А. АРЕНДАРЕНКО, кандидат юридических наук ВОПРОСЫ ПРАВОВОЙ ПРИРОДЫ ПРИНЦИПА СОЦИАЛЬНОЙ

А. АРЕНДАРЕНКО,
кандидат юридических наук
ВОПРОСЫ ПРАВОВОЙ ПРИРОДЫ ПРИНЦИПА СОЦИАЛЬНОЙ
СПРАВЕДЛИВОСТИ В СОВРЕМЕННОМ УГОЛОВНОМ ПРАВЕ
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
По своему объективному назначению право есть орудие для
установления порядка, мира и стабильных общественных отношений. В
реальном же осуществлении, как правильно отметили И.И. Голубов и
А.Д. Чернов, оно слишком часто прикрывает собою насилие, раздор, интриги
и войны. В каждом таком случае как бы неожиданно обнаруживается, что
право и государство получили неверное содержание, недостойную форму и
ложную цель, они сделались орудием зла, а не добра, законы же, в том числе
– уголовные (выделено мной. – А.А.), на первый взгляд казавшиеся
хорошими, эффективными, дали обратный результат и реально нуждаются в
глубоком обновлении и возрождении.1
Уголовное право может быть плодотворной и практически необходимой
наукой только в том случае, если оно, в свою очередь, будет опираться на
фундаментальную теоретическую науку, изучающую сущность тех или иных
явлений, действительные причинные связи, данные в исторической
социальной действительности. Принципиальное значение категория
«социальная справедливость» имеет для отраслевых юридических
дисциплин, различных правовых институтов и отдельных правовых норм.
Рассмотрим этот аспект применительно к уголовному праву. Согласно
существующему законодательству в сфере уголовного права проблема
социальной справедливости занимает исключительно важное место.2
Уголовный кодекс РФ 1996 г. закрепляет в качестве своих принципов:
справедливость, равенство граждан перед законом и гуманизм. В части 1 ст.
6 УК РФ говорится: “Наказание и иные меры уголовно-правового характера,
применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть
справедливыми”. Следует обратить внимание на то, как дается толкование
понятия “справедливость”. В статье 6 УК РФ разъясняется, что
справедливость означает соответствие “характеру и степени общественной
опасности, обстоятельствам его совершения и личности преступника”. Мы
видим, что толкование справедливости применительно к специфике
уголовного права не противоречит, а конкретизирует и развивает
общефилософскую концепцию социальной справедливости.3
См.: Чернов А.Д., Голубов И.И. Философские аспекты уголовного наказания. – М., 2000.
– С. 6.
2
См.: Галактионов С.А. Принцип справедливости (Уголовно-правовой аспект) / Дис...
канд. юрид. наук. - Рязань, 2004. – С. 82-83.
3
См.: Лазуткин А.И. Реализация принципа справедливости при назначении наказания в
виде лишения свободы / Дис... канд. юрид. наук. - Рязань, 2004. – С. 56.
1
В приведенной формуле обнаруживается рассмотренный нами выше
двойственный характер социальной справедливости. В самом деле, “степень
общественной
опасности
преступления”
отражает
социальную
справедливость с точки зрения общего интереса и общего блага
гражданского общества. Обстоятельства “его совершения и личность
преступника” – это уже индивидуальная сторона природы социальной
справедливости, в которой отражается требование учета индивидуальных
черт и признаков каждой личности. Целостность обеих сторон,
составляющих социальную справедливость, находит свое выражение в
индивидуализации наказания. Существенным моментом социальной
справедливости является свойство гуманизации.4
Гуманистическая составляющая социальной справедливости означает,
во-первых, точное соответствие ответственности общественной опасности
правонарушения, во-вторых, в обязательном порядке учет и оценку
индивидуальных особенностей личности, таких как условия жизни, мотивы
преступления, возраст, пол, наличие детей, личные качества и т.д. Не менее
значима роль социальной справедливости в государственно-правовых
отношениях. Социальная справедливость, в силу природы своего действия,
устанавливает
предел
государственно-правовым
отношениям,
т.е.
лимитирует, ограничивает их действие. В этом плане ее нравственноправовой потенциал направлен на ограничение господства власти и
принудительной силы закона. Такое воздействие социальной справедливости
– не самоцель, а способ влияния составляющего справедливость
естественного права и утверждения его как фундаментальной, нравственной
ценности общества. Осуществление этой функции есть нравственно-правовая
критика господства и принуждения. Она создает возможность раздвинуть
пределы свободы действия личности.
