 15.30 21-го начало встречи с Фам Ван Донгом. Со мной Михайлов, с
ним генерал-лейтенант Чан Ван Куанг, начальник внешних сношений
старший полковник Ань. С обеих сторон переводчики.
Сначала я изложил наш состав, над чем мы трудимся вместе с
вьетнамскими товарищами. Ближайшие планы до июля включительно.
Затем, в чем нуждается ВНА со стороны правительства и дальше,
перешел к нерешенным вопросам сотрудничества: не встречаются,
советников кидают не туда, где нужнее, судьба рекомендаций не
известна, странное происшествие с Лаосом, пренебрежение с учебой и
боевой подготовкой, воровство советской техники, предназначенной для
боевых действий и т.д. Когда я дошел до Лаоса, Донг меня остановил:
«Сначала,- он сказал – Надо все узнать. Возможно, посещение севера
Лаоса Зианом было запланировано ранее». Затем, переговорив с Куангом,
сказал, что его (Зиана) приглашал к себе Министр Национальной
Обороны Лаоса Сипфандон. Задал вопрос по ВВС и ВМС. Я ответил ему,
но понял, что его очень интересуют средства дальнего поражения.
Больше говорил я, он слушал. В заключении он сказал: «Я все слушал и
думал, думал и слушал. Я прочту протокол встречи в Лаосе и приму
решение. Ряд вопросов обсудим на Политбюро, ряд заданий дадим
военным. Видимо технология совместной работы требует времени и не
отработана. Надо дружно работать. Мы дружно работаем с вашим
руководством. Мы питаем огромное доверие к вашей стране. Спасибо за
откровенность. Думаю, что наша встреча своевременна, даже жаль,
что она не состоялась раньше. А наше военное сотрудничество в Лаосе
зависит от лаоской стороны. Заходите ко мне в любое время, я вас
выслушаю.
И здесь я понял подлинную роль Вьетнама в Лаосе и прикрывание
встречи за нашей спиной, ссылаясь на случайность. Где находится
сейчас наше оружие и боеприпасы, доставлявшиеся в СРВ более двух
лет?
26 апреля. Ханой.
О встрече лично доложил Устинову и Огаркову. Сказали, что
действовал правильно. Теперь нужно выждать реакцию. Огарков:
«Теперь не нервируйте их, соображения держите при себе, выжидайте.
Главное терпение».
Вчера – встреча с Ле Чан Таном почти день. Реакция: Фам Ван Донг
хочет, чтобы мы улучшили сотрудничество (!?). Я сказал: «Если бы вы с
нами встречались регулярно, мы бы тратили 2-3 часа, а то сидим целый
день».
3 мая. Ханой.
Вчера, внезапно, Зунг утром назначил мне встречу, не уведомив меня
заранее. При встрече говорил много и долго. Оправдывался по Лаосу. Мол,
совпадение. Мол, виноваты подчиненные, не оповестили заранее и т.д.
(это уже третья версия после Тана и Донга). Далее он сказал, что Зиан
ничего не решает в МО, он занимается наукой, что он фактический не
МО, а (доверительно сказал) только значится. Это «вьетнамский
метод» - сказал Зунг.
5 мая. Ханой.
Сегодня излагал в течение 2 часов самые срочные и неотложные меры
Ле Чан Тану по готовности к отражению китайской агрессии на земле, в
воздухе и на море. Обещал принять меры. Все, о чем говорил, можно было
уже давно сделать и в ПВО, и ВВС, и в СВ. Десятки раз, рекомендации с
нашей стороны по этим вопросам давались. Слушают, в большинстве
случаев соглашаются, но не делают. Вопиющая беспечность, особенно в
авиации и ПВО. А дело идет к тому, что агрессор готовится к новому
вторжению, на этот раз во всех трех сферах, в том числе с морским
десантом. Главный удар нужно ожидать с моря и воздуха по угольному
бассейну и на Л... и И... направлениях, Куанниньского угольного бассейна.
Разведданные говорят об этом.
23 июня. Ханой.
Позавчера шел разговор с Огарковым о приезде Зунга в СССР на отдых.
Устинов дал задание обязательно встретиться с Ле Зуаном и Во Нгуен З.
Первый уже около 2-х месяцев находится на юге (говорят болен), второй
оставлен за премьера. Фам Ван Донг находится в СССР - лечит глаза,
плюс юбилейная сессия СЭВ и за него находится Зиан. Он и до этого не
хотел встречаться, а теперь тем более. Министр Обороны требует все
выкладывать на этих встречах, говорить открыто, что и мешает, а
Огарков наоборот – терпеть, выжидать. Я должен делать что-то
среднее, т.к. в действительности, мое посещение Донга не улучшило
сотрудничество с Зунгом, а только насторожило его.
12 августа. Ханой.
Практически нет времени вести дневник. Большую часть времени
провожу в вертолете, налаживаю отношения между нашей и
вьетнамской сторонами, создаю новую армию Вьетнама.
2 августа по указанию Министра попросил встречи с Ле Зуаном, но без
военных – один на один. Эту просьбу в международный отдел ЦК КПВ
передал сотрудник посольства. Уже третьего, он меня принял на своей
даче на полуострове До-Шон, юго-востоке Хай Дона, в 147 км от Ханоя.
Я подготвился к встрече. При нас был только переводчик Нгуен Ван Кун.
Ле Зуан принял тепло и терпеливо выслушал. Встреча длилась 6 часов.
Попросил от меня предложений. Я излагал в духе того, что писал в
дневнике 28 июля, но со множеством фактов. Он сказал, что полностью
со мной согласен. Он: «Единоначалие у нас давно надо ввести. Я 5 лет
тому назад предлагал военным товарищам». Когда прощались, он сказал:
«Большое спасибо Вам, советскому советнику, за большую работу,
проделанную в короткое время во Вьетнаме». Он бодр, здоров, хотя два
месяца провел по болезни на юге.
Говорил он много, но я забыл главное. Он сказал, что после нашей
встречи он ждет от меня записей, и после этого вызовет военных и
других товарищей, и будет принимать меры.
Состоялась краткая встреча с Ле Чан Таном 10.08 по поводу
открытых переговоров по радио, благодаря чему происходило
разглашение секретных сведений о ВНА и нашем сотрудничестве
(данные атташе). И что же? Он ответил, что примем меры, но они
мало верят в то, что идет разглашение. Далее, говорю ему о порче 350
грузовых машин по его распоряжению и изъятию некоторых частей из
наших машин по его распоряжению. На что он, грубо ответил: «У Вас
свое мнение, а у меня свое. Свое мнение Вы выложите потом, а мне надо
работать». Я, конечно, встал и попрощался, чтобы его не задерживать.
Думаю, что большей невежды в области техники из руководства ВНА
нет. Ведь это он весной приказал посадить на 31 ПТ-76 случайные
экипажи, совершенно не знающие их, и погнать в сторону Х... Это он, не
читает рекомендации, не распоряжается по ним, наплевательски к ним
относится и не отвечает. Тяжело с ним сотрудничать.
2 сентября. Ханой.
Получил поручение Устинова, переданное генералом армии
Ахромеевым (оставшимся за Огаркова – тот в отпуске), о том, чтобы
побывать в Лаосе и попытаться через МНО Сипфандона сдвинуть дело
по укреплению обороны севера ЛНДР, а также побывать в Кампучии и на
месте изучить там обстановку. Для этого надо было заручиться
поддержкой (по Лаосу) и согласием (по Кампучии) руководства МНО
СРВ. 31 августа посетил по этому вопросу Зунга. Он дал полное согласие
на это (!) и обещал содействовать успеху.
16 сентября. Ханой.
Сегодня доложил Устинову о своем пребывании в Министерстве
Обороны ЛНДР и встречах с МНО Сипфандоном. Устинов одобрил
результаты работы и внесенные мною лаоской стороне предложения.
В Лаосе Сипфандон признал правильным предложенный мною анализ
военно-политической обстановки трех стран и слабость севера Лаоса.
Он согласился с предложением, внесенным мною, и сказал, что изучит их
вместе со своими товарищами. И они будут принимать меры. Из общих
вопросов я поднял следующие вопросы: введение персональных званий,
централизация и профессионализация, в последующем – единоначалие.
Встречи проходили дружелюбно и, в отличие от ВНА, обстановка для
работы хорошая. Во всем они советуются с нашими товарищами.
Просили расширить подготовку кадров, помочь создать училище по
подготовке офицеров и наладить его работу.
22 октября. Ханой.
Я с группой товарищей по заданию МО был с 18 по 21 октября в
Кампучии. Задачи – встреча с МНО Пен Сованом, изучение обстановки и
строительство народно-революционной армии Кампучии, обстановка
вообще, и как проходит операция ВНА по уничтожению полпотовских
банд, и по этому вопросу дать рекомендации.
Пен Сован был в Москве и у Устинова просил помощи. Он обещал в
Ханое со мной встретиться, и 16 октября мы, с послом Чаплиным,
встретили его на аэродроме. Я просил его вылететь утром 17-го, т.к.
должен вернуться в Ханой 21-го и потом вылететь в Москву. Он сказал,
что встретимся вечером и все обсудим.
Вечером он не пожелал встретиться и 17-го я не вылетел. Встреча
состоялась только в 20.30 17-го в доме, где он остановился. День 17-го у
меня для Кампучии был потерян. Но на встрече он уже говорил не то,
что просил у Устинова, а совсем другое. Я уклонился от обсуждения,
сказав, что обсудим все в Пном-Пене.
После прилета в Пном-Пень (14.00, 18-го) начальник Генштаба сказал:
«Сегодня отдыхайте, завтра работа с товарищем Пен Сованом». «Как
же так? – говорю - была договоренность с ним, что с 15.00 до конца дня
мы с ним работаем». Прошу встречу. В 17.00 встретились с Пен
Сованом. Я напомнил ему о согласованном заранее плане. Ответ: «Я
устал, да есть и другие дела». Говорю: «Давайте будем работать с
вашими товарищами без Вас, я понимаю Вашу усталость и занятость».
Не согласился: «Уже поздно». Так сорвал нашу работу еще на день.
29 октября. Москва.
23-го мы с Павловым (зам по политчасти) вылетели в Москву и 24-го
прибыли на совещание.
25-го у Устинова. Он встретил нас тепло, расспросил обо всех трех
странах. Упреков не было. Поддержал, подбодрил и сказал: «Так и
держать этот фронт трех стран». Еще раз подчеркнул о важности и
сложности нашей работы. Был на многих заседаниях. Эти совещания
оставили грустное впечатление.
29 октября. Москва.
Сегодня с 10.00 до 12.30 – совещание
у Министра Обороны.
Присутствовали Огарков, Соколов, Епишев, Зотов, руководство 10 ГУ.
Хорошее совещание, очень нужные советы маршалов Устинова и
Огаркова, генерала Епишева. Только нужно выполнить. Снова пришлось
выступать. Одновременно все эти дни и до 31-го – бега и согласование
вопросов по трем странам. Огарков мне сегодня сказал: «Занимайтесь
всеми тремя странами».
24 ноября. Ханой.
3 ноября состоялась моя встреча с и.о.МНО генералом армии Ван Тьен
Зунгом по моей просьбе. Действуя аккуратно, без подозрений, я просил
высказать: их оценку опасности с моря и в других районах границы;
необходимость и сроки крупных организационных мероприятий; техники
и вооружения, которая используется для этих мероприятий. Ответы
Зунга свелись к следующему: китайцы при новой агрессии будут
действовать иначе, чем в феврале-марте с.г. Наиболее опасен вариант их
главного удара с моря, с высадкой десантов в районе Хайфон, Да-Нанг и
между ними. Состав сил десанта: в первом эшелоне дивизия морской
пехоты, во втором два-три АК. Силы обороны достаточны, а с моря мы
слабы. Часть личного состава имеется, часть призывается. Стрелковое
вооружение найдем, артиллерия – за счет поставок из СССР Танки
можно взять с севера, они без них обойдутся, часть из поставок.
Просим, сказал Зунг, связаться с генералом Туэ, разобраться в наших
нуждах по этим вопросам и оказать нам всестороннюю помощь.
Стало все ясно, и я заявил: «Силы на Севере пока не достаточны,
чтобы гарантировать страну от прорыва внутрь крупной агрессивной
группировки. Сильных дивизий всего шесть, остальные нуждаются во
многих вещах. Не хватает более 1000 тягачей. Вообще очень тяжело со
средствами управления. Особенно слабы силы на севере Лаоса. Но туда из
основных дивизий не предназначена ни одна. С моря угрозу нельзя
недооценивать, особенно в напрвлении Файтсилонг, Кам-Фа (или ТьенИен). Угрозы в Айфан, в районах Винь, Да-Ванг значительно меньше.
Однако 242 ПДД до сих пор не доукомплектовано вооружением,
техникой, боеприпасами. Хотя ее значение исключительно велико. В
районе Хайфона со всех сторон есть: две БРМП, 328 ИД, ОПП и др. силы;
в Да-Ванге 342 ПД. На Винь можно подготовить выдвижную 390 ПД 1АК
или всего 1АК где сильная и подвижная 308 МПД. Есть еще на севере от
Хайфон (Кэп) 304 МПД. Так что сил много. Дал подробный расчет. Что
касается воздушного десанта, то более полка Китай высадить не
может… Большие мероприятия не вызваны необходимостью. Мы еще
много говорили о делах. Реакция Зунга была бурной и нервной. Прежде
всего, он заявил, что мы не знаем китайцев, а они (вьетнамцы) научены
американцами разбираться во всем(?). Что мы не знаем, сколько уже
дали капиталисты боевых кораблей и военных транспортеров и другой
военный транспорт китайцам. Люди у нас есть. И тд. и тд. Говорил
целый час. В конце сказал: «Делайте, а я обращусь к товарищу Брежневу,
который с Политбюро примут закон, который необходимо будет
выполнять. Я спокойно отвечаю: «Решение принимают, чтобы
выполнять. Но ведь оно будет принято по вашему докладу. У нас с Вами
есть свои задачи. А Вы с нами даже не посоветовались . А ведь
вооружать Вьетнам должен Советский Союз и других источников нет.
Если бы были другие источники, то тогда другой разговор. Зунг ответил,
что посоветоваться со мной у них не было времени (!?). Тут следует
оговориться. Примерно с начала октября буржуазная пресса. особенно
американская, трубит о том, что на этот раз, возможно, Китай ударит
с моря и через Лаос, чтоб окружить главные силы Вьетнама и лишить
его портов. Вот и «клюнули» на это вьетнамцы, что в угоду врагу
ослабляют и север, и Лаос, противореча намеченным планам. Но на мой
взгляд тут побольше другого. А именно, выпросить у СССР больше и
больше, пока дают, к тому же бесплатно. Обо всем доложил Огаркову,
Соколову. Позже Куликову. А 23 ноября Огарков сообщил, что доклад
одобрен. Мне необходимо посетить МНО и тактично разъяснить, что
эти крупные мероприятия не нужны, что СССР не сможет их
обеспечить, что нужно сосредоточить внимание на дальнейшее
усиление войск на севере, а намеченные мероприятия в центре, в районах
Ханоя, Хай-Фона, перенести на будущую пятилетку. Нужно бороться и
за качество войск.
Безответственность не кончается хорошо. Вчера в 13.40, с аэродрома
Хо-Шемин убежали на самолете С-130, 13 китайцев вьетнамского
происхождения, принадлежащего ВВС ВНА. Угнал его вьетнамец, пилот,
среди бела дня. Предположительно в Сингапур. А нам сообщили об этом
только сегодня в 14.30.
1980 год
16 апреля. Ханой.
