ПРОБЛЕМЫ
СОВРЕМЕННОЙ
ЮРИСПРУДЕНЦИИ
Ежегодный сборник научных статей бакалавров, магистрантов и
аспирантов
Душанбе
2019
РОССИЙСКО-ТАДЖИКСКИЙ (СЛАВЯНСКИЙ) УНИВЕРСИТЕТ
ЮРИДИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ
ПРОБЛЕМЫ
СОВРЕМЕННОЙ
ЮРИСПРУДЕНЦИИ
Ежегодный сборник научных статей бакалавров, магистрантов и
аспирантов
Душанбе
2019
УДК 340
Проблемы современной юриспруденции: сборник научных статей бакалавров,
магистрантов и аспирантов. – Душанбе: РТСУ, 2019. –____________________ с.
Главный редактор: Салихов Н.Н., доктор филологических наук, профессор
Редакционная коллегия:
Шамбезода Х.Дж., доктор филологических наук, профессор (зам.главного редактора);
Исмоилова З.И., кандидат юридических наук (ответственный секретарь);
Золотухин А.В., доктор юридических наук, доцент;
Алимов С.Ю., доктор юридических наук, доцент;
Султонова Т.И., доктор юридических наук, доцент;
Носиров Х.Т., доктор юридических наук, доцент;
Абдухамитов В.А., доктор юридических наук, доцент;
Эльназаров Д.Х., кандидат юридических наук, доцент;
Хамроев Ш.С., кандидат юридических наук, доцент;
Имомова Н.М., кандидат юридических наук;
Сидиков Д.А., кандидат юридических наук;
Мирзоев П.И., кандидат юридических наук.
Рецензенты:
Имомова Н.М., к.ю.н., зав. кафедрой международного права и сравнительного
правоведения РТСУ
Курбонов К.Ш., д.ю.н., доцент кафедры гражданского права ТНУ
В издание включены научные статьи аспирантов, бакалавров и магистрантов
юридического факультета, выполненных под научным руководством преподавателей. В
статьях рассматривается широкий круг актуальных вопросов по различным отраслям
права.
Сборник предназначен для аспирантов, бакалавров и магистрантов юридических
специальностей и широкого круга читателей.
Составители:
Золотухин А.В., д.ю.н., доцент
Исмоилова З.И., к.ю.н.
Рекомендовано к печати РИС РТСУ
© Юридический факультет
Российско-Таджикский (Славянский) университет – 2019
Перечень требований к оформлению материалов и условия представления статей
для публикации
1. Материалы для публикации принимаются только в электронном варианте и в
объёме не более 10 страниц.
2. Плата с авторов за публикацию статей не взимается.
3. Автор (авторы) в соответствии с приведенными ниже требованиями должен
оформить статью:
- поля: верхнее, нижнее, левое, правое – 2 см.
- текст: текстовый редактор MS WORD, шрифт - Times New Roman, размер – 12;
стиль – обычный; интервал – одинарный; отступ – 1,00; выравнивание – по ширине;
верхний и нижний колонтитулы – 1,25 см.
- порядок расположения текста:
первая строка – название статьи ЗАГЛАВНЫМИ БУКВАМИ жирным шрифтом выравнивание по центру;
вторая строка – интервал;
третья строка - Ф.И.О. автора(ов) полностью (жирный шрифт) (выравнивание по
центру). Каждый автор указывается в отдельной строке.
четвёртая строка –
квалификация автора (бакалавр, магистр, аспирант),
отделение, курс (выравнивание по центру);
пятая строка - полное название организации - место учебы автора в
именительном падеже. Если все авторы статьи учатся в одном учреждении, можно не
указывать место учебы каждого автора отдельно (выравнивание по центру);
шестая и седьмая строка – почтовый индекс, страна, город, телефон для
контактов с авторами статьи (можно один на всех), адрес электронной почты для каждого
автора (выравнивание по центру);
восьмая строка - интервал;
девятая строка – название статьи на английском языке ЗАГЛАВНЫМИ
БУКВАМИ жирным шрифтом - выравнивание по центру;
далее та же информация об авторе повторяется на английском языке
(выравнивание по центру);
далее аннотация на русском и английском языке не более 600 знаков (считая с
пробелами) для аннотации на каждом языке (выравнивание по ширине);
далее ключевые слова (приводятся на русском и английском языках) отделяются
друг от друга точкой запятой (выравнивание по ширине);
после пропущенной строки печатается основной текст статьи (выравнивание по
ширине).
4. Ссылки на Список литературы: в тексте обязательны и оформляются после
приведенной цитаты: [3, 12], где первая цифра - номер источника в списке литературы,
вторая - страница. Подстрочные сноски не допускаются.
5. Список литературы: выполняется по ГОСТ 7.0.5-2008 и располагается в конце
статьи после слова «Список литературы:»; сначала указываются нормативные источники
в иерархичном порядке, затем – научная и учебная литература. Список оформляется в
алфавитном порядке.
6. Встречающиеся в тексте условные обозначения и сокращения должны быть
раскрыты при первом появлении их в тексте.
7. Номера страниц – не ставить.
Полную ответственность за содержание материалов несут авторы публикаций.
СОДЕРЖАНИЕ
ГРАЖДАНСКОЕ И ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЕ ПРАВО
Абдулаева А.А.
Абдулаева А.А.
Акрамова З.А.
Акрамова З.А.
Аминов Ш.З.
Аминов Ш.З.
Ахмедова Н.Д.
Боровицкий А.А.
Гарибшоев Ш. Г.
Гафурова Г.Б.
Джураева Ш.А.
Зубкова И.С.
Зубкова И.С.
Ибронов А.Б.
Ибронов А.Б.
Исмоилов Х.Р.
Каримова Т.М.
Меликов Ф.
Менглиева Н.А.
Муллоев Н.Б.
Муллоев Н.Б.
Муродджонов Х.М.
Назаралиева А.М.
Назаралиева А.М.
Орлов А.Д.
Раджабов Ф.Ф.
Разыкова Ф.К.
Тахирова М.
Хушбахти С.
Шарифи Ш.
Проблемы правового регулирования залога движимого
имущества в РТ
Служебная роль залоговых правоотношений в банковском
кредитивании
Принципы гражданско-правового регулирования банковской
гарантии
Банковская гарантия как способ обеспечения исполнения
кредитных обязательств
Соотношение понятий «интеллектуальная собственность» и
«интеллектуальные права» по законодательству Российской
Федерации
Содержание личных неимущественных и «иных»
интеллектуальных прав
Защита прав детей в законодательстве Республики
Таджикистан
Понятие и правовая природа смежных прав
Теоритические основы формирования дехканских
(фермерских) хозяйств в Республике Таджикистан
Становление и развитие расчётных отношений в
Таджикистане и России
Залог товаров в обороте как вид залога движимого
имущества
Виды денежных обязательств
Понятие исполнения денежных обязательств
Правовое регулирование ноу-хау как объект правовой
охраны
Правовой режим ноу-хау на международном уровне
Субъективное алиментное право: понятие и проблемы
осуществления
Организационно-правовые формы некоммерческих
организаций по законодательству Республики Таджикистан и
Российской Федерации
Договор
коммерческой
концессии
в
современном
гражданском праве России
Правовая
характеристика
источников
коллизионного
семейного законодательства
К
вопросу
об особенностях
корпоративно-правового
статуса акционера
Соотношение интересов акционерного общества и
акционера
Состояние и основные проблемы развития страхования в
Республике Таджикистан
Понятие и виды прав акционера и способов их защиты
К вопросу о принципах осуществления прав акционеров
Формы гражданско-правовой ответственности
Гражданско-правовая природа договора возмездного
оказания образовательных услуг в Республике Таджикистан
Установление oтцoвства в судебнoм пoрядке
Правовое регулирование использования исключительных
прав на товарный знак и знак обслуживания
Классификация прав ребенка
Понятие экономической концентрации хозяйствующих
Шкляева К.А.
Юсупова М.А.
Юсупова М.А.
субъектов
Объекты концессионного соглашения
К вопросу о залоге как способа обеспечения исполнения
обязательства
Правовая природа права залога
МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО И СРАВНИТЕЛЬНОЕ ПРАВОВЕДЕНИЕ
Анварова С.А.
Анварова С.А.
Ахмедова Н.Д.
Давлатов Х.Х,
Давлатова М.Х.
Джураева Ш.Т.
Зарипов А.А.
Зарипов А.А.
Икромова З.А.
Икромова З.А.
Вклад международных судебных учреждений в развитие
международного права
Основные этапы становления системы международного
правосудия
Защита прав детей в законодательстве Республики
Таджикистан
Защита прав трудящихся-мигрантов и членов их семей в
рамках Содружества Независимых Государств
Правовые инструменты в борьбе с торговлей людьми
Роль международных организаций в формировании норм
современного международного права
К вопросу о правосубъектности транснациональных
корпораций в международном праве
Правовое положение акционерных обществ в зарубежных
странах
Соотношение понятий «война» и «вооруженный конфликт» в
международном гуманитарном праве
Миротворчество как один из способов урегулирования
вооруженных конфликтов
Исматова М.Р.
Правовой статус иностранцев в международном праве
Караев А.А.
Мамадгариева А.Р.
Характерные черты международного права до 20 столетия
Влияние норм международного права о труде на
внутригосударственное трудовое право Республики
Таджикистан
К вопросу об определении понятия «терроризм» в
современном международном праве
Анализ основных международно-правовых актов по запрету
дискриминации
Запрещение дискриминации в законодательстве
зарубежных государств
История создания и развития ОДКБ
Роль и значение вспомогательных органов Организации
договора о коллективной безопасности
Особенности договора перевозки грузов и пассажиров в
международном воздушном праве
Международно-правовая
основа
внешней
политики
Республики Таджикистан в отношениях со странами
Восточной Азии
Вопросы ответственности в международном космическом
праве
Эволюция структуры Европейского суда по правам человека
Мирзоев А.З.
Мирзоева Д.М.
Мирзоева Д.М.
Навджуанов Д.Н.
Навджуанов Д.Н.
Ортуков Д.Х.
Романенко А.
Саидов С.О.
Салимов Д.Р.
Салимов Д.Р.
Сангинов Х.Н.
Таджиддинова Ф.Ф.
Таджиддинова Ф.Ф.
Общие и специальные принципы судебного процесса в
Совете Европы
Реструктуризация торговых представительств и торговых
отделов посольств в системе органов внешних сношений
Международно-правовое регулирование прав женщин
К вопросу о мерах противодействия проблеме насилия в
отношении женщин в международном праве
ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВЫЕ ДИСЦИПЛИНЫ
Алимов
С.Ю., Основные характеристики теории применения принуждения
Шоисматуллоева
в сфере управленческой деятельности
Ф.Ш.
Азизова М.Х.
Влияние
конституционно-правовых
гарантий
как
эффективный инструмент взаимодействия человека с
органами государственной власти в процессе реализации
конституционных прав
Мирзоалиева У.М.
Политические процессы и политическое участие
Смоктий
М.Е., Дозволения и запреты как регулятивные формы
Кибизова Л.Ю.
дисциплинарного принуждения
Хабибуллозода Ш.А. Интернет-технологии
как
фактор
трансформации
механизмов представительной демократии
УГОЛОВНОЕ ПРАВО, УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС И КРИМИНАЛИСТИКА
Авезов М.Ш.
Альминов Р.К.
Ачилов А.В.
Бобизода Э.К.
Бандайхудоев Д.Н.
Курбонов А.У.
Калонова М.Н.
Мамарасулов Б.М.
Мамарасулов Б.М.
Мулочонов Б.С.
Мухибов Б.Б.
Некоторые вопросы концепция развития уголовноисполнительной системы
Режимы наказания в исправительных учреждениях
Вопросы толкования уголовного закона
Судебное следствие в современном апелляционном
производстве по уголовным делам
Некоторые аспекты становления и развития дактилоскопии:
с древности до 1918 года
Массовые беспорядки: уголовный аспект
Порядок производства по проверке вступивших в законную
силу приговоров, определений и постановлений
Правовой статус осужденных, отбывающих уголовные
наказания, не связанные с изоляцией от общества
Инспекция исправительных работ
Правосудие как объект уголовно-правовой охраны
Причинность как одна из форм детерминации в
криминологии преступлений против правосудия
Назарзода
А., Понятие, основание и условия освобождение от уголовной
Назарзода Р.Г.
ответственность
Нуритдинова Р.Я.
Процессуальная фиксация интернет-переписки в качестве
доказательств по уголовным делам
Окилова О.Ю.
Научное исследование проблем экстремизма
Окилова О.Ю.
Экстремизм: понятие и сущность
Олимзода М.И.
Проблема процессуального доказывание в уголовном
судопроизводстве на основе принципа состязательности
Пулодов Ф.Ф.
Судебная власть и судебная система: теоретические и
практические аспекты
Пулодов Ф.Ф.
Гарантии независимости и самостоятельности судей в
уголовном процессе
Саломов Д.А.
Правовое
положение
несовершеннолетних
в
исправительной колонии
Самадова Г.Д.
Конфискация имущества: противоречия законодательства
Самадова Г.Д.
Понятие и признаки конфискации имущества в уголовном
праве
Сафаров Д.В.
К вопросу дисциплинарной ответственности судей
Сафаров Д.В.
Роль суда в состязательном уголовном судопроизводстве
Солихов М.М.
Тиллоев М.Н.
Турсунов М.Х.
Чобирзода М.Ч.
Чобирзода М.Ч.
Шарифова Г.Б.
Шарифова Г.Б.
Некоторые вопросы о методике прокурорской проверки
Условия отбывания лишения свободы в исправительных
колониях строгого режима
Основные понятия незаконного оборота наркотиков и его
тенденции
К вопросу о самостоятельности адвоката при определении
позиции по уголовному делу
К вопросу об адвокатуре и адвокатской деятельности
Спорные вопросы объектов преступлений экстремистской
направленности
Некоторые
вопросы
классификации
преступлений
экстремистской направленности
ГРАЖДАНСКОЕ И
ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЕ
ПРАВО
ПРОБЛЕМЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ЗАЛОГА ДВИЖЕМОГО
ИМУЩЕСТВА в Республике Таджикистан
Абдулаева Азиза Абдулаевна
магистрант 2-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734000, Республика Таджикистан, Душанбе, ул. М.Турсунзаде, 30
тел.: (+992 37) 904-42-20-60 e-mail: azi1696@mail.ru
PROBLEMS OF LEGAL REGULATION OG MORTAGAGE OF MOVABLE PROPERTY
IN THE REPUBLIC OF TAJIKISTAN
Abdulaeva Aziza Abdulaevna
Graduate student 2 years of study full-time faculty of law
Russian-Tajik (Slavyanic) University
734,000, Republic of Tajikistan Dushanbe, M.Tursunzade, 30
ph.: (+992 37) 904-42-20-60 e-mail: azi1696@mail.ru
Аннотация. В статье рассматривается проблемы правового регулирования залога
движимого имущества социально-экономическая значимость залогового обеспечения,
недостаточная теоретическая разработка проблемы действия залога как правового
средства,
дискуссионность
некоторых
вопросов,
а
также
необходимость
совершенствования залогового законодательства Таджикистана.
Annotation. The article deals with the problems of legal regulation of the pledge
of movable property, the socio-economic importance of collateral, insufficient theoretical
development of the problem of pledge as a legal means, the debatable nature of some issues,
and the need to improve the pledge legislation of Tajikistan.
Ключевые
слова:
правоотношения,
подзаконных
нормативных
актов,
обязательственные права, акцессорности.
Keywords: legal relations, subordinate regulatory acts, rights of obligation, accessory.
Залоговые правоотношения движимого имущества считаются важным элементом
экономики во всех странах мира. Оно зарождалось в древности, когда в Месопотамии в 3
тысячелетии до н. э. на рынках востока закладывали, реализовывали порабощенных
рабов. Уже в древнее время появляются классические правоотношение, связанные с
залогом движимого имущества, которые были
закреплены письменно в Римских
кодексах.
На сегодняшний день в развитых странах существуют различные толкования
мнения «залог движимого имущества». Это связано, прежде всего, как с традициями, так
и с моделью государственного устройства и функционирования права. Чтобы понять этот
вопрос, необходимо сравнить несколько зарубежных стран, их законодательство и
экономические системы.
Залог является вспомогательным обязательством, он следует за судьбой
основного. Следовательно, с прекращением кредитного обязательства путем
надлежащего исполнения обеспечение также прекращается. При условии дальнейшего
развития рыночных отношений и совершенствования как законодательного
регулирования, так и договорного рабочего оборудования в области надлежащего
выполнения обязательств, этот метод с течением времени должен стать преобладающим
среди других методов прекращения залога.
Проблемы обеспечения остаются спорными в современной науке. Их исследование
на основе достигнутого теоретического уровня цивилистики представляется
исключительно важной и актуальной задачей.
В ходе исследования были поставлены задачи: выявить правовую природу
залогового правоотношения, определить его место в системе правовых средств
обеспечения исполнения договорных обязательств; раскрыть функции залоговых
правоотношений и их роль в становлении и развитии рыночных отношений в Республике
Таджикистан; раскрыть особенности правового регулирования ипотеки в Таджикистане:
проанализировать причины отсутствия единой системы государственной регистрации
недвижимости, изучить опыт зарубежных стран, где системы регистрации недвижимости
достаточно четко отработаны; выработке научно обоснованных рекомендаций по
совершенствованию действующего законодательства Республики Таджикистан,
регулирующего залоговые отношения.
В ходе исследования вместе с общенаучным диалектическим способом познания
были применены также частнонаучные способы исследования: системный, исторический,
логический, способ сравнительного правоведения.
По мнению Брагинский М. институт залога является необходимой составной частью
механизма функционирования рыночной экономики.
При этом, более значительной причинной трудностей на пути финансовых реформ в
Таджикистане, является отсутствие адекватной законодательной базы для проведения
этих реформ. Неадекватность правовой базы заключается, во-первых, в обширных
пробелах в законодательстве, оставляющих возможность применения устаревших
правовых норм, и, во-вторых, недостаточно высокая степень проработки
законодательства, призванного стать правовой базой экономических реформ, что
проявляется, например, в бессистемности принятия нормативных актов, в отсутствии
согласования во многих случаях между нормативными актами; в многочисленных
задержках в принятии, так называемых, подзаконных нормативных актов, неприятие
которых нередко блокирует действие законов [1, 18].
Отраслью права, которая всегда занимала и несомненно будет занимать ведущее
место в регулировании правоотношений, складывающихся в экономике, является
гражданское право. Уже на данный момент в гражданском законодательстве Республики
Таджикистан произошли глубочайшие изменения, принят новый Гражданский кодекс, но
более значимые изменения еще предстоит произвести. Сказанное относится как к
институту вещных прав, так и к институту обязательственных прав. Особенное
положение по отношению к этим двум институтам занимает институт залога. С одной
стороны, залог обладает вещно-правовыми характеристиками, а с другой - является
одним из способов обеспечения обязательств. В течение десятилетий было довольно
«прохладное» отношение к залогу. Причина этого - распространение административнокомандных методов управления экономикой в ущерб самим экономическим методам
.(Последний залог). Был выработан определенный стереотип понимания залога. Но был
принят Закон Республики Таджикистан «О залоге», закон ознаменованный ярко
выраженной новизной подхода к регулированию залоговых отношений.Однако,
мышление нескольких поколений советских юристов ориентировалось на нечто иное.
Чего, например, стоит допущение не только залога вещей, но и прав. Собственно, само
понимание субъективного права до недавнего времени мало интересовало юристов практиков. И вдруг право можно передавать в залог. Дело не только в уяснении
механизма такой передачи, но и в том, что необходимо определиться с исходными
понятиями (субъективное право, виды субъективных прав, могущих быть предметом
залога и пр.)
При исследовании нового законодательства Республики Таджикистан о залоге,
учитывая также огромную "раскованность"
финансовых
отношений, следует
"перескочить" через некоторые привычные, которые стали классическими понятия и
представления. В то же время, вряд ли можно признать правильной получающую
некоторое распространение позицию, в соответствии с которой "с порога" отметается все
существовавшее до 1985 г. (или "по вкусу" - до 1990 г. либо 1991г. и т.п.).Учет ранее
действовавшего законодательства, практики его применения, соответствующей
литературы позволяет лучше понять залоговое законодательство Республики
Таджикистан и обеспечить правильное и эффективное его применение.
Одним из базисных условий коммерции, определяющим весь характер рыночной
экономики, является активное привлечение сторонних средств, в расчете на быстрый
коммерческий оборот. Взаимовыгодность подобных финансовых операций определяет то
обстоятельство, что потенциальный должник нуждается в получении кредита, а кредитор
заинтересован в его своевременном возврате с процентами. Однако, в случае
привлечения заемных средств коммерческий риск в основном ложится на кредитора. И
для последнего, таким образом, характерно стремление как можно более обезопасить
предоставление займа. Поэтому в условиях становления в Таджикистане рыночных
отношений происходит резкое увеличение практического использования способов
обеспечения требований, возникающих из кредитных договоров и иных обязательств.
Нестабильность современной экономики привела к выбору наиболее надежной из
них, залогом как реальной или реальной гарантией требования. Совершенно особое
значение при этом приобретает залог недвижимости, как имущества, обладающего
особой ценностью и инфляционной устойчивостью Кроме того, залог является одним из
наиболее ярких примеров реализации гражданских прав в широком смысле - в отношении
юридических лиц - поскольку он может использоваться не только юридическими лицами в
коммерческом обороте, но и физическими лицами для удовлетворения личных
потребностей. И в том и в другом случае именно залог представляет наибольший интерес
для потенциального кредитора в силу традиционно высокой ликвидности имущества,
особенно недвижимого.
Список литературы
1. Конституция Республики Таджикистан. Душанбе, "Паеми Сомониен", 1999 .
2. Гражданский кодекс Республики Таджикистан (часть первая) //Ахбори
МаджлисиОли Республики Таджикистан № 6 (1283), 1999 г. ст. 153.
3. Хозяйственно-процессуальный кодекс Республики Таджикистан // Ахбори
Маджлиси Оли Республики Таджикистан. -1995. -№23-24. -ст. 371.
4.Постановление Правительства Республики Таджикистан от 6 августа 1999 года №
365 "О государственной регистрации договоров залога".
5. Брагинский М., Залог и Закон о залоге Хозяйство и право. - 1993.- №1,-290с.
СЛУЖЕБНАЯ РОЛЬ ЗАЛОГОВЫХ ПРАВООТНОЩЕНИЙ В БАНКОВСКОМ
КРЕДИТИВАНИИ
Абдулаева Азиза Абдулаевна
магистрант 2-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734000, Республика Таджикистан г. Душанбе, ул. М. Турсун-заде, 30
тел.: (+992 37) 904-42-20-60, e-mail.: azi1696@mail.ru.
ROLE OF COLLATERAL IN BANK LENDING
Abdulaeva Aziza Abdulaevna
Graduate student 2 years of study full-time faculty of law
Russian-Tajik (Slavyanic) University
734000, Republic of Tajikistan, Dushanbe, M. Tursun-zade St., 30
tel.: (+992 37) 904-42-20-60, e-mail: azi1696@mail.ru
Аннотация. В статье «О залоге» предусматривает, что залогом может быть
обеспечено действительное требование, в частности, вытекающее из договора займа, в
том числе банковской ссуды, договоров купли - продажи, имущественного найма,
перевозки грузов и иных договоров.
Annotation.The article “On Collateral” provides that a valid claim may be secured by
collateral, in particular, arising from a loan agreement, including a bank loan, purchase and
sale, property lease, freight, and other contracts.
Ключевые слова: договора займа, договор купли-продажи, найма, факторинга,
цессии,
Keywords: loan agreement, contract of sale, hiring, factoring, assignment,
В названных сделках требования управомоченной стороны, связаны с
«исправностью должника с платежами определенных денежных сумм». Таким образом,
залог устанавливают в целях обеспечения “денежного требования, то есть такого
требования, которое выражено в деньгах”.
Несмотря на не большое количество денежных обязательств, которые могут быть
обеспечены залогом, традиционно главной сферой применения залога являлись и являются
кредитные обязательства, обязательства займа. Кредитные отношения и на современном
этапе развития экономики являются основной сферой использования залога. Практическое
значение залоговых правоотношений на сегодняшний день определяется его служебной
ролью по обеспечению исполнения кредитных обязательств [1, с.16].
Современные условия экономической жизни Таджикистана исходя из резко
возрастающей предпринимательской активности у населения, как никогда требуют
активного привлечения кредитных средств в различные сферы производства и услуг.
Однако коммерческий риск, связанный с невозвратом полученных сумм кредитору в
основном ложится на кредитора, поскольку обязательство заемщиком “столько же может
быть выполнено, сколько и не выполнено”. Поэтому кредиторы прибегают к
использованию правовых средств, в той или иной мере гарантирующих своевременное и
полное удовлетворение кредитных требований банка. Этому есть несколько причин
внутреннего и внешнего характера по отношению к участникам кредитных обязательств.
Первая причина заключается в том, что при предоставлении необеспеченного кредита
кредитор не имеет дополнительного обеспечения на случай не возврата выданных им
сумм вследствие отсутствия фактора, стимулирующего надлежащее исполнение
должником кредитных обязательств. Вторая причина кроется в отсутствии в настоящее
время слаженных механизмов по реальной оценке деловой репутации и действительной
финансовой солидности клиента. В условиях сегодняшнего неустойчивого состояния
экономики, характеризующейся периодическими припадками даже добросовестные
клиенты банка оказываются не в состоянии исполнить принятые на себя кредитные
обязательства [2, с. 20]. К тому же затянувшаяся нестабильность в экономике влияет на
сознание участников гражданского оборота и формирует основу того, что они привыкают
к недисциплинированности и безответственности по отношению к заключаемым сделкам.
Сюда добавим еще и недостаточное законодательное регулирование многих аспектов как
экономики в целом, так и банковского дела в частности, что привело к резкому росту
преступных посягательств в данной сфере. Поэтому в настоящее кризисное время,
надежда лишь на честность и щепетильное отношение клиента к взятому на себя
обязательству вполне может не оправдываться и поставить финансовое положение
самого кредитора под вопрос. Надо в связи с этой особо отметить, что проблема
обеспечения кредитных обязательств не является в настоящее время локальной задачей
определенного банка. Она является одним из очень важных составляющих
стратегической политики реформирования банковской системы в целом. Этот вывод
исходит не только из того, что массовый характер невозврата кредита лежит в основе
банкротства многочисленных банковских учреждений, но и из необходимости
формирования сознания полной гарантии их прав и интересов у населения как реальных
и потенциальных кредиторов банковской системы в целом.
По причинам высокой степени коммерческих рисков невозврата кредитных средств
встречаются сложности у участников оборота при получении кредитов. Поэтому не только
залогодержатель заинтересован в установлении залога как дополнительной гарантии
возврата кредитных сумм, но и залогодатели- потенциальные заемщики, которые с
помощью залогового механизма приобретают возможность реального привлечения
средств в сферу своей деятельности [3, с. 156].
Способы обеспечения имеют своей целью содействие исполнению обязательства,
оказавшегося основанием их установления. Это означает, что они применяются в
хозяйственной практике в целях, «чтобы подействовать на волю лица, чтобы в нем
желание исполнить свое обязательство.
При выборе в качестве обеспечивающего обязательства одного из вышеуказанных
обязательств будет трудно объяснить позицию законодателя, закрепившего в ГК некое
количество договоров в качестве отдельной группы как способов обеспечения
исполнения
обязательств,
руководствуясь
при
этом
одной
лишь
их
целенаправленностью, и параллельно с этим находящего для других договоров
(отношении) типообразующии признак, но допускающий свободный переход последних в
разряд первых отношений в случае выбора их участниками гражданско-правовых сделок
в качестве обеспечивающего обязательства. Поэтому мы полагаем, что желательно было
бы располагать в законодательстве нормы по признаку правовой природы регулируемых
ими имущественных отношений, то есть исходя из составляющих элементов того или
иного правового явления.
Залог призван обеспечивать интересы кредитора именно при неисполнении
основного обязательства, а исполнение последнего обеспечивается наличием у
обязанной стороны соответствующей воли». Согласившись с тем, что лишь воля
должника, направленная на надлежащее исполнение взятого на себя обязательства
может обеспечивать исполнение обязательства, хочется сказать, лишь при таком
понимании становится ясно то обстоятельство, что подкрепление основного
обязательства определенным способом обеспечения исполнения обязательств не всегда
приводит к надлежащему исполнению. Иначе могло бы ставить знак равенства между
способами обеспечения исполнения обязательства и надлежащим его исполнением.
Благодаря своим свойствам залог занимает особое место среди указанных
гражданско-правовых средств. Его обеспечительные свойства в большей степени, чем
иные средства, имеющие аналогичную цель, создает условия для реального
удовлетворения требования кредитора. Мы сможем сделать вывод о наиболее
действенном характере залогового обеспечения кредитных обязательств [4, с. 256].
Так, кредитор, выбирая неустойку как способ обеспечения исполнения кредитного
обязательства, не может быть уверенным в его положительном эффекте. Поскольку,
постольку должнику, который по причине нехватки средств не может исправиться с
основными задачами - возвратить полученные суммы, вряд ли найдется еще и
дополнительные средства.
А в случае установления залога заранее известно имущество, из которого
залогодержатель приобретет невозвращенную заемщиком кредитную сумму. «Опора,
которую кредит отыскивает для себя в залоге, заключается именно в том, чтобы заранее,
еще до наступления срока платежа, в составе имущества должника была намечена
ценность, предназначенная, на случай его неисправности, служить источником
удовлетворения кредитора». По реализации залогового права залогодержатель кредитор получает удовлетворение за счет стоимости заранее определенного
имущества, причем преимущественно перед другими кредиторами залогодателя. По этим
признакам, дающим залогу «большей непоколебимости и прозрачности» Опасение от
потери особо ценного и быстроликвидного для должника имущества стимулирует
последнего к принятию мер по погашению кредитной задолженности.
Отличается залог по механизму своего действия и от задатка. При задатке опасение
подвергнуться напрасному ущербу в своем имуществе посредством потери задатка
побудит обязанного лица возвратить кредит. Но в случае неполного возврата должником
кредитных сумм, кредитор не может рассчитывать на получение полного объема кредита,
поскольку задаток же не покрывает полностью суммы долга. Использование же залога
предоставляет залогодержателю возможность получить полную сумму долга с
процентами за них, за счет стоимости заранее известного имущества.
Имеются принципиальные различия между залогом и удержанием. В отличие от
залога при удержании его стороны не наделяют уполномоченную сторону правом
обратить взыскание на вещь, находящуюся в его владении.
На наш взгляд, оптимальный путь решения данной проблемы заключается в
разработке и обсуждении этих норм с участием организаций, созданных в целях защиты
прав и интересов хозяйственных субъектов, например, ассоциации предпринимателей,
ассоциации заемщиков, с тем, чтобы соответствующие выводы нашли свое закрепление
в унифицированных правилах о сделках российских банков, что имеет место в ряде
зарубежных странах.
С выявлением специфики обеспечительного действия залога во взаимоотношении
последнего с другими способами обеспечения кредитных обязательств мы сможем
раскрывать содержание служебной роли залогового правоотношения. Достижение
результата, на который рассчитывают стороны, вступая в кредитное обязательство,
становится возможным благодаря тому, что залог в силу своего акцессорного характера
действует во взаимодействии с обеспечиваемым им кредитным обязательством.
Служебная роль залоговых обязательств в банковском кредитовании на
современном этапе развития рыночных отношений в широком смысле заключается в
содействии стабильности и устойчивости гражданского оборота, поскольку действие
залога направлено на устранение из сфер реализации кредитных обязательств
отрицательных моментов, связанных с недобросовестностью их участников, с
непредвиденными обстоятельствами, и стимулирование надлежащего поведения сторон,
что в свою очередь обеспечивает интересы не только отдельных лиц, кредитных
учреждений, но и интересы гражданского оборота в целом. В сегодняшней ситуации,
когда невозврат кредитных средств стал повсеместным явлением служебная роль
залоговых обязательств в своем широком значении особенно актуальна. Конкретная
служебная роль залоговых обязательств заключается в подкреплении исполнения
обязательства, вытекающего из конкретного кредитного договора. При использовании
залога у кредитора, обязательство которого обеспечено залогом, всегда есть двойное
правомочие: в рамках залогового правоотношения - право обратить взыскание на
заложенное имущество, в рамках кредитного обязательства - право на взыскание суммы
долга без обращения взыскания на заложенное имущество. Если должник и залогодатель
не совпадают в одном лице, то кредитор вправе одновременно предъявить к
залогодателю иск об обращении взыскания на заложенное имущество, к должнику - иск о
взыскании долга [6, с. 56].
Одним из таких критерий является достаточность рыночной стоимости предмета
залога для компенсации основной суммы долга, всех процентов в соответствии с
договором, а также возможных издержек, связанных с реализацией залоговых прав . При
этом, при определении рыночной стоимости предмета залога должны приниматься во
внимание фактическое и перспективное состояние конъюнктуры рынка по видам
имущества, предоставленного в залог. Другим требованием, которому должна
соответствовать обеспеченная залогом ссуда, является возможность реализации
залоговых прав в достаточно короткие сроки.
Благодаря обеспечительной роли залога интерес банков к использованию залога
возрастает. Однако, к сожалению, следует сказать, что в современном экономическом
обороте потенциал залога как обеспечивающего обязательства не полностью
используется. Это обусловливается причинами как экономического, так и юридического
характера. Неустойчивость экономического состояния вызывает трудности для
прогнозирования рыночной конъюнктуры того или иного вида имущества, могущего стать
предметом
залогового
правоотношения.
Будучи
важными
инструментариями
экономической политики государства, ценные бумаги все же не считаются на данный
момент экономического развития оптимальным предметом залога при предоставлении
кредита, и такая кредитная операция относится к рискованным операциям. Отсутствует
необходимый опыт по применению имущественных прав как предмет залогового
правоотношения. Отсутствие четкой правовой позиции по проблемам частной
собственности на землю и замедление принятия Земельного Кодекса делают зачастую
проблематичным развитие залога земельных участков.
Несмотря на достаточное количество нормативных актов, действующих в сфере
залоговых отношений, нормирование данного вида гражданско-правовых отношений
нельзя признать вполне удовлетворительным как по причине наличия пробелов, которых
законодателю не удалось избежать, так и в связи с отсутствием детальных механизмов
реализации правовых предписаний. К тому же отсутствуют, специальные
законодательные нормы, отражающие специфики банка как залогодержателя.
Список литературы
1. Конституция Республики Таджикистан. Душанбе, от 22 мая 2016г.
2. Гражданский кодекс Республики Таджикистан (часть первая) // Ахбори Маджлиси
Оли Республики Таджикистан - № 6 (1283), 2001 г. ст. 153.
3. Закон РФ «Об ипотеке (Залоге недвижимости)» 16 июля 1998 года - № 102- ФЗ,
принят Государственной Думой 24.06.97, одобрен Советом Федерации 09.07.1998//
Справочная правовая система «Энциклопедия Российского права».
4. Хозяйственно-процессуальный кодекс Республики Таджикистан // Ахбори
Маджлиси Оли Республики Таджикистан. -1997. -№23-24. ст. 371.
5. Будилов Б.Д. Залоговое право России и ФРГ/ В.М Будилов. - СПб.:,1994. – С.19-20.
6. Вишневский А.А. Залоговое право. - М.: БЕК,1995.- 179 с.
7. Гаюров Ш. Дехканское (фермерское) хозяйство как залогодатель. «Навиди
андоз» - «Налоговый вестник», 2002. - № 10(62) - С.6-9
ПРИНЦИПЫ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ БАНКОВСКОЙ
ГАРАНТИИ
Акрамова Замира Асламовна
Магистрант 3-го года обучения заочного отделения юридического факультета
Российско-Таджикского (славянского) университета
734025, Республики Таджикистан, Душанбе, ул М. Турсунзаде, 30
Тел.: +992 37 227-30-19 mail: THE CIVIL REGULATION PRINCIPLES OF THE BANK GUARANTEE
Akramova Zamira Aslamovna
Magister of the 3d year of study, correspondence department of the law faculty
Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade st., 30
Tel .: +992 37 227-30-19 mail: Аннотация. В рамках данной статье рассмотрены, вопросы связанные с
гражданско-правовыми принципами, а также выявляются общеотраслевые
принципы, которые имеют большое значение для банковской гарантии.
Annotation. In this article, issues related to civil-law principles, as well as industry-wide
principles that are of great importance for a bank guarantee are identified.
Ключевҷе слова: Гражданский кодекс, бансковская гарантия, способ обеспечения
исполнения обязательства, бенфициар, принципал.
Keyword: Civil code, bank guarantee, method of ensuring fulfillment of an obligation,
beneficiary, principal.
Особенности и направления развития банковской гарантии предполагают ее
подчинение разнообразным по содержанию гражданско-правовым принципам
целеполагания. Принципы права выражают наиболее общие законы правовой системы,
являются ее качественной характеристикой, придают ей последовательность,
последовательность, сбалансированность. Под принципами следует понимать
основополагающие идеи (базовые принципы), отражающие объективные законы развития
общественных отношений, которые закреплены в нормативных правовых актах, а
следовательно, определяют сущность всей правовой системы, отрасли, института.
В ст. 3 ГК РТ сформулированы следующие принципы: равенства правового режима
субъектов; неприкосновенности собственности; свободы договора; недопустимости
произвольного вмешательства в частные дела; беспрепятственного осуществления
гражданских прав, восстановления нарушенных прав, их судебной защиты.
Признавая за гражданско-правовыми принципами общеотраслевое значение, их
распространение на все структурные элементы гражданского права (институты,
субинституты, нормы) в целом, в то же время следует указать на те из них, которые
имеют важное значение для банковской гарантии.
Итак, ссылаясь на характеристику принципа равенства участников гражданских
отношений, отметим, что, подкрепляя этот принцип, законодатель не раскрывает
значение, которое присуще понятию равенства участников в соответствующих
отношениях. Несомненно, этот принцип играет важную роль в обеспечении интересов
субъектов гражданского права. Как В.Ф. Яковлев справедливо отмечает [4, 200], что
юридическое равенство субъектов является одним из основных свойств гражданского
регулирования. Отсутствие власти и подчиненности в общем положении субъектов и в
конкретных гражданско-правовых отношениях и, следовательно, юридическая
способность разрешать волю одной стороны к другой, одаренность лиц с одинаковой
правосубъектностью, в принципе, расширение правового регулирования всех субъектов,
начало правовой инициативы и диспозитивности - все это позволяет отдельным лицам, в
частности гражданам, действовать исходя из своих интересов и стремиться
удовлетворить свои потребности. Субъективные права субъектов гражданских
правоотношений могут быть разными по содержанию, но условия их реализации должны
быть равными. Это особенно важно в отношении банковской гарантии.
В соответствии с рассматриваемым принципом уполномоченным лицам должны
быть предоставлены равные условия для защиты их прав. Независимо от того, кто
выступает в качестве принципала, бенефициара, гаранта - физических или юридических
лиц, органов государственной власти в лице государственных или муниципальных
образований - все они имеют одинаковые средства и возможности защиты от нарушения
их прав, вытекающих из банковской гарантии.
Следующий принцип - свобода договора - является наиболее значимым, в том
числе для банковской гарантии, при его практической реализации в гражданском обороте,
поскольку гражданское право в большей степени проявляет себя как право на
собственность, товарно-денежное обращение и сделки являются основой это оборот и
контракты. Принцип свободы договора закреплен в ст. 453 ГК РТ; применительно к
банковской гарантии его можно обозначить как принцип свободы сделки.
В данном принципе отражается одна из важнейших идей в сфере гражданско-правового
регулирования – идея диспозитивности, призванная содействовать такому порядку вещей, при
котором приобретение прав и осуществление обязанностей производятся участниками
гражданского оборота своей волей и в своем интересе. Значение данного принципа для
банковской гарантии подтверждается и судебными органами.
Характеристика принципа беспрепятственного осуществления гражданских прав,
восстановления нарушенных прав и их судебной защиты сводится к тому, что никто не
может помешать другому лицу реализовать свои гражданские права, а обладатель
субъективных прав принимает правовые возможность требовать устранения препятствий
для осуществления права или восстановления права, которое уже нарушено. В то же
время каждому гарантируется судебная защита.
Этот принцип, на первый взгляд, в силу уникальности его формулировки, не
нуждается в особых комментариях. Действительно, вполне естественно и логично, что
гражданское право не только устанавливает и гарантирует права, но и определяет пути и
формы их защиты и восстановления.
Характеризуя следующий принцип, следует отметить, что для банковской гарантии
трудно переоценить важность прямого законодательного закрепления принципа
добросовестности. Принцип добросовестности при осуществлении гражданских прав
имеет универсальное значение для гражданско-правовых отношений, включая
банковскую гарантию, характеризующую субъективную сторону поведения участников,
как уполномоченных лиц, так и лиц, не имеющих права.
Говоря о принципе независимости банковской гарантии, следует согласиться с В. В.
Витрянским. Действительно, нет оснований говорить о зависимости обязательства,
вытекающего из банковской гарантии, от основного обязательства, поскольку
независимость первого законодательно закреплена [3, 17].
Так, в соответствии со ст. 399 ГК РТ предусмотренное банковской гарантией
обязательство гаранта перед бенефициаром не зависит в отношениях между ними от
того основного обязательства, в обеспечение исполнения которого она выдана, даже
если в гарантии содержится ссылка на это обязательство. При этом следует отметить,
что необходимо различать такие понятия, как независимость и акцессорность.
Принцип акцессорности находит свое отражение в положениях законодательства,
которые проявляются в следующем: вопервых, недействительность основного
обязательства влечет за собой недействительность обеспечивающего его обязательства
и, напротив, недействительность соглашения об обеспечении исполнения обязательства
не влияет на действительность основного обязательства; во-вторых, обеспечительное
обязательство следует судьбе основного обязательства при переходе прав кредитора
другому лицу; в-третьих, прекращение основного обязательства, как правило, влечет за
собой и прекращение его обеспечения.
Следующий принцип – принцип безотзывности, – имеющий существенное значение
для характеристики банковской гарантии, закреплен в ст. 400 ГК РТ. По общему правилу
надлежащим образом выданная банковская гарантия не может быть отозвана гарантом,
если в ней не предусмотрено иное. Право на отзыв гарантии может быть безусловным
или зависеть от наступления определенных условий (например, признания принципала
неплатежеспособным, изменения содержания обеспечиваемого обязательства).
Право на отзыв гарантии должно соответствовать условиям соглашения
принципала и гаранта о выдаче банковской гарантии. Если гарант, обладающий правом
отзыва, реализует свое право, то с момента получения бенефициаром письменного
сообщения гаранта об отзыве гарантии обязательства гаранта, вытекающие из нее,
прекращаются [2, 114]. Но если гарант не использовал право на отзыв гарантии, а
бенефициар предъявил к нему требование об исполнении обязательства, вытекающего
из банковской гарантии, то гарант не имеет права её отозвать, так как его право на отзыв
пресекается фактом предъявления требования бенефициаром. Отзыв гарантии,
выданной гарантом на условиях безотзывности, юридически ничтожен и не прекращает
обязательства гаранта по ней.
Таким
образом,
представляется,
что
принципы
гражданско-правового
регулирования банковской гарантии можно разделить на три взаимосвязанных комплекса
(уровня), положив в основу дифференциации такой признак, как степень универсальности
и общности (общие, специальные, частные).
Принципы первого уровня включают общеотраслевые принципы: равенство
правового режима субъектов; свобода договора; недопустимость произвольного
вмешательства в личные дела; беспрепятственное осуществление гражданских прав,
восстановление нарушенных прав, их судебная защита; добросовестно Второй уровень
включает в себя специальные принципы, действующие в области обязательственного
права наряду с общеотраслевым. Содержание второго уровня составлено из принципов
выполнения обязательств: надлежащее исполнение; недопустимость одностороннего
отказа от исполнения; реальная производительность; рациональность. Предлагается,
чтобы принципы третьего уровня, особенно характеризующие банковскую гарантию,
включали в себя принципы независимости, неизменности, отсутствия оборота, которые, в
конечном счете, направлены на защиту интересов конкретного субъекта банковской
гарантии. В связи с этим представляется возможным говорить об этих принципах как о
принципах защитного воздействия, несущих в себе специфику отношений-претензий,
являющихся частью предмета гражданско-правового регулирования. Эти отношения
возникают как реакция на нарушение интересов участников обычных позитивных
отношений и имеют определенные средства для подавления нарушений, восстановления
(компенсации) условий для удовлетворения интересов и т. Д. По своему содержанию. В
связи с этим их основное влияние на формирование принципов защитного воздействия
заключается в том, что они определяют целевую направленность защитной функции
банковской гарантии.
Литература
1. Гражданский кодекс Республики Таджикистан. Ч. 1 от 30 июня 1999 года // Адлия:
Централиз. банк правовой информации РТ. Версия 6.0. // М-во юстиции РТ. - Душанбе,
2017. – 1 электрон. опт. диск (CD - ROM).
2. Романов Р. И. Независимость банковской гарантии // Новый юридический журнал.
– 2012. – № 1. – С. 113-121
3. Тычинин С. В., Романенко Д. И. От банковской гарантии к независимой: правовая
природа обязательства по выдаче гарантии в проекте изменений Гражданского кодекса
Российской Федерации // Банковское право. – 2013. – № 4. – С. 17-20
4. Яковлев В. Ф. Избранные труды. – Т. 2: Гражданское право: история и
современность. –Кн. 1. – М.: «Юрсервитум». 2012. – 500 с.
БАНКОВСКАЯ ГАРАНТИЯ КАК СПОСОБ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ИСПОЛНЕНИЯ
КРЕДИТНЫХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ
Акрамова Замира Асламовна
Магистрант 3-го года обучения заочного отделения юридического факультета
Российско-Таджикского (славянского) университета
734025, Республики Таджикистан, Душанбе, ул М. Турсунзаде, 30
Тел.: +992 37 227-30-19
BANK GUARANTEE AS A WAY OF ENSURING EXECUTION OF CREDIT
OBLIGATIONS
Akramova Zamira Aslamovna
Magister of the 3d year of study, correspondence department of the law faculty
Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade st., 30
Tel .: +992 37 227-30-19
Аннотация. В рамках данной статье рассмотрены понятие кредитных обязательств
и анализируется банковская гарантия как способ обеспечения исполнения указанных
обязательств.
Annotation. In the framework of this article, the concept of credit obligations is
considered and a bank guarantee is analyzed as a way to ensure the fulfillment of these
obligations.
Ключевҷе слова: Гражданский кодекс, бансковская гарантия, способ обеспечения
исполнения обязательства, бенфициар, принципал.
Keyword: Civil code, bank guarantee, method of ensuring fulfillment of an obligation,
beneficiary, principal.
В силу прямого указания закона среди способов обеспечения исполнения
обязательств
обозначена
банковская
гарантия,
текстуально
объединенная
законодателем с поручительством. Банковская гарантия как обеспечительное средство
выступает самостоятельным способом обеспечения исполнения обязательств,
обладающим особыми признаками.
Банковская гарантия представляет собой вид обеспечения исполнения кредитного
обязательства, характеризующегося высокой степенью защиты кредитора и быстрой
реализацией им своего права при ненадлежащем исполнении обязательства должником
[2, 150].
Следует подчеркнуть, что в свете реформы гражданского законодательства
институт банковской гарантии был переименован в независимую гарантию. Однако в
качестве объекта мы будем рассматривать банковскую гарантию как вид независимой
гарантии, поскольку кредитные отношения характеризуются наличием особого субъекта кредитной организации, имеющей лицензию Национального банка Таджикистана.
По своей природе банковская гарантия является инструментом для передачи
кредитного риска от бенефициара к гаранту, выражающемуся в предоставлении
контрагента бенефициара принципалу так называемого гарантийного займа. Операция по
выдаче банковской гарантии представляет собой услугу кредитного страхования,
предоставляемую гарантом принципалу за плату.
Разница между современной банковской гарантией заключается именно в
независимости этого метода обеспечения от основного обязательства и особого
предметного состава. Однако институт банковской гарантии хорошо известен в
международном праве, и его правовая структура была заимствована для включения в
национальное гражданское право4. Институт банковских гарантий в Республике
Таджикистан также был сформирован под влиянием международной банковской
практики, которая определяет два вида гарантий в зависимости от платежного механизма
- условные гарантии и гарантии по требованию. При восприятии правовой структуры
внутреннее законодательство выбирало тип гарантии по первому требованию, что
подразумевает обязанность гаранта произвести платеж по простой просьбе бенефициара
без необходимости предоставления последним доказательств ненадлежащего
исполнения принципалом договорные обязательства [3, 118].
Разумеется, воспроизведение такого платежного механизма дает возможность
быстро удовлетворить требования бенефициара, но цель применения меры
безопасности не достигнута. Поскольку бенефициар не должен представлять
доказательства ненадлежащего исполнения принципалом договорных обязательств, мы
считаем, что можно запустить механизм применения временной меры и в случае
добросовестного исполнения обязательств должником. Это усложняет понимание
взаимосвязи между основным обязательством и банковской гарантией, что, в свою
очередь, усложняет механизм исполнения обязательств и нарушает интересы должника.
Чтобы устранить этот недостаток, необходимо включить в гражданское право нормы о
дополнительном характере обеспечительной меры, которая в настоящее время не
предусмотрена. Что касается кредитных обязательств, то, по нашему мнению, более
эффективно включить положения о характере банковской гарантии в отдельный закон о
кредитовании [4, 55].
ГК РТ придает банковской гарантии абстрактную форму, в силу которой указанный
способ обеспечения обязательства не зависит от основного обязательства, которое он
призван обеспечивать.
Законодатель не ставит под сомнение независимость гарантии, что находит свое
отражение в общем названии института, в связи с чем отличительной особенностью
банковской гарантии является то, что с прекращением основного обязательства или
признанием его недействительным обеспечение сохраняет свою силу.
Считаем формулировку ст. 399 ГК РТ неточной; обязательство гаранта не может
быть независимым абсолютно от основного обязательства, поскольку в своем
требовании об уплате денежной суммы по гарантии бенефициар должен указать, в чем
состоит нарушение принципалом основного обязательства, и, следовательно, гарант
производит платеж лишь в случае неисполнения принципалом основного обязательства.
Похоже, можно сделать вывод, что вопрос независимости банковской гарантии
является дискуссионным. Желание приблизить таджикское законодательство к
международным унифицированным правилам о независимых гарантиях похвально, но
будет ли оно полезным для практического применения. По нашему мнению, в теории и
правоприменительной практике необходимо придерживаться теории вспомогательных
банковских гарантий, что представляется вполне обоснованным, и, следовательно,
возможно принятие новой редакции Гражданского кодекса Республики Татарстан.
Другой основной особенностью банковской гарантии является ее возмездие: за
выдачу гарантии принципал выплачивает гарантию гаранту. В сложившейся банковской
практике принципал обеспечивает свои обязательства не только перед бенефициаром,
но и перед гарантом, как правило, в форме залога имущества. Таким образом, гарант
получает не только вознаграждение за выданную гарантию, но и обеспеченное право
требования основного долга [5, 200].
Юридическая литература отражает точку зрения о том, что отношения по выдаче
банковской гарантии являются односторонней сделкой. Мы считаем, что такое мнение
сложилось в гражданском праве на основе сложившейся банковской практики. Исходя из
анализа положений Гражданского кодекса Республики Таджикистан о банковских
гарантиях, можно сказать, что вывод об одностороннем характере отношений, связанных
с указанным способом обеспечения, является обоснованным, однако такой вывод может
быть только касаются правовых отношений между гарантом и бенефициаром. Поскольку
частота применения банковской гарантии увеличилась в качестве способа обеспечения
банками кредитных обязательств, был разработан определенный механизм выдачи
банковских гарантий.
Должник по кредитному обязательству приобретает статус принципала по
банковской гарантии на основании запроса, адресованного банку для выдачи гарантии по
его обязательству, таким образом, инициируя соответствующие правоотношения. Такой
запрос является первым шагом в механизме выдачи банковской гарантии. Следует
подчеркнуть, что в то же время позиция кредитора по основному обязательству в
отношении обеспечения последнего банковской гарантией не учитывается гарантом и не
имеет юридического значения, что делает этот метод похожим на гарантия. Указанное
обращение должника к банку составлено в письменной форме и, по сути, содержит
просьбу гаранта, обязать при соблюдении определенных условий выплатить кредитору
денежную сумму при предъявлении кредитором основного обязательства в письменном
виде. спрос на его оплату. Апелляция также может содержать список возможных условий
будущей гарантии и указывать размер вознаграждения за выдачу банковской гарантии.
Несмотря на то, что мнение кредитора при выборе банковской гарантии юридически
незначительно, условия соглашения, запрошенного должником, а также его инициатива
по установлению правовых отношений с гарантом, продиктованы требованиями
кредитора к должнику. ,
Вторым этапом механизма выдачи банковской гарантии является выражение воли
банка быть гарантом соответствующего обязательства путем выдачи соответствующего
письменного обязательства. Выдача такого обязательства называется выдачей
банковской гарантии. Он определяет сумму, на которую выдана гарантия,
формулируются условия, при наличии которых гарант соглашается выплатить указанную
сумму или ее часть бенефициару, предоставляет список документов, которые
бенефициар должен приложить к Требование об оплате гарантом суммы денег,
указывает срок, на который выдана гарантия. Судебная практика исходит из того факта,
что если в банковской гарантии не указан период, в течение которого требование может
быть объявлено гаранту, то гарантийное обязательство следует считать не возникшим,
поскольку условие о сроке является существенным.
Для существования и развития кредитных отношений, обеспеченных банковской
гарантией, важно четкое определение момента прекращения обеспечительного
обязательства. Это вопрос дискуссионный в первую очередь из-за спора относительно
акцессорности банковской гарантии. Законодатель закрепил в ст. 407 ГК РТ
ограниченный список оснований, по которым банковская гарантия может быть
прекращена. Все обстоятельства связаны либо с надлежащим исполнением гарантом
своего обязательства, либо с односторонним волеизъявлением непосредственно
бенефициара. Однако поскольку прекращение обязательств по банковской гарантии по
указанным основаниям касается лишь взаимоотношений между гарантом и
бенефициаром, то легально закреплена и обязанность гаранта, которому стало известно
о прекращении гарантии, незамедлительно уведомить об этом принципала.
Таким образом, при применении банковской гарантии как способа обеспечения
исполнения кредитных обязательств основные трудности возникают при определении
правовой природы временной меры. Как правило, банковская гарантия не зависит от
основного обязательства по обеспеченному кредиту, хотя ряд гражданских ученых
приводят доказательства обратного, ссылаясь на практику принудительного исполнения.
В то же время вопрос о предоставлении гарантом регрессных требований принципалу не
регулируется законом. Выход из сложившейся ситуации - законодательная консолидация
результатов детального анализа научных и практических подходов в совокупности. На
наш взгляд, теория акцессорной банковской гарантии обоснована и требует
законодательного регулирования для правильного применения этого метода на практике.
Кажется, что, хотя этот вопрос является спорным, процедура предъявления
претензий гарантом должна быть одним из существенных условий заключения договора,
при отсутствии такого соглашения в тексте договора ответственность принципала не
может наступить. , В современных условиях неопределенность ответственности
принципала и порядок удовлетворения требований гаранта, на которые права кредитора
должны идти в той степени, в которой основное обязательство было выполнено, может
привести лишь к частичному удовлетворению требований гаранта. , Это связано с тем,
что к моменту предъявления требований у должника может не быть имущества, сумма
которого могла бы компенсировать понесенные убытки, а также длительной судебной
процедуры по взысканию последней.
Мы полагаем, что при решении вопросов обсуждения банковская гарантия может
стать одним из наиболее эффективных способов обеспечения кредитных обязательств и
может применяться не только в сфере кредитования юридических лиц, но и физическими,
представляя инструмент для передачи кредитного риска. , повышая надежность
кредитного обязательства и гарантируя его надлежащее исполнение.
Литература
1. Гражданский кодекс Республики Таджикистан. Ч. 1 от 30 июня 1999 года // Адлия:
Централиз. банк правовой информации РТ. Версия 6.0. // М-во юстиции РТ. - Душанбе,
2017. – 1 электрон. опт. диск (CD - ROM).
2. Берник В.Р., Гринемаер Е.А., Баженов О.И. Обеспечение исполнения
обязательств. М.: Аналитика-Пресс, 1998. – 300 с.
3. Ефимова Л.Г. Банковская гарантия: понятие и практическая применимость //
Хозяйство и право. - 1996. - № 3. - С. 118-130
4. Петрова Г.В. Актуальные проблемы формирования международно-правового
унифицированного режима торговли банковскими услугами и его влияние на
национальное право // Банковское право. - 2012. - № 1. - С. 53-58.
5. Травкин А.А., Арефьева Н.И., Карабанова К.И. Способы обеспечения исполнения
кредитных обязательств. Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2000. – 450 с.
СООТНОШЕНИЕ ПОНЯТИЙ «ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ» И
«ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЕ ПРАВА» ПО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ
Аминов Шахриер Зохирджонович
магистрант 3-го курса заочного отделения юридического факультета,
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел.: (+992) 905 10 00 02; e-mail:amim_111@mail.ru
RELATIONSHIP OF THE CONCEPTS OF INTELLECTUAL PROPERTY AND
"INTELLECTUAL RIGHTS" ON THE LEGISLATION OF THE RUSSIAN FEDERATION
Aminov Shakhriere Zokhirdzhonovich
3rd year undergraduate student at the Faculty of Law,
Russian-Tajik (Slavonic) University,
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade st. 30
Тел.: (+992) 905 10 00 02; e-mail:amin_111@mail.ru
Аннотация. Автор в данной статьи исследует разные теоретические и
законодательные понятие и соотношения интеллектуальной собственности и
интеллектуального права. Автор предполагает, что до сих пор существует
законодательные противоречия в отношениях понятий которые способствуют
неправильному применению на практике.
Annotation. The author in this article explores the various theoretical and legislative
concepts and relationships of intellectual property and intellectual law. The author suggests that
there are still legislative contradictions in the relations of concepts that contribute to the
incorrect application in practice.
Ключевые слова: интеллектуальная собственность, интеллектуальные права,
гражданское право, законодательства, Российское Федерация.
Key words: intellectual property, intellectual rights, civil law, legislation, Russian
Federation.
Современная система интеллектуальных прав не в состояние функционировать
адекватна, когда существует определенные терминологические противоречия, которые
должно исходит из действующего отечественного законодательства.
Ст. 128 ГК РФ предусматривает, что объектами гражданских прав являются вещи,
включая наличные деньги и документарные ценные бумаги, иное имущество, в том
числе безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги,
имущественные права, результаты работ и оказание услуг, охраняемые результаты
интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации
(интеллектуальная собственность), включая нематериальные блага.
Анализируя данную статью гражданского законодательства, можно прийти к
умозаключению, что интеллектуальная собственность в Российской Федерации является
охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним
средства индивидуализации.
До вступления в силу п. 8 ст. 17 Федерального закона от 18 декабря 2006 года №
231-ФЗ «О введении в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской
Федерации»[1.] указанная статья была закреплена в другую редакцию гражданского
кодекса: «К объектам гражданских прав относятся вещи, включая деньги и ценные
бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права; работы и услуги;
информация; результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные
права на них (интеллектуальная собственность); нематериальные блага».
Необходима указать, что до 1 января 2008 года часть первая ГК РФ [2.] имела
статью 138 («Интеллектуальная собственность»), в соответствии указанием данной
статьи в случаях и в порядке, определенных в гражданским кодексом РФ и другими
нормами
права,
признавалось
«исключительное
право
(интеллектуальная
собственность) юридического лица или гражданина на итоги интеллектуальной
деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации юридического лица,
индивидуализации продукции, выполняемых работ или оказанные услуг».
Исходя из указанной статьи гражданского законодательства можно прийти к такому
заключению, что «интеллектуальная собственность» в четвертой часть гражданского
кодекса Российской Федерации существенно потерпело изменение.
В соответствии с утвержденными актами Постановлением Правительства
Российской Федерации от 16 июня 2004 года [3.], «Федеральная служба по
интеллектуальной собственности, товарным знакам и патентам признается органом
исполнительной власти государства, исполняющие функции по контролю и надзору в
области правовой охраны и использования объектов интеллектуальной собственности,
патентов и товарных знаков, и результатов интеллектуальной деятельности,
вовлекаемых в экономический и гражданский оборот, соблюдения требования интересов
Российской Федерации, интересов физических и юридических лиц при реализации и
распределении прав на результаты интеллектуальной деятельности, включая
интеллектуальные права реализуемые в рамках международного научно – технического
сотрудничества».
Прежнего официальное названия Федеральной службы по интеллектуальной
собственности является нелепым, и считается лишь очередным названым органов
государственной власти, который не имеет ни практического и ни теоретического
значения. Данный орган лишь демонстрировал не практическую важность основных
терминов, в то время подобное трактовка ее деятельности вызвало бы ряд проблем со
стороны теоретиков, поскольку данный уполномоченный государственный орган
исключал товарные знаки из составов объектов интеллектуальной собственности и
придавало патентам другое значение.
Так, авторитетный ученый в области гражданского права А. П. Сергеев анализируя
статью 1225 ГК РФ, признающая интеллектуальной собственности результаты
интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации
юридических лиц, товаров, работ, услуг и организации, которым законодатель
предоставляет правовую охрану, которая противоречит пункту VIII ст. 2 Конвенции об
учреждении ВОИС, «в котором прямо оговаривается, что интеллектуальная
собственность включает права, относящиеся к научным произведениям, изобретениям,
товарным знакам и иным объектам» [4, 99].
Автор указывает на противоречивость выказывания, исходя из того, что Российская
Федерация является членом и постоянным участницей конвенции об учреждении ВОИС,
а в соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ международные договоры Российской
Федерации являются составной частью национальной правовой системы и имеют
юрисдикционный приоритет над национальными правовыми актами. Исходя из этого
автор отмечает: «под интеллектуальной собственностью понимается совокупность
личных и имущественных прав на результаты интеллектуальной, в первую очередь
творческой деятельности, а также на приравненные к ним средства индивидуализации
юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий».
Другой известный цивилист проф. А. П. Сергеева дает объективное определение
интеллектуальной собственности. Как справедливо отмечает Е. А. Моргунова, понятие
«интеллектуальная собственность», установленной в части четвёртой Гражданского
кодекса РФ, имеется некоторые расхождения от понятия интеллектуальная
собственность, предусмотренного в международном договоре ратифицированным
России» [5, 8].
Законодательное определения интеллектуальной собственности, содержащейся в
гражданском кодексе, давно критикуется со страны цивилистов, но надо помнит, что это
определение содержится в действующим кодексе и закрепленным в нем положение
должны регулировать указанные правоотношения. Данная критика со стороны выше
названых авторов, только допустима в рамках учебной литературы в соответствии со
смыслом, вложенных в них законодателем.
В части основных понятий,
существующих в гражданском
кодексе,
(интеллектуальная собственность, интеллектуальные права) четвертая часть
гражданского кодекса Российской Федерации не противоречить указанным понятиям в
международных соглашениях.
Наиболее перспективной деятельностью законодательного органа РФ следует
признать исследования по разработке новых концепции совершенствования
действующего гражданского законодательства РФ.
Известный профессор Н. М. Коршунов касательно части четвёртой Гражданского
кодекса Российской Федерации правильно отметил следующие: «Как бы мы ни
относились к существующим концепциям в сфере гражданского права, какие бы
недостатки и противоречия ни обнаруживали при его применении, общая задача
является - его правильное и рациональное реализация и совершенствование
заложенных в нем юридических конструкций и институтов. Уяснение основных
юридических понятий и механизмов, содержащихся в нем, является первым шагом на
этом долгом пути» [6, 95].
Исследуя положения четвертой части гражданского законодательства о
интеллектуальной
собственности
и
соотношения
понятий
интеллектуальной
собственности, и интеллектуальные права можно сделать следующие выводы:
до сих пор существует разногласия на теоретическом и законодательном уровне и
нет единого и общепринятого определения выше названых понятий, которые бы
отвечали все требования законодательства и мировой практики;
вторим моментом является полное и научное исследование объектов
интеллектуальных прав и их обоснованная классификация.
Список литературы
1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994
года № 51-ФЗ (ред. от 02.11.2013)// Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. -№32.-Ст. 3301.
2. Постановление Правительства Российской Федерации от 16 июня 2004 года №
299 (ред. от 27.01.2009) «Об утверждении Положения о Федеральной службе по
интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам» (утратило силу) //
Российская газета. - 2004. -№ 132.
3. Федеральный закон от 18 декабря 2006 года № 231-ФЗ (ред. от 02.07.2013) «О
введении в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» //
Российская газета. - 2006. - № 289.
4. Гражданское право: учеб.: в 3 т. Т. 3 / Е. Н. Абрамова, Н. Н. Аверченко, Ю. В.
Байгушева [и др.]; под ред. А. П. Сергеева. – 290 c.
5. Интеллектуальная собственность: Права на результаты интеллектуальной
деятельности и средства индивидуализации: Учебное пособие / Н. М. Коршунов, М. В.
Карпычев, Ю. Л. Мареев и др.; Под ред. Н. М. Коршунова. - М.: Норма, 2008. - 399 с.
6. Корчагина Н. И., Моргунова Е. А., Погуляев В. В. Комментарий к части четвертой
Гражданского кодекса Российской Федерации (постатейный) / Под общ. ред. В. В.
Погуляева. - М.: ЗАО ЮСТИЦИНФОРМ, 2008. – 321 c.
СОДЕРЖАНИЕ ЛИЧНЫХ НЕИМУЩЕСТВЕННЫХ И «ИНЫХ»
ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ ПРАВ
Аминов Шахриер Зохирджонович
магистрант 3-го курса заочного отделения юридического факультета,
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел.: (+992) 905 10 00 02; e-mail: amim_111@mail.ru
CONTENT OF PERSONAL PROPERTY AND “OTHER” INTELLECTUAL RIGHTS
Aminov Shakhriere Zokhirdzhonovich
3rd year undergraduate student at the Faculty of Law,
Russian-Tajik (Slavonic) University,
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade st. 30
Тел.: (+992) 905 10 00 02; e-mail: amin_111@mail.ru
Аннотация. В данной статье рассматривается особенности содержания личных
неимущественных прав и иных интеллектуальных прав. Автор полагает, что
исследование системы интеллектуальных прав невозможно без рассмотрения личных
неимущественных и так называемых «иных» прав, признаваемых на охраняемые
результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, поскольку
именно они наиболее тесно связаны с личностью человека и их охрана является одной из
первостепенных задач государства.
Annotation. This article discusses the features of the content of personal non-property
rights and other intellectual rights. The author believes that the study of the system of
intellectual rights is impossible without consideration of personal non-property and so-called
“other” rights recognized for the protected results of intellectual activity and means of
individualization, since they are most closely related to the person’s personality and their
protection is one of the primary tasks of the state.
Ключевые слова: интеллектуальные права, личные неимущественные права,
гражданский кодекс, содержание прав, нематериальные блага.
Key words: intellectual rights, personal non-property rights, civil code, content of rights,
intangible benefits.
Всеобщая декларация прав человека1, принятая 10 декабря 1948 года резолюцией
Генеральной Ассамблеи Организации Объединённых Наций, устанавливает, что каждый
человек имеет право свободно участвовать в культурной жизни общества, наслаждаться
искусством, участвовать в научном прогрессе и пользоваться его благами, а также имеет
право на защиту собственных моральных и материальных интересов, являющихся
результатом научных, литературных или художественных трудов, автором которых он
является [1, 65].
В соответствии п. 1 ст. 150 гражданского кодекса жизнь и здоровье, достоинство
личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация,
неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная
тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя
гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от
рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.
В прошлом подобного рода смешение нематериальных благ и личных неимущественных
прав вызывало бы бурную критику и недовольства. М. Н. Малеиной полагает, что
нематериальные блага могут выступать объектами личных неимущественных прав, а в
содержании статьи 150 ГК РФ надо внести некоторые изменения, исключив из перечня
неимущественных благ неимущественные права [2, 13-14].
Следовательно, после внесения существенных изменений в статьи 150 ГК РФ
появилась возможность говорит о закреплены неимущественные блага, которые
выступают объектами личных неимущественных интеллектуальных прав.
Другие объекты нематериальных благ названо авторство, которое является объектом
личного неимущественного права авторов результатов интеллектуальной деятельности. В
связи с тем, собственно, что нематериальные блага непередаваемы и не отчуждаемы, не
имеют все основания быть переданы и личностные неимущественные права.
Гражданское законодательства предусматривает признание исключительного права
имущественным, права следования и права доступа «иными» правами (ст. 1226 ГК РФ), а
также включает указание на отнесение права авторства и права на имя к категории личных
неимущественных прав (п. 2 ст. 1228 ГК РФ). Остальные интеллектуальные права прямо не
отнесены ГК РФ к той или иной категории, что порождает правовую неопределённость.
Нормативное разделение интеллектуальных прав на имущественные, личные
неимущественные и «иные» встречается в тексте части четвёртой ГК РФ несколько раз,
при этом в статьях, устанавливающих список признаваемых прав на конкретные
результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, такое
деление отсутствует. Так, например, в п. 2 ст. 1255 ГК РФ, закрепляющем права авторов
произведений науки, литературы и искусства, перечислены права, признаваемые за
авторами во всех случаях, а в п. 3 этой же статьи установлены права, возникающие лишь
в «случаях, предусмотренных ГК РФ».
Имущественные права на результаты интеллектуальной деятельности могут
включатся в гражданском обороте и не имеют непосредственные связи с создателями
произведения. В отличие от имущественных, под личными неимущественными правами
обычно подразумевается неотчуждаемые и непреходящие интеллектуальные права,
которые не содержат экономическую выгоду и неразрывно связанные с личностью
автора. К «иным» относятся интеллектуальные права, которые по разному
обстоятельству и причинам невозможно отнести тем или иным категориям.
Представляется необходимым подробно анализировать содержание в части
четвёртой Гражданского кодекса Российской Федерации личные неимущественные и
«иные» интеллектуальные права, признаваемые на охраняемые результаты
интеллектуальной деятельности, для того, чтобы рассмотрит и понят их природу, а также
решить проблему о логичности существующего законодательного разделения
интеллектуальных прав на имущественные, личные неимущественные и «иные».
В заключение необходимо уточнит всю важность разделения интеллектуальных
прав на имущественные, личные неимущественные и «иные». Безусловно лишь
признание исключительного права имущественным, а таких интеллектуальных прав, как
право авторства право на имя личными неимущественными правами. В отношении
большой группы прав в гражданском законодательстве отсутствует определённость, а
цивилисты не могут прийти к общему научному согласию..
Следует согласиться с профессором А. П. Сергеевым в том, что в большинстве
интеллектуальных прав «личные и имущественные моменты настолько взаимосвязаны и
зависимы друг от друга, что отнести их однозначно к числу личных или имущественных
прав не представляется возможным»[3, 179].
Личные неимущественные права, признаваемые на охраняемые результаты
интеллектуальной деятельности – это неотчуждаемые и непередаваемые иным образом
интеллектуальные права, не имеющи экономического содержания и неразрывно
связанные с личностью автор либо лица, организовавшего создание результата
интеллектуальной деятельности.
«Иные» права – интеллектуальные права, сочетающие в себе как имущественные,
так и неимущественные элементы, не позволяющие однозначно отнести данные права ни
к имущественным, ни к личным неимущественным.
Так как разделить личные неимущественные и «иные» интеллектуальные права
практически не возможная задача, видится необоснованном установление в
действующем гражданском законодательстве отведенных способов защиты личных
неимущественных прав, в связи с чем ставится вопрос о необходимости распространить
данные меры защиты и на случаи права нарушения «иных» прав, поскольку «иные»
интеллектуальные права включают в себя личные неимущественные элементы.
Отсутствие возможности специальной нормативной систематизации интеллектуальных
прав должно привести к отказу законодателя от зависимости способов применения или
защиты данных прав от их признания личными неимущественными или «иными».
Список литературы
1. Всеобщая декларация прав человека от 10 декабря 1948 года // Российская
газета. – 1995. – № 67.
2. Гражданское право: учеб.: в 3 т. Т. 3 / Е. Н. Абрамова, Н. Н. Аверченко, Ю. В.
Байгушева [и др.]; под ред. А. П. Сергеева. – М.: ТК Велби, 2009. – 800 с.
3. Малеина М. Н. Личные неимущественные права граждан: понятие,
осуществление, защита. – М.: М3 Пресс, 2000. – 244 с.
ЗАЩИТА ПРАВ ДЕТЕЙ В ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ РЕСПУБЛИКИ ТАДЖИКИСТАН.
Ахмедова Нилуфар Дилмуродовна.
Магистрант 2-го курса обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республики Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.:555511712, e-mail: nilufarxx96@mail.ru
PROTECTION OF CHILDREN'S RIGHTS IN THE LEGISLATION OF THE REPUBLIC
OF TAJIKISTAN.
Ahmedova Nilufar Dilmurodovna.
2nd year master's student of the department of international law and
comparative law
Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str, 30
tel.:555511712, e-mail: nilufarxx96@mail.ru
Аннотация. В контексте данной статьи содержится анализ законодательства
Республики Таджикистан о защите прав детей. Исследованы основные механизмы по
защите прав детей. Рассмотрены основные пути совершенствования актов и
механизмов государства по защите пав детей.
Annotation. In the context of this article, an analysis of the legislation of the Republic of
Tajikistan on the protection of children's rights is provided. The basic mechanisms for protecting
the rights of children are investigated. The main ways to improve the acts and mechanisms of
the state for the protection of children.
Ключевые слова: законодательство о защите прав детей, права детей, прав и
законные интересы ребенка.
Keywords: legislation on the protection of children's rights, children's rights, rights and
legitimate interests of the child.
Права человека являются естественной принадлежностью, неотъемлемым
свойством каждого члена общества с момента его рождения. Именно благодаря
осуществлению прав и свобод проявляется уникальность личности, раскрываются
творческие способности и возможности каждого человека, что решающим образом
сказывается на развитии общества.
Cовременный период развития международных отношений и мировой политики
представляет собой фундамент для построения политической системы защиты прав человека
и отдельных групп людей, среди которых наиболее важное место занимают дети. Cфера
защиты прав ребенка вошла в состав глобальных проблем современного цивилизационного
развития наряду с вопросами экономики, информатизации, экологии и безопасности.
Конституция Республики Таджикистан, провозглашая человека, его права и свободы
высшей ценностью, не делает различий между взрослыми и детьми. Все граждане в
равноправной мере имеют достоинство, что является ядром прав личности. Государство
осуществляет реализацию обязанности, возложенной на него ст. 5 Конституции РТ,
признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина. Однако
отметим, что без разработки и принятия соответствующей нормативно-правовой базы
немыслимо государственное управление сферы защиты прав и законных интересов
несовершеннолетних. Современное законодательство о защите прав детей представляет
собой совокупность норм, регулирующих права, обязанности, гарантии и ответственность
детей во всех сферах их жизнедеятельности . Значимую роль в решении вопросов,
касающихся защиты прав детей в РТ, играет их нормативно-правовое регулирование.
Исходя из этого, для решения вопросов защиты прав детей в РТ сформирована система
законодательства, представляющая совокупность определенных норм с учетом их
целостности и дифференциации. В совокупности данная система заключена в различных
правовых нормативных актах и образует действующее национальное законодательство о
правах детей. Под национальным законодательством подразумевается не только
законодательные акты, но и иные нормативные акты, содержащие нормы, так или иначе
регламентирующие правоотношения в сфере реализаци и защиты прав детей. Отсюда
следует, что эти нормы могут быть закреплены как в законах, так и в подзаконных
нормативных актах. Чем больше юридическая сила нормативного акта, тем выше его
положение в системе действующего законодательства.
Республика Таджикистан заинтересовано в осуществлении защиты прав и
интересов детей. Одной из гарантий осуществления данной защиты является правовое
регулирование этой проблемы.
На современном этапе государственного строительства РТ права детей
осуществляются и защищаются Конституцией РТ, многими отраслевыми кодексами,
законами РТ: «Об образовании», «О социальной защите инвалидов», «О дополнительном
образовании», «Об ответственности родителей за обучение и воспитание детей» и
другими нормативно-правовыми актами.
На территории Республики Таджикистан существует так называемый закон «О
защите прав ребенка» принятый 18 марта 1915 г. Настоящий Закон определяет правовые
основы защиты прав ребенка и государственную гарантию их реализации в Республике
Таджикистан. Законодательство Республики Таджикистан о защите прав ребенка
основывается на Конституции Республики Таджикистан и состоит из настоящего Закона,
других нормативных правовых актов Республики Таджикистан, а также международных
правовых актов, признанных Таджикистаном[4].
Цель государственной политики по защите прав ребенка состоит из:
- обеспечения прав и законных интересов ребенка и недопущения их
дискриминации;
- упрочения основных гарантий прав и законных интересов ребенка, а также
восстановления этих прав в случае их нарушения;
- формирования правовых основ гарантий прав и законных интересов ребенка;
- содействия физическому, интеллектуальному, духовному также нравственному
формированию детей, его обучения в духе патриотизма, высокого чувства
гражданственности также дружелюбия;
- государственной поддержки, полного государственного материального и
социального обеспечения детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей;
- обеспечения целенаправленной деятельности по формированию мировоззрения и
правовой культуры ребенка;
-формирования требуемых обстоятельств с целью обучения детей-сирот также
ребенка, оставшихся без попечения родителей, с стороны патронажной семьи
(воспитателя) [4].
Конституция Республики Таджикистан как основной закон, которая провозгласила,
что семья, как основа общества, находится под защитой государства[1]. Также, под
особой защитой и покровительством государства находится ребенок (статьи 33 - 34).
Члены семьи являются субъектами семейно-правовых отношений и обладают
определенными правами и обязанностями. Конституция Республики Таджикистан (статья
34) установила основополагающий принцип, по которому родители ответственны за
воспитание детей, то есть определила защиту прав и интересов детей.
Конституционные нормы, связанные с воспитанием и содержанием детей, имеют
своё практическое воплощение в семейном законодательстве. Принятый 13 ноября 1998
года новый Семейный кодекс Республики Таджикистан (далее - СК РТ) в определенной
степени совершенствует нормы, связанные с защитой прав и интересов детей.
Защита прав и интересов ребенка считается одной из гарантий реализации прав и
обязанностей в семейно-правовых отношениях. Усовершенствование семейного
законодательствареспублики содействует расширению способности защиты прав и
интересов ребенка. Правовая защита самостоятельно осуществляется в конкретных
случаях, когда нарушаются права и интересы участников семейно-правовых отношений, в
особенности детей. В ней защита прав и интересов ребенка считается приоритетной.
Защита
прав
и
интересов
детей
осуществляется
установленными
законодательством способами. Она исполняется со применением конкретных средств как
судебными, так и административными органами. Преимущественно защита
осуществляется судом.
Закон РТ «Об образовании» обладает немаловажным значением при
регулировании вопросов защиты прав и интересов детей. Но необходимо отметить, что
данный закон, имеет и свои явные изъяны. Например, телесные наказания напрямую не
запрещены на законодательном уровне республики, хотя данный вид наказаний
рассматривается в международном праве как часть запрета на применение пыток и
других жестоких и бесчеловечных видов обращения и наказания. В силу того, что
дисциплинарные наказания не запрещены законодательством Таджикистана, подобное
используется как одним из видов наказания в закрытых учреждениях для детей и
допускается администрацией учреждения. Закон об образовании допускает исключение
учащегося, достигшего 15-ти лет, за систематические противоправные действия и грубые
нарушения устава образовательного учреждения. При этом в законе не закреплено
исчерпывающее количество случаев, когда подобное может быть использовано. В
положении об общеобразовательной школе также единственный вид наказания —
исключение, которое может быть произведено за нежелание продолжать учебу,
неоднократное нарушение порядка и правил деятельности коллектива, допущение
недостойных поступков, а также нанесение материального ущерба школе.
Конституция РТ гарантирует права и свободы каждого независимо от его
национальности, расы, пола, языка, вероисповедания, политических убеждений,
образования, социального и имущественного положения (ст. 17). Каждый имеет право на
жизнь (ст. 18). В стране за последние годы принят достаточно широкий круг правовых
актов, обеспечивающих права детей. Это нормативно-правовые документы общего
характера, содержащие нормы, гарантирующие соблюдение прав и интересов семьи и
детей . Механизм защиты прав ребенка в Таджикистане недостаточно эффективно
действует по двум причинам. Первая состоит в том, что в различных отраслях права
(конституционном, гражданском, семейном, административном, уголовном и др.)
существует огромный массив нормативных актов, так или иначе связанных с
регулированием прав ребенка, в то же время слабо развита межотраслевая связь.
Это препятствует совершенствованию правового регулирования,восполнению
недостатков и преодолениюколлизий. Вторая причина состоит в нехватке
взаимодействия среди органами государства. Данные вопросы должны решать сообща
органы службы занятости и социальной защиты населения, органы управления
образованием и здравоохранением, органы по делам молодежи, органы внутренних
дел.РТ необходим единый нормативноправовой акт, раскрывающий механизм
осуществлении конституционных прав и свобод детей.Противоречия среди
нормативными правовыми актами, недостаточное соблюдение правил юридической
техники,пробелы в законодательстве и в подзаконных нормативных правовых актах,
низкий уровень систематизации законодательства, правосознания и правового
просвещения населения отрицательно сказываются
на эффективности правовой
политики.
Список использованной литературы
1. Конституция Республики Таджикистан ( в редакции закона от 22.06.2003г.) ).
[Электронный ресурс] URL http://www.prokuratura.tj/ru/legislation/the-constitution-of-therepublic-of-tajikistan.html (дата обращения 11.06.2019г.)
2. Семейный Кодекс РТ (принят Законом Республики Таджикистан от 13 ноября
1998 года № 682) (с изменениями и дополнениями по состоянию на 24.02.2017 г.).
[Электронный ресурс] URL https://online.zakon.kz/document/?doc_id=30445181 (дата
обращения 11.06.2019г.)
3. Закон Республики Таджикистан от 22 июля 2013 года №1004 Об образовании
(в редакции законов Республики Таджикистан от 14.03.2014 г. №1081, 26.07.2014 г.
№1125, 15.03.2016 г. №1295, 23.07.2016 г. №1346, 28.08.2017 г. №1462, 17.05.2018 г.
№1527) [Электронный ресурс] URL http://base.spinform.ru/show_doc.fwx?rgn=61988 (дата
обращения 11.06.2019г.)
4. Закон Республики Таджикистан от 18 марта 2015 года №1196 О защите прав
ребенка(в редакции закона Республики Таджикистан от 02.01.2018 г. №1489)
[Электронный ресурс] URL http://base.spinform.ru/show_doc.fwx?rgn=74545 (дата
обращения 11.06.2019г.)
5. Закон РТ «Об ответственности родителей за обучение и воспитание детей» (в
редакции Закона РТ от 15.03.2016 г., № 1294; от 17.05.2018 г., № 1532) [Электронный
ресурс] URL https://mfa.tj/ru/main/view/3958/zakon-respubliki-tadzhikistan-ob-otvetstvennostiroditelei-za-obuchenie-i-vospitanie-detei (дата обращения 11.06.2019г.)
6. Закон республики таджикистан От 29 декабря 2010 года №675 О социальной
защите инвалидов [электронный ресурс]
7. urlhttp://base.spinform.ru/show_doc.fwx?rgn=32690 (дата обращения 11.06.2019г.)
8. Абашидзе А.Х. Региональные системы защиты прав человека учебное пособие. М.: РУДН, 2012. - 400 с.
ПОНЯТИЕ И ПРАВОВАЯ ПРИРОДА СМЕЖНЫХ ПРАВ
Боровицкий Александр Александрович
Магистрант 2-го года обучения заочного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.:90735-24-24 , е-mail:alexander2424@mail.ru
CONCEPT AND LEGAL NATURE OF RELATED RIGHTS
Borovickiy Aleksandr Aleksandrovich
Magister of the 2nd year of study, of correspondence department of the law faculty
Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
тел.:90735-24-24 , е-mail:alexander2424@mail.ru
Аннотация. В рассматриваемой статье анализируются международные правовые
акты, и национальное законодательство РТ об интеллектуальной собственности для
выявления понятие и правовой природы смежных прав.
Ключевые слова: Интернет, авторское право, защита смежных прав, нормативные
правовые акты.
Annotation. This article analyzes international legal acts and the national legislation of
the Republic of Tajikistan on intellectual property to identify the concept and legal nature of
related rights..
Key words: Internet, copyright, protection of copyright, regulatory legal acts.
Смежные права - значит сходные с авторскими, иными словами, правовой режим
смежных прав сходен с правовым режимом авторского права. Следует отметить, что
многие объекты смежных прав делают объекты авторского права доступными для
восприятия третьими лицами, поэтому они, как правило, тесно связаны с авторскими
правами, что обусловливает определение объема смежных прав с учетом объема
авторских прав во избежание возможных коллизий прав [3, 67].
На территории РТ охрана исполнениям, фонограммам, сообщениям передач
организаций эфирного или кабельного вещания может предоставляться в силу как
национального законодательства, так и международного договора. РТ является
участницей двух международных договоров в области смежного права:
1. Конвенции об охране интересов производителей фонограмм от незаконного
воспроизводства их фонограмм от 29 октября 1971 г. - с 13 марта 1995 г. / 2 января 1991
г. (Конвенция о фонограммах).
2. Международной конвенции об охране интересов артистов-исполнителей,
производителей фонограмм и вещательных организаций от 26 октября 1961 г. - с 26 мая
2003 г. / 2 января 1991 г. (далее - Римская конвенция).
Римская конвенция обеспечивает защиту только для передач в эфир. Объекты,
охраняемые на территории Республики Таджикистан в соответствии с международным
договором, не могут охраняться дольше, чем в стране их происхождения. Следовательно,
истечение срока действия исключительного права на эти объекты в стране
происхождения влечет за собой прекращение действия исключительного права на
территории Республики Таджикистан, даже если российское законодательство
предусматривает более длительный срок действия исключительного права по сравнению
со страной. происхождения этих объектов. Кроме того, следует отметить, что если на
территории России срок действия исключительного права на исполнение, фонограмм,
сообщений организаций эфирного или кабельного вещания меньше, чем в стране их
происхождения, то они будут защищены для Срок действия исключительного права,
предусмотренный российским законодательством [4, 101].
К смежным правам относятся:
1. право на исполнение – исключительное право на исполнение, право
признаваться автором исполнения, право на указание своего имени на экземплярах
фонограммы, право на неприкосновенность исполнения, т.е. защиту исполнения от
всякого искажения;
2. право на фонограмму – исключительное право изготовителя на фонограмму,
право на указание своего имени на экземплярах, право на защиту фонограммы от
искажения при её использовании, право на обнародование фонограммы;
3. право организаций эфирного и кабельного вещания – право использовать
сообщение в эфир любыми не противоречащими закону способами;
4. право изготовителя базы данных – право извлекать из базы данных материалы и
использовать их в любой форме и любыми способами, п также право на указание своего
имени на экземплярах.
5. право публикатора на произведение науки, литературы и искусства – исключительное
право на обнародование, право на указание своего имени на экземплярах.
Основное содержание смежных прав сводится к тому, что для использования
третьими лицами фонограмм, радио- и телевизионных программ, а также творческих
результатов исполнителей требуется согласие либо исполнителя, исполняющего
исполнение, либо организаций, которые звукозапись или радио и телевизионные
организации. Целью смежных прав является защита законных интересов конкретных
физических и юридических лиц, которые способствуют созданию произведений,
доступных для широкой публики. Один яркий пример - певец или музыкант, исполняющий
композиторскую работу для широкой публики. Общей целью этих смежных прав является
защита законных интересов тех лиц или организаций, которые привносят значительные
творческие, технические или организационные навыки в процесс доведения работы до
широкой общественности.
Однако развитие науки и техники приводит к тому, что правообладатель лишается
возможности обеспечить свою монополию, поскольку он не может контролировать
использование своих прав; с другой стороны, в некоторых случаях пользователи (как
правило, из-за специфики их деятельности) лишаются возможности индивидуально
заключать прямые соглашения с правообладателями, так как последним в этих случаях
трудно заключать соглашения с пользователями.
Поскольку в этих обстоятельствах частные интересы каждого правообладателя
противоречат интересам общества в целом (или большей части потребительской
аудитории),
стандартная
правовая
схема
использования
интеллектуальной
собственности «вы не можете заключить договор на использование - сделайте Не
использовать Это не кажется полностью оправданным.
Юристы справедливо указывают на то, что общество, защищая свои интересы,
может через государство лишать авторов в этих сложных случаях исключительных прав,
заменяя их правами на получение вознаграждения, но это приводит к искажению
характера авторского права.
Однако, приведя таджикское законодательство в соответствие с международными
стандартами защиты интеллектуальной собственности, российский законодатель нашел
альтернативу государственному регулированию этой сферы отношений - создание
обществ по управлению правами на коллективной основе.
Согласно пункту 3 ст. 55 ГК РТ, некоммерческие организации являются юридическими
лицами, которые не имеют прибыли в качестве такой цели и не распределяют прибыль между
участниками. В то же время указывается, что некоммерческие организации могут заниматься
предпринимательской деятельностью лишь постольку, поскольку это служит достижению
целей, ради которых они были созданы, и соответствует этим целям. Может ли организация по
управлению правами на коллективной основе осуществлять предпринимательскую
деятельность - актуальная проблема с момента введения закон об авторском праве в
действие и по сей день [5, 211].
В соответствии с Законом Республики Таджикистан «О некоммерческих
организациях» некоммерческая организация может осуществлять один или несколько
видов деятельности, не запрещенных законодательством Республики Таджикистан и
соответствующих целям некоммерческая организация, которая предусмотрена ее
учредительными документами. Некоммерческая организация может осуществлять
предпринимательскую деятельность только постольку, поскольку она служит для
достижения целей, ради которых она была создана. Такая деятельность признается в
качестве прибыльного производства товаров и услуг, которые отвечают целям создания
некоммерческой организации, а также приобретения и продажи ценных бумаг,
имущественных и неимущественных прав, участия в коммерческих компаниях и в
партнерских отношениях на основе доверия. вкладчик. Некоммерческая организация
ведет учет доходов и расходов предпринимательской деятельности. В интересах
достижения целей, предусмотренных уставом, некоммерческая организация может
создавать другие некоммерческие организации и вступать в ассоциации и союзы.
Правовое регулирование сферы смежных прав представляется наиболее сложным по
сравнению с областью авторского права, поэтому требует более активного участия
специалиста в решении конкретного вопроса, связанного с использованием смежных прав.
Литература:
1. Бернская конвенция об охране литературных и художественных произведений от
9 сентября 1886 г. в ред. 1971 г. // Сборник нормативно – правовых актов по
международному
праву
[Электронный
ресурс].
–
Режим
доступа:
https://www.lawmix.ru/abrolaw/16815/ (дата обращения: 14.10.2019г.)
2. Дедова Е.А. Понятие и развитие правового регулирования смежных прав. //
Законодательство. – 2006. - № 11. – С. 67-80
3. Луцкер А.П. Авторское право в цифровых технологиях и СМИ. - М.: Кудиц-образ.
2005. – 500 с.
4. Терещенко Л.К. Открытость информации и «пиратство» в Интернете. – М.:
ПараГраф, 2011. – 430 с.
ТЕОРИТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ФОРМИРОВАНИЯ ДЕХКАНСКИХ (ФЕРМЕРСКИХ)
ХОЗЯЙСТВ В РЕСПУБЛИКЕ ТАДЖИКИСТАН
Гарибшоев Шакаршо Гарибшоевич
магистрант 2-го курса очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел: 900874114, e-mail: Gance.9797@gmail.com
THEORETICAL FOUNDATION OF THE FORMATION OF DEKHKAN (FARMS) IN THE
REPUBLIC OF TAJIKISTAN
Garibshoev Shakarsho Garibshoevich
undergraduate 2nd year students of full-time department of the law faculty
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Tajikistan, Dushanbe, M .Tursunzade str., 30
tel: 501007047 e-mail: Gance.9797@gmail.com
Аннотация. В статье рассматривается теоретическая роль государства для
развития условных и экономических баз дехканских (фермерских) хозяйств Республики
Таджикистан.
Выявлены основные критерии, которыми являются: цель сельскохозяйственной
деятельности, земля и её площадь, прибыльность хозяйства, форма собственности.
Annotation.The article considers the theoretical role of the state for the development of
the conditional and legal bases of dekhkan (farm) enterprises.
The main criteria are identified, which are: the purpose of agricultural activity, land and its
area, profitability of the economy, form of ownership.
Ключевые слова: сельское хозяйство, дехканские (фермерские) хозяйства,
регион, ресурсы, продукция сельского хозяйства.
Key words: agriculture, dekhkan (farm) economy, region, resources, agricultural products.
Агрaрный сектор экономики Республики Таджикистан делится на две формы
продукции производства: фермерские и дехканские хозяйства.
Согласно, закону «О дехканском (фермерском) хозяйстве Республики Таджикистан»
от 15 марта 2016 года №1289.
Дехканское (фермерское) хозяйство - субъект предпринимательства, производство
хранение, переработка и реализация сельскохозяйственной продукции, основаны на
личной деятельности одного лица или совместной деятельности группы физических лиц
на земельном участке и принадлежащем им имуществе. Членами дехканского хозяйства
являются граждане Республики Таджикистан, за исключением каких-либо ограничений,
которые установленызаконодательством Республики Таджикистан.
В
членство
дехканского
хозяйства
входят
юридические
лица,
неимеющиеобразования также отражаются в документах о государственной регистрации
земельного пая каждого члена хозяйства на участке земли общего пользования и
указание в договоре, заключенном группой физических лиц о совместной деятельности,
прав и обязанностей их членов (за исключением дехканского хозяйства, состоящего из
одного лица).
Для создания дехканского хозяйства имеют право граждане республики, которые
достигают 18 летнего возраста.
Дехканское хозяйство, создаваемое без образования юридического лица от 2 до 50
физическими лицами на основе договора о совместной деятельности, осуществляет свою
деятельность с момента государственной регистрации в качестве индивидуального
предпринимателя, с указанием в своём наименовании слов "Дехканское хозяйство".
Дехканское хозяйство с образованием юридического лица может осуществлять
свою деятельность с момента государственной регистрации в качестве хозяйственного
товарищества или общества, предусмотренного законодательством Республики
Таджикистан, с указанием в его наименовании слов "Дехканское хозяйство"1.
Фермерские хозяйства - это хозяйства среднего объема, которые берут землю в
аренду у государства сроком на 50 лет, но не менее 10 лет и основная масса занимается
выращиванием хлопка-сырца и пшеницы.
В республике проделывается огромная работа по развитию и укреплению
фермерства, также меры по оптимизации объемов земельных участков, укрепление
материально-технической
базы
за
счёт
лизинговых
предложений.
Мелиоративныеработыведутсязасчётматериальныхсредств,
поддерживаютсясвежимивидамирастений,
налаживаетсясеменоводство.
Объём
сельхозпродукции оформляет более 63%. Конечно, этим выделяют собственные
конкретные итоги в повышении фермерских хозяйств в общем объёме изготовления
продовольствия, за счет их гарантируется доля экспорта. В отличие от фермерских
хозяйств, дехканским хозяйствам уделена территория на бессрочное использование с
правом передачи по наследству. Размер фиксируемой земли составляет 0,35 га,
густонаселённые участки составляют 0.15-0,18 га имеют право свободного выбора рынка
сбыта. Несмотря не имеющиеся трудности, о чем будет ниже сказано более подробно.
Производительность труда в дехканских хозяйствах увеличилось в 2,0 -2,5 раза больше
Статьи 1-4; Закон Республики Таджикистан «О дехканском (фермерском) хозяйстве» от 15 марта 2016 года
№1289
1
по сравнению с фермерскими хозяйствами. Большинство дехканских хозяйств получают 2
урожая в год, а в южных регионах 3 урожая в год. [2]
Дехканские хозяйства на сегодняшний день одновременно обеспечивают высокий
уровень занятости в сёлах и создают дешёвые рабочие места. Доходы, которые получают
от участков земель, являются основным источником дехканских семей. Также дехканским
хозяйствам, следует использовать после уборки пшеницы для овощеводства и бобовых
продукций. Для внедрения современной технологии орошения в дехканских хозяйствах
нет стартового капитала. Чтобы разработать программу улучшения водобеспеченности
полей дехканских хозяйств надо внедрить современную технологию орошения с
выделением кредитов с более низкими процентными ставками. А также привлечь в этот
процесс коммерческие банки и другие финансовые источники необходимо разработать
меры, которые направлены на создание им льготных условий, и временно снизить налоги
или освободить полностью от налогов. [3]
Решение таких проблем, во-первых, гарантирует обеспечение дехканских хозяйств
оросительной водой, во-вторых, увеличивает объёмы производства и повышение
качества продукции и обеспечение дехканских хозяйств материальными ресурсами
(семена высокоурожайных сортов растений, минеральные удобрения, горюче-смазочные
материалы, химикаты), а также развитие сервисных услуг по транспортному
обслуживанию, маркетингу продукции.
Роль государства заключается в обеспечении правовой базы и создание необходимых
условий и поддержке их функционирования. Но следует отметить, что дехканские хозяйства не
имеют достаточных основных средств заложения в залог при получении кредита. Поэтому
около 90% продукции животноводства производится дехканскими (мелкими хозяйствами).
Количество скота в каждом дехканском хозяйстве небольшое (2-3 головы крупного рогатого
скота, 8-10 голов овец и небольшая численность домашней птицы). Как было сказано выше,
ограниченность земельных ресурсов не способствует увеличению площадей по производству
кормов и в ближайшее время ситуация прогнозируется также. Необходимо рассмотреть
вопрос обеспечения кормами дехканских хозяйств. В одиночку дехканские хозяйства не в
состоянии решить данный вопрос. Для этого нужно создать специализированные кооперативы
по производству сочных и концентрированных кормов. Таким землям корма производящим
кооперативам, создают благоприятные условия и обеспечивают необходимой техникой для
кормопроизводства, освобождают таких кооперативов на определенный период от
налогообложения или снижения налоговой ставки. Это способствует использованию
потенциала низкоплодородных земель, улучшению обеспечения кормами животноводства, а
также в этих регионах будут развиваться кормопроизводящие отрасли [2].
В общем, развитию дехканских хозяйств уделяют большое внимание в плане
вышеперечисленных факторов:
позволяет увеличить объём производимой продукции;
улучшает качество продукции и насыщения ими внутреннего рынка;
решает проблемы продовольственного обеспечения населения за счет
собственного производства;
повышает уровень занятости сельского населения;
увеличивает доходность сельских семей;
обеспечивает выход на внешний рынок с излишками продукции и обеспечивает
валютные поступления;
повышает эффективность использование земельно-водных ресурсов.
Список литературы
1.Закон Республики Таджикистан о дехканском (фермерским) хозяйстве (от 15
марта 2016 года- №1289) [Электронный ресурс]. - Режим доступа:
URL.https://base.spinform.ru (дата обращения: 11.10.2019.)
2.Ахмедов М.Х., Бабаджанов Д.Д. Особенности современной аграрной политики
Республики Таджикистан//Международный сельскохозяйственный журнал, 2009. - №3. –
C.11-14.
3.Данные Министерства мелиорации и водных ресурсов Республики Таджикистан
[Электронный ресурс]. - Режим доступа: URL. http://www.cawater-info.net (дата обращения:
11.10.2019.)
4.Статистический ежегодник Республики Таджикистан (официальное издание). Душанбе, 2012. – 300 с.
СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ РАСЧЁТНЫХ ОТНОШЕНИЙ В ТАДЖИКИСТАНЕ И
РОССИИ
Гафурова Гульмира Бозоровна
магистрант 3-го курса юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 88 0000 305, e-mаil: gаfurovа_gb@mаil.ru
СONСEPT OF SETTLEMENT OBLIGАTIONS IN THE СIVIL LАW
Gаfurovа Gulmirа Bozorovnа
3st yeаr grаduаte student of the lаw fаculty
Russiаn-Tаjik (Slаvoniс) university
734025, Republiс of Tаjikistаn, Dushаnbe, M. Tursunzаde str., 30
tel.: 88 0000 305, e-mаil: gаfurovа_gb@mаil.ru
Научный руководитель: к.ю.н., доцент Курбонов К.Ш.
Аннотация. В данной статье рассматриваются исторические предпосылки
становления и развития расчётных отношений в гражданском праве как России так и
Таджикистана. Автором раскрываются этапы развития данного вида отношений.
Аbstrасt: In this аrtiсle, the the historical background of formation and development is
considered in сivil lаw of both Russia and Tajikistan. The аuthor stages of development of this
type of relationship are revealed.
Ключевые слова: расчётные отношения, денежная система, первичные формы
расчётов, наличные расчёты, безналичные расчёты, национальная валюта.
Keywords: settlement relationship, monetary system,
primary forms of payment, cash payments, cashless payments, National currency.
В литературе понятие «предпосылка» трактуется почти одинаково с учетом
разнообразия сфер его применения. Данное понятие представляет собой исходное
положение, взятое за основу в том или ином рассуждении [3, 10].
Расчётные отношения в целом неразрывно связаны с развитием торговли и
торговых отношений между лицами, организациями и странами. Следовательно,
становление и развитие расчётных отношений происходило исходя из развития торговли.
Достаточно сложно с точностью определить возникновение первичных форм
расчётов. Само понятие расчёты с точки зрения обычного пользователя представляют
собой стандартную схему перемещения денежных средств, которые умещаются в одном
или нескольких пунктах договора. С другой стороны, «краткость» законодателя подобного
типа поддерживается системой органов государственной власти, имеющими
нормотворческие полномочия, во главе которых стоят Национальный банк Республики
Таджикистан и Министерство финансов Республики Таджикистан, подобная ситуация
обстоит и в Российской Федерации, там во главе системы государственных органов с
нормотворческими полномочиями стоят Центральный банк Российской Федерации (Банк
России) и Министерство финансов Российской Федерации.
Все полномочия, которыми обладают данные государственные органы не оставляют
сомнений о важности параметров денежного обращения для страны.
Фактичность и простота денежных расчетов в рыночной экономике являются
указателями работы денежной системы и, в то же время, зависят от стабильности курса
используемой валюты. Также, как и история, современная ситуация в ряде стран
предоставляет примеры, когда при утере контроля за движением денежных средств
государство фактически теряет свой суверенитет.
В период X-XII вв. использование расчётов производилось в основном в трёх
основных направлениях: при использовании наказаний, сборе оброка и совершении
торговых сделок. В то время, как гражданско-правовое и уголовное регулирование
осуществлялось общими правовыми актами, указания об оброчных расчётах
регулировалось специализированными источниками. Это, по нашему мнению,
объясняется большей динамикой оброчных установлений, часто менявшихся или
исполнявшихся произвольно, тогда как остальные направления оставались более
стабильны. Одним из важных моментов, имеющим непосредственное отношение к
развитию оборота денежных средств, является то, что законодательство этого периода
запрещало получение процентов за пользование чужими денежными средствами [1, 183].
Достаточно нелегко конкретно определить возникновение первичных форм
расчётов. Считается, что расчетные отношения развивались наряду с кредитными
отношениями, когда еще 2300 лет до нашей эры у халдеев существовали торговые
предприятия, которые выдавали ссуды. Другие же авторы полагают, что зарождение
расчётных отношений как раз приходится на ХVII – VI вв. до н.э., когда в Древнем Востоке
появились первые деловые дома, которые совершали расчётные операции по сделкам за
счет своих клиентов [2, 35].
Нормирование расчётов в постсоветский период в России охватывается
деятельностью по защите национальной валюты тогда уже Российской Федерации и
созданием условий для поддержания курса рубля по отношению к иностранным валютам,
формированию правовых основ сбора и расходования средств казны России,
противодействию преступлениям и иным правонарушениям в сфере расчетов,
определению правовой основы деятельности органов государственной власти в
расчётно-кредитной сфере. Самостоятельным направлением следует назвать создание
необходимой «инфраструктуры» расчётных отношений и, в конечно же, в первую
очередь, безналичных расчётов, что отразилось в гражданском и банковском
законодательстве [5, 103].
Становление расчётных отношений и их правового регулирования, как в
российском, так и в таджикском государстве происходило на разных уровнях и по
нескольким направлениям, в зависимости от того, какие задачи ставились и выполнялись
законодателем. Анализ правовых источников позволяет сделать вывод, что механизм
расчётных отношений в различные периоды истории рассматривался, как один из
способов централизации власти, либо способ пополнения государственной казны, как
инструмент поднятия отечественного производства, как способ привлечения иностранных
инвестиций и прочее [5, 105]. Регламентирование расчётов зависело от вида расчётов и
дифференцировалось на сегменты по субъекту регулирования: государственный сегмент
(эмиссия валюты, борьба с фальшивомонетничеством, расчёты с казной и прочее),
частный (проведение безналичных расчётов).
Возникновение расчётных отношений характеризует определенный этап в развитии
общества. Данный этап связан с формированием у человека потребностей, прямое
удовлетворение которых посредством натурального хозяйства невозможно либо
предполагает значительные издержки. К примеру, в периоды войн: «Расчёты между
странами совершались только в силу обмена или выкупа военнопленных». Сама по себе
возможность получить удовлетворение за счёт деятельности другого человека уже
свидетельствует о существовании особого отношения к лицу как к производительной
силе. Действие свободного экономического обмена, в отличии от использования рабского
труда, предполагает взаимное на основе ценностных установок определение стоимости
обмениваемых благ. Сильное стремление в получении выгоды становится стимулом к
изучению ценностных установок другого лица, что, в свою очередь, выступает и как
направление взаимопроникновения культур участников торгового оборота.
Рассматривая расчёты в качестве отношений, которые сопровождают акты
экономического обмена, следует подчеркнуть, что расчёты возникли до возникновения
денег как универсального эквивалента для расчётов [4, 132]. Расчётные отношения
всегда предполагают факт взаимной оценки перемещаемых благ, при этом основная
функция предмета расчёта заключается в отражении стоимости перемещаемого блага. В
качестве носителей стоимости в расчётных отношениях как использовались, так и
используются различные материальные и нематериальные объекты (к примеру:
натуральные выплаты в давальческих контрактах, бартерные схемы, денежные
суррогаты и прочее). Следовательно, денежные средства можно определить, - как
основной, но далеко не единственный носитель стоимости в расчётных отношениях.
Касаемо же Республики Таджикистан, то расчётные отношения стали активно
развиваться с первых лет государственной независимости посредством перехода
социально-экономических сфер с централизованной государственной системы
планирования на рыночные отношения. Была проведена реформа системы
национальной экономики. В данном направлении были приняты законы и другие
нормативные акты, определяющие и регулирующие экономические отношения.
Появление различных форм собственности, организация различных видов
осуществления хозяйственной деятельности, приватизация государственного имущества,
внедрение национальной валюты, свободные цены, образование совместных
предприятий, свободная внешняя торговля и многое другое является серьёзными шагами
для укрепления экономики Республики Таджикистан и последовательно развитию
расчётных отношений в Таджикистане.
За период независимости финансовая система Таджикистана, в частности, её
законодательная база, в том числе касаемо расчётов, сформировалась с учётом требований
международных стандартов, применяется новая финансовая система, которая
характеризуется принципами прозрачности, подотчётности и эффективности [5, 107].
Внедрение и эффективная деятельность электронной платёжной системы,
пластиковых карт, банкоматов и иных способов оборота денежных средств при помощи
финансовых институтов, сделали систему расчётов более доступной и инновационной.
Безналичные платежи носят производный характер. Их возникновение происходит
на основе возмездных договоров, во исполнение которых его стороны предусматривают
ту или иную форму безналичных расчётов, осуществление которых происходит при
помощи финансовых посредников. Первоначально это были менялы [4, 133]. С довольно
быстрым развитием имущественного оборота функции менял стали выполняться банками
или иными финансовыми институтами. Денежные расчёты в таком случае производятся
посредством банковских счетов, которые стороны возмездного договора предварительно
открыли в банках, клиентами которых они являются.
Список использованной литературы
1. Зыкин И.С Обычаи и обыкновения в международной торговле: диссертация.
К.ю.н./ - М., 1983. – 160с.
2. Зарубежное банковское право (банковское право Европейского Союза, Франции,
Швейцарии, Германии, США, КНР, Великобритании). М.: Проспект, 2016. С. 385.
3. Исмаилова З.И. Правовое регулирование расчетных обязательств в
Международном коммерческом обороте. – Душанбе., 2014.- 106с.
4. Мирзоян Р.Э. Исторические предпосылки развития безналичного денежного
обращения/ Р.Э. Мирзоян// Вестник Адыгейского государственного университета. – 2005. №4 – С. 131-133.
5. Рахимов М.З. Развитие законодательства Республики Таджикистан в период
независимости/ М.З. Рахимов// Журнал российского права. – №2. – 2013. – С. 102-109
ЗАЛОГ ТОВАРОВ В ОБОРОТЕ КАК ВИД ЗАЛОГА ДВИЖИМОГО ИМУЩЕСТВА
Джураева Шахноза Абдурахимовна
Магистрант 2-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел: 93-560-66-99
PLEDGE OF GOODS IN THE TURNOVER AS A KIND PLEDGE OF MOVABLES
Juraeva Shahnoza Abdurahimovna
Master of the 2 nd year of the law faculty
Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Republic of Tajikistan, c.Dushanbe, st.M.Tursunzade, 30
Phone: 93-560-66-99
Аннотация. В данной статье анализируется особенности залога товаров в обороте,
предусмотренный в Законе РТ «О залоге движимого имущества и регистрации
обеспеченных обязательств» и Закон РФ «О залоге».
Annotation. This article analyzes the features of the pledge of goods in circulation,
provided for in the Law of the RT “On the pledge of movable property and registration of
secured obligations” and the Law of the Russian Federation “On pledge”.
Ключевые слова: залог товаров в обороте, закон, Гражданский кодекс,
переработка, движимые вещи, имущества.
Key words: pledge of goods in circulation, law, Civil Code, processing, movable things,
property.
Залог товаров в обороте рассматривается Законом Республики Таджикистан «О залоге
движимого имущества и регистрации обеспеченных обязательств» от 2 января 2019 года, как
разновидность залога с оставлением имущества у залогодателя. Ему посвящается ст.37
указанного закона. Следует отметить, что товары в обороте являются движимой вещью,
следовательно, речь будет идти про залог движимой вещи. Что касается Гражданского
кодекса, то ст.357 раскрывает залог товаров в обороте. Гражданский кодекс рассматривает
переработку как один из вариантов изменения натуральной формы предмета залога. Как
сказано в ч.1 ст.86 ГК РТ «Залогом товаров в обороте признается залог товаров с оставлением
их у залогодателя и с предоставлением залогодателю права изменить состав и натуральную
форму заложенного имущества (товарных запасов, сырья, материалов, полуфабрикатов,
готовой продукции т.п.) при условии, что их общая стоимость не становится меньше
указанной в договоре о залоге», т.е. залог товара в переработке рассматривается как один из
вариантов залога товаров в обороте.
Многие российские авторы, комментируя Закон Российской Федерации «О залоге»,
отмечали, что в понятии «право товаров в обращении и переработке» два разных вида
залога были смешаны вместе - залог товаров в обращении и залог товаров в обработке.
Как отмечалось по этому поводу, Басин Е.В. и другие, «когда товары переданы в оборот,
залогодатель, помимо прав, предусмотренных рассматриваемым законом, имеет право в
пределах указанного ассортимента заменять одни товары другими. При залоге товаров в
процессе переработки залогодатель наряду с правами, предусмотренными настоящим
Законом, имеет право. Конвертировать заложенное имущество в объеме,
предусмотренном договором. Но главное отличие заключается не в праве «заменить»
или «переделать» [3, 220]. С точки зрения залогового права, эти два вида обеспечения
имели гораздо более существенное различие - наличие (залог товаров в обращении) или
отсутствие (залог товаров в процессе переработки) реального характера в залоге.
Залог товаров в обращении имеет свои особенности. Эти особенности настолько
специфичны, что в некоторых источниках залог товаров в обращении и переработке не
рассматривался как залог в полном смысле этого слова.
Основное отличие залога товаров в обращении от других видов залога заключается
в том, что залог товаров в обращении не имеет права следовать. В соответствии с
Гражданским кодексом Республики Таджикистан «товары в обращении, отчуждаемые
залогодателем, перестают быть предметом залога с момента их передачи в
собственность, хозяйственного ведения или оперативного управления приобретателя, а
также товаров приобретенные залогодателем указанные в договоре о залоге становятся
предметом залога с момента залогодержателя в них имущественных прав или
хозяйственного ведения » ч.2 ст.386 Гражданского кодекса Республики Таджикистан.
Товары, покинувшие имущество (хозяйственное управление) залогодателя,
перестают быть предметом залога, в отличие от общего правила, предусмотренного
ст.382 ГК РТ, в соответствии с которым передача права собственности на заложенное
имущество другому лицу не прекращает права залога.
Существует возможность замены предмета залога, обязательным условием которой
является:
- соблюдение требований о стоимости заложенного имущества;
- изменение этой стоимости должно производится соразмерно исполнению
основного обязательства, и определяться такая стоимость должна с учетом
коэффициентов переоценки, инфляции и др.
При залоге товаров в обращении предполагается, что залогодатель приобретает другие
товары в обмен на проданные, которые с момента передачи их в собственность
(хозяйственное управление) автоматически становятся предметом залога. Но в то же время
существует опасность, что залогодатель продает заложенные товары, но не приобретает
новые на их месте, на которые могло бы распространяться бремя безопасности. Оказывается,
что когда товар находится в залоге в обращении, может возникнуть ситуация, когда
обеспечительное право «прервано», то есть любое отчуждение заложенного товара
возвращает держатель залога в ситуацию, когда существует только обещание предоставить
обеспечение в качестве обеспечения для обязательства.
Предметом залога является не конкретное имущество, а его стоимость, которая
может изменяться пропорционально изменению стоимости исполненного основного
обязательства [4, 116].
Что касается общих правил залога с оставлением заложенного имущества у
залогодателя, применимого к залогу товаров в обращении, среди них можно отметить
право залогодержателя проверять документы и фактическое наличие предмета залога,
требовать от залогодателя принятия мер, необходимых для сохранения предмета залога,
и требовать от любого лица прекращения посягательств на предмет залога, что грозит
утратой или ущербом.
Однако закон не устанавливает, какие конкретные действия может предпринять
залогодержатель для осуществления своих прав, поэтому лучше предусмотреть их в
договоре. Что касается угрозы, утраты или повреждения имущества, эта угроза должна
быть реальной.
Часть первая Гражданского кодекса Республики Таджикистан предоставляет
залогодержателю возможность в случае нарушения залогодателем условий залога
товаров, находящихся в обращении, приостановить операции с ними, наложив на
подписанные товары их знаки и печати.
В отличие от общих правил регистрации, при залоге товаров в обращении
регистрация осуществляется самим залогодателем, при этом фиксируется не только
факт залога, но и все хозяйственные операции, совершенные с заложенным имуществом
и связанные с его качественным и количественным изменения.
При залоге товаров в обороте договор залога имеет ряд специфических
особенностей. Он должен указывать:
- тип и другие общие характеристики заложенного товара;
- общая стоимость предмета залога (залоговая стоимость, которая определяется
соглашением сторон и недооценивается по сравнению с реальной стоимостью предмета
залога);
- место, где находится товар. Поиск товаров, подлежащих залогу в определенном
месте (на складе залогодателя), все еще недостаточен для возникновения залога необходимо указать соответствующие товары в договоре, а также, разумеется, право
собственности на имущество или управление экономикой товаров у залогодателя.
В договоре также должны быть указаны виды товаров, на который предмет залога
может быть заменен. Товары, полученные залогодателем, передаются в залог
«автоматически» только в той степени, в которой они указаны в договоре. Как указано в
Гражданском кодексе Республике Таджикистан, « товары, приобретенные залогодателем,
указанным в договоре о залоге, становятся предметом залога с момента, когда у
залогодателя есть право собственности или права хозяйственного ведения», часть 2
статья.386 Гражданского кодекса Республики Таджикистан.
Какие товары могут заменить заложенные товары в обращении? Если обратиться к
нормам Гражданского кодекса РТ и Закона Республики Таджикистан «О залоге
движимого имущества и регистрации обеспеченных обязательств», то очевидно
следующее обстоятельство. Изначально в него могут быть положены именно товары,
находящиеся в обращении с указанием их общих характеристик, но эти товары
заменяются в указанном договоре. При этом никаких ограничений не установлено, в
соответствии с которыми товары, указанные в договоре, должны быть товарами в
обороте. Если индивидуально определенные вещи представляются как товары, которые
залогодатель приобретет в будущем, то нет оснований считать такую замену предмета
залога невозможной.
