Спорные концепции образования на ЭФ

С.Г.Коковин
О возможных у нас концепциях преподавания
(соображения для дискуссии и внутреннего употребления на
Экономическом Факультете НГУ)
Январским 2003 заседанием методсовета ЭФ (специальности
«эконом. кибернетика") начаты попытки реформ и согласования
программ читаемых предметов. Они требуют согласования (или хотя
бы совместного обсуждения, для уяснения позиций) представлений
о целевой группе и задачах факультета. Я здесь выдвину лозунги, в
которые верю. Может коллеги и студенты меня разубедят?
1)"Мы не бухгалтерский техникум"
Видимо, несмотря на окружающую нас коммерциализацию
образования, наша задача все же сохранять высокий академический
уровень. Это та ниша, которую мы продолжаем занимать, все еще
лидируя в стране среди бакалавриатов по экономике. А именно, мы
лидируем в области поступления выпускников в наиболее
престижные магистратуры страны и мира, и по академическим
успехам выпускников (конкурсы EERC, публикации – эти данные я
однажды соберу и представлю…). Соревнуются с нами и где-то
обгоняют в основном выпускники ММФ МГУ и Физтех-а,
пришедшие в экономику через магистратуру РЭШ. Наши
выпускники преподают в РЭШ, в Париже, в Нидерландах, и на
кафедрах
многих
региональных
университетов,
включая
Екатеринбург, Кемерово, Павлодар, и др. (Проблема возврата
получивших PhD в страну – отдельная тема.)
С другой стороны, несмотря на наше конкурентное
преимущество в академическом образовании, намного более
половины студентов предпочитает не академическую карьеру и
исследования, а работу в секторе бизнеса или гос-службы, иногда
после магистратуры или даже диссертации. Но и здесь
«экологическая ниша» наших студентов – чаще должности
руководителей, или аналитиков. А в простых бухгалтерских
должностях им иногда отказывают со словами: «Вы из НГУ для
этого слишком умные, мы Вас обучим, а вам станет скучно и Вы
уйдете».
Сочетание двух довольно различных задач – подготовка
исследователей и подготовка деловых людей – возможно. И оно
практически довольно успешно осуществляется и у нас, и в
Гарварде, скажем. Рецепт состоит в том, чтобы мы, преподаватели,
не гнались за двумя зайцами, а сосредоточивали усилия на одной
целевой группе, а именно – исследователей. Высеивая из потока в
140 человек около 10 способных и мотивированных к достижению
высокого образовательного уровня студентов. Прочие 130 тоже
остаются не внакладе, вот в чем дело! Это подобно тому, как
спортивный институт, ориентированный на подготовку чемпионов,
выпускает в среднем все же преподавателей физкультуры,
получающихся «заодно». Но эти преподаватели в среднем могут
быть лучше, чем выпускники института, ориентированного только
на подготовку преподавателей.
Наши выпускники в бизнесе, по отзывам, слабее прочих в знании
бухучета, налоговых правил, и других конкретных областей. Но
лучше способны к обучению «вообще», и после адаптации
опережают «практиков» в делах, требующих выдумки.
Итак, выбирая целевой группой «академиков», мы скорее
выигрываем, чем теряем и в наиболее способной части
абитуриентов, ориентированных на бизнес. Примеры множества
наших выпускников – успешных бизнесменов, посылающих своих
детей именно на ЭФ при полном знании конъюнктуры,
подтверждают это.
2)"Академическое образование может найти финансирование
не хуже коммерческого"
Не стану углубляться в детали и методы получения зарубежных
и российских грантов под академическое образование. Лучше это
пояснят в РЭШ или ВШЭ. Скажу только, что под коммерческое
образование их получать трудно, это другая ниша, и на двух стульях
сидеть неудобно. Для успеха в получении важны показатели
выпускников – они у нас есть, и научные имена руководителей
факультета – их у нас нет. Действительно нет. Никого, чьи
публикации весили бы что-то для Нобелевских лауреатов,
способных замолвить слово в Мировом Банке и других фондах.
Отсюда мораль – если желать жить как в РЭШ и получать
гранты, то и подчиняться надо в программных вопросах академику
В.Л.Макарову и его команде, и просить их организовывать “fundrising” за нас. То есть, надо поступиться частью своего суверенитета
(который я бы и даром отдал в эти руки). Нельзя же запрашивать
финансирование, а делать, что тебе вздумается.
Второй источник финансирования, успешно используемый
западными ВУЗ-ами – дотации выпускников. Для этого выпускники
должны что-то чувствовать к родному факультету. Что их тут
уважали, учили интересному не за страх а за совесть, адекватно
оценивали в конкуренции… Со всеми этими тремя факторами у нас
не полная беда, но… есть проблемы.
3)"Не хлебом единым жив преподаватель"
Я предполагаю, что оба познавательных инстинкта человека:
учиться и учить – столь же «базовые», врожденные, как инстинкты
злобы, страха и размножения. У кого они больше развиты, у кого
меньше. Но когда процесс в аудитории налажен правильно, то
отступают на задний план побочные мотивы типа «учись, чтобы
потом много зарабатывать», или «учи, а то выгонят». Это
взаимоудовлетворение – знак успеха. И это же награда
преподавателю, альтернативная финансированию.
