Новые явления в международных отношениях
реклама
VI. Новые явления в международных отношениях VI.1. Изменение принципа мирного сосуществования Развитие свободноконкурентного капитализма в империализм изменило условия для пролетарской революции. Сталин заявлял: «Раньше считали победу революции в одной стране невозможной, полагая, что для победы над буржуазией необходимо совместное выступление пролетариев всех передовых стран или, во всяком случае, большинства таких стран. Теперь эта точка зрения уже не соответствует действительности. Теперь нужно исходить из возможности такой победы, ибо неравномерный и скачкообразный характер развития различных капиталистических стран в обстановке империализма, развитие катастрофических противоречий внутри империализма, ведущих к неизбежным войнам, рост революционного движения во всех странах мира, — все это ведет не только к возможности, но и к необходимости победы пролетариата в отдельных странах» (И.В. Сталин. Соч., т. 6, c. 106). Следовательно, революция может вспыхнуть сначала только в одной стране, и может добиться победы, если условия полностью созрели. В этих обстоятельствах основой социалистической внешней политики является пролетарский интернационализм, что означает поддержку пролетарских и национальноосвободительных движений против империализма. Социалистическая страна должна приспосабливать свою внешнюю политику к мирному сосуществованию с капиталистическими странами и использовать противоречия между империалистическими державами, чтобы сделать возможным и обеспечить мирное строительство социализма. Поэтому Ленин развивал политику мирного сосуществования с несоциалистическими странами, например, с Германией после Первой мировой войны: «Наша внешняя политика, пока мы одиноки и капиталистический мир силен, с одной стороны, состоит в том, что мы должны использовать разногласия (победить все империалистические державы, это, конечно, было бы самое приятное, но мы довольно долго не в состоянии этого сделать). Существование наше зависит от того, что существует коренное расхождение империалистических держав, с одной стороны, а с другой стороны, что победа Антанты и Версальский мир отбросили в положение невозможности жить гигантское большинство немецкой нации» (В.И. Ленин. ПСС, т. 42, с. 105). Ленин, однако, вполне определенно объяснил, что такие мирные отношения могут быть по характеру только временными и вовсе не отменяют агрессивность империализма: «Пока остались капитализм и социализм, они мирно жить не могут: либо тот, либо другой в конце концов победит; либо по Советской Республике будут петь панихиды, либо — по мировому капитализму. Это — отсрочка в войне. Капиталисты будут искать поводов, чтобы воевать. Если они примут предложение и пойдут на концессии, им будет труднее» (там же, c. 76). В 1954 г., продолжая дело Ленина, китайское правительство сформулировало пять принципов мирного сосуществования: «Взаимное уважение территориальной целостности и суверенитета, взаимное ненападение, невмешательство во внутренние дела друг друга, равенство и взаимная выгода, мирное сосуществование» (Полемика о генеральной линии международного коммунистического движения. — Пекин, Издательство литературы на иностранных языках, 1965. — с. 287). Такая политика и заключение соответствующих соглашений затруднили для империалистических держав открытую агрессию против социалистических стран без разоблачения своего подлинного характера перед своими народами или без затрагивания прибылей некоторых капиталистов или монополистических групп нарушением торговых соглашений. Взгляды современных ревизионистов на роль мирного сосуществования резко контрастируют с этим. В отчете Центрального комитета XX съезду КПСС Хрущев объявил мирное сосуществование «генеральной линией внешней политики», «основным принципом советской внешней политики», и говорил, что необходимо стремиться в отношениях с империалистами «к укреплению доверия…, к сотрудничеству». КПСС сегодня заходит еще дальше, заявляя в Программе 1986 г.: «В насыщенном острыми противоречиями мире, перед лицом грозящей катастрофы есть единственно разумный, единственно приемлемый путь — мирное сосуществование государств с различным общественным строем. Это не просто отсутствие войн. Это такой международный порядок, при котором господствовала бы не военная сила, а добрососедство и сотрудничество, происходил