Доклад В.Н. Шкунденкова. Школа ОИЯИ/ЦЕРН. 24

реклама
Владимир Шкунденков
доктор технических наук
Большой адронный коллайдер
и метод динамического сжатия времени
«И еще признаюсь Тебе, Господи, что я доселе не могу понять,
что такое время? Душа моя горит желанием раскрыть эту тайну!»
Блаженный Августин (V век)
* * *
В Европейской организации ядерных исследований (ЦЕРН,
Женева, Швейцария) создан самый большой за всю историю человечества научный инструмент – ускоритель Большой адронный
коллайдер. Его 27-километровое кольцо проходит под землей на
глубине 100 метров. Работы по созданию его и четырех экспериментальных установок выполнялись в 1996–2009 годах, затраты
составили свыше 6 миллиардов долларов.
С этим грандиозным проектом связано создание в 1989 году
Тимом Бернерс-Ли с участием Роберта Кайо «мировой паутины»
– Интернет-системы World Wide Web (WWW), сыгравшей огромную роль в преобразовании всей нашей жизни.
Но в недрах этих работ проводится, начиная с 1995 года, еще
один эксперимент, остающийся пока вне поля зрения человечества. Однако, возможно, именно потому, что он заключает в себе
еще большие по значению возможности преобразования для
будущего цивилизации на Земле.
Мы говорим о русско-английском эксперименте по управлению сжатием времени (сокращению затрат времени) на порядок
(в 10 и более раз) при выполнении сложных научных разработок.
Что может привести к стратегическим изменениям.
Это стало возможным благодаря обращению к так называемому недетерминистскому антропокосмическому подходу к науке.
Не подчиняющемуся найденным научным путем законам Природы – на этом пути стоит со времени ее возникновения в VI веке
до н.э. (Пифагор) классическая наука, на нем же построен Большой адронный коллайдер, – а учитывающим связь «непредсказуемого» человека с живыми космическими силами.
1
А если говорить по-простому, то речь идет о связи науки и
религии (культуры религии). Считая науку единой и универсальной для человечества, а религию (или религии) – разделяющей
людей на разные культуры. Что предполагает, если, например,
русский приедет в ЦЕРН, диалог культур в процессе научного
сотрудничества, на основе принципа их дополнительности.
В нашем случае (это пишущий этот текст приехал когда-то
в ЦЕРН) это был диалог английской протестантской культуры
и русской православной. Что выразилось в соединении энергии
(движения мысли), как проявления мужского начала в Природе,
с поисками красоты, как проявления женского начала, характерного для русской православной культуры. На этом пути затраты
времени могут сокращаться (сжиматься) в 10 и более раз.
Но только надо знать – что для этого надо делать. И не
бояться одиночества.
Это сложно? Но без перехода на этот новый подход к науке
мы, например, никогда не смогли бы объяснить источник победы
русского танка Т-34 над более сильным немецким танком «Пантера», созданным к Курской битве (лето 1943 года), с непробиваемой для пушек на нашем танке лобовой броней. Но мы переводим рассверливанием ствола пушки на Т-34 с калибра 76 мм
на калибр 85 мм (снаряды для зенитных орудий), и «пантеры»
стали «доставаемыми» с 1000 метров. Что сделало создание этих
дорогостоящих немецких танков ошибкой. Это признал немецкий
танковый гений Гейнц Гудериан, с февраля 1943 года назначенный Гитлером генеральным инспектором танковых войск.
Однако чтобы иметь возможность рассверливать стволы
пушек на значительно более мощный калибр, в них должен был
быть заложенным, условно говоря, двойной запас дорогого легированного металла. И он был заложен заранее (история уходит
в 1935 год) конструктором пушки Василием Гавриловичем Грабиным, что стало тем красивым решением, которое и свело на нет
создание «пантеры».
Но что такое красота?
На этот вопрос классическая наука, построенная на разуме
человека, ответить не сможет. А применяемый нами подход к
науке – может. И позволяет управлять временем.
2
Метод сжатия времени
При выполнении сложных научных разработок, согласно проведенным исследованиям в разных центрах, только 10 % работ
завершаются успешно в соответствии с проектом. Около 50 %
доводятся, но уже с большими потерями. И оставшиеся 40 %
проваливаются.
А можно найти такой путь, когда не 10 %, а все 100 % научных разработок будут выполняться успешно?