Но следует иметь в виду, что имущество залогодателя может прийти в залог,
которого недостаточно просто подписать соглашение о залоге сторонами. Если
залогодатель продал заложенные товары в обращении, но приобрел не другие товары в
обращении, а производственную машину, то в этом случае стороны вправе включить в
договор о залоге товаров в обращении положение о залоге в индивидуальном порядке
определенные вещи, которые могут быть приобретены залогодателем в будущем.
Литература
1. Гражданский кодекс Республики Таджикистан. Ч. 1 от 30 июня 1999года // Ахбори
Маджлиси Оли Республики Таджикистан, 1999 г., №6, ст. 153; ст. 154; 2001 г., №7, ст. 508;
2002 г., №4, ч. 1, ст. 170; 2005 г., №3, ст. 125; 2006 г., №4, ст. 193; 2007 г., №5, ст. 356;
2010 г., №3, ст. 156; №12, ч. 1, ст. 802; 2012 г., №7, ст. 700; №12, ч. 1, ст. 1021; 2013 г.,
№7, ст. 504; 2015 г., №3, ст. 200.
2. Закон Республики Таджикистан «О залоге движимого имущества и регистрации
обеспеченных обязательств» от 2 января 2019 года № 1576 // Ахбори Маджлиси Оли
Республики Таджикистан 2019 г. №3, ст. 200.
3. Басин Е.В., Гонгало Б.М., Крашенинников В.В. Залоговые отношения в России.М., 1996. – 450 с.
4. Гражданское право: Учебник. В 2 т. / Под ред. Б.М. Гонгало. Т. 2. – 2-е изд.,
перераб. и доп. – М.: Статут, 2017. – 543 с.
ВИДЫ ДЕНЕЖНЫХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ
Зубкова Ирина Сергеевна
магистрант 3-го года заочного обучения юридического факультета
МОУ ВО Российско-Таджикского (Славянского) университета
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, улица М. Турсун-заде, 30.
Тел.: (+992) 98-760-11-56, e-mail: zubkova.i.s@yandex.ru
TYPES OF MONEY OBLIGATION
Zubkova Irine Sergeevna
undergraduate 3d year student of correspondence course Department of the law faculty of
Russian-Tajik (Slavonic) university
st. Tursunzade, 30, 734025 Dushanbe, Republic of Tajikistan
Tel.: (+992) 98-760-11-56, e-mail: zubkova.i.s@yandex.ru
Научный руководитель к.ю.н., доцент. Исмоилова З.И.
Статья посвящена исследованию имеющихся в отечественной цивилистике видов и
форм денежных обязательств, их классификации и разграничения на основании
следственных связей денежного обязательства, его исполнения и не исполнения.
The author of this article is investigating views of money obligation and their forms, based
on investigative ties classification of money obligation, its performance and non-performance in
Civil law.
Ключевые слова: денежное обязательство, вид денежного обязательства, формы
денежного обязательства, роль денег, классификация денежных обязательств,
разграничение денежных обязательств, гражданское правонарушение, исполнение,
неисполнение.
Key words: money obligation, view of money obligation, forms of money obligation, role
of money, classification of money obligation, demarcation of money obligation, civil offense,
performance, non-performance.
В связи с особенностями самого предмета денежных обязательств, можно выделить
несколько их видов и форм. Разные виды денежных обязательств отличаются друг от
друга по основаниям возникновения, характеру исполнения, ответственности за их
нарушение и т.д. Объединяющим началом является роль денег, которые выступают в
качестве эквивалента ценности имущественных благ кредитора и средства погашения
долга, имеющего место на стороне должника. Классификация денежных обязательств
напрямую зависит от того, требуется ли специальное правовое регулирование для
определенных видов денежных обязательств.
О целесообразности классификации денежных обязательств высказываются
различные точки зрения. По мнению Д. Г. Лаврова, такая классификация применительно к
денежным обязательствам не может решать задачу выделения юридически значимых
свойств, определить характер и особенности правового регулирования. Объясняется это
тем, что денежные обязательства существуют в рамках каждой из выделяемых
подсистем обязательств [3; 38].
В. А. Белов же утверждает, что классификации денежных обязательств очевидна и
необходима. Опирается его точка зрения на разделении цели и содержания
обязательств, схожие по содержанию обязательства (передача в собственность
денежной суммы) не могут быть юридически абсолютно эквиваленты по цели (договор
купли-продажи и кредитный договор).
В отечественной практике неоднократно предпринимались попытки разграничения
денежных обязательств, по различным критериям. Ниже приведены основные классификации.
Л. А. Лунц трактовал денежные обязательства в двух смыслах. В узком обязательства, направленные на предоставление денежных знаков в определенной
сумме денежных единиц. В широком - обязательства, предметом которых служат
денежные знаки, как таковые. В зависимости от предмета этих обязательств:
а.) обязательства, имеющие предметом определенные виды денежных знаков;
б.) обязательства, имеющие предметом ценность определенного рода денежных знаков;
в.) обязательства, имеющие предметом предоставление;
г.) определенной покупательской способности;
д.) обязательства, направленные на предоставление денежных знаков в
определенной сумме денежных единиц.
Регулятивные и охранительные в зависимости от того, стоимость какого блага
выражают уплачиваемые должником кредитору деньги - правомерно отчужденного либо
неправомерно поврежденного либо уничтоженного [3; 39,49]. Группа регулятивных
разделяется на:
а.) обязательства, в которых передача денег отражает основную направленность
договора;
б.) обязанность по встречному представлению.
Самостоятельные (по договору займа) и зависимые (оплата покупателем купленной
вещи) [2; 586.]. Самостоятельные не связаны в своем возникновении и осуществлении с
другим обязательством, в том числе и не денежного характера, тогда как зависимые
связаны в своем возникновении и осуществлении с другим обязательством [3; 64.].
В. А. Белов различал обязательства, предметом которых могут быть только деньги и
обязательства, предметом которых, фактически, являются деньги.
Исходя из цели установления и основания возникновения: обязательства передачи
денег как предмета договора и обязательства передачи денег как цены договора.
Не все из многочисленных классификаций денежных обязательств являются
общепризнанными. Этот вопрос вызывает минимум споров в научной среде.
В зависимости от основания уплаты денег должником кредитору: регулятивные и
охранительные. Данной теории придерживаются Лавров Д.Г. и Белов В.А.
Лавров считает, что денежные обязательства могут подразделятся на регулятивные
и охранительные в зависимости от того, стоимость какого блага выражает уплачиваемые
должником кредитору деньги - правомерно отчужденного или неправомерно
отчужденного [3; 39,40].
В.А. Белов относит к охранительным денежным обязательствам обязательство по
возмещению вреда. Он указывает, что все охранительные денежные обязательства
возникают из одного основания - гражданского правонарушения, которое может
выражаться в нарушении абсолютных и относительных прав. На этом основании
правоохранительные
обязательства
нередко
именуются
гражданско-правовой
ответственностью [1; 37].
Регулятивные
обязательства
составляют
договорные
обязательства
и
обязательства из односторонних действий правомерного характера (к примеру,
обязательства по публичному обещанию награды; обязательство от действий в чужом
интересе без поручения; обязательства по публичному конкурсу). Обязательства от
неосновательного обогащения, не смотря на возможность порождения правомерными
односторонними действиями, являются охранительными, в силу объективной
противоправности самого факта неосновательного обогащения. Также не все
обязательства из односторонних действий правомерного характера являются
денежными. Например, в соответствии с п. 1 ст. 1057 ГК РФ обязанность организатора
конкурса может состоять не только в выплате денежного вознаграждения победителю
конкурса, но и в выдаче иной награды.
Отличительно чертой охранительных денежных обязательств является тот факт,
что все они возникают из гражданского правонарушения, выражающегося в нарушении
абсолютных или относительных прав. Данные обязательства приобретают денежный
характер, когда защита нарушенных прав осуществляется путем возложения на
правонарушителя (иное ответственное лицо) обязанности уплатить обладателю
нарушенного права определенную денежную сумму. Как и регулятивные, далеко не все
охранительные обязательства являются денежными. Например, на лицо, ответственное
за причинение вреда, может быть возложена обязанность, предоставить вещь того же
рода и качества или исправить поврежденную вещь, то есть возместить вред в натуре.
Химичев В.А. же в своем научном труде говорит о том, что убытки, представляющие
собой меру гражданско-правовой ответственности, не могут быть квалифицированы как
денежное обязательство [4; 67].
Другой категорией может выступать подразделение денежных обязательств по той
роли, в которой выступают денежные средства (то есть цели их установления). Из них
можно выделить следующие:
1) обязательства по передаче денег как предмета договора.
2) обязательства по передаче денег как цены договора [1; 28.].
Также можно выделить самостоятельные и несамостоятельные денежные
обязательства. Под самостоятельным денежным обязательством следует понимать такое
обязательство, которое не связано в своем возникновении и осуществлении с другим
обязательством, в том числе неденежного характера. Под несамостоятельным денежным
обязательством подразумевается обязательство, связанное в своем возникновении и
осуществлении с другим обязательством.
Если рассматривать статью 381.1 ГК РФ про обеспечительный платеж с точки
зрения денежных обязательств, то можно выделить следующие виды денежных
обязательств:
1) возмещение убытков;
2) уплата неустойки в случае нарушение договора;
3) обязательства, возникшие по обстоятельствам, предусмотренные пунктом 2
статьи 1062 ГК РФ, то есть денежные обязательства при проведении игр и пари.
На основании всего вышеизложенного можно сделать вывод, что для
возникновения отдельных видов денежных обязательств необходим сложный
юридический состав. Выделенные в данной статье виды основываются на следственных
связях денежного обязательства, его исполнения либо не исполнения в срок.
Список литературы
1. Белов В. А. Денежные обязательства. М., 2001
2. Гражданское право. Т. 1: учебник для вузов (академический курс) / отв. ред. М.К.
Сулейменов, Ю.Г. Басин. Алматы, 2000
3. Лавров Д. Г. . Денежные обязательства в российском гражданском праве. М., 2001
4. Химичев В.А. Теоретические и практические аспекты установления требований
кредиторов при банкротстве//Банкротство: законодательство и практика. Учебно-метод.
мат. консульт. семинара. Орел, 2003
ПОНЯТИЕ ИСПОЛНЕНИЯ ДЕНЕЖНЫХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ
Зубкова Ирина Сергеевна
магистрант 3-го года заочного обучения юридического факультета
МОУ ВО Российско-Таджикского (Славянского) университета
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, улица М. Турсун-заде, 30.
Тел.: (+992) 98-760-11-56, e-mail: zubkova.i.s@yandex.ru
THE CONCEPT OF EXECUTION OF MONEY OBLIGATION
Zubkova Irine Sergeevna
d
undergraduate 3 year student of correspondence course Department of the law faculty of
Russian-Tajik (Slavonic) University
st. Tursunzade, 30, 734025 Dushanbe, Republic of Tajikistan
Tel.: (+992) 98-760-11-56, e-mail: zubkova.i.s@yandex.ru
Научный руководитель к.ю.н., доцент. Исмоилова З.И.
Статья посвящена исследованию категории исполнения денежного обязательства,
действий, связанных с данным исполнением, принципами исполнения денежного
обязательства и требования к надлежащему исполнению денежного обязательства.
The author of this article is investigating to the category of money obligation execution,
related to this execution acts, the principles of proper execution and the demands to the proper
execution of money obligation.
Ключевые
слова:
исполнение
обязательств,
денежное
обязательство,
правомерное действие, требование, принцип надлежащего исполнения.
Key words: execution of obligations, money obligation, lawful act, demand, principle of
proper execution.
При выяснении правовой сущности исполнения денежных обязательств, следует
рассмотреть данное явление с практической и теоретической точек зрения.
В современной цивилистике существует несколько подходов в определении
исполнения обязательства. Исполнение обязательств, в общем виде, - это совершение
действия,
составляющего
объект
обязательства.
Исполнение
обязательства
представляет собой осуществление права кредитором и исполнение обязанности
должником. Значение исполнения обязательства заключается в том, что достигается
цель, преследуемая участниками обязательства, а также действиями лица обязанного
удовлетворяется
интерес
управомоченного
лица.
Исполнение
обязательства
осуществляется посредством передачи имущества (вещей, прав и т.д.) кредитору,
выполнения работ и передачи их результата кредитору, путем оказания услуг, уплаты
денег и т.д. [4; 62.]
Некоторые цивилисты квалифицируют действия по исполнению обязательства, вводя
понятие «юридический поступок». Например, М. М. Агарков определял «юридический
поступок», как правомерные действия, отличные от сделок, констатирующие «определенные
факты, имеющие юридическое значение, независимо от того, направлены ли эти действия на
те последствия, которые с ними связывает закон» [1; 51.].
О.А. Красавчиков к числу важнейший черт, характеризующих категорию исполнения,
относил то, что «по своей юридической природе исполнение является не сделкой, а
юридическим поступком. Другими словами исполнение - это правомерное юридическое
действие, правовые последствия которого наступают независимо от того, было данное
действие направлено на достижение этих последствий или нет; юридический эффект
наступает независимо от субъективного момента» [5; 324].
В.С. Толстой полагает, что «исполнение отдельной обязанности — лишь этап
(стадия) сложного процесса исполнения обязательства, включающего в себя по общему
правилу, целый ряд действий сторон» [8; 22-23].
Правоприменительная практика избегает использовать понятие сделки в отношении
действия по исполнению обязательства. В частности, не применяется ст. 168 ГК РФ к
передаче имущества [9]. Не признаются сделкой действия по зачислению денежных
средств на счет [10], списанию денежных средств со счета [11].
Вопрос разделения понятий сделки и юридического поступка имеет практическое
значение. Вывод о том, что исполнение тождественно сделке, повлечет применение к
нему всех норм гражданского права о сделках, в том числе и норм об основаниях и
последствиях недействительности сделки.
Исполнение может носить не только юридический, но и фактический характер
(некоторые обязательства по оказанию услуг, например, образовательных, а также в
обязательствах, условием которых является воздержание от действий).
С.В. Сарбаш пишет, что подведение исполнения под имеющееся регулирование
известных гражданско-правовых институтов (сделок, договоров) приведет к негативному
результату. Действия по исполнению обязательства не вполне подходят ни под
нормативное регулирование сделок, ни под такое регулирование договоров. Но если
исполнение обязательства вывести из-под регулирования позитивным правом
соответствующих гражданско-правовых институтов (сделок, договоров), то оно в
значительной степени окажется в правовом вакууме [7; 48].
Очевидно, что распространение на исполнение общих норм о сделках и договорах
привело бы к дополнительному усложнению гражданского оборота. Охватывая действия
и должника и кредитора (на котором лежат «кредиторские обязанности» по принятию
исполнения), исполнение обязательства является формой реализации прав и
обязанностей, которая может иметь как юридический, так и фактический характер.
Таким образом, можно выделить такие группы совершаемых действий, как:
1. Фактические действия;
2. Юридические действия.
Что касается непосредственно исполнения денежного обязательства, В.А. Белов
вводит следующее определение «исполнением денежного обязательства (платежом)
является вручение должником кредитору наличных денег (денежных знаков) в сумме,
составляющей предмет денежного обязательства» [3, 12.].
Однако, в данном определении не учтены расчеты в безналичной форме, а
наличный платеж является лишь частным случаем расчетов по денежным
обязательствам. Уместнее будет обозначить исполнение денежных обязательств, как
совершение определенных положительных правомерных действий, направленных на
уплату денежного долга [2; 52]. Таким образом, расчетами по денежным обязательствам
называется совершение любых действий, которые должны привести к прекращению
денежного обязательства.
Указанные действия могут носить как юридический характер, так и фактический, а
также, исходя из разделения субъективных прав на регулятивные и охранительные:
добровольный и принудительный характер.
Правовое регулирование отношений по поводу исполнения обязательств
осуществляется прежде всего нормами об отдельных видах обязательств.
Признавая значимость принципа надлежащего исполнения обязательства, С. В.
Сарбаш справедливо указывает, что само надлежащее исполнение - это эффект,
который должен в наибольшей степени удовлетворять интерес кредитора [7; 103].
Данный принцип принято выводить из содержания ст. 309 ГК РФ, согласно которой
«обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями
обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких
условий и требований - в соответствии с обычаями или иными обычно предъявляемыми
требованиями». По верному замечанию О. А. Кузнецовой, ст. 309 ГК РФ акцентирует не
то, что обязательство должно быть исполнено, а скорее то, как оно должно быть
исполнено [6; 240].
Из анализа положений гл. 22 ГК РФ видно, что все её нормы в совокупности воплощают
принцип надлежащего исполнения обязательства через следующие требования: исполнение
обязательства надлежащим предметом (ст. 317, 320, 320.1 ГК РФ), надлежащим способом (ст.
311, 323, 325, 326, 327, 327.1 ГК РФ), надлежащему лицу (ст. 312 ГК РФ), надлежащим лицом
(ст. 313 ГК РФ), в надлежащий срок (ст. 314, 315 ГК РФ), в надлежащем месте (ст. 316 ГК РФ). В
равной мере это относится и к денежным обязательствам.
Отказ от исполнения обязательства или изменение условий обязательства в
одностороннем порядке (принцип стабильности обязательства (ст. 310 ГК РФ)
допускаются только в случаях, предусмотренных законом или иными правовыми актами.
Например, с соблюдением определенных правил заказчик по договору подряда вправе
отказаться от исполнения договора (ст. 717 ГК РФ).
Следует выделить недавно вошедший в российскую правовую действительность
принцип добросовестности. Эта категория еще остается малопонятной. Однако этот
принцип имеет реальное содержание для многих видов правоотношений. Мы считаем,
что не будет лишним соотнести данный принцип с исполнение денежных обязательств.
В Гражданском кодексе РФ принцип добросовестности отнесен к основным началам
гражданского законодательства. П. 3 ст. 1 ГК РФ – «При установлении, осуществлении и
защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники
гражданских правоотношений должны действовать добросовестно».
В ст. 1 ГК РФ не раскрывается содержание принципа добросовестности. Рассмотрев
текст п. 3 ст. 307 ГК РФ, согласно которой «При установлении, исполнении обязательства
и после его прекращения стороны обязаны действовать добросовестно, учитывая права и
законные интересы друг друга, взаимно оказывая необходимое содействие для
достижения цели обязательства, а также предоставляя друг другу необходимую
информацию», можно сделать определенные выводы. Так можно сказать, что основным
элементом содержания принципа добросовестности является обязанность сторон
правоотношения учитывать права и интересы другой стороны.
Суть добросовестного поведения заключается в том, чтобы стороны правовых
отношений вели себя таким образом, как это необходимо в соответствии с сущностью
соответствующего правоотношения. Целью принципа добросовестности является
обеспечение правового регулирования правоотношения в таком русле, которое
формально использует и соблюдает прописанные нормы в полном объеме, не
противореча цели, на которую направлено правоотношение.
Если рассматривать данный принцип исполнения обязательств с точки зрения
сопоставления российского и таджикского законодательств, то нужно отметить, что в ГК
РТ не выделен отдельную категорию принцип добросовестности при исполнении
обязательств.
В Концепции развития гражданского законодательства Республики Таджикистан,
утвержденной решением научного Совета национального Центра законодательства при
Президенте Республики Таджикистан от 30 апреля 2014 года, № 4, в Части
обязательственных прав (§2. Исполнение обязательств) выдвинута следующее
положение: «Одним из важных принципов, который должен соблюдаться в гражданских
правоотношениях, это принцип добросовестности исполнения обязательства. Стороны
обязательства должны поставить на первое место соблюдение данного принципа, и
направить все свои действия для его соблюдения при исполнении» [12].
Исходя из опыта российского права, принцип добросовестности исполнения
обязательств допустимо закрепить в Гражданском кодексе Республики Таджикистан в
виду стремительного развития гражданских правоотношений в стране и ее глобализации.
Список литературы
1. Агарков М.М. Избранные труды по гражданскому праву. В 2 т. / Т. 1: Социальная
ценность частного права и отдельных институтов общей части гражданского права. - М.:
Статут, 2012
2. Бакуева М. Г. Исполнение денежных обязательств по российскому гражданскому
праву: дис. ... канд. юрид. наук., Тюмень, 2005
3. Белов В.А. Денежные обязательства. М. 2007
4. Гонгало Б. М. Гражданское право: Учебник. В 2 т. / Т. 2. - 2-е изд., перераб. и доп.
- М.: Статут, 2017
5. Красавчиков О. А. Советское гражданское право: Учебник. В 2 т. / О. А.
Красавчиков - Т. 1. - М.: Высшая школа, 1985
6. Кузнецова О. А. Нормы-принципы российского гражданского права. - М. : Статут,
2006
7. Сарбаш С. В. Исполнение договорного обязательства. - М. : Статут, 2005
8. Толстой B.C. Исполнение обязательств. — М.: Юридическая литература, 1973
Электронные ресурсы:
9. Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа: от 5
сентября 2005 г. № Ф09-2962/05-С3; постановление Федерального арбитражного суда
Уральского округа от 17 сентября 2001 г. № ФО9-1631/01 ГК // Гарант: справ. правовая
система
10. Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа: от 4 июня
2003 г. № ФО9-1581/03 АК; постановление Федерального арбитражного суда Уральского
округа от 12 ноября 1997 г. № ФО9-616/97 АК // Гарант: справ. правовая система
11. Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа: от 30 июня
2003 г. № ФО9-1636/03 ГК // Гарант: справ. правовая система
12. Официальный сайт Национального центра законодательства при Президенте
Республики
Таджикистан
/
Концепции
и
государственные
программы
/
HTTP://MMK.TJ/RU/GOVERNMENT-PROGRAMS/CONCEPT/SIYSAT
ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ НОУ-ХАУ КАК ОБЪЕКТ ПРАВОВОЙ ОХРАНЫ
Ибронов Аслиддин Бахридинович
магистрант 3-го курса заочного отделения юридического факультета,
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел.: (+992) 905 10 00 02; e-mail:ibron_0505@mail.ru
LEGAL REGULATION OF KNOW-HOW AS AN OBJECT OF LEGAL PROTECTION
Ibronov Asliddin Bahridinovich
3rd year undergraduate student at the Faculty of Law,
Russian-Tajik (Slavonic) University,
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade st. 30
Тел.: (+992) 905 10 00 02; e-mail:ibron_0505@mail.ru
Аннотация. В настоящей научной работе рассматривается становление понятия
«ноу-хау» в историко-правовой перспективе с учетом положений, содержащихся в
доктрине. Исследуются особенности и правовая природа объектов «ноу-хау».
Анализируются источники отечественного и международного правотворчества,
регламентирующие правовую охрану объектов «ноу-хау».
Annotation. In this scientific work, the concept of «know-how» in the historical and legal
perspective is considered, taking into account the provisions contained in the doctrine. The
peculiarities and legal nature of the know-how objects are explored. The sources of domestic
and international lawmaking, regulating the legal protection of objects of know-how are
analyzed.
Ключевые слова: право, правовая охрана, ноу-хау, правовое регулирование,
гражданское законодательства,
Keywords: law, legal protection, know-how.
Юридическое понятие «know-how» впервые был обозначен в 1916 году в зале
судебных процессов в США. В современном гражданском праве термин «know-how»
используется в транскрипции и звучит как «ноу-хау», что в переводе означает «знать, как
делать», «знать как». Наряду с термином «ноу-хау» используются термины: «закрытая
информация», «конфиденциальная информация», «секреты производства».
Международная торговая палата определяет термин «ноу-хау» как «совокупность
сведений, профессиональных знаний и опыта в процессе изготовления и технического
осуществления производства какого-либо продукта» [1].
В цивилистической науке возникновение понятий «ноу-хау» и «коммерческая тайна»
связывают с именами авторитетных ученых в области гражданского права
дореволюционной России: А. И. Каминки, В. Н. Шретера и др. Так, по мнению В. Н.
Шретера: «Ноу-хау – понимается как исключительное право, дополнение к охране прав
изобретателя, не требующее, в отличие от патента, подробного описания сущности и
дающее возможность исключительного использования плодов своего труда
изобретательности» [2, с. 90]. В содержание ст. 1465 Гражданского Кодекса РФ
установлено: «Секретом производства (ноу-хау) признаются сведения любого характера
(производственные, технические, экономические, организационные и другие) о
результатах интеллектуальной деятельности в научно-технической сфере и о способах
осуществления профессиональной деятельности, имеющие действительную или
потенциальную коммерческую ценность вследствие неизвестности их третьим лицам,
если к таким сведениям у третьих лиц нет свободного доступа на законном основании и
обладатель таких сведений принимает разумные меры для соблюдения их
конфиденциальности, в том числе путем введения режима коммерческой тайны» [3].
Понятие «правовая охрана» не фиксирована в гражданском кодексе и наша
законодательная система не определяет данного понятия. Среди авторитетных ученых
отсутствует общего согласия по данному вопросу и нет общи принятой научного
определения. Ряд авторов под правовой охраной понимают охраны конкретных объектов.
Так, правовая охрана «ноу-хау» имеет определенную свою особенность.
Правовая охрана ноу-хау – это определенные правовые меры и методы правового
регулирования на установление и обеспечение исключительных прав правообладателей
и личных неимущественных прав авторов ноу-хау, а также на их защиту. Таким образом,
специфичность вопросов регулирования и правовой охраны «ноу-хау» отражается в
наличии особой правовой природы самого объекта охраны, т. е. самого «ноу-хау».
Сущность правового явления «ноу-хау» определяется следующими особенностями:
во-первых, объектом правовой охраны «ноу-хау» является содержание определенной
информации, а не их форма; вовторых, информационная составляющая «ноу-хау»
является секретным и доступна только определенным физическим лицам. Понимание и
принятие факта защиты «ноу-хау» давно формировалась в умах человечества. Так, в
Древнем Риме действовал положение, предусматривающий наказание в виде штрафа за
деяния, совершаемые в отношении чужих слуг и направленные на получение от
упомянутых лиц информации, образующей секрет хозяина собственника [4].
Режим правовой охраны «ноу-хау» в настоящее время в сфере интеллектуальной
собственности рассматривается как внутригосударственными нормативными актами, так
и международно-правовыми нормами. Например, согласно п. 2 ст. 39 Соглашения по
торговым аспектам прав интеллектуальной собственности: «Физическим и юридическим
лицам предоставляется возможность препятствовать тому, чтобы информация,
правомерно находящаяся под их контролем, без их согласия была раскрыта, получена
или использована другими лицами способом, противоречащим честной коммерческой
практике, при условии, что такая информация: является секретной в том смысле, что она
в целом или в определенной конфигурации и подборе её компонентов не является
общеизвестной и легко доступной лицам в тех кругах, которые обычно имеют дело с
подобной информацией; ввиду своей секретности имеет коммерческую ценность; и
является предметом надлежащих в данных обстоятельствах мер, направленных на
сохранение её секретности, со стороны лица, правомерно контролирующего эту
информацию» [5].
Таким образом, изначально термин «ноу-хау» интерпретировался как решение
проблем технического и производственного характера. Позже термин «ноу-хау»
обозначал информацию, о которой знал только определенный круг людей. В
современных реалиях «ноу-хау» относится к информации любого характера, имеющей
реальную или потенциальную коммерческую ценность из-за неизвестности третьих
сторон, а также для которой владелец «секретных данных» установил режим
коммерческой тайны.
Список литературы
1. Гражданский Кодекс Российской Федерации (часть четвертая) от 18.12.2006 г. № 230ФЗ (ред. от 23.05.2018 г.) // Собрание законодательства РФ. – 2006. – № 52 (1 ч.). – Ст. 5496.
2. Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (ТРИПС)
(ВТО. Уругвайский раунд многосторонних торговых переговоров. 15 апреля 1994 г.) //
Всемирная торговая организация: документы и комментарии / под ред. С. А. Смирнов. – М.,
2001.
3. Еременко В. И. Всемирная торговая организация и законодательство РФ об
интеллектуальной собственности [Электронный ресурс] / В. И. Еременко // Законодательство и
экономика. – 2006. – № 10. – Режим доступа: СПС «Гарант». – (Дата обращения: 25.04.2018).
4. Блинова Л.Г. Гражданско-правовой режим информации, составляющей коммерческую
тайну / Л.Г. Блинова//Промышленная собственность. – 2007. – № 5. – С.87-93.
5. Будневич А. Хочу все знать / А. Будневич // Расчет. – 2008. – № 8. – Режим
доступа: СПС «КонсультантПлюс». – (Дата обращения: 30.04.2018).
ПРАВОВОЙ РЕЖИМ НОУ-ХАУ НА МЕЖДУНАРОДНОМ УРОВНЕ
Ибронов Аслиддин Бахридинович
магистрант 3-го курса заочного отделения юридического факультета,
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел.: (+992) 905 10 00 02; e-mail:ibron_0505@mail.ru
LEGAL MODE OF KNOW-HOW AT THE INTERNATIONAL LEVEL
Ibronov Asliddin Bahridinovich
3rd year undergraduate student at the Faculty of Law,
Russian-Tajik (Slavonic) University,
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade st. 30
Тел.: (+992) 905 10 00 02; e-mail:ibron_0505@mail.ru
Аннотация. В данной статьи рассматриваются актуальные вопросы гражданского
права правовой режим ноу-хау на международном уровне. Автор раскрывает статус и
актуальные вопросы данного института гражданского права на международном уровне.
Annotation. This article discusses current issues of civil law, the legal know-how regime
at the international level. The author reveals the status and current issues of this civil law
institution at the international level.
Ключевые слова: правовой режим, ноу-хау, международное право, конвенция,
ТРИПС, информация, соглашения.
Keywords: legal regime, know-how, international law, convention, TRIPS, information,
agreements.
Как отмечают зарубежные исследователи, определения конфиденциальности
бизнеса в большинстве стран-участниц ТРИПС в целом схожи и выражают два
неотъемлемых аспекта ноу-хау: во-первых, ноу-хау - это всегда конфиденциальная
информация, а во-вторых, оно всегда экономически ценная. информация [1].
Парижская конвенция [2] не упоминает ноу-хау как объект промышленной
собственности. Следует отметить, что Международная ассоциация по защите
интеллектуальной собственности (AIPPI) решила (1974 г., Мельбурн) дополнить
Парижскую конвенцию нормами, касающимися обязательств государств-членов по
обеспечению правовой защиты ноу-хау. В то же время государствам-участникам было
предложено использовать следующее определение: «Ноу-хау состоит из знаний и опыта
технической, коммерческой, административной, финансовой или другой организации,
которая практически применяется для производственной или профессиональной
деятельности». [3].
События Международного бюро по защите интеллектуальной собственности (BIRPI)
(предшественника ВОИС) также представляют особый интерес. Так, в 1964 году
вышеупомянутое Бюро подготовило Типовой закон об изобретениях для развивающихся
стран, статьи 53–57 которого касаются правовой охраны ноу-хау. В этом типовом законе
ноу-хау рассматривается как «метод производства (изготовления) или знания,
необходимые для использования специалистами в этой области». [4]. В то же время
отметим, что ноу-хау является антитезой закону о промышленной собственности и
является лишь вариантом в чрезвычайных ситуациях для изобретателей, которые не
заинтересованы в подаче заявки на патент [5].
В настоящее время содержание правового режима ноу-хау на международном
уровне основано на ТАПИС, основная цель которого заключается в устранении барьеров
для международной торговли и, с другой стороны, в устранении содействовать
эффективной защите прав интеллектуальной собственности. Следует также отметить,
что в соответствии со статьей 1 (1) Соглашения ТРИПС государства-участники могут
свободно определять соответствующий метод для реализации его положений в рамках
своих правовых систем и практики.
Правовой охране закрытой информации (англ. undisclosed information) посвящена
статья 39 ТРИПС, пункт 1 которой обязывает государства обеспечить надлежащую
охрану указанной информации в рамках обеспечения эффективной защиты против
недобросовестной конкуренции согласно статье 10bis Парижской конвенции.
Таким образом, ТРИПС расширяет сферу применения статьи 10-бис Парижской
конвенции о борьбе с недобросовестной конкуренцией, включая предоставление
правовой защиты ноу-хау на национальном уровне в качестве одного из элементов
национальной антимонопольной системы. недобросовестная конкуренция.
Статья 39 (2) Соглашения ТРИПС гласит: «Физические и юридические лица имеют
возможность предотвратить раскрытие, получение или использование информации, на
которую они имеют законное право, другими лицами без их согласия. добросовестная
деловая практика противоречит такой информации:
(а) является секретным в том смысле, что он плохо известен во всей своей полноте
или в определенной конфигурации и что выбор его компонентов затруднен для людей из
тех сред, которые обычно имеют дело с такой информацией;
(б) из-за своей секретности, имеет коммерческую ценность; и (c) при таких
обстоятельствах подлежит принятию соответствующих мер для обеспечения того, чтобы
его секретность сохранялась в тайне лицом, которое на законных основаниях
контролирует эту информацию. "
Как указывается в примечании к данной статье, выражение «способ,
противоречащий честной коммерческой практике» подразумевает как минимум такую
практику, как расторжение договора, подрыв доверия или содействие подрыву доверия, и
включает приобретение закрытой информации третьими лицами, которым было известно
или не было известно в результате грубой небрежности, что приобретение такой
информации подразумевает такую практику [6].
Следует также отметить, что ТРИПС в п. 3 ст. 39 предусматривал необходимость
для государств-членов ВТО защищать секретную информацию о доклинических
испытаниях или тестах, если эти страны требуют регистрации такой секретной
информации при регистрации для распространения фармацевтической или
агрохимической продукции.
В России это положение было закреплено в пункте 18 статьи 18 Федерального
закона «Об обращении лекарственных средств», согласно которому «Представлена
информация о результатах доклинических исследований лекарственных препаратов и
клинических испытаний лекарственных средств медицинского назначения». Заявителем
при официальной регистрации не может быть использован в коммерческих целях.
Препарат без его согласия в течение шести лет со дня регистрации состояния эталонного
лекарственного средства на препарат в Российской Федерации. "
Упомянутые выше нормы направлены на защиту прав разработчиков и
производителей новых лекарственных препаратов. Как отмечается в литературе,
«большинство промышленно развитых стран в области фармакологии следуют принципу
эксклюзивности, согласно которому использовать данные о новом лекарственном
препарате в целях производства и ввода на рынок так называемых «дженериков» (более
дешевых аналогов оригинальных лекарственных препаратов) запрещено в течение
определенного периода времени (от 5 до 11 лет)». Как отмечается, «Защита
эксклюзивной информации от копирования в течение довольно длительного времени
помогает фармакологическим компаниям окупить свои затраты на инновационные
разработки в указанной сфере» [7].
Подводя итог сказанному в настоящем параграфе, необходимо отметить следующее.
Целью ТРИПС является устранение препятствий для международной торговли
путем установления минимальных стандартов защиты прав интеллектуальной
собственности. В этом отношении ст. 39 ТРИПС устанавливает минимальный уровень
правовой защиты для ноу-хау, который страны-члены ВТО должны предоставлять на
уровне своего национального законодательства. Пункт 2 этой статьи включает в себя
понятие секретной информации, и вместе с административными процедурами и
методами гражданской защиты, изложенными в ТРИПС, эта статья является основой
правовой системы ноу-хау на международном уровне.
ТРИПС предоставляет странам-участницам относительно гибкие возможности по
охране ноу-хау, поскольку не предусматривает на уровне национального
законодательства обязательного наделения обладателя соответствующих сведений
исключительным правом.
В связи с этим режим правовых ноу-хау в странах-членах ВТО не является
единообразным из-за применения различных методов для удовлетворения его
положений в рамках его правовых систем. Поэтому в Российской Федерации защита ноухау осуществляется путем признания исключительного права на него. Однако другие
страны, например страны Европейского Союза, пошли по другому пути: ноу-хау
защищено, в частности, общими положениями закона о создании гражданских лиц
ответственности за причинение вреда, нормами законодательства о противодействии
недобросовестной конкуренции, а также нормами трудового и уголовного права.
Список литературы
1. Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности
(ТРИПС) (Заключено в г. Марракеше 15.04.1994).– // «Собрание законодательства РФ».
10.09.2012, № 37, ст. 2818–2849.
2. Конвенция по охране промышленной собственности (Заключена в Париже
20.03.1883). – «Закон», № 7, 1999.
3. Еременко, В.И. Об изменениях в российских законодательных актах, связанных с
интеллектуальной собственностью/ В.И. Еременко //Адвокат. – 2011. – № 1. – С. 5–14.
4. Фейгельсон,
В.М.
Интеллектуальная
собственность,
недобросовестная
конкуренция и ноу-хау/ В.М. Фейгельсон. //– М.: ИНИЦ Роспатента, 2000.
5. Яблокова, И.В. Право на секрет производства (ноу-хау) в предпринимательской
деятельности: дис.... канд. юрид. наук: 12.00.03/ Яблокова Илона Вадимовна.– Спб.,
2010.– 184 с.
6. Chapter 3: Approaches to the Protection of Trade Secrets– OECD. [Электронный
ресурс]. – Режим доступа: http://www.oecd.org/sti/ieconomy/Chapter3-KBC2-IP.pdf
7. Model Law for Developing Countries on inventions. Geneva. 1965. [Электронный
ресурс]. – Режим доступа: ftp://ftp.wipo.int/pub/library/ebooks/ModelLaws/840e_vol_1.pdf
СУБЪЕКТИВНОЕ АЛИМЕНТНОЕ ПРАВО: ПОНЯТИЕ И ПРОБЛЕМЫ
ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ
Исмоилов Хамза Рустамович
Магистрант 1-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 50 777 09 05, е-mail: ismoili.95@mail.ru
SUBJECTIVE ALIMENTARY LAW: CONCEPT AND PROBLEMS OF
IMPLEMENTATION
Ismoilov Hamza Rustamovich
Magister of the 1st year of study of full-time department, of the law faculty
Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 50 777 09 05, e-mail: ismoili.95@mail.ru
Аннотация. В статье предлагается следующее определение термина
«субъективное алиментное право»: это создаваемая и гарантированная законом
юридическая возможность для заинтересованного управомоченного лица удовлетворить
материальные потребности посредством получения алиментов, обеспеченная
обязанностями других лиц.
Ключевые
слова:
Алиментные
обязательства,
субъективное
право,
ответственность, правовое регулирование, государство.
Annotation. The article proposes the following definition of the term “subjective
maintenance law”: it is a legal opportunity created and guaranteed by law for an interested
authorized person to satisfy material needs by receiving alimony, secured by the obligations of
others.
Key words: Alimony obligations, subjective law, responsibility, legal regulation, state.
Рассматривая алиментное право как субъективное право, мы должны понимать, что
в наибольшей степени оно связано с личностью, несёт в себе прежде всего
общественную нагрузку. Социальная роль алиментного права призвана определить вид и
меру поведения субъектов, обладающих данным правом; самим субъектам обладание
алиментным правом позволяет претендовать на социальные блага в виде алиментных
платежей и при реализации определённого механизма пользоваться ими. Субъективное
алиментное право может быть представлено и как средство удовлетворения
материальных потребностей индивида, и как способ реализации правовых норм в
конкретном правоотношении алиментирования.
Алиментное право является правом личности, а права личности, в свою очередь,
составляют важнейший компонент института прав и свобод любой правовой системы.
Обратимся к категории «субъективное право», которая как нельзя лучше позволяет
проанализировать фактические и юридические возможности лица. В русской
дореволюционной литературе названное понятие интерпретировалось как «власть
осуществлять интерес и навязывать свою волю другим» (Г.Ф. Шершеневич);
«юридическая власть субъекта над объектом» (А.А. Рождественский); «сфера влияния и
юридическая власть человека в обществе» (Н.Н. Алексеев); «средство распределения и
осуществления человеческой мощи над лицами и вещами в процессе социального
общения» (Н.Г. Виноградов); «совокупность полномочий, рассчитанных на обеспечение
какого-либо интереса» (Ф. Регельсбергер)» [2, 50-64]. В советский период изучение
субъективного права связывалось в основном с именами С.Н. Братуся, Н.Г.
Александрова, Н.И. Матузова и других авторов, определявших его как вид и меру
поведения лица [3, 101].
Другими словами, при определении субъективного права советская юридическая
наука перестала упоминать такие термины, как, «власть», «сфера влияния», и
разработала другие определения, суть которых заключалась в том, чтобы указывать
положение определенных правовых возможностей, которые гарантируется государством:
совершать свои позитивные действия, требовать от других выполнения своих
обязанностей, отстаивать свое право. Ценность субъективного права заключается не в
силе власти, а в силе позиции человека, гарантированной способности использовать
преимущества, удовлетворять их потребности и интересы.
Ясно, что во многих случаях появление субъективного права зависит от воли
субъекта, но если человек проявляет такую волю и стремится реализовать
соответствующее право, то государство должно гарантировать реализацию потенциала.
По нашему мнению, общеизвестное определение субъективного права как
гарантированной государством юридической возможности, типа и меры поведения
субъекта нуждается в улучшении с учетом отраслевой интерпретации. Итак,
субъективное содержание права, являясь элементом структуры правоотношений
алиментов, само по себе является комбинацией элементов: закон-поведение, правоиспользование, право-требование, право-требование. Эти элементы не всегда совпадают
с теми конкретными компетенциями, которые составляют содержание определенных
типов субъективных прав. Например, алиментные права включает право на получение
алиментов, право выбора способа получения алиментов, право владеть и использовать
алименты, право требовать алименты, право на защиту, включая компенсацию за ущерб
и судебное преследование обязанных лиц. лицо, совершившее соответствующее
правонарушение [4, 11].
Необходимым условием возникновения субъективного права является наличие
юридического факта - основания возникновения, изменения или прекращения
правоотношения. Субъективное право, как отмечалось, потому и называется
субъективным, что принадлежит конкретному субъекту. Каждая отрасль права
самостоятельно определяет круг своих субъектов, а общее понятие субъекта права - это
теоретическая конструкция, значимость которой проявляется в конкретных отраслях
права. Если рассмотреть эти тезисы в представленной последовательности, то можно
заметить, что способность быть субъектом семейного права отличается от способности
быть лицом-получателем алиментов. Первое положение - это общий тезис, второе относительная конкретизация общего, а третье - особенное утверждение,
конкретизирующее общее положение. Как видим, общая способность быть субъектом
семейного права предполагает, что лицо обладает семейной правоспособностью,
способность же субъекта выступать в качестве получателя алиментов в рамках
конкретного правоотношения алиментирования определяет содержание семейной
правоспособности в конкретном правоотношении.
В зависимости от статуса обладателя субъективного права об алиментах, его
претензии к объекту правоотношений об алиментах изменяются, что можно
охарактеризовать как «плавающее» на той стадии, когда лицо имеет возможность быть
субъектом права об алиментах. На данном этапе целесообразно обсудить сумму
алиментов, периодичность выплаты, срок оплаты. Если речь идет о конкретных правовых
отношениях алиментов с участием конкретных лиц, то мы не можем игнорировать
правовой статус и личностные характеристики самого субъекта алиментного права - его
возраст, состояние здоровья, трудоспособность, семейное положение и, возможно,
больше [3, 16-20].
Таким образом, способность человека иметь право на получение алиментов следует отличать от прямого статуса лица, получающего алименты. Другими словами, тот
факт, что человек является субъектом семейного права, говорит только об общей
возможности стать получателем пособия на ребенка; тот факт, что лицо может быть
объектом алиментные права, указывает на конкретную возможность стать владельцем
права на алименты; наконец, только в случае, когда человек выступает в роли
получателя алиментов, мы можем говорить о субъективном праве алиментов конкретного
человека на конкретный объект.
Субъективное содержание права, в результате реализации возможностей,
заложенных в семейной правоспособности, само по себе включает в себя различные
возможности для правообладателя, а именно совершать или требовать совершения
другими лицами таких действий, с помощью которых Материальные потребности
человека удовлетворяются за счет средств на содержание, алиментов. Возможности в
субъективном алиментном праве характеризуются более высокой степенью реальности,
чем возможности, составляющие содержание правоспособности семьи. Конечно,
реальность субъективного права на содержание будет зависеть от лица, на которое
возложена обязанность, и от эффективности государственного механизма, который
обеспечивает, при необходимости, исполнение обязательства по обслуживанию. Этот
механизм призван гарантировать реальность субъективного алиментов гражданина; если
этого не происходит, то механизм выходит из строя, неэффективен. Право должно быть
реальным и гарантированным, иначе оно не может считаться правом. Несмотря на
простоту ответа на вопрос, почему это происходит, в виде версии о несовершенстве
законодательства (мы отметили несоответствие нормативных актов современным
требованиям, необходимость их изменения и дополнения), основополагающих причин
могут быть и другие, связанные с общими проблемами и трудностями нашего общества кризисные явления в экономике, социальная коррозия, бюрократия, падение духовных и
нравственных ценностей, изменение традиционных семейных ценностей и т. д. При
устранении отмеченных причин и качественном обновлении Семейная правовая политика
рассматривается как главная гарантия реальности субъективных прав каждого ее
конкретного конкретного владельца. Таким образом, теперь необходимо более
решительно избавиться от тех правовых норм, которые предусматривают возможность
существования государственного механизма субъективного содержания закона, не
обеспеченного эффективной работой, и ввести дополнительные средства правовой
защиты для защиты нарушенного права.
Литература
1. Семейный кодек Республики Таджикистан от 13 ноября 1998 г. № 682 // Ахбори
Маджлиси Оли Республики Таджикистан, 1998 г., №22, ст. 303; 2006 г., №4, ст. 196; 2008
г., №3, ст. 201; 2010 г., №7, ст. 546; 2011 г., №3, ст. 177, №12, ст. 855; 2013 г., №3, ст. 195;
2015 г., №11, ст. 960; 2016 г., №3, ст. 143; Закон РТ от 14.11.2016 г., №1365
2. Иоффе О. С. Спорные вопросы учения о правоотношении // Очерки по
гражданскому праву: Сб. ст. - Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 2013. - С. 21-64.
3. Матузов Н.И. Личность. Права. Демократия. Теоретические проблемы
субъективного права. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2010. - 291 с.
4. Матузов Н.И. Правовая система и личность. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2011.
- 293 с.
ОРГАНИЗАЦИОННО-ПРАВОВЫЕ ФОРМЫ НЕКОММЕРЧЕСКИХ ОРГАНИЗАЦИЙ
ПО ЗАКОНОДАТЕЛЬСВУ РЕСПУБЛИКИ ТАДЖИКИСТАН
И РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Каримова Тахмина Мирсултановна
магистрант 3-го года обучения заочного отделения юридического факультета
Российско-Таджиксткий (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г.Душанбе, ул.Mирзо Турсунзаде, 30
тел: +992 98 553 23 00, e-mail: takha.karimova@gmail.com
ORGANIZATIONAL AND LEGAL FORMS OF NON-PROFIT ORGANIZATIONS ON
LEGISLATION OF THE REPUBLIC OF TAJIKISTAN AND THE RUSSIAN FEDERATION
Karimova Takhmina Mirsultanovna
graduate student of the 3rd year students of the correspondence department of the law
faculty of Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel: +992 98 553 23 00, e-mail: takha.karimova@gmail.com
Научный руководитель: к.ю.н., доцент Курбонов К.Ш.
Аннотация. В данной статье рассматривается процедура регистрации
некоммерческих организаций, этапы и способы не противоречащие законодательству
Республики Таджикистан и Российской Федерации.
Annotation. This article discusses whole procedure for registering non-commercial
organizations, stages and methods that do not contradict the legislation of the Republic of
Tajikistan and the Russian Federation.
Ключевые слова: Некоммерческие организации, Регистрация, Единое Окно,
Регистрирующий орган, Закон, Решение, Учредительные документы, Устав, Правовой
статус, Предпринимательская деятельность, Государственная регистрация, Имущество.
Key words: Non-commercial organizations, Registration, Registration authority, Law,
Decision, Constituent documents, Charter, Legal status, Entrepreneurial activity, State
registration, Property.
Некоммерческие организации могут создаваться для достижения социальных,
благотворительных, культурных, образовательных, научных и управленческих целей, в целях
охраны здоровья граждан, развития физической культуры и спорта, удовлетворения духовных
и иных нематериальных потребностей граждан, защиты прав, законных интересов граждан и
организаций, разрешения споров и конфликтов, оказания юридической помощи, а также в иных
целях, направленных на достижение общественных благ.
Образование и государственная регистрация некоммерческих организаций- это
один из важнейших этапов, в части реализации гражданами своих прав на свободу
объединения. [11,58]
В Таджикском и Российском законодательстве обозначены основные принципы
законности процесса создания и государственной регистрации некоммерческих
организаций. В первую очередь – это добровольность формирования некоммерческой
организации. Это означает, что граждане, юридические лица и группы людей, обладают
правом создания любой формы некоммерческой организации приследующей законные
цели. Так, например, согласно статье 16 Закона Республики Таджикистан « Об
общественных объединениях», устанавливается, что общественные объединения могут
создаваться только по инициативе их учредителей не менее трех граждан. Свое решение
учредители должны закрепить письменным решением общего собрания. Аналогичные
положения закреплены в статье 18 Федерального Закона Российской Федерации «Об
общественных объединениях».
Вторым принципом правомерности создания некоммерческой организации является
закрепленный в гражданском законодательстве порядок государственной регистрации.
Для образования некоммерческой организации согласие каких либо третьих лиц, в том
числе государственных органов не требуется. Определены единые органы юстиции, как
компетентные органы, по проведени. Государственной регистрации всех некоммерческих
организаций (за исключением религиозных организациях).[12,42]
Некоммерческая
организация
подлежит государственной регистрации в
соответствии с Федеральным законом от 8 августа 2001 года №129-ФЗ «О
государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» и
ст. 13.1 Федерального закона от 12 января 1996 года №7-ФЗ «О некоммерческих
организациях», а также в соответсвии с Законом Республики Таджикистан «Об
общественных объединениях» № 258 12.05.2007 (в ред 23.11.2015), Закон Республики
Таджикистан «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных
предпринимателей»
№509
19.05.2009 (в ред. от 14.05.2016), Закон Республики
Таджикистан «О потребительской кооперации в Республике Таджикистан» №583
13.03.1992 (в ред. от 2008г).
Для государственной регистрации Таджикским и Российским законодательством
установлен полный и необходимый перечень учредительных документов.
Решение о государственной регистрации или об отказе в государственной
регистрации некоммерческой организации принимается федеральным органом
исполнительной власти в Российской Федерации и органом осуществляющим
государственную регистрацию по принципу «Единое окно» в Республике Таджикистан.
Органом, осуществляющим государственную регистрацию является налоговый орган
Республики Таджикистан. [11,67]
Орган, ответственный за государственную регистрацию некоммерческой
организации лишь проверяет на соотвествие закону учредительные документы
некоммерческой организации и соблюден ли установленный порядок ее образования. Не
допускается отказ в государственной регистрации некоммерческой организации по
мотивам нецелесообразности ее создания. Отказ в государственной регистрации может
быть обжалован в суд, также как и могут быть обжалованы в суде различного рода
уклонения ответсвенного органа от государственной регистрации некоммерческой
организации, например при пропуске установленного срока для регистрации.
Документы, необходимые для государственной регистрации некоммерческой
организации, представляются в уполномоченный орган или его территориальный орган не
позднее чем через три месяца со дня принятия решения о создании такой организации.
Для государственной регистрации некоммерческой организации при ее создании в
уполномоченный орган или его территориальный орган представляются следующие
документы:
1) организационно-правовая форма юридического лица;
2) заявление, подписанное заявителем, с указанием его фамилии, имени, отчества,
места жительства и контактных телефонов;
3) решение о создании некоммерческой организации и об утверждении ее
учредительных документов с указанием состава избранных (назначенных) органов в двух
экземплярах;
4) сведения об учредителях в двух экземплярах;
5) учредительные документы некоммерческой организации в трех экземплярах;
6) сведения об адресе (о месте нахождения) постоянно действующего органа
некоммерческой организации, по которому осуществляется связь с некоммерческой
организацией;
7) документ об уплате государственной пошлины. За государственную регистрацию
юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, взимается государственная
пошлина в соотвествии с Законом Республики Таджикистан «О государственной
пошлине» от 04.04.2019 г., № 1603 и Федеральный Закон Российской Федерации «О
государственной пошлине» от 22.08.2004 г. N 122-ФЗ.
Документы на государственную регистрацию юридического лица могут подавать
учредители юридического лица либо лица, уполномоченные ими. [11,60]
Уполномоченный орган или его территориальный орган не вправе требовать
представления других документов, кроме документов, указанных в Законе Республики
Таджикистан «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных
предпринимателей» №509 19.05.2009 (в ред. от 14.05.2016) и Федеральным законом от
17.07.2009 N 170-ФЗ.
Решение о государственной регистрации отделения иностранной некоммерческой
неправительственной организации принимается уполномоченным органом. Указанное
решение принимается на основании документов, представленных в соответствии с
установленным порядком перечнем документов и заверенных уполномоченным органом
иностранной некоммерческой неправительственной организации, а также на основании
копий учредительных документов, свидетельства о регистрации или иных
правоустанавливающих документов иностранной некоммерческой неправительственной
организации.
Документы
иностранных
организаций
должны
быть
представлены
на
государственном (официальном) языке.
Уполномоченный орган или его территориальный орган при отсутствии
установленных законом оснований для отказа в государственной регистрации или
приостановления государственной регистрации некоммерческой организации не позднее
чем через четырнадцать рабочих дней в Российской Федерации и не позднее 5 рабочих
дней в Республике Таджикистан со дня получения необходимых документов принимает
решение о государственной регистрации некоммерческой организации и направляет в
регистрирующий орган сведения и документы, необходимые для осуществления
регистрирующим органом функций по ведению единого государственного реестра
юридических лиц. На основании указанного решения и представленных уполномоченным
органом или его территориальным органом сведений и документов регистрирующий
орган в срок не более чем пять рабочих дней со дня получения этих сведений и
документов вносит в единый государственный реестр юридических лиц соответствующую
запись и не позднее рабочего дня, следующего за днем внесения такой записи, сообщает
об этом в орган, принявший решение о государственной регистрации некоммерческой
организации. [11,60]
Список литературы:
1. Гражданский кодекс Республики Таджикистан (часть первая) о30.06.1999 г (в ред.
от 23.07.2016)
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 г. № 51ФЗ (с изм. от 29.12.2017)
3. Закон Республики Таджикистан «Об общественных объединениях» № 258
12.05.2007 (в ред 23.11.2015)
4. Закон Республики Таджикистан «О государственной регистрации юридических
лиц и индивидуальных предпринимателей» №509 19.05.2009 (в ред. от 14.05.2016)
5. Закон Республики Таджикистан «О потребительской кооперации в Республике
Таджикистан» №583 13.03.1992 (в ред. от 2008г)
6. Закон РФ "О потребительской кооперации в Российской Федерации" от 19
июня1992г (в ред. от 02.07.2013)
7. Федеральный закон от 08.08.2001 г. № 129-ФЗ «О государственной регистрации
юридических лиц и индивидуальных предпринимателей (в ред. от 31.12.2017)
8. Федеральный закон от 12.01.1996 N 7-ФЗ (ред. от 31.12.2017) "О некоммерческих
организациях"
9. Федеральный закон от 19.05.1995 N 82-ФЗ (ред. от 20.12.2017) "Об общественных
объединениях"
10.
Алексеева С.С. О делении юридических лиц на коммерческие и
некоммерческие в гражданском законодательстве : Актуальные проблемы гражданского
права Исследовательский центр частного права, 2000 №15. С. 41-45
11.
Насиров Х.Т. Правовое регулирование деятельности некоммерческих
организаций. Учебное пособие. 2014. С 81-83
12.
Рахимов М.З. Позитивные экономическо-правовые стимулы достижения
конечного результата предпринимательской деятельности. Государство и право, 1997. № 2-3. – С.49-51
13.
Тотьев К.Ю. Предприятие и его организационно-правовая форма.
Государство и право. 1994. № 10. С. 62-65
ДОГОВОР КОММЕРЧЕСКОЙ КОНЦЕССИИ В СОВРЕМЕННОМ ГРАЖДАНСКОМ
ПРАВЕ РОССИИ
Меликов Фаридун
магистрант 2-го курса очного отделения юридического факультета,
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел.: (+992) 501-99-77-76; e-mail:amim_111@mail.ru
COMMERCIAL CONCESSION AGREEMENT IN MODERN CIVIL LAW OF RUSSIA
Melikov Faridun
2rd year undergraduate student at the Faculty of Law,
Russian-Tajik (Slavonic) University,
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade st. 30
Тел.: (+992) 501-99-77-76; e-mail:amin_111@mail.ru
Аннотация. В статье указывается значение договора коммерческой концессии в
гражданском обороте. Популярность коммерческой концессии обусловлена тем, что
применение этого института дает существенные преимущества на пути расширения
предпринимательской деятельности, в том числе и на уровне международного рынка.
Annotation. The article indicates the significance of the contract of commercial
concession in civil circulation. The popularity of the commercial concession is due to the fact
that the application of this institution gives significant advantages to the expansion of
entrepreneurial activity, including at the level of the international market.
Ключевые слова: договор, коммерческая концессия, правообладатель,
пользователь, исключительные права.
Keywords: contract, commercial concession, copyright holder, user, exclusive rights.
Принятие части второй Гражданских кодексов Республики Таджикистан и
Российской Федерации явилось началом гражданско-правового регулирования договора
коммерческой концессии в Таджикистане и России. За время действия Гражданских
кодексов этот новый гражданско-правовой институт для гражданского права названных
стран нашёл своё развитие в гражданском обороте и играет большую роль в
национальной торговле.
Институт коммерческой концессии являет собой специфический механизм
организации предпринимательской деятельности, при котором один предприниматель
даёт разрешение на определённых условиях разрешение другому предпринимателю на
коммерческое использование принадлежащего ему комплекса исключительных и иных
прав [1, 977-978].
Суть отношений, возникающих в сфере коммерческой концессии, заключается в
том, что происходит унификация предпринимательской деятельности всех лиц,
являющихся пользователями исключительных прав, которые состоят в договорных
отношениях с одним правообладателем исключительных прав. Унификация
предпринимательской
деятельности
указанных
лиц
обусловлена
тем,
что
правообладатель предоставляет всем пользователям вместе товарными знаками и знаки
обслуживания свои секреты производства, ноу-хау, знания и опыт, а все пользователи
включаются в систему предпринимательской активности, которая уже организована
правообладателем.
Иными словами, коммерческая концессия представляет собой форму
продолжительного делового сотрудничества, в процессе которого правообладатель
предоставляет пользователю право на производство продукции, торговлю товарами или
предоставление услуг под товарным знаком (знаком обслуживания) правообладателя на
ограниченной договором территории на срок и на условиях, определенных договором.
В процессе своего взаимодействия определённые имущественные выгоды
получают и правообладатель, и пользователь. Выгода правообладателя, в первую
очередь, заключается в том, что он имеет возможность несложным способом расширить
границы своего товарного рынка. Для этого ему теперь не нужно образовывать огромное
количество филиалов и представительств, дочерних предприятий на удаленных от него
территориях, создавать там рабочие места, нанимать работников для осуществления
соответствующей
предпринимательской
деятельности,
делать
определённые
финансовые вложения для их функционирования, подстраиваться под национальное
законодательство той страны, где открывает новый бизнес. Посредством коммерческой
концессии он без особых сложностей получает возможность увеличить границы своего
товара или услуги.
Пользователь точно также получает не меньшие имущественные выгоды от
договорных отношений с правообладателем. В частности, посредством коммерческой
концессии значительно снижаются его предпринимательские риски и ускоряется
окупаемость тех финансовых затрат, которые он вложил в своё дело. Также ему не нужно
тратить большие деньги для завоевания потребительского спроса. Оставаясь
собственником своего предприятия, он получает возможность получать прибыль от
производства и реализации уже завоевавшего своего потребителя бренда. Этим самым
он выходит на рынок с определенным преимуществом перед конкурентами, лишенными
такой возможности.
Таким образом, использование конструкции коммерческой концессии предоставляет
существенные выгоды для развития предпринимательской деятельности как лиц,
предоставляющих право использовать свои средства индивидуализации, деловую
репутацию, методы организации производства и реализации товаров, работ, услуг, так и
лиц, получающих возможность их использования в предпринимательской деятельности
[2, 553-554].
Популярность коммерческой концессии обусловлена тем, что применение этого
института дает существенные преимущества на пути расширения предпринимательской
деятельности, в том числе и на уровне международного рынка.
Список литературы:
1. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Договоры о выполнении
работ и оказании услуг. - М.: Статут, 2011. – 1055 с.
2. Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая: Текст, комментарий,
алфавитно-предметный указатель / под ред. О.М. Козырь, А.Л. Маковского, С.А. Хохлова.
- М.: Международный центр финансово-экономического развития, 1996. – 704 с.
ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ИСТОЧНИКОВ КОЛЛИЗИОННОГО СЕМЕЙНОГО
ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
Менглиева Нигина Акмаловна
докторант по специальности PhD по направлению «Гражданское право»
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 98-558-77-78, e-mail: profkom.90@bk.ru
LEGAL CHARACTERISTICS OF SOURCES OF COLLISION FAMILY LEGISLATION
Menglieva Nigina Akmalovna
doctoral candidate in the specialty PhD in Civil Law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 98-558-77-78, e-mail: profkom.90@bk.ru
Аннотация. В статье анализируются особенности коллизионного правового
регулирования семейных отношений, в частности вопросов заключения и расторжения
брака с участием иностранных граждан. Раскрывается порядок национального и
международного правового регулирования указанных отношений.
Annotation. The article analyzes the features of conflict of law regulation of family
relations, in particular issues of marriage and divorce with the participation of foreign citizens.
The procedure of national and international legal regulation of these relations is disclosed.
Ключевые слова: семейное законодательство, заключение брака, расторжение
брака, иностранный элемент, коллизионное регулирование, брачно–семейные
отношения с иностранным элементом.
Keywords: family law, marriage, divorce, foreign element, conflict of laws regulation,
marriage and family relations with a foreign element.
Коллизионная норма — это норма абстрактного, отсылочного характера, решающая
вопрос, право какого государства должно применяться для решения данного дела [3, 58].
Коллизионная норма имеет свою структуру. Она содержит объем и привязку. Объем
определяет правоотношение с иностранным элементом, подлежащее урегулированию.
Привязка указывает на право страны, подлежащее применению к этому правоотношению.
Коллизионные нормы, регулирующие применение семейного законодательства к
отношениям с иностранным элементом, содержатся в различных источниках. В одних
странах такие нормы включены в специальные законы о международном частном праве
(Венгрия, Австрия, Эстония, Швейцария и др.), в других - в семейные (Китай, Япония,
Российская Федерация, Таджикистан, Казахстан и др.) или гражданские кодексы (США,
Франция, Канада и др.).
Таким образом, одни страны пошли по пути принятия единого законодательного
акта, а другие стремятся регулировать имущественные отношения с иностранным
элементом посредством принятия отдельных нормативных актов [4, 106].
В целом, коллизионное регулирование семейных отношений с иностранным
элементом осуществляется в двух формах: национально-правовой (посредством
национальных
коллизионных
норм,
разработанных
каждым
государством
самостоятельно) и в международно-правовой (посредством унифицированных
коллизионных норм, содержащихся в международных договорах).
Национально–правовые нормы «действуют в пределах каждого отдельного
государства и являются результатом реализации нормотворческой функции
государственных органов, которая воплощает, в конечном счете, цели и интересы
различных слоев гражданского общества данного государства» [6, 10].
К источникам национально – правового регулирования, прежде всего, относится
Конституция Республики Таджикистан, которые провозглашают основополагающие
принципы семейных отношений. В частности, положения главы 2 Конституции «Права и
свободы человека и гражданина» устанавливают основы правового статуса личности;
провозглашается защита семьи и материнства (ст. 33 и 34 Конституции РТ); признание
приоритета международного договора (ст. 10 Конституции РТ) и др.
Важная роль в регулировании семейных отношений с иностранным элементом
принадлежит Семейному кодексу Республики Таджикистан. Данному вопросу посвящен
раздел VIII Семейного кодекса Республики Таджикистан, регулирующего вопросы
заключения, расторжения брака, личные неимущественные и имущественные права и
обязанности супругов, установление и оспаривание отцовства (материнства), права и
обязанности родителей и детей, усыновления (удочерения) и др.
Между тем, коллизионные нормы также содержаться в международных актах.
Международно-правовое регулирование семейных отношений базируется на создание
единых унифицированных норм права, что вызвана с целью преодоления и устранения
существующих во внутреннем праве разных стран различий в положениях о браке, семьи
и т.п.
Международное правовое регулирование семейных отношений с иностранным
элементом осуществляется посредством заключения двусторонних и многосторонних
соглашений между государствами. Как правильно заметил, И.З. Фархутдинов «появление
новых форм международного сотрудничества, являющихся важнейшими факторами
становления новой модели современного мира, способствует стремлению государств
закреплять свои отношения на основе многосторонних и двусторонних договоров. Потому
как международный договор, будучи выражением государственной воли его участников,
правильно отражает объективные закономерности и тенденции развития международного
и внутреннего права. Отсюда вытекает особая значимость и актуальность института
международных договоров» [7, 14].
Одной из первых попыток достижения «правового компромисса» стало принятие
Гаагских конвенций 1902-1905 гг. о браке, разводе и судебном разлучении супругов, о
личных и имущественных отношениях между супругами, об опеке над
несовершеннолетними, о попечительстве над совершеннолетними. Однако указанные
конвенции не получили признания.
Далее появились другие Гаагские конвенции о законе, применимом к алиментным
обязательствам в пользу детей 1956 г., о признании и исполнении решений по делам об
алиментных обязательствах в отношении детей 1958 г., о юрисдикции и применимом
праве в отношении защиты несовершеннолетних 1961 г., о признании разводов и
решений о судебном разлучении супругов 1970г., о праве, применимом к алиментным
обязательствам, 1973 г., о праве, применимом к режимам собственности супругов, 1978г.;
Конвенция о гражданских аспектах международного похищения детей 1980 г., Конвенция
о правах ребенка 1989 г., Конвенция о защите детей и сотрудничестве в отношении
иностранного усыновления 1993 г.
В частности, брачно-семейные отношения с иностранным элементом регулируются
следующими многосторонними международными договорами, участницами которых
является Таджикистан:
1) Всеобщей декларацией прав человека (принята на третьей сессии Генеральной
Ассамблеи ООН 10 декабря 1948 г.);
2) Международным пактом о гражданских и политических правах (Нью-Йорк, 19
декабря 1966 г.);
3) Международным пактом об экономических, социальных и культурных правах (16
декабря 1966 г.);
4) Конвенцией ООН «О правах ребенка» (29 ноября 1989 г.);
5) Конвенцией о согласии на вступление в брак, брачном возрасте и регистрации
браков (Нью-Йорк, 10 декабря 1962 г.);
6) Конвенцией о гражданстве замужней женщины (Нью-Йорк, 20 февраля 1957 г.).
Республика Таджикистан не является участницей двух последних конвенций.
К двусторонним международным договорам, регулирующим семейные отношения,
можно отнести, например, Договор между Республикой Таджикистан и Кыргызской
Республикой об оказании взаимной правовой помощи по гражданским, семейным и
уголовным делам (6 мая 19998 г.)
Помимо универсальной унификации унификация семейного права также
осуществлялась и в настоящее время осуществляется на региональном уровне. Среди
региональных соглашений, прежде всего, следует назвать Кодекс Бустаманте 1928 г., где
содержатся специальные главы: «О браке и разводе», «Отцовство и установление
отцовства», «Алиментные обязанности родственников», «Отцовская власть»,
«Усыновление», «Опека», «Эмансипация и совершеннолетие», «Регистрация актов
гражданского состояния». В указанном акте сформулированы коллизионные нормы,
связанные с выбором права, компетентного регулировать материальные условия для
вступления в брак, форму брака, недействительность брака, нормы, определяющие,
какое право будет применяться к отношениям между супругами в случае, если у супругов
разные личные законы и т. п.
Между государствами – членами СНГ также была подписана Конвенция о правовой
помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (22
января 1993 г.). В указанной конвенции имеется самостоятельная часть, посвященная
вопросам семейного права - часть III «Семейные дела», в которой сформулированы
коллизионные нормы. Это дает основание рассматривать Конвенцию в качестве примера
унификации коллизионно-правовых норм на региональном уровне.
Конвенция 1993 г. направлена на регулирование следующих отношений:
материальные условия заключения брака; расторжение брака, признание брака
недействительным; отношения между супругами; установление и оспаривание отцовства
или материнства; отношения между родителями и детьми; установление или отмену
усыновления, опеки и попечительства; взаимное признание и исполнение судебных
решений и решений, вынесенных по семейным делам иными компетентными органами.
Отметим, что коллизионные нормы, содержащиеся в Семейном кодексе Республики
Таджикистан и международных договорах, могут отличаться друг от друга. В связи с этим
возникает вопрос об их соотношении. В случае расхождения между коллизионными
нормами, являющимися частью внутреннего российского или таджикского семейного
законодательства и нормами международной конвенции или договора, применяются
нормы конвенции или договора. Признание приоритета международного права перед
правом внутренним нашло выражение в Конституции РТ. Так, ст. 10 Конституции РТ
гласит, что «международно-правовые акты, признанные Таджикистаном, является
составной частью правовой системы республики. В случае несоответствия законов
республики признанным международно-правовым актам применяются нормы
международно-правовых актов».
Таким образом, коллизионные нормы содержатся в международных конвенциях,
участницей которых является Республика Таджикистан. Таджикистан пока не
присоединилась к большинству международных конвенций в области семейного права.
Однако надо заметить, что опыт применения таких конвенций представляет для
Республики Таджикистан несомненный интерес. Так, Республика Таджикистан не
участвуют в Гаагских конвенциях о признании разводов и судебном разлучении супругов
1970 г., о заключении и признании действительности браков 1978 г. Ратификация
указанных конвенций может устранить ряд коллизий норм семейного права.
Присоединение Республики Таджикистан к указанным международным актам
представляется совершенно необходимым. Как правильно заметил С.М. Накопия,
«международно-правовая гармонизация и унификация являются институциональными
основаниями международного единообразия норм международного частного права и
представляют собой основу прогресса в процессе совершенствования правовых основ
сотрудничества разнонациональных субъектов права. Инструментальная функция
международных договоров и соглашений в области прав человека рассматривается в
качестве унифицирующих норм, регулирующих семейно-брачные отношения» [5, 6].
Таким образом, коллизионное регулирование семейных отношений с иностранным
элементом осуществляется в двух формах: национально-правовой (посредством
национальных
коллизионных
норм,
разработанных
каждым
государством
самостоятельно) и в международно-правовой (посредством унифицированных
коллизионных норм, содержащихся в международных договорах).
Список литературы
1. Конституция Республики Таджикистан от 06.11.1994 (с изм. и доп. от 22.05.2016).
2. Гражданский кодекс Республики Таджикистан. Часть 1. // Ахбори Маджлиси Оли
Республики Таджикистан, 1999 год, № 6, ст. 153; ЗРТ от 28.12.12 г. №928, ЗРТ от
22.07.2013 г. №976.
3. Гетьман-Павлова И.В. Международное частное право: учебник. - М.: Изд-во
Эксмо, 2005. – 752 с.
4. Менглиев Ш.М. Международное частное право. Часть 1 – Душанбе: «Деваштич»,
2002. – 328 с.
5. Накопия С.М. олитические проблемы бинациональных браков и стратегии их
разрешения: автореферат дисс. … канд. полит. наук. - С.-Петербург, 1996. – 24 с.
6. Торопкин С.А. Международное частное право: учебное пособие. – Н.Новгород:
Нижегород. гос. архит.-строит. ун-т, 2006. - 81 с.
7. Фархутдинов И.З. Соотношение международного и национально-правового
регулирования иностранных инвестиций в Российской Федерации: автореферат дисс. ….
канд. юрид. наук. – М., 2000. – 28 с.
К ВОПРОСУ ОБ ОСОБЕННОСТЯХ КОРПОРАТИВНО-ПРАВОВОГО СТАТУСА
АКЦИОНЕРА
Муллоев Некруз Бахруллоевич
магистрант 2-го года обучение юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
tel.: 93 426 0008, e-mail: jimmy.04@mail.ru
ON THE ISSUE OF THE FEATURES OF A CORPORATE-LEGAL STATUS OF A
SHARE-OLDER
Mulloev Nekruz Bahrulloevich
undergraduate student of the 2nd year law school
Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
тел.: 93 426 0008, e-mail: jimmy.04@mail.ru
Аннотация. В статье рассматриваются особенности правового статуса акционера
как субъекта корпоративных отношений. Анализируются подходы, выработанные наукой
и судебной практикой относительно категории правового статуса акционера; выделяются
общие и специальные элементы правового статуса акционера. На основании изложенных
в статье выводов предлагается использовать дефиницию «корпоративно-правовой
статус» как специальный правовой статус акционера.
Annotation. The article studies the features of a legal status of a share-holder as a
subject of corporate relations. The author analyzes approaches elaborated by science and court
practice referring to the category of a share-holder’s legal status; defi nes the general and
specifi c elements of a share-holder’s legal status. Basing on the conclusions, it is proposed to
use the defi nition «corporate-legal status» as a special legal status of a share-holder.
Ключевые слова: акционер; акционерное общество; правовой статус;
корпоративные отношения.
Key words: a share-holder; joint stock company; legal status; corpotrate relations.
Одним из критерии определение правового положение и место акционера в системе
сложных корпоративных отношений выступает категория правового статуса.
Правовой статус выходить из латинского слова – status, который означает правовое
положение субъекта, его объем прав и обязанностей, которые устанавливаются нормами
права[12]. «Правовой статус, – как отмечает Р.О. Халфина, – охватывает все виды
связей. Это общее понятие, включающее в себя различные элементы, объединенные
тем, что они характеризуют положение человека в обществе» [10].
Авторами юридической литературы также предлагается специальное понятие –
правовой модус, который по их мнению позволяет разграничивать правовые состояния
личности, данное понятие также означает определение прав и обязанностей субъектов
конкретной категории, объединенных тем или иным социальным, функциональным
назначением [5].
На правовую абстракцию юридических понятий и категорий указывал Н.Е. Суворов.
Автор относить к правовой абстракции также и понятие статуса субъекта[9]. В то же
время «правовой статус является первой ступенью конкретизации правосубъектности». В
нем дается примерный набор уже закрепленных в законе основных, в том числе
конституционных прав и обязанностей, а также прав-возможностей по приобретению
конкретных прав и обязанностей» [3].
Исходя из этого, определение статуса акционера можно отнести к элементам
юридической техники, так как их правовой статус заложен в нормах материального и
процессуального права и находить свое воплощение в специальной корпоративной
правосубъектности, которые содержать в себя субъективные права и обязанности.
Стоить отметить, что в юридической литературы существует три основных позиции
через призму которых рассматривают категорию «правовой статус»: первая точка зрения
сводится к тому, что правовой статус содержит в себя категории прав, свобод и
обязанностей[9]; авторы придерживающиеся второй позиции относят к категории
«правовой статус» все правовые средства, легально определяющие и закрепляющие
положение лица в обществе [10]; позиция третьих сводится к тому, что понятие правового
статуса они понимают ограниченно вкладывая в это понятие определенную часть
правовых средств, легально определяющих положение лица в обществе [3].
В действующих нормативно правовых актах не содержится четкого определение
корпоративно-правового статуса акционера. В юридической литературе можно встречать
такое словосочетание как «корпоративно правовой статус», однако авторами не
раскрывается понятие и содержание данного термина. Так, Н.Г. Фроловский отмечает
наличие корпоративно-правового статуса органов корпорации [11]; Н.В. Витрук говорит о
социально-корпоративном статусе личности как участника общественного объединения и
члена трудового коллектива [3].
По нашему мнению которое прикреплено выше проведенным исследованием,
целесообразно и практически применимо будет останавливается на подходе, который
соответствует переводу на русский язык слова «статус» (лат. status) – положение,
состояние дел.
Исходя из вышеизложенного и основываясь на признаках (элементах)
определяющих положение, состояние акционера в корпоративных правоотношениях
представляется возможным сформировать следующее определение: корпоративноправовой статус акционера – это правовое положение акционера относительно лиц, с
которыми он вступает в корпоративные правоотношения (акционерное общество,
акционеры, третьи лица).
Действующая законодательства признавая акционера как самостоятельного
участника корпоративных отношений закрепляет за ним широкий круг прав и
обязанностей, также устанавливается механизмы реализации этих прав и
предусматриваются соответствующие гарантий защиты прав акционера в случае их
нарушение. Исходя из этого считаем оправданным использовать словосочетание
«корпоративно-правовой статус», которое может отражать специфические черты
правового статуса акционера.
Для исследования соответствующего корпоративно-правового статуса акционера
необходимо выделить характеризующие его признаки – «элементы правового статуса». К
таковым можно отнести:
1) права акционера;
2) обязанности акционера;
3) гарантии осуществления прав акционера;
4) ответственность акционера.
Вместе с тем перечисленные элементы корпоративно-правового статуса
(обязанности, права, гарантии осуществления прав, ответственность) можно назвать
общими элементами правового статуса как субъекта гражданских правоотношений,
поскольку они применимы для оценки правового положения любого лица. Учитывая
особенности приобретения, осуществления и прекращения правового статуса акционера,
целесообразно указать и иные элементы корпоративно правового статуса,
определяющие его положение в корпоративных правоотношениях. По законодательству
об акционерных обществах можно выделить следующие специфические элементы
корпоративно-правового статуса акционера:
Корпоративно-правовой статус акционера является специальным правовым
статусом. Особенностью
корпоративно-правового статуса акционера является его
нормативное регулирование в двух аспектах – на уровне законодательного
регулирования и на уровне локального регулирования, причем последнее не должно
противоречить требованиям законодательства РТ и РФ. Акционер своей волей и в своем
интересе инициирует свое участие в корпоративных правоотношениях путем выражения
согласия
на ограничения, предусмотренные локальными актами общества или
законодательством, проявляя тем самым, индивидуализм частного права.
Учитывая, что акционерами могут быть как граждане (в том числе иностранные), так
и юридические лица, государство, корпоративный статус акционера основывается на
общем правовом статусе перечисленных субъектов права. В связи с этим права и
обязанности акционера можно разделить на две группы. К первой группе относятся те,
которые развивают и дополняют конституционные и отраслевые права граждан,
юридических лиц, государства на основе корпоративных норм акционерного общества.
Следовательно, по объему корпоративно-правовой статус акционера совпадает с
правовым статусом гражданина, юридического лица, государства в той его части, в
которой он конкретизирует, развивает и дополняет конституционные и отраслевые права,
обязанности и законные интересы перечисленных субъектов. Так, любой участник
гражданских правоотношений вправе быть акционером.
Вторую группу прав акционера составляют специальные права акционера,
вытекающие из факта создания и (или) участия в корпоративной организации,
выраженные и сформулированные как в законе, так и в локальных актах, в том числе
акционерных соглашениях. В этой части правовой статус акционера обусловлен участием
в корпоративных правоотношениях.
Таким образом, корпоративно-правовой статус акционера определяется сочетанием
государственного (с помощью законодательства) и договорного (с помощью локальных
норм, соглашений) регулирования с обязательным учетом взаимных интересов
участников корпоративных отношений.
На основании вышеизложенного представляется возможным корпоративноправовой статус акционера определить как закрепленный и гарантированный
государством, локальными актами акционерного общества, гражданско-правовыми
соглашениями комплекс прав, интересов, обязанностей, реализуемых акционером с
помощью специальных юридических процедур (порядка) приобретения, осуществления и
прекращения, обозначенных прав, интересов и обязанностей.
Список литературы
1. Алексий П.В. Правовой статус субъектов предпринимательской деятельности: дис. …
канд. юрид. наук. – М., 1996. – 201 с.
2. Витрук Н.В. Общая теория правового положения личности. – М.: НОРМА, - 2008. – 35с.
3. Витрук Н.В. Основы теории правового положения личности в социалистическом
обществе. – М., 1979. –22–34 с.
4. Грешников И.П. Субъекты гражданского права: юридическое лицо в праве и
законодательстве. – СПб., 2002. – 45 с.
5. Лапач В.А. Система объектов гражданских прав: Теория и судебная практика. – СПб.:
Юридический центр Пресс, 2002. – 96 с.
6. Лукашева Е.А. Общая теория прав человека. – М., 1996. – С. 29–30.
7. Мананкова Р.П. О классификации специальных правовых статусов (модусов) //
Вопросы теории и практики гражданско-правового регулирования. – Томск, 1982. – С. 12–15.
8. Матузов Н.И. Личность. Права. Демократия: Теоретические проблемы субъективного
права. – Саратов, 1972. – С. 191–192.
9. Суворов Н.С. Об юридических лицах по римскому праву. – М.: Статут, 2000. –11 с.
10. Халфина P.O. Общее учение о правоотношении. – М., 1974. – 125 с.
11. Фроловский Н.Г. Понятие корпоративного спора // Законы России: опыт, анализ,
практика. – 2010. – № 6. – С. 11–16.
12. Юридическая энциклопедия / отв. ред. Б.Н. Топорнин.–М., 2001.– С. 1042.
13. Якимов А.Ю. Статус субъекта административной юрисдикции и проблемы его
реализации. – М., 1999. – 96 с.
СООТНОШЕНИЕ ИНТЕРЕСОВ АКЦИОНЕРНОГО ОБЩЕСТВА И АКЦИОНЕРА
Муллоев Некруз Бахруллоевич
магистрант 2-го года обучение юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
tel.: 93 426 0008, e-mail: jimmy.04@mail.ru
CORRELATION BETWEEN STOCK COMPANIES AND STOCKHOLDER INTERESTS
Mulloev Nekruz Bahrulloevich
undergraduate student of the 2nd year law school
Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
тел.: 93 426 0008, e-mail: jimmy.04@mail.ru
Аннотация. В статье рассматривается категория «интерес» применительно к
корпоративным акционерным правоотношениям. Автор исходит из того что, интерес – это
выражение объективных потребностей, отражающих внутренние настроения и желания
субъекта. Поскольку в рамках действующего законодательства практически невозможно
обеспечить единство интересов в акционерном обществе, то следует определить, что
носителем корпоративного общего интереса должны выступать все участники
корпоративных отношений.
Annotation. The article deals with the notion of «interest» in relevance to corporate stock
relations. The author states that an interest is an expression of objective needs reflecting inner
mood and desires of a subject. Within legislation it is almost impossible to provide the integrity
of interests in stock companies therefor it is necessary to point out that a bearer of common
corporate interest is the participants of corporate relations. There is author’s view of the problem
of introduction a provision in actions in prejudice of corporate interests to the Civil Code of the
Russian Federation.
Ключевые слова: корпоративные правоотношения, интерес, действия в ущерб
корпорации, корпорация, конфликт интересов
Key words: corporate legal relations, interest, actions in prejudice of corporations,
corporation, interest conflict.
Одним из актуальных вопросов корпоративного права на сегодняшний день является
проблема соотношения интереса акционерного общества и интереса акционера.
Для того, чтобы решить эту проблему нам необходима сначала определить
значение термина «интерес». В юридической литературе авторы, для определение
данного термина выделяют три основных подхода.
Представители первого направление рассматривают интерес как субъективный
элемент и утверждают, что такой элемент присуща только личности. Одним из видных
представителей данного направление является Егоров Т.Г. Представители второго
научного направление такие как И. А. Покровский, Д. М. Чечот, О. С. Иоффе и др.
утверждают, что интерес явление объективное и формируется под воздействием
конкретных объективных обстоятельств- материальных условий жизни субъекта, исходя
из этого интерес не как не зависит от субъективных взглядов личности. Представители
третьего направление полагают, что интерес это и есть объективные человеческие
потребности, которые проходя через призму человеческого сознание, становятся
сознательными интересами. Это означает, что любое абстрактное потребность проходя
через сознание человека становится конкретным интересом. [2, с. 70–71].
Гуреев В.А. обобщая выше приведенные точки зрения и проводя свое исследование
приходить к выводу, что «одинаковость или, по крайней мере, сходство условий жизни и
деятельности одних лиц способно породить у них схожие (одинаковые) интересы, и
наоборот, различие таких условий, ведет к появлению у них разных по своей
направленности интересов» [2, с. 72].
На наш взгляд данный вывод является
весьма спорным. Можно согласится с таким выводом только при условий, что акционеры
преследуют своей деятельности достижение единой цели. Таким целью, например,
может стать экономическая успешность и благополучие общества, который будет
приносить его акционерам большую экономическую прибыль. Тем не менее, на практике
не совпадение интересов акционеров не является редкостью.
Соглашаясь с позициями В. П. Грибанова, С. В. Михайлова и И. А. Ильина[4, с. 40],
мы полагаем, что интерес отражая внутренние желания конкретного субъекта является
выражением его объективных потребностей.
С развитием частно- рыночных отношений конфликт интересов в корпорациях сталь не
редким явлением. Конфликт интересов сталь возможным между всевозможными субъектами,
ведущими деятельность в рамках одной организации. Мы можем выделить несколько видов
конфликтов, которые могут происходит в акционерных обществах: а) между акционером
(акционерами) и акционерным обществом; б) между акционером (акционерами) и органами
управление корпорации; в) между акционерами (как между группами, так и между отдельными
акционерами, например, миноритарий против мажоритариев).
Полагаем, что корпоративный конфликт в большинстве своем происходят из за того, что
интересы субъектов корпоративных правоотношений не совпадают друг с другом и являются
противоположными. Важно отметит, что само акционерное общество выступает носителем
общего интереса, а частные интересы преследуют каждый из акционеров в отдельности.
«Корпоративные интересы» исходя из их целенаправленности можно подразделить
на некоторые виды: в долгосрочной и экономически успешной деятельности общество; в
получении стабильного дохода от его деятельности; в получении единовременного
дохода от деятельности корпорации; в воспрепятствовании стабильной работе
корпорации. Данные интересы могут преследовать и акционерное общество так и
акционеры. Считаем целесообразным рассмотреть соотношение интересов акционерного
общества и акционер.
Согласно ст. 3 Закона Республики Таджикистан от 2007 года «Об акционерных
обществах» [1] акционерное общество выступает в качестве коммерческой организацией,
главной целью деятельности которой выступает систематическое и постоянное
получение прибыли.
Авторы юридической литературы исходя из положении ст. 54 ГК РТ указывают, что
корпоративным интересам у юридических лиц обладает орган юридического лица. С.В.
Михайлов утверждает, что к органом юридического лица и соответственно носителем
интереса у коллективных субъектов гражданского права выступает управляющий или
директор[5, с. 119]. По нашему мнению автор при определении субъектов корпоративного
интереса принимает узкий подход, полагаем, что общая собрания акционер обоснованно
может также обладать корпоративным интересом.
На практике, как правило общая собрания акционеров формируется из большого
число самостоятельных субъектов – акционеров. Не всегда общие интересы общество
может быть идентичным с интересами каждого из акционеров в отдельности, эти
интересы могут и не совпадать.
В том случае, если интересы акционеров будут добросовестными, то возможные
конфликтные ситуации будут разрешаться в рамках, предусмотренных корпоративными
нормами. Проиллюстрируем этот вывод на примере рассмотрения на общем собрании
акционеров вопроса о выплате дивидендов. Если на момент проведения собрания
финансовое состояние общества позволяет выплатить акционерам только небольшие
дивиденды, то в данном случае возможен следующий конфликт интересов: одни
акционеры предпочтут получить дивиденды, а другие предложат направить чистую
прибыль общества на его дальнейшее развитие, что в будущем может увеличить размер
дивидендов. Несмотря на возникновение конфликтной ситуации, все вопросы будут
решены в рамках правового поля путем реализации права на участие в общем собрании
и права на голосование.
Полагаем, что акционер (акционеры) либо исполнительный орган общества могут
своими действиями реализовывать интересы третьих лиц, чьей целью является
«недружественное поглощение» [3] либо устранение общества как конкурента. Несмотря
на то, что совершаемые действия будут формально отвечать требованиям закона
(например, предъявление требования о созыве внеочередного общего собрания либо
одобрение сделки), они могут быть признаны злоупотреблением правом по основаниям,
предусмотренным ч. 1 ст. 10 ГК РТ.
Таким образом, если в ГК РТ будет включена положение позволяющий определять
признаки деяний, позволяющие охарактеризовать их как действия в ущерб интересам
корпорации тогда данный подход позволил бы избежать расширительного (либо
чрезмерно узкого) толкования «действий в ущерб интересам корпорации», участником
которой он является, а также отграничит их от действий участников корпораций,
относящихся к злоупотреблению правом.
Список литературы
1. Гражданский кодекс Республики Таджикистан. Ч.1 от 11 декабря 1999 г.
[Электрон. ресурс] // АДЛИЯ : Централиз. банк правовой информации Республики
Таджикистан. Версия 7.0 /М-во юстиции Республики Таджикистан. Душанбе, 2016. 1
электрон. опт. диск (CD-ROM).
2. Гуреев, В. А. Проблемы защиты прав и интересов акционеров в Российской
Федерации: дис. … канд. юрид. наук. – М., 2007. – 74 с.
3. Добровольский, В. И. Применение корпоративного права: практическое
руководство для корпоративного юриста / В. И. Добровольский. – М., 2008. – 576 с.
4. Кузьмина, А. В. Категория «интерес» в правовых воззрениях И. А. Ильина //
История государства и права. – 2011. – № 9. – 38–42 с.
5. Михайлов, С. В. О корпоративном интересе // Корпорации и учреждения: сб.
статей / отв. ред. М. А. Рожкова. – М., 2007. – 119– 126 с.
СОСТОЯНИЕ И ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ РАЗВИТИЯ СТРАХОВАНИЯ В
РЕСПУБЛИКЕ ТАДЖИКИСТАН
Муродджонов Хушнурджон Масрурджонович
Магистрант 1 – го года обучения очного отделения
юридического факультета, Российско-Таджикского (Славянского) университета.
Член КООР малой академии наук.
734001, Республики Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел: 935935359, email:hushnur.murodjonov.96@mail.ru
Научный руководитель: д.ю.н., доцент
Золотухин, Алексей Валерьевич
STATUS AND MAIN PROBLEMS OF INSURANCE DEVELOPMENT IN THE
REPUBLIC OF TAJIKISTAN
Murodjonov Khushnurdzhon Masrurdzhonovich
1st year undergraduate full-time
Faculty of Law, Russian-Tajik (Slavonic) University. Member of COOR Small Academy
of Sciences.
734001, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
Tel: 935935359, hushnur.murodjonov.96@mail.ru
Scientific adviser: Doctor of Law, Associate Professor
Zolotukhin Alexey Valeryevich
Аннотация. В данной статье рассматриваются состояние и основные проблемы
развития страхования в РТ, основные тенденции и перспективы развития страхования, а
также факторы относящейся его правовой регулирование.
Annotation. This article discusses the state and the main problems of insurance
development in Tajikistan, the main trends and prospects for the development of insurance, as
well as factors relating to its legal regulation.
Ключевые слова: страхования, добровольное страхования, обязательное
страхования, Государственное страхования, страховщик, страхователь, правовая
поддержка, законодательства, рынок страхования.
Keywords: insurance, voluntary insurance, compulsory insurance, State insurance,
insurer, policyholder, legal support, legislation, insurance market.
С приобретением в 1991 национальной независимости Таджикистан выделяла
особые внимания на страховой деятельности, и начал предпринят, перспективы для
улучшения состояния страхование.
Решениям Революционного комитета, Автономной Таджикской Советской
Социалистической республики Народного комиссариата финансов республики в 1924
году было учреждено Государственное страхование и в его структура было реализовано
Государственное страховое управление.
В республике Таджикистан было образованно ГССН – Государственный служебный
страховой надзор, которое является одним из подразделений Министерство финансов и
его основной задачей является надзор за деятельности страховых организации.
Состояния рынка страхования в республики Таджикистан стабильно идет к
улучшению. По сведение, полученное мною с органом Агентства статистики при
президенте РТ, общее количество страховой организации составляет 22, из них 2
государственные страховые организации, 18 негосударственные страховые организации,
1 страховой брокер, 1 общество взаимного страхования.
По прогнозу деятельности страховых организаций в 2012 по 2017 год, можно увидит,
что год за годам систематично увеличивается и умешивается доходы за деятельности
страховых организаций, в 01.01.2017 году, доходы составляли 177999,4 тыс. сомони, что
на 30% больше аналогичного показателя на 1 января 2014 года [7].
На период 2012 по 2017 год, увеличивались, прибыл за страховые взносы в 2012 год
составляли 137361,7 а на период 2017 года 162110,2 тыс. сомони и прочие доходы от
страховой деятельности в 2012 г, составляла 9046,9 тыс. а в 2017 г, 15889,2 тыс. сомони [7].
Говоря о расходах на деятельность страховых организаций можно отметит что в
2012 – 2017 году увеличивается и умешивается расходы за деятельности страховых
организаций, а в 2017 год резко расходы становится больше (170624,5 тыс. сомони) на
28,8% чем показателя 2 квартала (140801,5 тыс. сомони) 2012 года.
Из них расходы на ведение дела (доход), и убыток (-) в 2012 год, стало
увеличиваться до 2015 год, но покозателы утверждают то что последные два года,
начиная с 2016 по 2017 уменшелось расходы, это покозатель того, что страховые премии
и страховые случае в республике стало менще нежели предидущих лет. Необходимо
отметит, что платежы в бюждет в 2014 год, составлял 15887,5, что на 38,8 % больше
покозателей предидущех годов, например покозателы 2017 год, которое составляеть на
сегодняшней день 10240,4 тыс. сомони.
По форме страхования делится на обязательные, и добровольные по динамике
развития добровольного и обязательного страхования в РТ за 2018 год, мы можем,
увидит, что количество заключенных договоров составлял 1 802 471 штук из них:
Государственное обязательное – 15 921, обязательные – 458 953 и добровольные – 1 327
597, что на 28,5 % больше нежели показателей 1 квартала 2017 года. Еще надо отметит,
что основным атрибутом на страховом рынке является добровольное страхования, что на
3 раза больше чем Государственное обязательное и обязательные страховании[1].
Основные проблемы развития страхования в РТ
1. Слабое экономическое условие считается главной причиной для развития рынка
страхования в Республики Таджикистан. В стране минимальный доход составляет 400 500 сомони, что это не позволяет людям страховаться из-за финансовой нехватки [7].
2. Основную роль в страховом рынке для информирования общества о
эффективности, пилюсь и минусы страхование преподносят страховые агенты и
страховые брокеры, их основная задача привлечь клиентов и сообщат людям о страховой
деятельности они являются представителям страховых компании. Также агенты и
брокеры могут играть эффективную роль в убеждении возможного держателя страхового
полиса. В мировом страховом рынке потребность к страховым услугам со стороны
брокеров и агентов растет, к сожалению в Республике Таджикистан по ежегодным
показанием агентство по статистике при президенте РТ страховые брокеры в 2018 году
составляет лишь одну действующую организацию. Еще одной главной причиной является
не грамотности и ответственности со стороны страховых агентов и брокеров.
3. Неграмотность населения- другой фактор, который оказывает негативное влияние на
маркетинг страховки. Приблизительно 70% населения плавают в море невежества.
Неграмотность принуждает думать, что страховка - обман; это не стоимость в жизни. Они не
могут думать разумно, потому что они не знают то, что является страховкой и ее важность, в
чем заключается. Страховая компания создано для защиты их же интересов.
4. Религиозное отношение людей также противостоит эффективной страховке.
Религиозные люди полагают, что будущее сомнительно, это находится в руке Аллаха, и
они не считают необходимым покупать полис страхования жизни для них. С одной точке
зрение это правильно, но в религиозных источниках существует предпосылки к
существованиям страхование.
5. Большинство страховые компании не могут продолжать свою деятельность
вследствие спирали цен и нехватки фонда (нет поддержки, насчет финансовых средств).
6. Многие держатели страхового полиса не могут заплатить премию вовремя
страхователю, что является причиной появления не доверия страхователей к страховым
организациям.
7. Другая важная причина является ограничения правительством инвестиционной
налоговой скидкой, касающимся подоходного налога к страховым организациям.
8. Важная причина являются предоставления не качественной услуги, халатность к
обслуживаниям клиентов, не грамотность и активность сотрудников страховых компании.
9. Когда несчастный случай происходит, страхователь, с трудностями получить деньги из
страховой компании или сталкивается обманом и не может получать страховые компенсации.
10. На сегодняшний день в Республике Таджикистан очень слабый контроль и
надзор за деятельность страховой компании, что позволяет этим компаниям совершение
всяких правонарушение, коррупционных действие и т.др.
11. В Таджикистане нет специалистов по страхованию. В некоторых вузах были
изъяты дисциплина «Страховое дело». По словам нашего многоуважаемого Лидер нация
основатель мира и национального единство, Президента РТ, Эмомали Рахмона «Другим
вопросом развития сектора страхования, требующим решения, является нехватка
квалифицированных кадров сферы, деятельность которых связана с осуществлением
экономических расчетов тарифа страхования и объема страховых ресурсов для
обеспечения необходимого уровня платежеспособности и финансовой устойчивости
страховой компании. Нехватка квалифицированных специалистов и опыта работы по
проведению экономического расчета рисков страховых компаний становится причиной
снижения эффективности деятельности компаний и их конкурентоспособности» [3].
В качестве проблемы развития страхование в РТ можно отметит и проблемы
обязательного медицинского страхование в Республике Таджикистан.
Таджикистан молодая страна – с приобретением его независимости прошел 27 лет.
Республика Таджикистан принял закон «О медицинском страховании в РТ» от 18 июня 2008
года.
Но до сегодняшнего дня обязательное страхование в нашем стране находиться в
результате процесс доработки и его действия было отложено в 2014, 2017 до 2019 года.
Что является причиной этого и почему так, постараемся, выяснит:
Один из основных причин того, почему все не случилось, заключается в том, что при
составлении закона разработчики предварительно не определили источники и размеры
финансирования ОМС.
Неформальные платежи и зарплаты врачей в республике Таджикистан Минимальная зарплата врачей состоит из 700-800 сомони, что не секрет многие врачи не
устают получать дополнительные деньги от своих пациентов. Совершая коррупционные
действие и этом кормит свою семью, врачи не могут, воспринят и соблюдать то, что
говориться в законе о медицинском страхование граждан РТ. На сегодняшней день в
республике для оказания первой помощи врачи требуют деньги, хотя это не законно. Для
решения этих вопросах наша государство должна повысить заработную плату
медицинских работников и провести контроль и надзор за их деятельности.
Закон до сегодняшней день остается на бумаге, это означает, что у нас нет не каких
стратегии, перспективы в этой области, приемы и статистические данные для анализа,
отсутствует оценка медицинского страхования и его значимость согласно требованиям
вышеназванного закона. То есть мы не можем определить качество закона до того момента
если закон не станет на пути реализации и работы. Наши разработчики закона имели большие
возможности внедрение, изменение и использование основных положений закона РФ об ОМС,
для созданий новой редакции закона в РТ, но это не бело сделано.
В законе присутствуют два основных термина, т.е. присутствуют две сферы медицина и страхование [5]. Это значит, что медицинская часть должна обеспечить
предоставление населению качественной медико-санитарной помощи и качественных
лекарств. Такую работу могут обеспечить квалифицированные медработники, т.е.
хирурги, терапевты, кардиологи и т.д.
А вот то, что касается страховой части закона, то его должны составлять
квалифицированные экономисты, специалисты страхового дело, юристы, финансисты,
специалисты по актуарной математике и т.п.
Для определения стоимости медицинских услуг, размера страховой суммы, в
пределах которой будет оказана медицинская помощь, а также некоторых других
вопросов эти две отрасли должны работать совместно с участием специалистов тех
структур, которые обязаны защищать права потребителей.
Кроме всего прочего, в законе должен быть четко определен правовой статус
нуждающейся в медицинской помощи категории граждан и источники их финансирования.
- граждан, работающих на предприятиях, независимо от формы собственности
(финансируются за счет работодателя);
- граждан, не работающих по уважительным причинам (инвалиды, пенсионеры,
домохозяйки, занятые воспитанием детей до достижения ими определенного возраста и
т.п.), финансируются за счет госбюджета;
- трудоспособных, но не работающих граждан (приобретают за свой счет полис
медицинского страхования на страховом рынке);
- граждан, занятых частной предпринимательской деятельностью без создания
юридического лица, то есть работающих на рынке, занимающихся частным извозом, а также
граждан свободных профессий (художники, скульпторы, дизайнеры, фотографы, артисты,
музыканты и т.п.). Все приобретают за свой счет страховой полис на страховом рынке.
Всего этого в отложенном законе нет.
Для решения этих вопросов наша государство должна выполнит следующие:
- отменить Закон «О медицинском страховании» от 18 июня 2008 года, №408;
- определить размер средств от 25 процентов социальных платежей от фонда
оплаты труда, направляемых работодателем в ФСЗН для финансирования
обязательного
медицинского
страхования
работающих
граждан,
а
также
несовершеннолетних членов их семей (имеется в виду детей);
- подготовить проект Закона «Об обязательном медицинском страховании» (без учета
условий добровольного медицинского страхования), где предусмотреть, т.е. вменить в
обязанность работодателю страховать своих работников и несовершеннолетних членов их
семей (детей) в страховых организациях (независимо от формы собственности), выбирая для
них соответствующие программы медицинской помощи.
Для решения названных проблем в Республике Таджикистан должна, приняться
следующие меры:
В первую очередь, нет никакой альтернативы для качественного обслуживания, это
приведет к отсутствиям конкуренции. Об этом отметил наш многоуважаемый Лидер нация
основатель мира и национального единство, Президент РТ, Эмомали Рахмон в своем
выступлением на 13-м заседании Консультативного совета по улучшению
инвестиционного климата при Президенте Республики Таджикистан по вопросу
улучшения инвестиционного и предпринимательского климата в секторе страхования
«Одной из основных причин недостаточного развития сектора страхования в стране
является отсутствие конкуренции на рынке страхования, что ограничивает возможности
частных страховых компаний наряду с государственными компаниями по оказанию
страховых услуг, в том числе услуг обязательного страхования» [4].
Страхования, являющаяся сервисным предприятием предоставления, должна
предоставить качественные услуги. Из-за услуг низкого качества, государственные и
частные компании освобождают рынок. Чтобы гарантировать их непрерывность, такая
корпорация должна обратить соответствующее внимание на их качестве обслуживания.
Частные и государственные компании должны поместить все свои усилия для улучшения
качество обслуживания, чтобы укрепить свою позицию в страховом рынке.
Во-вторых, правительство должно устранить трудность при лицензировании
процедуры и не должно задерживаться в одобрении новых компаний, если все
требования выполнены. Это поможет не только увеличить объем бизнеса, но также и
решить проблемы безработицы.
В - третях, правительство должно обучит и подготовит специализированных кадров по
страхованию.
Наконец, стратегические держатели очень волнуются по поводу урегулирования
требований и решение проблемы население. Простые люди также считают его главным
ограничением. Поэтому компании в страховом случае должны удовлетворить требования
как можно быстрее, чтобы найти путь к довериям своих клиентов.
Список литературы
1. Годин А.М., Демидов С.Р., Фрулина С.В. Страхование. - М.: Практикум: - Дашков и К.,
2014. -195 с.
2. Донецкова О.К., Помогаева Е.А. Банкострахование. -М. : Директ - Медиа, 2015. - 92 с.
3. Золотухин А.В. Правовое регулирование обязательного имущественного страхования
в Республики Таджикистан. Диссканд. юрид. наук. Душанбе, 2011;
4. Золотухин А.В. Гражданско-правовые средства страхования предпринимательских
рисков. Диссдок. юрид. наук. Душанбе, 2015;
5. Орланюк-Малицкая Л.А. Страхование / Отв. ред. С.Ю.Янова. – М.: Юрайт, 2011. - 828с.
6. Страхование. /Под ред. Л. А. Орланюк-Малицкой, С. Ю. Яновой. - 2-е изд., перераб. и
доп. - М. : Юрайт, 2012. - 869 с.
7. Статистический ежегодник Республики Таджикистан 2018 г. – 20 с.
ПОНЯТИЕ И ВИДЫ ПРАВ АКЦИОНЕРА И СПОСОБОВ ИХ ЗАЩИТЫ
Назаралиева Амина Мулкамоновна
Магистрантка 2 года обучения
очного отделения юридического фаультета
Российско-Таджикский (Славянский) Университет
734000, Республика Таджикистан ул. Душанбе, С. Шерози 20/2
тел.: (+992) 50 1842558, e-mail: nazaralieva_96@mail.ru
THE CONCEPT AND TYPES OF SHAREHOLDER’S RIGHTS AND THE WAYS TO
PROTECT THEM
Nazaralieva Amina Mulkamonovna
Graduate student 2 years of study
full-time faculty of law
Russian-Tajik (Slavyanic) University
734000, Republic of Tajikistan, Dushanbe, S. Sherozi, 20/2
tel.: (+992) 50 1842558, e-mail: nazaralieva_96@mail.ru
Аннотация. В статье рассматривается понятие и виды прав акционера и способов
их защиты, изложены результаты всестороннего исследования данной защиты, а также
сделана попытки ее классификации.
Annotation. The article discusses the concept and types of shareholder’s rights and the
ways to protect them, presents the results of a comprehensive study of this protection, and
attempts to classify it.
Ключевые слова: понятие и виды прав акционера, правовые средства защиты,
способов защиты и классификация прав.
Key words: concept and types of shareholder rights, legal remedies, methods of
protection and classification of rights.
Право акционера является одним из видов субъективного права.
В науке гражданского права существует ряд определений субъективного права. К
примеру, Н.И. Матузов рассматривает его как гарантируемый законом вид и меру
возможного или разрешимого поведения лица. В.П. Мозолин считает, что субъективное
право является обеспеченной нормами права мерой дозволенного поведения
управомоченного лица в его отношениях с обязанными лицами. Н.Д. Егоров полагает, что
под субъективным правом следует понимать юридически обеспеченную меру возможного
поведения управомоченного лица.
Таким образом, субъективное право – эта мера возможного поведения субъекта, в
пределах которого он может реализовать те или иные свои потребности. В этом смысле,
право акционера также рассматривается как мера возможного поведения акционера, где
акционер удовлетворяет свои интересы.
Наряду с этим, по справедливому примечанию В.А. Гуреева, природу субъективного
права акционера следует рассматривать в аспекте трех имеющихся в науке направлений:
вещно-правовой (акционер - собственник имущества общества (К.П. Победоносцев, П.А.
Писемский), обязательственно- правовой и корпоративной концепций [3,160].
В основе указанной концепции лежит договорная теория правовой природы
акционерного общества. Вместе с тем, как отмечает В.А. Гуреев, приверженцы
обязательственно-правовой концепции прав акционера, развивая эту мысль, твердили , что
каждое акционерное общество одновременно признается и юридическим лицом, и договором.
Гуреев В.А., отмечает, что определенные признаки субьективных прав акционера
(прежде всего, условность их реализации и опосредованность воли большинства) не
дают права относить их ни к вещным, ни к обязательственным правам. Эти
характеристики позволяют сделать вывод о том, что субъективные права акционера
должны составлять организованную группу прав на компании, которые наряду с
обязательствами служат контентом для правовых отношений между компаниями (и,
следовательно, акциями).
Как известно, каждое право так или иначе основываеться из нормативногл акта и
возникает с момента внесения соответсвующей записи в реестр акционеров конкретного
акционерного общества (за исключением самого названного права).
Исходя из выше перечисленного, права акционера можно определить как
предоставленные законом, иными правовыми актами и учредительными документами
акционерного общества, акционером которого он является, возможности поведения
акционера [3,171].
Права акционеров в разное время на разном уровне пытались классифицировать
многие профессоры.
Тарасов И.Т., разделил права акционера не две группы: основные (право на долю
акционерного капитала в случае ликвидации общества; право на долю прибыли; право на
участие в управлении; право контроля; право жалобы, иска и протеста) и специальные (все
остальные).
Г.Ф. Шершеневич распределил имущественные права акционеров (далее: право на
долю в доходах и право на имущество акционерного общества) и право на личное
участие в делах общества (в частности: исключительное право). (превентивный) для
избрания в коллегиальный орган или ревизионную комиссию, в том числе в суде, для
предоставления деловых документов, для участия в собраниях акционеров, для
обжалования их решений) [4,50].
Современная юридическая мысль, так или иначе приведенные классификации, попрежнему пользуется тем же подходом. Рассмотрим некоторые из них.
Было бы правильнее начать с подхода, принятого в Законе об акционерных
обществах. Законодатель классифицирует права акционеров в зависимости от категории
принадлежащих ему акций: права владельцев обыкновенных акций общества и права
владельцев привилегированных акций акционерного общества. Кроме того, Закон об
акционерных обществах разделяет права акционеров в зависимости от типа
акционерного общества: закрытое или открытое.
По характеру взаимосвязи с последующим возникновением обязательств,
обязанностей права можно сгруппировать следующим образом:
1) абсолютные;
2) относительные;
К первой относиться право на участие в общем собрании акционеров, право
продать в установленных законом случаях свои акции самой компании по справедливой
цене. Примеры вторых - право на участие в новой эмиссии акций (с целью сохранения
процентного значения участия и уставном капитале) сопряжено с необходимостью
вложить средства и соблюдать иные обязанности инвестора (сроки и порядок участия в
эмиссии). Право на получение конфиденциальной сведения о деятельности компании
сопряжено с обязанностью не распространять такие сведения.
Относительные права подразделяются, в зависимости от корпоративных норм, на
безусловные и ситуативные. Основное несоответствие между некоторыми другими
состоит в том, что первые возникают в определенных ситуациях, описанных в законе.
Таким образом, акционер обычно не имеет права настаивать на покупке своих акций
самим акционерным обществом. Но это также возможно при определенных
корпоративных обстоятельствах. В частности, если специальным решением
компетентного органа было установлено, что общество обращается к акционерам с
официальным предложением (офертой) на продажу акций [4,54].
По наличию или отсутствию особого имущественного перепись (в виде обладания
определенным в процентном отношении количеством акций) на реализацию
определенного права можно определить:
1) кумулятивные;
2) простые (они не связаны с обладанием определенной долей в уставном капитале);
Права акционеров в зависимости от уровня институционального источника права
можно разделить на:
1) обязательные права в силу закона;
2) дополнительные права, возникающие в силу корпоративных нормативных актов.
Норма устава
может служить примером дополнительных прав акционеров,
согласно которой всем акционером компании организаторы созванногообщего собрания
акционеров направляют документы собрания в порядке, предусмотренном для рассылки
бюллетеней для голосования. В некоторых акционерных обществах предусматривают в
уставе или положении об общем собрании акционеров обязанность общества направить
акционерам сообщение о проведении собрания еще и дополнительным способом
(например, нарочным, путем уведомление через СМИ).
Наконец, в зависимости от уровня институциональных гарантий права могут быть
классифицированы на:
1) безусловно гарантированные (на обеспечение реализации права направлены и
судебная система, и отраслевое саморегулирование, и корпоративная регуляция);
2) относительно гарантируемые (то есть гарантированные не в полной мере - с
учетом фактического состояния судебной системы и сложившейся правоприменительной
практики, а также необязательности системы корпоративного секретариата);
3) гарантируемые преимущественного на уровне внегосударственного инфорсмента;
4) институционально не гарантированные вообще (декларативные права);
Анализ действующего законодательства, практики его применения и существующих
публикаций по рассматриваемому вопросу позволяет констатировать, что сущность прав
акционера напрямую связано с категории и защита прав акционеров.
Для того, чтобы понять защитвы прав акционеров нужно предварительно рассмотрет
такие вопросы как защита гражданских прав. Для этого, как отмечает Гуреев В.А., необходымо
раскрыть следующие понятия: «право на защиту» и «защита права» [5,54].
К определению «права на защиту» в юридической литеретуре устанавливаеться два
подхода: как к одному из правомочий самого субъективного гражданского права, или как
к самостоятельному субъективному праву.
Не будем рассмтривать подробности, право на защиту определяется как
предоставленная управомоченному лицу возможность применения мер правоохранительного
характера для восстановления его нарушенного или оспариваемого права.
Защита прав акционера должна исходить из реально существующих интересов
акционеров а не только так называемую общеправовую направленность по предупреждению,
пресечению и восстановлению оспоренных или нарушенных прав акционеров. Более того,
защита прав акционеров на современном этапе становления призвана отвечать объективно
существующим потребностям в обеспечении не только общего для всех акционеров интереса,
но также интересов мелких и крупных акционеров [5,58].
Конфликт интересов является основой создания системы защиты прав акционеров,
возникающий между различными группами акционеров. Элементами системы защиты
прав акционеров следует признать:
1) защиту прав акционеров вне зависимости от количества принадлежащих им акций;
2) защиту прав мелких (миноритарных) акционеров;с
3) защиту прав крупных (мажоритарных) акционеров;
Соответственно, защита прав акционеров - это коплекс специальных (правовых и
организационных) мер, предоставляющих акционерам возможность наиболее полно
обеспечить соблюдение (восстановление) своих прав и охраняемых законом интересов
как владельцев ценных бумаг.
Некоторые исследоатели считают, что формально право защищает устойчивость
гражданского оборота даже несмотря мотивам защиты права собственности, именно
защита этих прав в результате гарантирует устойчивость предпринимательской
деятельности как таковой.
Сущность права на защиту, т.е. возможности управомоченного субъекта в процессе
осуществления права, определяется комплексом материальных и процессуальных норм,
устанавливающих:
а) содержание правоохранительной меры, применяемой для защиты права;
б) основания ее применения;
в) круг субъектов, уполномоченных на ее применение;
г) процессуальный и процедурный порядок ее применения;
д) права субъектов, по отношению к которым применяется данная мера;
Способы защиты прав отличаются друг от друга по юридическому и материальному
содержанию, формам и основаниям применения. По этим признакам их можно
классифицировать на следующие виды:
а) фактические действия управомоченных субъектов, носящие признаки
самозащиты прав;
б) способы оперативного воздействия на нарушителя прав;
в) способы правоохранительного характера, применяемые к нарушителям прав
компетентными
органами
государства
или
уполномоченными
им
органами
(государственно-принудительные меры);
Примерный перечень способов защиты прав указан в ст. 12 Гражданского кодекса
РФ и РТ.
Любой метод правовой защиты может быть использован в определенном
процессуальном или процессуальном порядке. Этот порядок называется формой
правовой защиты.
В заключение, хотелось бы обратить внимание, что определенную сложность
представляют защита прав акционеров-владельцев дробных акций. При этом дробная
акция наделяет ее владельца правами, предоставляемыми акцией соответствующей
категории (типа), в объеме, соответствующем части целой акции, которую она
составляет. В свое время появление дробных акций преследовало цель разобрать
проблемы при реализации преимущественного права приобретения акций в закрытом
обществе, осуществления преимущественного права при приобретении дополнительных
акций и консолидации акций. Опять-таки введение в оборот дробных акций
спровоцировало некоторые усложнение. Ввиду этого в данное время законодательно
запрещено прибавлять уставный капитал общества за счет его имущества путем
размещения дополнительных акций, если при этом образуются дробные акции.
Список литературы
1. Гражданский кодекс Республики Таджикистан (часть первая) от 22.07.2013г.№ 977
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 18.03.2019 N 34-ФЗ
3. Долинская А.В Акционерное право: основные положения и тенденции.- М., - 2017. –
160-171 c.
4. Килячков А. Корпоративное управление как фактор привлечения и защиты
инвестиций//Рынок ценных бумаг.- 2018. -N 4. - 50-70 с.
5. Костиков И.В. Российский Кодекс корпоративного поведения: инструмент для
практической деятельности. -М., -2016.-54-60 с.
К ВОПРОСУ О ПРИНЦИПАХ ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ ПРАВ АКЦИОНЕРОВ
Назаралиева Амина Мулкамоновна
магистрант 2-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) Университет
734000, Республика Таджикистан ул. Душанбе, С. Шерози 20/2
тел.: (+992) 50 1842558, e-mail: nazaralieva_96@mail.ru
TO THE QUESTION OF PRINCIPLES OF IMPLEMENTATION OF THE RIGHTS OF
SHAREHOLDERS
Nazaralieva Amina Mulkamonovna
Graduate student 2 years of study full-time faculty of law
Russian-Tajik (Slavyanic) University
734000, Republic of Tajikistan, Dushanbe, S. Sherozi, 20/2
tel.: (+992) 50 1842558, e-mail: nazaralieva_96@mail.ru
Аннотация. В статье рассматриваются понятие и виды принципов осуществления
гражданских прав акционеров, характеризуется правовое значение и закрепление этих
принципов.
