СЕМАНТИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ КВАНТИТАТИВНЫХ

СЕМАНТИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ КВАНТИТАТИВНЫХ ЕДИНИЦ
ТРИ И ДЕВЯТЬ В БЕЛОРУССКИХ И АНГЛИЙСКИХ ПАРЕМИЯХ
Маюк Е.П.
Пространство традиционной духовной культуры включает систему числовых
взаимоотношений,
которая
характеризуется
упорядоченностью,
устойчивостью и внутренней гармонией. Ряд натуральных чисел
белорусского и английского языков (один, два, три, девять и др.) получил
определенные специфические черты, зафиксированные в философском жанре
народной культуры – пословицах и поговорках.
Статья
посвящена
контрастивному
исследованию
семантических
характеристик квантитативных единиц три и девять, анализу
функциональных св
–
девять в белорусском и английском паремиологических фондах. В работе
выявляются типологически общие черты восприятия количества, а на их
фоне – национально-специфические особенности, которые подчеркивают
уникальность количественных представлений каждого этноса. Исследование
выполнено на фактическом материале белорусских (119) и английских (81)
паремиологических единиц, извлеченных из сборников и словарей
белорусских и английских пословиц и поговорок [1, 4, 5, 7, 8, 9, 10].
Три как проявление количества в белорусских и английских паремиях. Три
наиболее часто трактуется как полнота и исчерпанность фактически всех
сфер существования человека: природной, социальной и духовной.
Символизация количества три в традиционной культуре белорусов и
англичан является всеобъемлющей и, пожалуй, доминирующей. Ее истоки
нужно искать в мифологических представлениях далеких предков, для
которых триады были тем космогоническим универсумом, на котором
основывалась проблема создания Мира [3, c. 138]. В белорусских и
английских паремиях количество три представлено 83 белорусскими и 49
английскими пословицами и связано со следующими образами:
а) трехчастная полнота осмысливаемого явления: Адна бяда не не бяда, дзве
бяды – поўбяды, калі трэцюю надыба́еш, вот тады бяду спазнаеш. Three
woman (and a goose) make a market – буквально ‘Три женщины (и гусь) – это
уже базар’ – ‘циничное замечание о назначении рынка’;
б) время, постоянно перетекающее из прошлого через день сегодняшний в
будущее: Абяцанага тры гады чакаюць. Баба качаргу мяняла, тры дні гуляла.
Пасля хлеба і солі тры часа волі. Three dear years will raise a baker’s daughter
to a portion – буквально ‘Три дорогих года превратят дочь пекаря в богатую
невесту’ – ‘говорится о приданном будущей невесты’. Fish and guests stink
after three days – буквально ‘Рыба и гости начинают пахнуть после трёх дней’
– ‘мил тот гость, который недолго гостит’;
в) трехразовый повтор: Хто тры разы арэ, той тры снапы больш бярэ. The
third time pays for all – буквально ‘На третий раз получится обязательно’ –
‘следует постараться, и всё удастся’;
г) стабильность и равновесие: Бог тройцу любіць. Three acres and a cow –
буквально ‘Три акра и корова’ – ‘идеальное землевладение для гражданина’.
Таким образом, тройка лежит у истоков самопознания, самосознания как
один из самых сильных архетипов, который иллюстрирует одновременно
стабильность и изменчивость, равновесие и динамизм, завершенность и
исчерпанность указанных явлений.
