МОЁ СЕЛО НОВОГРЕМЯЧЕНСКОЕ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ

МОЁ СЕЛО НОВОГРЕМЯЧЕНСКОЕ В ГОДЫ
ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
До войны
на территории современного села Новогремяченское имело два
самостоятельных поселения: Юневка, где проживали коренные жители этих мест (колхоз
«Красный партизан») и совхоз
«Красный транспортник». В совхозе работали
переселенцы из разных районов Воронежской области.
22 июня 1941 года началась война, которая вошла в историю как народная,
кровопролитная и беспощадная по отношению к врагу. Была объявлена мобилизация
мужчин на фронт. И в колхозе, и в совхозе всех мужчин не отпустили, часть их ушла на
фронт летом 1941 года, а оставшиеся осенью. Летом 1942 года обстановка на фронте
резко ухудшилась, в июне 1942 года начались бомбардировки города Воронежа.
2 июля 1942 года произошёл воздушный бой над селом Гремячьим, что в 10 км от
Юневки, в котором сражались отважные лётчики Цанцук и Баранов.
Передний край был ещё далеко – под Старым Осколом, Тимом, Горшечным,
Касторной. Стрелковые соединения 40-й армии и пришедшие им на помощь танковые
корпуса героически сдерживали натиск фашистов. Однако подвижные части противника
уже подходили к Дону. Вечером 3 июля немецкие танки появились у Гремячьего и
Семилук. Горожане впервые отчётливо услышали артиллерийскую перестрелку.
Чтобы удержать фронт Ставка Верховного Командования перебросила на передний
край 3, 5 и 6 резервные армии (переименованные впоследствии соответственно в 60, 6 и
63-ю армии) на рубеж Задонск – Воронеж – Павловск – Клетская. На них возлагалась
задача остановить врага, не допустить его прорыва за Дон. Непосредственно к Воронежу
из Ставки направлялся 18-й танковый корпус.
Для выяснения обстановки в районе Воронежа и организации защиты города сюда по
приказу и.В.Сталина 2 июля 1942 года прибыл командующий Брянским фронтом генераллейтенант Ф.И.Голиков. Он приказал снять с переднего края у Ельца два артиллерийских
полка и незамедлительно направить их в Воронеж.
Важную роль в защите и обороне города сыграла 232-я стрелковая дивизия
подполковника И.И.Улитина. Это соединение недавно прибыло в состав 6-й резервной
армии. Дивизия не имела тяжёлого вооружения. Несмотря на это, она получила приказ
немедленно занять оборонительный рубеж по левому берегу Дона на участке от
Кулешовки до Малышева. Надо было прикрыть ближние подступы к Воронежу, удержать
донские переправы, обеспечить пропуск на левый берег беженцев, обозов, отступающих
частей.
232- я стрелковая дивизия спешно занимала указанные позиции. 712-й стрелковый
полк капитана Сычёва выдвигался на участок Кулешовка – Новоживотинное. Южнее, на против Семилук, занимал оборону 605-й стрелковый полк майора Г.С.Васильева. На
рубеже колхоз «1 Мая» - Малышево(которое находится в 3 –х км от Юневки)
располагался 498-й стрелковый полк майора А.А.Ермолаева. каждый полк имел на
правом берегу боевое охранение и был усилен дивизионом 425-го артиллерийского полка
майора А.И.Панкова.
В сторону города шли и шли вражеские бомбардировщики. И вот уже в поле зрения
появились первые фашистские танки. Итак, враг был на правом берегу Дона, в считанных
километрах от Воронежа. Части 40-й армии вели бои с вражеской пехотой под
Нижнедевицком, Синими Липягами, Хохлом, Репьёвкой. Постепенно фронт придвинулся
к Дону. Над переправами злобствовала фашистская авиация.
Трудное положение создалось на переправе у села Малышево., которое соединено
мостом с селом Юневкой. Полуразрушенный мост не мог быстро пропустить на левый
берег всех желающих. Многие преодолевали реку вплавь, другие использовали при этом
брёвна и доски, какие-то артиллеристы тянули два искалеченных орудия по дну реки с
помощью канатов.
Командир 498-го стрелкового полка майор А.А.Ермолаев, военком, батальонный
комиссар Н.А.Васильев и начальник штаба капитан К.Н.Писарев устанавливали
очерёдность пропуска транспорта, организовывали быстрое устранение повреждений
наплавного моста, не допускали большого скопления людей и обозов на берегах реки.