И мы нашли его – на пути применения понятия о красоте в ее
свойственном русской культуре «космическом» (антропокосмическом – при участии человека и космоса) восприятии. (В западных культурах этого нет. Там применяется слово элегантность,
что означает лишь – красивое. Без космоса. В оценке только
самим человеком.)
Но начинали мы не с поисков путей гарантии 100-процентного успеха в научных разработках – это получилось как бы само
собой, – а с создания метода сжатия времени.
Расскажем об этом методе, применение которого позволяет
сжимать время до 100 раз.
Сама идея метода сжатия времени (сокращения затрат времени) при выполнении научных разработок – а мы имели дело
с очень сложными разработками – проста.
Надо в начале создать в кратчайшие сроки годное к применению «ядро» создаваемой системы, жертвуя производительностью
и другим, кроме пригодности к эксплуатации, на основе принципа: не делать ничего, что можно не делать. Ввести «ядро»
в эксплуатацию и затем наращивать его, шаг за шагом, контролируя результаты на каждом шаге.
То есть мы с самого начала имеем дело с пригодной для применения разрабатываемой системой. И сохраняем это до самого
конца. Что и гарантирует 100-процентный успех.
Этому посвящен фильм «Метод сжатия времени и Большой
адронный коллайдер» на сайте: http://sbnt.jinr.ru/iris – в разделе
«Новости» (пункт «видео»). Или прямо по запросу в Интернете.
А принцип не делать ничего, что можно не делать при
создании с самого начала пригодной к применению системы
(в начале – это ее «ядро») и есть путь поиска красоты. Он уходит
3
в так называемый «отрицательный» (апофатический – по-греч.)
подход к поискам Божественного Начала в Природе-Вселенной,
сложившийся в IV–V веках при возникновении в христианской
культуре православного направления: надо отбросить все, что
Богом являться не может. (Самый интересный здесь – ПсевдоДионисий Ареопагит с его книгой «Corpus Areopagiticum».)
Но как искать «что можно не делать» и «что надо сделать»
при создании «ядра»? С этого начинается уже сложное, доступное исключительно «избранным» в науке. Что не значит – самым
умным и самым знающим. Более того, «в глубоком знанье жизни
нет» (Пушкин). Здесь требованием к человеку является некая
тайна, которая может быть связана со словами Достоевского:
«Подпольный человек – главный человек в русской жизни».
Его характеристика – космическое одиночество.
О русском космизме говорили многие русские философы
(В.И. Вернадский и другие). Для нас главным здесь является
устремленность к космической («неземной») красоте.
Что это значит? Когда императора Александра II спросили: не
сложно ли управлять Россией, то он ответил: «Россией управлять
не сложно. Но совершенно бесполезно».
Самое непростое при переходе с позиций детерминистской
классической науки на недетерминистский подход является условие признания Вселенной живой. А человека – исполнительным
инструментом в руках таинственных космических сил, которые
в религиях связываются прежде с Богом. А не с императором.
В этом вопросе нам, как представителям науки, ближе понятие о логическом разуме (человек) и внелогическом (вне человека), как об этом говорил академик Борис Викторович Раушенбах, сподвижник Сергея Павловича Королёва, создавший ракету,
которая в 1959 году облетела Луну и сделала впервые снимки ее
обратной стороны.
Раушенбах говорил о том, что главным в творчестве является
не человек с его логическим разумом, а – внелогический разум.
Мы с этим тоже согласны, и это на данном подходе к выполнению научных разработок (которые мы начинаем с создания
действующего «ядра») базируются те принципы (включая не
делать ничего, что можно не делать), которые позволяют управлять временем в процессе творчества.
4
Создавая их, мы сотрудничали с Институтом философии РАН
(Москва). Приведем их:
- Не спешить. Народная поговорка: «Утро вечере мудренее».
Не спешить в процессе творчества и принятия окончательных
решений – раз уж мы признаем, что ведущая роль в творческом
процессе принадлежит «внелогическому разуму». А там, похоже,
все протекает медленнее. При этом особое значение придается
молчанию-исихазму (XIV век, Афон, греческий монах Григорий
Палама), погружающему человека в космическое одиночество.
- Всегда быть активным. «Под лежачий камень вода не течет».
Здесь, из опыта, важно знать, что первые неудачи ничего не
значат. Мы даже предлагаем допускать до 20 шагов на этом пути.
- При создании красивого «ядра» системы, пригодного для
эксплуатации, применять принцип: не делать ничего, что можно
не делать. Это из основы православия, с его ориентацией на Красоту. А «все прекрасное так же трудно, как и редко» (Б. Спиноза).
