Эйе Престол. Воскресители
реклама
Престол. Воскресители *** Эйе. Кто он такой на самом деле? На этот вопрос нет ответа. Многие считают, что он – один из тех «серых кардиналов», которые привели страну к благополучию. С тем и живут. Понять, что было на самом деле у наших предков до нас – невозможно, так как его имя было стерто с многих памятников культуры и религии, если вспомнить его предысторию, он строил гробницу и достраивал храмы, которые не успел построить Тутанхамон. Фараоном он так и не смог стать, и его «Величество» под большим вопросительным знаком. Он умер, не оставив после себя наследника. Также не оставив после себя и значительных исторических ценностей. Его забыли (так же, как и Тутанхамона!) на 3.000 лет. И чтобы о нем хоть что-то узнать, мы снова обращаемся к его истории. Хотя, как мы знаем, Эйе был далеко не дурак, и знал, что надо делать. Хоремхеб вычеркнул его из истории Древнего Египта, тем самым попав под влияние забвения. Его гробница была хорошо спрятана, тем самым – ни один грабитель не смог ее найти, чтобы поживится золотом. Хотя…. Я молчу насчет золота. Как-никак, золото – это «прелесть» фараонов, не так ли? Но Эйе считал себя фараоном, тем более, он дал себе признание – «Король Мира». Но многие его жутко ненавидели и предпочитали делать ему все назло, кем бы он ни был – «Король» или не «Король», или сам Дьявол. Его искушения насчет власти были сильны, но, не оставив после себя никакую историю, он навсегда лишился признания быть великим. Его вычеркнули из истории, как будто его и не было!.. Он был проклят временем, которое прошло с тех пор, как из памяти египтян исчезли Тутанхамон и Эхнатон. Обидно. Но тем менее справедливо, так как никто до них изменить Египет к «лучшему» не пытался. Сам Эхнатон был жертвой монотеизма, хотя до поры до времени все считали, что это бред. Эйе же преклонялся этому, делая вид, что ему «все равно». Он был щедро одарен судьбой, и поэтому прожил столь длинную и удивительную жизнь, чего не скажешь о других «участниках» государственного переворота. Эйе считал себя «Богом» Жизни, ведя столь безрассудную жизнь, которую он решил провести вместе с такими столь «знаменитыми» фараонами. Чего о нем не скажешь. Он правил четыре года, а сделать что-то доброе для страны он просто не успел. На четвертом году правления Эйе погиб при загадочных обстоятельствах. Чтобы понять, что произошло, нужно перекопать историю с самого начала и до конца «захода солнца» египтян. Хотя, и его там не было… Был ли Эйе столь знаменитым после своей загадочной смерти, о которой так много говорят? Конечно же, нет. Он затерялся в пустыне забвения. Может быть, нам и стоит помянуть его добрым словом, но…. Не каждый согласится, чтобы его помнили. Египтяне предпочли просто забыть этих трех фараонов (вы знаете, о ком идет речь!), чтобы больше не вспоминать. Эйе хоть и старался после Эхнатона сделать жизнь лучше, но так и не смог. Вернуть былое величие Египта было не просто, но Эйе боролся, как мог. Но что поделать, раз уж египтяне такие мстительные… И Эйе был мстителен. До крайности. Считалось, что его месть не блюдо, которое подают холодным, а что-то горячее, которое могло убить. Эйе так и поступил: был ли он убийцей Тутанхамона или просто ему не оставалось ничего, как просто занять место того, кто умер раньше. Первым делом он приказал убрать картуши предыдущего фараона, не думая о том, что сам мог попасть под влияние забвения. Пусть даже и не столь мрачного, как у Тутанхамона, но Эйе знал, что он делает, поэтому ему никто не смел, перечить – скажешь, пожалеешь. Эйе был не простым человеком, как мы знаем из «Предыстории». Он был магом при дворе Эхнатона, колдовал в случае болезней и войны. Его магия была самой сильной, которую можно было обнаружить у каждого простого мага Хамунавтры, но он был сильнее. Неизвестно, чем он занимался до смерти, но его очень волновала власть и все, что к ней принадлежит. Сделав один глоток, он пригубил целый бокал. Тем самым он стал зависеть от власти и от тех, кто преклонялся ему до его самой смерти. Эйе был чрезвычайно жесток, смел и безумен, он был влиятелен во всем Древнем Мире. Эйе был один из немногих, тех, кто смог удержаться на «плаву» и не сбит первой попавшей «волной» переворота. Эйе был завистником. Что бы ни делал Эхнатон, Эйе жутко ревновал его к Египту. Мечтая стать фараоном, он просто незаметно проникнулся к царственной семье. Был любимчиком Эхнатона. Очень часто помогал ему или словом, или делом. За что был очень сильно одарен фараоном. Многие бы мечтали попасть к фараону в «любимчики», но, к сожалению, только один смог ублажать фараона. У фараона было изменчивое настроение, при котором Эйе то появлялся, то исчезал. Однажды он заявил фараону, что ради такой «дружбы» он готов сделать для Эхнатона все, что угодно, но Эхнатон далеко не Бог. И не царь… Что же касается внутреннего мира Эйе…. Он был жалок. Жалок ко всему. Относился ко всему с серьезным лицом, ни разу (ни при одном фараоне!) не обронил грубого слова. Только хорошее! Он делал вид, что рад тому, рад тем успехам, которые происходили в семье Эхнатона. Хотя, за его спиной разносил сплетни при своих людях, с помощью которых он и правил вместе с Эхнатоном, и колдовал. Радоваться при чужих людях успехам Эхнатона – ну уж простите, это не царское дело! Кланяться Атону в ноги и считать этого сумасшедшего фараона Богом – уж что-что, а это – позор на его седую голову! Эйе плевать хотел ко всем его сумасшедшим штучкам, считая это дело лицемерием. Но деловито при Эхнатоне прятал злобную усмешку в складках губ, стараясь не выдавать свою злость и гнев. Многие бы посчитали Эйе сумасшедшим, который выбрал себе работу «подчиняться фараонам». Глупо. Глупо и бездарно, при этом считая себя самым лучшим царским слугой. Эйе был как раз тем самым сумасшедшим, решившим сделать свою карьеру с помощью больших глупцов – Эхнатона и Нефертити. Он старался не показываться на глаза той самой древнеегипетской красавице, которая подозревала за ним что-то нехорошее. Эйе ее вообще не переносил, но делал вид, что с ней согласен. Тут пришло время и Эхнатону вдаваться в недомеки дел его царского соправителя, которого он так щедро одаривал. Так прошел не один год. Царские слуги и жрецы уже привыкли к Эйе, который успел наделать дел. Он много трудился над тем, чтобы продолжить царский род. Эхнатон очень полюбил то, чем занимался Эйе, но не соглашался на то, чтобы многобожие процветало. Эйе готов был сложить голову, чтобы место Эхнатона после его смерти занял кто-то другой, а Нефертити была против. В то время, когда Эйе «процветал», появилась еще одна участница государственного переворота. Она была моложе Нефертити, но красотой особенной не отличалась. Эйе был жутко удивлен ее приходом, но сделал вид, что готов принять еще одну соправительницу. Это было ошибкой. Не успев появится в царской семье, участница (если вы догадались, КТО ИМЕННО) забеременела, и Эхнатон выделил ей отдельные апартаменты. Там она родила мальчика, после чего скончалась при родах. Этот младенец менял все: и судьбу страны, и начало новой эпохи, когда Эхнатона все забудут, и будут рады новому правителю. У Эйя тут же появился план: сделать этого маленького мальчика правителем всей страны. Но надо было что-то решать с Эхнатоном! Эйе стал угрюмее любой тучи на небе, заперся в своей комнате и стал размышлять. Вскоре после долгих пререканий, он выдал следующее: нужно сделать то, от чего бы Эхнатон наложил бы на себя руки. И придумал назло всем царским слугам! В ночь, когда младенцу исполнился год (Эхнатон в то время нашел себе преемника), Эйе напустил чуму на народ Египта. Это было неожиданно: в последние годы Эхнатона его власть пала под откос. Чума пришла неожиданно, после того, как он заинтересовался судьбой своего преемника. В тот же год, после того, как была чума, от этой дикой болезни умерли трое из его шестерых дочерей. И для Нефертити, и для Эхнатона это было самым неожиданным в их жизни. Потерять сразу троих.