Kapл Густав Юнг - Психология безсознательного

I.
Психоанализ.
Школа Шарко дала первые импульсы развитию психотерапии неврозов.
Фрейд заложил основы психологии неврозов. Его учение исходило из
практического опыта лечения неврозов, т.е. из опыта применения метода,
который он назвал психоанализом. Уже во времена Шарко знали, что
невротический симптом носит «патогенный» характер, т.е. исходит от души.
Знали также, что любой истерический симптом мог быть вызван с помощью
суггестии. Знали
о психомеханических условиях нарушений функций
истерического характера, как анестезия, парез, паралич и амнезия. Но не было
известно, каким образом коренится в душе истерический симптом. В начале 80х Брейер сделал открытие, которое стало началом новой психологии. У него
была молодая пациентка, которая страдала истерией: сковывающий паралич
руки, возникающий время от времени, сумеречные состояния сознания. Он
заметил, что когда он заставлял пациентку во время ее искусственно вызванных
сумеречных состояний рассказывать о своих воспоминаниях, то ее состояние
улучшалось. Это наблюдение он использовал для дальнейшего лечения
(лечение разговором).
Отсюда произошло учение о травмах, согласно которому истерический
симптом имеет своим источником душевные травмы, следы которых
неосознанно сохраняются годами.
Вывод: интенсивность травмы сама по себе малозначительный патогенный
фактор, но сама травма имеет для пациента особое значение, т.е. нельзя сказать,
что шок сам по себе при любых обстоятельствах имеет патогенный характер, напротив, чтобы оказать свое действие, он должен сочетаться с некоторой
особой психологической предрасположенностью, которая при определенных
обстоятельствах выражается в том, что пациент бессознательно придает шоку
особое значение.
Накопленный опыт показывает, что во всех случаях наряду с травматическими
жизненными событиями имеют место особого рода нарушения, относящиеся к
сфере эротики.
Фрейд искал причины неврозов в травматических событиях, но теперь центр
тяжести сместился в другую сторону, чем определяется патологический
характер реакции на травму. На основании тезиса, было сделано
предположение, что помимо травмы имеет место нарушение в сфере эротики.
Чтобы проявилось нечто ранее не осознававшееся, необходим толчок, т.е.
травма, а именно – существенный эротический конфликт. Тем самым травма
теряет свое исключительное значение, и место учения о травмах занимает более
глубокая объемлющая концепция, где в качестве патогенного фактора
предстает эротический конфликт. Любовь, ее проблемы и ее конфликты имеют
фундаментальное значение для человеческой жизни, и они гораздо важнее, чем
предполагает индивидуум.
II.
Теория Эроса
При неврозе имеют место две тенденции, строго противоположные друг другу,
и одна из них бессознательна.
Невроз связан с проблемой эпохи представляющей собой неудавшуюся
попытку индивида в себе самом разрешить всеобщую проблему. Невроз есть
разлад с самим собой. Основой этого разлада становится то, что сознание
хотело бы придерживаться своего морального идеала, бессознательное же
стремится к своему аморальному идеалу, который сознание хотело бы
отвергнуть.
Исходя из этого, рассмотрим психоаналитическую технику и проблему
терапии.
Что касается первой техники, то речь идет о следующем вопросе: как мне
кратчайшим и вместе с тем эффективным путем прийти к знанию о
бессознательных событиях в жизни пациента? Первоначальный метод был
гипнотическим: либо опрос в состоянии гипнотической концентрации, либо
спонтанное продуцирование фантазий со стороны пациента. По сравнению с
современной техникой этот метод примитивен и часто неудовлетворителен.
Второй метод – метод ассоциаций. Показывает наличие конфликтов в форме
так
называемых
комплексов
эмоционально
представлений.
Но наиболее важным методом является анализ сновидений. Согласно Фрейду
есть бессознательные желания, в которых человек предпочитает не
признаваться себе, и именно такие желания – подлинный источник сновидения.
Определенный слой бессознательного содержит в себе все то, что из
реминисценций утрачено в воспоминании, и далее, все то, что из инфантильных
побуждений уже не может найти реализации во взрослой жизни.
Девушке снится, что мать умирает. На самом деле девушка очень любит свою
мать и не понимает значения подобного сна. Оказывается, что ее инфантильное
желание быть с отцом, проявляющееся теперь во сне передает ее нынешнее
желание выйти замуж.
Сновидение часто имеет дело с деталями по видимости нелепыми или же оно с
внешней стороны кажется настолько непонятным, что нам всегда приходится
преодолеть некоторое сопротивление, прежде чем терпеливым трудом
распутать его хитросплетения.
На первый взгляд ничего не значащий сон имеет чаще всего глубокое значение.
Анализ сновидений ведет к глубочайшим тайнам личности, благодаря чему он
является бесценным инструментом в руках врача и воспитателя души.
Фрейдовское направление
исследований стремилось доказать, что
эротический, соответственно сексуальный, момент имеет всецело
преобладающее значение при возникновении патогенного конфликта. Согласно
этой теории имеет место коллизия между тенденцией сознания и аморальным,
несовместимым с ней бессознательным желанием. Бессознательное желание
инфантильно, это значит, что оно происходит из детства и никак не может
приспособиться к сегодняшнему дню, почему оно и вытесняется, и притом из
моральных соображений. У невротика душа ребенка, который плохо переносит
преднамеренные ограничения, смысла которых он не понимает; он, правда,
стремится усвоить мораль, однако оказывается тем самым в разладе с самим
собой, хочет, с одной стороны, подавить себя, а с другой – освободиться, - и эту
борьбу называют неврозом.
Психоанализ высвобождает животные инстинкты, однако он делает это не для
того, чтобы предоставить им необузданную свободу, а для того, чтобы
подчинить их порядку осмысленной целостности.
Фрейдовская концепция была настолько проникнута убеждением в
основополагающей, даже исключительной роли сексуальности в неврозе, что
она, будучи последовательной, мужественно нападала на современную
сексуальную мораль – не санкционированная правом форма любви аморальна,
и неважно, кто вступает в такие отношения – достойные люди или подонки.
Однако дело не так просто. Эротика – дело темное и всегда остается таковым. С
одной стороны, она относится к исконной животной природе человека, которая
будет существовать до тех пор, пока человек обладает животным телом. С
другой стороны, она, однако, родственна высшим формам духа. Но она
расцветает лишь тогда, когда дух и инстинкт находятся в гармоничном
соответствии друг с другом. Если в ней отсутствует тот или иной аспект, то это
наносит ущерб или по меньшей мере приводит к несбалансированной
односторонности, которая легко переходит в патологию.
Эротика есть в основе своей то сверхмогущественное, которое, подобно
природе, позволяет овладевать собой и использовать себя, ка если бы оно было
бессильны. Однако триумф над природой дорого оплачивается. Природа не
нуждается ни в каких принципиальных заявлениях, а удовлетворяется
терпением и мудрой мерой.
Эрос не есть вся заключенная в нас природа в целом, но по крайней мере это
один из ее главных аспектов. Таким образом, сексуальная теория невроза,
выдвинутая Фрейдом, базируется на истинном и фактическом принципе.
Однако ошибка ее состоит в односторонности и ограниченности
исключительно этим принципом, а кроме того, она совершает неосторожность,
стремясь схватить неуловимый Эрос с помощью своей грубой сексуальной
терминологии.
В более пожилом возрасте Фрейд признал, что его теория страдает
неуравновешенностью, и противопоставил Эросу, который он обозначает как
либидо, инстинкт разрушения или, соответственно, смерти. Цель первого –
устанавливать все большие единства, а тем самым сохранять, т.е. связывать;
цель второго – напротив, разлагать связи и тем самым разрушать вещи…
III.
Другая точка зрения: воля к власти
Существует не только инстинкт продолжения рода, но и инстинкт
самосохранения.
Ницше ясно говорил об этом, а именно – о воле к власти.
Если мы посмотрим, был ли этот первый инстинкт, инстинкт власти, известен
Фрейду, то обнаружим, что Фрейд зафиксировал его под названием «влечение
Я».
А. Адлер обосновал точку зрения, на сущность невроза, которая базируется
исключительно на принципе власти.
У Фрейда все представлено в качестве строго каузальной последовательности,
вытекающей из предшествующих фактов. У Адлера, напротив, все
представляет собой обусловленную цепь упорядоченность.
Пример: Молодую даму начинают мучить приступы страха. Фрейдовский
метод требует в таком случае углубиться в изучение внутренней каузальной
картины болезни. Каково было содержание кошмарных снов? Что в связи с
этим приходит пациентке на ум?
Другая история, которая произошла с ней, когда она еще не была замужем.
Отдыхала в горах, заводила знакомства. Молодой итальянец – флирт – его
взгляд, который она не может забыть – он преследует ее во сне.
Ей 14 лет – потеря отца – до смерти взял ее в Париж – при входе в театр к отцу
наглым образом прижалась размалеванная особа – посмотрела на отца –
увидела зверский взгляд отца - отношение к отцу изменилось - приступы плача
– известие о смерти отца – приступ – неудержимый смех – после рождения
ребенка у нее невроз – ее супруг испытывает заинтересованность по
отношению к другим женщинам. Много неясно: где ее мать? Мать плохо
понимала отца – это все, что известно.
Сексуальная психология говорит: причина невроза в том, что больная в
конечном счете не освободилась от отца; поэтому связанные с отцом
воспоминания всплывают, когда она в итальянце открывает то же самое нечто,
которые уже в отце произвело на нее сильное впечатление. Воспоминания были
вызваны опытом с мужем – причина невроза.
