Семья и брак - историко-социальный анализ (Голод С.И.)

С. И. Голод. Семья и брак: историко-социологнческий анализ. Санкт-Петербург, ТОО ТК "Петропо лис", 1998.— 272 с. Учебная литература по гуманитарным и социальным дисцип линам для высшей школы и средних специальных учебных заведе ний готовится и издается при содействии Института "Открытое общество" (Фонд Сороса) в рамках программы "Высшее образо вание". Взгляды и подходы автора не обязательно совпадают с пози цией программы. В особо спорных случаях альтернативная точка зрения отражается в предисловиях и послесловиях. Редакционный совет: В. И. Бахмин, Я. М. Бергер, Е. Ю. Гениева, Г. Г. Дилигенский, В. Д. Шадриков Рассматриваются эволюция и тенденции моногамии. Анали зируются имманентные закономерности развития семьи, дается типология ее исторических (идеальных) типов, построенная на различии характера половозрастных отношений, раскрывается перспективная роль таких социально-психологических ценностей семьи, как интимность и автономия. Показан плюрализм реаль ных моделей. Наряду с анализом действительности излагается история становления социологии семьи. ©ГолодС. И., 1998 ©ТООТК "Петрополис", 1998 Несколько предварительных замечаний В последние годы издан рад учебников и лекцион ных курсов для вузов по социологии (1). Разумеется, в каждом пособии присутствует раздел "Семья". Од нако, кмоему удивлению, здесь, как правило, воспро изводятся сюжеты, обсуждаемые еще в начале 60-х годов (У. Гуд, А. Харчев). Мало того, информация нередко преподносится в искаженном виде. Для ил люстрации ограничусь выдержкой из учебного посо бия, предназначенного курсантам Высшей пожарнотехнической школы МВД РФ. Читаем: "Наряду с процессом, который можно обозначить как норма тивную социализацию и институционализацию от ношений между полами, происходил процесс их нравственного и эстетического обогащения, охва тивший сначала не все, а лишь отдельные слои обще ства и завершившийся появлением индивидуальной половой семьи" (2, с. 195). -3- Предположение о реальности коллективной и бес полой семьи — абсурд. Если даже не придавать зна чения подобным пассажам (коих, к сожалению, много), то всеравно трудно продвинуться в познании закономерностей трансформации семьи, рассматри вая из года в год, из десятилетия в десятилетие дина мику ее структуры и функций (см., напр.: 3). Нельзя понять и оценить состояние и перспективы семьи, игнорируя кардинальные перемены, происходящие с этим социальным институтом на протяжении всего XX столетия (эмансипация детей от родителей, пере ход от закрытой к открытой системе формирования брака, эмансипацияженщин,рост личностной свобо ды каждого из членов сообщества и т. п.). Сами по себе новации, не буду скрывать, получили неодно значное толкование как в специальной литературе, так и у широкой общественности многих стран мира (см., напр.: 4). Рельефно проступают две диаметраль но противоположные точки зрения. Первая напря мик связывает глобальные социальные изменения XX века (индустриализация, рост мобильности насе ления, урбанизация, секуляризация и др.) с "расша тыванием" семейных устоев, а именно таких, как: преданность браку на всю жизнь, физическая без опасность индивида, эмоционально положительный домашний фон, стереотипное беспристрастное отно шение к воспитанию потомства и др. В свою очередь, кризис традиций способствует интенсификации раз водов и распаду браков (separation), увеличению числа неполных семей и семей с неродными родите лями (stepfamilies), широкому распространению абортов и внебрачных рождений, нарастанию наси лия и инцеста. Столь же прямолинейной выглядит и -4- другая позиция, усматривающая причины всех соци альных и личных проблем в современной тирании семьи. Интенсивность жизни в нуклеарной семье якобы приводит к стрессам, психическим болезням, конфликтам, сексуальным репрессиям, аморальнос ти; больше — к беспорядкам, вспышкам возмущения и насилия против общественного порядка. Пораз мыслим. Узость обеих позиций для меня несомненна. Я придерживаюсь — и это будет детально показано в основном тексте — того проекта, который, с одной стороны, не отрицает зависимости семьи от общества и, стало быть, созвучия в их изменениях, но, с дру гой — признает и эволюцию семьи, обусловленную ее имманентными закономерностями. Результат со вокупного воздействия противоречив и не может быть оценен в понятиях "хорошо" или "плохо". Как и любое значимое социальное движение, трансфор мация института семьи разрешает одни проблемы, создавая другие. Каковы они? Об этом, как и многом другом, речь впереди. Автор обязан выразить признательность своим коллегам по Институту социологии РАН (Г. С. Батыгину, А. Г. Вишневскому, Т. А. Гурко, Ю. Н. Да выдову, М. С. Мацковскому и В. А. Ядову) и СанктПетербургскому филиалу Института социологии РАН (И. А. Голосенко и А. А. Клецину), благодаря многолетнему общению и дискуссиям с которыми могла появиться эта книга. Санкт-Петербург, 20 ноября 1997 года Глава I Основные концепции социологии семьи второй половины XIX—начала XX вв. В начале 60-х годов текущего столетия известный американский специалист У. Гуд подметил, прямо скажем, парадоксальный факт. Хотя в области соци ологии семьи, писал он, проведено исследований больше, чем в какой-либо другой значимой отрасли, однако лишь в немногих из них содержатся попытки теоретических осмыслений. Нередко все сводилось к разработке техники социальной инженерии с тем, чтобы помочь людям решать те или иные практичес кие задачи, к примеру, как избежать супружеских конфликтов (1, с. 194). Против такой направленнос ти не возразишь, но вместе с тем надо помнить: эф фективность рекомендаций непосредственно сопря жена с наличием концептуальных построений. В из вестной мере развивает и дополняет высказанное со ображение, правда относительно более широкого социального контекста, другой американский иссле дователь — П. Бергер. Некоторые социологи, с его точки зрения, настолько увлеклись методологичес кими проблемами, что утратили всякий интерес к обществу. "В результате нив одном аспекте социаль ной жизни они не могут найти ничего существенного, поскольку в науке, как в любви, концентрация на -6- технике ведет к импотенции" (2, с. 20). К слову ска зать, лучшая иллюстрация высказанного сужде ния — современное состояние российской социоло гии семьи. Отчасти согласимся с еще одним тезисом У. Гуда. Имеется в виду его замечание по поводу прохладного интереса классиков социологии к анализу института семьи. В самом деле, ни К. Маркс, ни М. Вебер, ни В. Парето не исследовали семью, Э. Дюркгейм толь ко мельком рассматривал ее как часть социальной структуры. В то же время верно и следующее. Начи ная со второй половины XIX века, теоретические проблемы семьи так или иначе находились в поле зрения ряда первоклассных антропологов и социоло гов. Достаточно будет напомнить имена — Л. Мор гана, Ф. Энгельса, М. Ковалевского, Ф. Ле Пле, Б. Малиновского и П. Сорокина. Остановимся на главных сюжетах, развиваемых этими авторами. § 1. Льюис Морган (1818—1881) Л. Г. Морган — американский юрист и этнолог, прославился изучением изнутри быта индейского союза племен ирокезов. В своих основных трудах "Древнее общество" и "Дома и домашняя жизнь аме риканских туземцев", широко привлекая полевые ма1 На социологическом сленге — "включенное наблюдение". -7 - териалы, разработал идею прогрессивного развития человечества и его исторического пути. Утвердив шись в мысли, что первобытное общество в своей основе было родовым, Морган резко противопоста вил его обществу политическому или, говоря совре менным языком, —классовому. Обозначенные сооб щества представляют собой два качественно отлич ных друг от друга типа социальной организации. Родовые объединения, где бы они географически ни были расположены, оказываются идентичными по структуре и принципам действия, вместе с тем они трансформируются от низших к высшим формам в соответствии с последовательным развитием людей. Какую конкретную нагрузку несет обсуждаемое по нятие? Род — это совокупность родственников, про исходящих от одного общего предка, отличающихся особым тотемом и связанных узами крови. Его ха рактеризуют коллективная собственность на землю и другие средства производства, первобытно-комму нистическая организация хозяйства, отсутствие экс плуатации и равенство всех членов племени., Иллюстрир>я суть равенства, этнолог утверждал: каждый человек, все равно, мужчина, женщина или ребенок, свободно входит в любой дом, даже в дом вождя племени, и, если он голоден, его обязательно покор мят, так как индейцы считают, что посетителя выну дили к такому шагу 1гужда и несчастье (3, с. 34). Родовая организация, согласимся, явление уни версальное. Она была открыта не только у племен, говоривших по-латыни или гречески, но и у других ветвей арийской семьи народов, равным образом у племен Америки, Австралии и американских тузем-8- цев. Род, конкретизирует далее автор, прошел после довательные стадии развития. Эти перемены своди мы главным образом к двум процессам: во-первых, переходу счета происхождения от женской линии, архаический порядок (к примеру, ирокезы), к муж ской, конечный порядок (образец—греческие и рим ские рода). Во-вторых, изменением порядка наследо вания имущества умершего члена рода: от передачи его сначала безымянным родичам, далее — агнатическим родственникам и, в конце концов, — детям скончавшегося. Доказав, что отцовский род образу ется, как правило, из материнского в результате воз никновения и развития частной собственности, ис следователь, легко заметить, нашел связующее звено между народами "цивилизованными" и "нецивили зованными", сомкнул тем самым писанную историю человечества с неписанной. Формулируя более точно: существование "нецивилизованных" наро дов — необходимый предшествующий этап, подго тавливающий нарождение народов "цивилизован ных", и соответственно история последних является закономерным продолжением истории первых. Род, являясь древнейшей социальной организа цией, основанной на родстве, не вобрал в себя всю совокупность потомков одного общего предка. Род ственные узы, как уже отмечалось, определялись матер'инскимгпроисхождением. Собственно, первичное сообщество объединяло всех без исключения лиц, ведших свое происхождение от одной потенциальной праматери, по женской линии, сей факт устанавли вался наличием общеродового имени. Рассматриваемое'сообшесгво включало, проще говоря, праматерь -9- с ее детьми, детей ее дочерей и детей ее женских потомков по женской линии до бесконечности, В то время как дети ее сыновей и дети ее мужских потом ков по мужской линии принадлежат к родам своих матерей. В пределах собственного рода брак был запрещен. "С развитием идеи рода, — отмечает аме риканский ученый, — он, естественно, должен был принять форму пар родов, потому что дети мужчин исключались из рода и потому что было в одинако вой мере необходимо организовать оба класса по томков" (3, с. 8). При одновременном возникновении двух родов достигался необходимый результат; муж чины и женщины одного рода вступали в брак соот ветственно с женщинами и мужчинами другого рода, а дети оставались в родах своих матерей. Попросту, брак заключался в соответствии с правилами экзога мии. Брачные союзы, особо подчеркнем, возникли не как отношения между индивидами, а как отношения между коллективами, родами. Формой существова ния этих отношений была дуально-родовая органи зация. Созданное Морганом учение о первобытной ис тории в принципе опровергало господствовавшую в этнографической науке патриархальную теорию, со гласно которой основной "клеточкой" общества на протяжении всего его существования была моногам ная, или, в лучшем случае, патриархальная семья. По его мнению, "идея семьи" эволюционировала, прохо дя ряд последовательных стадий, причем моногамия была последней формой в этом ряду (4, с. 216). Ей, следовательно, предшествовали более древние формы, господствовавшие в течение всего периода - 10- дикости, а также в древнейшем и среднем периоде варварства. Больше того, продолжает автор, они были невозможны в древнем обществе до тех пор, пока предварительный опыт при прежних типах семьи не подготовил у каждой человеческой расы путь к их возникновениюГ Этнолог различал пять последовательных форм семьи, каждой из которых соответствовал свой порядок брака. Вот эти формы: 1. Кровнородственная семья основывалась на групповом бракемежду братьямиисестрами.родными и коллатеральными. 2. Пуналусильная семья . Она опиралась на группо вой брак нескольких сестер, родных и коллатераль ных, с мужьями каждой из них, причем общие мужья необязательно были в родстве друг с другом. Или, что по сути то же самое, — в ее основе лежал группо вой брак нескольких братьев, родных или коллате ральных, с женами каждого из них, причем общие жены не были в обязательном порядке в родстве друг с другом, хотя и такое не исключалось. И в первом, и во втором случае группа мужчин совместно состояла в браке с группой женщин. Обозначенный ряд сестер с их детьми и потомками по женской линии образо вывали род архаического типа. Происхождение, ра зумеется, ведется по женской линии, так как отцовст во детей не могло быть достоверно установлено. Превращение этой формы группового брака в стабильный институт создало социальный фунда2 Откровенно говоря, признавали реальность такой семьи мало кто даже из числа последовательных эволюционистов. - 11 - мент рода. С накоплением опыта эта естественная группа становится в буквальном смысле социальной организацией (т. е. родом), в состав которой входят исключительно матери, их дети и потомки по жен ской линии, связанные кровным родством (4, с. 249, 250). 3. Синдиасмическая, или парная, семья базируется на браке отдельных пар, но без исключительного сожительства. Продолжительность союза зависела от доброй воли сторон. 4. Патриархальная семья зиждется на браке одно го мужчины с несколькими женщинами, сопровож дающемся, как правило, затворничеством жен. Не смотря на кажущуюся прозрачность дефиниции, прибегнем все же к авторскому пояснению. Анализи руемая семья принадлежала к позднейшему периоду варварства и сохранялась некоторое время и при ци вилизации. Вожди, по крайней мере, жили полигамно, но не это, однако, является ее существенным при знаком. Подлинная характеристика патриархальной семьи — организация под властью отца известного числа свободных и несвободных людей для обработ ки земли и охраны стад домашних животных. Конеч ной целью великого движения семитического обще ства, создавшего эту семью, было установление от цовской власти над группой лиц, а вместе с тем, как ни парадоксально это звучит, и развитие индивиду альности (4, с. 275). 5. Моногамная семья. Здесь в брак вступает от дельная парараз и на всю жизнь. История моногамии „, т-^.,,*,,,,,,.,^ -mf-y тысячелетий обнару- живает постепенное, но неуклонное ее усовершенст вование. Семье этого типа, настаивает социальный антрополог, суждено прогрессивно эволюциониро вать и дальше, пока не будут признаны равенство полов и равноправие брачных отношений. Представ ленный ряд семейных отношений, по убеждению Моргана, не отделен друг от друга резко очерченны ми границами. Напротив, первая форма переходит во вторую, вторая — в третью, третья — в пятую, в общем-то, незаметно. По меньшей мере, трииз опи санных типов, а именно, первый, второй и пятый, могут считаться базовыми, так как они в достаточ ной мере универсальны, влиятельны и создали соот ветственно различные системы родства — малай скую, туранскую и арийскую, действующие доныне. § 2. Фридрих Энгельс (1820—1895) Работа Ф.Энгельса "Происхождение семьи, част ной собственности и государства" впервые была опубликована в 1884 г. История ее создания такова. Разбирая архивы К. Маркса, соратник обнаружил подробный конспект книги Л. Г. Моргана "Древнее общество", содержащий большое число критических комментариев, дополненных выписками из других источников. Убедившись в том, что данные этнолога подтверждают Марксово материалистическое пони- мание истории и представление о первобытном об ществе, исследователь счел своим долгом завершить этот труд. Предваряя конкретный анализ семейных форм, Энгельс проясняет суть материалистического пони мания истории: "Определяющим моментом в исто рии является в конечном счете производство и вос производство непосредственно жизни" (5, с. 4). Весь ма общее положение им далее конкретизируется следующим образом: производство средств к жизни (питание, одежда, жилище и необходимые для этого орудия) — с одной стороны; с другой—производст во и воспроизводство самого человека. Обществен ные порядки, прикоторых живут люди определенной исторической эпохи и страны, обусловливаются обоими видами производства — ступенью развития труда и семьи. Этнографические свидетельства, со бранные американским антропологом, как раз и под тверждали, по убеждению автора^соответствие трех основных типов брака трем главным стадиям разви тия человечества. Дикости характерен групповой брак, варварству — парный, цивилизации — моно гамия. Проследим пунктирно, в согласии с Ф. Эн гельсом, исторический путь семьи. Трансформация семьи в первобытную эпоху видится теоретику исто рического материализма в непрерывном сужении круга лиц (обоего пола), имевших право на сексуаль ные связи. Благодаря последовательному исключе нию сначала прямых, затем более отдаленных родст венников, а впоследствии даже свойственников, всякий вид группового брака становится невозмож- 14- ным . Таким путем постепенно и на протяжении веков формируется парный брак. Последнему, уточ ню, присущи похищение и покупка женщин, легкая расторжимость союза как по требованию мужчины, таки женщины, приэтом за обеимисторонамисохраняется возможность вступления в повторный союз. Дети, что знаменательно, во всех случаях остаются у матери. Инициативу перехода к парной семье автор приписывает исключительно одному полу. Вот как ему видится это движение. Чем больше с развитием экономических условий жизни, сопровождаемым разложением древнего коммунизма и увеличением плотности населения, унаследованные издревле от ношения между полами утрачивали свой наивный характер, тем больше они должны были казаться женщинам унизительными и тягостными, тем на стойчивее должны были они добиваться как избавле ния права на целомудрие, на временный или посто янный брак исключительно с одним мужчиной. В дальнейшем, под влиянием тех же обстоятельств, уже мужчины прибегали к строгой моногамии — разуме ется, только для женщин (5, с. 55). Для превращения парной семьи в моногамную, с точки зрения анали тика, нужны были новые предпосылки. Какие? Вот что полагает Энгельс. В Старом Свете одомашнива3 Проясним одну важную деталь. Ф.Энгельс в первом издании книги присоединился к взглядам Л. Моргана на кровнород ственную и пуналуальную семьи, в четвертом же издании он значительно отходит от этих взглядов, допуская возникнове ние дуально-родовой системы непосредственно из промиску итета. - 15 - ние животных и разведение стад создали неслыхан ные до того источники богатств и породили в корне иные общественные отношения. Кому же принадле жали стада? — задается он вопросом. И отвечает: по меньшей мере, на пороге достоверной истории — главам семей, впрочем, так же, как и произведения искусства варварской эпохи, металлическая утварь, предметы р оскоши и, конечно, людской скот—р абы (5, с. 57). Быстро возрастающее богатство, перешед шее в частное владение отдельных семей, нанесло сильный удар по обществу, основанному на парном браке и материнском роде. Между прочим, надо не забывать, что уже парный брак ввел в семью новый элемент. Рядом с матерью он поставил достоверного родного отца. Согласно существовавшему в тот пе риод разделению труда в семье, на долю мужа выпа дало добывание пищи и необходимых для этого ору дий труда, а значит, и право собственности на пос ледние, следовательно, в случае расторжения брака он забирал их с собой. В то время как за женщиной оставалась ее домашняя утварь. По обычаю, муж был также собственником нового источника пищи— скота, в дальнейшем же и нового орудия труда — рабов. Вместе с тем, исходя из традиции рассматри ваемого общества, детине могли наследовать отцу, ибо происхождение, напомню, велось в соответствии с ма теринским правом. Отсюда, настаивает теоретик ис торического материализма, последнее должно было быть отменено, что реально и произошло. Для этого достаточно было простого решения: впредь потомст во членов рода мужчин остается внутри него, тогда - 16- как потомство женщин исключается из него и пере ходит в род своего отца. Тем самым отменялось оп ределение происхождения по женской и право насле дования по материнской линии и, напротив, вводи лось определение происхождения по мужской и право наследования по отцовской линии. Автор хо рошо понимает невозможность определения точного времени, когда произошла эта революция у цивили зованных народов. Она целиком относится к доисто рической эпохе. Но что такая революция соверши лась, социолог нисколько не сомневается, ибо этот факт более чем достаточно доказан многочисленны ми следами материнского права, в частности, со бранными швейцарским юристом и историком, авто ром работы "Материнское право" И. Бахофеном. По оценке Энгельса, ниспровержение материн ского права было всемирно-историческим пораже нием женского пола. Муж стал господствовать и в доме, а жена была закабалена, превращена в рабу его желаний, в простое орудие деторождения. Первый результат установившегося единовластия мужчин обнаруживается в формирующемся промежуточном типе семьи — патриархальном. Его главная харак терная черта — организация некоего числа лиц, сво бодных и несвободных, в семью, подчиненную от цовской власти (5, с. 60) . В чем же главное отличие народившегося типа семьи? Моногамия отличается от парной семьи значительно большей прочностью 4 Это определение, кстати, полностью соответствует дефини ции Л. Моргана. 17- брачных уз, они уже не могут быть расторгнутыми по желанию любой из сторон. Теперь исключительно муж имеет право отвергнуть свою жену — развес тись. Во всей своей полноте новые принципы отно шений проявляются у греков. Автор в этой связи напоминает сцену из "Одиссеи", в которой Телемах грубо обрывает свою мать и заставляет ее замолчать. Моногамия, по мысли Ф. Энгельса, первый тип семьи, в основе которого лежали не естественные, а экономические предпосылки — именно победа част ной собственности над первоначальной, стихийно сложившейся общей собственностью. Господство мужа в семье и рождение достоверно известных детей, наследующих его богатство, — такова была исключительная цель пожизненного единобрачия, откровенно провозглашенная греками. Словом, мо ногамия зарождается отнюдь не в качестве основан ного на согласии союза между мужчиной и женщи ной и еще меньше — в качестве высшей формы этого союза. Больше того. Она появилась как порабощение одного пола другим, как провозглашение неведомо го до тех пор во все предшествовавшие времена про тиворечия между полами. Пожизненное единобрачие, с точки зрения после дователя К. Маркса, — несомненный факт истори ческого прогресса. Вместе с тем оно открывает, наря ду с рабством и частным богатством, ту эпоху, когда всякий прогресс в то же время означает и относи тельный регресс; когда благосостояние и развитие одних осуществляются ценой страданий и подавле ния других. Мужчины одержали победу над женщи- 18- нами, но увенчать победителей великодушно взялись побежденные. Рядом с пожизненным единобрачием и проституцией неустранимым общественным явле нием сделался и адюльтер, запрещенный, строго на казуемый, однако неискоренимый (5, с. 72). Показав причины возникновения моногамии, Ф. Энгельс прослеживает и социокультурную обу словленность многообразия ее моделей. Заключение брака в современной нам буржуазной среде, настаивает он, происходит двояким образом. В католических странах родители, как и в прошлом, подыскивают сынку подходящую жену. Само собой разумеется, результатом сватовства является наибо лее полное развитие присущего моногамии противо речия: пышный расцвет адюльтера с обеих сторон. Католическая церковь, саркастически замечает соци олог, отменила развод, убедившись, что против суп ружеской неверности, как против смерти, нет ника ких лекарств. Несколько иное положение в протес тантских странах: сынку здесь, как правило, предо ставляется большая или меньшая свобода выбора жены из своего класса. Поэтому основой для заклю чения брака может служить в известной степени лю бовь, как это, приличия ради, постоянно ипредполагается в соответствии с духом протестантского лице мерия. В данном случае адюльтер практикуется мужем не столь энергично, а неверность жены встре чается не так часто. Но во всех конфессиях брак обу словливается классовым положением сторон, а посе му всегда основывается на расчете. Отсюда интим ный институт нередко обращается в самую грубую - 19- проституцию — иногда обеих сторон. В отличие от буржуазии брак пролетариата, по убеждению авто ра, в большинстве своем базируется на половой любви. Ибо в этой среде устранены все основы клас сического единобрачия. У этого слоя нет никакой собственности, для сохранения и наследования кото рой как раз и были созданы моногамия и господство мужа. С тех пор как крупная промышленность, уточ няет свою позицию исследователь, оторвала женщи ну от дома, отправила ее на рынок труда, довольно часто превращая ее в кормилицу семьи, в пролетар ском жилище лишились всякой почвы последние ос татки господства мужа. Семья пролетариата, таким образом, уже не моногамна в строгом смысле этого слова, даже при самой страстной любви и самой прочной верности обеих сторон. И постоянные ее спутники, проституция и адюльтер, играюткак будто бы совершенно ничтожную роль. Жена фактически вернула себе право на расторжение брака, и, когда супруги не могут ужиться, они предпочитают развес тись. Строго говоря, пролетарский брак моногамен в этимологическом значении этого слова, но отнюдь не в историческом его смысле. Каковы же перспективы семьи, по Энгельсу? По нимая пределы возможных предсказаний, он следует излюбленному девизу К. Маркса: "De omnibus dubitandum" ("Сомневайся во всем"). Но одно последо вателю исторического материализма представляется безоговорочным: "Мы идем навстречу общественно му перевороту, когда существовавшие до сих пор экономические основы моногамии столь же неминуе-20- мо исчезнут, как и основы ее дополнения — прости туции" (5, с. 81)5. На чем же зиждется такая убежден ность. Моногамия возникла вследствие сосредоточе ния богатств в руках мужчин и из потребности пере дать эти богатства по наследству родным детям. Для чего достаточно было моногамии жены. Эта одно сторонность, продолжает социолог, будет "исправ лена" предстоящим социальным переворотом, кото рый превратит в общественную собственность неиз меримо большую часть передаваемых от поколения к поколению богатств — средств производства — и тем самым сведет к минимуму заботу о наследнике. Коль скоро моногамия обязана своим происхожде нием экономическим причинам, то не исчезнет ли она, когда исчезнут эти причины? — задается следу ющим вопросом аналитик. И отвечает категоричес ки: нет. С превращением средств производства в об щественную собственность исчезнут также и наем ный труд — пролетариат — и действительная необ ходимость для известного числа женщин отдаваться мужчинам за деньги. Проституция исчезнет, а моногам ия станет, наконец, действительной и для мужчин. И заключает автор оптимистически: как только от падут экономические соображения, вследствие кото рых женщины мирились с неверностью мужчин, — забота о своем существовании и еще более детей, — так их равноправие будет в большей степени способ ствовать действительной моногамии мужчин, чем полиандрии женщин. 5 См. об этом подробнее гл. VII. -21 - Отдадим должное немецкому социологу: скрупу лезно проанализировав исторический путь семьи, он не стал навязывать потомкам единственно возмож ную модель. § 3. Максим Ковалевский (1851—1916) В силу известных жизненных обстоятельств — увольнения из Московского университета "за отри цательное отношение к русскому государственному строю" (6, с. 28) — М. Ковалевский был вынужден почти два десятилетия провести за границей. Читая курсы лекций в высших учебных заведениях Сток гольма, Брюсселя, Лондона и Парижа, он в науке играл, в общем-то, ту же роль, что и И. Тургенев в литературе: олицетворял русского в Европе, а евро пейца — в России. Теоретик в своих научных изысканиях придержи вался принципов генетической социологии, т. е. уче ния об исходных моментах в развитии семьи, рода, собственности, политической власти и психической деятельности. Базовый материал для ее построения черпался из этнографического описания быта "от сталых, неразвитых племен" (7, с. 2). При этом досто верность повседневных принципов в отношениях полов примитивного общества, по мнению автора, могла быть подтверждена "следами" так называе мых пережитков у исторических народов. -22- Вкус социолога к этнографии пробудился в пери од его пребывания в Лондоне — особенно в общении с Г. Мэном. Последующее ознакомление с трудами Дж. Мак-ЛеннанаиЛ. Моргана содействовали пере оценке им патриархальной концепции Мэна и фор мированию нового взгляда на экзогамию, тотемизм, патри- и матрилинейность. Помимо того, для рос сийского ученого оказался чрезвычайно продуктив ным его собственный полевой опыт — совместные экспедиции с лингвистом В. Миллером на Кавказ. При построении гипотезы об исходном состоянии семьи исследователь задается рядом тесно связанных между собой вопросов. И первый из них формулиро вался так: какие народности строем своего семейного быта наилучшим образом напоминают животное царство? Ответ, по Ковалевскому, прозрачен: у иско мых племен должна отсутствовать земельная, пасту шеская и промышленная деятельность и, следова тельно, ограниченность материальных и людских ресурсов. Что касается формирования брачных со юзов, то оно, предположительно, не опирается на какие-либо жесткие правила выбора невесты (соот ветственно жениха), короче, в данных условиях еще не сложилось понимание инцеста и экзогамии. Спрашивается: обнаружены лив действительностиподобные сообщества? До нас дошли, рассуждает специа лист, свидетельства о ряде племен, у которых от сожительства не уклоняется практически никто: не только братья с сестрами, но даже отцы с дочерьми. Таковы, к примеру, ведда центрального Цейлона, которых, как правило, приводят в качестве образца -23- первобытного народа. Они занимались преимущест венно охотой и сбором меда. Селились малочислен ными группами в отдалении друг от друга, за каждой из них закреплялись определенные районы прожива ния. Племенные старшины им были неизвестны. Ведда моногамна (вернее, единобрачна), что сопря гается путешественниками с дефицитом женщин и сильно развитым чувством ревности. Эмпирический материал о принципах выбора брачного партнера богат и противоречив. Ведда обыкновенно женится на младшей сестре. Брак же со старшей сестрой за прещен, равно как и союз с теткой. Вслед за браком с младшей сестрой самым почетным считается союз между племянником (сыном сестры отца) и дочерью брата матери. Вместе с тем имеется и ряд других свидетельств, не согласующихся с приведенными. Так, Гацгорн указывает, что брак дозволен с каждой из сестер, за исключением старшей, а также с дочерь ми. Невилл же утверждает как раз противоположное, объясняя источник заблуждения неодозначностью термина "нага", который одинаково применим и к дочери брата матери, и к сестре (7, с. 52). Если все представленные сведения верны, подводит промеж уточный итог автор, то ясно, по меньшей мере, одно: ведда не могут быть отнесены к числу народностей, вовсе не знающих брачных запретов. С системой запретов коррелирует принцип исчис ления родства. Все новейшие этнографические иссле дования указывают, по мнению социолога, на то, что материнство не находится в причинной связи с гинекократией, его значение в счете родства. Вотбукваль-24- но одно рельефно иллюстрирующее высказанное по ложение наблюдение. У меланезийцев система, на ко торой зиждутся брачные табу и деление на эндоген ные группы, находится в прямой зависимости от счета родства по матери. Однако с последним никак не связан ее реальный статус в семье. Дом, в котором проживает семья, принадлежит отцу, впрочем, как верховенство и суд. Сюда же жених берет невесту. Вместе с тем, по понятиям туземцев, в самом близком родстве находятся сын сестры с братом матери. Мать, передающая сыну свое родовое прозвище, не в силах оказывать те услуги, на какие способен ее брат. Сыновья не принадлежат к роду отца, хотя он и иг рает по отношению к ним роль родителя. Иное дело его связь с детьми сестры, которая имеет силу искон ной традиции, идущей от родства по матери. Моло дое поколение пользуется отцовским кровом и пищей, но социальную поддержку и заступничество они по-прежнему ищут (и находят) в брате матери, как старшем в роде. Собственно говоря, в имущест венном наследовании сын уже зависит от отца, в то время как связь по матери продолжает оставаться основой родственных отношений и брачных табу. Именно последнее обстоятельство, поясняет Кова левский, "утверждает нас в мысли, что отечество — явление более позднего характера, чем материнство" (7, с. 65). Под влиянием анализа всего спектра жизнедея тельности женщин у исследователя сложилось пред ставление о фактическом разнообразии—по сравне-25- нию с периодом патриархата — ее статуса. Приведу случайно выбранное мною число случаев. У большинства племен в Калифорнии женщины приобретаются в результате купли-продажи. Это об стоятельство формирует взгляд на женщину как на собственность. По-видимому, поэтому в случае рас торжения союза от ее родителей требуют компенса ции; мужья также имеют возможность перепродать бывшую жену и т. п. В других племенах, скажем у винтун, браки заключаются без какой-либо оплаты за невесту. Здесь отношения крайне слабы и легко расторжимы. Правда, это не исключает конфликтов. К примеру, если супруг предпринимает попытку по селить у себя в жилище вторую жену, то столкновение между женщинами неизбежно. Драка завершается изгнанием одной из них. Мужчина, пока длится ссора, довольствуется ролью зрителя, но в конечном счете остается жить с победительницей. Среди омага, у которых также отсутствует обычай продажи не вест, браки заключаются в результате либо похище ния, либо "пробного" сожительства. Нередко муж вступает в параллельный брак, однако при условии согласия первой жены. Вследствие чего именно она занимает место главной хозяйки. Еще один любо пытный факт. У санти-докотов мать невесты вправе отобрать ее у мужа и передать другому мужчине. Жена в случае нанесения супругом побоев имеет воз можность вернуться в дом отца. При обнаружении прелюбодеяния с ее стороны мужу предоставлено право убить "любовника", в то время как супругу — лишь побить. Опираясь на эти и им подобные свиде тельства этнографов (скажем, о племенах Австралии, Океании, Северной Америки), Ковалевский прихо-26- лит к выводу: семья "дикарей-охотников" в боль шинстве своем строится на принципах единобрачия; лишь в редких случаях встречается многобрачие. Всюду, где браки не оформляются на основе "куплипродажи" невесты (такое состояние ассоциируется с первобытностью), полагает социолог, господствует естественное равенство полов, расторжение же союза совершается по требованию любого из супругов. И последний, заключительный аккорд в генети ческой концепции—поиск созвучия между семейны ми принципами "дикарей" и древних "цивилизован ных" народов. Русский ученый в этой связи напоми нает свидетельства Геродота о ликийцах, Полибия об эфиопах и, в свою очередь, дополняет их собственны ми наблюдениями народностей Кавказа. Ограничусь несколькими беглыми зарисовками. У черноморских черкесов сын не имеет права публично признать того или другого мужчину своим отцом. Неприличным считается спрашивать отца, как поживает его сын, или справляться у сына об отце. Среди горцев Гру зии, в частности у пшавов, брат матери заступает место отца во всех тех случаях, когда дело идет о кровной мести. У ингушей сохранился один обычай от того времени, когда племянник наследовал брату своей матери. С достижением совершеннолетия (16— 17 лет) всякий ингуш приобретает право требовать от своего дяди по матери подарка, известного под названием "барч". Следы матрилинейности уцелели и у хевсур. У них после смерти отца опекуном детей всегда назначается дядя по матери. Он вправе разру шить дом, принадлежащий убийце его племянника. От дяди зависело пойти на мировую с тем, кто под верг опасности или отнял жизнь у сына сестры. Ана-27- логичные явления обнаруживаются у семитских на родов, в древнееврейском обществе и у германцев. К примеру, у последних материнская родня играет настолько важную роль в сфере семейных отноше ний, что древнейшие списки "Салической Правды" признают ближайшими наследниками лица, умерше го бездетным, его мать и ее сестру и вовсе не упоми нают в числе наследников ни отца, ни его брата, т. е. дядю. Богатая гамма этнографических наблюдений, сопоставленная с памятниками древней письменнос ти и права, утвердили М. Ковалевского в справедли вости его гипотезы, суть которой такова: подобно племенам Океании и индейцев Северной Америки, семиты, арийцы, славяне, германцы и прочие народы начали свой исторический путь с материнского родоисчисления, но не матриархата, обозначенные следы сохранились в народном эпосе. Поэтому "должно оставить всякую мысль о коренном различии в раз витии семьи у наиболее цивилизованных представи телей человечества и v дикарей или варваров" (7, с. 90). § 4. Фредерик Ле Пле (1806—1882) Французский социолог Ф. Ле Пле по образова нию инженер, занимавший на протяжении многих лет кафедру в Горной школе Парижа, автор ряда работ по металлургии. Техническое образование, нет сомнения, сказалось на его мировосприятии. Иссле- 28- дователь полагал возможным найти объективный показатель, дифференцирующий уровень общест венного благосостояния. Такой критерий, по его убеждению, может быть выведен не из теоретичес ких, абстрактных размышлений, а исключительно как результат практического наблюдения социаль ных явлений. Отсюда место ученого не в кабинете, но в путешествии по свету с целью аккумулирования значительного числа фактов, анализ коих и должен открыть тайну устройства человеческого общества. Для реализации своего проекта исследователь ис пользует технику наблюдения и монографическое описание объекта. "Я поставил себе задачей, — пишет он, — самолично изучить в разных европей ских странах более трехсот семейств, принадлежа щих к самым многочисленным классам населения. Я посвящал, по крайней мере, неделю, а иногда целый месяц на составление монографий каждой из них, то есть изучал не только подробности матери альной жизни, но и чувства, страсти и вообще умст венную и нравственную жизнь" (8, с. 23). Ученый, опираясь на открытый им метод, соста вил мнение о том, что базис общественного строя находится в идеях, нравах и учреждениях частной жизни в большей мере, чем в писанных законах, от сюда приватная сфера характеризует общественную, а семья — основа государства. Следовательно, для наблюдения надо отбирать типичные, без какихлибо аномалий, семейства. К слову, наиболее извест ный труд Ф. Ле Пле — "Европейские рабочие" ("Les -29- Ouvriers Europens", 1855) — как раз и явился резуль татом описания 36 монографий рабочих семей. Главное достоинство предложенной методики — единство плана, позволившее изучать и сравнивать самые разнородные семейства, к примеру, азиатско го кочевника и американского машиниста. Социолог работал над созданием своего проекта в течение двадцати пяти лет. Вот один из характерных отзывов статистика XIX века о достоинствах монографии: «Я думаю, что этот метод, заключающийся в описа нии типа семейства во всех проявлениях его внешней деятельности и целой жизни, самый плодотворный, самый верный и почти единственный, который может достигнуть цели. С его помощью мы составля ем инвентарь имущества рабочих семейств... Мы на блюдаем наиболее закоренелые привычки, хорошие или дурные; мы анализируем, так сказать, "клеточ ку" социального организма, представляемую семей ством, в ее отношениях к политическому, экономи ческому, нравственному и умственному состоянию страны» (9, с. V). Структура монографии такова: Предварительные наблюдения Определение места промышленной и семейной орга низации § 1. Состояние почвы, промышленности и населе ния. § 2. Семейная метрика. § 3. Религия и нравствен-30- ность. § 4. Гигиена и здоровье. § 5. Ранг семейства, т. е. положение, занимаемое им в обществе. Средства существования § 6. Имущество (за исключением мебели, домаш ней утвари и одежды). § 7. Пособия. § 8. Работа, про мыслы и ремесла. Способ существования § 9. Пища. § 10. Жилище, мебель, домашняя ут варь и одежда. §11. Увеселения. История семейства § 12. Главные фазы существования. § 13. Учрежде ния и нравы, обеспечивающие материальное и мо ральное благосостояние семейства. Бюджет § 14. Приход Источники прихода Приход Секция I Секция I Имущество, принадлежа щее семье Доходы С имущества 1. Недвижимое имущество 1. Доход с недвижимого иму щества 2. Движимое имущество 2. Доход с движимого иму щества 3. Права на ассигновки об ществ взаимной помощи 3. Ассигновка обществ вза имной помощи - 31 - Секция II Секция II Доходы с пособий Пособия, полученные семьей 1. Имущество, которым 1. Доходы имущества этого семья владеет по праву рода пользования6 2. Права пользования имуществом, не принадлежащим семье7 2. Доходы от имущества этого рода 3. Услуги и подарки, полученные семьей8 3. Доход от подарков и услуг Секция III Секция III Работа, исполненная семьей Секция IV Промыслы и ремесла Заработная плата Секция IV Прибыль от занятий промыслами и ремеслами § 15. Расход Секция I. Расходы на пищу 1. Пища, потребляемая дома. Хлебные растения, жиры, молочные продукты и яйца, мясо и рыба, овощи и плоды, приправы, возбуждающие напитки и средства (кофе, чай, водка, табак и т. д.), ферменти рованные напитки (вино, пиво, сидр, квас и т. д.). Например, заем денег, семян; земледельческие орудия, взятые на время, и т. п. Например, право ловить рыбу, охотиться и т. п. в помещичьем или казенном имении. Например, даровые: семена во время голода, образование детей, врачебная помощь и т. п. -32- 2. Пища, потребляемая вне дома. Секция II. Расходы на жилище. Квартира, мебель, домашняя утварь, отопление, освещение. Секция III. Расходы на одежду; ремонт и стирка белья. Секция IV. Расходы на удовлетворение моральных потребностей (культ, образование детей, милостыня и т. д.), на развлечение и на здоровье. Секция V. Расходы на ремесла и промыслы, на уп лату долгов, податей и на общества страхования и взаимной помощи. § 16. Добавочные расчеты . Секция I. Расчет прибыли с промыслов и ремесел, предпринятый семьей за свой счет. Секция II. Расчеты, относящиеся к пособиям. Секция III. Различные расчеты. Монография оканчивается дополнительными за мечаниями, посвященными главнейшим особеннос тям социального устройства изучаемой местности и общими выводами. Ф. Ле Пле использовал описанную процедуру в трехстах случаях, что дало ему возможность скон струировать базовые типы семьи: патриархальный (famille patriarcale), неустойчивый (famille instable) и устойчивый или коренной (famille souche ou stable). В основу классификации был положен принцип пере9 Более точное исчисление некоторых статей бюджета заклю чается в добавочных расчетах, которые вследствие этого слу жат гарантией его точности и избавляют от излишних по дробностей 2 Зак 3588 - 33 - дачи имущества по наследству молодому поколению. Представим эскизно каждый из типов. Патриархальное семейство социолог наблюдал у башкир, русских и южных славян. Здесь все дети, включая состоящих в браке, оставались при отце, который имел над ними и внуками безоговорочную власть. Вся собственность (кроме мизерной части движимости) не дробилась, ею, как и работой, распо ряжался исключительно патриарх. По смерти отца правопреемником становился один из сыновей, опре деленный им по завещанию. Хотя описанный обычай и имеет явные недостатки, обусловленные общинны ми ценностями, однако он (этот обычай) в то же время представляет право менее приспособленным членам семейства пользоваться определенной долей общего блага, иметь гарантированный "кусок" хлеба. И недостатки, и достоинства патриархальной жизнедеятельности проистекают из духа традиций, суть коих — авторитет старших, экстенсивная рабо та, отсутствие индивидуальной инициативы, преоб ладание в частной жизни групповых интересов над личными. Неустойчивое семейство распространено в Запад ной Европе, по преимуществу во Франции. Все жена тые сыновья обосновывались вне родительского дома, при этом каждый из них получал равную долю отцовского имущества. Такой порядок наследования приводил, по мнению исследователя, к социальной неустойчивости, отсутствию частной инициативы, склонности к переменам, анемии расы, преоблада нию государства над личностью. Неустойчивая семья, надобно заметить, вобрала в себя очевидные признаки социальной конфликтности и разложения. - 34- Коренное семейство характерно для самых про цветающих и свободных народов — англичан, аме риканцев и скандинавов. Наследство переходит к одному из сыновей, продолжающему профессию отца. Единонаследие предполагает окончательное выделение из дома остальных детей (разумеется, при крайней надобности им оказывается покрови тельство — patronage), предприимчивость, чрезвы чайно развитую частную инициативу, преобладание индивида над государством. Только здесь, педалиру ет социолог, передают из рода в род основные чувст ва, утверждаемые воспитанием, — любовь к труду, умеренность, бережливость, уважение к преданиям предков, привязанность к семейной собственности и забота о счастье детей (10, с. 33). Трем формам семей, легко понять, соответствуют, во-первых, определенные типы хозяйствования, с разной эффективностью обеспечивающие человеку насущный хлеб (pain quotidien); во-вторых, способы достижения морального императива (подавление стремления к злу), цементирующего (ciments) те или иные общества. Коротко, благосостояние семейств и тем самым народов детерминировано главным обра зом уровнем технологии и географией. § 5. Бронислав Малиновский (1884—1942) Б. Малиновский — английский (польского про исхождения) антрополог и социолог, основатель функциональной школы в западной этнологии, ис- 35 - пытавший влияние холизма и фрейдизма. С 1918 по 1920 годы проводил полевые исследования в Новой Гвинее, Австралии и Меланезии, собранный им ма териал до сих пор не утратил научной ценности. Этносоциолог был непримиримым оппонентом эволюционизма. Опираясь на сведения, полученные в результате продолжительного "включенного" на блюдения примитивных народов, он отрицал суще ствование на заре человеческой истории промискуитетаи любых форм группового брака; отстаивал пат риархальную семью как колыбель культуры, базо вую единицу простого общества. Малиновский заострил внимание на радикальном отличии природной человеческой социабельности от животной стадности. Животные, согласно его точке зрения, объединяются в более или менее многочис ленные группы для решения жизненных проблем своего существования под влиянием врожденных форм "стадности". Отсюда, если "инстинктом кол лективности" не обладает ни одно животное, то че ловек, разумеется, и не мог его унаследовать. Вместе с тем последний способен, с одной стороны, беспре дельно реализовать свой потенциал к кооперирова нию, с другой — в не меньшей степени успешно вы полнять работу в одиночку. К примеру, в процессах, связанных с питанием и удовлетворением телесных потребностей, встречаются и первые, и вторые типы деятельности: сбор провизии, рыбная ловля, сель ское хозяйство, осуществляются либо в составе груп пы, либо в одиночку, коллективными и индивидуаль ными усилиями в равной мере. Выполняя функцию продолжения расы, человек в состоянии выработать -36- коллективные формы сексуального соревнования, групповую свободу и в то же время строго индивиду альные формы социального воспроизводства. Кол лективная забота о потомстве, которая встречается, по меньшей мере, у насекомых, не имеет, по завере нию антрополога, параллели в человеческих общест вах, здесь индивидуальные родители заботятся об индивидуальных детях. Продолжая сравнение двух миров — природного и социального, — автор подчеркивает: "человек вы нужден действовать вместе" и "его организованное поведение является одним из краеугольных камней культуры" (11, с. 170), стадное же поведение живот ных детерминировано врожденным чувством. Осно ва культуры, по Малиновскому, лежит в глубокой модификации врожденного наследства. Большинст во инстинктов исчезают, замещаясь пластичными, но направленными тенденциями, которые и превраща ются в конечном счете в культурные реакции. Значит, ни один тип человеческой организации не может быть прослежен до "коллективистских тенденций" и еще меньше — до "стадного инстинкта". Семья, повидимому, продолжает исследователь, единственная социальная группа, воспринятая человеком от жи вотных. В процессе "перехода" эта ячейка, само собой разумеется, фундаментально изменяется по своей природе и составу. Устойчива лишь форма — родители и дети — постоянство материнской связи и отношения отца к своим отпрыскам. Именно это ука зывает на примечательную аналогию между челове ческой культурой и миром высших животных. - 37- Семейная жизнь млекопитающих, замечает далее английский ученый, никогда не завершается с рожде нием потомства. Длительное созревание детеныша требует достаточно продолжительной заботы и обу чения со стороны обоих родителей. Однако ни у одного вида животных связь не растягивается на всю жизнь. Только у людей обнаруживаются новые элементы.