Загрузить файл - История текста

Самостоятельная работа № 2
Основные понятия истории текста
Задание № 1
«Пилат летел к концу, к концу, и я уже знал, что последними
словами романа будут – пятый прокуратор Иудеи Понтийский Пилат».
1
Прочитайте финал главы 30 «Прощение» и в целом романа в пятой
(последней рукописной) редакции (1937–1938):
«Мастер подсадил спутницу на седло, вскочил сзади нее и конь
прыгнул, обрушив осколки пика в тьму, но конь не сорвался, он перелетел
через опасную вечную бездну и попал на лунную дорогу, струящуюся ввысь.
Мастер одной рукой прижал к себе подругу и погнал шпорами коня к луне, к
которой только что улетел прощенный в ночь воскресенья пятый прокуратор
Иудеи Понтий Пилат.
Конец.
22–23 мая 38 г. ||»
Обратите внимание, новый значок || – границы страниц.
2
Перед вами финал главы 32 «Прощение и вечный приют» и романа в
целом машинописи 1938 г.
В 1939 г. Булгаков вносит правку, переданную здесь с помощью метода
динамической транскрипции.
Как вы считаете, в чем заключается причина этой правки и логика
работы писателя над финалом произведения?
«– Слушай беззвучие, – говорила Маргарита мастеру, и песок шуршал
под ее босыми ногами, – слушай и наслаждайся тем, чего тебе не давали в
жизни – тишиной. Смотри, вон впереди [тот дом, про который он говорил, а
уж он не обманет!] твой вечный дом, который тебе дали в награду. Я уже
вижу [его стен[ы]у, вижу] венецианское окно[,] и вьющийся виноград,
[который вьется, подымаясь] он подымается к самой крыше. Вот твой дом,
1
вот твой вечный дом. Я знаю, что вечером к тебе придут те, кого ты любишь,
кем ты интересуешься, и кто тебя не встревожит. Они будут тебе играть, они
будут петь тебе, [ты будешь смеяться, ты будешь видеть, как горит свеча.]
ты увидишь, какой свет в комнате, когда горят свечи. Ты будешь
засыпать, надевши свой засаленный и вечный колпак, ты будешь засыпать с
улыбкой на губах. Сон укрепит тебя, ты станешь рассуждать мудро.
А прогнать меня ты уже не сумеешь. Беречь твой сон буду я.
[Так говорила Маргарита, идя с мастером по направлению к вечному
их дому, и мастеру казалось, что слова Маргариты струятся так же, как
струился и шептал оставленный позади ручей, и память мастера,
беспокойная, исколотая иглами память стала потухать. Кто-то отпускал
на свободу мастера, как сам он только что отпустил им созданного героя.
Этот герой ушел в бездну, ушел безвозвратно, прощенный в ночь на
воскресение сын короля-звездочета, жестокий пятый прокуратор Иудеи,
всадник Понтий Пилат.
КОНЕЦ.
24 июня 1938 года.
Москва.] ||»
Задание № 2
«Что такое истина?»
Перед вами три фрагмента. Вам необходимо определить, какого рода
текст перед вами: варианты текста одной редакции или фрагменты
текста разных редакций? Обоснуйте свой ответ.
Обратите внимание, что в этих фрагментах добавляются новые
условные обозначения:
текст в фигурных скобках {Текст}, полужирный шрифт – правка
второго уровня (носит более поздний характер, чем процесс письма);
Z – авторское соединение текста разных абзацев.
2
1
«– Ты все Игемон сидишь на кресле во дворце, – сказал арестант и от
этого у тебя мигрени а у меня как раз свободный день и я тебе предлагаю –
пойдем со мной на луга, я тебе расскажу подробно про истину и ты сразу
поймешь…
В зале уж не только [не] молчали, но даже не шевелились. После паузы
Пилат сказал так:
– Спасибо, дружок, за приглашение, || но у меня нет времени,
к сожалению… К сожалению, – повторил он. Z – Великий Кесарь будет
недоволен если я начну ходить по лугам… Чорт возьми! – воскликнул Пилат.