Получив разрешение, с 6 по 14 апреля, был с группой товарищей в
Кампучии. Главное в этой поездке: войска ВНА в НРК. Второе консультации и рекомендации. 3 и 4 апреля получил указ по телефону от
Огаркова и Устинова. Последний просил передать привет Пен-Савану и
обратить внимание на взаимодействие вьетнамцев и кампучийцев. В то
же время, приучить их самостоятельно изучать обстановку и
доложить. Лично изучить состояние порта. Состоялось две встречи с
Пен-Сованом - 7 и 13-го, которые планировались заранее. Но он, вдруг,
устроил прием в честь Нового Года по лунному календарю (наступил 13
апреля) нашей делегации. Пригласил посла Басторина, командующего
войсками ВНВ генерал-полковника Аня и др. На встрече 7-го обсуждались
вопросы сотрудничество, в целях строительства первых кадровых
частей НРНАК. На наши рекомендации, что им нужны советские
специалисты и что нужно давно послать 62 человека к нам на учебу –
уклонился от ответа. Трудно сним. Асапхийе, его начальник канцелярии,
сопровождавший меня по стране, проговорился: «Вы очень грамотные нам с вами трудно. Я знаю мнение Пен-Сована. Нам лучше иметь
вьетнамских специалистов. Он знает меньше и с ними легче. Вот вы
просите, чтобы учить дивизию создать полигон на много км., а
вьетнамские товарищи нас обучают на полигоне 160 на 300 м. Видимо,
Пен-Сован не хочет с нами близко сотрудничать (или не может под
влиянием вьетнамских руководителей). Но он ссылается все на
трудности. В то же время просит срочно заключить соглашение о
всестороннем сотрудничестве и опубликовать это соглашение в печати.
Он полагает, что нам допустимо ссориться с Тайландом и другими
странами АСЕАН, открыто публикуя то, что мы в открытую не
говорим, даже по Вьетнаму. Далее, они говорят, что мы в этом году, мол,
сделаем одну дивизию, а 81-ом три. В то же время нет кадров для
посылки в СССР. Все это странно.
22 мая. Ханой.
10-го и 11 побывал Каш-Рани, а 12-го в Му (Нячанг). Аэродром будет к
25-му готов и обеспечен нашими средствами управления полетов.
Начинается ремонт причала для кораблей. Изъездил и изучил условия для
ПВО - прекрасное место для базирования кораблей и самолетов. С 13 по
21 комиссия ГШ во главе с генерал-лейтенантом Борисовым. Проверила
работу нашей группы. Думаю, что Борисов слишком большое количество
коллектива взял при ограниченном количестве людей (12 человек) и к
тому же, никакой нужды не было их брать в Каш-Рань, поскольку, это не
объект для проверки, а лишь объект познания. В силу этого, вопросы по
нашей работы – рода войск, методы ведения боя и операции современного
ВНА, системы приведения в боевую готовность – остались не
проверенными. Будучи во главе небольшой группы специалистов в Самали,
Борсов, тем не менее, идеализирует свой отчет и старается насадить
его и в СРВ, где он и не приемлем. Ему не нравится, что старший
помощник ГВС не является организатором работы аппарата. Что это
возможно возложить на начальника отдела. Не нравится и форма
наших годовых и месячных планов. Он тратил свое ограниченное время
на формальные разговоры, а на разборе 21-го неожиданно заявил: «Вы не
планируете и не проводите политической работы среди вьетнамских
военнослужащих». После разбора, я задал ему вопрос: «До сих пор, наша
работа среди местных товарищей называлась информационнопропагандистской. А теперь Вы предлагаете ввести политическую
работу. В ЦК и мне, и моим товарищам говорили, что нельзя вести
политическую работу, ибо это будет вмешательством во внутренние
дела Вьетнама. Как прикажете понимать?» Он усомнился в том, что
мы получили такие установки. Но ничего не ответил, а ведь такое
указание является необдуманным и поспешным. Мне пришлось сказать
подчиненным, что пока проводим, как и ранее информационнопропагандистскую работу. На разборе в целом работа оценена
положительно.
27 мая. Ханой.
Сегодня получил телеграмму от генерала Борисова о результате
проверки. Огарков дал высшую оценку мне и моей группе. Рекомендовано:
основные усилия сосредоточить на том, чтобы добиться полного
выполнения наших рекомендаций по повышению боеготовности армии и
качестве выучки войск. Все больше становится ясным, почему Пен Саван
не шлет к нам учить офицеров. Он не столько не хочет, сколько не
может. Ему не дают сделать этого вьетнамцы. Я бы не разделил
мнения Ле Дык Тхо. Во-первых, итак, почему руководство Вьетнама не
желает сильной Кампучии уже в ближайшие годы? Не потому ли, что
оно боится самостоятельности Кампучии? Самостоятельная Компучия
нам всем, в том числе и Вьетнаму, нужна. Ничего если в ГТПО лишь
испуг, тогда можно поправить. Хуже, если есть претензии на
длительное управление Кампучии. Тогда не будет самостоятельности
Кампучии, и тогда будет ущерб и Вьетнаму, и нам, и социалистическим
странам.
16 августа. Ханой.
11-го и 14-го летал на вертолете на север Лаоса. Со мною были,
подполковник Донин, адъютант полковник Пичул, старший помощник
ГВС с вьетнамской стороны, зам министра обороны, зам начальника ГШ
генрал-лейтенант Чан Ван Куанг, ведающий войсками ВНА в Лаосе его
заместитель генерал-майор Дао. Начальник ОУ ГШ старший полковник
Хань. Переводчик майор Нгуен. Охрана - три человека, во главе с
чудесным лейтенантом Туаном. В Лаосе с нами работала группа
специалистов-консультантом во главе с полковником Киумарашвили.
Цель достигнута полностью. Изучено операционное направление. С
Лаоской стороны с нами работали Комиссар северного фронта, он же
первый секретарь парткома правительства Удомсай Сом Пхенг,
председатель административного совета провинций Сом, командир
Кхам Тхань. В войсках ВНА работали командир, старший полковник
Нгуен Ан и комиссар Кам-Я. Оборона лаоских войск организована не
удачно. Дал рекомендации по ее улучшению. Провел 4-х часовую беседу по
организации обороны с руководством северного фронта
Лаоса и
Вьетнама. Поездка явилась исключительно полезной не только по
знакомству с войсками, но особенно по изучению театра. Открылись
глаза. Главный вывод по ТВД: горный театр позволяет наступать
пехоте с переносными огневыми средствами достаточно широко. Все
сколько-нибудь доступные горные направления необходимо оборонять.
Оборона дорог главная задача. Кто ими владеет - тот и хозяин операции.
Приняли тепло.
28 ноября. Ханой.
Вчера встречался с генеральным секретарем ЦК КПВ Ле Зуаном по
моей просьбе. Два вопроса: о принятии принципа «единональника» в
строительстве Вьетнамской Народной Армии; о принятии мер по
ускорению введения мобильной работы.
По второму вопросу я говорил три минуты. Указал, что уже год
прошел, как руководство МНО согласилось с нашими предложениям о
введении мобильной работы в армии, а дело стоит. Еще в июне Генштаб
передал проекты законов, дающих право разрабатывать мобильный план
и вводить мобильную работу, однако по ним нет решений.
По первому главному вопросу я говорил 20 минут. Ле Зуан несколько раз
меня останавливал, задавал вопросы. Я изложил суть ленинской
организации принципа строительства Вооруженных Сил, его историю с
1918 по 1943 года, об интернациональном значении этого принципа для
создания армий. Указал на те явления во Вьетнамской НА, которых
могло бы не быть, будь единоначалие. Отметил, что коренные
мероприятия по строительству Вьетнамской НА сдерживаются,
тормозятся отсутствием единоначальника. Принцип коллективного
руководства сыграл свою роль, когда ВНА создавалась, крепла как боевая
единица. Тогда нужно было сначала убедить, а потом действовать.
Убедить людей разных классовых групп, входящих, как правило,
добровольно, в военский коллектив. Но это давно стало историей.
Принцип коллективного руководства стал тормозом в армии, а в случае
крупной агрессии врага это приведет к поражению.
Конечно, требуются поправки в Устав КПВ. В заключении указал, что
единоначалие не противоречит коренному социально-политическому
принципу – руководству страны партией, т.к. ЦК партии
централизованно, непосредственно руководит армией, включая важные
назначения. Мной было подчеркнуто, что одной из важных сторон
единоначалия является централизм в руководстве ВС, что лишь
частично сделано за последние полтора года в ВНА.
Генсек сказал: «Мы введем единоначалие. Все что вы говорите – верно.
Пора вводить эту систему в нашей Армии. На очередном съезде КПВ, в
1981 году мы внесем поправки. А кое-что уже сделаем к апрелю будущего
года».
Он говорил примерно 25 минут. В конце беседы он задал один вопрос:
«Сможет ли ВНА в течение трех лет противостоять большой
китайской агрессии»?
Зачем этот вопрос? У меня молниеносно мелькнула мысль, что он
хочет иметь армию, способную воевать с Китаем один на один три года,
отсюда следует, что СССР должен будет не только их поддерживать,
но и снабжать всем для этого. Одним словом – давай все сюда для этого.
Но делает это хитро, в форме вопроса. Позже, до вечера думал и
утвердился во мнении, что молниеносная догадка является верной. Я
тогда ответил: «ВНА уже сейчас потенциально способна вести
стратегически оборонительную операцию против китайской агрессии, а
через несколько лет – переходить в контрнаступление. Это потенциал
ее возможности. Но воевать надо уметь коротко, хотя нужно быть
готовым и к длительной войне. С точки зрения реальности не хватает
одного кирпичика – выучки и знаний, начиная от Министра и кончая
солдатом». На что Ле Зуан ответил, что с учебой во ВНА плохо. При
этом он выразительно посмотрел на присутствующего при разговоре
генерал-майора Хиену – заместителя МНА и замначальника Главного ПУ
и добавил, что сколько можно говорить, чтобы они все учились и
учились. Возможно, это было сказано лишь для того, чтобы уважить
меня, как главного военного советника?
3 декабря. Ханой.
На днях завершено оперативно-двухнедельные учения при трех
управлениях аппарата ВНА. Руководил генерал-лейтенант Тай, ничего не
смыслящий в оперативном искусстве вообще. Начальник Генштаба Ле
Чонг Тан был все время, но в роли свидетеля. МНО Зунг был. Командовал
войском Чунг. Отрабатывали контрнаступление. Учение методически
проведено слабо, хотя мы старались всячески помочь. Что касается
Чунга и его штаба, то они для начала – просто молодцы. Старались и
немало преуспели. На разборе выступил Ле Чонг Тан и дал оценки. Мне
дали возможность выступить и высказать свое мнение. Я не стал
давать никаких оценок, не стал критиковать. Я просто разъяснил, какие
вопросы нам целесообразно решить, подробно остановился на методике
таких учений.
Вчера встретился с Министром Национальной Обороны Зунгом для
согласования наших соображений по пятилетнему плану строительства
НРАК (Кампучия), первого плана в истории, рождающейся армии.
Состоялось решение Советского правительства об оказании военной
помощи, с участием ВНА. Решено за пятилетку подготовить 6-7 тысяч
офицеров. Зунг в целом был согласен с нашими соображениями и
отметил, что это будет непосредственно помощью и Вьетнаму,
поскольку будет высвобождать вьетнамские войска. Он подчеркнул, что
осуществить такой план будет нелегко.
6 декабря. Ханой.
Вчера в доме МНО СРВ встретился с Генеральным Советником МНО
НРК. Дело в том, что имею поручение МО СССР. Предстоит
встретиться с Председателем РС НРК Хенг Самринтин и изложить ему
суть решения Совета Правительства, после чего начать работать с
Пен-Сованом: изложить предложения, после чего дать время им
подумать и на второй продолжительной встрече разработать
пятилетний план.
Эту миссию планировали выполнить 6-7 декабря. Пен-Сован 5 декабря
должен был вернуться с празднования 5-летия ЛНДР в Пном-Пень. Но он
не спешит. 4 декабря прилетел в Ханой и решил до девятого быть в
Ханое, а затем лететь в Москву и далее в Гавану на Второй съезд КП
Кубы.
Я попросил эту встречу для того, чтобы решить, когда быть в ПномПене. Договорились на конец декабря – начало января. При его не
солидности, легкости противоречивых решений может получиться не
так.
Договорились с Генштабом ВНА о деталях в опытном учении в горах
(200 км по грунтовым горным дорогам).
17 декабря. Ханой.
Досадный перерыв в опытном учении. Небывалое явление для декабря:
дождь в горах, как раз в том направлении, где проходили учения. Лил двое
суток, с 13 по 15-го, и сейчас еще льет периодически. Решили перенести и
провести с 19 по 20-е, чтобы дать просохнуть горному грунту. Пришлось
временно вернуться в Ханой. А сегодня пригласил меня посол СССР и
рассказал о беседе, на которую 15 декабря его пригласил член Политбюро
КПВ Ле Дык Тхо.
Ле Дык Тхо, в целом, согласен с объемом военной помощи со стороны
правительства СССР Кампучии в будущей пятилетке, и считает ее
достаточной. Однако друзья обеспокоены, что в Москве Пен-Сован
попросит еще помощи дополнительно, что им не нужно пока и их это
беспокоит. Тхо считает, что развивать НРАК нужно постепенно и по
нарастающей кривой. Иначе они боятся, что кампучийские товарищи
начнут стрелять им в спину. Он заявил, что нужны в НРАК советские
военные советники, но постепенно, т.к. кампучийцам трудно их
обеспечить.
Он также считает Пен-Сована недостаточно серьезным товарищем
и с ним нужно быть осторожным. Посол добавил: «Возможно, нас
пытаются рассорить с Пен Сованом, чтобы мы встретили его холодно,
а затем они пригреют его в Ханое и покажут, что вьетнамцы
относятся к кампучийцам лучше, чем русские, что бывало и раньше».
Таким образом, мои соображению по поводу НРАК получили
подтверждения.
Ле Дык Тхо также заявил нашему послу, что они готовят новые удары
по полпотовским базам на территории Тайланда на глубину до 3 км.
Более неправильной линии придумать трудно. Уроки пошли не впрок.
Обстановку обострили, Тайланд восстановили против себя и вызвали
спешную военную помощь США ему. Глупейшая политика. Китайцы и
так каждый день обстреливают вьетнамскую территорию и
вторгаются. Однако вьетнамское руководство не планирует вторжение
на территорию Китая. Тут имеет место и злоупотребления советской
поддержки Вьетнаму. Все доложил Министру Обороны СССР.
20 декабря. Ханой.
Все-таки генерал Тай сорвал наши учения. А ведь это было бы
великолепное исследование по ведению боевых действий в горах по
грунтовым дорогам. И при этом он еще мне пытался доказать, что он не
понял
меня
относительно
даты
проведения
учений.
Возмутительное хамство, неуважение к нам и нетоварищеский
поступок. Врун!!! Об этом мне пришлось написать письмо Зунгу, в
котором выразил свое удивление.
31 декабря. Ханой.
Только что вернулся из Пном-Пеня. Был там с 29 по 31-е, по новому
решению Советского правительства об оказании помощи Кампучии.
Вчера утром с послом был принят Хенг Самрином. Я изложил ему
решение, на что он выразил бесконечную признательность руководству
нашей страны за огромную помощь. Затем оба дня работал с ПенСованом и Чан Си (начальник ГлавногоПУ). Мы предложили варианты
пятилетки, над которыми я и мои товарищи работали день и ночь в
течение трех недель. Передал им около 70 схем организации структуры.
Дал время изучить их. Подчеркнул, что не целесообразно иметь
громадный аппарат в центре, например, сделать из главного управления
только главное политуправление и убрать его из округов.