- И потому при поиске того, что требуется сделать в начале,
при создании «ядра», надо не бояться применять самую аристократическую мысль в истории человечества – о свободе духа,
рожденную примерно 4500 лет назад неизвестным жрецом в Древнем Египте или, по другой версии, в Вавилоне: не верить ни
единому слову. Что надо еще правильно понимать. Так, в Средние
века не верящих слову Римского Папы людей сжигали на кострах.
Из этой мысли вышли – через тысячу лет первые тексты
Ветхого Завета, еще через полторы тысячи лет – Новый Завет,
а затем через половину тысячи лет – Коран. И сложилась замкнутая иудео-христианско-исламская культура с Единым Богом в
живой Вселенной, в рамках которой ведутся наши исследования.
Примером применения этого подхода в наше время является
зарождающееся в среде специалистов в области компьютерных
технологий, где многие прожили впустую свои жизни из-за
понятия «искусственный интеллект», отрицательное отношение
к кибернетике. «Наука об управлении и связях в технике и живых
организмах» – дал ей определение её автор американский математик Норберт Винер в 1940-х годах. Но что такое – живой
организм человека с его способностью к творчеству? Этого
Винер не знал. (Это не знает никто.) А науку, породившую губительную идею про искусственный интеллект, создал. И что же?
5
Как результат, при рождении системы «человек–машина»
(США, 1968 год) в задачах, связанных с разработкой программ
распознавания измеряемых изображений, в затруднительных
ситуациях на помощь в распознавании очень сложной части было
предложено привлекать человека-оператора. И так работают и
сегодня во всем мире. А надо не человека привлекать на помощь
компьютеру, а всегда наоборот – компьютер в помощь человеку.
Пойдя по второму пути, автор этой статьи и открыл возможность
сжимать время.
Следующий принцип:
- Руководствоваться тем, что то «что можно не делать» и «что
требуется сделать» надо сначала увидеть. Это должно улавливаться как снизошедшее (от внелогического разума) в виде
настроения. А уже потом применять (причем обязательно) инженерные расчеты.
Этот подход направлен против применения с самого начала
моделирования с перебором разных идей. Здесь примером может
служить неудача с созданием танка «Пантера».
- Внимательно отнестись к тому, что сказано в Ветхом Завете
(Екклесиаст) – о том, что есть «время разбрасывать камни,
и время собирать камни». Настроение творчества нисходит, но
предугадать этот момент мы не можем. И когда это произошло
в виде слегка волнующего настроения, то надо тогда и только
тогда «подниматься и идти в атаку». И подниматься всегда!
Днем или ночью. И если даже знаний при этом не хватает и приходится полагаться на русское авось (все наши рассуждения относятся к русской культуре), отражающее загадку русской души,
– надо идти вперед. И никогда не падать духом и не сдаваться.
«Когда будет, тогда пусть и будет» и «Умеренному деланию
цены несть» (старец Амвросий в Оптиной пустыни, XIX век).
Душа у человека, стремящегося в науку, должна быть чистой
и светлой. Еще преподобный Сергий Радонежский (ХIV век)
в преддверии русской победы на Куликовом поле (1380 год) призывал простых людей (а это из них чаще всего выходят настоящие ученые-первопроходцы) к «осветлению души».
* * *
На этом заканчивается перечень принципов, применение которых мы используем для управления сжатием времени.
6
Но есть еще нечто, что делает «непригодным материалом»
99 % занимающихся наукой для возможности их практического
применения. Это – незнание заповеди служить неземному.
Таинственной Красоте – как о ней с большой буквы говорил еще
Платон в IV веке до н.э.? В этом и заключена «особая миссия»
русской культуры? Отсюда же и главная установка в православии
о смысле жизни: «Смысл жизни лежит вне жизни»?
1960-е годы. Проект «Аполлон»
12 апреля 1961 года. Прошло две недели со дня защиты мной
диплома инженера на радиотехническом факультете Московского энергетического института. Мое место работы – Московский
научно-исследовательский телевизионный институт (современное название). Около 10 часов утра по телевидению объявили
о полете в космос первого человека – им стал Юрий Алексеевич
Гагарин. Все бросились к телевизору, стоявшему в соседней
комнате. Кроме меня, я продолжал свою работу, начатую здесь
же во время дипломной практики. Через час, когда всё успокоилось, я тоже пошел посмотреть – что там передают и передают
по телевизору. И увидел лицо необыкновенно симпатичного
молодого человека в шлеме. Потом зашел еще раз в эту комнату:
захотелось увидеть его еще раз.
