e22-p1ab08mdb7g1o108lo8p19ojugn4
реклама
Как делать революцию Смысл ельцинской эпохи заключался в разрушении советского централизма во многом. Мол, берите суверенитета, сколько хотите. Поэтому эпоха Путина оформилась - даже отчасти вынуждено - в некий интеграционный процесс, чтобы подчистить прошлые ошибки (конец чеченской войны, создание округов и так далее). Таким методом анализа и синтеза; разбрасывания камней и их собирания буржуазная Россия разрушила Советский Союз, но не распалась сама. А так как образ мышления на Руси традиционно державный, этим и объясняется определенная популярность нынешнего хозяина Кремля. Но в том-то и дело, что уже российский капитализм переборщил со сверхцентрализацией. Деньги высасываются в Москву, а там тратятся или весьма неэффективно, или воруются в офшоры тем более – тогда как регионы являются фактическими банкротами. Это, как говорится, медицинский факт. Поэтому интеграционный век Путина выдохся; или, говоря научным языком, перешел в собственную противоположность. Нужна следующая эпоха демократизма; и нужна объективно, в силу преодоления оков бюрократически-олигархической системы. Разумеется, речь должна идти именно о демократической революции, а не об анархии. Но медлить нельзя. Тогда страна впадет в крайности уже полнейшего коллапса, когда или сгниет на корню - или, наоборот, взорвется так, что все разнесет в клочья. Поэтому антипод анархии и цивилизованный выход из кризиса – демократическая революция. А какая может быть революция в нынешних буржуазных условиях? Социалистическая! Парадокс в том, что таковой в России и не было. Такое утверждение может шокировать определенного читателя. Как это не было социалистической революции?.. А знаменитый Октябрь семнадцатого прошлого века?.. А не факт, что это была именно социалистическая революция. Коммунистическая – да. А социалистическая – нет. И между первым и вторым может быть большая разница при определенных обстоятельствах. Стоит заметить, что подобный разговор начался еще с программных тезисов сибирского оргкомитета социалистов (СПРФ). https://drive.google.com/file/d/0B039o4pA7KiCZUlxWFZ5am1MLVE/view?usp=sharing. Но если постараться пояснить кратко, то можно процитировать следующий абзац: «.. И то верно. Революционные преобразования трудно начинать в странах с высоким уровнем капитала – но легко продолжить в виду созревших условий. Но подобные изменения могут произойти на крутых поворотах истории особенно (мировые войны и тому подобное) и в тех странах, где империализм ослаблен пережитками феодализма. С одной стороны, такая слабость дает шанс революции реализоваться; но то же самое феодальное наследие, с другой стороны, уродует прогресс общинно-аскетическим опытом подавляющей крестьянской бедноты. Поэтому революция приобретает именно уравнительно-коммунистический характер. Во втором случае легко начинать - но трудно продолжать, так как капитал уже в развитых формах может победить рано или поздно. Что, собственно, и произошло. Но тогда последующая революция будет иметь именно социалистический характер! Эпоха «военного коммунизма» выполняет свою историческую роль все равно, всемерно форсируя необходимое для социализма капиталистическое созревание. Как говорится в таких случаях, прогресс идет не мытьем, так катанием...» Итого, выдвигается идея, что Октябрь семнадцатого не социалистическая революция - а революция первичного уравнительного коммунизма в виду незрелости производительных сил. В результате продразверстки и ее последующих производных наподобие планово-убыточных предприятий, «валовой экономики», эпидемии приписок и корректировок планов фактически был построен коммунизм, который существует и поныне в Северной Корее и на Кубе. Пусть в этих странах он существует в еще более уродской форме в виду еще худших производительных сил – но принцип тот же. Впрочем, в тезисах, даже во вступительной части, это изложено подробнее. Здесь речь пойдет о другом. Если возможна социалистическая