Так кроме нежной заботы, диктующейся при родой, обычаем и традицией, проступает закономер ность усвоения культурных ценностей. Человек обре чен обучать своих детей навыкам ручной работы и знаниям в искусстве и ремеслах, языку и морали, нормам и этикету. Реализация всех названных задач наилучшим образом осуществляется в рамках коопе рации между поколениями: старшим — хранителем и младшим — потребителем информации. Говоря словами антрополога, семья представляется как мас терская культурного развития и трансмиссии тради ции, особенно на низших ступенях цивилизации (11, с. 192). Для этого института, подчеркивает в другом месте Малиновский, функция сохранения и преемст венности традиций столь же важна, как и продолже ние рода. Не подлежит сомнению, что человек не мог выжить вне культуры, в свою очередь, естественно, культура не смогла бы функционировать без продол жения рода. Каждому должно быть понятно: если влияние семьи огромно в современном мире, то оно было несравненно большим на первоначальных сту пенях, являясь единственной школой человека, а об разование, которое он получал, хотя и было про стым, но осваивалось с энергией императива. - 38- В процессе семейного обучения, служащего сохра нению преемственности поколений, прослеживается главная форма разделения функций в обществе: между культурным превосходством и культурной не полноценностью. Обучение — это передача техни ческой информации и моральных ценностей, требу ющих особой формы кооперации. Его эффектив ность зависит как от заинтересованности в нем роди телей и детей, так и от создания особой эм оциональной атмосферы между ними. Раскрытие правды, приме ры, приказы не достигнут своей цели или повинове ния, если они не подкреплены специфическими отно шениями нежного подчинения и любящего авторите та. Эти коррелирующие моменты являются самыми важными и самыми трудными во взаимоотношениях между отцом и сьшом. Мать, как ближайший опекун и наиболее эмоционально чувственный помощник, на ранних стадиях, как правило, не испытывает за труднений в общении с детьми. Позднее, однако, эти связи продолжают оставаться гармоничными при не пременном условии сохранения со стороны послед них уважения, покорности и подчиненности. Труд ность в установлении стабильно уважительных меж поколенных отношений, по наблюдению Малинов ского, проистекает из "вечного конфликта" — нетерпимости и инициативности молодых и консер ватизма и авторитарности старших. Зрелые животные, считает ученый, естественным образом отходят от своих родителей. У человека не обходимость в более продолжительных контактах не вызывает сомнения. Воспитание, прежде всего, при вязывает детей к семье на длительное время. Но и -39- окончание образования не воспринимается ими сиг налом к расставанию. Больше — даже после того, как взрослый человек оставляет своих родителей и обзаводится собственной семьей, его связи с предка ми остаются активными. У всех без исключения примитивных народов, со гласно социологу, местная община, клан и племя ор ганизованы путем постепенного расширения семьи. Социальная природа тайных обществ, тотемических единиц, племенных союзов неизменно основывается на идеях ухаживания, вытекающих из местных обы чаев, принципов авторитета и ранга, обусловленных первоначальными семейными связями. Именно в этом действительном и эмпирическом взаимодейст вии между всеми более широкими социальными группировками, с одной стороны, и семьей, с дру гой — проявляется, по наблюдению автора, фунда ментальное значение последней. В "примитивных" обществах индивид строит социальные сети по моде ли своих отношений с отцом и матерью, братом и сестрой. В этом вопросе обнаруживается, категори чески заявляет английский антрополог, полная соли дарность социологов, психологов и психоаналити ков, отвергающих "фантастические теории Моргана и его сторонников" (11, с. 194). Социальные отноше ния не могут быть редуцированы к дочеловеческой стадности, они выводятся из развития единственных связей, которые человек воспринял (но не скопиро вал) от своих животных предков: отношения между мужем и женою, между родителями и детьми, между братьями и сестрами — семьи. - 40- И последний пассаж, свидетельствующий о побе де психоаналитика над функционалистом. Культура, настаивает Б. Малиновский, сформировала новый тип человеческих связей — семью, институт, которо му нет аналога у животных. И этим же творческим актом она (культура) предопределила и серьезную опасность его разрушения — тенденцию к инцесту и восстанию против авторитета. § 6. Питирим Сорокин (1889—1968) Взгляды П. Сорокина на семью отражены в трех ранних публикациях, две из которых знаменательно приходятся на студенческие годы. Опираясь на идею эволюционизма, он прослеживает развитие семьи за большой временной отрезок. И приходит к выводу: "...формы семьи и брака не избежали общей участи всего, т. е. они непрерывно изменялись, как не пере стают изменяться и теперь" (12, с. 4). Высоко оценивая работы Л. Моргана, Дж. Леббока, Г. Спенсера и М. Ковалевского, русский соци олог, естественно, утверждал, что "...вопрос о перво бытной форме брака и главных ступенях его разви тия в настоящее время может считаться вопросом почти уже решенным в науке" (13, с. 34). Эволюция брака просматривается как постепенное накопление нормативных oi-раничений широкой сексуальной свободы. Ужесточение контроля сексуальности и -41 - вследствие этого изменение института брака расце ниваются аналитиком как движение человечества от грубых отношений к "наиболее совершенным и нрав ственно-лучшим". Трансформация форм семейных отношений, со гласно видению автора, происходила постепенно и неоднолинейно. Эволюция при ее в целом последова тельном, логичном характере перехода от многобра чия к единобрачию полностью не преодолела ряд пережитков прошлых времен (к примеру, снохачест во, нийога, левират), тем самьм давая изумительную возможность исследователю реконструировать и представить, каков был брак в старину. На теоретическом уровне российский социолог анализировал статус института семьи в связи с эконо мической, религиозной и демографической ситуа циями. Конкретные изменения прослеживаются Со рокиным на материале повседневной жизни зырян. Опрашивая по специальной программе учителей, священников и долгожителей из числа коренного на селения, м олодой ученый уточнял смысл праздников, традиций, обычаев, правил ухаживания и поведения в быту в далеком прошлом и в начале XX столетия. Поскольку, на первый взгляд, "современные формы брачных отношений зырян представляют вполне оп ределенную моногамию и весьма далеки от каких бы то ни было намеков на формы группового брака" (13, с. 37), ему пришлось использовать разнообразные способы реконструкции процесса трансформации. Исследователь обращается к этнографическим дан ным о вотяках и черемисах (племенах, родственных зырянам), у которых еще Г. Миллер (XVIII в.) зафик-42- сировал факты многоженства, левират и снохачест во. Наряду с этим Сорокин приводит и ряд своих наблюдений. Так, им установлено раннее (с 12—13 лет) начало половой жизни девушками (13, с. 39), санкционированная во время праздников — святок и масленицы — "всеобщая свобода сексуальных отно шений" и обычай умыкания. Но, пожалуй, самое важное в этом ряду — сохранение пережитков матрилинейности и матрилокальности: отчества даются по матери, а в случае, когда у родителей одна дочь, то они берут зятя в свой дом и, больше того, последний при этом теряет свою фамилию. Вторичный анализ и собственный эмпирический материал приводят социолога к важному заключе нию: "Все приведенные факты, взятые вместе с исто рическими свидетельствами и общим ходом развития семьи и брака у других народов, заставляют думать, что и зырянам некогда была свойственна форма по ловых отношений, известная под именем группового брака" (13, с. 38). Работая над первыми публикациями о семье, спе циалист опирался на теоретико-методологические принципы генетической социологии М. Ковалевско го. На следующем этапе научной карьеры П. Соро кин обратился к бихевиоризму и функционализму. Добытый им материал о семье получает новое осве щение. Так, в "Системе социологии" автора привле кают уже не эволюция семьи, а ее статика, функции, типология, внешние и внутренние связи, взаимодей ствия с другими институтами, нынешнее и будущее состояние. Вместо историко-сравнительного метода -43 - используются статистика, наблюдения над поведени ем людей в "семейной среде". Наиболее детально и последовательно проблемы семьи рассмотрены автором в статье "Кризис совре менной семьи" (14), опубликованной за пять лет до "Системы социологии". Здесь, в частности, описыва ются изменения ряда функций семьи, накопление дисфункций определяется как ее социальный кризис и прогнозируется будущее семьи. Критическое осмысление института семьи как союза супругов, родителей и детей, родственников и свойственников, как хозяйственного целого приводит социолога к мысли об углубляющемся ее кризисе. В до казательство ослабления и распада союза супругов Сорокин приводит ряд эмпирических свидетельств. Во-первых, быстро растущийудельныйвесразводов. Во-вторых, уменьшение числа заключаемых браков. Половое влечение удовлетворяется вне брака, что приводит к росту числа внебрачных детей, абортов и проституции. В-третьих, символом и причиной рас пада семьи служит уменьшение числа детей в браке. В-четвертых, эмансипация женщин в данных услови ях явилась фактором, способствующим разложению патриархального типа семьи. В-пятых, религиозная основа брака делала его чрезвычайно прочным. К началу века положение дел в корне изменилось — брак становится по преимуществу светским институ том. Перечисленные социокультурные факторы, сви детельствующие оразложении семьи, постоянно про грессируют, поэтому, согласно автору, процесс рас-44- пада не только не остановится, но, пожалуй, будет развиваться. Следующая ось семьи — родители—дети — тоже не обнадеживает. Если раньше отношения поколе ний основывались на безграничной власти родите лей, их опеке и если до сих пор на семье лежала главная ответственность за воспитание детей, то те перь оба этих принципа существенно трансформиро вались. Государству передаются воспитательные, об разовательные и опекунские функции. С развитием капитализма семья, полагает иссле дователь, перестанет существовать как целостная хо зяйственная единица. "Замкнутое натуральное хо зяйство" с экономическим развитием теряет всякий смысл. "Дом-очаг", в котором члены его озабочены пропитанием, заготовкой припасов, созданием доб ротного хозяйства, постепенно исчезает. По утверждению социолога, помимо перечислен ных симптомов кризиса патриархальности можно найти их следы и в области гражданского права, права наследования, условия заключения брака, его расторжения, однако и сказанного достаточно, чтобы перед глазами предстала яркая картина "упад ка" моногамии. Аналитик, тем не менее, не считал, что кризис семьи означает полный ее "крах": "Разложение идет быстрее и, по-видимому, в таком же направлении пойдет и в будущем. Конечно, оно не ведет к гибели семьи вообще. Семья как союз супругов и как союз родителей и детей, вероятно, останется, но формы их будут иными" (14, с. 166). Заключает статью автор предельно оптимистич но — переход от семейной опеки и воспитания к го- 45- сударственной является "...первым шагом на пути дальнейшего обобществления человека, подготовки его для будущего, более совершенного общества" (14, с. 171). Несколько позднее в "Системе социоло гии" и в ряде статей, касаясь "кризиса семьи", после осмысления опыта первой мировой и гражданской войн, революции и голода в Поволжье П. Сорокин трактует его более осторожно. Сочетание эволюционного подхода и функцио нального объяснения позволило российскому социо логу в первые десятилетия XX века всесторонне об рисовать состояние семьи как этапа в общей ее транс формации, проанализировать функции и обнару жить основные тенденции в развитии моногамии. Семейные отношения им анализировались во взаи мосвязи с другими явлениями общественной жизни. В последующие годы аналитик будет продолжать изучение всего этого комплекса проблем. Многие его ранние трактовки композиции "семейной группи ровки", функций, дисфункций, структуры и футурологические построения обнаруживаются в работах американского периода творчества. Однако общее понимание кризиса всего современного общества и культуры, в котором кризис семьи — только часть более широкого процесса, у него изменится. Не эво люция и функционализм, а флуктуация и цикличес кое изменение, интеграция и дезинтеграция станут главным объяснительным и теоретико-методологи ческим принципом для П. Сорокина (15). Выход из кризиса обозначенного института он увидит теперь в возвращении к его традиционным формам, но, разумеется, на другом витке истории. Средством выхода должны послужить "моральная -46- реконструкция" человечества, как будто бы напол няющая старые формы относительно "новым" содер жанием. Большую часть оценок и симпатий теперь можно охарактеризовать как умеренный консерва тизм. Лучше всего это воплощает афоризм, полнос тью — по мнению знатока творчества рассматривае мого автора И. Голосенко — им разделяемый: "Семья — это малая церковь". Именно такой союз, согласно много размышлявшему исследователю, по может человечеству спастись от всеобщего кризиса. Легко заметить, спектр представленных в главе точек зрения на генезис, состояние и перспективу института семьи многообразен, противоречив, а поройпросто исключает одна другую. И это не долж но удивлять. Проблемы семьи, с одной стороны, в силу их перманентной актуальности, не могли быть совершенно проигнорированы теоретиками социо логии, с другой — они не укладывались в прокрусто во ложе ни одной из известных концепций (эволюци онизма, исторического материализма, функциона лизма, культурных циклов и пр.). Мало того, один и тот же ученый на протяжении творческого пути под час радикально менял свои пристрастия, установки и методы. Изящный пример такого теоретика — П. Сорокин. Вместе с тем положение дел не столь уж трагично, как может это показаться суетливому на блюдателю. Ведь никто из сколько-нибудь серьезных аналитиков не допускал возможности полного краха семьи вообще и даже ее моногамного типа. Речь идет, как правило, об интерпретации вскрытых флуктуа ции и непривычных (альтернативных) поведенческих стилей в приватной сфере. -47- Глава II Моногамная семья: кризис или трансформация? Говоря без обиняков, высказывание У. Гуда по поводу малой теоретической продуктивности социо логов семьи главным образом относится ко второй половине XX столетия. Действительно, как было по казано в первой главе, на рубеже веков семья явля лась объектом социокультурного анализа целой пле яды первоклассных специалистов, в то время как после второй мировой войны наиболее талантливые исследователи отдали предпочтение в приватной сфере изучению сексуальности. Смещение акцента интереса, по-видимому, сопряжено с бессознатель ным, импульсивным стремлением крупных ученых проявить себя в неизведанной доселе области знания. Успешность реализации насущной потребности стала возможной вследствие кризиса иудео-христи анского морального кодекса, обусловленного в ко нечном счете процессом интенсивной модернизации общества. Назовем лишь несколько наиболее извест ных имен: в США — П. Сорокин (1), во Франции — -48- М. Фуко (2), в Германии— Н. Луман (3), в Англии — Э. Гидденс (4). Вместе с тем убежден, я не погрешу против исти ны, если укажу на то, что и среди современных спе циалистов по проблемам семьи, образно выражаясь, имеются свои холмики, но, увы, не горные вершины. К примеру, У. Гуд в США (5), Р. Кениг в ФРГ (6), Р. Флетчер в Англии (7V Л. Руссель во Франции (8), А. Харчев в СССР (9) . Не уйти от вопроса: что объединяет названных исследователей? Во-первых, каждый из них в своей стране несомненный автори тет в рассматриваемой нами отрасли социологии. Во-вторых, несмотря на разные теоретические под ходы (эволюционистский, истматовский, функционалистский и т. п.), они выражали активную обеспо коенность кризисным состоянием моногамии, ставя его (этот кризис) в прямую зависимость от глобаль ных социальных изменений. Трудно согласиться с преимущественно негативной оценкой не только филистерами, но и социологами, демографами и психологами современного состояния семьи (11—13). Стереотипы обыденного сознания в нашем, как и в большинстве других, случаев мало соот ветствуют действительност JtocnrrvT семьи — о чем, в частности, свидетельствует его многовековая исто рия — оказался наиболее стабильной общностью. Спросим себя: чем же подпитывается пессимисти ческий настрой? На протяжении всего текущего века 10 Я в принципе разделяю оценку роли А. Г. Харчева в разви тии социологии семьи в Советском Союзе 60-х—90-х годов, данную ь работе А. Клецина "Социология семьи" (10, с. 159—169). -49- в научной литературе ссылаются на одни и те же социальные факторы, лежащие на поверхности: уве личивается число одиноких мужчин и женщин, рас тет количество разводов, снижается уровень рождае мости, становится больше "неполных" семей, интен сифицируются внебрачные сексуальные связи и т. п. (14, 15). В справедливости этих тенденций невозмож но усомниться: в их пользу более чем столетняя ста тистика . И все же количественные ряды, сколь бы внушительными они ни были, фиксируют лишь дан ность, не объясняя драматичность глубины социаль ных изменений. Очевидно отсюда, опираясь на тож дественные показатели, к примеру, рождаемости или разводов, одни специалисты интерпретируют их как свидетельство кризиса моногамии (11, 16), другие — как ее трансформацию (17, 18). § 1. Брачность, сексуальность, прокреация Одно из событий, радикально повлиявшее на изменение качества семейных отношений, — это автономизация брачности, сексуальности и прокреа11 Иллюстрируя высказанное соображение, приведу несколько сопоставимых цифр из работы У. Гуда (15), относящихся к снижению уровня рождаемости в европейских странах. Так, во Франции в 1881 г. на 1000 населения приходилось 24,7 рождений, в 1959 г. — лишь 18,4; в Германии в 1890 г. — 35,7, тогда как в 1960 г.— 17,7; в Италии соответственно: 38,0 к 18,4; в Финляндии в 1870 г. — 30,7, а в 1960 г. — 16,7. - 50- ции . В научном плане становится все более очевид ным, что явленияв брачной, сексуальной и репродук тивной сферах, вскрытые к середине XX столетия, уже не могут интерпретироваться однозначно, как отклонения от нормы, а должны, скорее, рассматри ваться как признак существенных и необратимых эволюционных сдвигов в самом институте семьи. ТаХОВЫ тенденции к снижению рождаемости, малодетности и сознательной бездетности, характерные для индустриально развитых стран, в состав которых, несомненно, входит и Россия (10). К числу подобных же явлений можно отнести и массовое распростране ние добрачной практики сексуального поведения молодежи, по своим мотивам непосредственно не связанного ни с прокреативными, ни с брачными интересами (20, с. 65—71). Одно из следствий этой тенденции (при отсутст вии твердых навыков сознательной регуляции 3) — рост долидобрачных зачатий нередко единственного ребенка. Часть этих зачатий приводит к браку и, вероятно, не сказывается негативно ни на супружест ве, ни на родительстве. Другая часть порождает "ма теринские" семьи. 12 От лат. procreatio — рождение, произведение на свет. 13 Согласно моему опросу, 250 брачных пар (Ленинград, 1981 г.), супруги чаще всего использовали в качестве контро ля над рождаемостью "календарный метод" (41%) и "пре рванное сношение" (21%). В другой выборке (Санкт-Петер бург, 500 студентов, мужчин и женщин поровну, возраст респондентов от 18 до 24 лет, как правило, не состоящих в браке, примерно треть из них мигранты), относящейся к началу 1996 года, произошли лишь некоторые изменения: 26% применяли презервативы, 16% — "календарный метод". -51 - Отмеченные факты и эмпирические закономер ности нуждаются в теоретическом осмыслении. Основное нормативное требование, предъявляв шееся к традиционной (патриархальной) моногамии, сводилось к непременной слитности и строго задан ной последовательности брачности, сексуальности и прокреации. В самом деле, сексуальные отношения до брака, рождение ребенка вне брака и самоцен ность сексуального общения мужа и жены считались нарушением социокультурных норм. К нарушителям этих обычаев применялись различные по жесткости санкции. Согласно Н. Л. Пушкаревой, проведшей сравнительный анализ концепции семьи и сексуаль ной этики в православии и католицизме, в первом наказания за несохранение девственности до замуже ства, различные проявления сексуальности в браке, прелюбодеяние были не столь суровыми, как во вто ром. Оно (наказание) по преимуществу ограничива лось определенным количеством постов (от несколь ких дней до двух лет), многочисленными поклонами, чистосердечным раскаянием и покаянием. И все же, несмотря на относительную мягкость, разумеется, и православие требовало от прихожан брачной вер ности, умерения страстей, разумных ограничений в сексуальной жизни, недопустимости адюльтера (21, с. 57—59). Конечно, рассуждая в общем, мы не погре шим против истины, если предположим большего или меньшего несовпадения (в зависимости от кон кретных условий места и времени) рассматриваемых видов поведения в европейском докапиталистичес ком обществе. -52- Как известно, еще древнегреческий законодатель Солон (VI в. до н. э.) открыл первые доктерионы. Правда, они в принципе задумывались как семейноохранительные учреждения, дабы неженатые мужчи ны, не могущие содержать наложниц, не устанавли вали бы контактов с замужними женщинами. В то же время исключить вероятность посещения заведений, обладающих экстерриториальностью, мужчинами, состоящими в браке, вряд ли было возможно (20, с. 99—103). К этому же периоду относится зарожде ние гетеризма как одной из разновидностей экспрес сивной связи вне института семьи. Свидетельством наличия внебрачной сексуальности и деторождения может также служить конкубинат. И хотя нитгервый, ни второй не имел широкого распространения, они подвергались правовым, моральным, а впоследствии ирелигиозным санкциям. Положение делнеменяется и в дальнейшем. Так, в Риме эдилы беспрепятственно выдавали licentia stupri, т. е. лицензию, на занятие проституцией. Женщина, обладавшая такой грамо той, относилась к той части населения — наряду с рабынями, актрисами, лицами, осужденными за суп ружескую измену или другое правонарушение, — с которой свободный римлянин мог вступить в сексу альную связь без каких-либо правовых последствий, но законный брак с ними был невозможен. Жесткость санкций поддерживала в обыденном сознании представления о брачности и "брачной" рождаемости как социальной норме. Поэтому чело век (будь то мужчина или женщина), не состоящий в браке или не имеющий детей, ощущал свою ущерб-53- ность . Можно, следовательно, заключить, что в этих условиях семья обладала монополией на регули рование сексуальных отношений и на воспроизвод ство детей. В новое время сперва постепенно, а с начала XX в. интенсивно переосмысляется значимость сексуаль ности. Во-первых, становится тривиальным понима ние несводимости супружеской сексуальности к дето рождению. Как справедливо отмечает Э. Гидденс, теперь, когда зачатие можно не только контролиро вать, но и осущетвлять искусственно, сексуальность наконец стала полностью автономной.Освобожденная сексуальность может стать свойством индивидов и их взаимоотношений друг с другом (4, с. 25, 26). По существу к тому же выводу, но с иных позиций, при ходят и демографы. При изучении современного типа прокреативного поведения исследователи столкнулись с парадоксальным фактом. Сегодня одна женщина, состоящая в браке, на протяжении всего репродуктивного периода (границы которого, не секрет, расширились примерно до 35 лет) могла бы родить десять-двенадцать детей (эта величина полу чена в результате наблюдения за населением с самой высокой рождаемостью). Реально же европейская женщина рожает в среднем одного-двух. В чем же дело? Оказывается, за резким снижением рождаемос ти скрываются "огромные перемены в структуре де мографического поведения. Массовое репродуктив14 Мусульманское предание устами Мухаммеда велит своим последователям "сочетаться браком и плодиться". "Худшие из мертвых суть те, которые умерли холостыми" (22). -54- ное поведение обособилось от полового и брачного, стало автономным" (23, с. 158). Во-вторых, сексуальность раздвигает границы своего рапространения. Выходя за пределы брака, она приобретает в равной мере существенное значе ние как для мужчин, так и для женщин . Более того, происходит активная переориентация на возмож ность таких отношений вне института брака . Все названные перемены способствовали зарождению новой системы ценностей и отношений. Представля ется, что произошедшие изменения по их характеру, глубине и значению могут быть названы революци онными. В связи с этим актуализировалась проблема нахождения критерия, позволяющего оценить с пози ции нравственности повседневную практику челове ка в приватной сфере. Не менее существенные сдвиги характеризуют процесс рождаемости. В частности, за последние де сятилетия как выборочные данные по разным регио нам бьтшего Союза, так и всероссийская статистика фиксируют довольно стабильный рост добрачных зачатий. Мой анализ архивного материала Ленин градского дворца "Малютка", в частности, показал: 15 Словом, происходит переход от "двойной" к единой сексу альной морали. Смысл "двойной" морали заключается в различной общественной оценке активности мужчин и женшин: сексуальное разнообразие первых негласно поощряет ся, а вторых — осуждается. 16 Так, если в 1969 г., согласно моим выборочным опросам (250 мужчин и женщин с высшим образованием), наличие сексу альных связей помимо мужа признавала каждая третья жен щина, то в 1989 г. (аналогичная выборка) уже около 50%. - 55 - из 287 супружеских пар, зарегистрировавших в тор жественной обстановке в декабре 1963 г. рождение первенца, 69 (или 24%) зачали ребенка в среднем за три месяца до юридического оформления брака; в декабре 1968 г. из 852 пар таких было 196 (или 23%), в декабре 1973 г. из 851 пары до регистрации брака зачали ребенка 240 (или 28%) и, наконец, в декабре 1978 г. из 643 пар — 243 (или 38%). Аналогичная тен денция установлена и при рассмотрении регистраци онных актов за тот же период по Московскому райо ну Ленинграда. Стала реальным фактом и внебрачная рождае мость. Так, статистические данные по Белоруссии за 1965—1975 гг. фиксируют неизменность показателей внебрачной рождаемости — 7,4—7,9% (24, с. 7). Со гласно всероссийским данным, с 70-х годов начался рост доли внебрачных рождений в общем числе рож дений. К примеру, в 1970 г. их доля составила 10,6%, в 1980 г. — 10,8%, в 1990 г. — 14,6% и в 1992 г. — 17,2% (25, с. 19). При этом особый рост внебрачных рождений характерен для возрастных групп 15— 19 лет и 40—44 лет. По Белоруссии отмечаются такие сдвиги: в 1970 г. относительно 1959 г. в первой сово купности рост составил 2,3 раза, во второй — 1,7 раза, а за последующие пять лет коэффициент среди 15—19-летних увеличился еще в 1,6 раза (24, с. 8, 9). В западно-сибирских селах внебрачная рождаемость у матерей 15—19 лет за 1969—1979 гг. выросла с 18,3 до 27%, а в 80-х годах понизилась на 6% и составила в 1989 г. 21,2%. Вывод о большей распространеннос ти внебрачных рождений у самых молодых сельча нок можно сделать и на основании доли рождений у женщин, не состоящих в браке, в общем числе рожде-56- ний. В самом деле, эти данные свидетельствуют о том, что наиболее часты внебрачные рождения у самых молодых (15—19 лет) женщин: почти каждый третий ребенок, родившийся у матери этого возраста в сибирских селах, был внебрачным— и 20 лет назад, ивконце 80-хгодов (26, с. 142). Объяснения наиболь шей представительности указанных групп, р азумеется, могут быть различны. Но главное несомненно — 15—19-летние женщины становятся матерями, как правило, по необходимости: вследствие не сформи ровавшегося личностного ядра, ее установок и цен ностей, а также ввиду отсутствия элементарных зна ний в области биологии человека; сорокалетние — сознательно! испытывая настоятельную потребность в семье и детях. Активизация внебрачной рождаемости^ без со мнения, сопряжена с эволюцией нравственного со знания. Вот весьма выразительный пример. При оп росе 323 молодых незамужних работниц Минского камвольного комбината им был задан вопрос: "Счи таете ли Вы, что для девушки позорно иметь внебрач ного ребенка?" Учитьшая форму постановки вопроса ("лобовой") и смысловую значимость подсказки: "позорно — не позорно" (терминология, имеющая откровенно негативный оттенок), а также специфику выборочной совокупности (женщины-мигрантки, проживающие в общежитии, с невысоким уровнем образования, т. е. группа с наибольшей моральной инерцией), следовало ожидать однозначной отрица тельной реакции. На самом же деле 13,6% ответили: "Не позорно" и еще около 20% не поддержали ни одну из крайних позиций, стало быть, они уже усом нились в безусловной справедливости традиционной -57- нормативности. Но даже те, кто осудил внебрачную рождаемость, когда перед ними был поставлен во прос в проективной и опосредованной форме: "Что бы Вы сделали, если бы Ваш брат решил жениться на девушке, имеющей внебрачного ребенка9", проявили значительную гибкость. Более 60% респондентов от ветили. "Ничего бы не сделала. Ребенок не помеха", и только 20% ответили, что попытались бы воспре пятствовать такому браку (24, с. 7). Моральная пермиссивность — налицо. Однако самое неожиданное открытие — определенное количество женщин не воспринимают деторождение как исключительный брачный атрибут. И такое фиксируется далеко не только в Белоруссии. Несколько ранее это же явление констатировали демографы из Латвии: "Отдельные ответы, — замечают Ш. Шлиндман и П. Звидринын, — свидетельствуют о том, что некоторые женщины удовлетворены отсутствием детей в семье и считают бездетную семью даже идеальной" (27, с. 57). Судя по нашим опросным данным (Ленинград, 1981 г., 250 семейных пар), около 1/3 супружеских пар — фактически не имеющих детей — считают рождение ребенка помехой супружеству (женщины больше, чем мужчины, — 35,6 против 28,9%), по крайней мере, на начальной стадии функционирова ния брака. И, наконец, согласно выборочному обсле дованию молодых семей, проведенному Госкомста том Россиивконце 1992г., 2% вообще не хотят иметь детей (28, с. 125) Приведенная динамика показателей, нет сомне ния, высветила фундаментальный процесс, суть кото рого — автономизация матримониального, сексу ального и прокреативного поведения. Схематично - 58- эту ситуацию можно представить следующим обра зом (рис. 1). Что же следует из принципа автономии? В мето дологическом плане становится очевидной необхо димость раздельного анализа имманентных законо-59- мерностей каждой из вычлененных выше сфер чело веческого поведения. Однако сама эта возможность открывается исключительно на стыке наук. К приме ру, сексуальность нельзя понять, как это подчас дела ется, изучая ее исключительно в рамках семьи. Осо знание внутренних закономерностей сексуального по ведения человека связано с комплексом естественных (общая биология, генетика пола, эндокринология и т. п.) и общественных (социология, психология, этика и т. п.) наук. То же самое можно утверждать относительно рождаемости и брачности. С социологической точки зрения обнаруживается неоднозначность, ненавязчивость, гибкость норма тивной системы. Действительно, предпочтительно, но необязательно вступать в брак, желательно иметь детей, но и бездетность не представляется аномаль ным состоянием . Не воспринимаются маргинала ми дети, рожденные вне брака. Словом, современная 17 Еще 20—25 лет тому назад некоторые демографы и социоло ги придерживались противоположных принципов. Не буду их оценивать — лишь только воспроизведу некоторые мне ния. По московскому демографу Л. Е. Дарскому, "можно спорить о наилучшем числе детей в семье, но бездетная семья есть явление патологическое с любой точки зрения" (29, с. 129). А вот позиция ленинградского социолога В. Б. Голофаста: "По прошествии некоторого времени (после вступле ния в брак. — С. Г.), если исчерпаны все допустимые возмож ности объяснения (учеба, отсутствие своего жилья и т. п.), бездетность становится предметом пристального оцениваю щего внимания и самих супругов, и родственников, и окру жающих посторонних лиц. Наступает момент (раньше всего, видимо, для самих супругов), когда данное положение ква лифицируется как ненормальное" (30, с. 65). -60- нормативность, оставаясь общественным регуля тором, в большей мере учитывает личностное свое образие человека, чем нормативность традицион ная. § 2. От закрытой к открытой системе выбора супруги (супруга) Конкретным показателем эволюции моногамной семьи является существенное изменение модели мат римониального поведения. Предваряя анализ, укажу на бедность социологической информации о меха низме и путях формирования брака. Исследователи мало обращали внимание на те или иные детали, ограничиваясь абстрактными рассуждениями и по исками общих закономерностей. Что касается XVIII—XIX вв., то здесь определенный след остави ли бытописатели и этнографы. Этнографические источники свидетельствуют о том, что, по меньшей мере, до середины XIX в. даже в городских поселениях Центра европейской части России действовал обычай вступления в брак с помо щью сватовства и свадьбы. Браки "самокруткой", т. е. по личной договоренности жениха и невесты, без предварительного на то согласия родителей встреча лись редко. К таким союзам, как и к гражданским, общественное мнение относилось враждебно, считая их противозаконными и безнравственными. -61 - Практически полная зависимость детей от роди телей в Европе XVIII—начала XIX вв. фиксируется У. Гудом. Подростки, отмечал социолог, хотя и ра ботали на фабриках, по большей части вовлекались в профессиональную деятельность родственниками и часто находились под непосредственным присмот ром отцов. Традиции тех лет предписывали, чтобы они отдавали свой заработок родителям. Только тогда, когда у юношей открывалась перспектива на хождения работы без посредничества близких, они получили самостоятельность в выборе жены и сро ков женитьбы (15). У всех российских сословий предсвадебный этап начинался со сватовства. В качестве посредника могли выступать: отец жениха, его ближайшие родственникии сваха. Но во всех без исключения случаях требовалось разрешение отца — главы семьи. В обя занности свах входило не только совершение самой процедуры сватовства, но также поиск невесты и сбор подробной информации о ней (ее красота и нравственный облик, размер и виды приданого). Сватовство заканчивалось, как правило, помолвкой. Женихи невеста, таким образом, кроме родительско го благословения получали социальную санкцию на брак. После помолвки отказаться от брака не могла ни одна из сторон. (Подробнее об этом см. работы: 31, с. 15—42, 32, с. 16—78). И в инонациональных районах России бытовали аналогичные брачные принципы. Например, у бурят начальным актом при бракосочетании по сватовству был сговор — соглашение между заинтересованны ми родителями о вступлении в родственные отноше-62- ния. Выполнение роли посредника поручалось одно му из родственников или лицу, знакомому обеим сто ронам. Нередко в этой роли выступали специальные свахи. Обычно старались не оповещать о таком сго воре раньше времени, дабы в случае отказа не пред стать перед односельчанами в дурном свете. После получения согласия родителей невесты назначался день официальной церемонии сватовства (33, с. 147). Среди народов Якутии (чукчи, эвенки, нивхи, юкаги ры) повсеместно был распространен обычай приоб ретения жены путем сватовства и уплаты калыма. Размер его, к слову, определялся при сговоре. Одним из главных критериев пригодности вступления в бр ак являлось приобретение хозяйственных навыков: де вушкам необходимо научиться шить, варить, ставить юрту, а юношам — охотиться, ловить рыбу, управ лять стадом (34, с. 62, 63, 75). Короче говоря, пред ставленная здесь форма брака опиралась на патриар хальные принципы, экономический расчет и одобре ние со стороны ближайшего социального окруже ния. Во второй половине XIX в. почти повсеместно трансформируется предбрачный ритуал. Так, на Алтае, с одной стороны, у жителей северных и цент ральных районов оставались обычными браки, заключаемые по воле родителей, с другой — среди "поляков" (так называли крестьян — выходцев из европейской части России. — С. Г.) и казаков рас пространилась женитьба по взаимной склонности. Мнение родителей еще имело большое значение, но принудительно не женили (35, с. 185). Те же процессы отмечаются у бурят. -63- Молодые люди стали сами договариваться о же нитьбе и уведомлять об этом родителей. И если пос ледние давали согласие на брак, то предварительного сговора могло и не быть. Сторона жениха непосред ственно засылала своих сватов к родителям невес ты (33). Возникновение молодежного предбрачнога об щения способствовало локализации мест знакомств и предопределило характер развлечений. Знакомство и сближение городской молодежи, достигшей брач ного возраста, происходило по преимуществу в го могенной социальной среде, с которой она была свя зана происхождением. К примеру, в бедной мещан ской среде знакомство завязывалось на вечеринках, молодежных сборищах типа крестьянских "вечерок" и "бесед". Их посещали, как правило, не более шестисеми пар. Такое общение происходило чаще всего по субботам и воскресеньям на квартире у кого-нибудь их участников. Здесь пили чай, играли, пели и танце вали. В зажиточных и относительно культурных слоях разночинцев было принято устраивать домаш ние вечера в честь именинниц и именинников. На этих праздниках собирался еще более узкий круг мо лодежи из семей, поддерживавших между собой де ловые, дружеские или родственные отношения. Зна комство и общение молодых людей происходили в присутствии старших, с пристрастием следивших, чтобы все протекало, как "заведено приличиями". Дворянство и купечество помимо "именинных" праздников вывозило молодежь на семейно-танцевальные вечера и балы. На вечерах такого рода, по жалуй, единственным видом развлечения являлись -64- танцы, во время которых завязывались знакомства девушек с юношами. Словом, к концу XIX—началу XX вв. во многих регионах России наметилась новая система предбрачного ухаживания: знакомство в большинстве случаев устанавливалось в социально однородной среде, цель свиданий — матримониальная, мотивы заключения брака нередко были по своему характеру внеэкономическими. Вместе с тем не стоит слишком обольщаться: если глубже исследовать феномен "уха живания", то откроются такие каналы взаимодейст вия, которые подчас регламентируют поведение не менее жестко, чем ритуалы. «Люди позволяют себе "влюбиться", — замечает П. Бергер, — когда для этого есть (или специально создаются) определенные условия» (36, с. 39). Уместно подчеркнуть следующее обстоятельство. Несмотря на то что в России трансформация матри мониального поведения проходила неравномерно по территории и экстенсивнее, чем на Западе, тем не менее, его кардинальная направленность совпадает. Для иллюстрации высказанного соображения огра ничусь материалами одного исследования. М. Суссман опросил в штате Коннектикут (конец 50-х годов) 97 семей среднего класса, белых, протестантов, эко номически процветающих, получивших хорошее об разование, у которых в общей сложности оказалось 195 детей. Выяснилось: из 166 человек, состоящих в браке, 145 реализовали свои установки, заключили социально гомогенный союз. Родители, заинтересо ванные в поддержании социального равновесия, скрупулезно контролировали повседневную жизнь -65- детей — поселялись среди людей своего круга, акцен тировали внимание на ожиданиях семьи, планирова ли досуг и организовывали публичные мероприятия. Мало того, 81% супругов признали, что иногда при бегали к угрозам применения экономических сан кций. В 36 случаях им удалось расстроить нежела тельный брак (37). Ясно одно — давление родителей на детей с тем, чтобы они вступали в брак в пределах своего социального слоя, сопряжено с защитой се мейных интересов. Эмпирические свидетельства о характере юно шеского общения, полученные в Советском Союзе во второй половине текущего столетия, вскрыли даль нейшую трансформацию института "ухаживания". В частности, социолог В. Т. Лисовский, изучавший жизненные планы ленинградской молодежи, устано вил в числе прочих планов и такие, как "встретить любимого человека" (среди женщин таких оказалось 40,4% из общего числа опрощенных, среди муж чин—38,9%) и "создать семью" (соответственно 31,4 и 29,7%). Сопоставление двух ориентации показыва ет, что встреча любимого (любимой) и создание семьи для одних и тех же людей — события нетожде ственные. Еще рельефнее это различие выступаетпри сопоставлении первостепенных (по важности для респондентов) планов: 72,9% молодых людей поста вили на первое место "встретить любимого (люби мую)" и только 38,9% — "создать семью" (38, с. 34, 39). Значит, юноши и девушки во второй половине XX в. не видят в каждом партнере будущего супруга, любовные отношения могут привести к заключению брака, но они ценны и сами по себе. -66- Сравнительный анализ разных историко-куль турных регионов России привел этнографов к анало гичному выводу по поводу этикета ухаживания (39). В европейской части страны у многих народностей они зафиксировали в общении молодежи более сво бодное по сравнению с относительно недавним про шлым проявление привязанности и любви. Правила ухаживания допускают выражение нежности и эро тические игры при родственниках, знакомых, более того, в присутствии посторонних людей, в общест венных местах, на улице. Такие отношения не компрометируют девушку даже в том случае, если по каким-либо причинам они не заканчиваются браком. Открытость, экспрессив ность общения и повышение роли избирательности сопряжены, по крайней мере в крупных городах, с практическим снятием ограничений на места знаком ства мужчин и женщин. Сопоставление данных об следований молодоженов, проведенных в Ленингра де и Киеве, свидетельствуют о том, что знакомство будущих супругов на работе, в учебном заведении и во время проведения досуга равновероятно (по 20%), близость места проживания содействовала каждой десятой паре, а каждый двадцатый мужчина (соот ветственно женщина) нашел себе пару во время лет него отдыха или при случайных обстоятельствах на улице (9, с. 215, 40, с. 98). В странах, как принято говорить, ближнего зару бежья — Кавказ, Казахстан, Средняя Азия — тради ционные матримониальные нормы коренного насе ления предписывают большую сдержанность. На -67- этом, несомненно, сказалось воздействие жестких правил, восходящих к архаичным формам социаль ной организации, к таким, как патриархальная сегрегация полов, "избегание" и связанная с этим необходимость скрывать свое истинное намерение. У народов, исповедующих ислам, некоторые пове денческие отношения сложились под воздействием религиозных запретов. Скажем, в сельских районах Узбекистана вплоть до конца 70-х годов во время отдыха и развлечения (в кино, клубах, на празднич ных гуляниях и пр.) юноши и девушки держались обособленно друг от друга. А выбор невесты для сына или жениха для дочери часто происходил при активном участии родителей: более 90% опрошен ных С. М. Мирхасимовым молодоженов считали обязательным получение родительского согласия при вступлении в брак (41, с. 8). Исследование эмпирических закономерностей ухаживания показало, что нормы, определяющие выбор потенциального супруга по характеристикам социального, образовательного и национального статуса на большей части территории России, на Ук раине, в Белоруссии и Прибалтийских республиках, весьма эластичны. По Л. В. Чуйко, на Украине муж чины-служащие женятся преимущественно на жен щинах-служащих и студентках (почти 4/5 континген та женихов — служащие), в то же время значительна доля женщин-служащих, вступающих в брак с рабо чими (более 2/5 всех невест-служащих) (40, с. 93). В нашей выборке (Ленинград, 1978 г.) около 60% брачных пар оказались гетерогенными по социаль-68- ному статусу супругов. Большинство (63%) из всех брачных союзов, обследованных А. Лапиныпем в Латвии (936 пар, 1975 г.), были гомогенными по об разовательному цензу партнеров. Среди остальных браков преобладали такие, в которых уровень обра зования у жены был выше, чем у мужа (25,6%) (42, с. 61). Напротив, на Украине в гетерогенных брач ных сочетаниях женихи имели, как правило, высшее образование, невесты — среднее (40, с. 95). Анализ этнографических и социологических дан ных, несомненно, подтверждает реальность транс формации матримониального поведения. Следую щим шагом, как представляется, должна быть углуб ленная детализация его содержательной стороны. В 1978/79 учебном году лабораторией студенческой молодежи НИИКСИ при Ленинградском универси тете (руководитель проф. В. Т. Лисовский) был про веден опрос почти четырех тысяч студентов восем надцати вузов, расположенных в разных этногеографических регионах Советского Союза (от Туркмении до Белоруссии), с тем чтобы описать их стиль жизни18. Задавался следующий вопрос: "Как Вы ду маете: с какой целью юноши и девушки вступают сегодня в интимные отношения?" Из девяти предло женных вариантов ответов можно было выбрать лишь один. Мотивы сближения распределились сле дующим образом (табл.1). 