ДИСЦИПЛИНА В ШКОЛЕ – ТЕРРИТОРИЯ СВОБОДЫ ИЛИ
реклама
1 Дисциплина в школе или гражданин за школьной партой Сегодня в школе изобретено много слоганов: «пространство детства», «школьный уклад», «организационная культура» и т.д. Все они, разумеется, имеют свой смысл. По большому же счёту все названные понятия обозначают примерно одно: среду обитания детей, среду в той или иной степени опедагогизированную, окультуренную. В этой среде приходится существовать нашим ученикам, здесь уживаются требование с исполнением, справедливость с бесправием. И в этой среде сверхпривычным понятием является такое словосочетание, как «дисциплина школы». (Discipliha – латинское-«обучение», «воспитание»). Это понятие воспринимается школьным сообществом сугубо на бытовом уровне, как данность, как температура тела, как воздух, о которых нечего лишний раз думать, если они нормальны. Не хочется на пустом месте теоретизировать, а уж тем более целенаправленно с данной ценностью работать…. Пока ничего не случилось. Случится – начинают дисциплину срочно «укреплять». Честно признаюсь, я не знаю, насколько этот школьный феномен исследован современными учеными. Например, в последнем академическом учебнике для педагогов «Общие основы педагогики» (2006 г.) (Анисимова В.В., Грохольской О.Г., Никандрова Н.Д.), не упоминюется ни «коллектив», ни «дисциплина». Можно предположить, что и современным теоретикам данная проблема не интересна. Зачем? Гораздо интереснее порассуждать о воспитательных системах или новейших дидактических технологиях. Мне же, как бывшему диркектору школы, хочется поразмышлять о школьной дисциплине, её сущности, месте и роли для школы и школьника, а также некоторых способах работы с нею. Известно, проблеме дисциплины придавали первостепенное значение все великие педагоги. И она была всегда дискуссионной. Почему? Во-первых, дисциплина – это то, с чем ребенок не рождается, то, чего в нём от природы нет, и то, что необходимо в него «вложить». И потому дисциплинированность детей и дисциплина в школе – это всегда есть определенный результат воспитания, который очень важен для характеристики, как самих детей, так и всей школы. Это действительно температура школьного тела, она сигнализирует о его здоровье или болезни. Заявление, что в этой школе или классе нет дисциплины, звучит как приговор: это плохая школа, это плохой класс, туда ребенка отдавать не следует. Недисциплинированный ученик – беда всей школы, недисциплинированный работник не нужен работодателю. Во–вторых, понятие «дисциплина» (как определённый порядок, следование норме) всегда воспринимается людьми как противопоставление свободе. Как ограничение, принуждение, лишение. Известны слова М. Волошина, что из всех видов насилия над людьми следующим после убийства является воспитание. К сожалению, и у большинства педагогов и школьников слово «дисциплина» ассоциируется с запретами и наказаниями и потому вызывает, скорее всего, отрицательные эмоции. Сегодня модно говорить о гуманности и гуманизме - синонимах свободы и отсутствия ограничений. Может быть, поэтому в методической публицистике авторы стесняются писать на эту тему. Мы же полагаем, что правильное решение вопроса дисциплины - это решение проблемы сохранения детской, школьной свободы как главного условия здорового развития ребенка. Мы полагаем, что дисциплина есть общий, беспристрастный и бескомпромиссный ЗАЩИТНИК всех жителей школы. Постараемся ниже эту мысль доказать. И, в-третьих, очень запутанна, противоречива связь между внешней дисциплиной и нравственностью как сугубо внутренним, интимным отношением к любым правилам человека. Как известно, существует четыре основных способа дисциплинирования:1)через боль и страх; 2)через возвышение самолюбия и чести: 3)через переживание естественных последствий: 4)через порицание, даже исключение из общества. Сторонники свободного воспитания категорически 2 отрицали саму попытку педагогов специально заниматься воспитанием дисциплины, считая, что это приведет только к обратным результатам, к нравственному уродству детей. А. Нилл (школа в Саммерхилле) утверждал, что ребенок сам научится дисциплине, если организовать его жизнь правильно, т.