Если рассматривать эту картину болезни с т.зр. воли к власти, то: неудачный
брак ее родителей давал возможность для удовлетворения ее детского
инстинкта к власти. Инстинкт власти требует, чтобы я при любых
обстоятельствах оставалась на высоте. Любовь и прекрасное поведение – это с
т.зр. инстинкта власти, замечательные средства для достижения цели. Ее при
известии о смерти отца охватил истерический смех – она наконец оказалась на
высоте. Это был психогенный симптом. Инстинкт власти играет чрезвычайно
важную роль. Комплексы невротических симптомов являются способами,
преследования своей цели.
Нет сомнений в том, что инстинкт власти играет чрезвычайно большую роль.
Верно, что комплексы невротических симптомов являются также утонченными
«способами», с невероятным упорством и несравненной хитростью неумолимо
преслеудющими свои цели. Невроз имеет целевую ориентацию.
В одном случае Эрос и его судьба выступают как высший и решающий факт, в
другом случае – власть Я. В первом случае Я – это лишь своего рода придаток
Эроса и зависит от него; во втором случае любовь каждый раз оказывается
лишь средством, чтобы одержать верх. Кому по душе власть Я, тот восстает
против первой концепции; для кого же важен Эрос, тот никогда не сможет
примириться со второй концепцией.
IV.
Проблема типа установки.
Т.к. обе теории в значительной мере верны, т.е. объясняют свой материал, то
невроз, очевидно должен иметь два противоположных аспекта. Но как это
получается, что один исследователь видит только одну, а другой другую
сторону? Это происходит, вероятно потому, что в силу своих психологический
особенностей каждый исследователь видит в неврозе то, что этим особенностям
соответствует.
Фрейд рассматривал своего пациента в его постоянной зависимости от
значимых объектов и в отношении к ним отец и мать играют большую роль.
Ядро его теории - это понятие перенесения, т.е. отношение пациента к врачу.
Адлер делает акцент на субъекте, который охраняет себя и стремится добиться
превосходства над объектом. Фрейд же напротив, упирает лишь на объекты,
которые в силу их определенного своеобразия либо способствуют, либо
препятствуют удовлетворению стремления субъекта к удовольствиям.
Это различие есть различие темпераментов. Юнг пришел к выводу о наличии
двух основных установок или типов установок, а именно интроверсии и
экстраверсии. Первый тип в норме – характеризует человека нерешительного,
рефлексивного, замкнутого, который нелегко отвлекается от себя, избегает
объектов, всегда находится в обороне и охотно прячется, уходя в недоверчивое
наблюдение.
Второй тип – в норме – характеризует человека любознательного, открытого,
который легко приспосабливается к любым ситуациям, быстро вступает в
контакты.
Они редко наблюдаются в чистом виде.
Обе рассматриваемые теории неврозов являются не общезначимыми теориями,
а «локально» применимыми средствами. Эти теории объясняют нам, в чем
состоит патогенный момент. В соотношении с этим они заняты не ценностями
человека, а его отрицательными ценностями, которые проявляются в качестве
расстройств.
Проблема противоположности как внутренне присущего человеческой природе
принципа составляет дальнейший этап процесса сознания.
Источником возникновения неврозов у молодых людей, как правило выступает
конфликт между силами реальности и неадекватной инфантильной установкой,
которая характеризуется аномальной зависимостью от реальных или
воображаемых родителей, а с т.зр. цели – недостижимыми фикциями, т.е.
намерениями и устремлениями.
Однако существует множество неврозов, которые лишь в зрелом возрасте
возникают или усугубляются настолько, что пациенты, к примеру, становятся
профессионально нетрудоспособными.
Терапия начинается в таких случаях лишь тогда, когда пациент понимает, что
уже не отец и мать стоят у него на пути, а он сам, т.е. бессознательная часть его
личности, продолжающая роль отца и матери. Кто в нем противостоит ему?
Эта часть есть противоположность его сознательной установки, не дающая ему
покоя, пока он ее не примет.
1. Личное и сверхличное или коллективное бессознательное.
Продолжается аналитическое разложение инфантильных фантазий перенесения
до тех пор, пока пациенту не стало достаточно ясно, что он сделал из своего
врага отца и мать. Но возникает еще и другие фантазии, представляющие врага
как спасителя. Кроме того, эти божественные атрибуты выходят за рамки
христианского мировоззрения и принимают языческие очертания образы
животных.
Перенесение есть некоторая проекция бессознательных содержаний. Такие
пациенты не понимают, что их фантазии происходят от них самих. Это
происходит от того, что для этого вида проекций отсутствуют личные базисные
воспоминания.
В каждом человеке, кроме личных воспоминаний, существуют великие
«изначальные» образы, т.е. унаследованные возможности человека
представления в том, его виде, каким оно было издавна. Этот факт объясняет
феномен, что сказочные образы повторяются на всей земле в одинаковых
формах.
Итак, на этой стадии лечения речь идет о манифестациях более глубокого слоя
бессознательного, где дремлют общечеловеческие образы. Эти образы
называют архетипами (доминантами).
Это открытие – признание наличия двух слове в бессознательном, т.е. личное
бессознательное и сверхличное бессознательное или коллективное
бессознательное.
Личное бессознательное содержит утраченные воспоминания. Они
соответствуют встречающемуся в сновидениях образу тени.
Изначальные образы это наиболее древние и наиболее всеобщие формы
представления человечества.
Таким образом найдет объект, который избирает либидо, после того, как оно
оказывается
высвобожденным
из
личностно-инфантильной
формы
перенесения.
Например: какая-либо идея в готовом виде заложена в бессознательном
каждого. Требуется определиться условия для того, чтобы снова заставить ее
выступить на поверхность.
Каково происхождение этих архетипов?
Они представляют собой отражение постоянно повторяющегося опыта
человечества. Одно из самых обычных и вместе с тем самых впечатляющих
явлений – это кажущееся движение Солнца.
Архетип несет влияние или силу, благодаря которой воздействие его носит
нуминозный, т.е. зачаровывающий характер.
Проекция изначальных образов на врача – для лечения опасность. Образы носят
в себе подлости, на которые только способно человечество.
Если пациент не может отличить личность врача от этих проекций, то в
конечном счете теряется возможность взаимопонимания. Но когда он избегает
этого, он попадает во власть интроекции этих образов, т.е. он приписывает их
свойства самому себе.
Гераклит открыл психологический закон – регулирующую функцию
противоположностей – энантиодромия (вещи превращаются в свою
противоположность).
Пациент должен научиться различать, что есть «Я» и что есть «не Я», т.е.
коллективная психика.
Наша жизнь напоминает путь солнца. Утром оно непрерывно набирает силу,
до тех пор, пока не достигнет полуденной высоты. Тогда наступает
энантиодромия. Его непрерывное движение вперед уже означает убавление
силы. Переход от утра к послеполуд. Периоду есть переоценка прежних
ценностей. Человек оказывается перед необходимостью понять ценность того,
что составляло противоположность его прежних идеалов, убедиться в
ошибочности прежних убеждений. Многие из тех, кто оказываются втянутым в
конфликты проблемы противоположности, отбрасывают все, что они раньше
считали благим и достойным стремления и пытаются продолжать жить в
противоположности к их прежнему «Я».
Практические нужды лечения больных побудили поэтому к поиску средств и
путей, которые могли бы вывести человека из этого состояния, т.е. когда
человека оказывается перед кажущимся препятствием, то он отступает назад –
регрессия. Он обращается к тем временам, когда находился в подобных
ситуациях, с тем, чтобы снова попытаться применить те средства, которые
помогали ему тогда. Но то, что помогало в юности, в старости оказывается
бесполезным.
2. Синтетический, или конструктивный метод.
Разбирательство с бессознательным есть процесс, который называется
трансцендентной функцией. Она представляет собой функцию, которая
опирается на реальные и воображаемые, или рациональные и иррациональные,
моменты, и тем самым служит мостом через пропасть между сознанием и
бессознательным. Состояние в чередовании
процессов фантазирования,
выступающих в снах и видениях.
Процесс объединения противоположностей стал моделью и основой метода,
который состоит в том, что мы то, что по природе происходит бессознательно и
спонтанно, намеренно вызываем наружу и интегрируем в сознании.
За анализом необходимо должен следовать некоторый синтез и существующие
душевные материалы, которые почти ничего не значат, если они только
подвергаются разложению, но раскрывают полноту смысла, если их не
разлагать, а давать им подтверждение и расширять всеми сознательными
средствами – так называемая амплификация. Образы/символы коллективного
бессознательного лишь тогда выдают свои ценности, когда к ним
применяется синтетический метод. Например, если анализ разлагает
символический материал фантазий на его компоненты, то синтетический
метод интегрирует его во всеобщее и понятное выражение.
Юнг ввел следующую терминологию: всякое истолкование, в котором
выражения сновидения можно идентифицировать с реальными объектами, он
назвал истолкованием на уровне объекта. Этому истолкованию противостоит
такое, которое каждую часть сновидения, например, действующих лиц, относит
к самому видевшему сон. Истолкование на уровне объекта аналитично, т.к. оно
разлагает содержание сновидения на комплексы воспоминаний, которые
соотносятся с внешними ситуациями. Истолкование на уровне субъекта
синтетично, т.к. оно отделяет лежащие в основе комплексы воспоминаний от
внешних причин, понимая их как тенденции субъекта.
Таким образом синтетический/конструктивный метод интерпретации состоит в
истолковании на уровне субъекта.
3. Архетипы коллективного бессознательного.
