Содержание Содержание ....................................................................................................................................2 Введение .........................................................................................................................................3 Глава I. Особенности внешнеполитического курса Ирана в конце ХХ века ..........................7 Глава II. Место США и Европейского союза во внешнеполитической стратегии Ирана .14 2.1. Ирано-американские отношения в политико-дипломатической области ..................14 2.2. Отношения Ирана и Европейского союза на рубеже ХХ-ХХI веков ..........................30 Глава III. Внешнеполитические отношения Ирана с Российской Федерацией и Республикой Беларусь .................................................................................................................34 3.1. Ирано-российские отношения .........................................................................................34 3.2. Ирано-белорусское сотрудничество в 90-е годы...........................................................44 Заключение...................................................................................................................................47 Список использованных источников.........................................................................................50 Введение Исламская республика Иран официально провозглашена 1 апреля 1979 года. Площадь Ирана - 1648 тысяч квадратных километров. Население - 64 миллиона человек, из которых около 60 процентов проживает в городах. Среднегодовые темпы прироста населения - почти два процента в год Численность жителей столицы Ирана города Тегерана превышает 10 миллионов человек. Иран, как носитель одной из древнейших цивилизаций в истории человечества, сыграл важную геостратегическую, экономическую, политическую и духовную роль в налаживании взаимообогащающих связей между различными цивилизациями Запада и Востока. Это страна, которая благодаря своему географическому положению, этническим и культурным особенностям служила “связующим мостом” между цивилизациями Европы (древнегреческой, древнеримской, византийской и т. д.) и Африки (египетской, абиссинской), с одной стороны, и Азии (китайской, индийской) - с другой. Прежние стереотипы об Иране как о государстве с "застывшей" экономической и политической системой, где правят "средневековье" и исламские фундаменталисты, с определенного периода времени уже не совсем соответствуют действительности. Начавшиеся в этом государстве в 1989 г. осторожные и незначительные перемены в политико-экономической сфере, после 1997 г., когда к власти в Иране пришли прореформаторские силы во главе с Моххамадом Хатами, значительно интенсифицировались. Вместе с тем совершенно очевидно, что Иран находится в самом начале процесса реформирования. В этой стране еще предстоит решить серьезные внутриполитические, экономические проблемы, по-новому осмыслить свое место в мировом сообществе, с некоторыми странами, возможно, заново выстраивать свои отношения, с учетом меняющихся обстоятельств. 3 Специфический опыт создания в Иране теократического государства, его неоднозначное идеологическое и духовное влияние на мусульманский мир, политическое воздействие на ситуацию в соседних с ним странах и регионах, особая роль в международных отношениях в целом - уникальное явление современности, заслуживающее того, чтобы оставаться объектом пристального внимания политиков и научного изучения [19]. Обретение Республикой Беларусь национального государственного суверенитета придает особую важность совершенствованию международных отношений нашей молодой страны с самыми различными странами мира. Повышение активности в международных отношениях позволяет проникать на международные рынки, проводить активную внешнеэкономическую политику, реализовывать товары белорусских предприятий на самых различных национальных рынках. Одной из стран, отношения с которой поддерживаются в настоящее время на достаточно высоком уровне, выступает Иран. Эта страна богатая нефтью и получающая за энергоносители значительные суммы нефтедолларов из самых различных стран является одним из перспективных партнеров Беларуси в сфере внешнеэкономической деятельности. Вместе с тем фундаменталистское руководство Ирана продолжает антидемократическую линию, идущую со времен так называемой исламской революции, т.е. государственного переворота мусульманских фанатиков под руководством аятоллы Хомени. Находясь в конфронтации с Западом и международными организациями по правам человека и по нераспространению ядерного оружия Иран заинтересован в отношениях с Беларусью поскольку дешевые белорусские товары могут составить альтернативу развитию внешнеэкономических связей с Западом. Это придает особый интерес научным исследованиям внешней политики Ирана, как в настоящее время, так и в 90-егоды ХХ века, когда формировались нынешние тенденции внешнеполитического курса Ирана. 4 Все вышесказанное указывает на актуальность темы дипломной работы. Ее основная цель заключается в выявлении основных особенностей внешней политики Исламской Республики Иран в 90-е годы ХХ века. Достижение указанной цели предполагает решение следующих взаимосвязанных задач: - рассмотреть особенности внешнеполитического курса Ирана в конце ХХ века; - проанализировать взаимоотношения Ирана с США и Европейским союзом; - показать региональную политику ИРИ; - охарактеризовать внешнеполитические отношения Ирана с государствами Африки; - осветить политику Ирана в отношении Российской Федерации и Республики Беларусь. Объектом исследования в данной работе является внешняя политика Ирана конца ХХ начала ХХI веков. Предметом исследования являются основные направления внешней политики Ирана в различных регионах мира. Для проведения исследования были использованы материалы из книг, научных журналов, газет и сети Интернет. Проблемами и основными тенденциями внешней политики Ирана занимаются такие ученые как Ушаков В.Я. [33] (в своей книге автор показывает основные направления внешней политики Ирана на современном этапе), Сажин В.О. [28] (в своих статьях автор характеризует отношения Ирана с граничащими государствами), Кулагин Л. [20, 21] (в статьях подробно описаны взаимоотношения Ирана с Ираком, а также освещается внешнеполитический курс Ирана в начале ХХI века), Богуславский А. [7] (автор рассматривает внешнеполитический курс Ирана на современном этапе), Кожихов А. [19] (автор дает оценку состоянию внешней политики Ирана и России). 5 6 Глава I. Особенности внешнеполитического курса Ирана в конце ХХ века Исламская Республика Иран (ИРИ) играет особую роль не только на Ближнем и Среднем Востоке, но и во всем мире. Иран занимает выгодное геополитическое положение, обладает большими запасами полезных ископаемых (прежде всего нефти и газа) и других ресурсов, имеет самобытный путь развития государства и общества. Все это выделяет эту страну в число региональных лидеров, внешняя и внутренняя политика которой интересует руководство стран как восточного и западного полушария. Особый интерес у политологов и специалистов- международников вызывают выборные мероприятия, проводимые в стране, реформирование политической системы и протекающие политические процессы. Точкой отсчета для современного иранского общества можно считать Исламскую революцию, которая произошла в 1979г. На всеобщем референдуме народ Ирана избрал свой путь развития, основанный на религиозных принципах. Вот уже в течение 26 лет в Иране предпринята попытка построить современное общество на основное исламской религии. Поэтому политические процессы, протекающие в этой стране, имеют кардинальные отличия от процессов в других странах. Учение пророка Мохаммада явилось формообразующим фактором государственных и общественных органов и организаций. Лозунг “Наша религия - это наша идеология, наша идеология - это наша политика” был воплощен в жизнь [23, c.11]. По мнению автора проекта, любая революция является социальным потрясением. Исламская в Иране не была исключением. В течение всего трех - четырех лет были низвергнуты шахские политические и государственные структуры, уничтожена наиболее непримиримая оппозиция новому исламскому режиму. Сама структура новых политических органов была ориентированна на взаимодействие норм ислама и демократии, при этом 7 основная роль, по мнению руководителей революции, должна быть отдана шариату. Эта двоякость заложена и в официальном названии страны Исламская Республика Иран. Таким образом, в Иране сложилась политическая система, состоящая из двух подсистем, имеющих разные обязанности и полномочия: 1. Демократические политические институты (Президент, вицепрезиденты и кабинет министров, Меджлис с постоянными комитетами, система судебной власти, Высший совет национальной безопасности др.); 2. Теологические политические институты (Рахбар, Наблюдательный Совет, Совет экспертов, Совет по целесообразности принимаемых решений, Совет по культурной революции, Совет по информационной работе, Совет по политике возрождения и др.). В статьях 152 и 154 Конституции Исламской Республики Иран подчеркивается, что внешняя политика страны основана на отрицании любого стремления установить свою гегемонию над другими и неподчинении чужому господству, сохранении независимости во всех сферах жизни, территориальной целостности, защите прав всех мусульман, неприсоединении, а также на поддержании мирных взаимоотношений с невраждебными государствами. Своим идеалом Исламская Республика Иран видит счастье человека, рассматривая независимость, свободу и верховенство права и правосудия в качестве права всех людей. Поэтому ИРИ воздерживается от какого-либо вмешательства во внутренние дела других народов и поддерживает справедливую борьбу угнетенных против угнетателей во всех частях мира [29, c.7]. После создания Исламской Республики Иран новое руководство страны, провозгласив верховенство исламских норм, естественно не могло продолжать прозападную политику. Духовенство решило, что Ирану не следует ориентироваться на какие-то другие страны, а идти собственным, исламским путем развития. 