Военные мемуары генерал
реклама
Глава 8. Бои за Медвежьегорск I 16 ноября, еще до моего прибытия в дивизию, соединения Медвежьегорской оперативной группы произвели перегруппировку и отошли на ближайшие подступы к Медвежьегорску. Это позволило сократить фронт, создать более плотную оборону и выделить резерв. Войска после отхода из района Кондопоги привели себя в порядок и заняли более выгодное положение. К этому времени фронт войск оперативной группы проходил: Правофланговой – 27-й стрелковой дивизии (командир подполковник Ф.И.Литвинов) разъезд № 12, выс.108,7, река Кумса, штаб располагался в Пиндуши. 2-й стрелковой бригады – река Кумса, озеро Круглое. 71-й стрелковой дивизии (командир полковник М.Ф.Пепеляев) – озеро Круглое Вакшозеро, штаб находился в Ламбуши. 313 стрелковой дивизии (командир майор Г.В.Голованов) озеро Среднее, река Григоручей, разъезд № 10а, деревня Усов Наволок. Штаб Медвежьегорской оперативной группы располагался в Медвежьегорске в гостинице Беломорско-Балтийского канала. Перед фронтом Медвежьегорской оперативной группы действовали части 4-й пехотной дивизии (25, 26, 35-й п.). На фронте от дороги ЧебиноМедвежьегорск до 12-го разъезда в части 1-й пехотной дивизии (56, 60 и 45 -й п.п.) на фронте к юго-востоку от фронта Чебино Медвежьегорск до деревни Усов Наволок. К этому времени финны подтянули к фронту 21-й пехотный полк «Мари», егерскую бригаду. Финны в своей группировке имели до 20 танков. 1 Действия противника характеризовались тем, что он последовательно проводил частные наступательные действия с целью нащупать наши фланги или промежутки между частями и втянуть наши резервы в линию фронта. В этих боях противник использовал и танки. Действия врага были насыщены сильным артиллерийским и минометным огнем, с использованием мелких групп автоматчиков, стремившихся проникнуть в тыл наших войск. Командование оперативной группой больше всего беспокоил фронт обороны 37-й стрелковой дивизии. Генерал Князев считал, что финны будут наносить главный удар с северо-запада в направлении на совхоз Вичка. Исходя из своих возможностей, а эти особенности были не особенно большие, генерал Князев усилил 37-ю дивизию 52-м стрелковым полком. Артиллерию 313-й дивизии перенацелили на поддержку 37-й стрелковой дивизии. 313 дивизия продолжала усовершенствовать свою оборону. Доклады из частей были обнадеживающие, но все же личное ознакомление на месте лучше, чем доклады. И я решил побывать непосредственно в частях. Побывал в полках первого эшелона, ходом строительства обороны я остался доволен: все шло по плану, настроение у бойцов было хорошее и боевое. Меня больше всего интересовал 1070-й стрелковый полк, расположенный во втором эшелоне дивизии, хотел проверить и провести боевую тревогу с выходом полка на исходное положение для контратаки. Прибыл в полк и, не успев еще войти в землянку командира полка, как финны открыли артиллерийский огонь по нашей обороне. Столбы дыма и пламени стояли в лесу, сильный грохот разрывов снарядов доносился до нас. Финны пошли в атаку, усилили гром орудий и рокот танковых моторов, начался треск пулеметных очередей. В это же время началась автоматная стрельба в нашем тылу. Создалось впечатление, что части дивизии оказались в окружении. Прежде 2 всего, надо было разобраться, что происходит в тылу и навести там порядок, пока это не отразилось на моральном состоянии войск дивизии. Высланная разведка доложила, что противник проник к нам в тыл и занял высоту «Конусная», укрепился на ней и начал обстреливать дорогу, чем прекратил подвоз по ней. Обстановка сложилась серьезная, противника с выс. «Конусная» надо выбить, пока к нему не подошло подкрепление. Приказываю командиру полка майору Барабаш создать отряд и выслать его к выс. «Конусная» и выбить с ее финнов. Этот отряд под командованием политрука роды В.И.Крапивина ночью вышел к высоте, занял исходное положение и без шума, без «Ура», внезапно атаковал врага. Противник не ожидал такой внезапной атаки, растерялся, возникла паника, а где паника – там поражение. Враг был уничтожен, высота освобождена. На фронте наши войска успешно отбили все атаки противника, подбили два танка. На следующий день я побывал в полках первого эшелона. Настроение у бойцов и офицеров было приподнятое. Все были довольны успехом боя. Успех всегда окрыляет, создает уверенность в свои силы, а это поднимает боеспособность войск. Да, это были солдаты, уже обстрелянные и под свист пуль не наклонялись, хорошо знали противника, его повадки, не раз встречались с ним лицом к лицу. Я также был очень доволен успехом бойцов. Побеседовал со многими из них, они рассказывали мне свои эпизоды из этих боев. Этот бой показал, что части 313-й стрелковой дивизии не пропустят с юга врага к Медвежьегорску. С хорошим настроением я вернулся в штаб дивизии. Начальник штаба полковник Петров передал мне приказание генерала М.С.Князева, чтобы я явился к нему в штаб Оперативной группы. Не задерживаясь, я направился к командующему, который принял меня очень любезно. Я доложил о прошедших боях с финнами и о положительных результатах. - Штаб Оперативной группы, - сказал генерал, - переезжает в город Повенец. Вы, тов.