18 Мною составлялись, обрабатывались и интерпретировались вопросы, связанные с эмоциональной и сексуальной деятель ностью студентов. -69- Таблица 1 М о т и в ы ухаживания в сопоставлении с полом (в % ) Мужчины (N = 1829) Женщины (N = 1892) Взаимная любовь 28,8 46,1* Предполагается вступление в брак 6,6 9,4* Мотивы Самоутверждение 5,5 3,6* Приятное времяпрепровождение 20,2 11,4* Желание эмоционального контакта 10,6 7,7* Стремление к получению удовольствия 18,1 9,2* Расширение чувства свободы, независимости 1,8 2,2 Престижно, модно 4,1 4,8 Любопытство 4,9 5,6 Примечание: * —различия статистически значимы. Порядок расположения побудительных мотивов подтверждает установленное ранее в Ленинграде среди разных слоев молодежи несовпадение любов ных и матримониальных ориентации у юношей и девушек. Если исходить из житейской логики и обы денных представлений, романтизирующих брачный союз, следовало бы ожидать по меньшей мере бли зости значений "любовных" и "брачных" ориента ции в молодежной среде. Однако реально удельный вес первого фактора многократно превышает удель-70- ный вес второго. Это соотношение не зависит от пола, возраста, величины поселения (Ленинград, Киев, Калининград, Могилев, Иркутск и т. д.), этно культурных традиций (русские, украинцы, белорусы, туркмены, чеченцыидр.), постоянного места житель ства студентов до поступления в высшее учебное заведение, социального происхождения, а также ин дивидуально-психологических особенностей (общи тельный — замкнутый, активный — пассивный, кол лективист — индивидуалист). Вместе с тем даже беглый взгляд на весь спектр экспрессивных побуждений мужчин и женщин обна руживает и определенные различия. Статистические показатели табл. 1 указывают на совпадение лишь трех позиций в иерархии факторов сближения: "лю бовь", "приятное времяпрепровождение" и "незави симость". Но даже здесь их удельные веса различны: "любовь" преобладает у женщин, "приятное время препровождение" — у мужчин. В остальных случаях .женщины доминируют в ориентациях на брак, пре стижность и удовлетворение любопытства; доминан ты мужчин — самоутверждение, эмоциональное удовлетворение и удовольствие. Выяснялось далее вероятное влияние националь ной принадлежности респондента. С этой целью со поставлялись две пары вузов, в которых выборки выравнены по половозрастным показателям, но раз личаются по этнокультурному составу: Ленинград ский электротехнический — Грозненский нефтяной институты (по 60% мужчин) и Ленинградский — Аш хабадский университеты (по 50% мужчин). В обоих ленинградских высших учебных заведениях "лю- 71 - бовь" и "брак" максимально разведены друг от друга, т. е. находятся на диаметрально противопо ложных полюсах шкалы, тогда как в Грозном и Аш хабаде, несмотря на, в общем-то, низкую долю "брачных" ожиданий (соответственно 5,1% и 10,3%), последние занимают довольно высокие места (5-е и 3-е) в ряду предпочтений. Скошенность мотивов осо бенно показательна при сравнении университетов: совпадают лишь три позиции — "любовь" (1-е место), "любопытство" (6-е место) и "чувство независимос ти" (9-е место). Что же касается других побуждений, то для ленинградских студентов характерно стремле ние к акцентированию эмоциональных, а для ашха бадских — инструментальных компонентов. Важно подметить, установленное мною явление — сближе ние мотивов ухаживания у молодых людей различ ных народностей, обучающихся в крупных горо дах, — подтверждается этнографами. Полевые на блюдения, проведенные в Узбекистане, Туркмении, Казахстане, Грузии и Армении, свидетельствуют об утрате сдержанностив проявлении чувств у коренной молодежи, мигрировавшей из сел в индустриальные центры, особенно иных этнорегионов. Правда, по возвращении в родные поселения юноши и девушки считают себя обязанными придерживаться (впрочем, во многом внешне) местных обычаев. Те же, кто ос тается в городах на постоянное жительство, посте пенно интериоризовывают бытующие там правила и манеру поведения. Кстати, аналогичный адаптаци онный процесс выявляется у сельских жителей Евро пейского региона России и Прибалтийских респуб лик при их переезде в крупные города даже своих государств. -72- И, наконец, априори складывается впечатление о различиях в мотивации общения у молодых людей, имевших к моменту опроса сексуальный опыт и не имевших его. Соответствует ли эта гипотеза действи тельности? Обратимся к данным табл. 2. Таблица 2 Мотивы ухаживания в зависимости от наличия сексуального опыта (в %) Сексуальный опыт Мотивы имел (а) не имел(а) (N = 1541) (N = 2134) Взаимная любовь 30,9 42,0 Предполагается вступление в брак 6,8 8,4 Самоутверждение 5,1 4,2 Приятное времяпрепровождение 18,9 13,4 Желание эмоционального контакта 10,6 7,7 I Стремление к получению удоволь ствия 17,4 11,1 Расширение чувства свободы, не зависимости 1,7 2,4 Престижно, модно 3,8 5,2 Любопытство 4,8 5,6 Сравнение последовательности мест (но не удель ных весов) побудительных мотивов у юношей и деву шек, состоявших и не состоявших к моменту опроса -73- в сексуальных отношениях, показывает полное со впадение в четырех и минимальное (на одну пози цию) расхождение еще в четырех ориентациях. Стало быть, иерархия побуждений в меньшей степени детерминир ов ана индивидуальным опытом респонден тов, в большей — нормативностью. В то же время сопоставление удельных весов выявляет некоторые различия: у лиц, имевших сексуальный опыт, мотивы "приятное времяпрепровождение", "стремление к удовольствию", "желание эмоциональных контак тов" образуют большую долю, чем мотивы "любовь" и "брак", а у тех, кто не имел такого опыта, соотно шение указанных побуждений обратное. По-видимо му, для девственников в большей мере характерно ассоциирование сексуального общения с любовью, а молодые люди, вовлеченные в общение, чаще расце нивают предназначение сексуальных отношений с ге донистических, реже — с утилитарных позиций. Опираясь на все разнообразие этносоциологического материала, можно с большой долей вероятнос ти заключить, что молодежное общение, став поли функциональным, гетерогенным (по социальным, эт ническим и образовательным показателям) и не ог раниченным какими-либо пространственными рамками, утрачивает матримониальную монопо лию, превращаясь в самоценные для личности отно шения. Отсюда не вызывает сомнения устойчивость тенденции переноса акцента с брачности на любовь, не исключая, а напротив, предполагая и прочие многочисленные побуждения. Не сталкиваемся ли мы здесь с очередным парадоксом: потенциальная возможность знакомств и веер мотивов ухаживания -74- неограниченно расширяются, а брачная избиратель ность ужесточается? Это противоречие — кажущее ся. Снятие социальных и этнонациональных барье ров действительно расширяет круг потенциальных знакомств, но происходящая одновременно индиви дуализация человека обусловливает противополож ную тенденцию — рост взаимных претензий мужчин и женщин друг к другу, что приводит к более тща тельному (по сравнению с сексуальностью) отбору брачного партнера. Не должно, право же, впадать в крайность — по лагать либо жесткую зависимость молодых в выборе брачного партнера отродителейи ближайшего соци ального окружения, либо полную их независимость, безбрежную свободу волеизъявления. По меньшей мере, специалистам известна значительная инерци онность института семьи, неосознаваемые индивидом устойчивость и повторяемость из поколения в поколение матримониальных стереотипов. Сочета ние традиций и инноваций в ухаживании картинно и с большой долей иронии представлено П. Бергером. И я, по большому счету, разделяю его убеждение. Юношам и девушкам, замечает американский соци олог, предстоит пройти заранее предустановленные этапы: от субботних походов в кино до воскресных посещений церкви и традиционных семейных обе дов; от прогулок, взявшись за руки, до робких попы ток сделать то, что вначале было решено оставить на потом, — во всех этих переходах сцена под луной занимает свое особое место. Ни один из них не выду мал игру в целом, ни ее части. Они только решили играть ее вместе, а не с другим возможным партне-75- ром. И нет у них большого выбора в том, что после дует за ритуальным обменом вопросами- ответами. Их желания в принципе совпадают с ожиданиями общества (36, с. 84). § 3. Развод как атрибут современного брака Я здесь не имею возможности остановиться на анализе всего "кризисного" спектра семьи, выделю лишь одну из его составляющих, которая, нет сомне ния, в наибольшей степени тревожит массовое обще ственное мнение, — рост числа разводов. В рамках христианской цивилизации развод на протяжении многих лет оставался либо запретным, либо исключительным событием. Так, в 1897 г. по всей Российской империи среди православных, со ставлявших около 70% лиц 20 лет и старше, было зарегистрировано лишь 1132 развода. Сравнитель ная редкость расторжения брака в то время под тверждается и данными о распределении населения по брачному состоянию по переписи населения 1897 г., согласно которым на 10 000 женатых прихо дилось 14 разведенных мужчин, а на то же число замужних — 21 разведенная женщина (43, с. 78, 79). Законодательно разрешенный в текущем столе тии в большинстве промышленно развитых стран развод тем не менее до середины 60-х годов воспри-76- нимался общественным мнением как явление маргин&пьное, накладьшающее на тех, кто к нему прибе гал, самое настоящее клеймо. В Италии в конце 40-х—начале 50-х годов большинство населения было настроено негативно относительно легализа ции развода. Как следует из национальной выборки 1947 г., 68% респондентов высказались против при нятия закона, разрешающего развод ("явно" или "возможно" против). При этом мужчины были на строены в пользу развода больше, чем женщины, соответственно 40% к 28%. Другой опрос, проведен ный в 1955 г., показал, что за принятие закона уже высказываются 40% и 60% — в случае особых обсто ятельств (например, преднамеренное убийство супрута, длительное дезертирство и т. п.) (15). Сравнение этих результатов показывает именно то, что и ожи дает социолог: принятие развода больше городским, чем сельским населением; мужчинами больше, чем женщинами; в большей мере молодым поколением, а также людьми образованными и лицами, придержи вающимися менее строгих религиозных доктрин. После 1960 г. повышение частоты разводов после довательно захватывает все европейские страны, на чиная с Финляндии (1961 г.), Англии и Уэльса (1962 г.), затем Бельгию (1963 г.), Францию и Шве цию (1964 г.) и, наконец, Австрию и Данию (1968 г.). И что важно подчеркнуть: эти изменения произошли в большинстве стран прежде, чем стали применяться, и даже до того, как были приняты новые законы о разводе (см. подробнее работу 44). В СССР число разводов в 1965 г. возросло относительно 1960 г. на -77- 90 тыс. С того же рубежа непрерывно растет и общий коэффициент разводимое™ (45, с. 131). Роль разводов оценивается аналитиками брака неоднозначно. Нередко его интерпретируют как тра гедию, свидетельство дезорганизации семьи, обра щая внимание исключительно на негативные послед ствия, особенно для детей1 . К слову сказать, наличие или отсутствие детей в целом не сказывается на ин тенсивности расторжения браков (46, с. 29). В то же время развод рассматривается наиболее дальновид ными исследователями как важный компонент со временной семейной системы, который способствует предотвращению перманентного конфликта в обсто ятельствах совместного проживания двух взрослых людей. Развод, по меткому выражению У. Гуда, от личается от других способов снятия напряжения тем, что женщина может найти другого мужа (15, с. 392). И женщины активно реализуют предоставленную им возможность. По свидетельству Л. В. Чуйко, про смотревшей 3423 бракоразводных дела в столице Ук раины, в возрасте до пятидесяти лет браки чаще рас торгаются по инициативе женщин (40, с. 139). В оп росе, проведенном в Одессе (Украина), Саратове (Россия) и Пензе (Россия), установлено: активно на19 Для многих стран показано, что детитех родителей, которые не развелись, но продолжают жить в раздоре, будут в даль нейшем испытывать последствия супружеских конфликтов в большей мере, чем дети р азведенных родителей. Вместе с тем, разумеется, последние столкнутся на своем пути с более многочисленными трудностями относительно детей из счас тливых семей. -78- стаивали на разводе 38,6% женщин против 21,7% мужчин (47, с. 40). В поисках причин резкого подъема разводимости ряд специалистов обратились к анализу факторов, детерминирующих, по их мнению, нестабильность брака. Колоритный образец публицистического эссе находим у А. Г. Харчева. В тезисном изложении рас суждения его таковы. Негативно на стабильность брака влияет в первую очередь пониженная ответст венность части молодежи за судьбу создаваемой семьи, их нравственно-психологическая неподготов ленность к совместной жизни. То же самое, но более прозрачно: молодые люди оказались не в состоянии добровольно принять "на себя определенные обяза тельства перед обществом" (9, с. 223). Во вторую — исторически сложилось так, настаивает социолог, что мужчина брал на себя большую долю ответственности. Собственно, этим всегда определялось нравственное содержание мужественности по отношению к женщи не, тогда как женская ответственность и сама женствен ность во многом зависели от того, как понимал и реализовывал свою нравственную позицию в любви и браке близкий ей человек. Между тем в настоящее время утверждается — немало лиц мужского пола предпочитают видеть в браке лишь доступный и закон ный способ удовлетворения сексуальной потребности, а иногда и обеспечения себя городским жильем ипостоянной пропиской в годы учебы (9, с. 222). Не менее отрицательно сказываются на прочнос ти и гармонии семьи широкое распространение до брачных зачатий, нежелание супругов обзаводиться детьми и социально-психологические последствия -79- процесса урбанизации, миграция, анонимность и т. п. Все перечисленное в совокупности, согласно российскому семьеведу, и породило "разводный бум". Имеется ли эффективное противоядие этому взрыву? Да, безапелляционно заявляет А. Г. Харчев. И конкретизирует: в современных условиях каждая из перечисленных тенденций может быть успешно нейтрализована системой мер организационного, воспитательного, экономического порядка, рассчи танных на более полное использование возможностей социалистического общества. Мягко говоря, небога тая аргументация. В своем духе, но по сути в том же ключе интерпре тируются разводы многими демографами. Напри мер, сравниваются частота добрачной беременности в двух субпопуляциях: в когорте живущих в браке и разведенных. Если частота добрачных зачатий ока зывается выше средиразведенных, то делается вывод о ее влиянии на вероятность развода (48). Таким же образом в ряде европейских стран и в России выво дится влияние на стабильность семьивозраста супру гов в момент ее образования. Утверждается, что на именее устойчивые браки заключаются в очень ран нем возрасте (44; 45, с. 141, 142). Сегодня легко критиковать как склонность демо графов к подсчету статистических корреляций, так и их обоснования. Впрочем, и сами исследователи вполне осознавали слабость своей позиции и остере гались говорить категорично о факторах и причинах, которые были бы всегда и везде дискриминирующи ми. Показательны в этом смысле результаты сравни тельного исследования, проведенного американским социологом Г. Кристенсеном. Он выявил, что до-80- брачная беременность в разных странах оказывает неоднозначное воздействие на семейную ситуацию. Так, корреляция добрачного зачатия с частотой раз водов оказалась существенной в Италии, но незначи тельной в Дании. Отсюда прямо вытекает: ее нельзя рассматривать как универсальный фактор, обладаю щий самостоятельной каузальностью. И в самом деле, в первой из названных стран добрачное зача тие — явление редкое и позорное (по крайней мере, к моменту опроса — начало 60-х годов), во второй — вполне допустимое, больше того, банальное. Стало быть, в Италии и Дании добрачная беременность получает разный социальный резонанс (49). Отталки ваясь от этого открытая; нетрудно прийти к выводу об относительности каждого экзогенного параметра, его зависимости от времени и места. Короче, сила вли яния того или иногр фактора на частоту разводов,определяется мерой его отклонения от социокультурных норм, господствующих в данном этносе, Понимание такой сопряженности, по острому за мечанию французского демосоциолога Л. Русселя, не привело, однако, к фундаментальному обновле нию проблематики (50, с. 921). Нововведение ограни чилось лишь тем, что специалисты сочли необходи мым придавать факторам различный вес в зависи мости от популяции. Выявленный консерватизм, по-видимому, связан с укоренившейся среди исследо вателей вплоть до начала 90-х годов текущего столе тия модели брака, минимизируюей риск распада семьи. Напомню ее главные особенности. Во-первых, супруги должны быть социально гомогенны, что как будто бы гарантирует совпадение их ожидания счас тья. Во-вторых, здесь важна непротиворечивость -81 - целей и потребностей партнеров. В-третьих, роли мужа и жены одни для всех и одинаковы повсюду, жестко закреплены. Наконец, в-четвертых, наруше ние правил нерасторжимости брака влечет за собой сильные общественные санкции. Следует признать, хотя эта модель к концу XIX в. начинает понемногу трансформироваться, что все же подавляющее боль шинство брачующихся питают надежду на проч ность и незыблемость их союза. В свою очередь, и специалистами реальное повышение числа разводов по-прежнему объясняется нарушением традиционно го поведения — несоблюдением социальной гомо генности, поспешностью заключения союза, моло достью брачных партнеров и т. д. Вместе с тем нет оснований сомневаться в том, что проведенные ис следования в разных странах и социальных стратах нельзя считать вовсе бесполезными, они заставили, в конечном счете, часть аналитиков осознать тупиковость сложившейся ситуации . Не впадая в большую ошибку, замечу: в условиях низкой частоты разводов анализ определенных кау зальных связей не вызывал внутреннего сопротивле ния у исследователей, значимость подобных поисков никем не оспаривалась. Объяснялось, к примеру, по чему в некоторых популяциях разводятся чаще или, напротив, реже, чем в среднем по стране. В конце века такой анализ не имеет смысла. Внешне внезапный взлет разводимости, ее увеличение в большинстве 20 Я вынужден констатировать следующее: мало кто го россий ских демографов и социологов в полной мере усвоил непро дуктивность анализа факторов, атем более мотивов развода (47, 51). -82- 71 стран Европы и Америки в 3—4 раза за .Ждет высветил перед наблюдателями проблему, разре шить которую в границах традиционной методоло гической парадигмы оказалось невозможно. "Дейст вительно, с одной стороны, ряд показателей, пози тивно связанных с ростом числа разводов, претерпели радикальные изменения, укажу хотя бы на интенси фикацию профессиональной вовлеченности женщин и либерализацию соответствующего законодатель ства. Но, с другой стороны, заметно снизилась часто та ранних браков, добрачная беременность стала более редким явлением, она, как правило, теперь не ведет к вынужденному правовому закреплению. Спросим себя: насколько вероятно в новой ситуа ции подсчитать баланс факторов, провоцирующих рост числа разводов и, наоборот, противодействую щих ему? Вопрос тонкий и непростой. Упор на экзо генные индикаторы имплицитно подразумевает не изменность, как говорится, раз и навсегда заданность природы брака. Именно этот тезис ставится многими специалистами, в том числе и мною, под сомнение. Выскажусь более определенно. Рассматривая эволюцию расторжения браков в Европе за последние три десятилетия, нельзя не заме тить одной сильной корреляции — между модерни зацией матримониального поведения и частотой Официальных разводов. В самом деле, самый боль шой рост разводов наблюдается как раз там, где уже лвно проявилась современная матримониальная мо дель: в Швециии Дании. В этих странах, в частности, 21 В России суммарный коэффициент разводимое™ населения в 1959 г. равнялся 0,210, к 1991 г. он вырос до 0,539 (25). -83 - устанавливаются эгалитарные отношения между по лами (52, с. 616—627), демонстрируется высокая эф фективность контроля рождаемости, регистрируется широкое распространение ювенильного сожительства. Синтетический индекс разводов достиг здесь 45 на 100 браков. Напротив, в странах, где сохраняются тради ционные представления о семье {Ирландия, Италия, Греция), синтетический индекс невысок — 10 на 100 браков, несмотря на то что законодательство о разводе уже стало либеральным (табл. 3). Замечу кратко. Данные таблицы свидетельству ют: совокупности "низких значений" индикторов со путствует "высокая" частота разводов, и наоборот. Можно без натяжки констатировать определенную конвергенцию между выводами демографов и соци ологов. Первые статистически зафиксировали факт "выхода" супружеской жизни далеко за рамки брака; вторые, с некоторыми вариациями, высказьгоают суждение о том, что в течение последних десятиле тий2 в индустриальных странах христианской ори ентации брачный союз частично утрачивает свой ин ституциональный характер, превращается в приват ное соглашение. Оба заключения подаодят к идее радикальной трансформации природы брака, кото рая и делает развод нормальным явлением, его атри бутом. Эта мысль неоднократно высказывалась вид ными социологами и демографами, к примеру, У. Гудом, А. Рэйсом, Л. Русселем, Дж. Келлерхальсом. 22 Ни дня кого не секрет стойкая инерционность институтов брака и семьи, поэтому выявленные в 60-е—70-е годы пере мены, разумеется подспудно, подготавливались на протяже нии как минимум ста лет. -84- Таблица 3 Сопоставление некоторых индикаторов матримониального поведения и частоты разводов по 10 европейским странам Страна Средний % % Уровень Ранг сожи внебрач женской возраст по телей ных професиона женщин частоте льной при раз ( 2 S - рожде 29 нии активности вступлении водов лет) в брак | Дания 2 2 2 2 1 Швеция 1 1 1 1 2 Норве гия 3 3 3 4 4 Швейца рия 6 9 5 3 5 Франция 5 4 5 8 6 Герма ния 9 8 7 6 6 Нидер1 ланды 3 7 8 6 8 Греция 9 11 9 11 9 Италия 9 9 9 9 10 Ирлан дия 9 6 11 4 11 Примечание: 1 — наивысшее значение, соответственно 11 — наименьшее. Источник: 50, с. 929,937. -85- Небольшое отступление позволит уточнить ряд спорных положений. Я придерживаюсь того мнения, что брак в принципе не утратил своего институцио нального характера, его предназначение остается не изменным — прокреация. Вместе-е тем в конкретных условиях места и времени цель брака, как известно, может и не реализоваться. Иное дело вся матримони альная система — было бы наивным отрицать здесь наличие существенных перемен . Какой смысл я вкладываю в понятие "брак"? Брак, по определению, это исторически разнообраз ные механизмы социального регулирования (табу, обычай, традиция, религия, право, нравственность) сексуальных отношений между мужчиной и женщи ной, направленного на поддержание непрерывности жизни."Отсюда следует: однополые браки—нонсенс, гомосексуальные связи — реальность. Само собой разумеется, конкретный индивид (или пара), всту пающий в такого рода отношения, может и не осоз навать конечной цели своего поступка, но это для социального института практически ничего не меня ет. На протяжении тысячелетий люди (сначала кол лективно, а затем индивидуально) неукоснительно следовали "зову" рода . Недаром о животных гово рят метафорически: у них начался брачный, а не сек суальный период. Вернемся, однако, в главное русло рассуждений. Движение в сторону неинституциональности отно23 См. об этом предыдущие параграфы настоящей главы. 24 См. работы 1—3, гл. I. -86- шений видится специалистам так. Супружеская солидаоность стала в решающей мере-базировотаея-на личной договоренности. Формирование новой матримйниальнои системы было ознаменовано перехо дом от принципов "сватовства" к "ухаживанию". В прошлом все или, за редким исключением, муж чины и женщины вступали в брак. Стремились они к этому, вероятно, в ожидании удовлетворения наи важнейших потребностей. Эвдемонизм всегда был в их числе, но счастье в браке рассматривалось, по, крайней мере теоретически, как вторичное по отно шению к приоритетной — прокреации. Касательно любви ожидалось, что она придаст рутинной жизни определенную теплоту. Реально же отношения между мужем и женой как правило, не выливались в страсть, скорее, в заботу или, в лучшем случае, в нежность. Сексуальность занимала, по-видимому, значительное место, но без эротизма и необузданности чувств. К на стоящему времени порядок приоритетов для большин ства европейского населения стал обратным прежде всего каждый из супругов ждет от брака того, чего не "заложено в его природе, — эротики (илистрасти) и счастья, т. е. личностной самореализации26, а рожде25 Нельзя обойти вниманием новое понятие "супружество". В данном контексте супружество не что иное, как отношение свойства. 26 Личностная реализация в браке кажется в принципе неосу ществимой. Трудно представить, как совмещаются полное "слияние в любви" и признание автономии каждого из суп ругов, долг и расторжимость, авторитет и эгалитарность. И все же совмещение этих ценностей становится сегодня воз можным, правда, не в браке, а в семье. Что я и попытаюсь обсудить в дальнейших главах. -87- ние ребенка рассматривается как исполнение хотя и важного, но не первоочередного желания . Очерченная трансформация матримониального поведения и де лает развод нормальным явлением. Эскизно обрисованная мною версия в известной мере снискала доверие социологов семьи, очевидно потому, что она не что иное, как частное приложение общесоциологической теории, сторонники которой, начиная с 80-х годов, множатся. Речь идет о концеп ции, объясняющей поведение индивида или социаль ных групп, прежде всего, со стороны субъекта дейст вия (актора). При этом выскажу, в общем-то, баналь ное замечание — решение индивида релевантно общественной модели, хотя и воспринимается им как собственный выбор28. Человек, несомненно, выра жает свое предпочтение, но оно обусловлено целым рядом обстоятельств, скажем, совпадением ожида ний и рутины и/или актуальной ценой развода 9. 27 Переакцекгацня, добавим, произошла не в последнюю оче редь благодаря активному осознанию поколениями, рожден ными во второй половине века, полифункциональности сек суальности (20). 28 К месту будет вспомнить тонкое замечание П. Бергера о соотношении личного и стереотипного в матримониальном поведении. 29 Цена развода часто слишком высока. Развод влечет за собой радикальный отказ от привычек, придающих уверенность, он предполагает реорганизацию повседневной жизни и соци альных сетей; он нередко влечет за собой, для женщин в особенности, снижение материального уровня жизни. Одна ко более всего — переживание эмоционального стресса и угрозу (в первую очередь для мужчин) расставания с детьми. -88- Наступила пора хотя бы в самом общем виде от ветить на вопрос, вынесенный в заголовок. Все под меченные тенденции — автономизация брачности, сексуальности и прокреации, переход в выборе брач ного партнера от закрытой к открытой системе, пре вращение развода в атрибут брака — ни в коем^ слу чае не должны ассоциироваться с кризисом семьи вообще и моногамией в частности. Нет оснований сомневаться: закономерности изменения семьи со звучны общесоциальным переменам, иными слова ми — модернизация глобального общества влечет за собой и траснформацщо отдельных его институтов. Детальному рассмотрению этого процесса и посвя щены последующие разделы книги. Глава III Патриархальная семья, ее реальные модели Анализ семьи, как и любой системы, имеет два вектора: один направлен на раскрытие внутреннего механизма ее функционирования и взаимодействия элементов; другой — в окружающий семью мир, вза имодействие с которым составляет ее внешнее функ ционирование. Если соотношению семьи и общества, по меньшей мере, в отечественной литературе уделялось доста точно внимания (М. Мацковский, А. Харчев, Н. Шимин, Н. Юркевич и др.), то, напротив, изуче ние имманентных закономерностей оставалось в тени. Перенос исследовательского фокуса на собст венные закономерности поставил задачу нетрадици онного определения понятия "семья". Наиболее популярная в советской социологии 60-х—90-х годов дефиниция семьи принадлежит А. Харчеву. Воспроизведем ее целиком: "... семью можно определить как исторически-конкретную сис тему взаимоотношений между супругами, между ро дителями и детьми, как малую социальную группу, члены которой связаны брачными или родительскими -90- отношениями, общностью бытаи взаимной моральной ответственностью и социальная необходимость в ко торой обусловлена потребностью общества в физи ческом и духовном воспроизводстве населения" (1, с. 75). Бросаются в глаза откровенная перегружен ность, расплывчатость и, пожалуй, необязательность целых фрагментов данного определения. Спросим: можно ли найти общий знаменатель "взаимной мо ральной ответственности", скажем, "раб—патри арх" в Древнем Риме и "сын—отец" в современной (условно говоря, нуклеарной) семье? Или другой во прос: является ли собственно семейной характерис тикой совместность быта? На удивление, неспециа листы лаконичнее и изящнее определяют суть инсти тута семьи. Ограничимся двумя примерами. В начале XX века П. Сорокин в "Системе социологии" заме чает: "Под семьей мы понимаем (применительно к современному населению) легальный союз (часто по- > жизненный) супругов, с одной стороны, союз родите лей и детей с другой, союз родственников и свойст венников с третьей" (2, с. 115)/ Полвека спустя в том же ключе рассуждает польский социолог Я. Щепаньский: "Семья—это группа, состоящая из лиц, связан ных отношениями супружества и отношениями между родителями и детьми" (3, с. 140). Я склонен рассматривать семью как совокупность индивидов, состоящих, по меньшей мере, в одном из трех видов отношений: кровного родства, порожде ния, свойства. Доминирование одного из названных отношений и его характер (от крайней формы поло возрастной зависимости до соответствующей авто номии) могут служить критериями, определяющими исторический этап эволюции моногамии. Исходя из -91 - этой логики и были сконструированы следующие идеальные типы: патриархальный или традицион ный, детоцентристский или современный, супружес кий или постсовременный. В настоящее время все эти типы функционируют параллельно, образуя широ кий спектр моделей. Остановлюсь последовательно и детально на представлении каждого из обозначен ных типов. § 1. Классический тип патриархальной семьи Наиболее архаичный тип — патриархальный: ве дущее отношение — кровнородственное, явная зави симость жены от мужа, а детей от родителей. Главен ство мужа осуществляется благодаря сосредоточе нию в его руках экономических ресурсов и принятию основных решений, в связи с чем и происходит жест кое закрепление ролей. Напомним, в двух классических работах — Л. Моргана и Ф. Энгельса (см. работы 1 и 2, гл. I) — патриархальная семья вычленяется как переходный институт отпарнойкмоногамноймодели. Еерасцвет относят к рубежу варварства и цивилизации. Оба исследователя за образец полагали древнеримскую семью, в которой закреплялось господство отцов ской власти над определенным числом свободных и несвободных людей, объединенных целью обработ ки земли и охраны домашних стад. Форма брака — -92- многобрачие или единобрачие — не имела скольконибудь существенного значения. Принципиально близкий смысл в понятие "патри архальная семья" вкладывал Ф. Ле Пле (см. работу 3, гл. I). Социолог наблюдал такие отношения у баш кир, русских, проживавших на Урале, и южных сла вян, правда, уже в XIX в. Хотя у названных народов семья состояла исключительно из родственников и свойственников, однако хозяйство оставалось, как и в прошлом, нераздельным, а власть отца — неогра ниченной. Что касается, в частности, южных славян, то у них традиционные принципы сохранялись вплоть до се редины XX в. Представим их в общих чертах. Наиболее распространенным типом семьи у этих народов бьша сложная многолинейная задруга. При сохранении основных черт, характеризующих задру гу (коллективное владение землей и имуществом, коллективное потребление), эта форма семьи имела и локальные различия. Так, например, в Македонии большим авторитетом пользовались старики, неза висимо от пола; тогда как в Далмации отмечается власть отца — главы задруги. Семья югославянских народов патрилокальна. Сыновья, женатые и неженатые, в подавляющем большинстве случаев оставались в родительском доме, а дочери жили в нем до тех пор, пока не выхо дили замуж, после чего переселялись в общину мужа. В экстраординарных случаях этот порядок нарушал ся. Скажем, в родительский дом могла вернуться ов довевшая дочь со своими детьми или членом задруги мог стать посторонний мужчина, долго проработав-93- ший в ней по найму, а потом женившийся на одной из дочерей. Численность семейных кланов не регламентиро валась. В первой половине XIX в. нередко встреча лись семейства, насчитывавшие по пятьдесят и более человек; наряду с ними существовали и небольшие объединения. Многочисленные сообщества чаще встречались среди христианского, чем среди мусуль манского населения. Коллективное владение всем движимым и недви жимым имуществом задруги было обязательным ус ловием ее существования. Это имущество или, по меньшей мере, его основная часть не подлежали рас продаже. Фактическими собственниками выступали лица мужского пола, так как девушки, выходя замуж, в принципе лишались права наследства. Традиция наследования не была одинаковой во всех югославянских регионах: в одних—наследниками выступа ли исключительно лица мужского пола, в других — формально лица обоего пола, но практически жен щины отказывались от своей доли в пользу муж чин — так диктовало обычное право. Главой задруги, как правило, был старший по возрасту мужчина—дед, отец или первый сын, лишь изредка, правда, традиция старшинства не соблюда лась и главой становился наиболее энергичный и ав торитетный человек. Круг его обязанностей был весьма разнообразен. Он представлял задругу перед внешним миром, участвовал в решении общесель ских дел, выплачивал налога и долги, отвечал перед обществом за нравственные поступки всех членов семьи. Он решал, а иногда участвовал в непосредст венном исполнении хозяйственных дел, контролиро-94- вал и направлял их, сосредоточивал в своих руках семейную кассу. Возглавлял также отправления ре лигиозных культов, проведение семейных и кален дарных праздников, участвовал в свадьбах, крести нах, похоронах. Глава семьи пользовался большим авторитетом как среди односельчан, так и среди членов других задруг. В этой общности царила строгая иерархия. Слово главы задруги было законом для каждого ее члена; любые распоряжения выполнялись беспрекословно. Авторитет других членов семьи находился в прямой зависимости от их пола и возраста. В патриархаль ной семье наиболее уважаемыми были пожилые люди, с мнением которых все считались. Повсемест но закрепился обычай вставать при входе в дом более старшего, не курить в присутствии отца и оказывать другие знаки внимания старшим, например, цело вать им руку (в областях восточного влияния), назы вать их на "вы" (в областях с западным влиянием). Нелишне подчеркнуть: по преимуществу почесть вы сказывалась мужчинам, они обладали большими правами, чем женщины, и находились по сравнению с 1шми на более высокой ступеньке иерархической лестницы. Женщина, за редким исключением, бьша лишена правттгогоса и "находилась в подчиненном положении. Исключительно точно характеризует от ношение к женщине один из ответов, полученных в Боснии, во время анкетного опроса, проведенного перед первой мировой войной. Эта запись гласила: "Мужчина пяти лет старше, чем женщина пятидеся ти". Вплоть до середины XX в. женщины ели во вто рую очередь, после того как мужчины закончат тра-95- пезу. Особым бесправием отличалось положение младших невесток. Дедо_вл»Мг-что « среди женщин существовала своя иерархия, во главе которой стоя ли бабушка, мать, а также старшие невестки. Все они, независимо от статуса и возраста, не могли публич но, в присутствии других членов задруги высказы вать свои чувства, радоваться или грустить. Трудовая деятельность также регламентирова лась возрастом и полом. Например, уход за птицей, а иногда за свиньями поручался детям. Старики и больные выполняли наиболее легкие работы. Глав ным, однако, было половое разделение труда. Муж чины обычно выполняли наиболее тяжелые работы по обработке земли, уходу за скотом, заготовке дров, ремонту строений и орудий труда. Случалось, что в период спада сельскохозяйственных работ они занима лись отходнымипромысламиили торговали продукта ми земледелия и скотоводства. Женские работы сосредоточивались.главным об разом вокруг обслуживания членов задруги — это заботы о пище и одежде, уборка дома и двора. Рабо ты расписывались между женщинами семьи и выпол нялись одними и теми же лицами постоянно или какое-то длительное время. Они, разумеется, прини мали участие и в сельскохозяйственном труде — по лоли, жали, убирали урожай, обрабатывали сады. Вместе с мужчинами женщины уходили на летние пастбища, где жили в течение всего периода вьшаса скота и заготавливали молочные продукты. Им при надлежало и первенство в занятии домашними ремес лами — прядением, ткачеством, вязанием и вышив кой (4, с. 84—103). -96- Имеется целый ряд значительных свидетельств, определенно говорящих о том, что патриархальная семья — феномен не сугубо европейский. По мень шей мере, в Азии на протяжении тысячелетий она столь же широко была распространена по террито рии многих стран. Больше того, несмотря на определенные нюансы, обусловленные главным образом религиозно-касто вой системой, базовые линии традиционной семьи Запада и Востока созвучны. Согласно сводке Т. Ф. Сиверцевой, в так называ емых развивающихся странах (Иордания, Ирак, Иран, Турция, Индия, Цейлон и др.) до последнего времени господствующее место занимала сложная (нераздельная) семья, которой характерно домини рование мужской власти, превалирование клановых интересов над индивидуальными, почитание стар ших, минимальное использование средств контроля над рождаемостью, низкий уровень разводов, рас пространение, наряду с моногамией, и полигамии (5, с. 29, 30). Словом, перед нами портрет классичес кого патриархального семейства. Другой источник свидетельствует: относительно недавно основой социальной структуры японского общества являлись большие клановые дома — "иэ". Отличительная черта "иэ" как формы семейной орга низации состояла в следующем — старшие сыновья в качестве продолжателей рода оставались после вступления в брак в доме родителей. Глава дома пользовался непререкаемым авторитетом и властью. В соответствии с традициями он распоряжался всем имуществом. От его воли зависела судьба всех членов -97- семьи, к примеру, заключение браков детей и внуков. Главенство мужчин над женщинами было закрепле но не только обычаями, но и законом. В "иэ" отдель ные индивиды поступались своими личными потреб ностями в пользу общих интересов. Со второй половины текущего века наблюдается постепенное снижение доли таких "домов". Косвен но подтверждается эта тенденция неуклонным умень шением средних размеров семьи и быстрым ростом общего числа семей. Если в 1955 г. средний размер японской семьи составлял приблизительно 5 человек, то 20 лет спустя — около 3,5 человека; с 1970 по 1975 г. общее число семейвозросло на 15,9% (6, с. 6— 8). Несмотря на значительное ослабление за послед ние десятилетия силы обычаев, тем не менее они дают о себе знать и в конце столетия . Духовные и соци альные традиции клановой семьи нередко проявля ются в таких бытовых ситуациях, как свадьба и похо роны, наследование и контакты с соседями. 