Пен-Сован сегодня дал ответ. Он сократил очень многое из моих
рекомендаций. Разговаривая с ним сегодня, я понял, что он не счел
нужным изучить текст моей рекомендации по пятилетке и схемы
организации, но, конечно, советовался с верховным руководителем. Об
этом говорит его просьба по аэродрому Компончнанг. Хотя со многим
согласился. И по вопросам аппаратного устройства, кроме уже
созданного главного управления тыла – о нем сказал: «Подумаем».
По территориальным войскам сказал, что может быть, в некоторых
провинциях у них будет не один, а два штаба. Я сказал, что не
принципиально. Согласился с планом подготовки кадров. Днем
неожиданно дал обед в честь меня и моих товарищей с присутствием
посла Басторина.
До сих пор, нет решения по недостающему войску и техники, и
общегражданскому вопросу. Буду просить решить этот вопрос, а уж
потом окончательно разработаем пятилетку, при повторном
посещении Пном-Пеня.
1981 год
4 февраля. Ханой.
Третьего имел встречу с председателем Правительственного Совета
Фам Вам Дангом. Вопросы:
краткая информация об итогах
сотрудничества за 80 год; необходимость принятия решений по
вопросам МКБ-работы, т.к. прошло уже 10 месяцев, как разработаны
проекты по упорядочению призывов путем сокращения сроков их до
месяца, и совмещение с периодами учений и обеспечение армии нужной
техникой.
Высоко оценив нашу работу, он признал поднятые мною вопросы
важными, обещал изучить и рассмотреть. Время затрачено 40 минут.
10 февраля. Ханой.
Вчера состоялась встреча с МНО по вопросам совместной работы по
строительству кампучийской армии. Два момента: совместное
рассмотрение проблем советской и вьетнамской сторон и
соответственно, согласованные действия СВС и вьетнамских военных
специалистов; разделение функций: что делать советской стороне, что
кампучийской.
Согласились в том, что принципиальные вопросы будем решать и
обсуждать в Ханое, прочие в Пном-Пене между ГВС СССР и
руководителем группы вьетнамских военных специалистов. СВС
оснащает соседей для работы по развитию регулярной армии, а
вьетнамские специалисты – территориальные войска, органов местных
военных управлений.
Но для того и другого нужно одобрение кампучийской стороны, чтобы
она не подумала, что мы за них все решаем. Зунг просил это решать с
Пен-Сованом, не ссылаясь на него, Зунга.
19 февраля. Ханой.
Генерал-лейтенант Ивашко П.М. на днях подвел итоги истекшего года
с начальником Генштаба Ле Чонг Таном. Тот кое-что обещал сделать.
Но больше уходит от ответа, либо говорит, что для ряда ваших
рекомендаций еще нет условий, чтобы выполнить. «Надо нам обсудить
Ваши предложения на научной основе». Значит, наши предложения либо
рано даны, либо еще не созрели условия, либо ненаучны?
Придется с ним столкнуться: пусть объяснит, что рано, а что не
научно. Более тщательного взвешивания каждого предложения, чем это
делаем мы, думаю, нельзя придумать: все своевременно и реально.
Несомненно одно: нежелание слушать нас.
Безответственность и
медлительность. Привычка к партизанщине. Все это хотят прикрыть,
якобы преждевременностью и не научностью. Таков Ле Чонг Тан и другие
в Генштабе (Тай, Туэ) – в этом они все как на ладони.
16 и 17-го был в Далате, в общевойсковой академии. Сумбур в наборе
слушателей, сумбур в профилях, сумбур в программах. Не поймешь, кого
они готовят. Кому и какое образование дают.
22 февраля. Ханой.
20-го вечером провели мы в своем клубе торжественное заседание,
посвященное 63-й годовщине СА. После этого – кино. Всю картину
испортил начальник клуба, демонстрируя фильм на испорченном
аппарате. Народ ушел, недовольный. Павлов вместо того, чтобы навести
порядок, ушел первым, с супругой. Новая аппаратура не пришла, а Павлов
не интересуется, где она…
Вечером 21-го было торжественное заседание, посвященное 63
годовщине ВС СССР, в посольстве. А перед этим я доложил МО Маршалу
Устинову о наших делах. Потребовал добиваться и добиваться
единоначалия. А в начале разговора сказал: «Прежде всего, давайте,
поздравим друг друга с 26 съездом КПСС и 63-й годовщиной ВС».
Поздравили, и затем он сказал: «Поздравляю Вас, Геннадий Иванович, с
награждением орденом Ленина». Для меня это было неожиданностью. Я
поблагодарил МО, сказал, что отношу это ко всему нашему коллективу,
и заверил, что мы будем делать все для того, чтобы провести в жизнь
дело создания регулярной ВНА. Он сказал: «Правильно»!
В ходе торжественного заседания меня поздравили многие коллеги.
Орденом «Красная Звезда» награждены советники: генералы Балтышев,
Васильев, Бернатский, полковники Карельский, Чурсин и офицер
аппарата полковник Маисейко.
27 февраля. Ханой.
По указанию Маршала Устинова и Маршала Огаркова пришлось
отчитываться по слухам, о якобы предстоящей замене МНО Зунга.
Донесли особисты (Головченко). Эти слухи по определенным каналам
доходят до атташе и особистов. Источник информации у них один и для
меня давно сомнительный. В свое время, после агрессии Китая этот
источник давал данные о непрочности положения Зунга, а вскоре его
объявили Министром.
Суть слухов такова: Зунгу инкриминируются якобы ошибки при
отражении агрессии, не авторитетность в войсках, прокитаизм в
недавнем прошлом и слабое сотрудничество.
По нашей линии два сигнала шли из Главного политуправления ВНА,
от референта подполковника и еще от одного человека. Эти источники
сказали, что Зунг по болезни будет перемешен (бессонница), а назначен
Тю Хюн Ман (до этого поговаривали и еще об одной кандидатуре – Ле
Чонг Тан).
На запрос руководства, я передал сведения наших источников,
высказал сомнение и вместе с тем подчеркнул, что я считаю
нецелесообразным доносить о слухах. Я убежден, что Зунг не расстался
со своим старым прокитайским грузом. Он весь в плену пресловутой
китайской теории «народной войны», только что выпустил книгу в двух
томах с защитой всех ее аспектов. Но для сотрудничества, для нас, Ле
Чонг Тан – министр хуже Зунга, а Тю Хюн Ман министр, с этой точки
зрения, мне не ясен, и как человек довольно опаснен.
1 марта. Ханой.
Вместо шального Шишикина прибыл и работает с лета прошлого года
генерал-лейтенант Печерский Павел Степанович, в должности
заместителя по боевой подготовки БВО. Этот человек, видимо, много
лет привык править только другими, только их заставляя работать, а
сам-то так и не научился работать. Совсем не научился. Он относится
к той категории военных работников, которых следовало бы называть
каннибалами: на костях подчиненных все делает, а сам ничего. Вот его,
слабака, и послали к нам, потому что он - слабак. За границей, на
советнической работе нужно самому работать, здесь подчиненных 1-2
человека, а иногда и ноль. У него один и тоже слабый.
Поручил я ему возглавить исследовательскую группу на опытном
учении 308. Три варианта отчета он мне давал – смесь белиберды. Я
просидел несколько дней и много вечеров. Сам писал, а он сидел рядом
сердитый. Что делать! Не могу же я МНО дать ерунду. В итоге отчет
делался два месяца!!!
Что мне с ним делать? Вчера получил письменные поздравления с
награждением «ордена Ленина» от помощников МО: вице-адмирала
Турунова и генерал-лейтенанта Илларионова.
14 апреля. Ханой.
Встретился с Зунгом, дал наши возможности по оказанию помощи на
пятилетку. Принял с благодарностью. Высказал опасения только по
ВМС: они в СРВ слабы, а планируется мало.
18 апреля. Ханой.
Сегодня состоялась первая длительная встреча с генералом армии
Зунгом по совместному отчету единоначалия. Он, как утверждает,
изучил мою записку. Задал много вопросов. С благодарностью принял мои
соображения, что надо сделать до съезда и после него в порядке и
введения единоначалия.
Суть мероприятий до съезда: постановление Политбюро по
подготовке и введению единоначалия, кому что, в какие сроки сделать, в
т.ч. к проекту изменения в Уставе КПВ и т.д.
На один вопрос я не взял ответственности ответить: состав Совета
Обороны и его функции. Обещал позже.
10 мая. Ханой.
Делегация во главе с генерал-майором Седых прибыла для перелета в
Пном-Пень, для переговоров по соглашению о торговле для советских
граждан.
Китайцы 5.05 на Лангшонском направлении, и 7.05 на Хажанском
захватили 2-3 высоты, проведя огневой налет и бросив две роты.
Усилили пропаганду и угрозы. ВНА готовится к изгнанию. Думаю вот
что: отвлечь внимание и силы ВНА от границ НРК и ЛНРР с Тайландом
на севере, большей напряженностью держать ВНА и СРВ в напряжении,
тем самым избежать проникновение полпотовских банд в НРК и
лаоской контрреволюции в Лаос. Дело в том, что 1.05 в НРК успешно и
организованно прошли выборы в национальное собрание. Население
единодушно поддержало НРС во главе с Хен Самрином и его командой и
отвергло полпотовцев (Сианука и компанию). Это стало известно во
всем мире. Надо усилить вооружение и показать, что поддерживаемые
Пекином, США, АСЕАН бывшие правители не пользуются поддержкой
народов НРК и ЛНДР.
Вчера 9.05, Чаплин рассказал о поведении Пен-Сована во время 26
съезда КПСС в Москве. Проявив высокомерие, он заявил протест, что его
посадили в Президиуме не там, где Генсеки, а в заднем ряду. Ему
разъяснили, что Генсеком его еще никто не избирал, в мире об этом еще
не объявлялось, а прибыл он как заместитель председателя НРС НРК,
поэтому он сидит там, где сидят такие же товарищи из других стран.
Он отказался выступать в Доме Союзов, только на съезде – не иначе.
Было трудно – но решили, и попросили сократить речь до 10 минут. Он
отказался. Просили идти на трибуну сразу за предыдущим оратором, для
чего пересесть ниже – отказался.
Вернувшись, он в Ханое пожаловался вьетнамцам и заявил, что
Кампучию никто так не понимает, как Вьетнам. Ле Дык Тю, член
политбюро КПВ сказал Чаплину, что мы, мол, разъяснили Пен Савану,
что советские товарищи правы, а он нет. А может, и наоборот?
Сказали, что, да, смотрите, как мы Вас поддерживаем, а вот Москва Вас
не понимает. Высокомерие этого недалекого человека проявилось и тут.
Несколько слов о Чаплине. Совершенно не умеет себя вести, грубит,
обвиняет неизвестно в чем, диктует что, и как надо делать. И это
проявляется не только в работе, но и в свободное время - на теннисном
корте или на футбольном. Все с возмущением говорят о его поведении.
28 августа. Ханой.
Сегодня прочел лекцию по противовоздушной операции (свыше 200
человек из генштаба, управления войсками ПВО и ВВС). Это к
предстоящим учениям с 11 августа по ПВО.
Лекцию почти всю писал сам. Товарищ Бернацкий, советник
командующего ПВО дал лишь соображения по способам взаимодействия
войск ПВО и авиации.
Далее, вручил руководству МНО СРВ подробный проект пятилетнего
плана строительства и развития ВНА. Начали изучать. Вложен
огромный
40-дневный
труд.
Изучаем
предложения
по
совершенствованию высшего военного образования в ВНА. Для этого
пришлось изучить работу 5 ВУЗов из 7. Положение тяжелое.
Собственно, высшего образования нет. Наделали много академий, а ни
кадров, ни учебной материальной базы, ни толковых программ.
С 4 июля разрешили выйти в отпуск и вернуться в Москву.
28 декабря. Ханой.
Подведем итог с кампучийскими событиями в верхах. 3 декабря
вьетнамцы арестовали в Пном-Пене генерального секретаря,
председателя правительства народной республики Кампучии ПенСавана. Их обвинения: якобы в Баттамбанте недавно встречался с
представителями противника (полпотовцами). Не считается с
советами вьетнамцев. Не верю я в эти встречи с врагом. Пен-Саван
этого не сделает. Отпугнул он не только своей самостоятельностью (в
чем ему отказать нельзя), но и диктаторскими замашками.
Доверительная версия сообщена руководством Вьетнама послу Чаплину:
якобы в последних числах ноября, на заседании Политбюро, он требовал
вернуть пост министра национальной обороны. Большинство не
согласилось. Он настаивал. Были там Ле Дык Тхо (Вьетнам). 12-го, на
заседании Политбюро, кампучийцы решили освободить Пен-Савана от
всех постов, а затем, сказали вьетнамцам: «Вы его выдвигали, он женат
на вьетнамке, давайте ему место жительства у себя и уберете его от
нас». На самом деле, его арестовали и привезли в Ханой, и содержат под
арестом (сказал старший лейтенант Туан). Ведется следствие. Зачем
арестовывать гражданина чужой страны? Так поступить могут только
вьетнамцы. На этом они крупно перед кампучийским народом проиграют
политически.
1982 год
10 февраля. Ханой.
Приезжал Огарков - смотрел как наши дела. Состоялся разговор со
мной о службе во Вьетнаме: «Могу ли я работать дальше»? Ответ: «По
состоянию здоровья. Дошел бы до 4 лет, но без жены трудно сложен
быт, а она уже не приедет, гипертония. Кроме того я устал работать с
Вьетнамцами. Ведь все делаем для дела, а они безразличны, не
воспринимают, тормозят, саботируют. И это прежде всего касается
руководства (Министр Зунг, особенно Ле Чанг Тан – начальник ГШ).
Поэтому я устал и могу сорваться». Спросил: «Были ли у меня срывы»?
Я ответил, что не было. Далее он сказал, что министр высокого мнения
о моей работе и что трудно меня заменить. Я сказал, что сюда нужен
товарищ, который сам может и любит работать. Он спросил: «А
дальше, какие настроения – работать или как»? Я ответил: «Конечно,
работать». Он не предложил мне нелепый штрафной пост –
заместителя начальника академии ГШ, о чем мне сказал его порученец,
генерал Фролов. Между Огарковым и Шкадовым решено предложить мне
эту должность. Я, конечно, на нее не пойду – новый позор не приму.
20 февраля. Ханой.
Вчера встреча с Зунгом по моей просьбе. Итоги сотрудничества за год.
Зунг нервничает насчет Кампучии. Вьетнам без основания боится
сильной Кампучии, пологая, что та нанесет удар в спину, на что
абсолютно нет никаких оснований. Они осознанно тормозят
строительства Народной Кампучии, делают совсем не то, что
предусмотрено нами.
25 марта. Ханой.
Ну, и заварили же историю вокруг строительства НРАК вьетнамцы.
Суть дела: если в 1-ой половине 81-го Зунг и другие из МНО полностью
были за согласованную пятилетку Кампучии, то Ле Дык Тхо был против
сильной армии Кампучии. Боясь, что она «будет стрелять в спину». А
сегодня на эту позицию перешло все руководство МНО. Орудием
исполнения стал генерал-полковник Ли Дык Ань командующий группой
войск Вьетнама в Кампучии. Он дал задание другим вьетнамским
специалистам в Кампучии разработать новую пятилетку на штатную
структуру войск. И вот, чтобы выглядеть перед нами не причастными к
этим отступлениям от договоренности, они все пытаются взвалить на
Кампучию. Для этого на встрече со мной 22-го марта, зам МНО генерал
Чан Ван Куанг передал, что есть сообщение руководителя группы
специалитов в Кампучии старшего полковника Хона штабу о том, что к
ним обратилось руководство Кампучии, и попросила из-за их трудностей
изменить наши рекомендации.
