О критике организационных отношений

Величко Л.А.
студентка 3 курса юридического факультета
ГОУ ВПО «Ульяновский государственный университет»
Научный руководитель:
кандидат юридических наук, доцент Морозов С.Ю.
О КРИТИКЕ ОРГАНИЗАЦИОННЫХ ОТНОШЕНИЙ
Давно отмечено, что «гражданское право … постепенно, хотя часто и незаметно,
модифицируется под влиянием бесчисленного количества факторов и, таким образом,
сохраняет возможность всегда отвечать на предъявляемые ему жизнью запросы»1.
В качестве лакмусовой бумаги, проявляющей данное свойство, выступают
многие институты гражданского права. В настоящей работе хотелось бы остановиться
на одном из наименее изученных – организационных отношениях.
До сих пор нерешенным остается вопрос: могут ли отношения, имеющие в
качестве объекта нематериальное благо взаимодействия, сотрудничества, партнерства,
координации (будем в дальнейшем все эти характеристики именовать одним термином
– организованность, в силу изначально данного такого рода отношениям наименования
– организационных) возникать в сфере гражданского права?
Первым аргументом, который выдвигают противники теории организационных
отношений (например, О. С. Иоффе) является то, что выделение организационных
отношений — это практически возведение в категорию самостоятельного отношения
неотъемлемого свойства общественных явлений — их организованности2. В связи с этим
вслед за Васевой Н.В. хотелось бы отметить, что при дифференциации социальных
связей, предпринятой О. А. Красавчиковым, за исходный признак принималась функция
существующих социальных связей, а не структурное свойство любого отношения3.
Фактически, цель любого отношения, в которое вступают стороны состоит именно в том,
чтобы организовать определенную сферу взаимоотношений одного субъекта с другим. Но
существует и совершенно специфическая часть отношений, в рамках которых
организационность приобретает для контрагентов центральное значение, составляющее
цель соглашений; без указанной направленности (без этого объекта) существование
правоотношения оказывается лишенным смысла.
В качестве следующего этапа критики, 24 марта 1987 г. на совместном заседании
кафедр гражданского и хозяйственного права Ленинградского государственного
университета состоялось обсуждение коллективной монографии «Развитие советского
гражданского права на современном этапе» Н.С. Малеина, В. П. Мозолина, и.
П.Прокопченко (М.: Наука, 1986)4, где Д. Егоровым было указано, что
организационных отношений, основанных на началах равенства сторон, не существует.
Отношения между центрами хозяйственных систем, которые возникают, чтобы взаимно
скоординировать их организационную деятельность в сфере возглавляемых ими систем,
— координационные. Координация составляет сущность этих отношений и должна
быть отражена в их названии. Их и следует включать в круг отношений, регулируемых
гражданским правом. Организационные же отношения складываются между центром
хозяйственной системы и подчиненными организациями и строятся на началах
Пассек Е.В. Неимущественный интерес в обязательстве. Юрьев: типография К. Матисена, 1893, С. 3.
См.: Иоффе О.С. Развитие цивилистической мысли в СССР. Л., Изд-во ЛГУ, 1975, с. 96.
3
Н.В. Васева. Имущественные и организационные гражданско-правовые договоры. // Гражданско-правовой
договор и его функции: Межвузовский сборник научных трудов. Св., УрГУ, 1980. С. 61-65.
1
2
Анализ приводится по тексту: Кротов М.В. Обсуждение новой работы по гражданскому праву. –
Правоведение, № 1, 1988.
4
властвования, а потому не могут быть предметом гражданского права. Кроме того, в
рамках той же дискуссии В. Ф. Яковлева отметила, что организационные отношения —
необходимый компонент любых общественных отношений (имущественных,
управленческих и др.), так как они всегда упорядочены, организованы.5
Поскольку анализ последнего из тезисов был освещен выше, остановимся на
вопросе о структуре организационных отношений, затронутых Д. Егоровым (вопрос же
о том, каким образом именовать данные отношения – организационные или
координационные – на наш взгляд не заслуживает юридической дискуссии; как верно и
давно отмечено: роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет). В целом, говоря о
структуре организационных отношений, нужно отметить, что в настоящее время
очевидно: указание на то, что организационные отношения складываются «между
центром и подчиненными», а потому являются отношениями властвования - морально
устарело. Так, возьмем для наглядности Генеральное соглашение об общих условиях
проведения операций на внутреннем валютном рынке Российской Федерации ОАО «АК
БАРС» БАНКа, размещенное на сайте указанной организации. Предметом Соглашения,
как в нем и указано, является порядок заключения и исполнения Сторонами на
внутреннем валютном рынке Российской Федерации конверсионных сделок и сделок по
представлению межбанковских кредитов в иностранной валюте и в валюте Российской
Федерации. Или, например, Генеральное соглашение об общих условиях
сотрудничества на валютном и денежном рынках ОАО «Банк24.ру», которое, согласно
пункта 2.1 соглашения, определяет общие условия и порядок совершения Сделок между
Сторонами на российском валютном и денежном рынках.