е. дать ему возможность заниматься делом, отвечающим его воле к саморазвитию. Ж.Ж. Руссо считал, что в основе воспитания дисциплины лежит «хорошо поставленная свобода». Никаких искусственных, педагогически организованных запретов. «Молодые наставники! – восклицал он. – Я вам проповедую трудное искусство – управлять без предписаний, делать всё, ничего не делая». Д. Дьюи так же отрицал всякое насилие, утверждая «чувство социального сотрудничества и общности жизни», в основе которых лежат ум и разумно организованный коллективный труд. Большое значение придавал дисциплине П.Ф.Каптерев. Необходимость дисциплины он выводил из необходимости совместного труда учителей и учеников. Он говорил: «Совместная работа и жизнь многих невозможны без определенного порядка. Порядок есть дисциплина. Её задача – устройство личной жизни образуемого в школе в согласии с жизнью других образуемых». И добавлял: дисциплина не может быть предписываема, она может быть только вырабатываема всем школьным сообществом. А.С.Макаренко, который работал, как известно, с категорией социально дезадаптированных детей, не мог пройти мимо проблемы дисциплины. Он утверждал, что «дисциплина есть свобода, она ставит личность в более защищенное, свободное положение». А.С.Макаренко говорил, что дисциплина украшает коллектив, что дисциплиной надо детям гордиться. Ему принадлежит замечательная формула, снявшая противоречие между дисциплиной - свободой и дисциплиной - запретом: КАК МОЖНО БОЛЬШЕ ТРЕБОВАНИЯ К ЧЕЛОВЕКУ И КАК МОЖНО БОЛЬШЕ УВАЖЕНИЯ К НЕМУ! Итак, обобщая сказанное, можно заключить, что дисциплина – понятие для школы законное. Она не только не унижает ребенка или педагога, она возвышает обоих: это условие совместной работы, это ценность, которую необходимо созидать, беречь и охранять. Но как с ней работать, как включить её в пространство школьной свободы и права? Ведь наше общество хочет построить правовое государство и воспитать законопослушную личность – гражданина свободной страны.. В чем же заключается сущностный, потаенный смысл «школьной дисциплины» как правовой категории? И почему она, эта ценность, существует где-то на обочине педагогического сознания, не включенная технологически в повседневную школьную жизнь, которая и есть, как известно, самый главный и эффективный воспитатель, в особенности в области правосознания. Убежден: если мы, педагоги, не сформируем у школьника правильное отношение к школьной дисциплине, то есть опасность, что в обществе не вырастет законопослушная личность, значит, не появится правовое государство. Феномен школьной дисциплины, конечно же, сложен. Он многослоен, в нем много значений. В дисциплине имеется политический смысл: для ребенка это первое соприкосновение с властью как таковой, которую олицетворяют педагоги, администрация, директор. Это безусловная опасность, но с этой опасностью надо, безусловно, ладить. Следовательно, надо что-то менять и, прежде всего, в себе. Так возникает объективный мотив саморегулирования, самовоспитания. В ней заключен и юридический, правовой смысл: впервые ребенок живет по достаточно суровым правилам взрослых, за нарушение которых грозит наказание, часто публичное (в семье, детском саду все было подругому, не так строго). И если рядом с этой властью, среди этих законов ему комфортно: он защищен, его признают и ценят, он имеет необходимое пространство для самовыражения, то все хорошо, т.е. нормально: он ощущает себя свободным. Значит, люди, окружающий мир к нему СПРАВЕДЛИВ. Справедливость как защищённость для самовыражения - вот лакмусовая бумажка благополучия школьной среды, школьного правового пространства для естественного, здорового, 3 гармоничного становления самосознания маленького школьного гражданина. Впрочем, и взрослые воспринимают законы и готовы им подчиняться тогда, когда они расцениваются как справедливые. Любое законодательство должно опираться на прочную нравственную основу (отмена, например, смертной казни в стране воспринимается нашим населением отрицательно именно потому, что это несправедливо: убийца остается жить, а жертвы мертвы). Именно справедливость власти