С другой стороны, социальная справедливость как способ установления
этических начал в обществе ничего общего не имеет с анархизмом,
отрицанием прав и воли государства. Она не только признает известную роль
государства и закона, но и создает легитимную основу для их действия. На
первый взгляд это утверждение противоречит вышесказанному. Но это
только на первый взгляд. Дело в том, что, утверждая легитимность
государства, социальная справедливость конструирует ее как условие своего
саморазвития и существования. Именно так понимается нравственная задача
социальной справедливости. Определяя государственную власть и силу
закона в качестве необходимого условия для своего развития, в то же время
социальная справедливость производит селекцию государственно-правовых
отношений, отбирая из них только те, которые соответствуют справедливому
государственному устройству и справедливому законодательству. Все, что не
См.: Галактионов С.А. Принцип справедливости (Уголовно-правовой аспект) / Дис...
канд. юрид. наук. - Рязань, 2004. – С. 83.
4
соответствует этому критерию, подвергается критике и признается не
легитимным.5
Социальная несправедливость выражается в причинении физического,
материального и морального ущерба людям, обществу, государству. Являясь
целью уголовного наказания, восстановление социальной справедливости
предполагает назначение преступнику такой меры наказания или иных мер
уголовно-правового характера, которые бы нейтрализовали негативные
последствия преступления.6 Причем наказание должно быть настолько
строгим, чтобы сформировать у неустойчивых граждан представление о
нецелесообразности удовлетворения своих потребностей преступным путем,
а у устойчивых граждан - уверенность в том, что в результате применения
наказания последствия будут устранены. На наш взгляд, цель наказания восстановление социальной справедливости наиболее полно была раскрыта
А.Ф. Бернером. «Преступлением оскорбляется общая воля (закон, общество,
государство), но обыкновенно, кроме того, им оскорбляется и отдельная воля
(лицо, пострадавшее от преступления). Как та и другая должны быть
удовлетворены, то есть наказание должно возвратить как обществу, так и
пострадавшему лицу чувство и сознание господства справедливости.7 Если
преступление есть по преимуществу оскорбление частной воли, как,
например, оскорбление чести, то и наказание должно преимущественно
удовлетворять эту частную волю. Если же преступление оскорбило
преимущественно общественную волю, то и наказание должно быть
направлено на удовлетворение последней».8
Например, А.Ф. Бернер выделял следующие цели наказания:
удовлетворение (аналог современной цели - восстановление социальной
справедливости), исправление и устрашение. В зависимости от характера
преступления и исходя из различных целей наказания должна преобладать то
одна, то другая цель. Все эти цели должны воплощаться в таком наказании,
которое определено идеей воздающей справедливости, составляющей основу
наказания.9 Цель наказания - это конечные фактические результаты, которые
стремится достичь государство, устанавливая уголовную ответственность,
осуждая лицо, совершившее преступление, к тому или иному наказанию и
исполняя его. Восстановить социальную справедливость только с помощью
наказаний, установленных в ст. 44 УК РФ, возможно не всегда. Социальная
справедливость не будет восстановлена, если потерпевшему не возмещен или
не компенсирован вред, причиненный в результате совершения
преступления. Так, В.И. Зубкова считает содержанием социальной
См.: Черненко А.К. Право как справедливость: ступени познания // Метод доступа: http://
www.philosophy.nsu.ru/life/journals/humscience/1_98/21_СНERN_htm
6
См.: Наумов А.В. «Камни преткновения» уголовного наказания // Российская юстиция.
2002. № 9. С. 53 - 54.
7
См.: Филимонов В.Д. Принципы уголовного права. М., 2002. С. 107-109.
8
См.: Бернер А. Ф. Учебник уголовного права. Части Общая и Особенная. - СПб., 1865.
С. 560.
9
См.: Там же. С. 561.
5
справедливости неотвратимость наказания, но правоохранительные органы
не в состоянии обеспечить полную или хотя бы достаточно высокую
раскрываемость.10 В связи с этим у потерпевших от преступлений, да и у
обычных граждан не создается уверенности в неотвратимости наказания.