10 апреля. Ханой.
Вчера встречался с Зунгом по вопросам пятилетки армии Кампучии. И
о пятилетке ВНА. И что же, теперь я могу сказать, что Зунг
двуличный человек. Он сделал вид, что удивлен тем, что кто-то
возражает против пятилетки Кампучии. «Все остается по старому,
как мы и договорились» - сказал Зунг. Вот комбинатор типа Остапа
Бендера!
10 июня. Ханой.
Сегодня позвонил Шкадов. Сообщил, что вместо меня отобран Кривда
Федот Филиппович – первый зам ГК войск Дальнего Востока. Бывший
командир ЮТВ, человек честный. Но в одном для него (по крайней мере)
будет крайне трудно. Теоретическая работа, да и хватит ли ему
пробиваемости, без чего здесь делать нечего. Встречался с Зунгом и
сообщил, что в августе по моей просьбе буду заменен. Вместо меня
прибудет генерал Кривда. Радость он постарался скрыть (ах, как я ему
надоел!), сказал: «Что ж, приказ есть приказ. Теперь наша задача вас
проводить».
26 августа. Ханой.
17-го прибыл на смену меня генерал-полковник Кривда с женой и
внучкой. Начинаем работать. С вечера 17 до вечера 22-го, мы напрямик
работали. Я вводил его в курс всех событий того, что сделано и что
начато, что предложено, и что еще не сделано. С 23 августа, в ХоШемине, с 10.30 до 11.20 нас принял товарищ Ле Зуан, который сердечно
поблагодарил меня за проделанную работу. Пожелал успехов и хорошей
дороги. Тепло принял Кривду. Мы хотели встретиться в Хошемине с
членом Политбюро, генерал-полковником Ле Дык Анем, командующим
войск Вьетнама в Кампучии. Эту встречу обещал Зунг, но Ле куда-то
исчез и его не нашли. После обеда перелетели в Пном-Пень. Нас приинял
МНО Хонг в присутствии других товарищей. Всю встречу и ужин Бут
Хонг провел натянуто и сухо. Сегодня в 8.00 я представил Кривду Зунгу в
присутствии Тю Хюи Мана, Хьена, Тая, Хиена и других. А с 8.30 до 11.00
последовала деловая встреча. Один из вопросов о единоначалии. Зунг
заверил, что оно скоро будет принято решением Политбюро. Зунг
благодарил меня за большую работу.
2 сентября. Москва.
Сегодня закончил в 10 ГУ написание отчета, сдал в печатать. Вчера
был у адмирала Сорокина, после краткого доклада о работе во Вьетнаме,
он, от имени ГлавПУ, сердечно поздравил меня с успешным выполнением
задания.
18 сентября. Москва.
Сегодня я сдал отчет в адрес Министра Обороны и представился
Соколову. Он тепло беседовал, очень благодарил за выполненную ЮВА
работу. Сказал, что у нас это общее мнение, начиная от МО.
Представился Куликову 11 сентября. Тот был сух, говорил натянуто.
Прервал, когда я хотел доложить оценку работы в СВС со стороны
руководства стран ЮВА. Быстро переключился на мою дальнейшую
работу. Спросил пойду ли я работать в группу и получив отрицательный
ответ, спросил о моем разговоре со Шкадовым. Сказал, что если будет
академия, то, возможно, он поддержит. Расстолстел, мало подвижен.
Важен, смотрит мимо, говорит безаппелиционно. А 9-го был принят
Шкадовым. Много говорили о кадрах, один на один. Шкадов: «Как, если в
ГИ? на старую должность? Я: «Нет желания». Привел мотивы. Он
подробно рассказал, как Москоленко держит непорядочных людей и
всячески их продвигает, представляя к высшим званиям. Шкадов: «Если в
ГДР или Польшу?» Я засмеялся он – тоже. Он: «А как, если
заместителем ГКСВ по боевой и по вне восковой?» Я: «Нет настроения,
да и не хочу быть подчиненным у Майорова». Шкадов: «А если, скажем,
академия?» Я: «В любую академию. Буду рад оправдать доверие».
Шкадов: «Хорошо. Отдыхайте. Решать будет МО. За время санатория,
видимо, Вас не тронем. А потом будем говорить». Затем он пригласил
меня обедать и запретил платить: «Потом я у вас пообедаю». «У меня
пока негде». Он: «Будет где». Между прочим, при беседе, в кабинете
Шкадов говорил о том, что Лосик , начальник академии ТВ, по
национальности темный, неясный, а его жена –еврейка. Лосик
постоянно стягивает евреев в академию. Один из них подался в США и
утянет скоро дочь генерал-полковника Ершова (начальник штаба ГО
СССР). Есть и другие опасные, а Лосик звонит Шкадову и просит
оставить на службе в академии зятя. Шкадов ему: «А приказы МО?»
Лосик: «А …. дочь в академии работает». Шкадов: «Значит уберем. А вы
подписав приказ о ее приеме на работу в академию нарушили приказ МО».
Лосик: «Другим можно, нам нет? Вы в отношеннии нас допускаете
дискриминацию». Шкадов: «Если вы будете говорить таким тоном, то я
повешу трубку. Что это за тон?» Потом он мне говорит: «Это был
длинный диалог, в котором весь Лосик - мелочный, шкурный,
самовлюбленный».
После Шкадова был у Москаленко. Принял тепло. Он не узнаваем, слаб.
Стул поставил рядом и слышал меня только тогда, когда я говорил очень
громко. Болит кишечник, врачи ничего не находят. Он очень просил меня
вернуться: «В ГИ потом сдам тебе должность». Я: «Меня никогда не
назначат Главным Инспектором». «А кого же еще, разве есть другой
кроме вас?» Я: «Вот Вы так думаете, а выше думают иначе». Сказал:
«Отдохните, подумайте и приходите ко мне». Да, сильно ослаб Кирилл
Семенович.
Был у адмирала Смирнова по морским вопросам Вьетнама
у
Ивашутина ген-полковника, Ивлова - по разведке. Министру и
начальнику ГлавПУ буду докладывать после санатория - они в отпуску.
20 октября. Москва.
Позавчера был на докладе у Епишева, слушал с вниманием, работу
одобрил. Спросил. как дальше у меня с работой Я сказал, что еще
неизвестно. Он задал вопрос, чего бы я хотел. Я ответил, что был бы рад
поработать в академии. Он сказал: «Хорошо, будем думать». Был у зам
начальника ГлавПУ генерал-полковника Соболева. Встретили тепло.
Узнав, что ответную делегацию, вылетающую во Вьетнам от Главного
ПУ возглавляет генерал-полковник Уткин, я зашел к нему вчера. Он
курировал делегацию ГлавПУ в Вьетнаме, находящуюся у нас с 7 по 22
сентября и возглавляемую заместителем начальника ГлавПУ Нгуен Нам
Ханем (генерал-майором).
Когда все вопросы были обсуждены, беседы закончены и товарищ
Уткин, вечером 22-го, прибыл на аэродром провожать делегацию, Нам
Хань отвел его в угол (в присутствии вьетнамских переводчиков и при
отсутствии советского) и заявил, что у него есть заявление. На ответ
Уткина, какие могут быть заявления, когда за 2 недели все обсуждено и
он без переводчика, Нам Хань сказал: «Ничего, объяснимся» и заявил, что
Обатуров своими рекомендациями нанес вред единоначалию во Вьетнаме,
а Павлов не сумел его поправить. Уткин сказал, что он доложит
руководству, но не думает что Обатуров, действовавший по
инструкциям нашего руководства, принес вред. Уткин доложил генералу
армии Епишеву и его первому заму, адмиралу Сорокину. Оба удивились, а
Епишев сказал: «Вот азиатская манера. Молчать на переговорах, когда
можно дать отпор и заявлять пред отлетом, когда не готовы к ответу,
да еще без переводчика». Поскольку в беседе со мной Уткин ни слова не
сказал об этом заявлении, до меня дошел этот разговор из других
источников. Когда я спросил его о том, что он думает, Уткин сказал,
что он уверен в точности нашей с Павловым работы, и по своей
инициативе, во время визита не намерен касаться этой темы. До чего
же лжив, неисправим, непорядочен этот Нам Хань. Ведь в беседе 3
августа 82-го, он был доволен моими ответами и благодарил меня за
рекомендации. Я уже не говорю о благодарности Зунга и других. А 22-го
говорит прямо противоположное.
9 ноября. Москва.
Сегодня был у Шкадова. Разговор вокруг да около. Предложил
начальником ГУВ ВУЗа. Я ответил отрицательно. Потом он сказал,
что докладывал Министру о том, что я желаю на академию. Далее
спросил: «Какая академия?» Я: «Не принципиально. Но я бы предпочел
академию Фрунзе. Почему так? Да Огарков мне сказал, что командные
кадры танкистов и мотопехоты будут готовиться по единой программе.
А академия БТВ будет готовить только инженерные кадры. Зачем же
мне идти на фактическое понижение». Это должен понимать Шкадов.
11 ноября. Москва.
Вчера вечером, в нашем доме прошел слух, что в 8.00, 10-го, умер
Брежнев. Тревогу усилило то, что отменили по ТВ показ хоккейных
матчей, и не состоялся концерт, посвященный дню милиции. Сегодня
утром при игре в теннис, на теннисном корте ЦСКА, Одинцов генералполковник высказал предположение, что умер Кириленко. Я промолчал,
мы с подполковником Дониным и Козаком (водитель) в 11.00 приехали в
магазин спорттоваров на Комсомольском проспекте, и в 11.10 по радио
услышали сообщение от ЦК КПСС, Призидиума Верховного Совта и
Совета Министров СССР о том, что в 8.30, 10-го, умер Брежнев. Тут же
было сообщено по радио и ТВ медицинское заключение о причине смерти.
Образована комиссия по организации похорон, во главе с Анроповым, в
которую вошел весь состав Политбюро (нет Кириленко, говорят что он
тяжело болеет. Другие добавляют, в том числе Г…, что его сын с
невесткой изменив родине во время командировки, попросил
политубежище у капиталлистов и что это потрясло Киреленко. И что
есть решение Политбюро предложить пленуму ЦК вывести его из
состава Политбюро. Во время октябрьского праздника его портретов не
было), секретарь ЦК (нет Демичева, Долгих), презедент АН СССР
Александров, председатель ВЦСПС Шалаев, секретарь ЦК ВЛКСМ
Пастухов, президент АМН Блохин, а также от общественных
организации Марков, Хренников, Паноморев, Бондарчук, Терешкова,
Береговой, Гордиенко, Смирнов, Голубева.
12 ноября. Москва.
В газетах опубликовано обращение ЦК КПСС, Президиума Верховного
Совета СССР, Совета Министров СССР, Коммунистической партии к
советскому народу. В нем отмечаются великие дела и все заслуги
Брежнева, перед партией и народом. Он назван «верным продолжателем
великого дела Ленина». Указывается, что в этот скорбный час,
коммунисты, все трудящиеся СССР, еще теснее сплачиваются вокруг
ленинского ЦК КПСС, его руководящего ядра.
Да, мы всегда в трудные периоды нашей советской истории
сплачивались вокруг ленинского знамени партии. Шли за ней. Но в
указании, что ЦК – ленинский, что сплочение идет вокруг Политбюро,
свидетельствуют о нескромности авторов «обращения». Ибо они – из
ЦК и из Политбюро. Пусть люди это скажут, а не сами товарищи из
ЦК и Политбюро, а там есть люди, которых ни в какой мере нельзя
назвать ленинцами (случай с Кириленко это наглядно подтверждает).
Можно привести по-фамильно, и гражданских, и военных деятелей,
которые недостойны быть названными «ленинцами». Объявлен траур: с
12-го по 15-го в стране. Тело установлено в Колонном зале. Доступ с
13.00-22.00, 12-го и с 9.00-22.00 13-го и 14-го. И вот сегодня, я вместе с
другими, в 16.30, стоял в почетном карауле (справа от головы усопшего).
Думы, думы не покидают. По ТВ сегодня вечером сообщили, что
похороны будут на Красной Площади в12.00, 15-го.
13 ноября. Москва.
Вчера состоялся Пленум ЦК КПСС (внеочередной). По поручению
Политбюро, Пленум открыл Андропов. Он выступил с речью и сказал,
что в данной обстановке долг каждого из нас, каждого коммуниста еще
теснее сомкнуть наши ряды, сплотиться вокруг ЦК партии (не указано
ленинской). И все делать для нашей страны, и для построения
коммунизма. Это хорошо сказано, выражены мысли всех советских
коммунистов. Затем выступил секретарь ЦК КПСС товарищ Черненко,
по поручению Политбюро. Прежде, чем внести предложение о
кандидатуре Генсека, он весьма длинно, куда больше, чем Андропов
говорил о Брежневе. Что крайне трудно восполнить урон с уходом
Брежнева. Сейчас вдвойне, втройне важно вести дела в партии
коллективно. А кому это не ясно? А почему только сейчас? Видимо, это
предупреждение новому Генсеку о том, чтобы он полностью считался с
такими выдвиженцами Брежнева, как он, Черненко, ставший
управделами ЦК (т.е. что-то, на вроде начальника канцелярии ), вторым
лицом в партии, не попотевшем на трудной областной, краевой,
городской, заводской и партийной работе. Затем, он сказал, что
Политбюро ЦК поручило ему предложить Пленуму избрать Генсеком
Андропова. Он – ближайший саратник Брежнева, которого последний
высокого ценил. Члены Политбюро считают, что Андропов хорошо
воспринял брежневский стиль руководства, брежневское отношение к
кадрам. Ему присуще, можно сказать, пристрастие к коллективной
работе. Пленум единогласно избрал товарища Андропова. Я дважды
видел Андропова в Будапеште, во время контрреволюционного мятежа в
56-ом, когда тот был послом в Венгрии. На меня он произвел самое
положительное впечатление, а я немало видел наших послов в
соцстранах, но подлинных борцов за дело нашей партии за рубежом –
единицы. И среди единиц, я навсегда запомнил Андропова. Он понимал
причины зарождения, развития и наступления контрреволюции в
Венгрии и предлагал меры нашему и венгерскому руководству, но его
игнорировало руководство нашего МИДа. С ним был солидарен в оценке и
командир особого корпуса генерал-лейтенант Лащенко. История, может
быть, не спорю объективно определит роль и место Брежнева в нашей
партии, государстве, обществе. Сейчас, точно не скажешь, либо люди,
как и явления познаются в сравнении. В сравнении не только с
предшествующими их, но и господствующими среди них личностями.
Как бы не говорили, и не писали вчера, когда Б. был у власти, и сегодня,
когда он только что ушел - он был не безупречен и противоречив. В
отличии от Сталина и Хрущева он соблюдал, особенно первые 10 лет из
18-ти, ленинские нормы в руководстве партии. Он был внимателен и
терпелив к людям, он научно, совершенно не сравнимо с Хрущовым,
руководил экономикой и занимался международными делами. Он
обосновал и возглавлял борьбу нашей партии и государства за мир на
земле. Он конкретнее Хрущева. На уровне Сталина, научно занимался
обороной страны Бесспорно, Б. был видным руководителем и сделал
много. Именно благодаря его настойчивости во внутренней политике,
страна стала одной из господствующих в мире. Во внешней политике
получила полное развитие линия на борьбу и укрепление мира. Однако,
именно, при нем у нас снизилась дисциплина в партийном, советском и
государственном аппарате, а затем и среди трудящихся. В последние
годы это затронуло и Вооруженные Силы. С одной стороны, широко
распространились приписки (особенно в масштабе областей и
министерств), с другой стороны, распространилась недопустимая
терпимость к провалам и грубым ошибкам. В 64-ом, когда ЦК
освобождал от должности Хрущева, мы вынуждены были впервые за
послевоенные годы закупить хлеб. Но молоко и мясо были, а теперь, уже
несколько лет делим по талонам масло и молоко. Не хватает молока не
только в городах и малых городах, но и в селах. Даем по месту работы
работникам и служащим 200-300 грамм масла в месяц. Более 10 лет
закупаем по огромным ценам у капиталистов зерно. Уж лучше бы ввести
карточки, тогда люди были бы спокойны, и знали что они получат свой
паек. В этой обстановке, рабочие и служащие свое возмущение шлют в
адрес Б. не стесняясь. И это знают руководители на местах: в областях
и краях. Не знаю, как они докладывают в центр, но Б. видимо все видел в
«розовом цвете». Раз в год он бывал на заводах, но был отгорожен от
рабочих двумя линиями охраны. И в этой обстановке шло, и посмертно
идет, восхваление его качеств. Этому способствовала исходящая от Б.