30 Блестящей иллюстрацией, высказанной мысли может послу жить выдержка из письма лауреата Нобелевской премии Кэндзабуро Оэ. "Недавно я отправился на прогулку по цент ральным улицам Токио, — повествует он, — ... и заметил на телеграфном столбе поблекшую от дождей листовку какогото патриотического союза. Ее авторы, ссылаясь на непре ложные заповеди иерархической системы с ее вертикальным стержнем "повелитель — подданный", обвиняли меня в том, что в прошлом году я отказался принять орден за заслуги в области культуры. Читая вынесенный мне приговор, я ... всем своим нутром "ощутил", как жало этики, наполнявшей меня трепетом в детстве, впиталось в ткань всего нашего нынешнего бытия"(7, с. 231). -98- Несколько эскизных зарисовок, полагаю, позво лят идентифицировать совпадающие принципы сложной (патриархальной) семьи как внутри азиат ского, так и в сопоставлении с европейским конти нентом. Молодые люди в большинстве развивающихся стран не могли (и частично не могут и до сих пор) знакомиться без разрешения родителей. Брак чаще всего заключается как сделка, основой для которой служит имущественное и социальное равенство. В довоенной Японии преобладали браки по сго вору. Главными действующими лицами в подготовке к таким бракам выступали не столько жених и невес та, сколько их родители, а также сваты и свахи. После свадьбы жены по большей части переселялись в ро дительский дом мужей и становились зависимыми членами его семейного клана, возглавляемого либо дедом, либо отцом мужа. Бракосочетание детей рас сматривалось родителями и жениха, и невесты как важное общее дело, связанное прежде всего с хозяй ственными и материальными расчетами. Скажу больше, и в послевоенный период в течение ряда лет, после введения новых законов, прежняя практика заключения браков по сговору продолжала преобла дать не только в деревнях и провинциальных райо нах, но и среди мелкобуржуазного населения Токио и других крупных городов страны. В сложных семьях арабского Востока, Пакистана и Индии уход за детьми и их воспитание по традиции осуществляются не только родителями, но и родст венниками и близкими соседями. Дети содержатся общиной, при этом от них требуется участие в кол-99- лективной хозяйственной деятельности. Эта актив ность, кстати, никогда не воспринимается с их сторо ны как принуждение. Такой же порядок находим у японцев. Их стрем ление к сохранению своих родов в первую очередь объясняет высокий уровень рождаемости, который наблюдался в стране как в довоенные, так и в первые послевоенные годы. Типичными для того периода были семьи с большим числом детей, воспитанием которых, наряду с родителями, занимались прожи вавшие совместно в общем "доме" ("иэ") деды и ба бушки, старшие братья, сестры и другие ближайшие родственники31. Японцы, руководствуясь конфуцианскими запо ведями, проявляли к своим престарелым родителям и прародителям максимум заботы и уважения, ока зывали им всевозможные почести. Уход за старейши ми членами и их содержание, даже в ущерб собствен ным потребностям, рассматривались ими как импе ративный моральный долг, как дело чести всей семьи. В исполнении этого долга они видели естест венное выражение своей благодарности родителям. О традиционном почитании японцами старейших членов семьи напоминают и сегодня различные юби лейные торжества, устраиваемые детьми в честь своих престарелых родителей. В прошлом первый стариковский юбилей отмечался в 40 лет. Следую щим праздником, зачастую устраиваемым сыновья31 Даже в начале 90-х годов в Японии насчитывалось 35,2% трехпоколенных семей, для сравнения в Южной Корее — 19,3%, в США — 6,1% (8, с. 19). - 100- ми и дочерьми родителям, является "хонкэ гаэри" — день, когда исполняется 61 год. С этого момента, по старинному поверью, начинается возвращение пожи лых людей в период второго детства. Отмечаются иногда и такие даты жизни престарелых родителей, как семидесятилетие (коки-но иваи) и семидесятисе милетие (ки-но иваси). Одно дело праздники, дру гое — рутинная жизнь. Право, и здесь можно гово рить о большой сплоченности поколений. Так, опро сы общественного мнения показывают, что боль шинство (70%) молодых японцев и столько же пожилых выступают за совместное проживание. И в других районах Азии, например в Индии, старикам оказывается более существенная помощь в нераздельных семьях относительно нуклеарных. Об следования, проведенные в сельских районах этой страны, показали, что доля сыновей, максимально помогающих отцам, составляет 67% в "сложных" се мьях и только 9% — в "простых". И еще одна кардинальная характеристика патри архальной семьи — взаимоотношения мужа и жены. В довоенной Японии всевластие мужа и подчи ненное положение жены в семье утверждались и обы чаями, и моралью, и законами. За мужьями закреп лялось безраздельное право собственности на иму щество, волей супруга определялись и положение жен в семьях, и трудовая деятельность, и их досуг. Можно смело утверждать, что и во второй половине XX в. взаимоотношения супругов пронизаны духом главенства мужа и подчиненностью жены, несмотря на принятые законы, уравнивающие супругов в пра вах. В специальной работе "Японская семья", издан- 101 - ной в 1980 г. Управлением экономического планиро вания, сделана характерная для традиционного об щества запись: "Что касается роли супругов в семье, то всеобщее мнение сводится к тому, что дело мужа — это зарабатывать деньги на жизнь, а роль жены состоит в том, чтобы обучать детей, воспиты вать их, заботиться о родителях, вести семейные бюд жетные дела и т. д." (6, с. 46)32. Важный показатель японского семейного образа жизни—раздельное времяпрепровождение супругов в часы досуга. Так, опрос, проведенный Министерст вом труда в 1965 г., выявил, что "часто" отдыхают и развлекаются совместно лишь 12,3% супружеских пар, "иногда" — 41,1%и "почтиникогда" — 3,7% (6, с. 57). По мнению ряда местных социологов, причина разобщенности в отдыхе большинства супругов кро ется в национальных традициях, согласно которым издавна в стране мужья и жены проводили свое время порознь, исходя из предпосылки, что интересы и раз влечения у мужчин — одни, а у женщин — другие. Несмотря на значительный вклад женщин ряда развивающихся стран Востока в народное хозяйство, их-статус. определяется главным образом экономи ческим положением отца, мужа или сына. Иначе го воря, не профессиональная активность, а система 32 Согласно упомянутому сравнительному исследованию, к примеру, ответственность за расходование повседневных средств приходится на долю жены: в Японии — 82,7%, в Южной Корее — 79,3%, тогда как в США — 40,9%, противо положное распределение ответственности у мужчин (соот ветственно) — 3,6, 6,7 и 31,3% (8, с. 87). - 102- родства является ведущим показателем "социальнос ти" женщин. Деятельность женщины была (и во мно гих случаях остается и поныне) прежде всего ориен тирована на семейный круг обязанностей: рождение и воспитание детей, ведение домашнего хозяйства, у£од за стариками. Число детей (особенно в странах ислама) также влияет на престиж жены: чем детей больше, тем выше ее цена. Профессиональная деятельность в материко вой Азии не только не повышает, но в ряде стр ан даже снижает социальный статус женщин, поскольку озна чает, что отец или муж не в состоянии ее обеспечить. О том же в принципе свидетельствует и факт, что из двух девушек — работающей и воспитывающейся дома — предпочтение на "брачном рынке" до сих пор отдается второй. Мало того, в мусульманских регионах, скажем, в Пакистане, ограничение женско го труда домашними рамками является вопросом се мейного престижа. Уверен, даже бегло проделанного в параграфе анализа достаточно, чтобы констатировать следую щее: несмотря на ярко выраженную этнопсихическую специфичность народов, а подчас и сознатель ную их изолированность от окружающего мира, классическая патриархальная семья имела на протя жении многих столетий повсеместное распростране ние. Убедительной демонстрацией высказанного со ображения может быть параллельное существование непосредственно не влиявших друг на друга, но, тем не менее созвучных по основным характеристикам югославянской "задруги" и японского дома "иэ". - 103 - § 2. Многообразие моделей традиционной семьи на территории бывшего Советского Союза Советский Союз — и это известно многим — являл собой исторически образовавшийся многона циональный конгломерат. Каждой народности и эт носу, само собой разумеется, присущи специфичес кие обычаи, традиции, верования и механизм соци альной регуляции. Вовсе не обязательно быть специ алистом, чтобы понимать принципиальное отличие, к примеру, русской семьи от туркменской, украин ской — от таджикской, эстонской — от грузинской. Можно продлить этот ряд и далее. Вместе с тем, трудно представить себе такие социальные и куль турные условия, прикоторых семья литовца стала бы буквальной копией русской, азербайджанца — бело русской и т. п. Отмеченные различия, легко понять, далеко не формальны. С другой стороны, семья ко ренного населения Среднеазиатского и Закавказско го регионов по некоторым базовым показателям (уровень рождаемости, частота разводов, зависимое положение женщин и т. д.) в большой мере напоми нает состояние русской семьи начала XX в. Отсюда, полагаю я, имеется возможность в рамках некогда единой страны, хотя и задним числом, высветить об ширный набор традиционных моделей семьи, детер минированный этническим многообразием. Рас- 104- крою это соображение, прибегая к данным статисти ки и опросов. Для начата обратимся к показателям совместно проживающих поколений и уровня детности. Доля брачных пар, живущих с одним или обоими родите лями супругов, колеблется от 20% в России до 32% в Таджикистане. За годы, прошедшие между перепися ми населения 1970 и 1979 гг., доля брачных пар, жи вущих с родителями, в среднеазиатских и закавказ ских регионах увеличилась, причем в основном вследствие роста ее в сельской местности, а в осталь ных республиках она уменьшилась. Что же касается детности, то здесь картина следующая. Из общего числа семей (по переписи 1979 г.) имеют детей (до 18 лет), скажем, в Латвии, 34% — одного, 18,7% — двоих и 4,4% — троих и более, у 42,9% детей нет. Существенно иное распределение характеризует, например, семью Таджикистана. Соответствующие показатели выглядят так: 18,1; 17,0; 49,6; 15,3%. Таким образом, различия в величине и формах (двухи многопоколенные) семей несомненны: для корен ного населения Узбекистана, Таджикистана, Турк мении, Киргизии и Азербайджана характерно, вопервых, сохранение традиций нераздельных семей, в которых женатые сыновья чаще проживают с роди телями, во-вторых, большее число детей, приходя щихся на одну брачную пару (9, с. 51—59, 87—114). Акцентирование внимания на этнической специ фике семьи, разумеется, не означает отрицания общей направленности ее исторического развития. Ясно одно: признание прогрессивного характера эволюции цивилизации в целом влечет за собой при знание этой же закономерности за отдельными соци- 105 - альными институтами. Конкретный анализ транс формации— скажем, узбекской и русской семей — указывает на идентичность ряда эмпирических зако номерностей. Проясню эту мысль. Часть специалистов, не учи тывающих особенность и историческую последова тельность этапов моногамии, сопрягают ее проч ность раз и навсегда с эффектом многодетности. Де мограф О. Ата-Мирзаев при опросе 1363 семей в пяти областях Узбекистана обнаружил, что 92,5% много детных женщин состояли в браке, причем в первом и, за редким исключением — во втором. Вдовы состав ляли 6,6%, а разведенные — лишь 0,9%. Отсюда он приходит к заключению: для среднеазиатских наро дов небольшое число разводов непосредственно свя зано с многодетностью (10, с. 33). Трудно сказать, чего в этом суждении больше: наивности или некри тичной национальной "гордости". Чем же можно объяснить многодетность и относительно небольшое число разводов в узбекской семье? Ни для кого не является секретом глубокое влияние, которое оказы вают на людей коренной национальности, особенно проживающих в сельской местности, догматы му сульманской религии. Исламское обычное право, как известно, санкционировало деспотизм мужа: Бог создал, записано в Коране, для вас из вас самих жен, и само ее появление вызвано потребностью мужчин (11, с. 191). Главное дело женщин, согласно тому же источнику — рожать детей, воспитывать их и вести домашнее хозяйство . По словам другого узбекско33 Как не вспомнить стереотипную фразу: "Восток есть Вос ток", и дополнить: "что Ближний, что Средний". - 106 - го исследователя — Н. М. Алиакберовой, и сегодня в быту очень сильны представления о недопустимос ти, греховности безбрачия, бездетности и контроля над рождаемостью (12, с. 24). Картина существенно меняется, если обратиться к городской и, особенно, к столичной семье. Попутно отмечу одно важное обстоятельство — здесь больше замужних женщин, вовлеченных в профессиональ ную деятельность, последняя уже сама по себе явля ется экономической опорой в противостоянии патриархатным принципам. Итак, в городах меньше не раздельных семей: если в сельской местности каждая третья, то в урбанизированных поселениях—четвер тая. Далее, ниже рождаемость. Согласно Н. М. Али акберовой, уровень рождаемости на селе составлял по отношению к городскому в 1950 г. — 111,6%, в 1970 г. — 140,4 и в 1977 г. — 151,3%. О том же соот ношении свидетельствуют ответы женщин (в целом по Узбекистану) на вопрос об ожидаемом числе детей (в %): 0.4 — не иметь, 5.6 — иметь одного, 32.7 — двоих, 15.0 — троих, 46.3 — четырех и более, а в Ташкенте: 0.5 — 11.2 — 46.9 — 19.0 — 22.4% (12). И наконец, обнаружены более высокие показатели расторжения браков. Остановлюсь сначала на дина мике среднего числа разводов на 1000 супружеских пар. В целом по стране она такова: 1958—1959 гг. — 34 Согласно феминистской теории, патриархат — это "...соци альная система, в которой мужчины доминируют, подавляют и угнетают женщин". Понятие подчеркивает "связь разных вариантов осуществления власти мужчинами над женщина ми", включая "воспроизводство, насилие, сексуальность, ра боту, культуру и государство" (13, с. 449). - 107 - 5,3, 1968—1970гг. — 11,5 и 1978—1979 гг. — 15,2 (9, с. 38), по Узбекистану по тем же годам — 1,4 — 5,9 — 8,1. Доля разводов в Узбекистане, таким образом, явно ниже, чем по стране в целом, но одновременно нельзя не заметить того обстоятельства, что рост ин тенсивности распада семей в республике превышал его темпы по Союзу. Больше — разводы по Ташкен ту заметно выше общесоюзных: 3,7 против 2,6 на 1000 населения. Сближение указанных семейных показателей с об щесоюзными, вместе с тем, не исключает, существо вания у народов, исповедующих ислам, отголосков древнейших ритуалов и обычаев классического пе риода патриархальности. Вот лишь два таких "пере житка". До сих пор в ходу (опять же в основном в сельской местности) обряд оповещения при помощи демонстрации простыни результата первой брачной ночи. Горе невесте, если материя окажется чистой. Именно такую драму пережила, к примеру, узбечка Мойра Окилова. Муж от нее, не раздумывая, отка зался, отослав с позором в дом родителей. (Мною приводится по: 14, с. 139—140). Другой пример — распространение полигамии. Только в Андижанской области в 1975 г. оформили брак параллельно на началах шариата и советского законодательства 58 учителей, 45 студентов и более 20 врачей. Многочисленные факты брака по шариату представителями интеллигенции установлены науч ной студенческой экспедицией в селах Дагестана и Чечено-Ингушетии (11, с. 129). Кстати, это явление подтверждается данными судебной статистики Вер ховного суда СССР. По Азербайджану цифры, в - 108- частности, такие: в 1961 г. осуждено 40 человек, в 1962г. —50, 1963г. —42,в 1964г. —38ив 1965г.— 39, соответственно по Узбекистану: 32 — 66 — 39 — 41 —30 и 59 человек (11, с. 136). Глубина инерции традиционного мышления ре льефно пр оступает при ср авнении двух христианских народов, проживающих в одной стране, но в разных географических регионах. Социологи из Эстонии провели сопоставление ответов студентов Тартуско го и Тбилисского университетов относительно их брачных установок, в частности, молодых людей спросили: как они полагают, возможны ли добрач ные сексуальные связи для мужчин и для женщин? Студенты из Тбилиси ответили — только для муж чин, большинство эстонских студентов не усмотрели в этом отношении разницы между мужчинами и жен щинами. Второй вопрос был сформулирован следу ющим образом: если между супругами возник кон фликт, то как он должен разрешаться? С точки зре ния грузинских студентов, последнее слово всегда за мужчиной. По мнению их коллег из Тартуского уни верситета, сначала супругам следует обсудить причи ны возникновения конфликта, а затем принять согла сованное решение. И наконец, выяснялась установка молодых людей по поводу развода. Каждый третий из тартуских студентов расценил развод как совер шенно естественное явление. В Тбилиси такое сужде ние высказали лишь 2% студентов. Треть грузин от ветили, что они о разводе никогда не задумывались, в то времякак среди эстонцев таких не было вовсе (15, с. 27—30). Ориентации грузинских и эстонских сту дентов, со всей полнотой отражают различные се- 109- мейные принципы: первые акцентируют патриархатные привилегии, в то время как вторые — ценности современных моделей. Нет сомнений, традиционный тип семьи на территориибывшего Советского Союза (за некоторым исключением) представляет собой мо дернизированный вариант3 , однако и он неодноро ден, особенности отдельных моделей выглядят до вольно убедительно. Наилучшим образом она (эта специфичность) проступает при анализе важнейших параметров патриархальности — патрилокальности, патрилинейности и главенства мужа. Первый вопрос, который, по сути, должен был бы встать перед молодоженами—где начинать совмест ную жизнь? В рассматриваемом типе семьи выбор места проживания практически предрешен. Женщи на выходила замуж, в связи с чем должна была следо вать за мужем, т. е. поселяться в семье его отца. Уход мужчин жить к жене — что имело место в исключи тельных случаях—расценивался общиной (патрони мией) однозначно как оскорбление отцовского рода. И словом "примак" он клеймился пожизненно. Можем ли мы сегодня говорить о повсеместном из живании этого обычая? Обратимся вновь к материа лам среднеазиатских исследователей. Читаем: для Узбекистана "проживание мужчин-зятьев в семье ро дителей своей жены не характерно, и обследование выявило лишь единицы таких факторов" (17, с. 63). 35 "У таджиков и памирских народов сохраняются (частью мо дернизируясь в соответствии с преобразованиями общества) многие традиционные особенности, уходящие своими кор нями в глубокую древность" (16, с. 221). - ПО- В этом же ключе высказывается киргизский этно граф: "Если в прошлом муж никогда не поселялся в доме родителей жены, то теперь это иногда случает ся" (18, с. 82). Надо ли специально доказывать, что для русской семьи (тем более, городской) описанный обычай в принципе утрачен. Другой стержень традиционной семьи — патрилйнеиность, т. е. исчисление родства по .мужской линии. Эта система подразумевает передачу матери альных и фамильных ценностей наследникам муж ской линии. Отец был хозяином почти всего семейного имущества, от его воли всецело зависело, наградить сыновей или изгнать из дома, женить или развести. В одном относительно недавнем исследовании было установлено, что фактор "важность продолже ния фамилии" имеет прямую связь с числом рожде ний детей и с предпочтением мальчиков. А именно: 73,7% опрошенных желали иметь мальчиков и толь ко 21% —девочек (19, с. 32). Судя по моим наблюдениям, молодые мужчины даже в России вплоть до настоящего времени предпо читают — по крайней мере в качестве первого ребен ка — мальчика. Казалось бы, чего ради? Передавать материальные ценности — так у подавляющего числа отцов, по большому счету их нет, духовные и нравственные — так они, несомненно, в равной мере важны для наследников как мужского, так и женско го пола. По всей видимости, здесь мы сталкиваемся с неосознаваемым "давлением" многовековых тради ций, которые занимают в теле культуры твердую нишу. - 111 - Главенство мужа в семье, образно говоря, замы кает круг зависимого положения жены. Что, как уже отмечалось, проявляется в сосредоточении экономи ческих ресурсов в его руках. Не должно думать, что изживание экономических и нравственных приорите тов главы семейства происходит повсюду в одинако вом ритме. "По традиции муж, — замечает узбекский этнограф С. М. Мирхасимов, — и сейчас считается главой семьи и его слово во многих случаях является решающим. Так, 43,7% опрошенных ответили, что важнейшие вопросы в семье решает муж" (20, с. 38). Ему словно вторят демографы: "Уважение к старшим, главенствующее положение в семье мужа можно счи тать характерной особенностью сельской семьи" (21). Много общего со среднеазиатскими стереотипа ми наблюдается в семьях коренного населения Закав казья и Северного Кавказа. По Я. С. Смирновой, в предреволюционное время в семьях сохранялась ав торитарная власть мужчин, освященная адатом, ша риатом и, в определенной мере законами Российской Империи (22). Полевые этнографические наблюде ния и специальные социологические обследования, проведенные в том же регионе в 70-е годы, показали: в силу традиции формальным главой семьи в подав ляющем большинстве случаев считается по-прежне му муж. В семье в целом половозрастное разделение труда стойко сохраняется. Идеология равенства полов, которую разделяет большинство супругов мо лодого и среднего возраста, не превратилась еще для многих в реальность их быта (23, с. 53—57). - 112- В Поволжье у татар и других народов преоблада ет, как и в прошлом, мужское главенство. Женщина (не вдова и не разведенная) реже возглавляет семью, чем у русских, украинцев, белорусов и народов При балтики. Согласно московскому социологу М. Г. Пан кратовой, в марийской семье понятие "глава семьи" (указали 4/5 опрошенных в 70-е годы) непоколебимо и по-прежнему им считается мужчина. Сохраняется традиционный этикет. Жена и мать мужа стараются подчеркнуть престиж мужчины — главы семьи. Жена уважительно отзывается о муже, по меньшей мере при гостях и посторонних, оказывает особое внимание свекру. В домашнем быту более 90% семей сохраняют унаследованное разделение работ по полу (14, с. 137). В Сибири у бурят, алтайцев, тувинцев и якутов главой семьи за редким исключением считает ся старший мужчина. Глава тувинской семьи — "ог ээзи" — хозяин юрты. В то же время названием жен щины — "херээжок", т. е. "нечистая" подчеркива лась ее обособленность и приниженность не только в семье, но и в обществе (24, с. 15). Надо четко понимать, что традиционные отноше ния в последней трети XX века присущи в России не только Поволжскому или Сибирскому регионам. В городах Центральной России эти принципы, хотя и не в столь выраженной форме, также живучи. На зовем некоторые из них: сватовство, решение по по воду важнейших проблем жизнедеятельности семьи принимается мужчиной, исчисление родства — патрилинейно, брачующаяся меняет свою фамилию на - 113 - фамилию мужа, при наречении новорожденного ис пользуется реестр родовых имен . Вторая центральная ось семьи, по определению, отношения родители — дети. В патриархальной семье на протяжении многих веков господствовала абсолютная родительская власть и авторитарная сис тема воспитания. Малейшее нарушение этих принци пов приводило к неотвратимым санкциям. Напри мер, согласно Уложению 1649 г., сын, в равной мере и дочь независимо от возраста подвергались наказа нию кнутом, если они грубо разговаривали с родите лями, тем более при попытках предъявлять им иск. "... Дети в средние века нередко приравнивались к умалишенным, к неполноценным, маргинальным элементам общества" (25, с. 316), забота о них не была в обычаях крестьянской семьи. Так, писательразночинец Д. В. Григорович отмечал: "...самый нежный отец, самая заботливая мать с невыразимой беспечностью представляют свое детище на волю судьбы, нисколько не думая даже о физическом раз витии ребенка" (26, с. 87). Размышляя о деревенском строе жизни, известный русский этнограф начала XX в. Р. Я. Внуков пришел к мнению об отсутствии 36 Патриархальная семья нетипична для западных стран вто рой половины текущего столетия, однако в некоторых спе цифических аспектах поведения мужчине и сегодня принад лежит доминирующая роль. Так опросы, проведенные в Анг лии, дают возможность предположить, что в семьях низших страт мужу удается сохранить за собой распоряжение день гами. В голландской выборке респонденты указали на еди ноличное принятие решения отцом по поводу денежных рас ходов, и особенно по вопросу приобретения дорогих вещей (25, с. 396—398). - 114- в мировоззрении сельского жителя понятия ответст венности родителей перед детьми, но, напротив, представление об ответственности детей перед роди телями существовало в гипертрофированном виде. Отсюда особое почтение крестьян к пятой заповеди: "Чти отца своего и матерь свою". Такие отношения в миниатюре отражали господ ствующую в обществе иерархичность. По словам французского историка Ф. Ариеса, «идея детства была связана с идеей зависимости: слова "сын", "валет", "гарсон" принадлежат также к словарю фе одальных отношений, выражая зависимость от се ньора. Детство не кончалось до тех пор, пока не кончалась эта зависимость. Вот почему в обычном разговорном языке словом "дитя" называли челове ка низкого социального положения... Это были лакеи, компаньоны, солдаты и т. д.» (28, с. 231). Зависимое положение молодого крестьянина в российской деревне даже в начале XX в. продолжа лось до тех пор, пока он не вступал в брак. И в самом деле, до женитьбы парень, даже если ему за 20 лет, никем всерьез не воспринимался. Он — "малый". Уже в самом названии положения неженатого муж чины скрыты ущемленность его прав и социальная неполноценность. Однако перейти в статус взросло го, т. е. женатого (или замужней), также невозможно было без воли родителей3 . И в наши дни народы Кавказа и Средней Азии отличает стойкая приверженностькследованию тради ционным принципам в отношениях между родителями и детьми. Замечено, у азербайджанцев, если ребенок 37 См. работу 2, гл. II. - 115- или подросток ведет себя крайне неудовлетворитель но и родители сами не в состоянии с ним справиться, то собираются уважаемые родственники и проводят с "отступником" воспитательную беседу, выражают ему свое осуждение. В Верхней Сванетии такого рода конфликты, как правило, выносятся на обсуждение старейшин фамилии. По данным 60-х—70-х годов, ни одно семейное дело не было доведено до суда (29, с. 212). У таджиков и памирских народов не утрачен меха низм передачи профессиональных навыков новым по колениям. Вовлечение ребенка в трудовой процесс про исходит согласно обряду "сарбадон". Скажем, маль чик впервые выходил в поле помогать отцу. Любой из взрослых, который это обнаруживал, символически привязывал мальчика своим поясом — платком — к ручке лопаты или плуга, освобождая его только после обещания устроить общественную трапезу по случаю приобщения к взрослому миру. Кстати, и сегодня этот ритуал продолжает нести воспитательную нагрузку: ребенок видит — его труд оценен и приносит пользу родным и близким (16, с. 226). Итак, статистические и опросные материалы, с одной стороны, безоговорочно свидетельствуют не только о заметном распространении модернизиро ванного варианта патриархальной семьи , но и о наличии многообразных ее моделей, характерных тем или иным этническим общностям и географичес ким районам бьюшего Союза. С другой — эти прин38 Не будем заблуждаться: на территории современной России классическая патриархальная семья (типа "задруги", "патро нимии" или "из") безвозвратно канула в прошлое. - 116- ципы в текущем столетии в большинстве регионов подверглись пересмотру. И когда сегодня подчерки ваются кризисные явления, то надо знать—речь идет Главным образом о патриархальных моделях семьи. На самом деле, эмансипация женщин и все сопутст вующие ей социально-экономические и нравствен ные перемены подорвали (но не ликвидировали) ос новы авторитарности и, как следствие, изменение матримониального поведения, рост числа разводов и внебрачной сексуальной практики и др. Немало спе циалистов усмотрели в обозначенных тенденциях уг розу семье как социальному институту и стали актив но лобировать в пользу реставрации. Сторонники этой идеи игнорируют взаимозависимость семейных моделей и ценностей глобального общества . Столь же бессмысленно призывать к форсированному раз рушению традиционного типа. По-видимому, и в обозримые годы для какой-то части населения Рос сии (нет сомнения, незначительной) ведущие жизнен ные потребности и ожидания будут сводиться к внеш не устойчивому браку, "домашнему очагу", профес сионально незанятой жене, многодетности и т. п. 39 Впрочем, об этом подробнее пойдет речь впереди. - 117- Глава IV Детоцентристская семья — явление индустриального общества На рубеже XIX—XX вв. общество медленно, но неотвратимо шло по пути защиты интересов ребен ка, удлиняя срок обязательного обучения, отодви гая момент его вступления в ряды профессиональных работников и устанавливая право подростка на плоды своего труда (1, с. 31). Социальной эмансипа ции ребенка сопутствовало формирование нового типа семьи — детоцентристского. Ему присуще воз вышение роли частной жизни, интимности и ценнос ти детей. Более или менее равноправные отношения между мужем и женой привели, с одной стороны, к возникновению устойчивой зависимости экспрессив ной удовлетворенности от супружества в целом, а с другой — к осознанию того, что сексуальность, практикуемая в браке, не сводима к прокреации, эро тизм, по меньшей мере, столь же значим. Все это наводит супругов на мысль о необходи мости регулировать сроки и частоту зачатия, в силу чего ограничивается репродуктивный период преде- 118- лами десяти лет. Решение о количестве ДШЕИ Црини.мают по преимуществу сами супруги, возможность экстернального давления, как показала практика де мографической политики (скажем, французской после второй мировой войны), предельно мала. Ис черпал себя и обычай многодетности. Социализация приобретает иной смысл4 . Во-первых, нарушаются горизонтальные отношения. В семье либо нет брата (сестры), либо есть, но того же пола, мало кузенов и с теми (благодаря мобильности) редко или никогда не контактируют. Во-вторых, желанный ребенок превращается в объект родительской заботы и стой кой привязанности '. Что касается России, то здесь со второй половины текущего столетия даже в деревенской семье, соглас но выборочным опросам, многие родители, в том числе и те, кто сам смог окончить лишь начальную школу, стремились дать ребенку максимально воз можна о&раэование. Молодое поколение по^ьзуется намного большим числом материальных и духов ных благ, чем в прошлые годы. На них уходило в 60-х годах от одной четверти до половины бк>джета семьи. Дети, по словам большинства родителей, — главный смысл семьи (3, с. 189). По наблюдениям специалистов, в Латвии "дети все чаще служат объ40 ' Корреляцию между типом прокреации и моделью <:оциализации подметил еще в 50-е годы американский социодемограф К. Дэвис. 41 На нуклеаризацию семьи страны европейского сообщества отреагировали принятием специальной политики относи тельно детей (2). - 119- ектом творческой воспитательной деятельности — формирования новой личности" (4, с. 29). В свою очередь, в киргизской семье, сколь бы скромным ни был бюджет, изыскиваются средства не только на покупку одежды, но и на посещение кино и другие развлечения. Многие родители стремятся дать им об разование и специальность (5, с. 65). Представленные случаи, не правда ли, ярко иллюстрируют идею общнос ти глубинных исторических изменений — эмансипа цию детей от родителей — у далеких друг от друга в этническом и конфессиональном отношении народов? Детоцентристский тип, несомненно, существен ный шаг в трансформации моногамии, ибо повыша ется материальная и духовная забота о детях, поддер живается стремление ребенка к разностороннему развитию. Впрочем, лучшее доказательство этого те зиса — новые принципы межполовых и межпоколен ных отношений. § 1. Межполовая и межпоколенная адаптация Зарождение избирательности в предбрачный пе- риод предопределило новую семейную стратегию. Коль скоро выбор — основа личности (6, с. 345), то 42 См. работу 2, гл.П. - 120- совместное проживание мужа и жены (родителей и детей) в условиях отсутствия раз и навсегда закреп ленных ожиданий и ролей требует адаптации их ин дивидуальных планов и поведенческих стереотипов относительно друг друга. Под адаптацией часто понимается целостная сис тема активных и направленных действий индивида, способствующих не только поддержанию динами ческого равновесия в конкретных социальных усло виях, но и обеспечивающих возможность эволюции при их изменении (7). Применительно к рассматри ваемой проблеме должен возникнуть ряд тесно свя занных между собой приспособительных отноше ний, каждое из которых в большей или меньшей (но непременно значимой) степени оказывает воздейст вие на устойчивость семьи. И действительно, судя по нашим эмпирическим материалам , существует, по меньшей мере, семь адаптационных ниш: психологи ческая, духовная, бытовая, сексуальная, информаци онная, родственная и культурная. Эти ниши имеют подвижную иерархизированную структуру, сдвиги в ней предопределяются стадией развития индивиду альной семьи. Казалось бы, идея многовариантности и иерархичности адаптационного синдрома триви альна, и тем не менее она практически до сих пор игнорируется. Специалисты, проявляющие интерес к 43 Выборки 1978, 1981 и 1990 годов. Опрос проводился сотруд никами исследовательской группы "Социология семьи, тен дерных и сексуальных отношений" Санкт-Петербургский филиал Института социологии Российской Академии Наук под руководством автора. - 121 - проблемам семьи, нередко гипертрофируют одну из приспособительных сторон — как правило ту, кото рая соответствует их научному (или практическому) интересу, — и недооценивают остальные. Мне уже приходилось писать о значительном рас пространении работ, приписывающих особое место психологической совместимости супругов (8, с. 70). "Единство взглядов, эмоционального настроя, до стижение взаимопонимания, примерно одинаковая оценка жизненных ситуаций, требование к сотрудни честву, — отмечается в одной из них, — все это вхо дит в какой-то мере в понятие психической совмести мости" (9, с. 177). Бросается в глаза расширительное толкование "психической совместимости", которая охватывает, наряду с действительными показателя ми психологических отношений (эмоциональный на строй, свойства характера, тип темперамента), эле менты духовности и культуры (единство взглядов, оценка жизненной ситуации и пр.). Однако даже при нятие такой безбрежной трактовки "психического" оставляет за его рамками, к примеру, сексуальную, бытовую или родственную адаптации. Чем же вызва но представление о самодостаточности психологи ческой совместимости? Известно, что человеческая деятельность в инду стриальном городе регулируется набором формали зованных правил, нормами и поведенческими стерео типами. Отношения в сфере производства регламенти рованы технологическими нормативами и статусными предписаниями, нарушение которых автоматически влечет за собой дезорганизацию трудового процесса. - 122- Оказываясь за пределами своего предприятия, инди вид сталкивается с иной, но в принципе столь же безликой системой — бытовой индустрией (иллю страцией этой мысли могут служить взаимоотноше ния продавец—покупатель). И еще одна сфера деятельности — досут. В сво бодное время как будто бы открывается широкая возможность для раскрытия личностного потенциа ла человека. Но на самом деле досуг в условиях круп ного промышленного города, главным образом, массовиден. В нем выработались культурные формы, способные на короткое время объединить совершен но незнакомых людей. Они требуют небольшого пространства на каждого участника, предполагают лишь минимум подготовки и мало рассчитаны на общение (спортивные феерии, эстрадные шоу, кино и т. п.). В этих условиях семья оказывается той универ сальной общностью, где в повседневных неформаль ных контактах супругов, родителей с детьми и кру гом родственников при благоприятно складываю щихся обстоятельствах восполняется дефицит лич ностного общения и, тем самым "растворяется" негативная психическая и эмоциональная энергия. Отсутствие же психологической совместимости при водит к устойчивым конфликтам и дистрессу. Вместе с тем нельзя забывать и о другом: непротиворечи вость эмоционального настроя, совпадение темпера ментов и характерологических свойств мужа и жены еще не гарантируют, например, культурную или род ственную совместимость. Приспособление, не забу- 123 - дем, имеет интегральный характер, а конкретные от ношения (в нашем случае психологические) являются лишь его составляющими. Столь же односторонними выглядят попытки ут вердить особое место сексуальной адаптации в се мейном благополучии. Относительно недавно в оте чественной научной литературе было распростране но мнение, что сексуальное приспособление, в общем-то, не оказывает сколько-нибудь значимого влияния на супружество. В последние 10—15 лет эта точка зрения активно пересматривается . Более того, часть сексопатологов, исходя из увеличения жалоб по поводу сексуальной дисгармонии, по зако ну маятника "качнулись" в противоположную край ность — стали считать дисгармонию главной причи ной брачных конфликтов и разводов (10, с. 123— 128). На чем основано утверждение сексопатологов? По-видимому, на клинических наблюдениях. Но ре зультаты последних ни в коем случае нельзя экстра полировать на всю совокупность семей, ибо к врачам обращаются относительно немного мужчин и еще меньше женщин. По данным моих опросов 1978 и 1981 гг., сексуальность неизменно занимает третье место на адаптационной шкале после духовной и психологической совместимости у супругов, состоя щих в браке от 1 до 10 лет, и после духовной и быто вой— у проживших в союзе от 10 до 15 лет. Место на 44 Чтобы убедиться в справедливости высказанного мнения, достаточно сравнить два издания книги А. Г. Харчева "Брак и семья в СССР" — 1964 и 1979 годов. - 124- шкале дает, правда, относительное представление о роли сексуальности, важнее уяснить зависимость удовлетворенности браком от этой стороны адапта ции. Среди пар, весьма удовлетворенных браком, сексуально совместимыми оказались практически все, а среди неудовлетворенных — только 63% . Мужья и жены из первой совокупности, таким обра зом, всегда сексуально адаптированы, но не верна обратная зависимость — из числа негативно оцени вающих свой брак приблизительно каждые две суп ружеские пары из трех смогли приспособиться в этом отношении. Стало быть, сексуальность, анали зируемая изолированно от других адаптационных линий, не может служить критерием супружеской напряженности. Наряду с этим зафиксирована эм пирическая закономерность автономии сексуаль ности не только относительно брака, но и, отчасти, от супружества. Последняя тенденция рельефно про ступает при сопоставлении сексуальной и психологи ческой совместимости. Между означенными адаптационными нишами существует тесная связь. Конкретно зависимость вы глядит так. Из общего числа супругов, достигших высокого уровня сексуально-эмоциональной экс прессии, 62% (54%) психологически адаптирова45 Здесь обсуждаются материалы двух выборок, представляю щие 400 супружеских пар с брачным стажем от 1 года до 10 лет. В их числе 146 пар, максимально удовлетворенных бра ком, против 79 пар — не удовлетворенных. 46 Первая цифра относится к выборке 1978 г., вторая— 1981 г. - 125- ны, у 33% (39%) эти отношения напряжены, а 5% (7%) вообще психологически несовместимы. Ведущей адаптационной осью супружества, со гласно моим разработкам, является поиск общих для мужа и жены ценностей и потребностей, т. е. духов ная отзывчивость (табл. 4). Таблица 4 Зависимость удовлетворенности браком мужа и жены от уровня духовной адаптированное™ (в%) i Степень удов летворенности браком Духовная адаптированность абсолютная относительная (N = 133 пар) (N = 160 пар) отсутствует (N = 107 пар) Максимально удовлетворены 56,3 37,5 10,4 Удовлетворены 42,1 47,5 40,1 Не удовлетво рены 1,6 15,0 49,5 Представленные данные поддаются плодотвор ной интерпретации. В первую очередь обратим вни мание на высокую долю пар с совпадающими по смыслу показателями удовлетворенности браком и адаптационного процесса: максимальная удовлетво ренность браком — абсолютная адаптированность, - 126- удовлетворенность браком — относительное при способление и неудовлетворенность браком — пол ная несовместимость. Далее. Несмотря на преобла дающее представительство в удовлетворительных браках относительно приспособленных в духовном плане супругов, следует подчеркнуть почти равнове роятное распределение в такого рода союзах всех трех адаптивных уровней. И наконец, обнаружен факт, который может в массовом сознании воспри ниматься как парадоксальный. А именно: каждая де сятая духовно неадаптированная пара тем не менее высоко оценивает свой брак, и наоборот, около двух процентов супругов, духовно близких друг другу, браком не удовлетворены. Отсюда следует, что уро вень духовного взаимопонимания определяет состоя ние брака в целом лишь как правило, так как высокая (не говоря уже о принципиальной) удовлетворен ность в ряде случаев складывается "в пику" духовной рассогласованности. Таким образом еще раз под тверждается идея о системности супружеской адап тации. Роль духовной адаптации супругов особенно ре льефно проступает при соотнесении ее с сексуальной моралью (табл. 5). Сравним предварительно между собой показа тели разных лет внутри подвыборок. Среди духов но адаптированных пар крайние по нравственной оценке позиции за три года не претерпели суще ственных изменений. Две другие оказались не столь устойчивы. Так, оценка "нежелательно" снизилась на 8%, а рассогласованные мнения, на- 127 - против .выросли на 11% (расхождения статистичес ки значимые). Таблица 5 Оценка возможности внебрачных сексуальных отношений для мужчин в зависимости от духовной адаптации супругов (%) Оценка Духовная Духовная адаптированность неадаптированност Опрос 1978 г. Опрос 1981 г. Опрос 1978 г. Опрос 1981 г. Осуждение* 38,7 35,1 13,3 8,5 Нежелательность* 36,0 28,1 42,2 30,0 Естественность* 1,3 1,8 11,1 11,9 Рассогласован ность мнений 24,0 35,1 33,3 49,2 Примечание. Каждая из совокупностей представлена 200 супружескими парами, выборки выровнены по продол жительности брака (от 1 годадо Юлет);*—согласованные мнения мужа и жены. Словом, в 1981 г. отмечается движение от нега тивно-расплывчатых к разнонаправленным уста новкам по поводу поведения мужчин. В подвыборках неадаптированных супругов лишь в одном ра курсе — оправдание связей — удельные веса оста лись неизменными. Доля других суждений трансформировалась в принципе в одном направ- 128- лении: снизились "осуждение" и "нежелатель ность" таких связей, за счет чего возросла рассо гласованная позиция (расхождения статистичес ки значимые). Итак, в обеих подвыборках выяви лись аналогичные эмпирические закономерности изменения отношения к внебрачным связям муж чин, при этом у неадаптированных переосмысле ние моральных оценок протекает несколько ин тенсивнее. Такие тенденции могут быть обуслов лены во второй подвыборке либо коренными переменами в нравственных нормах, либо суще ственным отличным состоянием брака. Посколь ку возможность коренных сдвигов в обществен ном сознании и индивидуальной морали за вре менной отрезок в три года практически исключе на, постольку, следовательно, дело в брачной атмосфере. И действительно, оценка возможнос ти внебрачных контактов, как оказалось, теснее всего сопряжена с уровнем удовлетворенности браком. Конкретно это выглядит так. В 1978 г. весьма удовлетворительные браки составляли 43% против 32% в 1981 г., а удовлетворитель ные — соответственно 38% и 48%. Вернемся к материалам табл. 5 и сравним ориен тации адаптированных и неадаптированных брач ных партнеров. Независимо от года опроса духов но несовместимые супруги в 3—4 раза реже осуж дают внебрачную сексуальную практику, чем адап тированные; одновременно среди первых в 6—8 раз возросло оправдание для мужчин этих отношений. Логика обязывает обратиться теперь к соответст вующим оценкам женского поведения (табл. 6). 5 3ак 3588 - 129- Таблица б Оценка возможности внебрачных сексуальных отношений для женщин в зависимости от духовной адаптированное™ супругов (%) Оценка Осуждение* Нежелатель ность* Духовная адаптированность Духовная неадаптированность Опрос 1978 г. Опрос 1981 г. Опрос 1978 г. Опрос 1981 г. 50,7 46,6 25,0 35,0 36,0 Естественность* 1,3 Рассогласован ность мнений 12,0 31,0 22,4 38,6 41,7 2,3 5,0 39,1 18,3 Примечание. Каждая из совокупностей представлена 200 суп ружескими парами, выборки выровнены по продолжительности брака(от 1 года до Юлет); *—согласованные мнения мужа и жены. Проведем анализ по той же схеме, что и в выборке мужчин. Цифровой материал, относящийся к подвыборке духовно адаптированных супругов, свидетель ствует о росте разнонаправленных мнений. Послед ний связан с некоторым снижением негативных оце нок и являет собой частный случай общего пересмот ра моральных ценностей. Данные совокупности неадаптированных супругов демонстрируют иную тенденцию: доля рассогласованных суждений сокра щается, за счет этого происходит поляризация мне ний, детерминированная менее благоприятным (по - 130- сравнению с 1978 г.) состоянием брака. Сопоставле ние подвыборок по уровню адаптации показало: ду ховно несовместимые супруги в 1,5—2 раза реже осуждают внебрачную сексуальную практику, чем совместимые; в то же время первые в большей мере положительно оценивают возможность такой прак тики для женщин. Суммируя все изложенное, можно сказать, что среди супругов с налаженной системой духовного взаимопонимания значительная доля мужчин и жен щин негативно оценивают возможность внебрачной сексуальной практики для обоих полов. При этом вполне правомочно говорить о латентной тенденции к единой морали. Одновременно зафиксированы сдвиг в сторону позитивных ориентации на внебрач ные контакты у духовно несовместимых партнеров и явная выраженность двойного морального стандар та. Поддается ли корректному объяснению данное обстоятельство? Современная нравственность, как известно, явля ется такой формой регуляции активности человека, которая учитывает всю сложность и многоплано вость способов поведения (11, с. 324, 325). Ее нормы имеют предельно обобщенный характер. Но общее требование вместе с тем конкретизируется всякийраз в реально складывающихся ситуациях и примени тельно к субъекту действия, т. е. нравственность на ряду с общими нормами поведения выделяет ситуа тивно-личностные предписания, выступающие как конкретный долг данного субъекта деятельности. Значит, каждый человек в одном отношении должен выполнять такие жетребования, какие могут во зник- 131 - нуть перед всяким другим в тождественных обстоя тельств ах. Но в другом отношении эта задача должна быть в реальной ситуации решена им самим, им же лично мотивирована, внутренне обоснована для себя. Иными словами, человек в рамках общеприня той морали поставлен перед выбором своих поступ ков и, тем самым, — своего нравственного облика. Человек, по К. Марксу, "свободен не вследствие от рицательной силы избегать того или другого, а вследствие положительной силы проявлять свою ис тинную индивидуальность" (12, с. 145). Только в этом смысле нравственная свобода выражает под линную человеческую сущность . Применительно к обсуждаемой проблеме нравст венной нормой выступает негативное отношение к возможности внебрачных сексуальных контактов. Однако такая позиция сегодня не безусловна. Она каждый раз осмысляется и конкретизируется исходя из ситуативных обстоятельств, И важнейшим критерием (наряду с супружеской сексуальной удовлетво ренностью), определяющим установку (и, отчасти, поступок), выступает мера духовного „единства с брачным партнером. Отсюда при отсутствии духов ного взаимопонимания дозитивная внебрачная Ори ентация не ассоциируется с нарушением долга. И на оборот, можно, по-видимому, утверждать, что нрав ственность здесь зиждется не на институциональных, а на личностных принципах. 47 Согласимся с Л М. Баткиным: "...индивидуальная неповто римость налагает на душу нечто противоположное самодо вольству: трагическую ответственность выбора" (13, с. 30). - 132- В условиях современной экономической поляри зации населения, пожалуй, было бы неверным обой ти вниманием процессы, связанные с бытовой адап тацией. Мне уже доводилось дискутировать с теми специалистами, которые напрямую сопрягали жи лищные условия, уровень доходов, насыщенность домашнего быта механизмами, совершенствование сферы обслуживания и т. п. с интенсивностью кон фликтов и разводов (8, с. 34). По правде говоря, не берусь судить, чего в этих заявлениях больше: наив ной веры во всемогущество технического прогресса или неспособности высветить многоликий мир лич ности. Известно, что с середины 60-х годов значи тельное число горожан стали проживать в отдельных квартирах, и тем не менее это обстоятельство не по влекло за собой снижения числа разводов. Напротив, кривая разводов (как и конфликтов) неуклонно стре мится вверх. В чем же дело? В XX веке рост российских городов происходил главным образом за счет сельских жителей. Мигран ты нескольких поколений, оказавшись основными съемщиками коммунальных квартир, привнесли с собой и общинный дух. Эти принципы, очевидно, не только содействовали смягчению семейного напря жения, но и поддерживали невысокий уровень быто вых притязаний. Массовое переселение в отдельные квартиры способствовалсГкризису "общественной идеологии и формированию поливалентного пред ставления о комфорте, зависящего теперь в решаю щей мере от реального социального статуса индиви да, его финансовых успехов и осознания своей лич ной значимости. Полагаю, хотя роль комфортности - 133- быта возрастает , но сказывается она отраженно через "встроенность" в систему супружеских и роди тельских отношений. Сам же по себе благоустроенный быт не является гарантом семейного благополучия. Еще один важный аспект в череде обсуждаемых проблем — родственная (межпоколенческая) соли дарность. Ее значимость и характер приобретают новый смысл в связи с интенсификацией процесса нуклеаризации семьи. Отделение взрослых детей от родителей не привело, как это могло показаться на первый взгляд, к изоляции вновь возникшей семьи от "родительской". Имеется целый ряд значительных данных, определенно говорящих в пользу высказан ного соображения. Для нашей цели будет вполне до статочно остановиться лишь на одном представи тельном исследовании. Я имею в виду обобщение, принадлежащее известному московскому специалис ту А. Г. Волкову. Демограф опросил молодые супружеские пары, которым, в частности, задал такие вопросы: "Оказы вают ли Вам родители или другие родственники ре гулярную помощь? (Да—Нет)" и "Оказываете ли Вы регулярную помощь родителям или родственникам? (Да—Нет)". Кроме того, их просили указать харак тер такой помощи. Выяснилось, что довольно значительная часть семей поддерживает с родителями или другими род ственниками более или менее тесную связь. Из 27,6 48 С 1969 по 1989 г. "вклад" комфорта в удовлетворенность браком возрос у женщин с 12,5 до 29%, у мужчин с 12,9 до 30,6% (Мною опрошено каждый раз по 250 человек с выс шим образованием, мужчин и женщин поровну.) - 134- тысяч семей, у которых на момент обследования были живы один или оба родителя обоих или одного из супругов, 60% получали помощь родителей и почти 50% сами оказывали им помощь. При разработке материалов опроса автор выде лил три группы семей в зависимости от тесноты связи с родительскими семьями (табл. 7). Таблица 7 Распределение молодых супружеских пар по тесноте связи с родителями (%) Тип поселения Доля (в %) супружеских пар, которые связаны с родителями супругов Тесно связаны Связаны Не связаны 40,5 28,7 30,8 Городские семьи 36,1 30,5 33,4 Сельские семьи 40,4 25,7 25,9 здесь 44,6 28,0 27,4 в другом насе ленном пункте 30,0 30,5 39,5 Все семьи Семьи, у которых родители прожи вают: I Источник: 14, с. 223. Связь с родителями оказалась достаточно тесной: в среднем почти 2/3 молодых супружеских пар под держивают ее с родителями, причем больше чем в - 135 - половине случаев эти контакты можно характеризо вать как тесные. Отношения с родителями сельских супружеских пар оказались более тесными, чем го родских. Насыщенность связи зависит от того, где проживают родители молодых супругов: у живущих в одном и том же населенном пункте доля поддержи вающих отношения с родителями выше. Была предпринята попытка уточнить, какого рода помощь получают молодые семьи от родителей и какую им оказывают. Среди получающих помощь на первом месте стоит материальная, на втором — в присмотре за детьми. Среди контактирующих с ро дителями, наоборот, большинство указало на по мощь по дому и уход. В целом материалы исследования показали: моло дая семья, отделившись от родительской, в значи тельной мере не утратила с ними связи (14, с. 217— 225). Легко понять: отмеченные здесь тенденции ни в коем случае не отражают чисто российские реалии. Двадцатью годами ранее, обобщая европейские и север о-американские эмпирические исследования, У. Гуд констатировал аналогичную закономерность. По его словам, пожилые родители не хотят жить в доме детей, состоящих в браке, дети, в свою очередь, предпочитают самостоятельность. Старшее поколе ние приходит к мысли, что оно обладает правом тра тить деньги по своему усмотрению; выбирать заня тия, отдых и одежду соответственно собственным привычкам и вкусам, а не стремиться к линии пове дения, одобряемой младшим поколением. В то же - 136- время родители оказывают значительную матери альную и, отчасти, моральную поддержку детям, на деясь , что последние при необходимости поступят по отношению к ним должным образом (15). Значит, нуклеарная семья не является изолированным исамодостаточным сообществом, родственные контакты, несомненно, важны, вместе с тем бьшо бы большой ошибкой не признать изменения их содержания и направленности. , § 2. Интимизация семейных отношений Адаптация, метафорически говоря, отражает внешний поведенческий слой отношений, более глу бокий — интимность (intimus — внутреннее). По В. И. Далю, интимный — близкий, тесный, задушев ный, сердечный, искренний. В отечественной научной литературе понятие "интимность" нередко употребляется в качестве эв фемизма сексуальности. Это — прямое наследие ве ковых традиций, идущих от христианской морали, которая в наиболее аскетических формах (гности цизм) относилась к физической близости откровенно враждебно. Блестящим подтверждением живучести предрассудков в области сексуальных отношений могут служить слова М. Монтеня, актуальные и по ныне: "В чем повинен перед людьми половой акт — - 137- столь естественный, столь насущный и столь оправ данный, — что все как один не решаются говорить о нем без краски стыда на лице и не позволяют себе затрагивать эту тему в серьезной и благоприятной беседе? Мы не боимся произносить: убить, ограбить, предать, — но это запретное слово застревает у нас в зубах. Нельзя ли отсюда вывести, что чем меньше мы упоминаем его в наших речах, тем больше останав ливаем на нем наши мысли" (16, с. 84). Наряду с этим, современная российская социоло гия и социальная психология уделяют мало внима ния собственно интимному. Правда, относительно индивида этот феномен достаточно подробно описан И. С. Коном. В частности, он показал, что массовое пробуждение чувства личности , подготовленное капиталистическими общественными отношениями, «процесс сложный, сочетающий в себе объективное (пространственное и социальное) обособление инди вида, рост его социальной самостоятельности и по вышение психологической ценности "я", интишгзации и усложнения внутреннего мира личности» (17, с. 183— 224). Что касается интимизации семейных отношений, то исследования в этой области находятся в зачаточ49 Здесь речь идет именно о массовом распространении этого явления, тогда как на элитарном уровне личность превозно силась в качестве высшей социальной ценности уже в эпоху Возрождения: "...