Возникает вопрос, как потерпевший должен осознать справедливость
наказания, если ему не был возмещен вред, причиненный преступником. В
различные исторические эпохи институт возмещения вреда имел место в
русском уголовном праве. Наказание за преступления против личности в
древнем праве соседствовало с возмещением вреда.11
Первоначально Русская Правда отдавала убийцу, по праву кровной
мести, родственникам убитого. Постепенно круг родственников, имеющих
право на кровную месть, сужался, а примерно, с 1050 года кровная месть
была полностью заменена головщиной (выкупом). В том случае, если
виновное лицо не могло выплатить родственникам убитого выкуп, то он
выдавался им «головою». Родственники могли наказать его по своему
усмотрению, но не могли лишить жизни.12 Так, в Уложении о наказаниях
уголовных и исправительных 1845 года содержалось второе отделение
второй главы, которое называлось «О вознаграждении за убытки, вред и
обиды». Например, ст. 62 Уложения предусматривала, что «виновные в
преступлении, причинившем кому-либо убытки, вред или обиду, сверх
наказания, к коему присуждаются, обязаны вознаградить сей вред, убыток
или обиду из собственного имущества по точному о сем постановлении
суда».13 В УК РСФСР 1960 года также была предусмотрена норма,
регламентирующая возмещение вреда потерпевшему от преступления. Так,
ст. 32 предусматривала возложение обязанности загладить причиненный
вред. Данная норма применялась в тех случаях, когда размер причиненного
вреда не превышал пяти минимальных размеров оплаты труда. Если
причиненный материальный вред превышал указанную сумму, то
возмещение вреда производилось в порядке гражданского судопроизводства.
В настоящее время в России возмещение ущерба, причиненного
преступлением, регламентируется уголовно-процессуальным и гражданским
законодательством. Общепринятым считается мнение, что наказание в
уголовном праве не ставит своей целью удовлетворение пострадавшего или
возмещение вреда, который был ему нанесен.14 Но из этого не вытекает, что
См.: Лазуткин А.И. Реализация принципа справедливости при назначении наказания в
виде лишения свободы / Дис... канд. юрид. наук. - Рязань, 2004. – С. 57.
11
См.: Гальперин С.Д. Очерки первобытного права. СПб., 1893. С. 51-66; Есипов В.В.
Преступление и наказание в древнем праве. Варшава, 1903. С. 54-55.
12
См.: Бондаренко КВ. Уголовно-правовое понятие вреда причиненного преступлением, и
проблемы его возмещения. Дис. ... канд. юрид. наук. Рязань, 1995. С. 73-74.
13
См.: Лакеев А.А. Потерпевшие от преступления: Лекция. Рязань, 2001. С. 24.
14
См.: Франк Л.В. Некоторые теоретические вопросы становления советской
виктимологии // Потерпевший от преступления. Владивосток, 1974. С. 15; Бородин СВ.
Проблема возмещения ущерба за умышленные убийства // Государство и право. 1994.
№ 4. С. 92 - 96.
10
защита прав потерпевшего не должна осуществляться в уголовном порядке,
тем более что в ч. 2 ст. 43 Уголовного кодекса предусмотрена такая цель
наказания, как восстановление социальной справедливости. В качестве
экспертов нами были опрошены сотрудники органов внутренних дел РФ и
Министерства юстиции РФ. 72% опрошенных считают, что в УК РФ
необходимо внести нормы, регламентирующие возмещение ущерба
потерпевшему.15
Возмещение ущерба, наряду с комплексом традиционных мер борьбы с
преступностью, является одной из наиболее важных и эффективных мер,
способствующих восстановлению законности и социальной справедливости.
Так, Л.В. Вавилова справедливо указывает: «В рамках общей проблематики
защиты жертв преступлений возмещение ущерба является центральной и,
может быть, наиболее важной проблемой. Именно здесь сходятся
достижения правовой мысли, правовая политика государства, права и
интересы граждан.16 Поэтому возмещение ущерба играет важную роль в
восстановлении социального порядка и является стержнем системы
правосудия. Именно в этом качестве обоснованность и необходимость
возмещения ущерба всегда соответствовали в общественном сознании
представлениям о добре и зле и идеалам справедливости».17
Аргументируя свою позицию, В.В. Мальцев ссылается на Аристотеля, в
свое время разработавшего «структуру» понятия справедливости.
Справедливость, по мнению последнего, существует в двух формах:
уравнивающая справедливость и распределяющая справедливость.