и её законов формирует лояльное отношение граждан, как к самой власти, так и к праву и формирует законопослушную личность. В противном случае возникает отчуждение, оппозиция, правовой нигилизм. Известно, что у многих отечественных диссидентов разлад с государством начинался именно со школы. И, наконец, это благополучное условие для формирования здорового, нравственного внутреннего мира ребенка: совести, стыда, достоинства, чувства чести. Ведь если окружающий мир ко мне жесток, бездушен, несправедлив, то, что же мне стыдиться своей дерзости, грубости, нарушений дисциплины, ведь это всего лишь мой ответ, самозащита, борьба за справедливость. Я прав, а все неправы. Любая агрессия, утверждают психологи, есть возвращенная боль. В результате – происходит тяжелейшая деформация внутреннего мира личности и, прежде всего, деформация потребностно – мотивационной сферы, которая управляет поведением человека. Возникает разлад между «хочу» и «должен». Растет «горб» в характере (характер есть «сгусток» мотивов – С.Л.Рубинштейн). Считаю и глубоко уверен в этом, что фундаментом, на котором держится школьный уклад, центральным законом, определяющим качество школьного бытия, а вместе с ними положение ребенка в системе внутришкольных отношений, объективно являются и должны быть на практике ПРАВИЛА ПОВЕДЕНИЯ ШКОЛЬНИКА. Это ядро школьного законодательства. Это первая встреча молодого человека с ДОЛГОМ. Читатель возразит: а как же Устав школы? Конечно, и Устав. Но думаю, что Устав для ученика – то же самое, что Конституция для нас – обывателей. До неё, как до Бога – далеко. А школьная дисциплина, материализованная в Правилах поведения, - рядом, близко: на стене, в устах педагогов, которыми ученика попрекают, стыдят, призывают, наказывают, словом,«формируют». Учитывая сказанное, зададим вопрос практикам: какое место занимают эти правила в регулировании школьной жизни и формировании правового сознания школьников? Да и сознания самих педагогов? Помнят ли ученики и педагоги их напамять? Являются ли данные правила внутренними, то есть подлинными регуляторами их поведения? Опросы показывают, что нет. К сожалению, нет! Как не помнят в точности сами педагоги своих должностных обязанностей, за исполнение которых получают заработную плату и которые, конечно же, должны определять их трудовое поведение. Они не включены в сознание, точнее, в подсознание как внутренний, автоматический регулятор поведения. Это означает, что субъект живет на самом деле по другим правилам. Не здесь ли лежат корни правового равнодушия, а то и правового нигилизма нашего россиянина, которому, как говорят, «закон не писан». Ведь известно, что именно школа выращивает в человеке как всё хорошее, так и все плохое! Почему так происходит? Причина кроется, конечно же, в нас, педагогах, в нашей профессиональной позиции. Это мы, педагоги, рассматриваем и используем Правила для учащихся как инструмент принуждения, как кнут, когда это нам нужно. И только в этом качестве. Так за что их школьнику помнить, а тем более любить? И уж тем более – следовать им? По законам дедушки Фрейда их нужно как можно быстрее вычеркивать из памяти. Работает инстинкт самосохранения школьника. На самом же деле любые законы человеческого общежития человека защищают! Как должны защищать ученика «Правила поведения школьника». Но это будет тогда, когда это будут 4 его правила. Не «для него», а Его. В школе А.Н.Тубельского работает принцип: «В нашей школе каждый имеет право делать все, если это не нарушает прав других». Для этого в школе самими детьми разработана школьная Конституция. И потому школьник, конечно же, эти правила знает, более того,- уважает, ценит, так как они созданы мной для се6я, т.