Отсутствие в указанных соглашениях имущественного компонента (как
определяющего признака), с нашей точки зрения, не может оспариваться. Равно как не
может оспариваться возникновение на основе указанного соглашения именно
организационных, а не имущественных отношений. Заключаются указанные
соглашения между юридически равными субъектами, не имеющими (и не
выстраивающими в дальнейшем на основе этого соглашения) субординационных
связей. Подписание подобного рода договоров происходит при взаимном согласии
сторон, на основе взаимно оговоренных условий. Аналогичного порядка отношения
возникают при заключении договоров об эксплуатации железнодорожного подъездного
пути и договоров о подаче и уборке вагонов, договоров генерального фрахтования, и
так далее. Соответственно, важнейшие принципы равенства и имущественной
самостоятельности участников, также как автономии воли, заложенные в части 1 статьи
2 ГК РФ, ни в коей мере не умаляются, но наоборот – возводятся данными
соглашениями в квадрат: все организационные договоры в силу законодательной
неурегулированности их статуса, оказываются заключенными исключительно в силу
предпринимательской воли участников рынка. Организационные отношения
оказываются своеобразной субстанцией, возникшей закономерно, но не в силу
юридического закона. Хотя именно это и представляется неправильным, поскольку
«право существует не для того, чтобы осуществить идею абстрактной «правовой воли»,
а для того, чтобы служить интересам, потребностям, целям оборота»6.
Вместе с тем, вывод о том, что организационные отношения относятся именно к
предмету гражданского права, и должны им регулироваться имеет большое
практическое значение. Из него, в частности, следует, что регламентация подобных
отношений осуществляется на основе таких важнейших принципов гражданского права,
как дозволительная направленность соответствующего правового регулирования и
свобода договора. Как отмечает тот же Н. Д. Егоров, первый из них означает, что
Критику Яковлевой В.Ф. см.: Н.В. Васева. Имущественные и организационные гражданско-правовые
договоры. // Гражданско-правовой договор и его функции: Межвузовский сборник научных трудов. Св., УрГУ,
1980. С. 61-65.
6
R. Jhering. Geist des romischen Rechts, v. III, 1906, p. 338.
5
«субъекты гражданского права могут совершать любые действия, не запрещенные
законом… могут приобретать права и возлагать на себя обязанности, не только прямо
предусмотренные законом и иными правовыми актами, но и такие права и обязанности,
которые не предусмотрены гражданским законодательством, если они не противоречат
общим началам и смыслу гражданского законодательства (ст. 8 ГК РФ)… могут
осуществлять принадлежащие им права по своему усмотрению (ст. 9 ГК РФ)». Согласно
принципу свободы договора, «участники гражданских правоотношений не только
свободно вступают в договорные отношения друг с другом, но и могут заключать
договоры как предусмотренные, так и не предусмотренные законом… могут заключать
договоры, в которых содержатся элементы различных договоров… могут по своему
усмотрению определять условия договоров, кроме случаев, когда содержание
соответствующего
условия
предписано
законом
или
иными
правовыми актами (ст. 421 ГК РФ)». По всеобщему признанию российских цивилистов,
гражданско-правовой договор является основным и самым универсальным, гибким и
оперативным правовым средством, с помощью которого участники гражданских
отношений удовлетворяют свои разнообразные интересы. В настоящее время договор
имеет
самую
широкую
сферу
применения
и
встречается даже в таких областях, которые не охватываются гражданским правом
Признание того, что организационные (корпоративные) отношения регулируются
гражданским правом, с неизбежностью означает, что эти отношения также могут
регулироваться на договорной основе. Впрочем, данный вывод не нуждается в особом
доказывании, поскольку гражданское законодательство широко оперирует такими
понятиями, как «учредительный договор», «предварительный договор», «договор об
организации перевозок» и др. Другое дело, что в связи с многообразием
организационных отношений в законодательстве далеко не всегда прямо упоминается о
возможности их участников вступать друг с другом в договорные отношения. Но этого
и не требуется исходя из отмеченных выше принципов дозволительной направленности
гражданско-правового регулирования и свободы договора. Иными словами, субъекты
гражданского права могут заключать друг с другом любые соглашения, касающиеся
установления взаимных прав и обязанностей в сфере организационных отношений, при
условии, что их договоренности не противоречат императивным нормам действующего
законодательства и не преследуют цели обхода закона7.
Резюмируя, можно сказать, что «правовые отношения, как и формы государства,
не могут быть поняты ни из самих себя, ни из так называемого всеобщего развития
человеческого духа»8. Уяснение сущности правоотношения предполагает изучение
обстоятельств и факторов, лежащих за его пределами. Если всякое научное
исследование должно проникнуть в сущность явлений для того, чтобы эти явления
были познаны в их закономерности, то, как правильно указывает проф. С.И. Аскназий,
«и научное исследование гражданско-правовых явлений должно пройти два этапа.
Первый этап исследования должен быть направлен на нахождение реальных
общественных отношений, …которые лежат в основе действующих в гражданском
обороте правовых норм и сложившихся правоотношений. Следующим этапом
исследования является «обратный путь» от экономической структуры данной
общественной системы (и выдвинутых государством задач целей) к познанию всего
многообразия правовых институтов и отношений. В результате этого правовые явления,
которые ранее могли быть только описаны и систематизированы, оказываются
7
А. Сергеев. Юридическая природа и исполнимость соглашений акционеров по российскому праву. Интернетресурс. Электронный журнал «Корпоративный юрист».
8
К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XII, ч. 1, стр. 515.
объясненными и обоснованными в своей необходимости, то есть научно познанными»9.
Таким образом, с учетом изложенного, выделение организационных отношений
в качестве составного элемента предмета гражданского права, как нам представляется с
учетом изложенного, необходимо для того, чтобы сохранить для гражданского права,
как это указывалось в самом начале статьи, «возможность всегда отвечать на
предъявляемые ему жизнью запросы»10.
С.И. Аскназий. Цит. соч. С. 95. Цит. по Иоффе О.С. Избранные труды: в 4-х т. СПб: ЮрцентрПресс, 2004.
С.83.
9
10
Пассек Е.В. Неимущественный интерес в обязательстве. Юрьев: типография К. Матисена, 1893, С. 3.