Голованов, назначаетесь начальником гарнизона 3 города Медвежьегорска. Установите в городе строгий порядок, который бы исключал возможность проникновения шпионов. В Медвежьегорск должны прибыть 5 или 6 барж с имуществом эвакуированных из Петрозаводска. Плывут они в Медвежьегорск, где должны разгрузиться, а затем по железной дороге отправиться в Беломорск, но сейчас их отправить по железной дороге нельзя. Как они приедут, направьте их в Пудож. - Я, - сказал генерал, - запрашивал командующего фронтом, чтобы баржи с продовольствием передали войсками Медвежьегорской оперативной группы, но командующий фронтом отказал, так как баржи принадлежат гражданскому ведомству – Карело-Финской республике. Эти баржи из Петрозаводска направились в Пудож, откуда они поплыли в Повенец, имея целью по каналу отправить в Беломорск. Канал не мог принять их, так как некоторые шлюзы вышли из строя. Затем, после длительной стоянки на рейде под Повенцом, приплыли в Медвежьегорск. Железная дорога грузы также не приняла, и караван был направлен обратно в Пудож. В первых числах декабря 1941 года караван вмерз в лед Онежского озера в районе населенного пункта Шуньга и потом достался финнам, как трофей. Переезд штаба Медвежьегорской оперативной группы в Повенец создавал какую-то неуверенность: или командование не верит, что войска удержат Медвежьегорск, или имеется предположение оставить Медвежьегорск без боя и отойти на другой более выгодный для нас рубеж. Правду говоря, у меня лично полной уверенности не было, что войска оперативной группы удержат Медвежьегорск. Как-то при встрече с командиром 71-й стрелковой дивизии полковником М.Ф.Пепеляевым, я задал ему вопрос: – Удержим Медвежьегорск? Полковник Пепеляев пожал плечами и сказал, что удержать надо, на свою дивизию надеюсь, но слабым местом в обороне оперативной группы является главное направление нашей обороны. По данным нашей разведки, 4 финское командование уделяет большое внимание северо-западному участку нашей обороны. Финны мелкими группами стали продвигаться на Кировскую железную дорогу на участке Масельская – Медвежьегорск. Если финны займут станцию Вичка, мы окажемся тогда в очень тяжелом положении - отходить будет некуда, - Онежское озеро еще не замерзло. II С утра, 5 декабря 1941 года противник начал артподготовку по всему фронту нашей обороны и особенно по переднему краю обороны в районе дороги Лежневка и совхоза Вичка и районе обороны 2 батальона 24го стрелкового полка, оборонявшего дорогу Чебино – Медвежьегорск (полоса обороны 37- СД) . Командир 37-й стрелковой дивизии подполковник Ф.И.Литвинов правильно определил направление главного удара финнов, который наносил его в направлении дороги Лежневка, совхоза Вичка. Для отражения поступления противника на совхоз Вичка, командир 37-й дивизии ввел в бой переданный ему 52-й стрелковый полк. Наступление финнов в направлении совхоза Вичка было отбито. Враг вынужден отойти на свои исходные позиции. В направлении дороги Чебино – Медвежьегорск противник наносил вспомогательный удар и в 12.00 5 декабря ввел на этом направлении роту танков с автоматчиками, смял 2-й батальон, которым командовал капитан М.Г.Костенко. Батальон имел 168 солдат и офицеров, одну 45 мм пушку и, потеряв во время артподготовки до полуторы роты, стал отходить. Противник, силой до роты танков и до батальона пехоты, ворвался в город и занял Первомайский проселок, район гостиницы, военный городок и мосты через р.Кумса. Распространение противника за реку Кумса было остановлено мелкими подразделениями, находившимися при штабе 313 дивизии в Медвежьегорске, а также подошедшим в район гостиницы 126-й стрелковым полком, но последний под давлением танков отошел обратно, в Пиндуши. 5 В ночь на 6 декабря в образовавшийся прорыв противник ввел на автомашинах 21-й пехотный полк, половину которого оставил в Медвежьегорске, а остальными усилил группу, действующую в Пиндушах. 6 декабря 313 стрелковая дивизия с 13-м и 132-м стрелковыми полками 71-й стрелковой дивизии, с оставшимися подразделениями 2-й стрелковой бригады, 24-го стрелкового полка и партизанского отряда Григорьева, вела бой по реке Кумса, на высоте Тубсанатория, Военного городка и у озера Собачье, а также сдерживала наступление противника на фронте южнее Медвежьегорска. В целях усиления обороны города, командир дивизии снял с фронта 1072-й стрелковый полк и приказал ему выбить противника из военного городка и Тубсанатория. Храбро сражались бойцы и офицеры 1072-го полка под командованием капитана Трапезникова. Отличался батальон под командованием старшего лейтенанта Саперникова, который смелой атакой выбил финнов из военного городка. Геройский подвиг совершил в бою за военный городок бывший инженер одного из Уральских заводов лейтенант Н.В.Никитин. Он, будучи тяжело ранен, не жалея сдаваться в плен, гранатой взорвал себя и четырех финнов. Мужественно сражались артиллеристы 856-го артполка. Батарея старшего лейтенанта И.Н.Рожановского подбила два танка противника. 5 декабря геройский подвиг совершил инструктор политотдела дивизии политрук Н.А.Микрюков. Ему было приказано эвакуировать из Медвежьегорска документы политотдела и сейф с партийными документами. Автомашина в сопровождении двух автоматчиков вышла из города в направлении Пиндуши, и когда она подходила к деревне Лумбуши, ее обстреляли финны, своим огнем они отогнали засаду. Но только тронулись, финны снова открыли огонь зажигательными пулями, машина загорелась и вот на горящей машине, пробивая себе путь огнем автоматов и гранатами, Митрюков с охранением пробились через вражеский заслон. 