художнику, — пишет, например, Л. М. Баткин, — отныне предписывались — как и гуманис ту! — одержимость учением, безразличие к внешнему, духов ное самоконструирование" (18, с. 45). - 138- ном состоянии, отсутствует ярко выраженный инте рес к проблеме . Так, 3. А. Янкова (Россия) в боль шой публикации о городской семье лишь между про чим указывает на возрастание требований "к лич ностным характеристикам супругов" (21, с. 104). Другой специалист, В. Кореневская, изучавшая брачные отношения женщин-работниц Запорожья (Украина), отмечает: "Вызывающий уважение жен щин супруг в большинстве случаев характеризуется как личность, отличающаяся нравственной чисто той, искренностью, внимательностью и отзывчивос тью. На заботливое и внимательное отношение суп ругов друг к другу ориентировано 46,7%, а на вер ность — 46,3% обследованных работниц" (22, с. 53, 54). Моральная поддержка, доброта и искренняя участливость к интересам и потребностям друг друга, по мнению социолога, являются основопола гающими требованиями супругов. Сотрудники лаборатории семьи Тартуского госуниверситета (Эс тония) опросили три группы респондентов: ново брачных, супружеские пары с пятилетним стажем со вместного проживания и разводящихся. Выявлена решающая роль субъективного восприятия брачной обстановки и личности супруга для прочности семьи. Пары, прожившие пять лет, легко подразделились на две совокупности: "успешные" —с высокими качест венными показателями, намеревающиеся продол50 В отличие от российской науки в американской психологи ческой и социологической литературе на протяжении не скольких десятилетий широко разрабатывается эта тема (19, 20). - 139 - жить свой союз, и "неуспешные" — с низкими пока зателями, неуверенные в будущности своего брака. "Успешные" чаще подчеркивали наличие взаимопо нимания, нежности, внимания, доброжелательности со стороны партнера, чем "неуспешные" (23, с. 153, 154). И хотя в исследовательском контексте специа листов из трех республик бывшего Союза ни разу не употреблено слово "интимность", по существу речь идет именно о ней, т. е. гуманоидных, экзистенциаль ных ценностях человека. Однако терминологическая нестрогость подчас приводит к явной двусмысленности. К примеру, С. Рапопорт, рассматривая соотношение социокуль турных и внутрисемейных норм, приписывает пос ледним редуцированность, "заниженность". Редуци рованные нормы, с его точки зрения, призваны регу лировать "огромную по своей важности область жизни, носящую так называемый интимный харак тер". Что же вбирает в себя эта сфера деятельности? Оказывается — быт, туалет, болезни, конфликты, на готу, секс (24, с. 62). Выстроенный ряд вызывает, по меньшей мере, недоумение. Скажем, туалет или наготу вряд ли можно приписать душевному уровню личности или супружества. Болезни лишь иногда способствуют проявлению интимности, а конфликты служат источ ником противоположных чувств и отношений и т. д. Мне представляется, что в силу несомненного роста значимости интимности для семейной стабиль ности назрела необходимость более тщательного анализа этой супружеской (иродительской) ценности на эмпирическом уровне. Уточню понятие "интим- 140- ность" применительно к индивиду и супружеству. Интимизация индивида характеризуется усложнение*г^то~знутреннёгЬ мира, самоконетруированием, самоактуализацией; иными словами, происходит ин дивидуализация человека, выделение его в качестве специфической единицы. В данном случае интим ность, в общем-то, тождественна автономии. Когда же речь идет об интимности как атрибуте супружест ва, то подразумевается, что индивидуальность мужа и жены не только не противопоставляет их друг другу, а наоблрш» благодаря созвучищ экзистенци альных ценностей, способствует более тесному их сближению. Словом, супружескую интимность можно представить как своего рода монаду, соеди нившую воедино две индивидуальности, образую щие таким образом качественно иную близость, не жели адаптация. И последнее. Супружеская интим ность и автономия — контрастны й~Одновременно сопряжены между собой. Попросту говоря, автоно мия предопределяется интимностью. (Об этой цен ности подробнее будет сказано ниже.) Итак, на инструментальном уровне интимность можно представить в виде совокупного показателя (индекса), сконструированного из четырех составля ющих — симпатии, расположенности, признатель ности и эротической привязанности, — которые се мантически и статистически тесно взаимосвязаны51. 51 С И Ожегов в словаре русского языка определяет симпатию как "расположенность к кому-нибудь" Что касается статис тической зависимости, то, к примеру, в выборке 1981 г. она следующая: между "симпатией" и "признательностью" — г= 0,52, "признательностью" и "расположенностью" — г= 0,45, а "симпатией" и "расположенностью" — г= 0,43. - 141 - Учитывая доминантное положение "симпатии" в структуре интимности, коротко остановлюсь на ее роли в удовлетворенности мужа и жены браком (табл. 8). Таблица 8 Соотношение удовлетворенности мужа н жены браком и уровня супружеской симпатии (%) Степень удовлетворен ности Симпатия абсолют ная относи тельная практически отсутствует Максимально удовлетворены (N = 147 пар) 71,4 25,0 3,6 Удовлетворены (N = 175 пар) 41,4 50,3 8,6 Неудовлетворены (N = 79 пар) 15,2 36,7 48,1 Примечание. "Абсолютная" — это безусловная взаим ная симпатия супругов; "относительная" —принципиаль ная ("в общем, да") взаимная симпатия супругов; "практи чески отсутствует" — по меньшей мере, один из супругов отрицает наличие симпатии. Данные таблицы указывают на две противопо ложные тенденции. С одной стороны, налицо строгое соответствие уровней удовлетворенности браком и симпатии: максимальные доли приходятся на пересе чения однопорядковых значений. Эта закономер- 142- ность, если исходить из видения современной семьи, для которой важность супружеских отношений воз растает, аксиоматична. С другой — встречается, хотя и количественно мало представленное, сочетание диаметрально про тивоположных состояний: "абсолютная" симпа тия — и взаимная неудовлетворенность браком, от сутствие симпатии у супругов — и высокая оценка брака. Причем описанная тенденция оказалась ус тойчивой. Она воспроизводится в выборках 1978, 1981 и 1990 гг., а также в соответствующих подвыборках, выравненных по брачному стажу. Почему же глубокие симпатии мужа и жены друг к другу авто матически не создают удовлетворенности браком, а их отсутствие не всегда приводит к напряженности ? Очевидно, тут дело в неоднородности реально бытующихмоделей семей. В семьях с рудиментными прин ципами личным качествам брачных партнеров (и как следствие — детей) не придается сколько-нибудь ре шающего значения, и потому субъективная удовле творенность складывается в большой степени под влиянием материально-бытового благополучия, опеки детей и налаженных отношений с родственни ками. В других семейных моделях индивидуальные 52 Между уровнем симпатии и семейной напряженностью об наружена прямая зависимость. "Абсолютная" симпатия ис ключает атмосферу постоянной напряженности, лишь у 4% пар отмечаются длительные ссоры, а почти каждой четвер той паре чаще всего удается избежать ссор. При отсутствии симпатии у 12% постоянно напряженная ситуация, еще почти 20% отмечают длительные ссоры и только одной из десяти пар удается вовсе избежать ссор. - 143 - ценности мужа и жены входят в конфликт с традици онными представлениями о дифференциации поло вых ролей, что, разумеется, предопределяет кон фликтность . Достижение определенного уровня симпатии может служить индикатором не только историческо го типа семьи, но и фазы ее индивидуальной эволю ции. У последней наилучшие показатели приходятся на период до двух лет совместного проживания ("переходная" стадия)54, затем следует резкое сим метричное снижение "абсолютной" симпатии и рост "несложившейся" ("кризисная" стадия) и, наконец, начиная где-то с 4—5 лет и вплоть до 10 лет система тически сокращаются доли обеих крайних позиций, в то время как набирает силу "средний" уровень ("сбалансированная" стадия). Словом, симпатия вносит немалый вклад в общую удовлетворенность браком. Какое бы значение ни приписывалось взаимной супружеской симпатии, она, в конце концов, является лишь одним из аспектов интимности, поэтому вполне 53 Напомню, что аналогичные тенденции были установлены при анализе духовной адаптации (см. табл. 4, 5). Вместе с тем, как и предполагалось, симпатия оказалась более насущным основанием удовлетворенности браком: пары, достигшие "абсолютной" симпатии, составили 47,2% выборочной сово купности против 33,2% духовно адаптированных, тогда как отсутствие этих отношений соответственно отметили 14,3 и 26,8% (различия статистически значимы). 54 До 60% пар указали на предельное сочувствие и лишь у 6— 10% оно практически отсутствовало. 55 Первая в пределах 44—52%, вторая — 16—20%. - 144 - резонно обратиться к ее целостному выражению (табл. 9). Таблица 9 Зависимость удовлетворенности мужчин браком от уровня интимности (%, опрос 1978 г.) Степень удовлетворен ности Интимность высокая удовлетво умерен рительная ная низкая Максимально удовлетворен (N = 165) 27,2 46,0 20,6 6,2 | Удовлетворен (N = 66) 4,7 31,8 46,9 16,6 5,4 47,3 47,3 39,2 29,6 12,0 Не удовлетворен (N = 19) !Доля в выборке 19,2 Примечание. Для построения индекса был использован алгоритм суммарности (взвешенное суммирование): высо кой интимности соответствуют максимальные значения (типа: "очень"—"безусловно") всех четырех ее составляю щих; удовлетворительной — в целом положительные (типа: "в общем, да"—"достаточно"); умеренной — скорее нейтральные (типа: "как будто"—"иногда да") и низкой — негативные (типа: "сомневаюсь"—"сдержанно"). Как и следовало ожидать, между удовлетворен ностью мужчин браком и интимностью существует прямая тесная зависимость. Строго говоря, высокая - 145 - степень интимности — явление неординарное, свя занное по преимуществу с максимальной удовлетво ренностью браком. Но даже для этого состояния модальное значение интимности — удовлетворительное. По мере сниже ния удовлетворенности браком происходит и смеще ние модальной группы на шкале "интимность" на одну позицию вправо, так что "удовлетворенности" соответствует "умеренная" интимность, а "неудовле творенности" — практическое отсутствие располо женности и сочувствия к респонденту со стороны его жены. И здесь, разумеется, не обошлось без исключе ния, предопределенного неоднородностью актуаль ных моделей семьи. Именно этим объясняются внешне парадоксаль ные сочетания: с одной стороны, максимальная удов летворенность браком и игнорирование женою "Я" мужа, с другой (менее распространено) — удовлетво ренность браком и глубокое проникновение жены в душевный мир мужа. А каковы соответствующие показатели женской подвыборки? Обратимся к следующей таблице (табл. 10). Удовлетворенность браком и интимность — при знаки в высокой степени сопряженные. Каждая тре тья женщина из числа максимально удовлетворен ных браком ощущает полноту интимности со сторо ны мужа, в то время как около половины жен, из совокупности неудовлетворенных браком, испыты вают индифферентность мужей к их внутреннему миру. Удовлетворительному, с точки зрения жен- 146- щин, состоянию почти в равной мере соответствует удовлетворенная и умеренная интимность. Таблица 10 Зависимость удовлетворенности женщин браком от уровня интимности (%, опрос 1978 г.) Степень удовлетворен ности браком Интимность высокая удовле твори тельная умерен ная низкая Максимально удов летворена (N = 151) 33,1 37,1 25,2 4,6 Удовлетворена (N = 66) 12,1 34,8 42,5 10,6 Не удовлетворена (N = 33) 15,1 3,2 39,3 42,4 Доля в выборке 25,2 32,0 31,6 11,2 Сопоставление мужской и женской подвыборок обнаруживаете обоих случаях принципиальную бли зость связи "удовлетворенность браком"—"интим ность". Следовательно, можно говорить о безуслов ной важности механизма интимности в удовлетво ренности мужчин и женщин браком, причем всеобъ емлющая интимность чаще всего соответствует максимальной удовлетворенности. Больше того, судя по согласованному показателю симпатии (см. - 147 - табл. 8), тот же вывод следует распространить и на супружество в целом. Если интимность в самом деле содействует удов летворенности супругов браком и через послед нюю — его устойчивости, то она, по-видимому, должна быть непосредственно сопряжена с адапта ционным синдромом. И это действительно так. Ана лиз эмпирических данных (1978, 1981 и 1990 гг.) вы явил значимую связь индекса "интимность" по мень шей мере, с четырьмя составляющими синдрома: ин формационной, психологической, сексуальной и духовной. Как же конкретно выглядит, скажем, зави симость "интимность—духовная адаптированность"? Бракам с высокой духовной надежностью сопут ствует максимальная интимизация, и наоборот. Так, более трети женщин (модальная группа) из числа убежденных в духовном понимании мужем ощущают исчерпывающую интимность и только 4% ее вовсе отрицают. На следующем уровне духовного понима ния ("как будто бы да") соотношение крайних пози ций равновелико: 12,5 к 12,5% (модальный показа тель — "умеренная интимность", различия между первой и второй совокупностями статистически зна чимы). И в подвыборке, где духовное единство со мнительно, лишь одна из десяти женщин убеждена в полном понимании ее душевного мира супругом, в то время как треть категорически отрицает такую воз можность (модален самый низкий уровень, т. е. ин тимность практически отсутствует, различия между первой и третьей, второй и третьей совокупностями статистически значимы). Более резко очерчена диф- 148- ференциация в мужской подвыборке. Здесь пропор ция крайних позиций интимности ("высокая-низ кая") по соответствующим уровням духовности вы глядит следующим образом: 25,6% против 5,4% (мо дальная—удовлетворительная), 9,3% против 14,9% (модальная—умеренная) и 0% против 48,1% (модаль ная—низкая). (Различия между всеми тремя совокуп ностями статистически значимы.) Не менее рельефно отличия и взаимосвязь обсуж даемых показателей прослеживаются при сопостав лении "сексуальности" как одной из адаптационных ниш и "эротизма" как одной из составляющих ин тимности. Секс, нет сомнения, — принадлежность животного мира, природная функция организма. Эрос возникает в обществе. Первый — биология, второй — культура. Именно силой воображения эро тическое желание увлекает за пределы — за пределы, животной сексуальности. Стало быть, ценности адаптации и интимности не просто сосуществуют, но и составляют единую ие рархическую структуру, объединяющую мужа и жену и по внешнему поведенческому контуру, и по внутриличностным каналам, образуя особый частный стиль жизни. Приватность предоставляет в век интенсивных контактов любому человеку, от заводских рабочих до президентов, уникальную возможность снять маску, стать хотя бы на время самим собой. Не прав да ли, под впечатлением всего изложенного склады вается благоприятный образ детоцентристской семьи? И хотя для такого мнения есть достаточно оснований, все же не стоит питать иллюзий. В конеч- 149- ном счете и в этой семье сковывается, ограничивается проявление личностного потенциала. Вместе с тем надо знать следующее. Мною подробно описан иде альный тип, в реальной практике его модели много образны. Ведь даже такой унифицированный тип семьи, как патриархальный, и тот, как было показа но, — неоднороден. Разноликостъ детоцентристских форм изначально предопределена — главным обра зом, по оси "родители—дети" — механизмами адап тации, интимности и их взаимодействием. § 3. Поливариантность детоцентристских моделей Характер межпоколенных отношений приоткры вает возможность для классификации детоцентрист ских моделей семьи. Критерием здесь выступаетмера эмансипации детей от родителей, в частности, пере ход от монологического к диалогическому принципу отношений между поколениями . Предваряя пере ход к этой процедуре, выскажу несколько общих со ображений. 56 "Оптимальным условием полноценного развития и здорово го функционирования психики человека ... является обеспе чение открытого (хотя, возможно, и напряженного) взаимо действия, или диалога, на всех этапах, всех уровнях в много мерной системе психического регулирования" (25, с. 16). - 150- В психологической литературе показано: отноше ние родителей к ребенку зависит как от их собствен ного , так и от его, ребенка, возраста и пола. Так, м ать и отец неодинаково относятся к сыновьям и дочерям, к новорожденным и подросткам. По некоторым сви детельствам, отец в отличие от матери «играет роль "мостика" между узким семейным окружением и внешним миром, расширяя лингвистический и прак тический опыт ребенка» (26, с. 158). Помимо того, отношения поколений, согласно этнокультурным ис следованиям, обусловлены конкретными социаль ными условиями: "естественное", нормативное для одного времени, к примеру инфантицид, выглядит "противоестественным", странным и даже чудовищ ным в другую эпоху. С сожалением приходится констатировать и иное: в отечественной социологии никто (за исключением, пожалуй, И. С. Кона (27) и Т. А. Гурко (28)) серьезно и целенаправленно не изучал практику, стиль взаимоотношенийродителейи детей. Впрочем, аналогич ную оценку положения дел в этой области на Западе три десятилетия тому назад дал и У. Гуд. В результа те беглого прочтения европейской литературы, заме чает он, складывается впечатление о том, что имели место значительные изменения во взаимоотношени ях родителей с детьми, но необходимые факты, дока зывающие это обстоятельство, "не собраныинепро анализированы социальными историками" (15, с. 379). Вернемся, однако, к главной теме и пунктирно обозначим базовые модели, оставляя за рамками анализа промежуточные формы. - 151 - Первая — "авторитарная". В решающей степени сохранилось доминирование старшего поколения: ребенок часто выступает средством самоутвержде ния одного из родителей (как правило, матери). Со трудники сектора семьи ИС АН СССР задали 600 родителям в Москве, Тбилиси и Саранске такой во прос: "Будете ли Вы материально помогать вашим детям после окончания школы?" Около 90% опро шенных в крупных городах и почти 100% в среднем ответили, что будут помогать детям столько, сколько необходимо. Интерпретируя эти данные, социологи справедливо подметили: "...когда материальная по мощь растягивается на долгие годы, она может стать фактором, препятствующим развитию и укреплению во взрослеющих детях качеств труженика и гражда нина" (29, с. 35). Последовательно проводимый детоцентризм чреват межпоколеннным недопонимани ем. Е. Е. Леванов, выявляя ориентацию родителей на род занятий детей по окончании средней школы, об наружил по этому поводу рассогласование во мнени ях старшего и младшего поколений. Почти 60% ро дителей хотели бы видеть детей специалистами с выс шим образованием, тогда как сами школьники лишь в 40%, что же касается рабочих профессий, то обна ружена диаметрально противоположная картина — 10 против 20% (30, с. 115—118). Последняя тенденция подтверждена и другими опросами. Ф. Р. Филиппов, обобщая эмпирический материал, пришел к вьшоду о почти всеобщей ориентации выпускников школ на получение профессионального образования до нача ла трудовой деятельности и об их стремлении к вы бору рабочей профессии (31, с. 51, 52). На этом фоне - 152- желание родителей вопреки реальным процессам до биться для детей во что бы то ни стало высшего образования выглядит атавизмом. Кризисы в отношениях между поколениями, по Г. А. Ковалеву, выражаются наиболее наглядно, когдародители прежде всего императивными средствамивоздействия фрустрируютестественные потреб ности детей в автономии и саморазвитии. Недоста ток в тактильных и эмоционально насыщенных кон тактах с отцом и матерью, т. е. интимности, является непосредственной причиной задержек физического и психического развития ребенка, деструкции в ходе созревания психофизических функций и процессов, детерминирует раннее формирование негативных личностных образований: страхов, коммуникатив ных барьеров, невротических и психопатологичес ких комплексов (25, с. 19). И в самом деле, негатив ные последствия авторитарного механизма социали зации наилучшим образом подтверждаются при изу чении детей-невротиков. Клинические наблюдения показали, что матери детей, страдающих неврозами, в отличие от матерей контрольной группы реже об щаются с ребенком на равных, подавляют его "Я", а главное — не стремятся установить с ним эмоцио нально близких отношений. Напротив, они безого ворочно навязьшают свое мнение детям, тормозя проявления ими самостоятельности. Неразвитость отношений привязанности между матерью и ребен ком в дальнейшем преобразуется в стабильное отвер жение ребенком собственного "Я". Такому человеку, полагает Е. Т. Соколова, недоступно чувство обще ния и единения с другими людьми так же, как и дру- 153- гим не дано пробиться к его душе (32). Психологу как бы вторит медик: "Мелочная опека матери своих взрослеющих детей приводит к частым конфликтам, лжи со стороны детей, у них развивается ипохондричность, озабоченность своим здоровьем" (29, с. 91). Вредит и избыток нежности. Поощрение ребенка отнюдь не должно выражаться в удовлетворении всех и вся его желаний, так как в потакании, в попус тительстве прекращается забота. Заласканный ребе нок сплошь и рядом вырастает пассивным, физичес ки и морально слабым или же начинает бунтовать . Родительская жесткость и безудержная затаскан ность в равной мере подавляют, истребляют волю, свободу и самостоятельность духа ребенка, превра щая его тем самым в аморфное существо. Созвучная идея о результате авторитарного воспитания, правда более изящно, высказывается Я. Корчаком: "Веж лив, послушен, хорош, удобен, а и мысли нет о том, что будет внутренне безволен и жизненно немощен" (34, с. 9). Вторая — "амбивалентная". На ребенка воздейст вует "отраженный свет" супружеских отношений — волны тепла чередуются с волнами холода. Преобла дание тех или иных, особенно на решающих этапах индивидуального формирования психофизики, пред определяет в конечном счете духовный и эмоцио нальный потенциал взрослого человека. Явные или подспудные конфликты между мужем и женой неиз57 Судя по ответам несовершеннолетних правонарушителей (опрошено 350 человек), 17,2% матерей и 12,5% отцов чрез мерно их баловали, удовлетворяя все их запросы (33, с. 151). - 154- бежно негативно сказываются на их взаимоотноше ниях с детьми, независимо от того, хотят этого суп руги или нет. Не буду скрывать: высказанное сообра жение можно проиллюстрировать исключительно зарубежными эмпирическими данными. Согласно лонгитюдному исследованию, прове денному в округе Сан-Франциско, отношения роди телей между собой и ребенком имели выраженную корреляцию с уровнем развития последнего к 3,5 годам. Интересно, что показатели "развития" за висели не от того, как родители оценивали свой брак, а от того, как эти отношения преломлялись при их общениисребенком. Скажу проще, стиль взаимодей ствия родителей с детьми (например, при игре) и между собойв присутствии ребенка прямо отражался на когнитивном и личностном его развитии. Значи тельное число пар, удовлетворенных супружеством, характеризуются меньшей конфликтностью и, на против, большей нежностью (симпатией) и взаимо помощью при совместной с детьми игре и работе по сравнению с неудовлетворенными (35, с. 114, 115). Указанная сопряженность независимо подтверждена еще одним американским психологом. По ее наблю дениям, родители, удовлетворенные своим супруже ством, как правило, относятся к детям с нежностью, употребляя при этом "более экспрессивную и неди рективную речь, что, в свою очередь, вызывает теп лоту и привязанность ребенка" (26, с. 159). Наконец, последнее и наиболее важное обстоятельство — уро вень развития ребенка определяется не индивидуаль ными качествами каждого из родителей, а реально -• сложившимися супружескими отношениями. - 155 - Лретья — "квазиавтономная". Эта модель пред ставляет собой переходный этап от ярко выраженно го детоцентризма — родители осуществляют по пре имуществу культурную инвестицию в детей — к но вому типу семьи, в котором придается главенствую щее значение автономному развитию ребенка. К слову, эту тенденцию в последние годы своей жизни подметил Ф. Ариес. «Наше общество, — писал он, — перестает быть "детоцентристским", каким оно стало только с XVIII века. Это значит, что ребенок, к добру или к худу, утрачивает свою запо здалую и, может быть, чрезмерную монополию и занимает менее привилегированное место. XVIII— XIX века заканчиваются на наших глазах». (27, с. 228). Действительно, в части семей (относительно не большой) происходятрадикальные изменения в меж поколенных отношениях: уменьшается доля фор мальных контактов и, напротив, возрастают эмоци онально насыщенные отношения, сопровождаемые автономией детей отродителей. Последние даютвозможность детям проявить самостоятельность и по знакомиться с обширным кругом явлений, разумеет ся, перед старшими открывается в этом смысле более широкое поле деятельности. Вместе с тем и дошколь ники могут свободнее, чем в недалеком прошлом, выражать взгляды и выстраивать свой собственный мир. Конечно, фиксируемая эмпирическая законо мерность интерпретируется исследователями по-раз ному. Например, известные российские специалисты по семье с нескрываемьш порицанием констатируют экстенсивную вовлеченность подростков в рутинную домашнюю деятельность. "Более половины школь- 156- ников, — отмечают М. С. Мацковский, Л. Е. Дарский и Л. Атанасов,—участвуют только в трех видах домашних работ—покупке продуктов, уборке дома, мытье посуды... Значительно ниже процент учащих ся, принимающих участие в таких формах деятель ности, как приготовление пищи, починка одежды, починка бытовых приборов, оплата счетов в сберкас се." И далее: "Родители считают, что дети школьного возраста должны принимать активное участие в до машней работе. Только 8% опрошенных ответили, что основная обязанность детей — учеба... 48% счи тали, что дети должны постоянно принимать учас тие, и 16% — что девочки должны помогать матери, а мальчики — отцам" (29, с. 37). Я бы расставил ак центы по-другому, обратив внимание именно на 8% родителей. В такой семье ребенок, вероятнее всего, чувствует, что его обязательства по отношению к родителям состоят не столько в рутинной помощи по ведению домашнего хозяйства, сколько в том, чтобы полнее использовать возможности, представленные ему для развития и реализации своих способностей и талан та. В свою очередь, воспитатели, отходя от скрупу лезной регламентации, поощряют этику самореали зации как социально-нравственную ценность . От метим следующее обстоятельство, иллюстрирующее 58 Обобщая зарубежный опыт по сути к аналогичному выводу пришел И. С. Кон: "Историко-социологические данные сви детельствуют, что по сравнению с 50-ми годами родитель ские ценности существенно изменились: личную автономию и самостоятельность ребенка сегодня ценят выше, а послу шанию и конформности придают меньшее значение" (27, с 47). - 157- высказанное положение. Отцы и матери школьников часто не имеют четкого представления об их профес сиональной будущности. Так, в нашей выборке (1990 г.) лишь 21% родителей наметили профессио нальную карьеру сына, а 26% — дочери. Е то же время 40% родителей уверены в полном нравствен ном и эмоциональном взаимопонимании с детьми. При этом нередко такое понимание сопряжено с удовлетворенностью браком. Например, мужчины, максимально удовлетворенные браком, в 70% указы вают на гармоничность отношений с детьми, неудов летворенные — вообще ее отрицают. Короче, эффек тивность социализации сегодня во многом связана с сохранением и развитием на всех возрастных стади ях, с одной стороны, межпоколенной интимности, а с другой — определенной нравственно-психологи ческой дистанции между ними. Близкая закономер ность описана Ч. С. Гризискасом и Н. В. Маляровой. "В современной эгалитарной семье, — считают они, — возникают и свои органически присущие ей типы взаимоотношений между родителями и детьми, которые строятся на основе взаимного уважения, дружбы, товарищества, признания права детей на свое мнение, некоторую автономию" (29, 102). Эта связка квазипротивоположных состояний есть не что иное, как проекция супружеских ценностей. Точнее говоря, отношения родители—дети стали опираться на те же базовые ценности, что и связь муж—жена. Однако обозначенная диалогичность проявляется полнокровно в постсовременном типе семьи, к рас смотрению которого мы и переходим. - 158- Глава V Изменение социального положения женщин — предпосылка возникновения супружеской семьи Многие специалисты (У. Гуд, А. Мишель, Р. Ра попорт, Л. Руссель, Р. Флетчер, А. Харчев, Н. Шимин) склонны связывать перемены, происхо дящие с семьей (и в семье) в текущем столети и, в большей мере с измененяющимся экономическим и культурным статусом женщин. И с этим, в общем, трудно не согласиться уже в силу того (повторюсь), что патриархальная семья зиждется на двух видах за висимости: жены от мужа и детей от родителей. Пре одоление первой из них впрямую связано с действен ностью процесса социальной эмансипации женщин. § 1. Зарождение массового женского протеста Вовлечение в XIX веке женщины в профессио нальную деятельность способствовало ее обществен но-политической активности и отразилось на соци- 159- ально-экономическом статусе мужчин — все это, вместе взятое, положило начало кризису патерна листских ценностей. Женщины стали осваивать новые сферы деятель ности: общественно-трудовую и политико-культур ную, а также преобразовывать семейную. Мужчины же, утратив профессиональную монополию, не спе шили расставаться с традиционными семейными "привилегиями". Я в принциперазделяю характерис тику женского освободительного движения, данную известным российским историком и социологом В. М. Хвостовым. "Феминизм — это восстание жен щины против себя самой или, точнее, против тех недостатков, которые были ей привиты прежним ее несвободным положением, — замечает он, — и от этого восстания я ожидаю нравственного прогресса не только для женщины, но и для мужчины, который во многом будет перевоспитывать себя под влиянием свободной женщины" (1, с. 508). Прерву рассуждения социолога и заострю внимание на весьма существен ном обстоятельстве. Он верно подметил: женское ос вободительное движение не является чем-то из о лир ованным, оно неминуемо отразится на социальной судьбе мужчин. Или, словами автора: "...пролагая пути к новой жизни для себя, женщина тем самым содействует обновлению и укреплению духовной жизни всего человечества, служит тем высшим цен ностям — истине, добру и красоте, — без которых самое явление жизни было бы только биологическим фактом" (1, с. 510). Идея взаимозависимости полов, предчувствованная и обоснованная в начале века, к удивлению, современными философами, социолога ми и экономистами, не говоря уже о широкой обще- 160- ственности, на мой взгляд, осваивается, мягко гово ря, неудовлетворительно. Вгрнемся, однако, к исто кам. Важно отметить, что на рубеже XIX и XX вв. даже слабые намеки на необходимость достижения равно правия полов вызывали непонимание, а подчас воин ственное неприятие со стороны мужских "интеллек туальных" кругов (2). Сошлюсь на авторитет лауреа та Нобелевской премии И. И. Мечникова. В 90-е годы, по словам ученого, в Европе и США развернулось широкое феминистское движение. Один из его ярких показателей — быстрый рост числа женщин, обучающихся в университетах. "Можно ли на это движение смотреть как на первые шаги к обособлению бесполых индивидуумов, по добных работницам общественных насекомых?" — задается вопросом естествоиспытатель. И отвечает: "Когда-то я думал, что это предположение соответ ствует действительности, но впоследствии, ближе ознакомившись с вопросом, я пришел к противопо ложному заключению". А именно: феминизм по пре имуществу "не стремится к образованию особей, по добных бесплодным работницам насекомых. Даже в тех случаях, когда может быть речь об отвращении девушек от физического супружества, у них замеча ется достаточное проявление материнского инстинк та. Большая часть ученых женщин обнаруживает не сомненную склонность к супружеству и семейной жизни вообще. Даже женщины, наиболее отличив шиеся как ученые, не составляют исключения из этого правила. Знаменитая г-жа Кюри — мать двух детей" (3, с. 196, 197). - 161 - Однако и достижение частью женщин совмеще ния материнства и профессиональной карьеры не привело, как полагалось, к душевной гармонии. Они споткнулись о новый барьер, взять который им не удается и поныне. Суть этого препятствия рельефно прорисовывается при ознакомлении с опытом жизни знаменитого российского математика С. В. Ковалев ской. "В молодости,—повествует автор "Этюдов опти мизма", — когда она так увлекалась математикой и театром и когда она сама была очень увлекательна, любовная сторона жизни была ей совершенно чужда. Но она рано утратила физическую красоту и начала преждевременно стариться. Как раз около этого вре мени проявилась у нее сильная потребность в любви... Жертва дисгармонии человеческой приро ды, она чувствовала себя очень несчастной, и в день присуждения ей премии Парижской академии наук она писала одному из друзей: "Со всех сторон я по лучаю поздравительные письма, но в силу непонят ной иронии судьбы я еще никогда не чувствовала себя столь несчастной... Я бы могла дать больше, чем большинство женщин, амежду тем самые ничтожные женщины любимы, тогда как меня никто не любит» (3, с. 199). Переживал бы столь глубокое эмоцио нальное потрясение мужчина, достигший профессио нальных вершин и имеющий детей? Сомнительно. Мне близка мысль, высказанная в свое время А. Ф. Лосевым: "Иным не понятно, что половые члены есть нечто совершенно не сравнимое с прочи ми членами, хотя, в сущности, это ясно всякому точно так же, как и то, что евреи совершенно ни с чем не сравнимая нация и женщина не сравнимое с муж- 162- чиной существо, хотя просветительский либерализм и долбит свой вырожденческий миф о всеобщем ра венстве и равноправии" (4, с. 467). Сказано без огляд ки, не правда ли? Однако одно дело декларация, ис ходящая из общих и, казалось бы, очевидных сооб ражений, иное — эмпирически фундированное дока зательство раз и навсегда данных (Природой? Богом? Культурой?) различий мужчине и женщине. Дифференциация полов — если иметь в виду иде альный маскулинный и фемининный тип — пред ставляется на обыденном уровне предельно простой: мужчине в большей мере присуща рациональность, а женщине — эмоциональность. Но, право же, это только природный фундамент, на базе которого вы страиваются те или иные "субкультурные этажи". По мысли же шовинистически настроенных авторов, природные различия сами по себе жестко и однознач но детерминируют социокультурный статус мужчин и женщин. Словом, мужская рациональность и ин теллектуальность как бы естественным образом предопределяют способность к социальной свободе и творчеству, женская эмоциональность — прямой путь к несамостоятельности и репродуцированию. Перевод смысла этого тезиса в практическую плос кость означает: мир женщин—дети, домашний очаг, мужчин — общественные институты. "Допуская к ис полнению общественных обязанностей женщину, предназначенную природой и супружескими закона ми к занятиям чисто семейным, — нагнетает страсти П. Прудон, — мы пятнаем семейную честь, делаем из женщины лицо общественное, провозглашаем сме щение полов, общность любви, уничтожение семьи, абсолютизм государства, гражданское рабство и - 163 - шаткость собственности" (5, с. 70). Если следовать этой логике, вернее сказать, этому клише "патриархатной" культуры, то получается, что женщине воль но иневольно отводитсяроль второго пола. Половая "чистота" (легко предвидеть) не оставляет никаких шансов женщине выйти за рамки семейных интересов и не способствует расширению мужского горизонта. Пожалуй, еще в большей мере вызывает недоуме ние позиция первых активисток женского эмансипаторского движения. Они как-то без видимого сопро тивления согласились не только с прямолинейной трактовкой психосоматической дифференциации полов, но и с разграничением социокультурных сфер деятельности. И стали осуществлять свою цель — раскрепощение женской потенции — на привычном суженном плацдарме: любовь, семья и дети. Действительно, наибольшая раскованность и утонченность прослеживаются ими при обсуждении роли и структуры эмоциональных отношений. И это не случайно: феминистки возлагали особые надежды в освобождении женщин на выявление их "подлинно го любовного потенциала". Истинная любовь, заяв ляли эти деятельницы, не терпит ни жестких обяза тельств, ни пожизненных цепей, любовь — это чувст во, зависящее от минутного настроения, которое приходит так же неожиданно, как и уходит (6). И здесь у женщин, по их убеждению, неоспоримое преимущество: эротизм определяет все их существо совершенно другим способом, нежели мужчин. В оп ределенные, скоро проходящие, часы мужчина силь нее поглощен страстью, но и отрешается от нее бы стрее. Женщина просто-таки обречена на любовь, ее чувственность гармонична, чего, безусловно, не ска- 164 - жешь о мужчине. Одухотворенная женщина, соглас но Э. Кей, хочет быть любимой не мужчиной, а ху дожником. Только тот мужчина, который испытыва ет в любви радость творца, — проявляя это состоя ние робким и нежным соприкосновением как с ее душой, так и с ее телом, отныне способен сохранить любовь женщины. И если такая женщина, продолжа ет деятельница женского движения, заявляет: «"Ты желаешь меня, но не умеешь ласкать, не умеешь при слушиваться", — то над мужчиной приговор произ несен» (7, с. 78). Легко иронизировать над такими сентенциями. Труднее спросить себя: а так ли они беспочвенны? При ближайшем рассмотрении становится оче видным: для "эмансипаторок" начала XX в. лю бовь — это гармония мужского и женского начал, естественное стремление индивида к самореализации в приватной жизни. Скажу больше: они пытались перевести на почву повседневности идею Платона о вечном стремлении "разъединенной" женской и муж ской "половин" к слиянию в единое целое — андрогин. Конечно, ни для кого не составляло секрета, что лишь немногие женщины — в силу целого ряда при чин (экономических, демографических, нравствен ных и т. п.) — в состоянии "предаваться этому культу всеопьяняющей красоты" (7, с. 207). Важнее иное — понять, насколько эмоциональ ная избирательность, индивидуализация чувств спо собны преобразовать внутрисемейные отношения. Несмотря на различную трактовку деятельницами освободительного движения соотношения любви и брака (как идентичные понятия или, наоборот, не - 165 - перекрывающиеся) , в конечном счете традицион ная роль женщины — забота о муже и детях, стало быть, опосредованно и ее зависимое (экономическое или психологическое) положение — признается ими первостепенной. В этой связи обратимся еще раз к размышлениям Эллен Кей: "Если дети и муж вообще что-либо значат в жизни женщины, она ведь не может поручить кому-либо другому проявлять свою неж ность, заботливость, беспокойство по отношению к ним: она должна отдать этим чувствам свою собствен ную душу... Правда, она может уклониться от этих забот, но, во всяком случае, это нанесет большой ущерб ее семейным радостям и лишит ее понимания своеобра зия ребенка" (7, с. 207, 208). Красивый пассаж, но тупи ковый. Любовь сама по себе, как стало совершенно очевидно, не делает женщину независимой. Круг, таким образом, замкнулся. С одной сторо ны, профессиональная деятельность женщины, даже творческого характера, сама по себе не делает ее счас тливой (феномен Ковалевской), с другой — радости приватной жизни, даже тогда, когда это любовь— творчество, по меньшей мере, не расширяют общест венный горизонт женщины. Вместе с тем если прене59 "...