В конце дня 3 июля немецкие лётчики стали сбрасывать снаряды на мост, они летели со
стороны Еманчи 1-й и Гремячьего. Вскоре появились и немецкие танки. По склонам к
реке спускались немецкие автоматчики.
А переправа людей и грузов не была закончена. При очередном налёте «юнкерсов»
был полностью разбит мост. И уже началась перестрелка у Юневки и Петино, куда
проникли вражеские разведчики.
Наиболее опасным был выход противника к Юневке. Ведь от села до переправы –
рукой подать. Не успевшая переправиться батарея 209-го истребительнопротивотанкового артиллерийского дивизиона 121 стрелковой дивизии под руководством
лейтенанта Николая Сосина развернула пушки и ударила по фашистам. Атаки немцев на
Юневку прекратились. Но боеприпасов было мало, поэтому, израсходовав последний
снаряд, батарея ушла в сторону Воронежа.
Но по врагу уже били орудия 1-го дивизиона старшего лейтенанта И. Кохана из
425-гоартполка. Сгущались сумерки, когда гитлеровцам удалось сбить боевое охранение и
ворваться в Юневку. Это произошло 3-4 июля. Остатки оборонявшейся здесь роты
отошли к переправе. Это была горстка людей, почти все их товарищи погибли в неравной
схватке с врагом. Ценой большой крови рота сумела сковать передовые подразделения
противника, преградить ему путь к переправе. Тем временем на восточный берег
перебрались последние группы бойцов и беженцев. По воспоминаниям односельчанки
Лысиковой Н.И., что при переправе погибло очень много людей и тела погибших плавали
в Дону.
5 июля немцы вошли в Юневку и совхоз «Красный транспортник». Они приказали
жителям покинуть их место проживания. Люди с собой брали только всё необходимое,
имущество и скот оставили. Сельские жители уходили в Устье, Петино,Гремячье. Кроме
Устья, из Петино и Гремячьего и других ближних сёл Воронежской области немцы
сгоняли людей в Курбатово и Семидесятное. Эти два населённых пункта были
концлагерями-распределителями, т. к. оттуда люди направлялись в другие деревни для
нового места жительства.
Те жителей Юневки, которые ушли в Устье, никуда переселяться не стали и остались
в Устье. Они вместе с устьевскими ходили на работы в Юневку: рыли линию укреплений
параллельно течению Дона, выполняли хозяйственные работы, убирали урожай. Весь
урожай не уберут, им люди будут питаться зимой и весной 1943 года, когда придёт
освобождение. В одном из домов на Юневке поселился немецкий комендант. Немцы
обживались основательно.
Жители Юневки помнят историю о двух девушках-разведчицах. А дело было так.
Однажды немцы привели в село двух девушек, одежда на них была мокрая. Сразу было
понятно, что они переплывали Дон. Разведчиц отвели к дому коменданта, оставив их
сидеть на улице, на бревне без охраны. Местные жители сразу поняли, что это наши, но
подойти к ним побоялись. Сами девушки тоже не пытались заговорить с жителями.
Разведчиц переправили в Петино, где находилась немецкая комендатура. Больше о них
никто не слышал. По-видимому, девушек расстреляли.После войны в Юневку приезжал
молодой человек, который назвался братом одной из разведчиц. Он расспрашивал
местных жителей очевидцев событий, беседовал с Лысиковой Натальей Ивановной. Свою
сестру он называл «Екатериной Масловой». Он ездил в Петино и Семидесятное,
разыскивая сестру. Спустя некоторое время он прислал Наталье Ивановне письмо, в
котором рассказал , что сестру расстреляли в Петино. А в 1987 году и в 1989 году в
воронежской газете «Молодой Коммунар» появились публикации журналиста Зинкова Е.,
который рассказывал о поисках разведчиц, пойманных в Юневке. Разведчиц звали
Екатерина Семёнова и Мария Алексеенко. В Архиве Министерства обороны сохранились
данные относительно Екатерины Семёновой. О Марии Алексеенко данные в Архиве МО
немногословные. Зинков Е. разыскал её родственников, ребят, с которыми разведчицы
проходили обучение перед отправкой к немцам.
Разведчицы погибли, их имена будут жить в нашей памяти.