е. для собственной свободы. Следовательно, именно я должен заботиться об их соблюдении окружающими. И хранить как общую для всего школьного сообщества ценность. Думаю, проблема подлинного школьного правового воспитания кроется в задаче, как вовлечь каждого ученика, а, точнее, каждого члена школьного сообщества, будь он ребенок или взрослый, в общую законодательную работу? Ведь только в этом случае он будет считать эти законы своими. И только в этом случае документ есть общий, коллективный ДОГОВОР, В КОТОРОМ УЧТЕНЫ ПОТРЕБНОСТИ И ИНТЕРЕСЫ ВСЕХ! «Я создаю правила своей жизни, я их исполняю»,- таким должен быть нравственный императив правового сознания школьника. С решением этой задачи, полагаю, во многом может быть решена и проблема содержания деятельности детского самоуправления в школе. В практике нашей отечественной школы у детей произошло нечто противоположное: игнорирование, отторжение, неприятие главного закона. Он превратился в дубину над головой учеников и воспринимается ими как дубина. И потому его нарушение в среде подростков считается едва ли не подвигом. Бросил бумажку, нарисовал непристойность в туалете, разбил окно – герой. Воспитательный процесс, как известно, диалектичен, средства воспитания можно повернуть остриём как для блага воспитанника, так и против него. Это не с ребенком произошла беда – подмена смысла, а с нашим педагогом. Произошла аберрация педагогического зрения: не в ту сторону его глаза смотрят… И ведут. Каковы причины подобной подмены ценностей? Как поправить ситуацию? Не берусь ответить на все вопросы, Напомню лишь несколько традиционных явлений, которые все школьные жители наблюдают, но вряд ли о них задумываются (иначе бы такого не было). Например, в школьном коридоре висит, как правило, только стенд с Правилами поведения школьников. А почему, собственно? Почему рядом не висят Правила поведения педагога («Кодекс педагогической чести»)? Если мы, педагоги, действительно считаем детей равноправными субъектами педагогического процесса? Если мы демократичны не на словах, а на деле? Или только дети обязаны жить по правилам, а педагогам тоже «закон не писан»? (Не является ли подобная практика ответом на тест о действительном состоянии демократии в стране, в том числе, в умах педагогов?). Школьники А.Н.Тубельского не раз убеждались, что главными нарушителями школьной Конституции являются именно педагоги, конечно же, руководствующиеся благом ученика, Учительница физики в школе, где я был директором, постоянно доводила некоторых старшеклассниц до слез, добиваясь отменных знаний по физике. В перерыве она подходила к плачущей и говорила всегда одно и то же: «Вырастешь – спасибо скажешь». За что: за унижения, за физику, которая, скорее всего, никогда не пригодится этой девушке в жизни? Кстати, хороший физик, добросовестный работник. Подготовила многих победителей олимпиад по физике. Но она руководствовалась святым для неё принципом: все другие предметы ты можешь не знать, но физику знать обязана. Для своего же счастья. И такое убеждение из неё не вытравить ни на каких «директорских коврах». Так нужна ли демократия такому педагогу? Нужен ли ему этот Кодекс чести, к тому же известный всем ученикам школы, которые есть, как известно, самые строгие и бескомпромиссные контролёры за школьной справедливостью? Представьте себе, если Кодекс будет начинаться так: - ни при каких обстоятельствах не кричать на ученика - это педагогическое бессилие; -не приклеивать ярлыки: «тупицы», «лодыри», «разгильдяи» это педагогическая невоспитанность; 5 -не жаловаться родителям - это маскировка своего непрофессионализма и т.д. И что может произойти? Педагогическая катастрофа. Представляете: встанет какой- нибудь худосочный Петя Сидоров и, трясясь от собственной смелости, заявит: «Глубокоуважаемый Валерий Петрович, Вы так со мною разговаривать не имеете права: «Кодекс чести педагога», п.2, этаж 1, простенок 4». И что после этого делать педагогу? А на него, не мигая, смотрят ученики всего класса… Обижаться? Наказывать ученика? За что? Ученик ведет себя в высшей степени корректно. Он защищает себя и свое человеческое достоинство, защищает правовым путём, получив в своё распоряжение ИНСТРУМЕНТ САМОЗАЩИТЫ. Происходит выдающаяся гражданская акция: кроме отвлеченных законов физики, ученики получают наглядный урок гражданственности, верховенства права и, следовательно, урок живой справедливости! А Петя Сидоров – урок гражданского мужества, который он, конечно же, не забудет никогда (можно предположить, что в глазах товарищей он на долгое время станет героем, а это для мальчика