Annotation. The article discusses the concept and types of principles for the
implementation of civil rights of shareholders, characterizes the legal significance and
consolidation of these principles.
Ключевые слова: принципы права, принципы осуществления гражданских прав,
акционер, права акционера.
Keywords: principles of law, principles of the exercise of civil rights, shareholder,
shareholder rights.
Процесс осуществления акционерами своих прав должен основываться на
определенных принципах, которые являются правовыми.
В научной литературе комплексное изучение принципов осуществления
гражданских прав было проделано В.П. Грибановым, который рассматривал их как
основные требования, которые общество и право предъявляет к управомоченному лицу и
тем лицам, которые от его имени осуществляют принадлежащие управомоченному лицу
субъективные гражданские права [7, 225].
В.П. Грибанов выделил ряд принципов, а именно: законности, добросовестности,
осуществления гражданских прав в соответствии с их назначением, реального
осуществления гражданских прав, товарищеского сотрудничества при осуществлении
гражданских прав и обязанностей, экономичности [7, 225].
М.Н. Малеина указывает три принципа осуществления гражданских прав:
беспрепятственное осуществление прав, законность, разумность действий и
добросовестность участников гражданских правоотношений [6, 337].
С.Т. Максименко рассуждая о принципах осуществления гражданских прав,
определяет их как «идеи, основные положения, которые характеризуют сущность
реализации прав, … обусловленную природой общества, государства и права, как стадии
развития субъективных прав» [5, 250]. При этом С.Т. Максименко к принципам
осуществления гражданских прав относит следующие принципы: необходимости
соблюдения законов и основ нравственности; беспрепятственного осуществления
гражданских прав; свободы усмотрения при осуществлении прав; недопустимости
злоупотребления правом; недопустимости причинения вреда другим лицам; сочетания
интересов личности и общества; соблюдения основных категорий нравственности и
справедливости (например, разумности и добросовестности) [5, 250].
На наш взгляд, предложенная С.Т. Максименко разновидность принципов
осуществления гражданских прав в широком смысле внесет путаницу. Например, такой
принцип, как «сочетание интересов личности и общества», относится к принципам права,
принципам правового регулирования, а не к принципам осуществления права.
О.А. Поротикова считает достаточным выделение двух принципов осуществления
гражданских прав: свободы осуществления субъективных прав и соблюдения
установленных пределов осуществления гражданских прав. По мнению О.А. Поротикова
принципы осуществления гражданских прав представляют собой пределы осуществления
гражданских прав. Автор подчеркивает, что для управомоченных лиц принцип законности
осуществления принадлежащих им гражданских прав совпадает с принципом
осуществления прав в соответствии с установленными пределами [14, 43].
Пожалуй, с данной точкой зрения можно согласиться. Однако для того чтобы
«ориентировать участников правоотношений и правоприменителей на ясные правила
поведения», полагаем более уместным использовать традиционное и более широкое
название — принцип законности, а не «принцип соблюдения установленных пределов
осуществления гражданских прав» [8, 173].
По вопросу о принципах осуществления прав акционеров в юридической литературе
не имеются достаточных отдельных исследований. Можно указать лишь на А.Н.
Толкачева, который рассмотрел
принципы осуществления прав и исполнения
обязанностей акционерами, под которыми автор понимает закрепленные в нормативноправовых и корпоративных нормах руководящие положения, определяющие наиболее
общие требования к субъектам. Это принципы законности, разумности и
добросовестности, солидарности интересов и делового сотрудничества [15, 54].
Таким образом, А.Н. Толкачев считает, что принципы осуществления прав
акционеров, во-первых, обязательно должны быть закреплены законодательно, вовторых, обращены не только к акционерам, но к другим участникам.
В юридической литературе принципы осуществления прав акционеров отдельно не
выделяются. Тем не менее, названные принципы можно вычленить из принципов
осуществления гражданских прав. По нашему мнению, под принципами осуществления
прав акционеров необходимо понимать закрепленные законодательством Республики
Таджикистан основные положения, которыми должны руководствоваться акционеры при
реализации своих прав.
К законодательно установленным принципам осуществления прав акционеров, на
наш взгляд, относятся принцип беспрепятственного осуществления прав и принцип
законности. Если уяснение содержания последнего не вызывает особых проблем, то с
определением содержания первого названного принципа возникают трудности. Принцип
беспрепятственного осуществления прав акционеров призван обеспечить свободную
реализацию акционерами своих прав. Данный принцип основывается на положениях
Конституции Республики Таджикистан. Так, в ст. 12 Конституции Республики Таджикистан
указано, что государство гарантирует свободу экономической и предпринимательской
деятельности. исходя из содержания указанной статьи каждый имеет право свободно
использовать свои способности и имущество в целях осуществления для
предпринимательской и иной не запрещенной законом деятельности. Указанная норма
Конституции Республики Таджикистан служит основой конституционно-правового статуса
акционеров, которые реализуют свои права через владение акциями, удостоверяющими
обязательственные права их владельца по отношению к акционерному обществу.
Кроме того, согласно ст. 29 Конституции Республики Таджикистан гласит, что
гражданин вправе участвовать в установленных законом собраниях. Соответственно,
акционеры вправе проводить любые собрания, в том числе общие собрания акционеров.
Кроме того, принцип беспрепятственного осуществления прав акционеров
основывается на нормах Гражданского кодекса Республики Таджикистан. Так, согласно ч.
1 ст. 3 ГК РТ, гражданское законодательство основывается на необходимости
беспрепятственного осуществления гражданских прав, а в соответствии с ч. 2 названной
статьи физические и юридические лица осуществляют гражданские права своей волей и
в своем интересе. Осуществление прав не может быть вменено в обязанность акционеру.
Данное утверждение основывается на положении ч. 1 ст. 9 ГК РТ, согласно которому
«граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им
гражданские права». Акционер самостоятельно, по своему усмотрению, выбирает тот или
иной вариант поведения, предусмотренный нормой.
Нужно отметить, что принцип беспрепятственного осуществления прав акционеров
обращен, прежде всего, к акционеру, он очерчивает возможности и границы его
поведения. Юридическим императивом названного принципа является свобода
акционера в осуществлении своих прав в определенных пределах, т.е. «если нет законно
установленных пределов, то субъект права может свободно его осуществлять» [9, 178].
Говоря о принципе беспрепятственного осуществления прав акционеров, укажем,
что нельзя расширительно толковать его содержание. Полагаем неверным считать, что
акционер при осуществлении своих прав может использовать любые способы, что он
безгранично осуществляет свои правомочия. Ведь еще П.И. Новгородцев писал, что «в
самом понятии права содержится ограничение свободы и размер этого ограничения
может весьма существенно меняться» [13, 70]. «Ибо право — это не только свобода, но и
ее ограничение, или, точнее, гарантия свободы на основе ее ограничения, введения
свободы в определенные рамки, а государство призвано обеспечить эту свободу и эти
ограничения» [12, 33].
Субъективное право акционера — это не только вид, но еще и мера возможного
поведения. В самом его содержании уже заложены те пределы поведения акционера,
которые он обязан соблюдать при осуществлении права. Следовательно,
беспрепятственно — не значит вседозволено. Акционер осуществляет свои права только
теми способами, которые не запрещены законом, а в ряде случаев способами, прямо
предусмотренными законом.
Таким образом, в содержание принципа беспрепятственного осуществления прав
акционеров, помимо прочего, включаются как элементы обязанностей, так и элементы
запретов. Если акционер решил осуществить свое право, то он обязан это сделать только
способами, предусмотренными или не запрещенными законом. Акционеру запрещается
выходить за рамки имеющихся у него правомочий. Как пишет А.А. Малиновский:
«Общество наделяет индивида правом, но требует, чтобы тот осуществлял его
приемлемым для общества способом» [11, 50]. В связи с этим, указанные элементы
обязанностей и запретов в содержании субъективного права, а также при закреплении
способов осуществления данного права можно рассматривать как установление
пределов осуществления прав акционеров.
Позиция, что в управомочивающей норме содержатся элементы обязанностей и
запретов, поддерживается в научной литературе. Так, Ю.Б. Фогельсон по этому поводу
пишет, что лишь небольшое количество норм, которые устанавливают «право», являются
чисто управомочивающими. Действительно, ведь если установлено право, то возможно и
правонарушение, а правонарушение — это неисполнение обязанности. Значит, если
предусмотрено «право», а обязанность не установлена, судить о характере обязанности
можно и по дозволяющей норме. Исходя их этого, по мнению автора большинство норм,
устанавливающих «право», фактически устанавливают обязанность, когда нет других
норм, регламентирующих ее [16, 75-76].
В отношении запретов свою позицию также выразил А.Г. Братко, по мнению
которого правовые запреты, в широком смысле, практически выражены в любой норме, а
в узком смысле слова - они представляют собой запрещающие нормы [4, 14].
Однако ни все ученые являются сторонниками данного подхода. К примеру, С.С.
Алексеев полагает, что подобная трактовка запретов не имеет достаточных оснований
ввиду того, что она, придавая праву преимущественно запретительный облик, по сути,
противоречит дозволительной природой права как социального регулятора отношений.
Автор далее подмечает, что все то, что относится к запретам и ограничениям, должно
принять четко определенный, строго объективно обусловленный характер, быть сведено
к минимуму [3, 52].
Мы не разделяем позицию С.С. Алексеева и считаем, что вряд ли здесь можно
говорить, что право приобретает «запретительный облик». Просто каждое право имеет
свой предел, свои способы осуществления. Дозволительный характер регулирования
общественных отношений как раз и проявляется в том, что внутри этих пределов субъект
свободно, беспрепятственно осуществляет свои правомочия. Свобода осуществления
правомочий внутри этих пределов ему гарантируется правом. Несоблюдение пределов
превращает право и свободу, гарантируемую данным правом, в произвол, во
вседозволенность. Запрет субъекту выходить за рамки имеющихся у него правомочий, в
частности, очерчивает эти пределы. Данный запрет необязательно должен представлять
собой запрещающую норму, его наличие можно выводить также из других правовых
норм. «Словесные формулировки запретов в тексте нормативных правовых актов нужны
там, где существует специальная необходимость ориентировать общественное мнение и
правосознание на недопустимость каких-либо деяний» [10, 42].
Таким образом, принципы осуществления прав акционеров выполняют важную
ориентирующую функцию посредством установления пределов реализации акционерами
предоставленных им прав.
Список литературы
1. Конституция Республики Таджикистан от 06.11.1994 (с изм. и доп. от 22.05.2016).
2. Гражданский кодекс Республики Таджикистан. Часть 1. (Ахбори Маджлиси Оли
Республики Таджикистан, 1999 год, № 6, ст. 153; ЗРТ от 28.12.12 г. №928, ЗРТ от 22.07.2013 г.
№976).
3. Алексеев С.С. Общие дозволения и общие запреты в советском праве. - М., 1989. –
288 с.
4. Братко А.Г. Запреты в советском праве. - Саратов, 1979. – 92 с.
5. Гражданское право России: учебник: в 2 ч. / под ред. З.И. Цыбуленко. - М., 2000. –Ч.1. 464 с.
6. Гражданское право: учебник: в 2 ч. / отв. ред. В.П. Мозолин, А.И. Масляев. - М., 2005. Ч.1. – 719 с.
7. Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2001. – 4111 с.
8. Ивлиев Р.Ю. Принципы осуществления прав акционеров // Актуальные проблемы
российского права. 2007. №2. С. 172 - 178.
9. Кузнецова О.А. Нормы-принципы российского гражданского права. - М., 2006. – 269 с.
10. Лейст О.Э. Санкции и ответственность по советскому праву (теоретические
проблемы). - М., 1981. – 240 с.
11. Малиновский А.А. Способы осуществления права // Журнал российского права. 2007. - № 3. – С. 48-55.
12. Мартышин О.В. Идейно-политические основы современной российской
государственности // Государство и право. - 2006. - № 10. - С. 31-37.
13. Мартышин О.В. Метафизические концепции права // Государство и право. - 2006. - №
2. - С. 64-71
14. Поротикова О.А. Проблема злоупотребления субъективным гражданским правом. М., 2007. – 256 с.
15. Толкачев А.Н. Участие акционеров в управлении акционерным обществом в
Российской Федерации: гражданско-правовые проблемы и пути их решения: дис. ... канд. юрид.
наук. - М., 2004. - 182 с.
16. Фогельсон Ю.Б. Избранные вопросы общей теории обязательств: курс лекций. - М.,
2001. – 192 с.
ФОРМЫ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ.
Орлов Александр Дмитриевич
магистрант 3-го года обучения заочного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсундазе, 30
tel.: 909-89-98-98 e-mail: 501029020@mail.ru
THE CONCEPT OF CIVIL LIABILITY
Оrlov Aleksandr Dmitrievich
undergraduate 3nd year students of correspondence department of the law faculty
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str, 30
tel.: 909-89-98-98 e-mail: 501029020@mail.ru
Аннотация. В данной статье анализируется формы гражданско-правовой
ответственности, а также освещаются разные формы гражданско-правовая
ответственность , действующие в науке гражданского права .
Annotation. This article analyzes the forms of civil liability and highlights the different
forms of civil liability in the science of civil law .
Ключевые слова: гражданско-правовая ответственность, универсальная мера,
возмещение убытков, упущенной выгоды , неустойка, взыскание процентов за
пользование чужими денежными средствами.
Key words: civil liability, universal measure, damages, loss of profits , penalty, interest for
the use of other people's money.
Под формой гражданско-правовой ответственности понимается форма выражения
тех имущественных лишений, которые претерпевает правонарушитель[2, c. 647]..
Гражданское законодательство предусматривает различные формы ответственности.
Среди форм ответственности различают универсальную меру - возмещение
убытков, которое в соответствии со ст. 15 ГК РФ применяется в любых случаях
нарушения любых субъективных прав (не только обязательственных), независимо от
того, предусмотрена ли законом или договором такая ответственность за совершение
конкретного правонарушения, и специальные - все остальные меры, которые
применяются в случаях, специально предусмотренных законом или договором для того
или иного вида гражданского правонарушения. За нарушение обязательств
предусмотрены 3 основных меры ответственности: возмещение убытков, взыскание
неустойки и процентов за пользование чужими денежными средствами.
Возмещение убытков является единственной мерой ответственности за нарушение
обязательств, для применения которой необходимы, как правило, все четыре условия.
Наличие негативных последствий в имущественной сфере потерпевшего (убытков)
является конститутивным признаком этой меры ответственности.[2, c. 274].
Рассмотрим основные формы гражданско-правовой ответственности.
1. Возмещение убытков - это восстановление нарушенного интереса одного субъекта за
счет средств другого, виновного в нарушении. Возмещение убытков наряду с общими
признаками, присущим всем формам гражданско-правовой ответственности, характеризуется
и определенными особенностями, свойственными данной форме ответственности. Для
возмещения убытков характерно то, что правонарушитель уплачивает деньги или
предоставляет какое-то иное имущество потерпевшему . [4, c. 241 – 242].
В соответствии со ст. 15 ГК РФ убытки могут выражаться в двух формах:
1) в форме реального ущерба, под которым понимаются расходы, которые лицо, чье
право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления
нарушенного права, утрата или повреждение его имущества. Таким образом, в состав
реального ущерба входят не только фактически понесенные соответствующим лицом
расходы, но также и будущие расходы на восстановление нарушенного права;
2) в форме упущенной выгоды, т.е. неполученных доходов, которые это лицо
получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было
нарушено. Согласно п. 4 ст. 393 ГК РФ при определении упущенной выгоды учитываются
предпринятые кредитором для ее получения меры и сделанные с этой целью
приготовления, причем истец должен представить доказательства того, что им были
осуществлены определенные приготовления к извлечению прибыли, которая была им не
получена в связи с допущенным истцом правонарушением.
При определении размера упущенной выгоды учитываются разумные затраты,
которые кредитор должен был понести, если бы обязательство было исполнено.
Очень важным в связи с инфляцией является вопрос о том, какие цены должны
учитываться при определении размера убытков. Если убытки возмещаются должником
добровольно, то их размер должен определяться исходя из цен, существовавших в том
месте, где обязательство должно было быть исполнено, в день удовлетворения
требований кредитора.
Если убытки взыскиваются в судебном порядке, то их размер определяется по общему
правилу с учетом цен, существовавших в месте исполнения обязательства в день
предъявления иска. Однако с учетом конкретных обстоятельств дела суд может принять во
внимание цены, существующие в день вынесения решения (например, в связи с тем, что цены
за время рассмотрения дела в связи с инфляцией резко возросли).[6, c. 387].
Неустойка - определенная законом или договором денежная сумма, которую
должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего
исполнения обязательства, в частности в случае просрочки исполнения (ст.330 ГК РФ).
Cуть неустойки состоит в обязанности должника, нарушившего обязательство, нести
дополнительные имущественные потери. Обязанность должника, нарушившего
обязательство, уплатить неустойку обеспечивается государственным принуждением, о
чем свидетельствует включение взыскания неустойки в число способов судебной защиты
гражданских прав. [1, c. 660].
Неустойка может представлять собой штраф, то есть однократно взыскиваемую,
заранее определенную денежную сумму, либо пеню – определенный процент от суммы
долга, установленный на случай просрочки его исполнения и подлежащий периодической
уплате, то есть по сути, длящеюся неустойку (например, 0,5 % от суммы просроченного
займа за каждый месяц просрочки). Неустойка и пеня обычно устанавливаются в виде
процента к цене нарушенного обязательства.
В отличие от реального ущерба и упущенной выгоды неустойку просто подсчитать,
так как она представляет собой твердую сумму или чаще процент от какой-либо суммы,
уже оговоренной сторонами и установленной в письменной форме, несоблюдение
которой ведет к недействительности договора.
Неустойка - наиболее оперативная форма имущественной ответственности. Убытки
обычно возникают (или могут быть определены) лишь через некоторое время после
нарушения обязательства. Ответственность в форме неустойки (штрафа, пени) может
последовать немедленно после нарушения. [8, c.130].
Различают четыре разновидности неустойки зачетную, штрафную, альтернативную
и исключительную. При взыскании зачетной неустойки убытки возмещаются в части, не
покрытой неустойкой. Штрафная неустойка предполагает возмещение убытков в полном
объеме (то есть взыскивается и неустойка, и причиненные убытки). Исключительная
неустойка, наоборот, не дает возможности возместить убытки («исключает» их
возмещение). Альтернативная дает кредитору право выбрать что-то одно неустойку или
возмещение убытков.[5, c. 347].
Проценты за пользование чужими денежными средствами. Предусмотренные
статьей 395 ГК РФ проценты за пользование чужими денежными средствами
представляют собой плату за пользование денежными средствами, своего рода
эквивалент их стоимости в имущественном обороте, и по своей природе являются
специальной мерой гражданско-правовой ответственности, которая не может быть
отнесена ни к неустойке, ни к убыткам. [7, c. 5].
Плата процентов за пользование чужими денежными средствами не препятствует
удовлетворению требований кредитора о взыскании с должника законной или договорной
неустойки. Таким образом, выделяется третья форма гражданско-правовой
ответственности со следующими отличительными чертами:
1) Применимость данной формы как к договорным, так и к деликатным отношениям.
2) Определение размера процентов существующей в месте жительства кредитора
учетной ставкой банковского процента.
Если иное не предусмотрено законом или договором, суд может исходить из
учетной ставки банковского процента на день предъявления или на день вынесения
решения.[2,c.345].
Взыскание процентов за пользование чужими денежными средствами. Проценты за
пользование чужими денежными средствами, предусмотренные ст. 395 ГК РФ, являются
самостоятельной формой ответственности, которая по общему правилу устанавливается за
неисполнение или ненадлежащее исполнение денежного обязательства. В соответствии со ст.
395 ГК РФ за пользование чужими денежными средствами вследствие их неправомерного
удержания, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате подлежат уплате проценты
на сумму этих средств. Они не должны начисляться на проценты за пользование чужими
денежными средствами, если иное не предусмотрено законом.
Денежным является обязательство, в силу которого на должника возлагается
обязанность уплатить деньги. Статья 395 ГК РФ не применяется к отношениям сторон,
если они не связаны с использованием денег в качестве средства платежа, средства
погашения денежного долга. В частности, не являются денежными обязательства, в
которых денежные знаки используются не в качестве средства погашения денежного
долга (обязанности клиента сдавать наличные деньги в банк по договору на кассовое
обслуживание, обязанности перевозчика, перевозящего денежные знаки, и т.д.).
Денежным может быть как обязательство в целом (в договоре займа), так и обязанность
одной из сторон в обязательстве (оплата товаров, работ или услуг).
Проценты за пользование чужими средствами взимаются начиная со дня, следующего за
последним днем исполнения денежного обязательства, по день фактической уплаты суммы
этих средств кредитору, если законом, иными правовыми актами или договором не установлен
для начисления процентов более короткий срок.[4, c.122].
При взыскании долга в судебном порядке и при отсутствии в договоре соглашения о
размере процентов суд может удовлетворить требование кредитора, исходя из учетной
ставки банковского процента на день предъявления иска или на день вынесения
решения. В этом случае при выборе соответствующей учетной ставки банковского
процента необходимо, в частности, принимать во внимание, в течение какого времени
имело место неисполнение денежного обязательства, изменялся ли размер учетной
ставки за этот период, имелись ли длительные периоды, когда учетная ставка оставалась
неизменной. При выборе соответствующей учетной ставки банковского процента
целесообразно отдавать предпочтение той из них, которая наиболее близка по значению
к учетным ставкам, существовавшим в течение периода пользования чужими денежными
средствами.
Список литературы
Нормативно-правовые акты РФ
1. Гражданский кодекс РФ. Часть 1. от 30.11.94 г. №51-ФЗ (в ред. от 23.12.2003 г.).//СЗ
РФ, 1994, № 32, ст. 3301.
2. Гражданский кодекс РФ. Часть 2. от 26.01.96 г. №14-ФЗ (в ред. от 23.12.2003 г.).//СЗ
РФ, 1996, № 3, ст. 410.
3. Гражданский кодекс РФ. Часть 3. от 26.11.2001 г. №3147-ФЗ (в ред. от 23.12.2003
г.).//Российская газета, 2001. 28 ноября.
Научная литература
1. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая. Общие положения.
М., 2003.-847c.
2. Гражданское право. Том 1. Учебник. Издание шестое, перераб. и доп. / Под ред. А.П.
Сергеева, Ю.К. Толстого. – М.: ООО «ТК Велби», 2002. -848c.
3. Гражданское право: В 4 т. Обязательственное право: Учебник (том 3) (3-е издание,
переработанное и дополненное) / под ред. Е.А. Суханова - Волтерс Клувер, 2008 .- 800c.
4. Гомола А.И. Гражданское право: Учеб. для студ. сред. проф. учеб. заведения. – М.:
Издательский центр «Академия», 2003. – 416 c.
5. Гуев А.Н. Гражданское право: Учебник: В 3 т. Т 1. – М.: ИНФРА-М, 2004. – IV. – 457 c.
6. Сергеев А.П. Гражданское право: учебник в 3 ч. – Ч. 1 /под ред.А.П. Сергеева, Ю.К.
Толстого. – М.: ПОБЮЛ Л.В. Рожников, 2006.- 784c.
7. Лавров Д.Г. Денежные обязательства в российском гражданском праве. СПб., 2001. –
250 c.
8. Халфина Р.О. Цивилизованный рынок: правила игры. – М., 1993.- 138 с.
ГРАЖДАНСКО-ППРАВОВАЯ ПРИРОДА ДОГОВОРА ВОЗМЕЗДНОГО ОКАЗАНИЯ
ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ УСЛУГ В РЕСПУБЛИКЕ ТАДЖИКИСТАН
Раджабов Фирдавс Фарходович
Магистрант 2-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 888888749, е-mail: Firdavs1996@mail.ru
CIVIL LEGAL NATURE OF THE TREATY OF RETURNING PROVISION OF
EDUCATIONAL SERVICES IN THE REPUBLIC OF TAJIKISTAN
Rajabov Firdavs Farhodovich
nd
magister of the 2 year of study of full-time department, of the law faculty
Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 888888749, e-mail: Firdavs1996@mail.ru
Аннотация. В данной статье рассматриваются вопросы связанные с правовой
природы договора образовательных услуг в Республике Таджикистан, также
анализируются точки зрения ученных в этой области.
Ключевые слова: Гражданское законодательство, образовательные услуги,
возмездные услуги, правовая природа, договор.
Annotation. This article discusses issues related to the legal nature of the contract for
educational services in the Republic of Tajikistan, and also analyzes the points of view of
scientists in this area.
Keywords: civil legislation, educational services, paid services, legal nature, contract.
Одним из видов возмездного оказания услуг является возмездное оказание
образовательных услуг. Правовая природа данного договора вызывает много споров.
Особенно остро вопрос об отраслевой принадлежности отношений между
образовательным учреждением и обучающимся по поводу оказания возмездных
образовательных услуг встал после принятия второй части ГК РТ, которая отнесла к
договору возмездных услуг и услуги по обучению. Прежде всего, было обращено
внимание на то, что в ст. 798 ГК РТ речь идет об обучении, а не об образовании, которые
не являются тождественными понятиями. И в связи с этим был сделан вывод, что глава
37 ГК РТ применима только к договорам на обучение (например, к договорам на
"обучение вождению автомобиля). Однако «обучение» и «образование» взаимосвязанные понятия и одно вытекает из другого.
Вопрос о правовой природе договора на оказание возмездных образовательных
услуг вызвал целую палитру взглядов. Наиболее распространено мнение о том, что
данный договор относится к гражданско-правовым и подпадает под режим главы 37 ГК
РТ. Отдельные авторы категорически отвергают гражданско-правовой характер
отношений между студентом и вузом по оказанию образовательных услуг. Брагинский
М.И. [3, 130], один из представителей данной позиции, следующим образом обосновывает
отсутствие гражданско-правовой природы договора на оказание возмездных
образовательных услуг. Если допустить существование договора на оказание
возмездных образовательных услуг между студентом и вузом, то это означает, вопервых, что на соответствующие отношения должен распространяться Закон РТ «О
защите прав потребителей», в соответствии с которым клиент может требовать, в
частности, компенсации морального вреда; во-вторых, профессор, читающий лекцию с
кафедры, уже не профессор в обычном смысле этого слова, а лишь поставщик услуг; втретьих, студент в двух не может быть отчислен административным актом - по приказу
ректора или декана, потому что это будет односторонним прекращением гражданскоправового договора, то есть университет должен будет потребовать расторжения
договора в суде, ссылаясь на его грубое нарушение другой стороной.
Существует широко распространенное мнение об административно-правовой природе
взаимоотношений между учащимся и образовательным учреждением. В этой позиции,
заслуживает особого внимания мнения С.В. Барабанова, [2, 20], который считает, что
отношения между студентами и администрацией университета в какой-то степени равны.
Администрация не только обладает управленческими правами, но и несет определенные
обязанности перед студентами (предоставить студентам бесплатное пользование
лабораториями, классными комнатами, классными комнатами, читальными залами,
библиотеками и другими учебными и воспитательными учреждениями, спортивными
сооружениями и другим оборудованием учебных заведений). В отношениях между учителем и
учеником преобладает элемент равенства, хотя есть и элемент управления.
По мнению автора, договор на предоставление платных образовательных услуг
представляет собой сложное учреждение, сочетающее элементы гражданского права и
административного регулирования с преобладанием принципов гражданского права.
Таким образом, на основании вышеизложенного, чтобы однозначно определить
гражданско-правовую природу договора на оказание образовательных услуг, следует
прямо указать закону, что договор на оказание образовательных услуг также включает
договор для предоставления образовательных услуг, изменив статью 798 Гражданского
кодекса Республики Таджикистан следующим образом: «Предметом договора являются
услуги
связи,
медицинские,
ветеринарные,
аудиторские,
консультационные,
информационные услуги, образовательные услуги, культурные услуги и т. д.».
Заключению договора на оказание платных образовательных услуг предшествуют
вступительные экзамены. Некоторые авторы приводят их в институт гражданского права конкурс, к которому применяется глава 53 Гражданского кодекса РТ. Эта позиция кажется
ошибочной, поскольку для публичного конкурса характерны, например, такие
особенности, как выдача (выплата) премий, ориентация на достижение каких-либо
общественно полезных действий, отмена конкурса в течение первой половины срока.
Однако эти признаки совершенно не характерны для вступительных испытаний. Кроме
того, было предложено, чтобы вступительные экзамены содержали элементы и признаки
различных правовых отношений.
Проанализировав ГК РТ, Закон об образовании, Правила оказания платных
образовательных услуг, а также другие нормативно-правовые акты
можно дать
следующее определение договору возмездного оказания образовательных услуг:
Договор на оказание образовательных услуг - это соглашение между
образовательным учреждением
(гражданином,
занимающимся
индивидуальной
педагогической деятельностью) и потребителем, которое дает последнему возможность
получить
объем
знаний
по
соответствующей
образовательной
программе,
сопровождаемый мониторингом деятельности. за определенную плату в течение
определенного периода времени.
Можно сказать, что это определение наиболее точно соответствует сущности
сделки по предоставлению образовательных услуг. Во-первых, это показывает, что это
соглашение заключено между специальными организациями. Во-вторых, предмет
договора выражает специфику соответствующего обязательства, возникающего
впоследствии. В-третьих, определение указывает период времени, в течение которого
услуга должна быть предоставлена. В то же время следует отметить, что предметом
договора может быть определен трио. В рамках договора-сделки предмет является
обязательным условием договора, без которого невозможно координировать. В
дальнейшем это условие выражается в пункте договора-документа. И, наконец, оно
плавно переходит в следующую «субстанцию» - договорно-правовые отношения,
представляющие его предмет. С методологической точки зрения необходимо
остановиться на объекте договорно-правовых отношений, так как это определит предмет
договора во всем его многообразии.
В данной работе автор понимает предмет договора на оказание образовательных
услуг как действия обязанного лица - подрядчика, оказывающего услугу, а также
потребителя, осуществляющего ее оплату и восприятие. M.И. Брагинский пишет: «Цель
любого контракта выражает его предмет» [3, 300]. Из этого следует, что с любой моделью
контракта весь предмет должен быть гарантирован. Что касается договора на оказание
образовательных услуг, это кажется проблематичным. Мы постараемся определить
предмет договора, используя приведенное выше определение договора на оказание
образовательных услуг. Для этого необходимо охарактеризовать образование, чтобы
сформулировать концепцию образовательных услуг. Закон Республики Таджикистан «Об
образовании» содержит два понятия: образование и образование. Согласно этому закону,
образование - это целенаправленный процесс воспитания и обучения, сопровождаемый
заявлением об образовательных квалификациях, а образование - это достижение и
подтверждение определенной образовательной квалификации (преамбула к Закону об
образовании). Цензура в этом контексте может быть определена как конкретный
стандарт, соответствующий требованиям стандарта [5, 47]. И здесь необходимо
остановиться на двух составляющих категории «образование»: достижение и
подтверждение. Получение образования как достижения состоит из определенных
элементов: отдачи и восприятия. Что касается восприятия, то оно происходит на
протяжении всего периода предоставления. На этапе поступления в учебное заведение
проводятся вступительные испытания, успешное прохождение которых подтверждает
способность потребителя освоить соответствующую образовательную программу. Кроме
того, учитывая, что лицо, получающее образование, находится под влиянием ряда
факторов: психологических, экономических и т.д., Необходимо иметь текущий контроль,
который снова, в случае успешного прохождения, подтверждает способность к
овладению. Получение образования в качестве подтверждения - это, прежде всего,
итоговая государственная аттестация. Но в то же время невозможно абсолютизировать
итоги итоговой государственной аттестации выпускников, сводя к этим результатам
вопрос о качестве образовательных услуг [4, 12].
Вышеизложенное позволяет сделать вывод о том, что договор на оказание платных
образовательных услуг является нетипичным гражданско-правовым соглашением,
сочетающим элементы гражданского и административного права с преобладанием
принципов гражданского права. Этот вывод о правовой природе договора также
подтверждается судебной практикой. В качестве примера можно сослаться на ст. 798
Гражданского кодекса Республики Таджикистан позволяет определить юридическую
природу договора о подготовке специалиста с высшим образованием как комплексного
договора, включающего элементы как гражданских, так и административных
правоотношений. Таким образом, условия этого соглашения не должны противоречить
нормам гражданского права и нормам, регулирующим отношения в сфере образования.
Литература
1. Гражданский кодекс Республики Таджикистан. Ч. 1 от 30 июня 1999года // Ахбори
Маджлиси Оли Республики Таджикистан, 1999 г., 2015 г., №3, ст. 200.
2. Барабанова С.В. Некоторые проблемы реализации конституционного права
граждан на высшее профессиональное образование в Российской Федерации. //
Правоведение. – 2008. - № 4 С. 20-35
3. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга третья: Договоры о
выполнении работ и оказании услуг. Издание дополненное, исправленное. – М.: Статут,
2004. – 800 с.
4. Волчанская Л. Договор возмездного оказания образовательных услуг: правовое
регулирование, понятие и содержание. // Правоведение. -2002. - № 3 (242) С. 12-20
5. Пасешникова Л.А. Образовательные правоотношения: соотношение ГК РФ и
специального законодательства / Тезисы VI Международной научно-практической
конференции «Проблемы и перспективы законодательства об образовании и его
кодификации». М.: Изд-во РУДН, 2001. С. 47-48.
УСТАНOВЛЕНИЕ OТЦOВСТВА В СУДЕБНOМ ПOРЯДКЕ
Разыкова Фарангис Каримовна
магистрант 2-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско- Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел. (+992) 372 23-04-20, e-mail: r.farangis@mail.ru
ESTABLISHING FACILITY IN JUDICIAL ORDER
Razykova Farangis Karimovna
2nd year undergraduate student in the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
Tel (+992) 372 23-04-20, e-mail: r.farangis@mail.ru
Аннотация. В статье проанализированы основные положения отечественного
законодательства в части регулирования вопросов установления отцовства. Особый
акцент в статье сделан на изучение вопросов установления отцовства в добровольном и
судебном порядках.
Annotation. The article analyzes the main provisions of domestic legislation regarding
regulation of issues of establishing paternity. Particular emphasis is placed on the study of
issues of establishing paternity in a voluntary and judicial manner.
Ключевые слова: семейный кодекс, установление отцовства, опекун, попечитель,
исковая давность.
Keywords: family code, the establishment of paternity, guardian, trustee, statute of
limitations.
Семейный кoдекс Республики Таджикистан сoдержит ряд нoрм, прав и
oбязаннoстей рoдителей и детей, нo прoблема устанoвления прoисхoждения детей
прoдoлжает oставаться oдним из самых важных вoпрoсoв семейнoгo права и
гражданскoгo судoпрoизвoдства.
Oднакo, в услoвиях мнoгoчисленных сoвременных сoциальных прoблем, кoгда
ненадлежащий ухoд за детьми, испoльзoвание их в кoрыстных целях стали не редкoстью,
правoвoй механизм устанoвления oтцoвства стал иметь oсoбoе значение [2,4].
Различают oтцoвствo как биoлoгическoе и сoциальнoе. Биoлoгический oтец —
челoвек, oт кoтoрoгo был зачат ребенoк. Сoциальный oтец — челoвек, кoтoрый
вoспитывает и сoдержит ребенка. Именнo на этoй пoчве и вoзникают труднoсти и спoры,
кoгда в суд пoступают иски пo устанoвлению oтцoвства, как oт женщин, так и oт мужчин. В
первoм случае, устанoвление oтцoвства пoнимается, как юридический факт, кoтoрый
влечет за сoбoй oсoбoе правoвoе oтнoшение. Тo есть — сoвoкупнoсть правoвых нoрм,
регулирующих oтнoшения, связанные с прoисхoждением ребенка. Вo втoрoм случае,
устанoвление oтцoвства рассматривается как институт семейнoгo права, кoтoрый
защищает права ребенка и направлен на вoсстанoвление или признание нарушенных
прав детей[1,9].
Вoзмoжнoсти прoцедуры устанoвления oтцoвства в Республики Таджикистан
регулируются Семейным кoдексoм. Есть два спoсoба устанoвления oтцoвства: на
дoбрoвoльнoй oснoве, кoгда мужчина сoглашается стать oтцoм ребенка и сoглашается
вoспитывать и oбеспечивать егo, даже если oн не является биoлoгическим oтцoм, и
устанoвление oтцoвства в судебнoм пoрядке. В свoю oчередь, устанoвление oтцoвства в
судебнoм пoрядке вoзмoжнo в двух случаях: в искoвoм пoрядке и в случаях, кoгда oтец
умер. Втoрoй случай характерен для ситуаций, кoгда рассматриваются дела пo
наследoванию ребенкoм имущества. Крoме тoгo, устанoвление oтцoвства мoжет быть
реализoванo в суде. В этoм случае устанавливается юридический факт, чтo этoт челoвек
был oтцoм ребенка.
В судебнoм пoрядке oтцoвствo устанавливается при oтсутствии сoвместнoгo
заявления рoдителей, индивидуальнoгo заявления oтца либo сoгласия oргана oпеки и
пoпечительства при наличии индивидуальнoгo заявления oтца.
Сoгласнo ст.50 СК РТ истцами пo даннoй категoрии дел мoгут выступать: oдин из
рoдителей ребенка; oпекун или пoпечитель ребенка (oрган oпеки и пoпечительства
вправе быть истцoм в случаях, кoгда на этoт oрган в сooтветствии с п.2 ст.124 СК РТ
вoзлагаются функции oпекуна или пoпечителя); лицo, на иждивении кoтoрoгo нахoдится
ребенoк (как правилo, близкий рoдственник); сам ребенoк пo дoстижении им
сoвершеннoлетия. Чаще всегo пoдoбные иски предъявляются матерью ребенка и,
следoвательнo, oтветчикoм пo делу выступает предпoлагаемый oтец. Если же мать
ребенка oтказывается oт пoдачи сoвместнoгo заявления в oрган записи актoв
гражданскoгo сoстoяния либo oрган oпеки и пoпечительства не дает сoгласия на
регистрацию oтцoвства пo индивидуальнoму заявлению oтца, тo лицo, считающее себя
oтцoм ребенка, вправе предъявить иск oб устанoвлении свoегo oтцoвства, и тoгда
oтветчикoм пo делу будет выступать мать ребенка либo oрган oпеки и пoпечительства.
Стoрoнами пo делу мoгут выступать несoвершеннoлетние лица. В сooтветствии с п.3
ст.62 СК РТ пo дoстижении вoзраста 17 лет oни вправе требoвать устанoвления
oтцoвства в oтнoшении свoих детей в судебнoм пoрядке. Искoвая давнoсть на данную
категoрию дел не распрoстраняется.
При рассмoтрении дела суд дoлжен устанoвить oдин факт - действительнoе
прoисхoждение ребенка. При этoм суд принимает вo внимание любые дoказательства, с
дoстoвернoстью пoдтверждающие прoисхoждение ребенка oт кoнкретнoгo лица (п.2 ст.50
СК РТ).
Неoбхoдимo oтметить, чтo судебная практика всегда oснoвывалась на стремлении
к максимальнoму сoблюдению интересoв ребенка.
Так, пo oднoму из дел oб устанoвлении факта признания oтцoвства заявителем
выступала жена умершегo. В заявлении oна указала, чтo в течение нескoльких лет oна
сoвместнo с мужем вoспитывала и сoдержала рoжденную другoй женщинoй девoчку,
кoтoрую муж признавал свoей дoчерью. Пoскoльку местoнахoждение матери ребенка
неизвестнo, а заявительница прoдoлжает вoспитывать ребенка, тo oна является
заинтересoванным лицoм в устанoвлении факта признания oтцoвства ее умершим
мужем[3].
Таким образом, следует отметить, что действующее отечественное Семейное
законодательство является достаточно прогрессивныс в части правового регулирования
вопросов установления отцвоства в судебном порядке. Однако, в будущем, законодатель
должен учитывать судебную практика и доктрину для более эффективного развития
семейного законодательства.
Список литературы:
1. Евдокимова Т.П. О некоторых вопросах применения CK РФ при рассмотрении
дел об установлении отцовства, оспаривании отцовства (материнства) и о взыскании
алиментов// Бюллетень Верховного суда РФ. 1998. №1. С.5-11.
2. Кириченко К.А. Современные теории оснований возникновения родительских
прав// Семейное и жилищное право. 2008. №6. С.2-5.
3. Официальный сайт Верховного суда РФ [Электронный ресурс] – Режим доступа:
http://supcourt.ru/documents/practice/26591/ (Дата обращения 12.10.2019)
ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫХ ПРАВ
НА ТОВАРНЫЙ ЗНАК И ЗНАК ОБСЛУЖИВАНИЯ
Тахирова Малика
Магистрант 2-го года обучения, заочного отделения юридического факультета
Российско-Таджикского (славянского) университета
734025, Республика Таджикистан, Душанбе, ул М. Турсунзаде, 30
Тел.: 900 90 93 93
LEGAL REGULATION OF USE OF EXCLUSIVE RIGHTS TO TRADEMARK AND
SERVICE SIGN
Tkhirova Malika
Magister of the 2nd year of study, correspondence department of the law faculty RussianTajik (Slavonic) University,
734025, Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
tel.: 900 90 93 93
Аннотация. в рамках данной статье анализируется гражданского законодательство
Республики Таджикистан и международные договора в
сфере использования
исключительного права на товарных знаках знака, а также в работе предлагается
перечень действий, которые могут нарушать права на товарных знак.
Ключевые слова: товарный знак, интеллектуальная собственность, гражданское
законодательство, доктрина.
Annotation. in the framework of this article, civil legislation of the Republic of Tajikistan
and international treaties in the field of the use of exclusive rights in trademarks of a trademark
are analyzed, and a list of actions that may violate trademark rights is proposed.
Key words: trademark, intellectual property, civil law, doctrine.
В соответствии с требованиями национального законодательства право на
товарный знак возникает в результате предоставления товарному знаку правовой охраны
путем его регистрации в Патентом ведомстве, а также в случаях, предусмотренных
международным договором
К таким договорам относятся Парижская конвенция по охране промышленной
собственности, Мадридское соглашение о международной регистрации и Протокол к
этому соглашению, который является самостоятельным международным договором,
Договор о законах по товарным знакам, Ниццкое соглашение о международной
классификации товаров и услуг, Соглашение по торговым аспектам интеллектуальной
собственности.
Правовой формой охраны товарных знаков и знаков обслуживания является
свидетельство на товарный знак (знак обслуживания), выданное федеральным органом
исполнительной власти по интеллектуальной собственности в течение месяца со дня
государственной регистрации. Свидетельство устанавливает приоритет товарного знака,
а также исключительное право на товарный знак по отношению к товарам и услугам,
указанным в нем.
Законодатель приравнивает правовой статус товарного знака и знака обслуживания,
разница между знаком обслуживания и товарным знаком заключается в том, что он
индивидуализирует работу и предоставляемые услуги. На практике знак часто
регистрируется по классу товаров и по классу услуг [2, 120].
Торговые марки очень разнообразны и могут быть словесными, графическими,
объемными, комбинированными, обонятельными, светлыми и в другом дизайне,
зарегистрированными в любом цвете или цветовой комбинации.
Исключительный субъективный закон относится к закону об абсолютной
собственности
и
означает,
что
правообладатель
может
использовать
зарегистрированный на его имя товарный знак любым способом, не противоречащим
закону, распоряжаться товарным знаком по своему усмотрению, а также запрещать
третьим лицам использовать товарный знак без его согласия. согласие.
Законодатель устанавливает исключительное право для владельца авторских прав
на товарный знак не разрешать другим использовать знаки, аналогичные
зарегистрированному товарному знаку, в отношении идентичных или однородных
товаров, если такое использование может привести к путанице [3, 22].
Чтобы установить факт нарушения права на товарный знак, необходимо определить
сферу его действия, которая включает:
- однородность товарных знаков, зарегистрированных в отношении одних и тех же
классов Международного классификатора товаров и услуг (МКТУ);
- тождественность или сходность до степени смешения обозначения с охраняемым
товарным знаком;
- возможность возникновения вероятности смешения для потребителя;
- недопустимость вышеуказанных сходств на товары, неоднородные с теми, в
отношении которых зарегистрирован общеизвестный товарный знак.
Законодатель установил открытый список судебных исков, совершение которых без
разрешения владельца товарного знака квалифицируется как нарушение исключительных
прав. К ним относятся: незаконное размещение товарного знака или аналогичного
обозначения до степени смешения на товарах, этикетках, упаковке товаров, которые
производятся, предлагаются для продажи, продаются, выставляются на выставках и ярмарках
или иным образом поступают в гражданский оборот в Республике Таджикистана, либо
хранится, либо перевозится для этой цели, либо ввозится на территорию Таджикистана;
размещение знака обслуживания на одежде персонала, выполняющего работу и
оказывающего услуги; размещение на деловых документах, связанных с введением товаров в
гражданский оборот (сопроводительные документы); в предложениях о продаже товаров, о
выполнении работ, о предоставлении услуг, а также в объявлениях, на вывесках и в рекламе;
использование товарного знака в Интернете в структуре доменного имени на различных
сайтах и с другими методами адресации и т.д. [3, 112]
Правообладатель, дав согласие на введение в гражданский оборот на территории
РТ товаров с использованием принадлежащего ему товарного знака, в дальнейшем
исчерпывает право правообладателя, т.е. не может запрещать использование указанных
товаров третьими лицами (перепродажа и др.).
Исключительное право на товарный знак и знак обслуживания включает в себя право
распоряжаться товарным знаком путем заключения гражданско-правовых сделок в форме
договора об отчуждении, лицензионного договора, договора коммерческой концессии,
изменений, связанных с государственной регистрацией товарного знака. продление срока
действия регистрации, отказ правообладателя от прав на товарный знак.
Соглашение об отчуждении исключительных прав, лицензий (сублицензий) на право
пользования товарным знаком и коммерческих концессий подлежат государственной
регистрации в федеральном органе исполнительной власти по интеллектуальной
собственности. В случае несоблюдения этого требования договор считается
недействительным. В отличие от соглашения об отчуждении исключительных прав,
коммерческое концессионное соглашение и лицензия являются срочными договорами, но
для концессионного соглашения срок, в течение которого пользователь имеет право
использовать права, не является существенным. Право на коллективный знак не может
быть отчуждено и не может быть предметом лицензионного соглашения.
Ответственность за незаконное использование товарного знака не является
договорной и действует как способ защиты права на товарный знак. Законодатель дает
понятие о контрафактной продукции. Это товары, на которых размещен товарный знак
или похожее сходное до степени смешения обозначение. Помимо товаров,
контрафактная продукция включает в себя сопутствующие документы, которые
представляют собой этикетки и упаковку, рекламу, печатную продукцию с незаконным
размещением на них товарного знака или обозначения, сходного с ним до степени
смешения. Продажа контрафактной продукции в оптово-розничной сети также подпадает
под действие закона [4, 120].
Исходя из способов защиты гражданских прав, к нарушителям исключительного
права может быть предъявлено требование: о признании исключительного права;
пресечении действий, нарушающих исключительное право на товарный знак или
создающих угрозу его нарушения; возмещение убытков, возникших в результате
неправомерного использования товарного знака, причинившего ущерб правообладателю;
требование о публикации решения суда о допущенном правонарушении, т. е. те же
способы, что установлены для защиты и личных неимущественных прав. Указанные
требования могут быть заявлены как в самостоятельном порядке, так и наряду с другими
требованиями, носящими материальный характер: о возмещении причиненных убытков, о
выплате компенсации.
Правообладатель вправе требовать изъятия из обращения контрафактной
продукции, которая подлежит уничтожению за счет нарушителя без какой-либо
компенсации. Исключением является правило из-за общественного интереса. Однако в
этом случае незаконно используемый товарный знак должен быть удален с упаковки,
документов, товаров, документации, рекламы и вывесок. Если невозможно удалить
товарный знак с объектов, на которые он нанесен, сам предмет подлежит уничтожению.
Литература
1. Гражданский кодекс Республики Таджикистан. Ч. 3 от 1 марта 2005 года // Адлия:
Централиз. банк правовой информации РТ. Версия 6.0. // М-во юстиции РТ. - Душанбе,
2017. – 1 электрон. опт. диск (CD - ROM).
2. Жамен С., Лакур Л. Торговое право: Учебное пособие / пер. с фр. – М.:
Международные отношения, 1993. – 150 с.
3. Мирбобоева Р.В. Правовое регулирование приобретения, использования и
защиты права на товарный знак в Республике Таджикистан: Автор..дис. ... канд. юрид.
наук: 12.00.03. Душанбе - 2012 – 195 c.
4. Раевич С.И. Исключительные права. Право на товарные знаки, промышленные
образцы, изобретения, авторское право. – М.: Статут, – 200 c
КЛАССИФИКАЦИЯ ПРАВ РЕБЕНКА
Хушбахти Сунатулло
Магистрант 1-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 501 44 44 21, е-mail: Khuwbaxti@mail.ru
CLASSIFICATION OF CHILD RIGHTS
Khushbakhti Sunatullo
Magister of the 1st year of study of full-time department, of the law faculty
Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 501 44 44 21, e-mail: Khuwbaxti@mail.ru
Аннотация. В данной статье рассматриваются вопросы связанные с классификации
прав ребенка, а также исследуется некоторые международные правовые акты
закрепляющие права ребенка.
Ключевые слова: права ребенка, ООН, семейное право, классификация прав.
Annotation. This article discusses issues related to the classification of the rights of the
child, and also examines some international legal acts that enshrine the rights of the child.
Key words: rights of the child, UN, family law, classification of rights.
Существует очень много классификаций прав ребенка. Раньше, чем в России и в
Таджикистане, к классификации прав ребенка подошли в Англии, где дискуссии по этому
поводу были философскими и концептуальными по характеру.
Наиболее
распространена
концепция,
согласно
которой
права
детей
подразделяются на юридические, или позитивные, и моральные, которые взаимосвязаны
между собой.
Юридические права - это те, которые предусмотрены законом, фактически это
законы государства. Кроме того, права должны быть осуществлены через правовые
институты в государстве. В этом мы видим идентичность самого правового статуса.
Моральные права не находит признания в законе. Например, вы можете
утверждать, что каждый имеет право голоса, независимо от возраста. Каждый имеет
право требовать соблюдения, гарантии и обеспечения соблюдения морального закона, но
нет никаких гарантий, что это требование станет реальностью.
Таким образом, юридический закон описывает существующее право ребенка, а
моральный закон описывает желаемое право ребенка.
Использование понятия «закон» во фразе «моральные права» является условным,
поскольку они подразумевают больше интересов детей, чем права. Следовательно,
ребенок имеет больше интересов, чем взрослый, и последний имеет больше прав, чем
первый.
В настоящее время разделение моральных и юридических прав используется во
всем мире, в том числе и в Таджикистане.
Права ребенка можно в следующем образе классифицировать:
1) Обеспечение - права, обеспечивающие удовлетворение основных потребностей
ребенка (например, право на отдых и досуг, право на образование);
2) Защита - права, гарантирующие защиту от вредного воздействия на ребенка со
стороны общества, семьи (например, защита от жестокого обращения, от сексуальной
эксплуатации);
3) Участие - права ребенка на самостоятельные действия и участие в общественной
жизни (например, право на свободное выражение своих взглядов по всем вопросам,
затрагивающим ребенка).
Право ребенка на благополучие наиболее четко выражено в Декларации прав
ребенка ООН, которая гарантирует всем детям право на питание, медицинские услуги,
крышу над головой и образование. Это самые важные права, которые должны быть
предоставлены и обеспечены ребенку. Они лежат в самом «сердце» жизни ребенка.
Требования для предоставления этих прав несопоставимы с требованием предоставить и
обеспечить моральные, социальные и политические права. Любое гуманное общество
стремится предоставить ребенку хотя бы минимальный набор прав на социальное
обеспечение.
Право ребенка на защиту. Эта группа прав защищает детей от пренебрежения,
физического или эмоционального насилия со стороны взрослых. Диапазон этой группы
прав является спорным. Каждый ученый и практикующий специалист соглашается с тем,
что ребенку должно быть предоставлено право на защиту от сексуального или
физического насилия со стороны взрослых; Мало кто считает, что необходимо защищать
детей от рабочей безработицы. Существует еще одна точка зрения, согласно которой
ребенок не должен работать и имеет право на «золотое» детство. Английское право, в
отличие от некоторых теоретиков, пытается уменьшить самостоятельность ребенка и
защитить его от работы.
Права для взрослых. Некоторые теоретики считают, что дети должны иметь те же
права, что и взрослые. Они ссылаются на тот факт, что возраст является произвольным и
иррациональным критерием для отказа детям в их правах.
Права родителей. Эта категория прав, раскрытых Беспалов Ю.Ф., указывает на
признание ребенком в возрасте до совершеннолетия прав на независимость и
автономию, таких как: просмотр телевизионных программ в зависимости от желаний
ребенка, а не от его возраста, а также права оставить родителей и сделать аборт.
Особенность этой категории прав подразумевает способность ребенка защищать и
защищать свои права через суд [2, 99].
По мнению Беспалов Ю.Ф., список прав детей следует более правильно
рассматривать как «свод обязательств государства по отношению к детям». Таким
образом, ученый определяет непосредственные обязанности государства (начальное
образование,
правильное
функционирование
системы
учреждений
для
несовершеннолетних) и косвенные (помощь родителям в воспитании детей) [3, 60].
Наиболее распространенная классификация раскрыта в Конвенции ООН о правах
ребенка, согласно которой права можно разделить на пять групп по аналогии с традиционной
классификацией прав человека: гражданские (личные), политические, экономические,
социальные и культурные. Но при дифференциации этих групп друг от друга возникают
проблемы, особенно при разграничении гражданских и политических прав.
Долгое время правовой статус ребенка характеризовался отсутствием практически
всех гражданских прав. Неудивительно, что различные теоретики постепенно
воспринимали это как проблему, что привело к появлению всемирного движения за права
ребенка, то есть за то, чтобы дети имели все основные гражданские права и могли ими
распоряжаться независимо [4, 110].
Что касается экономических, социокультурных прав ребенка, «разрыв между ними
также весьма проблематичен».
Следующая классификация основана на отношениях «ребенок и семья», «ребенок и
общество» и «ребенок и государство».
Аспект «ребенок - семья» является наиболее важным и актуальным. В конце
концов, именно семья закладывает основу для образования в «духе идеалов,
провозглашенных в Уставе ООН, и особенно в духе мира, достоинства, терпимости,
свободы, равенства и солидарности», что следует из пункта 7 преамбулы Конвенции.
Кроме того, в семье ребенок готовится «к самостоятельной жизни в обществе», а «для
полноценного и гармоничного развития его личности необходимо расти в семейной
среде». Таким образом, Конвенция закрепляет права ребенка на семью: право знать
своих родителей и право заботиться о них (пункт 1 статьи 7), право поддерживать
регулярные личные и прямые контакты с родителями (пункт 3 статья 9, пункт 2, статья
10), право ребенка и его родителей покидать любую страну и возвращаться в свою страну
(пункт 2 статьи 10).
Аспект «ребенок - общество» выражается в праве ребенка на всестороннее участие
в жизни общества и содействие его развитию. Нормы Конвенции закрепляют эти
отношения следующим образом: ст. 8 - право на сохранение индивидуальности; ст. 12 право свободно выражать свое мнение по всем вопросам, касающимся его; ст. 13 - право
на свободу выражения мнений; ст. 14 - право на свободу мысли, совести, религии; ст. 15 право на свободу ассоциации и мирных собраний; ст. 16 - право на неприкосновенность
частной жизни; ст. 30 - права ребенка, принадлежащего к этническим, религиозным и
языковым меньшинствам или коренным народам; ст. 31 - право на отдых и досуг, на
участие в культурной и творческой жизни.
Отношения «ребенок и государство» также прописаны в Конвенции о правах
ребенка, согласно которой государства несут обязательства как в качестве субъекта
международного права, так и в качестве «политической организации общества ...»,
гарантировать права и свободы граждан, закон и порядок »- принятие всех необходимых
мер для осуществления прав, закрепленных в Конвенции, включая законодательные,
административные и другие меры (статья 4 Конвенции).
На основании вышеизложенного можно сделать вывод, что существует множество
классификаций прав детей, которые помогают лучше понять правовой статус ребенка и
определить его содержание. Не все права ребенка закреплены законом, но это не
означает, что они отсутствуют (например, моральные права), и именно классификация
прав ребенка позволяет не упускать из виду всю совокупность прав ребенка. Права
включены в правовой статус ребенка.
Литература
1. Семейный кодек Республики Таджикистан от 13 ноября 1998 г. № 682 // Ахбори
Маджлиси Оли Республики Таджикистан, 2016 г., №3, ст. 143.
2. Беспалов Ю.Ф. Семейно-правовое положение ребенка в РФ. – Москва:
«СТАТУТ», 2000. - 191 с.
3. Беспалов Ю.Ф. Внедоговорные обязательства с участием ребенка: материальноправовые и процессуально-правовые аспекты. -М.: Проспект, 2013. -152 с.
4. Ильина О.Ю. Интересы ребенка в семейном праве Российской Федерации. -М.:
«Городец», 2006. - 192 с.
ПОНЯТИЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ КОНЦЕНТРАЦИИ ХОЗЯЙСТВУЮЩИХ СУБЪЕКТОВ
Шарифи Шухрат
магистрант 2-го курса дневного отделения
программы подготовки «Право и бизнес» юридического факультета,
Российско-Таджикский (славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М.Турсунзаде, 30
тел.: (+992) 2230460
THE CONCEPT OF ECONOMIC CONCENTRATION OF ECONOMIC SUBJECTS
Sharifi Shuhrat
Master of 2-year full-time course
Law and Business training program of the Faculty of Law
Russian-Tajik (Slavonic) University,
734025, Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
tel.: (+992) 2230460
Аннотация. В статье рассматривается понятие экономической концентрации
хозяйствующих субъектов. На основе анализа действующего антимонопольного
законодательства
Республики
Таджикистан
выявляются
критерии
и
виды
государственного антимонопольного контроля за экономической концентрацией.
Annotation. The article discusses the concept of economic concentration of economic
entities. Based on the analysis of the current antimonopoly legislation of the Republic of
Tajikistan, the criteria and types of state antitrust control over economic concentration are
identified.
Ключевые слова: экономическая концентрация, хозяйствующий субъект,
государственный антимонопольный контроль, антимонопольное законодательство,
демонополизация.
Keywords: economic concentration, business entity, state antitrust control, antitrust laws,
demonopolization.
Государственный контроль за экономической концентрацией является устоявшимся
понятием антимонопольного законодательства и относится к одному из эффективных
средств, используемых в конкурентной политике как Республики Таджикистан, так и иных
зарубежных государствах.
В соответствии со ст. 21 Закона РТ «О защите конкуренции», одной из основных
функций государственного антимонопольного органа является - содействие здоровой
конкуренции и принятие мер по демонополизации производства и обращения товара. Это
означает, что в Республике Таджикистан, хотя формально монополия на свободном
рынке не запрещена, антимонопольный орган обязан принимать определённые меры по
недопущению экономической концентрации.
В связи с этим, для целей настоящего исследования представляется необходимым
проанализировать понятие экономической концентрации.
Согласно ст. 2 Закона РТ «О защите конкуренции», под экономической
концентрацией понимаются всевозможные сделки и иные действия хозяйствующих
субъектов, осуществление которых влияет на состояние конкуренции. То есть, в основе
экономической концентрации лежат две группы юридических фактов: во-первых, это
сделки, оказывающие влияние на состояние конкуренции; во-вторых, это действия,
оказывающие влияние на конкуренцию.
Такое широкое понимание экономической концентрации получило большую критику
в юридической литературе. Многие специалисты справедливо полагают, что
предложенное законодателем определение экономической концентрации позволяет
подвести под эту категорию практически все сделки и действия хозяйствующих
субъектов, потому что практически все действия хозяйствующих субъектов, так или
иначе, оказывают влияние на конкуренцию. В частности, такого мнения придерживается
А.Н. Варламова. В своих размышлениях она обращает внимание на то, что, к примеру,
злоупотребления хозяйствующим субъектом своим доминирующим положением также
влияют на состояние конкуренции, однако такие действия нельзя назвать экономической
концентрацией, такие действия являются антимонопольным правонарушением, влекущим
соответствующие санкции [1, 361].
Поэтому под экономической концентрацией следует понимать определенные сделки
и действия хозяйствующих субъектов, которые перечислены в главе 4 Закона РТ «О
защите конкуренции». Под таковыми сделками следует понимать сделки, связанные с
акциями, долями и имуществом хозяйствующих субъектов, в том числе действия,
связанные с созданием и некоторыми видами реорганизации хозяйствующих субъектов,
такими как присоединение, объединение, слияние. Такой вывод вытекает из смысла
положений указанный главы Закона РТ «О защите конкуренции».
Следует обратить внимание, что экономическая концентрация является косвенной
категорией, потому что посредством неё определяется лишь возможность
хозяйствующего субъекта влиять на конкуренцию.
Основная цель осуществления государственного антимонопольного контроля за
экономической концентрацией состоит в том, чтобы, не препятствуя экономической интеграции
хозяйствующих субъектов, положительно влияющих на общие условия конкуренции и
экономику в целом, избежать появления таких новых доминирующих структур на
соответствующем товарном рынке, которые могут негативным образом повлиять на
конкурентную среду. Как пишет по этому поводу, К.Ю. Тотьев, задачей государственного
контроля в данном случае является предотвращение злоупотребления доминирующим
положением хозяйствующими субъектами или ограничения конкуренции [3, 343].
Продолжая эту мысль, И.В. Князева называет такие цели государственного
антимонопольного контроля за экономической концентрацией, как: 1) предупреждение
возникновения новых монополистов; 2) предотвращение усиления доминирующего
положения хозяйствующих субъектов; 3) предотвращение негативных последствий для
конкуренции; 4) воздействие на конъюнктуру рынка [2, 417].
Определяя круг сделок и действий, подпадающих под понятие «экономическая
концентрация», Закон РТ «О защите конкуренции» в ст. 24 устанавливает, что что к их
числу относятся соглашений или действий, связанных с активами, акциями и долями,
имеющих право голоса в уставном (складочном) капитале хозяйствующих субъектов и их
объединений, основные средства производства или нематериальные активы
хозяйствующих субъектов, коммерческих и некоммерческих организаций, находящихся в
Республике Таджикистан, а также иностранных лиц или иностранных организаций,
осуществляющих в течение года поставку товаров на территорию Республики
Таджикистан в размере, превышающем более двести тысяч показателей для расчётов.
Все эти сделки и действия подлежат государственному антимонопольному контролю.
Иными словами, контроль за экономической концентрации предусмотрен в
отношении определённых сделок и действий, в которых задействованы отечественные
хозяйствующие субъекты. Что касается иностранных коммерческих и некоммерческих
организаций, то применительно к ним контроль за экономической концентрацией
осуществляется только в отношении сделок и действий, которые связаны с поставками
товаров на территорию Республики Таджикистан в сумме, превышающей двести тысяч
показателей для расчётов.
Иностранные лица, которые не владеют таджикскими активами и не осуществляют
поставки товаров на территорию Республики Таджикистан в сумме, менее чем двести
тысяч показателей для расчётов, не подпадают под сферу действия Закона РТ «О
защите конкуренции».
Более того, очерчивая круг субъектов, экономическая концентрация которых
подпадает под государственный антимонопольный контроль, законодатель указывает на
критерии, при наличии которых осуществляется государственный контроль.
Так, в качестве критерия для отнесения сделок (действий), подпадающих под
понятие «экономическая концентрация» выступают размеры активов лиц, участвующих в
сделке (действии), либо размеры совокупного дохода таких лиц от сделки (действия).
Следует отметить, что государственный контроль за экономической концентрацией
подразделяется на два вида: предварительный и последующий.
Суть предварительного контроля состоит в выдачи антимонопольным органом
согласия на совершение подконтрольных сделок. Наличие согласия антимонопольного
органа при этом является необходимым условием для совершения подконтрольной
сделки. Невыполнение данного требования является основанием для признания
совершённой сделки недействительной.
Предварительный контроль осуществляется до совершения следующих сделок и
действий:
- создание и реорганизация объединений хозяйствующих субъектов;
- создание и реорганизация хозяйствующих субъектов, если размер их уставного
капитала превышает пятьдесят тысяч показателей для расчётов;
- слияние юридических лиц или присоединение юридического лица к иному
юридическому лицу, если суммарная балансовая стоимость их активов (активов их групп
лиц) по последним балансам превышает сто тысяч показателей для расчётов;
- создание юридического лица в случае оплаты его уставного (складочного)
капитала акциями и долями или иным имуществом другого юридического лица;
- приобретение акций и долей, имеющих право голоса в уставном (складочном)
капитале хозяйствующих субъектов;
- ликвидация и разделение (выделение) юридического лица, размер активов
которого превышает двадцать пять тысяч показателей для расчётов, если это приведет к
созданию юридического лица, имеющего на товарном рынке доминирующее положение.
- приобретение лицом (группой лиц) акций и долей с правом голоса в уставном
капитале (складочном) хозяйствующего субъекта, в результате чего такое лицо (группа
лиц) получает право распоряжаться более двадцатью процентами приобретенных акций
и долей. Данное требование не распространяется на учредителей хозяйствующего
субъекта при его образовании;
- получение в собственность или пользование одним хозяйствующим субъектом
(группой лиц) основных производственных средств или нематериальных активов другого
хозяйствующего субъекта, если балансовая стоимость имущества, составляющего
предмет сделки, превышает десять процентов балансовой стоимости основных
производственных средств и нематериальных активов хозяйствующего субъекта,
отчуждающего имущество;
- приобретение лицом (группой лиц) прав, предоставляющих возможность
хозяйствующему субъекту определять данному лицу (группе лиц) условия ведения
предпринимательской деятельности либо осуществлять функции его органа управления.
Последующий контроль состоит в том, антимонопольный орган уведомляется
хозяйствующими субъектами об уже заключенных ими соглашений и совершении ими
действий, подлежащих государственному контролю. То есть антимонопольный орган
рассматривает уведомления хозяйствующих субъектов об уже свершившихся фактах.
Список литературы
1. Варламова А.Н. Конкурентное право России - М.: Зерцало-М, 2008. - 568 c.
2. Князева И.В. Антимонопольная политика в России: учебное пособие. - М.:
«Омега-Л», 2008. - 493 с.
3. Тотьев К.Ю. Конкурентное право (правовое регулирование деятельности
субъектов конкуренции и монополий): учебник для вузов. – М.: Издательство РДЛ, 2003. 477 с.
ОБЪЕКТЫ КОНЦЕССИОННОГО СОГЛАШЕНИЯ
Шкляева Кристина Андреевна
магистрант 2-го курса дневного отделения
программы подготовки «Право и бизнес» юридического факультета,
Российско-Таджикский (славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М.Турсунзаде, 30
тел.: (+992) 2230460
OBJECTS OF CONCESSION AGREEMENT
Shklyaeva Kristina Andreevna
Master of 2-year full-time course
Law and Business training program of the Faculty of Law
Russian-Tajik (Slavonic) University,
734025, Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
tel.: (+992) 2230460
Аннотация. В статье рассматриваются общие вопросы, связанные с
характеристикой объектов концессионных соглашений. На основе анализа действующего
законодательства Республики Таджикистан выявляются особенности объектов
концессионных соглашений, указывается перечень государственного имущества, которое
не может быть объектом концессионных соглашений.
Annotation. The article discusses general issues related to the characteristics of the
objects of concession agreements. Based on the analysis of the current legislation of the
Republic of Tajikistan, the features of the objects of concession agreements are revealed, the
list of state property that cannot be the object of concession agreements is indicated.
Ключевые слова: концессионные соглашения, объект концессионного соглашения,
государственное имущество, инвестиционное законодательство.
Keywords: concession agreements, object of concession agreement, state property,
investment legislation.
Во всем мире государственно-частное партнерство в форме концессионных
соглашений (договоров) является одним из наиболее используемых видов
взаимодействия государства и бизнеса. Применение таких соглашений связанно с
недостатком у государства финансовых и технологических ресурсов, необходимых для
эффективного управления своим имуществом.
Принятие Закона Республики Таджикистан «О концессиях» (далее Закон) в первую
очередь обусловлено реализацией государственной политики в сфере привлечения
инвестиций в экономику Республики Таджикистан, обеспечивать эффективное
использование имущества, находящегося в государственной собственности, на условиях
концессионных соглашений и повышать качество предоставляемых потребителям
товаров, работ и услуг.
Объектами концессионных соглашений являются исключительно объекты
инфраструктуры - физические объекты и системы, которые связаны с предоставлением
определенных услуг населению.
Законодательством Республики Таджикистан концессия (разрешение, уступка)
определена как передача на основании договора концессии с представлением права на
эффективное временное пользование концессионеру объектов государственной
собственности, в том числе: земли, полезных ископаемых, воды, воздушного
пространства, растительного и животного мира, другой государственной собственности и
не запрещенных законодательством природных ресурсов, а также права строительства
(возведения) новых объектов за счёт концессионера с условием их последующей
передачи государству.
В настоящее время в государственной собственности находится большое
количество объектов недвижимости, таких, как объекты жилищно-коммунального
хозяйства, государственные предприятия, дорожная и придорожная инфраструктура,
объекты образования и здравоохранения, социального и бытового назначения, которым
требуется постоянные капитальные вложения. Именно это имущество в большинстве
своем и является объектом концессионных соглашений. Особый правовой режим
государственной собственности порождает определенные трудности при изучении и
применении положений Закона.
Концессионное соглашение является договором, в котором содержатся элементы
различных договоров. Анализ приведенного в Законе понятия концессионного
соглашения позволяет сделать вывод о том, что в нем в основном присутствуют
элементы договора строительного подряда и договора аренды предприятия.
Вышесказанное свидетельствует о том, что понятия объекта концессионного
соглашения и объекта гражданско-правового договора идентичны. Таким образом, объект
концессионного соглашения - это объект гражданского права, по поводу которого
заключено соглашение.
В силу ст. 1 Закона «О концессиях» в число концессионных объектов входят
объекты государственной собственности, а также объекты, которые явились результатом
выполнения условий концессионного соглашения. Исходя из этого, можно сделать вывод,
что объектом концессионного соглашения может быть только имущество, находящееся в
государственной собственности.
Как следует из положений ч.1 ст. 284 Гражданского кодекса РТ, к государственной
собственности относится: 1) республиканская собственность; 2) собственность ГорноБадахшанской автономной области; 3) собственность административно-территориальных
единиц (коммунальная собственность)..
Гражданское законодательство Республики Таджикистан не содержит никаких
указаний относительно объектного состава государственной собственности. Его
положения указывают лишь на имущество, изъятое из гражданского оборота или
ограниченно оборотоспособное, а также имущество, которое может принадлежать лишь
определенным участникам оборота. Под таковыми участниками фактически понимается
государство, поскольку имущество прочих участников оборота обладает универсальной
оборотоспособностью. Гражданским кодексом Республики Таджикистан указано, что
категории таких имуществ устанавливаются законом.
В соответствии с позициями гражданского законодательства Республики
Таджикистан в концессионное пользование может быть представлено государственное
имущество, ограниченно оборотоспособное или изъятое из оборота. Имущество,
универсально оборотоспособное (в том числе некоторые категории государственных
имуществ), используется в соответствии с договорными формами, предусмотренными
таджикским гражданским законодательством.
Полный перечень имущества, которое может быть объектом концессионного
соглашения, перечислен в ст. 1 Закона РТ «О концессиях» и включает в себя следующие
объекты государственной собственности:
- земли;
- полезные ископаемые;
- воды;
- воздушное пространство;
- растительный и животный мир;
- права строительства (возведения) новых объектов за счёт концессионера с
условием их последующей передачи государству;
- другую государственную собственности и природные ресурсы, не запрещенные
законодательством.
Следует отметить, что в отношении некоторого государственного имущества на
законодательном уровне действует ограничения или запрет на передачу в концессию. Так
постановлением Правительства Республики Таджикистан от 3 января 2014 года, № 34
определен перечень объектов, не подлежащих передаче в концессию или передача
которых ограничена. К этой категории объектов относится следующее имущество:
- объекты особо охраняемых природных территорий;
- объекты исторического и природного наследия, национального (достояния)
имущества (имеющих художественную ценность, культурные произведения, музеи,
заповедники, заказники, государственные фонды, архивы и другие объекты исторического
наследия и национального имущества);
- административные здания и сооружения органов управления государственной и
местной власти;
- объекты и имущество вооруженных сил, правоохранительных органов, органов
безопасности, таможенных и налоговых органов Республики Таджикистан;
- объекты органов геодезии, картографии, гидрометеорологии и органа защиты
окружающей среды и лесов;
- объекты санитарно-эпидемиологической и ветеринарной служб;
- объекты исправительно-трудовых учреждений;
объекты
предприятий
по
производству
сильнодействующих
ядов,
наркотикосодержащих средств и ядовитых веществ, а также осуществляющих посев,
возделывание и переработку культур, содержащих наркотические и ядовитые вещества;
- объекты, осуществляющие научные разработки и производство, переработку и
захоронение радиоактивных элементов и отходов, приборов и оборудования с
использованием радиоактивных веществ и изотопов;
- объекты предприятий по захоронению твердых промышленных и бытовых отходов,
скотомогильники;
- объекты государственных научных органов экспертизы и сертификации
фармацевтической продукции, медицинской техники, изделий медицинского и санитарногигиенического назначения, продуктов лечебно-профилактического питания и косметики;
- объекты предприятий обороной промышленности, осуществляющие производство,
ремонт и реализацию вооружения и боеприпасов к ним, взрывчатых веществ, а также
специальных материалов и оборудования для их производства;
- объекты предприятий управления воздушным движением и объекты, связанные с
обеспечением единой системы управления воздушным движением;
- объекты органов чрезвычайных ситуаций и гражданской обороны, обеспечения
специальным имуществом;
- объекты предприятий, осуществляющих производство, ремонт и реализацию
охотничьего и спортивного огнестрельного оружия и боеприпасов к нему;
объекты почтовой связи,
государственной фельдъегерской
службы,
государственных телевизионных и радиотрансляционных центров;
- объекты системы государственного материального резерва.
Также на нормативном уровне определён перечень имущества, которое подлежит
передаче в концессию только по решению Правительства Республики Таджикистан. К
этой категории имущества относится следующее:
- земельные участки, вода, воздушное пространство, растительный и животный мир;
- добыча и разработка подземных и природных богатств;
- железные дороги и автомобильные (в случае существования альтернативных
дорог) инженерные сооружения на них (мосты, туннели и другие);
- объекты, связанные с добычей и переработкой ценных и цветных металлов;
- государственные сети обводнительных, водохозяйственных сооружений, насосных
станций и труб высокого давления, водохранилищ, систем доставки питьевой воды;
- объекты отрасли энергетики, сооружения топливно-энергетического комплекса,
гидроэлектрические станции, центры подачи тепла, линии электропередачи, объекты
республиканского газового хозяйства, газовые трубы и объекты его обслуживания;
- объекты отраслей образования и здравоохранения;
- объекты организаций и администраций социальной защиты населения;
- научные и опытно-производственные объекты, входящие в состав Академии наук
Республики Таджикистан и Таджикской академии сельскохозяйственных наук;
- государственные семенные и племенные хозяйства;
- объекты аэродромов и воздушных перевозок;
- организации и предприятия, осуществляющие изыскание, проектирование,
строительство, эксплуатацию и содержание автомобильных дорог;
- нефтегазовые объекты, перспективные площади по содержанию нефтяных и
газовых месторождений.
К ВОПРОСУ О ЗАЛОГЕ КАК СПОСОБА ОБЕСПЕЧЕНИЯ ИСПОЛНЕНИЯ
ОБЯЗАТЕЛЬСТВА
Юсупова Мадина Абдукаримовна
Магистрант 3-го года обучения, заочного отделения юридического факультета
Российско-Таджикского (славянского) университета
734025, Республики Таджикистан, Душанбе, ул М. Турсунзаде, 30
Тел.: 909 06 11 66
TO QUESTION AS A WAY OF ENSURING EXECUTION OF OBLIGATION
Yusupova Madina Abdukarimovna
Magister of the 3d year of study, correspondence department of the law faculty RussianTajik (Slavonic) University,
Russian-Tajik (Slavonic) University,
734025, Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
tel.: 909 06 11 66
Аннотация. в данной статье рассматриваются вопросы, связанные с правовой
природы и сущности залога как способа обеспечения исполнения обязательства, а также
его места в системе вещных и обязательственных прав.
Ключевые слова: залог, вещное право, обязательственное право, правовая
природа, обеспечения обязательства.
Annotation. This article deals with issues related to the legal nature and nature of a
pledge as a way of ensuring the fulfillment of an obligation, as well as its place in the system of
real and obligations rights.
Key words: pledge, property law, law of obligations, legal nature, security of obligation.
Большинство авторов связывает вопрос о сущности залога с рассмотрением его или
как вещного права, или как позитивного обязательства.
Однако, даже не углубляясь в спор по поводу вещной или обязательственной
природы залога, такая постановка вопроса представляется не верной. Ни одна из точек
зрения не вскрывает истинной природы залога [3, 55].
Сторонники обязательственной позиции придают определяющее значение
договорному элементу залога, не просто выделяя договор как отдельный элемент, а
абсолютизируя и превознося его до главной (сущностной) составляющей всего средства.
Для них залог есть дополнительный к основному обязательству договор (договор залога).
В следствии залог неминуемо предстает как позитивный договор, исполняющее лишь
профилактическую функцию защиты и лишенное самостоятельной обеспечительной
сущности. В таком преставлении залог фактически сливается с прочими позитивными
условиями основного обязательства, окончательно теряя свою обеспечительную
природу. Причем, разрешается прямое искажение залога, задача которого определяется
не как действие в случае нарушения, а как дополнительный (альтернативный) путь
исполнения основного обязательства [5, 101].
В этом смысле как будто, когда речь идет залоге то подразумевается о нарушении,
а о двух способах нормального исполнения обязательства, определяемых выбором
сторон. При таком толковании ни принуждение, ни вина не имеют места в залоге. Кроме
того, его положение среди других позитивных условий основного обязательства остается
неясным, как, впрочем, и среди других мер безопасности.
Если исходить из того, что залог есть действительно обеспечительное средство,
предназначенное для защиты интересов лиц в обязательствах, то, как инструмент
реализации возложенных на него задач, он обязан иметь ту же природу, что и другие
средства обеспечения быть формой гражданско-правовой ответственности [6, 17-20].
Отрицание этого приводит не только к искажению его сущности как обеспечительного
средства, но и к таким невероятным последствиям, как исключение залога из общей
обеспечительной системы или отрицание в отношении его акцессорного характера.
Таким образом, подход к залогу как разновидности позитивного обязательства (договора)
абсолютно неприемлем [4, 11].
Неприемлемой является и концепция залога как разновидности вещного права. Ее
сторонники придают определяющее значение другой части залога абсолютному
характеру режима заложенного имущества. Сторонники этой концепции полагают, что
именно это определяет сущность залога, и относят залог к вещным правам.
Действительно, залог включает в себя особый элемент, который отсутствует в
большинстве других обеспечительных средств вещно-правовой режим находящегося в
залоге имущества. В содержание этого элемента входят: во-первых, право
"преимущества" получение залогодержателем преимущественного перед другими
кредиторами права удовлетворения из стоимости заложенного имущества (статья 359 ГК
РТ) и удовлетворение требований нескольких залогодержателей по праву старшинства
(статья 371 ГК РТ); во-вторых, право "следования" сохранение залога при переходе права
собственности на заложенное имущество к другому лицу (часть I статьи 382 ГК РТ); втретьих, право залогодержателя использовать для защиты своего права вещно-правовые
способы защиты. Нужно сказать, что наличие в залоге столь разработанного вещноправового элемента действительно выделяет его среди других обеспечительных средств.
Но стоит ли абсолютизировать вещно-правовой элемент, считая его сущностью всего
залога (например, похожее вещное право, хотя и не столь разработанное, имеется в
удержании)? Особый правовой режим заложенной вещи не является самоцелью. Он играет
официальную роль, подчиняясь более глубокой цели всех средств восстановления состояния
кредитора в случае нарушения обязательства. Стороны устанавливают особый
имущественный режим для наиболее оптимального приспособления экономических
обстоятельств, окружающих должника и кредитора, к механизму возмещения убытков. В этом
смысле об особом реальном режиме залога можно говорить лишь как об ограничении прав лиц
на имущество, передаваемое в качестве обеспечения. Причем права ограничены как раз таким
образом, чтобы кредитор и должник имели возможность контролировать сохранность вещей в
необходимом для взыскания состоянии. То есть особый вещно-правовой режим заложенного
имущества играет "адаптивную" роль в общем механизме залога. Именно такое понимание его
показывает реальную обеспечительную направленность залога как отдельного средства
права.
Таким образом, обеспечение залога скрыта его высокоразвитыми вторичными
элементами (реальными и договорными). Однако, несмотря на это, все элементы залога
(включая имущественные и договорные) подчиняются общей цели восстановления позиции
кредитора в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства. Это
заставляет рассматривать их не сами по себе, а с точки зрения всего комплекса безопосности залоговых отношений в целом. Неудивительно, что все большее число авторов характеризуют
залог как материально-обязательное средство, что свидетельствует о желании не придавать
ни одному из этих элементов приоритетное значение.
В этом случае истинный характер обеспечения заключается в том, чтобы признать
его в качестве формы удовлетворения интересов кредитора за счет должника, то есть
гражданской ответственности. Даже в Древнем Риме основное право, принадлежавшее
кредитору (с залогом), заключалось в продаже заложенной вещи (ius distrahendi), а не в
ее сохранении. Именно такое понимание залога существует в нашем действующем
законодательстве. Статья 359 Гражданского кодекса Республики Таджикистан гласит, что
«в силу залога кредитор имеет право получать удовлетворение от стоимости
заложенного имущества». Понимание залога как формы гражданской ответственности
решит некоторые из сложных проблем, связанных с этим методом.
Список литературы
1. Конституция Республики Таджикистан от 6 ноября 1994 г., [Электронный ресурс].
– Режим доступа: http://www.president.tj/ru/taxonomy/term/5/112 (дата обращения:
13.02.2019)
2. Гражданский кодекс Республики Таджикистан. Ч. 1 от 30 июня 1999года // Ахбори
Маджлиси Оли Республики Таджикистан, 1999 г., №6, ст. 153; ст. 154; 2001 г., №7, ст. 508;
2002 г., №4, ч. 1, ст. 170; 2005 г., №3, ст. 125; 2006 г., №4, ст. 193; 2007 г., №5, ст. 356;
2010 г., №3, ст. 156; №12, ч. 1, ст. 802; 2012 г., №7, ст. 700; №12, ч. 1, ст. 1021; 2013 г.,
№7, ст. 504; 2015 г., №3, ст. 200.
3. Бевзенко Р. С., Егоров А. В. Поправки о залоге. Новые возможности для маневра.
– М.: Актион-Медиа, 2015. –288 с.
4. Гонгало Б.М. Учение об обеспечении обязательств. М.: «Статут», 2002. – 222 с.
5. Кассо Л. А. Понятие о залоге в современном праве. – М.: Статут, 1999. – 284 с.
6. Рыбалов А. О. Антихрез - залог недвижимости с передачей владения. Вестник
ВАС РФ. – 2012. – № 4. – С. 4-11.
ПРАВОВАЯ ПРИРОДА ПРАВА ЗАЛОГА
Юсупова Мадина Абдукаримовна
Магистрант 3-го года обучения, заочного отделения юридического факультета
Российско-Таджикского (славянского) университета
734025, Республики Таджикистан, Душанбе, ул М. Турсунзаде, 30
Тел.: 909 06 11 66
O LEGAL NATURE OF THE RIGHT OF PLEDGE
Yusupova Madina Abdukarimovna
Magister of the 3d year of study, correspondence department of the law faculty RussianTajik (Slavonic) University,
734025, Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
tel.: 909 06 11 66
Аннотация. Данная статья посвящена вопросу определении правовой природы
прав залога, также в данной работе выявляется некоторые особенности права залога, что
позволяет отнести его вещным правам.
Ключевые слова: понятие, способы обеспечения исполнения, залог, вещные
права, правовая природа.
Annotation. This article is devoted to the determination of the legal nature of pledge
rights, also in this work some features of the pledge right are revealed, which allows attributing it
to property rights
Key words: concept, enforcement methods, pledge, property rights, legal nature.
Построение системы вещных прав предполагает определения в ней места залога, а
также анализа его правовой природы. Это вызвано наличием вещно-правовых признаков
в праве залога, а также традиционным отнесением этого права к обеспечительным
вещным правам.
Залог как вещное право рассматривали отдельные дореволюционные юристы
(Шершеневич Г.Ф., Покровкский А.И), из числа советских юристов данную точку зрения
поддерживал Новицкий И.Б. [5, с. 109] Современные исследователи также относят залог к
вещным правам. По мнению Суханова Е.А. залог относится к вещным правам, если его
объектом является вещь, а не имущественное право. [6, с. 120] Белов В.А. рассматривает
залог как вещное право в случае соединения его с владением залогодержателя.[2, с. 163]
В содержание права залога входит возможность принудительной реализации
заложенной
вещи
с
целью
удовлетворения
интересов
залогодержателя
преимущественно перед другими кредиторами. Данный факт влечет за собой
прекращение вещных прав залогодателя на имущество, которое находилось в залоге.
В качестве признаков, характеризующих залог как вещное право, традиционно
указываются следующие.
Во-первых, право залога следует за вещью (при которой залогодатель обязан
получить разрешение держателя залога на отчуждение, если не предусмотрено иное).
Во-вторых, на право залога распространяется такой признак права собственности,
как абсолютность. Залогодержатель вправе потребовать предмет, который находится в
залоге как у третьих лиц, так и у самого залогодателя, или иным образом потребовать
устранения обстоятельств, препятствующих осуществлению его прав. Залогодержатель
также имеет право требовать освобождения заложенного имущества от ареста (его
исключения из инвентаря) в связи с обращением взыскания на него в исполнительном
производстве.
В-третьих,
преимущественное
право
залогодержателя
на
первичное
удовлетворение интересов по сравнению с другими кредиторами.
В то же время некоторые авторы считают, что соблюдение права залога вещи, а
также защита от действий третьих лиц оправданы, если залог является публичным. То
есть «если все знают о залоге, то он «работает »против всех». Напротив, в случае
непубличного залога это относительные правовые отношения, которые связывают только
участников обязательства по залогу.
Таким образом, требование залогодержателя потребовать вещь в случае
добросовестности приобретателя заложенной вещи не подлежит удовлетворению. Мы
считаем, что залог прекращается, если заложенное имущество оплачивается лицом,
которое не знало и не должно было знать, что это имущество является предметом
залога. При этом сохраняется баланс интересов третьей стороны, которая приобрела
заложенную вещь, и залогодержателя. Однако, если залогодатель передал заложенное
имущество третьему лицу без получения согласия залогодержателя, то права третьих
лиц на эту вещь прекращаются с момента вступления в силу решения суда о
принудительном взыскании заложенной вещи или в случае внесудебного взыскания
момент, когда право собственности на заложенное имущество возникает у
приобретателя. Это положение применяется к случаям передачи имущества на право,
связанное с владением и использованием, или передачей прав собственности на
заложенное имущество. Существующая система государственной регистрации и
регистрации обеспечения не позволяет третьим лицам свободно ссылаться на незнание
существующих прав на заложенное имущество.
Таким образом, с одной стороны, существуют значительные права держателя
залога на вещь, а с другой стороны, права добросовестного приобретателя, который
приобрел заложенную вещь за плату, ограничивают защиту этих прав.
Залог, как правило, возникает на основании договора с владельцем имущества,
подлежащего передаче в качестве залога, носит вспомогательный характер, тогда как в
отношениях безопасности существуют как абсолютные, так и относительные правовые
отношения. Абсолютно правовые отношения существуют между держателем залога как в
отношении третьих лиц, так и в отношении владельца вещи. Относительная связь
возникает на основании соглашения между залогодателем и залогодержателем.
Таким образом, закон залога показывает юридические обязательства. В.В.
Витрянский приводит следующие аргументы в поддержку обязательной правовой
природы залога. Объектом залогового права могут быть вещи, как движимые, так и
недвижимые, и даже права. Примечательно, что залог может быть установлен в
отношении вещи, которая может появиться в будущем, что невозможно для прав
собственности. Ст. 374 ГК РТ позволяет в случае гибели предмета залога произвести его
замену, для вещных прав характерно прекращение права на вещь в случае ее гибели.
Залогодержатель может передать свои права путем уступки права требования иному
лицу. [4, с. 402-403] Для вещных прав характерен иной способ их возникновения и
прекращения, как правило, это гражданско-правовые договоры купли-продажи, дарения,
мены.
Очевидно, юридическая природа залога отличается от любого закона о
собственности. Таким образом, права собственности предназначены для консолидации
статики оборота имущества, в то время как основной целью залога является обеспечение
выполнения основного требования, и, кроме того, в результате невыполнения
обязательств отношения становятся динамичными, а право собственности прекращается.
Таким образом, основная задача залога заключается не в том, чтобы завладеть
заложенной вещью у залогодержателя, а в том, чтобы удовлетворить интересы
кредитора в случае ненадлежащего исполнения обязательства должником. В этом случае
предмет залога в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства не
переходит в собственность залогодержателя (в общем порядке), а подлежит продаже, в
связи с чем требования кредитора довольны В то же время в залоге (при котором вещь
передается во владение залогодержателя) действительно содержится одна из
полномочий, свойственных имущественным правам - право собственности. Однако это
временное состояние владения вещью не дает окончательного основания для признания
права собственности. Кроме того, владение залогом всегда срочно и зависит от
основного обязательства. Залог ведет к существованию связи с вещью, однако с уплатой
долга она прекращается.
Очевидно, что для прав собственности — это нехарактерно. Правовая позиция
кредитора в случае ненадлежащего исполнения обязательства аналогична позиции
обычного кредитора в необеспеченном обязательстве. Он также может запросить сбор
имущества для удовлетворения своих интересов. [3, с. 499-500] Ипотека, будучи своего
рода залогом, все еще имеет отличительные особенности, которые дают потенциальную
возможность охарактеризовать ее как право собственности. Итак, ипотека сочетает в
себе два правовых отношения: абсолютное и относительное. В этом случае
залогодержатель в случаях, предусмотренных договором, имеет возможность владеть,
использовать и распоряжаться предметом залога, а в случае ненадлежащего исполнения
основного обязательства или в случаях, предусмотренных законом, - передать
заложенное имущество в собственность.
Таким образом, можно констатировать, что в настоящее время существуют две
точки зрения относительно определения правовой природы залога. По мнению одних
цивилистов (Суханов Е.А., Белов В.А.) залог является вещным правом. Другие ученые
(Витрянский В.В.) разделяют позицию законодателя, отраженную в главе 22 ГК РТ
«Обеспечение исполнения обязательств», в соответствии с которой, залог является
способом обеспечения надлежащего исполнения обязательства.
Несмотря на то, что перечень вещных прав является открытым, и существует
потенциальная возможность по включению права залога в систему вещных прав, такое
включение нам представляется нецелесообразным.
Литература
1. Гражданский кодекс Республики Таджикистан. Ч. 1 от 30 июня 1999года // Ахбори
Маджлиси Оли Республики Таджикистан, 1999 г., №6, ст. 153; ст. 154; 2001 г., №7, ст. 508;
2002 г., №4, ч. 1, ст. 170; 2005 г., №3, ст. 125; 2006 г., №4, ст. 193; 2007 г., №5, ст. 356;
2010 г., №3, ст. 156; №12, ч. 1, ст. 802; 2012 г., №7, ст. 700; №12, ч. 1, ст. 1021; 2013 г.,
№7, ст. 504; 2015 г., №3, ст. 200.
2. Белов В.А. Гражданское право. Особенная часть. Учебник. М.: АО «Центр
ЮрИнфо Р», 2004 – 400 с.
3. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. М.: Статут, 2011 – 800 с.
4. Комментарий части первой Гражданского кодекса Российской Федерации для
предпринимателей. Под ред. М.И. Брагинского, В.В. Витрянского. М.: Фонд правовая
культура, 1995 – 550 с.
5. Римское частное право. Учебник / Под ред. И. Б. Новицкого, И. С. Петерского. М.:
Юриспруденция, 2000 – 240 с.
6. Суханов Е.А. Лекции о праве собственности. М.: Юрист, 1999 – 400 с.
МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО И
СРАВНИТЕЛЬНОЕ
ПРАВОВЕДЕНИЕ
ВКЛАД МЕЖДУНАРОДНЫХ СУДЕБНЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ В РАЗВИТИЕ
МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА
Анварова Саодат Амирхоновна
магистрант 3-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско- Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел. +992918771103, e-mail: saodat.anvarova@yandex.ru
CONTRIBUTION OF INTERNATIONAL JUDICIAL INSTITUTIONS TO THE DEVELOPMENT
OF INTERNATIONAL LAW
Anvarova Saodat Amirckonovna
3d year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
Tel +992918771103, e-mail: saodat.anvarova@yandex.ru
Аннотация. В статье проведен анализ влияния деятельности международных судебных
учреждений на формирование и становление современного международного права.
Акцентируется внимание на такие международные судебные учреждения как Международный
суд ООН, Экономический суд СНГ и т.д.
Annotation. The article analyzes the impact of the activities of international judicial institutions
on the formation and formation of modern international law. The focus is on such international judicial
institutions as the UN International Court of Justice, the CIS Economic Court, etc.
Ключевые слова: международное право, международный суд ООН, СНГ, Устав ООН,
консультативные заключения.
Keywords: international law, international court of justice, CIS, UN Charter, advisory opinions.
Ни в одном из международных документов нет нормативных постановлений, которые
отводили бы международным судебным учреждениям фиксированную роль в развитии
международного права или уполномочивали бы их на создание новых норм
международного права. Однако среди ученых давно распространено мнение о том, что
решения судебных учреждений, подкрепленные авторитетной аргументацией, оказывают
влияние на состояние и развитие права.
По нашему мнению, сегодня развивается общая международная юриспруденция,
поскольку международное право опирается на неписаные принципы и нормы, или потому
что международному праву необходимы некие связующие элементы в мире, где
действуют центробежные силы. Этот поиск объединяющей, хотя формально и
отсутствующей, иерархии международных судов может объяснить, почему так часто
цитируются труды Международного суда как некий авторитетный источник, или почему
сам Международный суд, напротив, так редко цитирует труды других судов.
Иногда эту позицию Международного суда объясняют, исходя из ст. 38 его Статута.
Отсылка к «вспомогательным средствам» подтверждает, что решение, вынесенное в
ходе судебного разбирательства, может служить доказательством того, в чем смысл
толкуемого договора, чего требует обычай, или какие общие принципы права признаны
государствами. Однако ни старания позитивистов обосновать международное
обязательство согласием государств, ни ограничения, налагаемые положениями ст. 38 (в
общем так и не проясненными), не предотвратят использования решений, вынесенных
судебными и квазисудебными органами. Вечные усилия юристов- международников
найти юридические решения для спорных проблем, особенно которые были бы вынесены
органом, претендующим на беспристрастность, привели к тому, что многие суждения,
вынесенные такими органами, стали такой же частью правовой материи, как и другие
доказательства существования норм, как, например, обобщение практики государств и
мнения «самых квалифицированных авторов».
Конечно, учитывая трудность выяснения действительной практики государств,
выборочные примеры из этой практики, мнения судей, которые становятся все более
доступными благодаря Интернету, цитируются теперь чаще, чем юридические факты,
исходящие от государств. При этом решения, достигнутые в результате разрешения
международных споров, принимаются во внимание учеными чаще в том случае, если они
приняты именно судами, а не дипломатическими средствами. Конечно, нельзя не
принимать во внимание результаты урегулирования, достигнутые Генеральной
Ассамблеей или Советом Безопасности ООН, но в плане влияния на развитие
международного права эти результаты имеют гораздо меньшее значение, чем решения
судов. Традиционно роль судов подчеркивается в развитии правопорядка в странах
common law, однако в наше время пример Европейского Союза с его судами показывает,
что этот феномен возможен и между странами с разными правовыми системами.
В подавляющем большинстве случаев международного судебного разбирательства,
только в редких, совершенно очевидных ситуациях применение права судом к
определенному набору фактов бывает простым. В большинстве же случаев такое
применение невозможно без сложной и затратной по времени работы по установлению и
логическому выстраиванию фактов. Со временем, пишет, например. Л. Фуллер, такая
работа неизбежно ведет к развитию правовых норм, хотя бы уже потому, что ведет к
установлению тех фактов, которые можно считать относящимися к делу и которые
составляют материальную основу применения правовой нормы. Вообще, как считает Л.
Фуллер, судебная аргументация — это поиск и формулирование тех общих целей,
которые заложены в соответствующем договоре, и этот процесс может привести не
просто к демонстрации того, что следует из этих общих целей, но и разъяснению самих
этих целей [2,124].
Одна из трудностей анализируемой проблемы — отсутствие методики фиксации
влияния судебных решений на развитие международного права. Оно может быть совсем
не очевидным в течение долгого времени, поскольку ни стороны в решенном споре, ни
законодатели, ни те, кто принимает договоры, обычно не ссылаются напрямую ни на
какие судебные решения, и только в последующих судебных решениях можно увидеть
соответствующие ссылки. Анализ такого влияния делают чаще всего авторы книг, а также
адвокаты в документах, которые они готовят для суда. Правда, появление
международных уголовных трибуналов по бывшей Югославии и Руанде привлекло такое
большое внимание, что стал даже издаваться специальный журнал по международному
уголовному праву, анализирующий все, что в нем происходит. Тем не менее,
доктринальная разработка этих проблем в наше время настолько обширна, что позволяет
утверждать, что судебные решения оказывают влияние на: 1) материальное содержание
обязательств, включаемых в договоры, в тех случаях, когда соответствующий суд
специально занимается таким договором (например, Международный трибунал по
морскому праву в отношении Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.); 2) общее
международное право, в том числе договоры, не входящие прямо в компетенцию
международного судебного учреждения, обычное международное право, общие
принципы права и право международных организаций; 3) иные источники международных
обязательств (например, решения международных организаций); 4) национальное право,
относящееся к спору, представленному на разрешение.
Главная роль в этом процессе принадлежит международному суду, поскольку он
наделен компетенцией самого общего характера и вправе рассматривать споры,
касающиеся любых источников международных обязательств. Существует обширная
литература о вкладе Международного суда, от правил толкования договоров до
определения элементов обычного международного права. Хотя ст. 59 Статута
ограничивает обязательную силу решений Суда сторонами спора и только данным
спором, любое его решение, самое ясное или достаточно спорное, становится объектом
исследования судьями самого Международного суда и других судов на предмет
использования в других решениях и других судах. Например, весьма популярно среди
судей и юристов решение по делу Никарагуа, в котором Суд уделил много внимания
обычному праву и его соотношению с Уставом ООН; праву на применение силы и праву
на самооборону; концепции невмешательства и пределам коллективных контрмер,
предпринимаемым в ответ на действия, не достигающих квалификации «вооруженного
нападения» [1,52].
Вклад Международного суда в материальное международное право значителен, даже
в отношении таких богатых мелкими фактическими подробностями делах, как дела о
разграничении, которых на его рассмотрении было больше всего. Разрешение Судом
таких споров послужило и улаживанию специфических межгосударственных разногласий,
и развитию права. Немалую роль сыграли здесь и мнения судей, которые в некоторых
случаях позволяют подойти к толкованию международного права с новых позиций.
Заслугой Суда является и развитие права международных организаций путем вынесения
консультативных заключений. Иногда такие заключения носят обязательный характер в силу
определенного договора, например, по Конвенции о привилегиях и иммунитетах ООН. В целом
ряде своих заключений Суд сформулировал важные юридические принципы, составляющие
основу права международных организаций, в том числе концепцию правосубъектности
международных организаций, принципы толкования учредительных документов (принцип
эффективности, значение практики организации, концепцию подразумеваемых полномочий), а
также вопрос об объеме привилегий и иммунитетов организации и обязанности государств по
финансированию деятельности организации.
Хотя в упомянутых заключениях Суда речь идет прежде всего об Уставе ООН, многие
выводы применимы и к другим организациям. Следуя примеру Международного суда,
другие судебные учреждения, прежде всего административные трибунаты, занимались
развитием правовых норм относительно международной гражданской службы.
Обращает на себя внимание тот факт, что в развитии правовых концепций главную
роль сыграли не решения по конкретным делам, а консультативные заключения. В
принципе в учредительных документах некоторых других судебных учреждений также
предусмотрено право обращения за консультативными заключениями со стороны
международных организаций, но практика таких обращений не очень обширна. Можно
привести в качестве примера право Ассамблеи Международного органа по морскому дну
на обращение в Международный трибунал по морскому праву. Совет и Комиссия
европейских сообществ могут запрашивать консультации у Суда Европейского Союза;
некоторые органы Организации американских государств имеют право обращения в
Межамериканский суд по правам человека.
Неожиданно плодотворное использование консультативных заключений имеет место
в работе Экономического суда Содружества Независимых Государств. Этот Суд создан в
соответствии со ст. 5 Соглашения о мерах по обеспечению улучшения расчетов между
хозяйственными организациями стран — участниц СНГ от 15 мая 1992 г. Соглашение о
статусе Экономического суда СНГ и соответствующее Положение приняты 6 июля 1992 г.
В учредительные документы данного Суда введены некоторые положения, которые
могут парализовать его деятельность как независимого судебного органа. Так, судьи
могут быть отрешены от должности только собственным правительством «за
злоупотребление служебным положением», поэтому судьи лишены главного —
независимости. Кроме того, любое решение Суда может быть обжаловано в Пленум
Суда, который состоит кроме членов Суда также из председателей высших арбитражных
или хозяйственных судов государств-участников. Пленум принимает решения
консенсусом, поэтому Суд не может решать споры между государствами. И
действительно, за более чем 15 лет существования Экономическим судом принято
только 7 решений по разрешению споров между государствами.
Но этому Суду предоставлено право вынесения толковательных заключений. В этой
области Суд ведет довольно активную деятельность: таких заключений им вынесено
более 50, причем некоторые из них имеют большое значение для развития права СНГ,
например, толкование понятий «член СНГ» и «участник СНГ», понятия косвенного
налогообложения в законодательстве стран СНГ; порядок регулирования пенсионного
обеспечения военнослужащих и т.п. Таким образом, данная функция вышла в
Экономическом суде Содружества Независимых Государств на первый план и позволяет
ему участвовать в развитии регионального права.
Список литературы
1.
Мюллерсон Р.А. Решение Международного суда по делу Никарагуа прошв США и
международное право//Советский ежегодник международного права. 1987. - С.36-55.
2.
Фуллер Лон Л.. Мораль права / Лон Л. Фуллер; пер. с англ. Т. Даниловой под ред.
А. Куряева. — М.: ИРИСЭН,2007. - 308 с.
ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ СТАНОВЛЕНИЯ СИСТЕМЫ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВОСУДИЯ
Анварова Саодат Амирхоновна
магистрант 3-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско- Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел. +992918771103, e-mail: anvarova.saodat@yandex.ru
BASIC STAGES OF THE FORMATION OF THE SYSTEM OF INTERNATIONAL JUSTICE
Anvarova Saodat Amirkhonovna
3d year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
Tel +992918771103, e-mail: anvarova.saodat@yandex.ru
Аннотация. В настоящей статье проведен анализ процесса эволюции
международных судебных инстанций. В исторической ретроспективе рассмотрены
основные направления деятельности международного сообщества по созданию
международных судов в целях мирного разрешения споров государств.
Annotation. This article analyzes the evolution of international courts. In a historical
retrospective, the main areas of activity of the international community to create international
courts for the peaceful resolution of state disputes are considered.
Ключевые слова: Международный суд ООН, Комитет Красного Креста, Лига Наций,
конфликт, международный арбитраж.
Key words: UN International Court of Justice, Committee of the Red Cross, League of
Nations, conflict, international arbitration.
Международные судебные учреждения — это «продукт» XX века. Еще в XIX столетии
было бы трудно представить, что можно создать международное судебное учреждение.
Зарождение и развитие института использования независимых международных
органов для разрешения споров между суверенами не было изолировано от общего
развития международных отношений. Вплоть до XIX в. господствующим оставалось
убеждение в том, что война сохраняется как последнее средство международной
политики, хотя некоторые выдающиеся личности, как, например, основоположник
современного международного права Г. Гроций, высказывали идеи о том, что войну
лучше предотвращать [3,541].
Э. Ваттель писал: «Если ни одна из спорящих наций не найдет нужным отступиться от
своих прав или претензий, то естественное право, которое предписывает им мир,
согласие и милосердие, обязывает их применить самые мирные средства для
разрешения их разногласий» [1,405]. Таковыми он считал признаваемые и в наше время
действенными переговоры, посредничество и арбитраж, а также реторсии и репрессалии.
Причисление к мирным средствам реторсий и репрессалий, которые по сути являются
принудительными мерами, показывает, что насилие считалось вполне законной мерой
международных отношениях.
Уже в самом конце XIX в. немецкий юрист А.В. Гефтер писал: «Международные
споры вообще не имеют иной гарантии, кроме силы правового дела и фактического
могущества спорящих сторон. Последнее или крайнее средство, способное охранить
непризнаваемые или нарушаемые права, — это употребление силы с целью или простой
обороны, т.е. отражения наступления, или, напротив, нападения, чтобы получить
удовлетворение, в котором отказано» [2,203].
Но конец XIX в. — это время, когда разные народы стали осознавать свою
взаимосвязанность; шел активный поиск новых методов организации международных
отношений. Множились постоянные дипломатические представительства, но становилось
все более ясно, что дипломатических контактов недостаточно для обеспечения
эффективного функционирования всей международной системы, и появилась идея
проведения регулярных международных конференций как формы расширенной
дипломатии. Начало этому было положено еще Мирной Вестфальской конференцией
1648 г., которая завершила тридцати летнюю религиозную войну в Центральной Европе и
формально положила начало Европе, состоящей из национальных государств. Можно
назвать еще ряд конференций, которыми обычно заканчивались войны. Состоявшийся в
1856 г. (после Крымской войны) Парижский дипломатический конгресс отличался от своих
предшественников тем, что, приняв регулирование относительно закончившейся войны,
он принял некоторые обязательные положения на будущее. Так, в Мирный трактат была
включена ст. 8, которая предусматривала в случае споров между Турцией и другими
участниками трактата обращение спорящих сторон к участникам трактата за
посредничеством до момента обращения к силе. И тогда же появился Парижский
протокол № 23 от 14 апреля 1856 г. — один из первых международных договоров,
зафиксировавший обязательство, «чтобы государства, между которыми возникли бы
серьезные несогласия, обращались, прежде чем взяться за оружие, к добрым услугам
дружественной державы». Далее указывалось, что под «добрыми услугами» следует
понимать «посредничество» [6,369].
Берлинская конференция 1871 г. завершила франко-прусскую войну, а конференции
1884-1885 г. занимались балканским урегулированием.
Эти конференции составили некую прелюдию учреждению постоянно действующих
международных институтов, поскольку стало ясно, что таких почти случайных
конференций в современных условиях недостаточно: они только отсрочивали
разрешение действительного противоречия, лежащего в основе враждебных, вплоть до
войны, отношений между государствами.
В данный период произошло важное для международного права событие-был создан
Комитет Красного Креста Анри Дюнаном. Международное сообщество осознало, что
необходимо находить новые способы кооперации на многосторонней основе.
Межгосударственные международные организации стали первоначально возникать в
тех случаях, когда было удобно или выгодно установить непосредственную связь между
административными или исполнительными органами разных государств для решения
конкретных задач. Так возникли смешанные комиссии по рекам Рейн и Дунай, а позднее
для других рек Центральной Европы. Успешность их деятельности послужила
основанием для образования более широких административных союзов. Так, в 1865 г.
был создан Международный телеграфный союз, который в 1934 г. был переименован в
Международный союз электросвязи и под этим именем функционирует до сих пор, 9 лет
спустя — Всемирный почтовый союз.
Вся вторая половина XIX в. отмечена ростом числа таких административных союзов
— в области транспорта, связи, здравоохранения и экономического сотрудничества. Эти
ограниченного масштаба организации подготовили почву для перехода к сотрудничеству
в рамках широкомасштабных по числу участников и по объему решаемых задач
организаций.
Первым практическим примером международного арбитража в истории обычно
называют дело о с у д н е « А л а б а м а » . Арбитраж в составе короля Италии, президента
Швейцарской конфедерации и императора Бразилии был учрежден в силу
Вашингтонского договора 1871 г. Спорящими сторонами в нем были США, которые вели
гражданскую войну против южных штатов, и Великобритания, которую США обвиняли в
нарушении нейтралитета, выразившемся в том, что Великобритания не препятствовала
постройке для конфедератов военного корабля «Алабама». Примечательно, что США
обвиняли Великобританию в неправомерном, по их мнению, признанию Конфедерации
южных штатов в качестве воюющей стороны, что составляло вмешательство в их
внутренние дела. Впрочем, на рассмотрение арбитража был представлен только вопрос
о нарушении Великобританией нейтралитета. Арбитраж решил, что Великобритания
действительно нарушила нейтралитет тем, что не приняла эффективных мер,
противодействующих постройке корабля. В процессе рассмотрения этого спора Англия
оправдывалась тем, что в ее законодательстве нет нормы об обязанности третьего
государства соблюдать нейтралитет. Арбитраж тогда не принял этот довод во внимание,
заявив, что национальное законодательство не освобождает государство от его
международного обязательства. Великобритания была признана нарушившей
международное право и присуждена к выплате крупной компенсации за ущерб,
нанесенный кораблем «Алабама»8Moore J.B. International Arbitrations. Washington. DC,
1898. Vol. 1. P. 495..
После данного прецедента международное сообщество осознало, что подобный
механизм
разрешения
спора
является
очень
эффективной
альтернативой
дорогостоящим конфликтам.
Нарастание пацифистских настроений привело к созыву Гаагских конференций 1899 и
1907 гг. Эти конференции в числе других очень значительных шагов приняли, после
множества острых дебатов, решение об учреждении Постоянной палаты третейского суда
и формировании кодекса арбитражной процедуры.
Постоянная палата третейского суда — это не суд в общепринятом смысле. Он
представляет собой скорее просто список, из которого государства могут выбирать
арбитров, секретариат и кодекс арбитражного процесса. Таким образом, хотя Палата
называется «постоянный суд», это в сущности средство для формирования арбитражей
ad hoc. Новый арбитражный суд занят центр внимания, и большая часть спорных дел
разрешалась именно с его помощью. В промежуток времени между его созданием и
началом Первой мировой войны (примерно семь лет) в него было передано 17 дел.
Постоянная палата третейского суда существует и активно действует до сих пор.
Во время второй Гаагской конференции, в 1907 г., была принята Конвенция об
учреждении Международного призового суда, т.е. суда, который бы специально
занимался спорами между воюющими и нейтральными государствами, в особенности
связанными с захватами судов на море. Это был шаг, скорее завершающий
средневековый период в развитии международного права, чем обращенный в будущее.
Призовое право было широко распространено в Средние века и еще практиковалось в
XVII и XVIII веках, особенно в Англии и Франции. Но уже в 1856 г. Парижская декларация
о морской войне (первый международный договор о праве войны на море) запретила
захват нейтральных судов, и в ней не было ни слова о призовом праве и призовых судах.
Поэтому неудивительно, что Конвенция о Международном призовом суде не была
ратифицирована и не вступила в силу.
Крупный специалист в области международного правосудия М. Хадсон, основной
автор статутов Постоянной палаты международного правосудия и Международного суда
ООН, признавая возможность создания самых разнообразных международных судов,
решительно отрицал перспективы призовых судов. Он писал: «Поскольку теперь речь
идет о серьезной попытке объявить войну вне закона, едва ли будет терпимо такое
положение, при котором право морской войны будет развиваться от прецедента к
прецеденту; перемещение центров внимания и интересов, имевшее место за последнее
время, дает основание думать, что в этом отношении невозможен возврат к атмосфере
Гаагской конференции 1907 г.» [5,226].
Одна из деклараций, принятых на Второй Гаагской конференции, ознаменована
введением в мировую практику идеи обязательного арбитража: в ней было сказано, что
арбитражное разбирательство, если стороны дали на него согласие заблаговременно,
может начать действовать по заявлению лишь одной стороны в споре, а вторая обязана
согласиться на это.
В ходе Второй конференции началась подготовка к созданию Всемирного суда: были
приняты документы об учреждении Арбитражного суда; окончательное принятие
планировалось на следующей Гаагской конференции в 1915 г., но Первая мировая война
разрушила эти планы.
События, происходившие в Гааге, отозвались на американском континенте. В 1907 г.
пятью Центральноамериканскими государствами был создан Центральноамериканский
суд. Он начал свою работу в 1908 г. и продолжал действовать 10 лет. Его юрисдикция
распространялась не только на межгосударственные споры, но и на жалобы индивидов
против правительства любого государства- участника на нарушение норм
международного права. В конце концов деятельность Суда стала невозможной: в мире
еще не созрела обстановка для такого амбициозного предприятия, но его опыт был
использован при разработке Статута Постоянной палаты международного правосудия
уже после Первой мировой войны.
Разрушения и бедствия, причиненные Первой мировой войной, придали новый импульс
призывам к мирному улаживанию международных отношений и к переходу от мировой
системы, основанной на силе, к системе, основанной на господстве права. Логичным
мероприятием для осуществления таких идей было создание межгосударственной
организации с широкими полномочиями, особенно в области предупреждения и прекращения
войн. Во время подведения итогов Первой мировой войны на Парижской мирной конференции
1919 г. было предложено создать универсальную международную организацию — Лигу Наций
и включить в состав ее органов суд. Тогда времени на это не хватило, и создание суда было
отложено на будущее.
В 1920 г. Совет Лит Наций сформировал Комитет из десяти юристов для подготовки
документов суда. Все юристы участвовали в Гаагской конференции 1907 г., поэтому они
были вполне осведомлены обо всех идеях и представляли пути решения поставленной
задачи. В декабре 1920 г. для подписания и ратификации был представлен Протокол
подписания Статута Постоянной палаты международного правосудия. С формальной
точки зрения Протокол не имел связи с Пактом Лиги Наций, и Палата быта учреждена как
независимый международный судебный орган, к которому Лига быта вправе лишь
обращаться по некоторым вопросам. Палата находилась в Гааге, в то время как штабквартирой Лиги Наций быта Женева.
Палату и Лигу связывало несколько моментов: выборы судей осуществлялись
Советом и Ассамблеей Лиги; денежное содержание членов Палаты и секретаря
выплачиваюсь Лигой, как и расходы на содержание Палаты; Совет и Ассамблея Лиги
были уполномочены запрашивать консультативные заключения Палаты; Генеральный
секретарь Лиги был депозитарием Протокола подписания и других документов Палаты.
В основе создания Постоянной палаты международного правосудия лежала надежда
на то, что использование судебного разрешения споров станет эффективным методом
устранения потенциально опасных точек напряжения между государствами и
стабилизации обстановки в мире. Точкой опоры ППМП была ст. 14 Пакта Лиги Наций,
дополненная в 1920 г. Статутом ППМП; был создан правовой режим международного
судебного разбирательства, действующий до сих пор.
15 февраля 1922 г. Палата официально начала свою деятельность. Ее первым делом
было вынесение консультативного заключения относительно назначения рабочих в
делегацию Нидерландов на 3-ю сессию Международной конференции труда. Постоянная
палата международного правосудия прекратила свою деятельность вскоре после начала
Второй мировой войны, хотя формально продолжала существовать до 18 апреля 1946 г.,
пока не была заменена Международным судом ООН.
Международный суд ООН был организован в значительной степени как отражение
Постоянной палаты международного правосудия, он является ее преемником и
продолжением. Это означает, что основная форма международного судебного
учреждения была найдена. Дальнейшее развитие шло по пути конкретизации и
уточнения.
Список литературы
1. Ваттель Э. Право народов или Принципы естественного права, применяемые к
поведению и делам наций и суверенов / Эмер де Ваттель. – М.: Госюриздат, 1960. – 720 с.
2. Европейское международное право / [Соч.] А.В. Гефтера, проф. Берл. ун-та; С изм. и
доп., сдел. для рус. пер. авт. и предисл. проф. С.-Петерб. ун-та Ф.Ф. Мартенса; Пер. бар. К.
Таубе. - Санкт-Петербург : тип. В. Безобразова и К°, 1880. - 619 с.
3. Гроций Г. О праве войны и мира: Репринт с изд. 1956 г. – М.: Ладомир, 1994. – 868 с.
4. Менли О. Хадсон. Международные суды в прошлом и будущем / Пер. с англ. Ф.Е.