Мы должны изменить наше понятие о браке, на который надо смотреть не как на поруку вечной любви, а как на простой дружеский союз двух лиц, желающих идти по одной дороге и служить друг другу поддержкой, причем не должно исключаться право на стороннее интимное переживание" (6, с. 31). Теоретикам первой волны феминизма удалось, можно лишь удивляться, предугадать практические измене ния семейного стиля конца века. - 166- бречь частными (хотя и выразительными) случаями и вернуться на социетальный уровень, то надо в принципе согласиться с позицией активисток социа листической ориентации, которые провозглашали не только неизбежность профессионального женского труда, но и его прогрессивный характер. Так, напри мер, К. Цеткин писала: "Женский труд является эко номическим фундаментом, без которого эмансипа ция и равноправность женщины были бы совершен но невозможны. Искоренить же или ограничить жен ский труд в настоящее время значит не только экономически поработить женщину, но и сознатель но гнать ее на путь проституции в браке и вне брака, навалить на мужчину двойное количество работы и поставить его в более тяжелое положение, чем ны нешнее" (8, с. 13). В последующие годы изменению статуса женщины, а вместе с тем и взгляду на ее профессиональный труд, в частности, способствова ли получение образования и профессиональной под готовки, отмирание "двойного" стандарта в отноше нии ее участия в общественной деятельности и инду стриализация домашнего быта, рост числа детских воспитательных учреждений и возможность плани ровать количество детей. Женщина могла быть исключена из активной об щественной жизни до тех пор, пока социальные усло вия были ограничены тесными сословнымирамками, пока жизнь индивида находилась под влиянием узко го круга интересов. С того дня, как крупная промыш ленность вытеснила кустарную, с того дня, как жен щина перестала ремесленными средствами произво- 167- дать основные предметы потребления, интересы ее стали переноситься из семьи в общество. Экономи ческая самостоятельность женщины поколебала ее исключительную зависимость от главы семьи, тем самым произошел "надлом", кризис патриархальной моногамии. Одновременно подчеркну' неуместность чрезвычайного по этому поводу оптимизма: эманси пация от патриархатного закабаления (как детей, так и женщин) не гарантирует, а лишь открывает воз можность для создания равноправного супружества. § 2. Надежды и реалии женского освободительного движения Во всех индустриально развитых странах, особен но начиная с периода второй мировой войны, зафик сировано активное вовлечение женщин (в том числе замужних) в сферу наемного труда. В США, например, доляработающихженщинв детородном возрасте (20— 34 года) возросла менее чем с 40% в 1960 г. почти до 60% в 1976 г. и, по некоторым прогнозам, должна будет достичь к началу 90-х годов примерно 2/3 (9, с. 96). В ФРГ 40% женщин, вышедших замуж в 1962 г., в возрас те от 25 до 30 лет, работали по найму. Через 10 лет профессионально трудились уже 48% всех замужних женщин этой возрастной категории. К 1992 г. их доля возросла до 59% (10, с. 243). В Европе в целом, по расчетам МОТ, к 2000 г. доля работающих женщин в репродуктивном возрасте составит около 60%. В СССР - 168- прослеживалась такая динамика: в 1940 г. процент женщинв общей чиетенносшрабочихислужащих состав лял 38,9, в 1960г. — 47,2, в 1970-м—50,8,в 1980-м —51,2и в 1987 г. — 50,8 (11, с. 59), Статистические данные неос поримо свидетельствуют о том, что женщина стала членом еще одной помимо семьи социальной общнос ти — производства . Это приводит к возникновению ряда социальных и нравственных коллизий. В самом деле, если раньше женщина была только женой-хозяйкой, то теперь она становится также и профессиональной работницей. Жена доиндустриальной эпохи находила себе многостороннюю, хотя и замкнутую в тесные рамки, деятельность, ибо она была универсальным работником семьи, пока пос ледняя представляла собой производственную еди ницу. Современной профессиональной работнице 60 Не стоит заблуждаться — процесс эмансипации женщин сло жен и противоречив. В первые десятилетия века сам факт работы незамужней женщины вне дома расценивался одно значно как положительное явление. Заработок восприни мался эквивалентом приданого. Однако даже много позднее (1995 г.) в докладе ООН констатировалось: женщин по-преж нему продолжает преследовать угроза физического насилия, женщины составляют 70% неимущих, 2/3 неграмотных людей в мире; занимают лишь 14% управленческих должнос тей, 6% постов в кабинетах министров, не более 11% мест в парламентах (12). Россия вполне вписывается в общую кар тину. Доля женщин среди занятого населения за последние пять лет сократилась с 51 % в 1990 г. до 47% в 1995 г. (13. с. 64). В 1986 г. женщины в общем числе научных работников в СССР составляли 48%, среди кандидатов наук — 28%, среди докторов наук — 13% и среди членов Академии — 0,6%. и ни одна из них не была представлена в Президиуме Академии наук (11, с. 62). - 169- предоставлена возможность развития в более много численных сферах, однако в каждой из них крайне односторонне. Женщины стремятся к гармоничному сочетанию своих обязанностей, но все же слишком часто они сталкиваются с дилеммой, которая "Да мокловым мечом" висит над головами. Ведь ответст венность за дом и семью по-прежнему остается на ее плечах и часто считается главной задачей, поэтому нередко возникает конфликт между профессиональ ной деятельностью и семейными обязанностями. Ес тественно задаться вопросом: возможно ли успешное разрешение этого конфликта? Скажу без обиняков — постановка проблемы не отличается новизной. В мировой литературе по этому поводу собран представительный эмпиричес кий материал (14). Отдали дань изучению этого про тиворечия и отечественные специалисты. В частнос ти, в конце 60-х годов было осуществлено межкуль турное советско-польское исследование, посвящен ное совмещению женщинами семейных и профессиональных ролей (15). Выяснилось, что со вмещение женщиной этих ролей отражается на ее духовных возможностях двояким образом. С одной стороны, профессиональная деятель ность расширяет круг ее контактов (зарождаются внеродственные и внесупружеские коммуникации), способствующих обогащению личности, следова тельно, стимулирует ее духовную жизнь, повышает интерес к искусству и социальной информации вооб ще, а с другой — множество обязанностей по веде нию домашнего хозяйства и воспитанию детей в со четании с профессиональной занятостью существен- 170- к о сужает сферу социального общения и возмож ность насыщения эмоционального мира. Отсюда создается положение, чреватое опаснос тью запаздывания культурного развития женщин по сравнению с мужчинами, что, безусловно, сказывает ся на их положении как в обществе, так и в семье. Исследование оказалось новаторским по объему и характеру полученной эмпирической информации, оно в течение нескольких лет полностью было пере ведено на английский, немецкий, итальянский, ис панский и японский языки, а частично — на поль ский, болгарский и венгерский. Несмотря на такой международный резонанс, работа имела один суще ственный изъян, который был осознан исполнителя ми только по ее окончании — социальные, професси ональные и семейные роли женщин изучались изоли рованно от соответствующих характеристик муж чин. Между тем, как уже заявлялось, выявить, содействует ли экономическая и социальная эманси пация женщин установлению справедливого (с точки зрения тех или иных постулатов) межполового пере распределения ролей и статусов, невозможно без зна ния ориентации и реальных позиций мужчин, выпол няемых ими социокультурных и повседневных семейно-бытовых обязанностей . Этот недостаток, на сколько мне известно, не восполнен в должной мере и последующими опросами, проводившимися в нашей стране. Поэтому обратимся к одному из зару бежных источников. Воспользуюсь данными опроса швейцарца И. Риффель-Герике (16). Им было изучено 600 моло61 В этой связи вспомним позицию В. М. Хвостова. - 171 - дых супружеских пар, состоящих в браке не более десяти лет. Из женщин, не имеющих детей, каждая вторая работает полный день и почти треть — непол ный. В семьях, где есть дети, не работает около 70% матерей и лишь 4% женщин этой категории работают наравне с мужчинами. Первое, что бросается в глаза, — это единодушие брачных партнеров в выборе важнейших жизненных сфер — семья и работа. У мужчин эти сферы соотно сятся 84 к 54%, у женщин — 92 к 37%. За последнее десятилетие, отмечает исследователь, произошли су щественные сдвиги во взглядах, особенно среди жен щин, на их профессиональную карьеру. Мужчины настроены более консервативно: хотя большинство из них положительно относятся к профессиональной деятельности женщин вообще, тем не менее почти все считают, что жена должна оставить службу сразу же после рождения ребенка и заниматься исключитель но домашним хозяйством до тех пор, пока дети не подрастут. Предпочтение традиционно-патриар хального уклада особенно свойственно мужчинам, выросшим в сельской местности. Образование спо собствует противоположной тенденции: чем выше оно у жены, тем чаще муж считает, что ей нужно рабо тать вне семьи. Установлен и такой интересный факт — большинство женщин, занятых профессио нальной деятельностью, считают заботы по дому преимущественно своей, а не общей семейной обя занностью. Какие же хозяйственные функции фактически вы полняют мужчины? Охотнее всего они занимаются различными видами покупок, не любят — несмотря на предельную насыщенность бытовыми прибора- 172- ми — заниматься стиркой и уборкой квартиры . При этом в сельской местности домашние заботы ложатся преимущественно на плечи женщин, а в го роде распределяются более или менее равномерно. Не назовешь удивительным и такой факт. По мере увеличения размеров семьи и продолжительности брака фиксируется тенденция к перекладыванию большей части домашних забот на жену. Что же касается воспитательной функции, то ее значимость для мужчин находится в обратной зави симости от образования. По-видимому, это связано с тем, что мужчины с высшим образованием имеют больше возможностей для духовной компенсации в других сферах жизни, например, профессиональной. Вместе с тем нельзя не отметить одно важное обсто ятельство: даже мужчины с высоким образователь ным цензом оценивают отношения со своими детьми как более близкие и теплые по сравнению с теми, что складывались у них в детстве с родителями. Эмоцио нальные контакты сегодня наиболее выражены в том случае, когда в семье маленький и единственный ре бенок. (Напомню: малодетность — характерная черта европейского репродуктивного поведения). По мнению швейцарского исследователя, можно гово рить о наличии тенденции к расширению мужской родительской роли. Добавлю от себя: есть свидетель ства того, что она (эта роль) постепенно вбирает в 62 Подмечу важное обстоятельство подавляющая часть рос сийских исследователей, рассуждая о принципах семейной эг элитарности, возла! ала большие надежды на преодоление мужской "бытовой инертности" за счет pociа числа механиз мов. - 173 - себя некоторые составляющие, традиционно припи сываемые материнскому поведению63. Вот один, но 63 Воспользуюсь случаем и сделаю небольшое отступление. По нятие "мать" (и производное от него) в сознании обывателя и поныне ассоциируется с женской особью, в то же время высвечивается тенденция переноса акцента с сугубо природ ной базы на собственно человеческие качества. Недаром го ворят — и это далеко не метафора — жена относится к мужу по-матерински. Попросту, материнство — это специфичес кое (эмоционально безоглядное) отношение к житейски бес помощному (или таковым воспринимаемым) существу (будь то ребенок, муж или реже — жена), требующему постоянной опеки. Мною в рамках проекта "Качество населения СанктПетербурга" было предложено респондентам такое сужде ние: "Немало людей воспринимают мать как человека, забо тящегося о поддержке родственных и дружеских связей, при готовлении пищи, обеспечении потребности беспомощных, воспитании детей и т. п. Согласны ли Вы с тем, что все перечисленное способна эффективно выполнять исключи тельно женщина?" Ответы — многоаспектны. С одной сто роны, оба пола подтвердили приверженность к вековому стереотипу, с другой — высока доля тех, кто в той или иной мере усомнился в справедливости традиционной установки. Количественный расклад таков: 60% солидаризовались, 27% не согласились с высказанным соображением и еще 12% за труднились занять полюсную позицию. Принципиальное со отношение суждений не зависит от брачного статуса и гео графии р ождения опрошенных. Что из этого следует? И муж чины, и женщины, по всей вероятности, судят о предназначении матери не по собственному детско-юношес кому опыту или, по меньшей мере, не главным образом по нему, а в соответствии с историко-культурным образцом (17, с. 193—195). В свете изложенного не покажется слишком экстравагантным замечание американской исследовательни цы тендерных взаимоотношений С. Радэк: материнство — это потенциальная работа для мужчин в не меньшей степени, чем для женщин. (18). - 174- достаточно показательный сюжет. В ряде Сканди навских стран уход за 2—3-летним ребенком стал добровольно осуществляться любым из родителей. На работу предпочитает выходить тот из супругов, у кого выше профессиональная квалификация, а вто рой получает пособие по уходу за ребенком. И, как показывает практика, мужчины (их число, впрочем, не стоит преувеличивать) оказались вполне дееспо собными воспитателями. Подведу итоги. К середине XX века женщины ак тивно осваивают необычные для них сферы деятель ности — общественно-трудовую и политико-куль турную, а также интенсифицируют и преобразуют традиционную — семейную. Мужчины, с одной сто роны, утрачивают монополию в профессиональной области, уступая в первую очередь отрасли промыш ленности с менее квалифицированным трудом (на пример, текстильную) и индустрию услуг (ее низшие страты, так, среди медиков — это санитарки и се стры), с другой — по крайней мере внешне, более пассивно интериоризовываютвновь формирующую ся систему семейных ценностей иролей. Сдвигипереакцентация тендерных обязанностей приводят к новой иерархизации основных сфер деятельности и напряжению в отдельных точках соприкосновения. Снятие напряженности требует как от женщин, так и от мужчин выработки адекватных полу профессио нальных, семейных ролей и направленности интере сов, так как равноправие не означает тождественнос ти. Известно, что лозунги женского освободительно го движения, например, требование отказа от "двой ной" сексуальной морали, нередко практически - 175 - сводятся к тому, чтобы распространить на женщин традиционные "привилегии" мужчин. Неплодотвор ность стремления женщин добиться эмансипации ко пированием мужчин несомненна, они должны от крыть для себя иной, свой собственный путь, отлич ный от мужского миросозерцания. Одновременно мужские и женские ценностные ориентации не могут не быть взаимонаправленными. Так, возможность инноваций и углубления семейных позиций женщин детерминирована мерой их социальной активности и уровнем личностного развития. Эмпирический инди катор, улавливающий это движение, — важность по ощрения мужем индивидуальных потребностей суп руги. Конкретнее: возникновение у женщин индиви дуальных — направленных во внесемейную сферу — потребностей находится в тесной связи с ее новым социально-экономическим и культурным статусом, признание же этих потребностей со стороны мужа как бы подтверждает нравственность и "законность" таких претензий. Словом, мужчины не только смири лись с этим фактом, но и способствуют развитию их внесупружеских духовных интересов. Сознательное поощрение мужем индивидуальности жены, без со мнения, сопряжено с повышением значимости ее лич ностных характеристик для него самого. Это четко прослеживается в моих опросах: мужья особо выде ляют среди факторов, содействующих субъективной удовлетворенности браком, сексуальную экспрессив ность жен, т. е. психоэмоциональные, а не хозяйст венно-практические качества, которые в прошлом имели решающее значение при подборе брачного партнера. Значит, и мужчины не абсолютно безраз- 176- личны к семейным ролям: уступив одни, вытекающие из статуса патриарха, они осваивают (в принципе, не менее успешно, чем женщины) другие — собственно супружеские. В то же время надо разграничивать два момента: сегодня вполне можно представить себе об щество, где мужчина и женщина экономически и со циально независимы, но абсурдно ожидать "сглажи вания" половых субкультур. Тендерная специфика, убежден, не только не сотрется, а наоборот, заострит ся, разворачивая всю гамму радуги. В противном случае существование, скажем, супружества стано вится бессмысленным. § 3. Супружеская семья Сочетание двух эмансипаторских движений (осв о б о ждение детей от р о дителей и женщин от мужчин) содействовало возникновению постсовременного ттта семьи. По меньшей мере, в англоязычной лите ратуре с конца 60-х годов распространялось мнение о развитии большинства семейных систем в направ лении брачной (Р. Вейс, У. Гуд, Р. Хилл, Р. Флетчер и др.). Наиболее лаконично и одновременно насы щенно этот тезис сформулирован американским со циологом Рубеном Хиллом. По его мнению, "С утра той семьей своей функциикак производственной еди ницы и включением молодых людей в сложную внесемейную профессиональную структуру молодая - 177- пара получает не только жилищную и профессио нальную автономию, но также и автономию в своих решениях в сфере воспроизводства. Как вертикаль ные, так и горизонтальные связи с родственниками являются добровольными и необязательными, по зволяющими экстенсивный обмен вещами и услуга ми, не нарушая оси преданности и любви, которая сейчас сдвинулась от межгенерационных единокров ных уз в сторону супружеских отношений с одним партнером" (19, с. 9). Мною обозначенная семья названа "супружес кой". В этом типе стратегические отношения опреде ляются не родством (как в патриархальном) и не порождением (как в детоцентристском типе), а свой ством. Муж и жена отказываются безоговорочно подчинять собственные интересы интересам детей; сексуальность не сводится к прокреации; в супружес кие отношения проник эротизм, акцентируемый как ключевой момент постмодернистской семьи. Я при надлежу к числу тех исследователей, которые расце нивают движение от публичности к приватности как одно из фундаментальных, определяющих лицо со временной цивилизации. Супружеская семья — своеобразная кооперация. Она предоставляет уникальные возможности для от хода от зависимых отношений и раскрытия широкой деятельной палитры по всем структурным составля ющим: муж—жена, родители—дети, супруги—род ственники, дети—прародители. Иными словами, в границах одного семейного типа возникают богатые и разнообразные отношения между полами и поколе- 178- ниями, создаются широкие возможное™ для саморе ализации каждого индивида. Эта общая идея, чтобы быть адекватно понятой, требует двух уточнений. Первое. Почему возлагаются особые надежды на супружество? Каждый вправе спросить: что, разве в прошлом не было супружества? С полной ответствен ностью утверждаю — нет, не было. Само собой разу меется, супруги, т. е. муж и жена, по крайней мере, в европейском цивилизованном обществе составляли первооснову семьи (см. гл. I). Но я веду речь не о супругах, а о супружестве (conjugality). Супружество — это личностное взаимодействие мужа и жены, регулируемое моральными принципа ми и поддерживаемое имманентными ему ценностя ми. Подчеркну неинституциональный характер связии симметричность прав и, что не менее важно, асимметрию ролей мужа и жены. Это, кстати, указы вает на исторически недавнее происхождение данно го феномена. В самом деле, принципы, лежащие в основе супружества, могли практически реализо ваться в результате социальных сдвигов, сопровож давшихся индивидуализацией мужчин (расширение избирательности, рост интернальной ответственнос ти и автономии от социальных общностей) и распро странением этих качеств на женщин, что, конечно же, было бы невозможным без их экономическойи граж данской эмансипации. Второе уточнение связано с дешифровкой ценнос тей постсовременной семьи. По-видимому, нет осо бой необходимости доказывать генетическую об щность детоцентристского и супружеского типов - 179- семей. Они базируются на одном и том же институ те — "ухаживания". Отсюда неудивительно и совпадение двух глав ных ценностей — адаптационного синдрома и ин тимности. Вместе с тем между современным и пост современным типами семьи есть и существенное раз личие. В первом — повседневная рутинность нередко способствует либо гипертрофии родителства, либо вовлечению, в лучшем случае, одного из супругов в пьянство, наркоманию, разврат. И то, и другое чре вато конфликтами, разъездами и разводами. Во вто ром — вырабатывается антирутинный механизм — автономия. Современный, даже вполне социализированный человек — автономен. В техногенном мире большин ство людей не действуют по тотально заданным шаб лонам, всегда остаетсяместо ддявариацийисамостоятельных решений. Больше того. Чем выше уровень цивилизационно-культурного развития общества, тем полнее член такого социума сознает себя как индивидуальность, тем, в принципе, насущенее его потребность в обособлении. Созвучная тенденция прослеживается и в семье. Как было выше показано, ценности адаптации и интимности не просто сосуществуют, но и составля ют единую иерархическую структуру, объединяю щую мужа и жену и по внешнему поведенческому ряду, и внутриличностым каналам, образуя тем самым как бы два слоя, стабилизирующих семью. Однако при этом непременно остается "зазор", т. е. потенциальная возможность нарушения равновесия - 180- во имя развития, которое осуществляется через рас крытие индивидуального своеобразия каждого из супругов. Скажу яснее: до определенного момента совместного проживания то или иное сочетание адаптивных и интимных элементов создает благо приятную брачную ситуацию, но на определенной стадии развития конкретной семьи жизнь супругов друг для друга становится недостаточной, исчерпы вает себя. Чтобы избежать описанной ситуации, спо собность к адаптации и интимности нуждается в кон трасте. Такой контрастирующей, отвечающей за пер манентное обновление семьи ценностью и является супружеская автономия. Автономия выражается в том, что интересы мужа и жены разнообразнее семей ных, а потребности и круг общения каждого из суп ругов выходит за рамки брака. Их эмоциональные устремления регулируются не столько обычаями и традициями, сколько психофизиологическими осо бенностями, нравственными принципами и эстети ческим идеалом. Массовые опросы населения по поводу иерархии жизненных сфер деятельности неизменно подтверж дают первое место семьи (20, с. 140). Парадоксально, но при этом число супружеских и родительских кон фликтов практически не только не снижается, а даже постоянно множится . В чем же дело? Убежден, главные истоки разочарования кроются в недопони мании людьми важности механизма автономии суп64 Россия в указанном смысле не является исключением Анало гичная тенденция подмечена Л. Русселем во Франции (21, с. 293) и Р. Флегчером в Англии (22. с. 102). - 181 - ругов (соответственно, детей от родителей ) для до стижения удовлетворенности и счастья. (АвтонОхпм открывает широкую возможность реализовать как психологические, так и эвдемонические потребности мужчин и женщин через многообразие семейных мо делей, кстати, не только моногамных. Насколько распространена автономность в ре альной брачной практике, показывают мои опросы (табл. 11). Таблица 11 Зависимость удовлетворенности мужчин браком от меры автономии (в %, опрос 1981 г.) Степень удовлетворенности браком Автономия полная частич ная практи чески отсутствует Максимально удовлетворен (N = 119) 48,7 42,8 8,5 Удовлетворен (N = 96) 24,1 46,8 29,1 Не удовлетворен (N = 19) 2,9 40,0 57,1 Доля в выборке 32,8 44,0 23,2 Примечание', для построения индекса был использован алго ритм суммарности: "полной" автономии соответствуют макси мальные значения (типа "определенно, да") двух составляющих — 65 Большинство проводившихся с середины 60-х годов исследо ваний показывают, что родители, строя отношения с детьми, склоняются к "сочетанию близости и дистанции" (23. с. 326). - 182 - информированность жены (мужа) об индивидуальных вкусах и потребностях супруга (супруга) и поощрение этих потребностей другим супругом; "частичной" — соответствуют в целом положи тельные высказывания (в обоих случаях типа "пожалуй, да") и "практическому отсутствию" — скорее негативные суждения (типа "трудно сказать" — "бывает по-всякому"). Судя по недифференцированному показателю, соотношение крайних позиций равно 1,5 к 1,0. Более детальный анализ обнаруживает, во-первых, пред ставительство модальных долей на пересечении со держательно близких характеристик удовлетворен ности браком и автономии, во-вторых, равномер ность распределения на всех уровнях так называемой частичной автономии. Доминирование этой разно видности — лучшее доказательство становления постсовременных моделей семьи, так как такого рода автономия компромиссна и ситуативна, а не является следствием твердых нравственных правил и убежде ний. Далее, хотя максимальная удовлетворенность союзом в своем большинстве сопровождается опре деленной мерой поощрения индивидуального волеи зъявления, наличие здесь 8,5% мужчин, указываю щих на практическое отсутствие феномена автоно мии, свидетельствует о том, что эта удовлетворен ность до сих пор в ряде случаев опирается не на супружеские ценности. В нижней строчке таблицы фиксируется противоположная относительно первой тенденция. И последнее. Почти четверть мужчин из числа в целом удовлетворенных браком констатиру ют полноту автономии. Отсюда становится очевид ным, что эта ценность хотя и необходима, но не до- 183 - статочна для восприятия брака как успешного, счас тливого. Убежден, не имеет смысла останавливаться особо на женской подвыборке, ибо все описанные выше закономерности в ней повторяются с несущественны ми вариациями. Заключая рассмотрение имманентной базы пост современного типа семьи, укажу на взаимозависи мость и взаимодополнительность механизмов устой чивости (адаптационный синдром, интимность) и развития (автономность). В самом деле, мои опрос ные данные выявили положительную и тесную связь между интимностью и автономией. В частности, 3/4 мужчин, достигших высокого уровня интимности, отметили активное поощрение женами их индивиду ального своеобразия, и только каждый десятый под черкнул противоположное действие. Зеркальная кар тина получена при рассмотрении низкой интимнос ти. Пршщипиально те же закономерности обнаружи ваются у женщин: в первом варианте — 60% против 19%, во втором — 3,7% против 78%. Вместе с тем обращает на себя внимание один, казалось бы, незна чительный нюанс: даже при максимальной душевной расположенности мужья реже склонны поощрять и, наоборот, чаще настроены негативно относительно нравственно-эмоциональной автономии жен. При наличном уровне знаний обнаруженное явление может быть проинтерпретировано двояко: либо мы столкнулись с патриархальным анахронизмом, либо это — характерная черта промежуточной модели, расположившейся на контгагууме между современ ным и постсовременным типами семей. - 184- В то же время автономия (как у мужчин, так и у женщин) сопряжена со всеми составляющими адап тационного синдрома (разброс коэффициентов кор реляции от 0,22 (информационная) до 0,5 (духовная)). К примеру, при полной автономии 75% мужчин (подвыборка 500 человек) духовно совместимы с женами и лишь около 5% духовно неадаптированы; там же, где практически отсутствует автономия, первый по казатель втрое ниже, а второй — в девять раз выше; у женщин (аналогичная подвыборка) соответствен но: 72% против 7% и 29% против 34%. Можно считать подтвердившейся гипотезу о вза имодействии и взаимообусловленности трех типов ценностей (адаптационного синдрома, интимности и автономии), определяющих функционирование ме ханизмов устойчивости и развития. Полный набор этих ценностей присущ лишь бракам с согласованно высокими показателями супружеской удовлетворен ности. Одновременно не всегда, когда брак субъек тивно воспринимается как весьма удовлетворитель ный, он опирается на все разнообразие указанных отношений. Действительно, как отмечалось, на пер вом год)' совместной жизни у подавляющего числа супругов возникает тесное, по большей части эмоци ональное, взаимопонимание, оцениваемое молодо женами предельно высоко, но практически эти союзы еще не сформировались как брачные, то есть не при обрели институционального статуса, а потому по сути квазистабильны. Мало того, в дальнейшем по мере формирования механизма устойчивости какоето время не будет ощущаться дефицит автономии, а значит, и уровень удовлетворенности до определен- 185- ной поры не снизится. Отсюда хотя в крупном горо де, по моим данным, максимально удовлетворитель ные браки (по согласованному индексу) составляют от 32 до 43% (в зависимости от года и ситуации опро са), в действительности удельный вес устойчивых (равно как счастливых) супружеских семей ниже этого уровня . Я не сделаю никакого открытия, если скажу: супружеская семья (как, впрочем, и любая иная) несводима к отношениям свойства; остаются значимыми и отношения порождения. Но главная особенность ее в том, что основополагающие семей ные ценности формируются во взаимоотношениях мужа и жены и лишь впоследствии становятся естест венной базой дтя отношения "родители—дети". И еще один штрих к обсуждаемому типу семьи. Теоретическое разнообразие супружеских моделей не вызывает сомнений, их практический поиск еще не завершен. Критерий же дифференциации прозрачен: различная комбинация сочетаний автономии и ин тимности во взаимодействии супругов. Нужно ли особо доказывать: чем богаче и много образнее тип семьи, тем он внешне менее устойчив. И это —плата за возможность выбора. Поясняя ска занное, ограничусь наглядным примером. Традици онной семье, вне всякого сомнения, сопутствовало 66 Близкая картона обнаружена эстонскими социологами. Почти в четверти семей (как сельских, так и городских) отно шения между супругами, согласно их опросов, оцениваются либо как "удовлетворительные", либо как "скорее удовле творительные" . Авторы исследования высказывают твердое убеждение о наименьшей устойчивости именно такого рода семей (23, с. 56). - 186- множество столкновений интересов, но патриарх - в руках которого сосредоточивалась вся полнота власти — активно противодействовал перерастанию их в открытый конфликт. Иное дело современная (и особенно постсовременная) семья, где властные полномочия размыты, роли во многом ситуатив ны — здесь любое эмоциональное напряжение (как между полами, так и между поколениями) способно привести не только к длительной полосе отчуждения, но и к полному краху отношений. Необходимо смотреть правде в глаза: классичес кая моногамия (но не единобрачие), господствовав шая в христианском мире на протяжении XIV— XIX веков, сужает свои границы6 . В XX в., наряду с моногамными типами, получили распространение и ряд нетрадиционных моделей. Появление таких форм исследователи нередко объясняют сложностью станов ления современных и постсовременных типов семей. Это одна из вероятных, но далеко не самая удачная версия. Другая может быть сформулирована так. Альтернативы (моногамии) — свидетельство всплеска фундаментальных потребностей человека в формотворчестве, в поиске счастья, в такой, казалось бьТГинертной и рутинной сфере, какой видится обы денному сознанию семья. Накопленные за последние годы эмпирические свидетельства открывают воз можность перейти от общих рассуждений к практи ческому исследованию этого феномена. 67 Разумеется, отмеченная тенденция не носит радикального характера. По свидетельству Р. Флетчера, по крайней мере, 80% населения Англии проживает в моногамных семьях (22, с. 102). - 187 - Глава VI Немоногамные модели брака и семьи Конвенционально "нетрадиционные", т. е. в том или ином качестве отличные от классической моно гамии, модели могут быть сведены к внебрачным семьям, альтернативным стилям и собственно аль тернативным бракам. Замечу, между прочим, сле дующее: в отличие от некоторых американских ис следователей мною отрицается правомочность ста вить в этот рядне только так называемые гомогенные семьи (1, с. 29—50) , но даже гетеросексуальную вне брачную практику (2, с. 352—367). § 1. Внебрачные семьи К внебрачным семьям я отношу союзы, не зижду щиеся на актуальном браке, — неполную (incom plete) и материнскую (maternal). 68 Сказать правду, в отечественной научной литературе обсуж дение проблем семьи с гомогенными родителями начисто отсутствует. - 188 - ч Неполную форму нельзя приравнивать к материн ской уже потому, что у них разный генезис. Действи тельно, .материнская семья, условно говоря, изна чально безбрачна, тогда как неполная не что иное, как "осколок" моногамии. Источники формирования неполных семей легко понять — овдовение и разводы. По расчетам А. Г. Волкова, к 75 годам в России распадаются все браки. При этом в конечном счете 23% браков пре кращается из-за смерти жены, 53% — из-за смерти мужа и остальные 24% — из-за развода (3, с. 193). Не секрет: в течение репродуктивного периода развод— основная причина прекращения брака, и лишь в дальнейшем, примерно к 40-му году супружеской жизни когорты, он уступает место овдовению. Вдов ство — чаще удел женщин. Так, вдов среди них к 40 годам больше, чем тех, кто никогда не состоял в браке, апосле 50 лет больше, чем разведенных (4, с. 69). Здоровье населения России, согласимся с мнением московских демографов, в настоящее время в боль шой мере определяется биографией поколений. Жи тели страны пережили в XX веке первую и вторую мировые войны, гражданскую войну, голод 20-х, 30-х и 1947 годов, войну в Афганистане, Челябинскую и Чернобыльскую экологически значимые катастро фы. Помимо того, уровень здоровья населения, несо мненно , ухудшался в результате испытаний ядерного оружия, загрязнения окружающей среды, низкого ка чества продуктов питания и нерационального гигие нического поведения (5, с. 20 27). Вопреки всему обозначенному, тем не менее, нет оснований тракто вать овдовение в фаталистическом духе, напротив, - 189- это явление отчасти регулируемо. Имеются реальные предпосылки к снижению уровня смертности (и в первую очередь мужской) в трудоактивных возрас тах. Создание условий, способствующих самосохранительному поведению, — по преимуществу преро гатива общества, его активной социальной политики . Вместе с тем движение это встречное. Индивидуальное здоровье приобретает в совре менном мире нарушенного экологического баланса особую роль для раскрытия способностей и потреб ностей личности. Осознание каждым человеком от69 Статистические показатели свидетельствуют, что вплоть до второй мировой войны ожидаемая продолжительность жизни при рождении оставалась в России значительно ниже западных стран. Но, благодаря явным успехам послевоенной медицины, Советскому Союзу удалось практически ликви дировать свое отставание к середине 60-х годов. В 1965 г. средняя ожидаемая продолжительность жизни мужчин со ставляла в СССР 64,3 года против 67,5 во Франции и 66,8 в США; для женщин соответственно 73,4 года против 74,7 и 73,7. Во второй половине 60-х годов рост ожидаемой продол жительности жизни во всех трех странах приостановился. Успехи в борьбе с инфекционными заболеваниями, связан ные с широким применением антибиотиков, достигли преде ла. С этого момента, и надолго, первое место среди-лричин смерти заняли сердечно-сосудистые заболевания и рак, а эко номические и социальные изменения привели к усилению влияния таких неблагоприятных факторов, как алкоголизм, курение, дорожно-транспортные происшествия и насильст венные причины смерти. В сложившихся условиях возобнов ление роста ожидаемой продолжительности жизни было воз можно только в результате установления контроля над новы ми факторами риска и эффективной борьбой с сердечно-сосудистыми заболеваниями и раком. Именно этого удалось достигнуть в большинстве западных стран и не удалось в России (6). - 190- ветственности за состояние своего здоровья трудно переоценитьТ Как свидетельствуют указанные иссле дователи (5), чем выше культурный и образователь ный уровень отдельных групп населения, тем выше уровень охраны собственного здоровья и соответст венно ниже уровень смертности. Теперь коротко о разводах. В течение второй по ловины XX столетия в стране наблюдается неизмен но высокое абсолютное и относительное число раз водов. Вот лишь несколько цифр. В Российской Фе дерации на 1000 населения приходилось в 1980 г. — 4,2 развода, в 1985 г. — 4,0, в 1990 г. — 3,8 и в 1991 г. — 4,0. По этому показателю Россия превосхо дила все бывшие республики СССР, кроме Латвии, опережала практически все европейские страны и ус тупала лишь США, где в 80-е годы указанный индекс колебался вокруг 5 (7, с. 26). С 1991 г. кривая разво димое™ пошла вверх, и к 1994 г. впервые уровень разводимости превысил половину от общего числа браков (точнее, 51 разводна 100 браков) (8, с. 64). Эта тенденция, безусловно, подтвердила зарождение новой волны семейного модернизма — наличие детей все в меньшей степени служит препятствием для развода. Практическая неизбежность овдовения и растор жения браков указывает на закономерность воспро изводства неполных семей и в будущем. При этом если в первой половине века неполные семьи были главным образом результатом овдовения, то со вто рой половины — развода. Такой расклад характерен для всех индустриальных стран. К примеру, во Фран ции до начала 60-х годов больше половины глав "мо нородительских" семей были вдовцами или вдовами. - 191 - В 70-х годах, напротив, большинство таких глав офи циально разведены либо фактически разошлись, и только четверть из них — вдовцы (9, с. 118). Наиболее острая проблема неполной семьи, воз никающая вследствие развода, — с кем проживать ребенку. Не будем лукавить: после расторжения брака ребенок в подавляющем большинстве остается с матерью. Отец при этом обязывается оказывать ему материальную помощь . Дети передаются на воспи70 Интересный сравнительный анализ выплаты алиментов от цами в России и Франции провели специалисты Центра де мографии и экологии человека ИНХП РАН. Семейный Ко декс Российской Федерации, принятый в декабре 1995 г., устанавливает жестко определенный процент дохода отца, который он должен выплачивать в зависимости от числа детей в распавшемся браке: 25% — на одного ребенка, 33% — на двух детей и 50% — на трех и более. Удержание произво дится по месту основной занятости наряду с подоходным налогом. Во Франции размер алиментов определяется судом в каждом конкретном случае с учетом дохода обоих родите лей, и отец сам выплачивает свою долю. Способ удержания алиментов, принятый в каждой из стран, определяет и часто ту невыполнения отцами своих обязательств: неплатежи более заметное явление во Франции, чем в России (почти в 3 раза чаще). С другой стороны, в отличие от европейских стран, в России нет жесткого контроля за доходами. Важней шей гарантией регулярной выплаты алиментов как в России, так и во Франции является договоренность между бывшими супругами. В России это может повлиять и на получение относительно более высоких сумм алиментов: из всех обсле дованных семей (1200 человек, 1993 г.) в 16% случаев получе ние алиментов происходило по договоренности супругов без судебного разбирательства; средний размер алиментов при этом почти в 2 раза выше, как и регулярность их выплаты. Частота неплатежей или нерегулярность выплат зависит от размера алиментов — чем они значительней, тем лучше вы- - 192- тание отцам лишь в исключительных случаях — когда мать страдает алкоголизмом или психически больна. Доля отцов, остающихся с ребенком, состав ляет, по некоторым оценкам, менее 1% (11, с. 8). Об наруженная асимметрия в пользу матери носит по всеместное распространение, однако разброс удель ного веса семей "отец—ребенок" значителен: в Рос сии, повторю, около 1%, тогда как в США — 10%. Причины половой дискриминации многообразны, но главная из них — стереотип материнства, его бес сознательная поддержка судьями, которые, как пра вило, женщины. В результате "разлад" супружества дополняется кризисом родительства. Согласно Т. Гурко, «51% разведенных матерей ответили, что их ребенок встречается с отцом. А на вопрос, почему этого не происходит, 25% ответили, что "отец не хочет встречаться с ребенком", 19% — "я возражаю против встреч", 8% — "ребенок не хочет встречаться с отцом", 4% — "возражает кто-то другой» (11, с. 9, 10). Трудно разрешимые проблемывозникаюту "оди ноких" матерей и в эротико-сексуальной сфере. Со шлюсь вновь на результаты исследования Т. Гурко. Почти половина опрошенных ею женщин были не прочь выйти замуж, большинство остальных ответи ли, что пока не хотят, и лишь 12% — "вообще не плачиваются. Во Франции, например, в случае низких разме ров алиментов (до 350 франков) доля неплатежей достигает 70%, что более чем в 3 раза чаще, чем для высоких выплат. В среднем же как в России, так и во Франции чаще возникают проблемы неплатежей, если бывший муж имеет рабочую профессию (10). 7 3ак 3588 - 193- хотят". Нельзя не обратить внимания на факт пере живания каждой пятой женщины за судьбу ребенка в потенциально возможном повторном браке. Именно противоречие между родительским долгом и желани ем личного счастья создает в неполной семье атмо сферу постоянного напряжения, стресса. Перманентность овдовения и расторжения брака, полагаю, в будущем не только не смягчит проблем обсуждаемой формы семьи, но даже обострит и многообразит их. Столь же лаконично остановлюсь на материнской семье. О количественной представительности такой модели свидетельствует статистика "внебрачной" рождаемости. Доля детей, родившихся в России вне юридического брака, увеличилась с 1980 по 1995 г. с 10,8 до 21,1%, в том числе в городе — с 9,6 до 21,0%, в сельской местности — с 13,4 до 21,3% (8, с. 87). Разумеется, в разных регионах страны эти цифры несколько отличаются. К примеру, доля родившихся вне юридического бракав 1975 г. в Ленинграде и облас ти составляла 5%, в 1980г. — 8%,ав 1990г.—в Ленин граде — 15%, в области — 12% (12, с. 4), тогда как в Западной Сибири в 1970 г. — 20,5%, в 1989 г. соответ ственно 18% (13, с. 76—78). Мало того, динамика брач ных и внебрачных рождений различна. Согласно подсчетам отечественных демографов Г. А. Бондарской и Л. Е. Дарского, в промежутке между серединой 40-х и концом 60-х годов число внебрачных рождений резко снижалось, а затем стало постепенно расти, при этом в последнее десяти летие более быстрыми темпами, чем число брачных рождений. В частности, с 1980 по 1987 г. при росте числа всех рождений в России на 13,5% число рожде- 194- ний у состоящих в зарегистрированном браке вырос ло на 11%, а у не состоявших в зарегистрированном браке — на 33,6% (5, с. 18). Рост доли внебрачных рождений, само собой разумеется, не чисто россий ское явление. Он свидетельствует о более общихпеременах, происходящих с современной семьей. Дейст вительно, подобная кривая отмечена во многих евро пейских странах. Так, с 1965 по 1985 г. доля внебрач ных рождений увеличилась в ФРГ с 4,7% до 9,1%, в Австрии — с 11,4 до 22,3% (14, с. 66); с 1970 г. до середины 90-х годов в Великобритании — с 8 до 32%, во Франции — с 7 до 35%, в Венгрии — с 5 до 19% и в Швеции — с 18 до 50% (15, с. 39)71. Как уже отмечалось (см. гл. II), наибольшее и увеличивающееся распространение материнская семья получила среди 15—19-летних подростков и женщин после 35 лет. Напомню, в Белоруссии зафик сирован рост доли "одиноких" матерей в 1970 г. по сравнению с 1959 г. в возрастной группе 15—19 лет в 2,3 раза, в промежутке 40—44 года в 1,7 раза, в то время как в промежутке 25—29 лет только в 0,7 раза (17, с. 8). В западно-сибирских селах (Российская Фе дерация) наиболее часты внебрачные рождения у самых молодых (15—19 лет) женщин: почти каждый третий ребенок, родившийся у матери этого возрас та, был внебрачным. Молодые люди вопреки бытующему представле нию о "неограниченном просвещении" практически остаются безграмотными в области сексуальных 71 В США, согласно выборочным данным 1990 года, одинокие матери составляли 17% из общего числа прочих семейных типов (16, с. 15). - 195- контактов. При зондажном опросе в 1992 г. у ста молодых петербургских женщин спросили о моти вах, сдерживающих (или сдерживавших) их от вступ ления в первую связь. Из ответов следует: сегодня, как и тридцать лет тому назад, на первой позиции — "моральные соображения", на второй — "страх забе ременеть". Роль последнего побуждения станет осо бенно ясной, если вспомнить: в 1965 г. в сексуальных отношениях состояло около 45%респонденток, тогда как в настоящее время — более 80%; в 60-х годах наи большая частота вступления в эти связи приходилась на возрастной интервал 19—21 год, в 90-х годах — 16—18 лет. В старших репродуктивных возрастах внебрач ные рождения, по-видимому, — результат не всегда осознаваемой потребности в семье и детях. Относи тельно этой категории женщин, не боясь ошибиться, можно утверждать — рождение ребенка вне брака и его социализация не что иное, как актуализация их устремления к тендерному равенству. Насколько без обидна эта тенденция? К сожалению, в данном кон тексте я вынужден ограничиться лишь постановкой вопроса. Анализ архивных материалов Ленинградского Дворца торжественнойрегистрацииноворожденных (1963—1987 гг.) выявил, что .материнская семья рас пространена среди всех слоев городского населения. Более того, это явление не чисто городское. В послед ние несколько десятилетий, по данным А. Р. Михеевой, в сибирских селах имеет место устойчивое вос производство рассматриваемого типа семьи. О том же свидетельствуют и зарубежные источники. Среди глав "монородительских" семей во Франции в конце - 196- 80-х годов встречались все категории населения: 1,5%—работники сельского хозяйства, 19 — незаня тое население, 16 — рабочие, 4 — ремесленники и мелкие торговцы, 38 — служащие и 20%—кадровые работники (9, с. 119). Вместе с тем в моей выборке обнаружена зависимость между возрастом матери, родившейребенка вне правового брака, и ее социаль но-профессиональным статусом;. К примеру, среди матерей моложе 18 лет преобладают учащиеся сред них и высших учебных заведений и работницы, заня тые неквалифицированным трудом, а среди матерей старше 30 лет — служащие и интеллигентки. Постоянство, с которым воспроизводится материнская модель, несомненно, указывает на либерализацию общественного мнения по отношению к роди тельнице, имеющей ребенка от юридически неофор мленного отца. По одному из свидетельств, в России осуждают незамужних матерей только 8%респонденток (18, с. 59). И все же не уйти от вопроса: достаточ но ли оснований считать эту форму альтернативой моногамии? Ни в коем случае. Ведь особый статус указанных женщин проистекает не из того, что они принципиальные противники единобрачия, а либо из глубинно-высокомерной сексуальной безграмотнос ти, либо из нереалистических требований к качест вам партнера, зачавшего ребенка. Одним из под тверждений высказанной гипотезы могут служить 72 По данным опросов, представленных в Российском монито ринге экономического положения и здоровья населения, в 1994—1995 гг. примерно 25—30% замужних женщин в воз расте от 20 до 50 лет вообще не применяли противозачаточ ных средств (19, с. 7). - 197- данные опроса, проведенного Т. А. Гурко, согласно которым не менее половины матерей, родивших ре бенка вне правового поля, не возражали бы против узаконения своих отношений (10, с. 28). § 2. Альтернативные семейные стили К альтернативным семейным стилям отнесем еди нобрачные модели, которым присущи те или иные нетрадиционные характеристики. Строго говоря, имеются в виду фактические браки (cohabit), "после довательная полигамия" (remarriage) и семья с не родными родителями (stepfamily). Фактические браки приобретают все возрастаю щую популярность в западном мире — в Швеции и Англии, Франции и Нидерландах, США и Канаде. Не осталась в стороне и Россия. Молодые люди во всех странах полагают, что ни любовные клятвы, ни заверения в вечной верности не делают бр ак устойчивым, отношения м огут быть ста бильными в большой мере благодаря рождению же ланного ребенка. Исходя из этого, юноши и девушки предпочитают интенсивное общение, которое подра зумевает и сексуальную близость, но юридически оформляют свои отношения, как правило, лишь в 73 В 1950 г. Пол Лэкцис, учитывая высокий процент повторных браков, ввел термин "sequential marriage", имея в виду после довательную полигамию мужчин и женщин. - 198- случае, когда по обоюдному согласию зачинают ре бенка. Эти контакты, даже существующие достаточ но долго, правовым закреплением могут и не завер шиться. По свидетельству Л. Русселя, проанализировав шего статистический материал по пяти странам (Дания, Франция, Голландия, Швеция и США), ши рокое распространение фактических браков начина ется с середины 70-х годов. В этом смысле наиболее показательны кривые по Швеции и Франции. В пер вой — среди мужчин 25—29 лет в 1975 году сожитель ствовали 21%, к 1985 году доля подобных отношений возросла до 31%; среди женщин — соответственно 17 и 31%; во второй — та же возрастная когорта — у мужчин (в течение 10 лет) от 3% до 17%, у женщин — от 2 до 11% (20, с. 1—8). В Швеции (1981 г.) был осуществлен националь ный репрезентативный почтовый опрос мужчин (5733 человека), родившихся в 1922—1961 годах, по поводу их реального брачного статуса (21, с. 13, 14). В результате удалось установить: из общего числа респондентов 59% состоят в браке, 15% — в брачноподобном сожительстве и остальные 26% — ни в том ни в другом. Среди сожительствующих 85% никогда не состояли в браке, 14% — разведенных и 1% — вдовых. Но, пожалуй, главное — сожительство — преимущественно удел молодых. В самом деле, его пик приходится на вторую половину третьего десяти летия жизни индивида, в последующем наблюдается резкое снижение удельного веса этих отношений, а уж после 50-ти оно скорее исключение, чем правило. Точнее, из общего числа молодых мужчин, имеющих - 199- сексуальные контакты, 12% состоят в браке, 88% — сожительствуют; в старших возрастных группах по ложение диаметрально противоположное — 98 к 2%. В связи с тем что для многих молодых людей сожи тельство предшествует официальному браку, то его вполне можно охарактеризовать как временную, но в большинстве случаев непременную ступень к пра вовому закреплению эмоционально и психологичес ки оправдавших себя отношений. В России не проводилось в буквальном смысле такого рода опросов. Однако имеется ряд косвенных данных о распространенности сожительства. Вот одно из первых наблюдений. В конце 70-х годов (а затем и в начале 80-х) мною во Дворце торжествен ной регистрации новорожденных (Ленинград) опра шивались супружеские пары. В числе прочих вопро сов был и такой: "Сколько времени вы состоите в браке?" Примерно каждая пятая пара приходила от него в смущение, начинался долгий подсчет. При шлось помогать: "Вашему ребенку два-три месяца, прибавьте срок беременности. Таким образом, вы женаты около года. Не так ли?" — "Ничего подобно го, — возражали родители, — всего несколько меся цев". Нетрудно догадаться: ребенок был зачат как минимум за полгода до юридического оформления брака. Понятно, перед мною были сожители, кото рые в конечном счете завершили свои сексуальные контакты правовым актом. Сколько же молодых людей не пришли к такому решению, точно сказать невозможно. -200- Аналогичные процессы стали наблюдаться в 80-х годах и в сельской местности. А. Р. Михеева, основы ваясь на динамике рождения внебрачных первенцев в Сибири, регистрируемых по заявлению обоих ро дителей, зафиксировала существование фактических браков в самых молодых возрастах (матери от 15 до 19 лет). По ее мнению, большинство сожителей наде ются когда-нибудь вступить в брак, и рождение ре бенка стимулирует это событие. "Гипотеза о том, что матери внебрачных детей не остаются одинокими в сибирских селах, основана на выводах о высокой, практически всеобщей брачности женщин в регионе" (22, с. 142). Сотрудники Центра демографиииэкологиичеловека под руководством А. Г. Вишневского, обобщив статистику микропереписи 1994 г., впервые смогли с большой достоверностью оценить долю лиц, живу щих в незарегистрированном браке в целом по стра не. По их свидетельству, сожительствовали 6,5% мужчин и 6,7% женщин, считавших себя состоящими в браке. Среди женщин наиболее интенсивно незаре гистрированные брачные союзы формируются в самых молодых возрастах: 16—20 лет. К 26 годам показатель существенно снижается и наименьшее значение имеет в промежутке между 30—33 годами (8, с. 70—72). Нет сомнения, реальное распростране ние незарегистрированных браков в России превы шает уровень 7%. Мое убеждение зиждется в первую