… Это невыносимо! «Колдун» сразу обрадовался этой ситуации. Любой при случае такого горя, сразу бы наложил на себя руки, но Эхнатон не из таких. Понимая тяжесть своего положение, и Эйе, и Эхнатон держались за власть и руками, и зубами, готовы были бороться до конца. Тут до Эйе дошло, что он наделал, но он хотел устранить Эхнатона, которого уже ненавидел весь Египет. Исправить ситуацию было уже поздно. Эйе делал вид, что ничего о чуме не знает, и лишь разводил руками, когда Эхнатон интересовался, не его ли рук дело. Конечно, древние боги ополчились на Эхнатона. Тому ничего не оставалось делать, как сдаться. Слишком поздно до него дошло, что он наделал. Весь Египет проклял Эхнатона и его семью. Эйе надеялся на благополучное завершение дела, лишь слегка косил глаза на будущего наследника. Дело было плохо. Нужно что-то было менять, а иначе страна вымрет, как динозавр. Эйе искал случая, чтобы исправить свою ошибку. Но не находил ответа на свои поступки. Нефертити и Эхнатон были готовы сдаться, но что-то пошло не так, и он заверил свой народ, что после смерти его место займет Семнехкара. Вот это было настоящим поворотом в «деле» Эхнатона! Эйе такой подлости не ожидал! Но он был воспитан временем, и знал, что надо делать: просто подождать. Ждать, когда Семнехкара сам покинет трон Египта. Или его просто устранить. Сделать еще одну ошибку, которую ему не простят современники? Зачем? Стоит лишь ждать подходящего случая, который решит все его проблемы. И этот случай наступил. Сначала умер Эхнатон. Эйе готов был благодарить богов за то, что они забрали в загробный мир еще одного сумасшедшего. И он пал ниц. Это меняло все: и положение, и судьбу Египта. Но Эйе сомневался, что сейчас был тот момент, когда свято место пусто не бывает. Что-то заставляло его переждать этот самый «удачный» момент, Эйе не торопился занять место Эхнатона, прежде чем его займет Семнехкара. Он задумывался над этим: а стоит ли вообще вмешиваться в судьбу Египта, когда он переживает свой собственный развал? Что делать, надо ждать. И Эйе ждал. Он был готов сколько угодно ждать этого момента. И времени попросту не терял: приказал захоронить Эхнатона в ближайшей гробнице в Долине Царей, закрыть вход и забыть, кто это вообще такой. Маг продолжал делать свои делишки. На это уходило немало времени: нужно было подготовить гробницу для Семнехкара, который вступил в свои права – сделался фараоном. Долго ли, коротко ли, но это время показалось самым длинным для его Высочества Эйя. Он не переставал ждать и надеяться на самое лучшее, но понимал, что его вера ничем Египту не поможет. Он попросту сложил руки от своего бессилия. Эйе верил. Эйе надеялся. А толку-то… Но вскоре Семнехкара умер. Было ли это простая смерть или же дело рук Эйе – неизвестно. Нам лишь известно, что это было уготовлено судьбой Египта. Многие были рады, что наконец-то Королевство перестало страдать, и боги наказали тех, кто не достоин, носить имя фараона и оставаться в памяти, как «самые лучшие». Эйе же несметно обрадовался такому повороту событий, оставалось лишь решить, что делать с Нефертити, которая осталась одна, без своего мужа. Но она не мешала – она действовала. Когда умер муж, она терпела все издевательства, от которых становилось несметно больно. Но она сильная женщина, она билась до конца. Эйе лишь глядел ей в спину и усмехался. Тут было, над чем насмехаться: царица не теряла времени – едва Тутанхамону исполнилось десять лет, она немедля поженила его на своей младшей дочери Анхесенамон. Эйе был в шоке: неужели она решилась сделать это за место него?.. Думать не было времени: Эйе решил потакать царице, которая от своего горя (так он считал) сошла с ума. В тот момент, сидя за своей думой о том, как избавиться от надоевшей царицы, двор фараона немедленно вернулся в Фивы, где и жили раньше до них великие цари. О Городе Солнца тут же забыли. Нефертити ненамного пережила своего мужа: едва Тутанхамону исполнилось 12 лет, она умерла, оставив Египет на произвол судьбы. К сожалению, мы не знаем, какой именно смертью она умерла, и до сих пор неизвестно, где спрятана ее гробница. Все следы того, что она существовала, были стерты с лица Земли. И это было дело рук Эйе, который несметно радовался такой изящной удаче. Чтобы не потерять такой шанс «занять теплое местечко», он решил сделаться отцом своего воспитанника. К нему присоединился еще один участник, заинтересованный в борьбе против Атона – Хоремхеб. Конечно, он был против всяческих решений, но Эйе потакать ему не собирался: он вообще плюнул на все и решил твердо вернуть то, что было запрещено. То, что было забыто в тот момент, когда правил Эхнатон. Конечно, Эйе понимал, что власть перейдет по закону другому правителю, но решил твердо устоять на ногах. Недолго думая, он сделал регентом своего фараона и часто принимал решения за него. Хоремхебу это очень сильно не нравилось, но что делать, если страной правят те, которые заняли законное место и не хотят его вернуть. Тем временем мало-помалу Египет приобретал божеский вид: Эйе старался сделать все, что было в его силах, но понимал, что он далеко не тот, который может все исправить. Хоремхеб мрачнел при каждом принятом Тутанхамоном решении. И было, чему мрачнеть: тот был категорически против, чтобы фараон носил «титул Атона». Эйе было на это наплевать: он продолжал потеть ради того, что египтяне гордились тем, что их новый фараон вернул им старых богов. Но это, как, оказалось, было далеко не так: египтяне продолжали проклинать весь род Эхнатона. Эйе старался зря: чтобы он ни делал, все было обращено против него, и тут он понял, что бьется об глухую стенку, которую проще устранить с помощью кувалды. Он все дни, те, которые он посвятил тому, чтобы его воспитанник занялся возвращением старых богов, провел в гордом одиночестве, не желая никого видеть (даже своих слуг). Тем самым он обрек себя на вечное молчание. Но молчал он недолго, пока Хоремхеб «в наглую» не заявил ему, что тот просто мошенник, который использует других в своих целях. Тут Эйе не выдержал и выговорился по полной! Он сказал полководцу, что тот свободен и может идти ко всем чертям собачьим, он сам может поднять на ноги Египет, после чего получил прозвище «Собачник». Эйе, как думал Хоремхеб, просто спятил и бредил о том, как бы побыстрее избавиться от надоевших участников неудачного эксперимента. Эйе