Богомольной; под ред. С.Б. Крылова. М., 1947. – 391c.
5. Мур Д.Б. Международный арбитраж. Вашингтон. 1898. - 2886c.
6. Право и мир в международных отношениях: Сборник статей / Составленный под
редакцией Проф. гр. Л.А. Камаровского и П.М. Богаевского. – М.: Издание магазина «Книжное
Дело», 1899. – 545 с.
ЗАЩИТА ПРАВ ДЕТЕЙ В ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ РЕСПУБЛИКИ ТАДЖИКИСТАН
Ахмедова Нилуфар Дилмуродовна
магистрант 2-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республики Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.:555511712, e-mail: nilufarxx96@mail.ru
PROTECTION OF CHILDREN'S RIGHTS IN THE LEGISLATION OF THE REPUBLIC OF
TAJIKISTAN
Ahmedova Nilufar Dilmurodovna
2nd year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str, 30
tel.:555511712, e-mail: nilufarxx96@mail.ru
Аннотация. В контексте данной статьи содержится анализ законодательства
Республики Таджикистан о защите прав детей. Исследованы основные механизмы по
защите прав детей. Рассмотрены основные пути совершенствования актов и механизмов
государства по защите пав детей.
Annotation. In the context of this article, an analysis of the legislation of the Republic of
Tajikistan on the protection of children's rights is provided. The basic mechanisms for protecting
the rights of children are investigated. The main ways to improve the acts and mechanisms of
the state for the protection of children.
Ключевые слова: законодательство о защите прав детей, права детей, прав и
законные интересы ребенка.
Keywords: legislation on the protection of children's rights, children's rights, rights and
legitimate interests of the child.
Права человека являются естественной принадлежностью, неотъемлемым свойством
каждого члена общества с момента его рождения. Именно благодаря осуществлению
прав и свобод проявляется уникальность личности, раскрываются творческие
способности и возможности каждого человека, что решающим образом сказывается на
развитии общества.
Cовременный период развития международных отношений и мировой политики
представляет собой фундамент для построения политической системы защиты прав
человека и отдельных групп людей, среди которых наиболее важное место занимают
дети. Cфера защиты прав ребенка вошла в состав глобальных проблем современного
цивилизационного развития наряду с вопросами экономики, информатизации, экологии и
безопасности.
Конституция Республики Таджикистан, провозглашая человека, его права и свободы
высшей ценностью, не делает различий между взрослыми и детьми. Все граждане в
равноправной мере имеют достоинство, что является ядром прав личности. Государство
осуществляет реализацию обязанности, возложенной на него ст. 5 Конституции РТ,
признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина [1]. Однако
отметим, что без разработки и принятия соответствующей нормативно-правовой базы
немыслимо государственное управление сферы защиты прав и законных интересов
несовершеннолетних. Современное законодательство о защите прав детей представляет
собой совокупность норм, регулирующих права, обязанности, гарантии и ответственность
детей во всех сферах их жизнедеятельности. Значимую роль в решении вопросов,
касающихся защиты прав детей в РТ, играет их нормативно-правовое регулирование.
Исходя из этого, для решения вопросов защиты прав детей в РТ сформирована система
законодательства, представляющая совокупность определенных норм с учетом их
целостности и дифференциации. В совокупности данная система заключена в различных
правовых нормативных актах и образует действующее национальное законодательство о
правах детей. Под национальным законодательством подразумевается не только
законодательные акты, но и иные нормативные акты, содержащие нормы, так или иначе
регламентирующие правоотношения в сфере реализации и защиты прав детей. Отсюда
следует, что эти нормы могут быть закреплены как в законах, так и в подзаконных
нормативных актах. Чем больше юридическая сила нормативного акта, тем выше его
положение в системе действующего законодательства.
Республика Таджикистан заинтересовано в осуществлении защиты прав и интересов
детей. Одной из гарантий осуществления данной защиты является правовое
регулирование этой проблемы.
На современном этапе государственного строительства РТ права детей
осуществляются и защищаются Конституцией РТ, многими отраслевыми кодексами,
законами РТ: «Об образовании», «О социальной защите инвалидов», «О дополнительном
образовании», «Об ответственности родителей за обучение и воспитание детей» и
другими нормативно-правовыми актами.
На территории Республики Таджикистан существует так называемый закон «О
защите прав ребенка» принятый 18 марта 1915 г. Настоящий Закон определяет
правовые основы защиты прав ребенка и государственную гарантию их реализации в
Республике Таджикистан. Законодательство Республики Таджикистан о защите прав
ребенка основывается на Конституции Республики Таджикистан и состоит из настоящего
Закона, других нормативных правовых актов Республики Таджикистан, а также
международных правовых актов, признанных Таджикистаном[4].
Цель государственной политики по защите прав ребенка состоит из:
- обеспечения прав и законных интересов ребенка и недопущения их дискриминации;
- упрочения основных гарантий прав и законных интересов ребенка, а также
восстановления этих прав в случае их нарушения;
- формирования правовых основ гарантий прав и законных интересов ребенка;
- содействия физическому, интеллектуальному, духовному также нравственному
формированию детей, его обучения в духе патриотизма, высокого чувства
гражданственности также дружелюбия;
- государственной поддержки, полного государственного материального и
социального обеспечения детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей;
- обеспечения целенаправленной деятельности по формированию мировоззрения и
правовой культуры ребенка;
-формирования требуемых обстоятельств с целью обучения детей-сирот также
ребенка, оставшихся без попечения родителей, с стороны патронажной семьи
(воспитателя)[4].
Конституция Республики Таджикистан как основной закон, которая провозгласила,
что семья, как основа общества, находится под защитой государства[1]. Также, под
особой защитой и покровительством государства находится ребенок (статьи 33 - 34).
Члены семьи являются субъектами семейно-правовых отношений и обладают
определенными правами и обязанностями. Конституция Республики Таджикистан (статья
34) установила основополагающий принцип, по которому родители ответственны за
воспитание детей, то есть определила защиту прав и интересов детей.
Конституционные нормы, связанные с воспитанием и содержанием детей, имеют
своё практическое воплощение в семейном законодательстве. Принятый 13 ноября 1998
года новый Семейный кодекс Республики Таджикистан (далее - СК РТ) в определенной
степени совершенствует нормы, связанные с защитой прав и интересов детей[2].
Защита прав и интересов ребенка считается одной из гарантий реализации прав и
обязанностей в семейно-правовых отношениях. Усовершенствование семейного
законодательство республики содействует расширению способности защиты прав и
интересов ребенка.
Правовая защита самостоятельно осуществляется в конкретных случаях, когда
нарушаются права и интересы участников семейно-правовых отношений, в особенности
детей.
Защита прав и интересов детей осуществляется установленными законодательством
способами. Она исполняется с применением конкретных средств как судебными, так и
административными органами. Преимущественно защита осуществляется судом.
Закон РТ «Об образовании» обладает немаловажным значением при регулировании
вопросов защиты прав и интересов детей[3]. Но необходимо отметить, что данный закон
имеет и свои явные изъяны. Например, телесные наказания напрямую не запрещены на
законодательном уровне республики, хотя данный вид наказаний рассматривается в
международном праве как часть запрета на применение пыток и других жестоких и
бесчеловечных видов обращения и наказания. В силу того, что дисциплинарные
наказания не запрещены законодательством Таджикистана, подобное используется как
одним из видов наказания в закрытых учреждениях для детей и допускается
администрацией учреждения. Закон «Об образовании» допускает исключение учащегося,
достигшего 15-ти лет, за систематические противоправные действия и грубые нарушения
устава образовательного учреждения. При этом в законе не закреплено исчерпывающее
количество случаев, когда подобное может быть использовано. В положении об
общеобразовательной школе также единственный вид наказания – исключение, которое
может быть произведено за нежелание продолжать учебу, неоднократное нарушение
порядка и правил деятельности коллектива, допущение недостойных поступков, а также
нанесение материального ущерба школе.
Конституция РТ гарантирует права и свободы каждого независимо от его
национальности, расы, пола, языка, вероисповедания, политических убеждений,
образования, социального и имущественного положения (ст. 17). Каждый имеет право на
жизнь (ст. 18). В стране за последние годы принят достаточно широкий круг правовых
актов, обеспечивающих права детей. Это нормативно-правовые документы общего
характера, содержащие нормы, гарантирующие соблюдение прав и интересов семьи и
детей. Механизм защиты прав ребенка в Таджикистане недостаточно эффективно
действует по двум причинам. Первая состоит в том, что в различных отраслях права
(конституционном, гражданском, семейном, административном, уголовном и др.)
существует огромный массив нормативных актов, так или иначе связанных с
регулированием прав ребенка, в то же время слабо развита межотраслевая связь. Это
препятствует совершенствованию правового регулирования восполнению недостатков и
преодолениюколлизий. Вторая причина состоит в нехватке взаимодействия среди
органов государства. Данные вопросы должны решать сообща органы службы занятости
и социальной защиты населения, органы управления образованием и здравоохранением,
органы по делам молодежи, органы внутренних дел.
Список литературы:
1. Конституция Республики Таджикистан (в редакции закона от 22.06.2003г.) ).
[Электронный ресурс] URL: http://www.prokuratura.tj/ru/legislation/the-constitution-of-therepublic-of-tajikistan.html (дата обращения 11.06.2019г.)
2. Семейный Кодекс РТ (принят Законом Республики Таджикистан от 13 ноября
1998 года № 682) (с изменениями и дополнениями по состоянию на 24.02.2017 г.).
[Электронный ресурс] URL: https://online.zakon.kz/document/?doc_id=30445181 (дата
обращения 11.06.2019г.)
3. Закон Республики Таджикистан от 22 июля 2013 года №1004 «Об образовании»
[Электронный ресурс] URL: http://base.spinform.ru/show_doc.fwx?rgn=61988 (дата
обращения 11.06.2019г.)
4. Закон Республики Таджикистан от 18 марта 2015 года №1196 «О защите прав
ребенка» (в редакции закона Республики Таджикистан от 02.01.2018 г. №1489)
[Электронный ресурс] URL: http://base.spinform.ru/show_doc.fwx?rgn=74545 (дата
обращения 11.06.2019г.)
ПРАВОВЫЕ ИНСТРУМЕНТЫ В БОРЬБЕ С ТОРГОВЛЕЙ ЛЮДЬМИ
Давлатова Мохира Хакимжоновна
магистрант 2-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско- Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел. +992550250606, e-mail: madina_davlyatov@mail.ru
LEGAL INSTRUMENTS IN THE FIGHT AGAINST HUMAN TRAFFICKING
Davlatova Mohira Khakimjonovna
nd
2 year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, ul. M. Tursunzadeh, 30
Tel. +992550250606, e-mail: madina_davlyatov@mail.ru
Аннотация. В данной статье рассмотрена проблема торговли людьми в
современном мире, указаны некоторые всеобщие и региональные правовые инструменты
и механизмы, регламентирующие вопросы борьбы с торговлей людьми.
Annotation. This article considers the problem of human trafficking in the modern world,
defines some universal and regional legal instruments and mechanisms governing the fight
against human trafficking.
Ключевые слова: торговля людьми, транснациональная организованная
преступность, трафик, правовые инструменты, регион СНГ.
Keywords: human trafficking, transnational organized crime, human trafficking, legal
instruments, CIS region.
В современном мире, среди угроз безопасности всех уровней, особо выделяется
трафик людей, приобретший глобальный характер в последние десятилетия.
Прежде всего, трафик людей является транснациональным и самым тесным
образом он связан с международной организованной преступностью и нарушениями прав
и свобод человека. Глобальная природа трафика людей, как вызов нормам современной
цивилизации, требует глобальной реакции международных организаций, международного
сообщества, абсолютно всех государств мира и, конечно же, гражданского сектора.
В наши дни мировое сообщество очень продвинулось в понимании природы,
масштабов и преступного характера трафика людей и предприняло ряд серьёзных
политико-правовых мер в целях его предупреждения, подавления, пресечения и
наказания. Солируют в данном процессе универсальные международные организации, в
первую очередь-это система ООН и Международная организация по миграции (МОМ). В
их документах конкретно выражена политическая воля государств-членов, общими
силами скоординировано противодействие современному рабству.
Торговля людьми - это современная форма рабства, сопровождающаяся самым
грубейшим, циничным и жестоким нарушением фундаментальных прав и свобод человека,
который становится объектом манипулирования. Людей насильно перевозят через границу,
принуждают к труду, ставят в долговую зависимость, лишают свободы передвижения, над
ними совершается физическое, сексуальное и психологическое насилие.
В основе данного преступления лежит бедность, безработица, дешевизна труда,
неграмотность, уязвимость жертв трафика. Хотелось бы отметить, что особая уязвимость
жертв трафика зарождается на почве бедности и социальной маргинализации, если можно так
выразиться. Эта уязвимость позволяет преступникам в данной сфере, изначально
устанавливать контроль над своей жертвой и успешно поддерживать его в последующем.
Проблема торговли людьми привлекла внимание международного сообщества
ещё в 90-е годы ХХ века. Многие государства и их граждане озабочены масштабами
данного вида преступной деятельности и ростом организованной преступности, которая
получает значительные финансовые средства за счёт этого вида преступлений. Торговля
людьми, по размеру получаемой прибыли, стоит следом за наркоторговлей и незаконной
торговлей оружием. Противодействие торговле людьми на сегодняшний день является
одной из актуальных проблем во всем мире.
Нормы универсальных международных организаций охватывают важнейшие
аспекты указанной преступной деятельности, включая дефиницию понятий, таких как:
«траффик людей», «трансграничная организованная преступность», стандарты
идентификации жертв траффика, их защиты, криминализацию, т. е. уголовное
преследование и наказание траффика, запрещение криминализации жертв траффика в
связи с их статусом как объектов принуждения, обмана и злоупотреблений со стороны
преступников. Даже несмотря на некоторые пробелы документов, они всё же означают
крупный прорыв в понимании феномена трафика, в разработке стратегии и тактики
борьбы с ним. Процесс ратификации международных документов по торговле людьми
приобрёл в современном мире необратимый характер. Ныне подавляющее число стран
мира является участниками этих документов, что возлагает на них серьёзные
международные обязательства.
Мировое сообщество разработало правовой инструментарий для противодействия
торговле людьми, включая Протокол о предупреждении и пресечении торговли людьми,
особенно женщинами и детьми, и наказании за неё, дополняющий Конвенцию ООН
против транснациональной организованной преступности, и Конвенцию Совета Европы о
противодействии торговле людьми. Эти юридически обязывающие инструменты
дополнены политическими обязательствами по борьбе с торговлей людьми, принятыми
государствами-участниками ОБСЕ, такими как План действий ОБСЕ по борьбе с
торговлей людьми 2003 года и ряд Решений, одобренных на встречах Министров
иностранных дел ОБСЕ. К числу инструментов, принятых в рамках Содружества
независимых государств, следует отнести Программу сотрудничества государствучастников СНГ по борьбе с торговлей людьми на 2011-2013 годы и модельное
законодательство СНГ. [2,3]
Основными универсальными международно-правовыми актами в сфере
противодействия торговле людьми в рамках Организации Объединенных Наций являются:
Всеобщая декларация прав человека, а главными современными первоисточниками являются:
Протокол № 2 «О предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и
детьми, и наказании за нее», дополняющий Конвенцию ООН против транснациональной
организованной преступности (принят резолюцией 55/25 Генеральной Ассамблеи ООН 15
ноября 2000 г.); Конвенция относительно рабства от 25 сентября 1926 г., с изменениями,
внесенными протоколом от 7 декабря 1953 г.; Конвенция от 21 марта 1950 года. «О борьбе с
торговлей людьми и с эксплуатацией проституции третьими лицами»; Дополнительная
конвенция от 7 сентября 1956 г. «Об упразднении рабства, работорговли и институтов и
обычаев, сходных с рабством». К данным международно-правовым инструментам
обращаются страны для выработки собственных стратегий и трансформации требований
Протокола во внутреннее законодательство, формирования основ региональной,
национальной политики и определения направлений международного сотрудничества в
борьбе с торговлей людьми.
Конвенция против транснациональной организованной преступности и
дополняющий ее Протокол «О предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно
женщинами и детьми, и наказании за нее» содержит универсальные принципы, которые
нацелены на борьбу с транснациональной организованной преступностью и
устанавливает минимальные стандарты, которых должны придерживаться государстваучастники данных международных договоров, принимая во внимание, что государства
вправе применять и более строгие меры по наказанию виновных. [4,137]
В странах-участницах Содружества Независимых Государств прослеживается
положительная динамика в борьбе с торговлей людьми и осуществлению конкретных
практических мероприятий в рамках реализации национальных планов и имплементации
положений, основополагающих международно-правовых актов по противодействию
торговле людьми в их национальное законодательство.
Так, государства-участники СНГ будучи обеспокоены масштабами и тенденциями
развития торговли людьми, органами и тканями человека, стремились обеспечить
надёжную защиту от посягательств на жизнь и здоровье, права и свободы, честь и
достоинство человека, в особенности женщин и детей, подписали Соглашение о
сотрудничестве государств-участников Содружества Независимых Государств в борьбе с
торговлей людьми, органами и тканями человека 25 ноября 2005 года.[3]
28 ноября 2006 года главы восьми стран СНГ (Азербайджанская Республика,
Республика Армения, Республика Беларусь, Республика Казахстан, Кыргызская
Республика, Российская Федерация, Республика Таджикистан, Украина) приняли
Программу сотрудничества государств – участников Содружества Независимых
Государств в борьбе с торговлей людьми на 2007 – 2010 годы. Программой
предусмотрено следующее:
расширение и укрепление международно-правовой базы сотрудничества;
совершенствование и гармонизация национального законодательства;
проведение
согласованных
процессуальных
действий,
профилактических,
оперативно-розыскных мероприятий и специальных операций;
информационное и научное обеспечение сотрудничества;
последовательная реализация положений основополагающих документов ООН в
данной области;
сотрудничество в подготовке кадров и повышении квалификации специалистов.
Также были приняты проекты модельных законов «О противодействии торговле
людьми» и « Об оказании помощи жертвам торговли людьми» и ряд других правовых
актов в указанной сфере.[1]
Следует
отметить,
что
эффективность
противодействия
данному
транснациональному преступлению, т.е. торговле людьми, может быть достигнута только
при тесном взаимодействии государств в рамках сотрудничества с международными и
неправительственными организациями, совместной разработке новых международноправовых актов, соответствующих современным реалиям и нацеленных на углубление
сотрудничества в борьбе с этим явлением, имплементации в национальное
законодательство нормативно-правовых актов на основе универсальных и региональных
договоров, составляющих основу борьбы с торговлей людьми, с привлечением к
уголовной ответственности лиц, занятых в торговле людьми, а также принятии
конкретных мер по реабилитации, социальной адаптации в общество жертв данного
преступления и дополнительных усилий по пресечению и искоренению данной торговли
как явления в целом.
Список литературы
1. Протокол о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно
женщинами и детьми, и наказании за нее, дополняющий Конвенцию Организации
Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности от 15
ноября
2000
г.
[Электронный
ресурс].
Режим
доступа:
https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/protocol1.shtml (дата обращения:
10.11.2019)
2. Киютин В. Г. К 46 Глобальный трафик людей в «свете рампы»: вызовы –
решения. - Б., 2014 - 160 с.
3. Программa сотрудничества государств-участников Содружества Независимых
Государств в борьбе с торговлей людьми на 2007-2010 годы от 28 ноября 2006 г.
[Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://adilet.zan.kz/rus/docs/H060000338 (дата
обращения: 10.11.2019)
4. Чёрный
А.М.
Международно-правовые и
национальные
инструменты
предупреждения торговли людьми // Вестник Саратовской государственной юридической
академии № 5- (112) -2016 – С. 136-141.
ЗАЩИТА ПРАВ ТРУДЯЩИХСЯ-МИГРАНТОВ И ЧЛЕНОВ ИХ СЕМЕЙ В РАМКАХ
СОДРУЖЕСТВА НЕЗАВИСИМЫХ ГОСУДАРСТВ
Давлатов Хизр Хакимович
аспирант 3-го года обучения кафедры международного права юридического
института
Российский университет дружбы народов
117198, Российская Федерация, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, 6
Тел. (+992)900900984, e-mail: davlatov.khizr@yandex.ru
PROTECTION OF THE RIGHTS OF MIGRANT WORKERS AND MEMBERS OF THEIR
FAMILIES WITHIN THE FRAMEWORK OF THE COMMONWEALTH OF INDEPENDENT
STATES
Davlatov Khizr Khakimovich
3rd year graduate student of the department of international law
law institute Peoples' Friendship University of Russia
117198, Russian Federation, Moscow, st. Miklouho-Maclay, 6
Tel (+992) 900900984, e-mail: davlatov.khizr@yandex.ru
Аннотация. В настоящей статьей проанализированы основные положения
региональных соглашений принятых в рамках Содружества Независимых Государств в
области защиты прав трудящихся-мигрантов. В статье сделан акцент на выявление
понятия трудящийся-мигрант с точки зрения международных договоров.
Annotation. This article analyzes the main provisions of regional agreements adopted
within the framework of the Commonwealth of Independent States in the field of protecting the
rights of migrant workers. The article focuses on identifying the concept of a migrant worker in
terms of international treaties.
Ключевые слова: права мигрантов, СНГ, ООН, беженцы, государство-пребывание.
Keywords: rights of migrants, CIS, UN, refugees, host state.
Распад СССР обусловил процесс последующей интеграции ряда постсоветских
стран в рамках различных международных организаций. Не последнюю роль в данном
вопросе сыграла деятельность Содружество Независимых Государств (далее СНГ).
Отсутствие ранее существовавших механизмов взаимодействия на всесоюзном уровне
породили проблемы в различных областях жизнедеятельности, в том числе, это
утверждение относится к проблеме миграции.
Как справедливо отмечает Киселева Е.В., проблемы в сфере регулирования
миграции, возникшие после распада Союза, были связаны с отсутствием
скоординированной между бывшими республиками миграционной политики, увеличением
неконтролируемых перемещений бывших союзных граждан. Ощутимым фактором роста
миграции на постсоветском пространстве стало, главным образом, различие в уровне
социально-экономического развития бывших республик [2,252].
Республика Таджикистан как самостоятельный субъект международного права с
момента обретения государственной независимости начал активно выстраивать свою
миграционную политику как на национальном, так и в рамках региональных организаций.
Роль СНГ, как международной площадки для сотрудничества в области регулирования
миграционных процессов, была достаточно велика и остается таковой по сей день.
Республика Таджикистан является участницей ряда многосторонних соглашений СНГ,
направленных на защиту прав трудящихся-мигрантов и членов их семей.
Первые шаги по закреплению прав трудящихся-мигрантов в рамках СНГ были
предприняты еще на первых этапах деятельности данной организации с принятием
Соглашения
о
сотрудничестве
в
области
трудовой
миграции
и социальной защиты трудящихся-мигрантов от 15 апреля 1994г. (Далее
Соглашение СНГ 1994г.). Соглашение вступило в силу 11 августа 1995 года.
Соглашение СНГ 1994г., регулирует основные направления сотрудничества
государств в области трудовой деятельности и социальной защиты трудящихсямигрантов и членов их семей, которые постоянно проживают на территории одного из
государств-участников договора, гражданами которого они не являются.
В Соглашении СНГ 1994г., отмечается, что ее положения не распространяются на:
a) беженцев и вынужденных переселенцев;
b) представителей свободных профессий и артистов, въехавших на короткий срок;
c) лиц, приезжающих специально с целью получения образования.
Принятие Соглашения СНГ 1994г., можно считать положительным не только с точки
зрения закрепления прав трудящихся-мигрантов, но и с позиции введения новых
терминов в региональных договорах СНГ в области миграции. Впервые было
закреплено понятие "трудящийся-мигрант (или работник)". По смыслу Соглашения
1994г., это лицо, постоянно проживающее на территории Стороны выезда, которое на
законном основании занимается оплачиваемой деятельностью в Стороне
трудоустройства. Также в тексте Соглашения СНГ 1994г., содержится определение
понятия членов семьи мигранта, под которыми подразумевается лицо, состоящее в
браке с трудящимся-мигрантом, а также находящиеся на иждивении дети и другие лица,
которые признаются членами семьи в соответствии с применяемым законодательством
Стороны трудоустройства. Помимо вышеуказанных понятий раскрываются такие как,
«работодатель (наниматель)», «Сторона выезда», «Сторона трудоустройства»,
«Полномочные органы» и «условия труда» (ст.2).
Стороны Соглашения СНГ 1994г., признают (без легализации) дипломы,
свидетельства об образовании, соответствующие документы о присвоении звания,
разряда, квалификации и другие необходимые для осуществления трудовой
деятельности документы трудящихся-мигрантов (ст.4.). Также текст соглашения
закрепляет положение, согласно которому трудовая деятельность работника
оформляется трудовым договором, заключенным с работодателем на государственном
языке страны, где трудящийся-мигрант трудоустраивается и на русском языке (ст.6).
Стороны соглашения не должны допускать двойного налогообложения заработанных
трудящимися-мигрантами денежных средств (ст.7). В случае смерти трудящегосямигранта все обязанности по перевозке тела и личного имущества умершего переходят
к его работодателю. Работодатель в данном случае, кроме того, что несет все
необходимые затраты, должен проинформировать дипломатическое представительство
страны гражданства трудящегося-мигранта о факте его смерти (ст.12).
В целом, Соглашение СНГ 1994г. можно охарактеризовать как один из
многосторонних актов регионального характера, который впервые на уровне СНГ
закрепил права трудящихся-мигрантов и заложил основу для дальнейшего
совершенствования международно-правовых актов в данной области.
Следующим значимым шагом в деле закрепления и дальнейшего урегулирования
прав трудящихся - мигрантов и членов их семей сыграла Конвенция о правовом
статусе трудящихся-мигрантов и членов их семей государств – участников
Содружества Независимых Государств от 14 ноября 2008 г. (Далее Конвенция СНГ
2008г.).
В отличие от Соглашения о сотрудничестве в области трудовой миграции и
социальной защиты трудящихся-мигрантов от 15 апреля 1994г., Конвенция СНГ 2008г.,
регулирует более широкий спектр вопросов в области прав трудящихся-мигрантов.
Конвенция СНГ 2008г., вобрала в себя все термины, которые были закреплены
еще в Соглашение СНГ 1994г., однако разработчики данного акта пошли еще дальше и
расширили терминологический аппарат, закрепив новые определения, которые не были
отражены до этого в подобных источниках на уровне СНГ.
Среди подобных определений можно выделить следующие:
a) приграничный трудящийся – трудящийся-мигрант, который работает на
приграничной территории одной Стороны и сохраняет свое постоянное местожительство
на приграничной территории другой Стороны, куда он возвращается каждый день или, по
крайней мере, не реже одного раза в неделю;
b) сезонный трудящийся – трудящийся-мигрант, работа которого по своему характеру
связана с сезонными условиями и выполняется в течение определенного периода года;
c) государство транзита – государство, через которое трудящийся-мигрант
проезжает при следовании в принимающую Сторону или из принимающей Стороны в
Сторону постоянного проживания;
d) охрана труда – система обеспечения безопасности жизни и здоровья трудящихсямигрантов в процессе трудовой деятельности, включающая в себя правовые, социальноэкономические,
организационно-технические,
санитарно-гигиенические,
лечебнопрофилактические, реабилитационные и иные мероприятия и средства, установленные в
соответствии с законодательством принимающей Стороны;
e) цикл миграции – период времени, включающий выезд из Стороны постоянного
проживания, транзит, въезд в принимающую Сторону, пребывание и осуществление
оплачиваемой трудовой деятельности в принимающей Стороне, а также возвращение в
Сторону постоянного проживания.
Говоря о понятии «трудящийся-мигрант», следует отметить, что этот термин играет
ключевую роль в вопросе определения правового статуса мигранта. Отражение данной
дефиниции в Конвенции СНГ 2008г. имеет достаточно важное правовое значение.
Настоящее понятие достаточно основательно раскрыто именно в Конвенции СНГ 2008г.
и, по нашему мнению, представляется наиболее оптимальной по своему содержанию, в
отличие от схожих понятий, уже закрепленных в аналогичных актах СНГ.
Трудящийся-мигрант – лицо, являющееся гражданином одной из Сторон, а
также лицо без гражданства, постоянно проживающее на территории одной
Стороны, законно находящееся и на законном основании занимающееся
оплачиваемой трудовой деятельностью на территории другой Стороны,
гражданином которой оно не является и в которой постоянно не проживает [2].
Конвенция СНГ 2008г., перечисляет (ст.3) категорию лиц, на которых ее положения
не распространяются:
лица, направленные государствами-участниками в международные организации
или нанятые международными организациями, учреждениями или какой-либо из сторон
для выполнения вне ее территории официальных функций;
лица, направленные или нанятые одной из сторон для участия вне ее территории
в осуществлении программ развития либо сотрудничества, допуск и статус которых
регулируется соответствующими международными договорами с принимающей стороной
и которые в соответствии с этими международными договорами не считаются
трудящимися-мигрантами;
лица, которые, будучи гражданами одной стороны, выполняют работу на
территории другой стороны от имени и в интересах организации, имеющей филиалы
(представительства) на территории этой другой стороны;
предприниматели;
лица, ходатайствующие о предоставлении им статуса беженца или убежища на
территории принимающей стороны и лиц уже получивших такой статус;
священнослужители, осуществляющие свою деятельность в официально
зарегистрированных религиозных организациях принимающего государства;
моряки;
лица, прибывшие в государство пребывания с целью обучения;
лица, аккредитованные на территории принимающего государства в качестве
сотрудников иностранных фирм или средств массовой информации.
В Конвенции СНГ 2008г., были закреплены большинство прав трудящихсямигрантов и членов их семей (ст.7), которые отражены в универсальных международноправовых актах, принятых в рамках ООН. Среди таких основополагающих прав
Конвенции СНГ 2008г. выделяет:
право на жизнь, свободу и личную неприкосновенность;
право на вступление в брак;
право на равенство с гражданами принимающей стороны перед законом и судом;
право на защиту от незаконного вмешательства в личную или семейную жизнь;
право на защиту от незаконного посягательства на неприкосновенность жилища;
право на защиту тайны личной переписки или других форм связи;
право на защиту чести, достоинства и деловой репутации;
право на защиту принадлежащей на законных основаниях частной
собственности;
право на получение образования;
право на доступ к культурной жизни и участие в ней;
право на социальное обеспечение (социальное страхование), кроме пенсионного;
право на получение безвозмездной скорой медицинской помощи и иной
медицинской помощи на возмездной основе;
право на регистрацию рождения ребенка в принимающей стороне.
Помимо перечисленных прав, Конвенция СНГ 2008г. предусматривает право для
трудящихся-мигрантов переводить свои заработанные денежные средства по своему
усмотрению. Данное положение соответствует международным стандартам, уже
выработанным в схожих международно-правовых актах. К примеру, ст.32
Международной конвенции о защите прав всех трудящихся-мигрантов и членов их семей
принятая резолюцией 45/158 Генеральной Ассамблеи ООН от 18 декабря (далее
Конвенция ООН 1990г.), содержит практически аналогичное положение.
Следует заметить, что Конвенция ООН 1990г. по сути, занимает центральное место
в системе международно-правовых актов, направленных на защиту прав трудящихсямигрантов. Государства, взаимодействуя друг с другом в рамках международных
региональных организаций, при выработке и применении аналогичных региональных
соглашений должны учитывать и исходить из положений универсальных актов,
принимаемых под эгидой ООН, в первую очередь это утверждение относится к Конвенции
ООН 1990г.
Список литературы:
1. Конвенция о правовом статусе трудящихся-мигрантов и членов их семей СНГ от
14
ноября
2008
г.
[Электронный
ресурс].
–
Режим
доступа:
http://www.ilo.org/dyn/natlex/docs/ELECTRONIC/83982/93098/F1842771661/KAZ83982.pdf
(дата обращения: 11.07.2019)
2. Киселева, Е. В. Международно-правовое регулирование миграции [Текст] : учеб.
пособие / Е. В. Киселева. – М. : РУДН, 2012. – 398с.
РОЛЬ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ В ФОРМИРОВАНИИ НОРМ
СОВРЕМЕННОГО МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА
Джураева Шахнозахон Турсуновна
магистрант 3-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско- Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел. +992935055171, e-mail: shaxnoz.dzhuraeva@mail.ru
THE ROLE OF INTERNATIONAL ORGANIZATIONS IN THE FORMATION OF NORMS
OF MODERN INTERNATIONAL LAW
Juraeva Shakhnozakhon Tursunovna
3nd year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
Tel +992935055171, e-mail: shaxnoz.dzhuraeva@mail.ru
Аннотация. В настоящей статье рассматриваются особенности правотворческой
деятельности международных организаций на современном этапе. Проведен анализ
различных авторских мнений касаемо исследуемого вопроса. Выявлены формы
правотворчества в рамках международных организаций.
Annotation. This article discusses the features of the legislative activity of international
organizations at the present stage. The analysis of various author's opinions regarding the issue
under study is carried out. Revealed forms of lawmaking in the framework of international
organizations.
Ключевые слова: международные организации, правотворчество, международное
право, международный договор, ООН.
Keywords: international organizations, law-making, international law, international treaty,
UN.
В науке международного права существуют различные подходы к классификации
видов правотворческой деятельности международных организаций. Так, Н. Д. Тазиев
выделяет следующие виды такой деятельности: «организация взаимодействия
государств в создании норм международного права, выявление потребности и
возможностей создания новых норм, подготовка и инициация разработки; содействие
вступлению в силу договора, разработанного в рамках или под эгидой организации, и
присоединение к нему государств — нечленов организации; принятие резолюций и других
актов, предшествующих заключению договоров» [3,16].
На наш взгляд, более удачной представляется классификация, предложенная Т. М.
Ковалевой, согласно которой выделяются два основных вида участия международных
организаций в создании международно-правовых норм — это, во-первых, выполнение
вспомогательных функций, таких, как подготовка проектов многосторонних
международных договоров, принятие актов рекомендательного характера, формирующих
международно-правовые обычаи и т. д.; во-вторых, это непосредственно
нормотворческая деятельность — участие в международных договорах в качестве
стороны и «самостоятельное правотворчество» (принятие резолюций, содержащих
международно-правовые нормы)[1,109].
В условиях современности большинство многосторонних международных
соглашений разрабатывается и принимается в рамках международных организаций. Это
происходит в силу целого ряда причин, среди которых можно назвать, в частности,
отсутствие необходимости в организации международной конференции для подготовки
международного договора, что значительно уменьшает расходы государств, наличие
постоянных
представительств
государств
при
международных
организациях
универсального характера, которые в значительной степени содействуют разработке
таких договоров. Как правило, в рамках международных организаций определение
объекта, подлежащего международно-правовому регулированию, осуществляют главные
органы, а разработкой проекта многостороннего договора занимаются вспомогательные
органы. Так, проект Договора о законах по товарным знакам от 27.10.1994 был
разработан Всемирной организацией интеллектуальной собственности. Организацией
экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) была подготовлена Конвенция по
борьбе с подкупом должностных лиц иностранных государств при проведении
международных деловых операций от 21.11.1997. Главные органы международных
организаций, получив от вспомогательных органов подготовленные ими проекты
договоров, созывают международную конференцию для принятия текста договора.
Именно так были приняты и открыты для подписания и ратификации государствами
Сеульская конвенция об урегулировании инвестиционных споров между государствами и
физическими или юридическими лицами других государств от 18.03.1965 и многие другие
международные договоры.
Принятие международными организациями актов, формирующих и закрепляющих
международно-правовые обычаи, является также достаточно важной формой участия
таких организаций в процессе международного правотворчества. На современном этапе
указанная форма правотворчества используется международными организациями все
чаще. Чаще всего подобные акты носят рекомендательный характер и могут выполнять
следующие функции. Во-первых, это закрепление уже действующей в форме
международного обычая правовой нормы, что позволяет выработать ее четкую
формулировку и весьма часто становится важным шагом в направлении последующей
кодификации такой нормы в международном договоре. Во-вторых, это формулирование
новой нормы международного права, соблюдать которую государства соглашаются как в
силу авторитета международной организации, так и в силу существующей потребности в
появлении специального регулирования соответствующего аспекта международных
отношений, то есть на основе такого рекомендательного акта международной
организации формируется международно-правовой обычай. Более того, на современном
этапе в системе международных организаций, в том числе международных организаций
системы ООН, получила широкое распространение практика создания и закрепления
обычаев международного торгового оборота указанным образом. Например,
Рекомендация N 26 Европейской экономической комиссии ООН «Коммерческое
использование соглашений об обмене для электронного обмена данными», содержащая
«Типовое соглашение об обмене для международного коммерческого использования
электронного обмена данными», предусматривает возможность признания юридической
силы за соглашениями, заключенными путем электронного обмена данными. Данная
норма на сегодняшний день стала торговым обычаем и, более того, имплементирована в
национальное законодательство ряда государств.
Все
вышесказанное
позволяет
сделать
вывод,
что
международные
межправительственные институты достаточно активно участвуют в процессе
международного правотворчества, выполняя вспомогательные функции при разработке
норм современного международного частного права, а кроме того, выполняют
аналогичные функции при создании норм международного частного права, что на
современном этапе характерно только для рассматриваемых организаций. Еще более
существенный вклад в процесс создания международно-правовых норм международные
организации вносят путем так называемого «самостоятельного правотворчества», то есть
такого правотворчества, в процессе которого не происходит непосредственного
согласования воли субъектов международного права, и организация принимает
международно-правовой акт от своего имени, на основании своего учредительного акта. К
числу форм «самостоятельного правотворчества» международных организаций
относятся: 1) заключение организацией международных договоров от своего имени; 2)
принятие организацией актов, содержащих нормы внутреннего права организации; 3)
принятие организацией актов, содержащих нормы «мягкого права», а также, в некоторых
случаях, закрепление норм международного права в актах органов по разрешению
споров, действующих в рамках таких организаций. И все же вопрос о том, существует ли
«самостоятельное» правотворчество международных организаций, и если да, то
насколько оно самостоятельно, является дискуссионным. Так, например, если
возможность принятия международными организациями актов, содержащих нормы
внутреннего права, является общепризнанной, то тезис о существовании актов
международных организаций, содержащих нормы «мягкого права», неоднократно
подвергался критике в науке международного права[2,184]. Рассмотрение указанного
вопроса особенно актуально применительно к международным организациям, поскольку
именно указанные организации наиболее активно реализуют свои правотворческие
полномочия.
Таким образом, необходимо резюмировать некоторые отдельные аспекты
рассмотренного вопроса:
1. международные организации в XX и в XXI столетии сыграли важнейшую роль в
формировании норм современного международного права в целом и международного
частного права в частности;
2. существенную роль в этом вопросе играет Организация объеденных наций, которая
планомерно создает современную систему международного права;
3. не меньшую роль в вопросе унификации и гармонизации норм международного частного
права играет также взаимодействие государств на многосторонней основе. Иными
словами, согласованная воля государств в отдельных вопросах приведения фациальных
правовых систем имеет решающее значение.
Список литературы
1. Ковалева Т.М.. Правотворческая деятельность межгосударственной организации
как способ реализации учредительного акта: Дис. ... д-ра юрид. наук : 12.00.10 :
Калининград, 1999. - 417 c.
2. Маргиев В. И. Правотворчество международных организаций // Майкоп. 1998.476с.
3. Тазиев Н. Д. Международное нормотворчество: современные способы создания
правовых норм. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата
юридических наук. Казань, 2002. – 186с.
К ВОПРОСУ О ПРАВОСУБЪЕКТНОСТИ ТРАНСНАЦИОНАЛЬНЫХ КОРПОРАЦИЙ В
МЕЖДУНАРОДНОМ ПРАВЕ
Зарипов Азизджон Акрамович
магистрант 3-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско- Таджикский (Славянский) университет
734025, Республики Таджикистан, г. Душанбе, ул. М.Турсунзаде, 30
тел.: 907772278, e-mail: zaripov_2011@mail.ru
TO THE QUESTION OF THE LAW OF TRANSNATIONAL CORPORATIONS IN
INTERNATIONAL LAW
Zaripov Azizdzhon Akramovich
3nd year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
tel .: 907772278, e-mail: zaripov_2011@mail.ru
Аннотация. В настоящей статье рассмотрен вопрос правосубъектности
транснациональных корпораций в современную эпоху развития международного права.
Рассмотрены различные позиции теоретиков права по поводу определения места
транснациональных корпораций и их правового статуса.
Annotation. This article discusses the issue of the legal personality of transnational
corporations in the modern era of the development of international law. The various positions of
legal theorists regarding the determination of the place of transnational corporations and their
legal status are examined.
Ключевые слова: транснациональная корпорация, международное право, ООН,
национальное законодательство.
Keywords: transnational corporation, international law, UN, national legislation.
Вопрос о правосубъектности транснациональных корпораций (далее ТНК) уже
многие десятилетия является предметом споров, корень которых лежит в самой
концепции правосубъектности в международном праве. Впервые данный спор возник в
60-е годы XX века, но в 90-ых годах он обрел качественно новый характер в контексте
введения ответственности корпораций за нарушения в области прав человека. Участники
названного спора разделились, в основном, на два противоположных лагеря.
Большая часть исследователей права считает, что ТНК не являются субъектами
международного права, на основании ряда аргументов.
Во-первых, с политической точки зрения, признание ТНК субъектами
международного права существенно подрывает имидж государства как традиционно
абсолютно доминирующего субъекта международного права. Во-вторых, с технической
точки зрения, отрицание правосубъектности корпораций часто основывается концепции
правосубъектности по аналогии с государствами, согласно которой объединение должно
быть правомочно заключать международные договоры, устанавливать дипломатические
отношения в международном праве, подавать международные иски и жалобы.
Сторонники «технической» точки зрения подчеркивают, что корпорации не способны
напрямую участвовать в процессе создания норм международного права.
Однако вышеуказанные аргументы, на основании которых отрицается
международная правосубъектность ТНК, на наш взгляд, выглядят не слишком
убедительно. Также они противоречат решению Международного Суда ООН в деле «О
возмещении за увечья, понесенные на службе Организации Объединенных Наций», в
котором суд однозначно отверг метод определения международной правосубъектности
путем проведения аналогии с государством: «Суд пришел к выводу о том, что ООН
является международным субъектом. Это не означает, что она является государством
или ее правовой статус, права и обязанности тождественны государственным». Таким
образом, определение международной правосубъектности, данное Судом ООН, основано
на правомочности субъекта иметь права и обязанности по международному праву, а
также способности подавать международные иска и жалобы.
Другая часть ученых полагает, что транснациональные корпорации имеют
ограниченную правосубъектность в международном праве. Они полагают, что
способность иметь права и нести обязанности, а также подавать жалобы международного
уровня были непосредственно переданы крупным хозяйственным объединениям по
международному праву. Это можно назвать «функциональной правосубъектностью» в
том смысле, что она передана в ограниченном объемы и ради достижения целей,
обусловленных
самими
международно-правовыми
нормами.
Такого
рода
правосубъектность может происходить из следующих источников: контракты,
осложненные иностранным элементом (так называемые contrats d'Etat или
«государственные контракты»), договоры и соглашения, а также нормы обычного права.
Далее мы рассмотрим каждый из этих источников[2,137].
Контракты,
осложненные
иностранным
элементом,
заключаются
между
принимающим государством и корпорацией. Чаще всего такого рода инструменты концессионные соглашения и договоры о разработке -встречаются в нефтяной и
горнодобывающих отраслях. В таких контрактах не только очерчиваются права и
обязанности сторон, но часто в них также содержаться пункты о том, что отношения
между сторонами контракта регулируется нормами международного права. Более того,
большинство из них содержат в себе указание на международный арбитраж в качестве
места рассмотрения возможных споров. Частные корпоративные образования,
участвующие в подобных контрактах, должны рассматриваться как субъекты
международного права. Эта мысль нашла отражение в решении третейского суда по делу
Texaco Calasiatic против Libyan Arab Republic 1977 года: «...Иными словами, заявление о
том, что отношения в рамках договора между государством и частным лицом подпадают
под действие международного правопорядка, означает, что в целях толкования и
исполнения такого договора за частно-правовым субъектом должна признаваться особая
международная правоспособность. Но в отличии от государства, частно-правовой
субъект обладает лишь ограниченным объемом прав и обязанностей, и он в качестве
субъекта международного права полномочен пользоваться лишь теми международными
правами, которые предоставлены ему таким договором»[1,20].
Большое количество ученых придерживаются данной идеи, но тем не менее она
пока что остаётся достаточно противоречивой. В первую очередь критикуют тезис о том,
что сами государства как полноценные субъекты международного права даруют статус
субъекта данных правоотношений своему контрагенту.
Вторым и наиболее распространенным способом обретения негосударственными
образованиями международной правосубъектности является заключение договора или
соглашения. В прошлом возможность корпораций иметь права и защищать их на
международном уровне уже закреплялась в ряде соглашений: в Конвенции 1965 года «О
порядке разрешения инвестиционных споров между государствами и иностранными
лицами», в Договоре к Энергетической хартии 1995 года и т. д. Схожие документы могут
быть обнаружены и в иных областях международного права. Например, Конвенция ООН
по морскому праву 1982 года предусматривает проведение коммерческого арбитражного
разбирательства, решения которого будут иметь обязательную силу. Данная Конвенция
также содержит обязательные требования, адресованные непосредственно к
корпорациям: в статье 137 закреплено, что «ни одно государство, физическое или
юридическое лицо не может претендовать на права на полезные ископаемые,
добываемые в Районе...». Подобные формулировки в международных документах
позволили ученым считать, что в них может быть закреплена международная
правосубъектность корпораций, которая, однако, строго ограничена рамками того или
иного договора.
Есть еще один важный вопрос, который необходимо затронуть в данной статье.
Дело в том, что на сегодняшний день международных соглашений регулирующих
правовой статус ТНК на международной арене достаточно малое количество. На
практике большое количество правоотношений в данной области регулируется
национальным законодательством той страны где функционирует ТНК. Позиция многих
международных соглашений сводиться именно к тому, что государства-участницы
должны в первую очередь развивать и унифицировать собственное законодательство в
данной области, что, по нашему мнению, в целом верно. Даже несмотря на то, что нормы,
содержащиеся в международно-правовых документах, косвенно направлены на
регулирование деятельности именно корпораций, они обретают реальную силу только
после их закрепления внутригосударственным законом. Такого рода нормы содержатся в
ряде договоров о защите окружающей среды и борьбе с коррупцией (например,
Конвенция ООН против коррупции).
Третьим основанием возникновения правосубъектности корпораций является
обычное право. Согласно данному подходу договоры в области инвестиций и кодексы
поведения, которые появились за последние 40 лет, являются частью обычного права,
обосновывающего международную правосубъектность корпораций. Несмотря на то, что
кодексы поведения не являются обязательными для соблюдения документами,
некоторые ученые полагают, что они являются подтверждением того, что государства
предполагают наличие у ТНК существенных черт субъектов международного права.
Большая часть таких правил адресуется напрямую корпорациям и некоторые из них
содержат в себе механизмы, позволяющие реализовывать данные правила. Примером
таких правил могут служить «Руководящие принципы Организации Экономического
Сотрудничества и Развития для многонациональных предприятий», а также
«Трехсторонняя декларация принципов, касающихся многонациональных корпораций и
социальной политики», разработанная Международной организацией труда в 1977
году[3,21].
На наш взгляд, в настоящее время наиболее убедительной выглядит точка зрения,
согласно
которой
транснациональные
корпорации
обладают
международной
правосубъектностью на основании всех трех вышеуказанных источников одновременно.
Стоит всегда иметь ввиду, что процессы интеграции и «стирания границ», в
определенной степени характерные для Западной Европы, обуславливают разнообразие
способов определения правосубъектности юридических лиц в этих странах.
Несомненным представляется тот факт, что перед учеными-правоведами и
законодателями, перед всем мировым сообществом в целом в настоящее время стоит
задача выработки единого подхода в вопросе определения правосубъектности ТНК.
Также следует подчеркнуть, что современное международное право развивается
достаточно высокими темпами. Не исключено, что в будущем (не исключено, что в
текущем столетии) транснациональные корпорации будут близки к обретению статуса
самостоятельного субъекта международного права. По нашему мнению, важную роль в
этом вопросе играет экономическое положение международных компаний и их роль в
создании рабочих мест в современном мире. К примеру, сегодня существуют множество
компаний, общая капитализация которых существенно больше чем бюджеты большого
количества государств. Несомненно, подобный аспект будет играть очень важную роль в
вопросе определения правовой природы ТНК в будущем. Тем не менее, на наш взгляд,
перспективы обретения ТНК полной правосубъектности все же являются достаточно
туманными в краткосрочной перспективе.
Список литературы
1. Верещетин, B.C. Некоторые аспекты соотношения международного и
национального права в практике Международного Суда ООН / B.C. Верещетин // Рос.
юридический журн. — 2002. — №3. — С. 19—26.
2. Голуб, К.Ю. Международные судебные органы как одно из средств мирного
разрешения международных споров на современном этапе / К.Ю. Голуб // Вестник
Саратовской государственной академии права. —2006. — №5. —С. 136- 139.
3. Рачков, И.В. Практика Международного Суда ООН / И.В. Рачков //
Международное публичное и частное право. — 2004. — № 3 (май-июнь). — С. 17—25.
ПРАВОВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ АКЦИОНЕРНЫХ ОБЩЕСТВ В ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАНАХ
Зарипов Азизджон Акрамович
магистрант 3-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско- Таджикский (Славянский) университет
734025, Республики Таджикистан, г. Душанбе, ул. М.Турсунзаде, 30
тел.: 907772278, e-mail: zaripov_2011@mail.ru
LEGAL STATUS OF JOINT STOCK COMPANIES IN FOREIGN COUNTRIES
Zaripov Azizdzhon Akramovich
3nd year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
tel .: 907772278, e-mail: zaripov_2011@mail.ru
Аннотация. статья посвящена вопросу определения правового статуса акционерных
обществ в зарубежных странах. Рассмотрены различные модели регулирования
правового положения акционерных обществ. Раскрывается вопрос структурного
построения акционерного общества как в континентальной система права, так и в
англосаксонской системе.
Annotation. The article is devoted to the issue of determining the legal status of joint-stock
companies in foreign countries. Various models of regulation of the legal status of joint stock
companies are considered. The problem of the structural structure of a joint-stock company is
revealed both in the continental system of law and in the Anglo-Saxon system.
Ключевые слова: акционерное общество, правление, наблюдательный совет,
субъект права, имущественные права.
Keywords: joint-stock company, board, supervisory board, subject of law, property rights.
Основными источниками правового регулирования положения и деятельности
акционерных обществ во Франции продолжает оставаться закон 1966 г. «О торговых
товариществах», в Германии — Закон 1965 г. Прецедентом, заложившим начато
корпоративного права Англии, стало дело Trustees of Darmouth College V. Woodword
(1819), в котором подчеркивалась искусственность, фиктивность компании как субъекта
права. Другой прецедент Salomon V. Salomon & Со. Ltd. (1897) привел к легализации
компании одного лица. Из статутов следует выделить Закон «О компаниях» 1985 г. (в
редакции 1989 г.), а также Закон «О передаче акций» 1963 г., Закон о ценных бумагах
компании 1985 г., Закон о банкротстве 1986 г. В США законодательство об АО относится к
компетенции штатов[3,324].
В рамках ЕС неоднократно предпринимались шаги по унификации национального
законодательства об АО. Особое внимание к этому вопросу объяснялось
необходимостью защитить интересы третьих лиц. В частности. 4-я Директива ЕС 1978 г.,
6-я Директива ЕС 1980 г. предписывали, чтобы во внутренние законы стран — участниц
ЕС были внесены требования об отчетности АО, перечислялось, что подлежит
публикации в лих отчетах, что должно содержаться в проспектах о выпуске облипший,
какой должен быть минимальный размер уставного капитала и т.п[1,218].
Романо-германская правовая система определяет АО как товарищество, капитал
которого разбит на акции и участники которого отвечают по обязательствам общества
лишь в пределах их вкладов.
Английское право знает три вида компаний, которые выступают в качестве
самостоятельных субъектов:
компании с ответственностью, ограниченной номинальной суммой паев (share
companies);
компании с ответственностью в пределах определенной гарантированной ими
суммы (т.е. это номинальный уставный капитал, который не может быть меньше
определенной суммы; если он становится меньше, то его надо восполнить это
определенного уровня — в том и заключается определенная гарантия для кредиторов
АО);
компании с неограниченной ответственностью.
Именно первый вид компаний и является акционерным обществом в
общепризнанном понимании этого термина.
Термины, которые используются в западном праве для обозначения акционерного
общества, различны. Так, во французском, испанском, греческом и т.п. праве оно
буквально называется а н о н и м н ы м обществом (societe anonyme), в английском
компания.
В целом можно выделить две модели правового регулирования АО;
американскую;
германскую.
Различие между ними проводится по организационной структуре (два или три звена) и по
определению роли и места АО в развитии экономики страны. Германская модель
предусматривает три органа в структуре АО:
собрание акционеров;
правление;
наблюдательный совет.
Американская модель формацию предусматривает два первых звена (роль
наблюдательного совета здесь defacto играет совет менеджеров).
Германская модель исходит из того, что акционеры доверяют наблюдательному
совету контроль за правлением, т.е. задача акционеров отдать лены и в обмен на акции,
а все остальное за них сделают профессионалы. Акционер уже не вмешивается в
дальнейшую судьбу своих денег; собираясь на общих собраниях, акционеры лишь
одобряют решения, принятые правлением.
Американская модель АО предоставляет акционерам больше прав и возможностей
самим делать выбор, что делать дальше со своими деньгами.
Очевидно, что для стран, где рыночные отношения только устанавливаются и
соответственно рыночные риски выше, больше подходит германская модель.
Закон устанавливает минимум участников АО, и частности, во Франции — не
меньше семи, в Германии — не меньше трех.
Для всех систем права характерны следующие признаки АО:
Акционерные общества везде признаются юридическим лицом. Они
самостоятельные субъекты права согласно действующему законодательству;
Акции являются главным формирующим элементом уставного капитала;
Акционерные общества принадлежащим им имуществом несут ответственность
перед своими кредиторами;
АО относится к той разновидности юридических лиц, у которых возникает право
собственности на имущество, составляющее его уставный капитал. Другими словами,
учредители (акционеры), отдавшие свое имущество в общую корзину, перестают быть его
собственниками. У них взамен права собственности возникает целый ряд
обязательственных прав (право требовать выплаты дивидендов, право участвовать в
принятии решений, право на информацию и т.д.)[2,181].
Способы образования уставного капитала схожи с теми, что известны российскому
праву: путем публичной подписки на акции и путем распространения акций между
учредителями. Именно по этому признаку английские компании делятся на публичные и
частные.
В зависимости от того, какого вида акции приобретаются, у акционера возникает и
разный объем прав:
именная (привилегированная) акция даст право акционеру на первоочередное
получение своей доли имущества при ликвидации юридического лица и на
первоочередную выплату своей доли прибыли (дивидендов). Такое право фиксировано в
виде процента — это и есть привилегия;
акция на предъявителя (простая) — содержит больше прав, чем именная.
Держатели простых акций также имеют право на получение доли прибыли (если таковая
будет); они имеют право голоса, право на информацию и также право на часть
имущества юридического лица при его ликвидации по остаточному принципу (последнее
право является скорее фиктивным, чем реальным).
Привилегированные акции могут быть м н о г о г о л о с ы м и , что является порой
более важным фактором, поскольку от числа голосов зависит возможность принять
определенное решение в свою пользу. Правда, законами Англии и США для выпуска
таких многоголосых акций требуется специальное разрешение казначейства. Во Франции
такими многоголосыми акциями могут обладать только граждане стран ЕС.
Акционерные общества вправе выпускать облигации, которые представляют собой,
по сути, договор тайма. Облигационером может выступать и сам акционер, и постороннее
лицо. Право на выпуск облигаций как дополнительный источник финансирования
деятельности АО в ряде стран лимитируется. К о н в е р т и р у е м а я о б л и г а ц и я —
облигация с возможностью обменять ее на акции либо, оставаясь облигационером,
потребовать предоставить акции в соотношении, которое устанавливается в условиях
облигационного займа.
Следует разграничивать имущественные и неимущественные права акционеров. К
и м у щ е с т в е н н ы м п р а в а м относятся:
право на дивиденд;
право на часть имущества при ликвидации АО.
Нет никаких единообразных правил о том, какая часть прибыли подлежит
распределению в качестве дивиденда между акционерами. Но в ряде стран
предписывается создавать из прибыли резервный фонд, пополнять основной капитал, и
только после того какую-то часть прибыли можно распределять между акционерами (в
ФРГ, например, лишь 5% прибыли можно распределять в виде дивидендов до тех пор,
пока резервный фонд не составит определенной суммы).
Н е и м у щ е с т в е н н ы е п р а в а акционера достаточно фиктивны, иллюзорны,
потому что на практике реализовать эти права довольно сложно:
право принимать участие в жизни компании и определять ее дальнейшее
развитие. Большую роль в этом играет тот факт какое количество акции есть у того или
иного члена;
право получать достоверную информацию по всем направлениям деятельности
компании;
право на знакомство с документацией АО (правда не раскрывается, с какими
документами и кто именно имеет право ознакомиться).
Во всех странах акционеры, имеющие не менее 10% акций, имеют право
потребовать проверки деятельности правления. Правда, оно весьма ограниченно. Так, по
английскому праву акционер вправе ознакомиться лишь со списками пайщиков и годовым
отчетом, с другими торговыми книгами только в связи с каким-то иском и по решению
суда.
Существует две модели построения АО, а именно: трехзвенная (общее собрание
акционеров, правление, наблюдательный совет) и двухзвенная (собрание акционеров и
правление). Названия органов условны, за исключением, пожалуй, общего собрания
акционеров, потому что законодатели разных стран используют различные наименования
для одного и того же органа (например, правление в одних странах называется советом
директоров, в других — административным советом).
Промежуточное положение между германской и американской моделями занимает
ф р а н ц у з с к а я , которая предусматривает, что структура АО может быть и двух- и
трехзвенной в зависимости от выбора учредителей. В законе подробно расписаны оба
варианта. Учитывая, что многие крупные АО в своем штате имеют ревизоров, аудиторов,
т.е. лиц, которые занимаются проверкой деятельности АО, возникает мнение, что эти
ревизоры (особенно если это целый отдел) являются еще одним органом, участвующим в
управлении АО. На самом деле эти ревизоры действуют на основе договора с АО и
имеют хотя и долгосрочные, но договорные отношения с АО. В английском праве они
имеют правовой статус агента. Господствующей точкой зрения в западном праве
является то, что ни одни ни другие комиссии и комитеты, которые могут быть созданы для
достижения целей, к структурным органам АО не относятся и, следовательно, не несут
ответственности перед третьими лицами.
Повсеместно наблюдается тенденция сужения компетенции общего собрания и
легализация независимости правления.
П р а в л е н и е — по определению коллективный орган по управлению делами АО,
однако все системы права допускают при определенных условиях единоличное
правление.
По французскому праву правление должно состоять как минимум из трех членов.
Однако если АО создаст наблюдательный совеет, то может быть один член правления
(управляющий), но при условии, что уставный капитал не превышает 250 тыс. евро.
Такая же зависимость от размера уставного капитала предусмотрена и германским
законодательством: если менее 3 млн. марок, то может быть одно лицо управляющим,
если более 3 млн. марок, то должно быть два или более членов правления.
Англо-американское право: количество членов Совета директором определяется
прежде всего к зависимости от вида корпорации. Если компания публичная, то должно
быть не менее двух директоров. Если компания частная, то может быть и один
(конкретное количество директоров определяется в зависимости от размера уставного
капитала).
Только одна - французская — правовая система знает ограничение количества
членов правления по максимуму (ст. 89. 119 ФГК), а именно 12. При том одно и то же
лицо не может входить одновременно в состав более восьми правлений на территории
Франции.
По общему правилу членом правления может быть только акционер, имеющий
акции в количестве, необходимом по уставу для участия в общих собраниях (этот вопрос
регулируется диспозитивными нормами). Ряд законодательств, в частности французское
и английское, допускает в качестве члена правления юридическое лицо. Поскольку
юридическое лицо действует только через своего представителя, то именно это
физическое лицо (представитель) и будет нести ответственность наравне с другими
акционерами. Правда, его ответственность будет ограничиваться ответственностью
юридического лица, которая, в свою очередь, ограничивается имуществом юридического
лица.
В Германии никаких ограничений для работы в правлении нет, единственное
требование члены правления должны быть дееспособны. Следовательно, членом
правления по праву ФРГ может быть и не акционер.
В большинстве западных стран правление выбирается общим собранием
акционеров. Там, где есть наблюдательные советы, члены правления назначаются
наблюдательным советом. Срок полномочий различен и в основном ограничен. В англоамериканском праве срок полномочий совета директоров не ограничен, т.е. лицо
выбирается в члены совета директоров практически пожизненно, пока является
акционером. Однако все системы западного права знают положение о том, что в любой
момент любой член правления может быть досрочно отстранен (отозван) от занимаемой
должности. Западное право провозглашает п р а в о д о с р о ч н о г о о т з ы в а как главный
принцип акционерного права.
Наблюдательный совет своим происхождением обязан праву ФРГ. Именно здесь
было разработано это структурное подразделение и детально расписаны все вопросы,
связанные с его формированием, полномочиями, порядком функционирования и т.д.
Главная функция наблюдательного совета во многих странах – это контроль за
общей деятельностью правления. Потому во многих странах существует запрет на
членство в этих двух органах.
Количество участников наблюдательного совета зависит от того насколько велик
уставной капитал компании. Здесь большее значение имеет субъективный фактор, т е.
личность и ее качества (порядочность, компетентность и т.п.), полому членами
наблюдательного совета могут быть только физические лица. Ряд ограничений по
составу наблюдательного совета содержит французское право: одно и то же лицо может
быть членом не более 10 наблюдательных советов одновременно (для некоторых лиц
членство в наблюдательных советах становится профессией). Еще одна особенность
французского
права:
предусмотрено
фиксированное
представительство
в
наблюдательных советах некоторых категорий рабочих и служащих. Однако это касается
только тех АО, деятельность которых подпадает под французский Закон «О трудовых
соглашениях» (заключаются профсоюзом работников с собственником предприятия в
целях гарантирования минимальной заработной платы в течение определенного времени
в обмен на отказ от права на забастовку).
Список литературы
1. Ануфриева Л.П. Международное частное право. В 3-х томах. М.: изд-во БЕК;Т3 2001, 768с.
2. Гетьман-Павлова, И. В. Международное частное право в 3 т. Том 2. Особенная
часть : учебник для бакалавриата и магистратуры / И. В. Гетьман-Павлова. — 5-е изд.,
перераб. и доп. — Москва : Издательство Юрайт, 2019. — 396 с.
3. Круглова, Н. Ю. Предпринимательское право : учебник и практикум для среднего
профессионального образования / Н. Ю. Круглова. — Москва : Издательство Юрайт,
2019. — 336 с.
СООТНОШЕНИЕ ПОНЯТИЙ «ВОЙНА» И «ВООРУЖЕННЫЙ КОНФЛИКТ» В
МЕЖДУНАРОДНОМ ГУМАНИТАРНОМ ПРАВЕ
Икромова Зилола Ахроровна
магистрант 3-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско- Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел. +992939880505, e-mail: z.ikramova05@mail.ru
CORRELATION OF THE CONCEPTS OF "WAR" AND "ARMED CONFLICT" IN
INTERNATIONAL HUMANITARIAN LAW
Ikromova Zilola Ahrorovna
3nd year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
Tel. +992939880505, e-mail: z.ikramova05@mail.ru
Аннотация. В статье анализируется содержание терминов «вооруженный
конфликт» и «война». Показано, что термин «вооруженный конфликт» является родовым
понятием, так как содержание его значительно шире.
Annotation. the article analyzes the content of the terms "armed conflict" and "war". It is
shown that the term "armed conflict" is a generic concept, since its content is much broader.
Ключевые слова: война, вооруженный конфликт, международное гуманитарное
право.
Keywords: war, armed conflict, international humanitarian law.
Международное гуманитарное право, главной задачей которой является защите
жертв вооруженных конфликтов, а также существенное ограничение методов и средств
ведения войны начинают действовать с началом вооруженного конфликта. Однако,
регулируя столь сложную сферу отношений, МГП не дает четкого определения «война» и
«вооружённый конфликт». А ведь такое определение, как справедливо отмечает Э.
Давид, имеет ключевое значение — ведь право вооруженных конфликтов, начинает
применяться только с момента, когда имеет место вооруженный конфликт.
Следовательно, очень важно уточнить понятие, обозначающее реалию, наличие которой
дает сигнал для выполнения норм соответствующего права [2,113].
Представляется, что, в общих словах, «вооруженный конфликт» можно определить
следующим образом: «вооруженный конфликт охватывает любую ситуацию, независимо
от ее правовой квалификации, в которой две стороны противостоят друг другу с оружием
в руках» [3,240].
Для правильного понимания такого многогранного понятия, каким является
«вооруженный конфликт», необходимо уяснить разницу в употреблении таких терминов
как «вооруженный конфликт» и «война». Последний термин исторически появилось
ранее, нежели понятие «вооруженный конфликт», и до второй половины ХХ в.
применение этого термина было преобладающим. В основном содержанием войны
является применение силы одним государством с целью навязать свою волю другому
[5,137]. В соответствии с традиционным пониманием, МГП регламентировало
допустимость или недопустимость действий, причиняющих вред, лишь в случае
возникновения состояния войны между государствами. Таким образом, понятие войны в
международном праве имело решающее значение не только в вопросе о запрещенной и
недозволенной силе, но и в вопросе об определении сферы применения целой отрасли
права. Определение войны существует в двух измерениях: в субъективном и
объективном.
Субъективное измерение войны предполагает намерение вести войну. Так, из
анализа ст. 1 III Гаагской конвенции об открытии военных действий 1907 г. видно, что для
войны характерен такой признак, как формальный акт ее объявления. После
формального объявления войны наступает, как правило, разрыв дипломатических
отношений между воюющими государствами и прекращают действовать большинство
международных договоров. Однако история показала обратное, так как государства
достаточно часто развязывали войны без их объявления. Это означает, что государства,
отрицая намерение вести войну, могли сократить сферу действия норм МГП, что с точки
зрения защиты жертв вооруженных конфликтов и других его целей, неприемлемо. В
целом можно сказать, что международно-правовое понятие войны, используемое при
определении сферы действия норм МГП, оказалось слишком ограниченным [4, 874].
С учетом указанного опыта в международных договорах, заключенных в области
МГП по окончании Второй мировой войны, включая Женевские конвенции о защите жертв
войны 1949 г., вместо понятия войны употребляется дефиниция «вооруженный
конфликт», которая охватывает более широкий спектр ситуаций. Так, в соответствии со
ст. 2, общей для всех четырех Женевских конвенций, говорится о том, что она «будет
применяться в случае объявленной войны или всякого другого вооруженного конфликта,
возникающего между двумя или несколькими Высокими Договаривающимися Сторонами,
даже в том случае, если одна из них не признает состояния войны», что явно
подтверждает тот факт, что понятие вооруженного конфликта шире понятия войны.
Таким образом, в контексте всего вышеизложенного, в качестве промежуточного
итога можно привести выдержку из статьи С. Витэ: «в то время как понятие войны уже
существовало и существует в самых старых договорах МГП, Конвенции 1949 г. ввели
понятие вооруженного конфликта в этот правовой режим впервые. Таким семантическим
дополнением составители этих инструментов хотели показать, что применимость
международного гуманитарного права не должна более зависеть от воли правительств.
Она больше не основывалась исключительно на субъективности, которой
характеризуется признание войны государством, но зависит от изменяющихся факторов в
соответствии с объективными критериями» [6]. Благодаря такой новации в 1949 г. была
разработана и «принята на вооружение» концепция международного вооруженного
конфликта, основу которой составляет принцип фактического существования конфликта.
Соответствующие нормы применяются, когда соблюдены определенные фактические
условия. В этой связи получила развитие новая теория об определении сферы
применения норм о вооруженных конфликтах. Следовательно, субъективное
определение ситуаций, в которых применяются эти договорные нормы, оказалось
несовместимым с новым направлением развития.
Совсем по другому обстоит дело с объективным измерением, в частности
рассматривающим ту или иную интенсивность агрессивных действий стороны в качестве
причины для определения понятия вооруженного конфликта.
Войной является борьба, имеющая некоторую продолжительность во времени,
ведущаяся посредством вооруженной силы и достигающая некоторой интенсивности,
между группировками определенного размера, состоящими из индивидуумов, которые
носят оружие, имеют отличительные знаки, подчинены военной дисциплине и находятся
под ответственным командованием. В данном случае, как справедливо отмечает Э.
Давид, игнорируются ситуации, не достигающие порога состояния войны, — действия
«short of war», так сказать, «на грани войны» [2,111]. В соответствии с принципом
фактического существования конфликта, соответствующие нормы МГП применяются,
когда соблюдены определенные фактические условия. Что же касается характера этих
условий, то обычно признается, что он должен оцениваться свободно, поскольку уровень
напряженности (интенсивности), требуемый для того, чтобы конфликт регулировался
правом
международных
вооруженных
конфликтов,
очень
низок.
Ситуации,
предусматриваемые соответствующими документами, просто должны существовать.
Таким образом, как только вооруженные силы одного государства получают раненых или
сдавшихся в плен лиц из состава вооруженных сил или гражданских лиц другого
государства, как только они задерживают пленных или фактически начинают
осуществлять контроль над частью территории государства противника, они должны
соблюдать соответствующие конвенции. Однако нет необходимости в том, чтобы
вооруженные действия достигали конкретно-определенной степени интенсивности или
становились причиной определенного числа жертв, чтобы квалифицировать такие
действия как вооруженный конфликт. Другими словами, как было отмечено в решении
Международного трибунала по бывшей Югославии по делу «Тадич»: «вооруженный
конфликт имеет место, всякий раз, когда государства прибегают к силе…» [6].
Резюмируя, хотелось бы добавить, что такие термины как «война» и «вооружённый
конфликт» являясь родовыми понятиями тем не менее не выступают в качестве
тождественных терминов. На наш взгляд, термин «вооруженный конфликт» является
более широким по своему значению. Иными словами, война является одним из типов
вооружённых конфликтов.
В долгосрочной перспективе международное сообщество должно приложить
максимальные усилия для выработки универсального и общепризнанного термина
«вооружённый конфликт». Такое определение может быть принято в рамках
многостороннего международного соглашения.
Одной из наиболее серьезных преград на пути принятия унифицированного понятия
«вооруженный конфликт» является политическая позиция ряда держав по тому или
иному вопросу. К примеру, во время конфликта во Вьетнаме в 60-70-ые годы XX столетия
такие страны как КНР И СССР были на стороне Вьетнама, а США и ряд других стран
придерживались другого мнения о правовом статусе отдельных сторон данного
конфликта. Другим примером может выступать элитное Иранское военное подразделение
Корпус стражей исламской революции, которая признана США террористической
организацией. Ряд других стран (например, Россия) не придерживаются столь
радикальных взглядов и даже выступают против подобной риторики. Возникает вопрос,
как квалифицировать конфликт, где сторона конфликта имеет разный правовой статус в
глазах отдельных супердержав?
Таким образом, мы считаем, что настоящая проблема имеет комплексный характер
и может быть решена только на основе многостороннего сотрудничества государств.
Список литературы
1. Гаагская конвенция от 18 октября 1907 года об открытии военных действий.
[Электронный
ресурс]
//
Режим
доступа:
http://docs.pravo.ru/document/view/20791161/19877157/ (дата обращения: 02.04.2019)
2. Давид Э. Принципы права вооруженных конфликтов. Курс лекций, прочитанных
на юридическом факультете Открытого Брюссельского университета. Москва:
издательство Международного Комитета Красного Креста, 2011. — 1144 с.
3. Кувырченкова Т. В. К понятию вооруженных конфликтов: проблемы определения
// Вестник ТвГУ. Серия «Право». Тверь, 2014. — № 4. С. 240–246.
4. Международное право: под ред. Витцтума В. Г. Москва — Берлин: Инфротопик
Медиа, 2011. — 992 с.
5. Международное гуманитарное право. Коллектив авторов (Пикте Ж., Нахлик С., и
др.). Москва: Институт проблем гуманизма и милосердия, 1993. — 424 с.
6. Сильван Витэ. Типология вооруженных конфликтов в международном
гуманитарном праве: правовые концепции и реальные ситуации. [Электронный ресурс] //
Режим доступа: https://www.icrc.org/rus/assets/files/other/vite.pdf (дата обращения:
02.04.2019)
МИРОТВОРЧЕСТВО КАК ОДИН ИЗ СПОСОБОВ УРЕГУЛИРОВАНИЯ
ВООРУЖЕННЫХ КОНФЛИКТОВ
Икромова Зилола Ахроровна
магистрант 3-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско- Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел. +992939880505, e-mail: z.ikramova05@mail.ru
PEACEKEEPING AS ONE OF WAYS TO SETTLE ARMED CONFLICTS
Ikromova Zilola Akhrorovna
3nd year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
Tel. +992939880505, e-mail: z.ikramova05@mail.ru
Аннотация. в настоящей статье рассмотрены основные аспекты миротворческой
деятельности ООН на современном этапе. Раскрыты основные проблемы
миротворчества в различных регионах мира. Проанализированы положения Устава ООН
касающиеся миротворческой деятельности.
Annotation. this article discusses the main aspects of UN peacekeeping at the present
stage. The main problems of peacekeeping in various regions of the world are revealed. The
provisions of the UN Charter regarding peacekeeping are analyzed.
Ключевые слова: миротворчество, Устав ООН, вооруженный конфликт,
гуманитарная интервенция.
Keywords: peacekeeping, UN Charter, armed conflict, humanitarian intervention.
Миротворчество — это метод, впервые предложенный и разработанный ООН,
который не поддается простому определению, так как имеет множество аспектов и
нюансов. Возникнув как международное средство поддержания и установления мира от
имени всего мирового сообщества под эгидой ООН, в дальнейшем, после окончания
холодной войны, миротворчество прочно вошло и в арсенал средств различных
региональных и субрегиональных соглашений и организаций.
Стоит упомянуть миротворческие операции на территории СНГ для урегулирования
приднестровско-молдавского, грузино-осетинского, грузино-абхазского конфликтов, а
также для прекращения гражданской войны в Таджикистане, инициированные в начале
1990-х гг.
Следует также упомянуть опыт региональных организаций по разрешению
локальных конфликтов. К примеру, в ряде африканских стран созданы местные
миротворческие силы под патронажем региональных международных организаций в
Африканском континенте. Это достаточно эффективный механизм, так как ООН, как и ее
органы часто достаточно «неповоротливы» в решении серьезных вопросов из-за того, что
являются универсальными организациями общей компетенции. Еще одной проблемой
может выступить различная позиция государств по наиболее острым вопросам в рамках
Совета Безопасности ООН. Не следует забывать и том что у постоянных членов СБ ООН
есть прав вето и многие резолюции могут просто не пройти дальше стен данного органа
ООН. В контексте данной проблемы региональное миротворчество представляется для
нас более эффективной и оперативной мерой предупреждения вооружённых конфликтов.
На практике, со временем, все миротворческие компании так или иначе переходят под
эгиду самого ООН. Это связано с тем, что ООН все же имеет достаточно серьезный
авторитет на международной арене.
Хотя в Уставе ООН и нет термина «миротворчество», эта универсальная
международная организация разработала определенную систему приемов, методов и
средств, направленных на разрешение споров, прекращение войн и урегулирование
вооруженных конфликтов. Эта система включает три основных компонента: 1) мирные
средства (по гл. VI Устава), куда входят переговоры, посредничество, установление
фактов, добрые услуги, арбитраж и т.п.; 2) полувоенные или квазивоенные средства,
представленные, главным образом, традиционными операциями по поддержанию мира;
3) принудительно-силовые средства (по главе VII Устава) - как невоенные
(экономические, политико-дипломатические, юридические и финансовые санкции), так и
военные - с использованием вооруженных сил ООН.
В годы холодной войны наибольшее распространение получили операции по
поддержанию мира (ОПМ), которые в дальнейшем стали классифицироваться как
традиционные, или ОПМ первого поколения.
Совершенно очевидно, что характерная для этого периода полярность
национальных и блоковых интересов государств - членов ООН, и особенно ведущих
держав, а также право вето постоянных членов Совета Безопасности ООН не оставляли
возможности добиться согласия на проведение принудительных операций с
использованием вооруженных сил (в рамках гл. VII Устава). К военно-принудительным
действиям с разными целями (но всегда преследовавшими идеологические и иные
интересы) в этот период прибегали главным образом организации региональной
безопасности, как правило, по инициативе США или СССР. В качестве примеров можно
привести военные действия США и ряда других стран - членов Организации
Американских Государств (ОАГ) - в Доминиканской Республике в 1965 г. для
установления там проамериканского режима и вооруженное подавление контингентом
объединенных вооруженных сил ОВД восстания в Чехословакии в 1968 г.[4,258]
Подобные силовые действия осуществлялись по решению региональных органов и,
естественно, без санкции СБ ООН, что не способствовало повышению авторитета
международного права.
Но в силу тех же причин и возможности учреждения традиционных операций по
поддержанию мира в эти годы были сильно ограничены. Традиционные ОПМ
проводились - как, кстати, продолжают проводиться и ныне - в двух формах: 1) миссии
невооруженных военных наблюдателей, 2) использование сил по поддержанию мира. В
состав этих миротворческих сил (как в последующем их стали называть в русскоязычной
литературе) обычно входят легко вооруженные воинские контингенты государств,
выразивших готовность принять участие в операции. Кроме того, в операциях иногда
участвуют отряды гражданской полиции и гражданский персонал.
Как сопутствующие основным задачам ОПМ могут выполняться задачи по оказанию
помощи местным жителям, сопровождению транспортных колонн и гуманитарных грузов,
обеспечению законности и порядка в районе конфликта и ряд других. Все эти действия
имеют целью предотвратить ухудшение ситуации и создать благоприятные условия для
ее мирного урегулирования, не нанося при этом «ущерба правам, притязаниям и
положению заинтересованных сторон».
Помимо соблюдения основополагающих требований для развертывания
традиционных операций (согласие всех конфликтующих сторон, заключение сторонами
соглашения о перемирии/прекращении огня, применение оружия только в целях
самообороны), предполагается также нейтральность и беспристрастность личного
состава миротворческих сил (миссий). Потому эти операции весьма ограничены в
возможностях и не слишком эффективны для полномасштабного урегулирования
кризисов и конфликтов. Однако некоторые из них позволили локализовать конфликт,
оказали общее сдерживающее и стабилизующее действие и создали условия для его
урегулирования и разрешения мирными средствами. С их помощью порой удавалось
«заморозить», «законсервировать» конфликт на длительное время. Это в полной мере
относится к операциям, проводившимся под эгидой ООН в разные годы на Ближнем
Востоке, в штате Джамму и Кашмир (конфликт между Индией и Пакистаном), на Кипре, в
Йемене, в Афганистане, Анголе и других странах, и регионах мира.
Первая операция по поддержанию мира под флагом ООН (Орган по наблюдению за
выполнением условий перемирия - ОН-ВУП) была учреждена в 1948 г. во время
конфликта между Израилем и Палестиной. Продолжаясь до сих пор, она оказалась и
самой длительной в истории миротворчества. За ней последовали операции для
урегулирования конфликтов между Индией и Пакистаном, в Ливане, Йемене, Западной
Новой Гвинее, Конго, Доминиканской Республике, на Кипре, в Анголе, на Гаити и др. С
1948 по 1989 гг. (когда была учреждена первая миротворческая операция нового
поколения) было проведено 16 операций по поддержанию мира (9 - в форме миссий
военных наблюдателей, 7 - с использованием вооруженных сил ООН). Всего же на
сегодняшний день ООН было инициировано 60 миротворческих операций. Пик
миротворчества пришелся на 1990-е гг., когда было проведено 35 операций [3,52].
С 1989 г. под эгидой ООН наряду с традиционными ОПМ начали проводиться
комплексные ОПМ, которые отличаются многофункциональностью и многоаспектностью
решаемых задач. Первой подобной операцией стала операция для Намибии (Группа ООН
по оказанию помощи в переходный период, инициированная в апреле 1989 года). За ней
последовали операции в Западной Сахаре (1991), Камбодже (1991, 1992), операция Сил
ООН по охране на территории бывшей Югославии (1992), которая с 1995 г. разделилась
на три самостоятельные операции, в Сомали (1992, 1993), Руанде (1993), на Гаити (1993,
1996), в Мозамбике (1992), Центрально-Африканской Республике (1998), Восточном
Тиморе (1999, 2002), Косово (1999 г. с привлечением других международных и
региональных структур) и ряд других [2,79].
Необходимо подчеркнуть, что опасности и затраты в связи с миротворческими
операциями нового поколения являются гораздо более значительными, чем в случае
традиционных операций по поддержанию мира. При этом существует определенная
закономерность:
степень
сложности
задач
миротворцев
возрастает
прямо
пропорционально сложности и неустойчивости ситуации на местах, что находит
отражение в мандате операции.
В заключение хотелось бы кратко сформулировать вывод о месте и роли
миротворчества в наше время.
Современное миротворчество во всех его видах и формах - от превентивной
дипломатии до разумного применения силы, - несмотря на все присущие ему издержки и
недостатки, является
действенным способом предотвращения,
контроля и
урегулирования вооруженных конфликтов. По словам одного из бывших Генеральных
секретарей ООН Кофи Аннана, миротворческие операции «при соответствующих
условиях... могут представлять собой гибкий и уникально адаптированный механизм
противодействия конфликтам» [1]. И, добавим от себя, - при соблюдении выработанных в
ходе более чем полувековой миротворческой практики ООН базовых принципов
организации и проведения операций по поддержанию мира, а также с учетом новых
подходов к миротворчеству, особенно силовому, разработанных в последнее
десятилетие.
Миротворческие подходы создают возможность гибко и комплексно влиять на
конфликт с целью его урегулирования и дальнейшего окончательного разрешения.
Причем параллельно, на уровне военно-политического руководства и среди самых
широких слоев населения противоборствующих сторон, должна обязательно вестись
работа, направленная на изменение психологических установок по отношению к
конфликту. Это означает, что миротворцы и представители мирового сообщества должны
по возможности «ломать» и изменять сложившиеся у сторон конфликта стереотипы
отношений друг к другу, находящие выражение в крайней враждебности, нетерпимости,
мстительности и непримиримости. Для повышения эффективности миротворческих
усилий международного сообщества в целом необходимо больше внимания уделять
предупреждению возникновения или «разгорания» вооруженного конфликта, а также
предотвращению военных действий там, где они еще не начались. Ведь хорошо
известно, что предупредить болезнь гораздо легче и дешевле, чем ее лечить.
Важно, чтобы в миротворческих операциях соблюдались основополагающие
международно-правовые нормы и не нарушались права человека и суверенных
государств - как бы сложно это ни было совместить. Особенно актуально это совмещение
или хотя бы его попытка в свете новых операций последних лет, получивших название
«гуманитарное вмешательство», или «гуманитарная интервенция», которые проводятся в
интересах отдельных групп населения. Но, защищая права человека, они нарушают
суверенитет государства, его право на невмешательство извне - международно-правовые
устои, складывавшиеся веками и считавшиеся до недавнего времени незыблемыми. При
этом, на наш взгляд, нельзя допустить, чтобы вмешательство в конфликт извне под
лозунгом борьбы за мир и безопасность или защиты прав человека превращалось в
неприкрытую вооруженную интервенцию и агрессию.
Важно также, чтобы в дальнейшем во всех основных вопросах, связанных с
миротворчеством, ООН продолжала сохранять свою руководящую роль, закрепленную в
Уставе. Кстати, с этим согласны и все политические лидеры ведущих государств, о чем
они неизменно заявляют на высоких международных форумах и встречах.
В заключении следует отметить, что до XX столетия подобного механизма
разрешения споров как миротворчество не существовало. По своему характеру этот
инструмент обеспечения международной безопасности играет колоссальную роль в
современном мире. Однако существуют и ряд проблем. К примеру, вопрос использования
оружия со стороны миротворцев ООН. Большинство миротворческих операций
проводятся с наделением вооружённых сил ООН правом использования оружия в
оборонительных целях или в целях сохранения порядка и безопасности. Однако такая
позиция не всегда отвечает требованиям времени и реально сложившейся ситуации. К
примеру, в 1994 году малое количество миротворческого контингента в Руанде, а также
их фактическое отстранение от внутреннего конфликта привело к тому что было
уничтожено около 1 миллиона человек. Фактически, самоустранение ООН от данной
проблемы привело к геноциду целой народности. На наш взгляд, в подобных случаях
ООН должна оперативнее наделять свои войска правом принуждения к миру лиц,
совершающих международные преступления, а не вести безрезультатные политические
дискуссии.
1.
Список литературы
Аннан Кофи А. Причины конфликтов и содействие обеспечению прочного мира и
устойчивого развития в Африке. Доклад ГС ООН, 13 апреля 1998 года. Док. ООН.
А/52/871 - S/1998/318. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://undocs.org/A/52/871S/1998/318 (дата обращения 05.11.2019)
2. Гордиенко, Д.В. Политические средства обеспечения военной безопасности
Текст. / Д.В. Гордиенко // Государство и право. 2008. - № 8. - С. 78-81.
3. Димитров, H.H. Международно-правовая природа и сущность современного
миротворчества. Текст. / H.H. Димитров // Государство и право. 2008. - № 8. -С. 47-55.
4. Заемский, В.Ф. ООН и миротворчество Текст.:Курс лекций / В.Ф. Заемский. М.:
Международные отношения, 2008. - 312 с.
ПРАВОВОЙ СТАТУС ИНОСТРАНЦЕВ В МЕЖДУНАРОДНОМ ПРАВЕ
Исматова Манижа Рустамбековна
магистрант 2-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско- Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел. (+992) 938502525, e-mail:ismatova.m@gmail.com
LEGAL STATUS OF FOREIGNERS IN INTERNATIONAL LAW
Ismatova Manizha Rustambekovna
2nd year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
Tel (+992) 938502525, e-mail: ismatova.m@gmail.com
Аннотация. В настоящей статье исследован правовой статус иностранцев в
современном международном праве. Рассмотрены основные правовые режимы которые
распространяются на иностранцев в стране пребывания.
Annotation. This article explores the legal status of foreigners in modern international
law. The basic legal regimes that apply to foreigners in the host country are considered.
Ключевые слова: миграция, иностранцы, беженцы, состояние безгражданства,
права человека, ООН.
Key words: migration, foreigners, refugees, statelessness, human rights, UN.
Современный мир характеризуется тем, что миграционные потоки приобретают все
больше значения в глобальных процессах. Мигранты, как иностранные граждане, на
территории страны пребывания не могут находится без какого-либо должного правового
регулирования. Вопрос наделения их определенным правовом статусом наряду с
гражданами страны является приоритетным в современном международном праве.
Еще одной проблемой является огромная дифференциация в доходах стран
западного мира и развивающихся стран востока и юга. Проблемы социальноэкономического характера, а также нестабильное положение в развивающихся странах
вынуждает население искать рабочие места в других странах.
Как уже было отмечено, страны запада отличает высокий уровень развития
экономики и системы социального обеспечения. Не случайно именно в эти страны во
второй половине XX в. были направлены потоки экономических иммигрантов и беженцев
из стран «третьего мира». В период с 1995 по 2000 гг. развитые страны ежегодно
принимали около 2,3 млн. иммигрантов из развивающихся стран, из них из государств
Северной Америки -1,4 млн. человек, Европы - 0,8 млн. [4,15].
В условиях обретения Таджикистаном суверенитета роль и значение республики в
жизни мирового сообщества растет с каждым годом. Во многих городах открываются все
новые представительства иностранных фирм, создаются совместные предприятия, все
больше приезжают туристов. Дальнейшее развитие международного сотрудничества,
расширение экономических и культурных отношений с другими государствами,
открытость общества, увеличивающийся приток иностранных инвестиций в экономику
республики приводит к росту числа иностранных граждан, приезжающих в нашу страну, и
вызывает регулирование их правового положения.
В Республике Таджикистан признаются права и свободы человека в соответствии с
Конституцией. Правовой статус личности, закрепленный в Конституции Республики
Таджикистан 1994 г., основан на концепции прав человека и гражданина и исходит из
основных положений международно-правовых документов. Следует подчеркнуть, что
Республика Таджикистан как самостоятельный субъект международного права с момента
обретения государственной независимости привела свое законодательство в полное
соответствие с международным биллем о правах человека.
Правовой статус иностранцев в любой стране своеобразен. Он складывается как бы
из двух частей: правового статуса гражданина своего государства (или статуса лица без
гражданства в стране его постоянного, обычного проживания) и правового статуса
собственно иностранца. У лица без гражданства он в принципе един — определяется
государством, на территории которого лицо пребывает. Иностранный гражданин,
находясь за пределами своего государства, сохраняет с ним правовую связь, правовой
статус гражданина своего государства, подчиняется его законам, пользуется его
покровительством и защитой. В то же время иностранец (как иностранный гражданин, так
и лицо безгражданства) подпадает под воздействие суверенной власти государства, на
территории которого он пребывает, оказывается, говоря юридическим языком, под его
юрисдикцией должен соблюдать законы и административные правила страны
пребывания
Эта проблема — проблема правового статуса иностранца в стране пребывания —
возникла не сегодня и не вчера. Она существует почти 3 тыс. лет, с тех пор, как
образовались первые в истории человеческой цивилизации государства, население
разделилось по территориальному принципу и появились чужестранцы. Но решалась и
решается она по-разному в различные исторические эпохи, в тех или иных общественноэкономических системах, конкретных государств.
Рассмотрение этого института показывает, что в нормативных актах и правовой
литературе понятие «иностранец» употребляется в двух смыслах - широком и узком. В
широком смысле «иностранцы» - это все те лица, которые не являются гражданами
государства пребывания, в узком - лица, находящиеся на территории страны, но
имеющие гражданство другого государства [3, 31].
Исходя из термина «иностранец», принято в современной международно-правовой
практике, он включает в себя каждое лицо, которое не является гражданином страны
пребывания. По признаку гражданской принадлежности, иностранцы делятся на две
категории: иностранные граждане и лица без гражданства.
Различие между иностранным гражданином и лицом без гражданства по признаку
гражданской принадлежности очевидно, несмотря на то, что объединяющие признаки в
их правовой характеристике преобладают. Иностранные граждане подчиняются не только
установленному правопорядку в государстве пребывания, но и сохраняют права и
обязательства перед своим государством. Положение лиц без гражданства во многом
аналогично положению иностранцев.
Однако в отличие от иностранцев они не пользуются дипломатической защитой
какого-либо государства, что усложняет ситуацию. Поэтому в современном
международном праве господствует тенденция к принятию мер, сокращающих состояние
безгражданства.
В международно-правовых документах, прямо или косвенно затрагивавших
правовое положение иностранцев, не давалось определение понятия «иностранец». В
1972 г. с началом разработки проекта Декларации о правовом положении лиц, не
являющихся гражданами государства пребывания, была предпринята попытка
сформулировать понятие «негражданин», которое впоследствии было заменено
понятием «иностранец». В окончательной редакции по официальным документам ООН
это определение выглядит следующим образом: «иностранец» означает... любое лицо,
не являющееся гражданином государства, в котором оно находится» [1]. Из этого
определения следует, что в категорию «иностранец» включены и граждане других
государств, и лица, не имеющие гражданства вообще, и беженцы, которые формально
имеют гражданство какого-либо государства, но фактически утратили с ним связь, и
политэмигранты, которые вынуждены были по политическим мотивам покинуть свою
страну.
Правовое положение иностранцев в государстве регулируется национальным
законодательством страны пребывания и нормами международных договоров.
Государство пребывания, устанавливая правовой режим иностранцев, должно
действовать в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного
права. Доктрина не единодушна в определении видов режима иностранцев. Поскольку
каждое государство само устанавливает правовой статус этой категории лиц, постольку,
естественно, он в различных государствах не одинаков по своему объему. Тем не менее,
правовая его регламентация имеет сходные черты, позволяющие выделить виды
правового режима иностранцев. Основополагающее значение для определения
правового положения иностранцев в любой стране должны иметь общепризнанные
принципы и нормы общего международного права о правах и свобод человека.
Общепризнанные принципы и нормы международного права содержатся во Всеобщей
декларации прав человека, Международном пакте о гражданских и политических правах,
Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах [2,119].
Мировая практика свидетельствует о том, что государства в своем внутреннем
законодательстве и международных договорах предусматривают, в том или ином
сочетании самые различные режимы иностранцев в стране пребывания. Правовой режим
как сложное понятие и явление включает в себя, по нашему мнению, принципы
регулирования общественных отношений, правоспособность и дееспособность, права и
обязанности, словом, весь правовой статус. Сущность правового режима заключается в
том, что он устанавливает динамику этого статуса, т. е. определяет порядок и условия его
приобретения, изменения и реализации. Отсюда правовой режим иностранцев можно
определить, как условия и порядок приобретения и реализации иностранцами своих прав
и обязанностей (правового статуса в целом). Наиболее распространенными являются три
вида режима иностранцев: национальный, режим наибольшего благоприятствования и
специальный.
Под национальным режимом понимается такое правовое положение, при котором в
государстве юридическим и физическим лицам другого государства предоставляются те
же права, и они несут те же обязанности, что и физические и юридические лица первого
государства. Иными словами, иностранцы в широком смысле этого слова
приравниваются к местным лицам.
Режим наибольшего благоприятствования выражается в предоставлении
иностранцам таких прав или установления таких обязанностей в какой-либо области,
какие предусмотрены для граждан любого третьего государства, находящихся в этой
стране в наиболее выгодном положении. Этот режим устанавливается, как правило, на
основе взаимности в соответствии с договоренностью между этими государствами.
Различия прав иностранных граждан и граждан страны пребывания установлены, в
частности, в таких областях: политические права (иностранцы не могут избирать и быть
избранными в представительные органы власти, голосовать на референдумах, им
ограничен доступ к государственной службе в данной стране); отношение к военной
службе (иностранцы не несут воинской обязанности); право въезда и выезда иностранцев
(может устанавливаться безвизовый режим въезда-выезда иностранцев либо, наоборот,
разрешительный порядок въезда и выезда граждан определенного
государства
и
т.д.);
установление
пределов
уголовной,
гражданской и административной
юрисдикции (иностранцы не могут являться субъектами некоторых правонарушений,
например, измена Родине, уклонение от воинской повинности и т.д.).
Таким образом, иностранные граждане находятся, с одной стороны, под
юрисдикцией страны пребывания и, с другой — пользуются правами и несут обязанности
по законам своего государства.
В заключение хотелось бы добавить несколько выводов:
1. современное состояние миграционных потоков не дает повода для
предположений о том, что проблема мигрантов и определения их правового
статуса может быть решена в одночасье.
2. международное сообщество не сможет решить проблему безгражданства, если
не будет в тесной координации и на многосторонней основе прилагать
серьезных усилий к разрешению данного вопроса;
3. очень важную роль в этой сфере играет вопрос унификации законодательства
разных государств, которые порой имеют совершенно разные правовые позиции
по поводу определения правового статуса иностранца на своей территории;
4. существующая международная конвенция ООН о защите прав всех трудящихсямигрантов и членов их семей от 1990 года до сих пор не подписана крупными
державами мира (к примеру: США, Россия, КНР), а это имеет чрезвычайно
важное значение. Дело в том, что названные страны являются основными
рецепиентами иностранной рабочей силы и их позиция по вопросу определения
статуса иностранцев на их территориях является крайне актуальным.
Список литературы
1. Декларация о правах человека в отношении лиц, не являющихся гражданами страны,
в которой они проживают, принятая резолюцией 40/144 Генеральной Ассамблеи от 13 декабря
1985
года.
[Электронный
ресурс].
Режим
доступа:
https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/not_nationals_rights.shtml
(дата
обращения 08.10.2019)
2. Богуславский М.М. Международное частное право: Практикум. М.: Юрист, 2002. –
604с.
3. Лазарев Л.В. Иностранные граждане (правовое положение). М. : Рос. право, 1992. –
318с.
4. Сабикенов С.Н. Универсальные и региональные стандарты прав человека и их
влияние на формирование конституционно-правового статуса иностранцев в странах западной
демократии. // Казахстанский ежегодник международного права 2009. – С. 12-18.
ХАРАКТЕРНЫЕ ЧЕРТЫ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА ДО 20 СТОЛЕТИЯ
Караев Ахмад Абдурахманович
магистрант 2-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско- Таджикский (Славянский) университет
734025, Республики Таджикистан, г. Душанбе, ул. М.Турсунзаде, 30
тел.:917171791, e-mail: ahmadkaraev@bk.ru
CHARACTERISTICS OF INTERNATIONAL LAW BEFORE THE 20TH CENTURY
Karaev Akhmad Abdurakhmanovich
2nd year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, M.Tursunzade st., 30
tel.: 917171791, e-mail: ahmadkaraev@bk.ru
Аннотация. В этой статье рассматривается роль и развитие международного
права, как исторического и правового явления и её характерные черты до 20 века.
Annotation. This article examines the role and development of international law as a
historical and legal phenomenon and its characteristics until the 20th century.
Ключевые слова: международное право, право сильного, договоры.
Keywords: international law, the law of the strong, international treaties.
Современное международное право прошло долгий путь развития, от договоров,
которые заключались устной клятвой правителей вплоть до подписания и ратификации
международных универсальных договоров. Несмотря на достигнутый уровень
международное право продолжает развиваться и обеспечивать значимые и необходимые
функции
Этапы развития международного права можно разделить следующим образом:
Древний мир (с образования первых государств – 6 вв. н.э.);
Средневековье (6 – 16 вв.);
Классический этап развития международного права (16 – 20 вв.);
Современное международное право (20 в. – н. в.);
Для древнего мира по вопросам права, международного права, правосознания и
международных отношений было характерно: заключение межгосударственных
договоров в сфере мира и войны, международные отношения находились в состоянии
войны, государства находились под влиянием или в составе более сильных государств,
внешнее представительство в иностранных государствах, всеобщее право сильного
государства, отсутствие идей современного международного права, заключение
дружественных договоров с более сильными или равными себе государствами, а в
отношении слабых государств велось подавление или захват, договора обеспечивались
клятвами и каждый клялся своему богу. Субъектами международных отношений были не
государства, а их властители.
В Древней Индии в труде Артхашастра относительно мирных договоров было
отмечено, что они должны заключаться с равными или более сильными королями, а на
слабого короля надо нападать. Перед послами стояли задачи: осуществление миссии,
поддержка договоров, приобретение друзей, интриги, организация ссор между друзьями,
использование секретных сил. Право было и действовало только внутри государства.
Широкое распространение получили договоры. Они служили осуществлению не
только внешних, но и внутренних функций. Заключенный в XIII в. до н.э. договор о мире и
союзе между фараоном Египта и царем хеттов предусматривал оказание содействия не
только в войне с внешними врагами, но и в подавлении восставших рабов. Была
предусмотрена и взаимная выдача политических беженцев. Договор скреплялся
религиозной клятвой, каждый клялся своими богами. Было запрещены сношения с
иностранцами, которые считались врагами, и они не имели прав в чужих государствах.
Всё это было характерно империям древнего мира: Древний Китай, Древний Египет,
Древняя Индия. Также китайский философ Конфуций (6 в. до н. э.) считал, император
Китая правит миром как праведный правитель.
Экономическое
устройство
древнего
мира
было
рабовладельческим.
Рабовладельческий строй ввел международные отношения в состояние войны.
Например, в Древней Греции несмотря на общность культуры, языка, религии и др.
факторов между городами велись войны, а в результате у выигравшей стороны
увеличивалось количество рабов. Также для государств Древней Греции характерно
создание военно-политических объединений – симмахии, которые имеют общее с
современными международными организациями – общие органы принятия решений.
Одной из сильнейших государств древнего мира с наиболее развитой правовой
системой был Древний Рим. Древний Рим имея очень эффективную правовую систему,
не имела в ней норм о международном праве и считало свое право «всеобщим», а также
считалось, что межгосударственные отношения регулируется только богами и только им
ведома судьба государств и всего сущего [Ошибка! Источник ссылки не
найден.Ошибка! Источник ссылки не найден., 95]. Выдающие древнеримские ученыеюристы также не имели представления об идеях международного права.
В целом древний мир не имел идей о международном праве, но накопленный опыт
хаоса в международных отношениях, стал предпосылкой и условием для дальнейшего
развития права между государствами.
С падением Западной Римской Империи (5 в. н. э.) образовались ряд государств.
Эти государств между собой вели войну, заключали мирные договора и союзы. Этот
период времени именуют началом средневековья.
Для средневековья было характерно: феодализм, феодальная раздробленность,
власть религиозных центров, войны между феодалами государства, «кулачное право»,
развитие международных внутри-региональных отношений и связей, миссионерская
деятельность религиозных центров, государь как субъект международных договоров,
династические договоры, мусульманское право, каноническое право.
В 7 в. образуется крупное мусульманское государство - Арабский халифат. С этого
времени арабские государства принимают активное участие в международных
отношениях. В этих государствах религии принадлежало еще более значительное место,
чем в христианских странах. В основе всей общественно-политической жизни лежало
мусульманское право, нормы которого распространялись и на международную
деятельность государств. В результате взаимоотношения арабских государств
регулировались общими нормами, опиравшимися на Коран. Одни и те же положения
мусульманского права регулировали отношения как между людьми, так и между
государствами. Все мусульмане независимо от государственной принадлежности не
считались иностранцами. Последними были только иноверцы. Для въезда в страну им
требовалось разрешение, а для защиты - покровительство (вилайет) мусульманина.
Многие ученные считают международное право возникло в средние века в
Западной Европе. Нормативное регулирование межгосударственных отношений
характерно и другим регионам, но понимание международного права возникает в
Западной Европе (потому что у государств были весьма близкие социальнополитические, религиозные, культурные системы). Свидетельством этому являются
созывы съездов глав государств где заключались многосторонние договоры о мире,
союзе и др.
В средневековье мировоззрение людей было теологическим, наука имело
свойство соответствовать положениям священных писаний, например, содержание
философии соответствовало учениям церкви. Юриспруденция служила церкви и
закрепляла власть церкви над государствами.
В целом средние века показали результаты беззакония во внутригосударственных
отношениях и международных отношениях. Встала необходимость утверждения
правопорядка.
Этап классического международного права и его зарождение начинается с 16
столетия. Это связано с взаимным истощением католических и протестантских
государств в ходе Тридцатилетней войны (1618-1648 гг.) побудило правителей заключить
Вестфальский мир. Мирный договор, состоявший из договоров - Оснабрюкского и
Мюнстерского, закрепил новую систему международных отношений в Западной Европе,
систему независимых национальных государств. Договор заслуживает особого внимания,
не случайно многие авторы ведут от него историю не только международного права, но и
современной системы международных отношений. В мировой литературе точка зрения,
согласно которой международное право возникло в конце средних веков, является,
пожалуй, доминирующей [Ошибка! Источник ссылки не найден., 5; Ошибка! Источник ссылки
не найден., 17].
Оформившие Вестфальский мир договоры заключены по всей форме.
Специальная статья посвящена "правовому действию мира" (ст. XVII Оснабрюкского
договора). Предусмотрена ратификация и обмен ратификационными грамотами. Мирный
договор квалифицируется как "конституционный закон Священной Римской империи",
подлежащий утверждению рейхстагом. Иными словами, договор рассматривается как
имперский закон, и его реализация обеспечивалась при помощи внутреннего права. Им
же решались вопросы об ответственности государств. О международном праве в
договоре речь не шла.
В договоре немало статей посвящено реституции, которую сегодня связывают с
международной ответственностью. Однако анализ соответствующих статей дает
основания для вывода, что речь не шла об ответственности за международное
правонарушение. Было согласовано решение о восстановлении положения,
существовавшего до войны.
Идея международного права была сформулирована в трудах юристов на рубеже
XVI-XVII вв. Среди них наиболее видным был голландский юрист, дипломат Гуго Гроций
(1583-1654 гг.). В своем труде "О праве войны и мира" (1625 г.) он впервые обосновал
существование "права, которое определяет отношения между народами или их
правителями". В практике государств ему не удалось найти доказательств существования
такого права, поэтому его источники он ищет в природе, боге, морали. Вместе с тем он
допускает, что "известные права могли возникнуть в силу взаимного соглашения как
между всеми государствами, так и между большинством их"[1, 44]. Те же причины
определили
доминирование
естественно-правового
направления
в
доктрине
международного права в XVII и XVIII вв.
В фундаментальном исследовании международной ответственности К.Иглтон
утверждал, что чувство ответственности не находит адекватного выражения до времен
Гроция. Однако если обратиться к труду Г.Гроция, то окажется, что идея обязательности
норм международного права действительно пронизывает его труд. Но при этом
ответственность государства не находит в нем ощутимого отражения. Книга вторая
содержит гл. XVII "Об ущербе, причиненном правонарушением, и возникающем отсюда
обязательстве" [1, 48].
Утверждается, что «XIX в. дал человечеству цивилизацию и культуру, элементом
этой цивилизации и культуры явилось международное право» [2,138]. Наиболее
прогрессивные взгляды на международные отношения и право того времени известны как
идеи Великой французской революции 1789 г. Основами внешней политики Франции
были провозглашены "всеобщий мир и принципы справедливости", отказ от всякой войны
с целью завоевания.
Революция заменила суверенитет монарха верховной властью нации, что имело
важное значение для утверждения международно-правовой субъектности государства.
Коль скоро народ - хозяин территории, то монарх не вправе ею распоряжаться. В
практику вводится плебисцит. При присоединении к Франции Авиньона и Савойи в 1791 г.
на присоединяемых территориях было проведено голосование.
В известной Декларации аббата Грегуара, подготовленной по заданию Конвента,
но так и не принятой им, провозглашался принцип равноправия государств независимо от
существующего в них строя и политического значения. Провозглашалось, что договоры
должны соблюдаться. Вместе с тем в Конвенте было заявлено, что договоры тиранов не
могут связывать суверенитет народа.
Были сформулированы новые основы права войны. Согласно этим основам
допустима лишь война оборонительная, война в защиту попранных прав. Врагом может
быть только государство, а не люди. Отсюда - требование гуманного обращения с
пленными, неприкосновенность частной собственности, уважение прав мирного
населения.
В
конституционном
праве
обнаруживаются
свидетельства
того,
что
международные договоры расцениваются как акты юридические. Конституция Франции
1795 г. содержала формулу: "Договоры вступают в силу". А Конституция 1791 г.,
установив, что иностранцы подчинены французским законам наравне с местными
гражданами, оговорила, что соглашения с иностранными державами могут
предусматривать исключения из этого правила. Особо отмечу, что Конституция США 1787
г. явно признала юридическую силу договоров в национальном праве и поставила их на
один уровень с федеральными законами [3, 45].
К 1815 году Россия и ряд других государств, завершивших борьбу с
наполеоновской Францией, заключили союз, подписав Акт о Священном союзе. До
возникновения этого союза, государства, вступившие в неё, стремились к таким
принципам в международных отношениях, как, справедливость, суверенитет,
самоопределение. С образованием Священного союза, государства в основу приняли
принцип легитимизма, согласно которому лишь законная династия была вправе занимать
престол, эти державы присвоили себе право вмешиваться во внутренние дела
суверенных государств. Также в контексте происходящих событий были и позитивные
изменения повлиявших на развитие международного права (о свободе торгового
судоходства по международным рекам, о запрещении торговли рабов(афроамериканцев),
о рангах дипломатических представителей).
В политической сфере международно-правовое регулирование оставалось
фикцией. Механизм действия договоров в этой области продолжал оставаться
политическим. В международном праве не было общих целей и принципов, необходимых
для объединения норм в систему. Право было широко диспозитивным, т.е.
предоставляло неограниченный простор для отступления от его общих норм путем
соглашений между отдельными государствами. Господствовала "свобода договоров" договор с любым содержанием был правомерен.
Вторая половина 19 столетия отличилась в международно-правовом
регулировании международного транспорта и связи. Была принята Парижская
декларация1856 г., которая определила режим торгового судоходства во время войны.
В 1874 г. подписан акт об учреждении Всемирного почтового союза, который
установил свободный транзит писем и посылок через территории участников. В 1875 г.
принимается конвенция о Телеграфном союзе. В 1890 г. заключается многосторонняя
железнодорожная конвенция. Развитие международных экономических связей
потребовало активизации правового регулирования в этой области.
К концу XIX в. завершился раздел мира между колониальными державами. Кроме
колоний, которые непосредственно управлялись чиновниками метрополий, существовали
также полуколонии и зависимые государства, которым были навязаны кабальные
договоры. Некоторые формально независимые страны, например, Китай, были
разделены на сферы влияния. В оформлении колониальной зависимости использовались
те или иные международно-правовые акты.
Завершая, вкратце можно выделить следующие черты: отсутствие необходимых
историко-правовых причин
и
предпосылок
создания
полноценной
системы
международного права, доминирующее положение «сильных» государств в системе
международных отношений.
Список литературы
1. Гроций Г. О праве войны и мира. Три книги, в которых объясняется
естественное право и право народов, а также принципы публичного права: Перевод с
латинского; Под общ. ред.: Крылов С.Б.; Пер.: Сакетти А.Л. - М.: Юридическая
литература, 1956. - 867 c.
2. Колосов Ю.М. Международное право: учебник.
- М.: Международные
отношения, 1996. - 608 c.
3. Лукашук И.И. Право международной ответственности. Монография. - М.:
Волтерс Клувер, 2004. - 432 c.
4. Рубанов А.А. Теоретические основы международного взаимодействия
национальных правовых систем; Отв. ред.: Мозолин В.П. - М.: Наука, 1984. - 159 c.
5. Anand R. International Law and the Developing Countries. - N. Delhi, 1986. - 274 p.
6. Nussbaum A. A Concise History of the Law of Nations. - N.Y., 1962. - 376 p.
ВЛИЯНИЕ НОРМ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА О ТРУДЕ НА
ВНУТРИГОСУДАРСТВЕННОЕ ТРУДОВОЕ ПРАВО РЕСПУБЛИКИ ТАДЖИКИСТАН
Мамадгариева Альбина Рустамовна
магистрант 2-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско- Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел. +992501254926, e-mail: albina_angel@bk.ru
Mamadgarieva Albina Rustamovna
2nd year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, 30 M. Tursunzadeh str.
Tel. +992501254926, e-mail: albina_angel@bk.ru
Аннотация. В данной статье рассматривается влияние норм международного права
на национальное законодательство Республики Таджикистан на примере трудового
права.
Annotation. This article discusses the impact of international law on the national
legislation of the Republic of Tajikistan on the example of labor law.
Ключевые слова: Нормы международного права, национальное право, влияние,
трудовое право.
Keywords: international law, national law, influence, labor law.
Сегодня Таджикистан предпринимает меры для того, чтобы стать равноправным членом
человеческого сообщества, делая шаги от формального в нем участия к фактическому.
Одним из важнейших направлений деятельности в этой сфере является правовое
регулирование труда — основной области человеческой деятельности. Республика
Таджикистан (далее РТ) является действующим субъектом международно-правового
регулирования труда.
Международно-правовое
регулирование
труда
представляет
собой
регламентирование с помощью международных соглашений государств (многосторонних
и двусторонних договоров) и других международно-правовых средств вопросов,
связанных с применением наемного труда, улучшением его условий, охраной труда,
защитой индивидуальных и коллективных интересов работников.
Формально-юридическим выражением международно-правового регулирования
труда являются нормы (стандарты) труда, закрепленные в актах, принятых
международными организациями, и в двусторонних договорах и соглашениях отдельных
государств.[3, 350]
Современное таджикское трудовое законодательство старается максимально
учесть мировой опыт, международно-правовые акты. Более того, в соответствии с
Конституцией РТ (ст. 10) общепризнанные принципы и нормы международного права и
международные договоры РТ являются составной частью ее системы. Если
международным договором РТ установлены иные правила, чем предусмотренные
законом, то применяются нормы международного договора.
Международные договоры РТ с зарубежными государствами и международными
организациями заключаются от ее имени уполномоченными органами.
После официального признания, ратификации и одобрения международные договоры в
установленном порядке приобретают обязательную силу на всей территории республики.
Таким образом, в Конституции РТ закреплен принцип приоритета международноправовых норм перед нормами национального законодательства. Аналогичный принцип
фиксируется и в отраслевых законах. Эта новая для правовой системы Таджикистана
ситуация предполагает знание и умение применять международно-правовые нормы
таджикскими судами, органами государственной власти и управления.
Кроме того, законодательство Республики Таджикистан закрепляет право каждого
гражданина в соответствии с международными договорами РТ обращаться в
межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все
имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты. Теперь это не просто
теоретическое положение. Так, в результате присоединения РТ к Факультативному
протоколу Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г., который
содержит механизм защиты прав человека Комитетом по правам человека, граждане
могут использовать и эту возможность. Практическая реализация этой конституционной
нормы в перспективе может привести к нестандартным для сегодняшней правовой
системы ситуациям.
Проникновение норм международно-правового регулирования в трудовое
законодательство Таджикистана происходит по двум направлениям: во-первых, путем
ратификации конвенций и иных актов международных организаций и их органов,
участником (членом) которых он является, и, во-вторых, путем заключения Республикой
Таджикистан двусторонних и многосторонних международно-правовых договоров с
другими государствами.
Первое направление связано с нормотворческой деятельностью Организации
Объединенных Наций, Международной организации труда (МОТ), Содружества
Независимых Государств (в первую очередь это конвенции и рекомендации МОТ); второе
— с совместной нормотворческой практикой двух или нескольких конкретных государств,
заинтересованных в обоюдном или региональном урегулировании вопросов трудового
законодательства.
Это приводит к изменению сложившихся стереотипов в формировании таджикской
правовой системы и в применении правовых норм. Во-первых, становится возможным и
необходимым прямое (непосредственное) применение международных норм в случае их
ратификации РТ. Во-вторых, происходит включение международно-правовых норм в
национальное законодательство, в структуру конкретных законов. Наконец, в-третьих,
имеет место реализация положений, закрепленных в международно-правовых нормах
через принятие соответствующих актов таджикской правовой системы и через
правоприменительную практику.
Став членом МОТ 26 ноября 1993 г., Республика Таджикистан (РТ) с тех пор
проделала большую работу по присоединению и ратификации международно-правовых
актов в сфере труда. Так, Таджикистан ратифицировал все восемь из восьми
основополагающих конвенций, три из четырех приоритетных конвенций и 39 из 177
технических конвенций МОТ.
Для примера рассмотрим, как реализуются в Республике Таджикистан три
основополагающие акты: Конвенция № 138 от 1973 года о минимальном возрасте для
приема на работу (РТ ратифицировала 26 ноября 1993г.), Конвенция №182 от 1999 года о
запрещении и немедленных мерах по искоренению наихудших форм детского труда (РТ
ратифицировала 8 июня 2005г.) и Конвенция №100 от 1951 года о равном
вознаграждении (РТ ратифицировала 26 ноября 1993 г.).
Первая из них имеет цель устранение детского труда и устанавливает, что
минимальный возраст для приема на работу не должен быть ниже возраста завершения
обязательного образования.
Вторая конвенция требует принятия немедленных эффективных мер по
запрещению и устранению наихудших форм детского труда, которые включают рабство и
практику, сходную с рабством, принудительную и обязательную вербовку детей для
использования их в вооруженных конфликтах, для занятия проституцией и производства
порнографии, для занятия противоправной деятельностью, а также работу, которая
может нанести вред здоровью, безопасности или нравственности детей.
В этих целях в Республике Таджикистан проводятся определенные мероприятия по
выявлению и искоренению наихудших форм детского труда. Так, 14 сентября 2016 года в
Таджикистане состоялся семинар по вопросам детского труда. Участники обсудили, как
ликвидировать детский труд через образование. Расширение образовательных программ,
большая вовлеченность детей в школьный процесс и комплекс других мер входят в
одобренную в республике программу действий на 2015 – 2020 гг. по искоренению
опасных форм детского труда для детей до 18 лет. На семинаре был представлен
Национальный план действий (НПД) по искоренению наихудших форм детского труда на
2015-2020 гг. Члены профсоюза работников образования познакомили собравшихся с
образовательными программами, направленными на вовлечение детей в школьное
обучение. Участники отметили жизненную необходимость обеспечить доступ к
качественному образованию для работающих детей. Также они обсудили, как наиболее
эффективно мобилизовать общественное мнение для привлечения внимания к проблеме
и искоренения детского труда через образование. Проведенное исследование показало,
что в процентном соотношении самый высокий уровень детского труда наблюдался в
Горно-Бадахшанской автономной области – 53,1 %, в Хатлонской области – 37,7 %, в
районах республиканского подчинения (РПП) – 15,6 % , в Согдийской области – 14,8%, а
самый низкий показатель в Душанбе – 1,9 %. Один из выводов по данному исследованию
таков: из проживающих в стране 2 млн. 231 тыс. детей от 5 до 17 лет работающими
оказались 503 тыс., или 23,4 % [4, 5].