8 Первыми внешнеполитическими шагами молодого государства стали: отказ от союза с США, аннулирование военных соглашений и заказов на покупку вооружений, ликвидация военных баз США в Иране, выход из блока СЕНТО, вывод иранских войск из Омана, разрыв отношений с Израилем, Египтом, установление тесных связей с Организацией освобождения Палестины, провозглашение во внешней политике независимого курса и вступление в Движение неприсоединения. Новое руководство на первых порах уделяло больше внимания политическим вопросам в ущерб экономическим. Экономика страны находилась в состоянии развала и анархии, быстрыми темпами росла безработица, многие промышленные предприятия, потеряв связи с иностранными поставщиками, не могли эффективно работать дальше. Фактором национального сплочения в этих условиях явилась война с Ираком. Лидер исламской революции аятолла Хомейни заявил: “Мы должны благодарить Аллаха за эту войну, которая объединяет нас” [20, c.27]. Вскоре после прихода к власти радикально настроенные круги шиитского духовенства выдвинули лозунг борьбы за победу «всемирной исламской революции» и создание «исламской уммы (общины) во всем мире», который привел к обострению отношений Ирана со многими арабскими государствами, возглавляемыми мусульманами-суннитами, в частности, с Бахрейном, Кувейтом, Оманом, Иорданией, Саудовской Аравией. Западные страны также с опаской относились к ИРИ из-за идеи “экспорта исламской революции” и сложившегося мнения о том, что Иран поддерживает международный терроризм. Трудно сказать, действительно ли ИРИ поддерживает террористические группировки, однако некоторые связи иранских спецслужб с палестинскими и другими радикальными организациями Ближнего и Среднего Востока значительно испортили репутацию страны на международной арене (к примеру, охлаждение отношений Ирана со странами ЕС после процесса по делу о политическом 9 убийстве в берлинском ресторане “Миконос” в 1992 году четырех активистов иранского курдского движения, завершившегося в 1996 году признанием берлинским судом причастности к этому террористическому акту иранского руководства, в частности руководителя иранской разведки КСИР Али Фалахияна). Из Тегерана были отозваны послы стран ЕС. Когда было принято решение вернуть послов в иранскую столицу, официальный Тегеран заявил о нежелательности присутствия в стране посла Германии. В ответ на это заявление отложили возврат послов другие западноевропейские страны. Чуть позднее этот вопрос был окончательно урегулирован и послы стран ЕС вернулись в Иран, а страны ЕС уже всерьез рассматривают вопрос о включении Ирана в свой круг после выполнения основных требований иранской стороной. Бывший президент ИРИ Хашеми-Рафсанджани, который занимал этот пост до лета 1997 года, пытался сделать политику Ирана более гибкой и умеренной. Он выступал против намерений исламских радикалов продолжать политику “экспорта исламской революции”, хотел развивать политические и экономические отношения с Западом, однако ему не удалось достичь на этом направлении каких-либо заметных успехов. Новый этап во внешней политике ИРИ наступил с приходом к власти в мае 1997 года президента Мухаммада Хатами. Он заявлял о готовности Ирана иметь добрые отношения с любой страной. Большой международный резонанс вызвало интервью Хатами корреспондентке CNN Кристиан Аманпур 7 января 1998 года, в котором он фактически заявил о готовности вести диалог с США. Этот шаг усилил позиции президента внутри страны, а также обеспечил ему авторитет среди двухмиллионной иранской диаспоры в Америке. Но к этому негативно отнеслось правящее в Иране религиозное крыло. В своем выступлении в ноябре 1998 года по случаю 19-й годовщины захвата американского посольства духовный лидер ИРИ аятолла Али Хаменеи отверг возможность официальных или неофициальных связей с США. 10 Прозвучала критика в адрес президента из уст и лидеров оппозиции, более 130 депутатов меджлиса (иранского однопалатного парламента) осудили Хатами. Президент был вынужден признать, что “Иран не нуждается в США” и еще раз подтвердил преемственность внутренней и внешней политики Ирана и незыблемость принципа “велаят-е факих”, согласно которому верховная власть в государстве принадлежит духовному лидеру (в настоящее время - аятолле Али Хаменеи) [25, c.87]. Первый опыт для Хатами закончился неудачей, но, отказавшись от кардинальных перемен в этой области, он и во второй свой президентский срок не перестал делать попыток преобразовать внешнеполитический курс государства. Это подтверждала география его визитов в зарубежные (западноевропейские) страны в 2002 году. Стать региональным лидером - вторая задача доктрины национальной безопасности ИРИ Иранское руководство, похоже, возвращается к идее превращения страны в региональную супердержаву. Важным достижением иранской дипломатии и правительства Хатами явилось проведение переговоров с главами государств Организации Исламской Конференции (ОИК) как в Тегеране, так и в столицах стран ОИК по вопросу развития конфликта вокруг Ирака. Все лидеры стран ОИК в очередной раз подтвердили также свои позиции и по другим важным ближневосточным проблемам. Эти встречи способствовали продолжению некоторого сближения Ирана с арабскими странами. Но при этом арабские страны настороженно относятся и ИРИ из-за ее стремления нарастить свою военную мощь. В последние годы немаловажным для Ирана является вопрос о добыче каспийской нефти и ее транспортировке. Неразрешенность проблемы юридического статуса Каспийского моря затрудняет осуществление проектов по использованию его ресурсов. До распада СССР это море омывало берега двух государств, а теперь - пяти, и эти страны никак не могут прийти к компромиссному решению о совместной эксплуатации второго в мире по 11 запасам нефти района. В 1992 году Иран выступил с инициативой создания “Организации сотрудничества прикаспийских государств”. Был составлен проект договора, который определял цели и принципы деятельности организации, структуру ее руководящих органов. Но особая протурецкая позиция Азербайджана свела на нет усилия четырех других государств. Попытки прийти к компромиссу не прекращаются и по сей день, однако стремление бывших советских республик к сиюминутной наживе и давления на них некоторых западных стран, заводит переговорный процесс в тупик [4, c.52]. Что касается транспортировки каспийской нефти, то из нескольких рассматриваемых в настоящее время вариантов два проекта предусматривают прокладку трубопроводов через иранскую территорию. При этом транспортировка сырья через Иран сегодня представляется экономически наиболее выгодной. Через Иран нефть можно транспортировать по двум основным направлениям: через север страны в Турцию и далее к заливу или через всю территорию с севера на юг к нефтяным терминалам в Персидском заливе. Этот вариант представляется наиболее выгодным. То, что и на севере, и на юге Ирана находятся нефтяные скважины и локальные трубопроводы, позволяет первое время производить транспортировку нефти путем замещения - каспийская нефть, поступающая в северную часть страны используется на нужды государства, а нефть, добываемая на юге Ирана отправляется покупателям. Таким образом, уже в ближайшее время можно наладить продажу сырья прикаспийскими государствами, а построив прямой трубопровод с севера на юг Ирана (к нефтяным терминалам в Персидском или Оманском заливах) можно значительно увеличить объем продаж. Начавшиеся перемены во внешней политике Ирана уже не остановят ни консервативная оппозиция внутри страны, ни активное противодействие Соединенных Штатов. Следует ожидать укрепления политического положения страны в регионе, постепенного выхода ее из международной 12 изоляции и усиления авторитета нынешнего руководства государства. Можно предположить, что одним из важнейших направлений деятельности государства будет стремление добиться транспортировки каспийской нефти через свою территорию, так как в регионе завтра получит деньги и власть тот, кто будет "контролировать трубу". Неплохим шагом для дальнейшего экономического развития страны может стать и исправно функционирующий международный коридор № 9 «Север - Юг». Подводя итог вышеизложенному автор дипломного проекта делает вывод о том, чтоВнешняя политика ИРИ в период после Исламской революции и, особенно, в годы президентского правления М.Хатами прошла определенный факторами, политическая путь своего подпитывающими география эволюционного внешнюю страны, ее развития. политику богатые Устойчивыми Ирана являются энергоресурсы и их непосредственная близость от богатейших месторождений энергоносителей, ревностное отношение иранцев к свободе и национальному суверенитету, а также одновременно их склонность к западной науке, технологии и культуре. 13 Глава II. Место США и Европейского союза во внешнеполитической стратегии Ирана 2.1. Ирано-американские отношения в политико-дипломатической области Ирано-американские отношения на протяжении более двадцати лет после разрыва официальных дипломатических сношений являются объектом особого изучения политологов, аналитиков, экспертов. Это объясняется тем, что США - единственная мировая сверхдержава, претендующая на роль глобального шерифа, и Исламская Республика Иран региональная супердержава, которая выступает постоянным и жестким оппонентом Америки по основным мировым и региональным проблемам. В 90-е годы ХХ века Соединенные Штаты Америки продолжали проводить на Среднем Востоке политику давления на те государства, которые выступали против их гегемонии в регионе. В первую очередь это политика «двойного сдерживания» Ирана и Ирака, предотвращающая сколько-нибудь серьезное усиление какой-либо из названных стран. При этом, если предыдущая американская администрация проводила политику «кнута и пряника», то администрация Клинтона ограничила ее политикой «кнута и кнута», стремясь всячески ослабить своих противников на Ближнем и Среднем Востоке. Одним из примеров этому могут служить ракетные удары по Ираку, которые, однако, имели и непредусмотренное последствие. Ослабив Ирак, они дали преимущества позиции Ирана, что не могло не вызвать беспокойство в Палате представителей Конгресса США, и оттуда раздались предупреждения президенту Клинтону о том, что более активные действия могут усилить прошиитские настроения в регионе [34, c.91]. Подобная позиция США объяснялась во многом следующими факторами: антиамериканской направленностью внешней политики Ирана, поддержкой Ираном палестинского движения сопротивления, оппозицией процессу ближневосточного урегулирования, стремлением к гегемонии в 14 регионе и активными усилиями по обладанию химическим и ядерным вооружением. Особое беспокойство вызывало усиление военно-морских сил Ирана, способных, по утверждению американских наблюдателей, перекрыть в случае экстренной необходимости Ормузский пролив. Антииранская кампания в США усилилась в конце 1994 года после заявлений израильского правительства о том, что Иран находится на грани получения ядерного оружия и, особенно, решения России о поставках 2 ядерных реакторов в Иран. И хотя собственные оценки американских экспертов, а также данные МАГАТЭ тогда не вызывали особой тревоги, реакция США стала достаточно нервозной и дала возможность некоторым европейским обозревателям говорить о преобладании в политике США эмоций над разумом [35]. Усилия Америки были направлены на то, чтобы экономическими и политическими акциями привести к полной изоляции ИРИ в мире. В этой связи американское правительство предприняло ряд действий. В мае 1995 года оно ввело полное эмбарго на торговлю с Ираном, которое предусматривало следующие шаги: а) американским нефтяным компаниям запрещалась покупка и продажа иранской нефти; (Представляется целесообразным напомнить, что в 1994 году ИРИ экспортировала в США 600 тыс. б/день, а в начале 1995 года - 400 тыс. б/день, что составляло 1/4 - 1/5 иранского нефтяного экспорта.) [35] б) запрещался весь экспорт США в Иран; (В отличие от существовавших ограничений, которые предусматривали только запрет экспорта высоких технологий двойного назначения.) в) запрещались все виды инвестирования, в результате чего компания КОНОКО вынуждена была отказаться от сделки в 600 млн. долл. на разработку иранского нефтяного месторождения в Персидском заливе [35]. США сначала добились сокращения доли иранских компаний в Каспийском нефтяном консорциуме, а затем и полного его вывода из состава консорциума. Такой двойной подход, возможно, объясняется стремлением 15 поддержать разработку нефтяных месторождений на территории бывших республик СССР и тем самым снизить значение иранской нефти в мировой добыче. В августе 1996 года в США был принят закон, создающий препятствия для стран, намеревающихся сделать сколько-нибудь значительные инвестиции в иранскую нефтегазовую промышленность. Законопроект был подготовлен сенатором-республиканцем Альфонсом Д'Амато от штата Нью-Йорк и Американо-израильского общественного комитета. Согласно ему, могут быть наложены две из списка шести санкций на компанию, которая инвестирует в течение года в газовые или нефтяные проекты Ливии или Ирана более 40 млн. долл. Среди этих санкций: отказ в выдаче лицензии на экспорт американских товаров, неоказание помощи американским банкам в экспортно-импортных операциях, невозможность получения американских государственных контрактов, невозможность экспортировать товары в США [39]. Во многом появление этого закона объяснялось предвыборной кампанией президента Клинтона, Само подписание было обставлено с большой помпезностью в духе рекламного шоу. На нем присутствовали родственники тех, кто погиб в авиакатастрофе 1988 года на борту американского самолета, в которой обвинялись террористы, поддерживаемые Ираном, и двух человек из числа заложников в американском посольстве в Тегеране в 1980 году. В своем выступлении Клинтон назвал Иран и Ливию в качестве двух основных спонсоров международного терроризма и заявил о миссии Америки, которая заключается в том, чтобы наказать террористов. Одновременно в прессе делались попытки связать появление этого закона с гибелью американского самолета в июле текущего года, а министр обороны Перри высказывал предположения, что Иран стоял и за взрывами в Саудовской Аравии. С момента своего подписания закон вызвал резко отрицательную реакцию стран Европейского Союза и Японии, которые призвали США к 16 умеренности, поскольку неприемлемо диктовать торговую политику другим странам. Они угрожали поставить этот вопрос в Всемирной торговой организации, обвинив США в нарушении закона свободы торговли [35]. Особенно ярко противоречия проявились на конференции, организованной в августе 1996 года в Лондоне газетами «Геральд Трибьюн» и «Ойл Дейли Компани Делит». В защиту американской политики выступил Грег Рикман, работающий в команде сенатора Д'Амато. Он эмоционально заявлял: «Если вы хотите иметь дело с дьяволом, го пусть так и будет. Если европейские страны не хотят принимать участие в разрешении проблемы, они могут стать ее частью». И предупредил: «Если Иран устроит террористический акт против США, он будет сметен с лица земли». Общее мнение европейских стран на конференции выразил представитель французского правительства, заявивший, что ограничения, накладываемые США, «противоречат международному праву, и мы не собираемся на них реагировать» [37]. Представляется небезынтересным отметить, что на этой конференции США и ИРИ как бы поменялись своими традиционными ролями. На фоне красочных высказываний Г.Рикмана иранские представители выступали в спокойном и сдержанном тоне, говоря о необходимости стабильности в мире для наиболее продуктивного использования мировых нефтяных ресурсов в XXI веке. Соединенные Штаты Америки не ограничились только мерами экономического и политического порядка. В июне 1995 года в Персидском заливе был сформирован 5-й флот США - первый постоянно действующий флот США после второй мировой войны. А в феврале 1995 года США выделили 20 млн. долл. на антииранскую кампанию [32, c. 41]. Помимо подписания законопроекта, запрещающего другим странам инвестировать в Иран, администрация Клинтона проводила активную дипломатическую кампанию с целью заручиться поддержкой Западной Европы и Японии в деле экономической и политической изоляции Ирана. Безоговорочное одобрение действиям США выразил только Израиль. Япония 17 согласилась лишь отложить на какое-то время предоставление займа на постройку плотины на реке Кару. А остальные же страны или никак не прореагировали, или же, наоборот, расширили свое сотрудничество с Ираном, как Франция или Китай (последний ведет переговоры о продаже ядерных технологий в Иран). В целом администрации Клинтона не удалось путем значительного дипломатического давления удержать другие страны от развития отношений с Ираном, хотя кое-какие трудности все-таки были созданы. Например, в прошлом году страны-кредиторы Парижского клуба в результате нажима со стороны США отказались разрешить Ирану пересмотреть график погашения долгов. «Мы закрыли многие каналы поступления им средств. И это обойдется им в кругленькую сумму», - заявил Д'Амато [36]. Односторонние санкции, естественно, не могли оказаться эффективными. Пожалуй, самым существенным оказался запрет на продажу иранской нефти в США. Но Иран нашел выход и из этой ситуации. С другой стороны, можно говорить и о том, что антииранские действия Вашингтон в определенной степени оказались выгодны Тегерану. Постоянные нападки США давали возможность списать все просчеты внутренней политики на международные заговоры и укрепляли позиции традиционных клерикальных кругов, сторонников жесткой линии. Помимо этого Иран постоянно находился в центре внимания американской политики, и это, несомненно, поднимало его престиж на международной арене. Возможно, поэтому ряд американских аналитиков советовали не слишком поднимать шум вокруг Ирана, а просто его игнорировать. А некоторые представители Государственного департамента считали необходимым вообще пересмотреть политику США в отношении Ирана. Так, например, заместитель государственного секретаря Роберт Пелетро 24 октября 1996 года заявил, что отсутствие диалога с Ираном на данный момент не может считаться удовлетворительным и выразил надежду, что во время второго срока президентства Клинтона ситуация изменится [35, c.94]. 18 В ответ на эти и другие высказывания Президента Ирана Рафсанджани 4 ноября 1996 года заметил, что Иран не собирается отказываться от диалога с США, но никогда не начнет его под давлением, «И если они (США) "утихомирятся", как указывал имам, то не будет никаких проблем. Наша политика продолжает линию имама», - подчеркнул он [36]. А лучшим доказательством добрых намерений Америки, по его мнению, было бы размораживание иранских авуаров в банках США. Рафсанджани отрицал поддержку Ираном террористов, указывая при этом на наличие двойного стандарта в подходе США к этому вопросу. «Америка совершает военные нападения на Ливию и Иран, и эти акции почему-то не рассматриваются как терроризм», - говорил он [36]. По нашему мнению, «двойной стандарт» в американской политике существовал и в отношении Ирана и особенно ярко проявился, когда США не препятствовали поставкам иранского оружия мусульманским отрядам в Боснию во время военных действий на Балканах. Сенатор Боб Доул сказал по этому поводу: «Клинтон дал зеленый свет террористическому государству распространять свое влияние в Европу» [36]. Однако иранские официальные лица скромно замалчивали этот факт. Создавая образ умеренной положительной страны, Рафсанджани неоднократно отмечал, что Иран не стоит на пути ближневосточного урегулирования, что у его страны не было проблем с народом Америки и что двери Ирана открыты для США. Доказательством этого был, по его мнению, контракт с КОНОКО. Подобные заявления совпадают с некоторым исправлением образа ИРИ на международной арене. С тем, что он смягчил свою позицию в отношении государства Израиль, допустил к себе экспертов МАГАТЭ и активно выражал готовность вести диалог с Европой. Внутри самих Соединенных Штатов не было единства в оценке основного направления и перспектив политики, проводимой администрацией в Иране. Республиканская партия, имеющая большинство в Конгрессе, настаивала на ужесточении курса. Подчеркивая озабоченность США в от19 ношении Ирана, более двухсот членов Палаты представителей призвали к проведению эффективной глобальной политики в целом и против Тегерана в частности, потребовав от европейских стран занять более четкую позицию. Они обнародовали «Заявление по Ирану», подписанное 222 членами Конгресса. В нем указывается, что пришло время для совместных действий, чтобы изолировать режим Тегерана, и содержится призыв к европейским странам последовать за Вашингтоном, который ввел суровые экономические санкции против Ирана. Помимо этого авторы документа подчеркнули, что те, кто заинтересован в реальных переменах в Иране, должны начать работу с иранскими демократическими оппозиционными группировками, такими как «Национальный совет сопротивления Ирана». А председатель комитета по международным отношениям Б.Гилман, указав на недостаток сотрудничества со стороны европейских союзников по этим проблемам, отметил, что администрация США достигла бы больших успехов, если бы действовала не в одиночку. В свою очередь, некоторые конгрессмены-демократы полагали, что пришло время откорректировать курс. «Почему бы не попытаться внести некоторые изменения», -сказал член Палаты Представителей от Индианы Ли Гамильтон, отметив призывы бывших высокопоставленных американских лиц о том, чтобы ослабить напряженность в отношениях с Ираном. Возможно, это объяснялось тем, что санкции, направленные на то, чтобы не допустить финансирования Ираном международного терроризма и получения оружия массового поражения, имели побочный эффект для американского бизнеса. Однако с началом нового срока президентства Б.