широкий обмен достижениями науки и техники, ценностями культуры на пользу всех народов… Политика мирного сосуществования, как ее понимает КПСС, предполагает: отказ от войны, от применения силы или угрозы силы как средства решения спорных вопросов; разрешение их путем переговоров; невмешательство во внутренние дела и учет законных интересов друг друга; право народов самостоятельно распоряжаться своей судьбой; строгое уважение суверенитета, территориальной целостности государств и нерушимости их границ; сотрудничество на основе полного равноправия и взаимной выгоды…» (Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза. — М., Политиздат, 1986. — сс. 136-137 и 176). Как Советский Союз осуществляет политику мирного сосуществования на практике? Пока Советский Союз был социалистической страной, в нем обеспечивались ленинские принципы политики мирного сосуществования с другими государствами. Так ли это для внешней политики, как ее понимает КПСС сегодня? В Программе 1986 г. КПСС подчеркивает: «Революция — закономерный результат общественного развития, классовой борьбы в каждой данной стране. КПСС считала и считает принципиально неприемлемым «экспорт» революции, навязывание ее комулибо извне… Советский Союз решительно противостоит попыткам насильственно остановить или повернуть вспять ход истории» (там же, c. 176). Предполагалось ли, что вторжение советских войск в Афганистан было «экспортом революции» против реакционного режима? Разве не было оно, напротив, социалимпериалистическим нападением на миролюбивую страну? Программа обещает «строгое уважение суверенитета, территориальной целостности государств и нерушимости их границ». Как насчет Анголы, в которой после отмены португальского колониального господства дела пошли не так, как желали социалимпериалисты? Они заставили кубинские войска вмешаться в гражданскую войну и обеспечить власть группе, более удобной Советскому Союзу. Однако это не предотвратило дальнейшую борьбу. Далее: «учет законных интересов друг друга; право народов самостоятельно распоряжаться своей судьбой». Это резко противоречит практической внешней политике Советского Союза, который в военном и моральном отношениях поддерживает военный режим в Эфиопии в борьбе против освободительного движения Эритреи. Программа также подчеркивает «невмешательство во внутренние дела» народов и «нерушимость их границ». Но это не помешало Советскому Союзу вторгнуться в Чехословакию в 1968 г. Эти факты не только демонстрируют, что ленинские принципы мирного сосуществования отброшены нынешним Советским Союзом, но также и демонстрируют его социал-империалистический характер. Начиная с XX съезда КПСС в феврале 1956 г. шаг за шагом социалистическая система была отменена и заменена системой бюрократического капитализма. Капиталистические законы, раз введенные, работают автоматически и ведут в своем дальнейшем развитии к социал-империализму. Кубинский ракетный кризис 1962 г., вызванный нацеленной на США социалимпериалистической внешней политикой (размещение ядерных ракет на Кубе), вынудил Хрущева отступить, потому что иначе вспыхнула бы ядерная война. Последующее ослабление напряжения положило конец «холодной войне». Экономические интересы западных капиталистов выдвинулись на первый план. Збигнев Бжезинский, американский профессор и в дальнейшем советник президента Картера, написал об этой ситуации в 1965 г.: «В послекубинской разрядке имеется более широкая возможность для Запада управиться с основной проблемой отношений Восток-Запад. Взяв на себя инициативу, Америка ясней бы подчеркнула более широкий масштаб своей европейской политики и ускорила бы развитие тенденций на Востоке, благоприятных для более близких отношений Восток-Запад. Соответствующее содержание такой инициативы было бы экономическим, так как это — наиболее уязвимый пункт в Восточной Европе, и так как возможность экономического сотрудничества Восток-Запад приобрела в Восточной Европе некоторую идеологическую респектабельность…» (Zbigniew Brzezinski. Alternative to Partition (Альтернатива разделу). — c. 169). Но бюрократически-капиталистическое развитие не могло еще справиться с этим экономическим сотрудничеством и отношения Восток-Запад увяли. Внешняя политика США стала более агрессивной. США пошли на военное вмешательство во Вьетнамскую войну. Советский Союз нацелился вырасти во вторую