Мало кто со мной согласится, но я бы мечтал о коллективе
преподавателей, обеспеченных альтернативными источниками
доходов, например, наследством. И работающих только даром. Есть
эффект «анти-фильтра», наблюдаемый в некоторых сферах
деятельности. Например, в терроризме. Возьмем партию
большевиков: крепость ее вначале – следствие невыгодности в ней
находиться. Также в донорстве: в некоторых странах, когда стали за
него платить, крови стало поступать намного меньше. Пример
«анти-фильтра» также и знаменитая 57-я (математическая) спецшкола Москвы, где математики – кандидаты и доктора наук –
преподают только задаром, иное не принято.
Переходя ближе к нашей реальности, все же вряд ли у нас стоит
полагаться только на «анти-фильтр» и энтузиазм. Обычно хорошее
дело стоит на двух ногах – материальных и нематериальных
стимулах. «Анти-фильтр» бывает хорош, бывает на одной ноге
скакать удобнее, но это не типично, и вряд ли нам удастся. Поэтому
я ничего не имею против людей, хорошо работающих и любящих
при этом деньги. Кроме того, для многих (в отличие от меня)
заработок играет роль медали – индекса признания заслуг
руководством. Такие люди уходят туда, где больше платят. Если они
дельные работники, то им надо платить достаточно, чтоб не ушли.
Так вот, приветствуя вообще-то социалистический дух энтузиазма, я
предлагаю спорную меру – платить тем, кто может уйти (или
прийти) больше, чем мне и другим подобным, готовым работать за
имеющиеся копейки. Это означает неравную оплату за равный труд.
Разница связана с альтернативными возможностями. Если я
предпочитаю наш университет другим, то значит, удовлетворение от
качества студентов здесь превышает для меня предполагаемое
удовлетворение в другом месте на величину разницы оплате
(которая там выше). И декан зря израсходует средства, если станет
платить мне больше.
Если мы будем смотреть на справедливость в таком разрезе, то
развяжем нашему начальству руки в организации контрактов и
привлечении людей. (О доверии рукам начальства ниже.) Подобную
задачу решают, скажем, футбольные клубы, доставая игроков.
Требование одинаковой оплаты за одинаковое отработанное число
часов каждым «разрядом» привело бы глупейшей унификации, и
снижении уровня команды, за те же деньги. А высокий уровень
команды является и нематериальным стимулом. Я готов бы
пожертвовать хоть бы и всей своей зарплатой, если бы это помогло
привлечению в наш универ людей типа академика Арнольда. С кем
играть рядом – небезразлично.
А мы еще живем советскими представлениями о насильственном
и уравнительном энтузиазме. Обе ноги стимулирования – и
материальная и духовная – заплетаются друг за друга. Вот, так же
как ректор МГУ Садовничий ответственен за уход Арнольда, так и
Диканский у нас – за уход Ершова (см. его статью здесь на сайте).
Серьезных игроков надо уважать и слушать. А позиция
менеджмента «незаменимых у нас нет» применима скорее к
менеджерам, да и то не всегда. На ЭФ необходим Бусыгин. Для
моего лично удовлетворения, по крайней мере (). Еще для него
необходимо повышение отбора абитуриентов, улучшение
тренировки студентов на первом курсе. И еще много что (см.
конкретные предложения по программе), чтобы я чувствовал
удовлетворение от прилагаемых усилий, чтобы они шли не «в
песок».
Ключевой вопрос здесь – а судьи кто? Декан ли или ректор,
ученый совет, или кто другой должен являться ключевой
инстанцией в ключевых решениях, о которых речь? На мой взгляд,
это столь же сложный вопрос без однозначного ответа, как смена
менеджмента корпорации. Там принимают участие акционеры,
менеджеры, наблюдательный совет (если пользуется доверием),
внешняя оценка качества в виде биржевой котировки и аудита. В
нашем случае, важно мнение и студентов (см. анкеты) и
преподавателей (в т.ч. ученый совет) и деканата. Гагик Мкртычевич
у нас умеет послушать спектр мнений. Но не всегда интегрирует его
в нужные решения, и половина наших недостатков – не от
недостатка средств. Ученый совет – это разнородная масса, которая
в принятии решений ведет себя на сегодняшний день довольно
хаотично. Какие внешние авторитеты (аналогично аудиту) могли бы
помогать в наших ключевых решениях: ректорат, Минобразования,
Президиум СО РАН, Отделение экономики? Я лично здесь подхожу
как экспериментатор, и доверяю тем, кто демонстрирует успешный
подход. Из них я вижу прежде всего РЭШ во главе с академиком
В.Л.Макаровым (возможно, также, ГУ ВШЭ, но есть вопросы),
демонстрирующие несомненный и яркий образовательный успех.
