Искусство домонгольской Руси Киевское государство, возникшее в IX веке, достигло своего могущества в X–XI столетиях. При князе Владимире, жившем в конце X–начале XI столетия, Русь приняла крещение от Византии. Этот акт имел существенные последствия для дальнейшего развития древнерусского средневекового государства как в политическом, социальном, так и в культурном отношении. При Ярославе Мудром (в первой половине XI века) Киевское государство превратилось в могущественную феодальную державу. Во времена преемников Ярослава начинается постепенное дробление Киевской державы на отдельные княжества — процесс, типичный для раннефеодальных государств. Все большее значение в политической и культурной жизни приобретают земли Новгорода, Ростова, Владимира, Полоцка, Смоленска, Галича и других городов. Это, однако, не влечет за собой снижения художественного уровня искусства, хотя в известной мере меняет его облик и характер. Не случайно в конце XII века возникает величайшее литературное произведение Древней Руси — “Слово о полку Игореве”. В искусстве идет процесс кристаллизации местных художественных форм, в которых находят выражение общерусские идеалы. Процесс этот прерывается татаро-монгольским нашествием в первой половине XIII века, которое катастрофически сказывается на всех сторонах жизни страны. Восприняв от Византии христианскую религию, Киевское государство взяло и то ценное, чем обладало это самое передовое в X–XII веках государство Европы. Культурные связи с Византией во многом определили облик древнерусского искусства. Но еще в дохристианский период у восточных славян существовало достаточно развитое искусство. Оно-то и стало фундаментом для дальнейшего культурного развития. Одной из сфер искусства, где прослеживается воздействие вкусов и навыков дохристианского периода на художественную культуру Киевского государства, несмотря на основополагающее значение образов и канонов византийского искусства, является архитектура. Так, например, в конце X века в Новгороде был сооружен деревянный храм “о тринадцати верхах”, не имеющий аналогий в византийском зодчестве. До нас не дошла Десятинная церковь Успения Богоматери, сооруженная в 989–996 годы. Рухнувшая при взятии Киева монголами, она была главным храмом столицы князя Владимира. Это было величесвтенное крестовокупольной сооруженные с пятью нефами, украшенное мозаиками и фресками. До наших дней сохранились другие храмы времени Ярослава Мудрого. Один из них — собор Святой Софии — самый величественный и роскошный храм XI века. Правда, теперешний его вид далеко не соотвествует первоначальному. Но и сейчас собор производит огромное впечатление. Храм поражает огромной протяженностью. Вместе с тем он заключен в строгие рамки определенных пропорций. Ощущение грандиозности особенно ощутимо, когда входишь внутрь собора. Множество перспектив открывается с различных точек зрения — из боковых нефов, с обширных хор. София Киевская — сооружение сложное по композиции своего внутреннего пространства. Находящемуся внутри церкви человеку оно предстает то исполненным величавой торжественности, то таинственным, то ясным и открытым. София Киевская — это памятник торжества первого древнерусского государства, символ его могущества, величия и силы. Со смертью Ярослава в 1054 году строительная деятельность в Киеве не утихает, хотя этот год является рубежом в развитии зодчества. Преемники князя оказываются от возведения колоссальных соборов. С тем большим рвением они начинают заниматься сооружением монастырей, центральное место в которых занимают большие храмы. Таковы соборы Дмитриевского (1060), Печерского (1073–1078), Выдубицкого (1070–1088) монастырей. Большим своеобразием отличался храм Спаса на Берестове, где был сооружен монастырь сыном Ярослава — Святославом. Немного сохранилось памятников живописи эпохи расцвета Киевского государства. И прежде всего это мозаики и фрески Софии Киевской. Живописное украшение храма в целом следует византийским образцам. Мозаики церкви Михаила Архангела Михайловского монастыря (1111–1112) — следующий этап в развитии живописи Киева. В