Так как мы через наше бессознательное причастны к исторической
коллективной психике, мы, бессознательно живем в некоем мире оборотней,
демонов, колдунов. Но, было бы бессмысленно, стремиться приписывать себе
лично эти заключенные в бессознательном возможности. Лишь в эпоху
просвещения обнаружили, что боги не существуют в действительности, а
являются проекциями. Так с ними было покончено. Но не было покончено с
соответствующей им психической функцией, она ушла в сферу
бессознательного, из-за чего люди оказались отравленные избытком либидо.
Обратный приток либидо усиливает бессознательное, и оно начинает оказывать
на сознание влияние своими архаичными содержаниями. Коллективное
бессознательное как оставляемый опытом осадок есть образ мира, который
сформировался в незапамятные времена. В этом образе кристаллизовались
определенные черты – архетипы/доминанты. Это силы, боги, образы
доминирующих законов, которым подчиняется последовательность образов
переживаемых душой.
Трансцендентная функция - действует не бесцельно, а ведет к откровению ядра
человека. Она есть природный процесс, который протекает без ведома
индивида. Смысл и цель данного процесса – осуществление потребности во
всех ее аспектах. Символы, которые при этом применяет бессознательное –
образы, которые употребляет человечество для выражения полноты и
совершенства.
- это символы четверичности и круга. Этот процесс Юнг назвал процесс
индивидуации.
4. К вопросу о бессознательном. Общие замечания о терапии.
Глубоко ошибается тот, кто думает, что бессознательное есть нечто безобидное
и может быть предметом игры. Бессознательное опасно не при всех
обстоятельствах, но как только возникает невроз, это значит, что в
бессознательном произошло особое накопление энергии, а именно заряда,
который может взорваться. Когда мы начинаем анализировать сновидения, то
не знаем, что мы тем самым вызываем к действию. Если налицо невротические
симптомы – нужна осторожность. Есть искусственная компенсация латентного
психоза. Аналитическая техника активизирует бессознательно и заставляет его
проявляться, то она разрушает компенсацию и бессознательное прорывается
наружу в форме не поддающихся сдерживанию фантазий и состояний
возбуждения, которые ведут к душевному заболеванию.
Бессознательное может быть опасным и само по себе. Одной из форм
опасности является причины, провоцирующие несчастные случаи.
Бессознательное оказывается неблагоприятным лишь потому, что мы
находимся в разладе с ним. Отрицательная установка к бессознательному
вредна, т.к. ее динамика тождественна энергии инстинктов.
Если удается восстановить трансцендентную функцию, то разъединенность
снимается и тогда можно пользоваться благоприятной стороной
бессознательного.
Отношение между «Я» и бессознательным. Воздействие бессознательного на
сознание.
1. Личное и коллективное бессознательное.
Бессознательное содержит в себе не только личностное, но и неличностное,
коллективное в форме наследственных категорий или архетипов. Поэтому Юнг
выдвинул гипотезу, что бессознательное в своих самых глубоких слоях имеет
части ожившее коллективное содержание.
2. Последствия ассимиляции бессознательного.
Процесс ассимиляции бессознательного ведет к примечательным явлениям:
одни выстраивают в ходе него повышенное самосознание/самоощущение, они
все знают, они полностью в курсе дела относительно своего бессознательного.
А другие становятся подавленными содержанием бессознательного. Уровень их
самоощущения снижается.
За оптимистическим самоощущением первой кроется глубокая беспомощность,
на фоне которой сознательный оптимизм выглядит как плохо удавшаяся
компенсация. И напротив, за пессимистичной реакцией второго типа кроется
упрямая воля к власти.
Для обозначения некоторых главных свойств невротической психологии власти
Адлер применил выражение «богоподобия». Оно относится к сознанию,
познанию
добра
и
зла.
Психическая инфляция – расширение личности
выходящее за ее
индивидуальные границы, одним словом раздутость.
Психика человека – коллективный феномен. Из универсального свойства мозга
следует универсальная возможность для однотипной духовной функции – эта
функция коллективная психика.
Из-за ассимиляции бессознательного мы по недоразумению включаем
коллективную психологию в реестр личностных психических функций, то
поступает растворение личности в ее противоположности.
3. Персона как фрагмент коллективной психики.
По средствам анализа личного бессознательного к сознанию подключается
личностное содержание и Юнг предложил обозначить вытесненные, но
могущие быть осознанными части бессознательного как личное
бессознательное.
Фрагмент коллективного бессознательного, которые часто удается получить с
большим трудом, называется персоной. Изначально маска, которую носил
актер, роль, которая заставляет других и ее носителя думать, будто он
индивидуален, в то время как это всего лишь сыгранная роль. Персона – маска
коллективного бессознательного
4. Попытки высвобождения индивидуальности из коллективной психики.
А) Регрессивное восстановление персоны.
Крушение сознательной установки – всегда гибель мира в миниатюре, в
результате чего все снова возвращается в начальный хаос, попадает в
коллективное бессознательное. Регрессивное восстановление персоны.
Разрушительные переживания могут полностью сломить и на долго сделать
человека больным.
Бессознательная саморегуляция – бессознательное может не только «желать»,
но и снова отказываться от своих движущих желаний.
Эффективно противостоит бессознательному безусловная внешняя среда.
Регрессивное восстановление персоны лишь тогда может стать фактом, когда
кто-то кризисным провалом своей жизни обязан своей движущей «раздутости».
С «уменьшением» своей личности он возвращается к той мере, которая в
состоянии исчерпать.
Б) Идентификация с коллективной психикой.
Вторая возможность – идентификация с коллективной психикой. Это
равнозначно принятию инфляции, но теперь возвышенной до уровня системы;
это означает, что человек становится счастливым обладателем истины, которая
все еще открыта, того окончательного знания, которое является благом для
народов.
Открытие доступа к коллективной психике означает для индивида обновление
жизни – безразлично, ощущается это обновление как приятное или нет.
Индивидуация
1. Функция бессознательного.
Индивидуация заключается в том, чтобы стать отдельным существом, стать дв.
Самостью.
Цель индивидуации – освобождение самости от лживых покровов, персоны и
от власти бессознательных образов.
Бессознательные принципы находятся в компенсаторной связи с сознанием.
Самость всегда остается внешней по отношению к нам величиной.
Бессознательное продуцирует содержания, значимые не просто для того, к
кому они относятся, а и для других. Чем более всеобщим и неличностным
является условие запускающее бессознательные реакции, тем более
значительный, чужеродной и подавляющей будет компенсирующая
манифестация. Она побуждает не просто к частному сообщению, а к
откровению.
Чем больше сознание растворяется в универсальных проблемах тем больше
масшабные компенсации выдвигает бессознательное. Бессознательное создает
образ, отвечающий состоянию сознания, содержащий в себе столько же мысли,
сколько и чувства и является всем чем угодно, только не продуктом
рационалистической рассудочности.
Бессознательное не только будет спонтанным, но даже может брать на себя
руководство. Оно выступает в качестве источника опыта, не определенного по
объему.
2. Анима и Анимус
Среди возможных духов родительские духи практически самые важные,
отсюда повсеместно распространенный культ предков, изначально служивший
умиротворению. А на более высокой ступени – ставший существенным
моральным
и
воспитательным
установлением.
В бессознательном мужчины существует унаследованный коллективный образ
женщины, с помощью которого он постигает природу женщины. Этот образ
есть третий важнейший источник женственности души.
Персона, идеальный образ мужчины, каким он должен быть, компенсируется
внутри женской слабостью и внешне играет роль сильного мужчины, внутри
он становится анимой, т.к. именно анима противостоит персоне.
Для достижения индивидуации человеку необходимо уметь различать, чем он
кажется себе и другим и точно так же для той же самой цели человек должен
отдавать себе отчет в том, что он находится в невидимой системе отношений к
бессознательному, т.е. к аниме, чтобы уметь отличать ее от себя.
Анима в качестве категории женского рода есть фигура, компенсирующая
исключительно мужское сознание. У женщины же такая компенсирующая
фигура носит мужской характер – анимус.
3. Техника различения
и фигур бессознательного.
Фантастические переживания демонстрируют постепенную метаморфозу и
растворение автономного комплекса.
Если метаморфоза не происходит, то бессознательное пользуется решающим
влиянием, при известных условиях оно будет поддерживать и закреплять
невротические симптомы вопреки всякому анализу и пониманию или будет
упорно держаться за принудительное перенесение, что так же плохо, как
невроз.
Разбирательство
с
бессознательным
требует
противопоставленной
бессознательному сознательной точки зрения.
Установка сознания: она созерцательна и страдательна, т.е. фантазия просто
наблюдается и ощущается, будучи двухмерной, т.к. сам он слишком мало
учавствует в этом деле, а потому фантазия остается просто образом - хотя и
наглядным, приводящим в движение чувства, но все же действительным, как
сновидения. При психогенной регрессии следует давать бессознательному
возможность продуцировать свои фантазии.
Либидо непостижимо ни как иначе, кроме как в определенной форме, т.е. оно
идентично образам фантазии. Надо предоставить бессознательному
руководство и дать ему возможность самому стать сознательным содержанием
в форме фантазий.
Фантазии бессознательного действуют.
Сознание расширяется благодаря тому, что бесчисленное бессознательное
содержания
становится
сознательными,
доминирующее
влияние
бессознательного постепенно сокращается, наступает изменение личности. Это
изменение универсально установки.
Если сопоставить сознания и «Я» как его центр с бессознательным, и если,
кроме того, иметь в виду процесс ассимиляции и бессознательного, то эту
ассимиляцию можно мыслить как своего рода сближение сознания и
бессознательного.