революция - то как это конкретнее?.. *** Но прежде еще чуть-чуть о цели. Социализм отличается от «военного коммунизма» более демократическим управлением общенародной собственностью. То есть, трудовой коллектив выбирает свое руководство на принципах советского представительства, будь то фабзавком или Совет трудового коллектива (СТК). Это создает тучную почву для повышения эффективности, так как резко возрастает и коллегиальность управления, и контроль над дирекцией. На Руси издавна и говорили, что одна голова хорошо, а две лучше. Но демократия, разумеется, не вседозволенность. Сколько прав – столько и обязанностей. В случае провальной работы весь коллектив отстраняется от управления и заменяется более способным. Стоит рассмотреть этот вопрос на примере зарплаты так называемого бюджетника для простоты изложения. С рабочим и так все ясно, так как весь хозрасчетный доход в его руках; но как станет ясно ниже, нас интересуют и «бюджетники». Основные проблемы их зарплаты заключаются в низком МРОТ, от которого пляшут все начисления, и инфляции. Существуют и другие проблемы, но уже этих достаточно. Но в том-то и дело, что совокупность СТК, пользуясь своей материальной и организационной мощью, может контролировать ничто иное как избирательный процесс; а отсюда может контролировать депутатов всех уровней (тем более в условиях Советской власти). А еще честнее сказать, СТК-сообщество и будет руководить этим процессом, так как основная масса кандидатов выдвигается от трудовых коллективов. А отсюда депутаты вынуждены будут поднимать МРОТ и вводить должную индексацию. Кстати, будет хорошо и мелкому предпринимательству, так как повысится спрос за счет повышения зарплат. А вот организовать СТК легче в учреждениях в современных условиях, чем на производстве; и мы переходим уже к способам достижения цели. Специфика современной России в том, что очень многие «бюджетники» имеют доход наравне с рабочим классом, а зачастую и ниже (высшее чиновничество, разумеется, отдельная тема). Но, с другой стороны, многие служащие хоть немного, но грамотнее рабочих по гуманитарным направлениям; а во-вторых, доступнее для систематической пропаганды и агитации. Здесь, как говорится, на ловца и зверь бежит. Отсюда и вытекает, что организация СТК становится легче в учреждениях по сравнению с производством; а организованные «бюджетники» потянут за собой и рабочий класс, и мелкое предпринимательство. Итого, служащие, интеллигенция, бюджетники, да называйте как хотите - были более обеспеченными по сравнению с рабочими в царские времена. Но сейчас ситуация изменилась кардинальным образом. Дело в том, что высокотехнологичному производству не требуется многочисленный рабочий класс; но требуется многочисленная социальная инфраструктура и сфера услуг. Буржуи, разумеется, не могут обеспечивать и последних высоким доходом, и именно служащие будут страдать в результате кризиса тем более. Баталии по бюджету в Государственной Думе - тому подтверждение. Но раз так, нынешняя бюджетная интеллигенция станет все более восприимчивой к революционной пропаганде. Кстати, уже неопровержимый факт, что академгородки и подобные сообщества голосуют за «красных» почти постоянно. Конечно, этот процесс изуродован провокационной деятельностью КПРФ, о чем ниже – но закономерность налицо. Но зачастую «левое» сознание все же отстает от изменений общественного бытия. Оно воспринимает служащих как слуг капитала по старинке. Да, в царские времена так и было в подавляющей массе. Служащие формировались почти напрямую из класса феодалов и буржуазии с соответствующим высоким доходом и классовым интересом. Но нынешние служащие в огромном количестве вышли из трудовой среды. Найти сына или дочь капиталиста в среде бюджетников почти невозможно. Наоборот, все это дети, говоря в целом и общем, рабочего класса. Они и страдают также, как рабочий класс. Если бы читатель знал, как тяжел труд современного учителя, в частности – он бы все понял без лишних