на все плюнул и перестал слушать того, кто был по силам сильнее его. Все вставало на свои места. И это все происходило в течение пяти лет, все это время и Тутанхамон, и Эйе, и Хоремхеб потихоньку поднимали Египет с «колен». Реставрировались храмы, строились дворцы, были захвачены новые земли. Эйе радовался: и было, чему радоваться – страна стала похожа на саму себя. Он наблюдал молча из окна, как его слуги разгоняли новых рабов по строительным площадкам. Пять лет Хоремхеб учил Тутанхамона, как обращаться с оружием, как завоевать новые земли, что нужно делать, чтобы победить. Эйе принялся за старые дела Эхнатона, который тот, к счастью, не успел ими заняться. Он раздумывал, что давно пора стать соправителем Тутанхамона, но тот был еще мал для того, чтобы править самостоятельно. Сидя за огромным столом, он думал, что еще он мог упустить из ошибок Эхнатона. Вскоре Эхнатона все забыли. Этот проклятый фараон попал в неприятное забвение, которое он заслужил «своим трудом». Эйе довольно протирал руки: еще чуть-чуть, и они выиграют. Но у Хоремхеба было такое ощущение, что они чтото упустили. Эйе так не думал, он продолжал творить то, что считал для страны лучшим. Царедворец настолько обезумел, что даже не видал того, что у семейной пары не будет наследников. Но он давно махнул на это рукой: чего-чего, а выход из сложнейших ситуаций он всегда находил. Чтобы не затеряться во мраках своего разума, Эйе занялся строительством гробниц: и своей, и для Тутанхамона. Дело было непростым: казалось, чего-чего, а для этого всегда можно было найти время. Но Эйе торопился жить, казалось, что он все время «опаздывает». Хоремхеба смешило, что тот постоянно куда-то торопился. Эйе считал, что время уходит у него между пальцев, и он вечно куда-то уходил. За место себя он оставлял помощника, часто оставаясь в тишине в глубине пустыни. Там он вечно находил «вдохновение» для себя. Тутанхамон рос. Эйе часто ворчал, что тот не понимает значения своей фигуры для роли в правлении Египтом. Хотя, он сам мало подумывал об этом, запираясь в своей комнате и колдуя над важными документами. Хоремхеб тем временем покинул царский дворец, отправляясь на войну. Тутанхамон и Эйе остались наедине со своими проблемами. Казалось, что они мало видели друг друга, поэтому бросались косыми взглядами. Царедворец решил не упускать того времени, когда его воспитанник займет свой «престол». Время для Эйя длилось вечно. Казалось, он был озабочен своим положением в обществе. Он интересовался тем, чем занимались жрецы Амон-Ра в Карнаке. Часто прохаживаясь по пустынным залам Древнего Храма, он невольно задумывался над тем, что среди прочих известных в Египте фигур могло бы быть и его имя. Но это казалось ему бредом: он всего лишь маг, что он может сделать для своей страны? Ни-че-го. Он как будто спятил, но всего лишь на время. Покидая царский дворец, он ни разу не забывал о том, как провел свои лучшие годы среди царских личностей. Забывал лишь о своем худшем будущем, которое его мало волновало. Эйе не интересовало то, что будет, он был заинтересован тем, что есть. И это было вечно для него. Маг настолько погружался в свои мысли, что забывал, где находится. Пусть даже и на время. Но это было ненормально. Так считали все, кто его окружал. Казалось, царский дворец наполнился слухами и сплетнями, и ничего их не волновало, как высшее правительство. Эйе лишь смеялся им в лицо, типа, мол, все, что вы говорите, это – всего лишь ваш бред, и не более того. Но Эйе боялся Хоремхеба. И не зря: тот имел большую власть, чем просто царедворец - все-таки это он завоевал Сирию и Нубию, о которых давно мечтал завоевать Эхнатон. Тут Эйе не заблуждался: он считал, что стоит слушаться того, кто помог ему поднять Египет. Эйе продолжал править за место Тутанхамона. И со временем это ему понравилось. Казалось, эта власть была ему всласть. Чтобы не слушать нытье Хоремхеба, Эйе приказал ему отправиться в более далекие от Египта земли, которые (как он ему объяснил) помогли бы властвовать Египту над Древним миром. И он это сделал! Смеясь над глупостью Хоремхеба, он твердо решил заняться воспитанником. Хоремхеб, конечно, ничего не подозревал, поэтому уехал с чистой совестью. И началось! Сначала Эйе наблюдал за всем происходящим сверху: казалось, что он был тем главным, отцом, о котором мог бы мечтать каждый пацан. Жена Тутанхамона, едва тому исполнилось пятнадцать лет, забеременела, и Эйе размечтался. Ему виделось огромное будущее, ради которого тот старался. Эйе был рад такому повороту событий, и, как мог, помогал Тутанхамону дождаться первого наследника. А как его ждал Эйе! Что и сказать, царедворец был помешан на том, чтобы трон Египта занял достойный. И он считал, что среди детей Тутанхамона такой найдется. Но…. Эйе как будто сглазил. Назло себе. Назло Судьбе. Назло юному царю. О чем я?.. Ах да, конечно же, о беременности Анхесенамон. Эйе ждал с нетерпением наследника. Но что-то пошло не так, и семья «заплакала». Заплакала в прямом смысле слова. Где-то на седьмом месяце Анхесенамон неожиданно родила. Обрадованные отец и Эйе побежали в ту часть зоны, где принято было «принимать» новорожденных. Тутанхамон был первым, кто получил новость о том, что ребенок … мертв. Вот так…. Эйе тогда чуть в обморок не упал, услышав плач сразу обоих свидетелей. Что и сказать, эта новость облетела весь Египет. Все поняли, кто был виноват в смерти младенца. Конечно же, Эйе!!! Но он тут ни при чем. Природа сделала свое. Если кто-то из вас, мои дорогие читатели, знает, что в последствиях кровосмешения не рождаются здоровые, а, еще можно сказать, тем более живые дети! М-да уж…. Судьба злодейка! Тутанхамон был готов проклясть любого, кто, как ему казалось, был виноват в этом, но сам не задумывался о том, что у брата и сестры (причем, сводных) не может быть нормальных детей. Эйе опечалился и заперся в своей подземной каморке, где, по слухам, он колдовал. Там он провел три месяца, ни разу не выйдя наружу. Его даже не интересовало то, что происходит сейчас с теми, кто правит. Печально. Даже обидно за тех, кто верил и ждал лучшего начала финала. Но Судьба подставила ножку, усмехаясь над всей страной! Думая так, Эйе спрашивал себя, в чем он провинился перед богами, что именно так закончилось. Но ни разу он не задумывался, что именно тот, кто умер пять лет назад, начал мстить с того света, за то, что его бросили в забвение. Да плевать хотел на это Эйе! Он думал лишь о том, как спасти ситуацию. И он начал размышлять… Во-первых, приоритет потерян. Что и сказать, Тутанхамон не принес своему народу ничего, что бы могло спасти страну от разрушения. Это, во-вторых. Нет наследника. Прямым на трон Египта после смерти Тутанхамона должен быть тот, кого посчитают нужным, но Эйе ведь до этого не доживет! Казалось, что ничего не спасет от того, чего бы спасло страну. Эйе готов был разбиться на части от своих грустных размышлений. Сидя за небольшим деревянным столиком, он брался за голову и раскачивался из стороны в сторону, как будто защищался от плохих последствий. Все, что он видел перед собой – это чернота, заполняющая его душу. Но размышления и раскачивания не помогут супружеской паре хоть как-то родить (хотя бы одного!) наследника. Что и говорить, Эйе просто сошел с ума и бормотал что-то невнятное, типа: «Как спастись, как спастись!!!»