Страшная сказка И буквы в ряд уверенной рукой Рождают вереницу странных снов Тэм

Страшная сказка
И буквы в ряд уверенной рукой
Рождают вереницу странных снов
Тэм
- Конец одной истории – это всего лишь начало другой.
Мэри-Энн залпом осушила стакан с виски, и мне осталось только поморщиться. Никогда не
понимала, как она может это пить. Тем не менее, ее идея мне понравилась: я взяла со стола
карандаш и записала слова в блокноте.
- Хорошо, не правда ли? – язык у Мэри-Энн отчетливо заплетался.
- Пять вечера, а ты уже собираешься напиться.
С раздражением я взяла бутылку виски и заперла ее в баре, где этой гадости и полагалось быть.
Мэри-Энн не испытала никакого разочарования, только пожала плечами:
- Я не виновата, что у тебя в доме столько выпивки.
- Ты знаешь, это не моя, а Роберта.
Мы сидели в гостиной моего дома на окраине Мирквуда и спасались от осеннего холода.
Мэри-Энн рассказывала об идее своего друга Ларри, который хотел открыть студию, а я
раздумывала над эпиграфом к роману, когда она выдала свою гениальную фразу. То ли виски
действовал на нее положительно, то ли она и вправду начала думать.
- Холодно, - сообщила Мэри-Энн.
Я кивнула и посмотрела на камин. Он занимал большую часть стены и казался уродливой
мертвой грудой. Почти все немногочисленные гости считали, что это чудачество и ненужные
излишки. Скажите на милость, зачем в наш век еще нужны эти старинные штуки? Горячая вода
есть в каждом доме, батареи дают тепло, так зачем нужна груда золы в обрамлении камня и
железа? Да еще к нему уголь… бессмысленные траты.
И дело было не в том, что я просто могла себе это позволить на гонорары от книг. Покупая
дом, я специально выбирала тот, в котором будет камин, потому что мне казалось, он добавляет
уюта. Впрочем, я не спешила его оживлять. Предпочитала ждать до самых холодов, пока первый
снег не накроет землю тонким не тающим слоем, попытается проникнуть в дом сквозь щели в
окнах. Только тогда я наконец-то приглашала кого-нибудь прочистить и проверить дымоход,
закидывала первые угли, чтобы разжечь длинными каминными спичками, которые неизменно
приводили меня в восторг.
В этом году я уже вызывала Джорджа. Он покряхтел, проверил дымоход, повозился и через
полчаса сообщил, что он абсолютно готов к новому сезону. Но все равно я не торопилась зажигать
первый огонь этой осени. Каждый момент казался мне не подходящим.
- Ты успеешь замерзнуть здесь от холода, прежде чем наконец-то зажжешь эти чертовы
деревяшки! – Мэри-Энн словно прочитала мои мысли.
Улыбнувшись, я взяла с дивана шаль и протянула ее подруге. Хорошая шерстяная вещь,
кажется, даже связанная вручную. Мэри-Энн с благодарностью закуталась в нее и, уткнувшись
носом в шерсть, сказала:
- Какое чудо! Ты, случайно, не собираешься ее дарить?
- Нет, это и так подарок.
- О, неужели от неизвестного мне кавалера?
- Нет, поклонника. Какая-то девушка прочитала «Горечь» и прислала мне шаль, почти такую
же, как у главной героини.
- В следующем романе опиши домик на Канарах.
Мы вместе рассмеялись, но сидели еще недолго. Мэри-Энн хотела до ночи успеть к Ларри.
Хихикнув, она сказала, что обсуждать студию они будут, видимо, до утра.
Я проводила ее до ворот. Точнее, до изящной кованой калитки, которая огораживала участок
вокруг дома. Когда я искала себе новое пристанище взамен шумной квартиры, то буквально
влюбилась в этот старинный особняк, а любовь эта началась именно с калитки. Пришлось
выложить изрядную сумму денег, но я об этом не жалела.
- Передавай привет Ларри.
- Обязательно! – кивнула Мэри-Энн и, запахнув тонкую курточку, побежала к машине.
Страшная сказка
-2Я обхватила себя руками: никто не понимал, почему я до сих пор не выкинула старый
растянутый свитер, но если бы кто-то попробовал надеть его сейчас, ответ был бы очевиден. Даже
на улице, схваченной вечерним холодом, мне было промозгло, но не более того.
Взяв пачку писем из ящика, я захлопнула его и неторопливо побрела по дорожке к дому, на
ходу просматривая конверты. Как всегда, счета, несколько писем с непонятными адресами,
наверняка от читателей – ко всему этому я давно привыкла и не обратила внимания. Только
задержалась на последнем конверте, на котором значилось, что отправлен он редакцией.
Развернув письмо, я бегло пробежала его глазами: меня приглашают завтра на какую-то
вечеринку, которая пройдет в «Мирквуд Таймс». Не люблю шумные сборища. Но я так давно
нигде не бывала, что это может быть хорошим шансом прервать затворничество.
Гостиная, казалось, еще хранила аромат духов Мэри-Энн. Кинув письма на диван, я взяла со
стола спички и обошла всю комнату, зажигая свечи. Разумеется, я могла просто включить свет, но
старалась не делать этого без особой надобности. Электричество разрушает всю романтику.
- Они опять зовут тебя на глупую вечеринку?
Я обернулась и посмотрела на мужчину на диване:
- Ты считаешь, не стоит идти?
- Наоборот. Думаю, тебе ни в коем случае не следует пропускать это событие. Хватит сидеть
дома.
Он нетерпеливым и ставшим таким привычным жестом убрал прядь волос с лица за ухо.
Иногда его раздражали собственные густые локоны, но чаще ему было плевать.
Его звали Стефан, и он был призраком. Моим Музом.
По крайней мере, именно так он представился, когда однажды появился из воздуха передо
мной как раз в этом самом кресле перед камином. Высокий и изящный, с неопределенным
акцентом и великолепной игрой на скрипке и нервах. Он сказал, что всегда был рядом и
вдохновлял меня, но только теперь стал реальным. Он никогда не объяснял, почему именно
сейчас. И никогда не показывался другим людям, так что я начала сомневаться в собственной
нормальности. Роберт тоже его видел. Впрочем, Робби видел много чего, особенно когда
надирался виски.
Я зажгла последнюю свечу и повернулась к Стефану. Но он не смотрел на меня. Подперев
голову рукой, наблюдал за пламенем свечи, что стояла на столике. Иногда он мог вот так
застывать, будто выходил из потока времени, забывал обо всем на свете.
- Ты не считаешь, что пора разжечь камин? – спросил Стефан.
- Думаешь?
- Здесь слишком холодно.
Уголь и некоторые инструменты я хранила в маленькой каморке под лестницей. Со Стефаном
и принесенными мною газетами, мы быстро справились с задачей, и через некоторое время в
комнате уже начал разгораться камин.
Я уселась на диван, а через некоторое время ко мне присоединился Стефан. Он лег рядом,
положив голову мне на колени. Так что у меня была возможность смотреть на пламя в камине и
рассеянно перебирать его волосы.
Мне нравились подобные осенние вечера. Когда по полу уже гулял сквозняк, в окна иногда
падали последние сорванные с деревьев листья, а внутри дома было тепло и уютно. В такое время
хотелось писать. Нет, не так. В такое время хотелось творить. Не важно, что именно и каким
образом. Если бы я не была писателем, то стала музыкантом. Или еще кем-нибудь. Но точно знаю:
ощущения от подобных вечеров никогда бы не изменились. Осень – это время вдохновения.
- Скоро ты закончишь книгу.
- Да, закончу, - кивнула я. – Дик уже спрашивал об этом.
- Старый дурак.
- Ему всего тридцать шесть.
- Это не меняет того, что он дурак. Ты могла бы найти агента получше.
- Он улаживает все дела с издательством, у меня никогда не было проблем.
- Ты платишь за это кругленькую сумму.
- Мое спокойствие и книги стоят того.
- Да, наверное, ты права. Извини.
Страшная сказка
-3Он прикрыл глаза, на его губах появилось что-то вроде полуулыбки. В последнее время я
писала не так уж много, но кажется, сейчас наступает прекрасная пора, чтобы продолжить. Хотя я
бы не сказала, что моя четвертая книга, которой я пока даже не придумала названия, близка к
завершению. Мне осталось написать треть или четверть текста, но потом же еще редакция.
- Наш мальчик сегодня припозднился, - заметил Стефан.
Он не открывал глаз, так что не мог видеть, как я помрачнела. Он озвучил те мысли, о которых
я сама старалась не вспоминать. Но даже если я запихивала все это в дальние уголки сознания, все
равно прислушивалась, не хлопнет ли входная дверь. Не вернулся ли Роберт домой.
Не знаю, чувствовал ли Стефан мои ощущения, потому что был Музом, или он сам по себе
очень проницательный. Открыв глаза, он поднялся и взял меня за подбородок.
- Не грусти, Джессика. Ты знаешь, я не люблю, когда ты грустишь.
- Пойдем наверх, Стефан. Я хочу спать.
Он кивнул, и мы оставили теплую гостиную и догорающий камин. Когда я жила в центре
города, то часто ощущала себя неуютно. Потому что вокруг было слишком много народу,
неизбежно возникала необходимость общаться с ними, куда-то ходить и что-то делать. Теперь я
живу уединенно, в доме на окраине и могу себе позволить не быть никому ничего должной.
Только иногда все равно появляется это неуютное ощущение. Когда что-то идет не так, как бы мне
того хотелось.
Мы как раз поднимались по лестнице, когда хлопнула входная дверь. Я застыла на месте,
прислушиваясь, Стефан нахмурился. Было слышно, как кто-то вошел, сбил маленькую табуретку.
Если у меня и были какие-то сомнения по поводу того, кто это может быть, когда я услышала
невнятные ругательства, убедилась, что это всего лишь Роберт. Кажется, опять в стельку пьяный
Роберт.
Я в нерешительности сделала шаг вниз, но Стефан взял меня за руку и покачал головой:
- Ты ему сейчас не нужна. Зато нужна мне. Идем.
Помедлив, я кивнула, и мы продолжили подниматься. Интересно, много ли писателей спит со
своими Музами?
-1- Нелегкая была ночь?
В моем голосе не было сочувствия. В подобных обстоятельствах я просто не могла его
испытывать по отношению к человеку, сейчас сидевшему на моей кухне с видом самого
несчастного существа на свете.
Роберт, мой брат.
Когда-то его называли самым красивым парнем в школе, вокруг него вечно вились
поклонницы, да и сверстники уважали его за ум и силу. Я в тайне гордилась тем, что он мой брат,
к тому же, заносчивостью Робби никогда не отличался. Стоило только сказать, что кто-то обидел
меня, он тут же вставал на защиту сестры, хоть и был на год младше. Когда-то его называли
художественно одаренным, рисовали перед ним блестящее будущее и перспективы. Его считали
одним из лучших учеников школы.
Я сняла сковородку с плиты и перекинула яичницу на тарелки. Пошипев, она затихла, и я
поставила завтрак на стол, сама сев напротив Роберта.
Сейчас ему было двадцать четыре. Прежде шелковистые волосы небрежно топорщились в
разные стороны, лицо осунулось, под глазами залегли тени. Сильно похудев, он словно
превратился в угловато-костлявую птицу, даже черты лица заострились. Он так и не женился.
Проскитался по разным богемным жилищам прочих творческих личностей, переспал с кучей
женщин, а в итоге вернулся ко мне. С потухшими глазами, опытом пробы всего, что только
можно, и появившейся любовью к алкоголю.
Прежними остались только его способности. И дело было вовсе не в отличном дипломе по
классу рисования, а в том неуловимом и непонятном, что принято называть талантом. Что бы ни
случилось по жизни, этого не отнимет никто, даже он сам.
В маленькой комнате в дальней части дома мы устроили его мастерскую, куда я предпочитала
не заходить. Это были владения Роберта и только его. Именно там он пропадал большую часть
дня, а потом выходил оттуда с горящими глазами и снова был тем самым Робби, которого я
помнила. Я знаю, про него говорили, что он гений, его картины продавались за бешеные деньги,
Страшная сказка
-4которые мой брат умудрялся с легкостью спускать в первый же вечер. Он вообще не придавал
никакого значения шуршащим бумажкам.
Он рассказывал о своей работе или показывал только законченную картину, на которой еще не
успела высохнуть краска. Но такие моменты перемежались с ночами, подобными вчерашней,
когда он мог до утра не появляться дома, а алкоголь становился его единственной ценностью.
Роберт провел рукой по взъерошенным волосам и взял в руки вилку, впрочем, есть он явно не
собирался. Я слишком хорошо знала брата.
- Как вчера прошли переговоры о выставке? – поинтересовалась я.
- Договорились на следующую неделю. Это будет персональная в Музее.
- Поздравляю.
Он поковырял яичницу вилкой. Его мысли занимала явно не выставка. Он поднял на меня
глаза. Такие же глубокие и синие, как у меня, только с искрой, которой мне никогда не понять.
- Я снова слышал их, Джесс.
Роберт говорит, что начал слышать голоса с того момента, как впервые попробовал травку, то
есть со студенческих лет. Они то затихали, то с удвоенной энергией что-то нашептывали ему, а
Робби делался рассеянным и раздражительным. Однажды он признался мне, что лучшие свои
картины писал, слушая советы голосов. А потом каждый раз шел и напивался: так голоса наконецто оставляли его в покое.
- Робби, думаю, все-таки стоит посетить врача. Я могу пойти с тобой, если хочешь.
- Нет! Никаких врачей! Ты же знаешь, они начнут пичкать меня таблетками.
- Может, это и не так плохо, если… заставит исчезнуть твои голоса.
- Они никогда не исчезнут. Они могут только притаиться.
- Тоже выход.
- Не таблетки, Джесс, не таблетки! Я хочу быть собой, а не слабым придурком или… в
психушке.
Его голос дрогнул, голова упала. Оставив так и не тронутую яичницу я поднялась и, обойдя
стол, обняла брата, чувствуя, как вздрагивает от сдерживаемых рыданий хрупкое тело.
- Братик…
Мне хотелось сказать что-то успокаивающее, как-то утешить его. Но, как и всегда в подобные
моменты, ничего путного на ум не приходило, кроме банального «все будет хорошо». А в эту
истину давно никто не верит. Поэтому я просто обнимала его, гладя по взлохмаченным волосам,
пока его дыхание снова не стало размеренным.
Наконец, Роберт поднял голову:
- Извини, Джесс, я лучше пойду в студию.
- Конечно. Хочешь поработать?
- Нет, выспаться.
Поднявшись, он повел плечами, словно желал сбросить с них невидимый груз и хотел выйти из
кухни, но в последнюю секунду наклонился, прикоснувшись горячими губами к моей щеке:
- Спасибо, Джесс.
Без брата кухня опустела, и я уныло ковыряла вилкой яичницу, пока по едва заметным
колебаниям воздуха не поняла, что больше не одна.
- Ты всегда появляешься неожиданно, Стефан, - заметила я.
Он присел на то место, где не так давно был Роберт.
- Еще ты никогда не притрагиваешься к еде.
- Не забывай, милая, я все-таки Муз. Мне не требуются подобные человеческие глупости.
- Как я могу быть уверена, что ты вообще реален?
Вместо ответа, Стефан взял мою руку и приложил к своей груди. Сквозь тонкую ткань его
рубашки я чувствовала тепло человеческого тела и размеренные удары сердца.
- Я настоящий.
- Надеюсь на это, Стефан.
- В некоторые вещи нужно просто верить. Ты веришь в меня?
- Конечно.
- Значит, я реален.
Он улыбнулся, не отпуская моей руки:
- Тем более, Роберт меня видит.
Страшная сказка
-5- С голосами он тоже разговаривает.
Выпустив мою руку, Стефан откинулся на стуле и решил принять самый деловой вид, на
который только способен.
- Значит, он снова их слышит.
Я кивнула:
- Поэтому вчера напился.
- Это начинает входить в привычку.
- Если уже не вошло. Так он пытается заглушить их.
- Почему твой брат не терпит таблеток? Они дали бы тот же эффект, но без похмелья и чувства
вины утром.
- Он боится, что не сможет творить.
Я ожидала, Стефан скажет что-то вроде «какие глупости!» и рассмеется. Но этого не
произошло, он оставался серьезен и сосредоточен. Муз больше, чем кто бы то ни было другой,
знает о вдохновении. Хотя я пробовала расспросить его об этом, Стефан упорно отмалчивался. А
сейчас эта тишина звучала, как приговор. Роберт не сможет без картин, если для него не будет
творчества, не будет и его самого.
- Черт!
- Успокойся. Давай немного отвлечемся от мрачных мыслей. Не забывай, сегодня тебе еще на
прием в «Мирквуд Таймс».
- Я помню. Терпеть не могу подобные мероприятия.
- Иногда на них нужно появляться даже таким затворницам, как ты.
- Хорошо, я не отказываюсь.
Прикрыв глаза, я пригубила кофе, решив в терпком вкусе хоть ненадолго отвлечься от этого
дурацкого утра…
…Гул музыки. Острая мысль: что-то не так. На моей кухне не может быть музыки. Через
секунду я распахнула глаза, тогда и зрение подтвердило, что все совсем не так, как должно быть. Я
была не на кухне, а в совсем ином помещении.
Опять. Кажется, это случилось снова.
Иногда это происходило. Маленькие провалы в памяти, обычно не больше нескольких часов. Я
просто внезапно понимала, что нахожусь в другом месте, а последние несколько часов напрочь
выпадали из памяти. Так и сейчас. Мое последнее воспоминание относилось к собственной кухне,
где мы беседовали со Стефаном, это было утром. Надеюсь, что сегодня.
Я огляделась, пытаясь понять, где же включилось мое сознание. Полки, заставленные
всевозможными старыми вещами, тут же подсказали ответ: магазин старины Джо. Я частенько
бывала здесь, иногда покупая что-то, иногда просто роясь в горе этих сокровищ и беседуя с
хозяином.
- Что-то не так, Джессика?
Джо возник рядом со мной, поправляя очки с толстыми стеклами. Наверное, вид у меня был не
самый лучший.
- Нет, Джо, спасибо. Немного закружилась голова.
- Может, тебе присесть?
- Нет-нет, благодарю. Лучше скажи, Джо, который час?
- Почти три.
Оставалось только узнать, того ли дня, который я помнила. Провалы редко превышали пару
часов, так что я почти не сомневалась, что пропустила всего половину дня или что-то вроде того.
- Так о чем мы говорили, Джо?
- Мы не говорили, ты рассматривала часы.
Джо указал на большие часы: тяжелые, резные, они по форме напоминали песочные. Наверху
был циферблат, а снизу какие-то фигурки. От часов веяло не только стариной, но и чем-то
мощным, непостижимым. Изящные стрелки застыли на половине двенадцатого.
- Странная вещь, - заметила я.
- Парень, который их принес, сказал, они из дома Блэквуда.
- Он пустует много лет.
- Да, но всегда найдутся охотники соврать, что нашли вещь именно в доме черного мага.
- Глупости какие. Но почему часы такие странные?
Страшная сказка
-6- Они посвящены «Песочному человеку» Гофмана.
- Танцуй, куколка, танцуй, - пробормотала я, проводя пальцами по изгибам фигурок в нижней
части часов. Кажется, они изображали Натанаэля и Олимпию. – Я возьму эту вещь.
К счастью, моя машина оказалась у входа в магазинчик, что крайне порадовало. Кто знает,
может, утром я решила пройтись и отправилась в город пешком. Тогда было бы крайне сложно
донести тяжелые часы до дома. Впрочем, внутри машины меня ожидал еще один сюрприз.
- Не знала, что ты здесь.
- Давно.
- Не сиди, лучше помоги мне с этой штукой.
- Ты купила очередное барахло?
Стефан любил старые вещи, но каждый раз упрекал меня за новую находку или покупку. Тем
не менее, он вылез из машины и помог мне поместить часы на заднее сиденье.
- Это случилось снова? – спросил он, когда я нажала педаль газа, и мы двинулись к дому.
- Да. Провал с утра.
- Ничего не помнишь?
- Абсолютно.
Стефан замолчал, и в маленькое зеркальце я заметила, что его брови приблизились друг к
другу. Он так и просидел всю дорогу до дома, почти не шевелясь и не издавая ни звука. Как-то раз
он сказал, что понятие времени для Муз вообще существенно отличается от человеческих
представлений. Они не умирают в том смысле, какой подразумеваем мы, не исчезают в небытие.
Долгие часы могут казаться им всего лишь мгновением. И сейчас, когда мы ехали по мутной
дороге, я была готова поверить во все это.
- Да скажи ты хоть что-нибудь!
- Я волнуюсь за тебя.
- Как мило.
- В последнее время приступы участились. Когда ты была у врача?
- Этот старик сам псих и готов напичкать мня под завязку таблетками, только чтобы
посмотреть, выживу я или нет.
- Тебе стоит обратиться к нему.
- Нет.
Стефан замолчал, зная, что спорить со мной бесполезно. Впрочем, это молчание временное, он
еще выберет удачный – по его мнению, разумеется, - момент, чтобы снова завести этот разговор.
Только недоверие к врачам – это у нас семейное. Как и легкое расстройство… даже не знаю, как
это назвать. Если сказать психики, это будет самое верное, но звучит так, будто по нам плачет
больница.
Роберт с ранних лет периодически слышит голоса. У меня бывают краткосрочные провалы в
памяти. Даже маленькая Кэтрин с легкостью впадала в истерику. Впрочем, не люблю вспоминать
о сестре, слишком давно ее не видела.
Я мало кому рассказывала об этой «семейной» черте. Нас бы сразу записали в психи, а уж
Робби с его голосами точно отправили в комнату с мягкими стенами. Он не протянул бы там
долго, но его бы успели «полечить». Представив брата с исколотыми руками и пустым взглядом,
мне стало настолько не по себе, что я тряхнула головой, чтобы отогнать видение.
- Эй, не забывай следить за дорогой, – напомнил Стефан.
- Ты же Муз, ты не можешь умереть. Так какого черта ты волнуешься о машине?
- Я волнуюсь о тебе.
Машина прокатилась по шуршащей дорожке и покорно встала у дома. Заглушив мотор, я
несколько минут сидела молча, уставившись на лобовое стекло. Пошел дождь, и стекло тут же
стало серым и мутным.
- Вечером ты должна быть на приеме Торнворда, - наконец, сказал Стефан.
- Помню. Кажется, на заднем сиденье я видела платье. Видимо, позаботилась об этом с утра.
- Отлично.
- Ты пойдешь со мной?
- Нет. Мне не место среди этих людей.
- Среди каких же тебе место?
Стефан пожал плечами:
Страшная сказка
- Иногда мне кажется, мое место – среди отражений.
-7-
Дом казался мне странным с того момента, когда я впервые переступила его порог. Агент с
энтузиазмом водила меня по комнатам старого особняка, искоса поглядывая на мое мрачное
выражение лица. Я действительно слушала вполуха или даже хуже. Но каждой клеточкой тела
прислушивалась к дому, пыталась его понять. Когда мы вышли, агент остановился на крыльце и
нервно закурил, явно ожидая от меня потока брани по поводу особняка. Но я только повернулась к
нему и сказала:
- Я покупаю этот дом.
Меня всегда тянуло к уединенности, я терпеть не могла шумные толпы, и хотя всегда
улыбалась – это не значило, что мне нравится. Когда я писала первую книгу, меня устраивала моя
маленькая квартирка на Двенадцатой улице. Но «Горечь» стала бестселлером, и я сразу
почувствовала себя неуютно. Понятия не имею, откуда все знали, где я живу, но город будто начал
давить. Мне приходили пачки писем, многие просили автограф. Иногда узнавали на улице, потому
что издатель имел глупость поместить на задней обложки книги мое фото. Я позвонила первому
попавшемуся агенту, заявив, что хочу переехать на окраину Мирквуда. Первый показанный мне
дом не понравился, а во втором я живу до сих пор.
Наверное, я не смогу объяснить словами, что же в нем такого странного. Просто меня никогда
не покидало ощущение, что он живой. Что постоянно наблюдает за мной и оценивает. Но всегда
молчит. И это, если честно, меня крайне радовало.
Не хотелось прибавлять к кратковременным потерям памяти еще и подобную дурь.
Но иногда странное ощущение все же возникало. Как, например, тем вечером, когда я
придирчиво разглядывала себя в зеркало, одобряя собственный выбор платья. Жаль, не помню,
как покупала его.
- Ну что, нравится? – я вскинула голову, обращаясь к стенам, но они, как и всегда молчали.
- Разговоры с домом еще никого до добра не доводили, - раздался шепот над ухом.
Зеркало передо мной оставалось пустым, там отражалась только я сама в темно-вишневом
платье и пустая комната за моей спиной. Но я чувствовала горячее и так похожее на человеческое
дыхание над ухом, ощущала его прикосновения сквозь тонкую ткань платья. Знала, что если
обернусь, то увижу его лицо, большие внимательные глаза. Это безумие. Какая-то составная часть
моего мира пропитана отчаянным безумием, но я никак не могу понять, какая именно.
- Стефан, наверное, ты явился из Ада.
- Ад и Рай – всего лишь человеческие понятия.
Развернувшись, я поцеловала его.
- Мне пора. Робби еще не выходил?
- Не видел его.