Клинтона существенных изменений в политике США не произошло. Можно было лишь говорить о некотором снижении интереса к Ирану. В определенной степени это можно объяснить ожиданиями результатов президентских выборов в самом Иране. В тот момент многие американские ученые задавали себе вопрос о том, будет ли Иран через восемь лет после смерти основателя Исламской 20 Республики Иран придерживаться основных принципов революции 1979 года или возьмет более умеренный курс. Надежды на смягчение внешнеполитического курса Ирана возросли после избрания на пост президента ИРИ Мохаммада Хатами, который, несмотря на близость к революционным кругам, известен относительно умеренными взглядами, отличающими его от радикально настроенных представителей духовенства, и считается приверженцем определенного изменения подхода в отношениях с Западом в целях выхода страны из изоляции. При этом Вашингтон занял довольно осторожную позицию. «Мы внимательно следим за ситуацией, - заявил представитель Белого дома в интервью "'Нью-Йорк Тайме". - Мы должны посмотреть, произойдут ли действительно перемены в поведении Ирана в тех вопросах, которые вызывали озабоченность в прошлом, а именно: терроризм, распространение оружия массового поражения и нарушение прав человека». И далее: «Результат этих выборов позитивен и дает определенные надежды, но пока рано делать какие-либо выводы, потому что враждебность в отношении США и Израиля является основой внешней политики Ирана» [37]. Стало очевидно, что в этой ситуации решение о привлечении Ирана - крупнейшей державы региона - к сотрудничеству не будет скорым и выводы о будущем американо-иранских отношений пока действительно делать рано. 28 мая 1997 года на пресс-конференции в Тегеране Хатами, отвечая на вопрос о возможном смягчении позиции Ирана, сказал, что пока Америка будет продолжать враждебный курс, никакой речи о сближении этих стран быть не может. По его словам, позиция ИРИ по ближневосточному урегулированию не претерпит существенных изменений: «Иранское руководство по-прежнему считает израильский режим расистским и уверено, что достижение мира на Ближнем Востоке невозможно без обеспечения законных прав палестинского народа» [37]. Хотя, выступая в меджлисе, Хатами заявил, что его стране нужна новая внешняя политика и ИРИ будет стремиться к установлению отношений с различными странами. Иранская 21 оппозиция, находящаяся в США, уверена, что умеренный образ Хатами - это обман, поскольку ни Хатами, ни какое-либо другое правительство не имеет возможности контролировать внешнюю политику ИРИ, определяемую высшим религиозным лидером аятоллой Хаменеи и антизападно настроенными преданными ему экстремистами. Новое обострение словесной войны между Ираном и США было вызвано признанием Палатой представителей Конгресса США Иерусалима в качестве столицы Израиля. В этой связи Рафсанджани, открывая в Тегеране в июне 1997 года конференцию Организации исламских столиц и городов, подчеркнул, что данный шаг является оскорблением для всего исламского мира, и призвал участников предпринять активные действия, противостоящие США. «США ясно показали, что их заявления о нейтральной позиции в ближневосточном конфликте лишь пустые слова и что они готовы к наращиванию своего присутствия в регионе», - отметил он [37]. Существенным фактором, который в обозначенный период стал влиять на весь комплекс международных отношений в регионе Среднего Востока в целом и на взаимоотношения Ирана и США в частности, является приближающийся нефтяной бум в регионе и растущее значение в этой связи северных соседей Ирана - бывших советских республик Средней Азии и Закавказья, на территории которых и расположены обширные запасы полезных ископаемых. США осознают это и, сохраняя неизменным общее направление риторики в отношении Ирана, делают новые намеки на заинтересованность в улучшении отношений. Нефтяной фактор в конечном итоге может привести к тому, что США будут рассматривать Иран в контексте Большого Ближнего Востока. Ведь прямо по территории Ирана может проходить один из основных маршрутов перекачки запасов нефти на мировой рынок. Игнорировать Иран в этой ситуации практически невозможно. По словам представителей США, они хотели бы видеть достаточно упорядоченное освоение центральноазиатских 22 месторождений в XXI веке, и заместитель госсекретаря Строуб Тэлбот призвал приложить все усилия к тому, чтобы избежать возможных противоречий и конкуренции между великими державами в этой области в следующем столетии. В этой связи Вашингтон принял решение, что не будет противодействовать плану Турции импортировать газ из Туркменистана по трубопроводу через Иран - первому крупному международному энергетическому проекту Ирана после революции. Этот проект предусматривает строительство трубопровода для транспортировки газа из Туркменистана в Турцию. 30 июля 1997 года газета «Вашингтон пост» сообщила, что США не будут выступать против постройки трубопровода, по которому пройдут значительные объемы природного газа из Центральной Азии через Иран и Турцию в Европу. По трубопроводу, протяженностью 3200 км и стоимостью в 1,6 млрд. долл., природный газ из Туркменистана пройдет через Северный Иран в Турцию [31]. Затем его путь будет лежать в Европу. По мнению правительства США, этот проект технически не нарушает закон от 1996 года, предусматривающий введение международных санкций против Ирана и Ливии за их поддержку между народи ого терроризма. Иран построит часть трубопровода, проходящего через его территорию, и будет взимать пошлины за транзит. В одной из этих точек трубопровод сможет перегонять и иранский газ. Официальный представитель администрации Клинтона сообщил, что целью согласия на постройку трубопровода было стремление помочь молодым государствам в Центральной Азии - бывшим советским республикам. Он мог бы обеспечить богатые энергетическими ресурсами вновь появившиеся на мировой арене страны путями транспортировки, не пересекающими территорию России. В то же время госсекретарь CIF Мадлен Олбрайт подчеркивала, что не следует ожидать слишком многого от решения администрации не противодействовать этому проекту, который отнюдь не означает оливковой 23 ветви, протягиваемой Ирану. 30 июля 1997 г. Белый дом заявил, что усилия США, направленные на изоляцию Ирана, остаются неизменными. «Никаких перемен в политике не произошло. Нет никаких сигналов относительно изменения нашей политики в отношении Ирана», - заявила Энн Луззато, официальный представитель президента Клинтона. Она отметила, что администрация США будет продолжать строго следовать закону, который запрещает американским и иностранным компаниям инвестиции, превышающие 40 млн. долл., в развитие энергетического сектора Ирана. Официальный представитель Энн Луззато сказала, что Иран и Куба попрежнему являются экономически неприкасаемыми и администрация США будет продолжать придерживаться политики, направленной на лишение Ирана ресурсов, необходимых для получения прибыли, которую, как считают США, он использует для поддержки государственного терроризма [30]. При этом Иран на официальном уровне неоднократно заявлял, что кроме моральной поддержки «Хезболла» никакой финансовой поддержки этому движению, оформившемуся в партию, вошедшую в структуру ливанской власти, Иран не оказывает. Это обстоятельство в еще большей степени может усилить позиции тех американских компаний, которые, как и европейские, готовы вступить в борьбу за контроль над вновь осваиваемыми нефтяными месторождениями. Исходя из вышеизложенного автор проекта делает следующие выводы. Во первых в целом политика американской администрации в середине 90-х годов в отношении ИРИ была неэффективной и во многом определялась внутриполитической ситуацией в США. В первую очередь противоречиями между республиканской и демократической партиями. Внешнеполитические цели по изоляции ИРИ на международной арене не были достигнуты, а санкции отрицательно сказались не только на экономике Ирана, но и на деятельности американского бизнеса в регионе. Поэтому автор в значительной степени соглашается с мнением известного английского 24 аналитика В.Петросяна в том, что «администрация США оказалась пойманной в сети собственной политики в Иране» [38]. В конце 90-х годов США продолжали проводить политику давления на ИРИ, направленную на предотвращение повышения ее роли в регионе. Во-вторых, необходимо отметить, что в целом администрации Б.Клинтона не удалось путем значительного дипломатического давления удержать другие страны от развития отношений с Ираном. Так, например, в конце апреля 1998 года было объявлено, что англо-голландская компания «Ройял датч Шелл» намерена сотрудничать с Ираном в освоении газового месторождения «Южный Парс» на шельфе Персидского залива с целью экспорта природного газа в Пакистан. Компания, возглавляющая международный консорциум с участием британского, французского и малайзийского партнеров, предполагает подписать соответствующее соглашение с Иранской национальной нефтяной компанией. Помимо разработки двух участков месторождения, проектом предусматривается сооружение 1600-километрового газопровода, который свяжет Иран с пакистанскими городами Карачи и Мултан. Общая стоимость проекта, по данным «Мидл ист экономик сервей», составит 5,7 млрд. долл. Подобное решение «Шелл» о сотрудничестве с Ираном свидетельстнует о готовности компании пренебречь антииранскими санкциями, выдвинутыми США. Семью месяцами раньше контракт с иранской стороной на разработку двух других участков «Южного Парса» заключил между народный консорциум в составе французской компании «Тоталъ», российского «Газпрома» и малайзийской «Петронас». Стоимость этого контракта составляет 2,5 млрд. доли. Односторонние санкции США, естественно, не могли оказаться эффективными. Неэффективность американских санкций во многом и определила то, что в середине апреля 1998 года США и Европейский Союз приняли решение об отказе от дискриминационных мер в отношении Ирана. В этой связи мы можем согласиться с мнением представителя иранского 25 министерства иностранных дел о том, что от экономических санкций против Ирана не выиграл никто. Напротив, есть и проигравшие - американские деловые круги, лишившиеся выгодных контрактов [38] Как мы уже говорили, определенные надежды на смягчение американо-иранских отношений возникли после избрания на пост президента Исламской Республики Иран Хатами, который, несмотря на близость к революционным исламским кругам и семейным связям с высшими религиозными деятелями Ирана, был известен относительно умеренными взглядами, отличающими его от радикально настроенных представителей духовенства, и считался приверженцем определенного изменения подхода в отношениях с Западом. Однако, учитывая историю американо-иранских отношений, мысль о том, что избрание Хатами повлечет за собой быстрое улучшение в американо-иранских скептицизмом. отношениях, Многие ученые воспринимается вспоминали о с том, определенным что избрание Х.Рафсанджани на пост президента в 1989 году связывалось с подобными же ожиданиями. В действительности, хотя Х.