6 В то время, когда в городе шли бои частей 313-й и 71-й дивизий, штабы 37-й, 71-й, а также штаб Медвежьегорской оперативной группы, будучи отрезанными от своих войск, потеряв связь и управление, не смогли взять в свои руки войска. И вместо того, чтобы идти к войскам и добиваться связи и управления, стали отходить с разрозненными отходившими остатками 2-й стрелковой бригады, 126-го и 24-го стрелковых полков. И 6 декабря они отошли за Беломорско-Балтийский канал. Штаб оперативной группы разместился в деревне Лобское, в 35 км от Повенца, штабы 37 и 71-й дивизии расположились в деревне Габсельга, прикрываясь с запада остатками отошедших частей. Противник, захватив Пиндуши, 6 декабря группой танков с автоматчиками, велосипедистами 1-й егерской бригады устремились на Повенец. Не встречая достаточного сопротивления, к исходу суток занял западную часть города Повенец, а 7 декабря форсировал БеломорскоБалтийский канал и продвинулся еще на 9 км, где был задержан нашими отошедшими подразделениями. Отошедшая сюда артиллерия 313-й дивизии обстреляла танки противника, и они вернулись обратно в Повенец, но его пехота осталась. На этом дальнейшее продвижение противника было остановлено. Правофланговая группа 37-й стрелковой дивизии, руководимая командиром 15-го стрелкового полка капитаном Н.С.Бойцовым, в течение 5 и 6 декабря сдерживала основной удар противника. С 14.00 6 декабря начинает последовательный отход левым флангом, а в ночь на 7 декабря всей группой - на Пиндуши, затем севернее дороги Пиндуши - на Повенец, ведя бой с полком Мари. Затем уходит от Повенца на 7 шлюз, где к исходу 7 декабря занимает оборону. Туда же отошли остатки 24-го стрелкового полка и другие мелкие подразделения. 313-я стрелковая дивизия вела оборону на своих старых позициях и частью сил вела бой в городе Медвежьегорске, следовательно, она оказалась глубоко в тылу врага. С отходом 15-го стрелкового полка положение дивизии 7 еще больше осложнилось. Пробиваться из окружения на Пиндуши уже исключалось. Чтобы пробиться на этом направлении, надо преодолеть с боями до 25 км, а сил у противника прибавилось. Единственная возможность для отхода оставалась по льду Повенецкого залива на Повенец, но лед еще был тонким, а на середине залива имелась большая полынья. Мне не было известно, что финны еще 7 декабря форсировали Беломорско-Балтийский канал и заняли Повенец, но мне было известно, что противник подтягивает войска, а они у него освободились для решительного штурма 313 дивизии. Финны уже полагали, что ей отходить некуда и по радио предлагали сдаться. В дивизии боеприпасы были на исходе, и их было недостаточно, чтобы отбить атаку врага. Артиллерии у нас не было. Передо мной стояла задача: не только вывести дивизию, но вывести и всех раненых. Я имел указание: при отходе город Медвежьегорск сжечь, а что нельзя сжечь – взорвать. Связь с МОГ (Медвежьегорской оперативной группой) отсутствовала. Посланные офицеры связи не вернулись. На позывные радиостанция дивизии МОГ не отвечала. В штабе дивизии находился помощник начальника оперативного отдела штаба МОГ майор Ф.Ф.Гупол, но и он не имел связи со штабом. В Медвежьегорске на углу Советской и Кировской улиц стоит трехэтажное кирпичное здание средней школы, обнесенное высоким сплошным забором. Во дворе этой школы построено еще до войны бомбоубежище прямоугольной формы. В этом бомбоубежище и располагался штаб 313 дивизии. День 7 декабря выдался очень холодным, температура достигала – 30о. Разведка сообщила, что Повенецкий залив замерз весь: толщина льда достигает до 30 сантиметров. 8 В полдень в бомбоубежище собрались все командиры частей и отдельных подразделений и отрядов. Командир дивизии ознакомил их с планом отхода. - Отходить будем в ночь на восьмое, - сказал комдив, батальонными колоннами по графику. Колонны должны двигаться ближе к середине залива, рассредоточившись по фронту и в глубину. Первый пункт остановки – пункт Мыс Гажий Наволок. Сегодня вечером, как стемнеет, туда выйдет дивизионная разведка. Дивизия должна отойти именно сегодня, завтра уже будет поздно. Противник закончил подготовку штурма против нас. С трех сторон сосредоточены крупные силы. Нам вступать в бой невыгодно. Мы сегодня должны отойти незаметно. Условия нам благоприятствуют: луна закрыта облаками, залив замерз и лед покрылся небольшим слоем снега. Чтобы не демаскировать нашего отхода, Медвежьегорск жечь не будем, и взрывать ничего не будем. Команду факельщиков и команду саперов-подрывников распустить. В полночь все войска Медвежьегорского гарнизона вышли на лед Повенецкого залива, построились в батальонные колонны и начали движение в направлении мыса Гажий Наволок. Наше выдвижение на лед противник не обнаружил. Но когда войска оказались на середине залива, противник открыл артиллерийский и минометный огонь по колоннам и появились самолеты врага. Но обстрел противника был мало эффективен. Снаряды пробивали лед и рвались в воде, которая поглощала все осколки снарядов и мин. Авиация противника огня не вела, а только наблюдала за нашим движением. Еще не рассвело, части дивизии сосредоточились на мысе Гажий Наволок. Штаб дивизии разместился в поселке Житель (три дома). Здесь мне стало известно, что финны заняли Повенец. Но как далеко они продвинулись от Повенца вдоль Онежского озера, мне не было известно. И я сильно задумался, куда вести войска, и помимо всего прочего их надо накормить. А чем? 9 На мысе Гажий Наволок долго оставаться было нельзя. Противник следит за нашим движением, возможны его нападения на нас. Я решил перевести войска на острова, что в 5 километрах от мыса. Выслал разведку на восточный берег Онежского озера, в район Черной губы, что в 15 километрах от Повенца. Разведке ставилась задача: проникнуть на дорогу Повенец – Габсельга и установить, где противник. Дивизия закончила сосредоточение на островах. Противник не предпринимает против нас никаких активных действий, летала только разведывательная авиация. Наконец прибыл разведчик с донесением, в котором сообщалось, что район Черной Губы свободен. На дороге Повенец – Габсельга, в районе бараков, что в 10 км от Повенца, находится противник. Стало более менее ясно, но неизвестно еще, где находится штаб МОГ и штабы дивизии. Высылаю в район Габсельги и Оров-Навоволок разведку с задачей установить, заняты ли населенные пункты противником. Принимаю решение: перевести войска дивизии в район Черной Губы, а оттуда в район Пигматки. Командиру 1070-го полка майору Т.