сверхдержаву, чтобы быть способным конкурировать со США в планах мирового господства. Ядерная гонка вооружений между этими двумя сверхдержавами грозила охватить весь мир. Несмотря на чрезвычайные экономические усилия, Советский Союз стал только военной сверхдержавой, в отличие от США, которые были также экономической сверхдержавой. Тем временем, бюрократический капитализм Советского Союза и других ревизионистских стран уперся в тупик. VI.2. Горбачевский поворот к «новому политическому мышлению» Концентрация значительной части советского экономического потенциала на вооружении, особенно на строительстве военных кораблей и ядерных ракет всех дальностей, произошла за счет общего экономического развития. В то время как крупные индустриальные страны Запада реформировали свои экономики на самой современной основе, вводя автоматизацию и электронику, советская экономика все более отставала. Сравнение экономических потенциалов Советского Союза и западных индустриальных держав в 1960 г. ставит Советский Союз на второе место после США, впереди ЕС и Японии. В 1970 г. советская доля мирового экономического потенциала составляла еще 13%, но к 1986 г. упала до всего 8%. Динамика ВНП показывает ту же картину. В 1960 г. Советский Союз был вторым после США, но перед Японией и ЕС. Затем ЕС 1 и особенно Япония обогнали его, как показывают эти данные: Табл. 16. Валовой национальный продукт, млрд. долл. 1960 г. 1970 г. 1980 г. 1986 г. Рост за 1960-1986 гг. США 509 990 2 602 4 200 в 8.25 раз ЕС 191 480 2 765 3 400 в 17.80 раз ЕС – Европейское сообщество, в 1993 г. преобразованное в Европейский союз. ЕС расширилось с 6 государств в 1970 г. до 9 государств в 1980 г. и 12-ти — в 1986 г. 1 Япония 43 205 1 040 1 800 в 41.86 раз Советский Союз 223 435 1 050 1 230 в 5.25 раз «Süddeutsche Zeitung» за 10 декабря 1986 г. За счет ввоза современных западных технологий внешний долг вырос с $21.4 млрд. в 1984 г. до $23.3 млрд. в 1985 г. и $28.3 млрд. в 1986 г. Спад советской экономики в сравнении с капиталистическими державами Запада стал очевидным. Советский бюрократический капитализм со своими жесткими, бюрократическими, окостенелыми формами не мог равняться с западным капитализмом в экономическом отношении. Он не был серьезным конкурентом на мировом рынке. Его двойственный характер выражался в ревизии марксизма-ленинизма, с одной стороны, при использовании его как вывески для обмана масс, с другой. Тем временем, ядерное вооружение двух сверхдержав, США и СССР, приняло такие размеры, что мировая ядерная война могла бы стереть с лица Земли все высокоразвитые формы жизни. Если бы одна из сверхдержав напала на другую, она также была бы разрушена. Сверхдержавы зашли в тупик и ищут выход. Постепенное разоружение и уничтожение существующих ядерных вооружений кажется целесообразным и необходимым. Признание этого факта — основа, в иностранных делах, нового политического мышления, к которому призвал Горбачев. Это, однако, не меняет империалистического характера советской политики, хотя она и включает временный отказ от стратегии мирового господства. На XXVII съезде КПСС Генеральный секретарь Горбачев заявил, что «на большую безопасность Советский Союз не претендует, на меньшую не пойдет» (Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза. — М., Политиздат, 1986. — с. 67). Это значит, что Горбачев не имеет в виду общее сокращение военного потенциала сверхдержав. Помимо химического и бактериологического оружия, и новые виды обычных вооружений имеют немыслимую ранее разрушительную мощь и постоянно совершенствуются. Изменение советской стратегии не обеспечит мира, не говоря уже о создании мира без войны. Напротив, империализм не может изменить свой характер. В свете того, что известно трудящимся об империализме, это — чистый цинизм, когда теоретик ГКП, директор «Института марксистских исследований» Хайнц Юнг (Heinz Jung) заявляет: «Основной вопрос — оттеснить силы военно-промышленного комплекса, чтобы предотвратить переход к государственно-монополистическому капитализму с его гонкой вооружений и войнами, и достичь своего рода гражданского монополистического капитализма» («Blätter für Internationale Politik und Wirtschaft» №2 за 1987 г.). Такими иллюзиями они хотят заставить трудящихся поддерживать изменившуюся империалистическую внешнюю политику. СДПГ проанализировала изменения в Советском