Здесь я рассказываю о той странной отрешенности, выразившейся в данном случае в нежелании «быть со всеми и как все»,
которая сопровождает меня всю жизнь. Имеет ли это какое-либо
значение для текста этой статьи – не знаю. Но почему-то
рассказываю…
Это потом мы осознали, что этот день стал величайшим
событием в истории советской науки. Но, как оказалось, совсем
не так, как это происходило в нашем рядовом научном учреждении, работавшем почти целиком на «оборонку», это было
воспринято в мире.
В Соединенных Штатах Президент Джон Кеннеди уже через
пару недель выступил с предложением о развертывании проекта,
который получит название «Аполлон» – высадки американских
астронавтов на Луну. Чтобы обогнать русских в исследованиях
космоса.
7
И первым его шагом станет подбор менеджера проекта – им
окажется Джеймс Вебб, который сыграет выдающуюся роль
в достижении успеха.
А еще через месяц, 25 мая будут выделены 25 миллиардов
долларов на этот проект и поставлена задача – совершить высадку человека на Луну еще до конца 1960-х годов.
Подробности реализации этого проекта станут известными из
недавно опубликованных материалов (Майкл Горн. «НАСА». –
М.: Эксмо, 2010. – 304 с.). И многое окажется важным для
понимания также моей судьбы. Так, стало известно, что в первые
четыре года проект «Аполлон» сильно отставал от графика.
И тогда Вебб пригласил для участия в нем генерал-лейтенанта
Сэмюэля Филипса из военной программы для ВМФ, талантливого специалиста по информационным технологиям. С ним
в конце 1964 года пришли сорок офицеров-программистов, и они
создали комплекс административных информационных систем,
применение которых позволило сделать «прозрачными» работы
по проекту. После чего он был успешно завершен, и в июле 1969
года американцы высадились на Луну.
Тогда же в Соединенных Штатах поняли, что созданный ими
комплекс административных информационных систем является
своего рода «оружием прогресса» для развития высоких технологий. И потому сделали эти разработки закрытыми.
1970-е годы. Создание метода сжатия времени
В 1962 году я перешел на работу из Москвы в Дубну,
в Объединенный институт ядерных исследований. И в 1964 году
с использованием знаний, полученных в Москве, где я работал
над созданием телевизионных систем, выиграл конкурс на создание сканера на основе электронно-лучевой трубки – для обработки фотоизображений с трековых камер.
В 1960-х и 1970-х годах по этому направлению работ,
включавших считавшуюся тогда самой передовой задачу – создание программ автоматического распознавания измеряемых на
снимках изображений (как путь к построению искусственного
интеллекта), – работали более чем в 100 научных лабораториях
мира. Но успех с созданием оригинальных и внедренных по8
настоящему сканирующих систем (система – это техника и программы) был достигнут только в 4-х лабораториях. Три системы
были созданы в ЦЕРНе, две – в Соединенных Штатах и еще две
были созданы мной – АЭЛТ-1 (1973 год) и ставшая лучшей
в мире мониторная сканирующая система АЭЛТ-2/160 (1980).
И это при том, что в Англии, Германии, Франции, Италии
и Японии не смогли создать ни одной оригинальной и пригодной
для применения системы.
Причиной их неудач стала оказавшаяся большой проблемой
задача разработки программ распознавания измеряемых изображений. Хотя никакой проблемы здесь на самом деле не было –
просто все неудачники шли по пути, обозначенном кибернетикой, где делалась ориентировка на построение искусственного
интеллекта. А это была ошибка.
То же самое происходило и с созданием программ для моего
первого сканера АЭЛТ-1, введенного в опытную эксплуатацию
в 1967 году. Но даже через пять лет работы две группы профессионалов-программистов так и не смогли решить эту задачу.
И тогда я был назначен волевым методом прошедшим жесткую
«сталинскую школу» профессором Михаилом Григорьевичем
Мещеряковым (в свое время бывшим первым заместителем создателя отечественной атомной бомбы Игоря Васильевича Курчатова и создателем в Дубне в 1947–1949 годах ускорителя –
синхроциклотрона) главным в вопросе создания программы распознавания. И получил задание – создать её всего лишь за девять
месяцев.
Подробности этой драмы описаны в моих книгах, размещенных в Интернете. Опустим их, хотя там было интересное.
