Тот, кто считает, что бисероплетение —... глубоко ошибается. Мужчины не менее

Тот, кто считает, что бисероплетение — это сугубо женское рукоделие,
глубоко ошибается. Мужчины не менее
искусные мастера этого древнего вида искусства. И среди них житель села
Вербилово Анатолий Игнатьевич
КОНОПКИН.
На протЯжении тридцати лет он создает из мелких разноцветных стеклянных
бусинок кошельки, колье, серьги, подвески и другие изящные вещицы. А
года три назад в его творческой мастерской появились серьезные
произведения искусства — вышитые бисером иконы...
А началось увлечение шитьем из бисера на Чукотке, в Магаданской области,
где более двух десятков лет Анатолий Игнатьевич жил и работал
заведующим передвижным фельдшерско-акушерским пунктом.
— Как-то наш сосед приехал в отпуск (а я в то время жил в селе Каверино
Добринского района), и так он красиво расписал жизнь в северных краях, что
я, недолго думая, оставил родные места и рванул навстречу переменам.
Молодой был тогда, все пути-дороги были открыты, тем более, с моей
специальностью фельдшера, — с улыбкой рассказывает он историю своего
долгого путешествия в "страну северного сияния".
Почему именно бисероплетение? Все очень просто. Бисер — это основа
национального орнаментального искусства коренных народов Севера,
передаваемое из поколения в поколение. Много-много сотен лет назад бисер
ценился у северян очень дорого: эвенки за пару-тройку бисеринок отдавали
оленя. И сегодня бисерных дел мастера высоко ценят этот старинный бисер и
нередко украшают им в сочетании с мехом, кожей, цветной тканью новые
вещи — одежду, головные уборы, обувь и даже самые мелкие и будничные
предметы домашнего обихода.
— Например, на кухлянке (верхняя меховая одежда) и малахае (шапка из
меха с широкими наушниками) можно увидеть ритмичное чередование
одинаковых по цвету и размерам бисеринок, — рассказывает Анатолий
Игнатьевич. — А у ламутов (эвенов) надеваемый на кухлянку передник
просто усыпан стеклянными разноцветными бусинками.
Действительно, восхитительное декоративное оформление! Бисерная
вышивка переливается, нежно блестит, словно северное сияние. Глядишь на
такую красоту — и душа нежится, и теплее становится даже в самый
морозный ветреный день.
Живя столько лет на Чукотке, Анатолий Игна-тьевич не мог не приобщиться
к бисерному искусству. У него даже есть опыт украшения бисерным
орнаментом одежды и головных уборов народов Севера. Ему приходилось
шить и унты, и меховые шапки. Большую часть своих изделий сдавал в
быткомбинат для реализации или раздаривал знакомым — приятно дарить
подарки...
Секреты создания стеклянного чуда познавал самоучкой. Помогала
литература, а еще, наверное, наследственность. Его родной дядя был
профессиональным портным. Да и сам Анатолий Игнатьевич, сколько себя
помнит, свою одежду всегда ремонтировал сам: пришить пуговицу или
поставить заплатку для него дело пустяковое.
За два десятка лет на Севере он всем сердцем полюбил этот суровый край,
людей, с которыми жил, работал, дружил. И все же малая родина звала и
звала. В 1986 году Анатолий Игнатьевич вновь решился на переезд — теперь
уже домой. Однако Чукотка по-прежнему родной очаг для его внучки, а
теперь уже и правнука. Так что генеалогическое дерево Конопкиных в
бескрайнем Севере под корень не срублено, продолжает расти...
В родном селе никого из родных не осталось, и Анатолий Игнатьевич с
супругой и сыном поселились в Вербилово. Село им пришлось по сердцу —
красивое, просторное, благодатное. Из окон дома, в котором поселились
Конопкины, виден старинный православный храм. Наверное, такое соседство
в какой-то степени повлияло на то, что в коллекции вышитых бисером работ
Анатолия Игнатьевича появились иконы.
— Бога я не отрицал никогда, хотя не сильно верующий. Но еще мальчишкой
уверовал в то, что какие-то силы нами управляют, — рассуждает бисерных
дел мастер. — С нами по соседству жила пожилая целительница, лечившая
наговоренной молитвами водой. Этот метод исцеления я связываю именно с
высшими силами...
Икона — это особый мир. И для того чтобы ее сотворить, необходимо
получить благословение. Поэтому прежде чем приступить к своей первой
работе, Анатолий Игнатьевич посетил православный храм, и батюшка
благословил его.
Над своей первой иконой "Спас нерукотворный" мастер трудился больше
месяца. Работалось легко, радостно. Потом были вышиты Иверская икона
Божией Матери, икона Покрова Богородицы, Спаситель, Тайная вечеря,
триптих, Казанская икона Божией Матери, всего более тридцати. Сейчас
Анатолий Игнатьевич по рисунку-схеме вышивает "Распятие Иисуса
Христа".
Большую часть работ он подарил родственникам, знакомым. Вышитые им
иконы Николая Чудотворца и Иверская икона Божией Матери украшают
Христо-Рождественский храм села Вербилово и храм на его малой родине.
— Вышивка бисером сильно затягивает, ведь работаешь в удовольствие, с
душой, иначе нельзя, — говорит мастер. — Хотя утомительное это занятие,
ведь каждую бусинку надо не просто пришить, но и по цвету разложить.
Анатолий Игнатьевич работает почти каждый день. Деревянная рамка, в
которой рождается очередное вышитое чудо, редко пустует. Часами тянется
по прочной лавсановой нитке с иголкой бусинка за бусинкой, строчка за
строчкой, переливаясь в ярком солнечном свете, льющемся из окна с видом
на церковь. Еще чуть-чуть — и икона оживет. И радость наполнит душу...