Равель. Моя Матушка-гусыня

Морис Равель. «Моя Матушка-гусыня»
Жозеф Морис Равель
1875 — 1937
французский композитор-импрессионист, дирижёр,
один из реформаторов музыки XX века.
В 1908 году Морисом Равелем - были написаны пять пьес для фортепиано в четыре руки для детей. Автор,
словно чародей, раскрыл двери волшебного музыкального замка, в котором обитают герои старых сказок.
Рождение оркестровой сюиты «Моя Матушка-Гусыня» столь же необычно, как и ее название. Если по
большей части композиторы сначала пишут балет, потом, выбрав из него самые яркие эпизоды, создают
оркестровую сюиту, а какой-нибудь музыкант, чаще пианист, делает фортепианное переложение, то создание
«Матушки-Гусыни» шло прямо противоположным путем. Осенью 1908 года Равель сочинил пять пьес для
фортепиано в 4 руки, посвященных Мими и Жану Годебским. Это были дети его друзей, которых не имевший
семьи композитор любил как родных. Когда родители проводили лето в Испании, Равель жил на их вилле с
детьми и рассказывал им, по собственному выражению, разные истории, «не слишком грустные по вечерам во
избежание кошмаров и мрачные по утрам для возбуждения аппетита». Подобные истории в музыке,
рожденные желанием, как вспоминал композитор, «воссоздать поэзию детства», он рассказал в пяти пьесах
сюиты «Моя Матушка-Гусыня». Ее первыми исполнителями должны были стать Мими и Жан. Однако не
уверенные в своем владении фортепиано дети отказались, и на премьере 20 апреля 1910 года в Париже сюиту
сыграли две юные ученицы консерватории. В 1911 году Равель оркестровал сюиту, и 12 января 1912 года она
впервые прозвучала в Париже. А две недели спустя, 14 января по старому стилю, состоялась ее русская
премьера в концертах Александра Зилоти в Петербурге. Причем в аннотации сообщалось, что оркестрованы
пьесы Равеля именно по просьбе русского дирижера. В следующем году на эту музыку с добавлением
нескольких эпизодов в Париже был поставлен балет в пяти картинах по сценарию Равеля «Сон Флорины».
Странно звучащее по-русски название сюиты связано с давней традицией французского фольклора. Имя
Матушки-Гусыни носит сказочница, изображавшаяся с гусиными лапками, которой приписывались многие
народные сказки. Так же назван первый сборник обработок французских сказок, изданный в 1697 году
Шарлем Перро (1628—1703)
«Павана Красавице, спящей в лесу»
Первая пьеса сюиты – «Павана Красавице, спящей в лесу». Композитор воссоздает колорит старины,
обращаясь к давно забытому танцу - паване. (Павана - бальный танец-шествие XVI века, имеющий испанское
происхождение, бытовавший также в Италии под названием «Павана» и в других странах Европы.
Латинское слово «pavo» означает «павлин», пава».) Ее черты оживают, как оживает спящая красавица после
столетнего сна. Паваной открывались балы в давние времена. Поэтому она помещена в начале сюиты. Это как
бы лирическое воспоминание о танце в духе старинной музыки во всей ее первозданной строгой красоте.
«Павана Спящей красавицы» — самая маленькая пьеса, всего 20 тактов. Флейта поет краткую, словно
убаюкивающую мелодию в народном духе, оплетаемую подголосками валторны с сурдиной и альтов
пиццикато. Она напоминает скорее колыбельную, чем танец. Затем ее варьируют другие солирующие
деревянные инструменты, а в последний раз проводят первые скрипки с сурдинами под аккомпанемент арфы.
«Мальчик-с-пальчик»
Второй пьесе – «Мальчик-с-пальчик» – предпослан фрагмент сказки Шарля Перро: «По дороге он
разбрасывал крошки хлеба, надеясь, что это поможет ему найти обратный путь, но каково было его
удивление, когда он не смог найти ни одной крошки: прилетели птицы и все поклевали». Композитор создал
трогательный образ мальчика, заблудившегося в огромном лесу.