- Значит, либо в студии, либо успел уйти в город.
Второй вариант мне совершенно не нравился. Он означал, что братик снова вернется глубокой
ночью и не совсем адекватный. Я посмотрела на Стефана:
- Последишь за ним, если я вернусь позже?
- Конечно, не волнуйся.
Редакция «Мирквуд Таймс» находилась в самом центре города и представляла собой не только
самое высокое, но и самое современное здание: все из бетона и стекла, с серебристыми лифтами и
аккуратными лестницами. В большом зале на пятом этаже убрали многочисленные столы со
стульями, которые гордо именовались офисом, и накрыли небольшой фуршет.
Мне предстояло вести машину обратно домой, так что я ходила с одним и тем же бокалом
шампанского, в котором не слишком сильно уменьшалось содержимое. Да и не люблю алкоголь,
по правде говоря.
Дика Спейси, моего агента, еще не было видно, с остальными знакомыми я успела
поздороваться только кивком головы, да и не было желания подходить. Я подумала, что мне
нравится быть невидимкой, или тенью отца Гамлета – лучшее сравнение, если вспомнить род
моих занятий. Но не успела я насладиться одиночеством, как раздался сочный бас:
- Мисс Девори. Рад встрече.
Страшная сказка
-8Марка Торнворда вы бы узнали даже с закрытыми глазами, потому что его голос невозможно
спутать ни с одним другим. Впрочем, я всегда обращаю внимание на голоса, и мне почему-то
кажется, что другие тоже так делают. В любом случае, главный журналист Мирквуда был
персоной заметной и известной.
Хотя называть его журналистом не совсем верно. Он являлся им, пока не вошел в долю
владения «Мирквуд Таймс», а после смерти партнера, стал полноправным владельцем. Старый
Эдвин Уолкс знал, что делал: у него не было наследников, а сам он медленно умирал от рака. Это
все стало известно только после его смерти, когда Марк, бывший ему верным учеником, объявил,
что ничего не собирается менять в газете.
Тогда я была маленькой девочкой и не могу помнить, но сомневаюсь, чтобы владелец газеты
выглядел так же, как и тот юный журналист. Уверенная походка и четкость движений, еще не
тронутые сединой волосы, галантность джентльмена и мягкость подкрадывающегося хищника – в
этом был весь Марк Торнворд. Вот только глаза, блестящие и живые, с глубоко скрытой озорной
искоркой, были такими же, как и двадцать лет назад, в этом я уверена.
- Добрый вечер, мистер Торнворд.
Он с изяществом взял мою ладонь и приложил ее к губам.
- Кажется, праздник выходит на славу, - вежливо сказала я.
- Рад, что вы его посетили. Честно говоря, вас так давно не было видно, что я решил, не больны
ли вы. Но Спейси заверил, все в порядке.
- Да, я работала. Знаете, иногда нужно немного уединения.
- Разумеется. Скоро ли ждать ваше новое творение?
- Не раньше весны, я думаю. Мне нужно еще многое доделать.
На самом деле, Торнворд владелец не только газеты, но и всего издательства. Но обычно
обобщали и говорили просто «Мирквуд Таймс». Так что, по большому счету, Марк был моим
шефом. Но я никогда не могла воспринимать его именно так. А может быть, дело в том, что моими
делами занимался Дик.
Я не заметила, как к нам подошел еще один мужчина. Торнворд крепко пожал ему руку,
продемонстрировав дорогие золотые часы на запястье, и представил нас:
- Знакомьтесь, Джессика Девори, писательница, Дэвид Рикман, музыкант.
Говорят, в период бурной молодости Марк Торнворд сам играл на гитаре, облачался в кожу и
тряс отпущенными волосами на концертах. Смотря на представительного владельца «Мирквуд
Таймс», я не смогла сдержать усмешки. После этого наконец-то перевела взгляд на
представленного.
Дэвид Рикман был молодым человеком, навскидку я бы не дала ему больше тридцати.
Высокий и стройный, он улыбался тонкими губами, но отнюдь не открыто или, наоборот,
настороженно. Скорее, загадочно. И эта же тайна отражалась в его темных глазах, которые
казались совершенно черными на бледном лице. Густые волосы то ли от природы были такими
темными, то ли просто крашеными.
- Извините, я вас оставлю ненадолго, - Торнворд уже отвернулся к новому гостю, и я подумала,
что вряд ли еще раз сегодня поговорю с ним. Но я об этом ничуть не жалела: я уважаю Марка, но
общих интересов у нас с ним не больше, чем у Робби с Диком Спейси.
- Я читал «Горечь», - сказал Дэвид. – Очень хорошая книга, хотя мне кажется, можно было бы
больше рассказать о прошлом главного героя.
- Мне показалось, это не заслуживает пристального внимания.
- Жаль. Было бы интересно.
Я равнодушно пожала плечами: когда новая книга доходит до читателя, она теряет для меня
большую часть своей прелести. Я уже полностью поглощена новой работой. Вся ирония
заключается в том, что новую книгу никто не видит, и когда она важнее всего для меня, обсудить
ее не с кем.
По крайней мере, так было, пока не появился Стефан.
- Где ты играешь, Дэвид? – спросила я.
- Группа Нокс. Не слышала о такой?
- Нет, никогда.
- Не удивительно. Мне кажется, ты предпочитаешь немного иную музыку.
- Тогда расскажи подробнее о своей.
Страшная сказка
-9Наверное, я могла бы неделями сидеть дома, не выходя на улицу и ни с кем не общаясь. Даже
когда не было Стефана, я поступала подобным образом. Но совсем без людей я бы прожить не
смогла. И после таких недель уединения неизменно ходила куда-то, общалась и общалась, как
сорвавшийся наркоман. Люди в какой-то степени и были моим наркотиком – единственным и
неизменным. Отчасти потому что я писатель, мне необходимы новые впечатления, образы. Но
даже если бы я не писала, наверное, все равно поступала именно так.
Группа Дэвида была известна в определенных кругах. Они часто выступали по клубам города,
я даже была приглашена на ближайший концерт. Пообещав прийти, я подумала, что обязательно
это сделаю: слишком интересным мне показался Дэвид. Плавность его движений,
завораживающая грация и точность – все это напоминало хищника, обманывающего жертву своей
леностью, но готового в любой момент для быстрого и точного удара.
- Знаешь, Дэвид, - призналась я, - с удовольствием бы тебя описала.
- В новой книге?
- Да. Позволишь?
- Буду польщен.
Он улыбнулся, будто довольный кот, которого только что почесали за ухом. Судя по
удивлению, которое отразилось в его глазах, мое желание действительно оказалось неожиданным.
Что ж, очень приятно, мне удалось его поразить. Пусть мы только что познакомились, и пока
общались так мало, мне показалось, удивить этого человека не так-то просто.
Взяв у проходящего мимо официанта два полных бокала шампанского, Дэвид протянул один
мне:
- Выпьем за мое литературное воплощение!
Распрощавшись с мыслью ехать домой на машине, я улыбнулась и пригубила шампанское.
- Не люблю его, - заметил Дэвид.
- Тогда зачем пьешь?
- Здесь нет вина.
Большую часть вечера я провела вместе с новым знакомым. На самом деле, сначала я думала,
это знакомый не Марка, а его дочери, Изабель. Но оказалось, Торнворд познакомился с Дэвидом и
прочими участниками Нокс в одном из клубов, после их выступления. Я с трудом могла
представить всегда такого официального Марка в ночном клубе.
- Что ты! – улыбнулся Дэвид. – Видимо, ты очень плохо знаешь свое начальство.
- Жутко не люблю это слово – «начальство».
- Писателям в этом плане хорошо. Ты как бы сама по себе.
- Ты тоже.
- Точно.
Дик так и не появился, и я мысленно сделала себе заметку на будущее позвонить ему на
следующий день. Впрочем, Дик такой человек, что вполне может и сам заявиться в гости. Причем
с видом человека, появление которого должно озарить всех вокруг неземной радостью. Но злиться
на Дика было невозможно.
Ближе к ночи я успела поздороваться и перекинуться парой фраз со всеми знакомыми. Кому-то
рассказала о новой книге, с кем-то просто побеседовала. А когда поняла, что голова немного
кружится от выпитого шампанского, подошла к раскрытому окну. И даже не удивилась, увидев
там Дэвида.
- Тоже захотелось освежиться? – спросил он, подвигаясь.
- Тут слишком душно.
- Много народу, много алкоголя. Торнворд любит подобные вечера.
- Скорее, они ему необходимы.
- Вот как? Похоже, вы неплохо разбираетесь в людях, мисс Девори.
Я пожала плечами и, прикрыв глаза, полной грудью вдыхала ночной воздух. Сейчас даже в
центре города он казался мне куда свежее, чем в большом зале редакции.
- Вы полны загадок, мисс Девори, - услышала я смешок Дэвида.
- Не более, чем вы, мистер Хейтс, - в тон ему ответила я.
- О, ты мне льстишь, Джесс. Я ведь могу называть тебя именно так? Да?.. Спасибо. Так вот, во
мне нет ничего таинственного. Кроме моей гитары, разумеется, но у всех музыкантов
зачарованные инструменты. Моя, например, раньше принадлежала какому-то талантливому
Страшная сказка
- 10 парню, который писал великолепные стихи и музыку в своем подвале. А его друг как-то взял и
продал все известной и раскрученной команде. Услышав бездарное исполнение собственных
вещей, узнав, что они сворованы, парень не выдержал этого и покончил с собой. Потом его гитара
попала ко мне… и знаешь, иногда по ночам она издает тихие переливы: плачет из-за
преждевременной смерти предыдущего хозяина.
- Как интересно.
- А что за тайны у тебя, Джесс?
Я улыбнулась и открыла глаза. История Дэвида показалась мне ужасно интересной и красивой.
Даже захотелось узнать, кто же ее так замечательно выдумал. Но вместо этого я склонила голову и
посмотрела на собеседника.
- А я живу с призраком, - сказала я. – Впрочем, он не совсем призрак. Он – мой Муз.
- Интересный, наверное, человек.
- Никогда им не был. И не будет. Для меня он реален и осязаем, но я не уверена, что его видит
кто-то еще. Он – мой призрак.
Я ожидала, что Дэвид рассмеется, скажет, что у нас обоих хорошая фантазия, и все это –
отличные шутки. Но вопреки моим ожиданиям, он остался серьезен, с задумчивым видом смотря
куда-то в ночь. Я заметила, что когда он задумывается, то прищуривает глаза.
- В этом мире много странного.
Все мои вопросы и смешки застряли где-то на полпути. Не знаю, что Дэвид воображает, а во
что верит, и сейчас не время узнавать. Но, пожалуй, это первый человек, с которым можно
серьезно говорить о подобных вещах. Впрочем, не сейчас.
- Я устала. Пожалуй, на сегодня хватит, поеду домой, - я выпрямилась, с сожалением
оторвавшись от окна.
- Позволь мне отвезти тебя.
- Я живу на окраине.
- Я не тороплюсь.
Тогда я кивнула, подумав, что из-за шампанского сама сесть за руль не рискнула бы. Так что
мужская помощь оказалась как нельзя кстати. Я хотела отыскать Марка, чтобы попрощаться, но
Дэвид только махнул рукой: с таким количеством гостей Торнворд вряд ли следит за каждым.
Улица встретила нас долгожданной прохладой, я даже остановилась и довольно зажмурилась,
чувствуя, как ветерок треплет волосы. Духота помещения была куда сильнее, чем я предполагала
сначала.
Открыв глаза, я увидела, что стоящий рядом Дэвид держит в руках сигарету.
- Не думала, что ты куришь, - удивилась я.
- Иногда. Но Торнворд этого жутко не любит.
Он затянулся и выпустил в небо струйку дыма. Завихрившись, она окутала серпик Луны и
рассеялась, уносимая ветром. Сегодняшняя ночь была звездной, но в городе, как всегда, оценить
всю прелесть этого невозможно.
Мне нравилось иногда брать машину и уезжать по шоссе прочь из города. Гнать вперед, пока
вокруг дороги не исчезали последние дома Мирквуда. Пока машину не окутывала ночь и запах
болот. Я включала на полную катушку музыку и прибавляла скорости.
- Поехали? – Дэвид выкинул окурок и кивнул в сторону машины.
В ночном Мирквуде разные улицы живут разной жизнью. Центр сверкает огнями и неоном,
множество людей торопятся во все стороны, трутся об асфальт колеса машин, а чуть выше, над
головами людей, витают разнообразные мелодии. И стелется под ногами аромат из кафе и
ресторанов. Впрочем, это – не Мирквуд. Это все лишь начищенная маска, пара улиц, с которыми
можно маскироваться под обычный город, как и множество других. На самом деле, Мирквуд не
таков.
Он состоит из переплетения темных улиц, где редки машины и фонари. Ноги ступают часто
даже не по асфальту, а по мостовой, по колено путаясь в тумане. Приглушенные вывески не орут и
не кричат – о них и так знают все, кому надо. Здесь можно встретить банкиров и адвокатов, судий
и полицейских. А за соседними столиками удобно устроятся проститутки и бандиты, ничуть не
скрывающие незаконное оружие в карманах. Дым сигарет пропитывает стены маленьких баров, а
полуобнаженные тела крутятся на сценах клубов. В темных переулках можно найти не только
Страшная сказка
- 11 кучи мусора, но бриллианты или нож между ребер. Как сказал однажды Робби, Мирквуд – город,
где пьют на брудершафт ангел и демон.
- Это здесь?
Я вздрогнула от негромкого голоса Дэвида и подняла голову, пытаясь понять, где мы.
- Прости, кажется, я едва не уснула.
Открыв дверцу машины, я выбралась наружу. Ветер тут же подхватил мои волосы, а я
посмотрела вокруг: мы не доехали всего один дом до моего, и я указала в ту сторону:
- Там я живу. Зайдешь?
Дэвид тоже выбрался из машины. Окинув быстрым взглядом улицу, он пожал плечами:
- Если угостишь меня чашечкой чая.
- Разумеется.
Дом оказался непривычно пуст. А электрический свет, который я так не любила, начисто
стирал все очарование, превращая предметы в уродливые и угловатые. Почти заставляя
шевелиться темноту под лестницей.
- Неплохо, - сказал Дэвид. – Ты живешь тут совсем одна?
Я хотела сказать, что со мной еще Стефан, но осеклась. Его нигде не было видно, и я не
уверена, что он покажется кому-нибудь, кроме меня. Не хотелось, чтобы Дэвид подумал, будто у
меня не все в порядке с головой.
- Нет, с Робертом. Это мой брат.
- А где он сейчас?
- В своей студии, наверное. Он художник. Разожги камин, а я схожу к нему.
Оставив Дэвида в комнате, я направилась в студию брата. Если он до сих пор там, это отличная
возможность познакомить его с Дэвидом и отвлечь от собственных мыслей. А если нет… что ж,
Дэвиду совершенно не обязательно знать, по каким злачным местам шатается Робби. Всегда
можно сказать, что он занят.
Я постучала в дверь, разрисованную разными красками, но никто не ответил. Прислушалась,
но была только тишина. Значит, он не там. Или, может, уснул? Я толкнула дверь, и она оказалась
не заперта. Впрочем, Робби никогда не закрывался. Щелкнул выключатель, заполняя комнату
электрическим светом, и я застыла на месте.
Мольберты были раскиданы, холсты порваны, краски валялись в беспорядке, какие-то тюбики
раскрыты, из них успели натечь разноцветные лужицы, разводами сливаясь друг с другом. И я
заметила еще кое-что: кровь. Она не сразу бросалась в глаза на фоне красок, но это была кровь, я
не сомневаюсь. Ею были запачканы ярко раскрашенные стены, на полу скопилось несколько
лужиц, в ней были измазаны холсты.
Я пронзительно закричала.
-2–
- Я ждал тебя.
Вздрогнув, я подняла голову, как будто могла что-то рассмотреть во мраке, скрывавшем
комнату. Впрочем, действительном могла. Он сидел в кресле, рядом с моей кроватью, и его глаза,
словно глаза кота, ловили скудный свет луны и отражали его слабым мерцанием. Едва я вошла, он
поднялся со своего места и оказался рядом со мной.
- Какого черта, Стефан? – тихо сказала я. – Ты исчезаешь, когда больше всего нужен…
- Прости, - он обнял меня. - Полиция уже уехала?
- Уехала, - устало ответила я. – Спасибо Дэвиду, он сам говорил с ними. Уже завтра станет
известно, в чьей крови студия. И если это кровь Роберта…
Мой голос дрогнул, и я так и не смогла закончить фразу. Больше всего мне хотелось, чтоб все
события ночи оказались дурным сном: исчезновение брата, кровь в его студии, приезд полиции,
которую вызвал Дэвид. Он хотел остаться, но я сказала, что все в порядке. Мне действительно
хотелось побыть одной. И в то же время именно этого я боялась.
- Не волнуйся, милая, я с тобой.
- Ты всего лишь призрак, Стефан.
- Я – нечто большее.
- Никто больше не видит тебя, ведь так?
- Если ты о Дэвиде, то я не мог показаться ему. Прости, не все зависит от меня.
Страшная сказка
- 12 - Мне было страшно, там, внизу. Ты ведь был в доме весь день. Что произошло?
- Я твой Муз, милая, и могу чувствовать только тебя. Не знаю, что случилось с Робертом. Даже
не знаю, когда именно.
- Кстати, о времени.
Я отстранилась от Стефана и разжала ладонь, рассматривая зажатую в ней вещь. Это были
небольшие золотистые часы с разбитым стеклом. И пятнами крови.
- Роберта? – сразу понял Стефан.
- Да. Я нашла их еще до приезда полиции и не стала отдавать. Они валялись в студии.
- Они идут?
- Нет. Сломались. Вероятно, в тот момент, когда исчез Робби.
Может быть, Стефан мог слишком хорошо меня чувствовать. Но еще до того момента, как он
взял часы и повертел в руках, я не сомневалась, что он знает, какое время на них застыло.
- Одиннадцать тридцать, - задумчиво сказал Стефан. – Что ты делала в это время, Джессика?
- Ты же знаешь, я не помню! С девяти утра и почти до обеда – провал.
- Плохо. Боюсь, полиция так или иначе узнает об этом.
- Ты хочешь сказать, что я сама как-то замешана в этом? Что я сделала что-то такое, о чем
забыла?
- Успокойся, милая. Знаю, это не так.
Я обхватила себя руками, чтобы хоть как-то унять дрожь. Дело совсем не в том, что полиция
придет к таким выводам. Мне плевать, если они начнут что-то подозревать. Проблема в том, что я
и сама не представляю, что делала все утро. Я действительно могла совершить что-то, о чем
сейчас не вспомню. Но не могла же я сделать что-то против Робби!
- Одиннадцать тридцать, одиннадцать тридцать… - бормотал Стефан, как будто обдумывая. –
Одиннадцать тридцать! Джессика, есть еще кое-что. Понятия не имею, как все это может быть
связано, но не верю в совпадения.
Я не успела спросить, что он имеет ввиду, когда Стефан схватил меня за руку и потащил вниз,
в гостиную. Впрочем, до комнаты мы не дошли. Почти слетев с лестницы, остановились в
коридоре, и мой спутник молча указал на большие часы, которые я купила сегодня. Те самые, из
дома Блэквуда, как заверил меня старик Джо. Я так и не успела их завести, решив разобраться с
этим позже, поэтому сразу поняла, что имеет ввиду Стефан.
Застывшие стрелки показывали то же время. Одиннадцать тридцать.
- Я рад, что ты пришла, - улыбнулся Дэвид.
Этим вечером он совсем не походил на того человека, которого я увидела накануне на приеме у
Торнворда. На этот раз Дэвида обтягивала тонкая кожа штанов и черный шелк рубашки,
расшнурованной до середины груди. Глаза его блестели, а в руках дымилась сигарета. С ней он
даже вышел на сцену. Разумеется, за время выступления она успела погаснуть, и теперь, сидя со
мной в баре, он зажег новую.
- Чувствую себя здесь неуместно, - пожала я плечами.
- Не говори ерунды. Ты словно создана для подобной обстановки.
Я не стала возражать, тем более, в чем-то Дэвид определенно был прав. Я не чувствовала себя
чужой, наоборот, как будто попала в ту самую стихию, частью которой всегда была. Грохочущая
музыка, множество народа в черном, повисший дым сигарет и очаровательная улыбка музыканта.
О да, кажется, все это я так или иначе еще опишу.
- Что говорит полиция? – спросил Дэвид и затянулся в последний раз, прежде чем затушить
сигарету в пепельнице.
- В студии и кровь Робби, и кого-то еще. Толком ничего определенного.
- Получается, кто-то ранил твоего брата и был ранен сам?
- Честно говоря, я не могу представить, что там произошло. Кровь повсюду. Как будто… как
будто кто-то взял кусок мяса и поиграл в футбол.
- Но ведь кровь человеческая?
- Да.
Я уткнулась в свой коктейль, всецело занявшись цветной трубочкой и кусочками льда. Думать
о брате было страшно. Что произошло? Куда он исчез? Честно говоря, я надеялась, что с утра
Страшная сказка
- 13 проснусь и найду его внизу, спящего, в стельку пьяного, наверняка влипнувшего в неприятности,
но живого и невредимого.
Разумеется, это было всего лишь иллюзией. И вылезая из объятий еще спящего Стефана,
спускаясь вниз, ступая босыми ногами по холодным ступенькам, я уже знала, что никого не
увижу. Нет, вчера утром случилось что-то страшное и непонятное.
- Его нет.
Стефан стоял на верхней ступеньке, и я не слышала в его голосе вопросительных интонаций.
Он был уверен в том, во что мне так не хотелось верить. Я покачала головой, выходя из гостиной:
- Пусто.
- На этот раз Роберт не отыщется сам. Только если его найдешь ты.
- Я даже не знаю, с чего начать.
- Ты справишься.
Я тряхнула головой, отгоняя воспоминания, и снова посмотрела на Дэвида. Было еще кое-что,
беспокоившее меня.
- Дэвид, ты ведь слышал о Блэквуде?
Он нахмурился:
- Старом колдуне, будто бы жившем здесь, недалеко? Конечно. Ничего определенного, просто
слухи.
- Вчера утром я купила у Джо часы старинной работы, раньше они принадлежали Блэквуду.
Они не ходят.
- Что ж, со старыми вещами такое случается.
- Дэвид, на них застыло время исчезновения Роберта.
Не уверена, что это произвело такое уж огромное впечатление на моего собеседника, но его
изящная бровь в удивлении приподнялась. Он пожал плечами и сделал изрядный глоток пива,
прежде чем ответить:
- Это может быть обычным совпадением.
- Я не верю в совпадения.
- Что же, ты думаешь, в указанное время из часов колдуна выползает что-то ужасное и нападет
на все живое?
- Это, скорее, походит на одну из моих историй, - криво усмехнулась я.
- Вот именно. Но вряд ли что-то подобное возможно в жизни. Это совпадение, Джесс. Не
забивай себе голову.
Он быстро глянул в сторону сцены и залпом допил пиво.
- Извини, перерыв закончился, мне пора обратно. Останешься до конца?
- Да, конечно.
- Извини, я не смогу присоединиться к тебе после, - голос Дэвида звучал виновато. – Ребята
собираются гулять до позднего вечера. Ты с нами?
- Не уверена, что это удобно…
- Брось, Джесс! Тебе понравятся парни. К тому же, не думаю, что тебе сейчас стоит быть одной
в этом мрачном доме.
Я хотела ответить, что не одна, со мной будет Стефан, но вспомнила, как он исчез вчера
вечером, когда был нужен мне. В любом случае, Стефан чувствует меня, а значит, поймет, что со
мной все в порядке.
- Хорошо, - кивнула я.
Дэвид улыбнулся и ускользнул обратно на сцену. Причем туда он почти выпрыгнул, уже под
первые аккорды песни и, обняв гитару, обвел зал долгим взглядом с загадочной блуждающей
улыбкой. Руки людей тут же взметнулись вверх, приветствуя группу, а на сцене появился Мэтт
Дэниэлз, вокалист Нокса, без лишних предисловий приступая к новой композиции.
Зал походил на единое живое существо. Он двигался, дергался и сливался с музыкой,
покачиваясь в такт с ней. Раньше я бывала на подобном концерте только однажды, когда Роберт
затащил меня в какой-то подвальный клуб, где играли его приятели. Но то ли я тогда была менее
впечатлительной, то ли группа совсем другой, но ничего подобного я не испытывала.
- Эй, иди сюда!
Страшная сказка
- 14 Какой-то длинноволосый парень потянул меня за руку, надеясь увлечь в людской поток, но я
отчаянно замотала головой. Понять тех людей, который двигались в танце, я могла, но стать одной
из них – никогда. Куда приятнее мне было просто сидеть в стороне и сливаться с ними мысленно.
- Это прелестно, правда? – прошелестел над ухом голос Стефана.
Я испуганно вздрогнула и огляделась, но моего прихрака нигде видно не было. Может ли он
всегда быть рядом, даже когда я не вижу его? Или это всего лишь мое разыгравшееся
воображение?
- Стефан, - позвала я, и мой голос потонул в вихре музыки и вокала Мэтта.
Даже если он и был рядом, то никак не отозвался. Мне так захотелось снова почувствовать его
прохладные руки, ощутить его прикосновения, услышать его щекочущий ухо шепот…
- Черт возьми, Стефан!