Л.Барабаш приказываю выслать батальон на дорогу, что идет от Черной Губы к баракам и не допустить противника к Черной Губе. К вечеру 8-го декабря войска дивизии и временно подчиненные, сосредоточились в населенном пункте Черная Губа, где они могли в домах обогреться и подсушиться. В этих местах, в населенном пункте Черная Губа, имелось два овощехранилища с картошкой и квашеной капустой. Все эти овощи были распределены по частям и подразделениям. Картошку разрешалось варить в печах домов и не запрещалось разводить костры в отведенных местах. Я был уверен, что этот населенный пункт сильно нами прикрывается, и финны в него не проникнут. В течение 4-х часов войска дивизии отдыхали и утоляли голод картошкой с капустой. Обогрелись, прибавилось сил, настроение повысилось. Возможно, если бы имелась связь со штабом МОГ, я войска в Пигматку не повел, а атаковал бы врага в районе бараков. Верно, меня никто ни тогда, ни после войны не упрекнул в этом и 10 никто не сказал, что именно надо было бы принять это решение. Что меня тогда удержало от этого – это фактическое отсутствие боеприпасов. В ночь на 9 декабря части дивизии выступили в Пигматку, двигались по льду Онежского озера, держась от берега в 2-3 километрах, дабы противник не мог вести обстрел колонны пулеметным и минометным огнем с берега. Погода стояла холодная, мороз достигал 40 градусов, дул сильный ветер. На открытой местности, по которой двигалась колонна, он пронизывал, как говорят, до костей. Лед на озере был еще не совсем прочным и потрескивал под ногами бойцов. Выпавший небольшой снег облегчал движение по льду. На полпути к Пигматке разведка доложила, что этот населенный пункт занят противником. Встал вопрос: что же делать дальше? В создавшейся обстановке напрашивалось одно решение: выбить врага из Пигматки. Такое решения я и принял. Пигматка – населенный пункт, а это говорило о многом! Не останавливая движение, я вызвал к себе командира 1072-го полка капитана Бронезинкова - и приказал ему выделить отряд и выбить противника из деревни Пигматка. Для оказания помощи ему я назначил майора А.М.Горькова, начальника оперативного отделения штаба дивизии. Но отряду вступить в бой за Пигматку не пришлось. За несколько часов до нашего прибытия противник был выбит из Пигматки силами застав охраны войскового тыла, но командование дивизии об этом узнало несколько позже. В трех километрах от Пигматки двигающиеся колонны дивизии были остановлены. Отряд развернулся в боевой порядок. В Пигматку пошла разведка. Странно было для нас то, что во всех домах был свет и не заметно движения около домов. Никто не выбегал из домов, и никто не стрелял. Через 20 минут вернулись разведчики и доложили, что в Пигматке свои. 11 Наконец-то встретились со своими. В первую очередь выслали квартирьеров для распределения домов по частям, и когда это было сделано, войска стали разводить и размещать по домам. Командиру 1072-го полка было приказано организовать сторожевое охранение. В Пигматке имелось 14 -15 домов. Карельские дома высокие, большие и вместительные, имелись просторные дворы, горницы и чердаки. Все части были размещены в этих домах, используя все подсобные помещения. На следующий день утром войска были построены, и был произведен подсчет: 131-й полк – 400 человек, 132-й полк - 350 человек, 367-й полк – 150 человек, разные части – 100 человек, партизаны – 80 человек, части 313-й дивизии – 3000 человек. Всего - 4800 человек. В Пигматке мне стало известно, что штаб МОГ находился в деревне Лобское, а штабы 37-й и 71-й дивизии – в Габсельге, примерно в 20 километрах от Повенца. Утром 10 декабря мне сообщили, что в Пигматку выехал генерал Князев. Прибывшие со мной войска разобрались по своим подразделениям и уходили в свои части. Дом, в котором я остановился, стоял на самом берегу Онежского озера. Невольно я посмотрел на маршрут, по которому двигалась дивизия. Онежское озеро было покрыто снегом, вдали виднелись и блестели на солнце ледяные торосы и западный берег озера, покрытый темным хвойным лесом. Были видны отдельные фигуры отставших бойцов, двигавшихся к своим, а где свои, они, вероятно, не знали. Надо послать группу солдат, чтобы встретить их. 12 Сошел с крыльца, посмотрел на дорогу и увидел, как из-за поворота появились трое саней, я догадался, что это едет генерал М.С.Князев. Сани остановились у дома, где я стоял. Седоки, одетые в тулупы, вышли из саней. Я подошел и представился генералу. - Пойдемте в дом, - сказал командующий и стал подниматься по лестнице на крыльцо. Посмотрев на Онежское озеро, сказал: – Какая красота – залюбуешься! Начальник штаба дивизии майор Горьков А.