Большие усилия прилагает МОТ по достижению государствами-участниками
гендерного равенства. Гендерное равенство является одной из главных уставных целей
МОТ: «расширять возможности женщин и мужчин для получения достойной занятости».
Кроме того, в этих целях принята Конвенция №100 от 1951 года о равном вознаграждении
(РТ ратифицировала 26 ноября 1993г.), которая требует от государств-участников
установления равной оплаты мужчин и женщин за труд равной ценности.
В этом направлении были приняты несколько имплементационных актов со стороны
Президента РТ, Председателя Правительства РТ, Маджлиси Оли РТ (парламент). Среди
них Указ Президента РТ № 5 от 3 декабря 1999 г. «О мерах по повышению статуса
женщин в обществе». В этом Указе Президент РТ озадачивает Правительство РТ, органы
власти и другие государственные структуры «с учетом компетенции и профессиональных
и рабочих качеств назначать женщин на руководящие составы министерств,
государственных комитетов, ведомств, государственных учреждений и организаций,
исполнительных органов местной власти, джамоатов, органов прокуратуры и суда,
высших учебных заведений и других учреждений образования» [2].
Маджлиси намояндагон Маджлиси Оли РТ 1 марта 2005 года принял Закон
Республики Таджикистан «О государственных гарантиях равноправия мужчин и женщин и
равных возможностей их реализации». Данный закон определяет и регулирует отношения
связанные с обеспечением конституционных гарантий равноправия мужчин и женщин в
общественной, политической, культурной и других сферах, предотвращает
правонарушений по признаку пола, равные возможности их реализации. В соответствии с
данным законом государство гарантирует равноправное участие мужчин и женщин в
управлении государством, обеспечивает их равноправие правовыми, организационными
и другими средствами через законодательные, исполнительные и судебные ветви
государственной власти[1].
Проведенный анализ показывает, что в системе государственной службы на начало
2017 г. из общего числа более 19 тыс. чел. почти 4200 чел. или 22% составляли
женщины, в настоящее время 70 % сотрудников сферы образования и 60 % сотрудников
сферы здравоохранения также составляют женщины. Анализ показывает, что в
настоящее время количество женщин в судебных органах РТ составляет 235 чел.,
Генеральной прокуратуре – 46 чел., Министерстве внутренних дел – почти 1500 чел.,
Министерстве обороны – 400 чел., Агентстве по контроля над финансами и борьбы с
коррупцией – 24 чел., Агентстве по контролю над наркотиками – 36 чел., Комитет по
чрезвычайным ситуациям - 178 чел., Таможенной службе - 107 чел. и в Национальной
гвардии - почти 300 чел. Из 235 женщин работающих в судебных органах, 122 женщин
работают в городских и районных судах. Из 2755 женщин работающих в
правоохранительных органах, большинство из них работают на руководящих должностях.
В целом в судебных органах 90 чел. и в правоохранительных органах 745 чел.,
работающих на руководящих должностях составляют женщины[5].
Таким образом, мы воочию можем видеть влияние норм международного права на
национальное законодательство Республики Таджикистан.
Список литературы
1. Закон Республики Таджикистан «О государственных гарантиях равноправия мужчин и
женщин и равных возможностей их реализации» от 1 марта 2005 года // Ахбори Маджлиси Оли
Республики Таджикистан 2005 год, №3.
2. Указ Президента РТ от 3 декабря 1999 г. «О мерах по повышению статуса женщин в
обществе», № 5.
3. Действующее международное право. В трех томах / Составители проф. Ю. М.
Колосов и проф. Э.С. Кривчикова. - Т.1. – М.: Изд-во Московского независимого института
международного права, 1996. – 864 с.
4. Обучающий семинар по искоренению детского труда в Таджикистане // Вестник Бюро
МОТ №3, 2016.
5. Речь Основателя мира и национального единства, Лидера нации, Президента
Республики Таджикистан уважаемого Эмомали Рахмона, посвященной Дню матери. Душанбе, 07.03.2017. URL: http://www.prezident.tj/node/14719 (Дата обращения: 03.11.2019 г.)
К ВОПРОСУ ОБ ОПРЕДЕЛЕНИИ ПОНЯТИЯ «ТЕРРОРИЗМ» В СОВРЕМЕННОМ
МЕЖДУНАРОДНОМ ПРАВЕ
Мирзоев Анушервон Зафарович
магистрант 2-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско- Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: (+992)501611177, е-mail: anushmirzoev@list.ru
TO THE QUESTION OF DEFINING THE CONCEPT OF “TERRORISM” IN MODERN
INTERNATIONAL LAW
Mirzoev Anushervon Zafarovich
2nd year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
tel .: (+992)501611177, e-mail: anushmirzoev@list.ru
Аннотация. В статье проанализированы вопросы современной трактовки понятия
«терроризм». Рассматриваются как авторские концепции в данной области, так и
правотворческая деятельность международных организаций.
Annotation. The article analyzes the issues of the modern interpretation of the concept of
“terrorism”. Both author’s concepts in this area and the law-making activities of international
organizations are considered.
Ключевые слова: ООН, терроризм, Международный суд, права человека,
экстрадиция.
Keywords: UN, terrorism, International Court of Justice, human rights, extradition.
На сегодняшний день международным сообществом разработаны и приняты ряд
международных соглашений, которые направлены на борьбу с конкретными видами
терроризма – такими, как захват самолетов. Однако ни в данном документе и в ряде
других важнейших актах ООН по борьбе с терроризмом нет конкретного и
общепризнанного понятия «терроризм».
Современное международное права, как на уровне правотворческой деятельности
международного сообщества, так и на уровне доктрины науки не выработала цельного и
однотипного понятия «терроризм», который поддержали бы большинство государствчленов ООН.
Также нельзя забывать и деятельность международных судебных учреждений в
вопросе выработки понятия «терроризм». Вклад судейского корпуса в этом деле
достаточно велик. К примеру, один судья Международного суда заметил, что «терроризм
– это термин, не имеющий какого-либо юридического значения. Это просто удобный
способ обозначения деятельности государств или индивидов, которая широко осуждается
и характеризуется либо незаконными методами, либо целями, либо и тем и другим»
[2,24]. Однако само по себе определение терроризма многое ставит на карту. Определить
какое-либо действие как террористическое означает не просто утверждать, что оно
обладает определенными характеристиками, но и осудить его. Определение какого-либо
действия как теракта имеет также серьезные последствия для сотрудничества между
государствами – в частности, для таких его видов, как обмен разведывательной
информацией, взаимная правовая поддержка, замораживание и конфискация
финансовых средств и экстрадиция [3,345].
Проблемы в определении термина «терроризм» связано с тем, что политическая
позиция различных стран по одному и тому же конфликту может кардинально
различаться. К примеру, такие военизированные организации как Палестинский ХАМАС
или Корпус стражей исламской революции Ирана могут быть объявлены
террористическими со стороны США, но в то же время они могут быть стороной
переговоров для таких стран как Российская Федерация. Таким образом, получается, что
проблема выработки единого понятия «терроризм» имеет в первую очередь
политический, а не правовой характер.
Первая неудачная попытка закрепить определение терроризма в международном
документе была предпринята в Женевской конвенции о предупреждении преступления
геноцида и наказании за него 1937 года. В ней терроризм был определен как «любые
преступные действия, направленные против государства и нацеленные или
рассчитанные на то, чтобы вызвать чувство страха у определенных лиц или группы лиц
или у широкой общественности». Это определение подверглось критике за неточность, а
Конвенция так и не вступила в силу, поскольку не была ратифицирована необходимым
числом государств. Тем не менее, выработка правильного определения понятия
«терроризм» имеет ключевое значение для эффективного международного подхода к
борьбе с терроризмом. И не только потому, что этот термин несет дополнительные
политические и этические оттенки смысла, но и ввиду серьезных правовых последствий.
Терроризм имеет место в самых различных ситуациях и принимает различные
формы. Не стараясь дать здесь определение терроризма, мы можем рассмотреть
некоторые
из его постоянных характерных черт, в том числе следующие:
• организованный характер (независимо от размера организации);
• опасность (для жизни, здоровья и имущества);
• направленность, в частности, против правительства (стремление к оказанию
влияния на лиц, ответственных за разработку политики и законов);
• его бессистемный характер, приводящий к распространению и нагнетанию страха
среди населения.
Преобладающей характеристикой терактов является их преступный характер –
даже если они имеют дополнительные признаки, ввиду которых их необходимо
рассматривать как террористические по своей природе. Теракты являются
преступлениями, и поэтому они подлежат наказанию по всей строгости в соответствии с
обычным уголовным правом. С точки зрения применения стандартов в области прав
человека неважно, признается ли рассматриваемое деяние, по сравнению с любым
другим серьезным уголовным преступлением, террористическим актом или нет.
Одно из возможных решений проблемы, связанной с определением понятия
«терроризм», – сосредоточить внимание на предупреждении и/или наказании поведения,
носящего подлинно террористический характер. В этой связи международное
сообщество, будучи не в состоянии достичь соглашения об определении терроризма,
согласилось в том, что определенные действия представляют собой преступные
террористические деяния. В отношении этих деяний – таких, например, как захват
самолета, – в настоящее время подписаны международные договоры.
В проекте всеобъемлющей конвенции о терроризме, который в настоящее время
рассматривается ООН, делается попытка дать определение того, что такое
террористическое деяние. Определение терроризма в существующем на сегодняшний
день проекте конвенции неоднозначно. В статье 2 проекта говорится[1]:
«Любое лицо совершает преступление в соответствии со смыслом настоящей
Конвенции, если оно каким бы то ни было образом, незаконно и умышленно причиняет:
a) смерть или тяжкое телесное повреждение любому лицу; или
b) серьезный ущерб государственной или частной собственности, в том числе месту
общественного использования, государственному или правительственному зданию,
системе общественного транспорта, объекту инфраструктуры или окружающей
среде;
или
c) ущерб собственности, местам, объектам или системам, упомянутым в пункте 1(b)
настоящей статьи, который влечет или может повлечь за собой крупные
экономические убытки, когда цель такого деяния в силу его характера или контекста
заключается в том, чтобы запугать население или заставить правительство или
международную организацию совершить какое-либо действие или воздержаться от
совершения какого-либо действия».
Согласно данному определению, терроризм означает действие, не только
причиняющее смерть или серьезные телесные повреждения, но и «серьезный ущерб
государственной или частной собственности» и любой (а не только серьезный) ущерб,
который может повлечь за собой «крупные экономические убытки». Последнее
ограничивается тем условием, что цель должна заключаться либо в запугивании
населения, либо в том, чтобы «заставить правительство или международную
организацию совершить какое-либо действие или воздержаться от совершения какоголибо действия». Угроза совершения какого-либо из указанных преступлений, если она
«правдоподобная или серьезная», тоже является преступлением, равно как и попытка
совершения террористического деяния или способствование совершению преступления
терроризма.
Некоторые утверждают, что в случае вооруженных конфликтов проект конвенции
также недостаточно защищает тех, кто ведет законную освободительную борьбу, но при
этом предоставляет правовую защиту тем, кто незаконно применяет силу.
Согласно проекту конвенции, государства обязаны:
• внести деяния, подпадающие под определение, в разряд противозаконных;
• преследовать или экстрадировать;
• сотрудничать в области предотвращения и расследования преступлений.
В соответствии с проектом конвенции государства также обязаны отказывать в
предоставлении убежища (согласно международному законодательству в области прав
человека) лицам, в отношении которых имеются «серьезные основания полагать», что
они причастны к деятельности, подпадающей под определение терроризма,
закрепленное в конвенции.
Резюмируя, следует подчеркнуть, что общепризнанное определение понятия
«терроризм» может быть принято только путем долгих переговоров на многосторонней
основе и лишь с помощью политики компромиссов между сверхдержавами, имеющими
право вето в Совете Безопасности ООН.
На наш взгляд, вопрос принятия
унифицированного понятия «терроризм» займет достаточно длительный период времени
и ждать в краткосрочной перспективе каких-либо существенных изменений не стоит.
Кроме того, хотелось бы отметить, что не менее важную роль играет процесс
унификации законодательств государств путём их сотрудничества на региональной
основе. По нашему мнению, более эффективным было бы разработка понятия
«терроризм» в рамках международных региональных организаций. Соответственно,
подобное разработанное понятие не должно в какой-либо части противоречит
основополагающим принципам международного права и целям ООН. Таким образом,
после того как в тексты соглашений различных регионов будут включены собственные
понятия «терроризм» научный мир, политики, дипломаты и международное сообщество
должны начать работу над созданием единого понятия «терроризм» с учетом
действующих региональных соглашений и тенденциями развития современного
международного права.
Список литературы
1. Доклад Специального комитета, учрежденного резолюцией 51/210 Генеральной
Ассамблеи от 17 декабря 1996 г. на своей 6-й сессии [электронный ресурс]. – Режим
доступа: https://www.un.org/ru/ga/57/docs/57res_nocte.shtml (дата обращения 21.10.19)
2. Higgins R. The General International Law of Terrorism. – In: Higgins R., Flory M.
(Eds.). Terrorism and International Law. London, 1997. – p. 13-29.
3. Marks S., Clapham A. International Human Rights Lexicon. Oxford, 2005. – 461p.
АНАЛИЗ ОСНОВНЫХ МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВЫХ АКТОВ ПО ЗАПРЕТУ
ДИСКРИМИНАЦИИ
Мирзоева Дилноза Мирзоевна
магистрант 2-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республики Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.:888835544, e-mail: shakespeeare0896@mail.ru
ANALYSIS OF THE BASIC INTERNATIONAL LEGAL ACTS FOR THE PROHIBITION OF
DISCRIMINATION
Mirzoeva Dilnoza Mirzoevna
2nd year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
tel.: 888835544, e-mail: shakespeeare0896@mail.ru
Аннотация. В настоящей статье исследованы вопросы определения понятия,
объектов и субъектов дискриминации. Проводиться анализ основных международноправовых актов по противодействию дискриминации в современных условиях. Особый
акцент сделан на анализ основных положений Международной конвенции о ликвидации
всех форм расовой дискриминации 1965г.
Annotation. This article explores the definition of the concept, objects and subjects of
discrimination. The analysis of the main international legal acts to combat discrimination in
modern conditions. Particular emphasis is placed on the analysis of the main provisions of the
International Convention on the Elimination of All Forms of Racial Discrimination of 1965.
Ключевые слова: дискриминация, формальное равенство, международноправовые акты, права человека, международное право.
Keywords: discrimination, formal equality, international legal acts, human rights,
international law.
В современном мире усилия демократических государств направлены на
устранение дискриминации любыми законными способами. Дискриминация в сущности
представляет собой любое различие, исключение, ограничение или предпочтение в
правах, основанное на определённом признаке человека, имеющее целью или
следствием уничтожение или умаление признания, пользования или осуществления
равенства прав человека и основных свобод.
В силу достаточно широкой сферы проявления дискриминации, объектом
выступают различные виды прав и свобод граждан: трудовые, политические,
экологические. Субъектом дискриминации являются как отдельные лица, так и их
объединения и нации. Задача искоренения дискриминации должна решаться как на
национальном, так и на международном уровнях. На национальном уровне это прежде
всего выражается в том, что закон запрещает органу публичной власти при
осуществлении любых властных функций совершать любое деяние, составляющее
дискриминацию [2, 66].
На международном уровне нормы, запрещающие дискриминацию, содержатся
практически во всех международно-правовых актах, касаемо прав человека. Такие
нормы содержатся, в частности, в Уставе ООН 1945г., Всеобщей декларации прав
человека 1948г., Международном пакте о гражданских и политических правах 1966г.
В Уставе ООН содержатся положения об уважении и соблюдении прав человека и
основных свобод для всех, без различия расы, пола, языка и религии.
Общая норма, направленная на предотвращение дискриминации, была закреплена в
Международном пакте о гражданских и политических правах 1966г., в соответствии с
которым государства обязуются уважать и обеспечивать права, признаваемые в пакте,
«без какого бы то ни было различия, как то в отношении расы, цвета кожи, пола, языка,
религии, политических или иных убеждений, национального или социального
происхождения, имущественного положения, рождения или иного обстоятельства».
Специальный запрет отдельных видов дискриминации и меры, которые государства в
связи с этим должны предпринимать были закреплены в Международной конвенции о
ликвидации всех форм расовой дискриминации 1965г. (до этого, в 1963г. Генеральной
Ассамблеей ООН была принята декларация с таким же названием 161, значение которой
снизилось в связи с принятием конвенции), в Декларации ЮНЕСКО о расе и расовых
предрассудках 1978г. и в Декларации о ликвидации всех форм нетерпимости и
дискриминации на основе религии или убеждений 1981г. Принятие отдельных документов
по вопросам расовой и религиозной дискриминации было вызвано нежеланием арабских
государств затрагивать вопросы антисемитизма и позицией социалистических государств,
не считавших религиозную дискриминацию важной проблемой.
В Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950г.
положение о дискриминации дается в ст.14 которая гласит: «Пользование правами и
свободами, признанными в настоящей Конвенции, должно быть обеспечено без какойлибо дискриминации по признаку пола, расы, цвета кожи, языка, религии, политических
или иных убеждений, национального или социального происхождения, принадлежности к
национальным меньшинствам, имущественного положения, рождения или любым иным
обстоятельствам». Данная статья по существу является единственным положением в
конвенции, которое имеет прямое отношение к дискриминации. Однако она обеспечивает
ограниченную защиту в отношении равенства и недискриминации по сравнению с
подобными положениями других международных договоров. Основной причиной этому
является тот факт, что ст. 14 не содержит независимого запрещения дискриминации и,
следовательно, имеет не автономный характер, поскольку запрещает дискриминацию
только в отношении пользования правами и свободами, признанными в конвенции.
Пользование любым правом, признанным законом, должно быть обеспечено без какой бы
то ни было дискриминации по признаку пола, расы, цвета кожи, языка, религии,
политических или иных убеждений, национального или социального происхождения,
принадлежности к национальным меньшинствам, имущественного положения, рождения
или любого иного обстоятельства. Никто не может быть подвергнут дискриминации со
стороны каких бы то ни было публичных властей по вышеизложенным признакам.
Перечень оснований недискриминации в ст.1 Протокола №12 идентичен перечню,
содержащемуся в ст.14 Конвенции. Главный Комитет по правам человека предпочел не
включать в Протокол какие-либо дополнительные основания, например, такие как
возраст, сексуальная ориентация, семейное положение, поскольку не считал это
необходимым с правовой точки зрения, учитывая, что существующий перечень не
является исчерпывающим и подобное включение могло бы привести к необоснованному
противоречивому толкованию в отношении дискриминации по основаниям, не
включенным в Статью. Поскольку ст.1 обеспечивает общую защиту от дискриминации,
она тем самым существенно расширяет пределы применения ст.14 Конвенции и
дополнительно, в соответствии с Пояснительным докладом к Протоколу, обеспечивает
защиту в следующих случаях:
1. дискриминация пользования любым правом конкретно предоставленному
частному лицу по национальному законодательству;
2. дискриминация пользования правом, которое может предполагаться из ясной
обязанности государственных органов по национальному законодательству, то есть там,
где государственные органы обязаны по национальному законодательству действовать
определенным образом;
3. дискриминация государственными органами при осуществлении дискреционных
полномочий (например, предоставление определенных субсидий);
4. дискриминация действиями или бездействием государственных органов
(например, поведение полицейских при сдерживании массовых беспорядков). Здесь
необходимо отметить, что составители Протокола не сочли необходимым определить,
какие из этих четырех оснований рассматриваются в соответствии с первым, а какие в
соответствии со вторым пунктами ст. 1, поскольку эти пункты дополняют друг друга.
Были также приняты документы, направленные на борьбу с дискриминацией в
отдельных областях. К ним относятся Конвенция МОТ №111 о дискриминации в области
труда и занятий 1958г. и Конвенция ЮНЕСКО о борьбе с дискриминацией в области
образования 1960г. В 1963г. Генеральная Ассамблея ООН приняла Декларацию о
ликвидации всех форм расовой дискриминации, а в 1965г. была принята Международная
конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации. Конвенция 1965г. состоит из
преамбулы и 25 статей. Конвенция разделена на три части. В первой части дается
определение расовой дискриминации и перечисляются обязанности государствучастников конвенции. Вторая часть устанавливает меры имплементации. В третьей
части содержатся заключительные положения. Ст.1 определила расовую дискриминацию
как «любое различие, исключение, ограничение или предпочтение, основанное на
признаках расы, цвета кожи, родового, национального или этнического происхождения,
имеющие целью или следствием уничтожение, или умаление признания, использования
или осуществления на равных началах нрав человека и основных свобод в политической,
экономической, социальной, культурной или любых других областях общественной
жизни». Таким образом, конвенция в понятие расовой дискриминации включает и
этническую дискриминацию. Конвенция обязывает государства принять следующие
меры:
-объявить караемым по закону распространение идей, основанных на расовом
превосходстве или ненависти, подстрекательство к расовой дискриминации, акты
насилия против лиц другого цвета кожи или этнического происхождения, а также
предоставление любой помощи для проведения расистской деятельности, включая се
финансирование;
-объявить противозаконными организации и пропагандистскую деятельность,
которые поощряют расовую дискриминацию и подстрекают к ней
-участие в таких организациях или в такой деятельности преступлением, караемым
по закону;
-не разрешать национальным или местным органам государственной власти или
государственным учреждениям поощрять расовую дискриминацию или подстрекать к ней.
Конвенция также содержит перечень прав, в основном соответствующий правам,
перечисленным в пактах о правах человека 1966г., в отношении которых государства
должны в особенности обеспечить равноправие. При этом, часть прав, перечисленных в
конвенции, являются частными случаями прав, закрепленных в пактах. На основании
части II конвенции был создан Комитет по ликвидации расовой дискриминации. Комитет
начал работу в 1969г. Система имплементации положений Конвенции состоит из трех
частей: 1)представление государствами Генеральному секретарю ООН для рассмотрения
комитетом докладов о мерах, с помощью которых проводятся в жизнь положения
конвенции; 2)рассмотрение комитетом споров между государствами относительно
выполнения положений конвенции; 3)рассмотрение комитетом сообщений от отдельных
лиц или групп лиц, если государство-участник сделало заявление о том, что оно признает
такую компетенцию комитета. Деятельность комитета в целом оказалась достаточно
эффективной.
Отсутствие дискриминации является одним из необходимых условий повышения
качества жизни.[0,1] Исходя из вышеизложенного делается вывод о том что, детально
изучая доклады отдельных государств, получая информацию о выполнении ими своих
обязательств, вытекающих из положений международных правовых актов, имеющих
своей целью запрещение дискриминации и, побуждая их к принятию соответствующих
мер, как в общем, так и привлекая их внимание к отдельным видам дискриминации,
данные международные акты оказывают действенное влияние на государства их
подписавшие и обеспечивают принятие государствами нового законодательства по
вопросам расовой дискриминации или внесению необходимых изменений в
действующее.
Список литературы
1. Васильева Т.А., Мирошникова Е.М., Хазова О.А. Защита личности от
дискриминации, том 3. М.: Новая Юстиция// 2009. - 356с.
2. Осипов А.Г., Соболева А.К. Защита личности от дискриминации: т. 2. – М.: Новая
юстиция, 2010. - 416с.
ЗАПРЕЩЕНИЕ ДИСКРИМИНАЦИИ В ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ ЗАРУБЕЖНЫХ
ГОСУДАРСТВ
Мирзоева Дилноза Мирзоевна
магистрант 2-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республики Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.:888835544, e-mail: shakespeeare0896@mail.ru
PROHIBITION OF DISCRIMINATION IN THE LEGISLATION OF FOREIGN COUNTRIES
Mirzoeva Dilnoza Mirzoevna
2nd year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str, 30
tel.:888835544, e-mail: shakespeeare0896@mail.ru
Аннотация. В контексте данной статьи содержится анализ законодательства
зарубежных стран о запрете дискриминации. Исследованы основные механизмы по
искоренению дискриминации в условиях глобализации. Рассмотрены основные пути
совершенствования актов и механизмов государства по ликвидации дискриминации.
Annotation. In the context of this article, an analysis of the legislation of foreign
countries on the prohibition of discrimination is provided. The basic mechanisms to eliminate
discrimination in the context of globalization are investigated. The main ways of improving the
acts and mechanisms of the state to eliminate discrimination are considered.
Ключевые слова: законодательство о запрете дискриминации, искоренение,
механизмы защиты от дискриминации, гарантии обеспечения равенства.
Keywords: anti-discrimination legislation, eradication, anti-discrimination mechanisms,
guarantees of equality.
В теории международного права под дискриминацией подразумевают различие в
обращении с личностью или группой лиц, которые находятся в одинаковой ситуации, на
основании признаков их личного статуса. На сегодняшний день вопрос дискриминации в
обществе - это часто вопрос взаимодействия большинства и меньшинства. Сам термин
обозначает лиц, которые испытывают или могут потенциально столкнуться с дискриминацией
по тому или иному признаку [4,156] (пол, раса, религиозная, национальная принадлежность,
сексуальная ориентация, определённого рода убеждения и т.п.)
Законодательство о запрете дискриминации представляет собой юридическую
гарантию обеспечения равенства и защиту от дискриминации. Как правило, развитие
законодательства о запрете дискриминации наблюдалась в государствах с правовой
системой общего права, таких как Великобритания, Соединённые Штаты Америки,
Австралия. Также наблюдается прогресс в этой области в Европейском Союзе.
Европейский Союз призывает своих действующих, а также потенциальных государствчленов к разработке и усовершенствованию законодательства о запрете дискриминации
и унифицирует деятельность в области искоренения дискриминации.
Почти все страны в своих конституциях предусматривают принцип недискриминации и
равноправия, но мы бы хотели остановиться на примерах тех стран, в которых существуют
законодательные акты, направленные исключительно на искоренение дискриминации. К их
числу можно отнести Конституцию Южно-Африканской Республики, которая имеет ясное
предписание принятия национальных законов, направленных на введение запрета и
предотвращение несправедливой дискриминации [2].
На конституционном уровне, подобное предписание разработки специального
закона о запрете дискриминации может выражаться в более мягкой форме. К примеру,
согласно положениям Конституции Финляндии, развёрнутое предписание закона должно
служить гарантией равенства полов во всех сферах жизнедеятельности. Особенно это
немаловажно в трудовой сфере, в критерии трудоустройства, в вопросах заработной
платы [1]. Примечательным в Конституции Финляндии является положение ч.2 §6 «Дети
должны рассматриваться как равноправные личности, и они должны иметь - возможность
влиять сообразно уровню их развития на дела, затрагивающие их самих».
В вопросе равенства, Конституция Швейцарии подчёркивает равное положение
мужчин и женщин прежде всего в семье, образовании и труде [3].
В процессе разработки или усовершенствования законодательства о запрете
дискриминации государство может иметь целью предоставление эффективных средств
правовой защиты лица или группы лиц, подвергшихся дискриминации или создать
превентивные меры, способные ограничить или ликвидировать область распространения
дискриминации. Возможно также, что законодатель может использовать право в качестве
такого регулятора, чтобы противодействовать помимо прямой дискриминации, также тем
социальным, культурным и политическим факторам, которые могут поддерживать
косвенную дискриминацию [5, 157].
Как правило, в отношении именно группы лиц законодательство о запрете
дискриминации направлено на защиту лиц, которые традиционно находились в менее
благоприятном положении, здесь речь идёт о национальных, религиозных гендерных
меньшинствах. Такое законодательство имеет распространение в образовательной
трудовой и иных сферах.
Подвергшееся какой-либо дискриминации лицо или группа лиц, в рамках
внутригосударственного законодательства о запрете дискриминации, так или иначе имеет
выбор правозащитных мер от дискриминации. Это могут быть комиссии или органы, в
компетенцию которых входит рассмотрение жалоб от лица или группы лиц, в отношении
которых необходимо восстановление нарушенного права, могут проводить собственные
расследования ситуаций. Подобные комиссии образуются главным образом в рамках
исполнительной власти и являются коллегиальными. Также характерным может быть
учреждение должности уполномоченного по правам человека.
Хотя, в зарубежных государствах и имеются определённая размытость и различия
в правозащитных механизмах, действие законов о запрете дискриминации
функционируют по схожему принципу регулирования и структуре. Они могут идти по пути
фиксирования как позитивных положений таких как призыв к принятию определённых
действий в целях ликвидации дискриминации также и закрепление положений
непозитивного характера, в которых есть чёткое предписание не осуществлять
дискриминации.
Государства, в ходе создания или усовершенствования законодательства о
запрете дискриминации, в вопросе правозащитного механизма может дополнить
компетенцию уже существующих структур, занимающихся защитой прав человека в
общем, компетенцией рассмотрения вопросов, касаемо дискриминации, или создать
принципиально новую структуру узкой направленности. Второй вариант представляется
наиболее облегчительным и эффективным т.к. позволяет разработать универсальный и
единообразный подход (примером подобной отдельной структуры служит Комиссия по
равенству в обращении в Королевстве Нидерландов).
При деятельности таких отдельных структур может учитываться специфичность
отдельных видов дискриминации и борьба с ними, также устанавливается
сотрудничество с неправительственными организациями (к примеру, такие специальные
структуры действуют в Великобритании: Комиссия по расовому равноправию; Комиссия
по равным возможностям, содействующая упразднению дискриминации по признаку пола
и семейного положения в сфере труда и занятости; Комиссия по правам лиц с
физическими или умственными недостатками).
Законодательство о запрете дискриминации в общем смысле направлено на
обеспечение доступа к правосудию, включая специальные судебные процедуры лица или
группы лиц, подвергшихся той или иной форме дискриминации.
Существуют определённые различия в правозащитных механизмах зарубежных
стран, эта разница, объясняется, как правило, специфичностью политико-правового строя
государств и судебных систем. Рассмотрение жалоб лица или группы лиц, подвергшихся
дискриминации в одном государстве может осуществлено в рамках гражданского
судопроизводства или отнесено к уголовному суду.
К примеру, в Финляндии
дискриминация в трудовой сфере отнесена к категории уголовного правонарушения и
таким образом, в случае подобного правонарушения работодателем, он должен
выплатить компенсацию за ущерб пострадавшей стороне. В таком случае, иск подаётся в
годичный срок после правонарушения и при компенсации учитывается характер и
продолжительность дискриминационных действий. Примечательным здесь является то,
что сумма компенсации может быть снижена с учётом материального положения
работодателя и если он прилагает усилия к предотвращению дискриминации.
Возможно рассмотрение жалоб, касаемо трудовых правоотношений в рамках
отдельной структуры. К примеру, в Великобритании такие вопросы отнесены к
компетенции Трибунала в сфере занятости, который учреждён в соответствии с Актом о
трибуналах в сфере занятости 1996г. с целью рассмотрения споров между
работодателями и работниками или профсоюзами. Такие органы обычно действуют в
составе трёх членов, из которых один назначается председателем, который должен быть
профессиональным юристом. По сравнению с гражданскими судами, трибуналами
применяются не столь строгие процессуальные правила касаемо предоставления
доказательств, представительства сторон, также решения о выплате компенсаций могут
не исполняться (здесь требуется обратиться непосредственно в суд). Они вправе
установить права сторон споре, создавать решения о выплате компенсации,
рекомендовать ответчику предпринять какие-либо меры в течение установленного срока
в целях ликвидировать негативные последствия дискриминационных действий.
Различные законодательные подходы также наблюдаются в отношении бремени
доказывания по делам о дискриминации. Например, в Нидерландах в Акте о равном
обращении возложение бремени доказывания на ответчика не предусматривается, но на
практике это обстоятельство приняло другой оборот. Согласно Директиве 97/80/ЕС имела
места имплементация положения о бремени доказывания на ответчика касаемо дел по
дискриминации по половому признаку в Гражданский кодекса, после чего Комиссия по
равному обращению распространила это требование на все дела о дискриминации [5,
161]. В Северной Ирландии. В случае прямой дискриминации бремя доказывания лежит
на истце, а в случае косвенной дискриминации на ответчике. В Южно-Африканской
Республике в случае подачи обоснованного иска о дискриминации ответчик должен
доказать, что несправедливая дискриминация не имела места или что его действия, не
были основаны на запрещенных основаниях.
Международные неправительственные организации могут участвовать в
рассмотрении жалоб судом или иным специальным органом, касаемо дискриминации
лиц, если такие организации в свою очередь проявляют интерес. Согласно Румынскому
законодательству неправительственные организации вправе подавать жалобы в
Национальный совет по предотвращению дискриминации. Также вправе участвовать в
рассмотрении дел в суде в качестве представителя определенных общностей или групп.
Как показывает практика Нидерландской комиссии по равному обращению, групповые
действия достаточно эффективны в тех случаях, когда дискриминация является
систематической или когда необходимо акцентировать внимание на структурных
причинах неравенства в обращении. Значительную роль в борьбе с дискриминацией
играет деятельность органов конституционного контроля, направленная на обеспечение
соблюдения принципа равноправия в законотворчестве и правоприменительной
практике. В США принцип равноправия сформулирован в первом разделе XIV поправки к
Конституции, в соответствии с которым ни один из штатов не может в пределах своей
компетенции отказывать какому-либо лицу в равной защите на основании закона.
Несомненно, защита прав человека, в том числе и защита лиц от дискриминации
относится к компетенции конкретного государства. Помимо внутригосударственного
законодательства о запрете дискриминации государства руководствуются международноправовыми актами, к которым они присоединились. Такое двухуровневое взаимодействие
представляется весьма эффективным в рамках рассматриваемого вопроса. Многие
международно-правовые акты предусматривают создание определённых структур,
которые компетентны осуществлять контроль за выполнением государствамиучастниками своих обязательств, вытекающих из подобного акта, а также рассматривать
жалобы от лиц, в свою очередь, вытекающие из подобных актов нарушены. Так, в
соответствии с Международной Конвенцией о ликвидации всех форм расовой
дискриминации 1965г. предусматривается создание договорного органа - Комитета по
ликвидации расовой дискриминации. В рамках договорных органов ООН по правам
человека существует также Комитет по ликвидации дискриминации в отношении женщин,
созданный на основе Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении
женщин 1979г. В этих Конвенциях излагаются каталог обязательств государствучастников в отношении правового и практического обеспечения осуществления права
быть защищенным от расовой дискриминации.
Следует отметить, что в отношении понятия «дискриминация» нет единого подхода ни в
доктрине международного права, ни в практике государств, отсутствует единство в
международных актах [1, 16]. Но, тем не менее, в отличие от иных международно-правовых
актов, в которых говорится о запрещение дискриминации в общих чертах, названные
Конвенции являются специальными договорами, которые подробно регламентирует самые
различные вопросы, возникающие в этой области. Созданные на основе Конвенций Комитеты
являются органом независимых экспертов, которые
наблюдают за выполнением
государствами-участниками норм вышеупомянутых Конвенций.
Все государства-участники обязаны регулярно предоставлять Комитетам доклады
об осуществлении соответствующих прав (первый- спустя год после присоединения к
Конвенции, последующие- каждые два года). После изучения доклада Комитеты излагают
государству-участнику рекомендации в виде «заключительных замечаний».
Лицо или группа лиц, полагающие, что восстановление их нарушенных прав
дискриминационными
действиями
невозможно
или
не
эффективно
во
внутригосударственных правозащитных механизмах, могут воспользоваться правом
обратиться в международные структуры. Условия для подачи жалобы в международные
правозащитные механизмы во многом схожи, предусматривается исчерпание
внутригосударственных средств правовой защиты и истечение 6 месячного срока со дня
вступления в силу вынесенного решения последней судебной инстанции по иерархии.
Исходя из всего вышеизложенного, можно сделать вывод о том, что государства
готовы осуществлять борьбу с дискриминацией во всех её проявлениях, в этих целях
разрабатываются нормативно-правовые акты и создаются внутригосударственные
механизмы правовой защиты для восстановления нарушенных прав лиц, подвергшихся
дискриминационным действиям. Увеличение количества участников международноправовых актов, касающихся запрета дискриминации говорит о стремлении государств к
присоединению к общемировым стандартам защиты и поощрения прав человека в общем
и защиты от дискриминации в частности.
Список литературы
1.
Конституция Финляндии [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
https://www.finlex.fi/fi/laki/kaannokset/1999/ru19990731.pdf (дата обращения 05.10.2019)
2.
Конституция
ЮАР
[Электронный
ресурс].
–
Режим
доступа:https://worldconstitutions.ru/?p=78 (дата обращения 05.10.2019)
3.
Союзная конституция Швейцарской Конфедерации [Электронный ресурс]. –
Режим
доступа:
http://www.concourt.am/armenian/legal_resources/
world_constitutions/constit/swiss/ swiss--r.htm (дата обращения 05.10.2019)
4.
Абашидзе А.Х., Ананидзе Ф.Р., Капустин А.Я. (Отв.ред.), Мартыненко Е.В.:
Дискриминация вне закона. Сборник документов. Изд. Юристъ// М.: 2003г. 383с.
5.
Дикман С.С., Соболев А.К., Защита личности от дискриминации. В 3 томах.
Том 1. – М.: Новая юстиция, 2009. 424 с.
ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ И РАЗВИТИЯ ОДКБ
Навджуанов Далер Навджуванович
магистрант 3-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско- Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 907-65-44-44, е-mail: aziza@mail.ru
HISTORY OF THE CSTO'S CREATION AND DEVELOPMENT
Navjuanov Daler Navjuvanovich
3nd year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
tel .: 907-65-44-44, e-mail: aziza@mail.ru
Аннотация. В настоящей статье рассматривается история создания и развития
ОДКБ, основной целью которого являлся создание оборонного союза на постсоветском
пространстве.
Annotation. This article discusses the history of the creation and development of the
CSTO, the purpose of which was the creation of a defense alliance in the post-Soviet space.
Ключевые слова: Договор о Коллективной Безопасности, СССР, СНГ, государство,
военно-политические связи, военно-технические связи, военно-экономические связи.
Keywords: Collective Security Treaty, USSR, CIS, state, military-political ties, militarytechnical ties, military-economic ties.
Одним из феноменальных событий ХХ века в мире, явился распад Союза
Социалистических Советских Республик. Мир перестал быть биполярным, ибо перестала
существовать сильнейшая империя, которая просуществовала порядка 70 лет. На
постсоветском пространстве появились новые суверенные государства. Распад СССР
поставил перед независимыми государствами острую задачу обеспечения своей
безопасности. Данная проблема возникла в связи с тем, что между постсоветскими
государствами десятилетиями были налажены прочные военно-политические, военнотехнические, военно-экономические связи и распад Союза вовсе не отменял
актуальность и востребованность сотрудничества в вышеупомянутых сферах. В этом
контексте были предприняты интеграционные шаги, которые были направлены на
создание действенной системы коллективной безопасности. В результате, 15 мая 1992
года был подписан Договор о Коллективной Безопасности (ДКБ). Первоначальными
участниками договора стали Армения, Казахстан, Киргизия, Россия, Таджикистан и
Узбекистан. [2] Позднее к договору присоединились Азербайджан (24 сентября 1993г.),
Грузия (9 декабря 1993г.) и Беларусь (31 декабря 1993г.). 20 апреля 1994 года
завершился процесс ратификации странами-участницами и Договор вступил в силу.
Участники договора приняли решение зарегистрировать его в соответствии со статьей
102 Устава ООН. Договор был регистрирован в Секретариате ООН 1 ноября 1995 года.
Изначально договор был подписан на пять лет с последующим продлением. С момента
вступления в силу до пролонгации договора 2 апреля 1999 года договор объединял 9 из
12 государств СНГ [3,76]. ДКБ стал неким знаком возврата к интеграционным процессам
на постсоветском пространстве и фундаментальным документом сотрудничества стран
СНГ по вопросам безопасности. Договор являлся по праву основополагающим моментом
в механизме военно-политического сотрудничества на постсоветском пространстве.
Более того, это единственный документ, а сейчас организация, военно-политического
характера, в которой участвует большинство стран-участников СНГ.
Преимущественной целью заключения ДКБ было создание оборонного союза.
Практически все региональные организации, действующие в области обеспечения
безопасности, при своём формировании имели аналогичную цель (НАТО – ст. 5
Североатлантического договора 1949года, ОАГ – ст. 28 Устава Организации
Американских государств 1948года).
В научных кругах рассматриваются несколько тезисов об обусловленности
заключения договора. Так, Николаенко В.Д. утверждает, что «Договор с самого начала
рассматривался его создателями как направленный на разрешение всех разногласий
между ними». [5,36] Тут очевидны причины внутреннего характера подписания договора.
Такого мнения придерживается также Лямзин А., который считает, что ряд государств
ДКБ «испытывал насущную необходимость в ликвидации угроз не внешнего характера, а
находящихся внутри клуба стран ДКБ» [4]. Иные авторы считают, что поскольку главной
проблематикой постсоветских стран являлась обеспечение безопасности, они
стремились основать общее пространство коллективной безопасности [1,71]. Данная
трактовка предполагает скорее внешнюю угрозу, чем внутреннюю.
Договор о коллективной безопасности, состоящий из 11 статей, был принят в
интересах обеспечения коллективной безопасности, как это провозглашено в преамбуле
договора. Первая же статья договора обязывает «воздерживаться от применения силы
или угрозы силы в межгосударственных отношениях».
Стратегически важным шагом в развитии Договора было принятие Меморандума о
повышении эффективности ДКБ и его адаптации к современной геополитической ситуации и
Модель региональной системы коллективной безопасности. Последнее подразумевало
геостратегическое разделение регионов коллективной безопасности на три части:
Европейская, Кавказская и Центрально-Азиатская подсистемы безопасности ДКБ. Это дало
толчок для создания региональных структур системы коллективной безопасности. Логическим
завершением данного процесса было создание Коллективных Сил Быстрого Развёртывания
Центрально-Азиатского региона. Силы насчитывали 1300 человек личного состава (по одному
батальону от России, Казахстана, Киргизии и Таджикистана), и были обучены для мобильных
операций и ликвидации небольших групп террористов.
В конце 90-ых годов ДКБ испытывал серьёзный кризис. Геополитическая ситуация
вокруг стран-участников ДКБ ухудшилась и уровень безопасности стал стремительно
падать. В 1999году пролонгацию Договора не подписали сразу три страны: Азербайджан,
Грузия и Узбекистан. Помимо этого, дестабилизировалась ситуация на Кавказе,
возрастала угроза исламского радикализма. Ко всему этому добавилось выдвижение
афганских вооружённых отрядов к границам стран-участников ДКБ, что ставило под
угрозу безопасность стран Центральной Азии. В этой связи государствами-участниками
ДКБ были предприняты меры для повышения эффективности Договора. В короткий
период с 1999 по 2001 год были проведены три ключевых сессии Совета Коллективной
Безопасности и приняты ряд важнейших документов. Однако не все намеченные меры
осуществлялись в полном объеме, как это было предусмотрено соответствующими
документами. Особо серьёзной проблемой оставалось военно-техническая модернизация
стран-участников.
Список литературы:
1. Аляев А. ОДКБ как система коллективной безопасности. // Обозреватель. 2007.
№1. С. 67-77.
2. Договор о Коллективной Безопасности от 15.05.1992 [Электронный ресурс]. –
Режим доступа: http://docs.cntd.ru/document/1900489 (дата обращения 23.10.2019)
3. Бабаджанов.
А.Я.
Военно-политическое
сотрудничество
постсоветских
государств. М. 2014. - 256c.
4. Лямзин А. Договор о коллективной безопасности СНГ: эволюция и перспективы //
[Электронный ресурс]. Режим доступа: http//mmj.ru/newest_history.html?&article=71&c
Hash=32b979b589 (дата обращения 23.10.2019)
5. Николаенко В.Д. Организация Договора о Коллективной Безопасности (истоки,
становление, перспективы). М. 2004. – 222с.
РОЛЬ И ЗНАЧЕНИЕ ВСПОМОГАТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ ОРГАНИЗАЦИИ ДОГОВОРА О
КОЛЛЕКТИВНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ
Навджуанов Далер Навджуванович
магистрант 3-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско- Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 907-65-44-44, е-mail: aziza@mail.ru
THE ROLE AND IMPORTANCE OF SUBSIDIARY BODIES OF THE COLLECTIVE
SECURITY TREATY ORGANIZATION
Navjuanov Daler Navjuvanovich
3nd year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
tel .: 907-65-44-44, e-mail: aziza@mail.ru
Аннотация. В настоящей статье рассматривается роль вспомогательных органов
Организации Договора о Коллективной Безопасности (ОДКБ), а также их значение.
Создание такого органа было обусловлено необходимостью создания практических
условий в целях консолидации усилий и взаимодействий компетентных органов
государств-участников ОДКБ в борьбе военно-экономической и военно-технической
интеграции.
Annotation. This article discusses the role of subsidiary bodies of the Collective Security
Treaty Organization (CSTO), as well as their significance. The creation of such a body was
necessitated by the creation of practical conditions in order to consolidate the efforts and
interactions of the competent authorities of the CSTO member states in the struggle of militaryeconomic and military-technical integration.
Ключевые слова: Организации Договора о Коллективной Безопасности (ОДКБ),
вспомогательные органы, военно-экономическое сотрудничество, военно-техническое
сотрудничество, борьба с наркоугрозой.
Keywords: Collective Security Treaty Organization (CSTO), subsidiary bodies, militaryeconomic cooperation, military-technical cooperation, fight against drug threat.
Статья 13 Устава ОДКБ уполномочивает СКБ создавать вспомогательные органы на
постоянной или временной основе. Так, 25 июня 2005 года Решением СКБ была
сформирована Межгосударственная комиссия по военно-экономическому сотрудничеству
(МКВЭС) ОДКБ и утверждено Положение. Целью создания комиссии являлось
необходимость объединения и координации усилий государств-участников ОДКБ для
дальнейшего углубления и совершенствования многостороннего сотрудничества и
развития военно-экономической и военно-технической интеграции в рамках ОДКБ. Таким
образом, государства-участники ОДКБ проявили волю решать в комплексе формате
проблемы, истекающие из вышеперечисленных сфер сотрудничества. В свою очередь,
это обеспечивало бы необходимую преемственность и последовательность решения
задач практического характера, которые тесно связаны с разработкой, поставкой,
производством, а также с эксплуатацией и утилизацией военной техники и вооружений.
Кроме этого, развитие национальной и межгосударственной нормативной базы по
вышеупомянутым сферам сотрудничества будет проистекать на единых принципах.
МКВЭС ОДКБ призвана рассматривать и вырабатывать рекомендации, которые
нацелены на обеспечение и развитие многостороннего военно-экономического
сотрудничества по нескольким стратегическим направлениям. Главным образом,
комиссия разрабатывает и реализует долгосрочные программы военно-экономического
сотрудничества, специализирует и кооперирует производство военной продукции,
производит работы стандартизации и унификации продукций военного назначения. В
сферу деятельности МКВЭС ОДКБ также входит разработка и модернизация продукции
военного назначения, что успешно реализуется благодаря научно-исследовательским и
опытно-конструкторским работам. С правовой точки, комиссия занимается сближением
нормативно-правовой базы государств-участников ОДКБ в вопросах военноэкономического сотрудничества.
Деятельность комиссии осуществляется в виде
заседаний, которые проводятся по мере необходимости, но не реже, чем два раза в год.
Руководство повседневной деятельности возложено на Секретаря МКВЭС ОДКБ, который
назначается из сотрудников Секретариата Организации. Для выработки предложений по
вопросам своей деятельности, комиссия может создавать рабочие группы. Решения и
рекомендации МКВЭС ОДКБ направляются правительствам государств-участников ОДКБ.
Председатель МКВЭС ОДКБ предоставляет ежегодный доклад Генеральному секретарю
ОДКБ о проделанной работе. Отметим, что систематическое рассмотрение вопросов
военно-экономического сотрудничества также осуществляется на заседаниях
Постоянного совета ОДКБ и в военных ведомствах государств-участников ОДКБ.
Для координации деятельности компетентных органов государств-участников ОДКБ
в антинаркотической сфере Решением СКБ ОДКБ от 23 июня 2005 года был сформирован
Координационный совет руководителей компетентных органов по противодействию
незаконному обороту наркотиков государств - участников ОДКБ (КСОПН), фигурирующий
как вспомогательный орган ОДКБ. Данным решением также было утверждено
Положение о КСОПН ОДКБ, которым определяется правовой статус, функции и задачи
вышеупомянутого органа.
Создание такого органа было обусловлено необходимостью создания практических
условий в целях консолидации усилий и взаимодействий компетентных органов
государств-участников ОДКБ в борьбе с наркоугрозой. Основной задачей КСОПН ОДКБ
является повышение эффективности деятельности ОДКБ в борьбе с незаконным
оборотом наркотических веществ и связанных с ним правонарушений. КСОПН ОДКБ
имеет задачу содействовать подготовке и проведению скоординированных оперативнорозыскных и других мероприятий, включая операции специального назначения по борьбе
с незаконным оборотом наркотиков. Кроме этого, КСОПН ОДКБ в рамках своей
компетенции подготавливает и реализует решения СКБ ОДКБ в антинаркотической
области, разрабатывает межгосударственные программы по противодействию
наркобизнесу и обеспечивает компетентных органов государств-участников ОДКБ
необходимой методической и аналитической информацией. Для решения возложенных
на себя задач, КСОПН ОДКБ осуществляет ряд ключевых функций. Изначально Совет
призван рассматривать актуальные вопросы гармонизации и совершенствования
нормативных правовых актов государств-участников ОДКБ в сфере регулирования
оборота наркотиков[1]. Помимо координации работ компетентных органов по борьбе с
наркотиками государств-участников ОДКБ, КСОПН ОДКБ активно взаимодействует с
Шанхайской организацией сотрудничества, Содружеством Независимых Государств,
Организацией
Центральноазиатского сотрудничества и другими организациями и
структурами. В рамках КСОПН ОДКБ осуществляется интенсивный обмен опытом и
информацией среди компетентных органов государств-участников ОДКБ и аналогичными
структурами других стран, производятся совместные научно-исследовательские работы,
затрагивающие взаимные интересы соответствующих органов. В поле деятельности
КСОПН ОДКБ входят также вопросы подготовки и повышения квалификации кадров
компетентных органов по борьбе с наркотиками. Организационная деятельность КСОПН
ОДКБ проявляется в виде заседаний.
Ещё одним вспомогательным органом ОДКБ, созданным в соответствии со статьей
13 Устава ОДКБ, является Координационный совет руководителей компетентных органов
государств-членов ОДКБ по вопросам борьбы с миграцией (КСБНМ), созданный
Решением СКБ от 6 октября 2007 года [2]. Правовой статус, задачи и функции КСБНМ
ОДКБ определяются Положением о КСБНМ. Членами данного органа являются главы
компетентных органов государств-участников ОДКБ или замещающие их лица. Главная
задача КСБНМ ОДКБ – содействовать подготовке и проведению скоординированных
мероприятий оперативно- профилактического характера, а также специальные операции
по противодействию незаконной миграции из третьих стран на территорию государствучастников ОДКБ. Обеспечивая взаимодействие компетентных органов по борьбе с
незаконной миграцией, КСБНМ ОДКБ преследует цель повысить коэффициент
эффективности противодействию нелегальной миграции. Орган разрабатывает
предложения о коллективных практических мерах по противодействию незаконной
миграции, участвует в подготовке и реализации органов ОДКБ, которые касаются
совершенствования нормативно-правовой базы. Также КСБНМ ОДКБ активно участвует в
обмене информационных данных, подготовке кадров для компетентных органов
государств-участников Организации, развивает иные направления регионального
сотрудничества в рамках своей компетенции. Важной задачей
КСБНМ ОДКБ является разработка межгосударственных программ по
противодействию незаконной миграции, проведение тематических научных конференций,
рабочих встреч, семинаров и совещаний. В рамках своей компетенции КСБНМ ОДКБ
осуществляет ряд функций. Так, КСБНМ ОДКБ занимается координацией деятельности
компетентных органов государств-участников ОДКБ по противодействию незаконной
миграции из государств не являющимися членами ОДКБ.
Список литературы
1. Положение о координационном совете руководителей компетентных органов по
противодействию незаконному обороту наркотиков государств-членов ОДКБ, утверждено
Решением СКБ от 23 июня 2005г. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://odkbcsto.org/authorized_organs/permanent_council/postoyannyy_sovet_odkb_soglaso
val_izmeneniya_v_polozhenie_o_koordinatsionnom_sovete_rukovoditeley_ko/ (дата обращения 23.10.2019)
2. Положение о создании Координационного совета руководителей компетентных
органов государств-членов ОДКБ по вопросам борьбы с незаконной миграцией,
утверждено Решением СКБ от 6 октября 2007 г. [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
https://odkb-csto.org/documents/133/ (дата обращения 24.10.2019)
ОСОБЕННОСТИ ДОГОВОРА ПЕРЕВОЗКИ ГРУЗОВ И ПАССАЖИРОВ В
МЕЖДУНАРОДНОМ ВОЗДУШНОМ ПРАВЕ
Ортуков Далер Хотамович
магистрант 2-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско- Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел. (+992) 937370909, e-mail: daler7200@mail.ru
FEATURES OF THE CONTRACT OF CARGO AND PASSENGERS IN INTERNATIONAL AIR
LAW
Ortukov Daler Khotamovich
2nd year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
Tel (+992) 937370909, e-mail: daler7200@mail.ru
Аннотация. В настоящей статье проведен анализ основных международных
соглашений в области воздушных перевозок. Проанализировано законодательство
Российской Федерации, регулирующее воздушные перевозки.
Annotation. This article analyzes the main international agreements in the field of air
transportation. The legislation of the Russian Federation regulating air transportation is
analyzed.
Ключевые слова: договор воздушной перевозки, воздушный кодекс, перевозчик,
пассажир, государства-член.
Keywords: air transportation agreement, air code, carrier, passenger. member state.
Международные воздушные перевозки, в отличие от перевозок по морю и суше,
имеют свои специфические черты, которые свойственны именно данной сфере
правоотношений. Воздушный пути предназначены в первую очередь для перевозки
срочных, ценных и скоропортящихся грузов. Кроме того, в международном воздушном
праве важнейшее место занимает вопрос безопасной и комфортной перевозки
пассажиров. Иными словами, пассажиры в данных правоотношениях занимают первое
место.
Международные воздушные перевозки регламентируются в основном Конвенцией
о Международной гражданской авиации 1944 г.[3], Конвенцией для унификации
некоторых правил, касающихся международных воздушных перевозок 1929 г.
(Варшавская
конвенция)[2],
двусторонними
договорами
и
национальным
законодательством государств.
Согласно ст. 6 Конвенции 1944 г. никакие регулярные международные воздушные
сообщения не могут осуществляться над территорией или на территорию государствучастников, кроме как по специальному разрешению или с иной санкции этого
государства и в соответствии с условиями такого разрешения или санкции.
Конвенция 1944 г. выделяет следующие виды воздушных сообщений: регулярные,
нерегулярные, каботажные. Для регулярных сообщений установлен разрешительный
порядок. Нерегулярные полеты с коммерческими целями также носят разрешительный
характер. Каботажные перевозки осуществляются в пределах территории государства.
Конвенция 1944 г. не препятствует двум или более государствам учреждать
авиатранспортные организации совместной эксплуатации или международные
эксплуатационные агентства и объединять в пул их воздушные сообщения на любых
маршрутах и в любых районах (ст. 77). Правовые условия международных перевозок
грузов и пассажиров определяются Варшавской конвенцией 1929 г.
Договор перевозки оформляется для пассажиров составлением проездного
билета, багажа - багажной квитанции, груза - авиагрузовой накладной. Каждая накладная
должна быть исполнена в трех оригинальных экземплярах и вручаться вместе с грузом.
Первый экземпляр предназначен для перевозчика и подписывается грузоотправителем,
второй предназначен для грузополучателя, подписывается грузоотправителем и
сопровождает груз, а третий подписывается перевозчиком и вручается грузоотправителю
после приемки груза для перевозки.
В авиагрузовой накладной должны быть включены следующие данные: место и
дата составления авиадокумента; место отправки и доставки; согласованные места
остановок; фамилия и адрес грузоотправителя; фамилия и адрес первого перевозчика;
фамилия и адрес грузополучателя; характер груза; количество мест, метод упаковки,
особенности маркировки или номеров на местах; вес, количество, объем и размеры
товара; заявление о том, что перевозка осуществляется по правилам, относящимся к
ответственности, установленной Конвенцией 1929 г.
Если иное не установлено в авиагрузовой накладной, грузоотправитель и
грузополучатель имеют следующие права: грузоотправитель может распорядиться
грузом до его доставки грузополучателю, если предъявит свою копию авианакладной
перевозчику и уплатит все соответствующие расходы; может обеспечить от своего имени
права, даже если он действует в интересах другого лица, при условии выполнения всех
обязательств по договору перевозки; грузополучатель вправе требовать, чтобы
перевозчик передал товары и авиагрузовую накладную по прибытии их к месту
назначения и выплате соответствующих сборов, а также выполнении других условий,
указанных в накладной; принудительно осуществить права от своего имени, даже
действуя в интересах другого лица, при условии выполнения всех обязательств
грузоотправителем по договору перевозки.
Для большинства международных перевозок (включая отрезки международной
перевозки) ответственность за утрату, повреждение или задержку багажа ограничивается
суммой приблизительно 9,07 долл. США за фунт (20 долл. США за 1 кг)
зарегистрированного багажа и 400 долл. США за незарегистрированный багаж каждого
пассажира. Повышенная ценность багажа может быть заявлена на определенные виды
предметов (например, хрупкие, ценные и скоропортящиеся предметы) [5,241].
В мае 1999 г. принята Монреальская конвенция [1] для унификации некоторых
правил международных воздушных перевозок. Монреальская конвенция применяется при
всякой международной перевозке людей, багажа или груза, осуществляемой за
вознаграждение посредством воздушного судна. Она применяется также к бесплатным
перевозкам, осуществляемым посредством воздушного судна авиатранспортным
предприятиям.
В соответствии со ст. 1 Монреальской Конвенции международной перевозкой
называется всякая перевозка, при которой место отправления и место назначения вне
зависимости от того, имеется или нет перерыв в перевозке или перегрузка, расположены
либо на территории двух государств-участников, либо на территории одного и того же
государства-участника.
При перевозке груза выдается авиагрузовая накладная. Вместо авиагрузовой
накладной могут использоваться любые другие средства, сохраняющие запись о
предстоящей перевозке (например, квитанция на груз).
Согласно ст. 18 Монреальской Конвенции перевозчик отвечает за вред,
происшедший в случае уничтожения, утери или повреждения груза, только при условии,
что событие, ставшее причиной такого вреда, произошло во время воздушной перевозки.
Перевозчик несет ответственность за вред, происшедший вследствие задержки при
воздушной перевозке пассажиров, багажа или груза.
В случае вреда, причиненного при перевозке лиц в результате задержки при
воздушной перевозке пассажиров, ответственность перевозчика в отношении каждого
пассажира ограничивается суммой 4150 единиц специальных прав заимствований.
Специальные права заимствования (СПЗ) это искусственное резервное и платёжное
средство, эмитируемое Международным валютным фондом. Имеет только безналичную
форму в виде записей на банковских счетах.
При перевозке багажа ответственность перевозчика в случае уничтожения, утери,
повреждения или задержки ограничивается суммой 1000 единиц СПЗ в отношении
каждого пассажира. При перевозке груза ответственность перевозчика в случае
уничтожения, утери, повреждения или задержки ограничивается суммой 17 единиц СПЗ
за килограмм.
Вопросам международных воздушных перевозок посвящена гл. XV Воздушного
кодекса Российской Федерации 1997 г. (ВК РФ)[4]. Согласно ст. 100 ВК РФ перевозчиком
является эксплуатант, который имеет лицензию на осуществление воздушной перевозки
пассажиров, багажа, грузов или почты на основании договоров воздушной перевозки.
Международной воздушной перевозкой считается воздушная перевозка, при
которой пункт отправления и пункт назначения расположены: а) соответственно на
территориях двух государств; б) на территории одного государства, если предусмотрен
пункт (пункты) посадки на территории другого государства.
По договору воздушной перевозки груза перевозчик обязуется доставить
вверенный ему грузоотправителем груз в пункт назначения и выдать его
управомоченному на получение груза лицу (грузополучателю), а грузоотправитель
обязуется оплатить воздушную перевозку.
Договор воздушной перевозки пассажира, договор воздушной перевозки груза или
договор воздушной перевозки почты удостоверяется соответственно билетом, багажной
квитанцией, грузовой или почтовой накладной.
В ст. 107 ВК РФ подробно перечисляются основания прекращения по инициативе
перевозчика действия договора воздушной перевозки пассажира и договора воздушной
перегрузки груза. В частности, эти договоры могут быть прекращены в случае нарушения
пассажиром, грузовладельцем, грузоотправителем паспортных, таможенных, санитарных
и иных установленных законодательством РФ требований в части, касающейся
воздушной перевозки, при международных воздушных перевозках также правилами,
определенными соответствующими органами государства вылета, назначения или
транзита. Основанием для прекращения договорной воздушной перевозки пассажира
является наличие в вещах, находящихся при пассажире, а также в багаже, грузе
запрещенных к воздушной перевозке предметов или веществ.
В свою очередь, пассажир воздушного судна имеет право отказаться от полета с
уведомлением об этом перевозчика не позднее чем за 24 часа до отправки воздушного
судна.
Перевозчик несет ответственность перед пассажиром воздушного судна и
грузовладельцем в порядке, установленном законодательством РФ, международными
договорами РФ, а также договором воздушной перевозки пассажира, груза или почты,
В случае нарушения договора воздушной перевозки по требованию пассажира,
грузоотправителя или грузополучателя и при предъявлении одним из них перевозочных
документов перевозчик обязан составить коммерческий акт. Последним удостоверяются
обстоятельства, которые могут служить основанием для имущественной ответственности
перевозчика, пассажира, грузоотправителя или грузополучателя.
В случае повреждения (порчи) багажа или груза при международных воздушных
перевозках лицо, имеющее право на его получение, при обнаружении вреда должно
заявить перевозчику уведомление в письменной форме не позднее чем через 7 дней со
дня получения багажа и не позднее чем через 14 дней со дня получения груза.
В случае просрочки доставки багажа или груза претензия должна быть
предъявлена в течение 21 дня со дня передачи багажа или груза в распоряжение лица,
имеющего право на его получение.
При утрате багажа, груза или почты претензия к перевозчику может быть
предъявлена в течение 18 месяцев со дня прибытия воздушного судна в аэропорт пункта
назначения, со дня, когда воздушное судно должно было прибыть, или со дня
прекращения воздушной перевозки.
За вред, причиненный жизни или здоровью либо имуществу пассажира воздушного
судна при воздушной перевозке, владелец воздушного судна несет ответственность в
размере, предусмотренном гражданским законодательством РФ, если иное не
предусмотрено международным договором РФ.
Резюмируя, хотелось бы сделать несколько выводов:
1.
сфера международных воздушных перевозок, как и международное
воздушное право в целом претерпело существенные изменения с начала XX столетия и
дальнейшего развития современного международного права. Очень интересным
представляется и тот факт, что развитие этой отрасли международного права идет
достаточно высокими тепами. Подобная картина в области международного права
связана с тем, что технологии, процесс унификации международного права и
международное сотрудничество государств в нашем веке находятся на достаточно
высоком уровне.
2.
большую роль в правовом регулировании данных правоотношений играют
международные соглашения в области авиационного сообщения (Варшавская
конвенция, Чикагская конвенция и Монреальская конвенция). Однако, следует помнить,
что не менее важную роль в вопросе международного нормотворчества играет и
гармонизация национального законодательства. Международное воздушное право
должно развиваться только путем имплементации международно-правовых норм в
национальные законодательства стран-участниц данных конвенций.
Список литературы
1. Конвенция для унификации некоторых правил международных воздушных
перевозок (Монреаль, 28 мая 1999 года) [Электронный ресурс].- Режим доступа:
http://avtopravozashita.ru/perevozki/mezhdunarodnye/monrealskaja-konvencija-1999-g-omezhdunarodnyh-vozdushnyh-perevozkah.html (дата обращения: 15.10.2019)
2. Конвенция об унификации некоторых правил, касающихся международных
воздушных перевозок (Варшава, 12 октября 1929 года) ) [Электронный ресурс].- Режим
доступа:
http://continent-online.com/Document/?doc_id=30219647&show_di=1
(дата
обращения: 15.10.2019)
3. Конвенция о международной гражданской авиации (Чикаго, 7 декабря 1944)
[Электронный ресурс].- Режим доступа: http://docs.cntd.ru/document/1902240 (дата
обращения: 15.10.2019)
4. Воздушный кодекс Российской Федерации от 19.03.1997 N 60-ФЗ [Электронный
ресурс].-Режим
доступа:
https://legalacts.ru/kodeks/Vozdushnyi-Kodeks-RF/
(дата
обращения: 15.10.2019)
5. Воздушные перевозки: нормативные акты, комментарии и рекомендации,
судебная практика, образцы доказательств / Авт.-сост. Б. П. Елисеев. М., 2001. - 464с.
МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВАЯ ОСНОВА ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ РЕСПУБЛИКИ
ТАДЖИКИСТАН В ОТНОШЕНИЯХ СО СТРАНАМИ ВОСТОЧНОЙ АЗИИ
Романенко Андрей
магистрант 1-го года обучения очного отделения факультета истории и международных
отношений
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734000, Республика Таджикистан, Душанбе, ул. М.Турсунзаде, 30
INTERNATIONAL LEGAL FRAMEWORK FOR THE FOREIGN POLICY OF THE REPUBLIC
OF TAJIKISTAN IN RELATIONS WITH THE COUNTRIES OF EAST ASIA
Romanenko Andrey
1st year undergraduate full-time at the Faculty of History and International Relations
Russian-Tajik (Slavonic) University
734000, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
Аннотация. В статье анализируются международно-правовые акты, определяющие
основные направления развития международного сотрудничества Республики
Таджикистан со странами Восточной Азии.
Annotation. The article analyzes the international legal acts that determine the main
directions of development of international cooperation of the Republic of Tajikistan with the
countries of East Asia.
Ключевые слова: международно-правовые акты, внешняя политика, Республика
Таджикистан, страны Восточной Азии.
Key words: international legal acts, foreign policy, Republic of Tajikistan, countries of
East Asia.
Правовую основу внешней политики Республики Таджикистан (РТ) в отношениях с
государствами Восточной Азии на современном этапе составляют Конституция РТ,
законы и нормативные правовые акты, регулирующие деятельность государства в сфере
внешней
политики,
международно-правовые
акты,
признанные
республикой,
двусторонние и многосторонние документы, заключенные со странами Восточной Азии, а
также Концепция внешней политики РТ.
Концепция внешней политики РТ является политическим документом,
определяющим и регулирующим основные принципы, цели и задачи, приоритетные
направления внешней политики республики с учетом долгосрочных национальных
интересов государства [1].
В Концепции внешней политики Республики Таджикистан одно из приоритетных
мест отдается государствам Восточной Азии. В данном документе отмечается, что
«укрепление отношений добрососедства, дружбы и взаимовыгодного сотрудничества с
Китайской Народной Республикой является одной из важнейших задач внешней политики
Республики Таджикистан на азиатском направлении. Эти отношения благодаря воле и
усилиям обеих сторон достигли уровня стратегического партнерства и создали
благоприятную
основу
для
поступательного
наращивания
многоаспектного
взаимодействия в политической области, сфере безопасности, военно-техническом,
торгово-экономическом и культурном направлениях» [1].
Далее в документе отмечается, что «Республика Таджикистан, с целью выхода на
быстроразвивающиеся рынки капитала, технологий, сырья и промышленной продукции,
заинтересована в укреплении взаимовыгодных отношений со странами Юго-Восточной
Азии, включая Японию, Республику Корея, Королевство Таиланд, Республику Индонезия,
Малайзию, Социалистическую Республику Вьетнам, Сингапур и другие страны региона,
рассматривая данное направление как одно из важнейших в своей внешней политике.
Достигнутый уровень двусторонних отношений с этими странами создает благоприятные
условия для достижения этой цели» [1].
Что касается взаимоотношений Таджикистана с Японией, то в данном документе
отмечается, что «Республика Таджикистан заинтересована расширять и укреплять
разностороннее взаимодействие с Японией как верным партнером и донором, как в
двустороннем формате, так и посредством международных финансовых институтов» [1].
К большому сожалению, в Концепции внешней политики Республики Таджикистан
отсутствует какое-либо упоминание о перспективах сотрудничества республики с такими
странами Восточной Азии, как Монголия и Северная Корея.
Наиболее богатую нормативно-правовую базу двустороннего сотрудничества
Таджикистана с государствами Восточной Азии на современном этапе получили
таджикско-китайские отношения, что является логичным, учитывая динамику развития
взаимодействия двух стран, а также статус стратегического партнерства между ними.
Основу договорно-правовой базы РТ и КНР составляют более 200 межгосударственных и
межправительственных соглашений.
С подписанием Совместного заявления между РТ и КНР об установлении
стратегического партнерства в преддверии третьей декады дипломатических отношений,
была открыта новая страница двустороннего сотрудничества между Таджикистаном и
Китаем. Укрепление и развитие двусторонних отношений дружбы и сотрудничества с этой
страной является одним из приоритетных направлений внешней политики Таджикистана.
Структурируя блок межгосударственных таджикско-китайских документов, которые
активно использовались в работе и стали основной документальной основой
исследования, следует выделить четыре группы:
1) Политические договора, в которых определены основные принципы отношений
добрососедства, дружбы и сотрудничества между Республикой Таджикистан и Китайской
Народной Республикой, пути их дальнейшего развития. Все они приняты в форме
совместных деклараций, подписаны на высшем уровне, тексты документов опубликованы
и размещены на официальных, правительственных сайтах РТ. Особую важность имеют
следующие документы:
- Совместная Декларация об основных принципах взаимоотношений между РТ и
КНР (Пекин, 9 марта 1993 г.);
- Совместная Декларация между КНР и РТ (Пекин, 16 марта 1996 г.);
- Совместная Декларация о дальнейшем развитии отношений добрососедства,
дружбы и сотрудничества. (Далянь, 13 августа 1999 г.);
- Совместная Декларация РТ и КНР о развитии отношений добрососедства, дружбы
и сотрудничества, ориентированных на XXI век. (Душанбе, 4 июля 2000 г.) [2];
- Совместная декларация РТ и КНР (Пекин, 17 мая 2002 г.);
- Договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между КНР и РТ (Пекин, 15
января 2007 г.);
- Совместная Декларация РТ и КНР о дальнейшем развитии отношений
добрососедства, дружбы и сотрудничества (Душанбе, 28 августа 2008 г.) [13];
- Совместная Декларация об установлении РТ и КНР отношений стратегического
партнерства (Пекин, 20 мая 2013 г.) [3].
2) Документы, в которых фиксируется прохождение линии государственной
таджикско-китайской границы. Это блок документов, большая часть которого носит
служебный характер. В данную группу входят:
- Протокол между РТ и КНР по пограничным вопросам (Пекин, 30 октября 1997 г.);
- Соглашение между РТ и КНР о таджикско-китайской государственной границе от
1999 года (Далянь, 13 августа 1999 г.);
- Соглашение между РТ, КНР и КР о точке стыка государственных границ трех
государств (Душанбе, 04 июля 2000 г.);
- Меморандум о взаимопонимании между Правительством РТ и Правительством
КНР по окончательному разрешению пограничных вопросов между двумя государствами
(Душанбе, 04 июля 2000 г.);
- Протокол между Правительством РТ и Правительством КНР об окончательном
разрешении пограничных вопросов между двумя государствами (Пекин, 08 января 2001 г.);
- Протокол между Правительствами РТ и КНР о демаркации таджикско-китайской
государственной границы (Пекин, 28 апреля 2010 г.).
3) Межправительственные документы, которые регулируют сотрудничество двух
стран в самых различных сферах двустороннего взаимодействия: торгово-экономической,
военной, научно-технической, культурной, туристической, экологической, медицинской и
пр. Часть этих документов не опубликована и носит «внутренний», прикладной характер,
часть опубликована. В любом случае эти источники стали незаменимыми при анализе
формирования и развития торгово-экономических связей РТ и КНР.
Иерархия и направленность документов данной группы, как правило, определяется
уровнем подписантов и характером содержания. В основном это совместные Коммюнике,
принятые и подписанные на уровне премьер-министров (в частности, к ним относятся
Совместное коммюнике Правительства РТ и Правительства КНР (Душанбе, 16.09.2006 г.
и Душанбе, 25.10.2010 г.) и другие.
Всего, за период 1992-2016 гг. было подписано более 30 межправительственных
документов, которые отражают достигнутый уровень взаимодействия и перспективы
сотрудничества на самых важных направлениях, открытая часть которых использована в
соответствующих разделах диссертации.
4) Межведомственные, (технологические) документы, в которые входит широкий
спектр соглашений, контрактов и пр., подписанных между различными отраслевыми
министерствами и ведомствами двух стран на основе имеющихся межправительственных
соглашений в соответствующих областях. Значительную их часть составляют документы
по линии правоохранительных органов и оборонных ведомств двух стран. Ключевым
среди них является Соглашение между Министерством обороны КНР и Министерством
обороны РТ о сотрудничестве в военной области (Пекин. 04.2006 г.).
В эту же группу входит соглашение между Агентством по контролю за наркотиками
при Президенте РТ и Министерством общественной безопасности КНР «О
сотрудничестве в борьбе с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных
веществ и их прекурсоров» (Душанбе, 15.09.2006 г.), которое заложило основы
двустороннего взаимодействия в борьбе против наркоугрозы. В ряду документов по
безопасности стоит Соглашение о сотрудничестве между Генеральной прокуратурой
Республики Таджикистан и Верховной народной Прокуратурой Китайской Народной
Республики (Душанбе, 04.07.2000 г.).
К данной категории мы отнесли документы в гуманитарной сфере взаимодействия.
Активно работают:
- Соглашение между Министерством образования РТ и Государственным комитетом
КНР по делам образования в области образования (Пекин, 16.09.1996 г.);
- Соглашение о сотрудничестве между Министерством образования РТ и
Министерством образования КНР (Душанбе, 01.02.2002 г.);
- Соглашение между Таджикским государственным национальным университетом и
Главным офисом Института Конфуция о сотрудничестве в создании «Культурнообразовательного центра Конфуция при Таджикском государственном национальном
университете», именуемый как «КОЦК при ТГНУ» (Душанбе, 28.08.2008 г.);
- Соглашение о сотрудничестве между Таджикским национальным университетом и
Государственным университетом Синьцзяна (Урумчи, СУАР, КНР, 17.06.2010 г.);
- Соглашение между Министерством здравоохранения РТ и Министерством
здравоохранения КНР о сотрудничестве в области здравоохранения и медицины
(Душанбе, 15.09.2006 г.);
- Соглашение между Комитетом по телевидению и радио при Правительстве РТ и
Государственным предприятием по радио, кино и телевидению КНР (Душанбе, 15.09.2006 г.).
К этой же, межведомственной «технологической» группе документов был отнесен
ряд коммерческих соглашений и контрактов, которые носят межгосударственный и
важный для финансовых отношений двух стран характер:
- Меморандум о взаимопонимании и сотрудничестве между Комиссией по надзору
банковской деятельности КНР и Национальным банком РТ (Душанбе, 25.11.2010 г.);
- Соглашение об учреждении совместного представительства между Национальным
банком Таджикистана и Государственным банком развития Китая (Пекин, 15.01.2007 г.);
- Общее соглашение о валютном свопе между Национальным банком Таджикистана
и Государственным банком развития Китая (Пекин, 15.01.2007 г.),
- Соглашение о сотрудничестве между Государственным сберегательным банком
РТ «Амонатбонк» и Государственным банком развития Китая (Душанбе, 28.08.2008 г.),
Кредитное соглашение между Государственным сберегательным банком РТ
«Амонатбонк» и Государственным банком развития Китая (Пекин, 20.05.2013 г.).
К прикладной группе можно отнести и соглашения о трансграничной торговле и
взаимодействии. Принимая во внимание географическую близость Таджикистана и Китая,
обе стороны стремятся создать необходимые правовые условия для решения
хозяйственных задач в приграничье, улучшения трансграничной торговли, укрепления
атмосферы дружбы и взаимопонимания между сопредельными приграничными
территориями. В этом плане можно отметить:
- Соглашение об открытии временного торгового прохода Кульма (Карасу)
(26.12.1996 г., обмен нотами);
- Протокол о сотрудничестве между таможенными комитетами РТ и КНР (Пекин,
08.1998 г.);
- Меморандум о взаимопонимании по торгово-экономическому сотрудничеству и
приграничным связям между Горно-Бадахшанским Автономным Округом РТ и
Кашгарским округом КНР (Кашгар, 28.06.2005 г.);
- Соглашение между Геологической службой КНР и Главным управлением геологии
Таджикистана на проведение совместных геологических изучений приграничных участков
Таджикистана и Китая (Душанбе, 26.11.2010 г.).
Политические и торгово-экономические отношения Республики Таджикистан и
Республики Корея строятся на целом ряде соглашений в различных областях
взаимовыгодного сотрудничества. В числе данных документов находятся договора и
соглашения между двумя государствами в области торговли, взаимной защиты и
поощрения инвестиций, отказе от взаимных требований для получения виз для
владельцев служебных и дипломатических паспортов и т.д.
Основу договорно-правовой базы Республики Таджикистан и Японии составляют
более 40 межправительственных соглашений. Важнейшими документами среди них
являются:
1. Совместная декларация о партнерстве между Республикой Таджикистан и
Японией;
2. Меморандум о взаимопонимании между Правительством Республики
Таджикистан и Правительством Японии в экономическом, научном и техническом
сотрудничестве;
3. Совместная декларация о сотрудничестве между Департаментом финансового
мониторинга Национального банка Таджикистана об обмене информацией в сфере
противодействия
легализации
доходов,
полученных
преступным
путем,
и
финансированию терроризма и финансовой разведки Центра Национальной комиссии по
вопросам общественной безопасности Японии;
4. Соглашение о сотрудничестве и научном обмене между Таджикским институтом
языков и Университетом города Цукуба (Япония).
Что касается договорно-правовой базы сотрудничества Таджикистана и Монголии,
то здесь необходимо отметить, что в ходе официального визита Президента Республики
Таджикистан в эту страну 26-27 марта 2009 г. был подписан ряд двусторонних правовых
документов, которые составляют основу договорно-правовой базы таджикскомонгольского сотрудничества. Среди них особенно важным является Соглашение между
Правительством Республики Таджикистан и Правительством Монголии о торговоэкономическом сотрудничестве.
Таким образом, подводя итоги по данному параграфу, можно отметить, что
наибольшее развитие договорно-правовой базы в отношениях Республики Таджикистан с
государствами Восточной Азии получили документы, касающиеся взаимовыгодного
сотрудничества и стратегического партнерства Таджикистана с Китайской Народной
Республикой.
Кроме того, весьма продуктивное развитие получила нормативно-правовая основа
сотрудничества Республики Таджикистан c такими государствами Восточной Азии, как
Япония и Республика Корея (Южная Корея).
С сожалением, приходится констатировать, что правовые основы сотрудничества
Республики Таджикистан с такими странами региона Восточной Азии, как Монголия и
Корейская Народно-Демократическая Республика (Северная Корея) развиты весьма
слабо. Этот аспект связан с тем, что взаимодействие Республики Таджикистан с
указанными государствами все еще не получило должного развития и не отвечает
имеющемуся потенциалу. Однако, на наш взгляд, сохраняются хорошие перспективы для
развития полноценного и взаимовыгодного двустороннего и многостороннего
сотрудничества Республики Таджикистан с Монголией и Корейской НародноДемократической Республикой, что естественно будет способствовать расширению и
укреплению и нормативно-правовой основы взаимодействия в будущем.
Список литературы
1. Концепция внешней политики Республики Таджикистан [Электронный ресурс]. Режим
доступа:
http://mfa.tj/pravovaya-osnova-vp/kontceptciaya-vneshney-politiki-respublikitadzhikistan.html (дата обращения: 22.09.2019).
2. Совместная Декларация Республики Таджикистан и Китайской Народной Республики
о развитии отношений добрососедства, дружбы и сотрудничества, ориентированных на XXI
век
(Душанбе,
04.07.2000
г.)
[Электронный
ресурс].
Режим
доступа:
http://www.tajikembassychina.com/ru_06_03_06.asp. (дата обращения: 22.09.2019).
3. Совместная декларация Республики Таджикистан и Китайской Народной Республики
об установлении отношений стратегического партнерства. (Пекин, 20.05.2013 г.). // URL:
http://www.tajikembassychina.com/Ru_06_03.asp. (дата обращения: 22.09.2019).
4. Алимов Р.К. Стратегическое партнерство Таджикистана (РТ) и Китая (КНР):
международно-политические, экономические и гуманитарные измерения. – М., 2014. – 356 с.
5. Зарифи Х. Многовекторная дипломатия Таджикистана (Статьи, интервью,
выступления, хроника визитов и встреч). - Душанбе: Офсет, 2010 - 352 с.
6. Сайидзода З.Ш. Внешняя политика Таджикистана в период его становления как
суверенного независимого государства (1992-2004 гг.). – Душанбе: Контраст, 2016. – 444 с.
7. Таджикистан-Китай. Сборник основных документов (1992-2007 годы). / Составитель и
отв. редактор Р.К. Алимов. - Пекин: Международная жизнь, 2008. - 163 с. (на русском и
китайском языках).
ВОПРОСЫ ОТВЕТСТВЕННОСТИ В МЕЖДУНАРОДНОМ КОСМИЧЕСКОМ ПРАВЕ
Саидов Саиджон Олимович
магистрант 2-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско- Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел. (+992) 98 524 9624, e-mail: saidovv2019@mail.ru
RESPONSIBILITY ISSUES IN INTERNATIONAL SPACE LAW
Saidov Saidjon Olimovich
2nd year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
Tel (+992) 98 524 9624, e-mail: saidovv2019@mail.ru
Аннотация. Данная статья посвящена регулированием некоторых вопросов
ответственности в международном космическом праве, также выявляется понятие и
особенности ответственности в указанной области.
Annotation. This article is devoted to the regulation of certain issues of responsibility in
international space law; the concept and features of responsibility in this area are also revealed.
Ключевые слова: космическое право, ответственность, правовые отношения,
международное право.
Key words: space law, responsibility, legal relations, international law.
Юридическая ответственность является особым инструментом регулирования
правовых отношений, необходимым юридическим средством соблюдения норм
международного права. В данной статье рассмотрены некоторые проблемы
международной ответственности в сфере космического права.
Как и в других отраслях, в международном космическом праве сформировалась
группа норм конвенционного характера, регулирующих правовые отношения сторон,
которые понимаются как обязательства государств «нести ответственность перед
другими субъектами международного права за соответствие». всей национальной
космической деятельности с общими принципами международного права и нормами и
принципами международного космического права [1].
Договор по космосу закрепил в ст. 6 и 7 основные нормы, устанавливающие
обязанности государств нести ответственность за всю национальную космическую
деятельность и возместить ущерб, причиненный космической деятельностью [3].
Конвенция 1972 года о международной ответственности за ущерб, причиненный
космическими объектами, в значительной степени детализировала принципы Договора по
космосу, проливая свет на содержание таких терминов, как «ущерб», «запуск»,
«запускающее состояние», «космический объект». Его принятие, конечно, способствовало
прогрессивному развитию и кодификации международного космического права, поскольку
виды ответственности были четко установлены в зависимости от причиненного вреда, а
также в зависимости от того, запускает ли государство самостоятельно или совместно с
другими странами. [4].
При внимательном анализе текста Конвенции об ответственности можно заметить,
что она фактически касается двух случаев, при которых возникает солидарная
ответственность.
Во-первых, когда космический объект одного запускающего состояния поврежден
космическим объектом другого запускаемого состояния, третьему государству или его
физическим или юридическим лицам одновременно причиняется вред (статья 4). Вовторых, когда два или более государств совместно запускают космический объект (п. 1 ст.
5). Пункт 2 этой же статьи закрепляет право на обращение к солидарно ответственному
государству, которое выплатило компенсацию, которую оно может показать другим
государствам, которые несут солидарную ответственность.
Другие случаи применения правила солидарной ответственности к государствам,
совместно осуществляющим космическую деятельность, в указанной Конвенции не
предусмотрены.
Помимо увеличения стоимости космической деятельности, способствующей
интеграции межгосударственного сотрудничества, необходимо учитывать такие факторы,
как растущая коммерциализация исследования и использования космического
пространства [2]. В результате растет число коммерческих космических проектов,
сторонами которых являются неправительственные лица (частные компании). Одним из
последних проектов такого рода стал «Морской старт» («Sea Launch»). В соответствии с
данным проектом частные компании 4 государств (России, Украины, Норвегии и США)
решили образовать общество с ограниченной ответственностью - «Sea Launch L.t.d.» - с
целью осуществления коммерческих запусков, используя для этого переоборудованную
нефтяную платформу.
Таким образом, принимая во внимание современные тенденции в характере
космической деятельности, нельзя не учитывать вопрос о том, насколько
удовлетворительными и применимыми к новым реалиям можно считать положения
Конвенции об ответственности, касающейся солидарной ответственности.
Начнем с того, что вышеупомянутая Конвенция с точки зрения применения правила
о солидарной ответственности фактически охватывает только те виды космической
деятельности, в которых государства запускают государства, то есть они совместно
запускают космический объект. Узость этого подхода заключается прежде всего в том,
что его главное послание - запуск. Оказывается, применимость нормы о солидарной
ответственности напрямую зависит от факта участия государства в запуске: его
организации или реализации, предоставлении территории или объектов.
Кроме того, солидарная ответственность ограничена еще одним критерием - запуск
должен быть только одного космического объекта. Поэтому термин «космический объект»
используется в единственном числе в Конвенции [5].
Очевидно, что при современных формах взаимодействия между государствами в их
космической деятельности такой ограничительный эффект этой нормы создаст на
практике ситуации, которые сделают применение обычных норм трудным или
невозможным.
В заключение я хотел бы предложить измененный вариант ряда статей в Конвенции
об ответственности за ущерб, причиненный космическими объектами. А именно, для
целей настоящей Конвенции в ст. 1, заменить слова «запускающее государство» словами
«государство, осуществляющее космическую деятельность». Таким образом, включение
в Конвенцию об ответственности термина «государство, занимающееся космической
деятельностью» потребует изменения терминологии в тексте. Замена термина
«запускающее
государство»
на
«государство,
осуществляющее
космическую
деятельность», позволит включить практически все виды участия государства в
космической деятельности в предмет правового регулирования Конвенции.
Внесение предлагаемых изменений в действующие редакции Конвенций ООН даст
возможность расширить сферу действия договорных норм и предотвратить появление на
практике ситуаций, в которых выполнение государствами своих обязательств зависит не
от ясного и недвусмысленного требования конвенционной нормы, а от их собственного
усмотрения.
Литература
1. Верещетин В. С. Космос. Сотрудничество. - М.: “Право», 2009. – 400 с.
2. Верещетин В. С. Правовые вопросы международного сотрудничества в космосе. М.: «Право», 2009. – 150 с.
3. Рубанов А. А. Международная космическо-правовая имущественная
ответственность. - М.: «Деловой мир», 2009. – 320 с.
4. Савельев В. А. Ответственность в международном космическом праве. - Ростов
н/Д : «Феникс», 2010. – 220 с.
ЭВОЛЮЦИЯ СТРУКТУРЫ ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
Салимов Даврон Рустамович
магистрант 3-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско- Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел. (+992) 92 524 9624, e-mail: s.salimjon@yandex.ru
STRUCTURE EVOLUTION THE EUROPEAN COURT ON HUMAN RIGHTS
Salimov Davron Rustamovich
3nd year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
Tel (+992) 92 524 9624, e-mail: s.salimjon@yandex.ru
Аннотация. В статье рассматривается структура Европейского Суда по правам
человека, её особенности, функции и методы разрешение споров, а так же затрагивается
исторический аспект развития самой системы Европейского суда и причины его
реорганизации.
Annotation. In article the structure of the European Court on human rights, its features,
function and methods settlement of disputes and as the historical aspect of development of the
system of the European court and the reason of its reorganization is affected is considered.
Ключевые слова: Европейский Суд, право, ратификация, государство-участник,
структура, реорганизация, законодательство, секция, комитет, председатель, заседание,
контроль, exofficio, adhoc.
Keywords: European Court, right, ratification, participating state, structure,
reorganization, legislation, section, committee, chairman, meeting, control, ex officio, ad hoc.
Европейский суд по правам человека (Далее ЕСПЧ) является уникальным и
редким судебным органом, который имеет международный характер. Обязательность его
решений и юрисдикция распространяется на все государства – члены Совета Европы,
которые ратифицировали Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных
свобод [3].
Главное направление деятельности Европейского Суда является обеспечение
соблюдение и исполнение положений Конвенции всеми государствами-участниками.
ЕСПЧ реализует свои задачи путем рассмотрение и разрешение конкретных гражданских
дел, путем подачи физическими лицами, группой лиц или неправительственной
организации жалоб в индивидуальном порядке. Важно также отметить тот момент, что
конкретное государство член Совета Европы может подать жалобу о нарушении норм
Конвенции в отношений другого государства члена Совета Европы.
Европейский Суд по правам человека за свою многолетнюю деятельность
рассмотрел тысячи гражданских дел. Однако заявителям при подачи жалобы необходимо
соблюдать строгие процессуальные правила регулирующие деятельность ЕСПЧ. В том
числе лица могут обратится с жалобой только на нарушение тех прав, которые
гарантируются Конвенцией или Протоколами к нему. На основании этого нужно отметить,
что юрисдикция Европейского суда распространяется только на Конвенцию о защите
прав человека и основных свобод.
С жалобой может обратится только лицо чье права нарушено, а в случае если с
жалобой обращается группа лиц, то в данном случае необходимо чтобы каждый из них
указал в жалобе свои личные претензии и приводил свои доводы. Важным
процессуальным аспектом рассмотрение жалобы Европейским судом является
соблюдение процессуальных сроков для обращение в суд, так жалоба может быть
подана в ЕСПЧ не позднее чем через шесть месяцев после окончательного рассмотрение
вопроса компетентным национальным государственным органом. Стоить отметить, что
одним из важных условий подачи жалобы в ЕСПЧ является использование обратившим
лицом всех внутригосударственных юрисдикционных прежде всего судебных средств для
защиты своего нарушенного права, только после этого жалоба может быть принято
Европейским Судом.
Важное процессуальное значение имеет то обстоятельство, что Европейский
Судне являясь высшей судебной инстанцией государства-участников Конвенции не
может своим решением отменять решение национальных судебных и других
государственных органов этих стран. Также ЕСПЧ не может давать рекомендации
законодательным органом государств-участников Конвенции. Европейский Суд своей
процессуальной деятельностью не контролирует национальную судебную практику, а
также не дает распоряжение этим органом о принятии каких, то мер имеющих
юридическое значение. Европейский суд при рассмотрение жалобы если выявляет
случае нарушений норм Конвенции вправе присудить финансовую компенсацию
материального ущерба и морального вреда, а также возмещение всех издержек и
расходов выигравшей стороне.
Штаб квартира ЕСПЧ расположена в г. Страсбург, однако Суд может осуществлять
свою деятельность на территории других государств-членов Совета Европы для этого нет
никаких ограничении. Организация и работа Суда осуществляется на основании
регламента[4].
Состав Европейского Суда укомплектовывается кандидатами из всех государств –
участников. На данный момент в состав ЕСПЧ входит 47 судей. Данные судьи избираются
Парламентской ассамблеей Совета Европы, кандидатов на должность судей предлагают
правительства государств – участников. Судьи избираются на девятилетний срок. Также
устанавливается предельный возраст для работы в качестве судьи Европейского Суда, так
срок полномочий Судьи истекает по достижению им семидесяти лет.
Конвенция предъявляет конкретные требования к судьям: так судья должен обладать
высокими моральными качествами, он дожжен удовлетворять требованиям или быть с
признанным юридическим авторитетом, чтобы он мог занимать высокую судебную должность.
Судья осуществляет свою деятельность, не представляя интересы никакого государства.
Судья не должен занимать никаких должностей, несовместимых с их независимостью и
беспристрастностью. Каждый судья при вступлении в должность приносит присягу Суду на
первом пленарном заседании. Об этом акте делается запись в протоколе.
Полномочия судьи может быть прекращен по его собственному желанию. Для
этого судье необходимо написать заявление об отставке, которое передается
Председателю Суда, а последний в свою очередь направляет заявления Генеральному
Секретарю Совета Европы, только после этого полномочия судьи прекращается
Еще одним основанием досрочного прекращение полномочий судьи ЕСПЧ
является отстранение от должности. Для проведение процедуры отстранение от
должности судьи Европейского Суда требуется, чтобы все остальные судьи на пленарном
заседании большинством голосов принимали решение о несоответствие Судьи
предъявляемым требованиям. Каждая судья имеет право инициировать проведение
процедуры отстранения от должности.
ЕСПЧ осуществляет свои функции посредством создаваемых секции. В рамках
Европейского Суда на данный момент действует четыре секции, которые создаются в
соответствии с регламентом суда, состав каждой секции утверждается на три года. Важно
отметить, что каждая секция должна быть сбалансированным как по географическому,
так и по половому признаку.
В каждой секции формируется Комитеты. Каждый комитет состоит из трех судей,
Комитеты создаются на один год после чего формируются за нова.
Деятельность Комитетов имеет важное процессуальное значение, ибо от их решение
зависит принятие или отказ от принятия жалобы, также их решение имеет важное
процессуальное последствие, так как является окончательным и обжалованию не подлежит.
В структуру Европейского Суда входят Палаты, они образуются для рассмотрения
дел, которые возбуждены в Суде, состоят они из состава Секций. По каждому делу в
состав палаты входит Председатель секции и судья (от государства, выступающего
стороной в деле). В случае если судья не является членом секции, в которой находится
жалоба, то он заседает в качестве члена Палаты (exofficio). Председатель Секции
назначает из соответствующей Секции остальных членов Плата.
Пленарные заседания Суда созываются Председателем Суда, в тот момент, когда
этого требует исполнение его обязанностей, предусмотренных Конвенцией, а также по
требованию одной трети членов Суда и в любом случае один раз в год для рассмотрения
административных вопросов. На Пленарных заседаниях Суд избирает сроком на три года
Председателя Суда и двух заместителей Председателей Суда и двух Председателей
Секций. «Председатели Секций председательствуют на заседаниях своей Секции и
Палат, членами которых они являются, и руководят работой Секций. Заместители
Председателей Секций замещают их в случаях, когда Председатели не могут выполнять
свои обязанности или если должность Председателя соответствующей Секции вакантна,
или по просьбе Председателя Секции. В случаях, когда они не могут
председательствовать, эти полномочия принимают на себя судьи Секций или Палат в
порядке старшинства, предусмотренном Правилом 5.» [6].
Помимо Палат и Комитетов в структуру Европейского суда входит Большая
Палата. Она состоит из семнадцати судей и как минимум трех запасных. В ее состав
входит Председатель Суда, заместитель Председателя Суда и Председатели Секций.
Судья, избранный от государства, являющегося стороной в деле заседает в качестве
члена Большой Палаты. Так же существует возможность при необходимости назначить
судью основываясь на Правиле 30 «общий интерес в деле» и Правиле 29 «Судья adhoc»
в соответствии с пунктами 2 и 3 Статьи 27 Конвенции. В случае если какие-либо судьи
лишаются возможности учувствовать в заседании, то те судьи, которые должны
доукомплектовать состав Большой Палаты назначаются из числа оставшихся судей
Председателем Палаты путем жеребьевки. Порядок жеребьевке определяется на
пленарном заседании и в ней должна учитываться географическая сбалансированность
Большой Палаты. Если дело находящиеся на рассмотрении Палаты имеет серьезный
вопрос, касающийся положений Конвенции и Протоколов к ней, а так же если решение
может противоречить с ранее вынесенным решением Суда, то Палата может на
основании статьи 30 Конвенции передать дело в Большую Палату. Члены передающей
дело Палаты так же принимают участи в заседании. Данная передача возможна, только
если ни одна из сторон не возражает [5].
Следует отметить, что Европейский Суд за всю свою многолетнюю практику не
зафиксировал хотя бы одного случая неисполнения государством-участником решения
Суда. Та как неисполнение решение может привести к приостановлению членства
государства, а в некоторых случаях по решению Комитета министров может привести к
исключению из состава Совета Европы. Та как надзор за исполнением решений Суда
осуществляет Комитет министров. В его обязанности входит следить за выплатой
компенсаций, а также за исправлением государством-участником правовых норм,
которые привели к подаче жалобы. На основании этого возникает необходимость
изменения законодательства, для того чтобы данная ситуация не повторялась. Так как
решение Суда обязательно для государства – ответчика по делу, были случаи, когда
решение суда косвенно воздействовало на изменение законодательства другого
государства-участника, не имеющего отношение к делу [7].
Таким образом, следует сделать вывод, что Европейский Суд по правам человека
– один из наиболее авторитетных и действенных из существующих в мире
международных институтов по защите прав человека, юрисдикция которого теперь
распространяется и на Российскую Федерацию.
Список литературы
1. Всеобщая декларация прав человека (принята на третьей сессии Генеральной
Ассамблеи ООН резолюцией 217 А (III) от 10 декабря 1948 г.). // Российская газета. 1998.
10 декабря.
2. Конвенция о защите прав человек а и основных свобод (Рим,4 ноября 1950 г.), (с
изм. и доп. от 21 сентября 1970 г., 20 декабря 1971 г., 1 января, 6 ноября 1990 г., 11
мая1994 г.) // Собрание законодательства РФ. 2001. № 2. ст. 163. (с изм., внесенными
Протоколом от 13.05.2004 N 14)
3. Конституция Российской Федерации: Принята на всенародном голосовании 12
декабря 1993 г. // Собрание законодательства Российской Федерации. 2009. №4. Ст. 445.
4. Европейский Суд по правам человека: правила обращения и судопроизводство.
Под ред. А.В. Деменевой. - Издательство Уральского университета г. Екатеринбург., 2010.
С. 54-56
5. Бессарабов В. Г. Европейский суд по правам человека. - М. :Юрлитинформ,
2006. - 247 с.
6. Бурков А. Л. Конвенция о защите прав человека в судах России. - М.
:ВолтерсКлувер, 2011. – XXVI. С- 420.
7. Лобов М.Б. Решения Европейского Суда по правам человека: правовые
последствия для государств – членов Совета Европы [Электронный ресурс]. – Режим
доступа: URL: ww.echr-base.ru / lobov.jsp. (дата обращения: 25. 10. 2019 г.).
ОБЩИЕ И СПЕЦИАЛЬНЫЕ ПРИНЦИПЫ СУДЕБНОГО ПРОЦЕССА В СОВЕТЕ ЕВРОПЫ
Салимов Даврон Рустамович
магистрант 3-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско- Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел. (+992) 92 524 9624, e-mail: s.salimjon@yandex.ru
THE GENERAL AND SPECIAL PRINCIPLES OF LAWSUIT IN THE COUNCIL OF EUROPE
Salimov Davron Rustamovich
3d year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
Tel (+992) 92 524 9624, e-mail: s.salimjon@yandex.ru
Аннотация. В настоящей статье автором исследованы основные положения
судебного процесса в Совете Европы, относящихся к принципам судопроизводства,
выделены принципы процессуального равенства сторон; состязательности; принцип
«аudialterampartem» («выслушай и другую сторону»); принцип «staredecisis» («вопрос,
решенный судом окончательно, не подлежит новому рассмотрению тем же судом или
судом параллельной юрисдикции»); формальной диспозитивности; равного доступа к
правосудию; срочности полномочий судей; ограничения срока для обращения с жалобой;
публичности устных слушаний; тайности совещаний судей; независимости и
беспристрастности суда; осуществления правосудия только судом.
Annotation In this article, the author explores the main provisions of the judicial process
in the Council of Europe relating to the principles of legal proceedings, identifies the principles
of procedural equality of the parties; competitiveness; principle of “audialterampartem” (“listen to
the other side”); the principle of “staredecisis” (“the issue decided by the court finally, is not
subject to a new consideration by the same court or court of parallel jurisdiction”); formal
dispositiveness; equal access to justice; urgency of powers of judges; time limits for handling
complaints; public hearings; secrecy of deliberations of judges; independence and impartiality of
the court; administration of justice only by the court.
Ключевые слова: международное процессуальное право, международный
судебный процесс, судебный процесс в Совете Европы, Конвенция о защите прав
человека и основных свобод, Европейский суд по правам человека.
Keywords: the international procedural law, the international lawsuit, lawsuit in the
Council of Europe, the Convention on human rights protection and fundamental freedoms,
European Court of Human Rights.
Разработка принципов международного юридического процесса (МЮП) была
начата еще в конце XIX века[5], однако до сих пор не сложился единая позиция ученных в
отношений основных принципов международного процессуального права и
международного судебного процесса. В науке имеет места несколько основных подходов
направленных
на
изучение
понятий
«международный
судебный
процесс»,
«международное правосудие», «международный правовой (юридический) процесс»,
«международное процессуальное право» [1, 10].
По сравнению с другими правовыми процессами, судебный процесс считается
более разработанным в рамках Совета Европы[2, 6].
Группа принципов судопроизводства имеет огромное значение при рассмотрении
частно-правовых дел в связи с этим следует выделить эту группу принципов среды
специальных принципов судебного процесса в Совете Европы.
К принципам указанной группы, которое распространяется в том числе на
деятельность Европейского суда по правам человека можно отнести следующие
принципы:
- принцип процессуального равенства сторон;
- принцип состязательности; аudialterampartem;
- staredecisis (вопрос, решенный судом окончательно, не подлежит новому
рассмотрению тем же судом или судом параллельной юрисдикции);
- принцип диспозитивности;
- принцип равного доступа к правосудию;
- принцип сменяемости судей;
- принцип ограничения срока для обращения с жалобой;
- принцип публичности устных слушаний;
- принцип тайности совещаний судей;
- принцип независимости и беспристрастности суда;
- принцип осуществления правосудия только судом и некоторые другие.
Для целей нашего исследование считаем необходимым выделить ряд принципов,
которые были установлены или были существенно усовершенствованы благодаря
плодотворной работой и судебной практикой Европейского суда по правам человека. Эти
принципы следующие:
1. Принципы толкования Конвенции о защите прав человека и основных свобод. М.
де Сальвиа [4] выделяет ряд важных принципов относящихся к принципу толкования
Конвенции:
– принцип автономности. Данный принцип указывает на то, что основные права и
свободы которые гарантируются Конвенции о защите прав человека и основных свобод,
выводятся из содержание данной Конвенции их нельзя выводить из содержание
национального права.
– эволюционный принцип. Суть этого принципа заключается в том, что Конвенция «это живой инструмент, который необходимо толковать в свете условий современной
жизни». ЕСПЧ при рассмотрении дел должен учесть динамику развитий и эволюцию идей
демократий и защиты прав человека в современном европейском обществе.
– принцип эффективности. Согласно этому принципу, положения Конвенции
необходимо толковать и применять так, чтобы сделать их конкретными и эффективными;
– принцип пропорциональности. Суть данного принципа заключается в том, что
ограничения, накладываемые на отдельного человека в общих интересах, должны быть
соответствующими (пропорциональными) необходимости их наложить. Необходимо
также соблюдать определенную пропорцию («разумное соотношение») между принятыми
мерами (а также применяемыми средствами) и целями, которые эти меры преследуют;
2. Иные принципы, применяемые при обосновании решений Европейского Суда по
правам человека. Основными принципами, входящими в эту группу являются:
– принцип de minimis non curat praetor.Данный принцип сравнительно недавно был
введен в процедура рассмотрение дела Европейским Судом. Данная процедура
направлена на предотвращения тех нарушений прав человека, которые приобрели
системный характер. Можно выделить некоторые процедуры связанные с данным
принципом: процедуру пилотных решений (Правило 61 Регламента Суда), порядок
приоритетного рассмотрения дел (Правило 41), введение временных (обеспечительных)
мер (Правило 39), а также новый критерий приемлемости жалобы – «заявитель не понес
существенного вреда» (согласно ст. 12 Протокола № 14, который внес изменения в п. 3
ст. 35 Конвенции).
Конвенции о защите прав человека и основных свобод, до 1 июня 2010 г.
формально не содержало в своем тексте понятие «deminimis», однако данное понятие
несколько раз было упомянута в особых мнениях членов Европейской Комиссии по
правам человека, например Eyoum-Priso v. France (решение о приемлемости), HFK-F. v.
Germany (решение о приемлемости), Lechesne v. France (решение о приемлемости), и
судей Суда [6].
Установление и практическое применение ЕСПЧ указанного нового критерия,
вызвано прежде всего растущей загруженности Суда. Использование данного критерия
на практике дает возможность суду сконцентрироваться именно на таких делах, которые
требует разрешение, по существу. Исходя из этого использование данного критерия
должно дать возможность суду отвергать дела, признанные «незначительными».
– принцип общеевропейского консенсуса в основном применяется на практике
ЕСПЧ.
Так, например, 18 марта 2011 года Большая Палата Суда объявила ожидаемое
многими решение по делу Лаутси против Италии (Lautsiandothers v. Italy, № 30814/06) [8],
известному как дело о крестах в школах Италии. 9 ноября 2009 года ЕСПЧ принял
решение в пользу г. Лаутси и признал нарушение ее права на образование в сочетании с
нарушением права на свободу совести.
Решение Европейского Суда по указанному вопросу неоднозначно было
воспринято политическими деятелями и неправительственными организациями, в связи с
этим в Большую Палату ЕСПЧ, было направлено обращение правительства Италии и 9
неправительственных организации, а также со стороны большого числа членов
Европарламента.
Большая Палата Суда во время пересмотра данного дела в своем постановлении
указал, что среды стран Европы нет единого консенсуса по применение религиозных
символах в школах в связи с этим Суд указал, что решение вопроса о религиозных
символах в школах входит в компетенция каждого государства и каждое правительство
может действовать по своему усмотрению.
Принцип «общеевропейского консенсуса» в практике Страсбургского суда
напрямую связан с принципом «свободы судейского усмотрения». При наличии
общеевропейского консенсуса по вопросу спора сужается возможность для свободы
усмотрения судей Страсбургского суда. И наоборот, при отсутствии консенсуса в
европейском обществе возможностей для применения принципа свободы усмотрения
больше;
– принцип свободы усмотрения (themarginofappreciation) в рамках правозащитного
механизма Конвенция–Суд может рассматриваться в национально-правовом и
международно-правовом контексте. В национальном контексте термин «свобода
усмотрения» относится к пространству для маневра, который органы Совета Европы
готовы предоставить национальным органам власти в выполнении их обязательств в
соответствии с Конвенцией о защите прав человека и основных свобод.
Необходима отличат принципы судебного процесса от концепций сложившихся в
доктрине, которые применяются в основном в правоприменительной практике государств
и правительств СЕ.
Принципы, используемые при обосновании решений Страсбургского суда,
необходимо отличать от видов его компетенции: rationetemporis, rationeloci,
rationepersonae, rationemateriae. Указанные правила одновременно выступают и в роли
критериев приемлемости жалоб, направляемых в Суд.
Список литературы
1. Бирюков П.Н. Международное право: Учебник для бакалавров. – 6-е изд. – М.: Юрайт,
2013. – С. 112.
2. Галоганов А.П. Право на обращение в Европейский суд по правам человека в системе
реализации конституционного права человека на квалифицированную юридическую помощь //
Образование и право. – 2011. – № 6. – С. 117–129.
3. Галоганов А.П. Реализация конституционного права на квалифицированную
юридическую помощь при составлении жалобы в Европейский суд по правам человека //
Образование и право. – 2013. – № 3 (43). – С. 75–84.
4. Де Сальвиа М. Европейская конвенция по правам человека. – СПб., 2004. – С. 68–73.
5. Камаровский Л.А. О международном суде. – М.: Типография T. Малинского, 1881.
6. Практическое руководство по критериям приемлемости [Электронный ресурс]. –
Режим доступа: URL: http://www.echr.coe.int/Documents/Admissibility_ guide_RUS.pdf. (дата
обращения: 25. 10. 2019 г.)
7. Case of A, B and C v. Ireland (Grand Chamber), (Application no. 25579/05), Judgment, 16
December
2010
[Электронныйресурс].
–
Режимдоступа:
URL:
http://
hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001102332#{«itemid». (датаобращения: 08. 10.
2019г.)
8. Case of Lautsi and others v. Italy (Grand Chamber), (Application no. 30814/06), Judgment,
18
March
2011
[Электронныйресурс].–Режимдоступа:
URL:
http://hudoc.
echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-104040#{«it emid». (дата обращения: 12.10.2019г.)
9. CristinelIoanMurzea. The theories of interpreting the European Convention of Human Rights
– as shown in the case law of the European Court Of Human Rights // The Juridical Current. 2013.
Volume 52, issueMarch. – Р. 56.
МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ПРАВ ЖЕНЩИН
Таджиддинова Фархунда Фирузовна
магистрант 2-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско-Таджикского (Славянского) университета
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел. +992907971006, e-mail: firuzovnaf@mail.ru
INTERNATIONAL LEGAL REGULATION OF WOMEN'S RIGHTS
Tadzhidinova Farkhunda Firuzovna
2nd year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
Tel +992907971006, e-mail: firuzovnaf@mail.ru
Аннотация. В настоящей статье анализируются основные положения важнейших
международно-правовых актов, которые разработаны с целью защиты прав женщин на
универсальном уровне. Рассмотрены наиболее актуальные проблемы, стоящие на пути
полноценной реализации прав женщин.
Annotation. This article analyzes the main provisions of the most important international
legal acts that are designed to protect women's rights at the universal level. The most urgent
problems standing in the way of the full realization of women's rights are considered.
Ключевые слова: права женщин, ООН, МОТ, ратификация, дискриминация,
гендерное равентсво.
Keywords: women's rights, UN, ILO, ratification, discrimination, gender equality.
Институт защиты прав женщин имеет длительную историю своего развития.
Первоначально этот институт не был самостоятельным в международном праве, он
возник и эволюционировал из института защита прав человека в целом.
Женщины в течении тысячелетий рассматривались не как самостоятельные
граждане, их роль в обществе определялась положением их семьи т.е. в большинстве
культур их будущее определялось волей отца, мужа и т.д. Подобная практика была
распространена в большинстве стран мира вплоть до XX века, а в некоторых регионах
мира и до XXI века.
Большую роль в привлечении внимания международного сообщества к проблемам
прав женщин сыграло движение суфражисток на заре XX века. Первоначально ими
выдвигались идеи о предоставлении женщинам политических и трудовых прав. Это было
связано с тем, что положение женщин в трудовой сфере было чрезвычайно плохим и
вредило их здоровью. Что касается политических прав, то эти требования объяснялись
тем, что возможность наличия пассивного и активного избирательного права повысили
бы роль и авторитет женщины в обществе как самостоятельного избирателя, который
наряду с другими принимает участие в формировании будущего своей страны.
В дальнейшем со стороны международного о сообщества принимались отдельные
усилия для улучшения положения женщин, но до создания ООН вопросам гендерного
равенства не уделялось достаточного внимания. Можно сказать, что этот институт
получил свое развитие во многом благодаря деятельности органов ООН.
Современное международное право уже выработало большой объем источников,
регулирующих права женщин в современном мире. Можно сказать, что плодотворная
работа по выработке международно-правовых актов в области защиты прав женщин
имела место во второй половине XX века и до наших дней.
Важный этап в области защиты коллективных прав женщин связан с принятием в
1967 г. ООН Декларации о ликвидации дискриминации в отношении женщин. Позднее, в
1979 г., названная Декларация была переработана в одноименную Конвенцию.
Одно из важнейших положений Конвенции 1979 г. - это раскрытие понятия
«дискриминация в отношении женщин». Согласно ст. 1 Конвенции оно означает «любое
различие, исключение или ограничение по признаку пола, которое направлено на
ослабление или сводит на нет признание, пользование или осуществление женщинами,
независимо от их семейного положения, на основе равноправия мужчин и женщин, прав
человека и основных свобод в политической, экономической, социальной, культурной,
гражданской и любой другой области».
Принципиальное значение для организации деятельности по достижению
гендерного равенства со стороны ратифицировавших Конвенцию государств и
добивающихся достижения такого равенства международных и национальных
общественных объединений, в том числе женских, имеет статья 4 Конвенции. Эта статья
провозглашает, что принятие государствами-участниками временных специальных мер,
направленных на ускорение установления фактического равенства между мужчинами и
женщинами, к числу которых относятся, например, квоты, не считается
дискриминационным.
Конвенция 1979 г. ратифицирована подавляющим большинством государств мира.
Вместе с тем она является договором, по отношению к которому многие государства
высказали при ратификации немалое число весьма существенных оговорок. Некоторые
из этих оговорок, хотя и сохраняют общую направленность обязательств по Конвенции,
имеют целью позволить государствам сохранять дискриминационную практику и
законодательство в определенных областях (вопросы гражданства детей, рожденных в
браке, равном праве супругов на развод, свобода выбора занятий и профессий,
приобретения, распоряжения и пользования собственностью и т.д.). Многие оговорки
имеют в своей основе конфликт между нормами Конвенции и шариатским правом.
По мнению Комитета ООН по ликвидации дискриминации в отношении женщин,
оговорки снижают эффективность Конвенции 1979 г., создают препятствия в оценке
прогресса в осуществлении ее положений, ограничивают мандат Комитета и
воздействуют отрицательно на весь режим прав человека. Практика снятия
государствами ранее сделанных оговорок старой Конвенции также имеет место, но темпы
движения в сторону выравнивания статуса мужчин и женщин в мире пока еще явно
недостаточны.
Затрагивая отдельные аспекты деятельности этого договорного органа ООН,
необходимо отметить, что Комитет по ликвидации дискриминации в отношении женщин,
состоит из 23 экспертов, избираемых на четырехлетний срок. Государства-участники
обязаны представлять Генеральному секретарю ООН для рассмотрения Комитетом
доклад о законодательных, судебных, административных или других мерах, принятых
ими для выполнения положений Конвенции[2,242].
Дополнительный импульс этому процессу способно дать одобрение 6 октября 1999
г. Генеральной Ассамблеей Факультативного протокола и Конвенции о ликвидации всех
форм дискриминации в отношении женщин, допускающего право подачи женщинами и
женскими неправительственными объединениями индивидуальных жалоб о нарушении
Конвенции. После ратификации и вступления в силу Факультативного протокола такие
жалобы смогут направляться в Комиссию ООН по ликвидации дискриминации в
отношении женщин отдельными лицами, группой лиц или организациями, понесшими
ущерб или в иной форме пострадавшими в результате нарушения прав,
предусмотренных в Конвенции.
Важным универсальным международным документом является также, наряду с
Конвенцией 1979 г. «Декларация об искоренении насилия в отношении женщин»,
принятая Генеральной Ассамблеей ООН 20 декабря 1993 г. во исполнение решений
проходившей летом того же года в Вене Всемирной конференции по правам человека. В
этой Декларации впервые раскрывается понятие «насилия в отношении женщин». Им
является любой акт насилия, совершенный на основании полового признака, который
причиняет или может причинить физический, половой или психологический ущерб или
страдания женщинам, включая угрозы совершения таких актов, принуждения или
произвольное лишение свободы, будь то в общественной или в личной жизни.
Данная Декларация определяет насилие в отношении женщин как «любой акт
насилия, совершенный на основании полового признака, который причиняет или может
причинить вред физическому, половому или психическому здоровью женщины или
страдания, включая угрозы относительно такого акта, принуждение или самовольное
лишение свободы, где бы оно ни происходило — в общественной или частной
сфере»[1,28].
В ст. 2 Декларации содержится и более подробная расшифровка термина «насилие
в отношении женщин». Подразумевается, что он охватывает следующие случаи, но не
ограничивается ими:
1) физическое, половое и психологическое насилие, которое имеет место в семье,
включая нанесение побоев, половое принуждение в отношении девочек в семье, насилие,
связанное с приданым, изнасилование жены мужем, повреждение женских половых
органов и другие традиционные виды практики, наносящие ущерб женщинам, внебрачное
насилие и насилие, связанное с эксплуатацией;
2) физическое, половое и психологическое насилие, которое имеет место в
обществе в целом, включая изнасилование, половое принуждение, половое
домогательство и запугивание на работе, в учебных заведениях и других местах,
торговлю женщинами и принуждение к проституции;
3) физическое, половое и психологическое насилие со стороны или при
попустительстве государства, где бы оно ни происходило.