И снова никто не ответил. Тряхнув головой, я попыталась отогнать непрошенные мысли и
уставилась на сцену, позволила звукам вновь увлечь меня. Хотя от концерта осталось совсем
немного: Нокс еще дважды выходили на бис, после чего наконец-то скрылись за сценой. Люди
потянулись к выходу. Я размышляла над тем, стоит ли покинуть бар, и куда направиться в таком
случае, когда ко мне подошел светловолосый барабанщик группы.
- Вы Джессика, правильно? – он широко улыбался.
- Да.
- Эрик Майлз, лучше просто Эрик. Пойдем!
Не ожидая ответа, он схватил меня за руку и потащил куда-то за сцену. Я и оглянуться не
успела, как оказалась в маленькой комнатке, где уже были Дэвид, Мэтт и Ричард, второй гитарист.
Кроме них, тут была пышногрудая блондинка, которую мне представили как жену Эрика.
- Ну что, гуляем всю ночь? – Эрик одной рукой обвил талию смеющейся жены, а в другой
сжимал бутылку с пивом.
- По-моему, мы заслужили это, - пожал плечами Мэтт. – Сегодняшний концерт прошел как
нельзя хорошо.
- Да! – дружно поддакнули остальные.
Не успела я что-то сказать, как веселая компания буквально вынесла меня обратно в зал. Ктото из фанатов еще оставался, и Мэтт сразу отправился к ним, чтобы пообщаться. Эрик вместе с
женой устремился к бару, так что я осталась в компании двух гитаристов Нокса.
- Какой быстрый, - усмехнулся Ричард. – Предлагаю присоединиться к Эрику, иначе рискуем
застать бар пустым.
На самом деле, он вряд ли преувеличивал. Наблюдая за Эриком, я никак не могла понять, как в
него влезает столько алкоголя, и почему при этом он сам ничуть не страдает. У меня самой начало
ощутимо шуметь в голове после нескольких коктейлей, так что когда к нам вновь присоединились
Мэтт с его подругой, Эми, я старательно отказывалась от новой порции алкоголя, которую
предлагал Эрик.
- В этом нет ничего страшного! – восклицал он. – Ты же не собираешься идти домой! Посидим
тут еще немного.
Учитывая, что было далеко за полночь, то мысль выглядела своевременной.
- Я не привыкла к подобным мероприятиям, - покачала я головой.
Интересно, Робби тоже вот так проводил те ночи, когда пытался забыть о голосах? Он никогда
не рассказывал, где или с кем бывал, а я не спрашивала. Наверное, я была плохой сестрой. Но мне
вовсе не хотелось знать подробностей.
- Даже так ты не сможешь забыть о Роберте, - снова прозвучал голос Стефана.
- Иди ты к черту.
Я знала, что если оглянусь, то все равно никого не увижу. И никакого Стефана здесь не было.
Может быть, я, как и брат, начинаю слышать несуществующие голоса? Я сжала виски руками,
пытаясь унять подступающую головную боль, но это ничуть не помогло.
- Джесс, все в порядке? – на плечо опустилась рука Дэвида, в его голос действительно звучало
беспокойство.
Я кивнула, и тут же мне в руку кто-то сунул сигарету.
- Попробуй, это приведет тебя в чувство, - кажется, голос Эрика.
Сладковатый аромат…
Страшная сказка
- 15 …Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что я уже не сплю. Как и всегда в
подобных случаях, сознание включилось сразу же, а вот осознания пришлось немного подождать.
Взгляд уставился в грязно-серый потолок, и я хорошо знала, что это никак не может быть моей
комнатой.
Я осторожно села на постели, придерживая одеяло. И отшатнулась, разом увидев всю картину.
Рядом со мной на кровати спал Дэвид.
Очередные несколько секунд я, не отрываясь, смотрела на него, как будто стоило подождать
немного дольше, и он исчезнет, как видение из сна. Но Дэвид был настоящим. Как и его квартира.
Аккуратно, чтобы не разбудить, я выбралась из-под одеяла. Если сначала у меня оставалась
надежда, что я просто отключилась в клубе от избытка алкоголя, то, поняв, что одежды на мне
нет, стало очевидно, что это новый провал в памяти. Я что-то делала, возможно, очень много
всего, но не помню ни единой детали.
Схватив одежду, я устремилась в ванную, где провела не меньше получаса. Хотелось
надеяться, что холодный душ вернет мою память, но он смог только немного унять головную
боль.
Одевшись, я боком прошла мимо комнаты, где еще спал Дэвид, и выскочила на улицу.
Потребовалось некоторое время, чтобы понять, в какой части города я нахожусь. Поймать такси
оказалось более простой задачей, и уже через полчаса я стояла перед своим домом.
Только теперь в голове стало возникать что-то, отдаленно напоминающее ясность. Не
понимаю, зачем я вообще согласилась на этот дурацкий вечер в клубе, знала же, что Нокс
собираются гулять всю ночь. К тому же, я привыкла ночевать дома, со Стефаном, и не
представляла, что теперь ему скажу.
К тому же, с утра могли звонить из полиции. Может быть, они что-то выяснили о Роберте. А
может, он сам вернулся? Подстегиваемая этой мыслью, я устремилась к дому. Но стоило раскрыть
дверь, как я поняла: здесь никого нет. И все-таки я прошла каждую комнату, заглянула за каждую
дверь, чтобы удостовериться: дом пуст.
Перед раскрашенной дверью в студию Роберта я застыла. Открывать ее был слишком страшно:
я хорошо помнила месиво из красок и крови. Но он мог быть там. По правде говоря, если бы
Роберт вернулся, то первым делом пошел именно сюда. Сдерживая дрожь, я повернула
прохладную ручку и толкнула дверь.
При свете дня студия совсем не походила на ту, какой я увидела ее в тот вечер. Сейчас в ней не
было ни ужаса, ни очарования. Просто большая комната, заставленная мольбертами и картинами.
Залитая краской и засохшей кровью, которые я уже не могла отличить.
Мужчина сидел спиной ко мне, склонившись над холстом. На миг кольнула радость: Роберт!
Но это был не он.
- Стефан.
Он обернулся, и по его лицу скользнула улыбка:
- Наконец-то, Джесс.
Я мялась на месте, не зная, что мне делать. Хотелось подбежать и обнять его, но в то же время
я помнила, что еще пару часов назад лежала в постели Дэвида. Это все казалось неправильным.
Стефан сам развеял мои сомнения:
- Мне плевать, где ты и с кем, если возвращаешься ко мне.
Я быстро пересекла студию и обняла его, чувствуя такое привычное тепло тела, ощущая его
дыхание, его руки, которые уверенно легли на мою талию.
- Только не уходи надолго, - сказал он.
Я кивнула и приподнялась на носочки, чтобы поцеловать его. Губы Стефана щекотали
прохладой, но в то же время они были настолько живыми и приятными, что я никак не могла
оторваться.
- Не хочу уходить, - выдохнула я, наконец.
- Не надо.
Я села рядом с ним, устроившись на стуле, и склонив голову ему на плечо. Взгляд уперся в
стену, где среди желтых и синих пятен я видела темно-бурые разводы. Я знала, отчего они. Знала,
и все равно не могла поверить.
- Я не помню прошедшей ночи, - сказала я. – Опять провал.
- Опять? Не нравится мне это, Джессика. С какой периодичностью они были раньше?
Страшная сказка
- 16 - Ммм… раз в месяц или два.
- А за последние три дня уже дважды. Ты не находишь это тревожным знаком?
Я повернулась так, чтобы уткнуться носом в его плечо. Старый детский принцип: если я
никого не вижу, значит, и меня никто не видит. И не достанет.
- Не знаю, Стефан, - устало ответила я. – Ничего не могу с этим поделать.
- Да. Просто я волнуюсь.
Конечно, это все беспокоило и меня. Не помнить часть жизни – не самое лучшее, что может
быть. К тому же, это пренеприятное ощущение, когда внезапно приходится соображать, где ты, и
что здесь делаешь. И отнюдь не всегда мне нравится то, где я оказываюсь.
Стефан погладил меня по волосам: по ним как будто пробежал электрический ток.
- Открой дверь, Джесс. Там на подъездной дорожке Дик, и он очень хочет тебя увидеть.
С неохотой я поднялась с места, одернула кофту. Уже у самой двери, положив ладонь на ручку,
я обернулась к Стефану:
- Ты ему, разумеется, не покажешься?
- В этом нет смысла.
Я кивнула, не ожидая ничего иного. Звонок раздался именно в тот момент, когда я открывала
дверь, так что мне предстал весьма удивленный Дик.
- Ты что, под дверью караулишь?
- Шестое чувство! – улыбнулась я и прикоснулась губами к щеке Дика, пропуская его внутрь.
Дику Спейси было чуть больше сорока, роста – чуть меньше, чем во мне, а в целом он
представлял собой стихийное бедствие. Ураганом врываясь в вашу жизнь, он устраивал настоящее
землетрясение, приправленное пожаром, и сдобренное цунами с извержением вулкана. Крепкий,
невысокий, но вряд ли кто-то посмел назвать его маленьким. Ходят легенды, будто один
страховой агент, плохо знакомый с мистером Спейси, позволил себе подобную вольность, за что и
получил хороший удар. Между ног. Потому что Дик всегда полагал, что при борьбе нечестных
приемов быть не может. И нужно уметь использовать то, что имеешь.
Впрочем, беспринципным человеком он отнюдь не был. Несмотря на созданный образ, Дик
всегда следовал собственным правилам, не обманывал и не врал. А может быть, ему просто не
представлялось возможности все это сделать, потому что он и так умел добиваться своего.
Я успела только войти в гостиную, а Дик уже обошел ее кругом, нашел бар, налил себе виски и
уселся с ним на диван, распахнув пиджак и ослабив галстук.
- Люблю бывать у тебя, - заявил он. – Можно хоть ненадолго забыть о том, что ты офисный
червь.
Пока он смаковал первый глоток виски, у меня была возможность вставить несколько слов:
- Ты никогда не был офисным червем, Дик, и ты прекрасно знаешь это.
- А это ты видела? – он выразительно похлопал себя по животу. – Растет буквально на глазах!
А все почему? От недостатка движения и свежего воздуха. Сижу, протираю штаны, вместо того
чтобы бегать по утрам трусцой или разогревать мышцы в спортзале.
Я не понимала, почему нельзя делать и то, и другое, но решила не спорить. Тем более, уж ктокто, а Дик в офисе не сидел точно. Литературный агент нескольких успешных писателей, критик,
независимая творческая единица парочки издательств, он крутился волчком, и его темновишневый BMW за один день могли видеть в противоположенных концах города.
- Слышал о твоем брате. Мне очень жаль. Полиция пока ничего не выяснила?
- Ничего.
- Только зря тратят федеральные деньги! – еще глоток виски. – Между прочим, я звонил тебе с
утра, но никого не было дома.
- Да, я… ночевала не здесь.
- O-la-la! – он просто обожал иностранные выражения. – Неужели у нашей затворницы
наконец-то появилась личная жизнь?
- Такая, что ничего о ней не помню.
Дик нахмурился: он был едва ли не единственным человеком во всем городе в курсе моей
периодически возникающей проблемы.
- Опять началось?
- Ничего страшного, - соврала я. – Самое главное я помню!
Лицо Дика расцвело в улыбке.
Страшная сказка
- 17 - Тогда великолепно! Кто он?
- Дик…
- Да ладно, Джесс, ты знаешь, я не сотрудничаю с «желтыми» изданиями.
- Дик, все произошедшее ночью было случайностью и больше не повторится.
Он разочарованно вздохнул:
- Как жаль! Но ты все равно подумай. Или парень был так плох?
Я рассмеялась и швырнула в Дика подушкой, от которой он легко увернулся, едва не
расплескав при этом остатки виски. Во избежание подобного кощунственного поступка он залпом
осушил стакан и уселся поудобнее, обхватив подушку.
- Джесс, может, стоит все-таки показаться врачу? – серьезно спросил Дик.
- Ты говоришь прямо как мой… - я осеклась, поняв, что хотела сказать «мой призрак». – Как
один мой знакомый. Но пойми, врач не скажет ничего нового. Или такого, что я не знаю. Скорее
всего, приступы участились из-за исчезновения Роберта… всего этого.
- Ужасное происшествие. Мне так жаль. Если тебе что-нибудь понадобится, только скажи.
- Спасибо, Дик.
Иногда он умел быть серьезным и сосредоточенным – когда сам того хотел. И он
действительно заботился о каждом из своих «подопечных» - так он нас называл.
- А теперь расскажи мне о своих творческих планах.
Это был своеобразный сигнал, который ясно говорил, что теперь Дик хочет поговорить о деле.
А каким бы он ни был человеком, дело свое знал отлично и справедливо требовал полной отдачи
от нас.
- Роман где-то на середине, - задумчиво ответила я, – планирую закончить через пару месяцев.
Потом еще вычитка… думаю, к первому дню весны ты получишь законченное произведение.
- Он нужен мне к Рождеству.
- Что? – никогда раньше Дик не ставил жестких сроков. – Я не могу так быстро.
- Придется, милая. Издатели насели на меня: им необходим бестселлер, а бестселлер – это ты.
Так что придется поработать немного больше, чем всегда, но выдать-таки достойную вещь. Как ты
понимаешь, она нужна мне через пару месяцев.
- Черт, Дик, я не могу.
Он развел руками, давая понять, что сам здесь ничего сделать не может. И пусть мне было
обидно, что свободу творчества ограничили, но я отлично знала, что сам Дик наверняка рвал и
метал в издательстве, кричал и ругался, но это, видимо, не помогло. Значит, придется и мне
смириться.
- Хорошо, я постараюсь, Дик.
- Ты сделаешь. Я знаю.
Когда-то такая уверенность в моих силах впервые толкнула меня в издательство. Я была
обычной студенткой, которая хочет веселиться и заниматься тысячью дел сразу. Одним из таких
занятий и стало придумывание мрачноватых историй, которые пользовались успехом темными
вечерами.
А однажды подруга, ярая фанатка научной фантастики, затащила меня на какой-то конвент.
Все происходящее казалось мне забавным. На одном банкете я разговорилась с седобородым
мужчиной, который оказался никем иным, как автором популярного цикла о космическом пирате
Ричарде Майрсе. Случайная встреча? Разумеется. Но каждая случайность обусловлена всей нашей
предыдущей жизнью.
Так получилось, что я рассказала ему о своих историях. Он по-особенному прищурился, как
умеют только известные фантасты, и внимательно посмотрел на меня:
- Думаю, тебе стоит их записывать.
- Зачем? Никто не станет читать.
- Тогда зачем ты рассказываешь свои истории?
- Я хочу что-то показать людям. Отразить то, как я вижу мир.
- Вот и ответ. Не задавайся вопросом «зачем», просто делай то, что хочется.
Тогда я подумала: «почему бы и нет?» Я всегда придумывала истории, так пусть теперь они
воплотятся в словах. И целый год я писала множество рассказов, которыми восхищались друзья,
но от которых отказывались журналы. Только я не сдавалась. И медленно, но упорно создавала
первый роман.
Страшная сказка
- 18 Все вокруг… они слишком верили в меня. Не сомневались. И я не могла их подвести.
Издательство приняло мой первый роман. А после трех допечаток и множества фан-клубов
продлило контракт. После второй книги я бросила работу, на которую устроилась после
окончания университета, и полностью посвятила себя литературе.
Первые два романа я посвятила родителям, а третий - «папе Ричарда Майерса». Не
сомневалась, что он не вспомнит ту стеснительную девчонку на конвенте, но я ошиблась.
Однажды на автограф-сессии в каком-то магазине, мне протянули книгу крепкие старческие руки.
Я подняла голову и увидела улыбающееся лицо.
- Я тоже в тебя верил, - сказал он.
Я тряхнула головой, отгоняя воспоминания, и заметил, как внимательно смотрит на меня Дик.
- Что-то случилось? – спросил он.
- Нет, извини. Дурацкая привычка иногда слишком глубоко уходить в собственные мысли.
Он картинно вздохнул и поднял очи горе:
- Ох, эти творческие люди – они такие странные!
Стакан Дика давно опустел, и тот факт, что он не стремился его наполнить, мог говорить
только об одном: Дик Спейси собирается снова пуститься в путь. Словно отвечая на мои мысли,
он поднялся и, привычным жестом расправив несуществующие складки на брюках, сказал:
- Был очень рад тебя увидеть, Джессика. Звони, если что-нибудь понадобится. И не забудь: к
Рождеству.
- О таком забудешь.
- Тогда удачи.
И мой агент, которого так не любил Стефан, скрылся за дверью, успев приложиться к моей
щеке губами. Еще некоторое время я стояла рядом с окном у двери, наблюдая, как вишневый
автомобиль медленно разворачивается и устремляется вдоль по улице.
- Он требует новую книгу?
На этот раз голос Стефана прошелестел отнюдь не в сознании. Я чувствовала его дыхание за
своей спиной, ощущала колебания воздуха от его движений.
- Да, - ответила я. – Как можно быстрее.
- Тогда мне стоит начать вдохновлять тебя.
Но когда руки Стефана лежали на моих плечах, я думала вовсе не о нем, а о Дэвиде. Даже не о
том, что произошло ночью, а о том, что я снова ничего не помню.
- О чем ты думаешь? – спросил Стефан.
Я вздрогнула:
- Ты читаешь мои мысли?
- Если б это было так, я не спрашивал.
- Думаю о том, что провалы в памяти участились. И о том утре, когда исчез Роберт… я ведь
ничего не помню. Я могла сделать все, что угодно!
Наверное, он все-таки мог чуточку читать мои мысли. Или просто слишком хорошо меня знал.
Развернув меня, Стефан взял мое лицо в свои руки и внимательно посмотрел в глаза. Собственные
были у него невероятно огромными и густо зелеными, как будто нарисованными не разведенной
гуашью.
- Даже не думай, - тихо сказал он. – Ты любила брата. Ты никогда не сделала бы ничего, что
могло ему навредить.
Я вздрогнула, как будто он ударил меня. Да, разумеется, я люблю брата. Но я не была так
уверена в собственных действиях. Стефан приподнял бровь:
- Есть что-то, чего я не знаю?
Вздохнув, я прикрыла глаза и почувствовала, как Стефан отпустил меня. Почти бесшумно он
прошел к своему любимому креслу и устроился в нем. Что ж, видимо, от объяснений не уйти.
Стефан положил ногу на ногу и, подперев голову рукой, смотрел на меня.
- Рассказывай, Джессика. Я не хочу, чтобы оставалось что-то, чего я не знаю.
Опустившись прямо на пол, я обхватила колени руками и положила на них голову.
- Ты знаешь, Робби всегда был немного… странным, - мой голос был хрипловат, но постепенно
прочищался. – С самого детства. Он рисовал великолепные картины на стенах нашей комнаты, а
потом будил меня ночами, рассказывая, что под кроватью кто-то есть. Я знала, что там пусто. Но
все равно вставала, включала свет и показывала Робби, что он не прав. А он все равно не верил и
Страшная сказка
- 19 плакал. Я просила его больше не будить меня, дать наконец-то выспаться, но на следующую ночь
повторялось то же самое. Ему обязательно было нужно, чтобы я сама сказала, что бояться нечего.
Я не могла выспаться. Я ненавидела его каждую ночь. И вот однажды, когда Робби начал
плакать во сне, я встала с кровати, взяла подушку и подошла к нему. Я давила подушкой на его
лицо, пока он дергался, крепко держала, чтобы маленький братик не смог вырваться. Я просто
хотела, чтобы он замолчал.
Он почти затих, когда я внезапно поняла, что делаю. Что я пытаюсь убить собственного брата.
Тогда я отбросила подушку, начала трясти бледного Робби, пока он не закашлялся и пришел в
себя. Кажется, он так и не понял, что случилось.
Стефан молчал. Уже успело стемнеть, так что по комнате гуляли тени полумрака, который
сегодня казался вязким, словно сгущенка. Молча поднявшись, Стефан подошел к камину и
неторопливо его разжег.
Мой призрак опустился передо мной на корточки, чтобы наши глаза оказались на одном
уровне.
- Вы были маленькими детьми, Джессика, а твой брат – болен. Ты сделала то, что сделала,
бессознательно. Не стоит винить себя. К тому же, сейчас ты выросла, все изменилось.
- Может быть.
Стефан взял меня за руку и потянул к камину:
- Ты вся дрожишь! Идем, я смогу тебя согреть.
- Только еще один вопрос, Стефан, - я остановилась. – Что делал ты в то утро? Ты же оставался
здесь, должен был что-то услышать.
Он сжал губы, как делал только изредка и крепче стиснул мою руку, за которую держал.
- Не хотел говорить… я был здесь. Но ничего не слышал, потому что отключился.
- Что?
Стефан вздохнул.
- Не знаю, сколько было времени, думаю, что-то около десяти утра. Я был в твоей комнате и
листал книгу, когда внезапно возникло странное ощущение. Трудно объяснить. Как будто я был
здесь и в то же время в другом месте. Смотрел на стены и видел, что они истончились, а на них
наложен силуэт других. Потом мир закружился, и я потерял сознание. Когда очнулся, на часах
было около двух. Я почувствовал, что скоро понадоблюсь тебе и отправился к магазинчику Джо.
- Ты всегда знаешь, где я?
- Чувствую большую часть времени.
Я задумалась о такой внезапной отключке Стефана. Она казалась мне по меньшей мере
странной, тем более, что так чудесно совпала с тем моментом, когда он был больше всего нужен в
доме.
- А тебе не кажется, - спросила я, - что твоя потеря сознания по времени почти идентична моей
потере памяти? Только рамки немного уже.
Он задумался.
- Похоже на то. Думаешь, это как-то связано?
- Мы с тобой связаны. Так что да, уверена, что да.
Стефан тряхнул головой, как он всегда делал, когда хотел смахнуть какие-то неприятные
мысли. Не знаю, насколько у него получалось, но жест выглядел очаровательным.
- Давай подумаем об этом потом, - предложил он. – Пока предоставим дело полиции. А тебе
нужно писать книгу.
- Вдохнови меня.
Не знаю, что меня разбудило. Но в какой-то момент я поняла, что лежу с открытыми глазами и
смотрю во мрак, из которого постепенно вычерчиваются контуры мебели в комнате. Неясное
беспокойство, странное ощущение где-то внутри заставило меня выбраться из-под одеяла и
подняться на ноги.
В камине еще тлело несколько угольков, тускло освещая гостиную, где мы уснули. Стефан
спал, устроившись среди нескольких одеял, которые мы перетащили на пол, и некоторое время я
смотрела на его спокойное лицо, почти слышала глубокое дыхание. Но меня разбудило нечто
иное.
Страшная сказка
- 20 Я не стала одеваться и направилась наверх. Все скрывал мрак, к которому уже успели
привыкнуть глаза, и тишина. Только где-то за окном протяжно гудела чья-то сигнализация на
машине, но слишком далеко, чтобы обращать внимание. Коснувшись рукой перил лестницы, я
бросила быстрый взгляд на входную дверь, но она стояла неприступными вратами крепости.
Это все напоминало дешевый фильм ужасов. И то, что я не одета, и мои осторожные шаги по
ступеням, и тишина, и мрак. Вот сейчас сверху на меня кинется какой-нибудь резиновый монстр
или очередной маньяк в маске.
Но ничего подобного не произошло. Я двинулась по второму этажу, пытаясь понять, откуда
могло возникнуть это неприятное ощущение внутри. То самое, что заставляло меня дрожать
отнюдь не от холода и двигаться вперед в поисках… чего? Я и сама не знала.
Застыв перед зеркалом, я уныло посмотрела на собственное отражение. Зеркало было
большим, в полный рост, в красивой зеленоватой раме. Оно уже было тут, когда я приехала, и
настолько мне понравилось, что осталось стоять.
Что-то привлекло внимание в моем отражении. Что-то за моей спиной. Как будто во сне, на
стене, под самым потолком, выступили темные капли и жирными ручейками потекли вниз,
скрывая все большую поверхность обоев. Мне хотелось закричать, убежать, как можно дальше от
кровоточащих стен. Расширившимися глазами я смотрела на неясный силуэт за моей спиной:
похожий на детский, в ярком платьице, с длинными светлыми волосами и темными провалами
вместо глаз.
Я закричала. Громко, пронзительно. Весь тот крик, который клокотал внутри, наконец-то
вырвался наружу и заметался по дому, распугивая пауков в темных углах. Зеркало стремительно
пошло трещинами и рухнуло вниз дождем осколков, оставив одну пустую раму. Я упала на
колени, закрывая голову руками, пытаясь защититься от осколков.
Руки Стефана обняли меня, и я уткнулась в его плечо, желая спрятаться от всего, что меня
окружало. Потребовалось несколько долгих минут, пока он прижимал меня к себе, а я пыталась
восстановить дыхание и напряженно вслушивалась в тишину. Снова где-то за окном загудела
сигнализация. Подняв голову, я осторожно обернулась, но увидела только пустую стену,
совершенно чистую.
- Это просто зеркало, - тихо успокаивал меня Стефан. – Зеркало, и все.
-3Если вы когда-нибудь занимались любимой работой, то поймете меня. Если когда-нибудь
любимая работа становилась для вас наваждением, вы тем более поймете меня.