Рафсанджани и сделал политику Ирана более умеренной как во внешнем, так и во внутреннем плане, говорить об изменении образа Соединенных Штатов Америки как одного из главных врагов преждевременно. Анализируя развитие отношений между США и Ираном в последние годы, мы не можем не отметить, что ряд факторов вполне укладывается в рамки данного прогноза. Так, например, к апрелю 1998 года Международный суд в Гааге рассмотрел 3 918 взаимных исков США и ИРИ, и на тот момент оставались неурегулированными лишь 34 претензии. Среди пока еще нерешенных вопросов оставалось требование Ирана о компенсации в связи с невыполнением ряда военных заказов, реализация которых прекратилась после того, как в 1979 году в Иране произошла исламская революция. Тегеран с учетом набежавших за эти годы процентов требует 2,8 млрд. долл. за принадлежащее ему военное имущество и снаряжение. Не таким сложным сейчас представляется и вопрос о замороженных иранских авуарах. Как из26 вестно, после свержения в Иране шаха в банках США было заморожено 10 млрд. долл. иранских денег. Однако на сегодняшний день Исламской Республике Иран уже возвращено наличными 4 млрд. долл. Остаток же, по некоторым оценкам, сравним с предоставленными монархическому режиму американскими займами и кредитами, которые в свое время погашены не были. По словам Джахроми, советника президента ИРИ по юридическим делам, фактически остаются невыплаченными 5 млн. долл. замороженных в США депозитов иранского внешнеполитического ведомства. В апреле же 1998 года министры иностранных дел Европейского Союза приняли решение о расширении политических контактов с Ираном. Официальный представитель иранского МИДа Махмуд Мохамади в этой связи заявил, что «шаг навстречу Ирану говорит о реалистическом подходе ЕС и понимании реалий Исламской Республики. Он означает отказ от прежних решений, принятых Европой во многом на основе недостоверной информации об Иране» [38]. А наиболее показательным в этом отношении стало интервью Хатами компании Си-эн-эн в начале 1998 года. Президент Ирана заявил, что выступает за диалог между американским и иранским народами, за диалог между цивилизациями и культурами. «Ничто не должно помешать диалогу между двумя странами, в особенности между их учеными и мыслителями», подчеркнул Хатами, порекомендовав немедленно приступить к научным, культурным и туристическим обменам между Ираном и США. Что касается политической сферы, то тут, по его мнению, в первую очередь следует заняться рассмотрением тех факторов, которые привели к свертыванию отношений между Вашингтоном и Тегераном. «Я уважаю американский народ за его великую цивилизацию», - сказал Хатами. И хотя в этом же интервью президент Ирана отметил, что Соединенные Штаты Америки продолжают жить с менталитетом холодной войны, пытаясь создать образ воображаемого врага, и назвал несправедливыми и бездоказательными обвинения в поддержке Исламской Республикой Иран международного терроризма, которые Тегерану приходится слышать от американской стороны, и 27 осудил США за их тесные связи с Израилем, это выступление стало знаковым моментом в истории американо-иранских отношений после исламской революции 1979 года [35, c.104]. Неофициальные контакты между Ираном и США в рассматриваемом периоде действительно начинали налаживаться. Так, в феврале 1998 года в Иране побывала команда американских борцов, а эксперты США приняли участие в ряде проводившихся в ИРИ международных семинаров и симпозиумов. Эти и подобные им изменения, происходящие в Иране, дали возможность государственному секретарю США Мадлен Олбрайт призвать в июне 1998 года Иран и США наметить маршрут, ведущий к нормализации отношений. «Готов ли Иран к подобным инициативам», - задают вопрос американские политологи и сами же отвечают; «безоговорочное "да"». Представляется, что полностью согласиться с такими бравыми оптимистическими заявлениями нецелесообразно. Процесс восстановления отношений между Ираном и США будет, на наш взгляд, более длительным и будет находиться в тесной зависимости от соотношения сил на внутриполитической сцене Ирана. Он не будет идти только в одном направлении только вперед. Возможно, нам придется стать свидетелями ужесточения на какой-то срок антиамериканских настроений в Иране. Однако это будут временные явления, лишь замедляющие развитие событий. Исламская Республика Иран - это крупнейшая страна региона Ближнего и Среднего Востока, обладающая значительными запасами нефти, лежащая на мировых торговых нефтяных путях, владеющая в масштабах региона значительным военным потенциалом, имеющая возможность влиять на ход урегулирования ближневосточного процесса, являющаяся на данном этапе председателем ОИК. Поэтому представляется несколько наивным думать, что США, будучи крупнейшим в мире центром силы, выпустят Иран из сферы своего влияния. Да и для самого Ирана, ряд отраслей промышленности которого зависят от поставки американских запасных частей и технологий, разрыв в отношениях с этой страной далеко не 28 безболезнен. Поэтому представляется возможным сказать, что те отношения, которые сложились между Ираном и США после революции 1978-1979 гг., не являются исторически объективными и во многом находят свое объяснение во внутриполитической и экономической ситуации как в Исламской Республике Иран, так и в Соединенных Штатах Америки. На сегодняшний день причины, мешающие установлению отношений между США и Ираном, лежат в поддержке, которую иранское государство оказывает террористическим организациям за пределами Ирана, антиизраильской позиции в вопросе ближневосточного урегулирования и его усилиям по созданию потенциала для производства ядерных вооружений. Избрание президентом Хатами послужило для американского Государственного департамента знаковым моментом. Потому что хотя внешняя политика ИРИ и не менялась, но во внутренней жизни начались изменения. В заключение представляется возможным сказать, что в условиях явного политического противостояния двух направлений в политической структуре Ирана говорить о скором восстановлении отношений между США и Исламской Республикой Иран достаточно рискованно. В первую очередь следует ожидать расширения экономического сотрудничества США и Ирана, тогда как политическое урегулирование займет более длительное время. Иран, на наш взгляд, занимает выжидательную позицию, рассчитывая, что конкретные действия со стороны США (отмена санкций или урегулирование оставшихся претензий в Международном суде в Гааге) дадут возможный повод для улучшения отношений. 29 2.2. Отношения Ирана и Европейского союза на рубеже ХХ-ХХI веков Руководство Исламской Республики Иран предпринимало все новые попытки к развитию всесторонних отношений со государствами Евросоюза. В настоящее время аппаратом президента ИРИ М.Хатами это направление рассматривается в качестве одного из главных во внешней политике страны на фоне продолжающего противостояния с США. Однако, несмотря на оптимистичные прогнозы иранских средств массовой информации относительно перспектив двустороннего диалога Иран - Евросоюз, итоги последних раундов свидетельствует об имеющихся серьезных обоюдных претензиях и разногласиях. Наиболее негативную реакцию у иранских лидеров вызвало выдвижение европейскими представителями ряда политических требований и в первую очередь в отношении прав человека в Иране и увязывания с этими претензиями других направлений, включая переговоры по заключению Соглашения по торговле и сотрудничеству. Непонимание у иранцев также вызвала жесткая позиция ряда европейских стран, подразумевающая вынесение вопроса о правах человека и политических свободах в Иране на обсуждение комиссии ООН по правам человека и принятие соответствующей резолюции [17, c.3]. Подобная ситуация, по мнению иранцев, является во многом проявлением попыток США повлиять на некоторые страны ЕС в их отношениях с Ираном. Представители иранского МИД, анализируя связи с ЕС, не исключают также, что подобные действия европейцев являются в определенной степени «уловкой». Стремясь показать официальную «лояльность» к осуществляемому американцами антииранскому бойкоту, руководители ряда западных стран (Германия, Франция, Нидерланды, Италия) успешно развивают двусторонние отношения, резервируя тем самым отдельные сферы и направления деятельности. Веским аргументом в пользу повышения интереса западных стран к Ирану свидетельствует тот факт, что 30 ежегодный экспорт ИРИ в государства ЕС составляет около 5 млрд. долларов США [17, c.3]. Причем, значительная его часть (до 80 %) приходится на нефть. Примечателен тот факт, что ряд крупных западных компаний, работающих с ИРИ в нефтегазовой отрасли, напрямую или через различные международные консорциумы, открыто идут на нарушение действующих санкций США в отношении Ирана. Необходимо отметить, что в конце 90-х годов заметно активизировались контакты ИРИ с представителями ЕС на различных уровнях. В качестве положительного итога двусторонних контактов, по оценке иранцев, явилось начало обсуждения проблемы прав человека в Иране без каких-либо предварительных условий в рамках нового форума, специально созданного с этой целью. В декабре 2002 г. в ходе визита делегации ЕС были начаты переговоры по вопросам политического диалога, борьбы с терроризмом и Соглашению о торговле и сотрудничеству, которые будут продолжены в 2003 году в Тегеране. Положительную роль по активизации диалога сыграл ряд мер правительства М.Хатами, предпринятых в течение 2002 года. В первую очередь выработан и принят новый закон об иностранных и внутренних инвестициях, который призван укрепить доверие к Ирану со стороны западных бизнесменов и инвесторов. Правительством Ирана также приняты некоторые нормативно-правовые акты, предусматривающие снижение корпоративных налогов, унификацию двойного обменного курса, упрощение торговых барьеров. В течение последнего года опубликовано большое количество поправок и разъяснений тех или иных законов, что делает «прозрачным» существующее законодательство в торгово-экономической сфере [33, c.42]. Положительную оценку высшего иранского руководства вызывает поддержка большинства членов Евросоюза деятельности по вступлению Ирана во Всемирную торговую организацию (ВТО), важной предпосылкой к которому может стать подписание Торгового соглашения ЕС-ИРИ. 31 Продолжением развития двустороннего диалога явился визит в Тегеран в начале февраля 2003 года Комиссара ЕС по внешнеполитическим вопросам К.Паттена и его встреча с высшим руководством Ирана. Представитель ЕС особо отметил возросшую роль ИРИ по ряду важных региональных проблем в свете последних политических событий и готовность ЕС взаимодействовать и сотрудничать с Ираном по совместному их разрешению. По оценке К.