линия по подбору кадров
(знакомства, землячества, личная
преданность). В результате, утвердилась на ответственных постах
немало работников губящих дело. Так продвинулись Щелоков, Бугаев,
Федорчук и многие другие. Считая, что он не погрешим в оценке кадров,
Б. дал зеленую улицу Куликову, в армии вырасшему за 9 лет из генераллейтенанта в маршала СССР и не отличавшегося партийностью. Те,
кого он приближал и награждал, теперь отличают его скромность, но
возмущает прославление его и подчеркивание его особых заслуг в ВОВ,
которых не было. Получение в мирное время четырех золотых медалей
Героя, одна соц.труда, ордена победы и звания маршала. Скромно ли это?
Скромность ли делать своего сына заместителем министра внешней
торговли без оснований?
Своего зятя первым замом МВД (от
инструктора ЦК за 6 лет)? Люди слали письма ЦК КПСС на имя Генсека
Брежнева, вместо ЦК КПСС – скромость ли это? Издание собрания
сочинения в 12 томах при жизни – скромность ли? Бои на «Малой
земле» возведены выше, чем битвы под Сталинградом и Курском –
крупнейших наступательных операций в 43-45 годах. Он раздавал
ближайшим помощникам золотые звезды, чтобы себе получить в два
раза больше. Пять звезд - это больше, чем у Хрущева, которого за это
порицали и похоронили тихо. Пропитание за 80 руб в месяц целых семей
с дотацией государства - разве допустимо?! А введено это позорное дело
при нем. Что у них мало денег и нет средств? Нужно ли новому Генсеку
следовать брежневскому стилю? Да, это все останется, ибо те, кто
остались у руководства, приучены к этому. Однако, я верю в силу и
чистоту моей партии и в то, что наступит время когда этого не будет.
29 декабря. Москва.
Был в административном отделе ЦК КПСС 14-го, в связи с
представлении МО к назначению начальником ВА Фрунзе. Шкадов
«ловил» МО Устинова, чтобы подписать приказ о моем назначении с 2025-го, и предупредил меня, чтобы я был в любую минуту в точке этого
времени и был готов представиться министру обороны Приказ 25-го
подписан, а принять меня Министр не может – занят (три минуты не
находятся). Теперь должен вызвать ГКСВ Петров, чтобы я
представился и меня представили академии. И еще, откуда я знал, что
денежный оклад начальника академии - это оклад НШ округа. Значит, я
должен получить резкое снижение содержания. Я бы это перенес, но
стыдно перед товарищами, как будто, проштрафился. И те, кто
назначает, и ГУК должны же это знать. Так вот, чтобы решить вопрос
о сохранении старого оклада никто не решает. Шкадов вроде «за», но МО
не докладывает. Выходит, я должен начинать службу с ходатайства о
сохранении денежного содержания Но ведь это дело кадровых органов и
МО. И здесь снижение. Вот так нас, заграничников, с горячих точек,
встречают, и назначают на работу. Я еще раз в этом убеждаюсь, а
разговоры о важности лишь для показа.
После Пленума ЦК и сессии ВС выступал Андропов по радио, ТВ и
печати и стал говорить об укреплении трудовой дисциплины. Даже
дошло до выражений: «почин москвичей», «борьба за трудовую
дисциплину» и тд. До чего мы дожили! Первые годы, первой пятилетки
я не видел и не слышал ничего похожего в отношении трудовой
дисциплины. Она была хорошей, а во многих местах просто образцовой.
Это у нас-то, на 66-ом году Советской власти надо начинать движение
за укрепление дисциплины! Вот, до чего довел Брежнев партийный
госаппарат, а по их примеру – широкие слои населения! Расплата
тяжелая, но я верю в нашу партию, в то, что она возродит дисциплину и
ответственность.
1983 год
2 января. Москва.
Утром 30 декабря представился ГК СВ генералу армии Петрову, своему
непосредственному начальнику. Он, после беседы со мной, представил
меня руководящему составу академии, и я вступил в командование
военной академией им. М.В. Фрунзе, образованной в декабре 1918, через
год советской власти, являющейся старейшей в стране. Назначен на
основе Постановления ЦК КПСС приказом МО. Генерал Шкадов
добивался, чтобы меня принял МО Маршал Устинов, но не удалось, и
было принято решение поступить, как указано выше.
Сменил генерал-полковника Мельникова, в свое время моего первого
зама по Прикарпатскому ВО. Разное говорят о нем, но его ошибки и
недостатки обросли наговорами как снежный ком. В академии есть
непорядочные люди – это ясно.
В беседе ГК товарищ Петров сказал следующее: до Мельникова,
предыдущий начальник академии 6 лет из 7 (из-за болезни) практически
не командовал. Мельников, начав решительно, перегнул, восстановив
против себя немало товарищей, и этим воспользовались недруги и другие
не очень порядочные лица.
В последнее время Мельников снизил требовательность, стал
приспосабливаться, и дело не выиграно. В академии нет сплоченного,
дружного, твердого коллектива в руководящем ядре. В гору дело не
пошло.
Будет заменен заместитель по политчасти начальник ПО генераллейтенант Овчаренко, который и по возрасту, и по слабым деловым
качествам не годится; первый заместитель генерал-полковник
Магометов. Нужно обновлять и другие участки.
Академия имеет слабую классно-лабораторную, полевую базы. Надо
строить учебные и другие корпуса, а биться за землю в Москве не просто.
Отступление в историю. О слабой военно-технической подготовке
кадров в академии Фрунзе я писал в 1970 году Гречко. Ответ дал маршал
Захаров по поручению Гречко: им нужна только тактика. Второй раз
писал маршалу Соколову в конце 1978 – он поддержал. А теперь, все
говорят о том (т.ч. Огарков), что база в академии никуда не годится. Но
слов много – дел маловато. Ведь начальник академии – это не
командующий в Военном округе: может иметь сколько угодно денег, но
без людей он ничего не сделает.
Мельников идет консультантом в академию Генштаба, сейчас он в
отпуске. Я беседовал с ним при вступлении в должность. Он
охарактеризовал начальника политотдела, как недалекого, склочного,
группирующего вокруг себя таких же людей. Плохо работает и первый
заместитель Магометов: ленив, неинициативен, неисполнителен,
поверхностен. Склочники: начальник кафедры Козлов, слабые начальники
РИО Стасов, начальник разведфакультета Ляпунов. Обратить внимание
на кафедру иностранных армий (генерал Симонян) и генерала Лавейкина
– кафедра ВВС. Очень хорошо работает консультант генераллейтенант Дятленко.
31 декабря вручил правительственную награду в связи с 60-летием
образования СССР 52 офицерам.
Многие поздравили меня с назначением. Но ведь это не повышение,
также понижение в окладе. Но я рад, что получил еще раз работу.
9 января. Москва.
Врастаю в работу. Ознакомление с академией совпало с подготовкой к
штабной операцией, предшествующей КШУ и проводимого ГК СВ в
первых числах февраля. Уже половина моей нагрузки дела
неакадемические. Так: академия отработала учебник по тактике под
редакцией Мельникова в двух томах. В главном штабе согласились,
доложили главнокомандующему. Он: «Пусть посмотрит теперь
Обатуров». Но ведь это – учебник, его не перелистаешь, нужно изучить и
думать нужно время.
Два курса «стрелеб СВ» и «Наставления по проведению общевойсковых
тактических учений» ГК прислал лично мне, позвонил и сказал: «Лично
для меня выскажите Ваше мнение, ни с кем не контактируйте из моих
управлений». Еще три важных документа, которые надо изучить,
подумать. Опять нужно время. Действительно базы у академии нет. В
планировании учебного процесса есть грубые ошибки, которые не имел
права не заметить генерал Мельников.
Заместители генерал-лейтенант Овчаренко и генерал-полковник
Магометов действительно слабые: первый – мелочен, самоуверен,
неаккуратен. Второй – бездеятелен, льстив, угодлив (фу!).
13 марта. Москва.
Итак, два с половиной месяца я – начальник академии. Изучил фонды,
классно-лабораторные и учебные базы. Познакомился с кадрами.
Отчитывался со своим профессорско-преподавательским коллективом
перед ГК СВ на КШУ на картах. Еще в 1971 году я говорил тогдашнему
МО Гречко о тех слабостях, которые имеют место в подготовке кадров
в академии Фрунзе. Он как будто соглашался (я тогда во главу доклада
ставил слабость ВТ подготовки слушателей). Сказал: «Напиши».
Написал. В июне того, 71 года, по его поручению, ответил маршал
Захаров, вызвав меня во время сессии Верховного Совета СССР. Суть
ответа: слушателям этой академии не нужна ВТ подготовка. Им нужна
тактика. А такие, как Обатуров, которым нечего делать, пишут,
отвлекают от дела (я, тогда, командовал войсками округа).
В 1978 году более подробно я писал маршалу Соколову. По моему письму
приняты меры: программа академии Фрунзе почти уравнена с
программой академии Малиновского.
Но теперь я узнал и то, что не менее тяжелое: академия не имеет
никакой полевой базы, ни одного клочка учебных полей, а класснолабораторной базой обеспечена только на 60%. Вот последствия тех
взглядов, которые длительное время были приняты в отношении этой
академии высшем военным руководством.
Сейчас, как никогда раньше, требуется учить на местах, где
практически обозначен и имитирован; без этого в подготовке
общевойсковых офицеров высшей квалификации – брак, полный брак. Да и
приказы МО прошлого и этого года требуют решительно улучшить
практическую подготовку слушателей, которая очень отстала.
Не лучше и с теоретической подготовкой. Мало классно-лабораторной
базы. Нет помещений и тд.
Теперь все вышестоящие выражают понимание и сочувствие, а
дальше этого дело не идет. В деньгах на 1983 год отказано, а надо
освоить объект за 2 года. А всего 400 тысяч. Рядом в Москве и под
Москвой в десять раз лучше устроены и обеспечены училища, в пять раз
– полки, в 10 раз – курсы «Выстрел», чем наша академия.
Теперь-то я понял, что если бы знал, как плохо, не взялся бы за эту
академию на старости лет: сил уже не хватит одолеть без поддержки,
гигантские проблемы. Надо было идти на отдых.
Кадры. Уходит первый заместитель, генерал-полковник Магометов.
Решение было принято еще до меня. Ему 64 года. Вместо него еще никого
нет. Ушел и заместитель по политчасти генерал-лейтенант Овчаренко.
Назначен генерал-лейтенант Оверчук. Нет заместителя по учебной
работе – основной опоры. Хотели дать слабого генерал-лейтенанта
(первого заместителя командующего МВО - так хочет генерал армии
Лучесев), но я решительно возразил, поскольку узнал суть. Прошу того,
кто тут точно нужен.
Начальники кафедр почти все доктора или кандидаты наук, многие
профессора. Но почти все рождены 1918-1921, т.е. стары. Генерал-майор
Бирюков, 1918 г.р. - начальник кафедры РВ и А, профессор, доктор.
Предложили уволить. Я не хотел начинать службу с этого, но
распоряжение ГК надо выполнять. Побеседовал с ним я, затем маршал
артиллерии Передельский. Так он, обошел всех, вплоть до генерала армии
Шкадова, плачет слезами. Это тянется почти месяц. А ведь нужно в
этом году решить вопрос еще с пятью начальниками кафедр!
Программы. Тут мой предшественник сработал доверчиво и
посмотрел поверхностно, а ведь они утверждены ГК СВ.
Нет единой программы по вооружению и стрельбе. Вернее она есть, но
совершенно не соответствует высшему образованию. Например, ничего
нет по эффективности стрельбы. Разработали. Беглый взгляд на
разработанные задачи говорит о том, что на уровне начальника
академии их или не смотрели, или смотрели поверхностно. Во всем
грубые недостатки. Методика преподавания. Чувствуется, что тут
непочатый край работы, но видимо, я не скоро дойду.
5 апреля. Москва.
Работаю четвертый месяц, а «помощь» комиссиями в изобилии. Уже
были: комиссия УВУЗ СВ по подготовке иностранцев (акт на 32
страницы. Сделано много замечаний, а все упирается в проблемы
создания сверху). Разбор акта на совете академии занял 12 дней.
Комиссия ГУВУЗ во главе с его начальником генерал-полковником
Литовцевым в составе 32 человек ( из них 14 генералов), акт на 49 стр.
Работали с 13 февраля по 5 марта. Разбор – лишь сегодня. В акте ничего
положительного нет, все плохо. То, что плохо переврано, цифры
утрированы.
Финансовая ревизия ЦФУ – 12 человек, 17 дней работы. Комиссия
ЦВМУ – 14 человек, 12 дней. Комиссия по проверке режима секретности
– 6 человек, неделя. Это не считая проверок двух КШУ (Литовцев, его
начальник управления Голиков), организация питания иностранцев и т.п.
По комиссии Литовцева и в связи с ней хотелось бы сказать
следующее: Литовцев на разборе выступил с «высказываниями», которые
по многим пунктам сомнительны. При этом он со мной не
посоветовался. А ведь начальником-то у нас является ГК СВ.
За последний год издано три приказа МО по подготовке кадров в
академиях и училищах. Справедливо ставя вопрос об усилении
практической подготовки слушателей, приказы умиляют, сводят на
«нет» всю теоретическую подготовку. А где же тогда высшее
образование? Оно есть, только лишь в практике. ТОГДА НАДО ВСЕХ
ОСТАВЛЯТЬ В ВОЙСКАХ, ТАМ ПОЛНО ПРАКТИКИ!!!
В последнем приказе от 1.01.83 теоретическая подготовка не названа
даже в числе основных форм оперативно-тактической подготовки.
Недалекие начальники кафедр быстро сообразили, за это зацепились и
чтобы иметь побольше преподавателей свели на нет теоретический
курс (лекции, семинары).
Литовцев идет дальше. Он предложил шестой семестр (решающий
для высшего образования) превратить в семестр, где готовят
слушателей
по
будущему
предназначению,
так
сказать,
специализировать, нечто вроде курсов комполков, начштабов полков,
офицеров оперативных органов и т.д. Это нанесло бы решающий удар
теоретической подготовки высшему образованию, подготовительным
работам и госэкзаменов. Есть и другие странные указания.
10 апреля.
7 апреля принял ГК теперь уже маршал СССР Петров. Я его ждал из
командировки, где он был два месяца (Эфиопия). Я изучил и объездил все
подмосковные полигоны. Полигоны МВО (кроме окружного, который
перегружен), по карте изучил ближайшие в БВО. Для полевой базы
академии предложили Дретунь БВО, поездом 10-11 часов, т.е. ночь туда,
ночь обратно. Похуже вариант – Тамбов. Для текущих занятий на
местности
необходимо расчистить на Алабинском полигоне под
Москвой 1200 га и в Солнечногорском – 4000 га. Ни с одним вариантом ГК
не согласился, дал понять, что это вроде и не серьезно, т.к. он не хочет
оборудовать Дретунь для командующего БВО, которому в любой момент
отдадут. Вырубать лес под Москвой тоже не хочет. Решил в мае
посмотреть окружной центр МВО - Гороховецкий. Итак, буду ждать, а
пока поддержки по полевой базе не получил.