…. Если бы! Эйе не видел перед собою ничего, что бы могло сохранить радость и покой в стране. По Египту поползли нехорошие слухи о проклятии богов. Эйе отрицал и это. Он лишь отмахивался от жрецов, которые не раз предупреждали его, что все это – дело рук Высших сил. Пусть даже и так, но Эйе не такой, чтобы признать свою слабость и слабоумие в данной ситуации. Он лишь сцеплял руки и тупо смотрел перед собой, и ничего не интересовало его, как Судьба Египта. Хорошо еще, что новость о мертвом «наследнике» не дошла до Хоремхеба!!! Даже представить страшно, что бы могло случиться. Эйе строго – настрого запретил своим слугам (а, главное, жрецам!) говорить или передавать плохую новость «из уста в уста». Тем не менее, царедворец продолжал заниматься делами государства. Он все-таки пришел в себя, взялся в руки и вышел из своей каморки, где его радостно встретил воспитанник. Так же радостно встретили Эйя и его «колдовские» слуги, приготовившие для него очень много новостей. Но Эйе это не интересовало. Он сразу же отмахнулся от надоедливых жрецов и слуг. Отправив тех на службу фараону, Эйе взялся за колдовские делишки. Казалось, он был очень занят, занимаясь росписью документов. Он ничего не замечал перед собою, его не заинтересовало то, что жрецы начали войну против Атона и самого фараона. Эйе был настолько уверен, что эта война – всего лишь прикрытие, что даже не замечал тех «истерик», которые устраивал фараон. Что и сказать, Эйе на многое закрыл глаза. Даже на то, что Анхесенамон забеременела снова. Зря Тутанхамон старался! Эйе уже забыл, кем он является на самом деле. У того кружилась голова от плохих новостей. Он вдруг понял, как важен ему сейчас Хоремхеб, что без него они не потянут планку. Все было решимо, но не сейчас. Эйе вдруг раздобрел и старался не думать о плохом. Сейчас ему была важна власть, с которой он был дружен еще со времен Аменхотепа III. А что же происходило с семьей Эйя, с которой он жил? Ничего. Эйе бросил свою жену Тию, которую он когда-то любил. Сейчас ему был важен Тутанхамон. Ему была важна «чужая» власть. Он начисто забыл, что такое искренняя любовь. Он плевать хотел, что Тия вскоре умерла после того, как он ее бросил. Колдовство и власть – вот дело настоящего мужчины! Только другие так не думали… Вскоре прошел не один год. Ситуация в Египте потихоньку восстановилась. Как бы ни хотел Эйе, Тутанхамон рос. И дела пошли в гору. Царедворец заметил, что тот хитер. Что бы он ни делал – все оборачивалось в шутку. Это здорово злило Эйя. Но он решил не поддаваться, тем более что тому становилось очень весело от его глупости. Но тот не был глуп. Или старался делать вид, что он ничего не видит и не знает. Жрецы охамели. Чем дальше – тем хамлее. Они уже в наглую боролись с Атоном, который оставался на стенах их Храмов. Эйе приказал им не делать глупостей, а иначе «они все пожалеют». Это их злило, что какой-то злой царедворец занимается их делами, на что Эйе указал на Свод Древних Законов, который запрещает вмешиваться посторонними лицам в дела фараона. Но, тем не менее, результаты Эйя были видны. Он старался вернуть былое величие, которое было утрачено. С жалкой стоимостью своего характера. Эйе уже ничего не хотел. Просто желал поскорее забыть минувшее прошлое, но, едва завидев Тутанхамона – сына Эхнатона,- лишь закатывал глаза и вновь витал «где-то в небесах». Колдовство не мешало править Эйю. Он занимался им в свободные минутки. Делая вид, что читает древние заклинания, написанные на стене Карнака, он едва злым взглядом следил за подросшим воспитанником, который успел наделать дел в этом Храме. Вздыхал и продолжал читать. Его интересовало, что будет с ним после смерти, но думал об этом лишь в свободные часики. Он вообще не хотел умирать, лишь представлял, что скоро выведет Формулу Вечного Бессмертия. Да, у него была такая идея! Формула Вечного Бессмертия! О ней можно прочитать на стенах его гробницы. Как ни крути, но жизнь заканчивается, да и ему самому недавно исполнилось восемьдесят. Жалкий старик с сумасшедшей идеей! Но власть для него была на первом месте. Что бы он ни делал, все – для себя, а вот о других подумать времени не было… Страна ожила. Благодаря Тутанхамону и Эйю, который ни на минуту о ней не забывал. Все, что он сделал для своей страны, было делом его рук. И рук Тутанхамона. Тут Эйе задумался: если б не он, то чтобы было б с его родиной? Лучше об этом не думать,- решил он и опять впал в задумчивость. Эхнатона все забыли. Но не забывали, чей сын был на троне. Эйе был готов разбиться в лепешку, лишь бы не вспоминать минувшее прошлое… Готовясь к самому худшему, Эйе не заметил, как его воспитаннику стукнуло восемнадцать лет. К тому времени все важные дела были завершены, жрецы были в спокойствии, страна в изобилии. Эйе вдруг понял, что именно на этом самом моменте все его достижения завершены, но он не хотел вот так просто сдаваться. Но тут он пролетел. Вместе со своей властью и неумолимым колдовством: Тутанхамон вырос и потребовал самостоятельно править, уже без своего советника. Эйе такого подвоха не ожидал! Он с ужасом выслушивал требования своего воспитанника, и с кошмаром в глазах понял, что тот прав. Куды ему до Тутанхамона! Он понял, что уже стар для тех, кто должен по наследству и традиции править в Египте. Но Эйе решил не сдаваться, а проучить наглого воспитанника. В том разговоре, в котором Тутанхамон потребовал по традиции править самостоятельно, Эйе сделал вид, что полностью согласен с ним. Но на время отступил, решил, что лучше подождать момента, когда он нанесет свой первый удар. Но не тут-то было! Все-таки какой-то засранец (в прямом смысле слова) отправил Хоремхебу письмо с новостью о том, что его юный воспитанник занял трон своего отца. Эйе с ужасом ждал, когда тот проявится. Но этого не произошло – Хоремхеб решил не отрываться от важных дел из-за какого-то престола. И поэтому Эйе возрадовался, что все, что он задумал, сойдет с его рук. Тутанхамон правил. Его жена правила вместе с ним, решив не делить власть на две части. Эйе злился. Кто бы ни заходил в его каморку, царедворец вежливо посылал к чертям. Такое поведение своего господина очень удивило и слуг, и жрецов; те и другие решили, что он задумывает что-то нехорошее. Стараясь не выдавать тайну Эйя, слуги решили не мешать своему господину, который уже придумал зверский план. Но случай исправил положение Эйя. Как-то раз, Тутанхамон решил проведать своего второго «отца», - ну, вы поняли, Хоремхеба! - поэтому на своей золотой повозке отправился один в пустыню. Эйе этого не знал, поэтому не догадался о том, что могло произойти с его злейшим врагом. Так как Тутанхамон никого не предупредил о том, что уезжает прилично в далекую страну, поэтому случилось это все не сразу. В несколько «львиных» шагах от Дворца, Тутанхамон проезжал мимо восточных купцов, которые сразу заприметили незнакомого юношу на колеснице. Один из купцов решил последовать за Тутанхамоном, так как он видел, на какой сумасшедшей скорости проехал тот. Кстати, о