Союзе в своем документе по стратегии и заявила: «Мировая политическая ситуация и особенно события в Европе несомненно имеют решающее влияние на реформаторские усилия: продолжение масштабной гонки вооружений и обострение отношений Восток-Запад значительно ограничило бы экономические и политические возможности для реформ в СССР. Из этого, напротив, вытекают политические возможности для проведения европейской политики» («Frankfurter Rundschau», 4 марта 1986 г.). Однако «новое политическое мышление» Горбачева содержит еще один аспект. Оно предусматривает постепенное сближение двух капиталистических систем для преодоления экономического отставания бюрократического капитализма Советского Союза от государственно-монополистического капитализма западных держав. Этот долгосрочный план должен осуществляться сперва на основе двусторонних соглашений, а затем продолжаться вплоть до интеграции двух капиталистических систем (частнокапиталистической и бюрократически-капиталистической) на основе взаимного сотрудничества между предприятиями и развития отношений свободной торговли без государственного вмешательства. Этот пункт будет возможен только при ослаблении и постепенном устранении монополии внешней торговли в Советском Союзе, созданной как барьер для капиталистических стран, когда Советский Союз был еще социалистической страной. Ослабление произошло уже в 1960-х и побудило профессора Бжезинского написать в своей книге: «Эти изменения в отношениях говорят, что экономическое давление оказалось способно глубоко изменить прежние коммунистические взгляды и методы. Действительно, эти внешние изменения сопровождались внутренними реформами. Климат для западных бизнесменов в Восточной Европе и России в начале шестидесятых чрезвычайно улучшился. Некоторые из восточноевропейских государств, особенно Польша и Чехословакия, начали пересматривать структуру своей внешней торговли, и следует ожидать, что все коммунистические государства поступят аналогично» (Z. Brzezinski. Alternative to Partition (Альтернатива разделу). — с. 68). Сближение и взаимопроникновение двух капиталистических систем имеют место не только в сфере экономики. Как мы указали еще в 1972 г.: «Здесь мы видим, как тесно связаны экономическая политика и идеология. Империализм США очень хорошо знает, что капиталистическая реставрация в ревизионистских странах не может продвигаться только экономическими средствами. Должно последовать проникновение буржуазной идеологии, первоначально через культурные связи» (Revolutionärer Weg №9; Или гл. III.4 этой книги). Поэтому, например, в 1986 г. между ФРГ и ГДР было заключено двустороннее культурное соглашение, предусматривающее шесть художественных выставок в ГДР и пять — в ФРГ. Западноберлинский Грипс-Театер (Grips-Theater) будет играть в ГДР, а восточно-берлинская Немецкая опера — в Дюссельдорфе. Будут организованы книжные выставки и семинары. Новое в этих культурных соглашениях — партнерство между университетами и обмен студентами. Вполне в духе экономического сближения было установлено партнерство между Техническими университетами Аахена и Дрездена. Обмен студентами между ФРГ и ГДР проходит в 1988 г. согласно следующему соглашению: ФРГ предлагает 200 мест для одномесячного и 100 мест для шестимесячного пребывания; ГДР обещает предложить 100 мест для одномесячного пребывания и 10 — для шестимесячного. Уже прошли приготовления к обмену учениками профессионально-технических училищ и средних школ. «Близкое сотрудничество» было согласовано между боннским министром Меллеманом (Möllemann) и министром по университетам и техническим колледжам ГДР Беме (Böhme). «Новое политическое мышление» Горбачева нацелено на «курс реформ» во внутренних делах, так как противоречия внутри бюрократически-капиталистического общества обострились. Чтобы завоевать доверие советского населения, он принял меры в связи с особо вопиющими случаями коррупции и небрежности в бюрократическом аппарате. Что действительно имеет значение, однако, это введение самоуправления на промышленных предприятиях. Для этого принят специальный закон. Закон «О государственном предприятии (объединении)» Этот закон предназначен, чтобы раскачать экономику и ввести «экономическое соревнование» между предприятиями. Это всего лишь другое выражение для капиталистической конкуренции между предприятиями. Монополия, которой пользуются