Немцы рвались к Воронежу, а на их пути была река Дон, разделяющая Юневку и
Малышево. После продолжительных боёв немцам удалось восстановить переправу и
переправиться в Малышево. Теперь путь на Воронеж стал ещё короче. Врагам удалось
захватить правую часть города, а левобережье продолжало сопротивляться.
В ходе Острогожско-Россошанской операции была разработана и подготовлена
наступательная операция Воронежского фронта, получившая название ВоронежскоКасторненской. Начало наступления было назначено на 24-26 января 1943 года.
Четыре соединения (121-я и 100-я стрелковые дивизии, 8-я истребительная и 104-я
стрелковая бригады)
должны были разгромить врага в кварталах города и на
воронежском плацдарме.
Задачей 104-й бригады, выступившей из района Берёзовки (Семилукские Выселки),
было освобождение от противника придонских населённых пунктов Юневки, Малышево,
Устья, Петино, Орловки. В составе 104-й бригады действовала 60-я армия во главе с
генерал-майором ИД.Черняховским. 60-я армия освободила правобережную часть
Воронежа и придонские сёла. Воронеж был освобождён 25 января 1943 года. 29 января
1943 года были освобождены Гремяченский, Землянский, Семилукский и Хохольский
районы. Наше поселение относилось к Гремяченскому району.
После освобождения стали возвращаться жители в свои сёла. Вернулись на свои
пепелища и жители Юневки и «Красного транспортника». Всё было разрушено, жили в
землянках и немецких блиндажах. На территории совхоза был построен барак, в котором
жило несколько семей. Жили тесно, голодно, но дружно.
В селе Юневка осталось советское захоронение, которое в 60-е годы было
перенесено в село Рудкино.
Из воспоминаний Лысиковой Н.И.
Началась война. Наталье Ивановне было (14) 15 лет. Братьев отца призвали на
фронт, откуда они уже не вернуться. Отца Н.И. призвали по «броне» в Челябинск, он
передал родным краткую весточку, и долгое время о нём не было ничего неизвестно. В
1942 году пришло известие о смерти отца. В извещении говорилось, что отец умер 6
июня 1942 года. Так Н.И. осталась с мамой одна. Летом 1942 года при приближении
фронта всех молодых жителей Юневки послали в Семилукский район, в село Точильня
рыть окопы, расчищать площадки под орудия. Это продолжалось 2 недели. После
немецких бомбёжек люди побежали кто-куда, а Наталья Ивановна с подружками шли
домой по направлению к Устью ночью , используя в качестве ориентира реку Дон.
Девушки добрались до Устья 4 июля 1942 года, переночевали и рано утром 5 июля
пошли в Юневку. По дороге двигались две немецкие подводы, вдруг показались
советские самолёты и начали обстреливать и бомбить немцев. Подруги Н.И. попрыгали в
ближайший овраг, а Н.И. побежала к дому жены дяди Семёна, который находился
недалеко от места бомбёжки. Н.И. забежала в дом тёти, заметалась по дому, зовя тётку
спрятаться в погребе и остановилась у окна, когда рядом с домом взорвался фугасный
снаряд, пробил стену дома и ранил Н.И. в руку, вырвав часть плоти, осколок попал в
спину. Какое-то время Н.И. была без сознания, потом встала и подошла к тёте. Та, увидев
кровь, страшную рану племянницы, разрешилась преждевременными родами, т.к. была
на сносях. Н.И. выбежала из дома тётки, на улице ей стало плохо. Она помнит, что
появились двое мужчин, положили её на носилки и внесли в большой кирпичный дом,
стоявший на окраине Устья. В доме было много людей, человек пятьдесят. Кто- то
догадался сходить за врачом. В Устьевской школе, её ещё называли бывшей караулкой,
разместился немецкий госпиталь, на здании висел флаг с красным крестом. В избу,
заполненную людьми, пришёл немецкий врач или фельдшер. Он был в очках, осмотрел
рану, сделал перевязку и сказал: «Морген» и показал ладонь и отсчитал до четырёх,
остановившись на четвёртом пальце. Н.И. поняла этот разговор немых как, то, что
операцию будут делать завтра, в четверг. На следующий день пришли два немца. Один из
них был тот, что был и прошлый раз, второй был полным, у них была установкакапельница. Люди из дома вышли, немцы приступили к операции. Им помогала русская
женщина Мария Алифанова. На лицо Н.И. положили марлю, смоченную эфиром и
сказали считать: «Один, два…». Вскоре Н.И. заснула. Из её спины немецкий врач
вытащил осколок 3*4 см и показал Н.И. Толстый немец дал Н.И. свою кровь, это было
прямое переливание крови. Прошло три дня, никто не приходил, рана стала загнивать.