чем я?.. Ах да, о происшествии в пустыне. Кстати, вот оно и само: Тутанхамон не рассчитал скорости своих коней, поэтому разогнался так, что, наверное, догнал бы любого постового ДПС. С такой скоростью Тутанхамон не рассчитал всех ухабов на своем пути, поэтому первый ухаб оказался для него последним. Попав в него, Тутанхамон свалился с колесницы и сломал ногу. Причем, перелом открытый. Так вот, тот купец, что отдалился от каравана, нашел Тутанхамона – всего в крови, со сломанной ногой, и без сознания. Купец, конечно же, бросился ему на помощь. Он поднял мальчика с земли, усадил его на своего верблюда (как ему это удалось, не знаю) и вскоре догнал свой караван. Те, увидев юного фараона, находящегося в бессознательном состоянии, сразу спросили, кто это такой. Купец лишь пожал плечами и объяснил, что нашел его одного в пустыне. Так как у Тутанхамона была сломана нога, те сразу оказали ему первую помощь и решили бросить (мягко сказано) в первом египетском Дворце. На счастье Тутанхамона, первый Дворец оказался именно тем местом, где он правил. Купцы объяснили слугам, что нашли его в пустыне и не знают, кто он такой и что он там делал. Они попросили их присмотреть за фараоном, так как они очень сильно торопятся. Слуги, в первую минуту, сначала не поняли, кого им отдали, но когда с него сняли все лишнее, с ужасом заметили, что это их фараон. Удивлению и ужасу не было предела. Жена с ужасом признала, что это ее любимый муж. Через несколько минут, запыхавшийся слуга спустился в каморку, где Эйе уснул (от скуки!) над своими магическими документами. Он вломился туда (при этом сломав дверь) и, разбудив господина своим громким ребячьим голосом, доложил ему, что Тутанхамон найден в пустыне со сломанной ногой. Эйе сначала не понял, что это было. Поэтому первым делом послал своего слугу ко всем чертям. Но тут слуга произнес убедительным голосом, что это дело очень важное и может закончиться скандалом. Эйе понял, что все его планы рухнули, а Судьба дала ему новый шанс все исправить. Эйе немедля поспешил к своему воспитаннику. По дороге в комнату, где он находился, слуга рассказал ему, при каких обстоятельствах Тутанхамон был найден. Эйе поразился подвигами купцов, поэтому сразу же приказ найти их и наградить. Об другом он не подумал: Тутанхамон умирал. Почему? Сломав ногу, он подхватил в пустыне какую-то заразу, поэтому на следующий день нашли у него в ране неизвестную в то время болезнь. Слуги тут же соорудили ему специальную трость, с помощью которой Тутанхамон мог ходить по Дворцу, хоть и прихрамывая. Узнав о болезни своего царя, Эйе самостоятельно приготовил зелье, которое, по легенде, должно вылечить царя. Ни кто не догадывался, что это было за зелье: Эйе приготовил чистой воды яд, который фараона в течение трех недель отправит к своим предкам. Так я думаю до сих пор. Ни один из ученых XX века не заметил в целебных зельях, найденных в гробнице Тутанхамона, яда. Все те, кто исследовал мумию Тутанхамона (перед тем, как она пропала из своей гробницы), доказали, что он умер сам. Но я в это не верю. Чтобы отомстить, нужна всего лишь одна капля яда (неизвестно где и как он был взят). Так рассуждал Эйе, составляя ужасный артикул смерти в своей каморке. К сожалению, этого никто не видел и лишь догадывались, кто на самом деле поторопил смерть фараона. Эйе все рассчитал. Сначала он избавится от Тутанхамона, а когда вернется Хоремхеб - уберёт и его. Зачем ему лишние люди, которые ни черта не понимают сути власти?.. Ох уж, этот Эйе! Зато он все понимал, поэтому заранее знал, что делает. Никто не смог остановить, да и перечить было некому: если возьмешься – пожалеешь. Да, и к тому времени Эйе уже все решал насчет места фараона. Это место займет советник Тутанхамона, вам известным, Эйе. Слишком много было поставлено на карту. Эйе лишь делал вид, разводил руками, говоря о том, что «дни Тутанхамона сочтены». Ложь! Глупая ложь! Он заранее знал, что еще никому не удалось победить болезнь богов, а с помощью яда, который был составлен Эйем, лишь приближало мгновение смерти. Эйе продемонстрировал своим слугам данное зелье, и приказал им мазать больное место Тутанхамона, чтобы «вылечить» его. М-да уж, с помощью этого яда решалось все! И проблемы, и место, и слава…. Как-никак, Эйе возжелал остаться известным на весь Древний мир. Ну и губищу он раскатал!.. Ну что ж. Не будем мешать истории. Уж что-что, а сейчас…. В то время, когда слуги «колдуна» тщетно пытались вылечить Тутанхамона, Эйе терпеливо ждал. Он был готов ждать вечно, но знал, какое действие у данного яда. Его ухмылка вот уже почти неделю не сходила с лица. Он демонстрировал свое безразличие к болезни фараона. Лишь делал вид, что его интересует то, как себя чувствует царь. Что и сказать – наивен Эйе, да и мы хитры! Тутанхамон догадался, что за зелье ему подсунули в последний момент. Но, к сожалению, его никто не стал слушать: к тому времени, власть машинально перешла к его советнику, то есть, к Эйе. А он, захватив власть, думал уже иначе. Тутанхамон понял. Все понял. К сожалению, к тому времени, может быть, от ужаса, у него пропал дар речи. Или он специально обрек себя на молчание, лишь бы не подвести Эйе…. Кто его знает. История умалчивает все то, что происходило в последние дни жизни Тутанхамона. Никому не известно, что стало с ним после того, как он подхватил эту заразу. Эйе провел последние дни Тутанхамона у его постели. Никого к ним не подпускали. Даже Анхесенамон не могла с ним по-человечески попрощаться. Эйе видел, как его пасынок медленно умирал. Но из чувства жадности до крайности никого не подпускал – он выжидал того момента, когда Судьба Египта уже решена. Тутанхамон скончался, потеряв последние силы в борьбе против смерти. К сожалению, его гробница не была закончена. Эйе приказал бросить это дело, «иначе все равно не успеете»! Он нашел отличный выход: захоронить Тутанхамона в своей маааааааленькой гробнице. Ему было наплевать, что тем самым нарушает величие покойного фараона. Что и сказать – свинья этот царедворец! Анхесенамон напрасно плакала. Ее любимого мужа уже не вернуть. Она боролась до конца, лишь бы не думать, что того, кого она любила столько лет, уже нет в живых. Ей было противно от мысли, что царедворец пожелает взять ее, несчастную вдову, себе в жены. Эйе еще не знал, что она задумала! Чтобы не позорить память о муже и не выйти замуж за наглеца Эйе, она отправила письмо хеттскому царю Суппилулиуме I со словами: «Мой супруг умер, а сына у меня нет, но о тебе говорят, что у тебя много сыновей. Если бы ты прислал ко мне одного из своих сыновей, он стал бы моим мужем. Я ни за что не возьму в мужья никого из своих подданных. Я очень боюсь». Суппилулиума так удивился, что отправил своего посланника к египетскому двору — удостовериться, что его не обманывают. Посол возвратился со вторым письмом от царицы: «Почему ты говоришь: „Они меня обманывают“? Если бы у меня был сын, разве стала бы я писать чужеземцу, объявляя во всеуслышание о своей беде и о несчастье моей страны? Говоря так, ты меня оскорбляешь. Тот, кто был моим мужем, ныне мёртв, а сына у меня нет. За своего подданного я не выйду замуж ни за что. Я не писала