очередь на том основании, что исследователи, начи ная со второй половины 80-х годов, стали констати ровать либерализацию общественного мнения по по-201 - воду сожительства. Согласно одному из обследова ний, 22,5% опрошенных (1989 г.) считали неприемле мым сожительство, однако, по мере перехода к более молодым возрастам, доля негативных суждений резко снижалась. Среди лиц в возрасте 60 лет и стар ше их было 47,3%, тогда как в возрасте до 20 лет — 13,8%. Этот же опрос показал, что толерантно отно сятся к сожительству люди с более высоким образо вательным цензом (23, с. 157—163). Повторные браки вовсе не современное откры тие. Они в прошлом проявлялись как реакция на половозрастную асимметрию. По меньшей мере, с XVI столетия в Англии повторные браки, по преиму ществу вдовцов, составляли от 25 до 30% от общего числа заключаемых союзов. Промежуток между овдовением и вступлением в новый брак был обычно невелик. В течение одного года после смерти супруги (супруга) повторный брак заключали почти полови на мужчин (48%) и более трети женщин (37%). Ана логичная тенденция в XVI и XVIII веках наблюда лась и во Франции. Здесь на протяжении нескольких веков от 20 до 33% всех браков заключались вдов цами. Безбрачие женщин, как правило, продолжа лось несколько дольше, чем мужчин: от двух и более лет. Существенные демографические перемены, про исшедшие в Западной Европе в XIX веке ("демогра фический переход" — 24, с. 189—199), — изменение в смертности, а затем в рождаемости — повлияли на количественные и качественные параметры повтор ных союзов. К примеру, если в XVI в. число повтор- 202 - ных браков составляло примерно 30% от всех заклю ченных союзов, то ко второй половине XIX столетия их доля снизилась до 10%. И общественное мнение теперь относится более сдержанно к скоропалитель ным бракам вдовцов (25, с. 24—27). С точки зрения американского социолога Б. Адамса, повторные браки в США встречались всегда, но до текущего столетия почти все они были следствием овдовения. Сейчас же иное положение дел: в 1900 г. 3% всех новобрачных приходилось на разведенных; в 1930 г. — 9%; в 1975 г. — 25%. В пре делах пяти лет после развода 3/4 бывших супругов вступают в брак. При этом более склонны к последо вательной полигамии черные, менее образованные и женщины с низкими доходами (2, с. 347). В России, хотя и с некоторым запаздыванием, эво люция модели последовательной полигамии по сути проделала европейский путь (табл. 12). Из представленных статистическихрядов следует: а) рост за последние полтора десятилетия удельного веса повторных браков как среди мужчин, так и среди женщин; б) заключение повторных союзов к началу 90-х годов стало событием равновероятным для обоих полов; в) устойчива и незначительна доля вдо вых среди вступающих в последовательно полигам ные отношения. В то же время нельзя не отметить и определенного своеобразия протекания этого про цесса в сельской местности. Так, в Западной Сибири в конце 50-х годов у мужчин доля повторных браков составляла 8,2 против 7,7% у женщин, а в конце 80-х годов соответственно 19,6 и 22,9% (13, с. 50). -203 - Таблица 12 Доля повторных браков среда всех браков вРоссии в 1980—1995 гг. (в %) Год Женщины Мужчины Вт. ч. Все В т ч. Все повторные браки повторные браки зазведенных браки разведенных браки | 1980 18,9 16,1 17,9 14,3 1985 23,8 20,7 24,6 20,1 1986 26,2 23,0 27,0 22,2 1987 27,8 24,6 27,8 22,9 1988 27,7 24,5 27,7 22,9 1989 26,6 23,5 26,3 21,7 1990 25,3 22,3 24,6 20,4 1991 25,7 22,7 25,2 20,9 1992 26,8 23,7 25,6 21,4 1993 26,0 23,2 25,3 21,3 1994 26,9 24,1 26,5 22,5 1995 27,5 25,0 27,4 23,3 Источник: (8, с. 68). Казалось бы, получена ясная непротиворечивая картина: большое и увеличивающееся количество разводов — питательная среда для повторных бра ков. Поэтому логично ожидать их стабильный рост. На самом же деле реальность не столь прозрачна. Сотрудники упомянутого Центра демографии и эко- 204- логии показали, что тенденция роста последователь ной полигамии "корректируется неравномерным вступлением в повторный бракразошедшихся в зави симости от года развода. В течение двадцати пяти лет число повторных браков в условных поколениях сни жается, особенно заметно у мужчин и женщин-горо жанок" (8, с. 68). Рост уровня разводимостиларяду с постепенным отказом от заключения последователь но полигамных браков — один из показателей изме нения ценностей и стереотипов традиционной семьи и поиска новых ее моделей. Надобно вместе с тем заметить, что повторные союзы, особенно в тех случаях, когда женщина, имеющая ребенка, рожает еще от нового партнера (stepparenting), сопровождает клубок трудно разре шимых противоречий. Пределы семьи становятся расплывчатыми, характер же отношений женщины с бывшим мужем-отцом и актуальным мужем-отцом, ребенка с матерью, отцом и отчимом, сводных бра тьев (сестер) между собой — неопределенными и за путанными. Один наглядный образец такой семьи с большой долей тепла и оптимизма реконструирован французским социологом-феминисткой А. Мишель (26, с. 34—37). С ней можно соглашаться или не со глашаться в деталях, но не признать остроты пробле мы нельзя. Другая французская исследовательница — И. Терри — показала (27), что в ситуации, когда оба бывших супруга вступают в новый брак родственные сети детей, оставленных матери, становятся весьма обширны. Дети могут иметь, скажем, по восемь ба бушек и дедушек. В такой "сетке" контактов одного -205- члена с другими отношения могут быть и более и менее тесными: они простираются от почти полного безразличия до самой горячей солидарности, не го воря уже о чувстве злобы, которую все еще иногда испытывают друг к другу бывшие супруги. В целом речь идет о расплывчатой конфигурации со своими полюсами и периферией. В этом обширном и разно образном ансамбле поведение не кодифицировано. Ведь в самом деле, какая может быть общность инте ресов между новым мужем и взрослым сыном от первого брака его супруги? О каких строгих обяза тельствах можно говорить в отношении отца, кото рый не воспитывает своего ребенка? По-видимому, создается некое общее перераспределение лояльностей в соответствии с многообразными крите риями. Путем переговоров, проб и ошибок со временем устанавливается неустойчивое, в некотором смысле удовлетворительное, равновесие, которое позволяет каждому поддерживать без особых конфликтов свои предпочтительные связи. Здесь нет никаких строгих обязательств между детьми и мачехой или отчимом, никакой единообразной модели отношений между бывшими супругами. Что касается сводных братьев, то следует ли к ним относиться как к родным бра тьям, как к кузенам или просто как к родственникам и друзьям — это каждый решает сам. Американские социологи установили ряд эмпи рических закономерностей, характерных для подоб ных семей. Во-первых, супруги, прожившие совмест но более семи лет, высказывают большую свободу -206- как в наказании, так и в поощрении неродных детей по сравнению с теми, кто состоял в таких семьях менее трех лет. Во-вторых, пасынки лучше приспо сабливаются, чем падчерицы: девочки хуже мальчи ков ладят как с родными, так и с неродными родите лями. В-третьих, отношения между мачехой и ее при емными детьми являются самыми сложными и не предсказуемыми. И в-четвертых, близость во взаимоотношениях между падчерицей-пасынком и родителями уменьшается, когда дети вступают в под ростковый период (28, с. 239—250). Я не погрешу против истины, если выскажу мне ние о наличии аналогичных проблем в российских семьях с "неродными" родителями. Насколько мне известно, отечественные исследователи, в принципе, игнорируют так называемую "сводную" семейную модель. Единственное исключение — Т. Гурко, которая хотя и мельком, но все же затронула некоторые сю жеты. Согласно ее наблюдениям, девочки из семей с отчимом хуже учатся в сравнении с подростками из первобрачных семей; реже ориентированы на по ступление в вуз в сравнении с девочками из материн ских моделей, чаще курят. Среди них чаще встреча ются внешний локус контроля и высокий уровень нейротизма. Мальчики из сводных семей чаще выпи вают в сравнении с юношами из материнских семей, по другим характеристикам они мало чем отличают ся (29, с. 84, 85). Как бы то ни было, определенную целостность "сводной" модели придают дети. Вновь созданная семья расширяется в своих очертаниях, где - 207 - через детей оказываются связанными несколько взрослых — прежние или новые супруги, их родст венники по восходящей и по боковой линиям. Сег менты "мать—дети" образуют наиболее стабильные звенья в этой сложной сети. Таким образом, мы на блюдаем нечто вроде перехода от патрилинейной и нуклеарной системы к модели расширенной семьи при преобладании матрилинейности. Представленные типы отношений, безусловно, единобрачны. Отличие от классической моногамии в основном стилевое. Действительно, в одном случае партнеры меняются во времени (и что примечатель но, не только у мужчин, но и у женщин), в другом — налицо сексуальные контакты, перерастание их в брачные первоначально, по меньшей мере, одной из сторон — мужчиной — наверняка не имелось в виду, в третьем — появляются "неединоутробные" дети. Завершу рассмотрение стилевого своеобразия "Годвин-браком" (Godwin-marriage). У. Годвин (1756—1836) — английский анархо-социалист — впервые обосновал желательность такой формы вза имоотношений. Учитывая его приоритет, я и предло жил наименование — "Годвин-брак" (30). Годвин метко и беспощадно развенчал основы буржуазной (патриархальной) семьи. По его убежде нию, истоки кризиса брака закладываются еще на стадии сватовства: "безумные и романтически на строенные" юноши и девушки знакомятся, встреча ются несколько раз и затем клянутся друг другу в вечной любви. Каковы последствия этого? — зада-208- ется вопросом основатель анархизма. И отвечает— в большинстве случаев они оказываются обмануты ми. Вступив в брак, женщина автоматически стано вится собственностью мужа. В чем же видится выход? С позиции английского исследователя, предпосыл кой новых тендерных отношений является установле ние имущественного равенства и демократического духа. В таком обществе союз мужчины и женщины будет основываться, во-первых, на духовном взаимо понимании, во-вторых, на раздельном проживании. Совместное проживание, по автору, представляет собой зло, ибо оно препятствует самостоятельному развитию мысли вследствие несовершенства людей и различия их склонностей и потребностей. "Нелепо рассчитывать на то, что стремление и желание двух человеческих существ будут совпадать на протяже нии сколько-нибудь длительного периода времени. Обязать их действовать и жить совместно — это значитнеизбежно обречь ихна ссоры, злобу и несчастье" (31, с. 25). По поводу дружеского начала как основы брака аналитик рассуждает так: "Я буду настойчиво под держивать отношения с такой женщиной, совершен ство которой произведет на меня сильное впечатле ние. Но ведь возможно, что и другие мужчины будут испытывать к ней такую же склонность, как и я. Тут не возникает никаких затруднений. Мы все можем пользоваться преимуществом беседы с ней, но мы будем так мудры, что чувственное общение будем считать не заслуживающим внимания" (31, с. 128). Наряду с этим декларируется, что реализация сексу-209- альной потребности зависит каждый раз от согласия обеих сторон . Привлекательность и одновременно сложность указанных отношений заключены в идее состязатель ности, постоянном подтверждении своего духовного и физического потенциала. Несмотря на неординар ность и непредсказуемость такой модели, интерес к ней со временем, по меньшей мере, не угасает. Со шлюсь для примера на дискуссию о семье, широко охватившую все слои населения в 20-е годы. Ее участ ники с обозначенной формой сопрягали возмож ность установления реального равноправия сторон, обеспечения духовного простора и бытового раскре пощения женщин (32). О частоте распространения раздельного прожи вания супругов в России можно судить по прямым наблюдениям и переписям населения. По приблизи тельным оценкам, доля супругов, живущих отдельно, составляла по переписи населения 1970 г. 3,4% муж чин, считавших себя женатыми, 5,8% женщин, счи тавших себя замужними. По переписи населения 1979 г. мужчин, проживающих без жен, оказалось также 3,4%, жен без мужей — 3,5% (33, с. 65). Здесь не обойтись без одного комментария. Раздельное про живание супругов ни в коем случае не должно ассо74 Между прочим, сам У. Годвин не придерживался пропаган дируемого образца. Достаточно напомнить его резко отри цательную позицию относительно сожительства дочери от первого брака — Мэри — и поэта Шелли. Это обстоятельст во разрушило, казалось, вечную дружбу теоретика анархиз ма и литератора - 210- циироваться с "сепаратизмом" (separately). "Брач ный сепаратизм", как известно, это попытка разре шить напряжение, возникшее между мужем и женой, путем их временного разъезда (33, с. 135—145); пер манентное же раздельное проживание, по замыслу теоретика, предотвращает самую возможность воз никновения такого состояния. И еще. Годвин-брак представляет собой марги нальную форму между альтернативным стилем жизни (когда речь идет исключительно о раздельном проживании) и альтернативой единобрачия (когда речь идет в том числе и о соревновательности в экс прессивной сфере). Обратимся к рассмотрению пос ледних. § 3. Альтернативные браки Говоря общо, возникновение любых альтернатив можно рассматривать как вызов неравенству. По-ви димому, в нашем конкретном случае неравноправие полов привело к прорыву самовыражения и как к одному из его последствий — формированию альтер нативных (классической моногамии) браков. Если описанные в предыдущем параграфе модели семьи в отечественной специальной литературе мало анали зировались, то к изучению генезиса и принципов функционирования альтернативных моделей иссле дователи, по большому счету, практически не при- 211 - ступали . Те же немногочисленные и необязатель ные суждения, которые удалось обнаружить, как и следовало ожидать, абстрактны и не затрагивают сути проблемы. К примеру, по П. Эглите (Латвия), это и скрытая форма двоеженства, и проявление вза75 В качестве иллюстрации альтернатив приведу несколько форм, представленных в англоязычной литературе. В част ности, американские социологи, используя небольшие вы борки (25—75 пар), построенные на добровольном сотруд ничестве с респондентами, смогли "пробиться" в обычно скрываемые пласты приватных отношений. Какие же виды чаше всего упоминаются? "Регулягшо-г)аздельный" брак (commuter marriage) — это модель, суть которой в том, что муж и жена на определенной стадии развития индивидуаль ной семьи предпочитают жить раздельно в течение достаточ но длительного промежутка времени. Супруги выбирают некую степень пространственной изоляции друг от друга, чтобы предотвратить рутинизацию жизни и бытовые колли зии и тем самым достигнуть максимального удовлетворения индивидуальных запросов и создать почву для творческого проявления. Нет сомнения, позволить себе такое могут лишь люди с высокими доходами, бездетные или имеющие взрос лых детей. Следующая нетрадиционная форма — "откры тый брак" (open marriage). Некоторые люди не'признают развод как лучшее решение возникших в семье проблем, посему они ищут возможности "открыть" брак. "Открыть" брак означает предпринять шаги к полному равенству и не зависимости супругов в интеллектуальной и профессиональ ной сферах. Короче, в браке муж и жена становятся незави симыми партнерами. И последнее. Насколько можно понять, учитывая стойкость наших (да и американских) нравствен ных стереотипов, одной из крайних форм "сексуального от крытого брака" является так называемый свининг (swinging). Здесь внебрачные сексуальные контакты в открытую прак тикуются обоими супругами, нередко одновременно и в одном и том же месте (35, 36). -212- имного доверия, не требующего юридического офор мления прав и обязанностей партнеров, и возмож ность пользоваться двумя квартирами или приуса дебными участками или некоторыми пособиями и преимуществами одиноких матерей (37, с. 20). Со гласно Т. А. Гурко: «Семья, которая образуется в ре зультате рождения ребенка незамужней женщиной, в научной литературе называется "материнской" или "внебрачной"»(11, с. 5). Мне представляется бесспорным лишь следую щее: альтернативы моногамным моделям пеянгамны, а в рамках славянской культурно-исторической тралишш.6игамны. Это допущение помогает мини мизировать варианты — один мужчина и две женщи ны или одна женщина и двое мужчин. Опираясь от части на европейские публикации и в большей мере на собственные изыскания, я в состоянии сколько-ни будь детально обсуждать только первую из обозна ченных моделей. Одно из описаний такой формы принадлежит сербскому юристу М. Босанацу, кото рый дал ей, убежден, не вполне адекватное наимено вание — конкубинат (лат. concubinatus от con (cum) — вместе и cubo — лежу, сожительствую). Под ним понимается длительный союз мужчины и женщины, не намеревающихся юридически закре пить брак. Это не анонимная жизнь, нравственно заранее предполагающая верность партнеров, со вместную заботу о потомстве, возможность матери ального содержания одного члена союза другим. Ка залось бы, по определению, конкубинат не что иное, как брак де-факто. Но дальнейшая конкретизация радикально меняет его смысл. Юрист утверждает, что "избыток" женщин предоставляет мужчинам - 213 - шанс наряду с официальной семьей (жена и дети) образовать параллельный союз с другой женщиной, имеющей от него "внебрачного" ребенка, или сохра нить неформальную связь с "первой" женой, юриди чески оформив брак с бывшейконкубиной (38). Сле довательно, конкубинат суть длительная, правом не закрепленная связь, в которой мужчина фактически имеет вторую сексуальную партнершу и общего с ней ребенка, а эта женщина — ребенка с отцом, но без узаконенного мужа. Встречаются ли подобные отно шения в нашей стране? Безусловно. Правда, как широко они распростра нены, однозначно сказать затруднительно, ибо, вопервых, до последнего времени само стремление рас ширить поисковый горизонт, мягко выражаясь, не поощрялось; во-вторых, исследование новых моде лей подразумевало применение, наряду с количест венными методами, и качественных, последнее тре бовало овладения специальными навыками. Выдержки из спонтанного письма корреспон дентки журнала "Работница" (1992 г.) с броским на званием "Снимаю монополию на мужа", полагаю, дадут общее представление о бытующих формах от ношений. Вот они в моем пересказе. С. К. пишет, что у ее мужа две жены. Она была первой, и поначалу их семья ничем не выделялась среди прочих. Когда муж полюбил другую женщину и сказал об этом С. К., ее горю не было границ — ведь у них ребенок! Муж, по мнению автора послания, несомненно, боролся со своей второй любовью изо всех сил, однако это ни к чему не привело. С. К. решила "уступить" мужа со пернице, но он и слышать об этом не хотел, утверж дая, что не может жить без нее, как, впрочем, и без -214- другой. Он любил обеих этих женщин одинаково, "как человек любит солнце и воздух, мать и отца". Обсудив положение дел, все участники этой "Одис сеи" решили остаться вместе — впятером, приспо сабливаясь. Конечно, философски замечает автор, не все сразу обстояло так уж благополучно: "Нам при шлось изрядно помучиться". Сейчас же все счастли вы, любимы обе женщины и любят "замечательного мужчину". Все, как у мормонов, не правда ли? Редакция справедливо назвала эту ситуацию не стандартной. Я, в свою очередь, предостерег бы при числять ее к разряду уникальных. Во избежание голо словности дополню этот "душевный порыв" избран ными сюжетами из двух неформализованных интер вью, проведенных мною с членами бигамного союза. Молодая женщина (около 40 лет), расторгнув по молвку, вступает в брак с мужчиной, имевшим к тому времени "узаконенную" жену и дочь. Уже сам по себе факт свидетельствует о ее неимпульсивном и реши тельном характере. Визуально наш респондент вы глядит не только натурой рациональной, но и само стоятельной, т. е. полностью отвечает обыденному стереотипу эмансипированной женщины. Интервью ированная раз и навсегда решила не знакомиться с юридически признанной женой и ее отпрыском, а впоследствии не вводить в этот крут и своего ребенка. Проживает на одной площади с ригидной и бес компромиссной матерью. В этом доме ее регулярно навещает муж. Долгие годы проводили совместно отпуск. Такое времяпрепровождение рассматривает ся "конкубиной" как важное завоевание. Видимо, подсознательно "совместность" порождала ощуще ние перехода от ненадежной роли сожительницы к -215- признанному статусу жены. Однако со временем даже это завоевание превращается из радости в тя гость. Короче, праздник замещается обыденностью. С возрастом (промежуток 10—12 лет) актуализирует ся потребность в уединении (даже от сына). Мальчи ка воспитывает рационально (к примеру, поощряет разнообразие интересов, покупаются электронные игры, практикуются зарубежные поездки), но вовсе избежать детоцентризма не удается. Отношения с мужем постепенно выхолащивают ся. Экономическая независимость, интеллектуальная автономия, с одной стороны, с другой — негармонизированная духовная близость делают свое дело. В то же время экспрессивность, которая, по идее, могла бы подпитываться, по меньшей мере, периодичнос тью встреч, так ине превратилась в нечто неординар ное. В итоге надежд все меньше, а разочарований все больше. А вот основные линии интервью с мужчиной (около 50 лет), имеющим сына-студента в юридичес ки оформленном браке и дочь-школьницу от факти ческого союза. Юридически узаконенная жена, в принципе знаю щая о своей сопернице, не приемлет компромисса; одновременно, по ощущениям, открыто не предпри нимает решительных шагов к разрыву с мужем. Ее позицию скорееможно охарактеризовать как пассив ный нейтралитет: если в состоянии материально по могать (кстати, она имеет доход несравненно выше, чем супруг), то что ж, пожалуйста. И все же эта двой ственность статуса напрягает ее экзистенциальную сущность, что самым непосредственным образом от-216- разилось на воспитании ребенка — гипертрофиро ванно детоцентристском: мама вся в сыне. Каково самочувствие "второй" жены — между прочим, проживающей вне Петербурга, — сказать невозможно. Более или менее достоверно — она пре дана супругуСостояние мужчины не назовешь нормальным, он в глубокой депрессии. Любит по-своему каждую из жен и, несомненно, обоих детей, дочь как будто не сколько больше, чем сына. Что предпринять и как быть дальше—насущная проблема. Время от време ни возникает желание уйти от первой жены, но не хватает ни решимости, ни жизненной энергии. Оста вить все как есть — тупик, сблизить жен, а затем и детей — нет никакой реальной возможности. Сло вом, распутье. Пять человек не в состоянии найти спасительную нить Ариадны. Интерпретация материала о бигамии требует осо бой тщательности: во всех случаях сведения получа лись от одного информатора. Основываясь на его высказываниях (письменных или устных) и самоощу щениях, приходилось в большой мере достраивать поведение и эмоциональные реакции другой сторо ны. Во всяком случае, зафиксирована широкая эмо циональная гамма: от идиллии до откровенного от чуждения. С учетом сказанного рискну предположить следующее: конституирование бигамных отношений во многом зависит оттолерантно-адаптационных воз можностей женщин и автономного потенциала муж чин. Достигнуть такого состояния, право же, архисложно. Ведь даже в единобрачии супруги порой ведут себя бескомпромиссно, а жизнь втроем (да еще при наличии сводных детей) чревата малопредсказу-217 - емыми эмоциональными и психологическими стрес сами. Многократно сложнее высветить женскую бига мию. Нетрудно представить ужас филистера, сфор мировавшегося в патриархальных традициях, при одном лишь упоминании о возможности таковой. Осознавая терминологическую нестрогость, рискнем (за неимением на данный момент лучшего) обозна чить женскую бигамию — суаньнантажем (sojgnantage — от франкского глагола sunnjon — заботиться, беспокоиться). Суаньнантаж — это устойчивый брачный союз (т. е. приводящий к рождению ребен ка) замужней женщины преимущественно с холос тым мужчиной. Холостяк принимает на себя не толь ко нравственные, но и экономические обязательст ва — заботиться о своем ребенке (39, с. 99). Должен с сожалением констатировать: мне до сихпор не удалось привлечь добровольцев для интервьюирования. На протяжении XX в. во многих странах в перио ды социальных катаклизмов в молодежной среде воз никают специфические объединения—коммуны, ко торые претендуют на занятие места семьи. В России они были преимущественно распространены в 20-е годы. Для прояснения сути коммуны представлю Бахметьевскую общину смосковской Красной Пресни. Она состояла из 17 рабочих, которые вносили 50% зар платы на питание и наем кухарки. Всей коммуной управляло выборное бюро. Оно намечало ежемесяч ный план общественных работ, следило за деятель ностью коменданта и дежурного, назначаемого еже дневно по очереди из числа членов коммуны. Комен- 218 - дант выбирался на месяц и более. Первый удар по коммуне был нанесен комендантом, растратившим более 100 рублей общественных денег. Рабочие уст роили политсуд и выгнали проштрафившегося. Од нако за год по тем же причинам было исключено еще три коменданта. Пришлось для поддержания бюдже та частично сдавать внаем посторонним лицам жил площадь общины. Начались перебранки и конфлик ты из-за того, что не все аккуратно делали очередные взносы. Инвентарь износился, а поправить и почи нить его не удавалось. Стали покупать себе пищу по рознь. В конце концов, коммуна распалась. Прожили молодые люди в ней с июля 1924 г. по декабрь 1925 г. Обобщая опыт российских коммун, можно ска зать, что кое в чем он пригодился при организации студенческих и рабочих общежитий. Выполнить же роль нового показательного института коллектив ной жизни коммуны не смогли. Нечто подобное наблюдалось особенно широко в 70-е — 80-е гг. в Германии (И. Хайдер), во Франции (Л. Руссель), в Англии (Р. Рапопорт) и США (Р. Вейс). В Германии в начале 70-х годов коммуны пред ставлялись обывателю ужасным кошмаром. С тех пор наступило определенное успокоение. Они стали менее радикальными, часто менее политизированны ми и в чем-то "обуржуазились". Общим для всех форм коммун является лишь то, что большое число не связанных родством (часто и браком) людей соби раются в квартире (или в доме) для совместного ве дения хозяйства. Количество жилищных сообществ, в принципе, незначительно. К примеру, в 1981 г. в ФРГ только 5% молодых людей в возрасте от 15 до - 219 - 24 лет жили в них. Каждая четвертая или пятая общи на включала и детей (41, с. 275—280). Совместное выполнение работ по дому и воспита ние детей дают то преимущество, что они могут быть распределены между большим количеством лиц . Выполняемое в идеальном случае по очереди дежур ство по дому и уходу за детьми особенно разгружает женщин от одностороннего прикрепления к обязан ностям хозяйкииматери. Группа контролирует спра ведливое распределение работ по дому и уходу за детьми. Общины финансируют и ведут хозяйство из кооперативной кассы. Остаток личного дохода члены сообщества, как правило, оставляют себе. Воз никает более высокая степень материальной защи щенности для отдельного лица, потому что в момен ты отсутствия заработка и денег солидарность груп пы оберегает его от нравственного и физического упадка. Коллективное владение средствами произ водства имеется в сельских коммунах, жилых и про изводственных кооперативах. Многие группы поль зуются вместе принесенными членами сообщества предметами длительного пользования. Трудности, однако, возникают, поскольку не все члены коммуны пользуются вещами одинаково аккуратно, а также при выходе кого-либо из группы, когда встает вопрос о выкупе коллективно приобретенного предмета пользования. Утопические представления — вроде отмены парных отношений, ориентации на промис куитет и тому подобное так, как их пытаются реали76 Такую "безбрачную" коммуну в предместьях Лондона, в частности, живописал в большом монографическом труде Р. Рапопорт. -220- зовать в коммунах, — большей частью терпят крах. По утверждению Р. Вейса, в Гарвардской лаборато рии коммунальной психиатрии проводили наблюде ния над такими сообществами. В большинстве ком мун разделялась идеология отказа от сексуальных табу. Однако в реальной практике индивиды вскоре осознавали невозможность полагаться на экспрес сивную преданность нескольких партнеров. Одним из результатов такого рода разочарований являлось то, что "старшие" пары отделялись от "промискуитетных" коммун и переходили в парные сообщества с тем, чтобы защитить свой интимный мир (42). Легко предвидеть, что у некоторых обывателей сложится впечатление о кризисном состоянии моно гамии. К великому сожалению, так думает даже часть специалистов. Один из них, например, пишет: «Сек суальная революция" XX в. сопровождается ломкой традиционной моногамии, заменой ее "семьей-ком муной", гипертрофированием роли секса в жизни че ловека» (42, с. 189). Избегая двусмысленности, скажу без оглядки — это примитивизированное идеологи ческое клише. Во всех промышленно развитых стра нах (разумеется, и в России) базовой семьей, несмот ря на существенную ее трансформацию, как и в про шлом, остается моногамия, на ее фоне все альтерна тивы выглядят небольшими вкраплениями (2, с. 366, 367). -221 - Глава VII Перспективы семьи: XXI век Наступила пора затронуть наиболее ответствен ную и чувствительную тему — пределы и достовер ность прогнозирования. Выскажу, в общем-то, три виальную истину: цель социальной теории заключа ется не столько в том, чтобы интерпретировать факты, сколько в том, чтобы создать базу для про гнозов более убедительных, чем простая экстраполя ция ранее наблюдаемых эмпирических закономер ностей на грядущее. Пренебрежение этим, казалось бы прозрачным, положением открывает простор для тенденциозности и идеологических искажений. Вот несколько типичных мифологем. Отечественный со циолог декларирует отмирание в ближайшие годы браков по расчету, изживание поздних браков, упро чение эмоциональных связей с родственниками, уменьшение количества бездетных и неполных семей (1, с. 347, 354, 357). К настоящему времени не обозна чилось, например, сокращение числа неполных семей, напротив, их доля год от года возрастает. В аналогичном ключе высказывается и футуролог. -222- Ссылаясь на изучение некой "глобальной демогра фической ситуации", российскому обывателю пыта ются внушить, что за рамками первых десятилетий XXI в. не будут существовать ни одиночки, ни однодетные семьи, ни разводы (2, с. 183). До конца века осталось немного, однако все указывает на прямо противоположную тенденцию. О подавляющем большинстве версий, трактую щих будущее институтов или процессов, можно в одно и то же время сказать: имеется достаточно осно ваний от них отказаться, но, право же, именно это и невозможно сделать. Ничего не попишешь: исследо вателю по природе характерно стремление заглянуть за горизонт. Наглядный урок в этом смысле препода ют специалисты по народонаселению. Их попытки точными методами исчислить матримониальное по ведение трудно назвать успешными. Действительно, как минимум дважды за последние полвека демогра фы разочаровывали. Ф. Нотштейн в 1944 г., и не он один, предсказывал резкое снижение численности на селения в Европе и СССР к 1970 г. (3). Вскоре после публикаций этой работы фиксируется ощутимый рост населения. Другая группа специалистов прогно зировала для индустриально развитых стран дли тельный и регулярный рост численности к 1960 г.: расчет также не оправдался. Размышляя по поводу изложенного, нетрудно прийти к заключению о неуловимости будущего на родонаселения и семьи. Но не является ли такая по становка вопроса свидетельством чрезмерного риго ризма? Относительно перспективы института семьи - 223 - футурологи, демографы и социологи, по моему мне нию, должны четко различать два вектора — пред сказуемый и не поддающийся скрупулезно расписан ному сценарию. § 1. Реализм прогнозов социологов рубежа XIX—XX вв. Из всей плеяды первоклассных социологов, пред ставленных мною в I главе, несомненно, выделяются фундаментальностью и оригинальностью высказы вания о перспективах семьи Ф. Ле Пле, Ф. Энгельса и П. Сорокина. Мои замечания о каждом из них по необходимости будут фрагментарны. Французский исследователь, как известно, на об ширном евразийском пространстве обнаружил и тщательно проанализировал модальные типы семьи: патриархальный, неустойчивый и коренной, кото рые соответствовали определенному уровню разви тия экономики и состоянию духа народности. Говоря иначе, чем прогрессивнее семейный тип, тем выше у каждого члена общности потенциал для раскрытия индивидуальности и формирования экзистенциаль но-нравственного императива. Не отрицая адекват ности семьи той или иной нации, Ле Пле тем не менее отдавал безоговорочный приоритет коренному типу, так как именно здесь создаются наилучшие условия для проявления свободы духа и предпринимательст-224- ва. Первопроходцы согласно социологу, — англо саксы; они задают общий ориентир другим народам. Комментарий впереди. По-иному исследовательскую задачу решал Ф. Энгельс. Будущее семьи им высвечивалось через генезис и многовековую эволюцию этого института. Немецкий социолог показал, что семья в своем раз витии прошла долгий и сложный путь, вершина ко торого —пожизненное единобрачие. И главное: пос леднее состояние — не застывшая форма, ибо семья находится как под непосредственным, так и опосре дованным воздействием общества, в силу чего будет и в дальнейшем изменяться вместе с ним. С большой долей вероятности, полагал специалист, в обозри мом времени моногамия в тех или иных моделях не утратит своей привлекательности для подавляющей части населения христианской цивилизации. Если все же этот тип исчерпает внутренний потенциал, то ему на смену придут иные формы, не известные действу ющим поколениям. Поэтому вместо того, чтобы гнаться за миражами, разумнее оставить выбор мо лодежи будущего. Предоставим слово автору: "То, что мы можем теперь предположить о формах отно шений между полами после уничтожения капиталис тического производства, носит по преимуществу не гативный характер, ограничивается в большинстве случаев тем, что будет устранено. Но что придет на смену? Это определится, когда вырастет новое поко ление: поколение мужчин, которым никогда в жизни не придется покупать женщину за деньги или за дру гие средства власти, и поколение женщин, которым никогда не придется ни отдаваться мужчине из каких- 225 - либо других побуждений, кроме подлинной любви, ни отказываться от близости с мужчиной из боязни экономических последствий" (4, с. 85). Сдержан ность в духе одного из теоретиков исторического материализма актуальна и в наши дни. П. Сорокина лишь с большой натяжкой можно назвать младшим современником Ле Плеи Энгельса, в отличие от них он исследователь XX века. Говоря о взглядах молодого ученого, относящихся к россий скому периоде' творчества, нельзя не подметить его удивительную прозорливость. Ведь и впрямь: кризис семьи для социолога — это не крушение института воспроизводства человека вообще, но только одной из ее разновидностей — патриархального. В целом же обозначенные отношения трансформируются главным образом вследствие эмансипации детей от родителей, а жены от мужа. Осознание совокупной детерминации этих двух явлений позволило мысли телю представить семью будущего как гармоничес кий союз супругов и поколений. Разумеется, контуры самого института выглядели туманно ирасплывчато, вместе с тем одно Сорокину представлялось самооче видным — приоритет ценностей супружества. В то же время исследователь не настаивал на господстве одной строго определенной моногамной модели. От нюдь. Речь шла лишь о перспективной тенденции. Заметить определенные отличия в позициях пред ставленных специалистов — не мудрено, куда про дуктивнее, убежден, направить энергию на поиск общих для них принципиальных установок. И такое созвучие долго искать не приходится — социологи едины в понимании зависимости семьи от обществен-226- ного строя. Лапидарно это положение формулирует ся так: каково общество, такова и семья. Отсюда докапиталистическим структурам со ответствует пат риархальная семья, в то время как экономически более развитым системам — моногамная. Исследо ватели характеризуют последний тип, естественно, по-разному. Энгельсу, скажем, отдаленная перспектива видит ся бесклассовой, обозримая — "переходный пери од" — в руках пролетариата. Именно благодаря своему уникальному социально-экономическому статусу рабочий класс, предполагалось, способен со здать буквальную моногамию, опирающуюся не на экономические принципы, но на "подлинную лю бовь" мужчины и женщины. Смысловые детали этих идеализированных отношений не раскрываются, что, очевидно, и провоцирует по этому поводу раз личные спекуляции. К примеру, приписывание теоре тику положения о неограниченной в будущем сексу альной свободе, т. е. промискуитета. Контраргумен ты противников идеи немецкого социолога, по мень шей мере, неубедительны, в силу чего и нерезонно сегодня вступать с ними в полемику. Идеал Ле Пле — общество индивидуализма и сво боды предпринимательства, проще — капиталисти ческое, посему и в семье господствуют принципы независимого и активного развития каждого из суп ругов , детей и р одственников. Ничуть не иронизируя, замечу, если Ле Пле время от времени коллегами забывался, то Энгельс — перманентный раздражи тель. -227- Принцип свободного независимого развития всех членов семейства во многом близок либеральным взглядам Сорокина раннего периода. Правда, рос сийский социолог был более осторожен по сравне нию с французским в очерчивании границ индивиду ализма, настаивая на важности гармонии между по лами и поколениями. Дополню картину еще несколькими мазками. Безоговорочному предпочтению Ф. Ле Пле, Ф. Эн гельсом и П. Сорокиным моногамии сопутствовал столь же единодушный негативизм относительно патриархальной семьи, однозначно воспринимаемой "дряхлеющей", отживающей своей век. Нельзя не подчеркнуть недооценку всеми исследователями инерционности социальной жизни, целых культур ных образований. К слову, даже в конце XX века невозможно с достоверной вероятностью предска зать момент полной исчерпанности устоев традици онной семьи. С другой стороны, социологам не было дано вырваться за пределы сформировавшегося в обыденном сознании образа семьи как исключитель но моногамного, ибо практика не представляла сколько-нибудь калорийной пищи для ума; скорее всего, это положение вкупе с научной добросовест ностью сдерживало исследователей от эскапизма. В то же время каждый из названных деятелей внес свою лепту в выявление прогрессивных сторонтрансформации семьи. Так, Ле Пле усмотрел множествен ность моделей, Энгельс — гибкость эволюционного потенциала, Сорокин — перспективность формирую щихся супружеских ценностей. Кстати, последний на редкость предугадал нарождение основополагающих начал так называемой брачной семьи. - 228- Одно бесспорно: ведущие теоретики прошлого, анализируя семейные процессы в рамках социальной матрицы, преподнесли потомкам урок сдержаннос ти, достойной умеренности в прогнозировании. Иными словами, они вполне осознавали, что никто не может с полной ответственностью претендовать на детальное предсказание путей развития семьи. § 2. Будущая семья: гипотезы исследователей XX столетия В известном смысле представить себе вероятности XXI века означает попытки вычленить в современ ных изменениях, в данном случае относящихся к семье, стабильные тенденции с учетом инерционнос ти социальных и культурных структур. Следуя этому тезису, можно утверждать, что, несмотря на негатив но оцениваемые обыденным и отчасти научным со знанием умножение числа разводов, внебрачных сек суальных контактов, снижение уровня рождаемости и т. п., незыблемость института семьи, в принципе, ни один аналитик не ставит под сомнение. Вопрос лишь в одном: какую форму он примет? Ряд исследователей во многих странах, начиная с 70-х годов, настойчиво проводят идею концентрации семейной жизни скорее вокруг брака, чем вокруг детей, акцентируя тем самым рост значимости супру- 229- жеских отношений (5—10) . Не буду скрывать: мне лично такая позиция представляется наиболее симпа тичной и наименее уязвимой. Само собойразумеется, каждому из авторов этот союз видится по-своему, что не суть. Вот как он описывается, к примеру, аме риканским социологом Р. Вейсом (6). Развертывание каких закономерностей, по его наблюдению, отра зится на институте семьи? Особую значимость специ алист приписывает скачкообразному росту дохода, увеличению продолжительности обучения мужчин и женщин, эффективности контроля за деторождением и расширению личностной автономии. Несколько фрагментов, надеюсь, позволят конкретизировать общую схему социолога. В индустриальных странах, и особенно, в США наметился постоянный рост личного дохода. Одно из ожидаемых прямых следствий — уменьшение семей ной взаимозависимости, освобождение супружеской пары от необходимости тщательно планировать фи нансы. Достаток, по-видимому, откроет возмож ность для многих замужних женщин из низших эко номических страт профессионально не трудиться, а в высших слоях — снять с жены ответственность за домашние работы: в обоих случаях будет устранена решающая причина семейного напряжения — отно сительная бедность. Материнство станет деятельнос тью, занимающей лишь часть времени, ипотомужен77 Оговорюсь сразу: ни в коем случае нельзя сближать, а тем более отождествлять, как это подчас делается, "супружес кую" семью с "нуклеарной", иными словами, сравнивать содержание с формой (11, с. 253, 12, с. 104). -230- щина сможет свободно развивать свои профессио нальные и/или личные интересы, что в конечном счете приведет к снижению ее социокультурной зави симости от мужа. Люди, уверен аналитик, использу ют деньги и для того, чтобы получить больше про странства. Супружеская пара станет проживать отдельно от других взрослых, включая и детей, на протяжении всей брачной жизни. Важны, разумеется, не только рост дохода, но и его надежность. Уменьшение частоты регулярных обменов с род ственниками понизит теплоту эмоциональных кон тактов сними, изолируетнуклеарную семью. Вдоба вок интенсификация мобильности затруднит под держку дружественных связей, брачные партнеры будут выну ждены в б о лыпей степени полагаться друг на друга. При этом в среде среднего класса стабиль ность ассоциируется с надежной карьерой, у рабочего класса — непосредственно с семейными ценностями. В решающую сферу жизни превратится образова ние. Продвинуться по службе во второй половине столетия, по Вейсу, становится возможно почти ис ключительно при помощи дополнительного образо вания. Увеличение сроков образования опосредован но отразится на семье, таккак оно отсрочиваетвступление в профессиональную деятельность индивида порой до начала третьего десятилетия его жизни; помимо того, длящееся обучение видоизменяет инте ресы и ценности человека. В описанных условиях индивиду нелегко решиться на брак и еще меньше быть уверенным в его продолжительности. В то же время люди, состоящие в сожительстве, вероятно, будут чувствовать склонность к официальному браку отчасти как утверждение своей искренности к -231 - партнеру, а отчасти, чтобы манифестировать родст венникам и ближайшему окружению, что "они пара". Еще одно видимое последствие длительного обуче ния, сказывающееся на прочности семьи, — слож ность совместимости двух непрерывно изменяющих ся людей. И, наконец, есть убедительные основания полагать, что рост числа женщин, получивших пре стижную профессию, скажем, специальность врача или ботаника, будут стремиться к практическому применению своих знаний. Не секрет, карьера жены, имеющей обозначенную профессию, создает психоэ моциональные трудности для мужа. По-видимому, продолжает теоретик, какому-то числу мужчин и женщин окажется по плечу организовать семейную жизнь наподобииработы, где обязанностираспределены относительно поровну, и таким образом удаст ся избежать потери энергии. Однако легко предви деть: во многих случаях такого результата достичь не удастся, что неизбежно будет приводить к стрессо вым ситуациям. Наиболее очевидное следствие массового распро странения методов контрацепции — предоставление молодым парам возможности самим решать: иметь ли детей и, если иметь, то когда. Вполне оправдано ожидание, что пары, особенно те, которые заканчи вают профессиональное обучение, создадут семью относительно поздно. Родители не только станут старше, но и, вероятно, более дистанцированы от своих детей. Итак, материальное изобилие, мотива ция на карьеру, удлинение сроков образования, по вышение эффективности контрацепции — все это, на взгляд Р. Вейса, наверняка снизит значимость взаи-232 - моотношений родителей и детей. Тому же, кстати, "сгТособствует и передача основной части забот внесемейным воспитателям. Ребенок станет проводить большую часть года в школе, а лета — в лагере. Не только пространственное отделение, но и эмоцио нальное отчуждение от родственной группы форми руют у молодых людей представление о себе как от вечающих в решающей мере за выработку собствен ного экзистенциального мира. Этика самореализации ставит, как правило, вер ность браку в прямую зависимость от того, что он открывает для личности. Ограничусь на данном этапе панорамным имп рессионистским заключением — ожидалось, что брак где-то лет через двадцать—двадцать пять будет основываться на эмоциональной интимной связи, на прямик зависящей от наличия постоянной атмосфе ры доверия между партнерами и от веры каждого из них в преданность и понимание другим-Л семье ко личество детей сведется к минимуму, появление их планируется на довольно поздней стадии брака, и, хотя каждый ребенок будет желанный, ответствен ность по уходу за детьми в значительной мере возложется на профессионалов. Рисуя ближайшие перспективы, американский социолог осознавал ре альность сосуществования, наряду с идеальным типом, по меньшей мере, еще многие годы и других моделей семьи, в том числе альтернатив моногамии. Исследуя в конце 70-х—начале 80-х годов россий скую городскую семью, я убедился в том, что некото рые из гипотез Р. Вейса (и не только его, а скажем, У. Гуда и Р. Хилла) находят себе убедительное под- 233 - тверждение. Мною, в частности, благодаря анализу имманентных закономерностей семьи было выявле но многообразие ее типов и моделей (8). И наиболее важное—на общем фоне предпочтительность супру жеской (в терминологии англоязычных специалис тов — брачной) семьи не вызывала сомнения. Прав да, ее суть не сводилась, как полагал исследователь из США, к радикальным преобразованиям только горизонтальных отношений — установлению равно правия и эмоционального созвучия жены и мужа — это лишь одна сторона, другая — не менее важная — становление новых вертикальных взаимоотноше ний, исключающих зависимость детей от родителей. В этом плане первая проблема возникла в связи с обособлением в сексуальности гедонизма от прокреации. Сколько-нибудь последовательный гедонизм требует эффективного контроля над зачатием, созна тельная прокреация—разработанной системы внут рисемейного планирования. Вторая проблема — вы явление путей и средств распространения базовых супружеских ценностей (интимность — автономия) на межпоколенные отношения. И еще одно принципиальное замечание. Амери канский социолог верно уловил важность для станов ления брачной семейной модели развертывания и уг лубления интимности, но совершенно проигнориро вал субкультурную половую автономию. Во второй половине 80-х годов дальнейшую судь бу семьи рельефно высветил французский социодемограф Л. Руссель (10). Какую можно выдвинуть в качестве правдоподобной гипотезу относительно перспектив семьи? — задается вопросом исследова тель. И размышляет: есть основания полагать, что -234- будущее любовного чувства, страсти представляется отнюдь не в радужном свете. Сильные чувства, се рьезные клятвы, высокая готовность к страданиям вряд ли совместимы с заботой о независимости (авто номии), свойственной молодым поколениям. Спору нет, и в третьем тысячелетии не перестанут влюблять ся, но, по-видимому, у многих она (влюбленность) будет сопровождаться сдержанностью и опасениями. Звучит, не правда ли, парадоксально? Любить, но умеренно. Именно это противоречие, согласно аналитику, приводит к возникновению модели супружества, ба зирующейся на непринужденной гибкой солидарнос ти между мужем и женой. Л. Руссель обозначил такую идеальную форму — "семья-клуб" (la familleclub). Термин буквально не переводится на русский. Смысл его вотв чем. Здесь не претендуют на великую любовь, супруги главным образом ищут доброго со гласия, баланса страдания и удовольствия, решения принимаются в результате предварительных перего воров. Ребенкаво многом воспринимаюткак партне ра, за которым признаются определенные права, но и ожидают взаимен получить "воздаяние". Словом, речь идет об общности, функционирующей на основе своего рода контракте, и достаточно одному из суп ругов отречься от него, чтобы договор утратил силу. Эта модель, стало быть, является по сути "отменяе мой", разрыв принимает характер не краха или провала, а эвентуальности, всегда возможной в соот78 Под разрывом (rupture) понимается не только развод (di vorce), но и окончательное разделение (separation) всех, кто вел какое-то время совместную жизнь. - 235 - ветствии с принятыми условиями. Поэтому в данном случае законный брак и свободный союз (cohabit) почти не различаются. Выбор между этими двумя формами брака связан скорее с соображениямиудобства, нежели с принципами. Ассоциативные пары, с точки зрения социолога, в ближайшие годы будут умножаться в своем числе по сравнению с другими моделями, поскольку они лучше соответствуют "коллективным представлени ям", на которые действует наиболее сильная инер ция. То, что социально очевидно, как правило, не может быть краткосрочным. Пока сравнительно большая часть населения сожительствует до офици альной регистрации брака, пока развод — обыден ное дело, подобная практика, пусть ее даже осужда ют, рассматривается молодыми поколениями как нормальное явление. Частота распространения при дает указанным парам легитимность, а легитим ность, в свою очередь, обеспечивает им сохранность, по крайней мере, на продолжительное время. Насколько устойчивы обозначенные тенденции? Л. Руссель убежден — и я с ним солидарен: при усло вии, что никакой чрезвычайный кризис не потрясет общество , брак и семья в ближайшие десятилетия будут эволюционировать в том же направлении — культурная инерция будет следовать своей логике. 