дорогого стоит). Далее. А почему здесь нет Правил поведения директора школы? В нашем престол – отечестве почему-то любой начальник получает сакральный, почти мистический ореол безупречности: «директор не опаздывает, а задерживается», «если ты начальник, то я – …». Хотя часто это совсем не так. А ведь именно от директора школы должна исходить та культура, та аура великодушия, справедливости, защищенности, которая определяет уклад, дух, сам воздух образовательного учреждения. В нашей школе директор всегда был «учителем учителей», а не расчетливым, холодным менеджером, чья функция расставить «персонал» по местам, выдать инструкции и организовать контроль. Следовательно, эта его высокая обязанность должна быть где - то прописана и всем известна. Опять же для того, чтобы коллективными усилиями её охранять. Но сегодня, будучи директором школы, я обязательно повесил бы правила для техперсонала. Скажите, что унесет из школы ребенок в душе, если директор, педагоги что-то гундят про гуманизм, уважение к достоинству школьника, а охранник провожает их на выходе матом, а техслужащая шваброй поперек спины? Урок человеколюбия? Думаю, что нет. В школе «самоуправления» А.Н.Тубельского было много законов: от школьной Конституции до положений о дискотеке, школьном кафе, вандализме и т.д. По существу они упорядочивали всё школьное пространство, превращая его в правовое. И эти законы разрабатывали сами школьники вместе с педагогами – все «граждане школы», постоянно пополняя, уточняя их в течение всей школьной жизни. Демократия не есть хаос. Демократия есть ИСКУССТВО ДОГОВАРИВАТЬСЯ, обретение умения самим строить свою жизнь. Власть должна предоставить для этих договоров площадки. В этом смысл правого пространства. Кстати, в любой школе такие площадки есть: школьные конференции, советы школы, парламенты, наконец, педсоветы с присутствием учеников, родителей, спонсоров. Только какие задачи они у нас решают, кому служат? Ученику или директору? У Тубельского регулярно проводилось тестирование, измеряющее «температуру школьного уклада», оценивающее динамику апелляций к школьным законам, отображающую рост правосознания как учеников, так и учителей. Кстати, последним культура права давалась труднее. Сильно тянуло к культуре власти. Наконец, полезно в школе вывесить и Правила поведения родителей. Это будет своеобразная «инструкция» родителям «Как любить своих детей». Интересно, какие коллизии могут возникнуть в семье у великовозрастных и просвещённых повес? Повторюсь: создание правил для учащихся, а тем более целостного школьного законодательства не должно быть единичной повесткой школьного парламента, конференции или одного педсовета. Это целое отдельное направление педагогической работы в школе, такое, как трудовое воспитание, нравственное, физическое и т.д. В начальных классах – разработка устного кодекса элементарных основ этики поведения – умение дружить, уважение к учителю, почтение к старшим, забота о 6 девочках и т.д. Данный возраст есть самый сензитивный, благотворный для закладки основ человеческой культуры. Психологи утверждают, если это время упустить – можно опоздать навсегда. В среднем звене – кодекс чести своего класса в классном уголке (классные уголки, конечно же, срочно необходимо в школах вернуть, возвратив им статус зеркала деловой и духовной жизни класса). Случилось ЧП – драка, и классное собрание формулирует и записывает в уголок правило: драка есть оружие нищих духом! Правила классного сообщества растут, множатся вместе с возрастом и зрелостью учеников. С ростом законодательства растёт и развивается правовое сознание подростка. Старшая школа – время самостоятельного действия, время заботы и передачи своих правовых знаний другим: правовые отряды, волонтерство, шефство и наставничество над младшими. В городе Ижевске большой резонанс общественности вызвал «Правовой трамвайчик», трамвай, который катался по городу, весь обклеенный рисунками, стихами, частушками на правовые темы старшеклассниками из правового отряда школы № 81. Но законотворчество – это полдела. Необходимо, чтобы законы исполнялись. Для контроля за исполнением должны создаваться надзорные органы. Ими могут и должны быть: - органы педагогического самоуправления: педсовет, совет школы, психологическая служба, «телефон доверия» и др. - органы детского самоуправления: все эти школьные республики, парламенты, думы, которые часто просто не могут найти себе самостоятельного дела. Хотя одной и, может быть, главной из них должна быть именно функция защиты учащихся от произвола старшеклассников, педагогов и даже родителей; - система шефства, наставничества, которая всегда существовала в советской школе. Вспомним «корешков – защитников» из старших колонистов над новенькими у А.