Сначала сесть за рукопись (хотя она хранилась в недрах ноутбука, я предпочитала называть ее
именно так) мешала элементарная лень. Пару дней после ухода Дика я занималась чем угодно,
только не книгой. Перемыла посуду, убрала в доме, приготовила обед, который все равно никто не
будет есть. Даже почистила зеркала, хотя руки заметно дрожали, когда я прикасалась к ним.
- Может, хватит? – сказал, наконец, Стефан. – От порядка в доме не прибавится порядка в
голове.
Я проигнорировала его утверждение и перебрала вещи в шкафу. Но после этого окончательно
поняла, что мои действии не имеют смысла. Тогда я достала ноутбук, открыла файл с романом. Я
пролистывала уже написанное, читала отдельные моменты, иногда кое-что правила. Но едва
доходила до последней страницы, которая была на две трети пуста, так не знала, что мне делать
дальше. Я просто ждала.
Стефан подошел сзади и прикрыл ладонями мои глаза.
- Что ты видишь? – спросил он.
- Ничего.
- Не так. Загляни внутрь себя. Глубже темноты. Что ты видишь?
- Ммм…
Он отнял руки от моих глаз.
- Опиши это, Джессика. Запиши это.
Сначала с неохотой, пальцы перемещались над клавиатурой, ваяли новые слова, новые абзацы.
И через некоторое время я увлеклась настолько, что перестала обращать внимание на все
остальное. Иногда я слышала, как Стефан шептал что-то рядом, но он никогда не мешал, никогда
Страшная сказка
- 21 не пытался прервать меня. Только периодически напоминал о том, что время обеда, ужина или
стоит поспать.
Я писала. Наблюдала, как обретают собственные черты и оживают герои на страницах. Меня
всегда завораживал тот момент, когда они выходили из-под моего контроля. Когда поводья
лошадки нашей истории уходили из моих рук в руки персонажей. Я только наблюдала за тем, что
происходит, с увлечением следила за развитием событий. Они действовали сами, жили сами. Мне
оставалось только записывать.
На кроткий промежуток времени я сама стала ими. Я отвлекалась от ноутбука, готовила себе
еду или занималась какими-то другими делами, но видела вокруг себя иной мир, тот, который я
описывала. В моей голове рождались образы, сознание подкидывало фразы для диалогов. Кончики
пальцев зудели, так хотелось вернуться к клавиатуре и снова влиться в удивительный поток.
Я была моей историей. Она была мной.
В первые дни звонил телефон, и я отключила его. У меня мелькнула мысль, что могут звонить
из полиции, если обнаружат какие-то сведенья о Роберте. Но если это хорошие новости, брат сам
вернется домой и сообщит их. Если же нет, то не хочу ничего знать.
Я не заметила того дня, когда исчез Стефан. Просто однажды обратила внимание, что его
шепот больше не слышен. В этом не было ничего странного, мой призрак свободно появлялся и
исчезал, кажется, оставляя дверь не тронутой. Я удивилась, только когда ложилась спать и поняла,
что постель холодна, и Стефана в ней нет. Надо будет спросить, где он столько пропадает.
В ту ночь я впервые столкнулась с собственным лунатизмом. Я проснулась от холода: лежала
наверху лестницы, свернувшись в клубочек на деревянном полу и дрожа от сквозняков. Несколько
минут мне потребовалось на то, чтобы понять, где я нахожусь и почему. В детстве я пару раз
ходила во сне, но это быстро прекратилось. Как странно!
Я позвала Стефана, только он не ответил. И по тишине, вдруг ставшей невыносимо густой, я
поняла, что дом пуст, и здесь нет никого, кроме меня и моих снов.
- Где же ты, Стефан?.. – я обхватила себя руками и, трясясь от холода, вернулась в постель.
На следующий день Муз так и не вернулся, но я занималась историей. Тем более, мне остался
сущий пустяк: финал. В общем и целом я отлично представляла, каким он должен быть, но слова
не шли. Раз пять я начинала писать, но бросала и старательно стирала предыдущие абзацы. Все не
так! Все должно быть по-другому. Еще бы я знала, как именно.
В раздражении поднявшись со стула, я прошлась по комнате, выглянула в окно. Во всех этих
жестах не было никакого смысла, я всего лишь убивала время. Надеялась, что нужные слова
явятся ко мне. Такое уже бывало во время подобных тупиков. Тогда я бежала обратно к
компьютеру и торопливо записывала, пока слова не успели снова спрятаться. Но в этот раз они
никак не желали появляться.
- Стефан!
Я развернулась спиной к окну и снова повторила его имя, обращаясь к пустым комнатам дома.
- Ты так нужен мне, Стефан…
Обойдя рабочий стол, я включила розетку телефона. Сейчас мне хотелось, чтобы меня
отвлекали. Заставляли думать о чем-то еще. Подкидывали удобный повод не возвращаться за
компьютер.
Я вернулась к ноутбуку и, не садясь на стул, посмотрела на чистый лист. Выглядел он весьма
уныло, а может, мне так казалось. В любом случае, за весь день на нем не появилось ни одной
внятной строчки. Это удручало.
Телефон зазвонил.
Я посмотрела на него так, будто он был ядовитой змеей, внезапно возникшей перед моим
носом. Как будто он прекратит дребезжать от одного только взгляда. Разумеется, этого не
происходило. Осторожно подойдя к телефону, я сняла трубку.
- Джесс?
- Гм… да. Кто это?
- Дэвид.
Сначала я и вправду не узнала его. А он продолжал торопливо говорить.
- Я звонил тебе всю неделю, Джесс, но телефон не работал. Что случилось? С тобой все в
порядке?
- Да, конечно. Прошла неделя?
Страшная сказка
- 22 - Эээ… да, дней восемь.
- Никогда не писала так быстро.
- Ты писала?
На том конце провода рассмеялись. Как мне показалось, немного нервно. Я кивнула, забыв, что
Дэвид не может меня увидеть.
- Остался финал, - добавила я. – Ты что-то хотел?
- Нет. То есть да. Просто узнать, как ты.
- Хорошо. Работаю. Еще что-то?
Он замялся. Вздохнул:
- Да. Я думала о том, что ты рассказала про исчезновение Роберта и часы . Его часы и те, из
дома Блэквуда. Мне кажется, есть что-то странное в том, что время совпадает. Не думаю, что здесь
замешана какая-то мистика, но может, Роберт оставил тебе что-то вроде знака?
- И на что он может указывать?
- Предлагаю поискать ответ в доме Блэквуда.
Я сразу поняла, что имеет ввиду Дэвид. Старый маг давно мертв, но его дом до сих пор стоит
на окраине города, теперь пустой и наполовину разрушенный. Никто не хочет там жить. К тому
же, у Блэквуда вроде как была дочь, прямая наследница дома и всего имущества. Кажется, она ни
разу не появлялась в Мирквуде.
- И что ты хочешь найти? – спросила я.
- Понятия не имею. Но если часы – это действительно знак, который оставил Роберт, то нам
определенно стоит наведаться в эту развалину.
- Хорошо. Заедешь за мной?
- Через полчаса.
Дэвид был у моей двери через двадцать минут. Я это знала точно, потому что следила за
часами. Но моими мыслями владел не столько дом Блэквуда, сколько не оконченный финал
истории.
Я открыла дверь по звону колокольчика, и передо мной предстал Дэвид. Он стряхнул с плеч
легкий снежок и вошел внутрь.
- Зима?
- Я бы так не сказал. Первый снег. Идем?
- Давай сначала выпьем чаю.
Он пожал плечами и снял пальто. Пока вешал его на крючок, взгляд Дэвида упал на массивные
часы, которые стояли у стены перед лестницей.
- Это они? – он вопросительно посмотрел на меня.
- Да.
Дэвид подошел к часам и внимательно оглядел их, ни к чему не прикасаясь. Особенно долго он
разглядывал фигурки и сам циферблат. Положение застывших стрелок ничуть не изменилось:
одиннадцать тридцать.
- Очень интересно, - пробормотал Дэвид и повернулся ко мне. – Так что насчет чая?
Я провела гостя в кабинет, куда принесла поднос с чайником и парой чашек. Пока я разливала,
Дэвид с неподдельным интересом разглядывал карнавальные маски на стенах, картины и
массивный стол. С благодарностью приняв у меня чашку, он уселся в единственное в комнате
кресло. Оно стояло в самом углу, около двери.
- Милое место, - сказал Дэвид и подул на горячий чай. – Ты здесь пишешь?
- Да.
- Всегда здесь?
- Почти.
- Тогда зачем ноутбук? Почему не стационарный компьютер?
- Удобнее. К тому же, иногда я люблю писать у камина.
Дэвид кивнул и снова пробежал глазами по комнате. Я поставила свою чашку рядом с
компьютером и уселась за стол.
- Можешь немного посидеть? Я хочу закончить книгу.
- Без проблем.
У меня действительно получилось. Или, может быть, у него. Но раз я не смогла отыскать
Стефана, то стоит воспользоваться тем, что есть. Дэвид тоже неплохо меня вдохновил, и я
Страшная сказка
- 23 управилась с финалом минут за сорок. Дэвид успел выпить несколько чашек чая, осмотреть все
стены моего кабинета и насвистеть какую-то мелодию. Кажется, одна из песен Нокс.
- Все, - я откинулась на стуле и с довольным видом просмотрела несколько написанных
страниц. – По-моему, получилось очень даже неплохо.
- Прекрасно! Идем?
Я посмотрела на Дэвида поверх ноутбука. Кажется, он порядком устал от ожидания, и ему не
терпелось отправиться в путь.
- Конечно, - я захлопнула ноутбук.
Машина Дэвида стояла напротив моего дома, а дорожку порядком занесло снегом. Но снег этот
был легкий и больше похожий на пыль – не сомневаюсь, что уже к завтрашнему дню он растает.
Слишком рано еще для снега. Да и зимы в Мирквуде никогда не были суровыми.
Небо оказалось низким и серым. И хотя никакого тумана и в помине не было, в воздухе словно
бы висела дымка. Она выпивала цвета из окружающего мира, поглощала звуки. Все машины
двигались аккуратно и медленно. Даже радио, которое включил Дэвид звучало как мягкий кисель,
а не тяжелый рок.
- Странный день, - проворчал Дэвид, не отрываясь от дороги. – Иллюстрация к какому-то
фильму ужасов.
- Ну да, сейчас машина заглохнет, и мы окажемся в пустом городе. А потом полезут монстры.
- Это по твоей части! – рассмеялся он.
Я успела пожалеть, что не взяла с собой ноутбук. Дорога оказалась не такой уж и близкой, я бы
вполне успела пошлифовать финал. В чудесной атмосфере вязкого воздуха и рядом с Дэвидом,
уверена, у меня бы получилось что-нибудь хорошее.
- Приехали.
Руки Дэвида, с которых он так и не снял перчаток, соскользнули с руля и вскоре уже
открывали передо мной дверцу машины.
- Благодарю.
Снежинки ложились на волосы и покалывали кожу лицу. Зябко поежившись, я натянула
собственные перчатки из тонкого кружева и наконец-то оглядела дом, перед которым мы
остановились.
Массивный и старый, он чем-то напоминал мой собственный. Только выглядел не ухоженным
и ветхим. Дорожка во дворе начала рассыпаться, повсюду торчали уродливые лапки кустов.
- Мрачноватое место, - заметила я.
Дэвид щелкнул сигнализацией машины:
- Ты еще внутри не была! Думаю, там обстановочка еще та.
Калитка давно проржавела и развалилась. А может, ее кто-то сломал: она валялась рядом с
воротами низкого заборчика. Камни дорожки прошуршали под нашими ногами. И чем ближе мы
подходили к дому, тем больше я замечала его заброшенность и покинутость. Трещины,
осыпавшиеся кусочки стен, крошащиеся ступени крыльца.
Дэвид попробовал дверь, но она оказалась то ли заперта, то ли завалена чем-то.
- Вот черт, - пробормотал он.
Он попробовал нажать посильнее, аккуратно, будто пытаясь прощупать силу двери. Потом
отошел на полшага назад и с силой ударил доски ногой. Они хрустнули и поддались: по крайней
мере, дверь приоткрылась ровно на столько, чтобы в образовавшееся отверстие можно было
пролезть.
Дэвид сунул руку в карман и вытащил два фонарика. Один он протянул мне, другой включил и
посветил внутрь дома.
- Надеюсь, леди не будет против, если я не пропущу ее вперед?
Он скользнул внутрь образовавшегося хода. Немного помедлив, я подобрала полы длинного
пальто и последовала за ним, попутно включая собственный фонарик.
Узкие лучи света в наших руках высветили кучу какого-то мусора, пыльное зеркало слева и
какие-то картины справа. Похоже, мы оказались в коридоре. Впереди маячил тусклый свет: вход в
одну из комнат.
- Здесь два этажа, - Дэвид говорил тихо, почти шепотом. – Лестница должна быть где-то
впереди. Предлагаю сначала осмотреть ту комнату, что внизу.
- Она одна?
Страшная сказка
- 24 - Одна направо, другая налево. Вторая, видимо, закрыта. Посмотрим потом.
Осторожно огибая кучи мусора, мы двинулись вперед. Фонарики здорово помогли, так что нам
удалось без особых проблем добраться до проема в правой стене. Двери не было и, видимо, давно.
Мы оказались в гостиной. Продавленные диваны, несколько кресел, затянутых сеткой
паутины, куча какого-то хлама, сваленного без намека на упорядоченность, массивные шкафы с
треснувшими дверцами. И все было покрыто таким слоем пыли, будто со дня смерти Блэквуда
здесь никто не бывал. Впрочем, на полу в пыли отчетливо виднелись следы и не одни: полно было
смельчаков, готовых залезть в проклятый дома ради очередной штуки, которую можно выгодно
продать. Как те часы, что теперь стоят у меня. Хотя ума не приложу, кто мог догадаться вытянуть
отсюда тяжеленные часы!
- Сколько же здесь пыли, – Дэвид потер нос, отчаянно стараясь не чихнуть.
Стекол на окнах не было. Портьеры валялись на полу кучей тряпья, так что ничто не мешало
тусклому свету дня пробиваться внутрь гостиной. Приглядевшись к следам в пыли, мне
показалось, что одни совсем крошечные, как будто детские.
Тряхнув головой, я подошла к маленькому столу. В пыли отчетливо виднелись следы
правильной геометрической формы – скорее всего, здесь стояли вещи, которые уже вынесены и
проданы. Следы тоже покрывала пыль, но не таким большим слоем, как остальной стол. В ней же
утопал и небольшой предмет, похожий на пирамиду.
Аккуратно взяв его в руки, я подула, чтобы немного смахнуть пыль. Оказалось, это
пластмассовая кукла. Платье давно выцвело, светлые волосы топорщились в разные стороны, а
огромные глазащи смотрели на меня.
- Смотри, Дэвид: это Лили.
Он повернулся от шкафа, в который заглядывал, и оглядел пыльную куклу у меня в руках.
- Почему именно Лили?
- Не знаю. Мне показалось, ей подходит это имя.
- Странно, что ее отсюда еще не стянули.
- Она старая и пыльная! Но симпатичная.
- Возьми ее себе.
Дэвид вернулся к шкафу, а я снова посмотрела на Лили. Несмотря на пыль и ветхость, в ней
было что-то привлекательное и живое. Как будто куклу сделали вчера, а не пару десятков лет
назад. И ее глаза… они казались необыкновенными.
Едва я о них подумала, глаза куклы медленно закрылись, прикрытые пластмассовыми веками с
пушистыми ресницами. Я попробовала перевернуть Лили, но это ничуть не помогло: глаза
оставались закрыты.
- Заело что ли, - пробормотала я и потрясла куклу. Тоже без всякого успеха.
Краем глаза я заметила что-то странное. Подняв голову, посмотрела на стену: из-под потолка,
слева от окна, сочилось что-то темное и вязкое, будто кровь. Она быстро расползалась, и вот уже
несколько струек текут вниз. Это напоминало картину, которую я не так давно видела в зеркале в
собственном доме.
- Дэвид, - тихо позвала я.
Он меня не услышал. А я продолжала, не отрываясь, смотреть на кровь, которая сочилась изпод потолка, покрывая собой пыльный рисунок обоев.
- Дэвид!
Я наконец-то сумела оторвать взгляд от стены и, развернувшись, хотела выбежать из комнаты.
Но вместо этого столкнулась с Дэвидом. Кажется, я взвизгнула, и он крепко обхватил меня за
плечи.
- Эй, что происходит?
- Там… на стене…
- Я ничего не вижу.
Повернувшись, я уставилась на то место, где меньше минуты назад была кровь. Стена была
сухой. Даже пыль ничуть не потревожена.
- Черт…
- Ну-ка, сядь.
Он усадил меня в пыльное кресло и присел рядом на корточки.
- Что происходит, Джесс?
Страшная сказка
- 25 - Не знаю… наверное, я просто устала. Мне начинают мерещиться странные вещи.
- Какие вещи? Расскажи.
- Не думаю, что стоит, - я обхватила себя руками. – Иначе ты сочтешь меня совсем выжившей
из ума.
- Я сочту тебя видящей больше, чем я.
- Минуту назад там была кровь. А теперь ее нет.
Дэвид нахмурился и посмотрел на стену. Он, разумеется, ничего не видел, но передернул
плечами, как будто дом и ему приносил не очень хорошие ощущения.
- Пойдем отсюда. Думаю, хватит на сегодня.
Я посмотрела на Дэвида:
- А как же вторая комната? Идем туда.
- Ты уверена?
- Конечно.
Он взял меня за руку и не отпускал, пока мы выходили и, снова включив фонарики, блуждали в
коридоре. Лучи света шарили по стене, отыскивая дверь во вторую комнату, а я пыталась
вспомнить все, что знала о Блэквуде.
Получалось, увы, немного. Он жил в Мирквуде лет двадцать назад. Создал себе имидж черного
мага, так что все старательно его избегали и шептались за спиной. Ходили слухи, будто он
совершал страшные вещи. Но факты говорят лишь о том, что клиентов он принимал у себя дома, и
никто не жаловался на качество его услуг. Но что именно он делал, так никто и не знал. Только
слухи.
Он погиб пятнадцать лет назад. Ничего таинственного или страшного: всего лишь уснул и не
проснулся. Его нашел очередной клиент, который пришел на прием. Врач констатировал смерть,
Блэквуда похоронили на городском кладбище. Его дом остался пустовать и, как водится, тут же
оброс собственными слухами.
- Вот она!
Дэвид посветил на плотно прикрытую дверь. Аккуратно попробовав ручку, он толкнул ее
посильнее, и дверь распахнулась. В комнате было светло, стояла какая-то мебель, но я не обратила
внимания. Потому что в центре пыли был человек.
Стефан.
Он лежал на полу, свернувшись в клубочек и, кажется, спал. Пыль, покрывавшая пол густым
слоем, оставалась не тронутой, ее не было только под самим Стефаном. Я приложила руку к
губам, расширившимися глазами смотря, как от дыхания медленно вздымается и опускается плечо
спящего.
- Ты знаешь его? – вполголоса спросил Дэвид. Я смогла только кивнуть.
Видимо, Стефан услышал нас: вздрогнув, он завозился и сонно открыл глаза. Усевшись на
полу, он начал оглядываться, словно пытаясь вспомнить, где он. Его лицо было неестественно
бледным, а под глазами залегли глубокие тени.
- Что… где я? – хрипло спросил он. Его взгляд сфокусировался на мне. – Джессика?
Я дрожала. Во мне боролось желание скорее спрятаться за спину Дэвида (это не может быть
Стефан!) или броситься навстречу моему призраку (кто, как ни он!). Но я просто не могла
заставить себя ступить на эту не тронутую пыль.
Тем временем, Стефан медленно попытался подняться, но у него ничего не вышло: со стоном
он снова рухнул на пол, взметнув облачко пыли. Тут я уже не могла оставаться на месте и
метнулась к нему.
- Стефан! Что с тобой? – я приподняла его голову, кладя себе на колени.
Его веки затрепетали, и лихорадочно блестевшие глаза раскрылись:
- Джесс, я не знаю… я… что происходит?
Тело Стефана было настолько горячим, насколько никогда не бывало раньше, даже в моменты
нашей близости. Если б он был человеком, я решила, что он болен.
- Надо выбираться отсюда, - сказал Дэвид.
Без лишних слов он закинул руку Стефана себе на плечо и таким образом двинулся к двери.
Мой призрак был в полубессознательном состоянии, но по крайней мере двигался вперед. Мне
казалось, я от волнения задержала дыхание, и смогла выдохнуть только в тот момент, когда Дэвид
Страшная сказка
- 26 усадил Стефана в машину. Я устроилась рядом с ним на заднем сиденье, а Дэвид сел на месте
водителя.
- Ну, и денек, - вздохнул он и положил руки на руль.
Всю дорогу до моего дома мы проделали в тишине и тумане. Стефан немного пришел в себя.
По крайней мере, он сидел без чужой поддержки. Но его глаза горели тем же лихорадочным
блеском, а лицо оставалось бледным. В какой-то момент он молча снял одну из моих кружевных
перчаток и взял за руку.
- Приехали, - Дэвид заглушил мотор перед моим домом, но почему-то не спешил выходить.
Я и Стефан молчали, так что Дэвид в итоге вздохнул и первым выбрался из машины. Отпустив
мою руку, Муз последовал за ним. Я задержалась только на пару секунд. Ровно столько мне
понадобилось, чтобы заметить пыльную куклу, валявшуюся едва ли не под сиденьем. Взяв ее, я
тоже пошла домой.
- Предлагаю затопить камин, - сказал Дэвид.
Я кивнула, и он сам и занялся делом. Стефан устало опустился в кресло.
- Чаю?
Они оба кивнули, и я отправилась на кухню. Чайник и чашки я достала почти механическими
движениями, не задумываясь о том, что я делаю. Мои мысли занимал дом Блэквуда и та пыльная
комната, где мы нашли Стефана. Я пыталась вспомнить, когда именно он исчез, но понятия не
имела о времени. Как только я начала работать над романом, любые временные рамки исчезли.
Когда я появилась в комнате с подносом, Стефан сидел в том же кресле, а Дэвид стоял перед
ним. Камин уже начал разгораться. Оба мужчины посмотрели в мою сторону, и повисла тишина.
- Обо мне говорили? – поинтересовалась я.
Дэвид сделал вид, что не услышал моего вопроса:
- К сожалению, Стефан ничего не помнит о прошедших днях.
Я поставила поднос на столик и уселась в кресло.
- Очень жаль, - заметила я, размешивая в чашке сахар.
Стефан пожал плечами:
- Последнее, что я помню, как я лег спать вместе с Джессикой. И очнулся уже там, у Блэквуда,
когда пришли вы.
- Ты не помнишь, когда был с Джесс в последний раз? – спросил Дэвид.
Мой призрак развел руками:
- Время – не моя сильная сторона.
Стефан никогда не следил ни за временем, ни за часами. По крайней мере, в те моменты, когда
я была рядом. Он говорил, что это человеческое понятие, которым мы ограничиваем себя. Время
Стефан знал только в тот момент, когда я куда-то уезжала. Но вот даты его не интересовали
никогда.
- Все это очень странно, - заметил Дэвид, прихлебывая чай. Он так и не сел. – У меня создается
впечатление, что все это каким-то образом связано: вы, Роберт, Блэквуд и его дом.
- Часы мага, - пожала я плечами. – До них он меня вообще не интересовал.
- Часы – всего лишь время! – с раздражением заметил Стефан. – Это всегда только средство.
Всегда.
Дэвид усмехнулся:
- Какие познания в магии!
- А у тебя они большие?
- Никаких.
- Тогда лучше помолчи. Здесь творится какая-то чертовщина. Но если ты не в курсе: Джессику
всегда сопровождает чертовщина. Она о ней пишет.
- Единственное, что меня волнует, - наконец, сказала я, - так это куда исчез Роберт. А Блэквуд
со своей магией и домом может катиться к черту и даже дальше.
Я усадила на колени куклу, которую оставила в кресле. Приклеенная улыбка показалась мне
насмешливой, а все лицо Лили украшали разводы из пыли и моих грязных пальцев. Стоит ее
хорошенько отмыть, а платье постирать.
- Честно говоря, я ужасно устал, - вздохнул Стефан. – Если вы хотите продолжить говорить
бесполезные фразы, то я, пожалуй, вас покину.
Страшная сказка
- 27 - Ты прав. Я тоже устала, - я посмотрела на окно, за которым давно стемнело. – Ты останешься
у нас, Дэвид?
- Гм… вообще-то я собирался домой.
- Зачем? Ты можешь спать здесь, на диване. Или я постелю тебе в комнате для гостей.
- Лучше здесь. Мне нравится камин.
Стефан уснул сразу, едва лег в постель. Несколько минут я смотрела на его умиротворенное
лицо со следами усталости, потом спустилась вниз, чтобы отнести Дэвиду белье. Он наконец-то
сел – в то самое кресло, где был Стефан, - и потягивал чай.
- У тебя очень вкусный чай.
- Благодарю, - я присела на краешек соседнего кресла. – Надеюсь, тебе будет здесь удобно.
- Вполне.
Мы немного помолчали. Я теребила в руках краешек простыни, которую принесла для Дэвида.
- Спасибо, что сегодня поехал со мной в дом Блэквуда, - наконец, сказала я.