никому, кроме тебя. Все говорят, что у тебя много сыновей; дай же мне одного из них, чтобы он стал моим мужем». Хеттский царь не стал с ней спорить, и, как человек, которому это дано, понял ее беду и слезы, которые она пролила за время церемонии. Поэтому после последнего письма, отправленного Анхесенамон, послал своего самого младшего царя в Египет, где уже его ждала вдова Тутанхамона. Эйе слишком поздно узнал о том, что сотворила его будущая жена. Он был в ужасном гневе, и просто не находил себе места, представляя ужас от того, что скоро престол Египта займет хеттский царь. Это просто уму непостижимо! Как она могла?.. Как она посмела?.. И другие ужасные вещи, скопившиеся в то время у Эйя в мозгу. Он метал молнии и носился по Дворцу, как угорелый. Нужно было что-то придумать, чтобы спасти Египет от будущего позора. Престол должен занять тот, кто живет в Египте! Так думал Эйе. Если не считать одного, что он родился за пределами данной страны и никакого отношения к этой стране не имеет! Но он начисто забыл, что в этих случаях делают. Выход из положения ему подсказал старец, живший неподалеку от царского Дворца. Старец поведал ему историю, которую в то время уже забыли: как в Переходный Период (это довольно древний момент Египта, который помнят далеко не все!) несколько царей правили за место одного фараона. И вот один из них решил, что пора править одному царю, но тут цари разозлились и устранили его. Тем самым дали началу правление гиксосам. Выслушав историю старца, колдун надолго ушел в себя, но потом ему в голову пришла самая мрачная идея: убить хеттского принца, тем самым начать войну с хеттами. Эйе был мрачен в этот момент. Он немедленно выехал в пустыню (по которой ехал тот самый принц (ему уже доложили, что «он в пути»)), захватив с собой одного из своего слуг, который по счастью колдуна, был глухонемым и далеко не все понимал. Эйю посчастливилось проехать по той самой дороге, которая была судьбоносной для Тутанхамона. Колдун и его слуга ехали навстречу хеттскому принцу. Он не думал о том, что скоро погибнет от рук жестокого наставника бывшего умершего фараона. Но, перед тем как ехать, принц ознакомился с тем, что происходило в то время, когда правил муж его новой жены. Ни о чем, не догадываясь, принц немедля выехал в новую незнакомую ему страну. Эйе только этого и ждал! Заприметив первые руины, он и его слуга устроили там засаду, ожидая, когда принц поедет им навстречу. Слишком долго просидев в засаде, Эйе все-таки заметил малознакомую фигуру. Ни о чем, не рассуждая в то время, немедля, приказал (жестом!) слуге выстрелить из лука, чтобы убить нового претендента на роль фараона. Конечно, слуга его не понял, и Эйю пришлось самому это сделать. Он встал, натянул лук и пустил стрелу. Стрела летела не очень долго, и попала принцу прямо в сердце. Эйе видел, как он упал с колесницы и больше не вставал. Эйе хитро усмехнулся, посмотрел на служака, достал из складок своей длинной белой юбки кинжал и на том же месте убил своего глухонемого слугу, и тут же поспешил во Дворец, чтобы упасть в ноги той, которую он выбрал на роль своей королевы. Эйе поспешил. Через месяц Тутанхамона похоронили. Чтобы забыть навеки того, кто попусту занимал его законное место, Эйе приказал стереть все картуши с именем фараона. На том же месте, где стоял монумент, посвященный Тутанхамону, какой-то чертяга сбил той статуе голову. Это было все, что осталось от памяти Тутанхамону… Эйе стал новым фараоном. И за это благодарил свою Судьбу, которая дала ему такой шанс, чтобы занять свое место. Он не раз благодарил Амона, который так просто устранил противника. Но он не забыл главного своего дела: магии, которой он посвящен с самого детства. Анхесенамон стала его второй женой, которую он сильно любил. Также можно найти кольцо с печатью, на котором обозначены имена Эйя и Анхесенамон. Но, к сожалению, история не оставила тех следов Эйя, который правил. А правил он недолго – всего четыре года. Анхесенамон умерла раньше, чем он. Эйе старался хоть как-то вернуть былое величие Египта, но это ему не удалось. Многие говорят о том, что Эйе с помощью магии пытался завоевать другие страны, что ему не удалось. Эйе прожил после моментального правления всего четыре года: тогда ему исполнилось девяносто, и он больше не смог прожить. Ученые Хамунавтры утверждают, что он был убит Хоремхебом, который решил мстить из-за смерти Тутанхамона. И после этого имя Эйе навсегда исчезло с памятников Древнего Египта… *** 2011 год. Хамунавтра. Один из Древних Храмов Избранных в городе Карнаке. … Милена, которую вы знаете из «Пролога» «Реальности», работала уборщицей в этих Храмах, приходя рано утром на работу и убирая асфальтовые дорожки от упавшей и завязшей листвы. Вместе с ней работал Антон – ее друг, который мало разбирался в истории и легендах. Чтобы не портить себе юность уроками, Антон, ни сколько не учившись в школе, пошел работать в эти Храмы уборщиком. Он отлично понимал, что там творится и кто там лежит. Он не верил в то, что в одном из Храмов лежал Шестой Избранный – Тутанхамон, который всем известен своим проклятием. Это, он считал, просто слухи и черные сплетни, однако Милена, с ним не согласилась. И, как вы знаете, в один прекрасный день (а из «Пролога» известно, что она – Провидица Легенд об Избранных после Майи Легенды) рассказала ему всю историю об Избранных. И вот, в один день, когда получилось так, что Антон и Милена мели один и тот же участок асфальта возле Храма (а это у них бывает редко), Антон решил узнать, что было дальше по Легендам Майи. Милена притащила откуда-то старый сломанный радиоприемник, поставила его на асфальт и врубила музыку. Из него полилась красивая арабская музыка, под которую Милена начала энергично двигаться, стараясь в такт двигать метлой. Антон нахмурился: он не очень любил арабскую музыку, да и вообще все, что связывалось с арабами. Милена вздохнула, отложила метлу и села на краешек дороги. Мимо проехала иномарка, мигая фарами, и она тяжело и грустно проводила машину взглядом. Антон заметил, что она взгрустнула, и решил поговорить с нею. Милена впала в задумчивость и не сразу заметила Антона, который обнял ее, так как понял, что в одной розовой спецовке она замерзла – была обычная октябрьская погода. -О чем думаешь? – Антон отложил метлу, посмотрел по сторонам и кивнул Людмиле Васильевне, что они сели отдохнуть.- Ты задумчивая с самого утра. -Да так.… Как обычно…. Ты же знаешь, кто я,- Милена вздохнула, оперлась об метлу и подняла свой мечтательный взгляд куда-то в небо. – Мне кажется, история не кончилась. Мне всегда казалось, что наши Легенды безграничны. -В смысле? – У Антона вытянулось лицо. Милена, посмотрев на него, некрасиво громко рассмеялась, но, поймав суровый взгляд «собрата», тут же угомонилась.- Что ты имеешь в виду? -Да так. Обычная суровая реальность.- Милена нахмурилась. Она достала из кармана спецовки сигареты и зажигалку. Потом засунула одну сигаретку в рот, прикурила и протянула ее Антону. Тот вежливо отказался.