В разговоре Петров назвал Лугу. Это в Псковской области. Под
Ленинградом. Посмотрели по карте. До Ленинграда пассажирским
поездом 18 часов. Пересадка. До Луги еще 6 часов. Итого до
полуторосуток в одну сторону, столько же обратно. А где брать время
на пустые поездки? После этого и назвал Гороховец, как объект изучения.
Поставил вопрос о создании кафедры вооружения и стрельбах, чтобы
научно дать вторую по значению дисциплину. В принципе поддержал.
Под моим руководством уже начата разработка программы
«Вооружение и стрельба из танков. БМП. Стрелкового оружия».
О новом учебном корпусе. Дают 5 тыс.кв.м. полезной площади. Надо 28
тыс. Внес предложение – добиться принятия решения правительства,
сделать не шесть, а 10 этажей. ГК на это не пошел, т.к. не хочет
обострять больше отношений с Гришиным. Пожалуй, он прав, можно
затянуть и с тем, что уже разрешено.
5 мая был на приеме у ГК СВ Маршала Петрова. Я просил выслушать
меня по классно-лабораторной базе. Мы с Леонтьевым (генерал –
заместитель по МТО) нашли интересный вариант: построить третий
учебный корпус (или новый второй) на месте спланированного
общежития номер 2 слушателей (корпус Б в схеме, а корпус А – первое
общежитие уже спроектирован с началом строительства в 1984 году),
состыковав его в единый учебный комплекс со вторым (или новым
первым) корпусом, что позволит получить до 12 тыс. полезной площади.
А надо 13 тысяч. Второе общежитие в дальнейшем могло бы быть
построено сзади правого крыла первого (главного) учебного корпуса за
счет сноса общежития строителей и детсада завода. ГК одобрил эту
идею и назначил нам с генерал-полковником Федоровым (начальником
ГлавКЭУ МО) встречу на сегодня.
В тот же день я встретился с генералами Федоровым и Лиханиным по
этому вопросу. Они выступили решительно - против. Я показал расчеты.
Тогда стали говорить, что Правительство с трудом разрешает такие
стройки, что Москва перегружена, что дорога и т.п. Словом, им
наплевать, как учит академия слушателей, и где учит. Лишь бы меньше
забот и хлопот. В 1985 заканчивают здание МО и академии Генштаба,
можно бы было сосредоточиться (при желании) и на академии Фрунзе,
вытащить ее из беды. И вот сегодня встреча у Петрова. Он сказал, что
верит, что третий корпус нужен, но теперь об этом вопрос ставить не
следует, мол, надо после того, как построим первый. Он поддержал
Федорова о том, чтобы отложить этот вопрос на будущее, не выслушав
моих
доводов,
пренебрегая
нашими
проработками
как
«некомпетентными». Поскольку я все подсчитал со всеми кафедрами и
факультетами, то все же настоял, чтобы быть выслушанным. Мои
доводы: в плане застройки Зубовской площади и улицы Зубовской
объектами академии, стоит общежитие. В связи со строительством
нового (первого) учебного корпуса в проработку в АПУ Моссовета
пройдет жилой дом, а не учебный корпус. Позже, Моссовет не изменит.
Строя третий корпус с уступом со вторым, не сразу, мы соблюдаем
единство комплекса, единство проработки с Моссоветом. А когда
строить вопрос другой, но и далеко откладывать не стоит, сдвиг с
первым новым корпусом – год, два не более. Подчеркнул, что в третий
корпус идут три факультета и одна кафедра. Что затяжка с третьим
корпусом увековечивает присловутую двухсменщину в академии, губящую
учебный процесс. В ответ Петров сказал: корпус нужен, но мы его
построим к 2000 году (?!). Сейчас вопрос не ставим. Характерно то, что
он меня не слушал и все прерывал.
У меня создалось впечатление за несколько встреч, что Петров не
научился слушать подчиненных, он считает свое суждение и мнение –
единственно целесообразным.
Вот во что обходится мне ошибка в расчетах Мельникова на 13 тыс.
кв.м. полезной площади. Просмотрел я расчет под руководством
Мельникова. Собственно, он и не руководил расчетами, а подмахивал.
1 июня. Москва.
Вопрос о выделении земли для академии «повис». Петров (ГК СВ)
молчит.
Готовлю материал для ходатайства по штабам академии:
внедряются все шире ТСО, а единого органа по разработке методики
применения, обслуживания, ремонта нет; батальон обеспечения
учебного процесса – мизерный (две небольшие роты) и ничего не
обеспечивает. Вот готовим мы место в Солнечногорском учебном
центре для сдачи госэкзаменов по ОТП на местности, оборудуем место
для семи групп, а людей, материалы, РТК выпрашиваем на «Выстреле» и
т.п. Как нищие ходим и просим.
Или вот. Научно и практически целесообразна вторая по значению
дисциплина – «вооружение и стрельба» в академии не изучается; ее
разделили между кафедрами техобеспечения и кафедрой МБИ. И часов
дано крайне мало. Сам, не спрашивая никого, исправил расчет, довел до
140 часов и возбудил ходатайство перед ГК Петровым. О создании
единой кафедры. Он подписал. И что же? Вводят начальника –
категорию «полковник»! Кто пойдет? Спрашиваю: Почему так?
Отвечают: Давайте своего генерала. Говорю: В другой академии,
меньшей численностью – 29 генералов кафедр, у нас – 19, поделитесь. Так
нет, не только принизили начальника кафедры, но и всех преподавателей
– на второй разряд. Сейчас даже у нас с других кафедр на эту не идут.
Словом, был ты нищ – нищим и оставайся!
А в академии БТВ эта кафедра существует с самого ее зарождения.
Назначен председатель ГЭК в нашу академию генерал армии Лащенко,
один из давнишних моих начальников. Человек образованный, мудрый,
объективный. Я этому рад!
20 июня.
14-15 состоялся Пленум ЦК КПСС, который заслушал доклад Черненко
«Актуальные вопросы идеологической, политико-воспитательной
работы партии». Смысл: строительство коммунизма требует нового
человека, с коммунистическим сознанием. Его надо создавать. Пленум
вывел из состава ЦК бывших: МВД Щелокова и первого секретаря
Краснодарского крайкома КПСС Медунова. Оба – любимцы Брежнева, оба
– казнокрады и взяточники. Беда в том, что Щелоков около 3 месяцев
назад зачислен в группу генералов-инспекторов МО, где кристально
чистые люди. Они возмутились. У Щелокова, некоторое время тому
назад, почувствовав недоброе, застрелилась жена. Возмездие, хотя и с
опозданием пришло!
16-17 июня состоялась 8 сессия Верховного Совета СССР Генсека
Андропова. Вслед за этим, каждый выступающий начинал свое
выступление с поздравления, другие – с угоднических дифирамбов.
Неужели опять будем создавать культ? А что же сам Андропов как на
это смотрит? Поживем – увидим.
Хороший доклад «О международном положении внешней политики
СССР» сделал Громыко. Сессия поручила Правительству обратиться ко
всем ядерным державам о замораживании ядерных арсеналов. По докладу
Алиева (первый заместитель Председателя СМ СССР) сессия приняла
закон о трудовых коллективах, направленный на укрепление дисциплины
и ответственности.
На Пленуме новый маршал СССР Ахромеев, 1 заместитель начальника
ГШ, и заместитель МО по вооружению генерал армии Шабанов
переведены из кандидатов в члены ЦК КПСС.
Идут экзамены. Я не доволен, особенно полевой выучкой слушателей, а
оценки – высокие.
Лащенко…Еще раз убедился – душой и мудростью не стареет.
27 июня. Москва.
Завершен очередной выпуск слушателей академии. Для меня он первый,
а для академии – 59-ый. 23 июня состоялось заключительное заседание
ГЭК под председательством Лащенко. 16 человек – золотые медали, а
права имеют 29. Больше не дадут. 161 человек – диплом с отличием,
остальные из 780 слушателей – дипломы. Обидно за 13 человек, которым
не дадут золотых медалей. Говорят, Шкадов установил 2%. В академии
БТВ выпуск 600, претендентов 24, дали 15 медалей, вместо 12. Где же
тут 2%?.
24 июня доклады ГК маршалу Петрову. На докладе – председатель ГЭК
и начальники академий, кроме нашей, присутствовали: БТВ (Иванов,
Лосик), артиллерийной, инженерной, химической. Лащенко отметил
много положительного по нашей академии, указал отдельные
недостатки. Он отметил (с чем я согласен), что наукам, коих три,
приходится овладевать на первом и втором курсе. Это нецелесообразно:
люди многие забывают, а для повторения отнимается до 100 часов, за
счет оперативно-тактических дисциплин. Другие его поддержали в т.ч.
и я. Лосик, правда, настаивал иметь коллективный экзамен по трем
дисциплинам. Никто его, в т.ч. Главком, не поддержал.
Когда Лащенко сказал, что академия Фрунзе нужен учебный центр и
земля, то ГК возразил, а затем сказал, как о бесспорном решении: «Все
решено: Солнечногорск - там все есть». А что там есть? Учебного
тактического поля нет, а это – главное. Получается, что-то вроде
сказки, про белого бычка.
А вечером 24-го – доклад Министру, маршалу Устинову четырех
академий – Генштаба, ВПА, БТВ, Фрунзе. Председатели ГЭК и
начальники академий. Присутствовали: маршалы Огарков, Куликов,
Петров, генерал армии Епишев.
Лащенко доложил в том же духе, что и Главному. О экзамене по
общевойсковым наукам Епишев сказал, что разберемся. Но я
почувствовал, что он не доволен поднятым нами вопросом. Я сказал о
тяжелом положении с учебной базой в академии, но чтобы не вызывать
раздражения ГК сказал, что ГК об этом доложено и он принимает меры.
А примет ли? И когда?
Иванов расхваливал базу академии БТВ. Бесспорно, инженернолабораторная база ее – одна из самых лучших.
Вопросы, которые ставил МО, носили обычный характер и
свидетельствовали о том, что он о положении академий глубоко не
осведомлен.
Сегодня с 10.30 – прием в Кремле выпускников и ППС. От нас было 12%
выпускников и 20 человек ППС и командования. Речь МО, тосты.
Подходили и мы, начальники академий к МО и его заместителям.
25 утром мы вручали дипломы, а с 13.00 до 14.00 было выпускное
торжественное заседание, на котором присутствовал и выступил ГК,
Маршал СССР Петров.
После этого, я пригласил его, председателя ГЭК Лащенко и своих замов
на обед, который прошел в теплой, товарищеской атмосфере.
На днях ГК предупредил меня, чтобы я доложил о новшествах в
учебных планах, которые я ввожу. «Я же уравниваю вас с академией БТВ
и должен знать». Я об этом ему еще говорил в мае, но он тогда ничего не
сказал. Думаю, что Амбарян его настраивает, он во многом со мной не
согласен, пока нас с управлением ВУЗов СВ нет общего языка. К слову, в
свое время я внес много поправок и предложений по подготовке
слушателей развивающихся стран, но Амбарян их отверг.
12 июля. Москва.
19 июня мы принимали в академии МО Индии Антемарина, а 5 июля
прибыл бывший глава правительства (одного из первых революционных
правительств) Португалии генерал Васко Гонсалвиша. Сейчас он
является член руководства общества Португало-Советской дружбы.
Показал ему фрагменты классно-лабораторной базы. Он произвел
положительное впечатление.
Работа в Москве – это еженедельные приемы в различных
посольствах. И посылают на них и начальников академий тоже, считая,
видимо, что мы менее других заняты. Вчера был прием в Монгольском
посольстве, по случаю 62 годовщине революции. От военных возглавляли
Епишев и Шкадов.
Сегодня принял делегацию ВНА во главе с заместителем начальника
Генштаба генерал-майором Нгуеном. С ним начальник управления ВУЗов
ВНА полковник Хань, еще два помощника из управления и переводчик. Я
рассказал об академии, в общих чертах о ее структуре, истории,
изложил обучение вьетнамских офицеров. Затем побывали на занятии
по ОН на АК вьетнамских комдивов, показали три спецкласса, музей.
Делегация 40 минут беседовала со своими вьетнамскими слушателями.
На заключительной беседе глава делегации просил, чтобы академия
Фрунзе взяла шефство над академией СВ ВНА, помогла, чтоб готовила
специалистов, чтоб как-то добиться лучшего усвоения русского языка
вьетнамскими слушателями.
По последней просьбе я ответил, что мы ищем пути, в то же время
просил, чтобы кандидатов на 2-3 месяца собирали в Ханое на изучение
бытовых терминов русского языка и словарного запаса. Что касается
первых просьб, то это следует решить между министерствами сторон.
Встреча прошла тепло, дружно. Глава передал приветы от Зунга, Ле
Чонг Тана, нашего Попова, начальника академии СВ Ву Лонга и других
вьетнамских товарищей.
13 июля. Москва.
В центральном госпитале в Красногорске (под Москвой) более месяца
лечилась супруга МНО СРВ Нгуен Тхи Ки. Мы с моей супругой Лизой
узнали об этом и в субботу 25 июня посетили ее. Была теплая встреча. В
воскресенье она была у нас на даче. В субботу, 2 июля, я заехал с
переводчиком к ней в госпиталь и передал наш с Лизой сувенир, в ответ
на подаренный ею. 12 июля она попросила меня выслушать ее в
присутствии нашего переводчика и сказала следующее:
Зунгу трудно работать. Ле Зуан преследует нашу семью, ненавидит ее.
Когда Зунг назначал Хоанч Ван Тхага заместителем МНО по кадрам и
ВУЗам, то Вы ему сказали: На этой должности нужно иметь человека,
который способен работать 18 часов в сутки. Вы были правы. Тхай
работает плохо, назначает кадры, не считается с Вунгом, в обход его. Во
Нгуен Зиам (между прочим, установлено, что он был агентом
французской охранки) – врач нашей семьи. Он давно не в армии, а держит
до 20 человек свиты за счет армии, ходит все время в форме. Расходы на
его свиту большие, а он с этим не считается. На мой вопрос о том, в чем
же проявилось недовольство Ле Зуана семьей Зунга, Ки ответила: Раз
как-то Зунг был необоснованно снижен, то Хо Ши Мин по предложению
Ле Зуана восстановил его. Значит, когда-то он защищал нас, а теперь
«против». Я прошу Вас, помочь в работе Зунгу как-то, или через Кривду,
или другим путем. Во-первых, я думал ранее, что Зунг не посвящает жену
в служебные дела, а оказывается не так, она все знает. Во-вторых, надо
уяснить, по своей инициативе действует Ки или по указанию Зунга. Я
ответил Ки, что подумаю.
14 августа. Москва.
9 августа я принимал генерала армии Хоанг Ван Тхал, заместителя
МНО СРВ по его просьбе. Он отдыхает в Архангельском и 15 улетает на
родину.
Его вопросы относились к военной доктрине СРВ. Я заметил вместе с
тем, что он проверяет себя в каком-то споре со своими (видимо с Ван
Тьен Зунгом, МНО). Уяснил следующее: и Тхай, и другие, год тому назад,
предложенный мной «Устав по подготовке и ведению ВНА» не читал,
хотя говорит, что читал. А там я четко декларировал основы
доктрины. Кто-то, видимо Зунг, якобы недооценивает значений
оборонительных операций для ВНА, ссылаясь на нас, то есть, на меня.