С.Макаренко; - наконец, Школьный суд (Совет справедливых, Суд чести) и др. Сегодня на всех программах ТВ идут заседания судов. И эти передачи люди смотрят. Стало быть, они нуждаются в знании процедур судопроизводства. Ещё больше в таком знании нуждаются молодые люди. Но опять суд как инструмент устрашения!? Я предложил одному директору ижевской школы создать такой орган – он со страхом отказался: вы что, мы получили миллион, у меня хорошая, тихая школа, в ней, слава богу, нет никаких ЧП. Это хороший, умный директор. И он не виноват, что видит в суде инструмент опять же только наказания, что у него слишком традиционное представление о гражданско–правовом воспитании. Он думает, что это, прежде всего, учебный предмет, классные часы и морализирование. Но детский суд был и работал у великих педагогов – практиков: С.Т.Шацкого, А.С.Макаренко, даже у Я.Корчака – великого гуманиста. У Я.Корчака в законодательном кодексе, как известно, было перечислено сто видов правонарушений школьников, т.е. сто статей. Но только одна статья предусматривала наказание, все остальные девяносто девять предписывали судьям требование нарушителя дисциплины простить! Таким образом, Я.Корчак своим судом учил детей не расправе, не мщению, а УМЕНИЮ ПРОЩАТЬ! Не правда ли, в наше жестокое время это совсем не лишняя, как говорят сегодня, компетентность. И очень нужная людям и обществу работа. Был суд и в знаменитой сегодня школе А.Н.Тубельского, где могли разбирать как жалобу школьника, обиженного педагогом, так и педагога, оскорблённого учеником. И я уверен, что на этот урок права не нужно было никого из учеников загонять силой. Такой «урок» по эффективности правового воздействия превзойдет сотни и сотни суконных классных часов в школьном расписании. Вы скажете, что все это как – то несерьезно, мелко. Не хочется говорить банальности, что воспитание состоит из мелочей или, напротив, в воспитании нет мелочей. Хотя это действительно 7 так. Например, у директора школы № 4 поселка Игра Удмуртской республики Поздеева Александра Викторовича на директорской двери прикручены две ручки на разной высоте: одна, как обычно, для взрослых, а другая, очень низко, - для маленьких граждан школы, чтобы они могли зайти к директору и сами, без помощи взрослых, открыть дверь. Директор лицея № 29 г. Ижевска Щиголева Элеонора Григорьевна начинает знакомство первоклассников со школой с посещения кабинета директора, чтобы они знали эту дорогу, когда им понадобится помощь и защита. Мелочь? Убеждён, что не мелочь. Мне кажется – это фрагмент целой педагогической философии. Тем не менее, согласимся, что всё выше сказанное есть в том числе и механизмы торможения детской импульсивности, социальной незрелости юных граждан. Но для чего? Школьная, как сейчас принято говорить, нормативно – правовая база должна по идее высвобождать пространство, расширять степени свободы для дела, для общения, для детского творчества. Чтобы дать возможность детской природе удовлетворить потребности в самовыражении, самоутверждении, самореализации. Ребенок изначально рождается субъектом своего развития, «…в сущности, ребенок учит, развивает себя сам,- утверждал Л.С.