Об антиеврейском заговоре

## Краснящих Андрей Петрович
Об антиеврейском заговоре
У меня по телефону бывает чрезвычайно мерзкий голос. Когда я хочу показать
собеседнику, что он мне приятен. Гадкий такой получается у меня голосишко. Мне потом
бывает стыдно за этот голос.
Вот и с ним (то есть – Н.И.М.) я говорил таким голосом, пока не узнал, что О.Н.
еврей. Я не очень люблю, когда мне говорят, что кто-то еврей. В таких случаях мне всегда
хочется сказать "Ну и что?" – а на самом деле мне неприятно. О.Н. никогда мне не
говорил, что еврей, и не говорил, что нееврей, но я почему-то думал, что он нееврей. Я
вообще, знакомясь с людьми, сначала думаю, что они неевреи. Не знаю почему. Ведь есть
же люди, которые, встречая других, сразу думают, что те евреи. А я сначала думаю, что
люди неевреи. Поэтому и так неприятно потом, когда всё раскрывается. Наверное, я не
антисемит: антисемиты всех постоянно подозревают и везде ищут подвох, обман. А я
обманываюсь, потому что не жду обмана. Особенно от людей, которые мне приятны, в
которых я вижу ум и другие качества.
Нет, я сразу не сдаюсь, я возражаю, говорю о русских Ф.И.О., носе, волосах,
мочках ушей. А на меня смотрят, как на дурака: да это всем известно, ты что – не знал?
Откуда же мне знать, что у Н.Е.Г.О. бабушка из евреев.
Потом, когда я уже узнал, что у Н.Е.Г.О. бабушка еврей, становится ещё хуже.
Ведь никто Н.И.К.О.М.У. Н.И.К.О.Г.Д.А. не говорит: "Я знаю – ты еврей. И точка". Так
устроен мир: все чувствуют себя посвящёнными в антиеврейский заговор (тайные знаки,
намёки, взгляды, иногда улыбки, слова), но прямо никто никогда не говорит. Я по себе
знаю, как это бывает: разные люди время от времени принимают меня за еврея. Я знаю,
как это неприятно, когда в тебе подозревают еврея, а ты не можешь сказать, что не еврей,
потому что о том, что они не евреи, говорят только евреи. Нельзя оправдываться!
Оправдываясь, Т.Ы. можешь сболтнуть лишнего и раскрыться нееврею как еврей. Пока ты
только под подозрением, но если они решат, что убедились, что Т.Ы. еврей, – тогда уже
всё. Чего никогда нельзя делать – это доказывать, что ты не еврей. Неевреи никогда не
доказывают, что они неевреи, это как бы должно подразумеваться и быть видно само
собой; говорить, что не еврей, – это ниже нееврейского достоинства.
А когда тебя пытаются поставить в неловкое положение разговорами, что ты
еврей, нужно сделать так, чтобы все присутствующие поняли, что настоящий еврей не тот,
которого обвиняют, что он еврей, а Т.О.Т., который пытается обвинить другого,
нормального человека, чтобы отвести от себя подозрение и переключить внимание на
нееврея. В то время как нееврею никого обвинять не надо и не надо никого ставить под
подозрение: настоящий нееврей уверен в С.Е.Б.Е., потому что твёрдо знает, что он
нееврей.
Настоящий нееврей подозревает всех, но никогда никому об этом не скажет.
Поэтому совершенно невозможно понять, что думает о Т.Е.Б.Е. нееврей: то ли то, что
Т.Ы. еврей, и молчит об этом, то ли и впрямь считает Т.Е.Б.Я. неевреем. Когда среди
твоих друзей много таких неевреев и когда они собираются вместе, Т.Ы. запутываешься
совсем. Особенно, если один из твоих друзей до этого сказал всем, что Т.Ы. еврей.
Потому что тогда одни Т.В.О.И. друзья могут думать, что Т.Ы. еврей, но делать вид, что
продолжают относиться к Т.Е.Б.Е. как к нееврею, другие наоборот – не поверят в то, что
Т.Ы. еврей, и будут вполне искренни, показывая Т.Е.Б.Е., что относятся к Т.Е.Б.Е., как к
такому же нееврею, как они. И Т.Ы. никогда не поймёшь, кто из них К.Т.О., и не узнаешь,
что о Т.Е.Б.Е. по-настоящему думают. Ведь все знают: если ты скажешь еврею, что
думаешь, что О.Н. нееврей, то О.Н. только убедится, что ты подозреваешь Е.Г.О. и просто
хочешь притупить Е.Г.О. бдительность, чтобы О.Н. как-нибудь проговорился. А говорить
нееврею, что он нееврей у неевреев не принято, потому что нееврей, которому говорят,
что он нееврей, может решить, что его считают евреем и устраивают ему проверочку.
Вообще, если начинаются разговоры, что кто-то нееврей, значит К.О.Г.О.-Т.О.
непременно подозревают в еврействе. Оправдаться в нееврействе невозможно, этого не
удавалось ещё никому. Если решат, что кто-то еврей, то тот человек, даже будучи
неевреем, никогда никому не докажет, что он нееврей: если он начнёт всем доказывать,
что он нееврей, тогда все окончательно решат, что он действительно еврей, а если он
станет игнорировать всеобщее подозрение, то все вокруг поймут, что ему нечего
возразить в ответ на обвинения. Поэтому тот, о ком хоть один раз было сказано, что он
еврей, автоматически становится евреем: всё равно все будут считать его евреем, хоть
настоящий он еврей, хоть придуманный. С этой минуты он начнёт подозревать всех, что
они подозревают в нём еврея. И тогда станет ещё хуже.
Нееврей, подозревающий всех, что они видят в нём еврея и не говорят ему об этом,
чтобы он не догадался, станет ощущать себя как еврей, которому не говорят, что он еврей.
Тогда он поймёт, что есть неевреи, которые ощущают себя евреями только потому, что
полагают, что все вокруг считают их евреями. И таких неевреев – все. Кроме, может быть,
евреев, которых уже почти не осталось. Может быть, нет уже ни одного еврея, а остались
только те, кто ощущают себя евреями, потому что подозревают всех остальных в том, что
те считают их евреями. В этом и суть антиеврейского заговора, который на самом деле
никакой не антиеврейский, а антинееврейский, – чтобы не осталось ни одного нееврея,
считающего, что в нём не подозревают еврея. Может быть, анти(не)еврейский заговор, как
и христианство, придумали сами евреи, – я не знаю.
Что же касается Т.О.Г.О. человека, о котором мне сказали, что О.Н. еврей, то
интонацию по телефону я менять не стал. Но теперь, говоря с Н.И.М., всё время думаю,
как он меня воспринимает: подозревает ли О.Н. меня в том, что я считаю Е.Г.О. евреем и
моя интонация – только прикрытие, или думает, что я не знаю, что О.Н. еврей и поэтому
разговариваю с Н.И.М. так приязненно. Может быть, О.Н. и раньше не верил мне и считал
мою интонацию фальшивой ещё тогда, когда я говорил с Н.И.М. совершенно искренно, не
зная, что Е.Г.О. считают евреем.
Не исключено и то, что он всегда – ещё до того, как М.Н.Е. сказали, что он еврей, –
подозревал в М.О.Е.Й расположенности к нему подвох и думал обо М.Н.Е. как о еврее. А
ты что, не еврей, что ли?