Д. филос. н., проф. А.Н. Шимина Воронежский государственный педагогический университет О СУДЬБАХ НАУЧНОСТИ ФИЛОСОФИИ Первая глава учебного пособия К.Х. Момджяна «Введение в социальную философию» называется «Возможна ли научная философия общества?» Уже в самом вопросе обозначена проблема, допускающая иные альтернативы при определении статуса философского знания. Автор выделяет две основные позиции, характерные для воззрений на природу философии – антисциентистскую и сциентистскую. «Согласно первой из этих точек зрения, философия никогда не была и никогда не будет наукой» (1). В отличие от науки философию интересует не устройство окружающего нас мира, а смыслы человеческого бытия в нем, фундаментальные ценности нашего существования – добро и зло, справедливость и несправедливость, должное и недолжное, благое и пагубное. «Альтернативная сциентистская точка зрения, - утверждает К.Х. Момджян, - исходит из убеждения в том, что философия в своих подлинных проявлениях всегда была и всегда будет научной» (2). Автор приходит к выводу, что правы и одновременно не правы обе стороны. Сторонники той и другой позиции абсолютизируют и противопоставляют друг другу два разных способа мышления о мире и месте человека в нем. В самом деле, квалификация философии в качестве научной представляется преодоленной современным типом философствования. Утверждать научность в качестве атрибутивной характеристики философии после того, как стало ясно, что проблемы экзистенциального бытия не могут быть решены средствами научного познания и дискурс рациональной мысли бессилен при выражении смысложизненных проблем, значит возвращать философию к исторически пройденному этапу. Замыкать философию рамками наукоучения, строить ее по образцу научного знания классического типа равносильно такому секвестированию философского знания, при котором оно теряет человеческое измерение. Целостно-смысловой мир, в котором живет человек, и внеположный ему предметный мир создавали напряженное состояние философской мысли, фокусировали ее искания то на полюсы проблем, связанных с человекоразмерностью, то погружали ее в имманентную логику объект-предметного мира, не подвластную человеческому произволу. История развития философии демонстрирует перед нами «подъемную силу» и того, и другого ее «крыла» - неустранимость идеала объективно-истинного знания и постижение во всей полноте жизненного опыта человека, всего того, что составляет человеческую субъективность. © А.Н. Шимина, 2001 И все-таки извечное противоречие между двумя «образами» философии во всей своей остроте встает вновь и вновь, обретая новые конкретно-исторические формы, которые нуждаются в осмыслении и анализе. Каждый этап социально-исторического развития общества актуализирует одну из ипостасей бытия философского знания. Современная Россия, заслужив по многим показателям определение «больного общества», оказалась особо чувствительной к проблемам нравственно-духовной жизни. В этих условиях философия должна ответить на вызов времени прежде всего разработкой аксиологических проблем. «Научное лицо» философии ретуширует само время и необходимость переоценки ценностей. Объективно-научная ипостась философии начинает представляться несовременной и несвоевременной, когда страну сотрясает непрерывная цепь кризисов. Но неприятие определения философии в качестве научной уступает место позиции прямо противоположной, осмысленному признанию императива научности философии. К возрождению приоритета научности философии обязывает вся духовная ситуация нашего «окаянного» времени. Общественное сознание на просторах российской жизни в такой степени захлестнули мутные волны оккультизма, мистики, невежества, предрассудков, что все рационально логическое оказалось вытесненным и поруганным. На самых разных уровнях партию первой скрипки исполняет неразумие и алчность. Не норма, а все аномальное выдается за эталон, навязывается сознанию в качестве естественного и неизбывного. Сенсации, социальная патология, нравственное уродство преподносятся как содержание человеческой жизни. Вся жизнь в постсоветской России стала «полем» далеко не чудесных чудес. Данное состояние массового сознания отмечает и К.