Выготский,- педагог лишь создает условия». После создания правового пространства с необходимостью встает главный вопрос: куда девать свою свободу? По – Достоевскому, это самый сложный вопрос для человека. В особенности, русского, у которого свобода ассоциируется с волей и своеволием. Что чревато потерей нравственности. Но «свобода от нравственности есть самая страшная несвобода»,- говорил актер Леонид Филатов. Ответ на этот вопрос нельзя свести к слову: учиться. Известно, что учебная деятельность является ведущей только в начальной школе, в подростковом и юношеском возникают другие требования к содержанию школьной жизни. Школьникам хочется попробовать и проявить себя в разных, многих видах деятельностей, социально – значимых, творческих, предоставляющих молодому человеку возможности выбора: дела, друзей, себя, права сказать «нет» или «да». Вторая половина школьного дня должна давать ученику возможность заняться другим, не только интеллектуальным, творчеством, но и техническим, спортивным, художественным. Сегодня в школе исчез (вытравили, выдавили?) труд во всех формах: разрушены школьные мастерские, преступным считается даже самообслуживание (запрещает Закон об образовании, видно, государству не нужны «золотые руки» рабочего, ему нужны только «белые воротнички», и это в стране, где разрушена экономика…). А ведь это так называемое дополнительное, точнее, дополняющее образование. Чем больше в школе кружков, секций, клубов, разного рода студий, театров, посиделок, тем лучше школа, тем вернее она служит ребенку. Ведь известно, что на уроке детей часто калечат, а после уроков лечат (например, по математике он - двоечник, а в мастерской – гордость учителя«трудовика»). Но обратимся к интерьеру школы, к его оформлению. Хотя стены школы и то, что на них изображено, это не просто форма, обладающая той или иной степенью эстетики. Это тоже школьная среда, имеющая вполне самостоятельное воспитательное значение. Нет ничего более убийственного для авторитета школы в глазах детей и родителей, чем обшарпанные стены, неухоженные туалеты, расписанный грязными словами фронтон. Но сейчас я хочу сказать об организации внутреннего интерьера школьного помещения, в котором живут, который читают ребята, который автоматически отпечатывается в глубинах подсознания школьников и потому действует на их мировосприятие точно и навсегда. Сегодня на школьных стендах изображено многое: информация МЧС, противопожарная безопасность, правила дорожного движения, государственная символика. Конечно, эти стенды нужны. За это с директора спрашивают все, кому не лень, без такого оформления к началу учебного года не примут школу. Но на школьных стенах нет главного, что нужно самой школе. Войдя в 8 школу, посетитель ничего не узнает о том, что делается в школе, к чему она стремится, кто её герои. Со стен исчезли пионерские и комсомольские стенды с «маршрутами», «обязательствами», «соцсоревнованием», сняли «доски почета», не стало лиц, «которыми гордится школа». Вместо всего перечисленного, обруганного и заклейменного, как родимые пятна тоталитарного прошлого, на стенах не появилось ничего. Если что–то и висит, то все очень мелко, криво, невыразительно. Как правило, это текущая информация, на которую мало кто обращает внимание. В то же время в кабинете директора, на стене размещены целые «иконостасы» из многочисленных грамот, дипломов, лицензий. Почему-то обязательно в рамочках. Для чего? Чтобы директору молиться на свидетельства своих успехов? Конечно же, им место в коридорах, на публике. Это не мёртвые лики святых, это живые доказательства школьных достижений, битв и страстей. И они должны работать на авторитет школы, на доверие родителей, на воспитание детей. Оформление стен должно быть «говорящим», просвещающим, духоподъемным. Вместе с правилами, о которых я говорил выше и которые защищают свободу школьника, сегодня я как директор школы на самой просторной, светлой стене рекреации, в которую упирается глазом всяк входящий в школу, разместил бы информацию, через которую в доступном, в то же время ярком, эффектном изложении рассказывал о том, чем живет школа, куда она ведет детей, какими располагает ресурсами и что у неё получается «на выходе». Доска Почёта выпускников должна занимать главное место в школе. Итак, на большом и длинном стенде разместились бы конкретные цели и задачи школы на новый учебный год. Это путь, которым идёт школа. Педагоги, ученики, родители, как субъекты образования, равно заинтересованные в результатах, знали бы направление