79 К вероятным экстернальным влияниям, которые могут пред ставлять более или менее серьезную угрозу современному равновесию вообще и семейным моделям в частности, фран цузский аналитик относит: внезапные углубление экономи ческого кризиса, непредвидимые последствия эпидемии СПИД'а и нерегулируемый прогресс биологии и генетики (точнее, евгеники). -236- Практика большинства пар будет, безусловно, раз виваться, поскольку инерция означаетнетоптаниена месте, а медленное продвижение в том же направле нии. Не исключено, более отчетливо проявятся неко торые второстепенныереакции (относящиеся к мень шинству), но они не приведут ни к реставрации про шлого , ни к застою. Значит, вряд ли можно ожи дать спонтанного развития действительно новых установок по отношению к брачности и рождаемос ти. Сохранитсяиньшешнийплюрализммоделей.при этом привилегированное место займет "семья-клуб". Новое положение женщины, ее равенство с мужчи ной, исчезновение кардинальных различий между женскими и мужскими ролями — все это, вероятно, еще более утвердится. Наконец, институциональные аспекты брака станут менее значимы; последнее, без условно, будет способствовать сохранению и даже увеличению числа свободных союзов во всех возрас тных когортах. Возможно, но маловероятно, что противодействие описанному положению вещей приведет к формированию нового проекта семейной жизни, и подобная концепция приобретет четкие очертания, достаточные для переориентации тенден ций, которые, начиная с 1970 г., изменяют всю мат80 Ряд российских демографов, озабоченных резким падением рождаемости, призывают вернуться к семье, гарантирующей многодетность (13). Трудно вообразить, что в ближайшее время большинство супружеских пар вновь воспримут контрацепцию как преступную уловку, противную природе, и согласятся отказаться от контроля ради благих призывов "ученых" мужей, настаивающих на необходимости иметь "запасных детей". -237 - римониальную систему. Версия не слишком ориги нальная, но речь как раз и идет о самоочевидном. Французского социолога независимо поддержи вает английский: никогда раньше мужчины, женщи ны и дети, замечает Р. Флетчер, как в семье, так и вне ее не имели такой личной свободы, равенства стату сов и взаимопонимания, как сегодня (9). Семья в Великобритании, по его убеждению, сформирова лась в соответствии с принципами индустриального общества — общества высокого материального и морального благополучия, обеспечения прав челове ка и социальной справедливости. Мало того, эта мо дель постепенно превращается в универсальную при надлежность всего человечества '. Правомерен вопрос: как этот универсум может быть вкратце охарактеризован? Семья, по мнению исследователя, оставаясь первичной домашней об щностью социума, превратилась в самую интимную группу, обладающую близко разделяемым чувством солидарности и отвечающую глубоким, взаимно тре бовательным личным потребностям. Вступить в этот союз желают не только большинство англичан (по меньшей мере, 80% опрошенных), но и фактически состоят в нем, стремясь при этом к сохранению и усовершенствованию брака. В согласии с Г. Горером (5), социолог представляет наиб о лее перспектив ную модель семьи — функционирующую, разумеет ся, рядом с другими, — как "брак между добрыми 81 Как тут не вспомнить положение Ф. Ле Пле об англосаксон ском приоритете. -238- друзьями" ("The Marriage of Good Friends"). И рас крывает метафору: не любовь или сексуальное удо вольствие, а семья самоценна; брак же — совместное создание жизни и совместное выращивание детей. Французская "семья-клуб" и английский "брак между добрыми друзьями" в известной мере отража ют национальную специфику, но в целом речь идет, нет сомнений, о становлении "брачной" семьи. Еще одно важное обстоятельство. Р. Флетчер не менее последовательно, чем Л. Руссель, проводит мысль о взаимозависимости семьи и общества. Прогресс ин дивида, семьи, нации становится великим не только благодаря вглядыванию в себя, самоуглублению, но также и благодаря преданности целям, лежащим вне этих границ, — убежден английский аналитик. И продолжает: мы не найдем стабильную, гармонич ную семью, в которой индивид живет, сидя у телеви зора, занятый исключительно созерцанием внутрен него мира. Но если в критический момент нашего времени люди посвятят себя сотрудничеству с други ми, формированию общества, чьи нравственные принципы ясно стоят перед ними, то мы станем более энергичными, а наша жизнь — более осмысленной, исчезнет страх за стабильность, здоровье, счастье и тип семьи, который сегодня формируется (9, с. 269). Согласимся, несмотря на безудержный пафос, суть идеи верна—семья изменяется как по законам обще ства, так и по своим собственным, что и открывает простор для проявления личностного многообразия. Опираясь на аналитические исследования ряда зарубежных социологов и свой собственный эмпири ческий материал, я попытался уточнить, что проис-239- ходит с семьей и каковы возможные пути ее дальней шего развития. Во всяком случае, реальность моно гамии невозможно поставить под сомнение. Однако если говорить о современной семье, то приходится употреблять множественное число. Действительно, фактическая картина мозаична и всецветна . С одной стороны, исследования, проведенные в США и во многих странах Европы (включая Рос сию), подтвердили идею репрезентативности веками выпестованной цивилизацией моногамии. Необхо димо осознать, что жизнестойкость этого института предопределена богатством его эволюционного по тенциала и инертностью культуры. Отсюда не покажется чрезмерным утверждение о неисчерпаемости ценностей моногамии, по меньшей мере, и в первые десятилетия XXI столетия. Уходя щий век обнаружил уникальный "ландшафт". Зафик сированы "следы" патриархального типа (состояние коего и дает, по-видимому, основание для дискуссий вокруг кризиса семьи), пик детоцентристского (по крайней мере, в России) и становление супружеского (минимально унифицировэнного, открывающего перспективу для личностного самовыражения — поразному обозначаемого в различных странах — и наиболее уязвимого). Вместе с тем вскрыто многооб82 Надобно заметить, эта вселенская многиграсочность подчас отражается на логике рассуждений специалистов о тех или иных сторонах трансформирующейся моногамии. Так, Р. Зндер утверждает: "Сексуальная верность по-прежнему является идеалом". И тут же: "Вопреки возросшим требова ниям к любви и счастью в супружестве растет толерантность к свободе (сексуальной. — С. Г.) партнера" (11, с. 281, 282). Как хотите, так и понимайте. - 240- разие действующих моделей в границах того или иного типа семьи. С другой стороны, высветились основания для утверждения, что альтернативные мо дели (к примеру, cohabit, remarriage, stepfamily) не случайны и, вероятно, еще не до конца себя раскры ли. Лишь об одной форме — коммуне (la communaut) — можно, не боясь ошибиться, сказать — она себя в целом исчерпала. Выбор легко распадающих ся связей в рамках стабильного коллектива, кото рый отвергает любые обязательства и правила, со вершенно очевидно, относится к разряду утопий. Литература Несколько предварительных замечаний 1. Комаров М. С. Введение в социологию. Учебник для высших учебных заведений. М.: Наука, 1995; ФроловС. С. Социология: Учебник. М.: Наука, 1994; Социология: Курс лекций. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1994. 2. Социология. Учебное пособие. СПб.: ВПТШ МВД РФ, 1994. 3. Аннотированная библиография по проблемам семьи (1981—1990 гг.) /Отв. редактор С. И. Голод. М.: Центр общечел. ценностей, 1993. 4. Fletcher R. The Shaking of the Foundations. Family and Society. London and New York: Rounledge, 1988. Глава I 1. Гуд У. Социология семьи // Социология сегодня. Проблемы и перспективы. М.: Прогресс, 1965. 2. Бергер П. Приглашение в социологию. Гуманисти ческая перспектива. М.: Аспект Пресс, 1996. 3. Морган Л. Г. Дома и домашняя жизнь американ ских туземцев. Л.: Ин-т народов Севера, 1934. 4. Морган Л. Г. Древнее общество или исследование линий человеческого прогресса от дикости через вар варство к цивилизации. Л.: Ин-т народов Севера, 1934. -242- 5. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собст венности и государства. М.: Политиздат, 1978. 6. Ковалевский M. M. Ученый, государственный и общественный деятель и гражданин. Пг.: Т-во А. Ф. Маркса, 1917. 7. КовалевскийМ. Социология. СПб.: Типогр. М. М. Стасюлевича. 1910, т. II. 8. Мокиевский П. Две новые работы школы Ле-Пле // Русское богатство, 1895, № 2. 9. Де-Турвиль А. Социальная наука представляет ли науку? СПб., 1895. 10. Ле-Пле Ф. Основная конституция человеческого рода. М., 1897. 11. Malinovski В. Sex and repression in savage society. Cleveland and New York: Meridian Books, 1963. 12. Сорокин П. Брак в старину (многоженство и многомужество). Рига, 1913. 13. Сорокин П. К вопросу об эволюции семьии брака у зырян // Известия Архангельского общества изуче ния русского Севера, 1911, № 1, 2. 14. Сорокин П. Кризис современной семьи // Ежеме сячный журнал литературы, науки и общественной жизни, 1916, № 1,2. 15. Голосенко И. А. Социология Питирима Сороки на // История буржуазной социологии первой поло вины XX века. М., 1987; Его же. Питирим Сорокин: судьба и труды. Сыктывкар, 1991. Глава II 1. Sorokin P. The American Sex Revolution. Boston: Porter Sargent Publishers, 1956. -243- 2. Foucault M. The History of Sexuality. Harmondsworth: Pelican, 1981. 3. LuhmannN. Love as Passion. The Codification of Intimacy. Harvard University Press. Cambridge, 1986. 4. Giddens A. The Transformation of Intimacy: Sexual ity, Love and Eroticism in Modern Societies. Stanford: Stanford univ. press, 1992. 5. GoodeW. World Revolution and Family Patterns. New York: Free Press. 1963. 6. KonigR. Die Familie der Gegenwart. Ein interkulturellel Vergleich. Munchen, 1974. 7. Fletcher R. The Shaking of the Foundations. Family and Society. London, Routledge, 1988. 8. Roussel L. La Famille incertaine. Paris, Editions Odile Jacob 1989. 9. Харчев А. Г. Брак и семья в СССР. Опыт социоло гического исследования. М.: Мысль, 1964. 10. Клецин А. А. Социология семьи // Социология в России. М.: На Воробьевых, 1996. 11. Антонов А. И., Борисов В. А. Кризис семьи и пути его преодоления. М.: ИСАН, 1990. 12. Бестужев-Лада И. В. Будущее семьи и семья буду щего в проблематике социального прогнозирова ния //Детность семьи: вчера, сегодня, завтра. М.: Фи нансы и статистика, 1986. 13. Плотников А. Д. Положениемолодойроссийской семьи // Преемственность поколений: диалог куль тур. Международная конференция. СПб.: СПбГУ, 1996. 14. Сорокин П. Кризис современной семьи // Ежеме сячный журнал литературы, науки и общественной жизни, 1916, № 1, 2. -244- 15. Goode W. Family disorganisation // Contemporary Social Problems / Ed. by R. Merton. N. Y., 1961. 16. АНТОНОВА.И. Депопуляция и кризис семьи в постсоветской России: кто виноват и что делать? // Вестник Московского университета. Серия 18. Соци ология и политология, 1995, № 2. 17. Голод С. И. Стабильность семьи: социологичес кий и демографический аспекты. Л.: Наука, 1984. 18. Эволюция семьи и семейная политика в СССР / Ред. А. Г. Вишневский. М.: Наука, 1992. 19. Воспроизводство населения в СССР / Ред. А. Г. Вишневский, А. Г. Волков. М.: Финансы и ста тистика, 1983. 20. Голод С. И. XX век и тенденции сексуальных от ношений в России. СПб.: Алетейя, 1996. 21. Пушкарева Н. Л. Семья, женщина, сексуальная этика в православии и католицизме: перспективы сравнительного подхода // Этнографическое обозре ние, 1995, № 3. 22. Вагабов М. В. Ислам и семья. М.: Наука, 1980. 23. Вишневский А. Г. Демографическая революция. М.: Статистика, 1976. 24. Яковлева Г. В. Охрана прав незамужних женщин. Минск: Изд-во БГУ, 1979. 25. Демографические перспективы России. М.: Республ. информационно-издательский центр, 1993. 26. Михеева А. Р. Феномен сожительства в сибир ской деревне: новая форма семьи или продолжение традиции? // Социологические аспекты перехода к рыночной экономике (материалы к XIII Всемирному социологическому конгрессу). 4.1. Проблемы соци-245- альнои адаптации к изменяющимся условиям жизни. Новосибирск: ИЭ и ОПП СО РАН, 1994. 27. Шлиндман Ш., Звидрннып П. Изучение рождае мости (по материалам специального исследования в Латвийской ССР). М.: Статистика, 1973. 28. Семья в Российской Федерации. М.: Госкомстат России, 1994. 29. Дарений Л. Е. Формирование семьи. М.: Статис тика, 1972. 30. Голофаст В. Б. О взаимосвязи подходов в изуче нии семьи // Социологические проблемы семьи и мо лодежи. Л.: Наука, 1972. 31. Семенова Л. Н. Очерки истории быта и культур ной жизни России: первая половина XVIII в. Л.: Наука, 1982. 32. Жирнова Г. В. Брак и свадьба русских горожан в прошлом и настоящем. М.: Наука, 1980. 33. Басаева К. Д. Семья и брак у бурят (вторая поло вина XIX—начало XX века). Новосибирск: Наука, 1980. 34. Попов Б. Н. Социалистические преобразования семейно-брачных отношений у народов Якутии. Но восибирск: Наука, 1987. 35. Липинская В. А., Сафьянова А. В. Свадебные об ряды русского населения Алтайского горного окру га // Русский народный свадебный обряд. Л.: Наука, 1978. 36. Бергер П. Приглашение в социологию. Гумани тарная перспектива. М.: Аспект Пресс, 1996. 37. Adams В. The Family a sociological interpretation. San Diego: HB, 1986. -246- \ 38. Лисовсиш В. Т. Эскиз к портрету. М.: Молодая гвардия,1969. 39. Ганицкая О. А. Этнос и семья // Советская этно графия, 1974, №3. 40. Чуйко Л. В. Браки и разводы. М.: Статистика, 1975. 41. Мирхасимов С. М. Социально-культурные изме нения и отражение их в современной семье сельского населения Узбекистана // Советская этнография, 1979, №1. 42. Лапинып А. Брачная избирательность в Латвий ской ССР // Социально-демографические исследова ния семьи в республиках Советской Прибалтики. Рига, 1980. 43. Общий свод по Империи результатов разработки данных Первой всеобщей переписи населения, произ веденной 28 января 1897 г. Т. 1. СПб., 1905. 44. Фести П., Приу Ф. Разводы в Европе после 1950 г. // Развод. Демографический аспект / Ред. А. Г. Волков, Л. Е. Дарский. М.: Статистика, 1979. 45. Волков А. Г. Семья — объект демографии. М.: Мысль, 1986. 46. Бурова Н. С. Социология и право о разводе. Минск, 1979. 47. Седельников С. С. Позиции супругов и типологи ческие особенности реакций на развод //Социологи ческие исследования, 1992, № 2. 48. Conunaille J. et Boigeol A. Divorce, milieu Social et situation de la femme. Economie et Statistique, Février, 1974. 49. Christensen H. Timing of first pregrancy as a factor in divorce: a cross-cultural analysis. Eugenics Quarterly, 3. 1963. -247- 50. Roussel L. Sociographie du divorce et divortialité // Population, 1993, 4. 51. Синелышков А. Б. Социально одобряемые при чины развода в прошлом и настоящем // Социологи ческие исследования, 1992, № 2. 52. Christensen H. and Gregg Ch. Changing Sex norms in America and Scandinavie/ Journal of Marriage and the Family, 1970, November. Глава III 1. Харчев А. Г. Брак и семья в СССР. Опыт социоло гического исследования. М.: Мысль, 1979. 2. Сорокин П. А. Система социологии. Пг., 1920, т. 1. 3. Щепаньскнй Я. Элементарные понятия социоло гии. М.: Прогресс, 1969. 4. Бромлей Ю. В., Кашуба М. С. Брак и семья у наро дов Югославии. М.: Наука, 1982. 5. Сиверцева Т. Ф. Семья в развивающихся странах Востока (социально-демографический анализ). М.: Наука, 1985. 6. Латышева И. А. Семейная жизнь японцев. М.: Наука, 1985. 7. ГюнтерГрасс—Кэндзабуро Оэ — Вчера, полвека назад // Иностранная литература, 1997, № 2. 8. International Comparative Survey Relative to Chil dren and Family Report. Yourth Affairs Administra tion. Managment and Coordination Agency. Tokyo, 1996. 9. Волков А. Г. Семья — объект демографии. M.: Мысль, 1986. - 248 - 10. Ата-Мирзаев О. Многодетная женщина: социаль но-демографический анализ // Женщина на работе и дома. М.: Статистика, 1978. 11. Вагабов М. В. Ислам и семья. М: Наука, 1980. 12. Алиакберова H. M. Рождаемость в сельской семье // Демография семьи (Научные труды Среднеа зиатского гос. ун-та). Ташкент, 1980. Т. 604. 13. The Blackwell Dictionary of Twenties-Century So cial; Thought / Ed. by W. Outhwaite and T. Bottomore, 1993. 14. Панкратова M. Г. Сельская женщина в СССР. М.: Мысль, 1990. 15. Иозинг М. А. Брачные установки студентов Тар туского и Тбилисского госуниверситетов // Социаль ные и демографические аспекты исследования брака, семьи и репродуктивных установок. Всесоюзная на учная конференция. Ереван: НИИЭП Госплана Арм. ССР, 1993. 16. Моногарова Л. Семья как хранитель культурных ценностей и передатчик традиций у таджиков и памирских народов // Семья на пороге третьего тысяче летия. Материалы международной научно-практи ческой конференции. М.: Центр общечел. ценностей, 1994. 17. Ческидов С, Махамадкаримов С. Особенности сельской семьи в зоне влияния крупного города // Демография семьи. Ташкент, 1980. 18. Кочкунов А. С. Традиции и инновации в совре менной киргизской сельской семье // Советская этно графия, 1985, №5. 19. Каштчибаши Ч. Ценность детей: Некоторые со циально-психологические детерминанты рождае-249- мости в Турции // Как изучают рождаемость. М.: Статистика, 1983. 20. Мирхасимов С. М. Социально-культурные изме нения и отражение их в современной семье сельского населения Узбекистана // Советская этнография, 1979, №1. 21. Каштаненкова И. И., Назарова X. Сравнитель ный социально-демографический анализ городской и сельской семьи в Узбекистане // Демография семьи. Ташкент, 1980. 22. Смирнова Я. С. Культурное взаимодействие и семья (по материалам Северного Кавказа) // Совет ская этнография, 1977, № 5. 23. Гаджиева С. Ш., Янкова 3. А. Дагестанская семья сегодня. Махачкала, 1978. 24. Товуу Н. О. Семья в межэтнической среде (на ма териалах Республики Тыва). М.: АО Энергофининвест, 1997. 25. Goode W. Family disorganisation // Contemporary Social Problems /Ed. by R. Merton. N.Y., 1961. 26. Гуревич А. Я. Категории средневековой культу ры. M.: Искусство, 1984. 27. Григорович Д. В. Избранные произведения. М.— Л.: Гослитиздат, 1959. 28. Ариес Ф. Возрасты жизни // Философия и методо логия истории. М.: Прогресс, 1977. 29. Пчелинцева Н. Д., Соловьева Л. Т. Традиции родственной солидарности у народов Закавказья // Семья на пороге третьего тысячелетия. Материалы международной научно-практической конференции. М.: Центр общечел. ценностей, 1994. -250- Глава IV 1. Берельсон Б. Некоторые заметки о регулировании процессов народонаселения // Проблемы народона селения. М.: Прогресс, 1977. 2. National family policies in EC-Countries in 1991. Vol.1. Brussel, 1992. 3. Панкратова M. Г. Функция семьи в понимании со временного сельского жителя // Производственная де ятельность женщин и семья. Минск: Изд-во БГУ, 1972. 4. ЭглитеП. А. Приближение фактического числа детей в семье к желаемому ими // Перспективные тенденции развития населения Латвийской ССР. Рига: Зинатне, 1986. 5. Джумагулов А. Семья и брак у киргизов Чуйской долины. Фрунзе, 1960. 6. Поршнев Б. Ф. Функция выбора — основа личнос ти // Проблемы личности. Материалы симпозиума. М.:ИФАНСССР, 1969. 7. Анохин П. К. Философские аспекты функциональ ной системы//Философские проблемы биологии. M. : Наука, 1973. 8. Голод С. И. Стабильность семьи: социологический и демографический аспекты. Л.: Наука, 1984. 9. Сысенко В. А. Устойчивость брака. Проблемы, факторы, условия. М.: Финансы и статистика, 1981. 10. Малахов Б. Б. Семейная психотерапия сексуаль ных нарушений у женщин, возникших на ранних эта пах брака // Семейная психотерапия при нервных и психических заболеваниях. Л.: Медицина, 1978. - 251 - 11. Дробницкий О. Г. Понятие морали. М.: Наука, 1974. 12. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд. Т. 2. 13. Баткин Л. М. Итальянское Возрождение в поис ках индивидуальности. М.: Наука, 1989. 14. ВолковА. Г. Семья — объект демографии. М.: Мысль, 1986. 15. Goode W. Family disorganization // Contemporary Social Problems / Ed. by R. Merton. N.Y., 1961. 16. Монтень M. Опыты. M.— Л.: Наука, 1960. 17. Кон И. С. Открытие "Я". М.: Политиздат, 1978. 18. Баткин Л. М. Итальянские гуманисты: стиль жизни, стиль мышления. М.: Наука, 1978. 19. Clinebell H., Ciinebeli С. The Intimate Marriage. N.Y.: Harper and Row, 1970. 20. Intimate relationships. Beverly Hills. Calif., 1987. 21. Янкова 3. А. Городская семья. М.: Наука, 1979. 22. Кореневская В. Семья и нравственная ориентация женщин // Динамика изменения положения женщин и семья. М.: ИКСИ АН, 1972. 23. Кутсар Д. Я. Управление отношением другого че ловека к себе — ресурс качества супружеских отно шений // Социологические исследования вопросов демографии, семьи и здравоохранения. Материалы конференции социологов Советской Прибалтики. Вильнюс: ИФСиП, 1987. 24. Рапопорт С. О системе норм семейного поведе ния //Молодая семья. М.: Статистика, 1977. 25. Ковалев Г. А. Психическое развитие ребенка и жизненная среда // Вопросы психологии, 1993, № 1. 26. Керш П. К. Семейный контекст: удовлетворен ность супружеством, родительский стиль и речевое поведение с детьми // Вопросы психологии, 1990, № 2. -252- 27. Кон И. С. Ребенок и общество. М.: Наука, 1988. 28. Гурко Т. А. Родительство в изменяющихся социо культурных условиях // Материалы I Российской лет ней школы по женским и тендерным исследованиям. М.: МЦГИ, 1997. 29. Семья и воспроизводство населения // Семья и общество./ Отв. ред. А. Г. Харчев. М.: Наука, 1982. 30. Леванов Е. Е. Семейное воспитание: состояние и проблемы//Социологическиеисследования, 1979, № 1. 31. Филиппов Ф. Р. Дети в стране развитого социа лизма // Социологические исследования, 1979, № 4. 32. Соколова Е. Т. Самосознание и самооценка при аномалиях личности. М.: МГУ, 1989. 33. Сепс Д. Социологические исследования семей не совершеннолетних правонарушителей // Социологи ческие исследования вопросов демографии, семьи и здравоохранения. Материалы конференции социоло гов Советской Прибалтики. Вильнюс: ИФСиП, 1987. 34. Корчак Я. Как любить детей. Минск, 1980. 36. Ковач Ф. А., Ковач К. П. Взаимоотношения в супружеской паре, стиль родительского поведения и развитие трехлетнего ребенка // Вопросы психоло гии, 1989, № 4. Глава V 1. Хвостов В. М. Женщина и человеческое достоин ство. М.: Изд-во Г. А. Лемана, 1914. 2. Абрамович Н. Я. Женщина и мир мужской культу ры: Мировое творчество и половая любовь. М.: Сво- 253 - бодныйпуть, 1913; Ашкинази И. Г. Женщина и чело век: О. Вейнингер и его книга "Пол и характер". СПб.: Посев, 1909; Ломброзо Ч., Ферри Д. Женщи на— преступница и проститутка. Киев, 1897. 3. Мечников И. И. Этюды оптимизма. М.: Наука, 1987. 4. Лосев А. Ф. Диалектика мифа // Из ранних произ ведений. М.: Правда, 1990. 5. Прудон /П. Ж./. Порнократия или женщина в на стоящее время. М., 1876. 6. Папер М. О праве женщин на любовь и свободное развитие собственной личности. М., 1915. 7. Кей Э. Любовь и брак. М., 1907. 8. Цеткин К. Женский вопрос. Гомель, 1925. 9. Уэстоф Ч. Возможности прогнозирования рожда емости в развитых странах // Как изучают рождае мость. М.: Финансы и статистика, 1983. 10. Зидер Р. Социальная история семьи в Западной и Центральной Европе (конец XVIII—XX вв.). М.: Гуманитарн. изд. центр ВЛАДОС, 1997. 11. Вестник статистики, 1988, № 1. 12. Докладо развитии человека за 1995 год. ООН, 1996. 13. Хоткина 3. А. Тендерная асимметрия в сфере за нятости // Материалы I Российской летней школы по женским итендерным исследованиям. М.: МЦГИ, 1997. 14. MyrdalA. and Klein V. Women's Two Roles — Home and Work. London, 1968; The Employed Mother in America // Ed. by F. Nye and L. Hoffman. Chicago, 1963; Komarowsky M. Women in the Modern World. Their Education and Their Dilemmas. Boston, 1953; Chombart de Lauwe M. Images de la femme dans la société. Paris, 1964. -254- 15. Харчев А. Г., Голод С. И. Профессиональная ра бота женщин и семья (социологическое исследова ние). Л/. Наука, 1971. 16. Ryffel-Gerike Ch. Manner in Familieund Beruf: Eine empirische Untersuch zur Situation schweizer Ehemanner. Dissenhofen: Ruegger, 1983. 17. Голод С. И. Российское население сквозь призму тендерных различий // Качеств о населения Санкт-Петербурга, ч. II. СПб.: Европейский дом, 1996. 18. Мольтманн-Вендель Э. И сотворил Бог мужчину и женщину .(Феминистская теология и человеческая идентичность.) // Вопросы философии, 1991, № 3. 19. Хилл Р. Семейные решения и общественные меро приятия. Социологический аспект//XII международ ный семинар по исследованию семьи. M.: CCA и ИКСИ АН, 1972. 20. Курильски-Ожвэн Ш., Арутюнян М. Ю., Здравомыслова О. М. Образ права в Россини Франции. М.: Аспект Пресс, 1996. 21. Roussel L. La Famille incertaine. Paris: Editions Odile Jacob, 1989. 22. Fletcher R. The Shaking of the Foundations. Family and Society. London and New York: Rounledge, 1988. 23. TartlerR. Das Alter der modernen Gesellschaft. Stuttgart, 1961. 24. Социологические очерки о Советской Эстонии. Таллин, 1979. Глава VI 1. Petterson Ch. and Redding R. Lesbian and Gay Fami lies with Children: Implications of Social Science Re-255- search for Policy // Journal of Social Issues, vol. 52. No. 3, 1996. 2. Adams B. The Family. A Sociological interpretation. Orlando, 1986. 3. ВолковА. Г. Семья — объект демографии. — M.: Мысль, 1986. 4. Тольц М. С. Сокращение овдовения как фактор укрепления семьи // Механизм совершенствования управления социальной сферы социалистического общества. М.: 1987. 5. Демографические перспективы России. М.: Респуб лик, информационно-издательский центр, 1993. 6. Население и общество // Информационный бюлле тень Центра демографии и экологии человека ИНП РАН, 1996, №13. 7. Население России. Ежегодный демографический доклад // Евразия, 4 / Отв. ред. А. Г. Вишневский. М., 1993. 8. Население России 1996 // Ежегодный демографи ческий д о к л а д / О т в . р е д . А.Г.Вишневский. М.: ЦДЭИ ИНП РАН, 1997. 9. Ивер-Жалю Э. Монородительская семья во Фран ции // Социологические исследования, 1991, № 5. 10. Население и общество // Информационный бюл летень Центра демографии и экологии человека ИНП РАН, 1996, № 15. 11. Гурко Т. А. Программа социальной работы с не полными семьями. М.: Центр общечел. ценностей, 1992. 12. Основные показатели демографических процес сов в Ленинграде и Ленинградской области // Статис тический сборник. СПб.: Госкомстат России, 1991. -256- 13. Михеева А. Р. Сельская семья в Сибири: жизнен ный цикл и благосостояние. Новосибирск: ИЭ и ОПП СО РАН, 1993. 14. Recent demographic developments in the Member States of the Council of Europe. Strassburg, 1986. 15. Recent demographic developments in Europe, 1995. Мною приводится по: Население России 1996 // Еже годный демографический доклад. М.: ЦДЭИ, 1997. 16. Journal of Social Issues. Vol. 52. No. 3, 1996. 17. Яковлева Г. В. Охрана прав незамужних матерей. Минск: Изд-во БГУ, 1979. 18. Зашеина Г. А. Либерализация половой морали и семья // Становление брачно-семейных отношений. М.:ИСАН, 1989. 19. Российский мониторинг экономического положенияиздоровьянаселения, 1992—1995. Планирование семьи и проблема абортов в Российской Федерации: последние тенденции. Статистический бюллетень. Февраль 1996 г. М., 1996. 20. Roussel L. La Famille incertaine. Paris. Editions Odibe Jacob, 1989. 21. Frost Y. Mans Civilstand och Samboendestatus. Uppsala, 1983. 22. Михеева А. Р. Феномен сожительства в сибир ской деревне: новая форма семьи или продолжение традиций? // Социологические аспекты перехода к рыночной экономике (материалы к XIII Всемирному социологическому конгрессу). 4.1. Проблемы соци альной адаптации к изменяющимся условиям жизни. Новосибирск: ИЭ и ОПП СО РАН, 1994. 23. Мацковский М., Бодрова В. Ценность семьи в со знании различных слоев населения // Семья в пред-257 - ставлениях современного человека. М.: ИС РАН, 1990. 24. Вишневский А. Г. Демографическая революция. М.: Статистика, 1976. 25. Ihinger-Tallman M. and Pasley K. Remarriage Sage Publications. Newbery Park. London. New Delphi, 1987. 26. Мишель А. Марина, Сара, Мишель и Жак // Ку рьер ЮНЕСКО, 1989. Сентябрь. 27. Théry Irène. Remariage et familles composées: des évidences aux incertitudes, Année Sociologique, 1987. 28. Stepparenting. Issues in Theory, Research and Practice / Ed. by Pasley K.and Ihinger-Tallman M. Westport, Connecticut, London, 1995. 29. Гурко Т. А. Особенности личности подростков в разных типах семей // Социологические исследова ния, 1996, №3. 30. Голод С. И. Стабильность семьи: социологичес кий и демографический аспекты. Л.: Наука, 1984. 31. Годвин У. О собственности. М.: Наука, 1958. 32. Комсомольский быт. М.—Л.: Молодая гвардия, 1927. 33. Волков А. Г., Дарений Л. Е. Демографическое развитие семьи //Демографическое развитие в СССР. М.: Финансы и статистика, 1985. 34. Weiss R. The Emotional Impact of Marital Separa tion // Journal of Social Issues. Vol. 32. No. 1, 1976. 35. Henshei A.-M. Swinging: A Study of Desision Mak ing in Marriage//American Journal of Socioly, 78, 1973. 36. Wachowiak D. and Bragg H. Open Marriage and Marital Adjustment // Journal of Marriage and the Fam ily, 42, 1980. -258- 37. Эглите П. А. Приближение фактического числа детей в семьях к желаемому // Перспективные тенденцииразвития населения Латвийской ССР. Рига, 1986. 38.БосанацМ. Внебрачная семья. М.: Наука, 1981. 39. Бессмертный Ю. Л. К изучению матримониаль ного поведения во Франции XII—XIII вв. // Одиссей. М.: Наука, 1989. 40. Голод С. И. Будущая семья: какова она? (Соци ально-нравственный аспект.) М.: Знание, 1990. 41. Зидер Ф. Социальная история семьи в Западной и Центральной Европе (конец XVIII—XX вв.). М.: Гуманитарн. изд. центр ВЛАДОС, 1997. 42. Weiss R. Marriage and the Family in the Near Fu ture // The Family and its Future. A Ciba Foundation Symposium / Ed. by K. Elliott. London, 1970. 43. Шимин H. Д. Семья как общественное явление. Воронеж: изд-во Воронежского ун-та, 1989. Глава VII 1. Харчев А. Г. Брак и семья в СССР. М.: Мысль, 1979. 2. Бестужев-Лада И. В. Будущее семьи и семья буду щего в проблематике социального прогнозирова ния //Детность семьи: вчера, сегодня, завтра. М.: Фи нансы и статистика, 1986. 3. Notestein F. W. Lapopulationfuture del'Europeet de l'Union soviétique, SDN, Genève, 1944. 4. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд. Т. 21. 5. Gorer G. Sex and Marriage in England Today. Lon don: Thomas Nelson, 1970. -259- 6. Weiss R. Marriage and the Family in the Near Future // The Family and its Future. A Ciba Foundation Symposium/Ed. by K. Elliott. London, 1970. 7. Kônig R. Die Familie der Gegenwart. Ein interkulturellel Vergleich. Munchen, 1974. 8. Голод С. И. Стабильность семьи: социологический и демографический аспекты. Л.: Наука, 1984. 9. Fletcher R. The Shaking of the Foundations. Family and Society. Routledge. London and New York, 1988. 10. Roussel L. La famille incertaine. Editions Odile Jacob. Paris, 1989. 11. Зидер Р. Социальная история семьи в Западной и Центральной Европе (конец XVIII—XX вв.). М.: Гуманитарн. изд. центр ВЛАДОС, 1997. 12. Антонов А. И., Медков В. М. Социология семьи. Учебник. М.: изд-во МГУ, 1996. 13. Синельников А. Б. Социально одобряемые при чины разводов в прошлом и настоящем // Социоло гические исследования, 1992, № 2. Именной указатель Абрамович Н. — 253 Адаме Б. — 203, 246, 256 Айнге-Талман М. —258 Алиакберова Н. — 107, 249 Анохин П. — 251 Антонов А. — 244, 245, 260 Ариадна — 217 АриесФ. — 115, 156, 250 Арутюнян М. — 255 Ата-Мирзаев О. — 106, 249 Атанасов А. —157 Ашкинази И. — 254 Вагабов М. — 245,249 Вебер М. — 7 ВейсР. —177,219,221,230, 232, 233, 258, 259, 260 Вейчовик Д. — 258 Вишневский А. — 5, 201, 245, 256, 258 Внуков Р. —114 ВОЛКОВА. — 134, 189, 245, 248, 2 52 Гаджиева С. — 250 ГаницкаяО. — 247 Басаева К. — 246 Гацгорн — 24 БаткинЛ. —132,138,252 Геродот — 27 Батыгин Г. — 5 Гидденс Э. — 49, 54, 244 Бахофен И. —17 Годвин У. — 208, 210, 258 Бергер П. —6,65,75,88,242, Голод С. — 242, 245, 251, 246 255, 258, 260 Берельсон Б. — 251 Голосенко И. — 5, 47, 243 Бессмертный Ю. — 259 Голофаст В. — 60, 246 Бестужев-Лада И. — 244, Горер Г. — 238, 259 259 ' Грасс Г. — 248 Бодрова В. — 257 ГрегЧ. —248 Бондарская Г. — 194 Григорович Д. — 114, 250 Борисов В. — 244 Гризискас Ч. — 158 БосанацМ. — 213,259 Гуд У. — 3, 6, 7, 48—50, 62, Боттомор Т. — 2 4 9 78,84,136,151,159,177,233, Брейг X. — 258 242, 244, 245, 250, 252 Бромлей Ю, — 248 Гуревич А. — 250 Буажоль А. — 247 Гурко Т. — 5, 151, 193, 198, Бурова Н. — 247 207,213,253,256,258 -261 - Давыдов Ю. — 5 Комаров М. — 242 Даль В. — 137 Комаровская М. — 254 Дарский Л. — 6 0 , 157, 194, Кон И. —138, 151, 157,252, 246,258 253 Де-Турвиль А. — 243 Кореневская В. — 139, 252 Джумагулов А. — 251 КорчакЯ. —154, 253 Дробницкий О. — 252 Кочкунов А. — 249 ДэвисК. — 119 Кристинсен Г. — 80,247,248 Дюркгейм Э. — 7 Курильски-Ожвэн Ш. — 255 Жирнова Г. — 246 КутсарД. — 252 Заикина Г. — 257 КюриМ. — 161 Звидриньш П. — 58, 246 Лапиньш А. — 69, 247 Здравомыслова О. — 255 Зидер Р. — 240, 254, 259,260 Латышев И. — 248 ЛеббокДж. — 41 Ивер-Жалю Э. — 256 Леванов Е. — 152, 253 Иозинг М. — 249 Л е П л е Ф . — 7,28,29,33,93, 224, 226—228, 238, 243 Кагитчибаши Ч. — 249 Липинская В. — 246 Каштаненкова И. — 250 Лисовский В. — 66, 69, 247 Кашуба М. — 248 Ломброзо Ц. — 254 КейЭ. —165, 166,254 Лосев А,— 162, 254 Келлерхальс Дж. — 84 ЛуманН.—49, 244 Кениг Р. — 49, 244, 260 ЛэндисП. —198 Кериг П. — 252 Клейн В. — 254 Мак-Леннан Дж. — 23 Клецин А. — 5, 49, 244 Малахов Б. — 251 Клинебелль К. — 252 Малиновский Б. — 7, 35— Клинебелль X. — 252 39,41,243 Ковалев Г. — 153, 252 Ковалевская С. — 162, 166 Малярова Н. — 158 Ковалевский М. — 7, 22, 23, Маркс К. — 7,13,18,20,132, 252, 259 26, 28, 41, 43, 243 Ковач К. — 253 Махамадкаримов С. — 249 Ковач Ф. — 253 Мацковский М. — 5,90,157, Комай Ж. — 247 257 -262- Петтерсон Ч. — 255 Медков В. — 260 Мертон Р. — 245, 250, 252 Платон — 165 Плотников А. — 244 Мечников И. — 161, 254 Полибий — 27 Миллер В. — 23 Попов Б — 246 Миллер Г. — 42 Мирхасимов С. — 68, 112, ПоршневБ. — 251 Приу Ф. — 247 247, 250 Михеева А. — 196, 201, 245, ПрудонП. —163, 254 Пушкарева Н. — 52, 245 257 Мишель А. — 159, 205, 258 Пушкин А. — 3 Пчелинцева Н. — 250 Мокиевский П. — 243 Мольтманн-ВенРадэкС. —174 дель Э. — 255 Рапопорт Р. — 159, 219 Моногарова Л. — 249 Рапопорт С. — 140, 252 Монтень М. — 137, 252 Реддинг Р. — 255 Морган Л. — 7,8,10,13,15, Риффель—Герике Ч. — 171, 17,23,40,41,92,242 255 Мухаммед — 54 Руссель Л. —49,81,159,181, Мэн Г. — 23 199, 219, 234, 236, 239, 244, Мюрдаль Э. — 254 248, 255, 257, 260 Рэйс А. — 84 Назарова X. — 250 Невилл — 24 Сафьянова А. — 246 Нотштейн Ф. — 223, 259 Седельников С. — 247 Нуе Ф. — 254 Семенова Л. — 246 СепсД. —253 Ожегов С. — 144 Сиверцева Т. — 97, 248 ОкиловаМ. —108 Синельников А. — 248, 260 Огтвейт У. — 249 Смирнова Я. — 112, 250 О э К . — 98 Соколова Е. — 153, 253 Панкратова М. — 113, 249, Соловьева Л. — 250 Солон — 53 251 Сорокин П — 7, 41—44, Папер М. — 254 46—48,91, 224, 226, 228, 243, Парето В. — 7 244, 248 Пасли К.— 258 - 263 - Спенсер Г. —41 Суссман М. —65 Сысенко В. — 251 Хеншел А. — 258 ХиллР.—177, 223, 255 Хоткина 3. — 254 Хоффман Л — 254 Тартлер Р. — 255 Телемах — 18 Цеткин К.—167, 254 Тери И. — 205, 258 ТовууН.— 250 Чески дов С. — 249 Тольц М. — 256 ЧуйкоЛ. — 68, 78, 247 Тургенев И. —22 Шелли П. —210 Уэстоф Ч. — 254 ШиминН.—90, 159,259 Ферри Д. — 254 Шлидман Ш. — 58, 246 ФестиП. —247 Шомбар де Лов П. — 254 Филиппов Ф. — 152, 253 Щепаньский Я. — 91, 248 Флетчер Р. — 49, 159, 177, 181, 187, 238. 239, 242, 244, ЭглитеП. — 212, 251,259 255, 260 Эллиот К. — 259, 260 Фролов С. — 242 Энгельс Ф. — 7, 13, 15, 1 7 Фрост Э. — 257 гО, 92, 224—228, 243, 252, Фуко М. — 49, 244 259 ХайдерИ.—219 Юркевич Н. — 90 Харчев А. — 3,49,79, 80,90, 124, 159, 244, 248, 253, 255, Ядов В. — 5 259 Яковлева Г. — 245, 257 Хвостов В. — 160, 171,253 ЯнковаЗ.— 139, 250, 252 Предметный указатель Аборт — 4, 44 п о в т о р н ы й — 1 5 , 198, автономия—4,50,53,55,58, 202—205, 241 59, 87, 89,91, 125, 141, 153, регулярно-раздельный 156—158, 178—185, 216, свининг — 212 217,227,230,232,234,235 брат — 11, 27, 40, 205, 206 авторитарность — 34, 39, 45,95,97, 106, 111, 112, 114, Варварство— И, 12, 14, 16, 117,208 адаптационные ниши — 28,92 121—137,180,181,184, 185 вдовство—93,106,189,191, адюльтер — 19, 20, 26, 44, 192, 199,202,203 50,52,53,117,128—131,166, верность — внебрачная рождаемость — 229, 240 4,44,51,53,56,57, 194,195 алименты — 192—193 воспроизводство (прокреаБезбрачие — 53, 107, 223 ция) —14, 50—52,54, 58,86, бездетность — 51, 53,58,60, 87, 118,178,234 79, 107,222 выбор брачного партнера брак — покупка (калым) — 15,26, гетерогенный (социаль 27,63 но, культурно и пр.) — 68, сватовство — 19, 61—63, 69 87,96,99, 113,208 "Годвин—брак" — 208— умыкание — 15, 26,43 211 ухаживание — 19, 40, 42, гомогенный (социально, 62,64—68,74,75,87, 120, культурной пр.) — 65,68, 180 Гедонизм — 74, 234, 239 69,81,99 групповой — 11, 14, 36, тендер — 39, 63, 71, 79, 94— 95,98,101,103,107,112,144, 42,43 единобрачный — 12, 18, 157, 160, 162—164, 171, 175, 177, 184,209,234 20,24,42,217,225 гинекократия — 24 открытый — 212 -265- Дети — 9 , 11, 15, 21,32, 35, конфликты (семейные) — 5, 39, 62, 66, 78, 88, 99, 108, 6,26,34,78,109,123,133,140. 118—120, 136, 137, 152, 164, 180, 181,187 166, 172, 173, 178, 191, 192, кризис (семьи) — 44, 45, 49, 50, 78, 89, 117, 121, 226 205,208,217,220,229,238 девственность — 15, 52, 74, Левират — 42, 43 108 личная свобода (см. ав-тодикость —11,14, 27, 28 добрачное зачатие—44,51, номия) любовь —19, 20, 66, 67, 70, 55—56,79—81,83 71, 74, 79, 87, 162, 164, 165, Женщина и профессиональ 198, 208, 214, 215, 217, 226, ная работа—20,83, 103,107, 227, 235, 239 117, 159, 162, 167, 168, 176, Малодетность — 44, 50, 51, 232 223, 233 Задруга — 93—96, 103, 116 маргинальное^ — 60, 77, закрытая система вступле 114,211 ния в брак (см. сватовство) материнское право — 12,16, здоровье—31,33,189—191, 17 197,239 матрилинейность — 9, 11, 16,17,23—25,27,28,49,208 Избегание — 27, 68, 95 индивидуальность — 12, 75, матрилокальность —12,15, 132, 141,165, 176, 180, 181, 38,43 матримониальное поведе 224, 228 интимность — 19, 69, 118, ние — 58, 61, 65, 67, 69, 70, 137—150, 158, 179, 181, 184, 83,86—88, 117,223,238 м а т ь — 16, 113, 114, 151 — 221,233,234,238 154,193,207 инцест — 4, 23,41 мачеха — 206, 207 Клановый дом "иэ" — 97— межпоколенные отноше 98,100,103,116 ния — 39, 62 коммуны — 218—221, 241 места знакомств — 64, 65, контроль рождаемости — 67—69 51, 54, 84, 97, 107, 118, 167, многодетность — 100, 106, 197,230,232,234,237 117, 119,237 -266- модели семьи — 19, 22, 43, приватная сфера — 29, 34, 104, ПО, 116, 117, 143, 146, 47. 48, 55, 84, 118, 149, 165, 150—157, 183,226,228,233, 166, 178,212 примак — 43, ПО, 111 234, 236, 240 монографическое описа примитивное общество — 8, 14,22,36,40 ние — 29—33 прокреация (см. воспроиз Насилие (сексуальное) — 4, водство) промискуитет —15, 23, 36, 107 наследование—9,18,20,21. 41,43,220,227 проституция—19—21, 44, 25, 28, 34, 35, 45, 94, 111 нецивилизованные наро 53, 167 ды — 22, 38, 40 Развод — 4, 18—20, 27, 44, нийога — 42 50,76—89,106,108,109,117, 124, 133, 180, 189, 191, 223, Обычай —16, 27, 34, 38, 40, 229, 236 42, 52,61, 72, 81,86,95,98, ранние браки — 80, 82, 83 101, 104, 108,110,114,181 распад брака — 26,180,211, отец—12, 16,25,62,92,114, 235 151,153, 193,206,207 ревность — 24 открытая система (см. уха репродуктивная сфера (см. живание) воспроизводство) отчим — 205, 206, 207 род — 8 , 9 , 11,12, 22 родители — 19, 62, 68, 99, Патриархальная теория — 115,119,134,152 10,23,36,160,218 родительство (порожде патрилинейность — 9, 17, ние) — 25, 37, 39, 44, 45, 50, 23,34, 110,111,113,208 90,91,114,116,134,151,178, патрилокальность — 17, 25, 180,186,193 34,93,97,99, ПО родственники — 8, 9, 14, 63, патронимия — 110, 116 116, 123, 134, 143, 178, 231, полигамия — 12, 21, 26, 27, 232 42,43,97, 108,212 половая сегрегация — 68, Сексуальность — 14, 37, 48, 50, 53—55, 60, 69, 73, 86, 88, 193 -267- 109, 118, 124, 125, 137, 138, синдиасмическая (пар 149. 178. 198. 208,209 ная)—12, 14—17,92 сексуальная свобода (см. суаньнантаж — 218 промискуитет) с неродными родителя семья ми—4,198, 205—208,241 детоцентристская — 92, супружеская (брачная) — 92,177—186,234,240 118—158, 179,240 сестра — 11, 40, 205 конкубинат —213—217 снохачество — 42,43 коренная — 33, 35, 224 кровнородственная — 1 1 , сожительство — 12, 26, 84, 198—202,210,231,236,241 15 социализация — 3, 37, 38, материнская — 51, 188, 119,158,196 189,194—198,207 моногамная — 10, 12, структура (семьи) — 4, 46, 14—21, 42, 46, 47, 49, 61, 134 супружество (свойство) — 92, 106, 187,221,225,227, 40, 44, 45, 54, 58, 84, 87, 90, 228, 240 91, 134, 140, 148, 155, 161, неполная — 4, 50, 188— 178,179,186,226,228,230 191,222 нераздельная (сложная) Табу —24, 25, 86, 221 тотемизм — 8, 23, 40 — 101, 105, 107 неустойчивая — 33, 34, традиции — 4, 16, 25, 34, 38, 42,65,75,82,86,93,98, 102, 224 нуклеарная — 5, 101, 119, 104, 112, 137, 181,213 трансформация (семьи) — 134,137,208,230,231 4, 5, 14, 42, 46, 50, 82, 106, патриархальная (тради 120,221,226,228,240 ционная)—10, 12, 17,33, 34, 36, 52, 92—117, 159, Удовлетворенность' 186, 208, 224, 226—228, браком — 125—127, 134, 240 142—148, 158, 176, 183, пуналуальная — 11,12,15 185 - 268- сексуальностью — 71, эмансипация детей — 4,118, 120,158,168,177,226 125,132, 176 эмансипация женщин — 4, Функции (семьи) — 4, 38, 44, 159, 164, 167—169, 176, 177, 179,226 4 3 - 4 6 , 9 0 , 177 эмоциональный фон — 4, Цивилизация — 9, 12, 14, 17, 39,123,164,171,216,231,234 27, 28, 38, 76, 92, 105, 178, эротизм — 6 7 , 87, 118, 141, 149,164, 178,193 180,225,240 Эволюция (семьи) — 5, 10, эндогамия — 10, 25 13,41,42,46,51,61,91, 225, этнографические источни к и — 7 , 14,22,24,28,36,42, 228, 236 61, 112 экзогамия — 10, 23 Оглавление Несколько предварительных замечаний 3 Глава I Основные концепции социологии семьи второй половины XIX—начала XX вв 6 § 1 Льюис Морган (1818—1881) 7 § 2 Фридрих Энгельс (1820—1895) 13 § 3 Максим Ковалевский (1851—1916) 22 § 4 Фредерик ЛеПле (1806—1882) 28 § 5 Бронислав Малиновский (1884— 1942) 35 § 6 Питирим Сорокин (1.889—1968) 41 Глава II Моногамная семья кризис или трансфор мация? 48 § 1 Брачность, сексуальность, прокреация 50 § 2 От закрытой к открытой системе вы бора супруги (супруга) 61 § 3 Развод как атрибут современного брака 76 Глава III Патриархальная семья, ее реальные мо дели 90 § 1 Классический тип патриархальной се мьи 92 § 2 Многообразие моделей традиционной семьи на территории бывшего Советского Союза 104 -270- Глава IV Детоцентристская семья — явление ин дустриального общества 118 § 1 Межполовая и межпоколенная адап- 120 тация § 2 Интимизация семейных отношений 137 § 3 Поливариантность детоцентристских моделей 150 Глава V Изменение социального положения жен щин — предпосылка возникновения супружеской семьи 159 § 1 Зарождение массового женского про теста 159 § 2 Надежды и реалии женского осво бодительного движения 168 § 3 Супружеская семья Глава VI Немоногамные модели брака и семьи 177 188 § 1 Внебрачные семьи 188 § 2 Альтернативные семейные стили 198 § 3 Альтернативные браки 211 Глава VII Перспективы семьи XXI век 222 § 1 Реализм прогнозов социологов ру бежа XIX—XX вв 224 § 2 Будущая семья гипотезы исследова телей XX столетия 229 Литература 242 Именной указатель 261 Предметный указатель 266 ГОЛОД Сергей Исаевич Семья и брак: историко-социологический анализ Компьютерное макетирование: Копелевич М. Г. Корректор: Старостина Н Б Лицензия ЛР № 061171 от 3 июня 1997 г. Сдано в набор 18.12.97. Подписано в печать 10. 03. 98. Формат 70x1001/32. Усл. печ. л. 10,9. Тираж 5 000 экз. Заказ № 3588 ТОО ТК "Петрополис", 190121, Санкт-Петербург, ул. Союза Печатников, д. 7"Г", тел./факс: (812) 113-71-29 Отпечатано в Санкт-Петербургской типографии "Наука" РАН 199034 Санкт-Петербург, 9 линия ВО, 12.

Семья и брак - историко-социальный анализ (Голод С.И.)

Похожие документы

Разделы

Поддержка

Семья и брак - историко-социальный анализ (Голод С.И.)

Похожие документы

Добавить этот документ в коллекции

Добавить этот документ в сохраненные

Предложите, как улучшить StudyLib