- Не за что. Рад, что Стефан нашелся.
- Да. Дэвид… - я замялась, - та ночь, после выступления Нокс…
- Джессика, ничего не повторится, пока ты сама не захочешь.
Я улыбнулась. На самом деле, мне хотелось рассказать, что я ничего не помню. Может быть,
даже хотелось, чтобы он рассказал, как все было. Глупый разговор. С самого начала глупый.
- Друзья? – Дэвид тоже улыбнулся.
- Конечно.
Оставив ему белье, я вернулась наверх и скользнула под одеяло к Стефану. Не просыпаясь, он
обнял меня…
…Холод. Я вздрогнула и обхватила себя руками. Как и всегда, потребовалось несколько
секунд, чтобы понять: очередная вспышка провала памяти. Последняя картинка, которую я могу
вспомнить – постель и Стефан. А теперь я здесь.
Кстати, где – здесь?
Я огляделась. Все вокруг скрадывал туман, но я отчетливо видела кресты и могилы. Что я могу
делать на кладбище? Подняв руку, я посмотрела на свои миниатюрные часы: почти шесть. Я так
понимаю, вечера. Получается, на этот раз из жизни выпала целая ночь и день. И если ночью я
спала, то что я делала днем – не имею ни малейшего представления.
Под ногами хлюпала грязь. Я поняла, что стою если не на чьей-то могиле, то рядом с ней.
Торопливо отступив в сторону, я посмотрела на ближайший памятник. И мои глаза расширились.
Эдвин Блэквуд.
-4–
- Джессика, я все же думаю, это плохая идея.
Но меня ничуть не волновало, что думает Стефан.
- Если ты не хочешь мне помочь, я вполне справлюсь одна.
Он не ответил, а я даже не посмотрела в его сторону, пытаясь найти на полке перчатки. Они
утонули в объемных теплых шарфах и еще каких-то вещах.
- Ты же знаешь, Джессика, одну я тебя не пущу.
- Мило.
- Тем более, туда.
Я ничего не ответила, отыскав наконец-то перчатки. Закинула на плечо сумочку и взяла ключи
от машины. Стефан уже стоял около входной двери.
- Все равно мне это не нравится, - еще раз уведомил он меня.
Стефан молчал все время, пока мы садились в машину и выводили ее на дорогу. Я пыталась
смотреть в окно, хотя из-за тумана ничего толком не было видно.
Я злилась на Стефана, на весь мир, но больше всего на саму себя. В детстве это казалось
странным и волнительным, когда я понимала, что нахожусь в новом месте и начинала выяснять,
что же было. Но теперь мне совсем не нравилось, что я даже не могу вспомнить, чем занималась
весь день. Поэтому я никогда не понимала людей, которые напиваются до такой степени, что
ничего не помнят. Лично меня нервировало, что целые эпизоды жизни выпадали из памяти.
И я злилась, потому что Стефан злился на меня.
Страшная сказка
- 28 - Не понимаю, - сказал он, не поворачиваясь в мою сторону, - зачем снова залезать в дом
Блэквуда.
- Потому что все как-то взаимосвязано. В этом доме есть нечто важное. Нечто, к чему
пытаются привлечь мое внимание.
- Кто пытается?
- Я не знаю.
Стефан вздохнул:
- Мы уже говорили об этом, Джессика. И дом, и Блэквуд могут быть странными, но это не
имеет отношения ни к тебе, ни к Роберту. С чего ты вообще взяла, что это связано? Дэвид так
сказал?
- Да причем тут Дэвид!
Я в сердцах стукнула руками по рулю. У меня было впечатление, что Стефан знал куда
больше, чем сообщил мне. Он ограничился рассказом о том, что утром я куда-то ушла, и он
понятия не имеет, куда именно. А вернулась только вечером, после того, как очнулась на могиле
Блэквуда.
Меня поразила неожиданная догадка.
- Стефан… я ходила к Дэвиду?
- Да.
Я не смогла сдержать улыбки:
- Так ты ревнуешь.
- Дело не в этом. Просто я боюсь, что он начинает вбивать тебе в голову собственные идеи.
- Думаешь, я сама не могу сообразить, что к чему?
- Тогда ты бы не возвращалась в этот дом.
Я поджала губы, и остаток дороги мы проделали в тишине. В таком же молчании мы прошли
по дорожке и нырнули в приоткрытую со вчерашнего дня дверь. Я зажгла фонарик и прошлась им
по темному коридору.
- Предлагаю найти лестницу и подняться на второй этаж.
Стефан пожал плечами.
Не знаю, почему я с такой одержимостью решила, что мне важно вернуться сюда. Просто
казалось необходимым закончить то, что мы начали. Просмотреть до конца дом старого мага.
Вдруг в одной из верхних комнат мы отыщем Роберта? Как нашли Стефана. Дикая и
неправдоподобная мысль, но я так и не смогла от нее отделаться.
Лестница и вправду оказалась в конце коридора. Старые ступени скрипели под ногами, но
фонарик на втором этаже не понадобился. В крыше коридора зияла огромная дыра, под которой
успела скопиться лужа. Осмотревшись, я увидела три двери и дернула ручку первой же.
Она была пуста. То есть кроме пыли внутри не было вообще ничего, и я поспешила в
следующую комнату. Она была большой, но светлой.
Мебель, старое пианино, какие-то шкафы, столы с наваленными на них бумагами и странными
предметами – казалось, в комнате не осталось места, где бы не было вещей. Впрочем, даже среди
грязи, скопившейся за прошедшие годы, можно было разглядеть неплохой вкус и любовь к
простоте. На столе стояла колба с чем-то черным, я тронула ее, и на пыльном стекле остался след
моего пальца.
- Похоже, комната самого Блэквуда, - сказала я. – Здесь он и жил, и работал.
Стефан кивнул и подошел к огромной кровати, расположившейся у правой стены. Меня же
больше интересовал стол. Я заметила ворох карт, рассыпанных по всей столешнице: кажется, это
были Таро. Пробирка составляла часть сложной металлической конструкции, рядом с ней лежали
спички. А четко посередине стола – стопка бумаг. Смахнув пыль с верхней, я увидела аккуратные
строчки рукописных букв. Я взяла первую страницу и поднесла ее к глазам.
"Каждую осень мне кажется, этому не будет конца. И все, что я делаю, не стоит ровным счетом
ничего. Когда я смотрю на осенние листья, которые ветер проносит мимо окна, я размышляю о
своей жизни и работе. И крайне редко нахожу во всем этом смысл.
Сегодня…"
- Джессика! Посмотри.
Страшная сказка
- 29 Я положила листок на стол и повернулась к Стефану. Не было сомнений, что на столе
оставался дневник Блэквуда, который за столько лет почему-то никто не взял. Да и сама комната
выглядела так, будто отсюда никто никогда ничего не брал. Весьма странно.
Стефан застыл над кроватью, и я подошла поближе, чтобы посмотреть, что ему удалось
отыскать. Он поднял с пыльных простыней кусок ткани.
- Это ведь Роберта, я прав?
Я взяла ткань из его рук. Мягкий синий хлопок, не больше моей ладони. И как будто бы
выдранный из полотна. Именно эту ткань я узнала бы из сотни других: рубашку я очень долго
выбирала и подарила ее брату на Рождество.
За моей спиной раздалась музыка. Легкая, почти невесомая, как будто кто-то открыл
музыкальную шкатулку с простой мелодией. Не выпуская из рук кусок ткани, я обернулась, чтобы
увидеть, как нажимаются клавиши старого пианино. Они играли красивую мелодию, и пыль с них
легким облачком поднималась вверх. Никакие пальцы не касались старинных клавиш. На них не
оставалось следов чьих-то пальцев, они играли сами по себе.
На стене, точно напротив меня и пианино, висело старинное зеркало. На его мутной
поверхности я видела собственный силуэт в черном, янтарное пианино с клавишами, которые
играли сами по себе. А рядом девочку в белом платье.
Кажется, я потеряла сознание.
В себя я приходила постепенно. Сначала вернулся слух, который, в общем-то, не принес
ничего нового. Потом пришло осознание того, что произошло. Я открыла глаза и поняла, что сижу
в своей машине.
Стефан тут же протянул мне пластиковый стаканчик с водой. Я взяла его, подумав, как
хорошо, что у меня в машине всегда есть бутылка воды – так, на всякий случай.
Я уселась поудобнее в кресле, старательно не смотря в окно: там, справа, все еще возвышался
дом Блэквуда.
- Как ты себя чувствуешь?
- Устало.
Стефан аккуратно взял меня за руку.
- Больше так не делай, Джессика, хорошо?
- А ты на меня не злись.
Он усмехнулся и крепче сжал мою руку. Я подумала, что, наверное, он и вправду испугался,
когда я упала в обморок, оставив его с призраком и пианино. Словно отвечая на мысли, мой
призрак наклонился и порывисто меня обнял. В первый момент я даже не знала, как реагировать:
слишком неожиданным было такое бурное проявление чувств.
- Ты даже не представляешь… - тихо сказал он.
Но так и не закончил. Вместо этого вздохнул и отпустил меня, вернув руки на руль. Я
помолчала, смотря вперед, на унылый асфальт улицы.
- Стефан, - спросила я, - ты ведь тоже это видел?
- Да. Призрака в белом. И эта музыка.
Он поежился. А я живо представила, как он выносит меня из проклятого дома под
аккомпанемент клавиш и под взглядом привидения.
- Ты был прав: это плохая идея.
- Стоит чаще меня слушать.
- Ну, конечно, - я положила голову ему на плечо. – Я устала. Отвезешь меня домой?
- Разумеется.
- Надеюсь, Музы умеют водить машину?
- Сейчас узнаешь, как!
Подняв маленькое платьице, я смотрела, как с него стекает вода, теперь уже совсем чистая.
Пришлось постараться, чтобы вымыть всю пыль. Сама Лили сидела на раковине и смотрела на
меня стеклянными глазами. Я много раз пробовала: ее глаза с пластиковыми ресницами свободно
закрывались и открывались, но никогда не заедали.
- Готова поспорить, ты необыкновенная кукла, - пробормотала я.
Лили ничего не ответила.
Страшная сказка
- 30 Я отжала платье и повесила его сушиться. Теперь настала очередь куклы: я опустила ее под
струю воды и начала тереть губкой. Черная от пыли вода стремительно уходила в бездонную дыру
раковины.
После возвращения домой я еще порывалась вернуться в дом Блэквуда. Но Стефан не только
наотрез отказался меня сопровождать, но заявил, что собственноручно привяжет к креслу, если я
хоты бы попытаюсь туда поехать. Не сомневаюсь, что он мог бы. Но по правде говоря, у меня и
самой не было особого желания возвращаться.
Старый дом не вселял в меня ужас. Но каждый раз, когда я вспоминала потрескавшиеся стены,
по спине пробегал нервный холодок. Там не были мне рады. К тому же, кровавые стены и
призрачные девочки – это хороший антураж для моих историй, но в жизни больше смахивает на
шизофрению. Может быть, они все правы, и мне давно пора показаться врачу.
Последний провал в памяти не сильно меня беспокоил. Хотя я не могла понять, зачем мне
понадобилось ехать к Дэвиду, и о чем мы могли с ним говорить. Пусть мне совсем этого не
хотелось, но стоило съездить к нему самому, и все узнать. Пока я не наделала очередных
глупостей.
Выключив воду, я взяла полотенце и тщательно вытерла куклу. Попыталась расчесать ее
волосы, но это не представлялось возможным. Когда-то они были заплетены в косы, но теперь
настолько запутались, что я смогла только снять разноцветные резинки.
Я провела пальцем по пластмассовому телу куклы. В комнате лежал кусок ткани, который мы
принесли из дома Блэквуда. Стоило предъявить его полиции, но я до сих пор этого не сделала. Не
знаю, что меня останавливало. Даже если бы они поверили, что это кусок рубашки моего брата.
И… что? Они обыщут дом Блэквуда? Готова спорить на что угодно, они не найдут ничего.
Если вообще доберутся до развалин. На самом деле, я все равно хотела отдать им обрывок ткани.
Даже позвонила сегодня с утра. Сухим голосом мне сообщили, что поиски ведутся, но пока
безрезультатно. И я внезапно поняла, что плевать они хотели на Роберта. Если бы нашли труп,
тогда им пришлось заняться этим делом: иначе бы повисло не раскрытое преступление. Но поиски
человека – совсем другое дело. Мне кажется, если они и найдут Роберта, то случайно. Даже
залитые кровью стены студии они предпочли игнорировать.
Поэтому я сухо попрощалась с леди из полицейского участка и повесила трубку.
Вместе с чистой куклой я вышла из ванной и спустилась вниз. Сквозь шторы внутрь дома
проникал тусклый серый свет, и я подумала, что осень в этом году определенно удалась. Мрачная,
тоскливая и невероятно мощная – именно такой она и должна быть. И размеренная. Я так устала
от гонки с романом и стремительных походов в дом Блэквуда, что мне была приятна наступившая
неторопливость.
Кстати, о романе. Его концовка, которую я написала вместе с Дэвидом, мне категорически не
нравилась.
- Стефан.
- Да?
Я обернулась и увидела его на нижних ступеньках лестницы, точно за моей спиной.
- Боже мой, Стефан… как ты умудряешься подкрадываться так незаметно?
Он пожал плечами:
- Я не человек, забыла? Тебе достаточно позвать, и я приду.
- У меня нет концовки для романа. Ты ведь вдохновишь меня?
- Конечно.
Мы прошли в мой кабинет. Я посадила куклу на стол и уселась за ноутбук. Без раздумий
удалила все последние страницы и посмотрела на Стефана. Он стоял перед моим столом и не
отрывал взгляда от Лили.
- Знаешь, - он посмотрел на меня, - такое ощущение, будто она смотрит на меня. Ты не могла
бы ее убрать?
Пожав плечами, я открыла ящик стола и сунула туда Лили. В этом столе и так накопилось
порядочно хлама.
Свой первый стол я купила на какой-то распродаже. Он был небольшим и старым, с потертой
столешницей. Тем не менее, я его любила. Мои первые романы были написаны именно на нем.
Наверное, я бы продолжала в том же духе, если б столешница однажды не треснула ровно
посередине. Это было не эстетично да и просто опасно: стол мог рухнуть в любой момент. Тогда я
Страшная сказка
- 31 выкинула его на помойку и купила новый. Массивный, сделанный на заказ, с множеством ящиков.
С тех пор он исправно служил мне.
Я настолько увлеклась, что не сразу почувствовала, как Стефан обнял меня сзади.
- Я знаю самый действенный способ вдохновения, - он прикоснулся губами к моей шее. – Как
вы думаете, мисс Девори, этот стол может послужить нашим не слишком благочестивым планам?
Стефан сидел в кресле, а я в полной тишине писала концовку, и в полутемной комнате
слышался только изредка прерываемый шелест клавиш.
Решив ненадолго прерваться, я откинулась на стуле и повела уставшими плечами. Стефан
читал какую-то массивную книгу по истории.
- Я хочу заехать к Джо, - сказала я. – Он должен знать, кто принес ему часы.
- Хочешь найти того человека? – он не отрывался от книги.
- Да. Моет быть, он сможет рассказать что-то интересное о Блэквуде или часах.
- Попробуй.
Он поднял глаза от книги и строго посмотрел на меня:
- Надеюсь, ты не собираешься снова лезть в дом?
- Нет, что ты. Я… боюсь.
- Хорошо.
Я раздраженно фыркнула. Мне вовсе не нравилось, когда я чего-то боялась. Тем более,
смешно, боялась я примерно того же, о чем писала.
- Мне этот дом не нравится, - заявил Стефан. – В нем есть что-то странное. К тому же, вдруг ты
снова упадешь в обморок, а меня рядом не будет?
- Я тебя позову.
На этот раз фыркнул он и снова опустил взгляд в книгу. Но я еще не чувствовала себя готовой
вернуться к ноутбуку:
- На тебя ведь дом тоже странно влияет?
- Ммм… да. Он как будто выкачивает из меня соки, выпивает силу. Я чувствую себя очень
скверно после этих визитов.
Стефан до сих пор выглядел усталым. И я знала, что повторный визит в логово старого мага
еще больше утомил его, хотя он старался не показывать этого.
- Думаю, стоит навести справки о Блэквуде, - сказала я.
- Хорошая мысль.
Я потерла уставшие глаза и вернулась к компьютеру. Оставалось не так уж много, и мне
хотелось закончить как можно быстрее. Не люблю тянуть с концовками: они должны появляться
сразу, или не появляться вообще.
Больше я ни разу не прервалась, выводя последнюю главу. Мне удалось поймать то
настроение, о котором мечтает каждый писатель: история сама писала себя, мне оставалось
только успевать записывать. Это странное ощущение. Когда ты пишешь и понимаешь, что каждое
слово именно на том месте, где должно быть, каждая фраза звучит так, как она должна звучать. А
каждая деталь в итоге будет иметь смысл, даже если ты не видишь его, когда пишешь. Я
чувствовала себя проводником некой энергии, моментально воплощавшейся в словах – или
переводчиком на понятный простым смертным язык.
Когда я, наконец, подняла голову, спина немного болела, пальцы тоже ныли. Но роман был
закончен, я поставила последнюю точку. Еще предстояла редакция, но это уже не имело большого
значения. Текст закончен, и он существует. Слова воплощены.
Стефан спал, свернувшись в кресле. Книга лежала у его ног на полу. Выключив компьютер, я
принесла из гостиной плед и укрыла им Стефана. Будить его я не решилась, да и не было нужды.
Пусть он и утверждает, что не совсем человек, но ему тоже требуется отдых. Перекусив на кухне
чашкой кофе и бутербродом, я взяла сумочку, ключи от машины и отправилась к Джо.
Его магазинчик старых вещей располагался в здании почты. Раньше Джо работал на самой
почте, отправляя письма и посылки, обсуждая специальную бумагу и новые наборы марок. А
вечерами он пропадал в своем маленьком магазинчике, получая удовольствие от антиквариата.
Пару лет назад он наконец-то целиком посвятил себя любимому делу, оставив прежнюю работу
молодому бойкому студенту.
Страшная сказка
- 32 Я остановила машину у здания и выбралась на морозный воздух. С фасада магазинчик Джо
вообще не виден, так что никогда в жизни его не найдешь, если не знаешь, где искать. Тем не
менее, посетителей у старика было много: сведенья об этом месте передавались от человека к
человеку, и мы шли за старинными диковинками и приятной компанией самого Джо.
Телефон зазвонил, и, порывшись в сумочке, я с некоторым трудом его отыскала.
- Привет, Дик, - сказала я, огибая здание почты. – Как у тебя дела?
- Прекрасно! Вот думаю все-таки начать утренние пробежки.
Голос у него был бодрым и энергичным.
- Рада за тебя, Дик.
- Я, между прочим, по делу. Как продвигается книга, мисс Девори?
- Она закончена.
На том конце повисла пауза. Я невольно улыбнулась и смахнула с волос упавшую снежинку.
- Она… что? – Дик прочистил горло. – Наверное, я ослышался?
- Нет, книга и правда закончена. Разумеется, требуется еще некоторая редакция, но думаю, я
быстро справлюсь.
- Да можешь не торопиться…
- Ох, Дик, у тебя такой голос, будто ты только что увидел летающую тарелку из окна своего
офиса!
- Почти. Знаешь ли, еще никто из знакомых мне авторов не заканчивал книгу за две недели.
- Всегда кто-то бывает первым.
Каблук провалился в грязь, прикрытую редким снегом, и я едва удержалась, чтобы не
выругаться. Посмотрев на каблук, я убедилась, что с ним все в порядке.
- Так что ты хотел, Дик?
- Я? А, да, извини. Просто твои слова вызвали у меня что-то вроде шока, - он усмехнулся. – Я
хотел попросить тебя прислать синопсис.
- Без проблем. Могу и первые главы.
- Было бы чудесно.
- Тогда скину тебе на электронную почту.
Я остановилась перед деревянной дверью, над которой висела темная вывеска "У Джо".
- Слушай, Дик, у меня будет просьба, - прищурившись, я посмотрела на небо, откуда падали
редкие снежинки.
- Да?
- Я хочу раскопать что-нибудь о Блэквуде. Он раньше жил в нашем городе. Слышал о таком?
- Разумеется. Старый маг. Моя бабушка была его поклонницей.
- В издательстве есть архив, правильно?
- Конечно. Где же еще в Мирквуде может быть архив, как не в издательстве. Заезжай на днях.
- Спасибо.
Я взялась за ручку двери, сквозь тонкую ткань перчатки чувствуя, насколько она холодная.
- До встречи, Дик.
- Не забудь про синопсис и главы!
В магазинчике Джо не было окон. Так что здесь всегда царил сладковатый полумрак,
пропитанный пылью старых вещей: они громоздились в заведенном порядке – порядке, который
был известен только самому Джо. Впрочем, остальные находили определенное очарование в
блуждании между стеллажами и отыскивании каких-нибудь интересных штук.
- Привет, Джо.
- Джесс! Рад тебя видеть.
Не торопясь снимать перчаток, я огляделась. Магазин, как и всегда, вызывал у меня трепетное
чувство. Как будто я стояла на пороге чего-то необыкновенного и таинственного. Другого мира,
куда доступ имел только Джо.
-У тебя, как всегда, уютно, - улыбнулась я.
- С твоего последнего визита не привозили ничего особенного.
- На самом деле, меня интересует именно он, мой последний визит.
Я подошла к стойке, где стояла старая, потрепанная временем касса – такой же раритет, как все
остальное, как и старенький приемник, сквозь помехи которого пробивался джаз. Джо устроился в
Страшная сказка
- 33 плетеном кресле за кассой. Облокотившись на стойку, я внимательно смотрела на заросшее
бородой лицо.
- Помнишь, я взяла большие часы?
- Да, из дома Блэквуда.
- Именно. Ты знаешь, кто их принес?
Джо нахмурился, как будто пытался вспомнить. Впрочем, я знала, что это больше игра на
публику: на самом деле, Джо либо помнил, либо нет. Других вариантов быть не могло.
- Был какой-то паренек, - наконец, сказал старик. – Он притащил часы и еще пару вещей.
Заявил, что они из дома Блэквуда. Я поверил, потому что на всем и вправду был вензель старого
мага.
- Имя, Джо. Мне нужно отыскать этого парня.
- Эш, кажется, его звали именно так.
- А точнее?
Джо вздохнул:
- Эш Уингстон. Ума не приложу, зачем тебе этот парень, но никакой тайны нет: у меня где-то
остался его адрес.
Парень жил на другом конце города. Поехать к нему значило убить на это остаток вечера. Так
что визит к Дэвиду я отложила до следующего дня и, сев в машину, направилась по тому адресу,
что дал мне Джо. В Мирквуде никогда не было много машин, особенно если держаться в стороне
от центра. Но наш город все-таки далек от мегаполиса. Может быть, именно это меня в нем и
привлекло.
Я жила здесь, когда была маленькой. Но воспоминания детства у меня не особенно четкие,
хотя я прекрасно помню наш первый дом и школу. После того, как родители переехали, мы жили в
большом и шумном городе. Там я, Роберт и наша сестра Кэтрин выросли, но я всегда чувствовала
себя неуютно. И вспоминала детства, иногда неясные тени Мирквуда даже снился мне во сне. Так
что когда родители погибли в автокатастрофе, я продала нашу квартиру и переехала сюда. К тому
моменту Кэтрин успела сбежать, а Роберт отправился в свои богемные похождения. Так что меня
ничего не удерживало.
Я притормозила у небольшой забегаловки. Окошко ярко светилось на скрытой полумраком
улице, и за ним мелькала раскрасневшаяся физиономия молодого парня.
- Бенни! – я захлопнула дверцу машины и подошла к окошку. – Твои пончики также
прекрасны, как всегда?
Заметив меня, он расплылся в улыбке.
- Еще лучше, Джесс!
- Тогда давай полный пакет.
Когда я только приехала в Мирквуд, здесь еще работал отец Бенни, а сам парень был у него на
подхвате. И попробовав их пончики, я окончательно и бесповоротно в них влюбилась. Именно
здесь, на этой холодной улице, был придуман мой первый роман. Сидя на маленьком стуле перед
окошком, я поглощала пончики и рассказывала Бенни и его отцу о сюжете книги. Они советовали
что-то, подбадривали и кормили пончиками. Первые черновые наброски были написаны на этой
стойке.
По большому счету, "Горечь" родилась именно здесь, на продуваемой всеми ветрами улице, в
аромате придорожной забегаловки и дешевого кофе в пластиковом стаканчике
- Давненько тебя не видно, - заметил Бенни.
Я взгромоздилась на стул и сняла перчатки.
- Ты же знаешь, я теперь живу на другом конце города.
- Да. Едва ты переехала в дом, я тебя совсем не вижу.
- Извини. Надо чаще приезжать в гости.
Бенни сунул мне в одну руку пончик, в другую –стаканчик с кофе. Прикрыв глаза, я
принюхалась: ароматы ничуть не изменились. Все тот же возбуждающий аппетит запах. На вкус
пончик оказался также превосходен.
- Выше всяких похвал! – пробубнила я с набитым ртом.
- А то! Держим марку.
- Как, кстати, дела в твоем маленьком бизнесе?
Страшная сказка
- 34 - Превосходно! Я едва успеваю крутиться. Вот подумываю, чтобы нанять кого-нибудь себе в
помощники.