Уравнивающая справедливость предполагает эквивалентность обмена,
воздаяние равным за равное без учета индивидуальных особенностей
действующих субъектов. Распределительная справедливость, напротив, на
первое место ставит характеристику действующих лиц, в результате чего
один может получить больше, чем другой.18 Интерпретируя эти положения
Аристотеля, В.В. Мальцев трактует уголовно-правовое понимание принципа
справедливости как совокупность двух сторон - уравнивающей и
распределяющей. Уравнительный аспект справедливости видится автору в
принципе равенства граждан перед законом (единых основаниях и пределах
ответственности), а распределительный - в индивидуализации наказания с
См.: Галактионов С.А. Принцип справедливости (Уголовно-правовой аспект) / Дис...
канд. юрид. наук. - Рязань, 2004. – С. 84.
15
См., напр.: Гальперин И.М., Ратинов А.Р. Социальная справедливость и наказание //
Советское государство и право. 1986. №. 10. С. 74; см. также: Осипов П.П. Теоретические
основы построения и применения уголовно-правовых санкций. С. 107, 115; Кругликов
Л.Л. Уголовно-правовые средства обеспечения справедливости наказания. С. 15 и след.;
Кропачев Н.М. Принципы применения ответственности за преступления // Правоведение.
1990. № 6. С. 75.
17
См.: Вавилова Л.В., Мухамедьянов Н. О практике возмещения ущерба жертвам
преступлений. // Следователь. 1998. № 1. С. 53 - 56.
18
См.: Мальцев В.В. Принципы уголовного законодательства и общественно опасное
поведение // Государство и право. 1997. № 2. С. 99.
16
учетом объективных свойств деяния и личности человека, его совершившего.
Несколько раньше сходным образом трактовали уголовно-правовой принцип
справедливости И.М. Гальперин, А.Р. Ратинов, В.М. Коган, П.П. Осипов,
Л.Л. Крутликов и ряд других авторов. В.В. Мальцев, рассуждая далее,
приходит к утверждению, что принцип справедливости включает две
составляющие: принципы равенства и индивидуализации ответственности.
При этом индивидуализация отождествляется исследователем с принципом
гуманизма.
Думается, соотношение принципов справедливости, равенства и
гуманизма не может быть представлено столь упрощенно. Подлежит
конкретизации и уточнению соотношение названных принципов и принципа
индивидуализации, равно необходимо определить место принципа
дифференциации ответственности среди иных принципов. Прежде всего,
нельзя согласиться с В.В. Мальцевым, который отождествит уравнивающий
и распределяющий аспекты справедливости (действительно имеющие место)
с принципами равенства и гуманизма.19 Думается, принцип равенства
граждан перед законом, с одной стороны, не охватывает всех проявлений
уравнивающего аспекта справедливости, а с другой - является более
широким по содержанию понятием. В свою очередь, распределяющий аспект
справедливости не может быть сведен к индивидуализации, а тем более к
принципу гуманизма.
Думается, уравнивающий и распределяющий аспекты справедливости
действительно имеют место в структуре этого понятия. Уравнивающий
аспект проявляется в равенстве граждан перед законом, и в равных
основаниях и пределах ответственности, установленных в диспозициях и
санкциях норм уголовного закона (в данном случае прослеживается связь с
градацией,
дифференциацией
ответственности
законодателем).
Уравнивающий аспект, однако, проявляется и на правоприменительном
уровне - в равной квалификации, уголовно-правовой оценке содеянного. Не
следует отождествлять распределительный аспект справедливости лишь с
индивидуализацией ответственности (тем более с гуманизмом в этой сфере).
Распределительный аспект справедливости прежде всего проявляется в сфере
законодательства: именно законодатель распределяет ответственность на
этапе установления оснований уголовной ответственности, а затем на этапе
дифференциации, градации уголовной ответственности в законе. И лишь на
основе распределения, дифференциации ответственности в уголовном
законе
возможна
правильная
индивидуализация
ответственности
правоприменителем, осуществление распределительного аспекта в области
правоприменения.20
Необходимо остановиться также на соотношении принципов
справедливости и законности. Дело в том, что ряд авторов усматривает за
См.: Мальцев В.В. Указ. соч. С. 99.
См.: Лазуткин А.И. Реализация принципа справедливости при назначении наказания в
виде лишения свободы / Дис... канд. юрид. наук. - Рязань, 2004. – С. 58.