И. встретил генерала и представился. Командующий и член Военного Совета, бригадный комиссар Пугачевский разделись, сели за стол и началась беседа. Адъютант генерала принес и молча поставил на стол ящик с продуктами, а затем сказал: - Это Вам завтрак, товарищ комдив. Я рассказал командованию о событиях минувших дней и о трудностях, пережитых бойцами и офицерами дивизии. - А Вас, - сказал командующий, мы считали пропавшими, так как финны передали по радио о захвате штаба дивизии вместе с ее командиром и назвали вашу фамилию. - Финны действительно захватили нашу штабную машину с документами и мой чемодан, в котором хранился мой семейный альбом. Финны пытались захватить штаб, расположенный во дворе восьмилетней школы по улице Кирова. Одна машина проскочила в нашу часть города. Машина подошла и у школы остановилась. Двор школы был обнесен высоким деревянным забором. Напротив школы, по другую сторону улицы в двухэтажном доме размещался один взвод химической роты. Часовой, стоящий у дома, дал сигнал, командир взвода с автоматом и его бойцы выбежали из дома и открыли огонь по противнику. Финны разбежались, оставив трех человек ранеными. Затем утром разведчики еще выловили семь человек и захватили их в плен. Интересно то, что эти пленные без конвоя, шли вместе с нами из Медвежьегорска до Пигматки, можно сказать шли добровольно в плен. Они могли бы уйти обратно к своим, но не 13 ушли. Эти пленные из 21-го пехотного полка, а в нем находилось до 400 человек, выпущенных из тюрьмы и взятых в армию, а они воевать не хотели и предпочли плен. - Вы, товарищ Голованов,- сказал командующий, - приведите свои войска в порядок, дайте им отдохнуть пару дней, а затем опять в бой. Попрощавшись, командующий и член Военного Совета уехали, оставив о себе хорошее впечатление. Сложившаяся обстановка создавала возможности отбросить финнов за канал. Бои шли в районе бараков, части 71-й дивизии, теперь в полном составе нажимала на противника. Финны, не оказывая особого сопротивления, отходили. К этому времени вода стала заливать Повенец: кто-то взорвал дамбы водохранилища первых шлюзов и плотину волозерского водохранилища. К 15 декабря 71 дивизия вышла к БеломорскоБалтийскому каналу на фронте от 4 шлюза до Повенецкого залива. С выходом 313-й облегчилось положение стрелковой дивизии в район Пигматки частей 37 и 71-й стрелковых дивизий. Непосредственная угроза удара противником по коммуникациям через Повенецкий залив в направлении Пигматки, Данилово в значительной мере миновала. Оперативная группа в целом с выходом 313-й стрелковой дивизии получила возможность собрать и привести в порядок части для дальнейших действий1. Таким образом, эта тяжелая Медвежьегорская эпопея 9 декабря закончилась, закончились и тяжелые отступательные бои для 313-й стрелковой дивизии, которые она вела в течение 90 дней. За это время дивизия прошла до 260 км и дралась в тяжелых условиях полуокружения и с честью преодолевала эти трудности. Для истории хочется сказать несколько слов о причинах сдачи Медвежьегорска. 14 Направление Чебино – Медвежьегорск являлось одним из важнейших направлений. Однако оно оказалось недостаточно прикрытым. Оно входило в полосу обороны 37-й дивизии и оказалось на его крайнем левом фланге. Фактически на стыке со 2-й мотострелковой бригадой. Участок, где произошел прорыв, оборонялся 2-м батальоном 24-го стрелкового полка (командир полка - майор М.С.Макаров). Батальон имел в своем составе 168 солдат и офицеров и одну 45 мм пушку. Противотанковой обороны, как системы, на этом направлении создано не было. Резервов из пехоты в глубине обороны также не оказалось к моменту прорыва. Резерв командующего - 126-й стрелковый полк – находился в Пиндушах и прибыл на северную окраину Медвежьегорска в 14.00, тогда, когда противник занял уже гостиницу. Находившийся при 2-м батальоне начальник штаба 37-й дивизии майор Попов не принял должных мер к обстановке батальона и наведения порядка, а вместо этого уехал в район гостиницы. Отсутствие на этом направлении достаточного количества войск, возглавляемых стойким командиром - основная причина поражения войск под Медвежьегорском. Перепутывание частей, их распыление и обезличивание, также имело место. Особенно это ярко проявилось в 71-й дивизии, командование которой уже с утра 6 декабря в своем распоряжении не имел ничего, кроме остатков 126-го полка.2 III С 10 по 31 декабря дивизия находилась в резерве командующего МОГ, частью сил вела оборону побережья Онежского озера на участке Черная Губа – Пигматка. Штаб дивизии располагался в Пигматке. В это время дивизия занималась боевой подготовкой и укомплектованием частей 1 АРХ.МО СССР ф.264.оп.1552.д.11.л.18-30. 2 АРХ.МО.СССРф.262. оп.1531.д.4.л.2-13 15 рядовым и офицерским составом. Прибывшее пополнение дало возможность довести численность состава стрелковых рот до 60 человек. Восстановлены все подразделения частей. Все вошло в норму в соответствии с новыми штатами дивизии. Восстановлен и приступил к учебе отдельный учебный батальон сержантского состава и учебная батарея по подготовке сержантов-артиллеристов. Укрепили лучшими солдатами-разведчиками разведывательные взводы полков и разведроту дивизии. Сменились и командиры стрелковых полков: 1068-м стрелковым полком стал командовать майор А.Н.Ермолаев 1070-м полком – майор М.С.Макаров 1072-м полком майор З.П.Пульянов Начальником штаба дивизии был назначен майор А.И.