Кто-то, опять таки Зунг, искажает наши рекомендации и по доктрине
и по военному искусству. Тхай прямо сказал, что он на заседании
Политбюро ЦК КПВ выступал с обоснованием значения обороны, что Ле
Зуан сказал: Надо глубоко изучать советские рекомендации, изучать,
изучать и принимать. Значит, что-то искажено и есть сомнения. Если
так, как сказал о значимости обороны для СРВ Тхай, он говорил на
Политбюро и с кем-то диспутировал, то это был Зунг. Значит, Зунг
искаженно изложил Ле Зуану нашу позицию. Это подтверждает беседа.
Я повторил то, что предложено в «Уставе» по доктрине и по значению
обороны. Тхай обрадовался и засиял, выразил полное согласие. Сказал, что
Политбюро за эти идеи, а что он сам, Тхай на 100% со мной согласен
(что-то я несколько сомневаюсь).
Затем Тхай выразил мне благодарность (Я восхищен вашим стилем
работы!) за разъяснение, спасибо за работу ТВС (военного советника),
что меня там помнят и ценят. На беседе переводчиком был
подполковник Исаков. Сегодня он рассказал, что был прием Шкадовым
Тхая (с супругами). Присутствовал Кривда (без жены). Тхай сказал
Шкадову, что была исключительно полезная встреча с Обатуровым,
хвалил меня, несмотря на присутствие Кривды. А в дороге, в машине,
когда они ехали из нашей академии, он сказал Исакову «Обатуров – велик,
весьма работоспособен. Он пример всем нам. Такого ТВС у нас, наверное,
больше не будет.
8 ноября. Москва.
4 октября были похороны консультанта, генерал-лейтенанта
Дятленко. Он умер от паралича сердца в ночь с 30 сентября на 1
октября. Был бодр, весел, трудоспособен. Я знал его с 1958 года: честен,
грамотен, трудолюбив, прямолинеен. Очень жаль, что он ушел из жизни,
был мне хорошей опорой.
Вчера, я впервые с 1941 года участвовал на военном параде, шел во главе
академии (111 парад). Вчера вечером посмотрел кадры по телевизору, как
шел сам и головной батальон академии. Молодцы. 1 батальон безупречно.
У себя заметил шероховатость – немного качался. 2 и 3-ий не показали.
На приеме в Кремле вчера с 13.00 (открывал Тихонов) член ВС СВ
Попов сказал, что академия прошла отлично. То же самое сказали
Павловский, Сорокин, Ахромеев и др.
Слава Богу, конец этому! Сильно отражается на учебе. 5 ноября с
17.00 был на торжественном заседании в Кремлевском Дворце Съезда.
Доклад Романова. 4 ноября – торжественное заседание в академии, а 29 –
торжественное заседание участников парада в Кремлевском Дворце
Съезда, под эгидой командования МО.
Смешно, но на двух тренировках на Красной Площади был на главной
трибуне Мавзолея, а в Кремлевском Дворце Съездов 29 октября в
президиуме. Не ожидал, что могу оказаться в этих святых местах
случайно.
1984 год
27 февраля. Москва.
За короткое время – ряд печальных событий. 9 февраля скончался
Генсек Андропов, пробыв на этом посту 1 год 4 месяца. Тяжелая утрата!
Он тактично, но твердо поставил перед партией как задачу борьбы с
преступностью, взяточничеством, беспорядками в работе аппарата,
т.е. с тем, что развел Леня Брежнев. Одним из первых ставленников
Брежнева Щелоков снят с поста МВД и привлечен к строгой партийной
ответственности. Но не успел он все довести до конца.
Внеочередной февральский пленум ЦК (13 февраля) избрал Генсеком
Черненко. Партия его знает плохо. Слухи на фоне брежневских
пережитков идут разные. Одно несомненно: всему негативному, что
делал Леня он потакал.
Однако, речь на Пленуме у него в духе андроповской линии. Хорошо если
так. Поживем – увидим. 14 февраля состоялись похороны на Красной
Площади.
13 марта. Москва.
В учебе внимание сосредоточено на боевых операциях. По этому
вопросу вчера был у генерал-полковника Тареева, заместителя
начальника ГОУ. Консультировался. Вдруг, он сказал: академия наук
СССР считает и доложила Устинову, что если враг и нанесет
упреждающий массированный ядерный удар по СССР, то он получит
возмездие: радиоактивное облако придет в США и погибнут все живые.
Якобы это знают в США, а поэтому ядерной войны не будет! Вряд ли
такое дерзкое заявление обосновано.
Новый первый заместитель генерал-полковник Семиренко в течение 10
месяцев работает 2,5 месяцев. Все болел и оперировался. Это – беда для
него и нас. По работе он больше жулит, чем делает. Поспешен,
самоуверен, поверхностно решает важные вопросы. Не воспитан:
может вмешаться в мой разговор с подчиненными, ругать моих
подчиненных, когда они обращаются ко мне, делать поспешные
высказывания. Если считать, что человек что говорит – то и думает,
то он не скромен. Болтлив. Будучи обижен, что не назначен на округ, он
громогласно в присутствии подчиненных ему и мне генералов заявил:
«Нас, украинцев теперь не выдвигают. Только русских. Такую установку
дал Суслов и она выполняется. А ведь мы не Иваны. Петро-хохол
приходит в полк и спрашивает, а где тут стрельбище, а Иван приходит,
спрашивает, где тут кухня». Во-первых, это не скромно, во-вторых –
грубая политического характера ложь, в-третьих, оскорбление мне и
другим присутствовавшим русским, А ведь он знает, что я – русский. На
днях, он неделю болел простудой. Но как он получил ее? В понедельник
27-го его нет на работе. Адъютант сказал, что он сдает в госпитале
анализы. В госпитале его не было целый день, своих врачей не вызывал,
мне не позвонил и не доложил. Только днем 28-го, более чем через сутки,
он позвонил и доложил, что находится на квартире и болеет. Тогда я
послал врачей. Но врач из госпиталя им. Мандрыко, за которым он
закреплен, его не нашел там. И вот, когда он вышел на работу, то 7
марта, я в разговоре с ним сказал, что 27 я его не нашел. На его ответ,
что он болел и был в госпитале, я сказал, что в госпитале его никто не
видел и что он мог позвонить мне лично. Он взорвался и заявил, что ему
все равно, что он может уволиться. Я: «К чему такой тон? Что я
лишнее с Вас спрашиваю?» Он не ответил. На основании этого я
замечаю, что наряду с болезнью у Семиренко есть и другая болезнь: его не
интересуют дела академии, он обижен должностью. Но главное – не
воспитан и не честен. Мне ведь доложили, что с середины 27-го по
середину 28-го он разъезжал на машине, а ночь провел в Наро-Фоминске.
Больной? Зачем?
26 июня. Москва.
Закончены Госэкзамены очередного выпуска. 29 человек получили право
на золотые медали, а дали 19 человек.
Результаты этого года в пресловутых баллах ниже прошлогодних, но я
доволен. Председателем ГЭК был генерал армии Герасимов (тот, что под
моим началом в Кривом Роге командовал в 1960-1964гг). Он предъявил
должные и объективные требования.
Несколько шокировало меня то, что у него развилась этакая
категоричность,
исключительность
суждений.
Такую
черту
приобретают люди, долго владеющие большой властью, но
недостаточно скромные.
31 октября. Москва.
Беда! Вчера убили Индиру Ганди, премьер-министра Индии, лидера
партии ИНК(и), прогрессивного, большого друга СССР.
Убили люди из общины сингхов, проникшие в охрану главы
правительства. В упор. Один бандит убит, другой ранен и задержан.
Скорбит Индия, скорбим мы. Премьер-министром стал ее сын, генсекретарь партии Раджив Ганди. Объявил о преемственности
политики.
23 декабря. Москва.
20 декабря скончался Устинов, член Политбюро ЦК, герой СССР,
дважды герой «Соц.труда». Это большая потеря. На 77 году жизни. Всю
жизнь трудился самоотверженно. Отличный знаток оборонной
промышленности. Конечно, он не стратег, но в МО внес после Гречко
настоящую партийную линию. Мне он дорог, настоящий коммунист
ленинского стиля и человек с большой буквы. Вчера начался доступ. В
почетном карауле в 12.10 и мне пришлось отдать дань. Завтра 24-го
похороны на Красной Площади. От нас – два батальона для прохождения
и 850 человек для прочих нужд. Вчера назначен Указом Председателя
Верховного Совета Министром Обороны Маршал СССР Соколов.
Кадровый военный (с 1932 г), 1911 года рождения, ни чем себя не
запятнавший. Я лично этому рад.
1985 год
13 марта. Москва.
Сегодня с 13.00 до 13.50 состоялись похороны генерального секретаря
ЦК Черненко, избранного на этот пост 8 февраля 1984. Умер в 19.20 10
марта. Странно, давно знали о его болезнях, зачем выбирали на 13
месяцев? Этим вопросом задаются многие и говорят открыто. Я, как и
ранее, в подобных случаях, был на левой трибуне, проверив
предварительно готовность двух своих батальонов во главе с генераллейтенантом Мишагиным. Митинг вел Горбачев. Вчера с 17.00
состоялся внеочередной Пленум ЦК КПСС. По предложению
Политбюро, с которым выступил Громыко, Пленум единодушно избрал
Генсеком Горбачева, которому 21 марта исполнится 54 года. Запас лет
хороший! Я, как и многие, питаю на него большие надежды. Встречался
с ним в Ханое, куда он прибывал в 1982 году во главе делегации, а летом
1984 года разговаривал с ним. Производит впечатление открытого,
прямого, доступного человека, внимательно выслушивающего людей.
А то беда: одного за другим хороним генсеков. В эти дни не было у меня
чувства, совпадающего с официальными голосами: Черненко –
выдающийся и т.д… Такого чувства не было. Да, Брежнев при всех
ошибках, сыграл, все-таки, в главном выдающимся или Андропов может
быть назван выдающимся уже за то, что изменил КГБ (ликвидировал
«государство в государстве»), навел порядок во многом, и за то, что за 16
месяцев его генсекства начали убирать и сажать преступников от
власти. А у Черненко в его делах я не нахожу ничего выдающегося. Для
меня он – известный деятель ЦК партии. И не более.
11 мая. Москва.
Вот и прошел великий праздник 40-летие Победы. Ни я, ни мои
товарищи однополчане 9 мая 1945 года не думали, что доживем до этой
даты. А вот ведь, дожили. Прохождение войск на параде было
великолепным и Политбюро, и генсек Горбачев и МО были довольны. А
значит, такая оценка дана и нашей академии. Вечером 9 мая по
телевизору видел повтор парада, видел свою академию и себя. Все хорошо,
все получилось. И в «Правде» теплые слова об академии напечатали (от
10 мая). Парад мне в целом очень понравился. Не только выучка, красота,
стройность, но и приподнятость, вдохновенный настрой. 1 час 10 минут
замечательного, волнующего показа (можно сказать спектакля) и
историчность победы, и готовность ответить на любую агрессию.
27 июля. Москва.
18 июля меня вызвал мой начальник ГК СВ генерал армии Ивановский и
заместитель МО по кадрам генерал армии Шкадов. Было это в 15.00. В
кабинете Ивановского были они двое. Ивановский начал. Нам поручил МО
переговорить с Вами, сказал он, о том, чтобы освободить Вас от
должности и перейти в группу генеральных инспекторов (райская
группа). Понимаете, нужно освежение, возраст есть возраст. Шкадов
добавил, что Вы остаетесь на службе, плюс машина, дача, адъютант.
Меня страшно возмутили слова Шкадова насчет машины, дачи и
прочего. Как он мог? Зная меня по совместной службе, приписывать мне
меркантильность, оскорбительно говорить? У меня за 50 лет службы
никаких помыслов о личной выгоде и благополучии не было, никогда я это
не проявлял, не давал повода так думать. И насчет освежения: за 2,5 года
пребывания в должности начальника академии я не успел заплесневеть,
т.е. стать рутиной. Однако, о первом я промолчал, сдержался, а второе
(о плесени) сказал. Что касается решения МО, то я сказал: Решение есть
решение, я воспринимаю как закон. Может быть мне не следовало
браться за академию, которая так связана застаревшими проблемами,
не зависящими от нее. Приняв академию, я принял все беды на себя. И
тут я коснулся тех проблем, которые десятилетиями не решаются и в
которые упирается дальнейшее совершенствование учебного процесса.
Шкадов сказал: Вашу работу высоко ценит Министр Обороны и
начальник Генштаба. Претензий к Вам нет»
Так за это или нет – не знаю. Но мой уход совпал с началом некоторого
омоложения руководящих кадров, которое начал Министр.
Сегодня с утра в течение двух с половиной часов подробно изложил
руководящему составу академии требования МО и других руководящих
товарищей.
С 14.00 до 15.15 был на приеме у МО Соколова. Кстати, он до сих пор не
знает, что мы с ним земляки. Дело в том, что 19 июля я позвонил ему и
сказал: Мне товарищи Ивановский и Шкадов объявили Ваше решение об
освобождении от должности начальника академии. Но поскольку никто
лучше меня не знает бед академии, то я просил бы принять меня. Он
ответил: Хорошо, я Вас на следующей неделе приму.
И принял, слово сдержал. Я ему докладывал в присутствии маршала
Петрова, которого он пригласил. По порядку доложил ему все проблемы.
Он слушал, задавал вопросы, уточнял. Зная, что Петров во многом со
мной не согласен и во многом не поддерживает, я, тем не менее, все
изложил, как думал. Обеспеченность классно-лабораторной базой – 55%.
Новый корпус даст 12,5 тыс.кв.м. нужно еще 18 тысяч. Нужен и третий
учебный корпус. С Моссоветом все проработано. Полевой базы у
академии нет и прочее, прочее, прочее. После моего выступления МО
сказал: Говорю Вам от себя и от всей коллегии - претензий к Вам нет,
мы довольны Вашей работой, службой. Вы сделали много. Но, Вы государственный человек. Вам 70 лет. Нужно ставить человека с
запасом лет на 10. Такой человек у нас есть, это генерал-полковник
Кончиц, бывший ГВС на Кубе. Два года будет осваивать, а потом, думаю,
даст отдачу. В заключении, когда я выразил признательность за то, что
МО нашел время выслушать нужды академии, он поблагодарил меня за
то, что я основательно изложил положение и нужды академии: Мы
будем принимать необходимые меры, чтобы поправить положение и
помочь академии.
29 августа. Москва.
26 августа, Ивановский представил руководству академии нового
начальника академии генерал-полковника Кончица.
Ивановский несколько теплых слов сказал о моей работе, пожелал мне
здоровья, а Кончицу – успехов. Я поблагодарил за дружную работу
начальников факультетов, кафедр, отделов, заместителей начальника
академии, аппарат. Затем Ивановский уехал, а мы с Кончицем в течение
4 часов беседовали о делах академии. Рассказал ему о состоянии дел,
нуждах, перспективах. Он благодарил и просил при случае разрешения на
встречи, когда будут вопросы.
Вчера прибыл в группу генеральных инспекторов и представился
старшему – маршалу авиации Руденко и секретарю партбюро тоже
маршалу авиации Силантьеву. Встречен по-товарищески. Прибыл вчера
и Толубко, главный маршал артиллерии, старый мой друг, который
назначен генеральным инспектором, т.е. высшим в группе по должности.