Проанализированный фактический материал дает основания утверждать, что
количество три может также объективировать следующие квантитативные
значения:
а) ‘мало’, которое получает негативную окраску, как в белорусских, так и в
английских паремиях (Смяецца з гатовага, трох грашай не прылажыўшы. One
whisky is all right; two is too much; three is too few – буквально ‘Один стакан
виски – хорошо; два – слишком много; три – слишком мало’ – ‘необходимо
знать меру в потреблении спиртных напитков’);
б) ‘много’, которое несет положительную коннотацию (Хто тры разы арэ, той
тры снапы больш бярэ. Three failures and a fore make a Scotsman fortune –
буквально ‘Три неудачи и рвение вперед приносят шотландцу прибыль’ –
‘умелое воровство приносит доход’), отрицательную коннотацию (Прыехала
баба з горада, прывезла навасцей з тры кораба. Three removals are as bad as a
fire – буквально ‘три переезда так же плохи, как и пожар’ – ‘потери, стресс,
испытываемые человеком при тройной смене жилья эквивалентны потерям и
стрессу при пожаре’) и нейтральную коннотацию (Хоць тры дні не есці, абы з
печы не лезці. It takes three generations to make a gentleman – буквально ‘Три
поколения необходимы, чтобы стать джентльменом’ – ‘джентльмены в роду
появляются через три поколения’);
в) ‘достаточно’, оцениваемое положительно белорусами и англичанами
(Адзін сын – не сын, два сыны – палова сына (паўсына), тры сына – сын.
Three woman (and a goose) make a market – буквально ‘Три женщины (и гусь)
– это уже базар’ – ‘циничное замечание о назначении рынка’).
В белорусских и английских паремиологических фондах имеется ряд
пословиц, в которых количество три противопоставляется количеству один:
Тры дні заботы, а дзень свята. One’s too few, three too many – буквально
– слишком много’ – ‘трудно найти золотую
середину’. Зде
один и три рассматриваются как неблагоприятные количества. Белорусская
пословица Дзянёк папажалі – тры копачкі нажалі характеризуется
положительной коннотацией, т.к. за малый промежуток времени (один день)
можно добиться ощутимой пользы (три копны).
Символика числа три в белорусской и английской лингвокультурах довольно
часто сосуществует в противодействии с магической сущностью числа два.
Анализ фактического материала выявил следующие особенности бинарной
а) число два характеризуется положительно в случае, когда оно считается
благоприятным количеством: Дзе двое – там рада, дзе трое – там здрада. Two
is a company but three is none –
нет’ – ‘где двое, там третий лишний’;
б) два и три приобретают отрицательную коннотацию, когда ни одно из них
не удовлетворяет говорящего: Два заслабка, тры не лезе. Two boys are half a
boy, and three boys are no boy at all – буквально ‘Два слуги – половина, а три
слуги – вообще ничего’ – ‘когда двое и более слуг работают вместе, они
отвлекают друг друга и выполняют меньше работы’.
Анализ фактического материала выявил ряд белорусских и английских
е
отдается меньшему количеству (один), т.к. оно наносит меньший вред: Адна
бяда – не бяда, дзве бяды – паўбяды, а калі трэцюю напаткаеш, тады бяду
спазнаеш. He that has one servant, has two, he that has two has but half a one, and
he that has three has none at all – буквально ‘У кого один слуга, тот имеет двух
слуг, у кого двое слуг – только полслуги, а у кого трое слуг – вообще нет
слуг’ – ‘чем меньше слуг, тем больше пользы’.
Одновременно, белорусские пословицы выражают положительную оценку
большего колич
ощутимую пользу: Адно дзіця, то так, як жадно, а двое, то палавіна дзіця, а
як трое, то ўжо дзіця цэлае.
Девять как проявление количества в белорусских и английских паремиях.
ое число в числовом коде традиционных
мировоззренческих представлений белорусов и англичан, которое, замыкая
ряд простых натуральных чисел, вобрало в себя многоплановость
характеристик своих предшественников. Универсальность и таинственная
связанность девятки со сферой сакральных смыслов объясняется тем, что она
сфокусировало в себе мощь Божественного триединства, умноженную на
самую себя
[2, с. 407]. Как указывает В. Фирсов, «девятка все
переиначивает, переворачивает с ног на голову, и земное уже не
характеризует материальное, сила перестает означать энергию действия,
недоброжелательные события больше не свидетельствуют о побочной
злобной воли ...» [6, с. 208].
Семантический анализ выявил 6 белорусских и 15 английских паремий, в
которых число девять выражает следующие квантитативные значения:
а) количество сверх меры, которое получает положительную оценку: Усем па
сем, а хазяіну восем, што хораша просіць, а хазяюшке дзевяць, што хораша
дзеліць. When you can tread on nine daisies at once, spring has come – буквально
‘Когда наступаешь на девять маргариток сразу – пришла весна’ – ‘о приходе
весны’;
Nine tailors make a man – буквально ‘Девять портных делают человека’ –
‘джентльмен должен выбрать свой наряд у разных портных’.