Паттена, в ближайшей перспективе развитие диалога ЕСИРИ будет строиться по трем направлениям: права человека, оружие массового уничтожения и Ближневосточное урегулирование. Руководство ЕС, по его словам, несмотря на существующие разногласия по ряду проблем, положительно оценивает практические шаги Ирана по реализации этих трех направлений. Тегеран направил приглашение специальным докладчикам ООН по правам человека, а также инспекторам МАГАТЭ посетить страну и осмотреть любые объекты и учреждения. Такой подход иранцев позволит более предметно обсуждать нынешнее состояние дел в Иране и опровергнуть претензии со стороны США в этом направлении [30]. Таким образом, иранское руководство по-прежнему рассматривает развитие сотрудничества с европейскими странами в качестве стержня проводимого внешнеполитического курса. Однако, достигнув значительных практических результатов во взаимоотношениях с рядом западных государств, особенно в торгово-экономической области, Тегеран понимает, что для кардинального прорыва в отношениях ИРИ-ЕС необходимо проведение целого комплекса политических и социально-экономических преобразований внутри страны. Европейские государства отдают себе отчет в том, что Иран представляет собой не только древнюю цивилизацию и региональную державу, простирающуюся от Каспийского моря до Персидского залива и наделенную изобилием природных ресурсов. Иран все больше и больше становится современной нацией, обладающей 32 потенциалом играть конструктивную роль в современном международном сообществе. По целому ряду недавних международных вопросов Иран проявил себя в качестве зарождающегося регионального лидера. Восстановление Афганистана, борьба с наркотиками, решение проблем потоков беженцев и Киотский Протокол - все это были вопросы, по которым ЕС нашел в лице Ирана хорошего и надежного партнера. Имели место отдельные иранские инициативы и в области глобальной борьбы с терроризмом. На сегодня отношения между ЕС и Ираном испортились в связи с избранием радикального президента, заявившего о непреклонной позиции Ирана по продолжению ядерных исследований и поддержкой со стороны Ирана шиитских террористов во всем мире. Иран угрожает "принять серьезные меры" в отношении Великобритании, Германии и Франции, если Совет Безопасности ООН попытается заставить его свернуть национальную ядерную программу, сообщает РСН. Иранские дипломаты в Лондоне, Берлине и Париже предупредили своих коллег в министерствах иностранных дел о возможных последствиях негативного для Ирана развития событий. В то же время, пока не сообщается, как именно Иран может воплотить в жизнь свои угрозы. По мнению аналитиков, существуют разные варианты развития событий. Так, в частности, Тегеран является четвертым по объемам экспорта поставщиком нефти на мировой рынок и может в знак протеста остановить или резко сократить её поставки, что нанесёт серьезный ущерб не только европейским странам, но и США. Кроме того, Франция и Германия крупнейшие торговые партнеры Ирана. Подводя итоги вышеизложенному, можно сделать вывод о том, что отношения Ирака с США и Европейским Союзом действительно являются важным вектором внешней политики страны. От состояния отношений с этими субъектами мировой политики во многом будет зависеть безопасность Ирана. 33 Глава III. Внешнеполитические отношения Ирана с Российской Федерацией и Республикой Беларусь 3.1. Ирано-российские отношения Исторически сложилось, что Персия (Иран) издавна являлась для России традиционным политическим и торгово-экономическим партнером на Востоке, на протяжении столетий оставаясь одним из важных направлений российской восточной дипломатическими политики. миссиями, С XV позже века страны установились обменялись постоянные дипломатические сношения между Российской империей и Шахиншахской Персией. В истории наших связей были и острые моменты. Так, Исламская революция 1979 года в Иране на первых порах была воспринята в Кремле с определенной растерянностью: направляющей силой этой революции оказалось духовенство, что явно не вписывалось в рамки атеистического марксизма-ленинизма. Однако демократические лозунги революции в Иране, участие в ней широких народных масс, активная роль левых организаций, а главное - ее антиамериканская сущность в разгар холодной войны с США, накануне "горячей" войны в Афганистане затуманили глаза партийным идеологам из ЦК КПСС, не разглядевшим яростный антикоммунизм исламских революционеров. Пелена спала тогда, когда в начале 80-х годов левые силы в ИРИ были разгромлены, а СССР после США, был объявлен "шайтаном номер два", или "малым шайтаном", а его политика в отличие от "черного" - американского - империализма была признана официальным Тегераном "красным империализмом". В советско-иранских отношениях наметился явный кризис, усугубившийся двусмысленной позицией Москвы по вопросам ирано-иракской войны, а также советской интервенцией в Афганистане. Ситуация стала выравниваться, когда к власти в СССР пришел Михаил Горбачев. 34 Но окончательный, перелом наступил несколько позже, в середине 90-х годов. К этому времени как в Иране, так и в России произошли кардинальные перемены: скончался имам Хомейни, сквозь шиитско-идеологических догматов все активнее стали пробиваться ростки прагматизма и открытости в иранском обществе, усиливались политико-экономические позиции реалистов, возглавляемых президентом ИРИ Хатами. Россия занимала и занимает особое место во внешней политике Ирана [].Российско-иранское сотрудничество стало заметным фактором, способствующим укреплению безопасности и стабильности как в регионе, так и в мире [22, c.64]. Взаимоотношения России и Ирана переживают своеобразный всплеск, начало которому было положено 23 ноября 2000 года решением Москвы денонсировать заключенное в 1995 году с Вашингтоном соглашение «Гор – Черномырдин», подразумевавшее обязательство завершить выполнение всех контрактов с Ираном по поставкам вооружений и военной техники и оказанию услуг военного назначения до 31 декабря 1999 года и впредь не заключать новых. В обмен на это Белый Дом обещал не вводить против России экономические санкции, как того требует резолюция Конгресса США о поддержании режима нераспространения ракетных технологий и оружия массового поражения. Затем последовал визит министра обороны РФ маршала И.Сергеева в Иран, преследовавший цель налаживания военных контактов между двумя странами, во время которого он еще раз подтвердил окончательность данного решения. Вместе с тем, Сергеев старался сделать упор на то, что оно касается только обычных видов вооружения, исключая технологии, которые могут быть использованы для производства оружия массового уничтожения. «Мы намерены твердо соблюдать все международные конвенции», - подчеркнул министр [22, c.64]. Своеобразным итогом всей этой деятельности стал визит Хатами в Россию. Причем, вполне можно было ожидать, что Путин, развивший в 35 последнее время активную деятельность по посещению государствсоюзников бывшего СССР (КНДР, Монголия, Куба), сам посетит Иран. Однако иранский Президент, видимо, решил проявить инициативу, и первым приехал в Москву. Из этого можно сделать вывод о большой заинтересованности Тегерана в сближении с северным соседом. Россия также дает понять, что заинтересована в налаживании более тесных связей с Ираном. Чем же можно объяснить взаимный интерес России и Ирана? Как считает автор проекта, интерес двух государств друг к другу был вызван несколькими причинами. Во-первых, стремление найти точки соприкосновения по вопросу Каспийского моря Этот бассейн с его огромными запасами нефти и газа является серьезным фактором двусторонних отношений. До последнего времени в подходах Москвы и Тегерана к данной проблеме наблюдалось больше разногласий, чем единства мнений. Однако взаимное «притяжение» двух государств способствует постепенному налаживанию консенсуса в этом вопросе. Россия и Иран являются наиболее сильными державами прикаспийского региона. Поэтому, во многом, именно от их позиции будет зависеть окончательное решение данной проблемы. Каждая из этих стран сумела заручиться поддержкой других участников «Каспийской игры». Так, Иран сумел привлечь на свою сторону Туркменистан, и вместе они отстаивают позицию равного деления – по 20% – Каспия между всеми странами, что значительно увеличивает иранскую долю. Дело в том, что основная часть природных ресурсов моря находится вне прибрежных районов Ирана. Поэтому руководство страны всячески стремиться получить для себя максимум выгоды от неизбежного деления Каспийского моря [24, c.60]. 36 Россия же вступила в своеобразный «тандем» с Казахстаном, с которым подписала соглашение о разделе дна северной части Каспия, после чего они стали располагать половиной территории всего моря [24, c.60]. Она выступает за сохранение за каждым государством «небольшой территориальной зоны от 12 до 20 миль, на которую распространялись бы пограничный, таможенный и санитарный контроль» [24, c.60]. Оба государства довольно твердо стоят на своих позициях, но можно ожидать сближение их точек зрения, вызванное внешними факторами, в частности, энергетическими интересами США в регионе. Так, после визита спецпредставителя Президента РФ по статусу Каспийского моря Виктора Калюжного в Иран, власти последнего выразили желание подготовить совместное соглашение с Россией по типу российскоказахстанского и российско-азербайджанского. Более того, Тегеран выразил заинтересованность в присутствии российских нефтегазовых компаний на своем рынке. Да и тот факт, что приезд Президента Ирана Мохаммада Хатами в Москву состоялся накануне планируемого саммита глав прикаспийских государств, наталкивает на мысль, что эта тема была одной из главных на встрече двух лидеров. Было принято совместное заявление по статусу Каспия. В нем, в частности, отмечается, что Каспийское море и его ресурсы являются совместным достоянием пяти прибрежных государств, которые обладают исключительными правами в отношении этого уникального водоема. «Совершенствование правового режима, форм и методов использования Каспия является делом самих прикаспийских государств, а вмешательство третьих стран в этот процесс недопустимо», – подчеркивается в совместном заявлении. То есть подтверждается предположение, что сближение Ирана и России в значительной степени происходит под влиянием внешнего фактора – активизации Соединенных Штатов, так как основной смысл принятого документа ясно дает это понять. 37 Таким образом, можно заметить, что Москва и Тегеран постепенно обнаруживают намерение сгладить свои противоречия в отношении проблемы Каспийского моря. Во-вторых, заинтересованность в военно-техническом сотрудничестве. И Россия и Иран считают друг друга очень перспективными партнерами в этой области. До декабря 1999 года, когда истек срок, отпущенный на выполнение ранее заключенных с Ираном контрактов в рамках четырех межправительственных соглашений, Россия получила около $ 5 млрд. от своих военно-торговых сделок с этим государством [31]. Воспользовавшись тем, что в Соединенных Штатах проходила предвыборная кампания, и конфиденциальное по определению соглашение было предано огласке, Москва денонсировала меморандум «Гор – Черномырдин» и заявила о своем намерении возобновить былое военнотехническое сотрудничество с Тегераном. И надо отметить, что на эту инициативу последовала довольно благоприятная реакция со стороны иранского руководства, которое, примерно в это же время, приступило к разработке 25-летней программы перевооружения армии, причем, что немаловажно, с упором на российские технологии. Тегеран заинтересован в создании комплексной системы противовоздушной обороны страны на основе новейших достижений военнопромышленного комплекса России, лицензионном производстве ряда сухопутных, морских и авиационных систем вооружений, модернизации существующего парка боевой авиатехники, создании сервисных, ремонтных и учебных центров, сотрудничестве в области космических программ. Министр обороны ИРИ Али Шамхани, в частности, отметил, что развитие военных отношений с Россией является для Ирана первоочередной задачей, поскольку такого сотрудничества требует «географическое положение обеих стран», расположенных в нестабильных зонах [19]. По мнению специалистов, в перспективе объем российско-иранского военно-технического сотрудничества может достигнуть от $ 1 до $ 7 млрд. 38 Для России, испытывающей в настоящий значительную нехватку финансовых средств, данный источник денежных поступлений будет совсем не лишним [19]. Однако в этом отношении Москве и Тегерану предстоит столкнуться с яростным противостоянием Белого Дома. Сразу после визита И.