композиции “Евхаристия” обращает на себя внимание гораздо большая свобода в расположении фигур, нежели в Софии Киевской. Линейный ритм здесь более сложный и изысканный. В XI веке на севере и северо-западе Руси наметилосья Обращение к романскому искусству обогатило новгородскую живопись, сообщило ей гораздо большую экспрессию, повышеннуб эмоциональную выразительность. Об этом говорят миниатюры XII века, в частности изображения евангелистов в Мстиславском евангелии, являющемся вольной копией Остромирова евангелия. Свое оригенальное лицо новгородская живопись обретает во второй половине XII века. Уже во фресках Аркажской церкви и росписи храма Георгия в Старой Ладоге выступают характерные омобенности новгородсеой живописи – конкретность трактовки различных священных событий, предельная выразительность образов святых, отцов церкви, пророков. Скупыми средствами достигаются живописные эффекты, о чем свидетельствуют, например, композиция “Чудо Георгия о змие” в церкви Геогия в Старой Ладоге. Росписи церкви Спаса Преображения на Нередице представляли собой законценный и полный живописный ансамбль, дающий проедставление о составе, композиционном строе, характере украшений древнерусской церкви домонгольского времени. Фрнески покрывали нередицкий храм свыерху донизу. Нерерывными лентами они стелились по стенам, не считаясь с архитекиурнымичленениями храма, что придавало им характер цветистого ковра. Последовательности и система соблюдались лишь в местонахождении определенных композиций. Особенный итерес представляло изображение Страшного суда, находившееся на западной части церкви. Эта монументальная композиция включала многочислкнные рдробности, свидетельствовавшие о конкрктности художественного мышдения его автора. Сложная ро своему составу нередицкая роспись отличалась большой художественной и живописной цельностью. От нее веет мужаственным духом, непреклонной суровстью, енпримирипостью. Образы ее исполненны душевной твердости. Особый раздел древнерусского искусства домонгольской эпохи представляет иконопись. Из литературных источников известно о существованиии В Киеве конца XIначала XII века иконопсца Алимпия. Надо сказать, что до нас дршло вообще моло икон XI- начала XIII столетия, что объясняется в первую очередь разгромом многих художественных центров во увремя нашествия Батыя. Новгороду в этом отношении повезло. Он не был взят Батыем подобно многим другим городам. Поэтому здесь сохранилось и больше всего икон той эрохи. В XII- начале XIII столетия в Новгорде работало немало иконописцев. Под их кистью возникли образы, исполненные необыкновенной глубины и подлинного величия. Таковы большие иконы “Устюжские Благовещание”, “Спас Нерукотворный”, Успение”, “Голова Архангела”, “СВ. Георгий” и др. ЧЕканная форма этих роизаедений свидетельствует с зрелости большого искусства, а их монументальный строй как нкльзя лучьше отвечает характеру художемтвенной культуры того времени. Великодепным памятником неовгородской иконописи является “Устюжское Благовещение”. Богоматерь и архангел Гавриил представленны худоржником в спокойных позах, соответствующих торжественности изображенного момента. Фигуры эти отличаются стройностью пропорций, их одеяния ложатся мягкими, мерными и в то же время изящными складками. В самой моделировке фигур, а также ликов чувствуются отзвуки эллинистического искусства. Но то внимание, какое художник уделяет силуэтам фигур, уже свидетельствует о гомподстве принципа плоскостности, свойственности древнерусской жвописи. Икона “Устюжское Благовещание” являет собой пример сложной и глубокой символики средневекового искусства. Вместе с тем это произаведение дает возможность постичь особенности древнеруссеой иконописи домонгольского времени, ппрникпуться его торжественным монументальным строем. Свидетельствует эта иеона и о том, как органически и плодотворно были использованны и по-свому истолкованны новгородским мастером высокие традиции византийской живописи. А они несомненно играли основополагающую роль в сложении древнерусской живописи. Наряду с этими византиризующими тенденциями в древнерусском