19
20
последним роль суперпринципа, выводя его на ведущее положение в системе
принципов уголовного права. На наш взгляд, именно принципу
справедливости как одному из стержневых принципов уголовного права
принадлежит особая роль в системе принципов уголовного права. Благодаря
его координирующей роли принципы уголовного права образуют
определенную систему правомерного функционирования норм закона,
отвечающего интересам всех субъектов права. В рамках данной системы, все
принципы настолько взаимосвязаны между собой, что невозможно говорить
о том, что не работает какой-либо отдельно взятый принцип, правильнее
будет говорить о недоработке всей системы в целом, ведь свойства каждого
принципа диффузируют во все иные, коренным образом влияя на их
содержание.
В условиях функционирования правового государства принцип
справедливости обеспечивает принцип правозаконности, состоящий в том,
что позитивный закон лишь тогда является законом в подлинном его
значении, когда отвечает духу права, его сущности.21 Среди принципов,
выделяемых в теории уголовного права, определенную связь можно
усмотреть между принципом целесообразности и справедливости.
Целесообразность в уголовном праве обычно определяют как принятие в
случае наличия альтернативных решений такого, которое наиболее
соответствует целям уголовного права. Казалось бы, принцип
целесообразности относится к сфере правоприменения. В основном это
правильно: именно в сфере индивидуализации ответственности при выборе
конкретному лицу меры ответственности наиболее важно не упускать из
виду принципы и цели наказания, одной из которых и является
восстановление социальной справедливости.
Таким образом, принцип целесообразности дает ориентиры
законодателю, устанавливающему основания освобождения от уголовной
ответственности, когда цели ответственности и наказания достижимы без
реального возложения ответственности. Устанавливая возможность усиления
и смягчения ответственности и типового наказания посредством
квалифицирующих и привилегирующих признаков состава преступления,
законодатель также ориентируется на достижение целей уголовно-правового
воздействия, оцениваемых с позиций социальной справедливости, поскольку
они, в свою очередь, должны быть справедливыми.
Отчасти принцип справедливости соотносится и с принципом экономии
уголовной репрессии. На стадии законотворчества экономия репрессии
выражается в том числе в установлении оснований и условий для
освобождения от уголовной ответственности и для ее смягчения при наличии
привилегирующих признаков. В связи со сказанным заметим, что весьма
спорной является позиция тех исследователей, которые предлагают лишь
Именно правозаконность позволяет в полной мере осуществить реализацию принципа
справедливости, исключая возможность использования репрессивной силы уголовного
закона в неправомерных целях.
21
перечислить в законе принципы уголовного законодательства, не раскрывая
их содержания. Например, В.В. Мальцев мотивирует такое решение тем, что
невозможно точно определить принципы, названные в новом УК РФ, «ибо
для юридического выражения указанных идей в уголовном праве еще не
разработан достаточный и общепризнанный теоретический фундамент».22
Сходная позиция у разработчиков нового УИК РФ, в котором впервые
перечислены принципы этой отрасли права (ст. 8). Содержание принципов не
раскрыто ввиду того, что в процессе разработки Кодекса у членов рабочей
комиссии возникли расхождения в трактовке их содержания.23 Поэтому
решение этого вопроса «отдано на откуп» доктринальному толкованию.
Как представляется автору, в науке уголовного права, равно как и в
рамках науки уголовно-исполнительного права, накоплен опыт, достаточный
для более или менее точного определения принципов этих отраслей
законодательства.24 И это определение должно содержаться непосредственно
в законе. Едва ли практические работники могут дать лучшую
интерпретацию, чем законодательная комиссия; а доктринальное толкование
дает неограниченную свободу субъективному мнению того или иного
исследователя.25
См.: Мальцев В.В. Указ. соч. С. 102.
См.: Селиверстов В., Шмаров И. Уголовно-исполнительный кодекс: концепция и
основные положения //Законность. 1997. № 5. С. 3.
24
См.: Лазуткин А.И. Реализация принципа справедливости при назначении наказания в
виде лишения свободы / Дис... канд. юрид. наук. - Рязань, 2004. – С. 59.
25
См.: Бартновская Г.В. Индивидуализация наказания как одно из средств обеспечения его
эффективности //Преступность и ее предупреждение. Л., 1971. С. 148.
22
23