развития и желаемые перспективы. И названные цели и объявленные замыслы стали бы возможным фактором сплочения и единства углов этого треугольника, единства, которого современной школе так не хватает. Марк Твен утверждал, что если судно не знает своей гавани, ему никогда не будет попутного ветра. Далее я бы объявил педагогические принципы, с помощью которых педагоги пойдут к достижению продекларированных целей и задач. Это были бы, конечно, гуманистические принципы. Например, -каждый ребенок от природы хочет быть честным, добрым, справедливым; -каждый ребенок талантлив, но талант у каждого свой и разный; -каждый ребенок у любого педагога всегда найдет помощь и защиту: -каждый педагог отдаст своему ученику все свои знания и умения, которыми владеет. И так далее. И родители, и ученики должны знать и верить, что в родной школе царит дух единства, взаимопомощи и справедливости. Затем следовал бы подробный перечень все видов деятельности, которые кроме учения предоставляет школа своим ученикам: список кружков, студий, секций, клубов, органов самоуправления, где каждый ребенок мог бы попробовать и проявить себя. Общественность школы должна знать и быть благодарной педколлективу за их усилия и труд, который они отдают своим ученикам. Далее я бы описал те технологии, методы, средства, то мастерство, которым владеют педагоги и благодаря которым достигаются школьные успехи. Я перечислил бы те структуры, организации, дома творчества, центры, учреждения культуры, с которыми у школы установлены связи и заключены договоры, Это дополнительное пространство, условия, ресурсы для творчества и самореализации учеников, о которых для своих воспитанников позаботилась школа. И, наконец, я оповестил бы школьное сообщество о тех достижениях, победах, которых достигла школа. Здесь висели бы все сертификаты, лицензии, грамоты, дипломы, кубки, которые завоевали ученики и их самоотверженные педагоги. И, конечно, здесь бы висели крупным планом, в цвете (благо- сегодня с этим нет проблем) все портреты школьных героев, причем помеченные не только 9 именем и фамилией, а с подробным перечнем всех достижений и заслуг, которыми они прославили родную школу. Рядом висели бы крупные портреты медалистов, помещенные на эту Стену почета навсегда как краса и гордость образовывающего, облагораживающего своих питомцев учреждения. И, безусловно, здесь было бы отведено почетное место для портретов педагогов: как мастеров – ветеранов, так и молодых, энергичных, талантливых, амбициозных, под общим заглавием «И мастерство, и вдохновенье!». Таким образом, каждый ученик, родитель, проверяющий, гость, обозрев единым взглядом эту парадную, торжественную стену, мог бы получить полное представление о богатой и творческой жизни школы и её воспитанников. Со знакомства с этой информации начинался бы первый день школьной жизни для первоклассников, их родителей, для выпускников на очередной встрече или юбилее. С этого места начинался бы торжественный прием всех делегаций, приехавших познакомиться с причинами такого высокого авторитета данной школы в глазах общественности. Сегодня вместе с капитализмом пришла в страну конкуренция между школами. С новой системой оплаты педагогического труда придет конкуренция между педагогами. Как к этому относиться? Как к злу? Но злу неизбежному, и потому ему бессмысленно сопротивляться. С ним надо учиться жить, играя по его правилам. Даже извлекая какую – то выгоду. Допустим, в борьбе за ученика, за которым, говорят, в школу придет новый бюдже, ведь нашим детям гарантировано доступное, бесплатное, качественное образование при всех условиях и на всем пространстве нашей необъятной Родины. Здесь же, говоря о дисциплине, об оформлении школы, её эстетике, гласности, открытости окружающим и самим себе, мы думаем, прежде всего, о воспитании как «ПИТАНИИ» детской души знанием, трудом, примерами, успехом, переживанием радости в общем школьном доме. Доме своём и родном. «Ведь если наш ребенок не будет чувствовать, что этот дом принадлежит и ему тоже, он сделает своим домом улицу» (Н.Ротшильд). Созонов В.П., доцент, к.п.н., кафедра воспитания и ДО ИПКиПРО УР. 2008 год