Сергеева в Иран и озвученных там заявлений последовала реакция госдепартамента США. Согласно заявлению Филиппа Рикера, официального представителя внешнеполитического ведомства Соединенных Штатов, вооружение и оборудование, которое в ближайшее время Россия собирается поставить Ирану, включает подводные лодки и ракетные технологии, что угрожает безопасности США и их союзников. Рикер не согласен с термином «оборонительное вооружение», которым министр обороны России описал возможный российский экспорт в Иран. «Из того, что это вооружение назовут оборонительным, вовсе не означает, что оно не представляет угрозы», - заявил представитель госдепартамента [19]. Таким образом, Вашингтон ясно дал понять, что будет всячески препятствовать намерениям Москвы и Тегерана. Нужно отметить, что для этого у него есть довольно действенные инструменты. Согласно Закону о нераспространении оружия в отношении Ирака и Ирана и поправки 1996 года к Закону о помощи иностранным государствам 1992 года, действия России являются достаточным основанием для введения против нее санкций, включая экономические. Это означает, в том числе, и сокращение финансовой помощи, оказываемой США России. Вашингтон может потребовать и выплату долгов, объем которых для Москвы слишком велик. Кроме того, есть еще один существенный рычаг давления на Россию – это контракты на вывод на орбиту западных спутников с помощью российских ракетоносителей. В свое время такое предложение было сделано Москве в обмен на прекращение военных поставок в Иран. Данные контракты оказались очень кстати испытывавшей дефицит средств российской космической программе. В случае же отказа Кремля от 39 соглашения «Гор – Черномырдин» Запад вполне может лишить Россию такой выгодной возможности. Таким образом, военно-техническое сотрудничество Тегерана и Москвы имеет, в частности, для последней как позитивные, так и негативные стороны. Но в Кремле, видимо, пришли к выводу, что выгод от контактов с Ираном гораздо больше и всячески демонстрируют свое желание продолжать начатое. В-третьих, сближение позиций по вопросу международного терроризма, сепаратизма и наркобизнеса Москва и Тегеран в настоящее время испытывают схожие проблемы, связанные с терроризмом и экстремизмом, и во многом одинаково подходят к их разрешению. Так, Иран стал одним из немногих мусульманских государств, признавшим войну в Чечне – внутренним делом Российской Федерации. Это объясняется, в частности, тем, что Иран включает в себя несколько национально-территориальных образований и боится собственного сепаратизма. А для Москвы поддержка такой авторитетной мусульманской державы в этом вопросе очень важна. Позиции России и Ирана сближаются и по причине обеспокоенности разрастанием такого явления, как наркобизнес. В частности, это касается Афганистана, который является крупнейшим производителем наркотиков в мире. Соседство с таким государством означает постоянный поток наркотиков в свою страну. Эта проблема касается и России, и Ирана, и других государств, граничащих с этой страной. Иранское руководство в данном случае предпринимает довольно решительные меры по решению данной проблемы. В частности, были полностью перекрыты границы с Афганистаном. По этой причине в последнее время наблюдается резкое снижение наркотранзита через иранскую территорию. К сожалению, нельзя то же самое сказать о государствах постсоветского пространства. За последние годы этот регион стал основным транзитным путем наркотических веществ с юга. Сначала они проходят через 40 государства Центральной Азии, затем идут в Россию, а затем – в Западную Европу. Причем значительная их часть по пути оседает в транзитных странах, что на сегодняшний день является одной из самых сильных «головных болей» их руководств. Таким образом, и Иран и Россия стоят на одинаковых позициях в отношении целого комплекса проблем международного терроризма, экстремизма и наркобизнеса. В-четвертых, географическое соседство и схожесть геополитических устремлений. И Иран и Россия придерживаются примерно схожих позиций в развитии ситуации в Центральной Азии и на Ближнем Востоке. В концепции внешней политики Российской Федерации, принятой в 2000 году Иран стоит в числе немногих держав, развитие отношений с которой поставлено на первый план. Это государство названо одним из главных партнеров России. По мнению многих видных политических деятелей России, Тегеран – стратегический партнер Москвы в южном направлении. С другой стороны, в самом Иране, где в последнее время с постепенным увеличением влияния либеральных кругов во главе с Президентом Хатами, на первый план, в частности, во внешней политике постепенно стал выходить прагматизм, и в качестве одного из основных направлений внешнеполитической активности была выбрана Россия. Позиции двух стран постепенно сближаются в отношении положения в Центральной Азии. Иран, в частности, рассматривает как угрозу своим интересам активность в этом регионе таких государств, как Турция, Саудовская Аравия и Пакистан, которые являются давними союзниками США, и старается всячески им противодействовать. Одним из сближающих факторов России и Ирана является Таджикистан, сделавший в свою очередь ставку на взаимоотношения именно с этими державами. Оба государства рассматриваются в Душанбе в качестве стратегических союзников. Достижение мира в Таджикистане, к чему 41 приложили руку и Москва и Тегеран представляет собой пример успешного российско-иранского регионального сотрудничества. В-пятых, стремление противостоять экспансии Соединенных Штатов Америки. И Москва и Тегеран едины во мнении, что нынешнее положение дел в мире, называемое однополярным, когда США пытаются играть роль мирового лидера и активно распространяют свое влияние, недопустимо. Руководство России, взявшее курс на восстановление своего былого статуса одного из мировых центров силы, всячески противится устремлениям Соединенных Штатов по расширению своего влияния, в частности, в Центральной Азии. Иран также не заинтересован в усилении влияния США в этом регионе, так как его взаимоотношения с этим государством далеки от нормальных. Не стоит забывать также, что Иран входит в число так называемых «государствизгоев», объявленных Вашингтоном основными угрозами национальной безопасности Соединенных Штатов. И, похоже, что новая администрация Белого Дома в этом отношении ничего менять не станет. Американские власти выражают серьезную озабоченность усилиями Тегерана по созданию своего оружия массового уничтожения. Так, Джордж Буш сразу после своей победы на выборах в интервью газете «Нью-Йорк таймс» прямо назвал Иран в числе государств, источников ракетной угрозы [22, c.96]. Сам Иран также не скрывает своего негативного отношения к США. Министр обороны ИРИ контр-адмирал Али Шамхани главной угрозой своей стране назвал присутствие США и Израиля в регионе и наличие у ее границ Турции, как страны-члена НАТО. У Тегерана есть и конкретные причины отрицательно относиться к Вашингтону – это события 1988 года, когда военный корабль США «Винсенс», находившийся в Персидском заливе, сбил иранский аэробус с 290 гражданскими пассажирами на борту, пролетавший над иранскими территориальными водами. Большинством наблюдателей данная акция была воспринята, как ничем неоправданное применение силы. 42 Все вышесказанное позволяет сделать вывод о том, что в данном вопросе позиции Москвы и Тегерана во многом совпадают. Взаимное «притяжение» двух стран, возможно, усиливается и тем, что Соединенные Штаты активно препятствуют налаживанию контактов России и Ирана. «Одним из самых серьезных препятствий, мешающих нам двигаться вперед, являются российско-иранские отношения, – заявил бывший советник Белого дома Ллойд Катлер,- Нынешние отношения России с Ираном являются нарушением всех норм». Возможно, именно это, в некотором роде сближает эти государства еще больше. По мнению Насера Хадьян-Джази, политолога из Тегеранского университета: «Давление со стороны Америки... способствует более тесным, серьезным отношениям с Россией. США не обращают внимания на то, что Иран зажат между Пакистаном, у которого есть ядерное оружие, и Ираком с его химическим оружием». Вышеотмеченные факторы позволяют сделать вывод о том, что Российская Федерация и Исламская Республика Иран в 90-е годы вступили в новую фазу своих взаимоотношений. Оба государства, несмотря на сильное внешнее противодействие (в лице намерения о сближении. 43 США), всячески демонстрируют 3.2. Ирано-белорусское сотрудничество в 90-е годы Двусторонние экономические отношения Республики Беларусь и Исламской Республики Иран развиваются динамично. По итогам 1999 г. положительное сальдо в торговле с Ираном составило 12 млн. долларов США. Эта тенденция сохраняется и в текущем году. В последние годы многое сделано по созданию условий для развития иранско-белорусских внешнеэкономических связей. Открыто Посольство Республики Беларусь в межправительственная Исламской Смешанная Республике комиссия по Иран, создана экономическому сотрудничеству наших республик, сформирована нормативно-правовая база двусторонних торгово-экономических связей, которая обеспечивает режим наибольшего благоприятствования в торговле. Главное же - то, что имеется политическая воля руководителей наших стран, направленная на развитие сотрудничества и установление дружественных отношений между нашими народами. Не случайным следует считать визит в Республику Беларусь по инициативе Белорусской торгово-промышленной палаты представительной делегации иранских деловых людей во главе с Президентом Палаты торговли, промышленности и шахт г-ном Хамуши. Состоялись переговоры гна Хамуши, а также его Вице-президента г-на Асгоролади и заместителя Посла Исламской Республики Иран в Украине, курирующего Беларусь, г-на Маджида Самадзаде-Сабера с Президентом БелТПП Лесуном В.