3. Мана-личность
Это существо, проявляющее оккультные, колдовские качества, наделенное
магическими знаниями и силами. Это доминанта коллективного
бессознательного, архетип в виде героя, вождя, колдуна, властелина людей и
духов. Это мужское коллективное. Фигура, выступающая на темном фоне и
завладевающая сознательной личностью.
Самость – это компенсация за конфликт между внутренним и внешним.
Конфликты детской души
Часть конфликта, который разыгрался в детской душе: теория аиста никогда не
оказывала должного действия – в отличие от гипотезы возрождения, согласно
которой когда кто-нибудь умирает, то тем самым вызывает появление ребенка.
Итак, согласно теории, мама должна умереть – как же тогда Анна может с
радостью встретить новорожденного, против которого восстает также и детская
ревность? Мама не умерла. Вместе с этим счастливым исходом теория
возрождения получает тяжелый удар.
К детям обычно прислушиваются очень мало и обращаются с ними как с
невменяемыми, но во всем несущественном их дрессируют до автоматического
совершенства. За сопротивлением всегда лежит какой-то вопрос, какой-то
конфликт – и мы знаем об этом в другое время и при других обстоятельствах.
Так «откуда берется ребенок?» Его не принес аист, мам не умерла, она не
получила его и как сестра – воспитательница. Ведь Анна уже раньше
спрашивала отца и дозналась, что детей приносит аист; но это решительно не
так. Значит, папа и мама лгут, да и все другие – тоже. Значит рождение ребенка
это что-то такое, что должно быть сокрытым, может быть даже опасным.
Способность к сублимации развита у четырехлетнего ребенка еще очень слабо,
так что она, вероятно, в состоянии оказать лишь симптоматические услуги.
Поэтому чувство обращается к другой компенсации, а именно к оставленным
уже инфантильным формам принуждения к любви, из которых самым
излюбленным является ночной рев и призывание матери (повторение того, что
было на первом году жизни, но теперь в соответствии с возрастной ступенью и
оснащенным свежими впечатлениями – страх землетрясения).
Это резонерство постепенно привело ребенка к сколь сильной, столь же и
неестественной для этого возраста жажде знаний. Здесь проявляется очень
энергичная попытка сублимации страха во «влечение к науке».Такой
преждевременной сублимации стараются потакать – и детям, конечно, это не на
пользу! Ведь поощрение сублимации в этом возрасте ведет только к
закреплению элементов невроза. Корнем научного влечения является страх, а
страх – это выражение конвертированного либидо, т.е. интроверсии, ставшей
теперь невротической, то интроверсии, которая в этом возрасте еще не нужна и
не благоприятствует развитию ребенка.
После очередного разговора с матерью появился новый вопрос: Откуда вышел
ребенок? – из дыры в груди или изо рта?
Анна годами держится неправильных теорий вместо совершенно законных,
пока вдруг не получает извне суровое разъяснение. Поэтому неудивительно,
что такие теории, возникновение и упрочнение которых даже поощрялось
родителями и воспитателями, позже становятся важными детерминантами
симптомов при неврозе или бредовыми идеями при психозе. Все, что в течение
долгих лет существовало в душе, всегда в наличии там так или иначе, пусть
даже спрятанное за комплексами, вызванными совершенно другими
причинами.
Если в сновидении наличествует множество сцен, то каждая сцена обычно
является особым вариантом в переработке комплекса. Здесь также первая часть
является только вариантом темы, обще со второй частью. Что означает «видеть
весну», или «видеть, как выходят цветочки» - она хотела бы знать, как появился
на свет Фритцик; она может делать лето, т.е. вызывать появление цветочков,
она может сама сделать ребеночка; а вторая часть сновидения говорит: это
точно так же, как делается испражнение.
Следующий вопрос: как, собственно, дети входят в мать?
Вопрос о том, как ребенок входит в мать, труден для разрешения. В тело ведь
попадает только то, что проходит через рот; поэтому можно предположить, что
мать съела что-нибудь вроде фрукта, который затем вырос внутри тела. Однако
теперь возникает следующее затруднение: наверняка известно, что детей
производит мать – а на что же тогда нужен отец?
Проблема слишком трудна для детского рассудка, потому что ему недостает
многих необходимых сведений, без которых проблему нельзя разрешить.
Ребенок ничего не знает о сперме и о половом акте.
Анна придерживается того мнения, что здесь должно быть что-то связанное с
ногами.
Отец объясняет ребенку, что мать – как земля, а отец – как садовник, отец дает
семена, и они растут в матери, и так появляется ребеночек. Этот ответ
удовлетворил ее в высшей степени.
Однако остается еще одна неразрешенная проблема: как отец это делает?
Одно сновидение приносит существенное пояснение теории: это происходит в
постели, путем ритмических движений.
Наблюдения на этом заканчиваются. Сейчас Анне немногим более пяти лет и
она уже знает, как мы видели, целый ряд важных фактов из сферы половой
жизни. Не возможно было заметить какого-либо дурного влияния этого знания
на ее характер и мораль. О благоприятном терапевтическом действии мы уже
говорили. Из сообщенного материала также следует, что младшая сестра,
очевидно, тоже нуждается в определенном просвещении, и притом тогда, когда
проблема сама собой явится перед ней. Если она еще не назрела, то пользы от
разъяснения, похоже никакой нет.
Надо видеть детей такими, какими они являются на самом деле, а не такими,
какими мы желаем их видеть, а при воспитании надо следовать линии развития
природы, а не мертвым предписаниям.
Более раннее, чем обычно, откровенное объяснение как раз разгружает
фантазию и тем самым препятствует тому, чтобы фантазия развивалась,
украдкой поглядывая на эти вещи, чтом огло бы стать препятствием для
свободного развития мышления.
Аналитическая психология и воспитание
I.
Было бы крайне желательно, чтобы и педагог, если он действительно хочет
понять духовный склад своего питомца, внимал результатам аналитической
психологии. Но это при условии изрядной доли психопатологии, потому что
нормального ребенка можно понять без труда, чего никак нельзя сказать об
аномальном.
Существует пять основных групп душевных расстройств у детей.
1. Интеллектуально дефектный ребенок. Самый частый случай – это
имбецильность, которая характеризуется низким интеллектом и общей
неспособностью к пониманию.
Больше всего выделяется тип
флегматичного, медлительного, тупого и глупого ребенка. Среди них
бывают такие, которые отличаются богатством сердца. Более редким и
трудным для распознания в качестве имбецила является тип легко
возбудимого и раздражительного ребенка. От этих врожденных,
практически неизлечимых и едва ли вообще поддающихся воспитанию
форм следует отличать ребенка с отстающим интеллектуальным
развитием.
Почти всегда родители являются либо прямыми инициаторами невроза у
ребенка, или по крайней мере его важнейшими компонентами.
Отставание в интеллектуальном развитии нередко случается у первенцев
или у детей, чьи родители отчуждены друг от друга из-за душевных
неурядиц. Оно может быть и последствием болезней матери во время
беременности, или затянувшихся родов, или деформации черепа и
кровотечения при разрешении от бремени. Если таких детей не губит
честолюбие воспитателей, то они обычно в течение ряда лет достигают
относительно нормального интеллектуального уровня, пусть даже позже,
чем их товарищи.
2. Морально дефектные дети. В случае морального слабоумия расстройство
вызвано либо врожденными, либо органическими повреждениями
отделов головного мозга в результате ранений или болезней. Такие
пациенты
неизлечимы.
Они
порою
становятся
уголовными
преступниками, и источник такого злостного рецидивизма надо искать в
детстве.
От этой группы следует отличать ребенка с остановившимся моральным
развитием – патогенно-автоэротический тип. Эти пациенты являют
собою жуткое концентрированное выражение эгоцентризма, холодности,
ненадежности, бесчеловечности, извращенности, преждевременной
сексуальной активности и т.д. Такие случаи часто бывают у
незаконнорожденных или приемных детей, которые никогда не вкушали
счастье быть вскормленными в душевной атмосфере настоящих
родителей.
3. Эпилептический ребенок – случаи малых эпилептических припадков –
являются очень темным и сложным состоянием, т.к. нет никаких
видимых припадков, а есть только очень своеобразные и зачастую
неприметные изменения сознания, которые тем не менее переходят в
характерный психический склад эпилептика с его раздражительностью,
свирепостью и алчностью, с его клейкой сентиментальностью,
болезненной любовью к справедливости, его эгоизмом и суженным
кругом интерессов.
4. Невротические дети. Сюда обычно относят все, что находится между
аномально шаловливым поведением и явно выраженными истерическими
припадками и состояниями. Расстройства, видимо, может быть
соматическим, либо интеллектуальным и моральным – в форме
возбуждения или депрессии, лжи, сексуальных извращений, воровства и
т.п.
5. Различные формы психоза. Хотя такое встречается среди детей не очень
часто, но у них все же можно найти по крайней мере первые стадии этой
психической патологии, которая позже, в пубертатном возрасте,
приводит к шизофрении во всех ее мыслимых формах.
Каждому воспитателю, который пожелает применять принципы аналитической
психологии, непременно следует обращать внимание не психопатологию
ребенка и на все опасности таких состояний.
Однако компетентный психиатр должен предостерегать от неглубоких,
поверхностных попыток анализа ребенка. Тот, кто хочет применять методы
современной психологии должен основательно разобраться в патологии,
которой он намеревается заниматься.
Подвергать анализу детей – в высшей степени трудное и своеобразное
предприятие. У детей своеобразная психология. Как его тело в эмбриональный
период представляет собой часть материнского тела, так и его психика в
течение многих лет является частью духовной атмосферы родителей.