Моя должность в группе – военный инспектор – советник в группе. Вчера
и сегодня оформлялся, становился на учет. Встал на партучет. Получил
стол в комнате с адмиралом Сысоевым, бывшим начальником ВМ
академии, два телефона. Словом, столоначальник (ха-ха!). 2 сентября
получу машину с двумя водителями. Адъютант положен прапорщик
Золоторев, которого хорошо знаю по Ханою как авиатехника отряда
ГВС. Очень хороший парень! Хочет быть у меня адъютантом. Меня
поддержал старший группы Руденко, а начальник секретариата
полковник Габов против, хотя и получил приказ. Зарплата – три
четверти той, что получал, рабочий день не нормирован.
Конечно, надо смотреть правде в глаза. Мне 70! Еще 2-3 года и тем
темпом, как работал, т.е. с 8.00 до 22.00, т.е. 14 часов ежедневно (да
интенсивно) я уже не смогу. А может быть и хуже: буду больным,
перейду в группу больных. Руденко спросил: Как здоровье? Я ответил:
Ничего. Он: Хорошо, что пришел сюда не больным, увидишь жизнь. И он
рассказал, как 12 лет тому назад, после инфаркта, 70 лет, сдав КВВА им.
Гагарина, пришел в группу. Через полгода чувствовал себя хорошо. И в
самом деле: Руденко 82 года, а он выглядит прекрасно. Как не оценить ту
заботу, которая проявлена о таких, как я ЦК и Правительством:
машина, адъютант, дача, значительные деньги, нагрузка по мере сил?
Бесконечная им и нашему народу благодарность!
1986 год
8 апреля. Москва.
О Толубко Владимире Федоровиче. Я его уважал в БТ академии перед
войной. Он учился на курс раньше. Мы познакомились на стезе спорта.
Уважал, и когда воевали вместе с июня 1944 до конца войны.
Дальше он рос быстро, и много лет был ГК РВ СН, главным маршалом
артиллерии, Героем соцтруда, членом ЦК КПСС.
У нас в группе генеральных инспекторов он с декабря 1985 года старший.
С первых дней он на всех нас произвел странное впечатление.
Сумбурен. Мысль бессвязная. Гордится, с людьми не советуется, забывая,
что перед ним люди с не меньшим, чем у него опытом. Эти люди попали
в группу потому, что в возрасте, многие сильно больны.
И вот он начал с того, что пытался установить порядок: отменить
ранее принятую практику - каждый регулирует свой рабочий день,
ввести распорядок дня с обязательной явкой на службу, хотя у многих
лучшая литература дома. Это вызвало более чем удивление практически
всех, в том числе партбюро. Это ему высказали открыто, а он назвал
это «оппозицией».
Не спросив нас, наших возможностей, он взял на группу обязательства
проверить 12 республик, почти все округа и группы по отбору курсантов в
ВУЗы и слушателей в академии. В два приема на это нужно по 21
человеку – генералов армии и маршалов родов войск. А у нас «на ногах»
предельно 18 человек, причем, 6 из них два заезда не выдержат. Хуже
того, взял на группу задачу обобщать материалы (что должен делать
ГУК) и докладывать выводы МО и в ЦК КПСС. Всех это удивило,
большинство не разделяет этого.
Указания дает крикливо, бесцельно, сумбурно, не к месту, порой
бесцельно ссылается на решения 27 съезда. Совещания длинные,
путанные. Уже противопоставил себя многим. Да, Володя стал не тот.
Многие говорят: как ему так долго доверяли РВ СН?
1987 год
30 июня. Москва.
27-28 июня состоялся Пленум ЦК КПСС, а затем очередная сессия
Верховного Совета СССР.
Пленум перевел из кандидатов в члены ЦК и избрал кандидатом в
члены Политбюро ЦК генерала армии Язова, назначенного Министром
Обороны 30 июня 1987 года. Язов был три месяца заместителем МО по
кадрам, до этого командовал ДВВО. Масштабы ВС ему осваивать
придется с азов. Возраст – 64 года, немолодой.
ГК ПВО назначен генерал армии Третьяк. Во всех этих решительных
мерах жалко одного – Соколова. Он пожинает плоды «деятельности»
Устинова и компании.
А в ПВО беспорядки давно прячутся и
маскируются. От этого и случай с западно-германским спортивным
самолетом, пилотируемым гражданином ФРГ Рустом, который 28 июня
летел из Хельсинки до Москвы безнаказанно и сел у Собора Василия
Блаженного в центре Москвы. Политбюро отстранило ГК ПВО главного
маршала авиации Колдунова, ряд его подчиненных, в том числе и
Соколова. Он зачислен в нашу инспекцию. Тяжело этому славному и
трудолюбивому военочальнику теперь!
Шкадов доверительно сказал мне, что на него писали анонимки
Варенников, будучи генерал-полковником, командующим войск ПрикВО и
Иванов Борис, бывший командующим ЮГВ, генерал-полковник. Мерзкие
люди!
1988 год
9 декабря. Москва.
Вчера на сессии Генеральной ассамблеи ООН в Нью-Йорке выступил
Горбачев. Интересное выступление. Но вот что удивило: он объявил, что
мы в течение двух лет сократим ВС СССР на 500 тысяч человек, в том
числе 50 тысяч в группах войск, уберем более 8 тысяч орудий. И 10 тысяч
танков и более 8 тысяч в европейской части! И это в одностороннем
порядке. Настораживает: в одностороннем, без всякого снижения уровня
вооружений блока НАТО! Было уже: в 1960 в одностороннем порядке
сократили 1 млн. 200 тысяч (Хрущев), а потом постепенно пришлось
вернуть: никто из капиталистов навстречу не пошел. Надо в этой
сенсационной новости разобраться.
1991 год
6 мая. Москва.
Забыл я тебя дневник! Годами не пишу. Раздумья над всем
происходящим давят, а писать тошно. И все же нужно. Попытаюсь.
В апреле состоялся пленум ЦК КПСС. Основательной критике
подвергся Генсек Горбачев. За то, что не советуется не только с
партией, но даже с Политбюро, проводя курс своей политики; за развал
экономики; за отрыв от работы Генсека; за беззаконие в стране; за
уступки антикоммунизму и антисоветизм. И Горбачев попросил
отставку с поста Генсека. Отставку ему не дали. А может, надо было
дать? Он сковал работу ЦК, а сам партией не руководит.
29 августа. Москва.
Повесился Маршал СССР Ахромеев. В посмертной записке он изложил
причины. Суть сводится к следующему: «Идеалы, за которые он боролся
всю жизнь, рухнули. Мое положение дает мне основания расстаться с
разрушенной жизнью вот таким образом»…
Когда я командовал округом, он был НШ ТА, затем ушел командовать
такой армией в БВО, Затем НШ ДВВО, начальник ГОУ, первый
заместитель НШ ГШ и начальник Генштаба (после Огаркова). Это был
кристально чистый, предельно преданный делу народа и партии человек,
очень трудолюбивый, честный. Будучи в инспекции, он выполнял
обязанности военного советника при президенте Горбачеве. Мы знали,
что он в ряде принципиальных вопросов разоружения и военного
строительства не был согласен с Горбачевым, но вынужденно
подчинялся. Например, его возмущало отступление от принципа равной
безопасности, односторонняя уступка, в разружении, США и блоку
НАТО. Его возмутило согласие Горбачева и Шеварнадзе на включение
объединенной Германии в блок НАТО, приведшее с ликвидацией
Варшавского военного блока к превосходству НАТО над нами в 5 раз.
А теперь о рухнувших идеалах. С арестом членов ГКЧП и еще ряда лиц,
активно их поддерживающих, раздавили КПСС. Сначала 22 августа,
президент России Ельцин издал указ о приостановлении на территории
РСФСР деятельности КПСС, о чем он объявил на совместной прессконференции с Горбачевым (Горбачев при этом сказал: «Борис
Николаевич, будьте до конца демократичны»), а затем 23-го, Горбачев
снял с себя полномочия Генсека, а 24-го был издан указ, о
приостановлении деятельности центральных органов КПСС. Что такое
«приостановление» не понятно никому…
22 сентября. Москва.
… за этим последовали другие нарушения. Союзные республики одна за
другой в большинстве объявили себя самостоятельными, а некоторые
объявили о своем выходе из СССР. Развал Союза в значительной степени
обязан тому, что управлять Союзом Горбачев поручил правительству
России, что испугало, и отпугнуло прежде всего Украину и Белоруссию.
Итак, за развал содружества Горбачев получил Нобелевскую премию!
25 октября. Москва.
Мысли прослеживают путь Горбачева от Генсека до предательства
многомиллионной партии, которая в один день стала под запретом, а мы
все, ее члены – изгоями.
Его предательство, как Генсека тесно переплетается с
предательством его, как президента, которым он был по воле партии.
Партия поддержала перестройку, но он не попытался разработать ее
стратегию и тактику, скомпроментировав ее, хотя она направлялась
вначале на реформирование сталинской модели социализма в гуманный
демократический социализм. Его шатания обозначились на 19-ой
партконференции.
Мне вспомнилась история антикоммунизма. Декреты о запрещении
коммунистических партий в свое время подписывали Муссолини, Гитлер,
Франко, Пиночет. И вот теперь, в компанию с этими диктаторами
встали Ельцин, Горбачев, Кравчук. Вот в какую компанию попали наши
недавние лидеры КПСС!
Эти трое еще недавно заявляли, что миллионы коммунистов не могут
отвечать за преступные действия отдельных лиц из верхушки партии, а
сами заставили эти миллионы отвечать.
С их подачи антикоммунисты всех мастей сейчас кричат о том, что
КПСС – преступная организация. Значит, они - Горбачев и компания,
десятками лет возглавляли преступную группировку? Выходит, по
логике, что их и надо судить, поскольку нельзя осудить 16 млн человек.
Деятельность Ельцина и компании по развалу союза ударила
бумерангом по России. Чеченцы провели свои выборы президента и
народного собрания, под дулами автоматов их национальной гвардии, и
объявили независимую чеченскую республику. ЧИАР расколота. Теперь
Ельцин понял, что если не принять мер против национального
экстремизма, то федерация развалится. И он ввел с 00 часов 9-го ноября в
ЧИАР чрезвычайное положение. Чечня это встретила в штыки, собрала
вооруженные отряды в Грозном, и их лидер генерал в отставке Дудаев
объявил указ Елицина не действительным. Противостояние усилилось.
11 декабря. Москва.
Вчера состоялось итоговое годовое совещание у Министра Обороны. В
конце дня присутствовал, а в течение 40 минут выступал Горбачев.
Прийти раньше и послушать выступления с мест командующих
округами у него не нашлось времени. Выступление нам не понравилось.
Он нас агитировал за Союз, чего мы и так знаем и за что стоим. Он
верит в Союз, но в какой? Можно бы назвать его утопистом, если не
хуже. Ведь 4 года, начиная с антиконституционного решения
Эстонского парламента и Нагорного Карабаха, он буйствовал, не
применял Конституцию СССР и довел страну до развала.
В субботу 7-го, МО Шапошников призвал нас и объявил о ликвидации
группы. Из «доказательств» в пользу этого, которые он приводил, мы
поняли, что инициатива избавиться от нас больше идет от его и его
окружения, чем от Горбачева и Ельцина. Да, бог с ним. Разве он, не
видевший ни одного боя, поймет нас, израненных и больных!
1992 год
5 октября. Москва.
С 16 июня, а фактически с 1 июля, мы, вся ГГИ в отставке.
Инициатива в этом принадлежит ГК ОВС СНГ маршалу авиации
Шапошникову. В двух интервью прессе и в одной статье он прямо сказал
об этом.
Этот, не солидный во всех отношениях человек, дважды назвал нашу
группу «райской», чем обесчестил нас и, если бы разрешались дуэли, то я,
в числе первых вызвал бы его на дуэль. Помню, как зимой бывшего
начальника Генштаба Лобова спросили о «райской» группе, то он сказал,
что в армии нет райской жизни, а имеется ГГИ, которая делает
нужное дело и состоит из извесных стране заслуженных военочальников.
Далее, в интервью в числе достижений за время пребывания в
должности ГК ОВС Шапошников назвал ликвидацию «райской» группы,
добавив, что это было непросто. Выходит, что ГГИ не помогала
править оборону, а подрывала ее, была вредной. Какое надругательство
над нами! Возмутительное поведение Шапошникова на Всеармейском
офицерском собрании. Он дважды ультимативно покидал собрание, когда
его критиковали и предлагали уйти в отставку.
На провокационные вопросы прессы, почему к руководству в ВС во
многих местах пришли авиаторы, Шапошников заявлял неоднократно
глупость, что это – героически вид ВС, требующий мужества, воли,
отваги и знаний. Выходит, что танкисты, моряки, ПВО, ракетчики
этого не имеют?
26 сентября. Москва.
Свершилось!!! Иуда-Ельцин, при поддержки демократической (читай
предательской) каманды, осуществил государственный переворот,
второй в истории его правления (первый в августе-сентябре 1991) в РФ. В
20.00 21-го он издал указ, которым прекратил деятельность съезда
народных депутатов и ВС РФ, взял в свои руки и законодательную
власть. Банкротство его политики насаждения дикого капитализма и
обнищания народа пытается свалить на других, вводя диктатуру.
Самолично, определяя высший законодательный орган двухпалатный
парламент – федеральное собрание и назначил выборы в него на 12
декабря. Так что же ты, президент, клявшийся в момент избрания, что
будешь опираться на Конституцию, растоптал ее!
В 24.00 Верховный совет решил прекратить полномочия преступника
–предателя Ельцина. 22.09 в 0.25 Вице-президент Руцкой приступил к
исполнению обязанностей президента, а днем 22.09 Ельцин издал
распоряжение не признавать его и не выполнять никакие его
распоряжения. На 12.00 22.09 поступило много телеграмм с мест,
осуждающих президента, а телевидение и радио, факты об этом не
сообщают, зато сведения о поддержке дают. С половины дня 22.09
трудящиеся взяли под защиту здание ВС РФ (Белый дом) и организовали
защиту. Сейчас, Белый дом лишен энергии, тепла, света, всей связи. ВС
во главе с Хасбулатовым лишен всего этого. В ночь на 23.09 начал работу
Съезд народных депутатов, а число участвующих в нем депутатов пока
точно не известно. В большинстве областей, краев и республик малые
Советы осудили Ельцина и не хотят выполнять Указ. Большинство глав
администраций, которых назначил Ельцин за Указ. Острая борьба!
В этой обстановке недоросль МО Грачев заявил, что все ГК,
командующие войсками округов, объединений и комсостав соединений
поддерживает Указ. Очень сомнительно! Но правду не узнаешь. Армиято дезориентирована на сегодня, и ее продолжают разлагать, направляя
не на службу Родине, а группе выскочек. Ведь додумался Грачев заявить,
что не исключено появление американских сил быстрого реагирования в
республиках бывшего СССР. И это, по его мнению, хорошо? Это –
антипатриотизм!
1993 год
3 октября. Москва.
Наш президент не только предатель, но еще и не человек. Он
изолировав ВС в Белом доме, оставил около 2000 человек без воды, без
электроэнергии, без связи, без канализации и не пропускает доставку
продуктов. Уморить холодом и голодом хочет! Это с 22 сентября.
5 октября. Москва.
….было больно и горько смотреть по телевизору, как по приказу
«демократа» Ельцина танки лупят снарядами по Белому Дому.
Заявления Ельцина и Грачева, что армия никогда не будет применена
против народа, что она нейтральна, оказались очередным подлым
обманом. Мог ли я подумать, что еще при жизни, бесконечно дорогая мне
армия будет стрелять в свой народ и в законный парламент! Не мог и
подумать, что наши наследники (старых танкистов), будут
хладнокровно бить танковыми снарядами своих людей, закрывшихся в
доме советов - тех людей, которых народ выбрал своими депутатами.
Как перенести эту трагедию недавно еще Великой страны?