– А я бы тебе Игемон посоветовал, – сказал Иешуа участливо, –
поменьше упоминать слово черт».
2
«– Истина, – заговорил арестант, – прежде всего в том, что у тебя болит
голова и ты чрезвычайно страдаешь, не можешь думать.
– Такую истину и я могу сообщить, – отозвался Пилат серьезно и
хмуро.
– Но тебе с мигренью сегодня нельзя быть, – [продолжал] {добавил}
Иешуа.
Лицо Пилата вдруг выразило ужас, и он не мог его скрыть. Он встал с
широко открытыми глазами и глянул беспокойно. Потом задавил в себе
желание что-то вскрикнуть, проглотил слюну и сел. В зале не только не
шептались, но даже не шевелились.
– А ты, игемон, – продолжал арестант, – знаешь ли слишком много
сидишь во дворце, от этого у тебя мигрени. Сегодня же как раз хорошая
погода, гроза будет только к вечеру, так я тебе предлагаю пойдем со мной на
луга, я теб[е]{я} буду учить истине, а ты производишь впечатление человека
понятливого.
Секретарю почудилось, что он слышит всё это во сне.
– Скажи, пожалуйста, – хрипло спросил Пилат, – твой хитон стирает
3
одна женщина? ||
– Нет, – ответил Иешуа, – всё разные.
– Так, так, так, понятно, – печально и глубоко сказал качая головой
Пилат. [ – Спа] Он встал и стал рассматривать не лицо арестанта, а его
ветхий
многостиранный
таллиф
давно
[уже]
уже
из
голубого
[в белесоватый] превратившийся в белесоватый какой-то… – Спасибо,
дружок, за приглашение! – продолжал Пилат[, сияя глазами], – но только к
сожалению, к сожалению, поверь мне, я вынужден отказаться. Кесаримператор будет недоволен если я начну ходить по полям! Черт возьми! –
неожиданно крикнул Пилат {своим} страшным эскадронным голосом.
– А я бы тебе, игемон, посоветовал [поменьше] пореже употреблять
слово “черт”, – заметил Арестант».
3
«– Истина в том, что у тебя болит голова и болит так, что ты уже
думаешь не обо мне <sic> о об яде. Потому что, если она не перестанет
болеть, ты обезумеешь. И я твой палач, о чем я скорблю. Тебе даже и
смотреть на меня не хочется, а хочется, чтобы пришла твоя собака. Но день
сегодня такой, что находиться в состоянии безумия тебе никак нельзя и твоя
голова сейчас пройдет.
Секретарь замер, не дописав слова и глядел не на арестанта а на
прокуратора. Конвой не шевелился.
Пилат поднял мутные глаза и страдальчески поглядел на арестанта и
увидел, что солнце уже на балконе, печет голову арестанту, он щурит
благожелательный || глаз, а синяк играет радугой.
Затем прокуратор провел рукою по [волосам] лысой голове и муть в его
глазах растаяла. После этого прокуратор приподнялся с кресла, голову сжал
руками и на обрюзгшем его лице выразился ужас.
Но этот ужас он подавил своей волей.
А арестант между тем продолжал свою речь и секретарю показалось,
что он слышит не греческие хорошо знакомые слова, а неслыханные
4
неизвестные.
– Я, прокуратор, – говорил арестант, рукой заслоняясь от солнца, – с
удовольствием бы ушел с этого балкона, потому что сказать по правде, не
нахожу [удовол] ничего приятного в нашей беседе…
Секретарь побледнел как смерть и отложил таблицу.
– То же самое я, впрочем, советовал бы сделать и тебе, – продолжал
[рыжий] молодой человек, – так как пребывание на || нем принесет тебе по
моему разумению несчастия впоследствии. Мы, собственно говоря, могли бы
отправиться вместе. И походить по полям. Гроза будет, – молодой человек[,]
отвернулся от солнца и прищурил глаз, – только к вечеру. Мне же пришли в
голову некоторые мысли, которые могли бы тебе понравиться. Ты [же] к
тому же производишь впечатление очень понятливого человека».
5