- Поздравляю. Вижу, дело и вправду процветает.
Словно в подтверждение моих слов, рядом появилась женщина, пожелавшая купить, как и я,
целый пакет. Бенни отвлекся, чтобы обслужить ее, и за это время я успела доесть пончик.
- Вот видишь, - вздохнул он, - даже не поговоришь нормально.
- Ага.
Я по старой детской привычке облизала пальцы и только после этого вытерла их о салфетку.
Бенни положил локти на стойку и подпер руками голову.
- А как дела у тебя, Джесс? Как новая книга?
- Почти закончена. Осталась небольшая редакция и понесу ее Дику.
- Передавай привет мистеру Спейси.
- А он передаст, чтобы я тебя хорошенько пнула за то, что называешь его мистером Спейси!
Бенни рассмеялся: хрипловато и как будто с надрывом. Я не раз описывала подобный смех на
страницах своих книг, Бенни часто меня вдохновлял, как и само это место. Каким бы странным ни
казалось это вдохновение, присыпанное сахарной пудрой.
- Ты знаешь, - я опустила глаза, - Роберт пропал.
- Как?
Не поднимая головы, я рассказала Бенни обо всем. Он слушал меня молча, не перебивая. И
молчал еще некоторое время, когда я закончила рассказ. Потом пришел какой-то мужчина, Бенни
упаковал ему пару пончиков с кофе и вернулся в то же положение.
- Скверные дела, - наконец, сказал он.
Я кивнула:
- Поэтому я еду к тому парню. Который принес Джо часы.
- Как его, говоришь, зовут?
- Эш Уингстон.
- Знаю его. Хороший парень, только странный немного, - Бенни усмехнулся. – Вы с ним
поладите.
Мы поболтали еще немного, и я клятвенно пообещала заезжать чаще. Сунув большой
бумажный пакет с пончиками на заднее сиденье машины, я помахала на прощанье Бенни и
двинулась в указанный Джо район.
Весь город словно был расцвечен для меня крохотными огоньками. Эти огоньки были теплом теми местами, куда я всегда возвращалась. Так или иначе. Не так уж много – даже для такого
небольшого городка как Мирквуд. Но вполне достаточно для меня самой.
Роттенхилл располагался недалеко от лавочки Бенни, так что минут через десять я уже
приглушила мотор напротив высокого многоквартирного дома. Внутри было темно и мрачно, на
лестнице горело всего несколько лампочек, а мне пришлось подниматься под самую крышу.
- Кто там? – вопрос раздался почти сразу после того, как я постучала в дверь.
- Эш? Мне нужно поговорить с Эшем Уингстоном.
Дверь открылась. На пороге стоял потрепанный паренек лет пятнадцати. Могло сложиться
впечатление, что он только проснулся. Но вероятнее, он просто не ложился этой ночью.
- Что вам угодно? – устало поинтересовался он.
- Я хотела бы поговорить о доме. Доме Блэквуда.
Брови парня приподнялись в удивлении. Подобного хода беседы он явно не ожидал. Тем не
менее, он пропустил меня внутрь квартиры, и через некоторое время мы уже пили крепкий кофе
на его кухне.
- Извините, что не прибрано, - Эш убрал со стола грязные тарелки. – Вообще-то я не ждал
гостей.
- Понимаю. Спасибо, что сразу не выгнал меня.
- С чего вдруг? Я не против поговорить.
Он поставил передо мной большую кружку с черным кофе. Молока, увы, не нашлось, но я
была благодарна хотя бы за сахар. Потому что кофе парень любил крепкий, и мне сделал такой же,
как пил сам.
- Так что по поводу дома? – Эш уселся на стул верхом и залпом выпил почти половину
кружки.
Страшная сказка
- 35 - Ты же знаешь Джо? В его магазинчике я купила старинные часы. Он сказал, они из дома
Блэквуда. Их принес ты.
- Часы? Гм… такие большие, с фигурками из "Песочного человека"?
- Да.
Парень нахмурился, как будто пытался вспомнить. Потом кивнул.
- Помню. Они были ужасно тяжелыми и неудобными. Но Джо дал за них неплохие деньги.
- Как же ты вытащил их из дома? Я сама с трудом донесла до машины.
- Так я не вытаскивал. Когда я пришел, они уже были под окном. Лежали в траве.
- А в самом доме ты был?
- Да, конечно, - Эш пожал плечами. – Много раз.
Хоть что-то интересное. Я отпила немного кофе и с трудом удержалась, чтобы не поморщится.
Уж слишком крепкий для меня. Я осторожно отодвинула чашку и снова сосредоточила внимание
на Эше.
- Расскажи.
- Да что тут рассказывать? Один друг сказал, что если я не боюсь призраков, то могу залезть в
этот дом. Там осталось много хлама, который с удовольствием скупают старьевщики и антиквары.
Особенно если вовремя ввернуть, что когда-то вещи принадлежали старому магу.
- А ты сам призраков когда-нибудь видел?
- Как сказать… там всегда странное ощущение. Гнетущее. Как будто кто-то смотрит тебе в
спину, наблюдает из-за плеча. Что-то такое мелькает, улавливается боковым зрением. Но нет,
никаких призраков я не видел. Может, я им не понравился, и они решили не появляться?
Он рассмеялся. Впрочем, мне было совсем не до смеха. Слишком хорошо я помнила играющее
пианино и силуэт в зеркале.
- Там по две комнаты внизу и наверху, правильно? – спросила я.
- Ага. Я, в основном, лазаю по первому этажу. Две гостиных, одна выводит на кухню. На
первом этаже весь хлам. Мало кто поднимается выше.
- Но ты ведь был на втором?
- Разумеется.
- Одна комната – кабинет Блэквуда. А вторая? Что во второй?
- Детская.
- Я проснулся, а тебя нет, - то ли пожаловался, то ли укорил Стефан, едва я переступила порог.
- Не хотела тебя будить.
Я протянула Стефану бумажный пакет с пончиками.
- Лучше смотри, что я принесла.
Он раскрыл пакет и понюхал. Не знаю, способен ли он чувствовать вкус и запах так, как
обычный человек, но мой призрак довольно улыбнулся.
- Стоит поставить чайник?
- Несомненно.
Я любила вечера, подобные этому. Можно было выключить свет и удобно устроиться у
камина. Иногда мне казалось, что я всенепременно хотела камин ради таких вот моментов. Что
ж… оно и вправду стоило того. Вместе со Стефаном мы пили чай, ели неподражаемые пончики
Бенни и болтали о всякой чепухе.
Мне кажется, люди всегда очень тесно связаны с собственным прошлым. Хотя бы любим
отрицать этот простой факт и загонять прошлое как можно глубже с собственное осознание. Но на
самом деле, это не имеет никакого смысла. Потому что как бы мы ни прятались, прошлое все
равно существует – и делает нас такими, какие мы есть.
Я почти не встречала людей, которые приветствовали собственное прошлое. Все стараются
убежать от него, как будто это возможно. Как будто это может что-то изменить. Но никто и не
пытается изменить, все как будто хотят только одного – забыть.
И я всегда искренне восхищаюсь людьми, которые предпочитают иную дорогу. Они не
убегают от прошлого. Они просто примиряются с ним. В конце концов, наше прошлое имеет
значение только для нас. Всем прочим окружающим важны только мы теперешние.
- О чем ты думаешь?
Страшная сказка
- 36 Склонив голову набок, Стефан внимательно смотрел на меня. Он сидел рядом с камином, так
что его фигура утопала в мягких тенях и отблесках пламени. Тем не менее, я отлично видела его
выражение лица.
- О прошлом.
- Оно тебя волнует?
- Ммм… пожалуй, нет. Куда больше меня волнует настоящее.
- Верный выбор, по-моему.
Иногда люди произносят фразы, а ты чувствуешь, что мысленно они далеко отсюда. И говорят
только потому, что должны что-то сказать. Но на самом деле, человек думает совсем о другом. Так
было и в этот раз со Стефаном.
- Что-то не так? – спросила я.
- Всего лишь подумал, что у меня нет прошлого.
Я посмотрела на него недоуменно, и Стефан негромко рассмеялся.
- Ну, Джессика! Откуда у меня возьмется прошлое? Я не родился, как обычный человек, у меня
не было детства. Я знаю только то, что знаешь ты. А мой собственный опыт начал появляться в
тот момент, когда ты создала меня.
- До сих пор не знаю, как это вышло.
- Это тебя расстраивает?
- Всего лишь удивляет.
Он пожал плечами, как будто говоря: это не имеет значения. Вытянувшись перед камином, он
лег на живот, подперев голову руками. Сейчас он походил на мальчишку – такого мальчишку,
каким всегда был Роберт.
- Пончики были вкусными, - Стефан посмотрел на меня. – Ты больше не собираешься в те
края?
- Нет.
- Очень жаль. Значит, парень не сказал ничего интересного?
Стефан опустил руки на пол и положил голову на ладони. Я покачала головой.
- Часы стояли во дворе, когда он пришел. Так что Эш ничего о них не знает.
- А что он сказал про сам дом?
- Ничего. По крайней мере, ничего нового. Ты же чувствовал "мрачноватое ощущение"?
- Ну да.
- Вот именно. И он тоже.
- Ничего нового, - констатировал Стефан и прикрыл глаза. – Он-то не исчезал, чтобы потом
появиться в этом дурацком доме.
- Не прибедняйся.
- Неужели тебе ничуть меня не жаль?
- Конечно, жаль! Но все равно не прибедняйся.
Я поставила пустую чашку из-под чая на стол. А потом тоже переместилась на пол: не зря всю
гостиную покрывали удобные и мягкие ковры. Я положила голову на спину Стефану.
- Эш сказала, третья комната наверху – это детская.
- Угу.
- Ты знал?
- Нет. Но мне, честно говоря, плевать. Тем более, нет никакой тайны в том, что у Блэквуда
была дочка.
- Она вроде как уехала сразу после смерти мага, - я тоже прикрыла глаза. – Куда-то в
мегаполис.
- Угу.
Я немного помолчала. А потом решила, что хватит уже рассуждать о делах давно минувших
дней и людях, которых я никогда не знала. Треск огня убаюкивал – впрочем, как и его тепло. И
тепло Стефана.
-5–
Когда я проснулась, Стефана уже не было в кровати. Впрочем, принести кофе в постель он
тоже не спешил, так что я накинула халат и сама спустилась вниз. Утро было приятным и
морозным.
Страшная сказка
- 37 Голоса я услышала где-то на середине лестницы. Застыв, прислушалась, но слов разобрать не
смогла. Несомненно, один принадлежит Стефану, но вот второй я узнать не смогла.
Вместо кухни я завернула в ванную, где постаралась как можно быстрее привести себя в
порядок. Переодевшись в джинсы и футболку, я почувствовала себя куда лучше и отправилась в
гостиную. Там меня ждали двое: Стефан и еще один человек. Полицейский.
- Мисс Девори, - он приподнялся мне навстречу. – Инспектор Диккенс.
- У вас есть какие-то новости о Роберте?
- К сожалению, нет. Я пришел поговорить с вами.
Я присела в кресло, заметив, что Стефан выглядит крайне раздраженным.
- В полиции уверены, - сказал он, - что это не просто исчезновение. Что здесь почти уголовное
дело.
- Поймите нас правильно, мисс Девори. В мастерской вашего брата кровь. Его и чья-то еще, инспектор будто извинялся.
Я пожала плечами:
- Прекрасно, ищите преступника. Может быть, так вы быстрее найдете моего брата.
- Милая! Они подозревают тебя.
Я удивленно переводила взгляд с инспектора на Стефана. Первый выглядел так, будто сейчас
снова начнет извиняться. А второй был попросту зол.
- Хорошо, - холодно кивнула я. – Понимаю. У меня нет четкого алиби. Но ведь кровь в
мастерской – не моя.
- Поэтому мы не предъявляем вам никаких обвинений, мисс Девори. Я только хотел попросить
вас не выезжать из города в ближайшее время.
- Конечно.
Мне пришлось подписать необходимые бумаги, прежде чем инспектор торопливо ушел, и
Стефан захлопнул за ним дверь.
- Немыслимо! – он бушевал. – Вместо поисков настоящего преступника, они подозревают
тебя!
- Они рассматривают разные варианты. Не стоит упрекать их за то, что они пытаются делать
свою работу.
- Вот именно, "пытаются". Лучше бы делали. Искали твоего брата.
Я пожала плечами: спорить – обычно бессмысленное дело. Тем более, когда речь идет о
Стефане. Временами он был чертовски упрям. Так что пока он продолжал ворчать что-то себе под
нос, я вернулась в гостиную, чтобы собрать пустые чашки.
На самом деле, мне тоже не понравился визит инспектора. Но я не испытывала по этому
поводу настолько негативных эмоций. Я и правда не думала, что могу быть каким-то образом
связана с исчезновением Роберта. Очень хотелось знать, где я была и что делала… может быть, я
что-то видела или знала. Но Стефан был прав, я бы никогда не смогла причинить вреда брату.
- Ты послала Дику первые главы? – Стефан застыл в дверях, благоразумно решив сменить
тему.
- Да, еще вчера. Надо будет заехать к нему.
- Сегодня?
- Нет. Сегодня я хочу нанести визит Дэвиду.
Стефан помолчал.
- Зачем?
- Ты сам сказал, во время последней потери памяти я была у него.
- И что с того?
- Мне бы хотелось знать, зачем.
Стефану вовсе не обязательно было говорить, что ему это не нравится. Я и так понимала. Но и
он должен понять мотивы моих действий. Хватит с меня одного провала в памяти, когда я понятия
не имею, что делала! Тогда исчез Роберт. Что могло произойти на сей раз?
Добралась я быстро, а вот перед квартирой пришлось постоять долго. Никто не открывал, и я
решила, что никого нет дома. Но именно в этот момент дверь раскрылась, и на пороге появился
растрепанный Дэвид.
- Эээ… - я запнулась. – Я не вовремя?
- Все равно уже проснулся. Заходи.
Страшная сказка
- 38 Он посторонился, и я прошла в коридор. Дэвид даже света не включил и успел натянуть только
штаны. Зевая, он скрылся на кухне.
- Проходи. Располагайся.
Я разделась, провела рукой по волосам и прошла за Дэвидом. Когда я вошла, он как раз
закидывал в кофеварку кофе.
- Будешь?
- Да, спасибо.
Он кинул лишнюю ложку кофе и повернулся ко мне.
- Честно говоря, не думал, что ты придешь.
- Почему? После моего последнего визита?
- Ну да.
Дэвид ничего не знал о моей небольшой проблеме. О провалах в памяти. И я никак не могла
решить, стоит ему рассказывать или сделать вид, будто я отлично помню, что было в прошлый
раз. Наконец, я склонилась ко второму варианту.
- Что ты! – я пожала плечами. – В предыдущий раз не произошло ничего особенного.
- Но разозлилась ты основательно.
- Разозлилась? – я искренне удивилась.
- Ну да. Кричала.
Всеми силами я постаралась не показать своего удивления. Тем не менее, все это было
чертовски странно. Что должно было произойти, если я кричала? Меня, конечно, вряд ли можно
назвать образцом невозмутимости, но большую часть времени я действительно очень спокойный
человек.
- Эмоции, - неопределенно ответила я. – Не знаю, что на меня нашло. Или ты думаешь, был
повод?
- Тебе лучше знать.
Дэвид развернулся к кофеварке, чтобы проверить, как его варево. Мне же оставалось только
вздохнуть. Увы, ничего не становилось яснее. Только больше запутывало. Странно было выяснять
собственные действия, воспринимать их как действия какого-то совершенного иного человека.
Иного, за действия которого отвечать теперь приходится мне. А я даже толком не знаю, за что
отвечать.
Тем временем, кофе успел приготовиться. Дэвид разлил его по двум аккуратным чашечкам.
Они были настолько маленькими, что я удивилась, что же там пить. Но, конечно, не стала
озвучивать своих мыслей. Вместо этого я сказала:
- Ложку сахара и немного молока.
Дэвид кивнул, не поворачиваясь. За его спиной мне совершенно не было видно, что он делает.
Но наконец, Дэвид повернулся и подошел к столу. Одну чашку он поставил передо мной, а вместе
с другой сел напротив.
- Ты не против, если я закурю?
Я покачала головой и попробовала кофе. Он все равно оказался горьким и горячим. Я совсем
не любила такой, но у меня не было настроения что-либо менять. Дэвид достал сигарету и
закурил, наблюдая за поднимающимся к потолку дымом. Я же пыталась собраться с мыслями и
придумать хоть какие-нибудь слова, чтобы мой собеседник не узнал о небольшом секрете моей
памяти, а я поняла, что успела натворить.
Увы, слова подводили именно в тот момент, когда они больше всего нужны.
- Забавно, - я усмехнулась. – Я - писатель. Рассказывать – моя профессия. Но как часто в жизни
я понимаю, что не могу и двух слов связать. Не знаю, как сказать то, что хочу.
Дэвид пожал плечами, не отрывая взгляда от дыма:
- Напиши об этом.
- Я пишу. Разумеется, пишу. Но иногда мне кажется, я пишу слишком много.
- Любимого занятия не бывает слишком много.
- Может быть. Что ты видишь?
- Что?
Дэвид с удивлением посмотрел на меня. А я указала взглядом на его сигарету. И повторила:
- Что ты видишь в дыме? Ты смотришь так внимательно.
Страшная сказка
- 39 - Ах, это, - он вернулся к своему занятию. – В дыме можно увидеть все, что угодно. Что
пожелаешь.
- И чего желаешь ты?
- Понять тебя.
Он перевел взгляд на меня, но я ничуть не смутилась. Может быть, потому что знала: по моему
лицу невозможно прочитать никаких эмоций. Не раз и не два я слышала о том, что мои глаза
походят на два озера с такой спокойной водой, будто их никогда не касался ветер.
- Ты не сможешь меня понять.
- Не смогу?
- Я не захочу.
Он пожал плечами и отвернулся от меня. Похоже, говорить на эту тему желания у Дэвида не
возникало. Он затушил окурок в пепельнице и поднялся. Я заметила, что он даже не допил кофе.
- К сожалению, мне пора, - сказал он. – Концерт. Составишь компанию? Остальные будут рады
снова тебя увидеть.
- С удовольствием.
Больше всего мне хотелось еще немного поговорить с Дэвидом. И попытаться разузнать как
можно больше о том, что произошло в последний мой визит. Так что я допила свой кофе, пока
Дэвид одевался, и последовала за ним к его машине. Когда я уселась рядом с ним, невольно
вспомнился тот вечер, когда мы познакомились у Торнворда, и Дэвид подвозил меня домой.
- Ты никогда не думала, насколько вымысел проникает в реальность?
Я покосилась на Дэвида: он не отрывал взгляда от дороги.
- Конечно, - я тоже уставилась на дорогу. – Много раз. Я же писатель, забыл?
- И что ты думаешь?
- Думаю, что вымысел и реальность различаются не так сильно, как мы думаем.
В клубе нас ждали Мэтт и Эрик. Ричард едва не опоздал, отчего получил короткий и вполне
добродушный выговор от Дэвида. Насколько я могла понять, официальным лидером Нокса был
вокалист Мэтт. Но основной движущей силой, то ли батарейкой, то ли менеджером являлся всетаки Дэвид. Я успела полюбоваться на небольшую настройку инструментов, а потом парни ушли
за сцену.
- Ты идешь с нами, - бескомпромиссно заявил Эрик.
Его жены на этот раз не было видно. У меня не было возможности сбежать куда-нибудь, так
что я пошла вслед за Нокс. Каморка за сценой оказалась тесной. Совсем уж тесной она мне
показалась в тот момент, когда мы набились туда все вместе. Мэтт посмотрел на часы:
- У нас есть, как минимум, час.
Эрик уже доставал бутылку с чем-то подозрительным. Правда, пить меня никто не заставлял.
Так что я, в основном, составляла компанию, смеялась вместе с ними и держала один и тот же
стаканчик, в который Эрик каждый раз порывался подлить.
Нокс вышли на сцену через два часа. Выскользнув из каморки, я пробиралась сквозь толпу
людей, которая едва ли не подрагивала от предвкушения. Оставалось только удивляться
разительному контрасту пустого зала пару часов назад и полностью забитого теперь. Все эти
молодые люди вовсе не смотрели на меня. Их широко раскрытые глаза были устремлены на сцену.
Я как раз добралась до уютного уголка, когда в спину ударили мощные волны музыки, а зал
радостно взвизгнул.
Мне нравилось наблюдать за ними. Нравилось быть среди них и в то же время стоять в
стороне. Быть частью музыки и все же воспринимать ее отстраненно. Мне нравились эти
ощущения. Однажды я рассказала о чем-то подобном Дику, и он назвал это наблюдением. Еще
усмехнулся и добавил, что все писатели этим страдают.
- Вы как листья, - сказал он тогда. – Прицепившись к своему дереву, сидите и наблюдаете за
миром вокруг. Как один сезон сменяет другой, как проходят мимо люди. Вы наблюдаете за их
историями. Будь ваша воля, вы бы только этим и занимались каждый день. Неслышной тенью
присутствовали при жизнях других.
- Думаешь, нам настолько не интересны собственные? – спросила я тогда.
- Вы не придаете им особого значения. Ваши жизни обычно интересны ничуть не меньше, чем
ваши романы. Но вы не придаете им большого значения.
Страшная сказка
- 40 Не думаю, что Дик был полностью прав. Но доля истины в его словах была, не даром он
столько лет проработал с разными писателями. Тем не менее, в одном я была уверена: мы и
вправду любим быть наблюдателями. Нам нравится смотреть за этим неторопливым течением
жизни. Не мимо нас – сквозь нас.
Поговорить с Дэвидом так и не удалось: в клубе не было даже секундной возможности
остаться наедине. Или хотя бы без чужих ушей в поле слышимости. Так что оставалось только
ждать окончания концерта.
В этот вечер Нокс были в ударе – впрочем, как и всегда. Меня неизменно удивляла их энергия
и энергетика. Может быть, все дело в том, что они занимаются любимым делом – поэтому
неподражаемы на сцене. Может быть, когда я пишу, то выгляжу точно также. По крайней мере, от
своей работы я получаю удовольствие не меньшее, чем Нокс от своей.
В зале было душно. Настолько, что мне подумалось, а хватит ли на всех воздуха, или он вдруг
неожиданно исчезнет. Так что я попыталась пробраться к бару, а еще лучше – к выходу. Жаль, у
меня не было, как у Дэвида, пачки сигарет "для особых случаев". Впрочем, для меня сейчас сойдет
и просто свежий воздух.
Люди вокруг ничуть не желали расступаться, и я поняла, что однозначно переоценила себя.
Сначала появились звуки. Чьи-то голоса, музыка. Их было много, и они все – слишком
громкие. Так что я даже не могла понять, о чем именно они говорили. Но кажется, прозвучало мое
имя. Я подождала еще немного и наконец-то открыла глаза.
Оказалось, я сижу в мягком кресле, а на его ручке устроился Дэвид со стаканом воды в руке.
Лицо у него было озабоченным.
- Все в порядке?
- Да… кажется. Что случилось?
- Ты упала в обморок.
Я огляделась: оказалось, кресло стоит за барной стойкой, но чуть в стороне от остального зала.
Сцену мне видно не было, но я отлично слышала, как играют Нокс.
- Как же группа? – я посмотрела на Дэвида. – Ты должен быть там.
Он пожал плечами.
- Пару песен они вполне могут обойтись без меня. Ничего страшного.
- Прости. Я не хотела причинять вам беспокойство.
- Джесс, не говори глупостей! Лучше выпей.
Он протянул мне стакан. Вода оказалась холодной, с еще не успевшими растаять кусочками
льда.
- Ну как, очнулась?
Вытирая руки о полотенце рядом с креслом появился бармен. То ли Рик, то ли Дик – точно
вспомнить имя не удалось. Я кивнула, хотя ответ и без того был очевиден. Бармен посмотрел на
Дэвида:
- Ты бы вывел свою даму на воздух.
- Он прав, - заметил Дэвид. – Прогуляемся до выхода?
- С удовольствием.
При мысли о толпе в зале мне становилось не по себе. Но на самом деле, все оказалось куда
лучше, чем я рассчитывала, и Дэвид аккуратно провел меня вдоль стены.
Снаружи успел наступить поздний вечер. Я присела на ступеньки перед входом и обхватила
колени руками.
- Так намного лучше, - сказала я.
Я бы не назвала городской воздух таким уж свежим, но это лучше, чем духота клуба. Так что
мне оставалось только сидеть и дышать этим чертовым воздухом. Дэвид молча сидел рядом, но я
не чувствовала никакого неудобства из-за тишины. Наоборот, мне было очень уютно. Я запоздало
подумала, что сейчас самый удобный момент, чтобы спросить его о вчерашнем дне и о том, что же
я говорила. Но не хотелось нарушать тишину. А потом стало поздно.
Перед клубом остановилась темная машина, в которой я без труда узнала свою собственную.
Дверца распахнулась, и я увидела Стефана.
- Джессика! – закрывшаяся дверца громко хлопнула. – Что случилось?
Я посмотрела на Дэвида. Он пожал плечами:
Страшная сказка
- 41 - Я не могу сейчас уйти. А тебе стоит поехать домой.