Декларации представляют собой лишь заявление о намерениях. Поэтому женская
общественность во всем мире должна добиваться разработки и принятия на базе
Декларации об искоренении насилия в отношении женщин одноименной универсальной
Конвенции ООН.
Важное место среди международных документов, касающихся прав женщин,
занимают Конвенции и Рекомендации специализированного международного органа Международный Организации Труда (МОТ). Природа Конвенций и Рекомендаций МОТ
иная, чем у Конвенций и Деклараций ООН. Различия состоят в следующем. Во-первых,
предмет Конвенций и Рекомендаций МОТ ограничен рамками компетенции данной
организации - вопросами трудовых отношений, в том числе труда женщин. Во-вторых,
государства-участники Конвенций МОТ не берут на себя вследствие факта ратификации
Конвенции МОТ обязательств совершить вытекающие из него конкретные действия,
невыполнение которых влекло бы за собой наступление международно-правовой
ответственности. Государства-участники лишь обязуются придерживаться закрепленной
в ратифицированной Конвенции политической линии, постепенно реализуя выраженные в
Конвенции МОТ пожелания по определенным вопросам, в том числе применительно к
труду
женщин,
путем
издания
соответствующих
законов
и
ориентации
правоприменительной практики.
Список литературы
1. Актуальные проблемы социально-правовой защиты женщин: Сб. статей / Сост.
П.П. Глущенко, Д.И. Балибалова. — СПб.: Изд-во Дом «Бизнес-Пресса»: Изд-во В.А.
Михайлова, 1998. – 379с.
2. Международное публичное право: учеб. / Л. П. Ануфриева, Д. К. Бекяшев, К. А.
Бекяшев, В. В. Устинов [и др.]; отв. ред. К. А. Бекяшев. — 4-е изд., перераб. и доп. — М. :
ТК Велби, Изд-во Проспект, 2005. — 784 с.
РЕСТРУКТУРИЗАЦИЯ ТОРГОВЫХ ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВ И ТОРГОВЫХ ОТДЕЛОВ
ПОСОЛЬСТВ В СИСТЕМЕ ОРГАНОВ ВНЕШНИХ СНОШЕНИЙ
Сангинов Хуршед Нарзуллоевич
магистрант 3 года обучения кафедры международного права и сравнительного
правоведения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. Мирзо Турсунзаде 30
тел.: 935-14-33-14, E-mail: khurshed_tj@yahoo.com
RESTRUCTURING OF TRADE REPRESENTATIVES AND TRADE DEPARTMENTS OF
EMBASSIES IN THE SYSTEM OF FOREIGN AFFAIRS AT THE PRESENT STAGE
Sanginov Khurshed Narzulloevich
3 year graduate student of the department of international law and
comparative law of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. Mirzo Tursunzade 30
tel.: 935-14-33-14, E-mail: khurshed_tj@yahoo.com
Аннотация: В настоящей статье выявлено понятие, основные функции и задачи
торговых представительств Республики Таджикистан на территории других стран.
Рассмотрена роль торговых представительств в развитии экономических показателей
государства. Отдельно затрагивается вопрос реформы и реструктуризации торговых
представительств на современном этапе.
Annotation: This article identifies the concept, main functions and tasks of the trade
missions of the Republic of Tajikistan in other countries. The role of trade missions in the
development of economic indicators of the state is considered. The issue of reform and
restructuring of trade missions at the present stage is separately addressed.
Ключевые слова: торговые представительства, реструктуризация, реформа,
внешняя торговля, посольства.
Keywords: trade missions, restructuring, reform, foreign trade, embassies.
В контексте научно-технической революции участие каждой страны в
международном сотрудничестве приобретает все большее значение для ее
экономического развития. Ярким примером этого являются процессы на Западе, когда
промышленно развитые страны сознательно игнорируют экономические и зачастую
политические границы и создают лидерские структуры, основной задачей которых
является создание благоприятных условий для свободного перемещения товаров,
капитала, технологий, услуг, рабочей силы и т.д. для обеспечения баланса уровня
экономического развития отдельных стран через специализацию и научно-техническое
сотрудничество. Решение этих проблем тесно связано с проблемами формирования
цивилизованной внешнеэкономической и внешнеторговой политики.
Внешнеторговая политика - это система мер, направленных на получение
определенных преимуществ экономики той или иной страны на мировом рынке при
одновременной защите внутреннего рынка от конкуренции со стороны иностранных
товаров. История показывает, что внешнеэкономическая политика часто используется
для достижения определенных политических целей и поэтому по праву рассматривается
как неотъемлемая часть внешней политики государства.
Внешнеторговая политика каждого государства является важной частью общей
экономической политики правительства, в более узком смысле - одной из областей
фискальной деятельности, связанной с регулированием объемов, структуры и географии
экспортно-импортных торговых потоков.
Поскольку внешнеторговая политика тесно связана с внутренними аспектами
экономического развития, ее главной задачей является создание благоприятных
внешнеторговых условий для расширенного воспроизводства внутри страны и
увеличения национального богатства.
Проводя определенную внешнеторговую политику, государства используют
разнообразные инструменты внешнеторговой политики, выбор которых зависит от
поставленных перед ними конкретных целей. Для достижения одной и той же цели могут
использоваться различные инструменты, так что государство выбирает ту или иную
комбинацию этих инструментов в каждой конкретной ситуации. Одним из таких
инструментов является деятельность торговых представительств.
В целом процесс интеграции Таджикистана в мировую экономику в основном связан
с межгосударственной торговлей товарами и услугами. Несмотря на важность и
необходимость выхода на международные финансовые рынки, следует отметить, что
успешному расширению внешнеэкономических связей Республики Таджикистан и ее
интеграции в систему международной торговли должно прежде всего способствовать
дальнейшее наращивание экспортного потенциала во всех направлениях за счет
повышения конкурентоспособности продукции, создания инфраструктуры торговых
рынков и увеличения экспорта услуг.
Это торговые представительства, которые являются внешнеторговыми объектами
государства и осуществляют внешнеторговую деятельность на государственном уровне.
Торговые представительства за рубежом представляют интересы страны во всех
вопросах внешней торговли и других видах внешнеэкономической деятельности в стране
резиденции; контролируют соблюдение внешнеторговых и иных экономических
организаций аккредитующего государства, которым предоставлено право доступа на
внешние рынки, законодательства о внешней торговле и других видах
внешнеэкономической деятельности в установленном порядке, а также контроль
деятельности этих организаций; изучают общие экономические условия и общие
экономические условия.
Торговые представительства могут не только регулировать внешнеторговые
операции, но и непосредственно участвовать в них, чтобы были возможны
внешнеторговые операции, в том числе с государством, стоящим за торговым
представительством.
Таким образом, деятельность торговых представительств напрямую связана с
экономической функцией государства. Социальное благополучие государства и его
граждан зависит от того, в какой степени деятельность торговых представительств
регулируется законом.
С начала внешней политики бывшего Советского Союза были созданы торговые
представительства
для
осуществления
государственной
монополии
на
внешнеэкономическую деятельность за рубежом. Таким образом, торговое
представительство являлось представительным органом государства за рубежом,
выполняющим функции государства в сфере внешней торговли. Торговое
представительство является неотъемлемой частью дипломатического представительства
в соответствующем государстве. Оно осуществляет свою деятельность под общим
руководством посла (посланника). Торговое представительство возглавлял торговый
представитель, назначаемый правительством.
Статус торговых представительств строго определен не только конкретными
нормами договоров, но и основными принципами современного общего международного
права, которые на основе суверенного равенства всех государств закрепляют
незыблемое право каждого государства на участие во внешних сношениях с помощью
своих представительных органов. Только само создание этих органов на территории
другого государства, включая торговые представительства, зависит от согласия и
взаимного согласия в каждом конкретном случае. Таким образом, статус торговых миссий
определяется как основными принципами международного права, так и конкретными
договорами, как общими многосторонними договорами в области внешних сношений, так
и двусторонними договорами, устанавливающими объем привилегий и иммунитетов
торговых миссий, согласованных между сторонами, и их положение в целом.
Для создания торговых представительств в качестве неотъемлемой части
соответствующих посольств и представительств этой общей международно-правовой
основой является, прежде всего, Венская конвенция 1961 года о дипломатических
сношениях.
Что касается внутреннего законодательства, то оно также "стало важным фактором
регулирования внешних сношений государств", и главная роль в его сложном правовом
регулировании международных отношений заключается в том, чтобы служить в качестве
важного и необходимого средства применения международно-правовых норм в области
суверенитета государств.
Основополагающим принципом правового статуса торгового представительства
является то, что оно является неотъемлемой частью дипломатических представительств
в соответствующей стране со всеми вытекающими из этого правами и обязанностями,
признанными общим международным правом для органов внешних сношений одного
государства, действующих на территории другого[2,217].
Именно позиция законодательства о монополии внешней торговли, получившего
широкое признание в договорах и постепенно формировавшихся в этой связи обычаях,
создала прочную основу для установления каждым государством современного
международно-правового принципа свободного определения сущности и форм его
экономических отношений с иностранными государствами. Этот институт, являясь для
стран средством комплексного развития их торгово-экономических отношений на основе
международного разделения труда, широкой координации планов социальноэкономического развития, одновременно служит целям развития международной
торговли между государствами различных социальных систем.
Республика Таджикистан для развития торгово-экономических отношений с
зарубежными странами также использует институт торговых представительств. В
мировой практике вопросы торгово-экономического характера, как и политического,
культурного, научно-технического и т.д. решают соответствующие отделы или отдельные
дипломаты посольств. Поэтому в Положение о торговом представительстве Республики
Таджикистан заложено, что торгпредство является структурным подразделением
посольства. На практике торговые представительства Республики Таджикистан
осуществляют свою деятельность в тесном контакте с Министерством экономического
развития и торговли Республики Таджикистан.
На торгпредство распространяется действие норм Венской конвенции о
дипломатических сношениях, ибо оно рассматривается как составная часть
дипломатического представительства, и его персонал входит в состав дипломатического
персонала[1,90].
Торговые представительства представляют интересы государства в области
внешней торговли и содействуют развития торговых отношений с зарубежными странами;
производят различные операции по внешней торговле; выдают разрешения на
совершение в стране пребывания действий по внешней торговле государственными
предприятиями, а также утверждают сделки по внешней торговле; изучают общие
экономические условия и торговую конъюнктуру, производственно-промышленный
потенциал, рынок сбыта и прочие торгово-экономические направления страны
пребывания.
На современном этапе, в целях улучшение в внешнеэкономическую деятельность и
повышение имиджа Республики Таджикистан на мировой арене настало время провести
реформу и реструктуризация в структуре торгпредства, усовершенствовав созданием
торговых отделов в структуре диппредставительств, назначаю штата торговоэкономических советников или атташе по торгово-экономическим вопросам в структуре
Посольств.
В
условиях
изменения
глобального
характера
индустриализации
и
усовершенствования внешнеэкономическую деятельность и экономические факторы. В
этой связи Правительством Республики Таджикистан были приняты определенные меры
среди которых являются план мероприятий и соответствующие постановлений
Правительство страны по модернизации и нововведения в системе данного органа.
Согласно заключения соответствующих государственных ведомств, среди которых
главными
исполнителями
являются
Министерство
иностранных
дел
и
Минэкономразвития в адрес Правительством страны. После чего было создано рабочая
группа по изучения практики зарубежных стран и партнеров и структуре и деятельности
Торговых представительств и торговых отделов Посольств.
Правительством страны в целях повышение уровня и качества жизни народа
направляет свою деятельность на решение предусмотренных в Национальной стратегии
развития целей путем решения вопросов устойчивого экономического развития,
укрепления человеческого потенциала, совершенствования системы государственного
управления, расширения экспортных возможностей страны, улучшения инвестиционного
климата, развития частного сектора и улучшения состояния рынка труда.
Одним из важных задач поставленной Правительством страны перед органами это
осуществление плана перевода экономики страны из аграрно-индустриальной в
индустриально-аграрную. В этом контексте было принято решение об ускорению
индустриализацию страны и с учетом важности промышленности в решении социальноэкономических вопросов было объявлено четвертой национальной целью это увеличение
индустриализации экономики. Принятие стимулирующих мер по организации
импортозамещающего производства за счет национального производства товаров и
продуктов. В направлении Правительства страны поручило министерствам иностранных
дел, экономического развития и торговли и Агентству по экспорту страны активизировать
свою деятельность для представления за рубежом продукций, производимых в
Таджикистане, нахождения рынков сбыта, производственных торговых партнеров и
защиты интересов таджикских предпринимателей.
Защита национальных интересов остаётся главной целью внешней политики
страны, которая ещё на заре обретения независимости была определена и обоснована
на базе один из принципов международного права равноправия и налаживание
международных дружественных отношения со странами мира.
Неустойчивая ситуация в современном мире в условиях обострения
геополитической и геоэкономической конкуренции и возрастания глобальных угроз и
вызовов удваивает значение фактора развития и укрепления международных отношений.
Именно поэтому настало время провести реформу и реструктуризацию в системе
торговых представительств и на базе данного института наступило время создать
институт торговых отделов посольств в системе органов внешних сношений Республики
Таджикистан, что придаст новый импульс в развития новообразующей структуры
диппредставительств Таджикистана за рубежом.
Список литературы
1. Богуславский, М. М. Международное частное право: учебник / М.М. Богуславский.
– 5-е изд., перераб. и доп., с изм. – М.: Юристъ, 2006. – 606 с.
2. Лукашук, Игорь Иванович. Л84 Международное право. Общая часть : учеб. для
студентов юрид. фак. и вузов / И.И. Лукашук; Рос. акад. наук, Ин'т государства и права,
Академ. правовой ун'т. — Изд. 3'е, перераб. и доп. — М. : Волтерс Клувер, 2005. — 432 с.
К ВОПРОСУ О МЕРАХ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ПРОБЛЕМЕ НАСИЛИЯ В
ОТНОШЕНИИ ЖЕНЩИН В МЕЖДУНАРОДНОМ ПРАВЕ
Таджидинова Фархунда Фирузовна
магистрант 2-го года обучения кафедры международного права и
сравнительного правоведения юридического факультета
Российско-Таджикского (Славянского) университета
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
Тел. +992907971006, e-mail: firuzovnaf@mail.ru
ON THE MEASURES OF COUNTERING THE PROBLEM OF VIOLENCE AGAINST WOMEN
IN INTERNATIONAL LAW
Tadzhidinova Farkhunda Firuzovna
2nd year undergraduate student of the department of international law and
comparative law faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
Tel +992907971006, e-mail: firuzovnaf@mail.ru
Аннотация. В настоящей статье исследуется проблема насилия в отношении
женщин в современном мире. Проведен исторический анализ причин и факторов,
которые порождают данную проблему. Сделан анализ наиболее важных международноправовых актов в области защиты прав женщин.
Annotation. This article explores the problem of violence against women in the modern
world. A historical analysis of the causes and factors that give rise to this problem is carried out.
An analysis is made of the most important international legal acts in the field of the protection of
women's rights.
Ключевые слова: гендерное равенство, насилие в отношении женщин, ООН,
Центральная Азия, дискриминация.
Keywords: gender equality, violence against women, UN, Central Asia, discrimination.
Женщины, получив права в начале XX столетия, все еще подвергаются
дискриминации в условиях современности.
Данная проблема проистекает из
сложившихся рудиментарных стереотипов где женщина представляется не в качестве
самостоятельного индивида со всеми вытекающими правами, обязанностями и местом в
современном обществе, а как часть семьи, где ответственность за несут отец, муж и т.д.
Такое положение дел сохранялось практически во всех культурах до XX века. На
территориях современной Центральной Азии и России кардинальные изменения
произошли после установления советской власти. В этот период начался процесс
уравнивания в правах без гендерных различий. Данное явление было связано с тем
фактом, что равенство провозглашалось всеобщей пролетарской идеей т.е. подобная
политика вполне соответствовала духу построения нового социалистического
государства.
Затронув тему наделения женщин правами в исторической ретроспективе, хотелось
бы отметить, что если на всем постсоветском пространстве гендерное равноправие
устанавливалось как официально проводимая политика, то в западных странах данный
процесс шел «снизу». Женщины в этих странах добивались получения равных прав, но не
имели тех же условий, когда государство само было бы заинтересовано в подобной
политике. Иными словами, установление равноправия между мужчинами и женщинами в
СССР происходило путем принятия законов и проведения соответствующей
государственной политики в связи с коренными изменениями в государственном строе, а
в западных странах этот процесс занял более длительное время.
Проблема насилия в отношении женщин является одной из наиболее острых в
современном мире. Причем данная проблема характерна не только для стран, в которых
существует консервативный уклад жизни, но и для государств, которые в экономическом
и технологическом отношениях достаточно развиты.
К сожалению, на практике женщины, подвергшиеся насилию со стороны своей
семьи, часто сами не хотят усугублять конфликт обращением за помощью в
государственные органы, либо не имеют достаточных знаний о своих правах, что
несомненно является одной из наиболее серьезных проблем в данной области.
Существуют случаи, когда женщины терпят насилие со стороны близких людей в целях
сохранения семьи или из-за боязни одинокой жизни. Здесь следует отметить, что в ряде
стран где существуют серьезные социально-экономические проблемы женщины
находятся на иждивении мужей и таким образом не имеют каких-либо обдуманных
планов на случай развода. По сути, можно сказать, что женщины и девочки по многим
аспектам могут быть отнесены к уязвимым категориям населения.
Международное сообщество принимает огромные усилия для разрешения данной
проблемы. Серьезная роль в этом вопросе отведена ООН и ее правотворческой
деятельности. Во многом благодаря этой организации женщины получили права путем их
провозглашения в многосторонних международных соглашениях и дальнейшей
имплементации данных норм на национальном уровне.
Международно-правовое регулирование вопросов связанных с защитой женщин на
сегодняшний день имеет прочную опору в виде общепризнанных международных
соглашений. Одним из первых принятых актов ООН в этой области была Декларация
ООН об искоренении насилия в отношении женщин от 20 декабря 1993.
В Декларации ООН об искоренении насилия в отношении женщин от 20 насилие
определяется как «любой акт насилия, совершенный на основании полового признака,
который причиняет или может причинить физический, половой или психологический
ущерб или страдания женщинам, а также угрозы совершения таких актов, принуждение
или произвольное лишение свободы, будь то в общественной или личной жизни».
С начала 1990-х годов насилию в отношении женщин стало уделяться большое
внимание при обсуждении прав человека. Однако защитникам прав женщин пришлось
долго и настойчиво бороться за то, чтобы международное сообщество согласилось
говорить о насилии в отношении женщин как о проблеме прав человека и признало
насилие на гендерной почве серьезным нарушением этих прав, имеющим глобальное
значение и создающим угрозу как развитию человеческого потенциала, так и
международному миру, и безопасности.
В повестке дня Всемирной конференции по правам человека, состоявшейся в Вене
в 1993 году, первоначально не упоминались ни женщины, ни какие-либо гендерные
аспекты прав человека. Именно представители движения за права женщин уже в ходе
Конференции сумели привлечь внимание к проблеме насилия в отношении женщин,
благодаря чему в Венской декларации было, в частности, признано, что искоренение
насилия в отношении женщин в публичной и частной жизни представляет собой
обязательство по защите прав человека. Позднее в декабре 1993 года Генеральная
Ассамблея приняла Декларацию об искоренении насилия в отношении женщин, которая
стала первым международным документом, непосредственно посвященным данному
вопросу. В Декларации признается, что насилие в отношении женщин является
нарушением прав и основных свобод женщин и проявлением исторически сложившегося
неравного соотношения сил между мужчинами и женщинами. Декларация содержит
призыв к государствам осудить насилие в отношении женщин и бороться за его
искоренение. В 1994 году Комиссия по правам человека назначила Специального
докладчика по вопросу о насилии в отношении женщин, его причинах и последствиях.
Учреждение этого мандата открыло возможность динамичного развития норм в области
прав человека в ответ на современные вызовы и новые проблемы, возникающие в связи
с насилием в отношении женщин. Исследования, проводимые Специальным
докладчиком, позволили существенно развить понятийный аппарат и нормативноправовую базу в области прав человека женщин и противодействия насилию в
отношении женщин. Четвертая Всемирная конференция по положению женщин вновь
подтвердила выводы венской Всемирной конференции, включив насилие в отношении
женщин в число 12 проблем, требующих первоочередного внимания[3,53].
В Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин насилие
в отношении женщин прямо не упоминается, однако Комитет в своей общей
рекомендации № 19 (1992) о насилии в отношении женщин указал, что насилием в
отношении женщин считается «насилие, совершаемое над женщиной в силу того, что она
– женщина, или насилие, которое оказывает на женщин несоразмерное воздействие».
Такое насилие серьезно ограничивает для женщин возможность пользоваться правами и
свободами наравне с мужчинами. Принятие этой общей рекомендации стало ключевой
предпосылкой того признания, которое данная проблема получила на венской Всемирной
конференции.
Женщины во всех странах независимо от их статуса, возраста, классовой, кастовой
или религиозной принадлежности сталкиваются с насилием практически во всех сферах
жизни, будь то дома, на работе, на улице, в государственных учреждениях или в условиях
конфликта либо кризиса. Насилие присутствует в жизни женщины на всем ее протяжении,
затрагивая как девочек, так и женщин старшего возраста. Особенно уязвимы перед
лицом насилия отдельные группы женщин, страдающие от различных форм
дискриминации, в том числе женщины-инвалиды и женщины-мигранты. Исходя из
понимания того, что насилие в отношении женщин представляет собой проявление
исторически сложившегося неравного соотношения сил между мужчинами и женщинами,
правозащитный анализ показывает, что специфические причины насилия и факторы,
увеличивающие риск его проявления, заложены в более общей проблеме системной
дискриминации в отношении женщин по гендерному признаку и других форм подчинения.
Подверженность насилию понимается как условие, созданное отсутствием или
отрицанием прав.
Насилие в отношении женщин в семье может принимать формы бытового насилия
либо вредной или унизительной практики насильственных действий по отношению к
женщине и/или ее подчинения. В ходе своих поездок в различные страны Специальный
докладчик по вопросу о насилии в отношении женщин убедилась в том, что бытовое
насилие по-прежнему широко распространено по отношению к женщинам всех
социальных слоев. Вредная и унизительная практика, включая насилие, связанное с
приданым, и так называемые преступления «в защиту чести», также продолжает иметь
место в отсутствие систематического мониторинга, наказания виновных или компенсаций
потерпевшим, несмотря на прогресс в части введения законодательных запретов на
такие действия. Другими примерами насилия в семье являются агрессивное поведение в
быту (физические, психологические, эмоциональные, финансовые или сексуальные
формы насилия), супружеское изнасилование, женоубийство или убийство по гендерным
мотивам (убийство на бытовой почве, ритуальные убийства или расправа над
женщинами, обвиненными в колдовстве, самосуд, а также убийства, связанные с
гендерной идентичностью, либо этнической принадлежностью или принадлежностью к
коренным народам), выдача замуж в детском возрасте, калечащие операции на женских
половых органах и аборты как средство выбора пола ребенка[2,185]. На уровне общин
практикуются и другие формы насилия в отношении женщин. Примерами могут служить
изнасилование/нарушение половой неприкосновенности, сексуальные домогательства,
насилие в учреждениях стационарного содержания, насилие в отношении женщин –
трудовых мигрантов, а также насилие или убийство, связанные с подозрениями в магии
или колдовстве. Хотя в большинстве случаев повышенному риску насилия из-за
обвинений в магии/колдовстве подвергаются молодые женщины, в некоторых районах
Африки женоубийство, связанное с обвинениями в колдовстве, больше угрожает
пожилым женщинам в силу их материальной зависимости от других лиц или из-за
принадлежащих им имущественных прав. Насилие в отношении женщин также имеет
место со стороны государства или при его попустительстве. Речь может идти о насилии
на гендерной почве в ходе конфликтов, об исчезновениях или внесудебных казнях
женщин, насилии над задержанными, насилии в отношении женщин – беженцев и
внутренне перемещенных лиц или женщин, принадлежащих к коренным народам или
меньшинствам[1].
Таким образом, можно резюмировать, что на современном этапе проблема насилия
в отношении женщин стоит достаточно остро и необходимы особые усилия
международного сообщества для того, чтобы в данном вопросе произошли
положительнее изменения, которые улучшили бы положение женщин в всем мире.
Список литературы:
1. Доклад Специального докладчика ООН по вопросу о насилии в отношении
женщин, его причинах и последствиях [Электронный ресурс]. Режим доступа:
https://undocs.org/pdf?symbol=ru/A/66/215 (дата обращения 12.10.2019)
2. Radhika Coomaraswamy and Lisa M. Kois, “Violence against women”, in Women and
International Human Rights Law, vol. 1, pp. 184–187.
3. Women’s Rights: A Human Rights Quarterly Reader, Bert B. Lockwood, ed. (Johns
Hopkins University Press, 2006). - 704p.
ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВЫЕ
ДИСЦИПЛИНЫ
ОСНОВНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ТЕОРИИ ПРИМЕНЕНИЯ ПРИНУЖДЕНИЯ В
СФЕРЕ УПРАВЛЕНЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Алимов Суробшо Юсуфшоевич
профессор кафедры государственно-правовых дисциплин,
Российско-Таджикский (славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30,
тел.: 227-86-48, e-mail: s-alimov@yandex.ru
Шоисматуллоева Фируза Шоназаровна
соискатель Институт философии, политологии и права И.М. Багоуддинова
Академии наук Республики Таджикистан
г. Душанбе, пр. Рудаки 33
тел.: 918 61 44 83, e-mail: fira.sho@mail.ru
THE MAIN CHARACTERISTICS OF THE THEORY OF ENFORCEMENT IN THE FIELD
OF MANAGEMENT
Alimov Surobsho Yusufshoevich
Professor, Department of State Law Disciplines,
Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30,
tel .: 227-86-48, e-mail: s-alimov@yandex.ru
Shoismatulloeva Firuza Shonazarovna
Applicant of the Institute of Philosophy, Political Science and Law I.М. Bagouddinova
Academy of Sciences of the Republic of Tajikistan
Dushanbe city, 33 Rudaki ave.
tel .: 227-86-48, e-mail: s-alimov@yandex.ru
Аннотация. Принуждение как метод в государственном управлении используется
во сферах государственного управления. Рассмотрение "принуждения" как
психологического механизма воздействие на человека и проблемы реализации
принуждения в обществе позволяют провести глубокий анализ данной деятельности.
Annotation. Coercion as a method in public administration is used in public
administration. Consideration of "coercion" as a psychological mechanism for the impact on a
person and the problems of implementing coercion in society allow us to conduct a deep
analysis of this activity.
Ключевые слова: Принуждение, метод, право.
Key words: Coercion, method, law.
Основным фундаментом в реализации политики государственного управления и
предотвращении совершения правонарушений и преступлений, является деятельность
государства в области "пропаганды" легитимного поведения. Фактор убеждения является
главным методом в борьбе с правонарушениями, психологическое воздействие на
человека и общественное порицание всех неблагоприятных поступков становится
главной управляющей силой государственного механизма. [1, 20]
Административное
принуждение
как
механизм
обеспечения
общественной
безопасности, реализации личных свобод, регулирования широкого круга взаимоотношений в
обществе, имеет огромное значение, отсутствие регулирующих методов в государстве, может
привести к неблагоприятным условиям для жизни в государстве.
Современная гуманизация права и декриминализация многих видов, способствует
уменьшению реализации меры принуждения в государстве.
Признание самостоятельного суверенитета Республики Таджикистан, вызвало
необходимость в создании нового варианта по применению методов принуждения с
учетом современных реалий демократизации общества. Принятие Конституции
Республики Таджикистан в 1994 году, и закрепление нового порядка реализации защиты
прав и свобод человека, вынудило государство принять новый порядок и реализацию
механизмов не только принуждения, но и поощрения. Иной подход к реализации
правового подхода к реализации данных методов, привел к реформации правовых
институтов, с точки зрения гуманизации права и усиления фактора предоставлении
свобод. [2,25]
Фактор принудительного характера некоторых норм государства, носит
двойственный характер в области не только наказания лиц, совершивших
противоправное деяние, но и вводит обстоятельство предупреждения, совершения
данных проступков в обществе. Предупреждение выступает механизмом, пропаганды
убеждения государства в соблюдении правил, установленных в обществе, санкционный
характер выступает в заключительной версии реализации правомочия государства по
принуждению.
Многие ученые правоведы, также утверждают, что принуждение — это не только
санкция, но и иная функции, которые заложенные в данный метод.
Трактовка термина "административно-правового" принуждения имеет огромное
значение не только для административного права, но также закрепляет некоторые меры
принуждения в иных отраслях права, таких как административное, гражданское,
трудовое, земельное и иные отрасли права.
По мнению автора, значение административного принуждения, и форм её реализации
недостаточно исследована в юриспруденции, автор считает, что современное понимание
принуждения и его механизмов в государстве должно соответствовать современным реалиям
гуманности, закрепленным в мировом сообществе.
Современный аппарат государственного управления предполагает использования
методов принуждения в особых ситуациях, при введение чрезвычайного положения либо
военного положения, метод принуждения становится первоочередным механизмом по
управлению обществом и государством. Метод принуждения в ходе особых ситуаций
ограничивает права и свободы во благо самого человека и государства, введение особых
мер, позволяет государству разграничит преступный элемент и наладить порядок в
обществе посредством применения средств принуждения. [3,15]
Такие меры могут применяться в условиях стихийных бедствий, в иных
чрезвычайных ситуациях, а также в обычных условиях в целях поддержания
необходимого режима безопасности людей (личный досмотр и досмотр багажа,
технический осмотр транспортных средств и т. п.).
Метод
принуждения
административно-правового
принуждения
порождает
юридические ограничения прав личности, позволяет усилить меры по поиску
правонарушений. Закрепление таких норм должно быть регламентировано Конституцией
Республики Таджикистан. Меры административно-правового ограничения могут также
применяться в целях обнаружения угрозы безопасности личности, выявления
правонарушений (например, оперативно-розыскные мероприятия, контрольные проверки
и др.). Основания и порядок применения такого рода мер, ограничивающих права и
свободы человека и гражданина (право свободного передвижения, право собственности,
личная неприкосновенность и пр.), должны строго регламентироваться законом в
соответствии с ч. 3 ст.14 Конституции РТ. [4, 54]
Ученые-криминологи определяют принуждение как - метод или совокупность
методов, влияющих на сознание индивида, определяющих строгую парадигму
следования правилам устанавливаемым государством для осуществления безопасности
общества и государства.
Иные, ученые в юридической науке определяют принуждение как ряд
психологических средств, преследующих цель профилактики и предупреждения
совершения противоправных деяний и способного изменить отношения общества в
сторону соблюдение законодательных инициатив, устанавливаемых государством.
Вместе с тем, рассматривая принуждение только как способ организации
воспитательного воздействия на личность профилактируемого или как психологическое
средство, прием, с помощью которого осуществляется процесс влияния субъекта
профилактики на ее объект, мы, как представляется, обедняем содержание принуждения.
Такой подход, во-первых, не ориентирует на выявление социального содержания
принуждения; во-вторых, не учитывает активности субъектов профилактики; в-третьих, не
фиксирует специфики принуждения как способа профилактики правонарушений, не
тождественной воспитательной функции.
Не умаляя значения психолого-педагогического анализа понятия принуждения,
представляется более обоснованной точка зрения, согласно которой принуждение следует
рассматривать, прежде всего, как социальный инструмент, как метод государственного
управления, с помощью которого социальные субъекты обеспечивают достижение
поставленных обществом целей в сфере обеспечения порядка и безопасности.
Кроме того, на наш взгляд, административно-правовое принуждение (в социальном
аспекте) проявляется в следующем.
Во-первых, оно присуще любой стадии развития общества, особенно на ранних
этапах существования. Его задачи нашли свое концентрированное выражение в
функциях особых социальных институтов — органов управления, а для определенной
группы лиц принуждение стало профессиональным занятием, разновидностью труда.
Так, в классовом обществе при помощи принуждения организуют не только всякую
деятельность, но и выполняют социально-политическую функцию, направленную на
сохранение и развитие существующего способа производства, на укрепление
господствующего положения находящегося у власти класса. [5,141]
Во-вторых, в связи с проводимыми в стране реформами меняется и предмет
административно-правового принуждения, сам круг общественных отношений,
регулируемых административным правом. Так, например, коренные социальноэкономические преобразования (претворение в жизнь принципов рыночной экономики),
произошедшие в Таджикистане за последнее десятилетие, в значительной мере
затронули и сферу административного принуждения.
Такой подход позволяет наиболее полно и всесторонне охарактеризовать
принуждение в системе обеспечения личной безопасности, с одной стороны, как способ,
интегрирующий
социологический,
психолого-педагогический,
правовой
аспекты
воздействия на социальные объекты, и, с другой, — как стимулирование поведения
человека в общественной жизни. [6, 100]
Таким образом, под административно-правовым принуждением в системе
государственного управления следует понимать способы непосредственного воздействия
на сознание и поведение управляемых объектов, позволяющие учитывать потребности,
интересы и устремления различных социальных групп и каждого человека в отдельности.
Cписок литературы:
1. Конституция Республики Таджикистан 1994г. (принята всенародным голосованием 6
ноября 1994г., с изм. и доп. от 26 сентября 1999г. и 22 июня 2003 г. и 22 мая 2016г.) –
Душанбе.: Нашриети Гандж, 2016. – 64с. – Текст на тадж. и рус яз.
2. Aлexuн А. П., Кармолицкий А. А., Козлов Ю. М. Административное право Российской
Федерации: Учебник. - М.: Зерцало, 2005. – 276 с.
3. Бахрах Д. Н. Административное право: Учебник. Общая часть. - М.: Бек, 2001. – 189 с.
4. Ойев Х., Марифхонов Р.Н., Админитсративно – процессуальное право Республики
Таджикистан: Учебник. – Душанбе., 2017.- 270 с.
5. Бернштейн Д. И. Правовая ответственность как вид социальной ответственности и
пути ее обеспечения: Монография. – Ташкент., 1989. – 147 с.
6. Веремеенко И. И. Административно-правовые санкции. - М.: Юридическая
литература, 1975. - 261 с.
7. Ветров Н. И. Профилактика правонарушений среди молодежи. - М.: Юридическая
литература, 1980. – 198 с.
ВЛИЯНИЕ КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВЫХ ГАРАНТИЙ КАК ЭФФЕКТИВНЫЙ
ИНСТРУМЕНТ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ЧЕЛОВЕКА С ОРГАНАМИ ГОСУДАРСТВЕННОЙ
ВЛАСТИ В ПРОЦЕССЕ РЕАЛИЗАЦИИ КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ
Азизова Мадина Хайлоевна
магистрант 2-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 993-10-25-84, e-mail: Azizova 2000@mail.ru
INFLUENCE OF CONSTITUTIONAL AND LEGAL GUARANTEES AS AN EFFECTIVE
TOOL OF HUMAN INTERACTION WITH PUBLIC AUTHORITIES IN THE PROCESS OF
IMPLEMENTATION OF CONSTITUTIONAL RIGHTS
Azizova Madina Chayloevna
мaster of the second year of full-time department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 993-10-25-84, e-mail: Azizova 2000@mail.ru
Аннотация. В статье проанализированы основные направления воздействия
политики на конституционное право, выявлены закономерные тенденции влияния
конституционного права на политику в современной России. Автор выделяет несколько
важнейших блоков общественных отношений в политической сфере, регулируемых
конституционным правом, обозначает каналы воздействия политики на него.
Annotation. the article analyzes the main directions of influence of politics on
constitutional law, reveals the natural trends of influence of constitutional law on politics in
modern Russia. The author identifies several important blocks of public relations in the political
sphere, regulated by constitutional law, indicates the channels of influence of politics on it.
Ключевые слова: конституционное право, конституционное правосудие,
конституционно-правовое регулирование, конституционный контроль, публичная власть,
политология конституционного права, политическая конкуренция.
Key words: constitutional law, constitutional justice, constitutional and legal regulation,
constitutional control, public authority, political science of constitutional law, political
competition.
Осуществление конституционных норм сталкивается с определенными трудностями
в отношении получения и распространения информации, а также свободы средств
массовой информации. Зачастую общество отказывается от информации не из каких-то
высоких государственных соображений, а просто по привычке [1. 125-132].
Гарантии взаимодействия общества и государства в информационной сфере
являются элементом гарантий конституционных прав и свобод.
Конституционно-правовые гарантии реализации конституционного права на доступ к
информации являются правовым институтом и представляют собой совокупность
правовых норм, закрепляющих систему условий, средств, методов и процедур,
обеспечивающих беспрепятственное и эффективное осуществление, защиту и защиту
этих прав граждан[2].
В связи с глобальными процессами глобализации, формированием глобального
информационного общества, формированием экономики, основанной на знаниях, и
прогрессивной гармонизацией общеевропейского правового пространства, вопрос
оптимального правового регулирования массовой информации приобретает особую
актуальность в современных условиях. К недостаткам правового регулирования,
препятствующим эффективной реализации конституционно-правовых гарантий,
относятся также фрагментарный выбор объектов правового регулирования в сфере
противодействия
угрозам информационной и психологической безопасности,
недостаточная согласованность правовых механизмов регулирования, противоречивость
интересов личности, общества и государства. Такая ситуация не только подрывает
национальную безопасность государства, но и создает условия для воздействия на
граждан Российской Федерации посредством информационного и психологического
давления со стороны иностранных государств.
Действующее законодательство в области связи не в состоянии гарантировать
доступ населения Российской Федерации к современным услугам, используемым
населением других развитых стран Востока и Запада, поскольку содержит системные
ограничения для эффективной реализации идеи конвергенции сетей связи и
оказываемых им услуг связи, использования всего потенциала, связанного с поведением
сетей связи [3. 145-146].
Говоря об эффективности правовых гарантий, связанных с доступом к
экологической информации, к недостаткам правового регулирования можно отнести
отсутствие в законодательстве перечня документов, которые признаются носителями
официальной экологической информации и имеют признаки доказательств,
используемых при разрешении споров о возмещении экологического вреда. Задачей
нормативного регулирования этих отношений является создание правового механизма
реализации права на доступ к экологической информации.
На наш взгляд, в рамках исследования влияния конституционно-правовых гарантий
на эффективность взаимодействия человека и гражданина и органов государственной
власти в информационной сфере особое внимание следует уделить специфике их
влияния на взаимоотношения органов государственной власти и граждан, а также
связанным с этим проблемам:
предоставление
информации
органами
власти
с
учетом
положений
законодательства о персональных данных;
предоставление экологической информации;
использование средств массовой информации для предоставления гражданам
информации о своей деятельности;
реализация таких отношений в аспекте информационной безопасности как важной
составляющей государственной политики Российской Федерации;
осуществление гарантий правосудия.
В демократическом государстве правовые ограничения доступа к информации
должны быть соразмерны угрозам правам и интересам субъектов. Поэтому
непредоставление такой информации может быть вредным или опасным для субъектов,
особенно когда это касается их прав и интересов. Поэтому информирование граждан о
деятельности государственных органов (за исключением государственной и служебной
тайны), которая связана с интересами общества и (или) гражданина, соответствует
конституционным основаниям права на информацию [4. 48-50].
Следует отметить позицию Конституционного Суда Российской Федерации,
согласно которой законодательное регулирование в информационной сфере "направлено
на создание условий (гарантий), обеспечивающих максимальную информационную
открытость государственных органов и органов местного самоуправления для граждан и
иных субъектов гражданского общества, и соответствует Конвенции о доступе к
официальным документам, принятой Советом Европы 27 ноября 2008 года (преамбула,
статья 3), который подчеркивает важность в деятельности государственных органов в
плюралистическом и демократическом обществе и который, однако, не исключает
ограничения права доступа к официальным документам при условии, что эти ограничения
четко установлены законом, необходимы и соразмерны защите общепризнанных
ценностей в демократическом обществе. В соответствии с Конституцией Российской
Федерации каждый имеет право искать, получать, передавать, производить и
распространять информацию любым законным способом; признание, соблюдение и
защита этого права является обязанностью Российской Федерации как демократического
правового государства."
Список литературы
1. Гришнова Е. Е. Политика и право: вектор взаимодействия // Теория и практика
общественного развития. 2010. - № 3. – C. 154-162.
2. Погодин А. В. Взаимодействие политики и права и проблемы правореализации в
политической сфере // Ученые записки Казанского университета. Серия: Гуманитарные науки.
2012. Вып. 4. Т. 154.
3. Шаблинский И. Г. Развитие российского конституционного права в 2009-2014 годах и
состояние демократических институтов // Вопросы правоведения. 2016.-№ 11.–C. 198-205.
4. Шарнина Л. А. Основания выделения политического усмотрения в конституционном
праве // Юридический мир. 2015. - № 1. – C. 47-56.
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ И ПОЛИТИЧЕСКОЕ УЧАСТИЕ
Мирзоалиева Умеда Муродалиевна
магистрант 2-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) Университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 987-96-45-45, е-mail: umirzoalieva@inbox.ru
POLITICAL PROCESSES AND POLITICAL PARTICIPATION
Mirzoalieva Umeda Murodalievna
Master student of the 2st year of full-time law school
Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 987-96-45-45, е-mail: umirzoalieva@inbox.ru
Аннотация. Политический процесс это последовательная и взаимосвязанная
цепочка политических событий и явлений, а также набор последовательных действий
различных политических субъектов, направленных на завоевание, удержание,
укрепление и использование политической власти в обществе. Политический процесс представляет собой совокупную и последовательную деятельность социальных
сообществ, общественно-политических организаций и групп, отдельных лиц,
преследующих конкретные политические цели; в узком смысле, целенаправленные и
взаимосвязанные действия социальных и институциональных вопросов политики в
течение определенного периода времени для реализации политических решений.
Annotation. Political advance comprises consecutive, internally abutting business of civic
occurrence and the occasions, and again fix of consecutive achievements of different subjectmatters of game plan governed on a gain, decrease, confirming and practice of the civic
influence in club. Political advance is a additive and consecutive smartness of cultural
communities, the civic activities and accumulations, the individuals engaging undeniable civic
direction; in list feel deliberate and abutting smartness of cultural and institutionalized subjectmatters of game plan all the path through a assured spell on implementation of civic decisions.
Ключевые слова: политический процесс, политическое участие, политические
институты, политические отношения.
Keywords: political process, political participation, political institutes, political relations.
Политический процесс - это ход развития политических явлений, совокупность действий
различных политических сил (политических образований), движений, которые стремятся к
достижению определенных политических целей. Политический процесс выступает как
функциональная особенность политической жизни в целом, которая определяет выполнение
государственными органами своих специфических ролей и функций. В нем выражен четко
определенный ряд действий, осуществляемых субъектами, перевозчиками и институтами
власти для реализации своих прав и прерогатив в политической сфере. Анализируя
содержание политического процесса «по вертикали», можно сказать, что он включает две
основные формы политической воли граждан.
Во-первых, это различные способы представления нормальным интересам
политического процесса своих интересов в различных видах политической деятельности:
участие в выборах, референдумах, забастовках и общественно-политических движениях.
Во-вторых, принятие и реализация лидерских решений политическими лидерами и
элитами. В значительном смысле политический процесс охватывает все реальные
действия граждан и представителей элит, которые могут поддерживать и противостоять
правящему режиму. Политические процессы могут быть определены в соответствии с
масштабом, типом трансформации, составом участников и продолжительностью.
Политические процессы действуют как глобальные и национальные, национальные и
региональные (местные), межклассовые, межгрупповые и внутригрупповые, социальные
и другие группы, вне или внутри политических партий и движений [Ошибка! Закладка не
определена.].По своему характеру, значению и формам развития (потока) политические
процессы являются основными (по развитию всего общества) и периферийными (по
региональным вопросам, группам людей), революционными и эволюционными,
открытыми и закрытыми, стабильными и нестабильными, долгосрочные или
краткосрочные (период выборов). Основная проблема политического процесса
заключается в том, чтобы принимать и реализовывать такие политические решения,
которые должны, с одной стороны, учитывать различные интересы граждан, а с другой учитывать интересы развития и прогресс всего общества. Дело в том, что разработка
общих коллективных целей формируется, так сказать, на стыке действий, с одной
стороны, официальных органов и институтов власти, а с другой - общественности.
Основную роль в рассматриваемых мероприятиях играют высшие органы
государственной власти. Они являются основным механизмом принятия и реализации
решений. Степень централизации власти и разделения властей между группами,
участвующими в разработке целей политического развития, зависит от их деятельности.
С точки зрения системных качеств организации политической власти различают два
основных типа политических процессов: демократический, в котором различные формы
прямой и представительной демократии объединены и недемократичны, внутреннее
содержание которых определяется наличием тоталитарных или авторитарных режимов;
деятельность соответствующих политических партий и общественных организаций и
лидеров, наличие авторитарной политической культуры и менталитета граждан.
Целесообразно выделить наиболее важные этапы становления и развития политического
процесса. Его начало можно рассматривать как этап развития и представления
политических интересов групп и граждан учреждений, принимающих политические
решения. Ниже приводится этап формирования политики, который фокусируется на
межгрупповой, государственной и коллективной политической воле. Третий этап
политического процесса - это реализация политических решений, учет устремлений воли
со стороны государственных учреждений, различных политических субъектов. С точки
зрения устойчивости основных форм взаимосвязи социальных и политических структур,
определенных функций и отношений субъектов власти, устойчивых и нестабильных
политических процессов можно выделить. Стабильный политический процесс
характеризуется устойчивыми формами политической мобилизации и гражданского
поведения, а также функционально разработанными механизмами формирования
политики. Такой процесс основан на законной системе управления, адекватной
социальной структуре и высокой степени эффективности применимых правовых и
культурных норм в обществе. Нестабильный политический процесс обычно происходит в
условиях кризиса власти. Осложнение международных отношений, спад материального
производства и социальные конфликты могут привести к этому. Неспособность режима
адекватно реагировать на новые потребности общества или его основных групп и
вызывать нестабильность в политическом процессе.
На политический процесс внутри отдельных стран существенное влияние оказывает
внешний фактор, глобальные политические и мировые экономические отношения и
отношения,
совокупность
экономических,
политических,
идеологических,
информационных, стратегических и военных реалий международного характера [2,59].
Политическое участие это действия, предпринимаемые отдельными гражданами
или их группами с целью влияния на государственную или общественную политику,
управления делами государства или выбора политического руководства, лидера на
любом уровне политической власти, местный или национальный.
Участие в политической жизни - добровольная деятельность, посредством которой
члены общества участвуют в выборе правителей и прямо или косвенно в формировании
общественного порядка. Он может быть постоянным или эпизодическим, с использованием
законных или незаконных, организованных или дезорганизованных силовых методов. Участие
в политической жизни - это участие членов социально-этнической группы или социальнополитического сообщества, индивидуально или в группах, в процессе политических отношений
и власти в контексте определенного сообщества или международного сообщества. Участие в
общественной жизни является неотъемлемой собственностью не только политического
сообщества, но и любого управляемого (или самоуправляющегося) сообщества людей и
служит средством выражения и достижения их интересов. В то же время участие в решениях,
которые не связаны с конфликтующими социальными интересами и конфликтами и не влияют
на распределение власти, на самом деле не является политическим. Выделяют
индивидуальное и коллективное, добровольное и принудительное, активное и пассивное,
традиционное и новаторское, легитимное и нелегитимное, охранительные формы
политического участия. В зависимости от этого различают виды политического участия: в
выборах; в принятии решений; в управлении; в выборе политических лидеров и мониторинге
их деятельности; в принятии, реализации и защите законов; на выборах и других политических
кампаниях, митингах и политических митингах; в восприятии и передаче политической
информации; в забастовках, массовых актах гражданского неповиновения, освободительных
войнах и революциях; в деятельности политических партий и общественных организаций. В
широком масштабе участие в политической жизни происходит на местном, региональном и
национальном уровнях. Формы, виды, методы, уровни, объемы и конкретные результаты
участия граждан в политической жизни. Выражают процедурные и функциональные свойства
этой политической системы и являются результатом воздействия и проявления политических
интересов. Например, для авторитарных политических систем и режимов характерно
стремление ограничить участие определенных групп и слоев в политической жизни. Для
тоталитарных - мобилизовать, контролировать участие людей в политике. Для
демократических граждан должны быть созданы необходимые условия и условия для
широкого и свободного участия граждан в политике. Решающими для политического участия
(или неучастия) индивида являются его политическая ориентация, его политические интересы,
мотивы, потребности, общие политические ценности, идеалы, традиции и т. д. Участие в
политической жизни оценивается как одна из основных черт демократии, как средство
политической социализации и политического образования, разрешения конфликтов, борьбы с
бюрократией и политического отчуждения граждан. Одним из факторов отсутствия интереса к
политике является недоверие граждан к власти. Однако есть и другие причины. Таким
образом, человек может быть лишен стимула участвовать в политической жизни. На это также
могут повлиять слабая политическая активность других членов вашего круга друзей. В
демократическом обществе разрабатываются различные институциональные формы для
выражения самого широкого спектра мнений и политических действий. Можно установить
особую зависимость: чем более демократично общество, тем более разнообразны формы
политического участия в нем [5]. Субъективными факторами, влияющими на политическую
активность человека, являются его собственные способности, воля, позиция по отношению к
политике. Мотивация социальной активности во многом обусловлена политической и
ценностной ориентацией личности.
Список литературы
1. Иванов, В. К. Манипуляция сознанием человека через печатные СМИ / В. К.
Иванов // Вопросы гуманитарных наук. – 2011. – № 6. – С. 224–227.
2. Омельченко, Н. А. Социальная ответственность государственной и
муниципальной службы: проблемы актуализации и институционализации / Н. А.
Омельченко // Вестник Университета (Государственный университет управления). – 2012.
– № 17. – С. 63–68.
3. Степанов, В. В. Россия в этническом измерении (по результатам переписи 2002
г.)// Социол. исслед. – 2005. – № 9. – С. 64–74.
5. Туровский, А. А. Трансформация процесса экспериментирования в транзитарной
экономике : дис. д-ра экон. наук / – Тамбов, 2002.
6. Шестопал Е. Б. Политическая психология : Хрестоматия – М. : Аспект Пресс,
2007. – 448 с.
ДОЗВОЛЕНИЯ И ЗАПРЕТЫ КАК РЕГУЛЯТИВНЫЕ ФОРМЫ ДИСЦИПЛИНАРНОГО
ПРИНУЖДЕНИЯ
Смоктий Марина Евгеньевна
Старший преподаватель кафедры
государственно – правовых дисциплин
Российско-Таджикского (Славянского) университета
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, Ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: (+992)918 64 82 48, e-mail: kafedragosved@bk.ru
Кибизова Лима Юрьевна
Соискатель кафедры
государственно – правовых дисциплин
Российско-Таджикского (Славянского) университета
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, Ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: (+992)98 771 66 99, e-mail: kafedragosved@bk.ru
ALLOWANCE AND PROHIBITION AS REGULATORY FORMS OF DISCIPLINARY
FORCE
Smokty Marina Evgenievna
Lecturer,
State - legal disciplines
Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
Phone: (+992) 918 64 82 48, email: kafedragosved@bk.ru
Kibizova Lima Yuryevna
Chair Applicant
state - legal disciplines
Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
Phone: (+992) 98 771 66 99, email: kafedragosved@bk.ru
Аннотация. Дозволения и запреты стали неотделимым элементом управления в
современном государстве, порядок их реализации и их значение становится наиболее
необходимым в современном обществе, так как они играют огромную роль в создании
взаимоотношений между человеком и государством. В данной статье будет рассмотрена
проблематика оценки дозволительных и запретительных норм, будет проведен их анализ
и выявлена новая оценка современного понимания реализации данных методов.
Annotation. Permissions and prohibitions have become an inseparable element of
governance in a modern state, the procedure for their implementation and their importance is
becoming the most necessary in modern society since they play a huge role in creating
relationships between a person and the state. This article will examine the issues of assessing
permissible and prohibitive norms, analyze them and identify a new assessment of the current
understanding of the implementation of these methods.
Ключевые слова: дозволения, запреты, государство.
Key Words: permissions, prohibitions, state.
Современное государство, базируясь на принципах демократии, формирует особый
порядок правовых форм для полноценного осуществления своей политики во всех
сферах жизнедеятельности общества. Особый порядок управления внутренней и
внешней политикой государства, вынуждает его формировать особые институты,
построенные на методах императива и диспозитива, также возрастает необходимость в
создании поощрительных норм, которые вследствие их реализации окажут
положительный рост на мотивировочной активности социума в государстве, что
отразиться на укреплении позиций действующей власти. Также государство может
формировать особые меры принуждение во исполнение своей воли и предотвращения
случаев, нарушающих нормативно-правовую базу, созданную для защиты прав и свобод
человека и гражданина [1,241].
В свое время, видный ученый С.С. Алексеев отмечал, что «сама возможность
принуждения, присущая праву, способна психологически побудить к определенному
поведению и, следовательно, оказать стимулирующее воздействие». Его мнение
поддерживал В.Н. Кудрявцев, указывая, что «представление об обязательности права
складывается из идеи о его социальной ценности плюс понимания наличия мер
государственного принуждения, гарантирующих исполнение закона».
Современный принцип ответственности, базируется на элементах правового
порядка которое устанавливает государство для поддержания порядка в обществе,
создание мер принуждения должно остановить человека от совершения противоправных
деяний под страхом наказания, сам принцип принуждения установлен в нормативноправовых актах и регулируется в особом порядке. Уголовный и административный кодекс
являются основными источниками, которые регулируют государственное принуждение,
также существует дисциплинарная ответственность.
Дисциплинарное принуждение - один из видов государственного принуждения,
которому присущи все общие признаки метода осуществления исполнительной власти. В
то же время оно обладает рядом особенностей, совокупность которых определяет его
качественное своеобразие как самостоятельной разновидности принудительной
деятельности. Данное принуждение основано на юридических нормах в процессе
исполнительно-распорядительной деятельности субъектов дисциплинарной власти
применения принудительных мер к подчиненным в связи с совершением дисциплинарных
(а в установленных специальными нормами случаях и иных) правонарушений [2,121].
Современное правовое поле предусматривает характер правового воздействия
норм на охранительные и регулятивные. Охранительные функции, созданы с целью
защиты прав и свобод человека и гражданина, также направлены на защиту
правопорядка и безопасности государства в целом и т.д. Регулятивные функции отвечают
за надзор отношений в сфере физических и юридических лиц, а также формируют
позитивный баланс в отношениях государства и общества.
Форма регулятивного контроля, базируется на принципах позитивного публичного
управления обществом и государством. Позитивный характер регулятивного контроля
позволяет государству формировать устойчивую базу экономического роста в государстве.
Наиболее распространенное регулирование в сфере государственного управления «это административно-правовое регулирование, которое выражается также в различных
правовых формах: это и в специальных нормах статутных и тематических законах, указах;
в актах типа «положение» и «порядок», в которых содержится перечень и
последовательность функционально-операционных действий, органов исполнительной
власти, учреждений, граждан; в «правилах», содержащих регулятивные и жестко
императивные нормы; это положения, методики, нормы, инструкции и т.д.».
Одними из способов регуляции позитивного поведения граждан в административноправовом регулировании часто являлись нормы дозволения и нормы запреты,
регулятивные формы правового принуждения. Основная цель реализации любого
административно-командного метода, это минимум реально дозволенного и максимум
запрещенного. В то же время исходный минимум дозволенного (конечно в первую
очередь в сферах труда и потребления) всегда нуждается в опосредованной правовой
защите в виде запретительных правовых норм, и в некоторых случаях для
насильственного формирования правомерного поведения граждан (служащих) в жестких
границах дозволений. Рассматривая данный аспект, возможно, констатировать, что
разрешается нечто ограниченное, уже известное и конкретно определенное.
Используется принцип - запрещено все, что прямо не разрешено[3,34].
Дозволение - один из способов правового воздействия на субъект, выражающийся в
предписании: «так можно, разрешено, позволительно себя вести...», т.е. дозволение есть
всегда указание о возможности поведения в дозволительной ситуации. Непосредственно
юридической формой дозволения выступает правомочие (субъективное право).
Запрет - один из способов правового воздействия выражающийся в предписании:
«так нельзя себя вести и поступать ...», т.е. запрет есть всегда указание о нежелании,
осуждаемом поведении в соответствующей ситуации. Следствием действия запрета
является исполнение обязанности, воздержание от поступка. Несоблюдение запрета
влечет наступление юридической ответственности[4,46].
А.В. Малько определяет запреты как «пассивные обязанности», как способ,
определённый государством для регуляции поведения гражданина и удержание его от
действия противоречащих закону, создания позитивного поведения приводит к
улучшению отношений человека и государства на базисе обоюдного согласия о
соблюдении норм и предоставлении защиты со стороны государства.
При обсуждении данной проблемы в трудах известных ученых указывается что
«многие сторонники прогрессивных преобразований в жизни страны, как правило,
придерживаются следующей позиции: побольше дозволений (разрешений), поменьше
запретов, полагая при этом, что приведенная формула как раз и выражает требование
свободы и самостоятельности в хозяйственной, политической и иных сферах
общественной жизни. К сожалению, такой стереотип глубоко укоренился в общественном
сознании, и является широко распространенным заблуждением». Автор разделяет
мнение В.С. Нерсесянца, что преодоление данного заблуждения имеет определенное
значение, для реализации проблем соблюдения свобод человека и гражданина (в том
числе и государственного служащего) и возможности способов официального признания
и правовой защиты[5,71].
По мнению автора, складывающийся принцип побольше дозволений, поменьше
запретов не может быть эффективно реализован в правовом регулировании, поскольку
возникающие общественные правоотношения, порождают соответствующую себе
пропорцию соотношений дозволений и запретов. Автор также согласен, «что выбор
дозволений и запретов (или определенной конструкции их сочетания и комбинации) как
способов и режимов правовой регуляции зависит от потребностей, целей и задач такой
регуляции на соответствующем этапе общественного развития, специфики объекта
регулирования, характера и содержания правовой политики законодателя и государства в
целом, степени развитости демократии, гласности, законности и правопорядка в стране,
правовых традиций, уровня правовой культуры и правосознания населения,
общественного мнения и т.д.»[6,213].
Из вышеприведенного напрашивается вывод, что для правовой свободы граждан (в
том числе и при прохождении ими государственной службы) необходимо больше
использовать метод правового запрета, который должен быть более детализирован в
правовом регулировании, что позволяет избежать его двояких толкований, и уже в
меньшей степени использовать метод правового дозволения (разрешения). Метод
правового дозволения, как правило, определяется так, что все, прямо не разрешенное,
запрещено и новое находится под запретом как негативное.
Именно запрет, и следующая за ним санкция, носят исходный фундаментальный
характер, определяют норму права и ее правовую регуляцию, указывают на наступающие
последствия (общественно вредное действие и отношение), беря под охрану
общественно не вредное действие, или позитивное поведение граждан.
Список литературы:
1. Административное право России: учебник и практикум для бакалавриата и
специалитета. — 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Юрайт, 2019. — 481 с.
2. Осинцев, Д. В. Административная ответственность: учебник для бакалавриата и
магистратуры. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Юрайт, 2019. — 399 с.
3. Административное право. Практикум: учебник и практикум для бакалавриата и
специалитета / под ред. А. И. Стахова. — М.: Юрайт, 2019. — 439 с.
4. Вишнякова, А. С. Административное право. Практикум: учебное пособие для
бакалавриата и магистратуры. — М.: Юрайт, 2019. — 298 с.
5. Административное право. Практикум: учебное пособие для академического
бакалавриата / под общей редакцией Н. М. Конина, Е. И. Маториной. — 3-е изд., перераб.
и доп. — М.: Юрайт, 2019. — 356 с.
6. Стахов, А. И. Административное право России: учебник для бакалавриата,
специалитета и магистратуры. — 4-е изд., перераб. и доп. — М.: Юрайт, 2019. — 624 с.
ИНТЕРНЕТ-ТЕХНОЛОГИИ КАК ФАКТОР ТРАНСФОРМАЦИИ МЕХАНИЗМОВ
ПРЕДСТАВИТЕЛЬНОЙ ДЕМОКРАТИИ
Хабибуллозода Ширинджон Азизулло
Магистрант 1-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикского (славянского) университета
734025, Республики Таджикистан, Душанбе, ул М. Турсунзаде, 30
Тел.: +992 550 10 11 18 mail:
INTERNET TECHNOLOGIES AS A FACTOR OF TRANSFORMATION OF
MECHANISMS OF REPRESENTATIVE DEMOCRACY
Habibullozoda Shirinjon Azizullo
Magister of the 1st year of study, of full-time department of the law faculty
Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade st., 30
Tel.: +992 988242724 email:mr_shirinjon@mail.ru
Аннотация. В статье показана роль Интернета в общественно-политическом
развитии современного общества. Анализируются возможности и перспективы изменения
механизмов представительной демократии, насколько это реалистично и какие
существуют проблемы.
Annotation. The article shows the role of the Internet in the socio-political development of
modern society. The possibilities and prospects of changing the mechanisms of representative
democracy are analyzed, how realistic this is and what problems exist.
Ключевые
слова:
представительная
демократия,
интернет-голосование,
виртуальные народные собрания, электронное правительство, электронная.
Keywords: representative democracy, online voting, virtual popular meetings, egovernment, e-government.
Сегодня Интернет все масштабнее внедряется в общественно-политическую жизнь,
изменяет традиционные представления и способствует появлению новых форм
коммуникации. Его возможности воодушевили многих исследователей поверить в
возможность возрождения идей прямой демократии, аналогично тому, как широкое
распространение телевидения послужило появлению и популяризации идей
«теледемократии». Как показывает время, все это остается на уровне теоретических
конструкций. Вместе с тем, нельзя отрицать того факта, что новые информационно
коммуникативные технологии изменяют традиционные механизмы представительной
демократии. Конечно, некоторые из них являются идеализацией наметившихся
тенденций, но значительная их часть - это реально-функциональные механизмы,
потенциал которых, правда, сегодня реализован не полностью.
По ряду причин механизм прямого народного управления через виртуальные
национальные собрания на государственном уровне сложно реализовать на практике.
Согласно его плану, виртуальные публичные собрания рассматриваются как
правительственный орган, объединяющий весь «народ», но не требующий спуска,
присутствия всех граждан в одном месте. Люди, которые хотят посетить такую встречу,
даже не должны покидать свои дома. Используя Интернет, они могут общаться на
расстоянии, мгновенно связываясь друг с другом. Эти сообщества могут работать
непрерывно, что позволяет гражданам быть вовлеченными в непрерывный процесс
принятия решений о государственной власти в любое время. Граждане могут и должны
не только участвовать в голосовании, но и формировать повестку дня общественных
собраний и подробно обсуждать проблемы, возникающие при использовании средств
коммуникации. Что касается самого голосования, оно не должно сводиться к плюсам и
минусам. На голосование должны быть внесены предложения о принятии законопроекта
в первом и последующих чтениях, необходимости его доработки, рассмотрения
альтернативных проектов, доверия правительству и т.д [1, 22].
На первый взгляд это выглядит вполне реалистично, формально переход от
коммуникационной схемы «один ко многим» к схеме «многие ко многим» сделал
подобную форму общения теоретически осуществимой. К тому же виртуальные собрания
обладают такими преимуществами, как значительно меньшая степень зависимости от
размера политической единицы, мгновенность коммуникации, отсутствие временных
ограничений. Следует добавить, что сегодня уже имеется реальный опыт организации и
проведения электронных народных собраний.
Основная проблема здесь в том, насколько эффективен будет такой орган и будет ли он
способен обеспечить стабильность политической системы. Как известно по опыту афинской
демократии, она существовала в полисах кратковременные периоды и, как правило,
заканчивалась установлением тирании. При этом не стоит забывать, что она была всегда
демократией малых общностей. При увеличении численности собрания до десятков тысяч
человек (масштаб крупного города или региона) эффективно обсуждать общественно важные
вопросы - вникать в их суть, вносить предложения, знакомиться с мнением других - крайне
проблематично. Кроме этого реализации идей прямой демократии в информационном
обществе препятствуют такие факторы, как цифровое неравенство и сравнительно небольшой
объем политической аудитории Интернета [2, 10-14].
Более реалистичной является такая форма демократического политического
участия, как виртуальные кружки или своеобразные митинги, на которых обсуждаются
актуальные общественно политические проблемы. Фактически это тоже народное
собрание, но с совершенно другой компетенцией. Таких собраний может быть самое
разное количество и их организаторами может стать каждый желающий. Если в первом
случае это своеобразные представительные ассамблеи, деятельность которых
регулируется законом, то в данном случае их аналогом, например, может служить
собрание людей в каком-либо месте, по какому-либо значимому для них поводу.
Такие круги являются основой для формирования интернет-сообществ,
объединяющих людей по разным признакам: по убеждениям, интересам, общим
проблемам. Они могут образовывать виртуальные коалиции, которые охватывают весь
мир, объединяя единомышленников и тех, кто ставит одинаковые цели. Их члены
помогают друг другу путем обмена информацией, разработки или реализации стратегии
действий. Разбросанные по всему миру одинокие превращаются в мощную коалицию не
по географической близости их резиденции, а по очень конкретным и узким целям.
Одним из популярных онлайн-механизмов для создания таких ассоциаций является
блог. Это персональная страница пользователя Интернета, доступная каждому. В его
содержание регулярно добавляются заметки по темам, сгенерированным автором блога.
Политическая тема в них является одной из доминирующих, привлекая внимание
большого количества пользователей сети [3, 302].
Наряду с народными собраниями неотъемлемым атрибутом современных
демократий является конкурентоспособность политических партий за голоса
избирателей. Развитие и массовое внедрение интернет-технологий в обществе открыло
новое пространство для партийного общения. Уже сегодня большинство российских и
таджикских партий имеют свое представительство в сети, где вы можете ознакомиться с
ее деятельностью, уставом, программой партии, стать ее членом или добровольным
помощником для проведения отдельных акций. Они стали полноценными факторами в
виртуальном пространстве сети, которое не имеет реальных пространственных
ограничений. Это открывает новые возможности для участия граждан в партийной жизни.
Итак, чтобы стать участником вечеринки и участвовать в различных мероприятиях, вам
не нужно выходить из дома, достаточно иметь компьютер с доступом в Интернет.
Интернет является средством общения для большого количества людей. Эта среда
имеет целый ряд характеристик, которые делают ее привлекательной для государственной
политики. К ним относятся: скорость публикации информации с практически неограниченными
объемами и низкими затратами на распространение, доступность для пользователей,
мультимедийные возможности, визуализация и интерактивность. Все это открывает большие
возможности для различных политических технологий.
Несмотря на то, что голосование через Интернет является наиболее
развивающейся областью, основными проблемами являются сохранение тайны
голосования и сведение к минимуму возможности использования «грязных технологий», а
также
идентификации
избирателей.
Кроме
того,
необходимо
разработать
законодательную базу для интернет-голосования [4, 69].
По сути, внедрение интернет-голосования является одним из направлений
государственной стратегии стимулирования политического участия граждан, в первую
очередь молодежи. Еще одной стратегией вовлечения граждан в политику, повышения
легитимности политических институтов демократии является концепция «электронного
правительства» (e-Government). Ее смысл состоит во внедрении в деятельность органов
государственного управления современных технологий, в том числе и интернеттехнологий, в результате чего должна повыситься эффективность взаимодействия как
внутри органов власти, так и с общественностью. Основной целью создания электронного
правительства является решение основных проблем власти. Это, во-первых, введение
электронного документооборота, который позволит уменьшить бюрократические
проволочки и ускорить принятие решений; во-вторых, трансформация в электронную
форму коммуникаций граждан и бизнеса с властью; в-третьих, дебюрократизация власти,
прозрачность государственного и муниципального управления.
Концепции электронного правительства и электронной демократии находят свое
реальное выражение в политике различных государств. В настоящий момент
национальная программа США по информатизации правительственных учреждений
реализуется в рамках проекта FirstGov, имеющего целью создание внутренней
(правительственной) и внешней (взаимодействующей с гражданами и организациями)
сетевой информационно-коммуникационной инфраструктуры, поддерживающей процесс
выполнения федеральными органами исполнительной власти своих функций в обществе.
При всех возможностях Интернета в современной политике он не способен
генерировать новую форму демократии, принципиально отличающуюся от нынешней
представительной. Скорее, мы можем говорить о преобразовании традиционной модели
представительной демократии в более продвинутую форму, так называемую
«электронную демократию». Новая форма демократии подразумевает гораздо более
высокий уровень участия граждан, причем не в процессе разработки и принятия решений
о государственной власти, как отмечают многие эксперты, а в политических действиях,
организуемых основными субъектами политического процесса. На самом деле будущее
демократии заключается в объединении различных стратегий вовлечения граждан в
политику. В новом информационном пространстве, создаваемом Интернетом,
конкурируют партийные информационные стратегии, стратегии политических лидеров,
правительственных учреждений, групп по интересам.
Литература
1. Ермолов С.В. О выборах в Интернете и новинках избирательной практики
Великобритании. - М.: «Юрайт». 2007. – 300 с.
2. Руденко В.Н. Новые Афины или электронная республика // Полис. - 2006. - № 4. С. 10-14
3. Сморгунов Л.В. Электронное правительство: этапы становления и сравнение
опыта // Технологии информационного общества - Интернет и современное общество: Тр.
V Всерос. объединенной конф. М., 2008. С.302-305.
4. Соленикова Н.В. Политический Интернет в российских избирательных кампаниях
// ОНС. - 2007. - № 5. - С. 69-80
УГОЛОВНОЕ ПРАВО, УГОЛОВНЫЙ
ПРОЦЕСС И КРИМИНАЛИСТИКА
НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ КОНЦЕПЦИЯ РАЗВИТИЯ УГОЛОВНОИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ
Авезов Мухаммад Шарифович
магистрант 2-го года обучения заочного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 906-44-44-24, e-mail: mirzo@gmail.com
SOME ISSUES THE CONCEPT OF DEVELOPMENT OF THE PENAL SYSTEM
Avezov Muhammad Sharifovich
мaster of the second year of correspondence department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 906-44-44-24, e-mail: mirzo@gmail.com
Аннотация. В настоящей работе будет рассмотрен процесс реформирования
уголовно-исполнительной системы. Кроме того, будут указаны промежуточные
результаты реформирования. В заключении будут выявлены наиболее важные проблемы
реформирования.
Annotation. This paper will consider the process of reforming the penal correction
system. In addition, the interim results of the reform will be indicated. In conclusion, the most
important reform problems will be identified.
Ключевые слова: Пенитенциарная система, уголовно-исполнительная система,
Концепция, реформирование.
Key words: Penitentiary system, penal system, Concept, reforming.
Пенитенциарная система России за длительную историю своего существования
подвергалась множественному реформированию, связанному с изменяющимися устоями
общества. Развитие пенитенциарной системы России можно разделить на 4 этапа, а
именно:1). Дореволюционный этап развития; 2). Советский этап развития; 3).
Постсоветский этап развития; 4). Современный этап развития.
На современном этапе развития пенитенциарной системы России (уголовноисполнительная система), как и в предыдущем одной из основных проблем является
отношения западных достижений и российских традиций уголовно-исполнительной
системы. Следует отметить, что Российское государство имеет богатый опыт развития
уголовно-исполнительной системы, который необходимо анализировать и учитывать в
процессе подготовки и проведения реформ на современном этапе. В связи с этим, в
октябре 2010 года распоряжением Правительства Российской Федерации была
утверждена Концепция развития Уголовно-исполнительной системы до 2020 года. [1]
Основными целями данной Концепции являются:
-повышение эффективности работы учреждений и органов, исполняющих
наказания, до уровня европейских стандартов обращения с осужденными и потребностей
общественного развития;
-сокращение рецидива преступлений, совершенных лицами, отбывшими наказание
в виде лишения свободы, за счет повышения эффективности социальной и
психологической работы в местах лишения свободы и развития системы
постпенитенциарной помощи таким лицам;
- гуманизация условий содержания лиц, заключенных под стражу, и лиц,
отбывающих наказание в виде лишения свободы, повышение гарантий соблюдения их
прав и законных интересов [1].
Данная Концепция подразумевает 3 этапа реализации.
На первом этапе (2010-2012) годах в основном проходила разработка нормативных
актов, направленных на реализацию развития уголовно-исполнительной системы.
На втором этапе (2013-2016) предполагалось построить 721 учреждение нового
типа: 58 тюрем особого режима, 180 — усиленного, 210 — общего режима для мужчин и
55 — для женщин. При этом Концепция вводила понятие раздельного содержания
рецидивистов и лиц, впервые совершивших преступления, а также ликвидировала
колонии для несовершеннолетних [2]. Предполагалось, что малолетние преступники
будут жить в специализированных воспитательных центрах. Однако, из всего
заявленного, к 2016 году достичь 100 % результат не удалось.
На третьем этапе, предусматривается завершение плановых и программных
мероприятий по основным направлениям деятельности уголовно-исполнительной
системы, предусмотренные Концепцией.
Помимо уже указанных проблем, образовавшихся на этапах реализации,
образовались проблемы и по направлениям деятельности, некоторые из которых
необходима указать.
Так же, не малую роль в Концепции отводиться «обеспечению режима и безопасности»,
а в частности делается уклон на раздельное содержание осужденных, с целью
предотвращения угрозы сплочения криминально ориентированных лиц и осужденных,
содержащихся под стражей, которая может дезорганизовать деятельность учреждения.
Основной проблемой данного направления является недостаточное финансирование, не
позволяющее провести реконструкцию и реорганизацию учреждений УИС.
Осужденным находящимися под стражей в уголовно-исполнительной системе в РФ
создаются условия для культурного и спортивного воспитания. В каждом учреждении
имеются спортивные площадки на которых проводятся различные соревнования, в
актовых залах организуют культурные мероприятия, в числе учреждения посещают
творческие коллективы регионов. По результатам победителей награждают ценными
подарками и призами. В каждом учреждении круглосуточно работают медицинские
работники, любой осужденный может обратиться за помощью. В женских учреждения
создаются дома матери и ребенка, позволяющие молодым мамам находиться с детьми.
Так же в учреждениях строятся храмы и создаются молитвенные комнаты для
осужденных вне зависимости от религии. В учреждениях действуют ПТУ и школы с
компьютерными классами. Осужденные имеют возможность получить такие образования
как каменщик, сантехник, электрик, швея и многие другие, что способствует
трудоустройству осужденного при освобождении.
Данные мероприятия позволяют
осуществлять такие направления как «Социальная, психологическая, воспитательная и
образовательная работа с осужденными» и «Медицинское обслуживание».
Недобор сотрудников уголовно-исполнительной системы на местах приводит к
переработке сотрудников и низкой заинтересованности в дальнейшем прохождении
службы. Низкая квалифицированность сотрудников Уголовно-исполнительной системы
приводят к таким нарушения как нанесение тяжких телесных повреждений лицам,
находящимся по стражей, действия, направленные на нанесение ущерба и вреда имиджу
УИС и другое. Все это не позволяет полноценно проводить реформирование УИС.
Список литературы
1.
О Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской
Федерации до 2020 года: Распоряжение Правительства РФ от 14.10.2010 г. № 1772-р (в
ред. от 23.09.2015 г.) // Собрание законодательства РФ. 2010. № 43. Ст. 5544.
2.
Постановление Правительства РФ от 21.03.2006 №153 «О некоторых
вопросах
реализации
основного
мероприятия
"выполнение
государственных
обязательств по обеспечению жильем категорий граждан, установленных федеральным
законодательством" государственной программы российской федерации "обеспечение
доступным и комфортным жильем и коммунальными услугами граждан Российской
Федерации»// «Собрание законодательства РФ» 27.03.2006, №13, ст.1405, «Российская
газета», №69, 05.04.2006.
РЕЖИМЫ НАКАЗАНИЯ В ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЯХ
Альминов Руслан Константинович
магистрант 1-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: +992 502-10-74-77, e-mail: pulodovfariz@gmail.com
THE MODES OF PUNISHMENT IN PENAL INSTITUTIONS
Alminov Ruslan Konstantinovich
мaster of the first year of correspondence department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university 734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 992 502-10-74-77, e-mail: pulodovfariz@gmail.com
Аннотация. Режим в понимании законодателя-это совокупность (конгломерат)
карательных и иных принудительных средств воздействия на осужденных. На рубеже 7080-х годов ХХ века появилось утверждение, что режим и средства его обеспечениясамостоятельные правовые явления с разными целями. Таким образом, возникает
представление о режиме как средстве обеспечения исполнения наказания и достижения
его целей. В своем развитии мы выделяем: карательные режимы, установленные
уголовным законом (режимы наказания), которые включают в себя весь арсенал средств
принудительного воздействия на осужденных независимо от их поведения в
исправительном учреждении; уголовно-исполнительные режимы, обеспечивающие
отбывание наказания, реагирующие на отклонение от установленных норм поведения
осужденных; режимы, связанные с обеспечением мер безопасности в исправительных
учреждениях. Они исходят не из факторов, учитываемых при назначении наказания, и не
из девиантного поведения осужденного во время отбывания наказания, а из
криминологической характеристики совершенного им преступления и особенностей его
личности. Для применения режима безопасности достаточно, чтобы осужденный отбывал
наказание за преступление, представляющее опасность по криминологическому
признаку, а также в связи с тем, что он может оказывать негативное воздействие на
других осужденных. Содержание режима охраны заключается в раздельном содержании
различных категорий осужденных и обеспечении личной безопасности осужденных и
персонала.
Annotation. the Regime in the understanding of the legislator is a set (conglomerate) of
punitive and other coercive means of influence on convicts. At the turn of the 70-80-ies of the
twentieth century, there was a statement that the regime and the means to ensure itindependent legal phenomena with different purposes. Thus, there is an idea of the regime as a
means of ensuring the execution of punishment and achieving its goals. In its development, we
distinguish: punitive regimes established by criminal law (punishment regimes), which include
the entire Arsenal of means of coercive influence on convicts regardless of their behavior in a
correctional institution; penal regimes that ensure the serving of punishment, responding to
deviations from the established norms of behavior of convicts; regimes related to the provision
of security measures in correctional institutions. They do not proceed from the factors taken into
account when imposing a sentence, and not from the deviant behavior of the convicted person
while serving a sentence, but from the criminological characteristics of the crime committed by
him and the characteristics of his personality. For the application of the security regime, it is
sufficient that the convicted person is serving a sentence for a crime that is dangerous on a
criminological basis, as well as because it can have a negative impact on other convicts. The
content of the security regime consists in the separate detention of different categories of
convicts and ensuring the personal safety of convicts and staff.
Ключевые слова: режимы наказания, содержание режима наказания, осужденные,
исправительные учреждения.
Key words: modes of punishment, the maintenance of the regime of punishment,
convicted prisoners in correctional institutions.
В настоящее время в научной литературе режим наказания воспринимается как
универсальное правовое явление, включающее в себя как наказание, так и другие
принудительные меры, его обеспечивающие. Об универсальности, в частности,
свидетельствует определение режима, содержащего как наказание (ограничения), так и
порядок его исполнения, и превентивные средства его обеспечения, и воспитательные
дисциплинарные меры, применяемые к осужденным. Так, в одном из учебников
разъясняется , что " выражая наказание, режим наказания одновременно содержит ряд
элементов, которые по своей природе не относятся к проявлениям карательного
воздействия на лиц, отбывающих наказание, и не связаны с правовыми ограничениями. В
содержание режима в исправительных учреждениях законодатель включает, в частности,
реализацию прав и законных интересов осужденных, их личную безопасность, изменение
условий отбывания наказания в зависимости от поведения" [1, с. 484]. В другом учебнике
"уголовное право" (под редакцией профессора В. Е. Южанина, 2016 г. В. И.
Селиверстова) также подчеркивается, что режим выполняет карательные и иные функции
в процессе обеспечения исполнения наказания [2, с. 299]. В таком широком аспекте
режим определяется исходя из того, что статьи 56 и 58 УК РФ предусматривают
разновидности лишения свободы по типу режима исправительных учреждений (общего,
строгого, специального, тюремного и др.). Итак, часть 1 ст. 58 УК РФ определено, что
лишение свободы - это изоляция осужденного от общества путем направления его в
колонию-поселение,
помещение
в
воспитательную
колонию,
медицинское
исправительное учреждение, исправительную колонию общего, строгого или
специального режима, либо в тюрьму. Статья 82 уголовно-исполнительного кодекса
непосредственно предусматривает в содержании режима изоляции и различные условия
содержания под стражей, в зависимости от вида мест лишения свободы, их изменения,
выполнение осужденными обязанностей (все это составляет карательное содержание
наказания), а также профилактические воздействия: охрану заключенных, надзор, личную
безопасность, разделение различных категорий заключенных.
Таким образом, режим в понимании законодателя представляет собой совокупность
(конгломерат) карательных и иных принудительных средств воздействия на осужденного.
Однако на рубеже 70-80-х годов ХХ века появились работы, в которых авторы стали
выделять из компонентов, составляющих режим, те, которые не составляют его
содержания, но обеспечивают его (охрана, надзор, меры безопасности и др.). Было
высказано утверждение, что режим и средства его обеспечения-самостоятельные
правовые явления с различными целями [3].
В свое время И. С. Ной, критикуя сторонников признания режима самостоятельным
карательным фактором лишения свободы, определил ему роль не средства наказания, а
регулятора карательной силы [4, с. 82-83]. Впоследствии А. Е. Наташев выдвинул идею о
том, что режим в содержание лишения свободы не включается, поскольку наказание
определяется уголовным законом, а режим должен быть направлен "на обеспечение
исполнения наказания (уголовно-правового наказания)" [5, с. 146, 149]. В результате он
пришел к выводу, что режим-это установленный нормами права порядок осуществления
наказания и исправительно-трудового воздействия и он не должен подменять собой
наказание (наказание).
Нетрудно догадаться, что это представление о режиме как средстве обеспечения
исполнения наказания и достижения его целей. В своих работах мы поддержали эту идею
и обосновали необходимость определения режима, предусматривающего наказание, а не
режима-наказания. Объяснение этому мы нашли в УИК РФ,который в разных главах
представляет собой некарательный режим (ч. 12)и условия отбывания наказания в виде
ограничения свободы, наказания (ч. 13) [6, с. 227-243]. В то же время режим безопасности
не вытекает из уголовного права, а является институтом уголовно-исполнительного
права. Она определяется не исходя из тяжести совершенного преступления (ст. 58 УК
РФ), а в зависимости от поведения осужденного при отбывании наказания и
особенностей его личности.
Режим обеспечения отбывания наказания должен быть ориентирован в первую
очередь на общественную опасность личности осужденного, которая проявляется через
ее поведение, и лишь факультативно - на тяжесть совершенного им преступления. В этом
отношении прав Р. Кинг, который заметил: «Ошибочно считалось, что самые опасные
преступники в тюрьмах создают наибольшее число проблем, чаще других нарушают
режим. Однако есть преступники, которые являются сверхопасными на свободе, но
просто образцовыми заключенными в тюрьме, и наоборот, есть заключенные, которые
создают огромное количество проблем в тюрьме, но не собираются убегать, а в случае
побега большой опасности для общества не представляют».
Установленные действующим законодательством карательные режимы (в
зависимости от тяжести совершенного преступления и прошлого судимости) не способны
гибко реагировать на уголовные правонарушения осужденных, непосредственно и
своевременно обеспечивать правопорядок в местах изоляции и автономно гарантировать
безопасность заключенных и персонала, поэтому в Иу установлен режим обеспечения
наказания, реагирующий на плохое поведение заключенных, тюремный режим для
наиболее злостных нарушителей режима, переведенных из исправительных колоний
(часть 7 статьи 74 уголовно-исполнительного кодекса); строгие условия отбывания
наказания в исправительных колониях для злостных нарушителей режима (ч. 3 и 4 ст.
120, ч. 4 и 5 ст. 122, ч. 3 и 4 ст. 124 УИК РФ и др.); режим камерных помещений и
однокамерных помещений для злостных нарушителей режима (п. "г", "д", " е " ч. 1 ст. 115
УИК РФ); режим содержания осужденных в местах лишения свободы); установление
профилактического учета (контроля) за лицами, совершившими правонарушения,
характер и направленность которых указывают на возможность совершения
преступления в будущем (склонность к побегу, употребление алкоголя и наркотиков,
изготовление запрещенных предметов и др.). Инструкция по надзору за осужденными);
создание режима особых условий в исправительных учреждениях при массовых
беспорядках и групповом неповиновении осужденных (статья 85 УК РФ); установление
административного надзора за освобожденными из мест лишения свободы в случае
признания их злостными нарушителями режима (ст. 173.1 УИК РФ).
Эти режимы либо усиливают карательные возможности наказания (перевод в
тюрьму и в строгие условия), либо представляют собой дисциплинарные меры
воздействия (ШИЗО, ПКТ, ЭПКТ), либо применяются в виде превентивной меры
(превентивный учет, административный надзор). Чаще всего эти меры сопровождаются
изоляцией нарушителей режима от других осужденных, ограничением их передвижения,
помещением в условия содержания камеры, а также усилением надзора и контроля за их
поведением. Однако предпосылкой для применения этих мер является отклонение
осужденных от установленных норм негативного поведения. Все эти режимы имеют
временные параметры, то есть определяют правовой статус осужденных на
определенный срок (от 15 суток до 3 лет).
Факторы, учитываемые судом при назначении наказания (тяжесть совершенного
преступления, ранее судимые и др.), не может быть основанием для установления режимов,
обеспечивающих отбывание наказания. Как мы уже отмечали, социально опасные
характеристики личности, учитываемые при назначении наказания, во многих случаях
перестают быть таковыми в условиях изоляции осужденного. В исправительных учреждениях
происходит своеобразная переориентация антисоциальной направленности личности
правонарушителя, так как в этом случае трансформируются сами социальные отношения.
Таким образом, мы выделили карательные нормы, установленные уголовным
законом (способы наказания), которые включают в себя весь арсенал средств
принуждения осужденных независимо от их поведения в Иу и Уголовно-исполнительного
режима обеспечения наказания, реагирующих на отклоняющееся от установленных норм
поведение осужденных. Однако существует еще третий вид режима, связанный с
обеспечением мер безопасности в МЕ. Они исходят не из факторов, учитываемых при
назначении наказания, и не из девиантного поведения осужденного во время отбывания
наказания, а из криминологической характеристики его преступления и его личности.
Например, согласно части 4 статьи 73 Уголовно-исполнительного кодекса, осужденный за
совершение преступления определенного вида (предусмотренного статьями 126, 205,
206, 208-211 и др.), а осужденные при особо опасном рецидиве преступлений,
пожизненно осужденные и другие осужденные направляются отбывать наказание в
места, определенные федеральным законом об УИС; некоторые заключенные
устанавливают в Иу превентивный контроль за совершением определенных категорий
преступлений; осужденные при особо опасном рецидиве преступлений не включают
выезды за пределы колонии-поселения, переводы в колонию-поселение, освобождение
от конвоя; суд устанавливает административный надзор за преступлениями против
половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних и др.
Концепция развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до
2020 года предусматривает раздельное содержание осужденных с учетом не только
тяжести совершенного преступления, но и криминологических особенностей осужденного.
При этом особое внимание уделяется осужденным, которые прочно усвоили и
пропагандируют элементы преступного поведения. Самое главное, на наш взгляд, это то,
что должны быть определены безопасные места содержания этой категории лиц. в
настоящее время в условиях колонии такую функцию могут выполнять помещения
однокамерного типа (ЭПКТ). Они конкурируют с комнатами камерного типа (ПКТ).
Разница между этими дисциплинарными мерами заключается в сроках содержания под
стражей: EPCT-до 1 года, PCT-до 6 месяцев. Однако обе эти меры предусмотрены в
качестве наказания (статья 115 Уголовного кодекса). Мы предлагаем оставить РСТ в
качестве меры наказания, а ЕПКТ определить с другой целью - мерой безопасности.
Решение проблемы обеспечения безопасности заключенных, персонала и других
граждан, изложенной в Законе РФ" об учреждениях и органах, исполняющих уголовные
наказания в виде лишения свободы", должно осуществляться путем определения полной
системы обеспечения безопасности, которая должна быть установлена таким образом,
чтобы осужденный по прибытии в Иву после проведенного исследования был выделен в
классификационную группу по критерию риска личности. Для этого потребуются не только
специалисты определенных профилей, которые бы изучали осужденного в начальный
период его пребывания в исправительном учреждении, но и налаженная система сбора,
накопления, систематизации и передачи информации о личности правонарушителя от
следователя и администрации следственного изолятора в исправительное учреждение.
Для применения режима безопасности достаточно того, что осужденный отбывает
наказание за преступление, имеющее опасность по криминологическому основанию
(например, за совершение террористического акта, участие в преступном сообществе), а
также в связи с тем, что он может оказать отрицательное влияние на других осужденных
(например, из-за приверженности к тюремной субкультуре и ее принудительного
насаждения в среде осужденных). Суть режима безопасности заключается в раздельном
содержании разных категорий осужденных и обеспечении личной безопасности
осужденных и персонала (ч. 1 ст. 82 УИК РФ).
Список литературы:
1. Васильев А. И., Маслихин А. В., Фефелов В. А. Средства обеспечения режима в
ИТУ. Рязань, 2000. - 45 с.
2. Наташев А. Е. Исправительно-трудовое законодательство (основные вопросы
теории и практики). М., 2003. - 168 с.
3. Ной И. С. Теоретические вопросы лишения свободы. Саратов, 2005. - 166 с.
4. Российский курс уголовно-исполнительного права: учебник: в 2 т. М., 2012. Т. 1:
Общая часть.
5. Селиверстов В. И. Уголовно-исполнительное право России: М., 2001. - 576 с.
6. Южанин В. Е. Механизм реализации наказания в виде лишения свободы: дис. ...
д-ра юрид. наук. М., 2001. - 525 с.
ВОПРОСЫ ТОЛКОВАНИЯ УГОЛОВНОГО ЗАКОНА
Ачилов Алиджон Валиевич
магистрант 1-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 933-598-456, e-mail: Ali@gmail.com
QUESTIONS OF INTERPRETATION OF THE CRIMINAL LAW
Achilov Aligon Valievich
мaster of the first year of correspondence department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university 734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 933-598-456, e-mail: Ali@gmail.com
Аннотация. Статья посвящена проблемам толкования уголовного закона в
процессе уголовно-правовой квалификации преступных деяний. Рассматриваются
вопросы, связанные с определением объема толкования, системы юридических терминов
как объекта толкования, способов толкования.
Annotation. The article is devoted to the problems of interpretation of criminal legislation
in the criminal-legal qualification of offenses. The issues associated with determining the scope
of interpretation, system of legal terms as an object and methods of interpretation are
examined.
Ключевые слова: уголовный закон; толкование закона.
Keywords: criminal law; interpretation of the law.
Толкование (или интерпретация) норм уголовного закона в процессе уголовноправовой квалификации является одной из наиболее сложных проблем, стоящих перед
правоприменителем. Особая значимость интерпретационной деятельности для уголовноправовой оценки позволяет согласиться с мнением крупного дореволюционного юриста
П.И. Люблинского (чьи идеи, изложенные в специально посвященном вопросам
толкования труде, до сих пор активно заимствуются отечественной наукой) о том, что
толкование следует рассматривать как основную задачу юриста [1, 58].
Многие решения вопросов конкретного правоприменения (но не научные
исследования) фактически основываются на позиции, выраженной В.Н. Кудрявцевым.
При этом в теории права это не заслуживает особого упрека (если не говорить о
методологии научного исследования, особенно de lege ferenda). И на самом деле вполне
понятно, что в условиях непризнания за правоприменителем правотворческой функции
результаты толкования не могут выходить за рамки текста уголовно-правовой нормы.
Более того, даже при дефектах процесса и результата создания нормы законодатель не
может смоделировать ее так, чтобы образующие ее признаки не соответствовали бы
определенной взаимозависимой группе фактических обстоятельств. Процесс
«расшифровки» признаков состава преступления, составляющий существо толкования,
должен поэтому приводить и приводит при правильной их интерпретации только к одному
результату (при этом, как будет показано далее, такой результат понимается,
естественно, не как решение, годное только для одного частного случая). И что бы ни
имели в виду авторы законопроекта при создании нормы (как это может
Следует заметить, что в литературе не очень четко выражена идея о возможности
применения по аналогии положений Общей части Уголовного кодекса. Ряд юристов,
соглашаясь с тем выводом, что восполнение пробела в уголовном праве может означать
только аналогию закона, и называя при этом собственно пробелами лишь пробелы в
Общей части уголовного права, допускают аналогию некоторых норм этой части данной
правовой отрасли. Причем нормы, применение аналогии которых считается возможным,
четко не определяются. Не имея намерения дать глубокий анализ затронутой проблемы,
скажу лишь, что поскольку, как указывалось выше, ряд признаков состава преступления
описан как раз в Общей, а не в Особенной части уголовного законодательства,
применение аналогии этих признаков недопустимо.
Практически все юристы, стоящие на такой позиции, говорят (в том числе в работах,
обращенных непосредственно к правоприменителю) о том, что словесная формулировка
нормы бывает шире или уже мысли законодателя и в этих случаях, по их мнению,
соотношение буквального понимания текста нормативного акта и выводов о действительном
содержании правовой нормы выражается в распространительном или ограничительном по
объему толковании [2, 85]. Мне трудно согласиться с таким утверждением, поскольку исхожу из
того, что в установлениях уголовно-правового характера нет ничего такого, что не было бы
указано законодателем в тексте нормы. После введения в законодательный массив
конкретной нормы путем ее опубликования судить о смысле, который вкладывал в эту норму
законодатель, можно лишь по самому ее тексту. Если даже, как уже говорилось, воля
законодателя искажена с точки зрения ученых или практических работников, а также
инициаторов введения закона в действие и его главных разработчиков дефектами
юридической техники, то и это не дает права правоприменителю корректировать ее на том
основании, что он, видите ли, лучше понимает ее (волю законодателя), чем сам законодатель
(не разработчик закона). С учетом сказанного следует рассматривать мнение исследователей,
которые со ссылкой на отдельные примеры заключают, что законодатель, очевидно, неверно
изложил свою мысль, когда приемы логического толкования закона «изменяют в некоторой
степени смысл правовой нормы, установленный на основе ее грамматического толкования» [3,
47].
Необходимо сказать несколько слов о содержащихся в литературе перечнях
обстоятельств, предложение толковать которые распространительно или ограничительно
является, на мой взгляд, принципиальной ошибкой. Так, А.Ф. Черданцев считает
возможным использовать названное толкование в случаях применения а) норм,
содержащих признаки, которым даны легальные дефиниции (ограничительное либо
распространительное толкование), б) общей нормы при наличии специальной или
исключительной (ограничительное), в) норм Особенной части той или иной отрасли права
на основе норм Общей части, выведенных, по его выражению, «за скобки» норм
Особенной части (ограничительное), г) норм одной отрасли права в том случае, если
нормы другой отрасли права, регулирующие те же отношения, предусматривают особый
порядок этого регулирования (ограничительное), д) признаков, описанных в так
называемых незаконченных перечнях [4, 78-80].
Определив, что объектом толкования является текст, т.е. некоторым образом
структурированный набор символов, отражающих содержание устанавливаемого
законодателем правила, мы, таким образом, приходим к выводу, что толкование в самом
общем виде являет собой, условно говоря, перевод с юридического языка на обыденный
с целью последующего сопоставления в сознании правоприменителя тождества (или
отсутствия такового) между описанием казуса и тем результатом перевода текста, в
котором заключено содержание правовой нормы.
Хотя слово «перевод» привлекает своей емкостью применительно к описываемой
деятельности, согласиться с таким заключением можно лишь при условии признания
существования мета-языка, которым законодатель выражает свою волю, в качестве
бесспорного фактора, заставляющего выделять переводческую функцию как, пожалуй,
одну из главных характеристик интерпретационной деятельности. В поддержку
обозначения данной функции как «переводческой» можно привести высказывание С.С.
Алексеева о том, что поскольку в «нормативном акте государственная воля выражена на
языке права, то для обеспечения реального действия юридических норм нужен, условно
говоря, обратный перевод».
Вместе с тем интерпретационная деятельность не сводится только лишь к переводу в
том виде, в котором это обычно понимается. Правоприменитель или ученый-правовед, толкуя
тот или иной нормативный акт, не может (даже если бы захотел этого) установить тождество
каждого факта реальной жизни соответствующему описанию, изложенному с помощью метаязыка права, поскольку многочисленным явлениям, подлежащим уголовно-правовой оценке,
зачастую соответствует один и тот же термин в этом языке и одно и то же стоящее за
термином понятие. Например, невозвращение из-за границы иностранной валюты (т.е.
деятельность, названная так в уголовном законодательстве) включает в себя большой
перечень самых различных действий, которые не различаются на данном лексико-понятийном
уровне законодательного определения этого правонарушения.
Следует заметить, что при систематическом способе толкования анализ связи
уголовно-правовой нормы с нормами не уголовных отраслей права не ограничивается
установлением внутренних зависимостей применяемой нормы, описанной бланкетными
признаками,
поскольку,
по
справедливому
утверждению
В.Н.
Кудрявцева,
сопоставительный анализ правовых норм вне рамок уголовного закона может
производиться при отграничении преступления от гражданско-правовых нарушений.
Говоря о систематическом интерпретационном способе в целом, нельзя не заметить, что
данный способ толкования осуществим лишь «в случае, если сама система права является
логически выдержанной, внутренне согласованной» и т.п. Это утверждение, означающее
презумпцию «беспробельности» уголовного права, на мой взгляд, неверно. Безусловно, в
уголовном праве есть пробелы (эта проблема затрагивалась выше). Однако спор о пробелах
(в смысле обсуждения оснований для криминализации еще «неохваченных», объективно
вредоносных деяний) — это вопрос криминологических и иных уголовно-правовых
исследований de lege ferenda. Правоприменителем же приведенное мнение не может быть
воспринято в качестве основания для отказа от использования систематического толкования,
потому что он вообще не упра-вомочен делать вывод о пробеле в праве и ссылаться на такой
вывод при выборе применяемых приемов толкования. Для практика существуют лишь области
отношений, регулируемые уголовным законом, а также находящиеся за границами этого
регулирования.
При указанном способе толкования в процессе уголовно-правовой оценки
устанавливаются связи норм права. Если на том месте, где, по мнению ученого, должна
находиться правовая норма, ее нет, это не означает, что систематический способ
толкования неприменим. Из этого факта следует лишь то, что в результате
систематического толкования будут установлены как связи применяемой нормы с
другими нормами права, так и отсутствие, образно выражаясь, нити, которая должна
была бы тянуться (согласно утверждениям науки) к той норме, которой фактически нет.
Что касается традиционно признаваемых способов толкования, то следует указать
еще на один - исторический. Именно к данному способу в наибольшей степени
применимо заключение П.И. Люблинского о том, что способы толкования стоят в
зависимости от признаваемого в ту или иную эпоху отношения законодателя и судьи друг
к другу50. Можем ли мы обозначить какое-либо общее правило для установления
последовательности применения грамматического, систематического и исторического
способов толкования?
Вопрос, пожалуй, о наиболее важном принципе, в соответствии с которым должна
осуществляться интерпретационная деятельность, освещен выше. Что же касается
конкретной последовательности, в известном смысле иерархии способов толкования, то в
своей довольно длительной практике по оказанию методической помощи прокурорам и
следователям в решении сложных вопросов уголовно-правовой оценки по уголовным
делам об экономических и должностных преступлениях мне удалось выработать
определенную
схему
интерпретации,
предлагаемую
для
использования
правоприменителем. По сути, в ней заключены выводы, к которым мы должны прийти в
результате данного исследования.
Итак, все термины, которыми законодатель описывает признаки состава
преступления, следует отнести к знакам юридического языка (не имеющего прямых
аналогов в языке обыденном), совпадающих со знаками последнего лишь
омонимический, но значительно отличающихся (в сторону сужения) от своих
общеупотребительных омонимов по содержанию. Для раскрытия содержания признаков,
описанных в тексте закона посредством указанных знаков специального языка, языка
права, необходим «перевод», или «расшифровка», или «разархивирование». Первый
этап грамматического толкования представляет собой лишь усвоение данного термина.
В проблеме возможных коллизий результатов толкования для меня очевидным
является то, что легальная дефиниция исключает уяснение бланкетного признака путем
обращения к нормам дополнения. Допустим, термин «должностное лицо» используется в
ряде законодательных актов в несколько ином значении, чем в Уголовном кодексе,
однако наличие примечания к ст. 285 УК РФ исключает его «расшифровку» путем
обращения к не уголовному законодательству.
Исключает приоритетность грамматического толкования (в полном его цикле)
бланкетность термина, описывающего признак состава. Если, например, из налогового
законодательства, позитивно регулирующего отношения в сфере налогообложения,
ранее следовало, что законодатель понимает сокрытие объектов налогообложения и как
неумышленные действия, то вопреки этому нельзя утверждать, что в уголовном
законодательстве преступными полагаются только умышленные действия, поскольку и в
налоговом законе, и в Уголовном кодексе законодатель использует один и тот же термин,
значение которого соответствует одному и тому же признаку в составе преступления и
налогового правонарушения.
Список литературы:
1. Люблинский П.И. Техника, толкование и казуистика уголовного кодекса. М.,2000.–524с.
2. Марчук В.П. О так называемом распространительном и ограничительном толковании
уголовных законов // Законность, толкование и применение законов: Материалы науч. конф.
Киев, 2000. - 985 с.
3. Недбайло П.Е. Применение правовых норм. М., 2001. - 565 с.
4. Пиголкин А.С. Толкование нормативных актов. М., 2002. – 423 с.
СУДЕБНОЕ СЛЕДСТВИЕ В СОВРЕМЕННОМ АПЕЛЛЯЦИОННОМ
ПРОИЗВОДСТВЕ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ
Бобизода Эрадж Курбонали
магистрант 3-го года обучения заочного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.:+ 992 918 50 67 80, e-mail: JUDICIAL INVESTIGATION IN MODERN CRIMINAL APPEAL PROCEEDINGS
Bobizoda Eraj Kurbonali
Magister of the 3d year of study, correspondence department of the law faculty
Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade st., 30
tel.: .:+ 992 918 50 67 80 e-mail: Аннотация. В данной статье анализируется судебное следствие в апелляционном
производстве по уголовным делам, также выявляется, что судебное следствие – это
единственный способ, посредством которого суд уполномочен выполнить функцию
правосудия через выявление фактических обстоятельств.
Annotation. This article analyzes the judicial investigation in the appeal proceedings in
criminal cases, it also reveals that the judicial investigation is the only way by which the court is
authorized to fulfill the function of justice through the identification of factual circumstances.
Ключевҷе слова: судебное следствие, аппелационная инстанция, рассмотрение
дел, уголовное дело.
Keyword: court investigation, appellate court, consideration of cases, criminal case.
Современный апелляционный порядок как единственный способ проверки судебных
решений, не вступивших в законную силу, по юридическим и фактическим основаниям
характеризуется рядом особенностей. По действующему уголовно-процессуальному
закону предусмотрено, что порядок рассмотрения уголовного дела в апелляционной
инстанции, регулируется теми же нормами, что и производство в суде первой инстанции,
за исключением определенных изъятий. Как констатируют большинство авторов,
характерных императивных исключений, запрещающих суду апелляционной инстанции
осуществить тождественные действия, которые правомочны произвести суды первой
инстанции, в нормах главы 45.1 УПК РФ, нет. Фактически, суд апелляционной инстанции
имеет широкие полномочия по новому рассмотрению уголовного дела по существу.
Судебное разбирательство в суде апелляционной инстанции, как нами ранее было
указано, состоит из нескольких последовательных этапов. Одним из таких этапов
является судебное следствие.
Судебное следствие – это единственный способ, посредством которого суд
уполномочен выполнить функцию правосудия через выявление фактических
обстоятельств. Исключительно в судебном следствии происходит формирование
доказательственной основы для принятия судом решения по делу. Важно отметить
мнение об универсализме судебного следствия во всех судебных процедурах;
процессуальный статус судебных доказательств, тем более их информационное
наполнение применительно к решениям суда кассационной и надзорной инстанций не
имеет законодательных различий.
Цель судебного следствия состоит в том, чтобы сформировалось внутреннее
убеждение судьи на принятие законного, обоснованного, справедливого итогового
решения по уголовному делу – приговора, прежде всего.
Полагаем, что эти основополагающие идеи справедливы и для правовой
организации судебного следствия при разбирательстве уголовного дела в апелляционной
инстанции. Как пишет А.О. Машовец [2, 119], судебное следствие является главным
способом, каким суд открывает фактическую сторону дела, выполняя при этом функцию
правосудия. Она полагает, что содержание судебного следствия имеет универсальный
характер и одинаково проявляется в каждой стадии уголовного процесса. Хотя более
распространенным является мнение о том, что в апелляционном судебном
разбирательстве судебное следствие сочетает общие правила производства в этой части
судебного заседания с учетом назначения производства во второй, проверочной
судебной стадии. Это мнение можно было бы посчитать верным, если бы оно не служило
оправданием для сворачивания судебного доказывания в стадии апелляционного
производства по уголовному делу, что, к сожалению, имеет место в современной
действительности.
В предмет апелляционной проверки входят все без исключения судебные решения,
не вступившие в законную силу, которые подлежат обжалованию. Судом апелляционной
инстанции проверяются законность, обосновать судебного решения, а также
справедливость итогового решения по делу. С учетом выступлений в апелляционной
инстанции сторон, как инициировавшей апелляционный пересмотр дела, так и
возражающей относительно доводов жалобы, представления формируется в конечном
варианте предмет апелляционной проверки.
С нашей точки зрения, континентальная модель апелляционного производства
наиболее соответствует производству в суде второй инстанции. Вначале суд
апелляционной инстанции заслушивает участников уголовного судопроизводства со
стороны обвинения, а в последствие со стороны защиты, что предполагает ведение
судебного разбирательства в порядке, предусмотренном для суда первой инстанции. При
этом суд самостоятельно, без возможности передачи дела на новое рассмотрение,
производит рассмотрение дела по существу.
Существует позиция, согласно которой апелляция должна включать в себя
повторное и непосредственное рассмотрение доказательств и возможность принятия
нового решения по существу пересматриваемого уголовного дела. В соответствии с этой
классической позицией апелляция должна строиться на общих принципах правосудия,
справедливого судебного разбирательства, общие требования – правовые стандарты
одинаковы, что в суде первой, что в суде второй инстанции.
С этой позицией сочетается мнение, суть которого в том, что судебное следствие
апелляционной инстанции это не то, что повторное, а новое исследование фактических
обстоятельств дела с возможным привлечением дополнительных доказательств,
осуществляемое вышестоящим судом, по иным правилам, сочетающим правила
производства, как в суде первой, так и второй инстанций.
В процессе оценки каждого доказательства и всей их совокупности у судей
формируется убеждение в установлении обстоятельств уголовного дела. Придя к такому
выводу, судья выносит приговор. Таким образом, субъективная убежденность судей,
сформированная при оценке доказательств, находит объективное выражение в
предложении. Законный, обоснованный и справедливый приговор - это приговор,
вынесенный в соответствии с законом, на основании изученной совокупности
доказательств.
Таким образом, изучение кассационной практики по рассмотрению судебных
решений, принятых апелляционным судом, позволило более обоснованно отстаивать
позицию о целесообразности проведения полноценного судебного расследования при
рассмотрении апелляционной жалобы по уголовному делу. Приведенные нами примеры
судебной практики указывают на то, что апелляционный суд должен соблюдать
требования уголовно-процессуального законодательства и тщательно разрешать
ходатайства участников уголовного процесса для определения объема и содержания
судебного
расследования.
Поскольку
несоблюдение
требований
уголовнопроцессуального законодательства и формального подхода к разрешению полученных
заявлений, а также их полное игнорирование влечет за собой негативные последствия, в
том числе для суда, связанные с отменой незаконного решения и его повторной
проверкой в апелляции. Нежелание апелляционного суда в полной мере осуществлять
предоставленные ему полномочия при рассмотрении уголовного дела в соответствии с
правилами суда первой инстанции приводит к чрезвычайной задержке судебного
разбирательства, а также нарушению прав участников процесса. уголовный процесс [1,
33].
Мы исходим из того, что судебное следствие, то есть расследование судом с
участием сторон фактических обстоятельств дела должно иметь место во всех судебных
процедурах, где судом принимается решение итоговое или промежуточное, по главному
вопросу уголовного дела или вспомогательному, но главное – связанное с оценкой
фактов. В апелляционном производстве по самой его сути должно проводиться судебное
следствие. Однако только при одном принципиальном условии, а именно: если на этом
настаивает сторона или обе стороны для того, чтобы обосновать фактическими
материалами свои утверждения перед судом.
Основные юридические требования для судебного расследования на стадии
судебного разбирательства также действительны для организации судебного
расследования по уголовному делу в апелляционном порядке. Основными из них
являются состязательность, непосредственность и устность судебных доказательств.
Основным препятствием для установления практики проведения судебного
расследования в современных апелляционных процедурах является нежелание
проводить новое расследование, его деятельность и даже «пересмотр»,
предусмотренный законом метод проверки апелляции, превращается в кассационноформализованную процедуру проверки. документы, содержащие доказательства [4, 51].
По нашему мнению, апелляция по самой своей правовой природе подразумевает
полноценное судебное расследование, в ходе которого представляются и
рассматриваются доказательства, что позволяет суду переоценить ранее известные
доказательства и оценить новые, возможность нового решения суда отличается от
решение суда принято первой инстанцией.
Апелляционный суд должен не только иметь возможность самостоятельно
оценивать доказательства, послужившие основанием для судебного преследования или
оправдания лица, но и применять их на практике.
Проведение судебного расследования в объеме, необходимом для повторного
формирования внутреннего обвинительного приговора судьи на основе судебных
доказательств, имевших место на слушании, должно стать реальностью нашего
уголовного процесса; войти в «привычку» апелляционного суда. Только тогда институт
апелляции сможет выполнить свою истинную цель в уголовном процессе [3, 40].
Однако для этого необходимо освободить апелляционный суд от лишнего
информационного шума, то есть от бессмысленных формальных апелляций. Предметом
апелляционной проверки в арсенале доказательственных технологий должны быть
только те дела, которые заслуживают ее согласно предварительной оценке и решению
судьи, который должен быть уполномочен делать это в рамках контрольной процедуры по
отбору уголовных дел для запустить механизм апелляции.
Литература
1. Гришин, С.П. Судебное следствие в смешанном уголовном процессе
(гносеологический, процессуальный и тактико–криминалистический аспекты): монография. М.: Издательство «Юрлитинформ», 2008. – 400 с.
2. Машовец А.О. Судебное доказывание и процедура судебного следствия по
уголовному делу // Черные дыры в российском законодательстве. - 2015. - № 3. - С. 118-125
3. Михайловская И.Б. Соотношение судебных следственных доказательств //
Государство и право. - 2006. - № 9. - С. 40-50;
4. Ульянова Л.Т., Антонова Э.Ю. Эволюция оценки доказательств по внутреннему
убеждению, в уголовном процессе России // Пробелы в российском законодательстве. - 2015.
- № 2 – С. 50-60
НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ ДАКТИЛОСКОПИИ: С
ДРЕВНОСТИ ДО 1918 ГОДА
Бандайхудоев Дониш Нагзибекович
Магистрант 2-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикского (славянского) университета
734025, Республики Таджикистан, Душанбе, ул М. Турсунзаде, 30
Тел.:(+992) 93-740-96-96, е-mail: bandidonish @mail.ru
SOME ASPECTS OF THE FORMATION AND DEVELOPMENT OF DACTYLOSCOPY:
FROM ANTIQUITY TO 1918
Bandaykhudoev Donish Nagzibeckovich
Magister of the 2nd year of study correspondence department of the law faculty
Russian-Tajik (Slavonic) University,
734025, Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
Тел.:(+992) 93-740-96-96, е-mail: bandidonish@mail.ru
Аннотация. Настоящая статья посвящена некоторым историческим аспектам
становления и развития дактилоскопии в период с древности до 1918 года. Длинная
история дактилоскопии исследовалась разными отечественными и зарубежными
учеными неоднократно, но во многих источниках отсутствуют существенные моменты в
истории рассматриваемого метода идентификации. Как известно, на ладонях каждого
человека и на подошвах его ног видны характерные особенности кожи (индивидуальные
признаки), которые выделяют его среди других людей во всем мире. Эти особенности
присутствуют в кожухе фрикционного гребня, который оставляет следы от его формы при
контакте с объектом. Следы от крайних фаланг пальца известны как отпечатки пальцев.
Использование отпечатков пальцев для идентификации людей стало обычным явлением,
и эта роль идентификации является бесценным инструментом во всем мире. Но при
этом, многие не знают, что использование отпечатков кожи фрикционного гребня в
качестве средства идентификации существует уже тысячи лет и использовалось в
различных культурах. Отпечатки кожи фрикционного гребня использовались в качестве
доказательства личности человека в Китае, возможно, еще в 300 г. до н.э., в Японии еще в 702 г., а в Соединенных Штатах с 1902 г.
Annotation. The present article is devoted to some historical aspects of formation and
development of dactyloscopy in the period from antiquity to 1918. The long history of
dactyloscopy has been studied by different domestic and foreign scientists many times, but in
many sources, there are no essential moments in the history of the method of identification
under consideration. As it is known, on palms of each person and on soles of his feet
characteristic features of a skin (individual signs) which allocate it among other people all over
the world are visible. These features are present in the casing of the friction ridge, which leaves
traces of its shape in contact with the object. Traces of the extreme phalanges of the finger are
known as fingerprints. The use of fingerprints to identify people has become commonplace, and
this role of identification is an invaluable tool around the world. But many people do not know
that the use of friction ridge skin prints as a means of identification has existed for thousands of
years and has been used in various cultures. Friction ridge skin prints have been used as proof
of human personality in China, possibly as early as 300 B.C., in Japan as early as 702 B.C.,
and in the United States since 1902.
Ключевые слова: дактилоскопия, идентификация, расследование, регистрация,
криминалистика, история, диагностика, исследование.
Keywords: fingerprinting, identification, investigation, registration, forensics, history,
diagnostics, research.
В современной криминалистике дактилоскопия предлагает безошибочное средство
идентификации личности. Это основное объяснение того, почему дактилоскопия
заменила другие методы идентификации личности преступников.
На основании проведенного ретроспективного анализа мы пришли к выводу, что
дактилоскопическая идентификации выделяется среди других видов криминалистических
форм идентификации своими особенностями, к которым относятся следующие:
1) дактилоскопия обеспечивает правоохранительные органы разных стран точной
идентификацией преступников с уже более 100 лет. Это связано с тем, что в мире не
существует двух одинаковых папиллярных узоров на крайних фалангах пальцев рук
человека. При этом, следы пальцев рук выступают в качестве неопровержимых
доказательств в любом уголовном деле;
2) первая профессиональное учреждение судебной экспертизы, где проводились
дактилоскопические исследования, было открыто в 1915 г., которое в последующем было
преобразовано в Международную ассоциацию по идентификации;
3) создана первая профессиональная программа подготовки и сертификации для
экспертов - дактилоскопистов в 1977 г.;
4) оставаясь наиболее часто используемым в мире доказательством по
большинству уголовных дел и по численности производства, судебно-дактилоскопическая
экспертиза превышает все вместе взятые виды экспертиз;
5) дактилоскопическая регистрация продолжает расширяться как основной метод
идентификации людей, причем ежедневно в дактилоскопическую базу данных
добавляются в десятки тысяч людей по всему миру.
Во всем мире следы пальцев рук, собранные с мест происшествий, помогают
изобличить большое количество подозреваемых и являются чуть ли не основным
доказательством в суде.
Другие видимые человеческие характеристики имеют тенденцию изменяться, что не
присуще папиллярным узорам на руках человека. При этом папиллярные узоры могут
измениться в результате механического или термического воздействия, например, в
результате травм или операций, вызывающих глубокие рубцы, или таких заболеваний,
как проказа, повреждающая формирующие слои кожи фрикционного гребня. Травмы,
рубцы и болезни, как правило, демонстрируют явные признаки неестественных
изменений, что является дополнительным индивидуализирующим идентификационным
признаком.
В более ранние периоды истории развития цивилизации регистрация преступников
осуществлялась путем клеймения и калечения, например, ворам отрубали руки [4, с. 24].
Древние римляне набивали татуировки солдатам легиона с целью последующей
идентификации и предотвращения дезертирства из рядов регулярной армии.