Горьков. Второй основной задачей явилась боевая учеба. Войска при всех условиях должны заниматься боевой учебой. Опыт показал, что учеба, ее результаты содействовали успеху войск в последующих боях и сохранили тем самым много человеческих жизней. Успех в боевой подготовке много зависит от штабов, особенно от начальника штаба. В дивизии начальником штаба был Александр Иванович Горьков, энергичный и умный офицер, с высшим военным образованием – на него можно было положиться. Штаб дивизии разработал план боевой подготовки частей. Основной упор в плане сделан на проведение ряда показных занятий в полках для командного состава на тему: «Оборонительные действия стрелкового взвода и роты. Проведение взводных и ротных занятий с войсками в поле, на местности с целью дать офицерам практику в управлении подразделением в обороне и при контратаках». В дальнейшем запланировано проведение батальонных и полковых учений по теме: «Действие в обороне». План одобрили в части и через пару дней войска приступили к занятиям. 16 Все офицеры штаба дивизии выехали в части оказать помощь командирам частей в проведении показных занятий. Лично я поехал в 1070-й стрелковый полк. Майор Макаров – командир полка провел занятие на тему: «Стрелковая рота в обороне» поучительно и также интересно. Поздно вечером я вернулся в штаб дивизии, в комнате, где я располагался, было тепло и спокойно. Раздевшись, я прилег на койку немного отдохнуть. В дверь постучали. Вошел мой адъютант лейтенант Ребров и доложил мне, что вернулся в дивизию комиссар А.К.Иванников. Этому сообщению я был очень рад. Анатолия Капитоновича я хорошо знал, как комиссара 205-го стрелкового полка 52-й стрелковой дивизии. Комиссар Иванников отличился в июльских боях на реке Западная Липа. Об этом героическом подвиге комиссара Иванникова хорошо написал Николай Вирте в статье «Комиссар». В боевой характеристике, написанной командиром 52-й стрелковой дивизии М.К.Пашковским, говорилось: «7 июля 1941 г. в тыл батальона 205го полка и на огневые позиции артиллерии прорвался противник. В этой опасной обстановке комиссар А.К.Иванников организовал тыловые подразделения и совместно с артиллеристами атаковал врага и уничтожил его». За проявленный героизм А.К.Иванников был награжден орденом «Красное Знамя». В 52-й дивизии А.К.Иванников по достоинству считался одним из самых перспективных комиссаров. И вот он комиссар 313-й стрелковой дивизии. Я позвонил в политотдел и попросил комиссара Иванникова прийти ко мне. Через некоторое время в мою комнату вошел А.К.Иванников. Я встал и пошел к нему навстречу. Мы крепко, как братья, обнялись. - Степанов, - позвал я своего ординарца, - сообрази что-нибудь поужинать, надо угостить нашего боевого комиссара. Степанов ответил: «Есть!» - и быстро вышел. 17 - Хороший мужичок, - сказал Иванников, - дело знает. Красноармеец Степанов, бывший председатель колхоза, сибиряк, он был моей повседневной охраной. Всюду он меня сопровождал, всегда был вооружен автоматом и двумя гранатами. Хотел послать его на курсы младших лейтенантов, но он что-то не проявляет особого желания быть лейтенантом. На столе появился ужин и положенные сто грамм. Степанов принес самовар и поставил его на стол. За горячим чаем мы с Иванниковым долго засиделись и все вспоминали знакомые для нас обоих эпизоды из советскофинской войны 1939-1940гг. Оба мы тогда находились в 14-й армии, действующей на Мурманском направлении. Тов.Иванников А.К. служил в 205-м стрелковом полку, а я работал в штабе армии. Мы долго говорили с ним и хотели понять: почему войска 14 армии, овладев местечком Никель и продвинувшись вперед на 12-13 километров в направлении Реваинеми, прекратили дельнейшее наступление? В этом вопросе мы ясности не достигли и пришли к выводу, что причиной этого явилась растянутость коммуникации и создавшиеся трудности с подвозом и эвакуацией. - В Повенце, - рассказывал Иванников, - я чуть не попал в плен к финнам. Только за 40 минут до вступления финнов в город Повенец был эвакуирован госпиталь, в котором находился Иванников. Эту оперативность проявил начальник санитарной службы 13-й дивизии И.С.Угаров. - С ужасом вспоминаю этот эпизод, - говорил Анатолий Капитонович. Попасть в план и выключиться из борьбы за Родину – это равносильно смерти. Прибытие комиссара А.К.Иванникова во время большой работы, которая проводилась в дивизии после выхода ее из Медвежьегорска. Включившись в работу, Иванников многое сделал в поднятии морального духа солдат и офицеров и в организации боевой и политической подготовки частей. 18 Г.И.Куприянов в своей книге «От Баренцева моря до Ладоги» пишет: «комиссаром 313-й дивизии был назначен батальонный комиссар А.К.Иванников. Оба они (имеется ввиду командир дивизии) очень быстро навели порядок, и вскоре дивизия стала одной из лучших на Карельском фронте. Анатолий Капитонович был человеком темпераментным. В своих выступлениях перед бойцами он всех увлекал своим воодушевлением. Его солдаты любили, а офицеры уважали. Итак, 313-я дивизия, получив пополнение, готовилась к новым предстоящим боям, готовилась упорно. Особенно изучали боевой опыт дивизий и частей, финскую армию и ее тактику, особенности ведения боев в особых условиях. Однажды мы с начальником штаба А.И.Горьковым в моей комнате изучали боевые документы, зазвонил телефон. Звонил начальник отдела кадров оперативной группы майор Хойнинен. Он поздоровался со мной и сказал: -Вы, тов.Голованов, сегодня к 20.00 приезжайте в штаб МОГ и получите орден «Красное Знамя». Вручит Вам его командующий генерал М.С.Князев. Выслушав эту приятную новость, я не мог удержать чувства радости и поделился с начальником штаба А.И.Горьковым. Рассказал ему, за что был награжден орденом. - Это было в конце августа 1941 года, - начал я свой рассказ, - на Кандалакшском направлении. Тогда я командовал 1-м мотострелковым полком, который входил в состав 42-го стрелкового корпуса. Войска корпуса отходили. Задачей моего полка было – обеспечить слева отход войск корпуса в районе Алакуртии. В течение шести дней полк вел ожесточенные бои с сильным противником, отбивая по нескольку атак врага в сутки. Полк задачу выполнил. 