некоторые производственные предприятия, должна быть ограничена для развития (капиталистического) рынка. Погрязшее в бюрократизме центральное ведомство, устанавливающее материальные балансы и планы распределения должно быть постепенно упразднено. Через оптовую торговлю должна быть организована свободная продажа средств производства. В соответствии с обязанностью предотвращать причинение ущерба окружающей среде заводы должны финансировать капиталовложения для защиты окружающей среды из своих фондов и через ссуды. Доход предприятий будет распределяться по их усмотрению, на основе самоуправления. Заводское руководство будет избираться рабочим коллективом: директора — на пять лет, главы отделов и начальники цехов — на два-три года. Выбор директора должен быть утвержден соответствующим министерством. Главы отделов и начальники цехов утверждаются директором. Центральное планирование заменяется планированием на уровне завода, с учетом свободной продажи. Бюрократический контроль над предприятиями отменяется. Производительность труда, которая, согласно советским источникам, составляет только 40% от стандарта США, будет увеличена через рационализацию и закрытие нерентабельных производств. 10-15% рабочих мест в производстве должны быть сокращены. Это приведет к росту безработицы (в настоящее время она равна примерно 3%). Закон «О государственном предприятии (объединении)», введенный в действие с 1 января 1988 г., закладывает юридическую основу далеко идущей экономической реформы. Горбачев говорит: «Этот проект закона по существу содержит новую идеологию хозяйственного управления… Он в корне изменит условия и методы в главном секторе экономики. В работе предприятий он урегулирует отношения между плановой основой и полным хозрасчетом, между самостоятельностью и ответственностью, а также узаконит новые формы самоуправления». Эта бюрократически-капиталистическая реформа экономики также нацелена на стимулирование наращивания западными монополистическими капиталистами капиталовложений в Советском Союзе. Советский Союз в свою очередь также будет вкладывать капитал в западных капиталистических странах, особенно в форме сотрудничества предприятий. Это взаимопроникновение капитала послужит, как предполагается, решающим средством сближения и объединения двух капиталистических систем. Совсем недавно современные ревизионисты отвергали теорию конвергенции, придуманную на Западе в шестидесятых годах. Эта теория провозглашает возможность постепенного соединения капитализма и «реального социализма». В свое время она служила идеологической завесой, скрывающей, что взаимопроникновение восточного и западного капитализма, начавшееся с политикой разрядки, не было слиянием совершенно различных систем. В то же время она была предназначена способствовать иллюзиям масс насчет «третьего пути» между капитализмом и социализмом (см. гл. III.4). Сегодня современные ревизионисты сами распространяют теорию конвергенции, так как она хорошо служит для идеологической маскировки подлинного характера курса Горбачева. Писаревский, комментатор советского агентства «Новости», заметил в статье «Gibt es eine Konvergenz der Systeme?» («Происходит ли конвергенция систем?»): «Догматизм — общее явление. По моему мнению, он одинаково широко распространен как на Западе, так и на Востоке. Различны только его внешние формы. Искусственное противопоставление плана и рынка — тому пример. Десятилетиями вожди социалистической экономики возводили планирование в абсолют. Капиталистические предприниматели веками боготворили рынок. Поэтому социалистическая экономика страдает от негибкости, западная — от неравномерности и непропорциональности развития. Следовательно, при социализме возникает нехватка рабочей силы, а при капитализме — рабочих мест. Дополнительная проблема — такое общее зло, как производство бесполезных, лишних товаров, вызывающее неоправданно высокое загрязнение окружающей среды и увеличение мировой экологической нагрузки. Так что же, автор проповедует конвергенцию? Возможно. Конечно, не абсолютную конвергенцию, а относительную, конвергенцию здравого смысла» («Die Tat» за 28 августа 1987 г.; выделение наше — ред.). «Конвергенция здравого смысла» — это лишь другое название «нового политического мышления», пропагандируемого Горбачевым. Во внутренних делах «новое политическое мышление» Горбачева нацелено на «реформы», для которых придуманы термины перестройка и гласность. Эти термины, относящиеся к определенным признакам перемен в Советском Союзе, широко распространены средствами массовой информации Востока и Запада, так как, будучи броскими, они чрезвычайно хорошо скрывают суть перемен в Советском Союзе. «Реформы» Горбачева и идеологи ГКП Горбачевский Закон «О государственном предприятии (объединении)» сводится к введению югославской модели «самоуправления предприятий». Этого также требовали лидеры «Солидарности» в Польше. Вилли Гернс (Willi Gerns), главный идеолог ГКП, пренебрежительно критиковал их политику в статье «Польша и требование «самоуправления предприятий»» («Marxistische Blätter» №6, 1981 г.). Вот некоторые выдержки из этой длинной статьи: «Контрреволюционные лидеры «Солидарности» открыто претендуют на руководство. Под прикрытием требования самоуправления предприятий они нападают на социалистическую собственность общества в целом… Как уже говорилось выше, требование «самоуправления предприятий», также выдвигаемое в виде лозунга «рабочего самоуправления», занимает центральное место в контрреволюционной концепции лидеров «Солидарности»… «Руководящие принципы работы Независимого самоуправляемого профсоюза «Солидарность» в нынешней ситуации (дискуссионные тезисы)», изданные для съезда «Солидарности», требуют, например, чтобы «центральное планирование утратило директивный характер…, не имело приказного характера… Социализированным заводам должна быть предоставлена независимость в определении программы и методов производства. В то же время центральное распределение сырья и других средств производства должно быть ограничено, а затем и полностью прекращено… Предприятие должно свободно распоряжаться доходами, которые оно производит, а также использовать ее… на инвестиции». Осуществление этих требований «Солидарности» в практику означало бы отмену центрального планирования, так как только те предприятия твердо придерживались бы его, которые получали от этого прибыль… Руководящие принципы «Солидарности» говорят далее: «условие эффективности заводов в новой системе — демонополизация рынка и развитие в определенной степени соревнования между производителями». Кроме трений, которые неизбежно вызвало бы это «соревнование производителей», реализация этой концепции обременила бы польскую экономику целым рядом проблем и увеличила бы социальную напряженность. Сами «руководящие принципы» уже намекают на некоторые из этих проблем: «действие такой планово-рыночной экономики создаст некоторые общественные проблемы… Далеко зашедшие независимость заводов и принципы рыночной экономики могут повлечь экономические и социальные трудности (рост цен, проблемы с занятостью и т.д.)». «Самоуправляющиеся заводы», как предполагается, имеют право «подгонять численность рабочих под свои нужды». Это также означает увольнение «лишних» рабочих… Наконец, «руководящие принципы» требуют, чтобы «заводское самоуправление… имело бы право распоряжаться собственностью завода, решать, что будет произведено, что продано, а что вложено. Оно должно также иметь возможность распоряжаться распределением прибыли завода… Особенно необходимо в рабочем самоуправлении участие в назначении и увольнении директоров»» (сс. 86, 88 и 89). Выглядит так, как будто Горбачев принял руководящие принципы «Солидарности» за модель для проекта самоуправления государственных предприятий. Согласно логике Гернса, Горбачев идет по пути контрреволюции. Как Гернс собирается спастись из идеологической петли, которую он сам свил для себя? Заклеймит ли он Горбачева как контрреволюционера или примет горбачевское «новое политическое мышление»? Как верный ревизионист, он, конечно, предпочтет последнее. Те, кто запутываются в паутине ревизионизма, в ней и сгинут. Наступление Горбачева на советский рабочий класс За лозунгом перестройки нет никакой революционной перемены в экономическом базисе Советского Союза, как снова и снова уверяет Горбачев, а есть лишь углубление капиталистической реставрации. Чтобы его честолюбивые экономические планы получили хотя бы небольшой шанс на успех, Горбачев вынужден комбинировать свои экономические реформы с внутриполитическими реформами. С 1956 г. повторялись попытки увеличить эффективность бюрократическикапиталистической экономики через реформирование ее окостеневших структур. Однако они были