Тогда Н.И. с устьевскими жителями решила сама пойти в госпиталь. Но по дороге ей
стало плохо и она потеряла сознание. До госпиталя её донесли. Там ей сделали перевязку,
Н.И. обращалась за медицинской помощью, пока немецкий госпиталь был в Устье. Потом
госпиталь уехал. Н.И. стало лучше, она уже могла передвигаться по дому и не теряла
сознание. Но домой она вернуться не могла не только потому, что была слаба, но и потому
что немцы всех жителей Юневки заставили переселиться в Гремячье, в Устье, потом в
Курбатово, Семидесятное, которые были пунктами-распределителями для беженцев.
Имущество и скот были брошены. Но юневские закрепились в Устье и не хотели никуда
уходить.
Вернёмся к Н.И. Подружки, шедшие с Н.И. пришли в Юневку и рассказали матери
подруги, что Н.И. ранена, а, возможно, и умерла. Услышав страшное известие, мама
поспешила в Устье и убедилась, в том, что её дочь жива и стала за ней ухаживать.
Прошло несколько дней как госпиталь уехал. В один из дней у кирпичного дома на
окраине остановилась маленькая машина, крытая брезентом, из неё вышел врач в очках и
вошёл в дом. Его лицо погрустнело, когда он на привычном месте на лавке не увидел
Н.И. А Н.И. встала со стула и подошла к врачу, который спас ей жизнь. На лице врача
появилась улыбка. Н.И.поблагодарила врача. Она избежала смерти, но ей предстоял
длительный период выздоровления.
Если бы вовремя операция не была сделана, то у Н.И. могло начаться заражение
крови и она бы умерла. Врач знаками показал, что будет далеко, сказал, что уезжает в
«Хвощеватку». Больше его Н.И. не видела. Этот случай пример человечности на войне. В
своей душе Н.И. хранит память о «Панинке», так к ней обращался чужеземец, и
признательность немецкому врачу. Однако Н.И. нуждалась в медицинской помощи и её
возила мать с подругой на перевязки в течение месяца в немецкий госпиталь, который
находился в Яманче. Она помнит, что рядом с госпиталем на горе было немецкое
кладбище, где хоронили умерших от ран немецких солдат и офицеров. Позднее ей
приходилось ходить в госпиталь пешком, минуя сёла Николашино, Строжевку,
Шемпелёвку, Чертковку, Богдановку.
Поэтому в тот момент, когда немцы пришли в Юневку, Н.И. лежала В Устье, в доме
на краю села. Это произошло вечером 4 июля 1942 года.
Жизнь во время оккупации. Немцы жителей села выгнали в Устье. Часть людей
осталась в Устье, их гоняли на работы в Юневку. Они рыли окопы, линии укреплений. Но
юневским пришлось покинуть гостепреимное Устье. Устьевский староста Ульянников
донёс немцам, что часть юневских жителей живёт в Устье и не выполнили приказ о
переселении. Немцы взялись за дело. Вместе с юневскими выселили некоторых и
устьевских жителей (Меркуловых, Королёвых, Огурчиковых). Так Н.И. вместе с другими
жителями попала в Курбатово, а другие её односельчане в Семидесятное. В Курбатово
людей погрузили в вагоны и повезли в Горшечное, а оттуда до станции Кшень на
открытых платформах. В Кшени посадили на подводы и повезли в село Ровеньки. Часть
переселенцев осталась в Ровеньках, а остальные были расселены в сёла: Просторное,
Советское, Дубовка и другие. Н.И. с мамой определили место жительства в селе
Просторном и поселили в колхозной конторе. Им выделили из колхозного амбара на
семью зерно. Н.И. запомнились советские самолёты, летевшие бомбить Горшечное. Во
время бомбёжек люди прятались в погребах. После освобождения Горшечного и
Воронежа юневские потянулись домой. Только не все вернулись. Некоторые так и
остались в этих деревнях. Дома курских крестьян не сильно пострадали от бомбёжек по
сравнению с теми, которые остались в Юневке. Возможно, поэтому многие не вернулись
домой.