слов. Но это и неорганизованная среда до сих пор. Много женщин в ней к тому же (хотя в научных институтах и вузах достаточно мужчин) – а женщинам нужен мужиквожак, что уж тут финтить. Но, с другой стороны, с бюджетной средой гораздо легче контактировать – а значит, ее легче организовывать. Это рабочий сразу в ведомственный автобус, оттуда на завод под охрану, и опять в автобус до дома; а там пока поел-отдохнул, на тот же интернет сил нет. А служащий вышел из учреждения и стал доступен для разговора; да и в интернет оный заглядывает часто по причине доступности на работе и исходя из служебных надобностей. И вместо глупых фоток кинозвезд тем же женщинам при умелом подходе можно «подсунуть» забойные пропагандистские и агитационные материалы. Про мужиков-бюджетников и речи нет. На малой родине автора это почти сплошь фрондирующая ко власти среда. А когда их совсем прижмет с зарплатой – тогда призывы к созданию СТК будут восприниматься решительнее. Так что боевым «левым» надо идти в бюджетную среду в том числе. Не умаляя наработанные связи с рабочими – эти связи надо крепить и расширять, разумеется – вдобавок надо искать подходы к «бюджетникам». Если брат, сестра, жена, дочь, подруга, в конце концов, относятся к «бюджетникам» - вот где поле для широкой пропагандистской и агитационной деятельности! Даешь СТК хотя бы для начала как инструмент повышения зарплаты – и в бой за этот лозунг. Тогда все сдвинется с места. Придет подруга домой с агитационными материалами и знаниями, а там отец-брат пришли с завода. Слово за слово, она им эти материалы покажет за ужином – и изоляция рабочего класса прорвана! Если последний заперт под охраной на заводе – то мы подберемся с заднего хода, через служащих как членов их семей. Тогда «левые» будут влиять и на умы служащих, и на умы рабочих. Итого. Нынешний служащий – это выходец из трудовой среды в подавляющей массе. Поэтому какие-либо буржуазные иллюзии выветрятся из него быстро тем более ввиду нарастающего кризиса. Но «бюджетнику» нужна ясная картина повышения его благосостояния в результате революционных изменений. И если «бюджетник» осознает такую картину – то он потащит за собой всех трудящихся. А вот здесь уже самим «левым» нужно поработать над собой. Надо создать такую картину ясно и доходчиво. В стратегическом плане надо разбить миф о принципиальной немощи социализма. В смысле, буржуи козыряют следующим – вот был же социализм в Советском Союзе, однако он рухнул. Значит, весь ваш коммунизм является недееспособным в целом. Ничего подобного – должны отвечать «красные». Это первичный уравнительный коммунизм рухнул, исчерпав свой исторический ресурс. И сделав очень много хорошего за это время, кстати. А социализм еще предстоит построить. И когда он будет построен хотя бы в основах – капитализму полный карачун. Такой стратегический подход обеспечит доверие для тактики. А именно: а зачем нужен посредник в лице буржуя?!.. – продолжат разговор «левые» с «бюджетником». Вы берите власть сами и работайте напрямую с рабочим и мелким предпринимателем. То есть, создавайте СТК, с их помощью захватывайте власть, создавайте общегосударственные Советы и обеспечиваете рабочим реальный хозрасчет или, говоря проще, создавайте СТК и на производстве. Рабочий на радостях будет работать на полную катушку, налоги потекут рекой в бюджет и повысится зарплата для вас же, то бишь служащих! И так снова и снова по возрастающей. И мелкое предпринимательство будет расти, так как повысится спрос; и тоже будет платить налоги. Социально-экономический и политический союз «бюджетников», рабочего класса и мелкого предпринимательства будет эффективнее любого капитала. Если последний уже сейчас дышит на ладан – то вышеозначенный союз даст ему в челюсть со смертельной силой. Но отсюда надо разоблачить несколько оппортунистических мифов для завершенности вышеупомянутой картины. Уж на что автор не любит громкие слова – но речь пойдет именно об оппортунизме. Во-первых, понятие «офисного планктона» некоторые сверхреволюционеры хотят распространить на всех служащих. Мол, да что с ними возиться, все они это самое. Ничего подобного! «Офисный планктон» существует, но точно также, как люмпен-пролетариат. Буржуазия гниет и заражает все вокруг, что сказывается и на слабой части трудящихся. Но большая часть интеллигенции точно также, как и рабочего класса, соответствует своим базовым социальным параметрам. Называть «офисным планктоном» миллионы усердно работающих учителей, врачей, работников науки и культуры – левацкий бред. Во-вторых, надо окончательно покончить с идеологией «эксплуататорского бюрократического класса» по Джиласу и Ко. В российском Интернете активна банда «персоналистов», которая проталкивает эту старую оппортунистическую волынку на новый лад. Опять-таки – это идеологическая диверсия и ничто иное. Интеллигенция – это не класс. Это именно прослойка, вырастающая из базовых классов. Поэтому трудовая интеллигенция вырастает из рабочего класса и готова защищать его интересы. Не использовать этот потенциал глупо до невозможности. И в-третьих, надо решительно покончить с привязыванием СТК исключительно к «горбачевщине». Этим грешит КПРФ зачастую, хотя и других балбесов достаточно. КПРФ замалчивает необходимость СТК в принципе. Мол, выбирайте наши жирные задницы на депутатские хлеба, и всем будет хорошо. Но без массовой совокупности СТК никаких реальных подвижек не будет – а все их депутатство без этой материальной силы как мылом по голой заднице. Но когда все-таки припираешь подобных к стенке по этому вопросу - вдруг начинаются ссылки на горбачевское время; мол, не все так однозначно, надо погодить и тому подобное. Все это ерунда по простой причине - фабзавкомы появились задолго до перестройки. Они появились уже во времена революций семнадцатого года прошлого века; и даже еще ранее, вплоть до событий «Красной Пресни» 1905-го. Это отчасти долгая история, но фабзавкомы именно потому и не прижились впоследствии, что являются глубоко социалистическим органом, с которым по авторитарным правилам «военного коммунизма» работать тяжело. Ну хорошо – время было такое. Не до жиру, быть бы живу. Но во времена Горбачева этот орган профанировали уже намеренно по известному бюрократическому принципу «не можешь остановить проблему – возглавь ее». Так что «горбачевщина» являлась, наоборот, последней попыткой остановить настоящие фабзавкомы. Но сейчас подобные отговорки и прочие диффамации невозможны, потому что время социализма назрело и перезрело. Вот такая картина маслом. *** Современная буржуазия хочет сбить назревающую революционную ситуацию хитрым финтом. Она распределяет тяготы наступающего кризиса между рабочими и служащими более плавным образом, если так можно выразиться; и даже во многом именно за счет последних. Во-первых, она вообще снизила численность одних и повысила у других, поэтому малочисленные слои рабочих в ТПК и ВПК особенно обеспечиваются достаточно хорошо. Но главное и во-вторых, наученная горьким опытом прошлого, буржуазия на рабочего не лезет так уж по наглому; типа царских времен с удлинением рабочего дня, штрафами, локаутами и прочим беспределом. Бывают проколы с невыплатой зарплат – но режиму удается в более-менее оперативном режиме решать эти вопросы. А вот «бюджетников» она начинает прижимать на постоянной и систематической основе; и достаточно заметными темпами. Выходит, если «левые» по старинке будут биться только в заводские ворота, а с «бюджетниками» работать спустя рукава – большого эффекта не будет. А надо не попадаться в эту ловушку ни в коей мере! Наоборот, надо перехитрить капитал. Не теряя налаженные связи с рабочими, надо энергичнее взяться за «бюджетников». При должном умении эта горючая среда вспыхнет. Объективный фактор революционной ситуации соединится с субъективным со всеми вытекающими отсюда возможностями. Вот в чем заключается специфика современной революции и как ее сделать хотя бы немного конкретнее.