Скажу только, что уже через 2 месяца эта задача мной, не
имевшим до этого никакого опыта разработки программного
обеспечения, была решена.
За эти 2 месяца было создано простейшее «ядро» программы
распознавания. И тут оказалось, что с его применением физикзаказчик может обработать на сканирующей системе АЭЛТ-1
100 000 снимков с его трековой камеры не за 5 лет, как это было
до этого (когда измерения велись вручную на микроскопах),
а всего за 1 год. При этом часть еще не самой сложной информации оставалась для распознавания человеком-оператором.
9
Но это была такая часть, на создание программы автоматического распознавания которой потребовалось бы несколько лет. Это
была ловушка, и я этого делать не стал. А другие делали, воображая себя Колумбами и Магелланами в море науки. Но их корабли
под флагом заносчивого интеллекта никуда не приплыли.
Избежать подставленную Природой ловушку мне помогло
партбюро, принявшее решение о сокращении сроков работ. А я
как раз уже создал «ядро». Но не осознавал этого.
Так что мне помог случай. А затем этот опыт с созданием
в сжатые сроки «ядра» был перенесен на другие разработки – для
задач физики и авиации. И в 1995 году созданный на этом пути
метод сжатия времени был внедрен мной в ЦЕРНе, в разработки
административных информационных систем для поддержки построения Большого адронного коллайдера.
1980-е годы. Начало создания в ЦЕРНе административных
информационных систем
Идею создания Большого адронного коллайдера стали обсуждать в первой половине 1980-х годов. И это тогда нобелевский
лауреат по физике за 1984 год итальянец Карло Руббиа (который
станет генеральным директором ЦЕРН в 1989–1993 годах), как
это видится из нашего времени, уговорил американцев передать
в ЦЕРН основные идеи создания комплекса административных
информационных систем. Это системы контроля финансов и
учета кадров, электронный документооборот и другие. Работы
в этом направлении были начаты в ЦЕРН в 1986 году.
1990-е годы. Внедрение в ЦЕРНе метода сжатия времени
В 1991 году Карло Руббиа создает отдел Administrative Support. В него набирают программистов, среди которых англичанин
Джеймс Пурвис – это ему будет отведена главная роль во внедрении русского метода сжатия времени. Но это время еще впереди.
Все горят желанием работать. Однако требуемого успеха не
получается – ЦЕРН с его 500 организациями-участниками слишком сложная структура. А время начала работ по построению
Большого адронного коллайдера неумолимо приближается.
10
На этой волне проблем мне и удалось получить согласие генерального директора ЦЕРН допустить нашу небольшую группу
программистов из ОИЯИ к этим тогда закрытым для российских
специалистов работам. И снова сыграл свою роль еще один
случай.
В 1994 году, когда я пробивался со своими предложениями
в ЦЕРН, помощником генерального директора, ответственным за
сотрудничество с Восточной Европой и Россией был француз
Николас Кульберг. Оба его родителя были русскими. Отец –
Николай фон Кульберг был офицером в Белой армии генерала
Врангеля. Мать – Елизавета Траскина имела дворянские корни
графов Капнистов (в начале XIX века в России был поэт Василий
Капнист) и князей Голенищевых-Кутузовых. Сам Николас был по
образованию филологом, окончившим университет в Экс-анПровансе под Марселем. Он неплохо знал русскую философию –
Николая Бердяева, а также других. В его доме – книги со стихами
Сергея Есенина и Александра Блока, его любовь – Марина
Цветаева («Призванье мое – измена, имя мое – Марина, я пена
морская прибоя…» – по памяти). И это он понял меня с моим
русским подходом к проблеме поиска красоты на пути сжатия
времени. Предложил мне написать об этом книгу и поручился за
меня перед генеральным директором.
Для нас участие Николаса Кульберга оказалось фантастическим случаем. Почему-то на этом пути «крестового похода»
в ЦЕРН с методом сжатия времени были еще и другие случайности, словно что-то вело нас.
После нескольких месяцев работы наших программистов
в ЦЕРНе я увидел, что могу предложить перейти от теории, как с
Кульбергом, к применению метода сжатия времени на практике.
Выступил с предложением применить метод, и нашелся специалист – всего один! – согласившийся попробовать, 27-летний
англичанин Джеймс Пурвис.
У меня появился шанс, но этот шанс висел на волоске.
Я пригласил Джеймса в Россию. Это был июнь 1995 года.