Х. Момджян: «Массовый интерес к «летающим тарелкам», астрологии, различным формам оккультизма свидетельствует о том, что многие люди, разочаровавшись в науке, пытаются сориентироваться в настоящем и будущем с помощью неумирающей веры в чудо» (3). Реально-практическая жизнь и ее информационно-экранное изображение, подлинная реальность и виртуальная разомкнулись и приобрели совершенно разное измерение. Патология сознания, паралич мысли становятся необходимостью, когда основы жизнеустройства и общественные отношения теряют свою целесообразность, ввергаются в хаос и анархию. Какую рациональность можно усмотреть в энергетических парадоксах хозяйственной жизни России, когда при наличии богатейших природных ресурсов значительная часть населения лишена тепла и света. Блокировать рациональный ход мысли причинных связей в этих условиях можно, если направить размышления простых людей по иному, безопасному для высокой элиты руслу – «богатые тоже плачут». Наступление на разум, на научный способ мышления развертывается не только на уровне повседневного сознания. Скепсис по отношению к разуму и засилью рациональности имеет место и среди философовпрофессионалов. Характерно название работы В.А. Кутырева, написанной в форме великолепных афоризмов, - «Разум против человека». Будучи материализованным в продуктах и результатах техногенной цивилизации, разум оказывается виновным в обесчеловечивании человека, в противоестественной замене естественного искусственным – таков лейтмотив многих работ и статей В.А. Кутырева. Преклонение перед творческим потенциалом разума не может быть безмерным, сила разума действительно может быть обращена против человека, и тогда мы имеем дело с ситуацией, когда «дьявол тоже творит». Но обуздать разрушительные последствия использования разума против человека без опоры на разум в любом случае невозможно. Разум, творящий неразумие, может быть образумлен запретами и ограничениями со стороны непреложных императивов нравственности, но нравственности, оплодотворенной разумным началом. Опасность нигилистического отношения к науке и научной рациональности не носит локальный характер. Она приобретает масштабы международного бедствия. Развенчание разума угрожает росту интеллектуального ресурса общества, более того, приводит к умственному оскудению его членов, а между тем иметь интеллект является самым значимым капиталом. В этих условиях вполне оправданным является создание широкого общественного движения ученых и философов, которые главной своей целью считают защиту принципов гуманизма и научности. В России это движение возглавляет профессор МГУ В.А. Кувакин (4). В противовес веяниям и установкам постмодернизма в философии сторонники этого движения последовательно отстаивают такую форму философского знания, которая опирается на науку и защищает ценности научного способа мышления. Они развенчивают оккультизм, астрологию, лженаучные представления. Научность как императив развития философии и ее атрибутивная характеристика касается не только процесса саморазвития философии. Данный принцип методологически значим для понимания оснований специального знания. Гипертрофия одного из векторов развития философии – научно-объективного или ценностно-смыслового, однобокий крен в пользу того или другого полюса приводит к ущербности и усеченности специальнонаучного знания. Такого типа зигзаги и однобокие методологические ориентиры, связанные с определением оснований, можно проследить в сфере педагогического знания, в области образования. Еще совсем недавно, в советский период развития педагогики, методологические основания педагогической науки были связаны с исходными принципами материалистически ориентированной гносеологии. Доминировала установка на воспитание ума, развитие интеллектуальных способностей обучаемых. В числе ведущих принципов образовательной деятельности был принцип научности, принцип, выстраданный и философией, и наукой на протяжении многих веков их развития. Но крутые изломы российской жизни последних десятилетий сопровождались кардинальными изменениями в ценностном мире и в сфере сознания. Философские основания педагогического знания многими представителями этой науки были сведены исключительно к аксиологическим основаниям. Было заявлено и об изменеиии парадигмальных принципов и ориентиров педагогической деятельности. Все как один педагоги стали сторонниками личностно ориентированного образования. Личность как главный ориентир, как цель и результат учебновоспитательной деятельности не может быть поставлена под сомнение. Но признание личности в качестве