19 Алексей Иванович Горьков сердечно меня поздравил, чем сильно меня взволновал. Вечером, еще не стемнело, на санках, с соответствующей охраной, без которой ездить запрещалось, я поехал в деревню Лобская, где размещался штаб МОГ. Прибыв в эту деревню, я отправился, прежде всего, в отдел кадров. Начальник отдела кадров, майор Хойнинен, сообщил мне, что генерал вручит мне орден вечером в 20.00. Затем позвонил адъютанту и попросил его доложить командующему о прибытии майора Голованова Г.В. и когда он может принять. - Хорошо, - ответил адъютант, все будет сделано, ждите ответа. Мы с начальником отдела продолжали беседу. Он интересовался офицерскими кадрами, особенно теми, которые только что прибыли в дивизию. Зазвонил телефон, я взял трубку. -Тов. Голованов, - раздался в трубке голос адъютанта, - проходите. Вас командующий сейчас примет. В приемной находился адъютант генерала. Поздоровались. - Заходите, - сказал адъютант, - и открыл дверь в комнату командующего. В просторной комнате, куда я вошел, находились генерал Князев, член Военного Совета Пугачевский, начальник штаба полковник Иванов, начальник оперативного отдела полковник Шерстнев и другие офицеры штаба. Я представился генералу и члену Военного Совета, а с остальными поздоровался и с удовольствием пожал каждому руку. - Ждем большого гостя из Москвы, - сказал командующий, - должен вот-вот подъехать генерал Трофименко. Прошло немного времени, к дому подъехали санки, из них вышли два человека в кожаных пальто и направились в дом, где находился 20 командующий. Гости вошли прямо в комнату, адъютант даже не успел доложить о прибытии. Генерал Трофименко представился командующему, а затем сказал: - Надо ли предъявлять документы, удостоверяющие личность? Но документы он не показал, а обратился ко мне и сказал: -Вот майор Голованов меня знает и может подтвердить, что я тот, за кого меня надо принимать. - Да, подтвердил я, - генерала Трофименко я знаю хорошо. Мы вместе работали в штабе Приволжского Военного округа. Генерал Трофименко, тогда полковник, возглавлял оперативный отдел штаба округа, а я тогда работал заместителем начальника 5-го отдела. Тогда я подумал, как этот генерал Трофименко добрался до деревни Лобское. До ближайшей железнодорожной станции около 250 километров, дорог, кроме как для военного транспорта, нет, а те проселочные дороги, по которым можно поехать, занесены снегом. На самолете он прилететь не мог, здесь во всей округе нет аэродромов. Потом я у него спросил, и он мне со всеми подробностями рассказал, с какими трудностями они добирались до Лобского. Конечно, он ехал с охраной. С ним двигалось несколько саней. После знакомства и представления всех присутствующих генералу Трофименко, генерал Князев попросил разрешения вручить майору Голованову орден. Генерал Князев прикрепил орден к моей гимнастерке и поздравил меня с правительственной наградой. Поздравил и генерал Трофименко, член Военного Совета, поздравили и все офицеры, находившиеся у командующего. В свою очередь я поблагодарил Военный Совет и всех офицеров за поздравления и внимание ко мне в связи с моим награждением. Генерал Трофименко С.Г. приехал, имея какие-то планы действий МОГ. Он уже имел предписание Москвы о назначении его командующим Медвежьегорской Оперативной группой. 21 Первым мероприятием нового командующего было то, что он переместил свой штаб из деревни Лобское в Габсельгу – ближе к фронту и приказал командирам дивизий приблизить свои штабы к войскам. Особое внимание обратил на организацию боевой подготовки войск и штабов. Приказал запланировать с командирами частей и подразделений изучение оружия и тактики финской армии. Командующий также указал на необходимость изучить боевой опыт дивизии и частей на боевых примерах самих же частей. Командующий решил проверить, для чего выделил комиссию, организацию обороны дивизии и ее инженерное оборудование. 313-я стрелковая дивизия, кроме боевой подготовки и обороны побережья Онежского озера, вела разведку, главным образом, западного побережья озера. Разведка действовала умело и имела успехи по захвату пленных. Приведу один пример из действий дивизионных разведчиков. Разведгруппе под командованием младшего лейтенанта Тупицына поставлена задача – захватить пленного на западном побережье Онежского озера. Надо было узнать, какие части обороняют западное побережье Онежского озера и систему обороны. Используя ночь, разведчики достигли западного берега озера, пересекли контрольную линию и около ее устроили засаду. Ждать им долго не пришлось. На лыжне показались финны. Финский патруль в составе пяти человек проверял лыжню, не пересечена ли она с нашей стороны. Подойдя к месту засады, финны остановились и построились, но оружие в готовность не поставили. - Стой! Руки вверх, бросай оружие! – крикнул по-фински сержант Папков и первым вышел из засады. Такая внезапность заставила финнов бежать, но один из них, видимо понял, что убежать не удастся, бросил оружие и поднял руки вверх. По убегающим финнам разведчики открыли 22 огонь и уничтожили их. Забрав лыжи, оружие, документы убитых и пленного капрала, разведчики вернулись обратно. О взятии пленного доложили в штаб МОГ. Оттуда сообщили, что пленного пока в штаб не направлять, в штаб 313-й дивизии выехал командующий. Генерала С.Г. Трофименко мы с комиссаром дивизии А.