Стефан стремительно подошел к нам, и я поднялась, отряхивая подол пальто.
- Все нормально, - сказала я. – Просто внутри было очень душно, и я потеряла сознание.
Ничего страшного.
Стефан нахмурился, но ничего не сказал. Он вопросительно посмотрел на Дэвида, тот пожал
плечами. За нашими спинами смолк звук очередной песни, доносившийся до нас, в основном,
раскатами басов. Дэвид вскочил на ноги.
- Так, кажется, мне пора. Парни не могут вечно играть без меня.
- Конечно. Спасибо.
Я прикоснулась губами к его щеке, и Дэвид скользнул внутрь клуба. Я устроилась на переднем
сиденье, рядом со Стефаном. Он молча вывел машину на дорогу, и мы двинулись к дому.
- Только не ревнуй, - сказала я.
- Думаешь, меня это заботит? Я волнуюсь за тебя.
- Спасибо. Но не стоит.
- Джессика, ты собираешься игнорировать обморок?
- Не вижу в этом ничего страшного. Там и вправду было очень душно. В конце концов,
Стефан! Я же девушка, мне положено иногда падать в обморок.
- Ну да. И терять память.
Он смотрел прямо перед собой, точно на дорогу. Темные массивы ночных домов были
расцвечены фонарями и светом в окнах. Они не торопясь проносились мимо нас.
- Стефан, я не пойду ко врачу.
- Вот видишь, ты тоже умеешь читать мои мысли.
Похоже, он не собирался тащить меня ко врачу силой. Хотя Стефан мог придумать все, что
угодно, все равно мне казалось, что он старается как можно меньше взаимодействовать со
внешним миром. Ему как будто достаточно меня одной и моего дома.
- Стефан, - я повернулась к нему, - ты когда-нибудь думал о том, что есть реальность и
иллюзии?
Он усмехнулся:
- Смеешься, милая? Я же Муз. Это моя работа: фантазии, иллюзии.
- Они могут стать настоящими?
- Конечно. Ты знаешь, что такое реальность?
- Что?
- Всего лишь фантазия, в которую ты веришь.
Я размышляла над словами Стефана, пока мы подъезжали к дому. За последние дни я успела
узнать, что мой призрак умел так аккуратно водить машину, что каждый раз я удивлялась этой
способности. Мне всегда не хватало этой самой аккуратности. Стефан вышел из машины и открыл
передо мной дверцу.
- Хочешь сказать, - спросила я, вылезая, - что все вокруг меня – это всего лишь фантазия?
- Конечно. А ты думаешь, почему так сильно отличаются жизни разных людей? У всех разное
воображение.
- Тогда сочувствую тем, у кого оно не богатое.
Стефан поставил машину на сигнализацию и кивнул:
- Им приходится хуже всего. Только представь. Воображение большей части людей
ограничено телешоу, работой и жалобами на жизнь. Они завидуют тем, у кого воображение
богаче. И в то же время не могут ими не восхищаться. Или тем, что они делают.
- Как моими книгами.
- Правильно. Есть люди, у которых рамки воображения куда шире. А есть те, у которых нет
никаких рамок.
- Даже фантазиями надо управлять.
- Конечно. Иначе они уплывут слишком далеко. Потеряются в воображении, где нет границ…
и станут совершенно безумными.
Я открыла дверь дома и потянулась к выключателю, но Стефан перехватил мою руку.
- Не надо.
Он прижался ко мне сзади, обняв за талию.
- Ты даже не представляешь, Джессика, насколько я тебя хочу.
Страшная сказка
- 42 - Очень плотское желание для Муза.
- Мне больше нравится, когда ты называешь меня своим призраком.
- Хорошо, мой милый призрак.
На самом деле, я была удивлена. Бурное выражение эмоций никогда не было сильной стороной
Стефана. Он предпочитал сдержанность как в словах, так и в жестах. Никогда раньше я не
слышала от него фразы "я хочу тебя". Мне всегда казалось, что подобное материальное выражение
эмоций просто ему чуждо. Я не была настолько эфемерна, но с существующим порядком вещей
смирилась уже давно.
Во дворе горели фонари, их отблеск проникал в дом сквозь не закрытую дверь за нашими
спинами. И силуэты двух тел, слившихся в одно, темнели на полу в светлом прямоугольнике.
- Тебя так возбуждают разговоры о реальности? – спросила я.
- Нет. Меня возбуждаешь ты. Может быть, потому что с каждым днем я сам становлюсь
реальнее.
- Набираешься сил?
- Твоей веры.
Ванную я не любила. Дело в том, что в доме она была в ужасном состоянии. Агент даже не
хотел ее показывать. Но в тот момент я была настроена решительно: посмотреть весь дом,
который пришелся мне по вкусу.
Проблема в том, что с тех пор у меня так и не дошли руки сделать ремонт. Во всем доме я еще
как-то навела порядок. Но в ванной меня хватило только на то, чтобы вызвать людей, которые
починили кран, поставили новую ванную и раковину. Так что они сияли белизной, а кран
переливался хромом в тусклом свете.
Впрочем, лампа, которая всегда горела только наполовину, была не единственной проблемой.
Плитка со стен местами обвалилась или треснула. Ниже потолка был просто участок крашеной
стены – весь в ужасных разводах. Мне казалось, от нее рано или поздно должен отвалиться кусок.
Тем не менее, принимать ванную я любила. Мне нравилось тепло воды, нравилось читать
книгу в пене или корчить рожицы перед зеркалом. Хотя, признаться, читать "Рисунки на крови"
Поппи Брайт в подобной атмосфере было жутковато. К тому же, Стефана тогда еще не было, а
Роберт в тот вечер куда-то ушел. В такие моменты мне казалось, что я слишком маленькая, а дом –
слишком большой.
Вода весело журчала, наполняя ванную, а я скинула одежду. Халатов я никогда не любила, а
тела своего не стеснялась. Собственно, в то время, пока я жила в Мирквуде одна, а Роберт еще не
приехал, я могла позволить себе разгуливать по дому без одежды. Мужчина, который в то время
частенько оставался со мной, никогда не был против. Впрочем, это было его единственным
достоинством.
Я повернулась к ванной и увидела, что она почти до верху набралась. Только мутная вязкая
жидкость ничуть не походила на воду. Скорее, это была кровь. Отшатнувшись назад, я с
удивлением смотрела на чуть колышущуюся поверхность, наблюдала, как темная жидкость из
крана вливалась в ванную. Она наполнилась почти до краев, и при мысли о том, что эта мерзость
выплеснется на пол, я пришла в ужас. Подскочив к крану, быстро закрутила его и снова
посмотрела в ванную.
Вода.
Прозрачная, казавшаяся желтоватой в полумраке от лампы. Ничего общего с тем, что я видела
минуту назад.
- Кажется, я начинаю сходить с ума, - пробормотала я.
Принимать ванную расхотелось. Я вытащила затычку, чтобы ушла вода, и покинула комнату,
выключив за собой свет. Во всем дома царил полумрак. Я сама добивалась подобной атмосферы:
едва въехав в новое жилище и наведя порядок, я развесила по окнам тяжелые занавески. Если их
не раскрывать, то внутри дома всегда вечер. Меня это устраивало, потому что не отвлекало от
работы, тем более, я всегда могла открыть их и впустить внутрь солнце. Но делала это
исключительно летом, а осенью мне хотелось отгородиться от всего мира.
В полумраке я направилась к единственному светлому пятну – двери гостиной. Старые
половицы поскрипывали под моими босыми ногами, но это странным образом казалось мне
Страшная сказка
- 43 уютным. Хотя зря я не надела тапочек, так стремительно выскочив из ванной. Пол дома уже
начинал становиться холодным. И так до весны.
Я остановилась перед маленькой дверью, что вела в комнату, где я боялась бывать. Наглухо
запертая студия Роберта. При брате я заходила туда только по приглашению, считая это его
личной неприкосновенной территорией. После его исчезновения я только раз была в его студии.
Мне было страшно. Страшно смотреть на разводы на стенах и гадать, какие из них оставлены
небрежной краской Роберта, а какие – его кровью.
Видение с ванной прекрасно напомнило обо всем, что произошло не так давно. Сколько
времени прошло? Неделя, две, месяц? С работой над книгой я совсем потеряла счет времени. Я
забыла. То есть добилась именно того, что хотела.
Только это ничего не изменит. Я могу пропадать в клубе с Дэвидом. Могу рассуждать со
Стефаном о реальности. Могу заниматься работой. Или лазить в прогнившем доме мага, который
умер много лет назад. Но это ничего не меняет. Заставляет забыть на некоторое время главную
мысль.Но она никуда не исчезнет – да и не может исчезнуть.
Где ты, Роберт?
Я отвернулась от двери в студию и зашлепала в гостиную. Ноги успели порядочно замерзнуть,
так что когда я на цыпочках вбежала в комнату и залезла на кресло, Стефан посмотрел на меня
удивленно. Он читал книгу, расстелив на полу перед камином плед.
- Что такое?
- Ничего, - я потянулась и взяла с соседнего кресла большую шаль, чтобы ею накрыться. –
Просто не стоит бегать по дому босиком.
Стефан вернулся к книге.
- Конечно, не стоит. Уже холодно. Видишь, даже камин приходится топить днем.
- Что ты читаешь?
- "О дивный новый мир" Хаксли.
- Хорошая книга. Мы проходили ее в университете.
- Не думал, что она входит в курс.
- Это был факультатив.
Некоторое время мы сидели молча. Стефан читал, а я грелась и смотрела на огонь. Он снова
поднял голову:
- Ты совсем замерзла. Сделать тебе чай?
- Было бы здорово.
Я закрылась шалью до самого подбородка, даже не став удивляться, откуда Стефан знает, что
мне настолько холодно. Впрочем, когда он вернулся с кухни с чаем я успела почти полностью
отогреться: камин и шаль делали свое дело.
- Тебе не бывает холодно? - спросила я.
Стефан пожал плечами и уселся на прежнее место. Книгу он взял в руки, но пока не открыл.
- Знаешь ли, это первая зима, которую я встречу. Но пока никакого холода не ощущаю.
- Везет же. Я всегда мерзну.
- Есть много способов согреться.
Он снова раскрыл книгу. Похоже, повествование его и вправду увлекло. Грея руки о чашку с
чаем, я смотрела на его фигуру в отблесках пламени. Жаль, я не фотограф и не могу заставить это
мгновение замереть.
Видимо, он почувствовал мой взгляд.
- Что такое?
- Ничего. Просто смотрю на тебя.
Он улыбнулся и опустил глаза в книгу. Если бы Стефан умел смущаться, я бы решила, что он
смущен. Устроившись еще глубже в кресле, я отпила чаю.
- Если подумать, Стефан, я ведь так мало знаю о тебе. На самом деле, вообще ничего.
- Что же ты хочешь знать?
- Не знаю. Не могу придумать так сразу.
- Обо мне нечего знать. У меня нет прошлого, а будущее пока не определено.
- Да… но… чем ты, например, занимаешься, когда меня нет?
Стефан отложил книгу, заложив нужную страницу пальцем.
- Я много читаю. Иногда хожу гулять.
Страшная сказка
- 44 - Гулять? Где ты бываешь?
- Везде. Мирквуд большой город, а его окраины совсем не похожи на центр. Мне доставляет
удовольствие бывать то там, то здесь.
- Просто гулять по улицам?
- Не совсем. Мне нравится наблюдать. Подсматривать за людьми. Проходя мимо кафе,
улавливать кусочки чужих жизней. Вглядываться в лица случайных прохожих, размышлять, кто
они и куда спешат. Ты знаешь лучше многих: у каждого своя история.
- Да. Но тебе не кажется все это слишком, - я замялась, подыскивая нужное слово, - скучным?
- Ты имеешь ввиду наблюдение? Вовсе нет. Мне нравится это делать. Тем более, какие могут
быть действия у того, кто по большому счету не является человеком?
Он сказала это так спокойно, что я не нашлась, что ответить. Мне нравилось думать о Стефане
как о живом человеке. О моем спутнике, о том, кто меня вдохновляет. Пусть я называла его
призраком, но так до конца и не могла поверить, что он не настоящий. Вздохнув, я допила чай.
- Подвезешь меня? Хочу еще раз наведаться в гости к Эшу.
- Тому парню, что принес часы Блэквуда антиквару? Зачем? Он вроде не сказал тебе ничего
полезного.
- Да. Но может быть, скажет на этот раз. Я хочу узнать у него про время.
- Одиннадцать тридцать?
- Именно.
Снежинки падали на волосы, когда мы вышли из дома. На небе сплошным полотном висели
тучи, не оставляя ни малейшей надежды на солнце. Подумав, что именно этот день стоит считать
началом поздней осени, я подняла воротник пальто и скользнула внутрь машины.
Кинув сумочку на заднее сиденье, я достала из нее куклу. Не знаю, зачем я захватила ее с
собой. Но мне нравилось, что Лили рядом.
- Фу! – сказал Стефан, усаживаясь на место водителя. – Зачем тебе эта дурацкая кукла?
- Она вовсе не дурацкая! – я легонько стукнула его по плечу. – Лучше веди машину.
- Именно этим я пытаюсь заняться.
На этот раз мы не заезжали к Бенни. Точнее, решили сделать это позже, после визита к парню.
Такой порядок действий предложил Стефан, но я была целиком и полностью согласна. Если
заехать к Бенни, то он и его пончики надолго нас задержат.
Хотя я не могла отделаться от ощущения, что Стефан просто не хотел показываться кому-то на
глаза.
- Это не твой телефон звонит? – поинтересовался мой призрак, не отрывая взгляда от дороги.
Мысленно обругав себя, я полезла на заднее сиденье и достала из сумочки телефон.
- Да, - сказала я, усаживаясь обратно.
- Привет, это Дэвид.
- Я узнала. Твой номер определился.
- Просто хотел поинтересоваться, как ты себя чувствуешь? Да и парни вчера беспокоились.
- Прекрасно. Я же говорила, ничего страшного.
- Хорошо, просто хотел удостовериться.
- Спасибо за беспокойство.
Я убрала телефон в карман, заметив, как Стефан покосился на меня. Но он ничего не сказал.
Снова повернувшись к окну, я наблюдала за проносящимися мимо нас пейзажами. Хотя смотреть
в городе было особенно не на что, я увлеклась этим занятьем.
Может быть, именно поэтому заметила первой.
- Что это? – я указала рукой.
Стефан прищурился:
- Где?
- Там, куда мы едем. Это дым!
То, что на первый взгляд показалось дымом, действительно оказалось им. Это стало очевидно,
когда мы остановились перед домом, где, как я помнила, жил Эш. Под окнами столпилась куча
народа и парочка пожарных машин. А из окон последнего этажа валили массивные клубы дыма.
- Это квартира Эша! – ахнула я.
Страшная сказка
- 45 Выскочив из машины, я побежала к дому – и почти наткнулась на самого Эша. Он стоял перед
домом, чуть в стороне от остальных. Лицо было перемазано сажей, а на плечах какая-то старая
куртка.
- Эш!
Он обернулся и в первый миг, кажется, не понял, кто перед ним. Но быстро узнал.
- Ах, это ты…
- С тобой все в порядке?
- Да, без проблем. Я сразу почувствовал запах, так что успел вызвать пожарных и выбежать. Не
думал, правда, что так полыхнет.
Он вновь перевел взгляд на окна. Дыма становилось меньше: пожарные делали свою работу.
- Что загорелось? – спросила я.
- Проводка или что-то вроде того. Не знаю. Это старый дом, старая квартира. Жаль, конечно,
вещи, но ничего страшного. Хозяйка больше расстроится. А вы, собственно, как здесь оказались?
Я отвела взгляд от захватывающего зрелища дыма и пожала плечами:
- Хотела поговорить с тобой. Не связано ли у тебя что-то с определенным временем.
Одиннадцать тридцать.
Эш усмехнулся.
- Теперь – связано. Где-то в это время полыхнула проводка.
-6–
Я никогда не любила толпы народа, но поездки в издательство доставляли мне удовольствие.
Их суета и неугомонность сбивали с толку, но я знала, что по сути являюсь такой же частью этого
процесса, как и те люди, что сидят в офисе и носятся между этажами с кипами документов.
Едва ли не впервые с начала осени погода решила порадовать солнцем. Не могу сказать, что
особенно любила его. Но мне доставляли удовольствие голубое небо и солнечные лучи – если,
конечно, они не становились уж слишком частыми гостями Мирквуда.
Захлопнув дверцу машины, я подняла голову, щурясь от яркого солнца и улыбаясь ему. На
стоянке припекало, но ветер оставался по-прежнему холодным, так что я ничуть не жалела о
надетом теплом пальто. Сунув в карман ключи от машины, я направилась в сторону сверкавшего
стеклом здания.
Раньше издательство располагалось в отдельном маленьком доме. С тех пор, как хозяином
всего этого стал Марк Торнворд, он объединил издательство и газету под одной крышей. Не мне
рассуждать, насколько правильным было это решение. Но, честно говоря, мне доставляло куда
большее удовольствие приходить в большое здание в центре, нежели старый разваливающийся
дом на другом конце города.
Двери разъехались передо мной в стороны, и каблуки застучали по плитам.
- Доброе утро, - улыбнулся охранник.
Я кивнула ему и подошла к лифтам. Самое высокое и самое современное здание Мирквуда. С
ним мог поспорить только Банк, словно специально стоящий неподалеку. Там я обычно бывала
после посещения издательства – ну, или если мне в другое время требовались крупные суммы
денег. Как на покупку дома, например. Правда, до сих пор, выпустив уже три книги, каждая из
которых становилась бестселлером, я не могла полностью осознать, что на моем счету лежит
неплохая сумма. Никогда не ощущала себя богатой.
Едва двери лифта открылись на шестом этаже, я сразу окунулась в бурную и никогда не
останавливающуюся жизнь издательства. Впрочем, здесь было столько журналистов с других
этажей, где располагалась газета, что деление было весьма условным.
Первым делом я решила отыскать Дика. Он должен был ждать меня, так что оставалось
надеяться, что он не забыл об этом и не уехал куда-нибудь.
В отличие от многих других работников издательства, у мистера Спейси был собственный
кабинет. И даже имелась секретарша. Ею была Мэри-Энн.
- Джесс! Наконец-то.
- Привет, - улыбнулась я.
- Сто лет тебя не видела! Где пропадала?
- Писала. Надо было закончить книгу.
- Мистер Спейси сказал то же самое, когда пару дней подряд я не могла до тебя дозвониться.
Страшная сказка
- 46 - Я отключила телефон, чтобы спокойно работать.
- Ох, а я уже успела испугаться!
Мэри-Энн была хорошим человеком. Но принадлежала к тому числу женщин, которые могут
без умолку говорить о всякой ерунде часами. То есть именно то, чего я терпеть не могла. Поэтому
мне нравилось иногда встретиться с ней, послушать новую порцию издательских историй и
прочих сплетен. Но не часто. Мэри-Энн в больших количествах – это слишком для меня.
- Дик на месте?
Его секретарша кивнула:
- Да, ждет тебя. Проходи. Выпьем потом чашечку кофе?
- В другой раз. Сегодня мне предстоит еще кое-что сделать.
- Хорошо. Но ловлю тебя на слове по поводу следующего раза!
Для порядка я постучалась в дверь кабинета Дика Спейси, но вошла, не ожидая разрешения.
Мой агент сидел за просторным столом, сплошь заваленном папками и бумагами, и что-то изучал
на мониторе компьютера. Судя по сосредоточенному виду, это был пасьянс.
- Рад тебя видеть, Джессика! – сказал он, не отрываясь от монитора. – Присаживайся. Я сейчас
закончу.
Повесив пальто на вешалку за дверью, я уселась в удобное кресло для посетителей. На самом
деле, в кабинете я чувствовала себя неуютно. Может быть, потому что его хозяин никогда не
считал это своим рабочим местом: слишком часто Дик отправлялся куда-то по делам. Беседовать с
нужными людьми он предпочитал на их территории, считая, что там они быстрее принимают
правильные решения. В собственном офисе Спейси бывал эпизодически. В основном, чтобы взять
рабочие материалы и забрать у Мэри-Энн список звонивших.
- Скотина! – с чувством сказал Дик и, отвернувшись от монитора, сложил руки на столе и
посмотрел на меня. Видимо, компьютер его обыграл. – Какие у тебя новости, моя любимая
писательница?
- С утра я послала на твой мэйл законченный роман.
- Гм… я еще не успел проверить почту. Значит, у меня будет что почитать в ближайшие дни.
- Надеюсь, тебе понравится.
- Уверен. По крайней мере, начало меня заинтриговало. Крайне интересно, как будут
развиваться события. И эта твоя идея с ожившим Музом… кстати, почему это он мужского пола, а
не женского? Так было бы куда привычнее. Муза и все такое.
- Наверное, потому что я женщина. И мужчины вдохновляют меня куда больше.
Чтобы не продолжать разговор о Музах, я достала из сумочки небольшую папку и положила ее
перед Диком.
- Тут некоторые наброски, которые подготовил мой брат. Не знаю, понравится ли что-то для
обложки. Он рисовал и собственные мысли, и то, что ты просил.
Дик кивнул и раскрыл папку. Он не торопясь и, как могло показаться, рассеянно перебирал
листы бумаги с карандашными эскизами. Некоторые из них были цветными и даже вполне себе
законченными.
- Роберт так и не появился?
- Нет.
- Мне очень жаль.
- Полиция ищет его. И подозревает, что к исчезновению могу быть причастна я.
- Что? – Дик с удивлением поднял глаза на меня. – Но это же абсурд!
Я пожала плечами.
- Может быть, и абсурд. Пока они только подозревают, но попросили не покидать город.
- Ничего себе заявления! У меня есть один друг в полицейском управлении. Хочешь, я
поговорю с ним?
- Была бы очень благодарна. Правда, меня больше интересуют не их подозрения, а то, как
продвигаются поиски.
- Хорошо. Я спрошу.
Дик вернулся к рисункам Роберта. Они и вправду были хороши, кроме того, я рассказывала
брату о сюжете романа. Мои же мысли не могли не вернуться к тому факту, что студия пустует, и
никто не знает, где теперь малыш Робби.
Страшная сказка
- 47 Едва ли не в первый день исчезновения брата Стефан сказал, что теперь он найдется только в
том случае, если я сама найду его. Вот только я не знала, что делать. Все, что у меня было, это
кусок рубашки брата, лежавший в доме Блэквуда, и часы мага, которые показывали то же время,
когда исчез Роберт.
Вокруг этого была какая-то тайна. Некая загадка, которую я пока что не могла понять. Не
получалось разгадать. Но я знала, что если это удастся, я подберу ключик к тайне Роберта. Смогу
отыскать брата. Поэтому единственное, что я могла сделать – понять, что за тайна связана с
Блэквудом.
- Как насчет архивов, Дик?
- Да, конечно. Сейчас закончим здесь и отправишься копаться в бумажках. Только один
вопрос: как называется твоя новая книга?
- Ммм… Дик, у нее пока нет названия.
Спейси закрыл папку с рисунками и отложил ее в сторону.
- Как это нет? Джесс, ты закончила роман. Ты должна его как-то назвать.
- Я думаю над этим.
- Хорошо, без проблем. У тебя есть немного времени, пока мы не отправим все в печать.
Я кивнула. На самом деле, мне и самой не особо нравилась ситуация, когда книга уже
закончена, а у нее еще нет названия. Обычно происходило наоборот: я без проблем придумывала
заголовок, называла таким образом файл и начинала работать над книгой. Никогда не было
проблем. Но в этот раз я начала писать и даже не задумывалась, как озаглавить. Файл назывался
просто "история".
- Чуть не забыл! – Дик хлопнул себя по лбу. – У тебя автограф-сессия на днях.
- Какая еще сессия?
- Автограф. В центральном книжном. Пора встретиться с читателями, ответить на их вопросы,
подписать несколько книг. Напомнить, что скоро будет новая.
Я поморщилась.
- Дик, ты же знаешь, как я это не люблю.
- Знаю. Считай это частью твоей работы. А теперь пошли в архив.
Архив, как и подобает любому достопочтенному хранилищу, располагался под землей. Лифт
принес нас в холодный и мрачный подвал, где была маленькая комната со столом и компьютером.
И дверью, которая вела в собственно архив. Дик указал на компьютер:
- Вот здесь что-то вроде электронной картотеки. Миссис Ричардсон, хранительница архива,
порывалась помочь тебе. Но по характеру она похожа на Мэри-Энн, - Спейси ухмыльнулся. – Я
подумал, тебе лучше поискать здесь в одиночестве.
- Спасибо, Дик.
- Ладно, я побежал. Разберешься с этой железякой. Если что понадобится – звони.
Я кивнула, и агент стремительно унесся, оставив меня наедине с холодом и начавшим
жужжать компьютером, когда я его включала. Пока он грузился, я огляделась, отмечая, что
маленькая пустая комната с металлической дверью к архиву очень напоминает декорации к
дешевому фильму ужасов. Усевшись за стол, я достала из сумочки блокнот с ручкой. Некоторое
время подумала и ввела в строку запроса: "Эдвин Блэквуд".
Компьютер пару мгновений подумал и выдал мне… сто тридцать пять ссылок на газеты
различных лет.
- М-да, - пробормотала я. – Не думала, что "Мирквуд Таймс" настолько часто писала о черном
маге.