- Ты знаешь, я сегодня утром проснулась и поняла, что история наших Легенд не закончена. Есть кто-то еще, кто остался в стороне от Избранных. Она посмотрела в небо, выпустила дым изо рта и снова засунула в рот сигарету. Чтобы не оказаться озабоченной, Милена отбросила метлу и бросила свой тяжелый взгляд на Антона. Тот аж отшатнулся, увидев, какими темными были ее глаза. Она обняла его, потрепала по щеке и сказала: -Не бойся. Я обычно не такая,- и рассмеялась. Антон фыркнул, заметив, как она резко изменилась в настроении. Она стала веселой и беспечной. Казалось, еще минута – и скоро Храм превратится в Клуб Веселых и Находчивых. С помощью, конечно, Милены! Милена опять впала в задумчивость. Докурив сигарету, она бросила окурок в кусты (чтобы не видела Людмила Васильевна) и принялась опять подметать. Антон не до конца понял, что она имела в виду. Конечно, она много раз темнила, стараясь не пугать юношу своими «темными» сказками, но кто поверит, что в наши дни, Воскресение – всего лишь сказка, и ей не будет конца? Милена продолжала мести. Антону показалось, что она озабочена тем, как она метет. Девушка смотрела лишь на метлу и себе под ноги. Он подошел к ней, отобрал у нее метлу (при этом она нехорошо нахмурилась) и попросил объяснить, что значат ее слова, который он, к сожалению, не понял. -Понимаешь…- Милена развела руками, пытаясь обхватить весь Храм. Антон отшатнулся, подумав, что она просто сошла с ума.- Мне показалось, что я видела в Книге Избранных Темную фигуру мужчины, но я не поняла, кто это такой. Такое ощущение, что древние предки просто водят меня за нос. -То есть, ты хочешь сказать, что, кроме Избранных, есть еще один персонаж, которого ты не знаешь? – Антон хитро прищурил глаз и посмотрел на Милену, которая в ответ лишь развела руками. – Но что это значит? Ты думаешь, что одного Избранного просто вычеркнули из Истории Земли? -Не знаю. Просто в голову лезут нехорошие мысли.- Милена отбросила метлу и посмотрела на Антона, который выглядел озабоченным. Милена вздохнула.- Я читала Книгу Избранных. В ней я нашла одного Избранного, который был затемнен. Что это означает, не знаю. -Но ты же всех знаешь.- Антон развел руками. Он полагал, что Милена в чем-то ошиблась. Возможно, Провидица просто не заметила того, что древние захотели скрыть того, о ком не стоит вспоминать. Он лишь нахмурил брови и принялся мести дальше, оставив Милену в одиночестве. Милена не растерялась. Она достала из кармана сигаретку и прикурила. Минута молчания – и не больше. Вокруг все затихло, как будто тишина прислушивалась к разговору Милены и Антона. Так прошло несколько минут. Милена стояла задумчивая, и курила. Людмила Васильевна уже сделал ей замечание, что они отвлекаются по пустякам. Но как Милене объяснить, что История Хамунавтры и Легенды Избранных – самая важные в мире вещи? Милена отбросила гнусные мысли, и опять взялась за метлу. Кажется, она пришла в себя. Но стоило ей лишь прикоснуться к метле, как на нее напали нехорошие воспоминания о той жизни, которой прожила ее величайший предок. Стараясь не думать о плохом, она догнала Антона, схватила его за руку и сказала: -Пожалуй, я расскажу тебе одну историю, которую мне рассказали когда-то в детстве… *** 1972 год. Египет. Долина царей. В той Долине была невыносимая тишина, лишь прерывающая криками птиц, пролетающих над раскопанными гробницами. По одинокой Долине шел человек, лишь иногда бросая взгляды на небо, чтобы увидеть птиц, которые его встречают. Человек шел, низко опустив голову и лишь иногда по времени вздыхал, стараясь не замечать того, что какая-то тень преследовала его. Он отмахнулся от навязчивых мыслей, и брел дальше. Чтобы не казаться сумасшедшим, человек лишь иногда бросал косые взгляды на гробницы, встречающие на его пути. Он от чего-то отмахнулся, почесал затылок и пошел дальше. Позвольте представить вам великого археолога, нашедшего гробницу Рамсеса II в той самой Долине Царей. Это был Бельцони Джованна Батиста, известный как циркач и картежник. Он брел в задумчивости по Долине, думая о чем-то своем. Навстречу ему шел его помощник Никола, который и он, и его хозяин нашли знаменитую гробницу. Путь по Долине был тяжелым, Никола то и дело прикасался к фляге с водой. Бельцони шел впереди него, как будто не замечал, что Николе уже тяжело идти и ноги устали. Бельцони остановился, посмотрел на Николу, шедшего елееле, и улыбнулся. Ему хотелось прогуляться по Долине, вспоминая те самые тяжелые моменты, когда трое помощников и он откапывали древнюю гробницу. Впереди красовалась песчаная дорожка, вытоптанная людьми и туристами. Знаменитый археолог поглаживал свою бороду и думал о чем-то своем. Николу это не интересовало, он лишь жадно пил воду и что-то бормотал себе под нос. Его не интересовало, что будет в следующую минуту, но от такой прогулки по столь знаменитой долине, отказаться не мог, и ему казалось, что они прошли ее вдоль и поперек, не зная, чего еще найти. Мужчины шли молча, лишь бросая друг на друга восхищенные взгляды, но не останавливались и шли дальше. Бельцони был задумчив и лишь изредка смотрел себе под ноги. Он предпочитал гордое одиночество, которое так одарило его иными мыслями. Неужели он, совсем простой циркач, способен на то, чтобы открыть многим туристам тайну истории египтян? Конечно, нет! Он всего лишь жалкий ученый, который пришел к выводу, что он кое в чем умен. Так продолжалось несколько минут. Долина, казалось, не хотела заканчиваться. Дорожка вела в бесконечность. Бельцони поправил чалму на голове, и тяжело вздохнул. Никола опять открыл флягу и жадно начал из нее пить. Они бы шли до бесконечности, которой владела Долина, но тут кое-что произошло. Бельцони шел, не смотря себе под ноги. Вдруг он оступился, его шатнуло, и он упал в яму, которая была по случайности вырыта, как будто специально. Никола поспешил поднять своего хозяина на ноги, но Бельцони лишь смеялся и отмахивался. Яма начала расширяться, песок проваливался внутрь, и Бельцони не на шутку испугался. Эта яма была колдовская – решил он, пытаясь встать, но яма делалась еще глубже, до тех пор, пока он не понял, что застрял окончательно. Чуя задним местом холодные ступени ямы, Бельцони понял, что находится в одной последней не раскопанной гробнице. Бельцони как будто пришел в себя. Все глубже и глубже делалась яма, пока Бельцони не увидел замурованную стену с изображением неизвестного царя. Никола опешил: еще никогда ни одна из гробниц так рьяно не встречала своего первого посетителя. Песок совсем исчез со ступень гробницы. Бельцони поднялся, смахнул с колен песчинки и внимательно принялся изучать стену. Никола поспешил прийти на помощь своему хозяину. Поэтому, подойдя к Бельцони, тоже увидел рисунок на замурованной стене гробницы. Кажется, кроме них, после того, как этого неизвестного похоронили, был кто-то еще. -Что это? – нахмурился Никола. Он не очень-то был рад этой находке. Его настораживало то, что это гробница напоминала могилу вельможи, которая была наспех замурована. Никола принялся изучать стену, и, когда его рука коснулась рисунка, Бельцони отдернул его руку и сказал: -Не трогай. Кажется, здесь похоронен колдун… Никола удивился: -Колдун? В каком смысле? Что Вы имеете в виду? Расскажите-ка поподробнее то, что Вы обнаружили. -Во-первых, песок.- Бельцони загнул палец. Никола задумчиво промычал.