высшей и неоспоримой ценности в теоретических разработках концепции личностно ориентированного обучения сопровождается явным пренебрежением научными основаниями образования. Базисное значение признается за личностным опытом ученика, процессом обретения им личностных смыслов. Предметно-содержательное наполнение образования, имеющее характер всеобщего знания, устанавливающее закономерности безличного порядка, уходит куда-то на задний план, исчезает из поля исследовательской мысли. Забвение принципа научности, его «выветривание» в концепциях теоретиков педагогики, желающих быть архисовременными, приводит к поиску таких абсолютов, на которых бы покоилась шкала гуманистических ценностей. Как это ни странно для светского образования, но в качестве высшего абсолюта признается Бог. Видимо, действует неумолимая мировоззренческая логика: умаление силы науки и разума оборачивается возвеличиванием Бога. Показательным в этом отношении является учебник «Педагогика», написанный в соавторстве Е.В. Бондаревской и С.В. Кульневич. Фундаментом педагогического знания здесь признается аксиология. Модно цитировать многие страницы этого учебника, в котором авторы бескомпромиссно заявляют о своей приверженности к идеализму, Богу и третируют научно-материалистическую философскую мысль. Вот некоторые из приводимых в этом учебнике положений, выражающих мировоззренческие устои авторов. «Идея развивающего (гуманистического) подхода состоит в том, что человек ценен сам по себе и зависит только от тех идей, которые существуют в его личном опыте. Эти идеи заложены в сознание с момента появления первого человека, как всеобщая идея человеческого существования» (5). И далее: «Только проявляя, самореализуя свое предназначение в осмысленной деятельности, устремляясь к Божественному идеалу, человек приобретает возможность быть счастливым». Идеи, не соответствующие Божественному замыслу, не соответствуют и гуманизму, как востребованию человеческого в человеке. Человеческое, т.е. гуманное, все, что свойственно человеку и выделяет его из живой природы, по сути и есть проявление Бога в человеке» (6). Вот такие посылки лежат в основе предлагаемой революции в образовании. Позиция уважаемых авторов не является какой-то экстравагантной и исключительной. Она, может быть, в более резкой, категоричной форме выразила тенденцию идейных устремлений современной педагогики, дистанцирующейся от принципов и установок научной философии. Подобного типа мысли, граничащие с обскурантизмом, можно встретить в работах видного психолога и известного деятеля образования В.Д. Шадрикова. Рационализацию обучения он рассматривает как причину многих бед и злоключений образования, признает педагогически эффективным использование мифа вместо абстрактных и потому пагубных положений науки. Вот некоторые из его суждений. «Учебный предмет не требует рационалистического, материализованного изложения. В такой форме истина не постигается. Учебный предмет должен допускать свободу изложения вплоть до фантазии… Реалистическая педагогика, по крайней мере, на ранних возрастных этапах может быть вместе с тем педагогикой мифической» (7). Школе, организующей изучение школьниками основ наук, противопоставляется народная школа, сохраняющая душу народа. Но почему-то душа народа исключает науку, может обойтись и без нее. «Удушение народной школы наукой и производством состоялось», - с горечью констатирует В.Д. Шадриков. Наука изображается им в роли опасного лжепророка, ведущего к пропасти. «Наука лишилась одежд пророка, а школа все еще идет за этим пророком. Мы подходим к пропасти, но еще идем, завороженные флейтой» (8). Такой тип мировосприятия можно оценить известной фразой: «Все смешалось в доме Облонских». Произошла смычка, срастание отягощенного невежеством и предрассудками массового сознания с мотивами обскурантизма высоколобых интеллектуалов, а в целом все это выразило духовный аромат социально неблагополучного общества. ______________________________ 1. Момджян К.Х. Введение в социальную философию. М., 1997. С.32. 2. Там же. С. 33. 3. Там же. С. 25. 4. См.: Кувакин В.А. Твой рай и ад: человечность и бесчеловечность человека. М.; СПб., 1998. 5. Бондаревская Е.В., Кульневич С.В. Педагогика: Учеб. пособие. М.; Ростов Н/Д, 1999. С. 32. 6. Там же. С. 33. 7. Шадриков В.Д. Философия образования и образовательной практики. М., 1993. С. 31. Там же. С. 85.