Анализ фактического материала выявил пословицы, содержащие бинарную
оппозицию один – девять. Белорусы отдают предпочтение большему
количеству (девять), т.к. оно благоприятнее: Лепш дзевяць дзевероў, чым
адна залоўка. Англичане же лучшим считают количество один, которое
приносит пользу: A stitch in time saves nine – буквально ‘Один стежок,
сделанный вовремя, стоит девяти’ –‘легче предупредить ошибку, чем
исправлять ее последствия’.
Сопоставительное исследование паремиологических фондов белорусского и
английского языков выявило наличие
типологически-общих и
национально-специфических черт в репрезентации точного количества три и
девять. Три в белорусской и английской паремиологиях связано с образами
времени, полноты осмысливаемого явления, стабильности и равновесия.
Квантитативные значения, объективируемые тройкой в белорусских и
английских паремиях, включают мало (оценивается негативно), много
(оценивается положительно, нейтрально и негативно) и достаточно
(
значение негодного количества, характеризуется отрицательной коннотацией
в рассматриваемых лингвокультурах. Число три в белорусской и английской
паремиологиях часто сосуществует в противодействии с числом два и,
данная оппозиция получает как положительную, так и отрицательную
паремиях предпочтение отдается меньшему количеству (один) как
наименьшему злу. Типологически общим для двух лингвокультур является
выражение числительным дзевяць / nine лексического значения «некое
совершенное число».
Национально-специфическим
для
белорусских
пословиц
является
сему ‘польза’. Белорусы, в отличие от англичан, выражают одобрительную
является благоприятным. Особенностью белорусских паремий является
положительная оценка числа дзевяць в бинарной оппозиции адзін – дзевяць,
в случае, когда оно считается более благоприятным, выгодным, чем адзін.
Характерной чертой для носителей английского языка является предпочтение
пользу.
В перспективе результаты компаративного исследования квантитативных
единиц на материале белорусских и английских паремий предоставят
важный материал для выявления механизмов образного освоения количества
в наивной картине мира белорусов и англичан.
Литература
1.
Аксамітаў, А.С. Прыказкі і прымаўкі: Тлумач. слоўн. бел. прыказак і
прымавак з архіваў, кафедр. збораў, рэд. выд. XIX і XX стст. – Мн.:
Беларуская навука, 2000. – 320 с.
2.
Беларускі фальклор:
традыцыйнага маста
БелЭн, 2006. – 832с.
Энцыклапедыя: У 2 т. Т.2 : Лабараторыя
– Мн.:
3.
Крук, Я. Сімволіка беларускай народнай культуры / Я. Крук. – Мінск :
Беларусь, 2011. – 430 с: іл.
4.
Лепешаў, І.Я. Тлумачальны слоўнік прыказак / І. Я. Лепешаў, М.А.
Якалцэвіч. – Гродна : ГрДУ, 2011. – 695 с.
5.
Прыказкі і прымаўкі ў дзвюх кнігах. Рэд. А.С. Фядосік. Мн.: “Навука і
тэхніка”, 1976. –
6.
Фирсов, В. Тайная жизнь чисел / В. Фирсов. – М. : ЗАО Изд-во
Центрполиграф, 2003. – 422 с.
7.
The Concise Oxford Dictionary of Proverbs / John Simpson, Jennifer
Speake. – 3rd ed. – Oxford: Oxford University Press, 2003. – 362 p.
8.
The Oxford dictionary of English proverbs / P.F. Wilson. – 3rd edition. –
Oxford : The Clarendon Press, 1992. – 950 p.
9.
The Penguin Dictionary of Proverbs / Jonathan Law. – 2nd ed. – London:
Penguin Books Ltd, 2000.
10. 1000 English Proverbs and Sayings [Electronic resource]. UL.to, 2008. –
Mode of access: http://ebookbrowse.com/1000-english-proverbs-and-sayingstmp4e87b130-pdf-d168698681.