- Во-вторых, нас так никто не встречал из мертвых фараонов. В-третьих, рисунок напоминает колдовского человека. Но имя его стерто. Кто-то очень хорошо постарался, чтобы его в будущем не могли найти. -Как?! Но зачем? – удивился Никола. Он был удивлен каждой находке. Но его насторожило то, что вокруг был ктото посторонний. Он все время оборачивался. Казалось, что кто-то за ними наблюдает.- С виду обычная гробница, а кажется, что здесь просто плохой царь, которого хорошо охраняют. -Это ты так думаешь. Здесь не было даже грабителей! – Бельцони развел руками.- Такое ощущение, что на гробницу наложили какое-то злое заклятие, с помощью которого царь остался инкогнито. -Все это глупости. Я не верю ни в какие заклятия.- Никола поморщился: его смешило, что такой умный человек, как его хозяин и хороший друг, вдруг стал суеверным. -Не скажи.- Бельцони продолжал рассматривать стену. На ней был изображен человек с птичьей головой, но это не был Тот – древний бог. Рисунок изображал похороненного.- Смотри.- Бельцони провел пальцем по рисунку. Краска не оставила и следа на его пальце. Никола был еще раз удивлен: обычно с гробниц штукатурка и краска сыпались на археологов только так. А тут…. Странно. -Все это очень странно. Стоит поговорить с умными людьми насчет этих странностей. Не верю я, что здесь похоронен обычный человек. Какая-то влиятельная фульктура…- Никола не верил своим словам. Он неожиданно поверил в то, что раньше говорил Бельцони. -Вот видишь. Даже ты мне веришь.- Бельцони был рад, что Никола поддержал его. Они вместе нашли эту гробницу, и кажется, разгадали первую ее тайну.- Но вот что еще меня удивляет. Человек, который похоронил этого колдуна, старался, чтобы его могли узнать по рисунку. -По-моему, это просто рисунок Тота.- Никола поморщился. Бельцони помотал головой. Никола старался не верить своим глазам. Он знал, что глаза его обманывают. Бельцони рассмеялся и погрозил Николе пальцем. -Нееет, это неспроста. – Он был уверен, что это гробница очень влиятельного человека, а на самом деле это была гробница очень сильного и важного колдуна. Рисунок лишь подтверждал это.- Хм…. Вот бы узнать его имя, тогда бы смогли отправиться в Карнак. Там написаны все имя фараонов. -А Вы уверены, что это фараон? Мне кажется, что это простолюдин.- Никола опять нахмурился. Его не впечатлил ответ Бельцони, он еще раз убедился, что эта гробница – очень хороший спланированный ход.- Никто не будет стирать имя важного фараона, который правил в то время. По-моему, это вельможа. -А как же Тутанхамон? Ведь его имя тоже стерты с многих очень важных памятников. Сам подумай – ну на кой им стирать имя, если он уже умер? Мне кажется, они не хотели его помнить, поэтому просто убрали его, как ненужного.Бельцони впал в задумчивость. Никола только громко откашлялся. -Но это многое объясняет. Кажется, этот рисунок сделали для того, чтобы грабители знали, что их ожидает после посещения этой гробницы.- Бельцони повернулся к нему.- Они хотели их напугать. Вот и нарисовали человека-оборотня. -Но почему?! Зачем? – Никола был просто изумлен объяснением его близкого друга. Кажется, он сам начинал верить в то, что они обнаружили. Значит, их давно уже ждут. И кто-то специально сделал небольшую яму, чтобы Бельцони смог ее изучить. Бельцони промолчал. Он молча рассматривал рисунок на замурованной стене. Никола только хмурился и пытался отогнать нехорошие мысли. Его хозяин давно догадался, что Никола был против такой неожиданной версии. Но все-таки гробница что-то скрывает от археолога. Кажется, его вообще не собирались хоронить. -Я догадываюсь.- Заметил Бельцони. Никола лишь хмыкнул и приподнял одну бровь. Он ничего не понимал. Такое ощущение, что их водят за нос. -Что будем делать? – поинтересовался Никола. Он повернулся к хозяину и долго смотрел в его умные глаза. Бельцони стоял задумчивый, и о чем-то тихо размышлял. Никола догадывался, о чем.- Мы должны немедленно сообщить властям. А иначе бед не оберемся. -Рано. Еще слишком рано,- смутно ответил Бельцони, продолжая раздумывать. Никола вытаращил глаза – неужели его хозяин задумал что-то нехорошее? -А что Вы предлагаете? – смутился Никола. Он в бредовой задумчивости продолжал разглядывать заумное лицо своего хозяина. -У меня идея. Сегодня ночью проберемся к выходу и проникнем в гробницу. Но сделаем это так, чтобы никто не узнал. Даже наши друзья.- Бельцони был серьезен. Он говорил серьезные слова. Николе стоило к ним прислушаться.- И ты никому не говори, а то ты знаешь, что с нами может быть. Понял?! Никола кивнул. Бельцони еще раз окинул вход в гробницу серьезным взглядом. -Значит так. Встречаемся ночью. На этом месте. Только будь осторожен.- Бельцони умоляюще посмотрел на Николу. Тот только кивнул.- Неизвестно, кто здесь похоронен. Возьми кинжал и святой крест. Тут опасно одному находится. -Хорошо.- Никола был согласен со своим хозяином. Но его острый нос чуял здесь какой-то подвох, о котором они еще не догадывались…. *** Наступила ночь. На Долину Царей опустилась непроглядная тьма. Казалось, в этом мраке зашевелились мертвые души. Находиться здесь в такое время суток было небезопасно. Гробницы на фоне тьмы казались лишь небольшими буграми. В этой темноте были видны звезды и луна. Они сияли на звездном небе, словно встречая двух путников, шедших по пустыне и не боявшихся существ этой Долины. Вы уже догадались, кто же за эти путники. Вы правы: это Никола и Бельцони. Они шли через всю Долину Царей, ища в темноте ту гробницу, которую они нашли сегодня днем. На Николу напал страх, и в темноте было слышно, как он стучал зубами. Бельцони это смешило. И он не обращал на это внимания. -Ну что, мы пришли? – Никола не мог дождаться, когда они, наконец проникнут в таинственную усыпальницу. Он только об этом мечтал. -Нет еще. Они продолжали идти. В одинокой темноте светился огонек небольшого фитилька. Вокруг как будто все погрузилось в сон. Казалось, что никто их не встретит. Путники смотрели по сторонам и шарили глазами во тьме в поисках загадочной гробницы. Бельцони вдруг остановился, поставил фитиль на землю и сказал: -Пришли. Никола обрадовался: наконец! Наконец эта гробница будет открыта и известна на весь мир. Он только этого и ждал. Потирая довольно руки, Никола и его хозяин спустились вниз, к самой замурованной стене. Там их ждал сюрприз. Пробравшись к стене, Бельцони бросил скорый взгляд на нее. И тут его охватил ужас. Ну, конечно же! Ведь то, что он увидел, было просто невозможно: рисунок на стене исчез. Была лишь одна надпись на древнеегипетском. Бельцони просто застыл от ужаса. Никола не понял, что случилось. Лишь надпись сверкала, как огненная. Это было неожиданностью для археологов, искавших гробниц в этой Долине. Казалось, что какой-то дурак стер рисунок и за место него нарисовал надпись. Но это не было для них правдой. Мертвец просто водил их за нос. -Может, уйдем отсюда по тихой грусти? – Никола испугался, что им могут навредить, как в случае с гробницей Тутанхамона.- Вдруг это проклятие? Тогда все помрем. -Нет, нет и нет.- Бельцони был уверен в том, что делал. Его даже не напугала надпись.- Я должен это увидеть. На то доля археологов.