До
середины
1800-х
годов
сотрудники
правоохранительных
органов
идентифицировали ранее осужденных преступников визуально, т.е. по внешним
признакам облика человека, с чем не редко возникали проблемы, так как преступники
очень часто изменяли свой облик. С появлением фотографии и внедрением ее в практику
правоохранительных органов уменьшилась нагрузка на память сыщиков и следователей,
но не стала решением проблем уголовной идентификации.
В 1870 году писарь парижской префектуры Альфонс Бертильон разработал систему
измерения и регистрации преступников по размерам определенных костей частей тела.
Эти измерения были сведены к формуле, разработанной А. Бертильоном и основывались
на теоретических положениях о том, что совокупность из 12 измерений может быть
присуща только к одному человеку и не изменится в течение всей его жизни. Данная
система измерений вошла в историю криминалистики под названием бертильонаж.
Система А. Бертильона включала такие измерения, как: высота головы, ширина головы,
длина среднего пальца, длина левой ступни, и длина предплечья от локтя до кончика
среднего пальца. В 1888 году А. Бертильон был назначен начальником вновь созданного
судебного департамента [5, с. 30].
Система А. Бертильона по регистрации преступников была общепринятой в течение
тридцати лет. Но в 1903 г. она была изобличена в несовершенстве и возможности
допущения ошибки после дела Уилла Уэста, в результате чего так и не смогла
восстановить своей значимости. Проблема заключалась в следующем [3, с. 67]. В 1903 г.
Уилл Уэст был приговорен к тюремному заключению в Ливенворте (штат Канзас), но в
последующем было обнаружено, что в то время в пенитенциарном учреждении уже
отбывал наказание заключенный по имени Уильям Уэст, у которого были те же самые
размеры по системе А. Бертильона, что и у вновь осужденного.
По результатам проведенного расследования было установлено, что действительно
было два человека, которые выглядели абсолютно одинаково. Их звали Уилл и Уильям
Уэст. Измерения по системе А. Бертильона показали абсолютную идентичность
антропометрических параметров двух людей, что в результате и привело к краху
бертильонажа. Однако сравнение следов пальцев рук позволило быстро
идентифицировать их как двух разных людей. Согласно тюремным отчетам,
обнаруженным позже, мужчины Запада были, по-видимому, идентичными братьями-
близнецами, и у каждого из них были обнаружены письма с одними и теми же близкими
родственниками.
Сама же дактилоскопия зародилась намного раньше, еще в древние периоды
истории человечества. Так, в Новой Шотландии было обнаружено изображение руки с
рисунком папиллярных линий. В древнем Вавилоне отпечатки пальцев использовались
на глиняных табличках для заключения сделок. В древнем Китае отпечатки большого
пальца были найдены на глиняных печатях. В Персии XIV в. отпечатки пальцев ставились
на различных официальных правительственных документах и среди них не было двух
одинаковых, на что в 1686 году обратил внимание профессор анатомии Болонского
университета, Марчелло Мальпиги и отразил в своем трактате «Гребни, спирали и петли
в отпечатках пальцев». В последствии слой кожи толщиной примерно 1,8 мм. был назван
в его честь - слой «Malpighi». При этом он не рассматривал папиллярные линии в
качестве инструмента индивидуальной идентификации человека.
В 1823 году Джон Евангелиста Пуркинье, профессор анатомии в университете
Бреслау, опубликовал свою диссертацию, в которой обсуждались девять моделей
отпечатков пальцев, но он также, как и М. Мальпиги не задумывался о значении следов
пальцев рук для идентификации личности.
Использовать отпечатки пальцев в целях идентификации личности впервые начали
англичане в июле 1858 года, когда сэр Уильям Джеймс Гершель, главный судья округа
Хугли в Джангипуре (Индия), впервые использовал отпечатки пальцев для заключения
договоров с местными жителями - сипаями. По какой-то стечению обстоятельств и не
задумываясь о личностной идентификации, У.Д. Гершель попросил Раджьядара Коная,
местного бизнесмена, оставить отпечаток своей руки на договоре.
Идея состояла в том, чтобы просто «... напугать его и предупредить мысли в
дальнейшем отказаться от своей подписи». Р. Конай был впечатлен данными
действиями, и У.Д. Гершель выработал привычку требовать отпечатки ладоней - а позже,
просто отпечатки правого указательного и среднего пальцев - на каждом заключаемом
договоре с местными жителями. Личностный контакт с заключаемым документом, по их
мнению, делал договор более обязательным, чем если бы они просто подписали его.
Таким образом, первое широкомасштабное в современном понимании использование
отпечатков пальцев было основано не на научных доказательствах, а на суеверных
убеждениях.
Однако, по мере того как его коллекция У.Д. Гершеля с отпечатками пальцев росла,
он начал замечать, что чернильные отпечатки могут действительно подтвердить или
опровергнуть личность человека. Хотя его опыт работы с дактилоскопией, по общему
признанию, был ограничен, личное убеждение сэра У.Д. Гершеля в том, что все отпечатки
пальцев являются уникальными для человека, а также постоянными на протяжении всей
жизни человека, вдохновило его на расширение их использования [1, с. 16].
В 1863 г. профессор Поль-Жан Курлье из Валь-де-Грас в Париже опубликовал свои
наблюдения о том, что невидимые следы пальцев рук могут быть выявлены на бумаге
путем выдувания паров йода, с целью их сохранения и фиксации, которые в
последующем можно изучить с помощью увеличительного стекла. Он также впервые
задумался о потенциале выявленных следов рук для идентификации подозреваемых.
В 1870-х гг. доктор Генри Фолдс, британский хирург-суперинтендант больницы
Цукидзи в Токио (Япония), приступил к изучению «борозд кожи» после того, как заметил
следы пальцев на образцах «доисторической» керамики. При этом, Г. Фолдс не только
признал важность отпечатков пальцев как средства идентификации, но и разработал
метод их классификации.
В 1880 г. Г. Фолдс направил сэру Чарльзу Дарвину письмо с объяснением своей
системы классификации и образец форм, которые он разработал для записи рукописных
оттисков. Дарвин, находясь уже в преклонном возрасте и с плохим здоровьем, сообщил Г.
Фолдсу, что он не может ему помочь, но пообещал передать материалы своему
двоюродному брату, Фрэнсису Гальтону.
Также в 1880 г. Г. Фолдс опубликовал статью в научном журнале «Природа», где он
описывал отпечатки пальцев как средство идентификации личности и использование
чернил как средство получения таких отпечатков пальцев. Г. Фолдсу, некоторые ученые,
также приписывают первую идентификацию по следу пальца руки, обнаруженного на
бутылке с алкоголем [1, с. 29].
В 1882 году Гилберт Томпсон из Геологической службы США в Нью-Мексико
использовал собственный отпечаток большого пальца на документе, чтобы
предотвратить подделку. Это первое известное использование отпечатков пальцев в
Соединенных Штатах.
В 1883 г., Марк Твен в своей книге «Жизнь на Миссисипи» описал, как убийца был
опознан по отпечатку пальца.
В 1888 г. сэр Фрэнсис Гальтон, британский антрополог и двоюродный брат Чарльза
Дарвина, начал свои исследования отпечатков пальцев в качестве средства
идентификации.
А в 1891 Хуан Вутетич, сотрудник полиции Аргентины, начал использовать систему
дактилоскопической регистрации, основывавшуюся на типах папиллярных узоров
предложенных Ф. Гальтоном.
В1892 г. Хуан Вучетич провел первую дактилоскопическую идентификацию
преступника. Он смог идентифицировать Фрэнсис Рохас, женщину, которая убила двух
своих сыновей и перерезала себе горло, пытаясь обвинить другого человека. Ее
кровавый отпечаток был оставлен на дверной ручке, что и указало на нее как на убийцу.
В последующем, Ф. Гальтон опубликовал свою книгу «Отпечатки пальцев», в
которой, на примере дела Рохас, обосновал индивидуальность и постоянство
папиллярных узоров пальцев рук. В книгу также вошла первая система классификации
папиллярных узоров.
Наряду с основным интересом Ф. Гальтона к папиллярным узорам пальцев рук, как
средству идентификации преступников, также имелся и дополнительный, который был
направлен на определение наследственности и расовой принадлежности. Вскоре он
обнаружил, что с помощью папиллярных узоров невозможно диагностировать интеллект
или генетическую историю человека, но он смог научно доказать, что У.Д. Гершель и Г.
Фолдс уже отмечали, что папиллярные узоры пальцев рук не меняются в течение всей
жизни человека, и что нет двух одинаковых папиллярных узоров. Согласно его
подсчетам, шансы двух одинаковых отпечатков пальцев были равны 1 к 64 миллиардам.
Ф. Гальтон определил признаки, по которым можно идентифицировать отпечатки
пальцев. Большая часть из этих признаков все еще используются сегодня
правоохранительными органами, и их иногда называют признаками Гальтона [2, с. 147].
12 июня 1897 года Совет генерал-губернатора Индии утвердил доклад комитета о
том, что отпечатки пальцев должны использоваться для регистрации осужденных. Позже
в том же году Антропометрическое бюро в Калькутте стало первым в мире
дактилоскопическим бюро. В Антропометрическом бюро Калькутты (до того, как оно стало
дактилоскопическим бюро) работали Азизул Хак и Хем Чандра Бозе. А. Хак и Х.Ч. Бозе два индийских эксперта по отпечаткам пальцев, которым приписывают основную
разработку системы классификации папиллярных узоров Генри (названной в честь их
руководителя Эдварда Ричарда Генри). Система классификации Э.Р. Генри по-прежнему
используется в англоязычных странах (главным образом, в качестве системы
традиционной (ручной) картотеки документов для доступа к бумажным архивным
документам, которые не были отсканированы и компьютеризированы).
В 1900 г. Министерство внутренних дел Соединенного Королевства провело
конференцию на тему «Идентификация преступников с помощью измерения и снятия
отпечатков пальцев», на которой с докладом выступил Э.Р. Генри, в рамках которого
объяснил систему, опубликованную в его последней книге «Классификация и
использование отпечатков пальцев». По результатам проведенной конференции Комитет
рекомендовал использовать дактилоскопирования в качестве замены относительно
неточной системы антропометрических измерений А. Бертильона.
В июле 1901 г. в Нью-Скотланд-Ярде (Лондонская городская полиция) было создано
дактилоскопическое отделение, которое основывалось на системе классификации
папиллярных узоров Э.Р. Генри.
В 1902 г. Комиссией гражданской службы Нью-Йорка было проведено первое
тестирование с целью внедрения систематического использования отпечатков пальцев в
США.
В 1903 г. тюремная система штата Нью-Йорк первой ввела дактилоскопическую
регистрацию преступников.
1904 г. был ознаменован тем, что в федеральной тюрьме Ливенворта в Канзасе и в
полицейском управлении Сент-Луиса
началось
систематическое применение
дактилоскопической регистрации. В последующем, в Сент-Луисе Международная
ассоциация начальников полиции создала первый в Америке национальный репозиторий
по отпечаткам пальцев, который стал называеться Национальное бюро криминальной
идентификации.
В 1905 г. дактилоскопическая регистрация была введена в армии США, а
Министерство юстиции США создало Бюро уголовной идентификации в Вашингтоне,
округ Колумбия, для предоставления централизованного справочного учета
дактилоскопических карт.
В течение следующих 25 лет все больше правоохранительных органов стали
присоединяться к использованию дактилоскопии в качестве средства идентификации
личности. Многие из учреждений стали отправлять копии своих дактилокарт в
Национальное бюро криминальной идентификации.
В августе 1915 года инспектор Гарри Х. Колдуэлл из Оклендского бюро
идентификации полицейского управления Калифорнии написал множество писем
операторам по уголовной идентификации с просьбой встретиться в Окленде с целью
создания организации для достижения целей по созданию профессии по идентификации.
В октябре 1915 года группа из двадцати двух сотрудников по идентификации встретилась
и провела конференцию на тему «Международная ассоциация по уголовной
идентификации». В 1918 году организация была переименована в Международную
ассоциацию по идентификации. Логотипом же данной ассоциации стал правый
указательный палец сэра Ф. Гальтона. И в этот же период начинает систематически
издаваться
официальный
научный
журнал
Международной ассоциации
по
идентификации.
На основании вышеизложенного мы приходим к выводу о том, что изучение,
исследование и эксперименты привели к появлению и развитию дактилоскопии как
средства индивидуализации и инструмента судебной экспертизы с неисчислимой
ценностью. Научные и практические знания, накопленные на протяжении многих веков,
дали основание современной криминалистической науке.
Поскольку время движется вперед, и люди продолжают изучать науку, эта наука
растет и становится совершенней. Никто не сказал это лучше, чем Иоганн Вольфганг фон
Гете: «История науки — это сама наука».
Литература
1. Бастрыкин А.И. История криминалистики. Начало пути. Дактилоскопия. - 2-е
изд., перераб. и доп. - М.: «Проспект», 2017. - 96 с.
2. Ищенко Е.П. Новый век криминалистики. Часть 1. - М.: Проспект,2017. - 312 с.
3. Крылов И.Ф. Были и легенды криминалистики. - Л.: Из-во ленинградского
университета, 1987. - 216 с.
4. Парфёнов А.А. Криминалистика: общие положения криминалистики и
криминалистическая техника (Часть 1). - Душанбе: РТСУ, 2015. - 312 с.
5. Торвальд Ю. Век криминалистики. - М.: Проспект, 2016. - 360 с.
МАССОВЫЕ БЕСПОРЯДКИ: УГОЛОВНЫЙ АСПЕКТ
Курбонов Абдуразок Усмонович
магистрант 2-го года обучения заочного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 906-44-44-24, e-mail: mirzo@gmail.com
RIOTS: THE CRIMINAL ASPECT
Kurbonov Abdurazok Usmanovich
мaster of the second year of correspondence department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 906-44-44-24, e-mail: mirzo@gmail.com
Аннотация. В статье раскрывается понятие «массовые беспорядки»,
анализируются понятия «толпа» (как критерий массовости) и «беспорядки»,
формулируется необходимость дополнения нормы Уголовного кодекса РФ,
предусматривающей ответственность за организацию массовых беспорядков, участие в
них и призывы к ним, с целью законодательного определения понятия «массовые
беспорядки».
Annotation. the article reveals the concept of "mass riots", analyzes the concept of
"crowd" (as a criterion of mass) and "riots", formulates the need to Supplement the norms of the
Criminal code of the Russian Federation, providing for responsibility for organizing mass riots,
participation in them and calls for them, in order to legislative definition of "mass riots".
Ключевые слова: массовые беспорядки, массовость, толпа, беспорядки.
Key words: riots, mass, crowd, riots.
На современном этапе в уголовном законодательстве Российской Федерации и
Республики Таджикистан существует норма устанавливающая ответственность за
массовые беспорядки так например статья 212 УК РФ и 2371 УК РТ описывает такие
признаки как: участия лиц сопровождающих погромами, поджогами, уничтожением
имущества с применением огнестрельного оружия, взрывчатых веществ или взрывных
устройств, оказанием вооруженного сопротивления представителю власти. Но возникает
вопрос что такое массовые беспорядки?
В научной среде под массовыми беспорядками понимается действия двух и более лиц
направленных на совершение погромов, поджогов, уничтожение имущества с применением
огнестрельного оружия, а также использованием оружия массового поражения и другие
противоправные действия против органов государственной власти [2, 377].
На наш взгляд, данный научный подход совокупности охватывает все признаки
присущи к темы исследования, что еще раз повторяет выше перечисленные признаки.
Также имеется и не согласованность дефиниции массовые беспорядки. Так словаре
термин массовые беспорядки определяется деяния направленные нарушение
общественной безопасности. Упущением на наш взгляд является отсутствие термина
массовые беспорядки в учебной литературе.
Как мы уже отметили, что в научной среде масса споров касательно дефиниции
массовые беспорядки одни понимают под, это, прежде всего нарушением общественного
порядка двумя и более лицами, а другая группа считает, что это преступления толпы.
Некоторые юристы уверены, что это опасное преступление, нарушающее общественную
безопасность и способное причинить тяжкие последствия, в которое вовлекаются массы
людей [3, 427].
На наш взгляд массовые беспорядки, это прежде всего противоправное деяния
направленные на нарушение основ конституционного строя, а также нарушение
общественного порядка и общественной безопасности.
Все специалисты придерживаются мнения, что массовые беспорядки полагают
объединение социально опасных действий толпы. Не является спорным тот факт, что
массовые беспорядки представляют собой нарушения общественного порядка, которые
совершаются большой группой людей (толпой). Группа специалистов солидарны с
мнением, о что, согласованные действия двух и более лиц, грубо нарушающие
существующий порядок поведения на определенной территории.
В основном выше приведенные мнение совокупности охватывает, что массовые
беспорядки это прежде всего действия толпы.
Как справедливо, отмечает, Э.А. Арипов, массовые беспорядки характеризуется
действиями, совершаемые большим количеством людей, выражающие протест вопреки
общественного порядка общественной безопасности.
Если посмотреть, то в совокупности массовые беспорядки трактуют расширенно:
- нарушения основ общественной безопасности, совершаемые большой группой
людей (толпой), во время которых могут быть: парализована нормальная деятельность
органов власти и управления, транспорта, связи; уничтожено или повреждено имущество;
причинен серьезный вред правам и интересам граждан;
- нарушение общественной безопасности и общественного порядка большой
группой людей (толпой), в результате которого нарушается работа транспорта,
учреждений, приносится вред собственности, здоровью и жизни людей и т. д.;
- нарушения общественного порядка со стороны стихийно собравшейся
значительной группы лиц (толпы), способные привести к массовым жертвам,
уничтожению имущества, транспорта, коммуникаций;
- совершение жестоких разрушительных поступков толпой бунтовщиков, способных
привести к массовым жертвам, уничтожению имущества, транспорта, средств связи и
коммуникаций.
Обобщив мнения ученых, можно выявит следующее основные признаки массовых
беспорядков: большое количество людей (толпа), противозаконные действия, нарушение
общественной безопасности и общественного порядка.
Очевидно наличие признака «большое количество людей». Очевидно, что
массовость должна быть представлена именно большим количеством людей. С точки
зрения социологов и философов, под неорганизованной массой людей, образовавшихся
спонтанно под воздействием какого-либо фактора, понимается толпа.
Однозначно, что действия толпы должны быть противозаконны. При этом,
противоправность должна быть уже в образовании толпы, например, не разрешенный
властями митинг или демонстрация.
Можно признать верным мнение ряда ученых, относящих массовые беспорядки не к
преступлениям против общественного порядка, а к деяниям против общественной
безопасности (в узком смысле, в силу многообъектности посягательства,
многоаспектности характера действий, масштабности, множественности возможных
последствий) [1, 198-202].
Опять же, если термин «массовый» можно расшифровать как большое количество
людей или толпа, то термин «беспорядок» никем не раскрыт.
Таким образом, можно констатировать тот факт, что массовые беспорядки это
нарушение общественного порядка, общественной безопасности, а также нарушение
нормы Конституции страны, совершенные двумя и более лицами (толпы).
Список литературы
1. Арипов, Э. А. Предупреждение массовых беспорядков / Э. А. Арипов //
Российский следователь. - 2008. - № 8. – С. 198-202.
2. Алексеев В.В. Уголовное право РФ. - М.: «СПбГУ», 2002. – 452 c.
3. Наумов А.В. Уголовное право. - М.: «СПбГУ», 2000. – 520 c.
ПОРЯДОК ПРОИЗВОДСТВА ПО ПРОВЕРКЕ ВСТУПИВШИХ В ЗАКОННУЮ СИЛУ
ПРИГОВОРОВ, ОПРЕДЕЛЕНИЙ И ПОСТАНОВЛЕНИЙ
Калонова Мунира Нормуродовна
магистрант 2-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 933-77-70-07, e-mail: munira_kalonova@mail.ru
THE PROCEDURE FOR THE VERIFICATION OF ENTERED INTO FORCE
SENTENCES, DEFINITIONS AND RESOLUTIONS
Кalonova Munira Normuradova
мaster of the second year of full-time department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 933-77-70-07, e-mail: munira_kalonova@mail.ru
Аннотация. В данной статье автор освещает вопросы производства по проверке
вступивших в законную силу приговоров, определений и постановлений.
Annotation. In this article, the author highlights the issues of the proceedings to verify the
entered into force of sentences, definitions and resolutions.
Ключевые слова: приговоров, определений и постановлений.
Key words: sentences, determinations and rulings.
Как уже говорилось выше, вступление приговора в законную силу не лишает
Стороны, в случае несогласия по тем или иным причинам с решением суда, возможности
добиться его пересмотра.
Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации [1] предусматривает три
процедуры пересмотра приговоров, определений и постановлений суда, вступивших в
законную силу:
1.
В порядке кассационного производства;
2.
В порядке надзорного производства;
3.
Вцелях возобновления уголовного производства с учетом новых или вновь
открывшихся обстоятельств.
Кассационное производство является самостоятельной стадией уголовного
судопроизводства, в ходе которой вышестоящий суд по кассационным жалобам
участников процесса или кассационному представлению прокурора на основании
имеющихся в деле материалов и дополнительно представленных проверок проверяет
законность, обоснованность и справедливость приговоров, иных судебных решений,
вступивших в законную силу [2, 46].
Предметом судебного разбирательства в кассационном производстве могут быть
приговоры, определения и постановления, которые выносятся судом первой инстанции, а
также судом апелляционной инстанции.
Любое из этих судебных решений может быть обжаловано прокурором (а также
другими участниками процесса) в течение одного года со дня их вступления в законную
силу. Основанием для рассмотрения судом кассационной инстанции является
кассационное представление прокурора (кассационная жалоба других заинтересованных
лиц).
Кассационное представление - это ходатайство прокурора, направленное в суд
кассационной инстанции о пересмотре вступившего в законную силу приговора (иного
решения), вынесенного судом первой или апелляционной инстанции, в порядке
кассационного производства.
Уголовно-процессуальный кодекс (ст. 401.4) устанавливает строгое требование к
содержанию кассационного представления прокурора (кассационной жалобы). В
обоснование доводов, изложенных в представлении, к нему прилагаются копии
обжалуемых судебных решений и другие документы, заверенные соответствующим
судом. Невыполнение этих требований влечет за собой возврат представления
прокурору без рассмотрения [1].
Не все прокуроры имеют право ходатайствовать о пересмотре вступившего в
законную силу судебного решения, а только:
а) Генеральный прокурор и его заместители, которые могут обращаться в любой
кассационный суд, и
б) прокуроры субъектов, приравненные к ним военные прокуроры и их заместители.
Они вправе обратиться с таким представлением только в Президиум соответствующего
суда областного уровня.
Кассационной инстанцией является суд, рассматривающий в кассационном порядке
уголовное дело по жалобам и представлениям на вступившие в законную силу
приговоры, определения и судебные решения (п. 14 ст. 5 УПК). Функции кассационного
суда осуществляют: Президиум судов регионального уровня, а также Судебная коллегия
по уголовным делам и Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации [3, 96].
Участие соответствующего прокурора в рассмотрении дела является обязательным,
в отличие от других участников, принимающих участие в рассмотрении дела, при условии
подачи ими ходатайства об этом.
Рассмотрение уголовных дел в кассационном порядке осуществляется
коллегиальным составом суда. Если кассационное представление (жалоба)
рассматривается президиумом областного суда, в состав суда должно входить не менее
трех судей. В судебной коллегии по уголовным делам и в Военной коллегии Верховного
Суда Российской Федерации дело рассматривается тремя судьями.
После открытия председательствующим в судебном заседании является один из
судей с докладом по уголовному делу. В нем излагаются обстоятельства дела,
содержание судебных решений, ранее принятых по делу, доводы кассационного
представления (жалобы). Выступающему могут быть заданы вопросы судьями.
Затем заслушиваются участники процесса, явившиеся в суд. Если основанием для
кассационного рассмотрения уголовного дела явилось представление прокурора, то он
появляется в суде (после докладчика) первым.
При рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке судебное следствие и
прения сторон не проводятся; судебное решение принимается на основании анализа
материалов, имеющихся в уголовном деле, и изучения дополнительных материалов и
документов, представленных сторонами, которые не могут быть получены в ходе
производства следственных действий.
Суд кассационной инстанции может оставить в силе обжалованный приговор, может
внести в него изменение в сторону, благоприятную для осужденного, может отменить все
ранее принятые судебные решения и Дело - прекратить. Но он не может вынести новый
приговор. При наличии оснований суд кассационной инстанции отменяет обжалованный
приговор и возвращает дело в суд первой или апелляционной инстанции для повторного
рассмотрения по существу. Наконец, суд кассационной инстанции вправе отменить
приговор, определение, постановление суда и все последующие судебные решения и
вернуть дело прокурору, если при рассмотрении дела в кассационном порядке будут
выявлены обстоятельства, препятствующие его рассмотрению судом в случаях,
предусмотренных статьей 237 УПК РФ [1]
Список литературы
1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: федеральныйзаконот
13июня 1999 г. № 63-ФЗ//СобраниезаконодательстваРоссийскойФедерации.– 1996.№25.–Ст.2954. [Электронный ресурс]. — Информационно-справочная Система
«Консультант
Плюс»
Электронные
данные
URL:
http:
//docs.cntd.ru/document/901812033.
2. Колоколов Н.А. Обжалование, проверка и пересмотр промежуточных судебных
решений в уголовном процессе России: новое теоретическое обоснование подготовлено
известным практиком // Российский судья. 2014. - №4. - С. 45–47.
3. Мерзлякова М.В., Прошляков А.Д. Пересмотр вступивших в законную силу
приговоров, определений и постановлений в порядке надзора. М.: Юрлитинформ, 2015. –
256 c.
ПРАВОВОЙ СТАТУС ОСУЖДЕННЫХ, ОТБЫВАЮЩИХ УГОЛОВНЫЕ
НАКАЗАНИЯ, НЕ СВЯЗАННЫЕ С ИЗОЛЯЦИЕЙ ОТ ОБЩЕСТВА
Мамарасулов Бободжон Муроджонович
магистрант 2-го года обучения заочного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 901-24-20-24, e-mail: mamarasulov.@mail.ru
LEGAL STATUS OF CONVICTS SERVING CRIMINAL SENTENCES NOT RELATED
TO ISOLATION FROM SOCIETY
Mamarasulov Bobojon Murodjonovich
мaster of the second year of correspondence department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 901-24-20-24, e-mail: mamarasulov.@mail.ru
Аннотация. В данной статье изучается правовое положение осужденных, не
связанное с изоляцией от общества. Проводится анализ с последними изменениями и
дополнениями с уголовно – исполнительным законодательством Российской Федерации
и Республики Таджикистан по части видов наказания не связанное с лишением свободы.
Annotation. This article examines the legal status of convicts, not associated with
isolation from society. The analysis with the latest changes and additions with the criminal
Executive legislation of the Russian Federation and the Republic of Tajikistan regarding types of
punishment not connected with imprisonment is carried out.
Ключевые слова: Правовой статус, лишение свободы, осужденный, уголовный
кодекс, уголовно – исполнительный кодекс, виды наказания, анализ, система, общества.
Key word: Legal status, deprivation of liberty, convicted, criminal code, penal code, types
of punishment, analysis, system, society.
В Минимальных стандартных правилах ООН в отношении мер, не связанных с
тюремным заключением (Токийские правила), утвержденных резолюцией 45/110
Генеральной Ассамблеи ООН от 14.12.1990 г., отмечается, что в целях обеспечения
большей гибкости в соответствии с характером и степенью тяжести правонарушения,
личностью и биографией правонарушителя, а также с интересами защиты общества и во
избежание неоправданного применения тюремного заключения система уголовного
правосудия должна предусматривать широкий выбор мер, не связанных с тюремным
заключением, от досудебных до послесудебных мер (п. 2.3) [1, 105].
Эффективное применение наказаний, альтернативных лишению свободы, в
отношении лиц, совершивших преступления небольшой и средней тяжести, должно
обеспечивать защиту общества от преступника, снижение уровня криминализации
общества, разобщение преступного сообщества, снижение численности лиц,
содержащихся в учреждениях уголовно-исполнительной системы [2, 72].
В настоящее время изучение вопроса меры пресечения, не связанное с лишением
свободы является актуальным и востребованным в защите интересов личности.
Раскрывая дефиницию «статус» обратимся к его формулировке в толковых
словарях. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова определяют статус как правовое положение, а
также вообще положение, состояние [3, 753]. Л.В. Тихомирова и М.Ю. Тихомирова
понимают под статусом правовое положение гражданина, юридического лица,
государства,
отдельной
территории,
характеризующееся
совокупностью
предусмотренных законодательством прав и обязанностей, а также льгот и преимуществ
[4, 818], а под правовым статусом личности - комплекс социально-экономических,
политических, культурных и других гражданских прав и свобод, а также обязанностей
граждан [4, 674].
Понятия «правовое положение» и «правовой статус» в теории права и доктрине
уголовно-исполнительного права рассматриваются как равнозначные.
Согласимся с мнением профессора В.И. Селиверстова, который отмечает, что
правовое положение лиц, отбывающих наказания, представляет собой систему
нормативно закрепленных субъективных прав, законных интересов и обязанностей
осужденных, возникающих в результате ограничения, сохранения, конкретизации и
дополнения общего правового статуса граждан [5, 17-18].
Уголовно – исполнительное законодательство, рассматривая вопрос правового
статуса осужденного, прибегает к двум категориям: 1) установка нормативного понятия и
сущности правового статуса осужденного; 2) реализация прав, законных интересов и
обязанностей осужденных к определенному виду наказания.
В 10 статье уголовно – исполнительного закона отражены правовой статус
осужденных. Сущность статьи заключается, что во время отбывания наказания
осужденным обеспечивается права и свободы граждан Российской Федерации и
Республики Таджикистан, а также осужденные не могут быть освобождены от исполнения
наказаний гражданских обязанностей, кроме отдельных случаев указанных в законе.
Поэтому сущность правового статуса осужденных состоит из комплекс элементов,
как особенность
прав осужденных, свободы, законные интересы осужденных,
свойственные назначенному им меры пресечения. Поэтому правовой статус осужденных
к наказаниям, не связанным с изоляций от общества, реализуется порядком и условиями
отбывания наказания.
К наказаниям, не связанным с изоляцией осужденных от общества, относятся: штраф;
лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной
деятельностью; лишение специального, воинского или почетного звания, классного чина и
государственных наград; обязательные работы; исправительные работы; ограничение по
военной службе; ограничение свободы и принудительные работы. Из них обязательные
работы, исправительные работы, ограничение по военной службе и принудительные работы
могут применяться только в качестве основных видов наказания.
Штраф, лишение права занимать определенные должности или заниматься
определенной деятельностью и ограничение свободы могут назначаться в соответствии с
законом как в качестве основных, так и в качестве дополнительных видов наказания.
Лишение специального, воинского или почетного звания, классного чина и
государственных наград применяется только в качестве дополнительного вида наказания.
Необходимо отметить, что осужденным, которым вынесен приговор наказания в
виде лишения свободы и осужденным не связанное наказания с лишением свободы
наделяются множеством ограничениям в частности правового, но конечные меньше
подвергаются. Учитывая этот аспект, можно сказать, что есть и те осужденные, которые
злостно уклоняются от отбывания наказания не связанное с лишением свободы, но это
наоборот ухудшает их положение, поскольку суд вследствие может принять решение к
лишении свободы.
Исследуя наказание не связанное с изоляцией от общества уголовный закон нашего
законодательства можно сделать вывод, что в данном аспекте наказанием для
осужденного является ограничение конституционных прав и свобод граждан.
Далее принудительные работы является тоже наказанием, которое не связан с
лишением свободы. Этот вид наказания заключается в привлечение осужденных лиц к
труду в местах, которые определяются органами уголовно – исполнительной системы. По
данному типу наказания лицо отбывает наказание в субъекте, где было совершено
преступление и где проживает, в случае отсутствии такого центра лицо отбывает
наказания в других субъектах или близлежащих регионах.
Учитывая статус осужденного, который отбывает такой вид наказания, то все
конституционные права защищены, за исключением которого говорится в приговоре суда.
Также осужденный за время отбывания наказания не имеет права покидать
исправительный центр самостоятельно или в ночное время, всегда находится на
территории центра, иметь документ, удостоверяющий его личность и т.д.
Осужденным запрещается иметь и использовать вещи или предметы, которые
вообще запрещены в исправительном центре в случае обнаружения необходимо их
изъять или уничтожить, согласно чему составляется акт.
Также осужденным предоставляется комнаты для сна и все необходимые вещи для
жилья, а также можно использовать денежные средства и самостоятельно распоряжаться ими.
Помимо прочего осужденные вправе ходить на занятия, то есть дается право на
обучение заочной форме в профессиональных образованиях, находящихся на
территории центра.
Основное содержание наказания в виде ограничения свободы выражается в
ограничении прав и свобод человека на перемещение, посещение определенных мест,
использование форм досуга, выбор места жительства и пребывания, работы и (или) учебы.
Следующим видом наказания, не связанным с лишением свободы, но обладающим
при этом достаточно большим карательным потенциалом, является наказание в виде
исправительных работ.
Исправительные работы, являясь основным видом уголовного наказания,
предусмотренного ст. 50 УК РФ, назначаются осужденному, имеющему основное место
работы, а также не имеющему такового. При этом осужденный, имеющий основное место
работы, отбывает исправительные работы по основному месту работы. Осужденный, не
имеющий основного места работы, отбывает исправительные работы в местах,
определяемых органами местного самоуправления по согласованию с уголовноисполнительными инспекциями, но в районе места жительства осужденного.
Рассмотрим далее наказание в виде обязательных работ, предусмотренное ст. 49
Уголовного кодекса РФ как наказание, не связанное с лишением свободы.
Обязательные работы заключаются в выполнении осужденным в свободное от
основной работы или учебы время бесплатных общественно полезных работ. Как ранее
отмечалось, данный вид наказания применяется как основной и при этом осужденный не
теряет социально полезных связей.
Подводя итог рассматриваемому вопросу, необходимо отметить, что, несмотря на
достаточно подробную регламентацию правового статуса осужденных к наказаниям, не
связанным с изоляцией от общества, действующее законодательство содержит
определенные проблемные аспекты, нуждающиеся в дальнейшей научной проработке и
совершенствовании, в том числе и с учетом действующих международных стандартов в
данной сфере.
Список литературы
1. Лядов Э.В. Вопросы исполнения наказаний, не связанных с изоляцией
осужденных от общества в современных условиях // Уголовно-исполнительная система в
современном обществе и перспективы ее развития: сб. тез. выступлений участников
Междунар. науч.-практ. конф. (Рязань, ноябрь 2014 г.): в 2 т. - Рязань: Академия ФСИН
России, 2014. Т. 1. - 438 с.
2. Организационно-правовые основы деятельности уголовно-исполнительных
инспекций: сборник нормативно-правовых актов / под ред. О.В. Филимонова; ГУИН
Минюста России; РЫ и др. - Томск: Изд-во Том. ун-та, 2002. - 331 с.
3. Ожегов С.И., ШведоваН.Ю. Толковый словарь русского языка. - М.: «АЗЪ», 1995.-928с.
4. ТихомироваЛ.В., ТихомировМ.Ю. Юридическая энциклопедия.- М., 2007. - 972 с.
5. Селиверстов В.И. Правовое положение лиц, отбывающих наказания (теория и
прикладные проблемы): автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. - М., 1992. - 38 с.
ИНСПЕКЦИЯ ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ РАБОТ
Мамарасулов Бободжон Муроджонович
магистрант 3-го года обучения заочного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 901-24-20-24, e-mail: mamarasulov.@mail.ru
INSPECTION OF CORRECTIONAL WORKS
Mamarasulov Bobojon Murodjonovich
мaster of the 3- year of correspondence department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 901-24-20-24, e-mail: mamarasulov.@mail.ru
Аннотация. В статье рассматривается деятельность Инспекции исправительных
работ, их задачи и функции. Также анализируется, недостатки функционирования
Инспекции исправительных работ и дается меры для реализации этих недостатков.
Annotation. the article deals with the activities Of the inspection of correctional works,
their tasks and functions. It also analyzes the shortcomings of the functioning of the Inspection
of corrective works and provides measures to implement these shortcomings.
Ключевые слова: система наказаний, осужденные, исправительные работы,
Инспекции исправительных работ, международные нормы, нормативно – правовые акты,
общества, семья.
Key words: system of punishments, convicts, correctional works, inspections of
correctional works, international norms, normative-legal acts, societies, family.
Система наказаний не связанных с изоляцией от общества является непосильным
бременем для многих государств и крайне не эффективна в аспекте ресоциализации
осужденных. Рост числа тюремного населения истощает общественные ресурсы. Тем
более, что государство не в состоянии обеспечить этим людям ни нормальное условие
содержания, ни последующую социальную реабилитацию. Следствием это является
разрушение семей, ухудшение здоровья населения и морального климата в обществе.
Таким образом, проблема из сугубо юридической переросло в общегосударственную.
Очевидно, что снижение остроты данной проблемы будет способствовать расширению
сферы применения альтернатив лишению свободы, а также эффективная деятельность
субъектов исполнения мер не связанных с изоляцией правонарушителей от общества. В
Таджикистане подобным субъектом являются инспекции исправительных работ.
Успех реформирования отдела исправительных работ УИД МЮ РТ в решающей
мере зависит от профессионально – подготовленных специалистов. Не является
исключение в этом отношении и сферы по исполнению наказания и иных мер уголовно –
правового характера, не связанных с лишением свободы, поскольку от уровня
образования и профессионализма ее
сотрудников зависит результативность их
деятельности, в конечном счете, и эффективность исполняемых ими обязанностей по
реализации мер уголовно – правового характера.
Исполнение большей части наказаний и иных мер уголовно – правового характера
не связанных с изоляцией осужденных от общества, возложена на отдел исправительных
работ УИД МЮ РТ.
Наравне с исполнением таких уголовных наказаний, как исправительные работы
статья 52 УК РТ, лишение права занимать определенные должности и заниматься
определённой деятельностью статья 50 УК РТ, на Инспекции исправительных работ
возложены обязанности контроля за поведением лиц, условно осужденных в
соответствии со статьей 71 УК РТ [1, 26-41], осужденных беременных женщин и женщин
имеющих малолетних детей, которым со статьей 365 УПК РТ отбывание наказания
отсрочено, а также осуществление контроля за поведением несовершеннолетних
освободившихся досрочно из детской колонии[2, 204].
Перед сотрудниками инспекции исправительных работ стоят задачи, которые
являются сложными и разноплановыми. Эффективность их решения требует знания
различных отраслей национального законодательства включая нормативно – правовые
акты по вопросам исполнения уголовных наказаний и организации деятельности
Инспекции исправительных работ.
Однако большинство сотрудников инспекции исправительных работ не имеют
соответствующего профильного образования, где требуются в основном юристы, психологи и
педагоги. Недостаток квалифицированных кадров сказывается на качестве работы.
Сложившаяся ситуация в служебной деятельности сотрудников инспекции
исправительных работ предопределила необходимость формирования системы подготовки,
переподготовки и повышения квалификации их в новых условиях функционирования.
Создание такой системы отвечает как порядку организации дополнительного
профессионального образования сотрудников, так и требованиям международно – правовых
актов по вопросам исполнения наказаний и обращения осужденных.
Не менее значимым фактором устранения причин недостаточной эффективности
мер, не связанных с лишением свободы, является степень взаимодействия, прежде всего
с судами, органами внутренних дел, службами занятости и трудоустройства. Такое
сотрудничество на качественно ином содержательном уровне, как представляется,
возможно, лишь на основе межведомственного нормативного акта с учётом всех
заинтересованных ведомств. Практика показывает, что здесь необходима также помощь
правительственных и неправительственных организаций особенно в вопросах обучения,
юридической, психологической и другой помощи осужденным не связанным с лишением
свободы[3, 132].
Для повышения эффективности работы службы уголовной
исполнительной инспекции необходимо увеличить штатную численность сотрудников с
включением штат таких должностей как: педагоги, психологи, а также предусмотреть
профессиональные обучение кадров, особенно в вопросах воспитания, профилактика с
правонарушителями с целью вернуть семье и обществу нормального гражданина, а
также предотвращения рецидивной преступности.
Список литературы
1. Уголовный кодекс Республики Таджикистан. – Душанбе: «Ирфон», - 2010, 272с.
2. Уголовно – процессуальный кодекс Республики Таджикистан. – Душанбе:
«Ирфон», -2014, 485с.
3. Материалы международной научно – практической конференции «Развитие
альтернативных лишению свободы мер наказания в Республике Таджикистан». –
Душанбе, - 2004. -144с.
ПРАВОСУДИЕ КАК ОБЪЕКТ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ОХРАНЫ
Мулочонов Бехруз Саидмухторович
магистрант 1-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 906-44-44-24, e-mail: behruz@gmail.com
JUSTICE AS AN OBJECT OF CRIMINAL LAW PROTECTION
Mulojanov Behruz Saidmuhtorovich
мaster of the fest year of full-time department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 906-44-44-24, e-mail: behruz@gmail.com
Аннотация. Рассматриваются социальная обусловленность правосудия как
самостоятельного объекта уголовно-правовой охраны, соотношение правосудия с
судебной властью и судопроизводством; дается определение понятия «правосудие» в
узком и широком смысле; обосновывается необходимость уголовно-правового
обеспечения правосудия; раскрываются механизмы посягательства на правосудие;
приводятся конкретные рекомендации по совершенствованию уголовно-правовых норм о
преступлениях против правосудия.
Annotation. The article is devoted to consideration of social conditionality of justice as an
independent object of protection in criminal law; the correlation between justice and judicial
authority with legal procedure is given; justice is determined in the wide and narrow senses; the
necessity of protection of justice by criminal law is substantiated; the mechanisms of
encroachment on justice are explained; the concrete recommendations for improvement of
criminal-legal regulations that related to the crimes against justice are given.
Ключевые слова: правосудия, объект, уголовное право, судебная власть.
Key word: of justice, the object of criminal law, judicial power.
Правосудие как объект уголовно-правовой охраны представляет собой сложный
феномен, не имеющий материальной формы, однако объективно существующий в рамках
общественных отношений, опосредованных нормами права. Преступное воздействие на
него может быть оказано разными способами. Наиболее опасным следует считать тот,
при котором наряду с интересами правосудия наносится урон иным объектам уголовноправовой охраны, в частности интересам личности. Такие преступления называются
двух-объектными.
Определение объекта преступлений против правосудия предполагает уяснение сути
хотя и взаимосвязанных между собой, но различных по содержанию понятий: судебная
власть, судопроизводство, правосудие. Они являются исходной базой для установления
круга общественных отношений, охраняемых уголовным правом [4, c.8].
Понятие «судебная власть» шире понятия «правосудие», поскольку включает и
иные действия, не относящиеся к правосудию (судебный контроль за оперативнорозыскной деятельностью, предварительное расследование и др.).
Преступления против правосудия во всех случаях посягают и на судебную власть.
Интересы последней выступают родовым объектом данного вида преступлений, ведь
судебная власть является одной из ветвей государственной власти, которая
обеспечивается уголовно-правовой охраной (разд. X УК РФ). Как отмечает Н. В. Витрук,
«судебные органы, не подменяя законодательные и исполнительные органы
государственной власти, являются эффективным элементом в механизме сдержек и
противовесов, разрешая конфликты между ними и другими субъектами общественных
отношений на основе конституции и закона» [1, c.11].
Правильное установление видового объекта преступлений против правосудия
имеет большое значение для отграничения преступлений против правосудия от иных
преступлений, также посягающих на государственную власть, в частности преступлений
против интересов государственной службы, службы в органах местного самоуправления и
преступлений против порядка управления.
Правосудие является основной, но не единственной функцией судебной власти,
осуществляемой ее органами — судами, судьями, наделяемыми соответствующими
полномочиями в порядке, установленном Конституцией РФ и Федеральным
конституционным законом от 31 декабря 1996 г. № 1-ФКЗ «О судебной системе
Российской Федерации». Сущность правосудия состоит в рассмотрении отнесенных к
компетенции судов правовых конфликтов и принятии решений, имеющих
общеобязательное значение и подлежащих в необходимых случаях исполнению с
применением государственного при-нуждения.
Понятие «судопроизводство (судебный процесс)» также шире понятия
«правосудие», поскольку охватывает не только деятельность судов по рассмотрению и
разрешению дел, отнесенных к их ведению, но и действия других субъектов, которые
реализуют свои права и обязанности, вступают в процессуальные отношения с судом,
органами дознания, предварительного следствия и прокуратуры. Кроме того,
судопроизводство выступает способом осуществления правосудия и в связи с этим не
может рассматриваться в качестве самостоятельного объекта уголовно-правовой охраны.
В. А. Телегина верно указывает, что социально-правовая ценность правосудия
заключается в том, что, с одной стороны, оно является средством достижения
законности, правопорядка и справедливости, выступает надежным механизмом защиты
общества в целом и каждого человека в отдельности от нарушения прав и
административного произвола, а с другой — защищает государство от действий,
ставящих под угрозу его единство, целостность и безопасность.
Правосудие всегда наделялось высоким авторитетом и рассматривалось
обществом как особая функция власти, осуществляемая лицами, чья справедливость не
должна вызывать сомнений. Высочайшее предназначение правосудия подчеркнуто в ст.
18 Конституции РФ, где сказано, что права и свободы человека и гражданина являются
непосредственно действующими, определяют смысл, содержание и применение законов,
деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и
обеспечиваются правосудием.
Таким образом, правосудие нацелено на комплексное обеспечение широкого круга
общественных отношений, но при этом само нуждается в уголовно-правовой охране.
Согласимся с И. В. Дворянсковым в том, что правосудие, безусловно, нельзя
рассматривать как самодостаточную ценность, а нужно исходить из его
институциональной и функциональной способности разрешать социальные конфликты,
быть подлинным гарантом стабильности и законности. Этот же посыл лежит в основе
создания уголовно-правовых механизмов охраны с тем, чтобы поддерживать именно то
состояние и качество работы органов правосудия, которое отвечало бы социальным
ожиданиям [4, c.415].
Исходя из обозначенной в ст. 2 УК РФ триады ценностей («личность—общество—
государство») правосудие рассматривается законодателем как разновидность
государственной деятельности, а преступления против правосудия — как посягательства
в отношении государственной власти.
УК РФ содержит большое количество норм, нацеленных на защиту интересов
правосудия. Основная их часть сгруппирована в гл. 31 УК РФ, где правосудие выступает
основным непосредственным объектом. В других главах УК РФ правосудие является
дополнительным либо факультативным непосредственным объектом, т. е. охраняется
наравне с иными общественными отношениями, которые выступают в качестве основного
непосредственного объекта (например, в ст. 157, ч. 2 ст. 169 УК РФ и др.).
В науке уголовного права высказано спорное мнение о том, что объектом уголовноправовой охраны следует считать не правосудие как таковое, а его интересы. По мнению
В. Я. Тация, «необходимость использования интереса для определения объекта
конкретного преступления возникает не во всех случаях, а только тогда, когда в качестве
объекта законодателем определены те общественные отношения, которые по своей
природе скрыты от непосредственного восприятия... Когда мы указываем на интерес как
на объект соответствующего преступления, то одновременно подразумеваем и те
поставленные под охрану уголовного закона «невидимые» общественные отношения,
которые стоят за соответствующим интересом».
Следует согласиться с Ю. И. Кулешовым в том, что «хотя использование в
уголовном законодательстве и теории уголовного права термина "правосудие" не
соответствует буквальному его толкованию, вытекающему из положений Конституции РФ,
так как расширяет содержание этого понятия, однако данный термин, как никакой иной,
определяет ту специфическую сферу государственной деятельности, которая подлежит
самостоятельной уголовно-правовой защите, и поэтому его использование в указанном
толковании представляется оправданным» [2, c.17].
Нецелесообразность в уточнении наименования гл. 31 УК РФ видит и Л. В.
Лобанова. Во-первых, вряд ли можно подобрать столь же лаконичное название. Вовторых, ни производство предварительного расследования, ни исполнение
процессуальных решений не происходит во имя самих себя. Подобная деятельность есть
обеспечение правосудия. Интересам последнего поэтому и причиняется вред или
создается угроза его причинения посягательства ми, совершаемыми в рассматриваемой
сфере.
Правосудие следует понимать в узком и широком смысле. В узком — оно
представляет исключительно судебную деятельность; в широком — к нему относятся
иные виды юрисдикционной деятельности, непосредственно связанные с работой судов.
В числе последних в гл. 31 УК РФ названы деятельность прокурора, следователя, лица,
производящего дознание, защитника, эксперта, специалиста, судебного пристава. Своей
работой указанные лица «обеспечивают правосудие, их деятельность, как и судебная,
осуществляется в определенной процессуальной форме».
Необходимость понимания в уголовном праве правосудия в широком смысле
обусловлена тем, что как сама деятельность по отправлению правосудия, так и
связанная с ней процессуальная деятельность других органов и лиц требуют для своего
надлежащего осуществления особых условий. Указанные виды деятельности протекают в
той сфере жизни общества, которая характеризуется повышенным уровнем
конфликтности интересов, и в наибольшей мере это относится к уголовному
судопроизводству. Отсюда потребность в усиленной уголовно-правовой охране жизни,
здоровья и личной безопасности всех участвующих в этой деятельности лиц. Этим
обусловливается и появление норм, непосредственно направленных на защиту таких
ценностей, как авторитет судебной власти, честь и достоинство лиц, призванных
содействовать суду, независимость судебной власти, процессуальная самостоятельность
органов, осуществляющих предварительное расследование, тайна предварительного
расследования.
А. В. Федоров считает, что концепция двух значений понятий правосудия является
методологически ошибочной, поскольку фактически законодатель объединяет в гл. 31 УК
РФ две группы преступлений: 1) преступления против деятельности суда по
осуществлению правосудия; 2) преступления против деятельности органов
предварительного расследования и прокуратуры, органов и учреждений, исполняющих
судебные акты. Однако среди субъектов, подлежащих уголовно-правовой охране, автор
не называет защитника, эксперта, специалиста, которые также содействуют правосудию,
хотя и не с позиций государственного интереса.
Последняя группа преступлений — это посягательства не только на деятельность
государственных органов (органов предварительного следствия, дознания, прокуратуры,
судебных приставов), но и на деятельность защитников (адвокатов, представителей
потерпевших, гражданских истцов и гражданских ответчиков и иных частных лиц). Этот
вывод вытекает из конституционного принципа состязательности, характерного для всех
процессуальных отраслей права.
Учитывая неоднородность общественных отношений, охраняемых гл. 31 УК РФ, в
науке уголовного права высказываются обоснованные предложения о замене ее
наименования на «Преступления в сфере судопроизводства», «Преступления против
судебной власти и процессуальной деятельности органов предварительного
расследования и органов, призванных исполнять приговоры и иные судебные акты» [3,
c.172-173].
Согласно ч. 3 ст. 123 Конституции РФ судопроизводство осуществляется на основе
состязательности и равноправия сторон. Однако УК РФ обеспечивает реализацию
указанного принципа не в полной мере, поэтому указанная конституционная норма
отчасти имеет декларативное содержание. У стороны обвинения гораздо больше прав,
чем у стороны защиты, и это свидетельствует о том, что обвинительный уклон,
характерный для советского времени, до сих пор не изжит. Как правильно в связи с этим
отмечает В. Г. Беспалько, «хотя судебная власть по-прежнему является одной из ветвей
государственной власти, первоочередное обслуживание государственных интересов
вовсе не является ее предназначением».
В частности, в ст. 294 УК РФ предусмотрена ответственность за вмешательство в
деятельность суда (ч. 1) или в деятельность прокурора, следователя или лица,
производящего дознание (ч. 2). Однако аналогичные действия, совершенные в
отношении защитника, не криминализированы. По нашему мнению, это является
существенным недостатком уголовного закона. В статье 18 Федерального закона от 31
мая 2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре» содержится запрет на
вмешательство в адвокатскую деятельность, осуществляемую в соответствии с
законодательством, либо препятствование этой деятельности каким бы то ни было
образом. В то же время механизм уголовно-правового обеспечения указанной гарантии
независимости адвоката отсутствует.
Таким образом, правосудие является самостоятельным объектом уголовноправовой охраны. Под ним следует понимать упорядоченную законом деятельность
судов по рассмотрению конституционных, гражданских, административных и уголовных
дел, а также содействующих этой деятельности органов дознания, предварительного
следствия, прокуратуры, органов, исполняющих судебные акты, и адвокатуры.
Список литературы
1.
Витрук Н. В. Конституционное правосудие. Судебное конституционное
право и процесс. М., - 554 с.
2.
ДворянсковИ. В., Друзин А. И., Курбанов М. М., Чучаев А. И. Правосудие как
объект уголовно-правовой охраны (проблемы законодательной регламентации, теории и
практики). Махачкала, 2003. – 580 с.
3.
Кулешов Ю. И. Преступления против правосудия: проблемы теории,
законотворчества и правоприменения: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Владивосток,
2007. - 210 с.
4.
Спектор Л. А., Вануркина А. А. Судебная власть как объект уголовноправовой охраны // Международный журнал экспериментального образования. 2010. -№
8. - С. 172—173.
ПРИЧИННОСТЬ КАК ОДНА ИЗ ФОРМ ДЕТЕРМИНАЦИИ В КРИМИНОЛОГИИ
ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ ПРАВОСУДИЯ
Мухибов Бехруз Бобохонович
магистрант 1-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: +992 983-47-32-77, e-mail: Behruz@gmail.com
CAUSALITY AS A FORM OF DETERMINATION IN CRIMINOLOGY OF CRIMES
AGAINST JUSTICE
Muhibov Behruz Bobochonovich
мaster of the first year of correspondence department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university 734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 992 983-47-32-77, e-mail: Behruz@gmail.com
Аннотация. В статье анализируются позиции, объясняющие природу и механизмы
преступного поведения как отдельного преступления и преступления в целом, так и
самостоятельного вида преступления против правосудия. Курс криминологии на эту тему
содержит определение причинности как разновидности, одной из форм детерминации,
под которой понимается любая естественная связь между различными процессами и
явлениями. Сущность причинности состоит в том, что причина "производит" следствие,
результат. Рассмотрены проблемы криминологического определения двух основных
уровней причинно-следственного комплекса, указано, что на тенденции криминогенной
ситуации оказывают влияние внешние и внутренние факторы. Исследуются
экономические, политические, социальные, правовые, социально-психологические
детерминанты.
Annotation. the article analyzes the positions explaining the nature and mechanisms of
criminal behavior as a separate crime and crime as a whole, and an independent type of crime
against justice. The criminology course on this topic contains the definition of causality as a
variety, a form of determination, which is understood as any natural connection between
different processes and phenomena. The essence of causality is that the cause "produces" the
effect, the result. The problems of criminological determination of the two main levels of the
cause-and-effect complex are considered, it is indicated that the trends of the criminogenic
situation are influenced by external and internal factors. Economic, political, social, legal, sociopsychological determinants are investigated.
Ключевые слова: причинность; проблемы криминологической детерминации;
внешние и внутренние факторы преступности; причинно-следственный комплекс.
Key words: causality; problems of criminological determination; external and internal
factors of crime; cause-and-effect complex.
Развитие верховенства права и демократических принципов общественной жизни
предполагает признание приоритета общечеловеческих ценностей и, прежде всего,
жизни, здоровья, свободы, достоинства, чести, прав и интересов личности. В связи с этим
необходимо переоценить характер общественной опасности не только преступлений
против личности, но и других преступлений, прямо или косвенно связанных с
посягательствами на личность. В условиях построения правового государства к числу
таких противоправных деяний относятся преступления против правосудия.
Возникновение, существование и изменение такого сложного социального явления,
как преступность, явилось результатом многообразного и многоуровневого комплекса
факторов-социальных явлений, процессов, ситуаций, обстоятельств. Преступление
вытекает из жизни общества и в то же время является его неотъемлемой частью. Однако
такая формула носит слишком общий характер и нуждается в раскрытии и конкретизации,
чтобы быть ясной и убедительной, дать исчерпывающее представление о глубинных
законах преступности, ее природе, корнях и истоках.
Анализ и оценка теоретических споров и различий в трактовке проблем
детерминации не является нашей основной задачей. Мы остановимся лишь на тех
позициях, которые разделяют большинство исследователей, объясняющих природу и
механизмы преступного поведения (как отдельного преступления и преступления
вообще, так и самостоятельного вида преступления против правосудия)и признающих
важность теории детерминации.
Категория детерминации раскрывает кардинальную особенность бытия-всеобщую
взаимосвязь, взаимозависимость, взаимодействие всех предметов и вещей, явлений и
процессов реального мира. Курс советской криминологии содержит по этому поводу
следующую формулировку: "причинность-это разновидность, одна из форм
детерминации, под которой понимается любая естественная связь между различными
процессами и явлениями" [1, с. 178].
Криминологи единодушно сходятся во мнении, что причинность, как форма
генетической, продуктивной связи, занимает центральное место в этом универсальном
взаимодействии. Специалисты насчитывают до 32 видов связей: функциональные,
корреляционные, статистические, связи состояний и др. кроме того, они неоднородны, их
действие в конкретной ситуации не одинаково, как и фактическое значение.
Сущность причинности состоит в том, что причина порождает," производит "
следствие, результат. Изучение такого сложного явления, как причины преступности,
является задачей, которая может быть решена только усилиями всей системы научных
обществоведческих наук с ведущей ролью криминалистов. В этой связи В. В. Панкратов
справедливо подчеркивает:" причинное объяснение преступления с помощью законов
науки - социологической, социально-психологической и криминологической-это гораздо
более высокий уровень научного объяснения по сравнению с объяснением, основанным
на статистическом совпадении " [2, с. 317].
В связи с этим проблемы криминологической детерминации рассматриваются на
двух основных уровнях.
На первом уровне речь идет о причинно-следственном комплексе (а также
составляющих его детерминантах), который предопределяет существование и
динамические характеристики преступности в целом, то есть в той или иной степени
распространяет свое влияние на все разновидности преступного поведения.
На втором (нижнем) уровне анализу подвергается причинный комплекс,
порождающий тот или иной тип преступного поведения, тот или иной компонент
преступления. Здесь основное место занимают в каждом конкретном случае те факторы,
которые определяют конкретный вид преступления. Критерии дифференциации могут
быть очень разными.
Рассмотренные таким образом тенденции криминогенной ситуации наиболее ярко
характеризуются влиянием двух групп факторов:
- внешние (по отношению к преступности) криминогенные факторы: экономические,
социальные, политические, правовые, организационные, социально-психологические,
технические, медико-социальные, экологические и некоторые другие;
- внутренние факторы преступности: криминальный рецидивизм, профессионализм,
преступная организация, сложившиеся и формирующиеся криминальные традиции [3, с. 176].
Совокупность социально-психологических факторов в картине современной
преступности
характеризуется
значительными
сдвигами
и
деформациями,
произошедшими в общественном сознании в период 12-15 лет. В основном эти
изменения можно выразить следующим перечнем: утрата значительной частью
населения общепризнанных общечеловеческих идеалов в сфере социального
сосуществования, низкий уровень солидарности населения с уголовным правом,
правовой нигилизм, низкий уровень доверия к правоохранительным органам,
распространение криминальной субкультуры, распространение этнической и религиозной
нетерпимости, ориентация общественного сознания на примитивную модель
удовлетворения человеческих потребностей, социально-психологические тенденции,
выражающиеся в росте наркомании и алкоголизма [4, с. 8].
Социологические исследования показывают, что адаптация российского населения
к новым социально-экономическим формам и условиям жизни в основном происходила.
Рыночная экономика, несмотря на все недостатки российского "рыночного капитализма",
в целом принята населением.
Однако в массовой психологии современного российского общества остается
другое: оскорбленное чувство морального протеста против морально-психологического
насилия, сопровождавшего эти реформы,и против результатов, приведших к
многочисленным искажениям реформ. Это противоречие нарастает и может стать
криминологически опасным, т. е. несет в себе значительный криминогенный, социально
негативный потенциал [5, с. 274].
Нет жестких ограничений на действие указанных общих и специфических факторов.
Это связано с тем, что, во-первых, причинно-следственный комплекс любого конкретного
вида преступлений включает в себя обе эти группы; во-вторых, они находятся в
органическом и тоже очень сложном взаимодействии; в-третьих, существуют
преступления, сочетающие в себе признаки различных видов преступного поведения
(например, убийство из корыстных побуждений). Однако в рамках причинноследственного комплекса важно выявить те специфические факторы, которые являются
значимыми для данного вида преступного поведения.
Таким образом, характер и особенности детерминации в целом определяют
специфику причин преступного поведения рассматриваемой категории преступлений,
которые обладают всеми общими признаками криминологической причинности и в то же
время отражают определенную специфику детерминации преступного поведения
непосредственно интересующего нас контингента.
Поскольку в данном случае специфическое, т. е. особенное, не может быть
отделено от общего, которое особенное не просто зависит, а выводится из него,
необходимо, на мой взгляд, кратко остановиться на теоретических основах
криминологического исследования причинно-следственного комплекса преступности в
целом и наметить некоторые наиболее существенные составляющие, составляющие этот
комплекс. В данном случае мы имеем в виду обстоятельства и отношения, которые
наиболее тесно связаны с детерминацией преступного поведения и, следовательно,
подлежат изучению в первую очередь.
Причинно-следственный комплекс преступности как жизненной социальной
реальности всегда конкретен, и его особенности необходимо понимать применительно к
конкретному историческому этапу развития общества, а также к особенностям
конкретного региона или определенной группы лиц, видам преступлений и т. д.
Само понятие "причинно-следственный комплекс" приводит к пониманию
важнейших моментов детерминации преступления. И Преступление, и отдельное
преступление могут возникнуть только при наличии комплекса, совокупности причин и
условий [6, с. 246].
Процесс их взаимодействия порождает противоречия, которые представляют собой
столкновение факторов (явлений, ситуаций). Этот конфликт, если он достаточно острый,
может перерасти в преступление, которое по сути является специфической формой
взаимодействия. Таким образом, преступность не порождает
сами по себе специфические негативные явления и противоречия, возникающие на
их основе и перерастающие в конфликт между человеком или определенными
категориями людей и обществом [7, с. 108].
Преступность как социальное явление в лице значительной части ее
"представителей" активно воздействует на состояние и характер деятельности различных
сфер жизни и структур общества с целью создания ситуаций, наиболее благоприятных
для реализации преступных замыслов, обеспечения собственной безопасности,
противодействия правоохранительным органам и др.
Современная преступность рассматривается как производная негативных аспектов
социальных условий, как следствие негативных явлений объективного и субъективного
характера в различных сферах и сферах нашей жизни.
Экономические детерминанты:
- резкое снижение экономического потенциала государства из-за непродуманных
последствий социально-экономических реформ, отражающихся на уровне поддержки
системы жизнеобеспечения общества, его институтов, групп населения и отдельных лиц.;
- общее снижение уровня жизни населения, а в некоторых группах - ниже границы
физиологического выживания;
- гипертрофированная поляризация населения по уровню доходов ;
- инфляционные процессы, сопровождающиеся постоянным ростом цен;
- рост безработицы, спад производства, приведший к демографической путаницы и
т. д. [5, с. 274].
Эти внешние факторы социальной среды взаимодействуют с характеристиками
самих вынужденных переселенцев. В силу этих объективных и субъективных причин
мигранты наиболее уязвимы перед всякого рода негативными воздействиями, и если они
сами не совершают преступлений, то легко становятся их жертвами.
Политические детерминанты:
- длительная нестабильность внутренней общеполитической ситуации, связанная с
периодически обостряющимися противостояниями между ветвями власти;
- параллельные процессы бюрократизации государственного аппарата и нечрезмерное, абсолютно не оправданное в социальном плане умножение
численности чиновников;
- растущая коррупция государственной службы на федеральном, региональном и
местном уровнях;
- отчуждение существенной части общества от институтов власти и системы
социального управления в целом;
- отсутствие научно обоснованных и понятных для населения концепций политики
обеспечения национальной безопасности в различных ее аспектах, в том числе
уголовной политики и др. [8, с. 466].
Социальные и правовые детерминанты:
- резкое социально-экономическое расслоение населения и возникновение между
различными социальными группами и слоями конфликтных отношений;
- углубление деструктивных процессов в сфере брачно-семейных отношений,
ухудшение условий семейного воспитания детей;
- отсутствие достаточно эффективной системы общественных организаций и других
неформальных структур, способных взять на себя реальную помощь государственным
институтам в нормализации общественной жизни в стране, оказывать всестороннюю
поддержку нуждающимся слоям населения и гражданам, способствовать борьбе с
преступностью;
- несовершенство системы законодательства, регулирующего деятельность в сфере
борьбы с преступностью и нормально функционирующих механизмов реализации
принятых законов и иных нормативных актов;
- хроническое отсутствие нормального финансирования программ борьбы с
преступностью и профилактики правонарушений, материального (финансового и
ресурсного) обеспечения работы органов внутренних дел и иных органов внутренних дел;
- отсутствие единой, сбалансированной стратегии органов государственной власти и
правоохранительной системы, направленной на комплексное, скоординированное
противодействие преступности;
- наличие острых кадровых проблем в полиции и других правоохранительных
органах: отток сотрудников и значительная нехватка кадров, неудовлетворительное
качество кадров, коррумпированность системы и др.
Социально-психологические детерминанты:
- распространенное среди значительной части населения чувство незащищенности
(личной, финансовой, имущественной), в нормальном, благополучном будущем для себя
и своих близких;
- неверие в способность и желание правительства и его структур завершить
необходимые политические, социальные и экономические преобразования в интересах
народа;
- раздражение (иногда переходящее в агрессивные настроения), вызванное
усталостью от постоянно возникающих новых, еще более острых проблем, от
стремительно углубляющегося разрыва между уровнями доходов бедных (собственно
бедных) и богатых;
- утрата моральных (этических) ориентиров, позволяющих оценивать поведение
людей как достойное или недостойное: даже преступление, если оно сулит человеку
решение каких-либо жизненных проблем, в глазах многих перестало быть аморальным
поступком, его не стыдно совершить;
- страх перед преступностью и опасностью незаконного вторжения в частную жизнь
со стороны властей и т. д. [1, с. 178].
Таким образом, как видно из приведенного выше анализа, ряд мощных
криминальных факторов продолжает оказывать деструктивное воздействие на состояние
правопорядка в Российской Федерации, на систему защиты граждан, а также
государственных и общественных институтов от преступной опасности.
Список литературы
1. Антонян Ю.М. Психология преступника и расследование преступлений. М., 1996.
- 524 с.
2. Долгова А.И. Криминология. М., 1999. – 267 с.
3. Криминологическая характеристика и профилактика отдельных видов
преступлений. М., 2006.
4. Кудрявцева В.Н., Эминова В.Е. Криминология. М., 2005. – 166с.
5. Пашаев Х.П. К вопросу о противодействии криминальной сфере
транснациональной организованной преступности // Актуальные проблемы борьбы с
преступностью и иными правонарушениями. Барнаул, 2008. – 421 с.
6. Стрельников К.А. Организованная преступность в механизме государства:
элемент или негативный фактор // Государственная власть или местное самоуправление.
2008. № 10. – 282 с.
7. Третьяков В.И. Некоторые особенности современной организованной
преступности // Вестник Барнаульского юридического института. Барнаул, 2007. – 232 с.
8. Шестаков Д.А. Криминология: Новые подходы к преступлению и преступности //
Криминогенные законы и криминологическое законодательство. СПб., 2006. – 430 с.
ПОНЯТИЕ, ОСНОВАНИЕ И УСЛОВИЯ ОСВОБОЖДЕНИЕ ОТ УГОЛОВНОЙ
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ
Назарзода Абдурахмон
магистрант 1-го года очного обучения кафедры уголовного
права и криминологии Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республики Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.:985-05-04-09, e-mail: nazarzoda2001@gmail.com
Назарзода Рамзагули Гани
аспирант 4-го курса Институт философии, политологии и права
им. А. Баховаддинова Академии наук Республики Таджикистан
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, пр. Рудаки 33
тел.: 988-88-45-44, e-mail: rami_1293@mail.ru
THE CONCEPT, BASIS AND CONDITIONS FOR EXEMPTION FROM CRIMINAL
LIABILITY
Nazarzoda Abdurakhmon
1st year student full-time student of the Department of
Criminal Law and Criminology Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. Tursunzade M., 30
ph.: 985-05-04-09, e-mail: nazarzoda2001@gmail.com
Nazarzoda Ramzaguli Gani
graduate student of the institute of Philosophy,
Political Science and Law named after A. Bakhovaddinov Academy
of Science of the Republic Tajikistan
734025, Republic Tajikistan, Dushanbe, pr Rudaki 33
ph.: 988-88-45-44 e-mail: rami_1293@mail.ru
Аннотация. Статья раскрывает сущность понятия освобождения от уголовной
ответственности, его различные формы (процессуальная и материальная), а также
основные условия применения данного института уголовного права. В статье приводятся
мнения ученых-правоведов, исследующих рассматриваемую проблему и отражающие
различные точки зрения на практику применения данной уголовно-правовой нормы.
Annotation. The article reveals essence of the notion of the waiver of criminal
responsibility, his (its) different forms (процессуальная and material), as well as the main
conditions of the using given institute of the criminal right. The opinions scientist-lawers happen
to in article, researching considered problem and reflecting different standpoint on practical
person of the using given criminal-legal rate.
Ключевые слова: уголовно-правовая норма, освобождение от уголовной
ответственности, цель наказания, меры государственного принуждения, институт
освобождения от уголовной ответственности, основание, уголовное законодательство,
преступление.
Key words: criminal-legal rate, waiver of criminal responsiblity, purpose of the
punishment, measures of the state enforcement, institute of the waiver of criminal responsiblity,
base, criminal legislation, crime.
Что означает понятие "освобождение от уголовной ответственности"? Для того
чтобы это понять, вероятно, необходимо, прежде всего, рассмотреть термин
"освобождение от уголовной ответственности".
Ясно, что освобождение от уголовной ответственности и ее применение
необходимо только тому лицу, которое совершило деяния, содержащие признаки
преступления, и поэтому обязано нести ответственность за содеянное. Если субъект не
совершил преступления, он не может быть ни привлечен к уголовной ответственности, ни
освобожден от нее.
По словам Ю. И. Ткачевский такое освобождение "может заключаться в отказе от
возбуждения уголовного дела или в его прекращении" [3, 349]. Действительно, в случаях,
когда имеются основания, предусмотренные уголовным законом, уполномоченный
государственный орган вправе прекратить уголовное дело, возбужденное в отношении
лица, а иногда, при наличии процессуальных оснований, вправе отказать в возбуждении
уголовного дела. Но, как отмечает Е. С. Тенчов, "такое решение выступает лишь как
процессуальная форма освобождения от уголовной ответственности и не раскрывает ее
материальной сущности". М. И. Под освобождением от уголовной ответственности
Федоров понимает "выраженный в акте уполномоченного государственного органа отказ
от осуждения и порицания, а также от применения мер государственного принуждения в
отношении лица, виновного в совершении преступления". В этом случае остается
неясным, чем данное учреждение отличается от освобождения от наказания.
Наш взгляд, в процессуальном порядке по крайней мере должно быть установлено,
что это лицо совершило преступление" [2, 97]. Однако в отличие от случая освобождения
от уголовного наказания, назначенного приговором суда, когда лицо освобождается от
уголовной ответственности, факт совершения преступления указывается не в приговоре,
вынесенном судом от имени государства, а в другом процессуальном документе, который
принимается следователем, органом дознания или судом от его имени. И в этом случае
сохраняется негативная морально-политическая и правовая оценка преступного
поведения субъекта, освобожденного от уголовной ответственности. Следовательно,
освобождение от уголовной ответственности распространяется на лиц, совершение
которых деяния, содержащего признаки преступления, установлено компетентными
государственными органами в силу закона.
Конечно, для человека, действительно виновного в совершении преступления, не
безразлично, в каком порядке и на каком этапе он будет освобожден от уголовной
ответственности.
Исходя из уголовного и Уголовно-процессуального законодательства, есть
основания утверждать, что юридическое значение и правовые последствия не одинаковы
при освобождении от уголовной ответственности до привлечения лица в качестве
обвиняемого, после привлечения в качестве обвиняемого, до суда или в суде до
вынесения обвинительного приговора.
Эта позиция реализуется в уголовном праве, предусматривающем освобождение от
уголовной ответственности.
Институт освобождения от уголовной ответственности имеет самостоятельное
значение в уголовном праве. Основанием для применения освобождения от уголовной
ответственности может служить только то обстоятельство, которое определяет сущность
института, необходимость и целесообразность его существования. Признанное
основанием освобождения от уголовной ответственности обстоятельство должно
отвечать на вопрос: почему оно применяется и каковы условия его применения?
Как правило, уголовная ответственность реализуется в наказании, применяемом
судом к лицам, виновным в совершении преступления. Однако достижение целей борьбы
с преступностью в ряде случаев возможно и без привлечения виновных в совершении
преступления к уголовной ответственности.
Освобождение от уголовной ответственности в процессе производства дознания
или предварительного следствия по делу имеет место тогда, когда привлечение к
уголовной ответственности лица, совершившего преступление, с доведением дела до
суда становится нецелесообразным и не соответствует целям уголовного
законодательства, а значит и целям наказания как основной формы уголовной
ответственности.
Поэтому при наличии определенных обстоятельств (оснований и условий) цели
уголовного законодательства и цели наказания могут быть достигнуты более эффективно
и с меньшими социальными издержками путем освобождения виновного от уголовной
ответственности. Эта идея поддерживается современными исследователями проблемы.
Это стало теоретической основой существования института освобождения от уголовной
ответственности в Уголовном кодексе Российской Федерации, действовавшем с 1 января
1997 года (Глава 11).
Уголовный закон в соответствующих нормах предусматривает определенные
основания и условия для применения того или иного вида освобождения от уголовной
ответственности.
И я думаю, что в качестве основания для применения соответствующих норм
освобождения от уголовной ответственности закон в первую очередь рассматривает
поведение лица, совершившего преступление, и выполнение условий, изложенных в
примечании к соответствующей статье (например, если лицо добровольно прекратило
свое участие в незаконном вооруженном формировании и сдало оружие-примечание к
статье 208 УК РФ; если лицо добровольно или по требованию органов власти освободило
заложника-примечание к статье 206 УК РФ и т.). Отсюда следует, что при наличии
соответствующих условий лицо может быть освобождено от уголовной ответственности,
если законом предусмотрена такая причина. Данная точка зрения обоснована с учетом
того, что условия освобождения от уголовной ответственности по специальным правилам
имеют более конкретное содержание. Детальное рассмотрение их позволяет сделать
вывод о наличии или отсутствии оснований для освобождения от уголовной
ответственности.
В уголовно-правовой литературе к основаниям освобождения от уголовной
ответственности относят различные обстоятельства. Так, некоторые ученые считают, что
такими основаниями является вся совокупность предпосылок (условий, обстоятельств),
лежащих в основе применения того или иного вида освобождения от уголовной
ответственности. Другие утверждают, что они могут быть обусловлены двумя
обстоятельствами, указанными в законе: малой общественной опасностью совершенного
деяния и личностью виновного.
Другие исходят из того, что основанием для применения освобождения от уголовной
ответственности является решение следственных органов и суда о возможности
исправления лица без наказания. Четвертые определяют, что освобождение от уголовной
ответственности, как и от наказания, применяется при наличии следующих оснований:"
отсутствие или малая степень общественной опасности лица, совершившего
преступление ".
Такое разнообразие точек зрения обусловлено, на наш взгляд, различной
трактовкой значения слов "основание" и "условие" их авторами. В русском языке и в науке
термин "основание" обычно понимается как" существенный признак", определяющий
явления, понятия", условия определяются как "обстоятельства, от которых что-либо
зависит". Поэтому основанием для применения освобождения от уголовной
ответственности может служить только то обстоятельство, которое определяет сущность
института, необходимость и целесообразность его существования. Обстоятельство,
признанное основанием освобождения от уголовной ответственности, должно ответить
на вопрос: почему оно применяется? Поэтому, например, сам факт совершения лицом
преступления небольшой тяжести сам по себе не может служить основанием для
освобождения этого лица от уголовной ответственности.
Поэтому при наличии определенных оснований и условий цели уголовного
законодательства и цели наказания могут быть достигнуты более эффективно и с
меньшими социальными издержками на стадии дознания или предварительного
следствия путем освобождения виновного от уголовной ответственности, что играет
превентивную роль. Государство как бы заявляет, что лицо, совершившее преступление,
может своим последующим поведением загладить причиненный вред, загладить вину.
Однако в данном случае можно утверждать, что виновный, не преследуемый по
закону, не несет никаких невыгодных последствий, кроме, пожалуй, страха возможного
возмездия. Если против него вообще не возбуждено уголовное дело и он не привлечен в
качестве обвиняемого, то он полностью освобождается от уголовной ответственности и
не несет по существу никаких неблагоприятных последствий совершенного преступления.
Преступление проходит для него без всяких последствий и, надо полагать, никакого
следа в его сознании в смысле его исправления и перевоспитания не оставит. На самом
деле, он может даже думать, что поступил правильно. Такое положение дел подрывает
сам смысл обязанности отвечать за преступление. Однако представляется, что эта
обязанность не должна рассматриваться в нестандартном варианте, когда виновный
скрывается от правосудия. Понятие "освобождение" подразумевает, что уже существуют
некоторые ограничения. Причем, как было отмечено, освобождение от уголовной
ответственности по любому основанию, и кем бы оно ни было совершено, означает
признание лица виновным. А это говорит о том, что освобождение от уголовной
ответственности распространяется только на лицо, совершившее преступление и
обязанное за него ответить.
Подводя итог, можно прийти к выводу, что уголовное право не преследует цели
возмездия (обязательного и безусловного наказания преступника). Его основной целью
является исправление, перевоспитание правонарушителя, предупреждение совершения
новых преступлений, а также предупреждение более тяжких последствий для
потерпевшего уже совершенного преступления и достижение этих гуманных целей, закон
предусматривает возможность смягчения судьбы лица, совершившего противоправное
(преступное) деяние, вплоть до полного освобождения от уголовной ответственности. И
Все Же К. Маркс писал, что " государство должно видеть в преступнике нечто большее,
чем преступник. Она должна видеть в нем человека, живую часть государства, в котором
бьется кровь его сердца, солдата, который должен защищать Родину, свидетеля, к голосу
которого должен прислушиваться суд, члена общины, выполняющего общественные
функции, главу семьи, существование которой свято, и, наконец, самое главное,
гражданина государства. Государство не может легкомысленно отстранить одного из
своих членов от всех этих функций, ибо оно отсекает от себя свои живые частицы всякий
раз, когда делает преступником гражданина" [1, 150].
Таким образом, можно сделать вывод, что освобождение от уголовной
ответственности означает выражение в акте компетентного государственного органа
решения об освобождении лица, совершившего преступное деяние, от обязанности
подвергнуться судебному осуждению и подвергнуться мерам государственного
принудительного воздействия при наличии определенных оснований. Или иными
словами, освобождение от уголовной ответственности понимается как отказ государства
применить к виновному предусмотренное уголовным законом наказание в случае
соблюдения соответствующих условий, предусмотренных законом.
Список литературы
1. Бойцов А. И. К вопросу об основаниях освобождения от уголовной
ответственности // Право. -2014. - № 11. – С. 147-153.
2. Виттенберг Г. Б. Вопросы освобождения от уголовной ответственности и
наказания с применением мер общественного воздействия. – Иркутск: 2000. -165 с.
3. Тенчов Э. Специальные виды освобождения от уголовной ответственности. Иваново: «ИвГУ», 1982. - 48 с.
ПРОЦЕССУАЛЬНАЯ ФИКСАЦИЯ ИНТЕРНЕТ-ПЕРЕПИСКИ В КАЧЕСТВЕ
ДОКАЗАТЕЛЬСТВ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ
Нуритдинова Раънохон Якубджановна
Магистрант 2-го года обучения, очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикского (славянского) университета
734025, Республики Таджикистан, Душанбе, ул М. Турсунзаде, 30
Тел.:(+992) 909-00-50-05, е-mail: nur-96@mail.ru
PROCESSAL FIXING OF INTERNET CORRESPONDENCE AS PROOF OF CRIMINAL
CASES
Nuritdinova Ranokhon Yakubdzhonovna
Magister of the 2 year of study, correspondence department of the law faculty RussianTajik (Slavonic) University,
734025, Tajikistan, Dushanbe, st. M. Tursunzade, 30
Тел.:(+992) 909-00-50-05, е-mail: nur-96@mail.ru
Аннотация. В статье исследуется проблема фиксации интернет-переписки как
доказательства по уголовным делам в сфере незаконного оборота наркотиков, приведен
примерный алгоритм действий следователя при необходимости закрепления в качестве
доказательства интернет-переписки подозреваемого, обвиняемого по уголовному делу.
Annotation. The article investigates the problem of fixing Internet correspondence as
evidence in criminal cases in the field of drug trafficking, provides an approximate algorithm of
the investigator’s actions if it is necessary to fix the suspect accused in a criminal case as
evidence of Internet correspondence.
Ключевые слова: фиксация доказательств, доказывание, переписка в сети
Интернет, уголовный процесс.
Keywords: fixing evidence, proving, correspondence on the Internet, criminal process.
В настоящее время мир переживает бурное научно-техническое развитие,
следствием которого является широкое распространение сети Интернет. Всемирная
паутина так плотно "окутала" нашу жизнь, что многие из преступлений, предусмотренных
УК РТ, видоизменяются, появляются новые составы, которые предусматривают более
строгое наказания, так как сеть Интернет существенно облегчает преступную
деятельность, позволяет преступникам оставаться вне поля зрения правоохранительных
органов посредством конспирации и анонимизации действий в сети.
Зачастую для совершения незаконных действий злоумышленники используют
различные технические и программные средства связи, такие как ноутбуки, планшеты и
мобильные телефоны с возможностью доступа к сети. Преступления в сфере незаконного
оборота наркотиков не являются исключением. Более того, из-за отсутствия
персонифицированной жертвы все участники этих преступлений (как маркетолог, так и
покупатель) стремятся вести переговоры о своей преступной деятельности всеми
возможными способами. Сегодня широко распространены так называемые
бесконтактные продажи, которые заключаются в том, что преступники ищут клиентов,
размещая рекламу в Интернете, наркотики оплачиваются по переписке, через
электронные платежные системы и принимаются через кеширование или пересылку.
Большинство киберпреступников не осознают, что во время своих незаконных
действий в сети и на электронных устройствах они оставляют огромное количество
следов, которые впоследствии могут быть использованы в качестве доказательств в
уголовном деле. Эти доказательства в уголовном процессе и криминалистике называются
по-разному, несмотря на то, что они не определены юридически. Так, В.Ю. Агибалов
предлагает ввести в УПК РФ в качестве одного из видов доказательств "цифровой
объект", под которым следует понимать зафиксированную на материальном носителе
информацию, представленную в виде системы дискретных информационных блоков,
обеспечивающих ее хранение и использование по целевому назначению. [1, 9]
Экспертами Научной рабочей группы по исследованию цифровых доказательств
(Scientific Working Group on Digital Evidence) был предложен термин "'цифровые
доказательства", под которыми следует понимать любую информацию доказательного
значения, которая зафиксирована и передана в цифровой форме. [2, 15-30] Не вдаваясь
в терминологический спор по данному вопросу, полагаем, что в ближайшее время
соответствующие изменения будут внесены в УПК РФ. Мы также разделяем данную точку
зрения поскоьку в Республике Таджикистан общественные отношения, в частности
связанные с Интернетом космическим скорости развивается.
Поскольку, как упоминалось ранее, использование компьютерной техники и
Интернета при совершении бесконтактных продаж сводится к обмену различной
информацией между абонентами, обнаружению и процедурной фиксации интернеткорреспонденции1, что позволяет подтвердить (подтвердить) место, время, метод
совершения преступления, а также факт заговора, а также признание лицами, что оборот
данного вещества на территории Республики Таджикистан ограничен или запрещен.
Несмотря на большую доказательную ценность интернет-переписки, сотрудники
часто сталкиваются с ситуациями, в которых следователь на самом деле располагает
информацией о переписке злоумышленника, но при принятии решения о его правильном
получении и использовании при проверке возникают проблемы, связанные с
особенностями данных. обмен в сети интернет, а также с недостатками уголовнопроцессуального законодательства.
Для решения вопроса о процессуальном закреплении интернет-переписки
следователь должен поэтапно проанализировать следующие элементы исходной
следственной ситуации по делу:
1 Под интернет-перепиской, на наш взгляд, следует понимать обмен текстовыми
сообщениями, а также файлами различного содержания между пользователями
посредством сети Интернет.
Дискуссионная трибуна соискателей - ученых степеней и званий
1) местонахождение переписки (сервер оператора связи либо электронный
носитель пользователя);
2) наличие свободного доступа неограниченного круга лиц;
3) характер переписки (личная, служебная);
4) готовность пользователя дать согласие на ознакомление с его интернетперепиской.
Перечисленные обстоятельства имеют значение для разрешения вопроса об
отнесении интернет-переписки к тайне связи (соответственно, о необходимости
получения судебного решения для ознакомления с ней), а также для определения
процессуальных средств ее получения и фиксации.
Проанализируем каждый элемент с моделированием конкретной ситуации, в
которой может оказаться следователь.
1. Когда преступники используют Интернет для обмена данными, содержимое
переписки, а также другая информация о ней хранятся как на электронных носителях
пользователей, так и на серверах оператора связи (в распоряжении компании,
предоставляющей данные перечислить). Соответственно, у следователя есть
возможность получить эту корреспонденцию, захватив электронные устройства, с
которых велась переписка, или обратившись за помощью к оператору связи.
При изъятии электронных носителей подозреваемых и ознакомлении с хранимой на
них перепиской процедурных проблем не возникает, поскольку Уголовно-процессуальный
кодекс Республики Таджикистан предусматривает такое следственное действие, как
осмотр предметов (объект будет компьютер или другой электронный носитель
информации), при необходимости на таких носителях может быть проведена
компьютерно-техническая экспертиза. Кроме того, в этом случае не возникает проблем с
режимом доступа к этой корреспонденции (нет необходимости получать решение суда),
поскольку одним из обязательных критериев для отнесения информации к секрету связи
является ее сохранение оператором связи. [3, 194], хотя корреспонденция, хранящаяся
на жестком диске, уже была прекращена оператором связи, соответственно, получение
решения суда для проверки или судебной экспертизы не требуется.
Если в ходе уголовного расследования необходимо использовать корреспонденцию,
находящуюся на сервере оператора связи, возникает ряд вопросов, решение которых
зависит от следующего элемента исходной ситуации - наличия или отсутствия доступ к
интернет-переписке.
2. Большая часть информации в Интернете является открытой по своему характеру,
то есть неограниченный круг людей имеет к ней доступ, интернет-переписка, которую
можно найти на форумах, в открытых чатах и т.д., Также может иметь это свойство. Эта
информация часто имеет большое доказательственное значение и требует правильной
процедурной консолидации.
3. В связи с тем, что без ознакомления с перепиской невозможно определить ее
природу, следователю в этом случае необходимо исходить из того, кто имеет ее в своем
распоряжении. Переписка, выполненная с использованием учетных записей служб
(предоставляемых работодателем), может находиться на серверах разных операторов
(работодатель решает, какую службу использовать для этого, но наиболее
распространенными являются почтовые службы, такие как Mail.ru, Gmail, Yahoo
messenger, Yandex. .Post и др.), Хотя работодатель имеет право получать и использовать
эту переписку в полном объеме, поскольку эти данные не классифицируются как
секретные сообщения. [3, 22] Соответственно, если необходимо получить
корреспонденцию в Интернете, которая была осуществлена с официальных счетов,
следователь может изъять средства массовой информации с этой перепиской у
представителя работодателя или изучить ее (проверка электронного документа или
проверка объекта (средний) в зависимости от его местонахождения) в присутствии
представителя работодателя
При проведении удаленной проверки интернет-корреспонденции, расположенной на
сервере оператора связи, без получения согласия пользователя, также может возникнуть
вопрос о доступе к определенной учетной записи (профилю), однако пароль может быть
получен при изучении изъятые технические устройства, оперативно-розыскные
мероприятия, а также при запросе оператора связи.
Таким образом, несмотря на существующие проблемы, следователи располагают
процессуальными средствами получения и фиксации необходимых сведений, в том числе
переписки, расположенных в сети Интернет. Предложения и алгоритмы,
сформулированные в данной работе, будут способствовать существенной экономии сил и
средств, затрачиваемых на расследование, одновременно обеспечивая соблюдение прав
и законных интересов всех участников уголовного судопроизводства.
Литература
1. Агибалов, В.Ю. Виртуальные следы в криминалистике и уголовном процессе :
автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Воронеж, 2010. – 30 с.
2. Жавнер, Р.С. Цифровые доказательства: история появления, практика
применения и перспективы использования // Интеллектуальный потенциал XXI века:
ступени познания. - 2010. - № 4-2. С. 15-30
3. Невирко, Д.Д. Права и свободы человека и гражданина: проблемы соотношения,
взаимодействия и иерархии: монография. - Красноярск: СибЮИ МВД России, 2006.–500 с.
4. Строгович, М.С. Проблемы советского социалистического государства в
современный период. Некоторые теоретические вопросы. - М.: Наука, 1967. – 330 с.
ЭКСТРЕМИЗМ: ПОНЯТИЕ И СУЩНОСТЬ
Окилова Охирмо Юсуфовна
магистрант 2-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 901-22-20-22, e-mail: xurmesh.97@mail.ru
EXTREMISM: CONCEPT AND ESSENCE
Okilova Okhirmo Usufovna
мaster of the second year of correspondence department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 901-22-20-22, e-mail: xurmesh.97@mail.ru
Аннотация. В статье рассматривается понятие и сущность экстремизма по
законодательству Республики Таджикистан, а также рассматриваются международно –
правовые акты по борьбе с экстремизмом. Рассмотрены мнения некоторых авторов по
теме экстремизм.
Annotation. The article deals with the concept and essence of extremism under the
legislation of the Republic of Tajikistan, as well as international legal acts to combat extremism.
The opinions of some authors on the topic of extremism are considered.
Ключевые слова: экстремизм, национальная законодательства, Конституция
Республики Таджикистан, закон, Шанхайская конвенция, насильственные действия.
Key words: extremism, national legislation, Constitution of the Republic of Tajikistan,
law, Shanghai Convention, violent actions.
Экстремизм-проблема международного сообщества. Она в любой форме
представляет угрозу безопасности личности и общества, конституционному порядку
страны, общественной морали, общественному здравоохранению и территориальной
целостности страны. Примером могут служить события в таких странах, как Сирия, Ирак,
Ливия, Афганистан. Экстремизм развивается арифметически, достигая своих целей,
нанося значительный политический, экономический и моральный ущерб обществу.
Согласно истории этимологии и этимологии, экстремизм происходит от латинского
слова "Extremitas", что означает "экстремизм" и "экстремизм" соответственно и
определяется как соблюдение экстремистских взглядов и мер.
Определения "экстремизма", "экстремизма" существуют практически во всех
формулировках экстремистской природы. Изучение сущности экстремизма с правовой
точки зрения подразумевает, прежде всего, указание на то, что "крайность", "крайность"
могут выходить за рамки нравственных норм и действующего законодательства.
Конечно, содержание понятия "экстремизм" очень сложное и многогранное, оно
требует глубоких научно-правовых исследований, адекватного аналитического подхода.
В отечественной и зарубежной научной литературе раскрывается понятие
"экстремизм" в фрагментах. Нет консенсуса, что, естественно, затрудняет понимание его
содержания. Как А.В. Перепелицын правильно указал на это"... На сегодняшний день нет
единого определения этого многогранного явления, в котором комплексный подход к
выявлению причин и факторов, определяющих экстремизм, снижает эффективность
борьбы с экстремистской деятельностью " [1, 64].
В юридической и научной литературе понятие "экстремизм" оценивается поразному с правовой точки зрения. Одна группа ученых относится к феномену
"экстремизма" как к закону, другая-к политике. A.Г.Залужный отметил по этому поводу"...
Многочисленные попытки в последние годы раскрыть сущность экстремизма с правовой
точки зрения до сих пор вызывают дисбаланс среди юристов относительно возможности
правовой оценки этого явления в принципе " [2, 23]. По мнению A.В. Сигарева, понятие
"экстремизм" используется в основном в политических дискуссиях, но его значение четко
не определено[3, 9]. Исходя из этого, многие юристы и политологи пришли к выводу о
необходимости придания этому феномену правовой характеристики и включения его в
сферу юриспруденции.
Мы поддерживаем позицию А.Г. Залужного заключается в том, что экстремизм
ориентирован прежде всего на радикальные идеи и цели, реализация которых
осуществляется насильственными, незаконными и незаконными методами и средствами.
Ярким примером экстремизма является терроризм, разжигание религиозной и расовой
ненависти, вооруженные восстания, партизанская война и др.
Рассмотрено
понятие
"экстремизм",
закрепленное
в
национальном
законодательстве и международно-правовых документах. Таким образом, Шанхайская
Конвенция о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом от 15 июня 2001 года
определяет экстремизм как"... Любые действия, направленные на насильственный захват
или удержание власти, а также насильственное изменение конституционного строя
государства, а также насильственное нарушение общественной безопасности, в том
числе организация для этих целей незаконных вооруженных формирований или участие в
них"[4, 43]. В статье раскрывается содержание понятия "экстремизм", в котором
говорится, что экстремизм не является необоснованным при любых обстоятельствах,
независимо от мотивов, и лицо, совершившее такой поступок, должно быть судимым в
соответствии с законом.
Экстремистские группировки, сформированные на почве идеологической,
политической, расовой, национальной, религиозной или иной ненависти или вражды, в
первую очередь нарушают конституционные основы, закрепленные Конституцией
Республики Таджикистан: основные права и свободы граждан, политико-идеологическое
многообразие, национальную безопасность.
Конституционные положения позволяют законодателю более полно раскрыть
содержание понятия "экстремизм" и определить основные направления экстремистской
деятельности в Законе Республики Таджикистан "О противодействии экстремизму". В
статье 3 вышеуказанного закона закреплено понятие "экстремизм"... Юридические и
физические лица проявляют крайние формы действий, требующие дестабилизации,
изменения конституционного строя государства, захвата власти и расширения прав и
возможностей, разжигания расовой, национальной, социальной и религиозной вражды "
[5, 697].Более глубокие определения экстремизма, раскрывающие его содержание,
широко представлены в научной литературе.
Список литературы:
1.
Шанхайская конвенция о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и
экстремизмом от 15 июня 2001г. // Ратифицирована Республикой Таджикистан
Постановлением Маджлиси Намояндагон Маджлиси Оли Республики Таджикистан от 30
января 2002г., № 513 м-22 // Ахбори Маджлиси Оли Республики Таджикистан. – 2002. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://mmk.tj/ru/legislation/legislation-base/2003/.
(Дата обращения: 20.08.2019).
2.
Закон Республики Таджикистан «О борьбе с экстремизмом» в ред. от
Закона РТ от 27.11.2014 г., № 1146 [Текст] // Ахбори Маджлиси Оли Республики
Таджикистан. – 2003. – №12. – Ст.697; 2007. –№3. – Ст.158. [Электронный ресурс] Режим доступа:
http://mmk.tj/ru/legislation/legislation-base/2003/.
(Дата обращения:
20.08.2019).
3.
Залужный А.Г. Экстремизм: сущность и способы противодействия //
Современное право: 2002. - №12. – С.27.
4.
Перевельцин А.В. Либеральный экстремизм как форма политического
экстремизма // Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право
и управление. – 2015. -№9. – С.131.
5.
Сигарев А.В. Правовое регулирование противодействия экстремизму: курс
лекций. – Новосибирск, 2015. – 120с.
ПРОБЛЕМА ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ДОКАЗЫВАНИЯ В УГОЛОВНОМ
СУДОПРОИЗВОДСТВЕ НА ОСНОВЕ ПРИНЦИПА СОЗТЯЗАТЕЛЬНОСТИ
Олимзода Махмадюнуси Иброхим
магистрант 1-го года очного обучения кафедры уголовного
процесса и криминалистики Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республики Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.:903-01-65-63, e-mail: olim.96@mail.ru
PROBLEM OF PROCEDURAL EVIDENCE IN CRIMINAL PROCEEDINGS BASED ON THE
PRINCIPLE OF CONSCIOUSNESS
Olimzoda Makhmadunusi Ibrohim
1st year student full-time student of the Department of
Criminal Law and Criminology Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. Tursunzade M., 30
ph.:903-01-65-63, e-mail: olim.96@mail.ru
Аннотация. В статье рассматриваются общественные отношения, возникающие в
результате доказывания на основе принципа состязательности при производстве по
уголовным делам. Дальнейшее развитие проблемы уголовно-процессуальных
доказательств основано на противоречивом принципе, закрепленном в Конституции
Республики Таджикистан и Российской Федерации и Уголовно-процессуальном кодексе
Республики Таджикистан и Российской Федерации.
Annotation. The article discusses social relations arising from evidence based on the
principle of competition in criminal proceedings. Further development of the problem of criminal
procedural evidence is based on the contradictory principle enshrined in the Constitution of the
Republic of Tajikistan and the Russian Federation and the Code of Criminal Procedure of the
Republic of Tajikistan and the Russian Federation.
Ключевые слова: уголовно-процессуальное доказывание, личность, уголовное
судопроизводства, принцип состязательность, доказательственная деятельность,
процесс доказывания, преступление, судопроизводства.
Key words: criminal procedural evidence, personality, criminal proceedings, principle of
adversarial proceedings, evidentiary activity, process of proof, crime, legal proceedings.
Процесс доказывания, как вы знаете, является основой, ядром всего уголовного
процесса и, в зависимости от того, какой подход будет выбран для решения проблем,
связанных с уголовно-процессуальным доказыванием, будет определена вся система
уголовного процесса, его цель, его положение в нем, защита его законных прав и
интересов и другие важные моменты. Законодатель Уголовно-процессуального кодекса
РСФСР 1960 года не полностью регулировал следственную деятельность, что на
практике вызывало определенные осложнения.
На протяжении длительного периода времени под доказыванием в уголовном
процессе традиционно понимаются два взаимосвязанных между собой аспекта единого
понятия и единой практически-мыслительной деятельности, где в зависимости от этапа
доказывания по уголовному делу или же от роли (функции) субъекта в уголовном
процессе на первый план выступают либо доказывание — собирание, проверка или
оценка доказательств, либо доказывание - обоснование выводов и решений по делу, к
которым приходят органы и лица, осуществляющие доказывание.
Конституция Российской Федерации [1, с. 56-64] отражает общепризнанные и
зафиксированные во многих международно-правовых документах положения, которые
были определены в качестве приоритетных принципов реформы государственной и
общественной жизни в России. Конституция Российской Федерации в части 3 статьи 123
гласит, что судопроизводство в Российской Федерации основывается на состязательном
процессе. В настоящее время этот принцип по праву считается основополагающим для
всего уголовного процесса, поскольку его целью является обеспечение необходимой
защиты прав и законных интересов граждан, участвующих в уголовном процессе.
Поскольку доказательства составляют основу всех уголовных процессов, этот принцип,
закрепленный в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации [2, с. 98-100],
принятом в декабре 2001 года, имеет решающее значение для доказательств
фундаментального значения и, таким образом, определяет отношения между сторонами
обвинения и судом защиты по существу.
Учитывая, что Уголовно-процессуальный кодекс внесли существенные изменения в
процесс судебного разбирательства, например, он предоставил защитнику право
собирать доказательства на начальной стадии разбирательства и т.д. В результате
появляются некоторые существенные моменты, которые требуют прямого, научного
понимания и практическое решение.
Как известно, что проблемы, вызванные конфликтом интересов, связаны с научно
обоснованной деятельностью. Таким образом, некоторые участники уголовного процесса
отстаивают общественные интересы, другие - частные. Понятно, что эти интересы часто
противоречат друг другу. Поэтому исследование процесса доказательства с точки зрения
процедурных функций, несомненно, будет представлять особый интерес. Особое
значение имеет вопрос о цели доказательств по уголовному делу, поскольку от его
решения зависит будущее уголовного дела по его форме и структуре. Как в прежние
времена, так и сейчас, во время критического переосмысления многих положений
криминалистики, этот вопрос остается «эпицентром» научных споров.
Вопрос о доказательствах также должен быть рассмотрен, и должен быть
предложен в четырехэтапной схеме доказательств, в которой указывается, что
доказательства состоят из сбора, анализа, оценки и использования доказательств для
выявления обстоятельств, имеющих отношение к раскрытию и разрешения дела.
На мой взгляд, структурная схема процесса доказывания должна получить
усовершенствование в связи с включением в него, безусловно, неотъемлемого элементаиспользования доказательств. Обосновывается связь «использования доказательств» как
элемента процесса доказывания со свойством допустимости доказательств.
В настоящее время, когда последовательно применяются такие правила, как
состязательность сторон, презумпция невиновности, защита прав и свобод человека и
гражданина в уголовном процессе, обеспечение подозреваемому (обвиняемому) права на
защиту и т. д., авторы продолжают предлагать пути реформирования правосудия. Во
многих случаях мнения ученых полностью противоположны - некоторые авторы требуют
сохранить фундаментальные моменты советского уголовного процесса, ссылаясь на
преемственность в качестве аргумента, другие авторы предлагают расширить
противоречивые принципы, защитник вправе собирать доказательства, в том числе
посредством «параллельного расследования», право вырабатывать «защитное
заключения», применять на практике определенные положения доказательственного
права англосаксонцев. Факт принятия Уголовно-процессуального кодекса Российской
Федерации позволяет сделать вывод, что правильность спора принадлежит второй
группе процессуалистов, что свидетельствует о том, что прогрессивные идеи будут
продолжать развиваться, и поэтому их глобальное исследование является лишь начало.
Поэтому наша попытка участвовать в этом предопределена нашими намерениями
исследовать наиболее актуальные вопросы современного закона об уголовном процессе.
Все вышесказанное с полным основанием позволяет заключить, что необходимо
формировать особое направление в науке уголовно-процессуального права, в рамках
которого было бы чрезвычайно актуальным развивать проблемы уголовнопроцессуального доказывания на основе принципа состязательности как в досудебном,
так и судебном производстве по делу.
Все вышесказанное с полным основанием позволяет сделать вывод о
необходимости сформулировать специальное направление в науке уголовнопроцессуального права, в рамках которого было бы крайне необходимо разработать
проблемы
уголовно-процессуальных
доказательств
на
основе
принципа
состязательности как в ходе предварительного производства по делу.
Понятие и содержание принципа состязательности в уголовном процессе.
Статья 123 Конституции Российской Федерации устанавливает принцип
состязательности в уголовном процессе. Часть 1 ст. 429 Уголовно-процессуального
кодекса (с 1997 года) гласит: «Предварительное слушание и суд присяжных основаны на
принципе состязательность». Несомненно, это был важный шаг на пути к
демократическим преобразованиям. Однако закон не определяет суть конкуренции, а
лишь указывает на то, что суд, сохраняя беспристрастность, должен обеспечивать
равенство прав сторон и создавать им необходимые условия для всестороннего и
полного изучения обстоятельств дела. Такое толкование оставалось очень
расплывчатым. Существенным новшеством нового Уголовно-процессуального кодекса
Российской Федерации стало усиление этого принципа в статье 15. Задачи уголовного
процесса включают установление истины, выявление преступлений и справедливое
наказание лиц совершивших преступление. Не менее важна защита невиновных от
привлечение к уголовной ответственности.
Условием установления истины в уголовных делах является всестороннее, полное и
объективное изучение обстоятельств дела. И такое исследование может проводиться
только в состязательном уголовном процессе.
По мнению М.С. Строговича,
состязательность — это такое построение судебного разбирательства, в котором
обвинение отделено от суда, решающего дело, и в котором обвинение и защита
осуществляются сторонами, наделенными равными правами для отстаивания своих
утверждений и оспаривания утверждений противной стороны, причем обвиняемый
(подсудимый) является стороной, пользующейся правом на защиту; суду же принадлежит
руководство процессом, активное исследование обстоятельств дела и решение самого
дела [3, с. 82-86].
В соответствии со ст.15 УПК, основными элементами принципа состязательности
являются: 1) отделение функций обвинения и защиты и разрешения уголовного дела и их
размежевание между собой, 2) наделение сторон обвинения и защиты равными
процессуальными правами для осуществления своих функций, 3) обеспечение судом, не
являющимся органом уголовного преследования, необходимых условий для исполнения
сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.
Отделение обвинения от суда. Это означает, что прокурор, который передал дело в суд и
поддержал обвинение обвиняемого, обвиняет обвиняемого в судебном процессе,
разоблачает его, доказывает его вину, настаивает на вынесении ему приговора но он не
решает дело. Решение по делу в целом, а также все вопросы, поднятые в ходе судебного
разбирательства, принадлежит только суду, который решает, но не обвиняет, не
выполняет обвинительную функцию, а действует как орган правосудия.
Процессуальная положения прокурора и обвиняемого как стороны. Сторона
является участником процесса, который предстает перед судом как представитель
определенных интересов, защищенных законом, и который имеет процессуальные права
защищать эти интересы, обосновывать свои требовании и утверждений, а также
оспаривать требовании и утверждений другого участника процесса (противной стороны).
Соответственно, сторонами процесса являются: прокурор, поддерживающий
государственное
обвинение;
обвиняемый
(подсудимый),
защищающийся
от
предъявленных ему обвинений; адвокат ответчика; гражданин, пострадавший от
преступления, и лицо, которое подало гражданский иск против обвиняемого о
возмещении материального ущерба, причиненного преступлением, и их представителей;
гражданский ответчик, если за действия обвиняемого несут ответственность другое лицо
и его представитель.
В состав сторон также должны входить прокурор, следователь и дознаватель.
Процессуальное
равноправие
сторон.
Стороны
пользуются
одинаковыми
процессуальными правами для защиты своих требований и претензий в суде и
оспаривания требований и утверждений другой стороны. Это означает, что обвиняемый и
его адвокат в целях защиты имеют те же процессуальные права, что и прокурор, а
прокурор - в целях обвинения.
По мнению М.С. Строговича процессуальное равноправие сторон тем не менее не
означает ни фактического равенства положений различных участников процесса,
являющихся сторонами (обвинитель, потерпевший, гражданский истец, защитник,
подсудимый), ни одинаковости их задач. Процессуальное равноправие сторон означает
лишь равенство процессуальных средств, при помощи которых каждая сторона
отстаивает свои утверждения и оспаривает утверждения противной стороны.
Все, что
прокурор делает на судебном заседании по обвинению, может быть сделано как
защитником, так и самим обвиняемым для защиты. Позиция суда в отношении сторон.
Согласно ст. 29 Уголовно-процессуального кодекса, суд наделен относительно широкими
полномочиями в отношении контроля за дознанием и предварительным расследованием,
поскольку он предусматривает применение процессуальных мер принуждения,
противоречащих свободам и конституционные правам [4, с. 128-130].
Предоставленное ч.3 данной статьи право суда рассматривать жалобы на действия
(бездействие) стороной обвинения также является проявлением общей тенденции к
установлению судебного контроля за предварительным расследованием уголовных дел,
что, безусловно служит общему делу укрепления законности и гарантий прав личности в
уголовном судопроизводстве. В соответствие со ст. 278, 282, 283, 287, суд не только
разрешает дело, но и принимает все необходимые меры к выяснению обстоятельств
дела. Суд активно исследует все собранные по делу доказательства, истребует по своей
инициативе новые доказательства, если они нужны для правильного разрешения дела,
выясняет обстоятельства, невыясненные или недостаточно выясненные сторонами. Суд
не ограничивается доказательствами, представленными прокурором, защитником и
самим обвиняемым, и от него зависит, чтобы потребовать доказательства, которые он
сочтет необходимыми для раскрытия существенной правды дела. Таким образом,
принцип состязательность по существу основывается на разделении функций обвинения,
защиты и принятия решений между судом и сторонами, в то время как прокурор
(прокурор, общественный прокурор, потерпевший) обеспечивает защиту, обвиняемого и
его адвоката. защищать дело, и что решение по делу принадлежит суду.
Многие авторы видели наиболее яркое проявление противоречивого процесса судебного
разбирательства в судебных прениях участников процесса, которые способствуют
установлению истины в деле. Однако, согласно уголовно-процессуальному кодексу, в основе
принципа состязательности лежит разделение обвинений и защита как самостоятельных
функций, их отделение друг от друга и отделение от судебной деятельности. Сочетание этих
функций в одном лице несовместимо с законами логики и психологии.При таком построении
процесса стороны лишаются возможности осуществлять свои права, и суд неизбежно
становится покровителем одной из сторон, чаще всего обвинения. Если стороны независимо
друг от друга выполняют функции обвинения и защиты, должен существовать независимый от
них суд, который объективно решает дело. Только при этом условии защита получает
реальную возможность отстаивать свои права и интересы. Это структура процесса, которая
обеспечивает полное и всестороннее расследование дела и его правильное и справедливое
решение. Каждое доказательство проверяется, и каждое обстоятельство рассматривается как
с точки зрения обвинения, так и с точки зрения защиты. У суда есть возможность определить и
взвесить все аргументы и доказательства в пользу обвинительного заключения и обвиняемого.
Список литературы
1.
Кудин Ф.М., Костенко Р.В. Достаточность доказательств в уголовном
процессе. Монография. КГАУ. Краснодар, 2000.- 165 с.
2.
Кудрявцева А.В. Судебная экспертиза в уголовном процессе России:
Монография. Челябинск: Изд-во ЮУрГУ,2001. - 411 с.
3.
Панько
Н.К.
Деятельность
адвоката-защитника по
обеспечению
состязательности. Воронеж, 2000. 146 с.
4.
Пашин С.А. Доказательства в российском уголовном процессе //
Состязательное правосудие. Часть 2. М., 1996. – 215 с.
5.
Сильнов М.А. Вопросы обеспечения допустимости доказательств в
уголовном процессе (досудебные стадии). М., 2001. -112 с.
НАУЧНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ПРОБЛЕМ ЭКСТРЕМИЗМА
Окилова Охирмо Юсуфовна
магистрант 2-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 901-22-20-22, e-mail: xurmesh.97@mail.ru
THE SCIENTIFIC STUDY OF THE PROBLEMS OF EXTREMISM
Okilova Okhirmo Usufovna
мaster of the second year of correspondence department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 901-22-20-22, e-mail: xurmesh.97@mail.ru
Научный руководитель: к.ю.н., доцент Мирзоев С.Б.
Аннотация. В статье анализируется научное исследование проблем экстремизма
со стороны ученых – юристов. С разных аспектов рассматривается понятие
«экстремизм», в частности анализируется вопрос как идеология или деятельность
должен существовать экстремизм.
Annotation. the article analyzes the scientific study of the problems of extremism by legal
scholars. From different aspects the concept of "extremism" is considered, in particular the
question of how ideology or activity should extremism exist is analyzed.
Ключевые слова: экстремизм, идеология, деяние (деятельность), национальный,
расовый, политический, конституционный строй, общества, научное исследование,
уголовное право.
Key words: extremism, ideology, act (activity), national, racial, political, constitutional
system, society, scientific research, criminal law.
Научное исследование проблем экстремизма показывает, что при их решении само
понятие «экстремизм» трактуется по - разному. В первую очередь ученые пытаются
ответить на такой вопрос: экстремизм это идеология или деяние (деятельность)?
Например, Р.О. Кочергин считает, что «… экстремизм – это лишь форма мышления,
идеология, а не деятельность» [1, 102]. Другие ученые под экстремизмом понимают
«негативное социально – правовое явление, заключающееся в выражении социально
паталогических крайних взглядов, отражающих различные убеждения, направленные на
коренные изменения противоправными, преимущественно насильственными, мерами
сложившихся и устоявшихся общественных отношений в политической, экономической,
духовной или социальной сферах либо их отдельных составляющих» [2, 8-9].
Д.Е. Некрасов определяет экстремизм как чрезвычайную, нетрадиционную,
непримиримую, решительную и исключительную приверженность к взглядам и мерам [3,
14]. В свою очередь Н.Н. Афанасьев указывает, что «экстремизм – комплекс крайне
радикальных идейных установок…, выступающих теоретическим обоснованием
применения насилия в различной форме на нелегитимной основе для достижения
социальных, преимущественно политических отношениях» [4, 234].
Ю.И. Авдеев и А.Я. Гуськов дают свое определение анализируемого нами понятия:
«Экстремизм – это антиобщественное социально – политическое явление,
представляющее собой социально и психологически обусловленное, идеологически
мотивированное использование крайних форм и методов в социально – политических
отношениях» [5, 12].
Многие ученые полагают, что экстремизм следует рассматривать именно как деяние
(деятельность), посягающую на основы конституционного строя и безопасность
государства, интересы личности, общества и государства. Например, по мнению А.Г.
Хлебушкина, «… экстремизм – это противоправная деятельность, осуществление,
которой причиняет или может причинить существенный вред конституционным основам
межличностных отношений» [6, 27]. Автор исключает из содержания экстремизма такие
элементы, как приверженность к крайним взглядам, мнениям, оценкам и т.п., так как вне
своих деяний человек для права не существует.
Третья группа ученых – юристов настаивает на том, что в содержании понятия
«экстремизм» тесно увязываются между собой такие элементы как «идеология», «деяние
(деятельность)».
С точки зрения В.А. Абдухамитова Дж. З. Маджидзода, экстремизм это крайние
взгляды либо деяния, основанные на политических и неполитических мотивах. Авторы
отмечают, что экстремизм является сложным социальным явлением, включающим в себя
три главных элемента: экстремистскую идеологию, являющуюся базисом экстремизма и
демонстрирующую приверженность к крайним взглядам; экстремистскую деятельность,
являющуюся осуществлением и воплощением в жизнь экстремистской идеологии;
экстремистскую организацию, являющуюся
формой социальной организации
экстремистской деятельности.
Проанализировав приведенные выше определения термина «экстремизм», мы
пришли к выводу, что их авторы по – разному расставляют акценты, но в целом на наш
взгляд, они отражают схожий набор признаков экстремизма как сложного социального
явления. Среди таких признаков выделяются следующее: экстремизм – это всегда
негативное явление; всегда противоправная деятельность; представляет собой
трансформацию положительных качеств личности в негативные; связан с какой – либо
социальной проблемой и предлагает простой способ ее решения; предполагает наличие
образа врага и крайние методы решения той или иной социальной проблемы; основан на
системе исключительно верных, по мнению его приверженцев, бесспорных и
возведенных в культ идей; возможен в самых разных сферах жизни общества и др.
Обобщая все вышеприведенные определения экстремизма, предлагаем свою
трактовку этого понятия:
Экстремизм - это сложное социальное, противоправное деяние или деятельность
общественных объединений, организаций, должностных или физических лиц, основанные
на приверженности крайним взглядам и мерам, и направленные на разжигание розни и
вражды между социальными группами по идеологическим, политическим, национальным,
религиозным, расовым или местническим мотивам, на отрицании правовых и иных норм
общепринятого
социального
поведения.
Экстремизм
посягает
на
основы
конституционного строя, захват власти, общественную безопасность, нарушает права,
свободы и интересы человека, общества и государства, используя как насильственные и
не насильственные методы борьбы.
Список литературы
1. Авдеев Ю.И., Гуськов А.Я. Современный экстремизм: понятие, структура, связь с
терроризмом// Экстремизм и другие криминальные явление. – М., - 2008. – C. -12-14.
2. Афанасьев Н.Н. Идеология терроризма// Социально – гуманитарные науки. –
2001. - №1. – 367.
3. Исследование и экспертиза экстремистских материалов/ Федеральное Агентство
по образованию, Сибирская Академия Государственной Службы; (под науч.Ред. Л.В.
Савинова). – 2-е изд. –Новосибирск: «СибАГС», 2011. - С. – 20-25.
4. Кочергин Р.О. Противодействие молодежному экстремизму. Дисс. к.ю.н. – Ростов
на Дону, 2008. – 233с.
5. Некрасов Д.Е. Расово – этнический экстремизм: криминологический аспект: Дисс.
к.ю.н. – Рязань, 2007. – 253с.
6. Хлебушкин А.Г. Экстремизм: уголовно – правовой и уголовно – политический
анализ. – Саратов: «Мир», 2007. - 160 с.