неуспешными, немаловажная причина чего в том, что все предшественники Горбачева полагали возможным устранить бюрократические преграды, не атакуя саму бюрократию. Этого, однако, они не смели сделать, ибо массы низшей и средней бюрократии в партийном, государственном и хозяйственном аппарате — ключевая социальная база тонкой высшей прослойки бюрократически-монополистической буржуазии. В отличие от предшественников, Горбачев понимает, что нет никакого другого пути, кроме как атаковать значительную часть этой социальной базы и рискнуть пойти на открытый конфликт с рабочим классом. В конце июля 1987 г. он объявил в Зеленограде, что собирается сократить вдвое аппарат управления, численность которого он определил в 18 миллионов. Новый закон о труде и намеченная ценовая реформа — лобовые атаки на социальные позиции рабочего класса и других трудящихся. Этот курс заготовлен давно. В 1983 г. профессор Татьяна Заславская из Сибирского отделения Академии наук СССР в Новосибирске выступила с докладом на научном семинаре «Социальный механизм развития экономики» (Новосибирск, ИЭиОПП СО АН СССР, 1983 г.; полный текст доклада опубликован в: A voice of Refоrm / Essays By Tatiana Zaslavskaya / Ed. M. Yanovitch. M.E.Sharp. N.Y, L., 1989. — сс. 158-184), в котором формулировался «курс Горбачева» — намного раньше, чем Горбачев возглавил партию 2. Под заголовком «Секретная новосибирская статья» этот документ вызвал настоящую сенсацию на Западе и заставил ГКП усомниться в его подлинности. Заславская показала антинародный характер горбачевской реформы гораздо более открыто, чем сам Горбачев в своих речах. В своем «Новосибирском манифесте» она писала: «…Коренная перестройка управления хозяйством существенно задевает интересы многих общественных групп, части которых она сулит улучшение, а другой части — ухудшение их положения. 2 М.С. Горбачев был избран Генеральным секретарем ЦК КПСС 11 марта 1985 г. В силу этого предпринимаемые высшими органами власти попытки совершенствования производственных отношений, приведения их в большее соответствие с новыми требованиями производительных сил не могут протекать бесконфликтно. Успешное решение этой задачи возможно лишь на основе использования продуманной социальной стратегии, которая одновременно активизировала бы деятельность групп, заинтересованных в изменении современных отношений, и блокировала действия групп, способных этому изменению помешать» (Татьяна Заславская. О совершенствовании производственных отношений социализма и задачах экономической социологии. — сс. 14-15). Далее она анализирует, кто эти «группы», конфликт с которыми неизбежен. С одной стороны, это часть бюрократии, объявленная избыточной, и беспокоящаяся относительно своих привилегий и средств к существованию. Рабочий класс, с другой стороны, считается гораздо большей проблемой. Заславская пишет об этом так: «Распространенными чертами многих работников, личностное становление которых происходило в последние пятилетки, являются низкая трудовая производственная дисциплина, безразличное отношение к выполняемому труду, низкое качество работы, социальная инертность, низкая самоценность труда как средства самореализации, ярко выраженные потребительские ориентации, невысокий уровень нравственности. Достаточно напомнить о широких масштабах деятельности так называемых «несунов», распространении различных «теневых» сделок за общественный счет, развитии «левых» производств, приписок, о «выведении» заработной платы независимо от результатов труда» (там же, сс. 25-26). Неукротимым презрением к массам веет от этих слов. Но кроме этого возникает один большой вопрос: предполагается ли, что такие «общие характеристики» всего рабочего класса сформировались при так называемом «развитом социализме»? Именно бюрократы разрушили социалистическое сознание рабочих своей политикой материального стимулирования с 1956 г. и в массовом порядке вносили в рабочий класс мелкобуржуазный образ мышления. То, что описывает Заславская, это ничто иное, как этот образ мышления. Цель всей этой линии рассуждений состоит в том, чтобы представить рабочий класс как главное препятствие прогрессу и оправдать наступление на рабочих. Это наступление неизбежно обострит классовые противоречия. Чтобы справиться с этим, была изобретена «социальная стратегия» для притупления классовых противоречий: гласность. Западногерманская