Психика детей лишь отчасти принадлежит им самим – по большей части она
все еще зависит от психики родителей. Такая зависимость нормальна, и ее
нарушение вредно для естественного роста детской психики. Поэтому понятно,
что преждевременное и неделикатное просвещение по сексуальным вопросам
может иметь вредное влияние на отношение ребенка к своим родителям.
Инфицирование детей происходит косвенно – они инстинктивно занимают
позицию в отношении психического состояния родителей и либо обороняются
от нее в молчаливом протесте, либо предаются парализующей тяге к
подражанию. В обоих случаях они вынуждены делать, чувствовать и жить так,
будто это не они, а их родители.
Но, речь идет не о том, чтобы родители не допускали никаких заблуждений –
это было бы выше человеческих возможностей, - но чтобы они признавали их
таковыми. Сдерживать надо не жизнь, а нашу бессознательность; в первую
очередь бессознательность воспитателя, т.е. свою собственную, потому что
каждый - воспитатель добра и зла у своего ближнего.
II.
Фрейд – его труд является психологией разветвления сексуального инстинкта в
человеческой душе. Несмотря на безусловно важное значение сексуальности
все же не стоит полагать, что все и вся зависит от этого инстинкта.
Адлер выдвинул гипотезу совершенно иного рода, но столь же широкого
действия.
Структура психики не однополюсна. Так как сексуальность – это сила, которая
затопляет человека императивными инстинктами, то в нем естественным
образом имеется и сила самоутверждения, которая помогает ему противостоять
всякого рода эмоциональным взрывам. Всякое ограничение слепого действия
сексуальных инстинктов исходит от инстинктов самосохранения и
самоутверждения, которые практически имеются в виду в гипотезе Адлера.
Однако Адлер опять же зашел слишком далеко и впал в такую же ошибку
односторонности и утрирования. Его психология – это психология всех
тенденций самоутверждения.
Однако каждый знает, что сила инстинктов изменяется. Временами может
перевешивать сексуальность, в другое время – самоутверждение или другие
инстинкты.
Наше время совсем не обладает пониманием сексуальности. Ведь если гденибудь инстинкт недооценивается, то непременным следствием этого будет
аномальная переоценка чего-то другого. И чем более несправедливой был эта
недооценка, тем более нездоровой будет последующая переоценка. Никакое
моральное предубеждение не могло вызвать столько ненависти к
сексуальности, как ее непристойная и пошлая переоценка. До Фрейда не
должно было быть ничего сексуального, теперь же вдруг все разом стало, так
сказать, «не чем иным, как» сексуальным.
В психотерапии работа с сексуальностью основана, с одной стороны, на
допущении, что привязанность к родительскому имаго имеет сексуальную
природу, с другой стороны, на том факте, что у многих пациентов преобладают
сексуальные фантазии – или по крайней мере такие, которые кажутся
таковыми.
Однако родители не только являются сексуальными объектами или объектами
удовольствия, но они являются жизненными силами, сопровождающими
ребенка на петляющей тропе судьбы как благоприятные или угрожающие
факторы, от влияния которых даже взрослый может уклониться лишь
относительно. Разрешение от родителей происходит только тогда, когда мы в
состоянии взойти на следующую ступень.
Человек нуждается в более широкой общности, чем семья. Однако если он
слишком сильно ею обременен, т.е. слишком сильно привязан к родителям, то
просто переносит свою привязанность к родителям на семью, которой он
обзавелся.
Душевная принадлежность к светской организации какого-нибудь рода не
может утолить духовных и чувственных притязаний, которые некогда
направлялись на родительскую пару.
Духовная цель, которая указует за пределы человека как сугубо природного
существа и его мирского существования, есть потребность, необходимая для
здоровья души, ибо это – архимедова точка опоры, с которой только и можно
перевернуть мир и превратить естественное состояние в культурное.
Наша психология принимает во внимание как природного, так и культурного
человека; в связи с этим она должна не терять из виду в своих объяснениях обе
точки зрения: и биологическую, и духовную.
Не существует познания о психическом, а есть лишь познание в психическом.
Аналитическая или, как ее еще называют, комплексная психология отличается
от экспериментальной психологии тем, что не пытается изолировать отдельные
функции, а также подчинить условия эксперимента исследовательским целям;
напротив, она занята естественно происходящим и целостным психическим
явлением, т.е. максимально комплексным образованием, даже если оно может
быть разложено на более простые, частичные комплексы путем критического
исследования.
Отличие аналитической психологии от любого прежнего воззрения состоит в
том, что она не пренебрегает иметь дело с наисложнейшими и очень
запутанными процессами. Другое отличие заключается в методике и в способе
работы нашей науки. Наша лаборатория – это мир. Наши опыты – это
действительно события каждодневной человеческой жизни, а испытуемые –
наши пациенты, ученики, приверженца и враги и мы сами. Судьба играет роль
экспериментатора. У нас нет искусственных условий опыта, но есть надежды и
опасения, скорбь и радость, ошибки и достижения действительно жизни,
которые поставляют необходимый для наблюдения материал.
Наше намерение – это наилучшее постижение жизни. Все, чему научаемся при
таком понимании должно стать инструментом, который будет закаляться. Его
предназначение – как можно лучшее приспособление к двум различным
направлениям. Человек должен уметь приспосабливаться к двум сторонам
жизни – сначала к ее внешней стороне (профессия, семья, социум), а затем к
витальным потребностям своей природы.
Наша психология изучает причины ведущего к заболеванию ослабления
приспособляемости. Поэтому наша психология – практическая наука. Мы
исследуем ради прямого желания помочь.
Цель и внутренний смысл этой новой психологии лежат в области врачевания,
равно как и воспитания.
Есть четыре метода исследования неизвестных содержаний пациента.
1. ассоциативный метод – отыскивание наиглавнейших комплексов,
которые обнаруживают себя нарушениями при ассоциативном
эксперименте.
2. анализ симптома – (устаревший и не используемый метод) – посредством
гипнотической суггестии пытались заставить пациента репродуцировать
воспоминания, лежащие в основе определенных патологических
симптомов. Этот метод хорошо применим во всех тех случаях, где
главным виновником невроза является шок, душевная рана или травма.
3. анамнестический анализ – тщательный анамнез или реконструкция
исторического развития невроза. Практически это метод излечения
невротических детей. К детям нельзя применять метод анализа
сновидений, который заходит слишком далеко в бессознательное.
Обычный детский невроз был бы очень простым делом, если бы не
существовало закономерной связи между ним и ложной установкой
родителей ребенка. Такая увязка поддерживает невроз ребенка прямотаки вопреки все терапевтическим мероприятиям.
4. анализ бессознательного – начинается только тогда, когда сознательные
материалы исчерпаны.
Если разработка сознательного материала – воспоминаний, вопросов,
сомнений, сознательного сопротивления – на анамнестической стадии анализа
была достаточной, то можно переходить к анализу бессознательного. Тем
самым человек вступает в новую сферу. Отныне мы занимаемся живым
душевным процессом, а именно сновидениями.
Сновидения – неподдельные манифестации бессознательной творческой
деятельности. Они имеют компенсаторную функцию. Сновидения можно
называть компенсаторными потому, что они содержат те самые представления,
чувства и помыслы, отсутствие которых в сознании оставляет после себя
брешь, заполненную страхом вместо понимания.
Значение и содержание сновидений, как показывает опыт, всегда находятся в
тесном отношении с соответствующими состояниями сознания. Сновидения,
которые повторяются, соответствуют повторяющимся же состояниям сознания.
Чем более непредвзято мы позволяем действовать на себя сновидению и тому,
что сновидец сумел о нем сказать, тем легче мы поймем смысл сновидения.
Лечение посредством анализа сновидений – это превосходная педагогическая
деятельность, принципы и результаты которой могли бы иметь величайшее
значение именно для исцеления бед нашего времени.
Материал, с которым приходится работать при анализе бессознательного,
состоит не только из сновидений. Имеются продукты бессознательного,
которые называются фантазиями. Эти фантазии состоят или из чего-то
похожего на сновидения при пробуждении, или же подобны видениям и
инспирациям. Их можно анализировать точно таким же способом, как и
сновидения.
III.
Бессознательное – это не более чем свойство определенных психических
феноменов. При случает все может быть или стать бессознательным. Все, что
забыто или от чего внимание отвлечено до степени, при которой наступает
полное забвение, становится бессознательным. Именно материалом прежде
всего такого рода приходится заниматься при практическом анализе.
Некоторые из этих содержаний обладают особым свойством – они вытеснены
сознанием. Полная потеря вытесненных воспоминаний - патологический
симптом. Вытеснение следует понятийно отделить от подавления. К
сознательно подавленным содержаниям обычно можно вернуться в любое
время; долгое время они остаются воспроизводимыми. В случае же, если они
противятся этой репродукции, наверняка на лицо вытеснение. Процесс
подавления не вызывает забвения, чего нельзя сказать о процессе вытеснения.
Вытеснение – это искусственная потеря памяти, самовнушенная амнезия.
Вытеснение – это исключительный и аномальный процесс, который более всего
обращает на себя внимание, когда речь идет о потере чувственно-подчеркнутых
содержаний, в отношении которых уместно было бы предположить, что они
застряли в сознании или легко поддаются репродукции. Вытеснение может
иметь действие, аналогичное сотрясению мозга и прочим его повреждениям –
во всяком случае они так же вызывают поразительную потерю воспоминаний.
Вытеснение порождает систематическую амнезию, т.е. из памяти изымаются
только совершенно определенные воспоминания или группы представлений.
Невротик
–
это
человек,
которые
пал
жертвой
иллюзий.
Пути и средства лечения определяются преимущественно природой больного.
Весь психологический опыт, происходят ли они от того или иного учения,
полезны при определенных условиях.