ГАРАНТИИ НЕЗАВИСИМОСТИ И САМОСТОЯТЕЛЬНОСТИ СУДЕЙ В УГОЛОВНОМ
ПРОЦЕССЕ
Пулодов Фариз Фирдавсович
магистрант 2-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: +992 501-06-95-95, G-mail: pulodovfariz@gmail.com
GUARANTEES OF INDEPENDENCE AND INDEPENDENCE OF JUDGES IN
CRIMINAL PROCEEDINGS
Pulodov Fariz Firdavsovich
мaster of the second year of correspondence department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university 734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: +992-501-06-95-95, G-mail: pulodovfariz@gmail.com
Аннотация. В статье рассматриваются вопросы реализации принципа
независимости судей в уголовном процессе, автором рассмотрены внутренние и внешние
факторы, оказывающие существенное влияние на реализацию данного принципа в
уголовном судопроизводстве Республике Таджикистан.
Annotation. The article deals with the implementation of the principle of independence of
judges in criminal proceedings, the author considers internal and external factors that have a
significant impact on the implementation of this principle in criminal proceedings in the Republic
of Tajikistan.
Ключевые слова: судебная независимость, уголовная судоустройство, принцип
уголовного процесса, судебная власть и система.
Key words: judicial independence, criminal judicial system, the principle of criminal
procedure, the judiciary and the system.
Независимым и беспристрастным судом должно осуществляться правосудия, это и
является основа демократического, правового государство, в котором свобода, право
человека и гражданина всегда являются составляющим основу закона государство.
Только независимый суд имеет право защитит права и интересы других лиц и
граждан, обеспечит равенства всех участников судебного процесса и совершать
правосудию в соответствие с Конституции Республики Таджикистан и другими законами
Республики Таджикистан. Независимость суда, в первую очередь достигается, путем того
что судебная власть отделена от других ветвей власти, то есть она является отдельной и
самостоятельной ветвью власти.
В соответствии со ст. 84 Конституции Республики Таджикистан судьи являются
независимы и подчинения их принадлежит только Конституции Республики Таджикистана
и другими законами Республики Таджикистана. Судьи являются независимыми и свою
деятельность осуществляют от имени государство Республики Таджикистана. Если бы
судьи не подчинялись Конституции Республики Таджикистана и закону, то их
независимость свелась бы к вседозволенности. В Конституции Республики Таджикистан и
УПК РТ говорится о независимости судей и их независимость в уголовных и иных
процессах, но это неокончательный список, в котором говорится об их независимости,
ихняя независимость еще регулируется и в международных нормативно правовых актах.
Так, в ст. 10 Всеобщей Декларации прав человека от 10 декабря 1948 года сказано:
«каждый человек имеет право, на основе полного равенство на то, чтобы его дела было
рассмотрено гласно и с соблюдением всех требований справедливости независимым и
беспристрастным судом» [1].
Как принцип, о независимости судей в уголовном процессе и его значения было
рассказано во многих научных трудах ученых процессуалистов. Принцип независимости
судей в уголовном процессе, имеется введу что, в первую очередь, суверенности самой
анархии власти, законодательной и исполнительной. Кроме вышестоящего суда не кто не
имеет право контроля судебной решений. Судом вышестоящим может отменятся
решения нижестоящего суда, но вышестоящий не в праве дать указания о мере
наказания и его квалификации. Уголовное законодательство Республики Таджикистан
предусматривает уголовное ответственность за оказания давлений и иными способами
вмешательство в деятельность судебную.
Согласно УПК Республики Таджикистан судьи рассматривают и разрешают
уголовные дела в условиях, исключающих постороннее воздействие на них.
Вмешательство органов государственных, органов местного самоуправления,
организаций, иных органов, должностных лиц или граждан в деятельность судей по
осуществлению правосудия запрещается и влечет за собой установленную законом
ответственность [2].
Несмотря на то, что Конституция Республики Таджикистан, закрепляют
независимость судей и подчиняются только закону, судьи не могут пренебрегать
общественным мнением, а также мнением отдельных граждан о правосудии, которое
формируется благодаря открытости и гласности судебного разбирательства. Часто
мнения общество не совпадает с законам или судейскими решениями, тем не менее,
судьи руководствуются только закону.
Согласно закону, независимость судей обеспечивается следующими способами:
предусмотренной законом процедурой осуществления правосудия; запретом под угрозой
применения уголовных санкции, чьего бы то не было вмешательство в их дело по
осуществлению правосудии; установленными порядками и способами прекращения и
приостановления их судебной деятельности; правом судейских на отставку;
неприкосновенности судьи; система органов судейского сообщество; предоставлением судье
за счет средств материального и соц. обеспечения, в соответствие с его статусом [4].
Судьи и члени его семьи, его имущество, находятся под особой зашитой
государство. Если от судьи поступит соответствующие заявления об их защиты, то
органы внутренних дел обязаны предпринимать любые мери по обеспечению их зашиты,
зашиты членов их семьи и зашиты их собственности, потому что они находятся под
особой зашитой государство [3, 79].
Гарантия независимости судей, их социальной и материальной обеспечений
включая мери его правовой зашиты, предусмотрено Конституционным законом
Республики Таджикистан «О судебной системы», который распространяется на всех
судей в Республики Таджикистан, и они не могут быть изменены или отменены иными
нормативно правовыми актами.
В настоящее время не только у судебной власти, но и у судьи наблюдается
некоторые проблемы независимости и автономности, и обычно происходить это из-за
того, что слабое материальной обеспечение судов, давления следователя и прокурора,
угроз со стороны преступников и другие, но одно можно точно сказать, что в
осуществления правосудия суди являются самостоятельны и независимыми и это
указанно в основном законе государство, Конституции Республики Таджикистан, ст. 84
«Судьи в своей деятельности независимы, и подчиняются только Конституцию
Республики Таджикистан и соответствующими законами Республики Таджикистан [1].
Список литературы
1. Конституция Республики Таджикистан (принята 6 ноября 1994 года путем
всенародного референдума с изм. и доп. 26 сентября 1999, 22 июня 2003 и 22 мая 2016г.)
[Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.mmk.tj/ru/.
2. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Таджикистан" от 15.09.2017
[Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.mmk.tj/ru/.
3. Безлепкин Б.Т. Уголовный процесс России. Учебник / Б.Т. Безлепкин. М., 2004. 478 с.
4. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (под
общ. ред. В.М. Лебедева). М.: «Спарк», 2004. - 823 с.
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И СУДЕБНАЯ СИСТЕМА: ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И
ПРАКТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ
Пулодов Фариз Фирдавсович
магистрант 2-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: +992 501-06-95-95, G-mail: pulodovfariz@gmail.com
THE JUDICIARY AND THE JUDICIAL SYSTEM: THEORETICAL AND PRACTICAL
ASPECTS
Pulodov Fariz Firdavsovich
мaster of the second year of correspondence department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: +992-501-06-95-95, G-mail: pulodovfariz@gmail.com
Аннотация. В статье рассматриваются проблемные вопросы определения понятий
судебной власти и судебной системы приводится сравнительный анализ нормативноправовых актов Республики Таджикистан и Российской Федерации.
Annotation. The article deals with the problematic issues of definition of the concepts of
the judiciary and the judicial system and provides a comparative analysis of the legal acts of the
Republic of Tajikistan and the Russian Federation.
Ключевые слова: суд, судебная власть, власть, государственная власть, признаки,
принципы, разделения властей.
Key words: the power, the court, the judicial power, the separation of the powers, the
power of the state, indications, principle.
Понятия власти судебной до 90-x годов XX в. на территории бившего СССР
практически не существовала ни в политическом, ни в юридическом обиходе. В первые
понятия «судебная власть» в законодательстве Таджикистана было упомянута в 1990
году, а в августе 24 была принято декларация «О суверенитете ТССР», в котором было
провозглашена, что в Республике Таджикистан государственная власть осуществляется
по средство законодательной исполнительной и судебной власти.
Говоря судебная система Российской Федерации можно наблюдать множество
сходств в теоретическом асептике и в практическом, вед нас с Российской Федерации
связывает многолетняя история и не является секретом то что некоторые аспекты нашего
законодательство опираются на законы и теорию прав Российской Федерации [2].
Понятия власти судебной и судебной системы Российской Федерации и Республики
Таджикистан.
Что такое власть, и что такое судебная власть? Власть можно понимать в трех
аспектах:
Это-право и возможность распоряжаться кем или чем не будь, подчиняя это воле
своей:
это-господство политическое, гос. управления и органы государственные;
это-лица, облеченные административными и правительственными полномочиями.
Власть — это способ и возможность навязывать идею и волю свою другим людям,
даже вопреки их сопротивлению. Наиболее сильным элементом политической власти
можно считать гос. и систему органов государственных, реализующих власть
государственную,
Одним из основных ветвей власти как в Российской Федерации, так и в Республики
Таджикистан является судебная власть, которая отделена от других ветвей власти (от
законодательной и исполнительной), являясь при этом автономной и не подотчетно
другим ветвей власти и другим органом.
Судебная власть-это независимая и самостоятельная ветвь гос власти, которая
осуществляется судами.
Судебная власть – это самостоятельная независимая ветвь государственной
власти, осуществляемая судами, которые выполняют возложенные на них законом
полномочия посредством установленного судопроизводства. В соответствии с
Конституцией РФ судебная власть осуществляется посредством конституционного,
гражданского, административного и уголовного судопроизводства.
Как вид власти судебную власть теоретически нельзя отождествлять с судами,
судебной системой. Судебной властью надлежит считать не орган (суд) или должностное
лицо, а то, что они могут и в состоянии сделать, какими для этого способностями и
возможностями обладают.
Судебная власть — это деятельность судебных органов по осуществлению
правосудии по различному вопросу как частных лиц, так и отдельных членов общество и
споров между государством и человеком. Под судебную власть четко понимается
совокупность судебных органов и систему [4,59]. Судебная власть обладает целым рядом
признаков, отличающих ее от других ветвей государственной власти:
1) судебная власть осуществляется особым государственным органом, судами в
лице судей, суди в Российской Федерации в совокупности образуют единую судебную
систему;
2) судебная власть согласно Конституции РФ, осуществляется посредством
конституционного, уголовного, гражданского и административного судопроизводства;
3) судебная власть осуществляется в процессуальной форме;
4) другие ветви власти не могут пересмотреть решения органов суда, решения
органов суда может быть пересмотрено вышестоящим судом [3,95-96].
Исходя из ст. 84 Конституции Республики Таджикистан можно определит понятию
судебной власти. Судебная власть является независимой и осуществление ее
принадлежит от имени государство и государственными судьями. Власть судебную
осуществляет Конституционный суд, Верховный суд, Высший экономически суд, Суд
Горно-Бадахшанской автономной области, суды областей, города Душанбе, городов и
раенов, Экономический суд ГБАО, экономические суди областей и города Душанбе [1].
Таким образом нужно подчеркнуть, что потенциал дальнейшего развития и
совершенствования таджикского правосудия далеко не исчерпан. Необходимы новые
шаги в направлении его раскрытия с учетом как мирового опыта. Так и национальных
традиций Республики Таджикистан и Российской Федерации.
Список литературы
1. Конституция Республики Таджикистан (принята 6 ноября 1994 года путем
всенародного референдума с изм. и доп. 26 сентября 1999, 22 июня 2003 и 22 мая 2016г.)
[Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.mmk.tj/ru/.
2. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Таджикистан" от 15.09.2017
[Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.mmk.tj/ru/.
3. Безлепкин Б.Т. Уголовный процесс России. Учебник / Б.Т. Безлепкин. М., 2004. 478 с.
4. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (под
общ. ред. В.М. Лебедева). М.: «Спарк», 2004. - 823 с.
ПРАВОВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ В ИСПРАВИТЕЛЬНОЙ
КАЛОНИИ
Саломов Дилшод Абдухамидович
магистрант 2-го года очного обучения кафедры уголовного
право и криминологии Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республики Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.:987-36-14-14, e-mail: dilshod_salomov@inbox.ru
LEGAL STATUS OF MINORS IN THE CORRECTIONAL CALONY
Salomov Dilshod Abdukhamidovich
мaster of the second year of full-time department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 987-36-14-14, e-mail: dilshod_salomov@inbox.ru
Аннотация. Правовое положение процесса исполнения наказания в виде лишения
свободы в отношении несовершеннолетних осужденных, а также лиц, достигших
совершеннолетия, но оставленных в воспитательной колонии, обладает рядом
особенностей. Это связано со спецификой личностного развития несовершеннолетних.
Законодатель регулирует процедурные нормы исполнения и отбывания наказания в
отношении несовершеннолетних отдельным ведомственным нормативным правовым
актом правилами внутреннего распорядка воспитательных колоний уголовноисполнительной системы.
Annotation. The legal status of the process of executing the sentence of imprisonment in
relation to juvenile convicts, as well as persons who have reached the age of majority but left in
an educational colony, has a number of features. This is due to the specifics of the personal
development of minors. The legislator regulates the procedural norms for the execution and
serving of punishments for minors by a separate departmental regulatory legal act by the
internal rules of the educational colonies of the penal system.
Ключевые слова: воспитательные колоний, условия отбывания наказания,
несовершеннолетние, лишения свободы, система наказания, осужденные, колонии,
преступления, льготные условия.
Key words: educational colonies, conditions of serving a sentence, minors,
imprisonment, system of punishment, convicts, colonies, crimes, preferential conditions.
Воспитательные колонии - это вид исправительных учреждений, предназначенных
для содержания несовершеннолетних осужденных к лишению свободы. В системе
исправительных учреждений воспитательные колонии занимают особое место, поскольку
главным фактором, определяющим условия отбывания наказания в этих колониях,
является несовершеннолетие преступников, которое, с одной стороны, требует более
льготных по сравнению с взрослыми условий содержания, а с другой - открывает широкие
воспитательно-педагогические возможности для исправления несовершеннолетних
осужденных.
Воспитательные колонии представляют собой вид исправительных учреждений,
предназначенных для содержания несовершеннолетних осужденных к лишению свободы.
В системе исправительных учреждений воспитательные колонии занимают особое место,
поскольку основным фактором, определяющим условия отбывания наказания в этих
колониях, является несовершеннолетие преступников, которым, с одной стороны,
требуются более благоприятные условия содержания по сравнению с взрослых, и, с
другой стороны, это открывает широкое образовательное пространство для исправления
несовершеннолетних осужденных.
По данным переписи осужденных, 94,6% в воспитательных колониях составляли
мужчины; 5,4% женщины; 92,6% осужденных были трудоспособны; 24,7% имели общую
или специализированную среднюю образованию. На момент совершения преступления
47,7% осужденных не имели конкретной профессии [1, с. 98]. В отличие от Федерального
закона «О задержании подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», УИК
Российской Федерации содержит специальную главу. 17 «Особенности исполнения
наказания в виде лишения свободы в воспитательных колониях» [2, с. 146].
Несовершеннолетние заключенные в возрасте от 14 до 18 лет отбывают наказание
в воспитательной колонии. Лица с отрицательными характеристиками, осужденные к
лишению свободы и достигшие 18-летнего возраста, переводятся для дальнейшего
отбывания наказания из воспитательной колонии в ее изолированный участок и, в ее
отсутствие, в исправительную колонию общего режима. Осужденные, достигшие 18 лет,
содержатся в воспитательной колонии по мотивированному решению начальника
колонии, утвержденному прокурором (статья 139 Уголовного кодекса Российской
Федерации).
С целью решения проблемы нарушения прав несовершеннолетних осужденных
следует внести комплекс предложений по совершенствованию нормативного
закрепления:
в частности, необходимо ввести документацию в исправительное учреждение о
необходимости ограничения прав несовершеннолетнего осужденного;
разработать более жёсткий механизм защиты прав несовершеннолетних
осужденных;
Помимо прав, несовершеннолетний осуждённый имеет и обязанности. Так, если
осужденный злостно нарушает порядок, условия отбывания наказания, его переводят в
прежние условия отбывания наказания по приказу начальника исправительного
учреждения. Обязанности осужденных прописаны в статье 11 УИК РФ. К ним относятся:
исполнение установленных законодательством РФ обязанностей граждан РФ;
соблюдение принятых в обществе нравственных норм поведения;
соблюдение требований санитарии и гигиены;
соблюдение требований федеральных законов, определяющих порядок и условия
отбывания наказания;
выполнение законных требований администрации учреждений и органов,
исполняющих наказания;
вежливое отношение к персоналу, иным лицам, посещающим учреждения,
исполняющие наказания;
дача объяснений по вопросам исполнения требований приговора.
Работа администрации воспитательной колонии начинается с момента прибытия
несовершеннолетних в колонию. Все вновь прибывшие должны быть помещены на
карантин на две недели для изучения их личности, состояния здоровья, ознакомления
осужденных с основными положениями закона, с распорядком дня колонии и другими.
Помещение для карантина изолировано от других колоний. Если по медицинским
показаниям требуется продление срока карантина, то по распоряжению руководителя
колонии заключенный переводится в больницу медицинской части колонии.
Воспитательная работа среди этой категории лиц организуется по специальной
программе. Занятия проводят глава колонии, его заместители, руководители служб,
директор профессионального училища, педагоги, учителя и мастера.
Все воспитанники, прибывшие в колонию, обследуются штатным психологом. Его
наблюдения и выводы об индивидуальных особенностях каждого воспитанника, а также
другие данные, накопленные о нем сотрудниками воспитательной колонии, отражаются в
дневнике индивидуальной работы с осужденным. На основании этих результатов
приемная комиссия в составе главы колонии (его заместителя), представителей
подразделений и служб, старших воспитателей подразделений принимает решение об
отправке новичка в соответствующий отряд, отдел, класс, специалиста или
соответствующая производственная группа.
По сравнению с исправительными колониями в воспитательных колониях
устанавливается большее количество типов условий отбывания наказания: обычные,
условные, преференциальные и строгие. Это позволяет более дифференцированно
применять корректирующие меры в процессе отбывания наказания [3, с. 210].
Осужденные, вновь принятые в воспитательные колонии, содержатся в обычных
условиях. Исключение касается несовершеннолетних, осужденных за умышленные
преступления, совершенные в период отбывания наказания и ранее отбывавших
лишение свободы, а также злостных правонарушителей в установленном порядке
отбывания наказания, в облегченные и льготные условия.
При нормальных условиях осужденные (мужчины), отбывающие впервые, а также
все осужденные женщины должны содержаться под стражей не менее трех месяцев, а
осужденные-мужчины, которые ранее отбывавшее лишение свободы не менее шести
месяцев. По истечении указанных сроков, в случае отсутствии взысканий за нарушение
установленного порядка отбывания наказания, добросовестном отношении к работе и
учебе, осужденные будут переведены из обычных в облегченные условия.
Однако перевод из строгих условий отбывания наказания может последовать и в
обычные условия. Это происходит, когда осужденный признается злостным нарушителем
установленного порядка отбывания наказания. Осужденные, отбывающие наказание в
облегченных условиях, в целях подготовки к освобождению переводятся в льготные
условия отбывания наказания. Осужденные, отбывающие наказание на льготных
условиях, если они будут признаны злостными нарушителями режима, будут переведены
в обычные условия отбывания наказания. В то же время многократный перевод на
льготные условия может последовать не ранее, чем через 6 месяцев с момента возврата
в облегченные условия.
В строгих условиях отбывают наказание поступившие в воспитательную колонию
осужденные к лишению свободы за умышленные преступления, совершенные в период
отбывания лишения свободы и ранее отбывавшие лишение свободы, а также
переведенные в строгие условия из обычных или облегченных условий отбывания
наказания осужденные, признанные злостными нарушителями установленного порядка
отбывания наказания. В строгих условиях осужденные содержатся не менее 6 месяцев, а
затем, при отсутствии взысканий за нарушения установленного порядка отбывания
наказания, добросовестном отношении к труду и учебе, они могут быть переведены в
обычные условия.
Период пребывания в карантинном отделении, а также период содержания под
стражей
должны
учитываться
в
период
пребывания
несовершеннолетнего
правонарушителя в строгих условиях, если правонарушитель подвергся надлежащей
профилактической мере и не совершил нарушения установленного порядка.
Перевод от одного условия отбывания наказания к другому осуществляется
руководителем воспитательной колонии по рекомендации учебно-воспитательного совета
колонии или совета воспитателей отряда, в котором зарегистрирован осужденный.
Основная задача сотрудников воспитательной колонии - обеспечить необходимые
условия для исправления и гарантированного соблюдения правопорядка, социальной
справедливости при исполнении приговора в отношении заключенных.
Учебно - воспитательный процесс колонии сложен и включает целый ряд
направлений,
отличающихся
содержательно
и
организационно.
Подготовку
несовершеннолетних осужденных к труду невозможно осуществить посредством
исключительно трудового воспитания, тем более что вопрос привлечения их к труду,
содействия выбору профессии и трудоустройству после освобождения решается в
рамках профориентации. Данное направление для учреждений уголовно-исполнительной
системы сравнительно и не обозначено как отдельная профессиональная задача.
В 2014 году Научно-исследовательский институт Федеральной службы исполнения
наказаний России провел исследование лиц, совершивших преступления в раннем
возрасте и отбывающих наказание в воспитательных колониях. Согласно исследованиям,
в настоящее время в воспитательных колониях находятся люди, отличающиеся высоким
уровнем морального и социально-педагогического пренебрежения, стабильным
негативным поведением. Рассматриваемое явление также соответствует условиям
лишения свободы, обусловленным исполнением воспитанниками приговоров: до одного
года - 4,2%, от одного года до трех лет - 47,3%, от трех до пяти лет - 30,5%, от пяти до
десяти лет - 18% [4, с. 125].
В соответствии с ч. 3 ст. 140 УИК РФ, максимальный
возраст, в котором подросток может находиться в воспитательной колонии, составляет 19
лет. Сравнивая возраст осужденных и назначенный им срок лишения свободы, можно
сделать вывод, что большинство из них не успевают отбывать наказание в
воспитательной колонии и переводятся в исправительные колонии общего режима. По
мнению ученых и практиков, это обстоятельство негативно сказывается на поведении
воспитанников. Предлагая последующий перевод в исправительные колонии, целью
которого является поддержка совершеннолетних осужденных, они часто нарушают
установленную процедуру отбывания наказания, пытаясь таким образом получить
криминальный авторитет.
Следует признать, что до принятия Федерального закона от 9 марта 2001 года №
25-ФЗ законодательный орган изначально не предполагалось обеспечивать режим своей
регулирующей функции в образовательных колониях путем принятия Уголовного
исполнительного кодекса Российской Федерации в 1997 году, поскольку эти учреждения
действуют совместно и расширенные режимы отличались не исполнением приговоров, а
составом осужденных. Суд, назначая наказание лицу, совершившему преступление в
несовершеннолетнем возрасте, в случае принятия решения о лишении его свободы на
определенный срок направлял последнего для отбывания наказания в учреждения (ВК
общего или усиленного режима), не имеющие различий в объеме прав ограничений
(иначе говоря - условиях) с точки зрения уголовно-исполнительного права.
Действительно, такая ситуация существовала до ликвидации усиленного режима ВК,
после чего все те, кто на момент вынесения приговора не достиг 18-летнего возраста,
стали отправляться в одни и те же учреждения без учета каких-либо других критериев. По
нашему мнению, это событие можно рассматривать как отправную точку, когда условия
отбывания наказания быстро меняются для несовершеннолетних осужденных, которые
ранее не имели опыта пребывания в местах лишения свободы. После того, как подростки,
зараженные криминальным прошлым, были отнесены к «лицам, впервые
перемещающимся», суд очень несправедливо регулирует размер наказания, ухудшая
условия отбывания наказания последним. И если раньше о регулятивной функции
режима в воспитательных колониях не имело смысла говорить вообще ввиду отсутствия
таковой, то сейчас, пожалуй, пришло время сказать о ее неудовлетворительном,
неправильном функционировании, необоснованно усиливающем кару в отношении
определенной категории воспитанников. Затрагивая исследование вопроса условий
отбывания наказания в воспитательных колониях необходимо отметить, что, регулируя
его, закон опирается на два принципиальных положения:
а) воспитательно-исправительный процесс в отношении несовершеннолетних
осужденных должен быть построен по прогрессивной системе;
б) в связи с особенностями личности несовершеннолетних осужденных режим в
воспитательных колониях должен быть мягче, чем в исправительных учреждениях для
взрослых.
В связи с вышеуказанными обстоятельствами в воспитательных колониях создается
дополнительный вид условий отбывания наказания - льготные. По содержанию они
максимально приближены к жизни на свободе. Не случайно в научной литературе
преференциальные условия исполнения предложения называются полусвободным
режимом отбывания наказания [5, с. 117]. Предоставление подросткам возможности
оставаться в таких обстоятельствах ставит вопрос о безопасности этого разрешения,
которое заключается в способности самого воспитанника противостоять различным
угрозам, которые его ожидают в так называемой среде условной свободы, и не менее
важно, что у него намеренная установка на противоправное поведение с другой.
В качестве определенного гаранта безопасности здесь выступают научно
обоснованные педагогические характеристики исследуемой категории осужденных,
свидетельствующие о максимальной предрасположенности данной возрастной группы к
оказываемому на них исправительному воздействию. Указанное выше обстоятельство во
многом позволяет относительно безопасно разрешать воспитанникам, особенно
несовершеннолетним, находиться за пределами охраняемого объекта в условиях пусть
ограниченной, но свободы, ожидая при этом наибольшую вероятность эффективности от
подобного поощрительного инструмента.
Закрепленная ст. 133 Уголовного исполнительный кодекса Российской Федерации
норма обеспечивает процесс социальной адаптации несовершеннолетних осужденных к
законопослушной жизни [6, с. 48]. Последняя цель достигается путем создания
определенной иллюзии полной свободы во время отбывания наказания. Это является
предпосылкой для того, чтобы заранее привыкнуть к законопослушной модели поведения
граждан, не связанной границами пространства, лишающими свободу. В свою очередь,
Правила должны регулировать правовую норму, закрепленную в Уголовноисполнительном кодексе Российской Федерации, о проживании несовершеннолетних
правонарушителей за пределами воспитательной колонии, но это не регулируется
правилами.
Подводя итог, хочу сказать, что в связи с изменениями, которые происходят в нашей
стране сегодня, проблема «трудных» подростков становится достаточно острой. Одним
из сложных периодов в жизни является подростковый период. Большинство
преступлений совершается в подростковом возрасте. Это связано с проблемой
неблагополучной семьи, отсутствием занятости ребенка, психическими расстройствами
или отклонениями. Изменения на законодательном уровне (устранение пробелов в
законодательстве), повышение уровня правовой культуры осужденных с целью защиты
нарушенных прав повышение уровня профессиональной подготовки персонала
администрации исправительного учреждения по работе с «воспитанниками» - это пути
решения проблемы реализации
воспитательной колонии.
прав
осуждённых,
отбывающих
наказание
в
Список литературы
1. Организационно-правовые, учебно-воспитательные, социально-психологические
основы деятельности воспитательных колоний: в 2 ч. / под ред. Ю. И. Калинина. Рязань,
2008. Ч. 1. 2004. – 346 с
2. Данилин Е.М., Давыдова Н.В. Осужденные, отбывающие наказание в
воспитательных колониях, – кто они? // Ведомости уголовно-исполнительной системы.
2015. – 380 с.
3. Характеристика осужденных к лишению свободы. По материалам специальной
переписи 1999 г. / Под ред. А.С. Михлина. М., 2001. - 265 с.
4. Уголовно-исполнительное право России: Учебник / Под ред. В.И. Селиверстова.
М., 2003. - 425 с.
КОНФИСКАЦИЯ ИМУЩЕСТВА: ПРОТИВОРЕЧИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
Самадова Ганджина Джамшедовна
магистрант 2-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 883-30-00-05, e-mail: Samadova.2015@mail.ru
CONFISCATION OF PROPERTY CONTRADICTIONS OF LEGISLATION
Samadova Ganjina Gamshedovna
мaster of the second year of full-time department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 883-30-00-05, e-mail: Samadova.2015@mail.ru
Аннотация. В статье на основе анализа действующего законодательства автор
выявляет логические и системные противоречия в правовой регламентации института
конфискации имущества, а также предлагает способы их устранения.
Annotation. The article based on analysis of existing legislation sponsored identify logical
and systemic contradictions in the legal reglament institute confiscation of property and
suggests ways to overcome them.
Ключевые
слова:
конфискация
имущества,
законодательства,
закон,
противоречия.
Key words: confiscation of property, legislation, law, contradictions.
В связи с действующей редакцией уголовного законодательства Российской
Федерации конфискация имущества в настоящее время сведена к минимуму, что не
позволяет рассматривать конфискацию как эффективное средство борьбы с
преступностью. Так, в период с 2012 по 2018 год применение конфискации составляло от
8-12% от числа всех назначенных наказаний (30% от числа преступлений, за которые
предусмотрена конфискация в качестве санкции статьи), в 2003 году этот показатель
снизился до 2,2% [1,18]. После восстановления конфискации имущества применение этой
меры составляет единичные случаи. Так, по данным Судебного департамента по Омской
области, в период 2007-2009 годов конфискация применялась только один раз.
Правовое регулирование и содержание данной меры уголовно-правового
воздействия свидетельствуют о том, что конфискация является одним из инструментов
восстановления материальных (экономических) правоотношений, нарушенных в
результате совершения преступления. Однако эффективному использованию этого
средства преступного воздействия препятствует ряд противоречий, допущенных при
формулировании положений главы 151 УК РФ. Некоторые из них ранее были предметом
публикаций в литературе [2, 5], но до настоящего времени остались без должного
внимания законодателя.
Во-первых, уголовно-правовое изъятие имущества, полученного в результате
совершения преступления, согласно п. "а" ч. 1 ст. 1041 УК РФ ограничивается лишь
некоторыми составами преступлений (ч. 2 ст. 105, ч. 2, 4 ст. 111, ст.. 146, 147, 186, 187,
189, 222, 285, 290, 295 и т.д.). В то же время, какова причина выбора законодателя,
остается неясным. Составы преступлений, в результате которых причинен реальный
ущерб собственнику или извлечен доход в крупном и особо крупном размере (хищениест. 158-163, преступления в сфере экономической деятельности-ст. 169-204,
экологические преступления-ст. 246-262 и др.), большинство из них не были включены в
перечень, предусмотренный пунктом "а" части 1 статьи 1041 УК РФ. Это положение
вызывает наибольшее количество жалоб со стороны сотрудников правоохранительных
органов, так как не соответствует современной криминогенной ситуации в обществе и не
обладает превентивным потенциалом в отношении корыстных преступлений. Следует
отметить, что первоначальный законопроект " О внесении изменений и дополнений в
Уголовный кодекс и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации...",
предусматривающий введение (возврат) в Уголовный кодекс конфискации имущества, не
содержал перечня преступлений, но предусматривал наложение ареста на имущество,
полученное в результате совершения какого-либо преступления [3, 135], что, по мнению
большинства экспертов, является более правильным.
Этот перечень был бы допустим для применения конфискации-наказания, что
подчеркивало бы направленность борьбы с определенными видами преступлений.
Принимая во внимание, что конфискация как иная мера уголовно-правового характера не
относится к категории наказаний, а выступает скорее объективным (естественным)
последствием преступления, которое должно наступить в случае совершения какого-либо
преступления и в отношении какой-либо выгоды, полученной незаконным путем,
представляется целесообразным отказаться от существующего перечня преступлений.
Таким образом, исключение из оснований для конфискации имущества,
существующего в настоящее время, исчерпывающего перечня преступлений (пункт а
части 1 статьи 1041 УК РФ) позволит расширить сферу применения данной меры
уголовно-правового воздействия и более эффективно восстановить материальные
(экономические) правоотношения, нарушенные преступлением.
Во-вторых, содержание понятий, используемых в главе 151 УК РФ (имущество,
доход, иное имущество, орудия, оборудование, иные средства совершения
преступления), которое имеет свою специфику и отличается от традиционно принятого в
доктрине уголовного права, в уголовном праве не раскрывается. В то же время,
трудности возникают именно в связи с неопределенностью смысла понятий,
заимствованных из других отраслей права.
Таким образом, расширение объема конфискованного имущества путем включения
в него средств совершения преступления необоснованно расширяет предмет
конфискации, а также противоречит позиции Верховного Суда.
Список литературы
1. Архипенко Т.В. Конфискация имущества по уголовному законодательству РФ —
точки зрения на правовую природу конфискации как «иной меры уголовно-правового
характера» // Российский следователь. — 2008. — № 23. — С. 17—19.
2. Назаренко Г. В. Конфискация и возмещение ущерба как меры уголовно-правового
характера // Следователь. — 2006. — № 9. — С. 4—6.
3. Яни П.С. Конфискация имущества и уголовная ответственность // Уголовное
право. — 2006. — № 6. — С. 131—136.
ПОНЯТИЕ И ПРИЗНАКИ КОНФИСКАЦИИ ИМУЩЕСТВА В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ
Самадова Ганджина Джамшедовна
магистрант 2-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 883-30-00-05, e-mail: Samadova.2015@mail.ru
CONCEPT AND SIGNS OF CONFISCATION OF PROPERTY IN CRIMINAL LAW
Samadova Ganjina Gamshedovna
мaster of the second year of full-time department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 883-30-00-05, e-mail: Samadova.2015@mail.ru
Аннотация. Статья посвящена вопросу уголовно-правовой регламентации
конфискации имущества.
Annotation. The article is devoted to the issue of criminal legal regulation of confiscation.
Ключевые
слова:
конфискация
имущества,
законодательства,
закон,
противоречия.
Key words: confiscation of property, legislation, law, contradictions.
В уголовном законодательстве России конфискация имущества была известна
давно и рассматривалась до исключения из Уголовного кодекса Российской Федерации
Федеральным законом от 8 декабря 2003 года в качестве дополнительного наказания. В
науке уголовного права под конфискацией имущества понимается принудительный
безвозмездный арест в пользу государства, частично или полностью принадлежащего
осужденному. По правилам ст. 57 УК РФ конфискация имущества устанавливается за
тяжкие и особо тяжкие преступления, совершенные из корыстных побуждений. И
назначается только судом в случаях, предусмотренных соответствующими статьями
Особенной части Уголовного кодекса. При этом имущество, необходимое осужденному
или лицам, находящимся на его иждивении в соответствии с перечнем, предусмотренным
уголовно-исполнительным законодательством [1, 18], конфискации не подлежит.
Таким образом, конфискация имущества регулируется статьей 57 Уголовного
кодекса, согласно которой изъятие и обращение в государстве на основании
обвинительного приговора следующего имущества:
• Деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения
преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 104, ч. 2 и ч. 3 ст. 110, ч. 2 и ч. 3 ст. 130, ст.
130(1), ст. 130(2), ч. 3 ст. 131, ст. 132, ч. 2 ст. 150, ст. 153(1) (если преступление
совершено из корыстных побуждений), ст. 156, 156(1), 167, ч. 2 ст. 171 (если
преступление совершено из корыстных побуждений), ст. 172 (если преступление
совершено из корыстных побуждений), ст. 173 (если преступление совершено из
корыстных побуждений), ст. 179, 179(1), 179(2), 179(3), 181, 183, 184,184(2), 184(4), 185,
186, 187, 188, 193, 194, 194(1), 194(2), 194(3), 194(4), 194(5), 195, 200, 201, 202, 202(1),
202(2), 204, 205, 206, 221, 230, 232, 238, 239, 240, 241,244-250, 254, 257, 259, 259(1), 262,
273, 274, 275, 277, 278, части 3 и 4 статьи 279, часть 3 статьи 280, статьи 281, 282, 284,
286, 291-293, 305, 306, 307, 307(1), 307(2), 307(3), 308, 309, 310, 313, 314, 319, 320 часть 2
статьи 324, 335(1), 335(2)Часть 2 статьи 338 (1), 340, 340(1), 351, 352, 353, 356 части 3 и 4
статьи 391, 397 и часть 3 статьи 401, статья 401(1) и статья 402 настоящего Кодекса, а
также являющиеся товарами и (или) иными предметами контрабанды, ответственность за
которые установлена статьей 289 настоящего Кодекса, и любые доходы от этого
имущества, за исключением имущества и доходов от него, подлежат возврату законному
владельцу (в ред. закона Республики Татарстан от 28.12.2013 № 1037, от 26.07.2014 №
1089, от 14.05.2016 № 1304, от 24.02.2017 № 1379, от 17.05.2018 № 1515).
Денежные средства, ценности и иное имущество, в которое было частично или
полностью обращено или преобразовано имущество , полученное в результате
совершения хотя бы одного из преступлений, предусмотренных статьями, указанными в
пункте "А", и доходы от этого имущества;
Денежные средства, ценности и иное имущество, используемые или
предназначенные для финансирования терроризма, организованной группы, незаконного
вооруженного формирования, преступного сообщества;
Орудия, оборудование или иные средства совершения преступления,
принадлежащие обвиняемому.
Конфискация имущества характеризуется следующими признаками:
Конфискация является принудительной мерой. Имущество изымается в пользу
государства независимо от воли его владельца принудительно;
При конфискации имущества любое имущество может быть изъято полностью или
частично: вещи, деньги и другие ценности, это конфискация отличается от штрафа и
других имущественных штрафов, определенных в денежной форме;
Собственность преобразуется в доход государства, а не каких-либо частных лиц
[1, 12].
Он не будет принимать во внимание тот факт, что конфискация также является
процессуальным регулированием. Важно отметить, что на период предварительного
следствия денежные средства и иные ценные бумаги, полученные преступным путем,
признаются вещественными доказательствами по уголовным делам.
После вынесения вердикта или определения деньги и другие ценные бумаги
возвращаются законным владельцам или доходам госудврства на основании правил,
установленных правительством страны.
В науке уголовного права существуют такие виды конфискации имущества, как
полная и частичная.
Под полной конфискацией имущества понимается изъятие чужого имущества в
полном объеме (размере). Этот вид конфискации характеризуется полным
безвозмездным изъятием имущества, а именно движимого и недвижимого имущества в
пользу государства. Также не следует забывать о том, что это вид наказания, который не
подлежит замене другими видами наказания или выплате в денежном выражении.
Если говорить о доле общего имущества, то можно сказать, что конфискация не
может быть отнесена к этой категории, выраженной в стоимостном эквиваленте [3, 12-15].
Что касается частичного, то это изъятие части имущества. В случае частичной
конфискации имущества часть имущества осужденного передается в государственную
собственность безвозмездно. Приговором суда определяется, какая часть подлежит
конфискации, или четко перечисляются конфискованные предметы, акции, ценные
бумаги и т.д.
Подводя итоги проведенного исследования, можно сделать вывод о том, что
конфискация имущества является мерой принуждения, предусмотренной уголовным
законодательством Республики Таджикистан, назначаемой приговором суда лицу,
осужденному за совершение преступления, которое влечет за собой такие последствия,
как безвозмездное изъятие денежных средств и иного имущества, изъятие преступным
путем на территории Республики Таджикистан.
Список литературы
1. Архипенко Т.В. Конфискация имущество по уголовному законодательству
Российской Федерации// Российский следователь. - 2008. - №23. - С.17-19.
2. Мартыненко Э.В. Достоинства и недостатки конфискации имущества как иной
меры уголовно-правового характера// Российский следователь. 2009. - №16. - С.13-14.
3. Самойлова С.Ю. Развитие уголовного законодательства России о конфискации
имущества //Подходы к решению проблем законотворчества и правоприменения: сборник
научных трудов адъютантов и соискателей.-Омск: 2008. - Вып. - 15. - С.3-12.
К ВОПРОСУ ДИСЦИПЛИНАРНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ СУДЕЙ
Сафаров Джасур Ватанович
магистрант 2-го года обучения заочного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 908-65-85-24, e-mail: safarov@gmail.com
ON THE ISSUE OF DISCIPLINARY RESPONSIBILITY OF JUDGES
Safarov Jasur Vatanovich
мaster of the second year of correspondence department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 908-65-85-24, e-mail: safarov@gmail.com
Аннотация. В статье рассматривается дисциплинарная ответственность судей.
Анализируются ее существенные особенности, правовая природа, высказывается мнение
о необходимости определения места дисциплинарной ответственности судей.
Annotation. The article deals with the disciplinary responsibility of judges. Its essential
features, legal nature are analyzed, the opinion on necessity of definition of a place of
disciplinary responsibility of judges is expressed.
Ключевые слова: юридическая ответственность, система юридической
ответственности, дисциплинарная ответственность судей.
Key words: legal responsibility, system of legal responsibility, disciplinary responsibility of
judges.
Говоря о дисциплинарной ответственности судей, важно отметить, что, несмотря на
ее длительное существование в сфере правоприменения, до сих пор существует
множество проблем, как практического характера ее реализации, так и чисто
теоретических вопросов. Для того чтобы лучше понять сущность, правовую природу и
пути повышения эффективности механизма ее реализации, необходимо рассмотреть
исследуемую категорию с позиций системного подхода: она выступает прежде всего как
элемент всей системы юридической ответственности.
Юридическая ответственность - это сложное и многофункциональное правовое
явление, которое характеризуется многомерностью. Это система взаимосвязанных и
взаимодействующих элементов.
Актуальность изучения юридической ответственности в целом или ее системных
элементов, видов в частности предопределяется ее социальной значимостью и
значимостью в обеспечении легитимности жизнедеятельности общества. В связи с этим
В. К. Аулов, совершенно справедливо отмечает, что юридическая ответственность
неизбежно является своеобразным сдерживающим механизмом от бюрократического (в
рамках данного исследования можно уточнить - судебного) и иного государственного
произвола, неотъемлемым элементом системы сдержек и противовесов, а также
гарантом соблюдения и законного осуществления правового статуса человека и
гражданина в целом [1, 185].
Современные реалии общественных отношений демонстрируют развитие всех сфер
общества: как в правовой, так и в неправовой сферах. Юридическая ответственность не
является исключением в этих условиях. Происходит модернизация теоретических
подходов к ее пониманию (в современных условиях можно с полной уверенностью
говорить о формировании в научном сообществе теории юридической ответственности
как комплексного понятия), а также практическое увеличение ее видового разнообразия.
Для того чтобы глубже проникнуть в суть дисциплинарной ответственности судей,
необходимо разобраться в понимании юридической ответственности в целом. Таким
образом, мы уже отмечали, что юридическая ответственность в связи с
многофункциональностью и комплексностью данного правового явления должна
исследоваться с позиций системного подхода. Основным интегрирующим признаком,
носящим характер системообразующего свойства, является предмет правового
регулирования.
Предметом правового регулирования юридической ответственности являются не
что иное, как общественные отношения, отличительной особенностью которых является
то, что имело место правонарушение. Участниками этих правоотношений будет
государство в лице его уполномоченных государственных органов, с одной стороны, а с
другой-правонарушитель. Эти правоотношения обладают такой существенной
особенностью, которую можно сформулировать как материально-правовые властные
отношения. Во-первых, отношение о юридической ответственности всегда облечено в
правовую форму. Во-вторых, есть два обязательных субъекта: во-первых, это преступник
как существующий, как говорится, "здесь и сейчас", и почему-то еще не найденный; вовторых, обязательный субъект-это государственный орган. Это отношения с неравной в
статусно-правовом смысле субъектной структурой, это правоохранительные отношения,
где всегда есть орган власти, который имеет право применять меры государственного
принуждения. В-третьих, эти правонарушения отличаются наличием противоправного
деяния. В-четвертых, результатом формирования исследуемых правоотношений
является " реальное страдание правонарушителя неблагоприятными правовыми
ограничениями."
Правовая ответственность как правовое явление также может характеризоваться
общими функциями, заключающимися в целенаправленном воздействии на
общественные отношения. Важно подчеркнуть, что возможно наложение на субъекта
различных видов юридической ответственности одновременно. Такая возможность
предопределена системным характером рассматриваемого правового явления. Если
попытаться разложить эту систему на составляющие, то можно выделить прежде всего
Виды и подвиды юридической ответственности. В качестве первичного элемента
исследуемого правового явления выступает любая правовая норма, содержащая меры
юридической ответственности за игнорирование содержащихся в ней правил поведения
[2, 174].
"Таким образом, система юридической ответственности выступает объективным
объединением с точки зрения содержательных особенностей отраслевых видов такой
ответственности, обладающих сравнительной самостоятельностью и устойчивостью в
сфере права. Системообразующие аспекты являются предметом и методом правового
регулирования данного института. Это также принципы и функции юридической
ответственности."
Юридическая ответственность выступает как системное образование, вобравшее в
себя нормы различных отраслей права, сочетающее меры юридической ответственности.
Их основная цель-восстановление, поддержание нормального функционирования и
недопущение ненормальных правовых ситуаций по аналогии с мерами правовой защиты.
В этой связи следует подчеркнуть, что в юридической науке существует дискуссия о
трудностях проведения различия между этими двумя категориями. Однако различие
между целями мер юридической ответственности и мерами защиты, прежде всего,
состоит в том, что наказывать и наказывать за уже совершенные деяния - задача мер
юридической ответственности.
Что касается правового регулирования юридической ответственности, то следует
отметить, помимо генетических (состоящих в совокупности норм различных отраслей),
также "функциональные отношения: подчинение, координация и управление" [3, 89-93].
Функциональные отношения субординации в рамках отношений юридической
ответственности проявляются в направлении соответствия конкретных норм,
регулирующих такую ответственность, ее целям, задачам, функциям и прежде всего
принципам. "В то же время в системе принципов существует определенная иерархия
(субординация) между Общеправовыми, в том числе конституционными, отраслевыми,
специальными принципами, распространяющая их действие на отношения юридической
ответственности."
Подводя итог всему вышесказанному о таком правовом явлении, как система
юридической ответственности, хочу подчеркнуть следующее.
Во-первых,
правовая
ответственность
представляет
собой
систему
взаимосвязанных и взаимозависимых элементов с общими целями, задачами, функциями
и принципами. Во-вторых, юридическая ответственность - это необходимость,
неизбежность и обязанность субъекта, совершившего правонарушение, претерпеть за
эти деяния различного рода неблагоприятные последствия, которые предусмотрены
санкцией нормы права и реализуются в охранительных правоотношениях.
Все вышеперечисленные характеристики юридической ответственности присущи
дисциплинарной ответственности судей в полном объеме.
Список литературы
1. Аулов, В.К. Правовые проблемы дисциплинарной ответственности судей
Российской Федерации / В.К. Аулов, Ю.Н. Туганов // Российский судья. - 2010. - № 2.
С.184-187.
2. Бурцев, С.А. Дисциплинарное судебное присутствие: ретроспектива
актуальность современной системы правового регулирования // Вопросы экономики
права. - 2013. - № 2. – С. 174-176.
3. Макарова, О.В. Обеспечение независимости судей в Российской Федерации
Журнал российского права. - 2010. - № 1. – С.89-94.
в
–
и
и
//
РОЛЬ СУДА В СОСТЯЗАТЕЛЬНОМ УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ
Сафаров Джасур Ватанович
магистрант 2-го года обучения заочного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 908-65-85-24, e-mail: safarov@gmail.com
THE ROLE OF THE COURT IN ADVERSARIAL CRIMINAL PROCEEDINGS
Safarov Djasur Vatanovic
мaster of the second year of correspondence department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 908-65-85-24, e-mail: safarov@gmail.com
Аннотация. В статье отражены основные концепции назначения уголовного
судопроизводства, позволяющие определить целеполагание судебной деятельности,
идентичной целям уголовного процесса. Исследуются особенности доказывания,
осуществляемого судом в рамках состязательного уголовного судопроизводства.
Annotation. The article describes the main concept of the purpose of criminal
proceedings, which allows to determine the purpose of the court's activities are identical to the
goals of the criminal process. Examines the characteristics of the evidence undertaken by the
court in adversarial criminal proceedings.
Ключевые слова: уголовное судопроизводство; суд; уголовно-процессуальное
доказывание; доказывание-познание; состязательность.
Key words: criminal proceedings; court; criminal-procedural evidence; proof; knowledge;
and competitiveness.
Анализ роли суда в состязательном уголовном процессе неизбежно предполагает,
прежде всего, необходимость анализа цели суда как участника уголовного
судопроизводства.
Функция правосудия, реализуемая судом, отражает цель уголовного процесса,
поэтому мы считаем наиболее целесообразным определить целеполагание судебной
деятельности через призму анализа цели уголовного судопроизводства в целом.
Однако следует отметить, что в настоящее время процессуальное право исключило
важнейшие требования полноты, всесторонности и объективности расследования дела,
рассматриваемые многими учеными как существенный процессуальный принцип и даже
как основополагающий прямой метод уголовного процесса.
В настоящее время, как верно отмечает А. Брестер, в статьях 152, 154 и части 6
статьи 340 Уголовно-процессуального кодекса имеются лишь довольно хаотичные
упоминания отдельных положений этого принципа [1,85-86].
Эти обстоятельства привели к ожесточенным научным спорам о том, что
представляет собой объективная истина, насколько реально ее познание в принципе и с
точки зрения уголовного процесса в частности, поскольку наличие дифференцированных
досудебных и судебных форм уголовного судопроизводства и компромиссных процедур,
являющихся
результатом
освобождения
правонарушителей
от
уголовной
ответственности, может вызвать определенные сомнения в инклюзивности реализации
требований полноты, всесторонности и объективности доказывания.
Переходя к особенностям законодательного регулирования компромиссного
производства в уголовном судопроизводстве, отметим, что обязательным условием
применения
всех видов
освобождения
от
уголовной
ответственности
по
некомпенсирующим основаниям является установление факта совершения лицом
деяния, содержащего все признаки преступления, предусмотренного Уголовным кодексом
Российской Федерации.
В равной мере и в рамках дифференцированных форм производств субъекты
доказывания обязаны достоверно устанавливать обстоятельства, входящие в предмет
доказывания по уголовному делу.
Познавательный уголовный процесс основывается на двух составляющих: 1)
установлении фактических обстоятельств события полностью, всесторонне и объективно;
2) квалификации деяний и назначении наказания разумного, законного и справедливого.
Таким
образом,
в
гносеологическом
аспекте
уголовно-процессуальное
доказательство объединяется в две ипостаси: 1) установление фактических
обстоятельств деяния; 2) определение их юридической значимости. При этом, в первом
случае предмет доказывания ориентирован на получение достоверных доказательств,
позволяющих принять обоснованное решение по делу, во втором случае результатом
доказательной деятельности должно быть законное, обоснованное и справедливое
уголовное правоприменение.
Поэтому две эпистемологические теории тесно взаимосвязаны: понятие истины
(достоверности расследования обстоятельств дела) и понятие справедливости
окончательных решений по делу.
Исходя из несомненной роли права как Регулятора общественных отношений,
нельзя отрицать, что правоприменение связано с разрешением социального (в нашем
случае — уголовного, криминального) конфликта. Безусловной является и
направленность уголовного судопроизводства на защиту прав и интересов личности.
Очевидна и направленность субъектов доказывания на установление достоверных
обстоятельств события (познание объективной истины), осуществляемая в рамках
уголовно-процессуальных функций, предписанных законом участникам процесса.
Соответственно, направленность судебной деятельности, ее сущностное
целеполагание идентичны целям уголовного процесса.
Однако в то же время необходимо учитывать условия функционирования судебной
деятельности, предопределенные нормой состязательного принципа.
Обращаясь к истории, следует отметить, что реализация принципа
состязательности в российском уголовно-процессуальном законодательстве носила
постоянный характер, отличаясь спецификой в разные исторические периоды.
Впервые найдя свое воплощение в результате судебной реформы 1864 года в
Уставе уголовного судопроизводства, состязательность характеризовалась разделением
функций обвинения, защиты и разрешения дела по существу. Ученые того времени
подчеркивали активный характер судебной деятельности, апеллируя к гласности
уголовного процесса и допуская состязательность лишь в том случае, если она
"встроена", "включена" в публичное начало уголовного судопроизводства [2, 24].
Впоследствии в Советской России вплоть до конца 1950-х гг. доминировал тип
поискового процесса и конкурентное начало было значительно нивелировано. Только в
1960-е годы, в связи с изменением политической ситуации в обществе, усилением
Демократической составляющей, обусловившим расширение спектра прав и свобод
личности, внимание ученых вновь было обращено на институт конкуренции.
Советские процессуалисты выделяли три следующие основные составляющие
состязательности: разделение функций обвинения, защиты и разрешения дела по
существу; процессуальное равенство сторон; активная роль судьи в уголовном процессе
с целью установления объективной истины [3, 112].
В частности, С. К. Петроградский трактовал состязание как состязание равных
сторон, которые определяются разделением функций обвинения и защиты, их отрывом
от судебной деятельности и осуществляются при активном руководстве судом в
уголовном судопроизводстве с целью установления истины [4, 172].
Основной принцип функционирования судебной системы-принцип независимостидолжен реализовываться в уголовном судопроизводстве не только в отношении внешних
"орбит", в плане отсутствия какого-либо влияния на суд извне, но и в отношении
доказательной деятельности. Только гносеологическая независимость судебной власти,
позволяющая судебной власти установить истинную картину произошедшего, делает суд
по-настоящему беспристрастным и объективным, обеспечивая главную цель судебной
деятельности — защиту прав и законных интересов личности, общества и государства.
Только в этом случае можно реализовать стоящие перед судом многоуровневые
цели: социальные цели-устранение социального конфликта и защита прав граждан,
интересов общества и государства; правовые цели — осуществление адекватных мер
уголовно — правового воздействия на правонарушителя; гносеологические цели
установления достоверных обстоятельств произошедшего-познание объективной истины.
Список литературы:
1.
Брестер А. А. Цель уголовного процесса и ее значение для определения
метода уголовно-процессуальной деятельности // Вестник Санкт-Петербургского
университета. — 2012. — № 10 — С. 85-89.
2.
Зайцева Е. А., Садовский А. И. В развитие учения С. А. Шейфера о
формировании доказательств // Вестник СамГУ. — 2014. — № 11 (2). — С. 24.
3.
Конев А. Н. Идеологические основы целеполагания в современном
отечественном уголовном процессе // Вестник Нижегородской академии МВД России. —
2016. — № 2 (34) — С. 111—118.
4.
Питерцев С. К. Новый взгляд на роль категорий всесторонности, полноты и
объективности в управлении расследованием преступлений // Правоведение. — 2002. —
№ 3. — С. 172—178.
НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ О МЕТОДИКЕ ПРОКУРОРСКОЙ ПРОВЕРКИ
Солихов Мирзоали Мирзошарифович
магистрант 2-го года обучения кафедры уголовного процесса и криминалистики
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел: +992 935-19-93-95, е-mail: ali_salikhov93@mail.ru
SOME QUESTIONS ABOUT THE PROCUREMENT CHECK METHOD
Solikhov Mirzoali Mirzosharifovich
2nt year undergraduate student of the department of criminal process and forensics
Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: +992 935-19-93-95, е-mail: ali_salikhov93@mail.ru
Аннотация. В данной статье рассматривается понятие методика прокурорской
проверки, а также устанавливается отличие понятие методике прокурорской проверки и
методике прокурорской деятельности.
Annotation. This article discusses the concept of the method of prosecutorial verification,
and also establishes the difference between the concept of the method of prosecutorial
verification and the method of prosecutorial activity.
Ключевые слова: прокурорская деятельность, прокуратура, тактика и методика,
прокурорская проверка.
Key words: prosecutorial activity, prosecutor's office, tactics and methods, prosecutorial
verification.
Следуя традициям, сложившимся в науке, под методикой прокурорской проверки
будем понимать комплекс научно обоснованных рекомендаций по наиболее
эффективным организации, подготовке, производству действий, направленных на
выявление нарушений исполнения законов в той или иной сфере, а также оценке
полученных результатов и выбору адекватных мер прокурорского реагирования на
выявленные нарушения.
Методику прокурорской проверки следует отличать от методики прокурорской
деятельности, под которой понимается совокупность методов и приемов, применяемых
прокурорами в целях выявления, устранения и предупреждения нарушений законов и
способствующих им обстоятельств, установления виновных в этом лиц, восстановления
нарушенных прав и свобод человека и гражданина, интересов общества и государства.
Методика прокурорской деятельности и методика прокурорской проверки соотносятся как
общее и частное [2, 101].
Методика прокурорской проверки призвана обеспечивать достижение целей
прокурорской деятельности. Именно поэтому к числу основных принципов, в соответствии
с которыми должны разрабатываться и использоваться методические рекомендации,
следует относить принципы законности, эффективности, научности, этичности.
Принцип законности, являясь одним из основных в организации и осуществлении
деятельности прокуратуры Республики Таджикистан, не нуждается в дополнительном
рассмотрении. Методология любой прокурорской проверки должна разрабатываться и
использоваться таким образом, чтобы обеспечить верховенство закона, единство и
укрепление верховенства права, защиту прав и свобод человека и гражданина, а также
интересы общества и государство охраняется законом.
Принцип эффективности важен, поэтому методические рекомендации должны быть
направлены на повышение эффективности прокурорской деятельности или обеспечение
надлежащего уровня эффективности такой деятельности.
Разрабатываемые и применяемые рекомендации должны быть научно
обоснованными, т. е. использовать современные достижения науки: теории прокурорской
деятельности, научной организации труда, психологии, науки управления и т. д.
Кроме того, использование разработанных рекомендаций должно указывать
прокурору на необходимость соблюдения этики прокурора во всех ситуациях, в том числе
острого конфликтного характера, как это иногда бывает в ходе инспекций, и обеспечения
того, чтобы соответствующие Нормы и правила соблюдаются с использованием
определенной тактики и средств.
Руководящие принципы также предназначены для обеспечения реализации
принципов
упорядоченности,
оперативности,
избирательности,
оперативности,
динамичности, неожиданности [3, 201].
Другими словами, деятельность прокурора в целом и прокурорской проверки в
частности должна проводиться систематически, то есть в соответствии с разумными
планами, последовательно, логично. Для своевременного достижения целей, стоящих
перед прокуратурой, прокурор должен быть вооружен наиболее экономичными, наиболее
подходящими средствами и методами, использование которых обеспечит надлежащее
выполнение деятельности.
Избирательность проверок также способствует решению задач, стоящих перед
прокурором. Наличие большого количества объектов и предметов надзора, в действиях и
решениях которых может быть нарушение законов (в широком смысле), требует от
прокурора продуманного подхода к планированию проверок.
В случае, если проверка уже запланирована, деятельность прокурора должна быть
оперативной, динамичной. Неоправданная задержка в совершении определенных
действий может привести к тому, что нарушения закона будут продолжаться, нарушения
прав и свобод человека и гражданина будут приобретать все более серьезные или даже
угрожающие масштабы, что, в свою очередь, приведет к более серьезным нарушениям.
интересов общества или государства. Внезапное проведение определенных проверок
или даже отдельных мер проверки также призвано обеспечить достижение целей
прокуратуры наиболее эффективным способом [4, 13].
Наиболее типичные причины и основания для проведения аудита включают
заявления и сообщения граждан, сообщения средств массовой информации, результаты
анализа состояния законности на территории, результаты предыдущих проверок,
результаты расследований преступлений и других правонарушений. Основанием для
планирования и проведения проверок являются также планы работы Генеральной
прокуратуры Республики Таджикистан, вышестоящих прокуратур, прокуратуры города,
районных и аналогичных прокуратур.
Рекомендации по наиболее эффективной подготовке к проверке должны
ориентировать прокурора в первую очередь на правильное определение предмета
проверки и объектов проверки. Выбор наиболее подходящего времени и места
проведения аудита, а также определение круга участников аудита во многом зависят от
предмета и объектов аудита. Результаты этих мероприятий должны быть отражены в
плане проверки. Чем сложнее планируемый аудит, тем более разумными будут
рекомендации по составлению письменного плана, который, кроме того, будет включать
список вопросов, которые необходимо изучить и проверить; список документов и
материалов для изучения. В особо сложных случаях план может также содержать список
запланированных действий по проверке и тактику проведения отдельных действий по
проверке.
Результаты изучения материалов прокурорской деятельности позволяют в
наиболее общем виде сформулировать перечень вопросов, подлежащих изучению и
проверке. Однако практически невозможно разработать эти списки для всех случаев
прокурорских проверок (проверочных действий). Поэтому при планировании конкретной
проверки прокурор должен самостоятельно разработать конкретный перечень вопросов,
подлежащих изучению и проверке, который будет основан на списке, приведенном в
методологии проверки прокурора в наиболее обобщенной форме для соответствующего
направления (подпункт -направление или раздел) деятельности.
Рекомендации по определению перечня документов и материалов, подлежащих
изучению, также носят достаточно обобщенный характер и должны нацеливать прокурора
на правильное определение такого перечня в каждом конкретном случае.
Информация о типичных нарушениях закона, выявляемых в ходе прокурорской
проверки при осуществлении деятельности в том или ином направлении
(поднаправлении), позволит прокурору более целенаправленно организовать,
подготовить и провести проверку. Зная о том, какие нарушения относятся к числу
наиболее типичных, прокурор сможет в ходе проверки своевременно выявить
информацию об аналогичных или похожих нарушениях. Рекомендации по определению
наиболее целесообразных проверочных мероприятий также могут быть сформулированы
в наиболее общем виде и должны помочь прокурору выбрать те мероприятия, которые
будут наиболее целесообразными в каждом конкретном случае.
Таким образом, будем исходить из того, что тактика проведения прокурорской
проверки включает тактические особенности подготовки к проведению прокурорской
проверки в зависимости от направления (поднаправления) деятельности и предмета
деятельности (надзорной или ненадзорной); тактику отдельных проверочных действий
прокурора: тактику получения объяснений, тактику изучения документов и т. д.;
тактические особенности оценки полученных результатов, а также тактические
особенности выбора средств прокурорского реагирования.
Литература
1. Конституционный закон Республики Таджикистан «Об органах прокуратуры
Республики Таджикистан» от 25 июля 2005 года №107 (В редакции Конституционных
Законов Республики Таджикистан от 03.03.2006 г. №156, 12.05.2007 г. №251, 30.07.2007 г.
№294, 31.12.2008 г. №450, 19.05.2009 г. №515, 25.03.2011 г. №688, 28.06.2011 г. №731,
01.08.2012 г. №876, 22.07.2013 г., №974, 28.12.2013 г. №1034, 14.03.2014 г. №1064, 31).
2. Авакьян С.А. Конституционное право России. В 2-х т. Т. 1: Учебный курс: Учебное
пособие, МГУ им. М.В. Ломоносова (МГУ) - 4-e изд., перераб. и доп. - М.: Норма: ИНФРАМ, 2010. - 864 с.
3. Винокурова Ю. Е. Прокурорский надзор: Учеб. / Под ред. Ю. Е. Винокурова.- М.:
Норма, 2005. - 460 с.
4. Сухарева А. Я. Прокурорский надзор: Учеб. для вузов.- М.: Норма, Инфра-М,
2001. — 384 с.
УСЛОВИЯ ОТБЫВАНИЯ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ В ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ
КОЛОНИЯХ СТРОГОГО РЕЖИМА
Тиллоев Мехрубон Назарович
магистрант 2-го года очного обучения кафедры уголовного
право и криминологии Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республики Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.:933-09-10-10, e-mail: sansiro-11@mail.ru
CONDITIONS OF SENDING FREEDOM OF FREEDOM IN CORRECTIVE COLONIES OF
STRICT MODE
Tilloev Mekhrubon Nazarovich
2nd year student full-time student of the Department of
Criminal Law and Criminology Russian-Tajik (Slavonic) University
734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe, st. Tursunzade M., 30
tel.: 933-09-10-10, e-mail: sansiro-11@mail.ru
Аннотация. В статье рассматриваются и анализируются места отбывания
наказания осужденных, приговоренных к лишению свободы, по степени тяжести и
характеру средств воздействия на осужденных, в которых применяется наказание.
Осужденные к лишению свободы также различаются по своим социальным, моральным,
психологическим и криминальным качествам. Это объясняется опасностью лиц,
приговоренных к лишению свободы и их преступлений.
Annotation. The article discusses and analyzes the places of serving sentences of
convicts sentenced to deprivation of liberty, according to the severity and nature of the means of
influence on convicts in which the punishment is applied. Sentenced to imprisonment also vary
in their social, moral, psychological and criminal qualities. This is explained by the danger of
persons sentenced to imprisonment and their crimes.
Ключевые слова: лишения свободы, исправительные колонии строгого режима,
условия отбывания наказания, исправительные учреждения, колонии особого режима,
исполнения наказания, осужденный, преступления, дифференциация, индивидуализация.
Keywords: deprivation of liberty, penal colony of strict regime, conditions of serving a
sentence, correctional institution, colony of special regime, execution of punishment, convicted,
crimes, differentiation, individualization.
Решение вопроса о существовании регулятивной функции режима в
исправительных учреждениях (или, как ее еще называют, функции регулирования
уголовно-правовой кары) зависит от того, какую авторскую позицию относительно режима
и его места в содержании наказания (или за его пределами) считать наиболее
правильной. Так, А.Е. Наташев полагает, что «содержание наказания… определяется
уголовным законодательством, а режим отбывания наказания ни в коей своей части в
содержание лишения свободы не входит». Не являясь содержанием уголовного
наказания, режим не может регулировать степень уголовно-правовой кары, отмеренной
государством в лице судебной инстанции в отношении того или иного лица. Вот почему
можно твердо заявлять об отсутствии у режима в исправительных учреждениях
регулятивной функции как таковой. Но чем же тогда будет возможно измерить величину
возмездия, которое государство применяет к виновным лицам за совершение различных
преступлений и назначает им отбывание наказания в колониях различных видов режима?
Что может выступить этим критерием, разграничивающим правовое положение
осужденного к отбыванию наказания в колонии-поселении и к отбыванию наказания в
тюрьме? Уголовное законодательство, призванное, по мнению А.Е. Наташева,
определить содержание наказания, выведя из него режим, на наш взгляд, способно в
таком состоянии указать лишь срок лишения свободы, то есть время, в течение которого
осужденное лицо будет ограничено в гражданских правах, но не степень интенсивности
этого ограничения [1, с. 158].
Под исправительным учреждением понимается место отбывания наказания лицами,
осужденными к лишению свободы. В соответствии со ст. 15 Уголовного кодекса
Российской Федерации наказание в виде лишения свободы может быть назначено за
совершение преступлений различной степени тяжести: за преступления легкой тяжести,
преступления средней тяжести, тяжкие и прежде всего тяжкие преступления.
Преступления, которые попадают в эти категории, отличаются друг от друга по характеру
и степени общественной опасности. Осужденные к лишению свободы также различаются
по своим социальным, моральным, психологическим и криминальным качествам. Поэтому
необходимо проводить различие между осужденными, совершившими различные
преступления, с точки зрения цели, мотивов, содержания субъективного аспекта
преступления, способов его совершения и многих других признаков, которые отражают
характер и глубина антисоциальной идентичности преступника[2, с. 145].
Основания применения санкций (иных мер уголовно-правового характера)
полностью изложены в ст. 7 УИК Российской Федерации. В этой статье говорится, что
вышестоящие суды могут существенно изменить первоначальное решение: они изменяют
не только размер, но и характер приговора. Следовательно, основой отдельного
судебного решения часто является уже не наказание, налагаемое, например, лишением
свободы, а решение вышестоящего суда, которое налагает другое, более легкое
наказание на виновную сторону. Вступление приговора суда (изменяющих его
определений и постановлений вышестоящих судебных инстанций) в законную силу
определяется УПК РФ, а также ст. 6 ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации»
(1996) [3, с. 123].
Осужденные к лишению свободы, отбывающие наказание в обычных условиях в
исправительных колониях строгого режима, проживают в общежитиях. Им разрешается:
а) ежемесячно расходовать на приобретение продуктов питания и предметов
первой необходимости средства, имеющиеся на их лицевых счетах, в размере 2
минимальных размеров оплаты труда;
б) иметь 3 краткосрочных и 3 длительных свидания в течение года;
в) получать 4 посылки или передачи и 4 бандероли в течение года.
Условия отбывания лишения свободы в исправительных колониях общего, строгого
и строгого режимов подразделяются на обычные, облегченные и строгие.
Дифференциация осужденные, отбывающие наказание в виде лишения свободы в
указанных исправительных колониях, в зависимости от тяжести условий в
пенитенциарном учреждении, очень важны. Это позволяет администрации колонии
быстро и объективно реагировать на поведение лиц, отбывающих наказание в виде
лишения свободы, путем перевода их из одного условия в другой. Перспектива перевода
в более простые условия для отбывания наказания является стимулирующим фактором
для исправления заключенных. Наконец, дифференциация условий отбывания наказания
в виде лишения свободы в контексте каждого типа исправительной колонии помогает
подготовить людей, которые в итоге отбывают наказание к адаптации в обществе после
их освобождения из местах лишения свободы. Таким образом, принципы "...
дифференциация
и индивидуализация исполнения
наказаний,
рациональное
использование мер принуждения, средств исправления осужденных и поощрения их
законного поведения ..." воплощены в уголовном законодательстве Российской
Федерации (статья 8 Уголовного исполнительного законодательства) [4, с. 98].
Лица, отбывающие наказание в строгих условиях, проживают в запираемых
помещениях. В исправительных колониях строгого режима, в зависимости от степени
строгости режима, лишение свободы также предусматривается в обычных, легких и
строгих условиях (статьи 122-123 Уголовно-исполнительного кодекса).
В обычных условиях исправительной колонии строгого режима отбывают наказание
осужденные к лишению свободы:
а) поступившие в данное исправительное учреждение, кроме осужденных за
совершение во время отбывания лишения свободы умышленных преступлений;
б) переведенные из облегченных и строгих условий отбывания наказания.
В облегченных условиях исправительной колонии строгого режима отбывают
лишение свободы осужденные, переведенные в порядке поощрения с обычных условий
отбывания наказания в этой же колонии после истечения не менее девяти месяцев срока
наказания, в течение которого осужденные не имели взысканий за нарушение
установленного порядка отбывания наказания и добросовестно относились к труду [5,
с.152].
В строгих условиях исправительной колонии строгого режима отбывают лишение
свободы осужденные:
а) переведенные из обычных или облегченных условий отбывания наказания в этой
же колонии в связи с признанием их там злостными нарушителями установленного
порядка отбывания наказания;
б) прибывшие в исправительную колонию строгого режима за умышленные
преступления, которые они совершили в период отбывания лишения свободы, т.е. с
момента вступления приговора в законную силу во время нахождения в изоляторе
временного содержания под стражей, в пути следования к месту отбывания наказания и в
местах лишения свободы.
Как первичный, так и повторный перевод из строгих условий отбывания наказания в
обычный срок должен быть осуществлен не ранее чем через девять месяцев при
отсутствии взысканий за нарушение установленного порядка отбывания наказания и
добросовестного выполнения работы. Если осужденный прибывает из другой колонии
строгого режима для продолжения отбывания наказания в виде лишения свободы, он
помещается для отбывания наказания в условиях, которые были определены для него в
прежнем месте отбывания наказания [6, с. 79].
Таблица №1 Условия отбывания наказания в исправительных колониях строгого
режима
Показатели условий
Условия отбывания наказания
содержания
Облегченные
Обычные
Строгие
запираемые
Место проживания
общежития
помещения
Норма жилой площади в
мужчины
расчете на одного
2
2
не менее двух
осужденного (кв. м.)
Норма жилой площади в
женщины
расчете на одного
3
3
не менее трех
осужденного (кв. м.)
Ежемесячный расход средств
средства на
средства на
Средства,
на приобретение продуктов
лицевых счетах в
лицевых счетах в
заработанные в
питания и предметов первой
размере
размере
период отбывания
необходимости
3 МРОТ
2 МРОТ
лишения свободы
Количество краткосрочных и
длительных свиданий в
4+4
3+3
2+1
течение года
Количество посылок (передач)
мужчинам
4+4
2+2
и бандеролей в течение года
6+6
Таблица №2
Показатели условий
Условия отбывания наказания
содержания
Облегченные
Обычные
Строгие
Количество телефонных
без ограничения (при
разговоров в год (по 15
отсутствие техн. воз0
минут)
можн до 6)
Продолжительность
без ограничения
1,5
ежедневной прогулки (час)
На осужденных, отбывающим лишения свободы в любом исправительном
учреждении, налагаются штрафы и льготы в соответствии со ст. 113 - 119 УИК РФ. Как
правило, осужденные отбывают весь срок лишения свободы в одном и том же
исправительном учреждении, что создает благоприятные условия для более успешного
достижения целей наказания (статья 81 Уголовно исполнительного кодекса).
В то же время закон допускает переводить осужденного для дальнейшего
отбывания наказания из одного исправительного учреждения в аналогичное учреждение
в случае болезни осужденного или для обеспечения его личной безопасности во время
реорганизации или ликвидации исправительного учреждения, а также в других
исключительных обстоятельствах, препятствующих его дальнейшему нахождению в
исправительном учреждении.
Другие исключительные обстоятельства, например, включают создание
осужденными группировки в исправительном учреждении, которая препятствует
эффективной работе администрации по исправлению осужденных, требуя, чтобы
осужденные подчинялись неформальному лидеру, «тюремные законы» и т. д. Перевод из
одного типа учреждения в другое предусмотрен в ст. 78 УИК как средство
стимулирования исправления осужденного.
В зависимости от поведения и отношения к труду суд по представлению
администрации исправительного учреждения может принять решение о переводе для
дальнейшего отбывания лишения свободы из более строгого в менее строгое по режиму
учреждение.
Закон допускает возможность перевода осужденного на менее строгий режим
отбывания наказания в виде лишения свободы при наличии двух условий:
— при положительной характеристике осужденного, отражающей его исправление
до такой степени, что продолжение воздействия на него режимом исправительного
учреждения, в котором он отбывает лишение свободы, становится нецелесообразным;
— только по отбытии указанной в законе части срока назначенного наказания,
являющейся достаточной для справедливой кары осужденного за вред, причиненный
преступлением личности, обществу или государству.
Перевод в колонию-поселение допускается: из исправительных колоний общего
режима — по отбытии осужденными, находящимися в облегченных условиях содержания,
не менее 1/4 срока наказания (п. «в» ч. 2 ст. 78 УИК); из исправительных колоний строгого
режима — по отбытии осужденными не менее 1/3 срока наказания; осужденными, ранее
условно-досрочно освобождавшимися от отбывания лишения свободы и совершившими
новые преступления в период оставшейся не отбытой части наказания, — по отбытии не
менее 1/2 срока наказания; осужденными за совершение особо тяжких преступлений —
по отбытии не менее 2/3 срока наказания (п. «г» ч. 2 ст. 78 УИК).
Список литературы:
1. Гришко А.Я., Захаров A.A., Иванов В.Д., Шилов А.И., Российское уголовноисполнительное право: Курс лекций // Под ред. О.В. Филимонова-М.: ЮИ МВД России,
2000. -316 с.
2. Громов М.А. Обеспечение порядка и безопасности в исправительных
учреждениях. Учебное пособие. Рязань: РИПЭ Минюста РФ, 2000. -153 с.
3. Зубков А.И. Карательная политика России на рубеже тысячелетий. -М.: НОРМАМ-ЮСВА, 2000.- 84 с.
4. Зубков А.И. Уголовно-исполнительное право. М.: Издательская группа НОРМАИНФРА, - М, 2000. - 224 с.
ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ НЕЗАКОННОГО ОБОРОТА НАРКОТИКОВ И ЕГО
ТЕНДЕНЦИИ
Турсунов Мехровар Хабибуллоевич
магистрант 1-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: +992 502-10-74-77, e-mail: pulodovfariz@gmail.com
BASIC CONCEPTS OF DRUG TRAFFICKING AND ITS TRENDS
Tursunov Mehrover Habibulloevich
мaster of the first year of correspondence department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university 734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 992 502-10-74-77, e-mail: pulodovfariz@gmail.com
Аннотация. В статье рассматриваются основные понятия незаконного оборота
наркотиков и его тенденции.
Annotation. The article deals with the basic concepts of drug trafficking and its trends.
Ключевые слова: наркотики, оборот, синтетика, препараты, растения.
Key words: drugs, trafficking, synthetics, drugs, plants.
Сегодня мы отмечаем не только рост числа наркоманов, но и усиление и
активизацию наркобизнеса, превращение наркотрафика в неотъемлемую часть
организованной преступности в России, усиление интернационализации российского
наркобизнеса. Факты показывают, что если нынешняя тенденция сохранится, то для
России в ближайшем будущем создается реальная угроза высокой степени наркомании
населения, особенно, к сожалению, молодежи.
К наркотическим средствам относятся вещества синтетического или природного
происхождения, наркотические средства, растения, включенные в перечень
наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в
Российской Федерации, в соответствии с законодательством Российской Федерации,
международными договорами Российской Федерации [1].
Растения, используемые для производства наркотических средств или
психотропных веществ, - это растения, запрещенные к культивированию,
характеризующиеся значительной концентрацией наркотических средств или элементов,
входящих в состав психотропных веществ.
Выращивание - это уход (полив, прополка, подкормка и др.) посевов и рассады с
целью доведения растений до стадии созревания, когда они пригодны для изготовления
лекарственных препаратов.
Психотропными веществами являются вещества синтетического или природного
происхождения, препараты, природные материалы, включенные в Перечень
наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в
Российской Федерации, в соответствии с законодательством Российской Федерации,
международными договорами Российской Федерации, в том числе Конвенцией о
психотропных веществах 1971 года.
Прекурсоры-вещества, используемые при производстве, изготовлении, переработке
наркотических средств и психотропных веществ, включенных в Перечень наркотических
средств и психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в Российской
Федерации,
в
соответствии
с
законодательством
Российской
Федерации,
международными договорами Российской Федерации, в том числе Конвенцией ООН о
борьбе с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ 1988
года.
Аналоги наркотических средств и психотропных веществ, запрещенных к обороту в
Российской Федерации вещества синтетического или природного происхождения, не
включаются в Перечень наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров,
подлежащих контролю в Российской Федерации, химический состав и свойства которых
аналогичны химическому составу и свойствам наркотических средств и психотропных
веществ, психоактивное действие которых они воспроизводят [3, 31].
Под незаконным изготовлением наркотических средств, психотропных веществ или
их аналогов следует понимать совершенные с нарушением законодательства Российской
Федерации Умышленные действия, направленные на получение из наркосодержащих
растений, лекарственных, химических и иных веществ одного или нескольких готовых к
употреблению и потреблению наркотических средств или психотропных веществ, из
числа включенных в Перечень наркотических средств, психотропных веществ и их
прекурсоров [1].
Производство наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов
означает действия, направленные на их серийное производство.
Незаконной переработкой наркотических средств, психотропных веществ, их
прекурсоров или аналогов признаются совершенные с нарушением законодательства
Российской Федерации Умышленные действия, направленные на рафинирование
(очистку от примесей) твердых или жидких смесей, содержащих один или несколько
наркотических средств или психотропных веществ, либо увеличение в такой смеси
(препарате) концентрации наркотических средств или психотропных веществ.
Статистика уже показывает значительный рост числа преступлений, связанных с
незаконным оборотом наркотиков, и это с учетом высокой латентности этих преступлений
Ввоз (вывоз) наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров перемещение наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров с
таможенной территории другого государства на таможенную территорию Российской
Федерации или с таможенной территории Российской Федерации на таможенную
территорию другого государства.
Пересылка-это перемещение наркотических средств, психотропных веществ, их
прекурсоров или аналогов в виде почты, багажа, Экспресс-транспортом или иным
способом, когда перевозка этих средств осуществляется в отсутствие отправителя.
Незаконная перевозка наркотических средств или психотропных веществ
заключается в их перемещении из одного места в другое любым видом транспортаназемным, подземным, водным, воздушным, независимо от способа транспортировки и
хранения незаконно перемещаемых средств или веществ [4, 41].
В связи с рядом социально-экономических и иных факторов проблема незаконного
оборота наркотических средств и психотропных веществ (и, соответственно,
злоупотребления ими) в России в последние годы постоянно обостряется. Так, уже в 2001
году на территории нашей страны было совершено более 79 тысяч преступлений,
связанных с наркотиками, — в 2,5 раза больше, чем в 1999 году, а в 2004 году было
совершено более 243 тысяч аналогичных преступлений, что в 12,6 раза больше, чем в
1999 году. Вместе с тем в 2004 году произошло незначительное снижение числа
аналогичных преступлений на 0,7 %, однако на 64,9% возросло число преступлений,
связанных с хищением или вымогательством наркотических средств или психотропных
веществ.
Реализуя свои преступные цели (обогащение в баснословных размерах на здоровье
и беды наркоманов и опосредованно за счет общества), наркомафия в условиях
повышенной юридической ответственности во взаимодействии с наркоманами
руководствуется в своей деятельности строгой конспирацией. Для этого продажа
наркотиков наркоманам осуществляется через "помощников", которые являются
посредниками между маркетологом и наркоманом.
Под сбытом наркотических средств или психотропных веществ следует понимать
любое средство их платной или безвозмездной передачи другим лицам(продажа,
дарение, обмен и др.), а также другими способами распространения, например, путем
инъекций наркотических средств, психотропных веществ.
Выход из сложившейся ситуации видится в усилении борьбы с наркотрафиком, что
в значительной мере поможет преодолеть наркоманию, ставшую чумой ХХ века и
перешедшую в XXI век.
Наркомания - это заболевание, которое законодательно закреплено в статье 1
Закона "О наркотических средствах и психотропных веществах". В этой статье говорится
,что " наркомания-это заболевание, вызванное зависимостью от наркотического средства
или психотропного вещества."
В рамках этой проблемы было проведено исследование личности потребителя
наркотических средств или психотропных веществ. Данное исследование проводилось в
наркологическом диспансере, расположенном в Самаре, где отбывают наказание лица,
страдающие наркоманией. Больной наркоманией-лицо, которому по результатам
медицинского обследования, проведенного в соответствии с Федеральным законом "О
наркотических средствах и психотропных веществах", был поставлен диагноз
наркомания.
Под побуждением к употреблению наркотических средств или психотропных
веществ понимаются любые умышленные действия, направленные на возбуждение
желания другого лица их употребить (убеждение, предложение и др.), а также обманом,
психическим или физическим насилием, ограничением свободы и иными действиями с
целью принуждения лица к приему наркотических средств или психотропных веществ, от
которых оно страдает.
Незаконным приобретением [4] наркотических средств или психотропных веществ
следует считать их приобретение, получение в обмен на другие товары и вещи, в уплату
долга, займа или дара, присвоение найденного, сбор дикорастущей конопли и мака или
их частей, а также остатков незащищенных посевов наркотических растений после
завершения их уборки и т.д.
Под незаконным владением наркотическими средствами или психотропными
веществами следует понимать любые умышленные действия, связанные с их
нахождением во владении преступника-с ним, в помещении, в тайнике и других местах
[4].
Публичный дом-это жилое (квартира, комната, дача, дом) или нежилое
помещение(подвал, чердак, сарай, гараж, склад и др.), систематически предоставлялись
виновным для употребления наркотических средств или психотропных веществ.
Под организацией публичного дома следует понимать действия, направленные на
его создание, например: поиск, найм, приспособление помещения, его оснащение, а при
наличии такового-привлечение лиц, желающих использовать его для потребления
наркотических средств или психотропных веществ, сбор средств для этого, получение
наркотических средств и др.
Содержание публичного дома - это система действий, направленных на
обеспечение функционирования публичного дома (его материальное обеспечение,
охрана, ремонт, организация уборки, обслуживание клиентов и др.).
Распространение наркотических средств, психотропных веществ-действия, в
результате которых в соответствии с порядком, установленным Правительством
Российской Федерации, конкретные юридические лица получают в установленных для
них размерах конкретные наркотические средства или психотропные вещества для
осуществления оборота наркотических средств или психотропных веществ.
По данным официальной статистики МВД России, в 2005 году к уголовной и
административной ответственности было привлечено 18,9% от общего числа
потребителей наркотических средств, психотропных и сильнодействующих веществ с
диагнозом "наркомания".
Подводя итог, следует отметить следующее:
Во-первых, наркомания-это заболевание, возникшее в результате немедицинского
потребления наркотических средств или психотропных веществ.
Во-вторых, термин "наркомания" гораздо шире термина" наркомания", поскольку он,
наряду с болезненным пристрастием к наркотикам, включает и другие проявления, такие
как девиантное поведение (в том числе Криминальное), вовлечение в потребление и др.
— в конце концов, это обстоятельство определяет общественную опасность обоих
явлений.
В-третьих, в центре наркопреступности находится торговец наркотическими
средствами и психотропными веществами, в частности-изготовитель, с целью сбыта и
сбыта указанных средств и веществ.
В-четвертых, происходит увеличение и омоложение потребителей наркотических
средств и психотропных веществ, и это, к сожалению, закономерность, поскольку в
молодом возрасте человек еще не до конца сформировался как личность, поэтому легко
поддается влиянию окружающих и совершает любые противоправные действия из
желания самоутвердиться или повысить свой статус в глазах окружающих
Список литературы
1. ФЗ № 3-ФЗ от 8 января 1998 г. «О наркотических средствах и психотропных
веществах» (в ред. от 09.05.2005) // Собрание законодательства РФ. –1998. – № 2. – Ст.
219.
2. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 9 от 27 мая
1998 г. «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими
средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» //
Бюллетень Верховного Суда РФ. – 1998. – № 7.
3. Жданова Е.В., Целинский Б.П. Проблемы дознания по делам о преступлениях,
связанных с незаконным оборотом наркотиков // Российский следователь. – 2004. – № 1.
– С. 31.
4. Практика Верховного Суда РФ по уголовным делам за 2003-2004 гг. // Бюллетень
Верховного Суда РФ. – 2005. – № 8.
К ВОПРОСУ О САМОСТОЯТЕЛЬНОСТИ АДВОКАТА ПРИ ОПРЕДЕЛЕНИИ
ПОЗИЦИИ ПО УГОЛОВНОМУ ДЕЛУ
Чобирзода Машраб Чобир
магистрант 2-го года обучения заочного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 933-58-78-24, e-mail: Farhod@gmail.com
ON THE QUESTION OF THE INDEPENDENCE OF THE LAWYER IN DETERMINING
THE POSITION IN A CRIMINAL CASE
Jobirzoda Mashrab Jobir
мaster of the second year of correspondence department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 933-58-78-24, e-mail: Farhod@gmail.com
Аннотация. В статье рассматриваются актуальные вопросы деятельности
современной
российской
адвокатуры
как
независимой
самоуправляемой
профессиональной корпорации. Анализируются основные сферы деятельности адвоката
при определении позиции по уголовному делу.
Annotation. the article deals with topical issues of modern Russian advocacy as an
independent self-governing professional Corporation. The main spheres of activity of a lawyer in
determining the position in a criminal case are analyzed.
Ключевые слова: адвокат, деятельность, адвокатская этика, уголовное дело.
Keywords: lawyer, activity, lawyer ethics, criminal case.
C момента появления института адвокатуры (правозаступничества) актуальным
остается вопрос о том, свободен ли адвокат (защитник) в уголовном процессе при
определении позиции по делу или он полностью связан позицией клиента.
УПК РФ упоминает об интересе подзащитного в ст. 49: защитник – лицо,
осуществляющее в установленном порядке защиту прав и интересов подозреваемых и
обвиняемых и оказывающее им юридическую помощь при производстве по уголовному
делу. Однако в УПК РФ ничего не говорится о том, обязан ли адвокат отстаивать любую
позицию своего подзащитного или нет. Об этом говорится в п. 3, 4 ч. 4 ст. 6 ФЗ «Об
адвокатской деятельности», согласно которым адвокат не вправе занимать по делу
позицию вопреки воле доверителя.
Статья 10 КПЭА предусматривает, что закон и нравственность в профессии
адвоката выше воли доверителя. Никакие пожелания, просьбы или указания доверителя,
направленные к несоблюдению закона или нарушению правил, предусмотренных КПЭА,
не могут быть исполнены адвокатом. Также ст. 9 КПЭА аналогично закону указывает, что
адвокат не вправе действовать вопреки законным интересам доверителя, а также не
вправе занимать по делу позицию, противоположную позиции доверителя, и действовать
вопреки его воле.
Таким образом, в РФ существует общий запрет адвокату (защитнику) иметь
позицию, противоречащую позиции своего подзащитного. В теории уголовного процесса
на этот счет существует и иное мнение. Можно выделить три основных направления по
вопросу о соотношении позиций адвоката (защитника) и его подзащитного.
И.Д. Перлов, И.Д. Брауде, высказываются о том, что правовая позиция защитника
обязательно должна определяться позицией его подзащитного. Лишь факт самооговора
подзащитного следует рассматривать как единственное обстоятельство, дающее
адвокату-защитнику [3, 18-20].
Под «позицией» в настоящей статье понимается обоснованное (т.е. имеющее под
собой материально-правовую базу) мнение адвоката относительно всех процессуальных
и материальных элементов разрешаемого уголовного дела (по поводу квалификации
деяния, отдельных фактических обстоятельств, их доказанности, промежуточных
выводов, законности процессуальных действий следователя и др.).
Авторы, которые считают запрет адвокату иметь позицию, противоположную
позиции подзащитного, обоснованным и необходимым, ссылаются на следующие
аргументы. Во-первых, презумпция невиновности, при которой адвокат не может
утверждать о том, что его подзащитный виновен, в случае, если он говорит об обратном,
так как только в конце судебного заседания и только судом после исследования всех
материалов дела может быть установлена его виновность или невиновность. Вторым
аргументом является то, что адвокат не может иметь позицию, противоположную позиции
своего подзащитного, так как в уголовном процессе он осуществляет функцию защиты. В
ином случае (если адвокат будет реализовывать свою позицию, противоположную
позиции клиента) подзащитный лишается права на защиту, нарушается принцип
состязательности в уголовном процессе. Более того, многие из авторов указывают, что
возможно увеличение злоупотребления и ошибок со стороны адвокатов в случае наличия
у них права на выбор и реализацию собственной позиции. Ну и последнее – это то, что
адвокат не может формировать свою позицию по делу, так как он участник уголовного
процесса, у которого нет и не может быть собственного внутреннего убеждения.
Следует заметить, что сторонников данной точки зрения большинство. Так,
например, Д.Н. Азаров отмечает, что позиция защитника напрямую зависит от отношения
подзащитного к обвинению. Исходя из этого, адвокат может иметь следующие варианты
позиций по делу: если обвиняемый не признает обвинение полностью – позиция
невиновности; если обвиняемый признает обвинение частично – виновен частично,
позиция переквалификации; если обвиняемый признает обвинение полностью – позиция
снижения наказания; если обвиняемый отказывается выразить отношение к обвинению –
позиция невиновности [2, 15-16].
Не так категорично отвечает на вопрос о возможности расхождения позиций
адвоката и подзащитного Э.Д. Синайский, который предполагал, что солидарность
защитника с подзащитным – основной принцип защиты. Однако расхождение между ними
хотя и крайне нежелательно, но допустимо. Разделяя, по сути, этот взгляд, Е.Т.
Матвиенко делает оговорку: «Адвокат может избрать иную линию защиты, расходящуюся
с позицией подзащитного, только поставив его в известность и получив на это прямое или
молчаливое согласие».
О праве и нравственном долге адвоката поступать исходя из материалов дела и
своего внутреннего убеждения независимо от позиции, занятой его подзащитным,
указывали Н.Н. Полянский, А.Ф. Кони, А.Л. Цыпкин, Е.Г. Мартынчик и др. В частности, как
утверждал Н.Н. Полянский, «если у адвоката все же сложилось убеждение в виновности
обвиняемого, чувство собственного достоинства и достоинства той профессии, которую
он выполняет, не должно позволить ему говорить, что он убежден в обратном» [3, 24].
Утвердительный ответ на этот вопрос дает и Е.Г. Мартынчик: «Нельзя лишать
адвоката права самостоятельно определять свою позицию по делу и в тех случаях, когда
подсудимый отрицает свою причастность к преступлению, а доказательства,
исследованные в судебном заседании, приводят адвоката к противоположному выводу».
«Нельзя требовать от адвоката, чтобы он строил защиту вопреки своим убеждениям», –
писали Н.С. Алексеев и Т.В. Макарова: «Любое предложение защитника должно быть
выводом из произведенной им оценки всех обстоятельств дела по внутреннему
убеждению». При этом они же указывают: «Избранную позицию адвокат обязан
согласовать с подсудимым, но следовать за ним не может и не должен... Рекомендовать
занимать только ту позицию, которую считает нужным избрать обвиняемый, значит
снижать эффективность деятельности адвоката, дезориентировать следователя,
прокурора и судей, которые могут... с недоверием отнестись к позиции защитника, считая
её сугубо субъективной и полностью зависимой от подсудимого, заинтересованного в
исходе дела».
Полагаем, что с позицией последних авторов в целом можно согласиться, в
противном случае адвокат становится «наемным рабочим» своего подзащитного, доводя
до суда его позицию, а не позицию, сложившуюся у адвоката после изучения всех
имеющихся в материалах дела документов. Кроме того, адвокат, а не подзащитный
является профессиональным участником уголовного процесса, в силу чего именно он
должен определять правовую позицию по делу.
Реализуя свою позицию, адвокат не решает вопрос о виновности подзащитного, он
таким образом оказывает квалифицированную юридическую помощь, оценивая все
факты, доказательства, законодательные акты, судебную практику, и приходит к выводу о
необходимости реализовать позицию, которая наибольшим образом будет
способствовать защите прав и интересов подзащитного, о чем последний может
заблуждаться. При этом защитник не переходит на сторону обвинения, он лишь как еще
один профессионал в уголовном процессе помогает объективно, полно и всесторонне
исследовать и установить все обстоятельства, а в случае нарушения процессуальных
прав и интересов подзащитного, неправильной оценки каких-либо обстоятельств и др.
способствовать их устранению (то есть осуществлять защиту).
Возможно, это вызвано тем, что сам по себе запрет так или иначе снимает с
адвокатов некую долю ответственности за результат, не обязывает их действовать
активно, при любом решении судьи адвокат сможет сказать, что «так хотел
подзащитный!». И последнее, что следует опровергнуть, это мнение ученых
процессуалистов, считающих запрет на несовпадение позиций обоснованным, о том, что
адвокат – это участник процесса, не имеющий собственного внутреннего убеждения по
делу, а следовательно, он не может формировать свою позицию. Это, как утверждают
они, следует из ст. 17 УПК РФ, которая гласит: «Судья, присяжные заседатели, а также
прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему
убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств,
руководствуясь при этом законом и совестью» – и не содержит в этом списке защитника
как лица, которое может оценивать доказательства по внутреннему убеждению. Таким
образом, при выработке позиции по уголовному делу адвокат должен руководствоваться
позицией, выбранной подзащитным в конкретной ситуации, поэтому он не вправе иметь
свою позицию защиты, не согласовав ее с клиентом, какой бы правильной она ни была.
Однако мы, как и многие другие процессуалисты, убеждены, что адвокат, подвергая
оценке доказательства, излагая свою позицию, действует исключительно на основе
своего внутреннего убеждения. Несмотря на то, что в действующем законодательстве
прямо не говорится, что адвокат в своей деятельности руководствуется своим
внутренним убеждением.
М.С. Рудакова К вопросу о самостоятельности адвоката 73 сказано, что в своих
действиях адвокат руководствуется своей совестью, что можно приравнять к внутреннему
убеждению. Убеждение, сложившееся у адвоката на основе всех имеющихся в его
распоряжении данных – материалов дела, конфиденциальных свиданий с доверителем,
фактов, проверенных на предварительном, судебном следствии, приводит его к
определенной позиции, является основой для подачи заявлений, жалоб и ходатайств в
конечном счете способствует формированию конкретных выводов по делу. Убеждение в
правильности избранной и отстаиваемой им позиции необходимо потому, что только в
этом случае адвокат надлежащим образом сможет выполнить свою процессуальную
функцию, свой профессиональный и одновременно нравственный долг перед
доверителем.
На наш взгляд, адвокат в уголовном процессе должен обладать внутренним
убеждением относительно обстоятельств дела. И в случае, если он убежден в законности
и обоснованности обвинения, если в ходе судебного следствия эта уверенность только
крепнет, а клиент требует добиваться полного оправдания, то он должен «провести
работу по их согласованию (своей позиции и позиции доверителя), по объяснению
клиенту последствий выбора позиции без достаточного основания. Адвокат должен
продемонстрировать всю «слабость» позиции подозреваемого, обвиняемого, если он с
ней не согласен. Если и после этого сохраняется разное понимание по поводу
предварительной или итоговой позиции по делу, то необходимо напомнить обвиняемому
о его праве отказаться от защитника и пригласить другого. В ином случае оказывать
квалифицированную юридическую помощь становится практически невозможно [4, 13].
В ситуации, когда предпринятые адвокатом меры не привели к согласованию
позиций, а подзащитный не отказался от адвоката и стоит на своем, то адвокат должен
иметь право на собственную позицию. Еще раз обратим внимание, в деятельности
профессионального защитника ситуации крайнего расхождения позиций, которого не
удалось устранить, возникать не должны вообще или быть крайне редкими.
В настоящее время с учетом сказанного нами выделены несколько ситуаций, когда
адвокат без вреда для клиента и в случае расхождения позиции с ним должен иметь
возможность отстаивать свою позицию, основанную на всестороннем и полном изучении
материалов дела, нормах права и судебной практики.
Первая из таких ситуаций, когда доверитель отрицает свое участие и вину в деянии,
адвокат же уверен в том, что его подзащитный участвовал в нем, но его действия не
являются преступлением, а их можно расценить как необходимую оборону, крайнюю
необходимость или как иное деяние, исключающее преступность, предусмотренное гл. 8
УК РФ, либо доказать то, что его действия не являются преступлением в силу
малозначительности. Доказывание этих обстоятельств будет, безусловно, благоприятнее
для обвиняемого, чем необоснованное отрицание его участия и вины.
Еще одним обстоятельством, при котором адвокат может иметь свою позицию,
является несовершеннолетие подзащитного, в силу чего он не способен правильно
оценивать и осознавать свое процессуальное положение, возможный результат той или
иной правовой позиции. Именно поэтому адвокат как профессионал должен
самостоятельно оценивать фактическую и юридическую основу делу, формировать
позицию, которая наибольшим образом будет способствовать учету и реализации прав и
свобод несовершеннолетнего.
Список литературы
1. Бернам У.C., Решетникова И.В., Прошляков А.Д. Судебная адвокатура: пособие
для адвокатов. – М.: «СПб», 2006. - 56 c.
2. Львова Е.Ю. Защита по уголовному делу: пособие для адвокатов. - М.: «Мир»,
2002. -102 c.
3. Перлов И.Д Правда и ложь в уголовной защите. Воронеж, 2003. - 51 c
4. Ревина И.В. К вопросу о внутреннем убеждении адвоката при оказании помощи
по уголовным делам // Адвокатская практика. - 2012. - № 6. - С. 10–13.
К ВОПРОСУ ОБ АДВОКАТУРЕ И АДВОКАТСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Чобирзода Машраб Чобир
магистрант 2-го года обучения заочного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 933-58-78-24, e-mail: Farhod@gmail.com
SOME ISSUES THE CONCEPT OF DEVELOPMENT OF THE PENAL SYSTEM
Jobirzoda Mashrab Jobir
мaster of the second year of correspondence department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 933-58-78-24, e-mail: Farhod@gmail.com
Аннотация. В статье рассматриваются актуальные вопросы деятельности
адвокатуры как орган, оказывающий профессиональной помощи. Освещается
характерные черты деятельности адвокатуры и об объеме оказываемой адвокатами
квалифицированной юридической помощи.
Annotation. The article deals with topical issues of advocacy as a body providing
professional assistance. Highlights the characteristic features of the bar and the volume of
qualified legal assistance provided by lawyers.
Ключевые слова: адвокат, адвокатура, квалифицированная юридическая помощь,
субсидируемая юридическая помощь, юридическая помощь.
Key words: advocate, legal profession, qualified legal assistance, subsidized legal
assistance, legal aid on the basis.
Под адвокатурой обычно понимают совокупность профессиональных юристов,
объединенных в коллегию адвокатов и имеющих задачу оказания юридической помощи
физическим и юридическим лицам, включая участие в различных видах
судопроизводства, разъяснение правовых вопросов, подготовку юридических документов
(заявлений, жалоб, договоров и др.).).
Функционирование адвокатуры-это основной способ гарантировать получение
квалифицированной юридической помощи.
Поскольку коллегии адвокатов являются практически единственной формой
объединения лиц, оказывающих профессиональную юридическую помощь, адвокатура
как институт отождествляется с ними.
В Федеральном Законе" Об адвокатуре в Российской Федерации "коллегия
адвокатов определяется как" некоммерческое, самоуправляющееся профессиональное
объединение, основанное на индивидуальном членстве лиц, осуществляющих
адвокатскую деятельность " [1, С. 45-48]. Это определение подчеркивает независимость
коллегий адвокатов, их независимость от государственного управления. Указание на
некоммерческий характер означает, что адвокатская деятельность не преследует цели
извлечения прибыли. Гонорары, полученные правлением за оказание юридической
помощи адвокатами, используются для оплаты их труда, содержания технического
аппарата, хозяйственных и канцелярских расходов, а также для отчислений в страховые
и пенсионные фонды.
Принципы адвокатуры, помимо ее независимости и самоуправления, включают
добровольное членство в ее рядах, законность деятельности, гуманизм, уважение
моральных принципов профессии. Из этих принципов, содержание которых вполне
очевидно, принцип законности нуждается в особом разъяснении [2, с. 98-101]
Строгое соблюдение требований закона является обязательным условием
деятельности адвоката и адвокатуры. Это означает, что адвокат призван защищать
реальные (а не мнимые) права человека, не любые его интересы, а только законные.
Средства и методы защиты должны основываться на законе. Адвокат не вправе в
интересах клиента представлять в правоохранительные органы подложные документы,
сфальсифицированные доказательства, оказывать влияние на свидетелей и
потерпевших с целью склонения их к отклонению от истины и даче ложных показаний и
т.п.
Это означает, что адвокат не является слугой клиента, он независим в выборе
правовой позиции и средств правовой защиты, при неизменном условии-не причинять
вреда клиенту, всегда оставаться защитником его законных интересов (но не ложных
требований).
Функция адвоката является односторонней. Реализуя его, адвокат, безусловно,
объективно способствует осуществлению правосудия. Но это не главная его задача, и он
не может предать клиента ради "справедливости".
Идея "государственного руководства адвокатурой" существенно изменилась за годы
реформ. Статьи Закона РСФСР "Об адвокатуре", в которых говорится о государственном
контроле, практически не применяются. Численность членов, штатное расписание, сметы
доходов и расходов коллегии адвокатов в настоящее время не утверждаются
исполнительными органами субъектов Федерации. Функции Министерства юстиции по
установлению правил оплаты труда адвокатов ограничены, поскольку при наличии
соглашения между адвокатом и клиентом размер вознаграждения определяется ими
самими. Минюст не заслушивает отчеты председателей коллегий адвокатов и т. д. [3, с.
79].
Таким образом, в результате проводимой в стране судебно-правовой реформы
адвокатура постепенно обрела независимость, а принцип самоуправления в юридических
коллективах обрел реальное содержание. Эти достижения подтверждают актуальность
практической роли адвокатуры на современном этапе.
Список литературы
1. Безлепкин Б.Т. Справочник адвоката по уголовному процессу. М., 2006. – 688 с.
2. Демидова Л.А. Адвокатура в России. Москва, 2006. – 245 с.
3. Сергеев В.И. Проблемы правоприменения Федерального закона РФ "Об
адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" // Адвокатская
практика. - 2008. - № 6. – С.78-82.
СПОРНЫЕ ВОПРОСЫ ОБЪЕКТОВ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ЭКСТРЕМИСТСКОЙ
НАПРАВЛЕННОСТИ
Шарифова Гулнора Буркиевна
магистрант 2-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 925-74-85-22, e-mail: Sharifova90@mail.ru
CONTROVERSIAL ISSUES OF OBJECTS OF EXTREMIST CRIMES
Sharifova Gulnora Burkievna
мaster of the second year of correspondence department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 925-74-85-22, e-mail: Sharifova90@mail.ru
Аннотация. В статье рассматривается понятие и сущность, а также классификация
объектов
преступлений
экстремистской
направленности
по
действующему
законодательству Российской Федерации.
Annotation. The article deals with the concept and essence, as well as the classification
of objects of crimes of extremist orientation under the current legislation of the Russian
Federation.
Ключевые слова: объект, экстремизм, экстремистская направленность,
национальная законодательства, Конституция.
Key words: object, extremism, extremist orientation, national legislation, Constitution.
В науке уголовного права, под объектом преступления понимается охраняемая
уголовным законом совокупность общественных отношений, на которые посягает
преступление и которым, вследствие совершения преступного деяния, причиняется или
может быть причинен вред [1, c.17].
Исходя из «узкого» понимания преступлений экстремистской направленности (ст.
280, 280.1, 282, 282.1, 282.2, 282.3 УК РФ), следует отметить, что данная группа
преступлений содержится в главе 29 («Преступления против основ конституционного
строя и безопасности государства») раздела X («Преступления против государственной
власти») УК РФ.
Общим объектом преступлений экстремистской направленности являются
совокупность всех общественных отношений, охраняемых уголовным законом. К таковым
относятся наиболее важные отношения, которые конкретизируются в родовом объекте
преступления. Под родовым объектом следует понимать объект, который охватывает
конкретный перечень взаимосвязанных общественных отношений, в политической,
экономической и социальной сфере, охраняемых уголовным законом. Родовой объект
преступления является основой деления норм Особенной части УК РФ на разделы.
Родовым объектом преступлений экстремистской направленности являются
общественные отношения, в сфере обеспечения стабильного функционирования органов
государственной власти РФ, данная формулировка подразумевает стабильность работы,
как отдельных органов власти, так и всего государственного аппарата в целом.
Отнесение преступлений экстремистской направленности к преступлениям против
государственной власти является следствием высокой общественной опасности таких
преступных деяний, поскольку последствия совершения таких преступлений могут
привести не только дестабилизации работы институтов государственной власти, но и
нарушению территориальной целостности государства вплоть до его распада.
Повышенная общественная опасность экстремистских преступлений также связана с тем,
что посягательство, как правило, направленно не на отдельную личность, а на
определенную этническую общность, группу лиц, выделенную по определенным
признакам. Преступления экстремистской направленности, с некоторыми
изменениями, связанными с историческими предпосылками, традиционно входили в
число преступлений против государственной власти, как в советский период, так и в
настоящее время.
Видовым объектом преступлений экстремистской направленности являются
общественные отношения в сфере основ конституционного строя и безопасности
государства. Основы конституционного строя выступают в виде основополагающих
принципов, содержащихся в Конституции РФ отражающих сущность государства,
правовое положение граждан, основы экономики, порядок и взаимодействие органов
государственной власти. В соответствии с данными принципами Россия - это
демократическое, федеративное, правовое государство с республиканской формой
правления, в котором гарантируются все права свободы человека и гражданина,
закрепленные в основополагающих международно-правовых актах.
Таким образом, под основами конституционного строя следует понимать систему
принципов,
регламентирующих совокупность
основополагающих общественных
отношений, выступающих объектом конституционно-правового регулирования.
Однако, не все авторы согласны с точкой зрения о том, что к видовому объекту
экстремистских
преступлений,
следует
относить
общественные
отношения,
обеспечивающие основы конституционного строя и безопасности государства. Так, С.В.
Дьяков, указывает на то, что видовой объект государственных преступлений, указанный в
названии главы 29 УК РФ, определен весьма широко и не соответствует перечню
составов преступлений, которые включены законодателем в главу 29 УК РФ. По мнению
исследователя, основы конституционного строя, как определенная совокупность
общественных отношений, составляет столь широкую сферу, что правильнее, данные
общественные отношения как объект уголовно правовой охраны относить не к видовому,
а общему объекту преступления. Исходя из вышесказанного, исследователь формирует
вывод согласно которому, государственная безопасность является единственным
видовым объектом преступлений, предусмотренных главой 29 УК РФ [1, c.24].
Представляется возможным согласиться с суждениями тех авторов, которые
рассматривают, в качестве видового объекта преступлений экстремистской
направленности, основы конституционного строя и безопасность государства. Поскольку,
при совершении данного рода преступлений, преступный вред может быть нанесен не
только конкретной личности или группе лиц, но и таким объектам как стабильность или
территориальная целостность государства.
Говоря о непосредственном объекте преступлений экстремистской направленности,
применительно к преступлению, предусмотренному статьей 280 УК РФ, следует отметить,
что его определение затрудняется расплывчатой формулировкой понятия экстремистской
деятельности, предусмотренного ст.1 ФЗ “О противодействии экстремистской
деятельности”. Это понятие комплексное и включает в себя как проявления общественно
опасных деяний, предусмотренных УК РФ, так и иных деяний, за которые
устанавливается
административная
ответственность.
Поэтому
совокупность
общественных отношений, которые охраняются данной статьей УК РФ, следует толковать
широко.
В данном случае наиболее правильным в определении непосредственного объекта
является подход В.Н. Кудрявцева, по мнению которого, непосредственным объектом
данного преступления является комплекс объектов, на которые может посягать
экстремистская деятельность. В этот комплекс автор включает: основы конституционного
строя, права и свободы человека и гражданина, целостность и безопасность РФ [3,c.285].
При определении непосредственного объекта возбуждения национальной, расовой,
религиозной вражды необходимо установить цели преступного посягательства, иными
словами установить на что, направлено противоправное, общественно опасное, виновное
деяние. Целью, как следует из названия статьи, является возбуждение национальной,
расовой, религиозной вражды, а также унижение достоинства по вышеуказанным
признакам. Осуществляя цель преступного посягательства, виновное лицо наносит вред
определенной совокупности общественных отношений, в результате чего, данные
общественные отношения претерпевают негативные изменения. При совершении
преступления, предусмотренного ст. 282 УК РФ, таковыми будут являться отношения,
обеспечивающие равноправие и достоинство граждан в государстве.
На наш взгляд, под непосредственным объектом данного преступления, следует
понимать совокупность общественных отношений, обеспечивающих, половое, расовое,
национальное, языковое социальное равноправие, право исповедовать любую религию
или быть атеистом, а также достоинство личности. Посягательство на данные
общественные отношения ведет к нарушению основных прав и свобод человека, основ
конституционного строя, общественного порядка, государственной безопасности и
законности, иными словами происходит дестабилизация всех звеньев государственного
механизма. Следует отметить, что Конституция РФ, закрепляя права и свободы человека
и гражданина, устанавливает запрет на разжигание национальной, расовой либо
религиозной ненависти и вражды.
Такая абстрактность трактовки непосредственного объекта преступления вызвана
многообразием экстремистских преступлений, финансирование которых может
осуществлять виновное лицо. Так, при совершении данных преступных деяний
посягательство могут осуществляться на иные объекты, охраняемые уголовным законом,
например, здоровье п. "е" ч. 2 ст. 112 УК РФ (умышленное причинение средней тяжести
вреда здоровью по мотивам ненависти или вражды.)
Список литературы
1. Дьяков С.В Государственные преступления против основ конституционного строя
и безопасности государства и государственная преступность. - М.: «Норма», 1998.– 321 c.
2. Коржанский Н.И. Объект и предмет уголовно-правовой охраны. - М.: «Акад.
МВД», 2000. – 365 c.
3. Кудрявцев В.Н. Курс российского уголовного права. Особенная часть. - М.:
«Спарк», 2002. –400 c.
НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ КЛАССИФИКАЦИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
ЭКСТРЕМИСТСКОЙ НАПРАВЛЕННОСТИ
Шарифова Гулнора Буркиевна
магистрант 2-го года обучения очного отделения юридического факультета
Российско-Таджикский (Славянский) университет
734025, Республика Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30
тел.: 925-74-85-22, e-mail: Sharifova90@mail.ru
SOME QUESTIONS OF CLASSIFICATION OF CRIMES OF EXTREMIST
ORIENTATION
Sharifova Gulnora Burkievna
мaster of the second year of correspondence department of the faculty of law
Russian-Tajik (Slavonic) university
734025, Tajikistan, Dushanbe, M. Tursunzade str., 30
tel.: 925-74-85-22, e-mail: Sharifova90@mail.ru
Аннотация. В статье рассматривается спорные вопросы классификации
преступлений экстремистской направленности в научной среде, а также по
действующему уголовному законодательству Российской Федерации.
Annotation. The article deals with controversial issues of classification of crimes of
extremist orientation in the scientific environment, as well as under the current criminal
legislation of the Russian Federation.
Ключевые слова: классификация, экстремизм, экстремистская направленность,
Уголовный кодекс Российской Федерации.
Key words: classification, extremism, extremist orientation, the criminal code of the
Russian Federation.
Установление единого перечня экстремистских преступлений на практике
затрудняется широтой законодательных формулировок, а также отсутствием единого
подхода в научной сфере к определению группы преступлений экстремистской
направленности.
В науке имеются иные подходы к определению видов преступлений экстремисткой
направленности. Так, по мнению Борисова С.В. к преступлениям экстремистской
направленности относятся «…уголовно наказуемые деяния, совершение которых по
мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной
ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо
социальной группы непосредственно предусмотрено соответствующими статьи
Особенной части УК РФ [2, c.170]».
Дополнительно, по мнению исследователя, к преступлениям экстремистской
направленности необходимо относить составы преступлений, предусмотренные ст. 280,
282, 282.1 и 282.2 УК РФ. Далее, автор в качестве экстремистского преступления
предлагает включать вовлечение лица, не достигшего возраста уголовной
ответственности, в совершение экстремистского преступления.
С.Н. Фридинский предлагает классифицировать группы преступлений, связанных с
осуществлением экстремистской деятельности, согласно которой данные преступления
следует подразделять на три группы: первая это так называемые «чистые»
экстремистские преступления, то есть преступные деяния, совершая которые, виновные
лица совершают действия, направленные на возбуждение ненависти и вражды в
отношении определенных лиц или групп людей (ст. 280, 282, 2821, 282.2 УК РФ). Вторую
группу образуют любые преступления Особенной части УК РФ, совершение которых
обуславливается экстремистскими целями. В третью группу автор включает
террористические преступления как наиболее радикальную форму проявления
экстремизма [3,c.14].
Наиболее верным на наш взгляд является «узкий подход» в понимании
преступлений экстремистской направленности.
Согласно
такому подходу
к
преступлениям экстремисткой направленности надлежит относить преступления,
предусмотренные, ст. 280, 280.1, 282, 282.1, 282.2, 282.3 УК РФ. Иные преступления,
совершаемые по экстремистским мотивам к числу экстремистских преступлений относить
нецелесообразно, поскольку такие преступления хотя и совершаются по экстремистским
мотивом, однако объектом посягательства для вышеуказанных преступных деяний
являются иные общественные отношения в сфере жизни, здоровья, основополагающих
права и свобод личности, закрепленных в Конституции РФ. Экстремистский мотив может
быть положен в качестве обстоятельства отягчающего совершенное преступное деяние,
что уже реализовано на практике в уголовном законодательстве, однако использовать
мотив преступления в качестве основообразующего признака преступлений
экстремистской направленности, в данном случае невозможно.
Узкий подход в понимании преступлений экстремистской направленности косвенно
отражается в действующем уголовном законодательстве. Так, в соответствии с
Правилами определения перечня организаций и физических лиц, в отношении которых
имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму,
утвержденным Федеральным законом от 07.08.2001 N 115-ФЗ "О противодействии
легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию
терроризма" предусмотрены основания включения в перечень физических лиц и
организаций. В соответствии с п. 2.1. статьи 6 данного ФЗ основаниями включения в
перечень является вступивший в законную силу приговор суда либо процессуальное
решение о признании лица подозреваемым или обвиняемым в совершении хотя бы
одного из преступлений предусмотренных ст. 280, 280.1, 282, 282.1, 282.2, 282.3 УК РФ.
Не является основанием для включения в перечень совершение преступлений,
содержащих экстремистский мотив в качестве квалифицирующего признака
предусмотренного диспозицией соответствующей статьи Особенной части УК РФ, а также
иных преступлений совершенных по мотивам ненависти и вражды.
Таким образом, подводя итог сказанному, к числу преступлений экстремистской
направленности следует относить преступления, предусмотренные ст. 280, 280.1, 282,
282.1, 282.2, 282.3 УК РФ [3]. Основанием для включения преступного деяния в группу
преступлений экстремистской направленности является наличие двух факторов, это, вопервых, специальный объект преступления в виде общественных отношений в сфере
обеспечения основ конституционного строя, территориальной целостности и
безопасности государства. Во-вторых, специальная цель такого преступления, в виде
возбуждения вражды и ненависти, либо стремление к нарушению территориальной
целостности государства.
Список литературы:
1. Уголовный кодекс Российской Федерации" от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от
17.04.2017) // [Электронный ресурс] Информационно-справочная Система «Консультант
Плюс»-Электрон.дан.-URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi? req=doc;base=LAW;
n=43266;fld=134;dst=101830; rnd=0.13919499799297186
2. Борисов С.В. Преступления экстремистской направленности: проблемы
законодательства, теории и практики: Монография. - М.: «МЮИ», 2010. – 256 с.
3. Фридинский С.Н. Противодействие экстремистской деятельности (экстремизму)
в России (социально-правовое и криминологическое исследование): автореф. докт. дисс.
– М., 2011. - 42 с.
