ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ РАЦИОНАЛИЗМ – ПУТЬ К

ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ РАЦИОНАЛИЗМ –
ПУТЬ К ТОТАЛИТАРНОМУ ИНСТРУМЕНТАЛИЗМУ?
Забавников Алексей Евгеньевич, кандидат философских наук, доцент
кафедры философии и культурологии Академии гуманитарного и
социального образования.
ГОУВПО «Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина»
philosophy.tsu@mail.ru
Аннотация. В статье рассматривается проблема последствий чрезмерной
рационализации общества, бытия человека, человеческого мышления. Автор
разбирает – технократическое мышление последних десятилетий, намечает
путь противостояния превращению человека в инструмент манипуляций
через развитие социально-культурной, нравственной сферы.
Ключевые слова: философия техники, технократизм, инструментализм,
техницизм, нравственность.
Критическое отношение к технике стало возникать на рубеже XIX-XX
столетий из-за достигшей в конце XIX века огромных размеров машинной
индустрии и, как следствие, из-за возникших в связи с этим проблем
(социальных, экологических и др.) в обществе. Хотя уже, в эпоху
Просвещения, рассматривая историю техники. Руссо критически относился к
науке и искусству, как не способствующих улучшению человеческой
нравственности.
Отрицательное воздействие техники на жизнь человечества анализировал
и наш соотечественник Николай Бердяев (1874-1948). Рассматривая
советский период нашей истории, он делает вывод, что в результате
неверного, одностороннего понимания изначально, может, и правильной
ленинской идеи - победить лень -произошла американизация русских людей,
выработка нового типа практика, « у ...которого мечтательность перешла в
дело». И тут сказались особенности русской души, народные поверья
получили новое направление. Русские крестьяне стали "поклоняться машине
как тотему. Техника не есть обыденное дело, прозаическое и столь
привычное западным людям, у нас она превращается в мистику и
связывается с планами почти космического переворота" [1].
Причина негативного проявления технизации видится и в том, что наука о
природе
рассматривает
ее
как
потенциальное
средство
для
преобразовательной деятельности, как управляемую и организуемую
материю.
Эта
наука,
считает
представитель
франкфуртской
школы
неомарксизма Герберт Маркузе, "...развивается под знаком технологического
a priori", и именно представление о природе как средстве "...предшествует
всякой конкретной технической организации" [2]. Когда техника становится
универсальной формой материального производства, она определяет "
границы культуры в целом, она задает проект исторического целого - "мира".
Технология обеспечивает также широкую "рационализацию несвободы
человека и демонстрирует "техническую" невозможность автономии,
невозможность
определять
свою
жизнь
самому".
Технологическая
рациональность скорее защищает, чем отрицает "...легитимность господства,
и инструменталистский горизонт разума открывает путь рационально
обоснованному тоталитарному обществу, освобождающая сила технологии обращается в оковы освобождения, в инструментализацию человека" [2,
С. 202,209].
Технический прогресс - это нечто большее, чем примитивная ступень
механических ткацких станков. Это - "саморегулирующийся рулевой
механизм
управления
системой
целесообразных
действий",
считает
представитель той же школы Ю. Хабермас, анализируя гегелевскую
"Философию духа" [3]. Но есть опасность, "не симулирует ли хитрое
сознание машин" успехи этого сознания, "не перехитрит ли оно однажды
трудящихся", ускользая от контроля, не заплатят ли люди дорогой ценой за
возросшие
технические
полномочия,
переданные
технике,
которая
осуществляет этот "отчужденный труд" [3, С.29]? И скептицизм, критика
техники должны помочь увидеть главное "сквозь блеск" видимого эффекта;
необходимо быть способным иногда отказаться от "подчинению стандарту",
чтобы не испытать отчаяние такого порабощения [3, С. 30].
Сейчас уже признается важность техники как в создании, так и в
разрушении нашей цивилизации; наша культура находится под угрозой
излишней
инструментализации,
но
любая
попытка
гуманизировать
современное общество, включая в него в большей степени человеческие
ценности, не приведут, по мнению Х. Сколимовски, к результату, т.к. эта
система "довольно жизнестойка к таким косметическим операциям".
Большую важность для человека, его духовного мира, сейчас имеют
количественные инструментальные ценности и, "...пока они будут оставаться
без изменений и будут ориентированы на выгоду и эффективность (наука,
промышленная техника), порядок вещей будет оставаться прежним, и нам
придется принимать навязанный нам образ жизни, в котором ценно лишь
количество" [4].
В последние три десятилетия все больше появляется работ, направленных
на критику не только техники, но и на теории и практики технократов. Дело в
том, что кризисные ситуации в экономике, политике, культуре не
подтвердили оптимистические прогнозы техницистов, которые оказались
далеко не реальными. Они вызвали негативное отношение к ним не только у
тех, для кого они были предназначены, т.е. для ученых, общественности, но и
у самих представителей технократического направления, часть которых,
проведя переориентацию, стали выдвигать концепции, где анализ развития
техники проводился уже не с чисто техницистских позиций, а с учетом
социального, культурного и нравственных факторов.
Представители этого
оптимизма
(которое
нового направления внутри технократического
стало
называться
"новый
технократизм"
или
"неотехнократизм") уже не провозглашают однозначную зависимость между
научно-техническим и социальным прогрессом. Критикуются старые
техницистские модели, поскольку в них проблемы технизированного
общества рассматриваются не во всем многообразии, а только с техникоорганизационной стороны.