В неврозах зачастую мы открываем содержания или части личности, которые
индивидуально характеризуют самого больного, а не его цивильное, может
быть слишком бесцветное проявление. Однако всякий невроз характеризуется
диссоциацией и конфликтом, обладает комплексом, обнаруживает явления
регрессии и снижения умственного уровня. Эти положения не могут быть
перевернуты.
Большинство самых ранних жизненных впечатлений вскоре забывается и
образует инфантильный слой личностного бессознательного. Личностное
бессознательное содержит в себе все забытое, вытесненное или ставшее
подпороговым каким-то другим образом, - все то, что прежде индивидом было
осознанно или приобретено бессознательно.
Неличностный слой души – коллективное бессознательное. «Коллективное» потому, что оно является не чем-то индивидуально приобретенным, а работой
наследственной структуры мозга, которая в своих самых общих чертах одна и
та же у всех человеческих существ, а в некотором отношении даже у всех
млекопитающих.
Наше индивидуальное сознание – это надстройка над коллективным
бессознательным, о существовании которого первое обыкновенно не
подозревает.
Самые ранние из припоминаемых детских сновидений часто содержат
поразительные мифологемы; прообразы наблюдаются и в поэзии и вообще в
искусстве.
В качестве практической проблемы коллективное бессознательное детей в
расчет не идет, так как у них приспособление к окружению играет главную
роль. Но узы связывающие их с исходной бессознательностью, все же должны
быть расторгнуты, поскольку их дальнейшее существование могло бы стать
препятствием для развития сознания, а в этом дети нуждаются прежде всего.
Нельзя предполагать у детей психологию взрослых. Нельзя лечить ребенка как
взрослого. Прежде всего анализ не может быть столь же систематичным, как в
случае взрослого. Едва ли возможен реальный и систематичный анализ
сновидений, так как вовсе не обязательно подчеркивать бессознательное у
детей: очень легко можно вызвать что-то вроде нездорового любопытства или
даже создать аномальную скороспелость и самоосознанность, если вдаваться в
психологические подробности, которые представляют интерес только в случае
взрослого. Когда приходится лечить трудных детей, то лучше оставить свои
знания по психологии при себе, так как детям нужнее всего простодушие и
здравый человеческий рассудок. Аналитические познания должны служить в
первую очередь собственной установке воспитателя, ибо детям свойственно
жуткое качество – инстинктивно чуять личные недостатки воспитателя. Они
лучше, чем хотелось бы, чувствуют правду и ложь. Поэтому педагогу надо
обращать внимание на собственное душевное состояние: таким образом он
сможет увидеть, отчего работа с доверенными ему детьми идет вкривь и вкось.
Очень может быть, что он сам является бессознательным источником недуга.
Воспитателем вовсе не всегда является тот, кто воспитывает других, и ребенок
не всегда только воспитуемый. Ведь воспитатель тоже не безгрешен, и
воспитуемый им ребенок отражает его недостатки. Поэтому воспитателю
полезно иметь максимально ясное представление о своих собственных
воззрениях, а в особенности о своих недостатках. Каков человек, такова его
последняя правда, а также результат его влияния на окружающих.
Ребенок в столь большой степени является частью психологической атмосферы
родителей, что тайные и не решенные трудности могут оказывать значительно
влияние на его здоровье.
Бессознательность воспитателей действует сильнее, чем их более или менее
хорошие советы, приказания, наказы и намерения. И прямо-таки гибельно для
ребенка, когда родители ждут от него, чтобы он лучше сделал то, что сами они
делают плохо.
Воспитатель должен прежде всего знать, что от разговоров и приказов мало
проку; другое дело – пример. Если сам воспитатель бессознательно позволяет
себе всевозможные выходки, враки и дурные манеры, то это действует
несравненно сильнее, нежели столь правильные благие намерения. Поэтому
наилучший метод воспитания состоит в том, чтобы воспитатель сам был
воспитан и должен сначала испробовать на самом себе те психологические
истины, которым он обучился, чтобы установить их пригодность.
Феномен одаренности
Одаренный ребенок задает школе трудную задачу, которую нельзя оставить без
внимания, несмотря на благой принцип – помогать слабоодаренным.
Проблема одаренного ребенка совсем не проста, потому что мало распознать в
нем хорошего ученика. В известных случаях может быть даже обратное. Он
может иметь даже неблагоприятные характеристики: разбросанность, голова
полна шалостей; он – нерадивый, халатный, невнимательный, озорной,
своенравный; он может даже производить впечатление заспанного. Путем
одного лишь внешнего наблюдения бывает очень трудно отличить одаренного
ребенка от умственно отсталого.
Кроме того одаренные дети далеко не всегда рано созревают, но, напротив,
имеют замедленный ход развития, так что одаренность в течение долгого
времени остается латентной.
Зафиксировать даровитость помогает только точное исследование и
наблюдение над детской индивидуальностью – как в школе, так и дома. Это
позволяет установить, что является первичной наклонностью, а что –
вторичной реакцией. У одаренных детей невнимательность, разбросанность и
заспанность вызревают как дополнительная оборона против внешних влияний,
цель которой – спокойно и без помех предаваться внутренним процессам
фантазии.
Качество фантазий – нужно отличать умную фантазию от глупой
(оригинальность, последовательность, интенсивность и утонченность фантазии,
а также заложенная в нее возможность последующего претворения в жизнь).
У одаренного его душевная наклонность вращается в широком диапазоне
противоположностей. Ведь дарование чрезвычайно редко характеризует все
душевные области более или менее равномерно. Как правило на долю той или
иной области достается так мало внимания, что можно даже говорить, так
сказать, о ее выпадении. Прежде всего есть громадные различия в степени
зрелости. В сфере одаренности при одних обстоятельствах господствует
аномальная скороспелость, в то время как при других духовные функции лежат
ниже нормального порога того же возраста.
Может случить и так, что одаренность касается области, которая не затронута
школой.
Трудности у одаренного ребенка существуют не только в интеллектуальной
сфере, но и в моральной, т.е. в области чувств. Частое передергивание, вранье и
прочая моральная расхлябанность у взрослых могут стать для морально
одаренного ребенка затруднительной проблемой.
В психотерапии в конечном счете исцеляюще действует не знание и техника, но
личность; это верно и в отношении воспитания: оно предполагает
самовоспитание.
Наряду с даровитостью ума существует даровитость сердца, но ее легко
упустить из виду, потому что в таких случаях ум часто слабее, чем сердце.
Воспитание одаренных детей выдвигает значительные требования к
психологической,
интеллектуальной,
моральной
и
артистической
восприимчивости у воспитателя.
Для воспитания одаренного ребенка лучше обучать его в нормальном классе с
другими детьми, а не подчеркивать его исключительность путем перевода в
особый класс. Школа – это часть большого мира и как в зародыше содержит в
себе все те факторы, с которыми ребенок столкнется в последующей жизни и с
воздействием которых он должен будет справиться.
Гениальность – настоит на своем вопреки всему, потому что в ее натуре есть
нечто безусловное, неподвластное узам.
Таланту можно препятствовать, его можно калечить и извращать – или же ему
можно способствовать, развивать его и усиливать.
Гений – это уникальное явление как феникс, с появлением которого нельзя не
считаться. Талант же – статистическая закономерность и вовсене всегда
обладает соответствующей динамикой.
Одаренный человек – это отклонение в усредненной меры.
Значение бессознательного дли индивидуального воспитания
3 вида воспитания:
1. воспитание через пример – самая действенная форма, происходящая чаще
всего бессознательно. Бессознательное воспитание через пример
покоится на одном из исконных свойств психики. На фундаментальном
факте психического тождества зиждется всякое воспитание. Данный
фактор значим настолько, что в случае влияния дурного примера даже
самый лучший метод сознательного воспитания оказывается совершенно
бессильным.
2. сознательное коллективное воспитание – воспитание согласно
нормативам, правилам и методам. Эти три принципа неизменно имеют
коллективную природу; предполагается, что они обладают силой и
применимы по крайней мере в отношении большинства индивидов.
3. индивидуальное воспитание – главная цель – развитие человеческой
индивидуальности.
Бывает так, что не только отдельные педагогические приемы, но и
воспитательное воздействие в целом наталкивается на непреодолимое
сопротивление. В большинстве случаев это касается так называемых
невротических детей. Часто причина кроется в домашней обстановке,
особенности которой достаточно проясняют неприспособленность и
неприспособляемость ребенка.
Чтобы помочь ребенку, нужно хорошо знать его домашние обстоятельства.
Естественно изменить эти домашние обстоятельства вне возможностей
воспитателя, хотя нередко даже просто добрые советы могут совершить чудо с
самими родителями.
Следующее, что мы должны узнать, - какие следствия вызвали эти внешние
причины в душе ребенка. Об этом можно узнать с помощью основательного
изучения психологической биографии индивида, учитывая его собственные
свидетельства и пояснения людей, его окружающих.
Большинство воздействий окружения, во всяком случае самые элементарные и
глубокие из них, суть воздействия бессознательные.
Мы способны к
исправлению чего-либо только в сознании. То, что бессознательно остается
неизменно. Поэтому, желая достичь каких-то изменений в ребенке, мы должны
поднять эти бессознательные содержания до уровня сознания, чтобы на них
можно было повлиять и попытаться что-то исправить. Но подобные
вмешательства должен осуществлять только опытный специалист.
Дело в том, что когда бессознательное содержание переводят в сознание, то тем
самым искусственно вызывают состояние, которое очень сходно с
помешательством. Подавляющее большинство случаев помешательства (если
они по своей природе не являются непосредственно органическими) имеют в
своей основе распад сознания, вызванный безудержным вторжением
бессознательных содержаний. Поэтому следует точно знать, где можно пойти
на такое вмешательство без риска нанести ущерб здоровью пациента.