газета «Rheinische Post» сообщает о визите в Советский Союз высокой делегации Немецкой федерации профсоюзов (DGB) во главе с ее председателем Эрнстом Брайтом (Ernst Breit) 1 августа 1987 г.: «Переход к вычислениям рентабельности на советских предприятиях приведет к противоположности интересов администрации и работников в форме, «к которой мы, вероятно, больше привыкли». Советская сторона подтвердила намного больший опыт DGB в этой области. Брайт не исключал, что Шалаев и его организация могли бы однажды использовать этот опыт. Советские деятели профсоюзного движения показали большой интерес к моделям участия в управлении». Так что в советской надстройке также нет никакой «революционной перемены», а есть сближение с западными условиями: мнимое участие в управлении как уловка ради успеха усиленного нажима на рабочий класс. Политика Горбачева серьезно обострит противоречия в Советском Союзе: Классово-сознательные рабочие борются против растущей эксплуатации и грозящей массовой безработицы; Значительные слои трудящегося населения и особенно пенсионеров страдают от запланированного роста цен на продовольствие; Мелкие и средние бюрократы боятся утратить свои привилегии; Отсталые слои рабочего класса, приученные к халатности и кумовству, также боятся реформ Горбачева; Выявится нагромождение противоречий с национальными выступления против нарастающего разрушения окружающей среды; меньшинствами и Открыто прозападные «диссиденты» выступают более агрессивно; Вдобавок ко всему, есть противоречия в самом руководстве КПСС и с различными восточноевропейскими правительствами, которые боятся рухнуть от новых событий. С введением бюрократического капитализма в Советском Союзе и других бывших социалистических странах, капиталистические законы действуют точно так же, как в частно-капиталистических странах. Обеднение масс вследствие недостатка продовольствия и энергии и огромного роста цен усиливает противоречия, что приводит к демонстрациям, собраниям и забастовкам. Следует подавление полицейскими и военными силами. Все это влечет усугубление классовых противоречий во всех бюрократическикапиталистических странах. Для трудящихся этих стран, так же как для рабочего класса западных капиталистических стран, цель состоит в совершении революции для свержения капиталистического господства и установления или восстановления социализма. Это требует социалистического сознания, которое сегодня отошло на задний план. Следовательно, должно быть восстановлено диалектическое единство теории и практики. Это требует сознательного применения диалектического метода к изучению процессов и явлений в обществе и к классовой борьбе против бюрократического капитализма. Нет никакого фундаментального различия между этой классовой борьбой и борьбой против западного капитализма. На Востоке и на Западе идеологическая основа рабочего класса — марксизм-ленинизм. Его мировоззрение — диалектический и исторический материализм. Как здесь, так и там, должно быть достигнуто диалектическое единство теории и практики. Как здесь, так и там, при появлении новых проблем, новых явлений и процессов в природе и обществе они должны глубоко изучаться, рассматриваться со всех сторон, анализироваться, характеризоваться; должны быть исследованы отношения к другим вещам, явлениям и процессам; должны быть раскрыты противоречия, борьба и единство противоположностей — выяснены и конкретизированы. Проанализированные элементы и результаты исследований должны быть затем суммированы через синтез. Каждый марксист-ленинец должен пытаться понять диалектику в природе и обществе и применять ее в теории и практике классовой борьбы способом, которому нас учит Ленин: «Надо иметь собственную голову на плечах, чтобы в каждом отдельном случае уметь разобраться. В том-то и состоит, между прочим, значение партийной организации и партийных вождей, заслуживающих этого звания, чтобы длительной, упорной, разнообразной всесторонней работой всех мыслящих представителей данного класса вырабатывать необходимые знания, необходимый опыт, необходимое — кроме знания и опыта — политическое чутье, для быстрого и правильного решения сложных политических вопросов» (В.И. Ленин. ПСС, т. 41, сс. 52-53). (Первоначально опубликовано в «Revolutionärer Weg» 24, «Die dialektische Einheit von Theorie und Praxis» («Диалектическое единство теории и практики»), 1988 г.)