Почти все, кому я это говорил тянут: ну да, да за такие деньги…
Конечно, деньги к успеху, успех к деньгам, но главное в
конструкции РЭШ не деньги, а люди, и умение с талантами
обращаться. Наш ректор ни с какими деньгами не сделал бы успеха.
Так вот, выбирая уважаемого третейского судью для любой
спорной проблемы факультета я предлагал бы РЭШ, а не другие
альтернативы. И предлагал бы закрепить это в какой-то форме. Не
знаю в какой. Ибо все остальные названные третейские судьи
являются так или иначе органами власти, но не обладают передо
мной (многие преподаватели ли ко мне присоединяться?) научноорганизаторским авторитетом, а РЭШ обладает, но – частная
организация.
Конечно, я пытаюсь привлечь авторитет такого рода, который
близок моим взглядам на преподавание, а что скажет половина
нашего ученого совета? Пытаюсь переубедить.
.
4)"Учить, отсеивать или тренировать?"
С позиций «искусства для искусства» преподавательской
профессии, что считать целью? Стандартным, для многих не
вызывающим сомнений, взглядом на то что мы делаем, является:
учим, а что же еще? Даем знания о том и этом. После статей
экономистов о природе «сигнализирования», для многих столь же
самоочевидный ответ иной: прежде всего, мы отделяем способных к
познанию сложного от неспособных, и сертифицируем первых
дипломом перед работодателем. Ведь всему что нужно – человек
учится на рабочем месте. Тогда не важно, чему учить, какова
программа, важно как учить. Достаточно, чтобы учиться не было
просто, и чтобы отсев был существенным и адекватным. Например,
в Японии в компьютерные фирмы охотно берут гуманитариевлингвистов, в английской колониальной системе губернатором
Ямайки мог стать человек, защитивший PhD по любой
специальности, хоть по стихосложению, и это разумно, для
профессий, где логика важнее памяти, «багажа».
Рискну утверждать, что большая часть наших выпускников, как в
науке, так и в бизнесе (не исключая депутата Думы, клоуна,
бандитов, и четырех священников), заняты в профессиях «логики»,
или, по крайней мере, большую часть нужного для дела «багажа»
приобрели на месте работы. А что же полезного дали мы?
Отсеяли часть непригодных – это очень важно, действительно,
для нашей репутации. Но также и передали на практике некоторые
«подходы» к познанию, и «потренировали», что-ли, не знаю, как
точнее это назвать. Скажем, после двух лет в армии мне
потребовался целый год, чтобы вернуть уровень сложности
математических задачек, доступных мне до армии. Аналогично, если
студентов «расслабили» халявной полу-учебой на первом курсе, то
их уже вряд ли вытянешь на втором! Итак, тренировать и отсеивать
(это хорошо сочетается) я признаю главной задачей, а «давать»
какие-то знания – побочной.
И все же. В недавних важных статьях академика Арнольда о
преподавании математики, кроме мотивов «развития навыков», есть
и сильный мотив «багажа». Кажется, дело в том, что есть
универсальный багаж. Скажем, конкретизации понимания
причинных связей в виде идей функции, или точечномножественного отображения, или статистической зависимости –
являются общим мыслительным аппаратом человека, где бы он ни
работал. Хороший студент чувствует, когда ему «дают» такие
ценные «универсалии», и откликается на них любопытством. В
отличие от случая, когда ему предлагают запомнить перечень
номеров бухгалтерских статей. К универсалиям современного
экономиста относятся и понятие общего равновесия (вместе с
«коробкой» Эджворта), понимание двойственности между прямыми
переменными и оценками оптимизации, понятие общественного
блага, понятие равновесия Нэша и многое другое. Это общемировоззренческие модели, полезные и названным неэкономическим профессиям (депутата, клоуна, священника).
При хорошо построенной программе курсов, они перекликаются
по этим важным элементам, и дают хорошему студенту
удовольствие складывать из этой мозаики картину мира. Самому.
Это удовольствие и является «сверхзадачей». Конечно, если не
выполнять минимальную задачу – отсева и тренировки – то нечего
думать о сверхзадаче. Простой пересказ своей картины мира и
заучивание ее студентами противоположны преподавательским
целям, увлекающим меня.
Когда на доске задача, и студенты с любопытством и дерзостью
вглядываются в нее, высказывая то один, то другой подход – вот
момент, достойный университета. Момент передачи его ценностей и
духа. Уже впитанного многими в ФМШ и в других хороших школах.
Передать его словами невозможно. А «заквасить» унылой
зубрежкой очень даже возможно.
Повторю, для меня любопытство, выражаемое лучшими
студентами (см. анкеты) – главный критерий успеха, а уровень,
показанный средними на экзамене – второй. Тоже нужный, и для
него нужны оценки. Конечно, гореть любопытством или детей
делать из-под палки затруднительно. Но «благородных стимулируй
честью, иных – плетью», говорил Конфуций.
На этих двух жизнерадостных взаимоисключающих лозунгах,
относящихся равно к верхам и низам (), позвольте завершить их
перечень. Надо ли «жить по-старому»?
СК