Одним из самых обычных последствий работы с бессознательным является то,
что Фрейд назвал перенесением. Перенесение – это проекция бессознательного
содержания на того человека, который анализирует бессознательное.
Каким образом бессознательные содержания могут поступить в сознание?
Практически самым эффективным и одновременно самым трудным методом
является анализ и объяснение сновидений.
Прежде всего необходимо собрать все доступные материалы, которые в
состоянии предоставить о своих сновидческих образах сам сновидец. Мы
наводим справки как о событиях, изложенных сновидцем, так и о его
настроении, общих планах и намерениях за день или за неделю до сновидения.
Очень полезно получить хотя бы некоторое представление об интимных
жизненных обстоятельствах пациента, а также о его характере. Эта работа
требует большого внимания и тщательности.
Функция сновидений – компенсация. Бессознательная прогрессивность и
сознательная регрессивность составляют пару противоположностей, которые,
уравновешивают друг друга. Воздействие воспитателя – это стрелка весов.
Таким образом, сновидения оказывают педагогическим усилиям действенную
помощь; одновременно они делают возможным глубокое проникновение во
внутреннюю жизнь фантазий, с учетом которой сознательное поведение
становится более понятным и благодаря этому доступным для воздействия.
О становлении личности
Самая заветная цель и самое сильное желание каждого человека состоят в том,
чтобы дать раскрыться той целостности своего существа, которую обозначают
понятием личность.
«Воспитать личность» - это стало сегодня педагогическим идеалом.
Однако высокий идеал воспитания личности не стоило бы применять к детям.
Ведь то, что понимается под «личностью» вообще, а именно определенная,
способная к сопротивлению и наделенная силой душевная целостность, есть
идеал взрослого, который предпочитают приписывать детству лишь в эпоху,
когда человек еще не осознает проблему своей так называемой взрослости или
когда – того хуже – сознательно от нее увиливает.
Я не могу исправить в ребенке те ошибки, которые я сам все еще допускаю.
Дети слишком хорошо замечают, что настоящее, а что поддельное.
Личность – это не зародыш в ребенке, который развивается лишь постепенно,
благодаря жизни или в ее ходе. Без определенности, целостности и созревания
личность не проявится. Эти три свойства не могут и не должны быть присущи
ребенку, потому что с ними он был бы лишен детства.
Никто не в состоянии воспитать личность, если он сам не является личностью.
И не ребенок, а только взрослый может достичь этого уровня развития в
качестве спелого плода жизненных свершений, направленных на эту цель.
Ведь достичь уровня личности означает максимально развернуть целостность
индивидуальной сущности.
Личность - высшая реализация врожденного своеобразия у отдельного живого
существа. Личность – результат наивысшей жизненной стойкости, абсолютного
приятия индивидуально сущего и максимально успешного приспособления к
общезначимому при величайшей свободе выбора.
Без нужды ничего не изменяется и менее всего человеческая личность. Она
чудовищно консервативна, если не сказать инертна. Только острейшая нужда в
состоянии ее вспугнуть. Развитие личности повинуется только необходимости.
Личность никогда не может развернуться, если человек не выберет –
сознательно и осознанным моральным решением – собственный путь.
Однако решиться на собственный путь можно только в том случае, если он
представляется наилучшим выходом. Если бы лучшим считался какой-нибудь
другой путь, то вместо пути, подобающего личности, проживался бы и вместе с
тем развивался этот другой путь. Эти другие пути суть конвенции моральной,
социальной, политической, философской и религиозной природы.
Подавляющее большинство людей выбирает не свой путь, а конвенции, а
значит, и в следствие этого развивает не самого себя, а нечто коллективное за
счет собственной целостности.
Величие исторической личности всегда состояло не в ее безоговорочном
подчинении конвенции, но, напротив в спасительной для нее свободе от
конвенции.
Выдающаяся
личность
для
заурядного
человека
предстает
как
сверхъестественное явление, которое можно объяснить только присутствием
демонического фактора.
Что склоняет выбор в пользу необыкновенного? Это то, что зовется
предназначением; некий иррациональный фактор, который фатально толкает к
эмансипации от стада с его проторенными путями. Настоящая личность всегда
имеет предназначение и верит в него. Кто имеет предназначение, кто слышит
голос глубин, тот обречен.
Каждый имеет возможность слышать голос, каждый имеет некоторое
призвание, но далеко не все имеют смелость следовать по своему пути. Однако
те, кто все же прислушиваются, начинают резко выделяться от окружающих.
Карл Густав Юнг Психологические типы
Глава «О мужском и женском в личности».
Глава «Интровертные и экстровертные женщины и мужчины.
А) Интровертная женщина
Спокойное поведение; характер, который нелегко разгадать; при случае
настроена критически и даже до сарказма; хотя дурное расположение духа
проявляется в ней иногда и очень заметно, однако она не капризна и не
суетлива, не злоязычна, не склонна к цензуре и не ворчлива. Она
распространяет вокруг себя спокойствие и бессознательно утешает и целит. Но
под этой поверхностью дремлют аффект и страсть. Сила ее чувства созревает
медленно. С годами ее характер становится еще более привлекательнее. Она
«симпатична», т.е. со-чувствует и со-переживает. Самые дурные женские
характеры встречаются среди представительниц этого типа. Их них выходят
самые жестокие мачехи. Хотя такие женщины и бывают самыми
любвеобильными супругами и матерями, однако их страсти и аффекты так
сильны, что увлекают за собой их разум. Она слишком сильно любит, но и
ненавидит слишком сильно. Ревность может превратить ее в дикое животное.
Возненавидев своих пасынков и падчериц, она способна физически замучить их
до смерти. Когда зло не торжествует в такой душе, - то моральность становится
в ней глубоким чувством.
Характерная черта, которой нужно предать особое значение: сознательная
внутренняя сосредоточенность жизни.
Ее свободная от условностей мораль основана на углубленном размышлении и
на внутренне убедительных чувствах. Прелесть ее спокойного и разумного
характера заключается не только в ее спокойной установке, но и в возможности
вести с нею разумный, связный разговор и в ее способности оценивать
аргументы собеседника. Она не перебивает его импульсивными восклицаниями
и чувствами, которые при всем том устойчивы и не разбиваются об аргументы
противника.
Этому устойчивому, отлично выработанному порядку сознательных душевных
содержаний противостоит хаотически-страстная жизнь аффектов, которую, по
крайней мере в ее личном аспекте, интровертная женщина часто сознает и
которой она боится именно потому, что знает ее. Она размышляет над собою, и
поэтому уравновешена в своих внешних проявлениях, и способна понимать и
признавать и чужое, не обрушиваясь на него с одобрением или порицанием. Но
так как ее аффективная жизнь портит эти ее хорошие качества, то она по
возможности отклоняет свои влечения и аффекты, не подчиняя их, однако,
своему господству.
Положительные качества интровертной женщины возникают благодаря тому,
что мышлению, терпимому или доброжелательному пониманию, удалось
отчасти повлиять на влечение и увести его за собою, однако, не захватив и не
преобразовав его в целом. Интровертная женщина гораздо яснее сознает свои
рациональные мысли и чувства, нежели свою аффективную жизнь во всем ее
объеме. Аффективность ее гораздо неподвижнее ее духовных содержаний; в
ней есть что-то тягучее, в высокой степени инертное и поэтому трудно
поддающееся изменению; она настойчива, и отсюда ее бессознательная
стойкость и ровность; но отсюда же ее упрямство и ее подчас неразумная
невосприимчивость к воздействию в вопросах, задевающих ее аффективность.
Б) Экстравертная женщина
В ней есть скорее быстрота, чем выдержка и последовательность. Ее жизнь
наполнена
множеством
мелочей.
Она часто лишена идей и страстей, спокойствия и недостатков. Ее аффективное
развитие заканчивается рано. В восемнадцать лет она так же мудра, как в 48. Ее
духовный кругозор неглубок и неширок, но он с самого начала ясен. При
наличности хороших способностей она может занимать ответственное место. В
обществе она проявляет добрые чувства, она щедра и гостеприимна со всеми.
Она судит каждого, забывая, что и ее судят. Она всегда готова помочь. Не
отличается глубокой страстью. Любовь ее – только предпочтение, ненависть ее
– только антипатия, ревность – лишь оскорбленная гордость. Ее энтузиазм
непостоянен. У нее нет стойких убеждений, однако нет и дурных предчувствий.
Она не исследует и не сомневается. Она не наблюдает за собой и не критикует
себя. Ее собственная семья – для нее зима, общество – лето.
Постоянное обсуждение никогда не основывающееся на действительном
размышлении, есть не что иное, как экстравертирование беглых впечатлений,
не имеющее ничего общего с настоящей мыслью. Отсутствие у этого типа
сосредоточенной внутренней жизни выступает гораздо явственнее, чем ее
наличность у интровертного типа в предшествующем описании.
Типы взаимно дополняют друг друга, и их различие создает именно ту меру
напряжения, которая необходима и индивиду, и обществу для сохранения
жизни.