Музыка рисует блуждания героя. «Запутанный» мелодический рисунок помогают представить извилистые
лесные тропинки, по которым идет малыш. Движение не прерывается ни на миг: мальчик продолжает искать
дорогу, даже когда прилетают птицы. Их щебет и шум крыльев передают глиссандо и трели трех скрипок
соло, возгласы малой и большой флейт.
В музыке композитор точно следует за ходом развития сюжета.
«Дурнушка, императрица пагод»
Третья пьеса – «Дурнушка, императрица пагод». «Императрица разделась и погрузилась в ванну. Тотчас
большие и маленькие статуэтки принялись петь и играть, у одних были теорбы, сделанные из ореховой
скорлупы, у других - виолы из миндальной скорлупы, подходящие им по росту». Как второй и четвертой,
автор предпослал фрагмент из сказки «Зеленый серпантин» м-м д'Онуа «Изумрудный змей».
Необычный восточный колорит сказки, ее волшебная игрушечность позволили композитору создать пьесу,
своим экзотическим звучанием напоминающую звонкую музыку механических игрушек - музыкальных
табакерок, часов и т. п.
Изящный кукольный марш сверкает и переливается всеми красками небольшого оркестра с впервые
вступающими ударными: челестой, колокольчиками, ксилофоном, тарелками, тамтамом. Краткие бесконечно
повторяющиеся мотивы солирующей флейты-пикколо напоминают то ли плеск воды, то ли мерные
покачивания голов китайских статуэток. В изгибах бесконечного канона, звучащего в низком регистре
кларнета и челесты, один из исследователей подметил выползающего Изумрудного змея, ласкающегося к
императрице.
«Красавица и чудовище»
Четвертая пьеса – «Красавица и чудовище» – самая интересная, контрастная и яркая по музыкальному языку
пьеса сюиты.
Сюжет французской сказки м-м Лепренс де Бомон очень похож на сюжет «Аленького цветочка»: безобразное
чудовище своей добротой завоевывает любовь красавицы и превращается в прекрасного принца. Их
музыкальные портреты предельно контрастны.
«Разговоры Красавицы и Чудовища» написаны в ритме вальса. Героиня представлена кларнетом, поющим
изящную мелодию, герой — неповоротливым контрафаготом с хроматическим мотивом. Между темами
возникает диалог, а затем они объединяются и звучат все более взволнованно и пылко. Вдруг все обрывается
генеральной паузой. Слышится глиссандо арфы и волшебный звон треугольника. Чудесное превращение
Чудовища в прекрасного принца свершилось: его тяжеловесный, неуклюжий прежде мотив становится
мелодией солирующей скрипки в высоком регистре с флажолетами, а затем солирующей виолончели.
«Я умираю счастливым, так как мне выпала радость увидеть вас еще раз». — «Нет, мое дорогое Чудовище, вы
не умрете: вы будете жить, чтобы стать моим супругом!..» Чудовище исчезло, и она увидела у своих ног
принца, более прекрасного, чем Амур, который благодарил ее за то, что она положила конец волшебству.
(Мадам Лепренс де Бомон)».
«Волшебный сад»
Пьеса «Волшебный сад» завершает сюиту. В ней, как в первой и второй пьесах, снова проступают черты
старинной музыки. Величавая восходящая до мажорная мелодия облачена в строгий «наряд» полифонической
четырехголосной фактуры. Ее спокойный ритм, напоминающий строгую поступь сарабанды, медленный темп
и неожиданно тихая динамика - все элементы музыкального языка участвуют в создании торжественносветлого образа - гимна сказке, где зло всегда побеждается добром и красотой. (Сарабанда - старинный
испанский танец-шествие XVIII века, распространенный также во Франции.)