К., в ходе которых обсуждены вопросы дальнейшего сотрудничества между палатами и укрепления белорусско-иранских торгово-экономических связей. Результатом сотрудничестве переговоров между является Белорусской подписание ТПП и Соглашения Палатой о торговли, промышленности и шахт Ирана, которое предусматривает активизацию совместной работы в этом направлении [10, c.4]. 44 Встречи и переговоры еще раз подтвердили обоюдное стремлении иранской и белорусской сторон к укреплению имеющихся и налаживанию новых торговых связей на перспективу. Тому, безусловно, есть хорошие предпосылки. Так, Исламская Республика Иран, как и Беларусь, занимает выгодное геополитическое положение, так как находится на перекрестке торговых путей и является хорошим мостом для выхода на рынки стран Персидского залива. В свою очередь, Беларусь для иранских деловых людей – ворота для работы на рынках стран СНГ. Что касается делового взаимодействия между палатами наших стран, то начало ему положено в 1995 году, когда во время визита белорусских деловых людей в Исламскую Республику Иран Президент Белорусской ТПП Лесун В.К. посетил Палату торговли, промышленности и шахт и заключил с ее руководством Меморандум о деловом сотрудничестве. В рамках этого Меморандума проводилась работа по налаживанию контактов между белорусскими и иранскими предприятиями и фирмами. В прошлом году многие из них приняли участие в работе 25-й Международной тегеранской ярмарки, которая выявила спрос иранских потребителей на нашу продукцию: химические волокна, мотоциклы, станки, шины, калийные удобрения, оптику. Повышенный интерес был отмечен и к белорусской сельскохозяйственной технике. Выявлена и большая заинтересованность иранской стороны к научнотехническому потенциалу Беларуси и перспективность выхода белорусских научно-производственных объединений на емкий иранский рынок. В настоящее время Иран нуждается в передовых технологиях для модернизации своей экономики, создания новых отраслей. Перспективы установления торгово-экономических связей с Ираном есть и в области оптики, электроники, микроэлектроники. Однако есть и факторы, сдерживающие развитие двустороннего сотрудничества. Так, требуют решения вопросы по разработке механизма взаиморасчетов и открытия в этих целях корреспондентских счетов в банках 45 обеих стран. Необходимо развитие дилерской сети на белорусскую продукцию, в которой заинтересована иранская сторона, а также налаживание ее сервисного обслуживания. Назрела необходимость открытия постоянно действующей авиалинии «Минск-Тегеран». До сих пор значимых проектов в области торгово-экономического сотрудничества между нашими странами не было. Но уже в недалеком будущем положение может измениться. Между Беларусью и Ираном были подписаны соглашения о банковской деятельности и платежах, об избежании двойного налогообложения, о сотрудничестве в области ветеринарии и защиты растений, а также документы о сотрудничестве между министерствами промышленности и министерствами обороны Беларуси и Ирана [10, c.7]. Беларусь поддерживает тенденцию конструктивного сотрудничества с Ираном. Народы двух стран всегда имели позитивный настрой по отношению друг к другу, и в настоящее время Иран и Беларусь являются свидетелями хорошего развития отношений, созданы совместные комиссии по экономическому сотрудничеству, развиваются межпарламентские связи. 46 Заключение В результате проведенного в дипломной работе исследования можно сделать следующие выводы: Внешняя политика ИРИ в период после Исламской революции и, особенно, в годы президентского правления М.Хатами прошла определенный путь своего эволюционного развития. Устойчивыми факторами, подпитывающими внешнюю политику Ирана являются политическая география страны, ее богатые энергоресурсы и их непосредственная близость от богатейших месторождений энергоносителей, ревностное отношение иранцев к свободе и национальному суверенитету, а также одновременно их склонность к западной науке, технологии и культуре. Но наиболее устойчивым и влиятельным фактором внешнеполитической стратегии Ирана является исламская идеология, основанная на принципе неприсоединения, приоритете исламской солидарности и неприязни к западному и восточному (секуляристическому) образам жизни. В связи с исламской идеологией во внешней политике ИРИ после Исламской революции конституционно закреплены такие принципы и приоритеты как суверенное, активное и примерное (образцовое) государство, выступающее для защиты угнетенных и обделенных народов, а также для защиты справедливости и исламского правления во всем мире. На этой основе внешняя политика ИРИ, основанная на принципах реального неприсоединения и исламской идеологии, направлена на обеспечение единства и сплоченности всех мусульманских народов, защиту обездоленных народов народов мира, установлению справедливости и, в перспективе, общемирового правления, основанного на гуманистических идеалах ислама. Жизнь показала несостоятельность некоторых принципов и приоритетов внешнеполитической стратегии ИРИ. Ирано- иракская война, недружественная позиция многих исламских стран, американское эмбарго и 47 присоединение к нему многих европейских и даже части мусульманских стран внесли свои коррективы в дальнейшем следовании указанным принципам. Иранские добрососедских власти связей все со отчетливее странами осознают, региона, что налаживание плодотворные и взаимовыгодные контакты со всеми странами мира являются гарантом выхода страны из международной изоляции и успехов в социальной сфере, экономики и в политической жизни. В плане воздействия ирано-американских отношений на внешний мир, представляется чрезвычайно актуальным научный прогноз последствий влияния сближения ИРИ и США на российско-иранские и российскоамериканские отношения, на расклад сил в кавказском, каспийском и центральноазиатском регионах, в Персидском заливе, на Ближнем Востоке (по вектору Израиль-арабские страны), на ситуацию в арабском и в целом – мусульманском мире. Важен также и экономический аспект ираноамериканских отношений: их влияние на мировой рынок нефти, на взаимодействие различных стран в Иране и так далее. Иран — это страна, которая еще не нашла своего места в мире, хотя это является для нес настоятельной необходимостью. Иран провозглашает себя исламским государством, но его ислам принадлежит к школе меньшинства, которую большинство считает еретической; он защищает государства третьего мира, но отказывается причислять себя к ним; его промышленники и коммерсанты стремятся превратить страну в ближневосточного "дракона", но Иран еще закрыт для международного рынка; он осуждает Запад, но антенны спутникового телевидения направлены на Запад; он активно вооружается, но это пугает соседей; его народ демократическим путем избирает президента, но президент — заложник Совета стражей революции; подавляющее большинство населения мечтает об обществе массового потребления, но там по-прежнему преследуют женщин, открывших лицо, за аморальное поведение; Тегеран с его трудовым населением можно назвать 48 азиатским пчелиным ульем, и разногласия между арабами привлекают внимание политиков. 49 Список использованных источников 1. Агаев С.П. Иран между прошлым и будущим: события, люди, идеи. М.: изд-во политической литературы, 1987 2. Агаев С.П. Иран: рождение республики. - М.: Изд-во политической литературы, 1984 3. Агаев С.П. Иранская революция США и международная безопасность: 444 дня в заложниках. – М.: «Наука», 1984 4. Арабаджан А.З. Исламская Республика Иран. Экономический потенциал: первая половина 90-х годов. - М.: Восточная литература, 2002 5. Арунова М. Иран – Афганистан: на пути нормализации отношении. // Азия и Африка сегодня. – 2001. - № 7. – с. 24-27 6. Баранов В.М. Политическая ситуация в Исламской Республике Иран накануне президентских выборов 2005 года. http://www.iimes.ru/rus/stat/2005/14-05-05a.htm 7. Богуславский А. Внешняя политика Исламской Республики Иран на современном этапе // Материалы сайта http://www.iimes.ru/rus/stat/2003/17-05-03.htm; 8. Бус К. Смита С. Теория международных отношений на рубеже столетий. / Пер. С англ. / Под ред. Цыганкова П.А. М., 2002 9. Васильев Л.С.История Востока. - М.: «Высшая школа», 2003 10.Внешняя политика Исламской республики Иран. Материал предоставлен Посольством Ирана в Москве, 2003 11.Гушер А. Исламское государство в теории и на практике. // Азия и Африка сегодня. – 2003. - № 2. – с. 16-25 12.Дамиров Н.Ю. Ислам в социально-политическом развитии современного Ирана // Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. – Москва, 1998 13.Дюма Мари-Люси Иран и Африка. // Компас. – 1998. - № 10. – с. 61-66 50 14. Журнал «Компас» №11 / А. Минеев, ИТАР-ТАСС, Брюссель 15. Журнал «Компас» №13 / Ю.Сидоров. Нью Дели, 2005 16. Ивашенцов Г. Россия-Иран. Горизонты партнерства // Международная жизнь, 2004, №10. С. 20 17.Иран и ЕС - дружба навек? Развитие отношений Исламской Республики со странами ЕС является основным направлением внешней политики государства. // Правда. 2002-30-3 18. История ХХ века: Люди, события, факты. – М.: «Аквариум», 1999 19.Кожихов А. Российско-иранские отношения на современном этапе. // http://www.cvi.kz/old/text/Experts/Kozhikhov_pub/Otvet.html 20.Кулагина Л. Внешнеполитический курс остается неизменным. // Азия и Африка. – 2003. - № 2. – с. 26-28 21.Кулагина Л.М. Внешняя политика ИРИ после войны в Ираке. // http://www.iimes.ru/rus/stat/2003/28-05-03.htm 22. Мамедова Н. Иран – экономический партнер России // Мировая экономика и международные отношения, 2000, №9. С.92-96 23.Мамедова Н. Опыт исламского правления. // Азия и Африка сегодня. – 1998. - № 4. – с. 4-11 24. Мелихов И. Исламский мир // Международная жизнь. – 2001. -№3. - С. 60 25. Мелкумян Е. Персидский залив: региональный баланс сил // Мировая экономика и международные отношения. – 2000. - №9. - С. 85-91; 26.Пульс планеты. – 1997-04-30 27.Пульс планеты. – 1998-05-20 28. Сажин В. О региональной политике Исламской Республики Иран // http://centrasia.org/newsA.php4?st=1093845240 29. Современный Иран: Справочник. - М., 1993 30.Трофимов А. Об отношениях Исламской Республики Иран с государствами Евросоюза // http://www.iimes.ru/rus/stat/2003/21-0503.htm 51 31. Тукумов Е.В. Исламская Республика Иран - на пути к политическому реформированию // Материалы сайта http://www.kisi.kz/Parts/ExtPol/0214-03Tukumov.html; 32. Углубление диалога // Дело (Восток+ Запад), № 3, 2002. 33.Ушаков В.Я.: “Внешняя политика Ирана и эволюция понятия “экспорт исламской революции” в 90-е годы”. – М.: ИИИиБВ и ИВ РАН, 2001. 194 с. 34.Федорова И.Е. Иран – США. –М.: ИВ РАН, 2004 35.Челядинский А.А. Актуальные проблемы стран Ближнего, Среднего Востока и Южной Азии в 2 ч. Ч. 2– Мн.: Веды, 2004. – 274 с. 36.MEED 40, 1996. 37.MEED 45, 1996. 38.Middle East Economic Digest. 2000-03-31. – c. 23 39.The Iranian Journal of International Affairs. Vol.XII, № 1. – c. 32 52