В) Экстравертный мужчина
Он не поддается учету и остается неопределенным в своей установке; он имеет
склонность к капризам, к взволнованной суетливости; он всем недоволен,
любит осуждать; судит отрицательно обо всем и обо всех, - самим же собою
очень доволен. Хотя его суждение нередко бывает ложно, проекты часто терпят
крушение, однако он безгранично верит в них. На его небосклоне нет места для
двух солнц. Если же наряду с ним появляется другое светило, то он становится
мучеником. Это человек рано созревший. Он любит управлять и часто бывает в
высшей степени полезен обществу. Он отдает себя обществу целиком, со
всеми силами. Он выступает в обществе с самоуверенностью и
настойчивостью. Он всегда старается приобретать опыт, потому что опыт
помогает ему. Он предпочитает быть известным председателем комиссии,
состоящей из трех членов, чем неизвестным благодетелем целого народа. Он
склонен придерживаться раз установленных, общепризнанных религиозных и
политических убеждений.
Воздух необходим ему так же как внимание. Он умеет волновать других своей
речью,
не
будучи
сам
взволнован.
У экстраверта главная ценность лежит в его отношении к объекту. Главная
ценность экстравертного человека лежит
взаимоотношении между ним и объектом.
не
в
нем
самом,
а
во
Г) Интровертный мужчина
Если он занимает какую-нибудь общественную должность, то это потому, что
имеет на то определенную способность или же определенный проект, который
он хотел бы провести в жизнь. Окончив свое дело, он охотно устраняется. Он
способен признавать достоинства других и предпочел бы, чтобы дело его
процветало под руководством другого, нежели гибло бы в его руках. Он легко
переоценивает заслуги своих сотрудников. Он никогда не будет и не может
быть привычным хулителем. Он развивается медленно, он медлителен и
неуверен, он не будет религиозным вождем, у него никогда нет достаточной
уверенности в себе для того, чтобы признать что-нибудь окончательной
ошибкой и сжечь за нее на костре своего ближнего. При наличности больших
способностей другие люди выдвигают его на первый план, тогда как
представитель иного типа сам выдвигается вперед.
Удовольствие интроверта отличается самопроизвольностью. Кажется, что это
вообще есть отличительная черта интровертного чувства: оно именно
самопроизвольно, оно существует потому, что возникает из себя самого, оно
коренится в глубинах человеческой природы, оно, как своя собственная цель,
рождается как бы из себя самого; оно не хочет служить какой-нибудь иной
цели и не отдается ей; оно довольствуется тем, что осуществляет себя само.
Поклонение женщине и поклонение душе
Принцип христианского соединения противоположностей есть поклонение
Богу; в буддизме – поклонение самому себе, своей самости (саморазвитие);
разрешающий принцип определяется как поклонение душе, символически
выраженное в поклонении женщине.
У колыбели современного индивидуализма стоит средневековый элемент.
Началось это, с поклонения женщине, что значительно укрепило мужскую
душу как психологический фактор; ибо поклонение женщине имело в виду
поклонение душе.
В «Божественной комедии» Данте образ женщины возвышается до
потусторонней, мистической фигуры Богоматери, фигуры, отрешившейся от
объекта и ставшей благодаря этому олицетворением чисти психологического
фактора, а именно тех бессознательных содержаний, персонификацию которых
можно назвать анимой.
Матерь любезная, Матерь чудесная,
Матерь благого совета.
Зерцало справедливости, Лоно премудрости,
Источник нашей радости, Сосуд духовный,
Сосуд почитания, сосуд совершенный благочестия.
Роза мистическая, Башня Давидова,
Башня из слоновой кости.
Дом золотой, Завета ковчег,
Врата в небеса, Утренняя звезда.
Эти атрибуты обнаруживают функциональное значение образа девы-матери;
они показывают, как душевный образ (анима) действует на сознательную
установку, а именно: как сосуд благочестия и поклонения, источник
премудрости и обновления.
Наиболее сжатую и наглядную форму такого характерного переход от
служения женщине к служению души мы находим в «Пастыре» Гермаса.
Бессознательное является ему миром противостоящим или сверхмиром, в
котором совершаются события и движутся люди, наподобие действительного
мира. Его владычица жена предстает ему не в эротической фантазии, но в
«обожествленном» виде, подобно богине в небесах. Это обстоятельство
указывает на то, что эротическое впечатление, вытесненное в бессознательное,
оживило лежащий наготове первообраз богини, т.е. первоначальный душевный
образ. Очевидно эротическое впечатление сочеталость в коллективном
бессознательном с теми архаическими осадками, которые от века хранят в себе
следы мощных неизгладимых впечатлений о сущности женщины, - женщины,
как матери, и женщины, как желанной девы. Эти впечатления потому были
могучи, что как в младенце, так и в зрелом муже они разряжали силы,
непосредственно заслуживающие атрибута божественности, т.е. чего-то
непреодолимого, безусловно принуждающего. Познание этих сил, как
демонических властей, обязано своим происхождением не столько моральному
вытеснению, сколько саморегулированию психического организма, которые
при помощи такого оборота, старается оградить себя от потери равновесия.
Невероятная робость присущая первобытному человеку охраняет его вполне
целесообразно от того, что можно назвать утратой души, утратой, которой
боятся все первобытные народы, ибо за нею следуют болезнь и смерть.
Утрата души соответствует отрыву части собственного существа,
исчезновению и эмансипации одного комплекса, который через это становится
тираническим узурпатором сознания, подавляет человека в его целом,
выбрасывает его из русла и принуждает его к поступкам, слепая
односторонность которых неизбежно приводит его к саморазрушению.
Осознание демонического характера такой илы является действенной защитой,
ибо такое представление тотчас же отнимает у объекта большую часть его
чарующей силы и переносит источник ее в демонический мир, т.е. в
бессознательное, откуда в действительности и произошла сила страсти.
Этот механизм действует, по-видимому, и в эпизоде с Гермасом. Превращение
Рооды в божественную госпожу отняло у действительного объекта его
вызывающую страсть и губительную силу и подчинило Гермаса закону его
собственной души и ее коллективных определений.
Превращение возможного социального нарушения и возможного вызванного
страстью самоповреждения
- в служение душе подводит Гермаса к
исполнению социальной задачи духовного свойства, которая для того времени
имела, конечно, немалое значение.
Но, чтобы сделать его способным к выполнению такого задания, необходимо,
по-видимому, чтобы душа его разрушила в нем последнюю возможность
эротической привязанности к объекту. Эта последняя возможность состоит в
нечестности перед самим собою. Сознательно отрицая в себе эротическое
желание, Гермас доказывает только, что ему было бы приятнее, если бы
эротического желания в нем не было, но совсем не доказывает, что в нем
действительно нет эротических стремлений и фантазий. Поэтому женщина и
его госпожа, т.е. душа, беспощадно вскрывает наличность его греха и тем
освобождает его и от тайной привязанности к объекту. Этим она как «сосуд
благочестия», перенимает ту страсть, которая стремилась бесполезно
растратить себя на объект.
После разговора с Роодой образ ее исчез. Вместе того появилась «старая
женщина в светящемся одеянии». Таким искусным приемом либидо
окончательно отвлекается от эротического желания и следующим поворотом
переводится на социальную задачу. Особенная тонкость скрыта в том, что душа
сбросила даже облик Рооды и приняла вид старой женщины, для того чтобы
отодвинуть эротический элемент на задний план. Впоследствии Гермас узнает
на пути откровения, что эта старая женщина есть сама церковь; этим
конкретно-личное разрешается в абстракцию, а идея обретает фактическую
действительность, которой она раньше не имела.
Башня имеет
значение чего-то устойчивого и надежного. Она также
символизирует церковь.
Одухотворение означает всегда удержание некоторого количества либидо,
которое иначе было бы непосредственно изжито в сексуальности.
О женском и мужском в личности
Женщина, в высшей степени женственная, обладает мужественной душой;
очень
мужественный
мужчина
имеет
женственную
душу.
Эта
противоположность возникает вследствие того, что, например, мужчина вовсе
не вполне и не во всем мужественнен, но обладает и некоторыми
женственными чертами. Чем мужественнее его внешняя установка, тем больше
из нее вытравлены все женственные черты; поэтому они появляются в его
душе. Это обстоятельство объясняет, почему именно очень мужественные
мужчины
подвержены
характерным
слабостям:
к
побуждениям
бессознательного они относятся женски податливо и мягко подчиняются их
влияниям. И наоборот, именно самые женственные женщины часто
оказываются в известных внутренних вопросах неисправимыми, настойчивыми
и упрямыми, обнаруживая эти свойства в такой интенсивности, которая
встречается только во внешней установке у мужчин. Эти мужские черты,
будучи исключенными из внешней установки у женщины, стали свойствами ее
души.
Поэтому, если мы говорим у мужчины об аниме, то у женщины мы, по
справедливости, должны были бы говорить об анимусе, чтобы дать женской
душе верное имя.
Если у мужчины в общем во внешней установке преобладает логика и
предметность, то у женщины – чувство. Но в душе оказывается обратное
отношение: мужчина внутри чувствует, а женщина – рассуждает. Поэтому
мужчина чаще впадает в отчаяние, тогда как женщина все еще способна
утешать себя и надеяться; поэтому мужчина чаще лишает себя жизни, чем
женщина.
Для мужчины в качестве реального носителя душевного образа больше всего
подходит женщина, вследствие женственной природы его души, для женщины
же – больше всего подходит мужчина. Всюду, где есть безусловное, магичеки
действующее отношение между полами, дело идет о проекции душевного
образа.
Однако бывают и обратные случаи, когда душевный образ не проецируется, а
остается при субъекте, откуда постольку возникает отождествление с душой,
поскольку данный субъект оказывается убежденным в том, что способ его
отношения к внутренним процессам и есть его единственный и настоящий
характер. В этом случае персона, вследствии ее неосознанности, проецируется
и притом на объект того же пола, а это является во многих случаях основой
явной или более скрытой гомосексуальности или же переноса на отца у мужчин
и переноса на мать у женщин.
.