Он приехал с компьютером, но компьютер нам не потребовался.
Мы поехали в Москву, в Третьяковскую галерею. В конце, когда
прошли по всем залам, я задал ему вопрос: что понравилось?
«А что здесь главное?» – спросил он.
11
Тогда я объяснил ему одно из «правил» метода сжатия времени: один и только один.
«В науке ты должен стать личностью-богом, – сказал я ему. –
Космическим одиночкой. И тогда красота, которую ты будешь
искать при создании «ядра» в начале разработки системы, станет
доступной. Возможно, как случай».
Джеймс понял. И когда через несколько месяцев мы снова
приехали в ЦЕРН, он сказал: будем работать по новой философии. Так первая система – это была система контроля финансов
ЦЕРНа (при обороте в два миллиона долларов в день) – была
создана «по чистому листу бумаги» на нашем подходе всего за
два месяца. При том что до этого над её созданием работали
в течение нескольких лет и планировали работать еще два года.
Начиная с этого момента в ЦЕРНе с созданием административных информационных систем все стало получаться. И был
создан лучший в мире для своего времени интегрированный
комплекс.
Джеймс со временем вошел в центральную администрацию
ЦЕРНа. В 2009 году заработал Большой адронный коллайдер.
А мне было дано право внедрения разработанных в ЦЕРНе технологий в наш Объединенный институт ядерных исследований,
с подготовкой кадров в российских университетах.
Последней задачей мы сейчас и занимаемся – в виде создания
географически распределенного международного исследовательского университета, с участием в нем классических университетов (НИЯУ «МИФИ» и других) и ведущих специалистов
ЦЕРНа и ОИЯИ, а также из Института философии РАН (Москва)
– для развития метода сжатия времени.
Решая эту задачу, мы также используем подход по управлению сжатием времени. И создаем как «ядро» этого университета
International Research IT Universities Centre, что на два порядка
проще создания такой конструкции как собственно университет.
Главное в нашем подходе – в начале все уже должно работать.
То же и с развитием нашего метода. Решая эту задачу, на одной
из действующих кафедр в Институте философии РАН нами создается Международный центр исследований проблем конвергенции естественно-научного и социогуманитарного знания.
12
Россия и метод динамического сжатия времени
Наш подход со сжатием времени (Time Compression), вышедший из ЦЕРНа, применяют на Западе. Но в России нами уже
внедряется другой – Dynamical Time Compression.
Сущность этого подхода, предложенного Михаилом Юрьевичем Воробьевым как дальнейшее развитие применяемого нами,
заключается в смелой идее рискованных затрат времени (помимо
принципа «не спешить» в начале) в промежуточных точках реализации проекта, для дополнительного поиска красоты – как
способа сжимать время (сокращать его затраты) еще «жестче».
И здесь нам тоже помог случай. Мы сотрудничаем с Русской
инженерной школой, базирующейся в Москве в здании, принадлежавшем в XVIII веке Преображенскому полку Петра Великого.
Из этого славного своей историей места в 2014 году нам судьба и
подбросила 33-летнего Воробьева, успешного предпринимателя в
области IT. В преддверии Сочинской олимпиады-2014 он взялся
за выполнение проекта стоимостью в полтора миллиарда рублей,
из которых 80 % средств уже ушли за три года неизвестно куда.
Частная IT-компания, руководимая Воробьевым, выполнила
эту работу «с нуля» всего за 240 миллионов рублей, создав за восемь месяцев действующее «ядро», а затем развив его еще за год
до полноценной системы. Тогда и сложился подобный нашему
подход по сжатию затрат времени, да еще со словом Dynamical.
Идеи витают в воздухе? Кто их породил? Это был я? Или же
просто я чего-то не разглядел? Ответа нет… Но есть желание –
сделать созданный нами подход частью мировой культуры.
Идя по пути случайностей или же не совсем случайностей?..
Разве не существует тайн? Таких как Красота или бесконечность.
Или метод Dynamical Time Compression, с применением которого
мы решаем земные задачи – поддержку создания ускорительного
комплекса NICA, включенного Президентом РФ в число приоритетных научных мега-проектов России, и другие.
В оценке специалиста по экономике от Русской инженерной
школы в Москве, применение метода сжатия времени в предположении, что он будет освоен на первом этапе только в пределах
1/10 от охвата всей хозяйственной деятельности в России, позволит нашему государству сберегать каждый год триллион рублей.
13
14
Скачать