К. Иванниковым встречали на улице. День был солнечный и морозный. Все деревья, особенно елки, были запушены снегом, ветра не было. В лесу было тихо и спокойно. Красиво было и Онежское озеро. Вдали виднелись острова и ледяные торосы, ярко освещенные солнцем. Такой же был день, также красиво было Онежское озеро, когда я встречал после трудного похода из Медвежьегорска генерала Князева. Послышался скрип саней, и из-за поворота показалось трое саней, лошади бежали рысцой и быстро приближались к дому. Сани остановились, и из одних саней быстро вышел командующий, отряхнулся, потоптался на место и сказал: «Холодно!» Я отдал рапорт генералу и представил ему комиссара дивизии А.К.Иванникова. Командующий побеседовал с нами и, ничего не сказав, зашагал в дом, видимо, сильно прозяб в пути. В большой комнате собрался весь офицерский состав штаба дивизии и служб, политотдела, прокуратуры, трибунала и особого отдела - все они по очереди представились командующему, начиная с начальника штаба дивизии майора А.И.Горькова. Побеседовав с офицерами, командующий отпустил их и приказал привести пленного, которого он допрашивал сам долго и подробно. Пленный на все вопросы отвечал искренне. Говорил все, что знал. Закончив допрос, генерал поинтересовался, кто взял пленного и приказал вызвать сюда разведчиков, которые быстро явились и представились командующему. Младший лейтенант Тупицын подробно рассказал весь эпизод пленения финна. Генерал С.Г.Трофименко остался 23 доволен разведчиками. Поблагодарил их и приказал представить разведчиков к награде. -Молодцы, - сказал в заключении генерал и отпустил разведчиков, пожав каждому из них руку. Закончив все дела, я пригласил С.Г.Трофименко и его спутников на чашку чая. - С удовольствием, товарищ Голованов, - сказал генерал,- с дороги приятно выпить стакан горячего чая. Он вошел в комнату, где на столе стоял и шумел тульский самовар. Все сели за стол. Мой ординарец Степанов разливал чай. -Какое наслаждение и удовольствие пить чай из самовара,- сказал командующий,- одним словом приятно отдыхаешь. Есть любители чая, которые вешают на шею полотенца и пьют чай в большом количестве. За чаем мы вспомнили штаб Приволжского Военного округа, общих знакомых. Вспомнили И.Кутякова, зам.командующего округом. Вспомнили один эпизод, который вызывал смех и горечь. Шел 1937 год. Наступил первомайский праздник, народ вышел на улицу. На площади им.Чапаева построены войска для парада. Улицы, ведущие к площади, заполнены демонстрантами. На площадке, построенной на крыше пятиэтажного дома штаба округа, стоял зам.командующего округом, комкор И.Кутяков и смотрел в бинокль в сторону аэродрома, расположенного севернее города Куйбешева (тогда называлась Самара). Появился самолет, от которого стала отделяться бело-серая полоса какой-то жидкости в виде пара. Через несколько минут участник парада и все участники парада обнаружили на своих множество прожженных дырочек. Народ был возмущен; все были одеты в лучшие свои костюмы, которые им испортили. Что же произошло? Комкор И.Кутяков, прославленный комбриг Чапаевской дивизии, оставшийся за командующего округом, приказал 24 заправить самолет учебным ОВ и распылить его на колонны демонстрантов, чем определить процент поражения войск, находящихся на марше. Какое понес потом наказание И.Кутяков, нам не было известно, но вероятно, ему это так не прошло. Затем генерал Трофименко поинтересовался положением барж, вмерзших в лёд Онежского озера. - Официально меня никто не информировал,- начал я свое сообщение, - но я знаю более-менее подробно. О них знает и штаб фронта, хорошо информирован объектом член Военного Совета фронта; первый секретарь ЦК Карелии (Карело-финской ССР) Г.Н.Куприянов. - Верно, меня информировали об этом. Генерал Князев, - сказал командующий, но и вы расскажите о них, об этих баржах. Потом подумаем, что можно сделать, чтобы спасти их, главным образом спасти товары, находящиеся в баржах. - Когда появилась угроза Петрозаводску, - начал я свой рассказ, приступили к эвакуации из города населения и ценного имущества в Пудож. Несколько барж отправились в Повенец, вероятно, с целью отправить их по Беломорско-Балтийскому каналу в Беломорск, но не были отправлены и приплыли в Медвежьегорск, но там они также не стали разгружаться. Постояв некоторое время в Медвежьегорске, баржи отправились обратно в Пудож, но вмерзли в лед Онежского озера, где-то в районе Шуньга. Бригада буксиров, поставив караван, сошла на лед и пришла в Медвежьегорск. - Ну что ж, - сказал командующий, - попытайтесь взорвать баржи и потопить их со всем имуществом. Если даже и захватим эти баржи, то финны едва ли позволят нам вывести с барж товары. Беседа закончилась, генерал Трофименко поблагодарил за угощение и уехал в штаб группы. Мы с комиссаром дивизии А.К.Иванниковым долго еще обсуждали вопрос о баржах и решили выслать разведку и установить, что предпринимают финны в районе барж? 25 После возвращения, разведка доложила, что караван барж прочно обороняется финнами. На баржах установлены пулеметы и минометы. Караван кругом заминирован, созданы полыньи вокруг барж шириной до 10 метров. Кроме этого, баржи стоят на открытом месте. Наши мероприятия, связанные с уничтожением барж, потребуют от нас больших и неоправданных жертв. Единственная возможность их уничтожить – это авиация, но МОГ ее не имел. Вследствие всего этого я отказался от всех мероприятий, связанных с баржами, о чем донес командующему группой. Финнам досталось много товаров и продовольствия, которые всю зиму вывозили на санях. 26