К этому новотехницистскому направлению можно отнести американского
социолога И. Тэвисса, который утверждает, что если технократы "полагают,
что общество может быть изменено лишь посредством использования
техники, то они ...игнорируют социальные и политические реальности [30].
Другие социологи, например Б. Тернер, исследуя научно-техническое
развитие, указывает, что для его всестороннего анализа необходимо
учитывать не только технические, но и социальные факторы, которые
"важны для понимания тех событий, которые ведут к техническому
изменению" [5, С. 30].
Наступающая
"новая
технологическая
волна"
проводит
"развеществление" окружающего мира, с которым мы сталкиваемся повсюду.
Причина этого явления - "всепоглощающее внимание к численной и
учитывающей стороне вещей", которое "... заставляет казаться четким,
достоверным, бесспорным и истинным все то, что без количественной
определенности (квантификации) осталось бы для нас чем-то воображаемым,
спорным неподрасчетным. Наши чувства тяготеют к конкретности,
статистика облегчает подсчеты, но улавливает, по существу, только
видимость вещей" [6]. Особое значение начинает приобретать не сам
предмет, а его номер или "номерной ключ". Процесс развеществления
порождает возникновение сложных систем, особенно возрастание процедур
подготовки
к
действию.
Наступает
общество
"опосредования",
где
"отношение действия к своему следствию становится все менее прямым" и
всегда есть опасность , что "путаница возьмет верх над сложностью"
[6, С.207]. Ж.-П. Кантен эту "новую волну" делит на три составляющие:
1) новые информационные технологии; 2) биотехнология (опирающаяся на
генную инженерию); 3) новые материалы.
Эта волна - не третья промышленная революция, следующая за первой (на
основе ненаучной техники) и за второй (связь техники с наукой) с
"...механическим продолжением предшествующей эволюцией с научнотехнической доминантой". Здесь речь идет именно о "мутации" (о
сущностном изменении общества). Новая технология "изменяет общество в
гораздо большей степени, чем раньше, переплетаясь с социальной
организацией" [6, С.207]. Содержимое нового технологического этапа
развития общества способно вызвать "технологический шок", который
требует поместить его в социальные рамки, для чего "необходим переход от
доминирования технокультуры к социокультуре", а это уже является
запросом личности, "...не намеревающейся быть простым пользователем
техники, но стремящейся выразить и осуществить себя" [6, С.206-209]. На
основе сказанного можно также заключить, что признание существенного
изменения общества накладывает на нас и обязанность использовать более
существенно измененные методы нашего воздействия на новую техническую
реальность, что требует более глубокого рассмотрения этого вопроса.
Таким
образом,
подтачивать
появление
фундамент
техницизма продолжает
пессимистического
"технократического
усиливаться,
направления
мировоззрения".
несмотря
на
уже
стало
Критика
достаточное
количество работ, посвященных как критике теоретических взглядов о
бескризисном развитии цивилизации, так и опровержению конкретных
эмпирических данных, расчетов, по которым в ближайшем будущем должно
наступить общество изобилия и благоденствия.
Но в последние десятилетия в рамках откровенной технофобии некоторые
исследователи стали подвергать сомнению расчеты пессимистов, которые
прочат нашему обществу экологическую гибель. Аналогично появлению
новотехнократизма в русле техницизма, в рамках технического пессимизма
появилось новое ответвление - "социальная экология", которое делает акцент
на изучение социально значимых факторов экологии и которое претендует на
всестороннее рассмотрение глобальных экологических проблем, связанных с
развитием техники.
Теоретики этого направления (Ч. Соуфвик, Г. Смит и др.) выступили
против необоснованных пессимистических прогнозов "Римского клуба", а
также предложили свои модели научно-технического развития общества и
программы по его социальному переустройству, считая, "что устранение негативных последствий научно-технической революции самым тесным
образом связано с социальной и культурной политикой государства", т.е.
стали рассматривать "экологический кризис" через "...призму характеристик
существующего общества" [5, С.41]. Подчеркивается на невозможность
понимания сути "экологического кризиса", разработки эффективных мер по
нейтрализации отрицательного воздействия достижений науки и техники в
связи с загрязнением окружающей среды без учета социальных факторов.
Итак, вначале на почве разложения "технократического мировоззрения"
возникает технологический пессимизм, затем под его влиянием в рамках
техницизма возникает более реалистичный неотехнократизм, и, наконец, от
пессимизма
отпочковывается
более лояльная
и
менее
категоричная
"социальная экология".
Таким образом, сама логика процесса диалектического перевоплощения
одного течения в другое просто вынуждает признать правомерность
принятия некоей третьей, интегративной концепции, гносеологической
основой которой в познании феномена техники будет ее рассмотрение в
диалектическом
единстве
и
за
пределами
рамок
разнополюсных
интерпретаций.
Литература
1. Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990. С. 116
2. Маркузе Г. Одномерный человек.М.,1994. с. 202.
3. Habermas J. Technik und Wissenschaft als “Ideologie“. Frankfurt a. Main,
1968. Р. 29
4. Сколимовски Х. Философия техники как философия человека. //Новая
технократическая волна на Западе. М., 1986. С. 242-247.
5. Гвишиани Д.М. Кризис буржуазных концепций научно-технической
революции. // Гвишиани Д.М. и др. Техника, общество, человек.М, 1981. С. 30.
6. Кантен Ж.-П. Мутация-2000. // Новая технократическая волна на
Западе.-М., 1986. С. 206.