Откинувшись на стуле, я побарабанила ногтями по столешнице. Несомненно, стоит как-то
ограничить поиск, иначе я просижу в архиве несколько дней. Увы, ничего путного в голову не
приходило. Ведь по большому счету, я даже не знала, что именно пытаюсь отыскать.
Я вытащила из сумки куклу и посадила ее рядом с компьютером. Чистая и опрятная, она
немигающе смотрела на меня. Подумав, я набрала: "Эдвин Блэквуд, Лили".
Ничего.
Что ж, этого следовало ожидать. Я бы удивилась, окажись оно как-то иначе. Я подумала еще
немного, поглядывая на куклу, и набрала: "Блэквуд, дочь". В конце концов, у него была целая
детская комната. Наверняка ребенок много для него значил.
Три ссылки.
Страшная сказка
- 48 Взяв блокнот, я старательно выписала их: номера газет, полки, ящики. Теперь предстояло
отыскать их в бездонном архиве. Я раскрыла тяжелую дверь, щелкнула выключателем, и длинные
высокие стеллажи затопило электрическим светом.
- Так, - протянула я, сверяясь с блокнотом.
Все выпуски оказались разными по годам. Сдерживая любопытство, я не заглядывала ни в
один из них, пока не собрала все три. Только вернувшись в комнату и разложив номера газет на
столе, я наконец-то прочитала заголовки, отыскивая упоминания о маге.
Дочь Блэквуда не собирается жить в Мирквуде.
Несчастный случай с дочерью Блэквуда.
Эмили Блэквуд: дочь мага в больнице.
Я решила начать с первой статьи. Хотя, если смотреть хронологию выпусков, она должна быть
последней. Мне она представлялась наименее интересной, а все, что могло представлять интерес,
я решила оставить "на сладкое".
Эмили Блэквуд, дочь знаменитого черного мага, после его смерти не хочет оставаться в
Мирквуде. Она собирается жить вместе с тетей, где-то в мегаполисе. Дом и все имущество мага
остаются за ней.
Сколько же сейчас этой Эмили? В статье было написано, что на момент смерти отца ей
исполнилось одиннадцать. С тех пор прошло пятнадцать лет. Значит, ей должно быть чуть меньше
тридцати. Взрослая женщина. Не сомневаюсь, что она не собирается возвращаться в город – раз
уж не вернулась за все эти годы.
Второй оказалась статья, рассказывающая о несчастном случае, произошедшем с Эмили. В
школе, на уроке физкультуры, она сломала руку. Совсем не интересно.
Я ожидала, что последняя статья окажется такой же скучной, как и предыдущая, но ошиблась.
В ней говорилось о том, что десятилетняя Эмили Блэквуд после недельного исчезновения
обнаружена гуляющей на кладбище и доставлена в больницу. Более того, у нее наблюдается
истерика, и стоит вопрос о том, чтобы отправить ее в специализированную клинику.
- Вот так раз, - пробормотала я.
Это становилось все интереснее. Значит, маленькая Блэквуд была весьма нервным ребенком.
Настолько, что ее хотели отправить в психушку. Я записала в блокноте название больницы и
сложила газеты в коробку, чтобы отнести обратно в архив. Но перед этим у меня созрел новый
запрос: "Блэквуд, дом".
Появилась всего одна ссылка. Записав ее, я отправилась к стеллажам.
На этот раз заметка оказалась большой и весьма обстоятельной. Более того, она посвящалась
Блэквуду в целом. То есть для меня была настоящим сокровищем.
Эдвин Блэквуд приехал в Мирквуд, когда ему было тридцать пять. Имидж черного мага, если
так можно выразиться, он создал с первого дня пребывания в городе. Вместе с дочкой, которой на
тот момент было пять, он поселился в старинном доме на самой окраине города. Жизнь он вел
весьма уединенную, клиентов принимал у себя дома, пуская только в одну комнату. Про дочку
ничего особенного сказано не было. Насколько я поняла, по той причине, что никто ею толком и
не интересовался. Да, конечно, клиенты иногда видели девочку, она гуляла во дворе, ходила с
отцом в магазин. Но никто не придавал ей значения. Когда она пошла в школу, то все, конечно,
заинтересовались ее матерью, но Эмили отвечала, что у нее нет никого, кроме отца.
Значит, ее мать можно не принимать в расчет. Может, она умерла при рождении девочки. Или
бросила их потом. Но я была уверена, что все тайны Блэквуда связаны с Мирквудом и его домом
здесь. А тут никакой матери уже не было. Только он и Эмили.
Вернув газету на место, я все проверила и ушла из архива. Попрощавшись в холле с
охранником, добралась по солнечной стоянке до своей машины. После подвального полумрака
день казался уж слишком ярким и слепящим, впрочем, заводить мотор я не спешила. Вместо этого
достала блокнот с записями и еще раз их внимательно просмотрела. Но не увидела ничего нового.
Никакой тайны. Да, может, немного странная семейка. Но чего еще ожидать от человека, который
называет себя черным магом?
Я не видела тайны. Не понимала, что разгадывать. И не имела ни малейшего представления о
том, как все это может быть связано с Робертом.
Страшная сказка
- 49 Открыв дверь дома, я сразу услышала скрипку. Ее одинокая и пронзительная мелодия
носилась между первым и вторым этажом, отражалась от стен, запутывалась в ступеньках. Я
давно не слышала, как играет Стефан. На самом деле, мне казалось, он специально достает
скрипку только в те моменты, когда меня нет дома. Не знаю, почему он не хочет, чтобы я
слышала.
Осторожно и, по возможности, бесшумно, я добралась до гостиной. Стефан стоял перед
камином, спиной ко мне. Скрестив руки на груди, я прислонилась к дверному косяку и решила
просто понаблюдать за ним. И, разумеется, послушать.
Стефан быстро понял, что кто-то наблюдает, а может, просто почувствовал меня. Он опустил
скрипку и повернулся. Мне показалось, он выглядел немного смущенным.
- Привет, Джессика.
- Мне нравится, как ты играешь. Но почему так редко?
- Не так уж редко.
- Тогда почему я слышу так редко?
- Мне казалось, я буду тебя отвлекать.
- Глупости! – фыркнула я. – Музыка тоже вдохновляет.
Стефан пожал плечами, то ли соглашаясь со мной, то ли обозначая подобным жестом, что он
все равно не собирается играть при мне. В любом случае, это его выбор. Хотя я бы предпочла
слышать его игру.
- Пойдем.
- Куда? – не понял Стефан.
- У меня для тебя сюрприз. Так что собирайся.
- Я всегда готов, ты же знаешь.
Как ни пытался мой призрак выведать, что я собираюсь делать, я решительно молчала. И
каждый раз отвечала неизменное: "Скоро увидишь". Стефан был удивлен. Никогда раньше я не
пыталась что-то скрыть от него или о чем-то умолчать. Но тут ему пришлось смириться. Он
молчал, пока мы ехали по городу. Только иногда я ловила его быстрый заинтересованный взгляд.
Помимо воспоминаний, которыми пронизан мой Мирквуд, здесь множество мест, которые чтото значат для меня. Множество точек, которые горят ярче – потому что я оставила на них свой
след. Одним из таких мест было кафе "Астелон". Насколько я знаю, вычурное название не значило
ровным счетом ничего, являясь простым набором звуков. Его очень любил Роберт, мы часто
бывали здесь с братом. Садились за столик у окна, наблюдали за прохожими и обсуждали
творческие и жизненные планы. Иногда он делал быстрые карандашные наброски.
- Что это? – Стефан вылез из машины и оглядывал вывеску кафе и вход.
- Мое любимое кафе, - ответила я. – Давай зайдем и сядем, потом я все объясню.
Он пожал плечами, и мы вошли внутрь довольно просторного помещения. Было часов пять
вечера, так что народу еще не успело прийти много, столики пустовали. Не пройдет и часа, как
сюда потянуться студенты с ноутбуками, подружки, которые хотят поделиться сплетнями,
влюбленные, надеющиеся на романтическую обстановку, и, разумеется, деловые люди, чтобы
обсудить самые разные вопросы. Вечером весь город дружно перемещался в кафе и бары.
Я провела Стефана к столику у окна. Приветливая официантка тут же оказалась рядом с нами и
положила два меню. Я с благодарностью кивнула ей.
Стефан не открывал свое меню. Сложив на нем руки, он внимательно смотрел на меня.
- А теперь объясни, зачем мы здесь, - сказал он, едва официантка убежала.
Я пожала плечами.
- Все очень просто. Помнишь, ты говорил, что любишь гулять по улицам, наблюдая за людьми
в кафе?
- Да, конечно.
- Так вот я хочу, чтобы ты оказался по другую сторону стекла. Уж наверное, ты стал реальным
вовсе не для того, чтобы наблюдать чужую жизнь. Теперь у тебя есть своя собственная.
Он ничего не ответил и опустил голову, как будто не хотел смотреть на меня. В отличие от
самого Стефана, я не могла и предположить, что творится в его голове. Поэтому предпочла просто
открыть меню, чтобы изучить загадочные названия кофе и десертов. Через несколько секунд
Стефан сделал то же самое.
- Забавно, - пробормотал он. – Впервые в жизни держу в руках меню.
Страшная сказка
- 50 Когда официантка вернулась к нам, я уверенно заказала капучино и фисташковый десерт.
Стефан не был настолько уверен, но он решил начать с того же, что и я.
- Тебе понравится, - заверила его я.
Официантка унеслась выполнять заказ, а Стефан задумчиво смотрел ей вслед. Потом перевел
взгляд на меня.
- Спасибо.
Я пожала плечами.
- Давно стоило привести тебя сюда. Ты стал реальным, но я все равно обращалась с тобой как с
призраком – призраком дома, который появляется то там, то здесь. Не думаю, что это правильно.
- Ты не думала, что я реален.
- И это тоже.
Стефан смотрел в окно, и я не стала ему мешать. Интересно, каково это, почувствовать себя с
другой стороны? Не только призраком, который петляет среди людей, следит за их отражениями в
зеркалах. Он сам долгое время был только отражением. Но теперь, кажется, и он, и я сама
начинаем постепенно привыкать к тому факту, что он реален. Что он может выпить кофе,
наблюдая за людьми с другой стороны. За теми людьми, что никогда не видят разницы.
Официантка принесла наш кофе с десертами, и Стефан с опаской его попробовал.
- Недурно, - заметил он.
- Ну все. Теперь ты подсядешь на кофе и будешь звать меня сюда.
- Может, проще купить домой кофеварку? – улыбнулся он.
Ему нравилось все происходящее, и это я могла почувствовать без всяких усилий.
- Как прошел твой поход в архив? – спросил Стефан.
- Неплохо. Оказывается, "Мирквуд Таймс" довольно часто писала об этом Блэквуде.
- В колонке "ужасы нашего города"?
- Фу, Стефан! Пусть Блэквуда и считали чудаком, но к нему, между прочим, многие ходили.
Клиентов хватало.
- Очень за него рад.
Я сделала глоток кофе.
- Блэквуд приехал в Мирквуд откуда-то из большого города. С дочерью, но без жены. Причем
эта дочь была нелюдимой особой и, кажется, немного сдвинутой.
- С чего ты взяла?
- В газете написано, Эмили Блэквуд сбежала из дома. А через неделю ее нашли гуляющей по
кладбищу. Забрали в больницу с истерикой и едва не отправили в психушку.
- Гм… интересно. Прогулки на кладбище при таком эксцентричном папе вовсе не
удивительны. А вот больница – это кое-что более ощутимое.
- И что с того? – фыркнула я, ковыряя ложкой десерт. – Ее даже не отправили туда.
- Нет. Но очень может быть, она все же состояла там на учете. Можно проверить, психушка в
Мирквуде всего одна.
- Что это даст? Да и с чего мы вообще так увлеклись дочерью?
Стефан пожал плечами:
- По крайней мере, за нее можно зацепиться и что-то выяснить. Если кто и знает, что творилось
внутри дома Блэквуда, так она. Ты говорила, она живет в каком-то мегаполисе?
- Вроде бы.
- Можно ее отыскать. В отличие от самого Блэквуда она еще жива. Сколько ей сейчас?
- Примерно столько же, сколько мне.
- Прекрасно. Думаю, стоит поговорить с ней.
- Может быть, - я пожала плечами. – По крайней мере, ничего не теряем и вроде бы что-то
делаем. Только пока что я не хочу ехать ни в какую психушку.
Принесли десерт, так что мы были вынуждены ненадолго прервать разговор. С почти детским
удивлением Стефан потыкал ложкой кусок пирога, и только после этого принялся есть.
- По-моему, здешняя атмосфера просто создана для историй, - заметил Стефан.
- Точно. Иногда я бываю здесь с блокнотом для идей. Сижу и пью кофе в одиночестве. Ты
даже не представляешь, сколько мыслей приходит в голову.
- Представляю, - улыбнулся Стефан.
Я показала ему язык, но мой призрак сделал вид, что увлекся десертом.
Страшная сказка
- 51 - Мы часто бывали здесь с Робертом, - не отпуская чашки, я перевела взгляд на окно. – Когда
он приехал в Мирквуд.
- Расскажи об этом.
- О чем?
- О Роберте и о том, как он приехал к тебе. Мне же почти ничего не известно.
Я пожала плечами.
- Здесь нет чего-то особенного, что стоило бы знать. Когда Кэтрин сбежала из дома, а родители
погибли, Роберт пропадал у друзей. В то время я редко видела его дома, и пустая квартира меня
угнетала. Может быть, это основная причина, почему я решила переехать. Большой город,
большие люди и такая маленькая я. И однажды я вспомнила про Мирквуд, город, где мы когда-то
жили в детстве. Роберту было все равно, так что я оставила ему квартиру и приехала сюда.
Помню, сначала Мирквуд показался ужасно маленьким и уютным городком. В то время я еще
работала: как ты знаешь, занималась переводами. Но в свободное время неторопливо писала
"Горечь". Дальше все тесно связано в моим вдохновением и творчеством, так что, думаю, ты в
курсе. Мой роман издали, он неожиданно стал бестселлером, а я – в центре внимания. Зато смогла
позволить себе продать квартиру и купить дом, в котором живу сейчас. Я ушла с работы, стала
писать книги.
Я замолчала, словно и в разговоре мне нужна была пауза. Чтобы прочувствовать, как
изменилась моя жизнь в тот момент. Стефан кивнул, как будто подбадривал меня.
- Продолжай, Джессика.
- Рассказываю я куда хуже, чем пишу, - вздохнула я. – Видимо, ты хочешь узнать, как явился
Роберт? Все было очень просто.
Как и многие другие события в моей жизни, это случилось осенью. Шел сильный дождь, и я
сидела в гостиной. Грелась у камина и читала книгу. Хорошо помню, что в тот день с утра
заходила Мэри-Энн, но мне было лениво даже встать с кресла и отнести на кухню наши грязные
чашки. В то время у меня в доме не было алкоголя, и мы пили исключительно чай.
Я читала Эдгара По, так что едва не подпрыгнула, когда в дверь позвонили. Не смейся, но я
почти поверила, что это запоздавший дух! Или ворон, который сейчас усядется над дверью…
только напоминать мне особо не о чем.
Не могу сказать, что я испугалась. В конце концов, когда пишешь страшную историю в пустой
комнате – это куда больше производит впечатление, нежели читать чью-то историю.
Когда я открыла дверь, на пороге стоял Роберт. Он был насквозь мокрым, с чемоданом в руках.
Я пустила его внутрь дома, и на полу оставались мокрые следы его ног. А вода текла ручейками.
Он кинул чемодан на пол, и под ним образовалась новая лужа. Роберт сказал, что будет жить со
мной.
- Чем же ему не понравилось в городе? – удивился Стефан.
- Ему нравилось. Ему нравилось везде, где он бывал. Да и он нравился всем: веселый и
обаятельный Роберт. К тому же, его ценили как художника, работы расходились по выставкам и
частным коллекциям. Ко всему прочему, за них не так уж плохо платили. Но было кое-что еще.
Кое-что, о чем он не мог рассказать никому, кроме меня.
- Голоса.
- Да.
Я вздохнула. Никогда не любила говорить об этом. Но со Стефаном подобное казалось
естественным и самым правильным, что только может быть.
- На самом деле, Роберт всегда был нормальным. Насколько вообще может быть нормален
творческий человек. И только иногда появлялось то, что всегда пугало его. Всегда, с самого
детства. Голоса. Он рассказывал, будто они шепчут что-то ему в уши, а он никак не может понять,
что именно. Вкрадчивые, неясные, то гремящие, то едва слышные. Они появлялись только иногда.
Просыпались в его голове и шептали.
В отличие от меня, Роберт никогда не бывал у врача. Он боялся. Мои провалы в памяти не
являются психическими отклонениями. Но голоса – это совсем другое дело. Уже диагноз.
Впрочем, Роберт боялся не этого, ты знаешь.
Стефан кивнул:
- Он боялся, что не сможет творить.
Страшная сказка
- 52 - Его картины – это было для Роберта все. Его единственная страсть. Он думал, что голоса
исчезнут с таблетками… но тогда исчезнут и его картины. А значит, он сам.
Раньше голоса не были навязчивыми. Они появлялись от случая к случаю. Но с возрастом
ситуация ухудшалась. Голоса возникали чаще, они не уходили просто так. И если Роберт не был
похож на сумасшедшего, то шепот, который он не мог понять, окончательно сводил его с ума. Но
он не мог никому рассказать. Он мог становиться только более отчужденным с людьми, которые
его окружали.
И он пришел ко мне.
На самом деле, я была рада Роберту. Мой последний роман был принят не очень хорошо.
Мужчина, который утверждал, что любит меня, собрал вещи и уехал. Сначала я радовалась этому,
потом грустила о неудавшейся личной жизни, а после мне стало одиноко. Ты знаешь, мой дом
иногда – ужасно одинокое место.
Роберт пришел очень вовремя. Мы с энтузиазмом обустроили его комнату, разобрали вещи,
большая часть из которых оказалась кисточками, краской, карандашами и еще чем-то подобным.
Мы прошлись по магазинам. Организовали ему студию. Я была довольна. И Роберт тоже. Ты же
видел, как он улыбается? У моего брата очень красивая улыбка.
- Я помню, - сказал Стефан. – Мне всегда нравился Роберт. Он даже нарисовал меня.
- Правда? Я не видела.
- Он не закончил рисунок.
Я кивнула, подумав, что этот набросок, видимо, тоже остался в студии. Той студии, где почти
жил Роберт. Куда я боюсь заходить после его исчезновения.
- Голоса становились громче, - сказал Стефан. – А что потом? Что Роберт собирался делать,
когда голоса перестали бы замолкать?
- Не знаю. Брат был не из тех, кто планирует свою жизнь.
- А твоя сестра?
- Не видела ее очень давно. Кэтрин всегда была тем, кого называют трудным ребенком. Едва
закончив школу, она сбежала от нас. Но исправно присылает открытки на Рождество. Пишет, что с
ней все в порядке.
- Чем она сейчас занимается?
- Понятия не имею. Но обратные адреса на открытках всегда разные.
Стефан успел допить кофе и доесть десерт, пока я рассказывала. Я сама расправилась с этим
куда быстрее и теперь крутила в руках пустую чашку, не отрываясь от созерцания ее грязной
глубины. Рука Стефана накрыла мою маленькую ладонь, сжимавшую чашку.
- Это было чудесно, Джессика. А теперь пойдем домой.
Я кивнула и поднялась из-за столика. Стефан не отпускал моей руки. Он наклонился, и я
подумала, он хочет поцеловать меня. Но мой призрак только прошептал:
- Теперь ты никогда не будешь одна.
На самом деле, Лили казалась мне странной куклой. С самого начала, как только я взяла ее у
Блэквуда. Может быть, дело в том, что все в доме черного мага казалось наполненным каким-то
тайным смыслом, непонятной мне силой. Чем-то непостижимым. Знаю, это далеко от правды и
близко моему романтически настроенному воображению.
Помытая и высохшая, Лили выглядела как настоящая маленькая красотка. Пшеничные волосы
походили на человеческие, только слегка свалявшиеся. Платье сияло белизной. А широко
распахнутые глаза были синими. Я только теперь поняла, что они синие. Густые ресницы
топорщились над глазами, а веки без проблем открывались и закрывались. Не знаю, как они могли
"залипнуть" в доме Блэквуда.
Лили стала чем-то вроде моего талисмана. Или фетиша. По крайней мере, я постоянно таскала
ее с собой. На этот раз я тоже сунула ее в сумочку, хотя кукла поместилась с трудом, и в "молнию"
едва не попали ее светлые волосы.
- Зачем еще и она?
Стефан стоял у входной двери, держа ее открытой, и ожидая, когда я справлюсь с Лили и
наконец-то пойду к машине.
- Ну, как же! – я дернула "молнию" и наконец-то закрыла сумку. – Это мой талисман. Тем
более, раз мы снова собираемся к Блэквуду, нам может пригодится кукла, взятая из его дома.
Страшная сказка
- 53 - Тебе мало тех призраков, что уже обитают там?
Я не ответила. На самом деле, Стефан вообще не испытывал восторга по поводу моей идеи, и я
могла его понять. Меня тоже не радовала перспектива снова заявиться в дом старого мага,
подняться в его комнату. Но мне был слишком нужен его дневник. В доме есть тайны – кто мог
знать их лучше самого Блэквуда?
На улице успело потеплеть. Многие ненавидели Мирквуд за его климат, мне же, наоборот,
нравилось, что даже зима здесь очень мягкая, а осенью встаешь с утра и никогда не знаешь, какой
будет погода. На этот раз она оказалась солнечной и чрезвычайно теплой.
Я не стала снимать солнечных очков даже в машине. Впрочем, пролетающие мимо пейзажи
меня тоже не интересовали. Достав из кармана мобильник, я набрала номер Дэвида.
- Привет, Джесс! Рад тебя слышать.
- Я тоже. Здравствуй, Дэвид. У тебя сонный голос. Разбудила?
- В общем, да. Но, по-моему, давно стоит вставать. Ты по делу или просто так?
- По делу. У тебя есть знакомые в большом городе?
- Конечно. Полно.
- Дело в том, что мне нужно найти там человека.
- Кого?
- Эмили Блэквуд.
Дэвид немного помолчал, как будто собирался с мыслями. Не удивительно, если он только
проснулся.
- Может, тебе лучше обратиться в "Мирквуд Таймс"? – наконец, спросил он. – У них может
быть адрес.
- У них его нет. Мэри-Энн вчера наводила справки по моей просьбе. Ничего не осталось. Она
может связаться с газетчиками города, но ты знаешь, я не очень люблю журналистов.
- Хорошо, я попробую. Сегодня позвоню паре знакомых.
- Спасибо, Дэвид! Кстати, завра в книжном у меня будет автограф-сессия. Приходи.
- Конечно, буду. Спасибо, что предупредила.
Попрощавшись, я запихнула телефон обратно в карман и уставилась на дорогу.
- Он поищет? – Стефан небрежно крутил руль.
- Да, конечно. Надеюсь, они найдут ее.
- Надеюсь, мы найдем что-нибудь в дневнике.
Мы остановились перед домом Блэквуда, и Стефан заглушил мотор.
- Иначе обидно снова копаться в этом хламе, - проворчал он.
Я раскрыла дверцу со своей стороны и собиралась вылезти из машины, но Стефан уже стоял
перед ней.
- Нет.
- Что? – не поняла я.
- Ты никуда не пойдешь.
- С какой стати?
- Не хочу, чтобы ты снова упала в обморок.
- Мы же быстро! Взять дневник и все.
- Да. Поэтому я пойду один. Жди меня здесь.
Закрыв мою дверцу машины, Стефан развернулся и, поднырнув под покосившейся оградой,
направился к дому. Я скрестила руки на груди и проворчала что-то под нос, но следовать за ним
не решилась. С одной стороны, не хотелось злить Стефана, с другой, он все-таки был прав. У меня
не было ни малейшего желания возвращаться в дом.
Я повернулась к стеклу, чтобы крикнуть "только быстрее", но Стефан уже скрылся за изгибом
потрескавшейся дорожки. В любом случае, он и сам в состоянии вспомнить, что дом вытягивает
силы из него.
Может быть, не стоило отпускать его одного. Может быть, стоило попросить Дэвида.
Я достала из сумочки Лили и посадила ее к себе на колени. Невидящим взглядом стеклянных
глаз кукла уставилась на меня. Как и весь дом, она выглядела совершенно неживой. Как и во всем
доме, в ней было что-то загадочное.
Телефон зазвонил, и я торопливо вытащила его из кармана.
- Привет, Дик.
Страшная сказка
- 54 - Джесс, это полный восторг! Лучше, чем я мог предполагать!
- О чем ты?
- О твоей новой книге, разумеется. О чем же еще?
- Значит, она тебе понравилась?
- Джесс, это шедевр! Несу ее главному, а ты пока думай над названием. У меня файл
называется "Новая книга Девори", и это смотрится не очень здорово.
Не прощаясь, как он всегда любил, Дик отключился. Приятно, что он оценил мою работу. Но
оставался еще Торнворд – главный редактор в том числе издательства. Пусть я его редко вижу, он
– мой непосредственный начальник, если так можно выразиться. Без его одобрения не будет
напечатана ни одна книга.
Не то чтобы я услышала Стефана. Скорее, просто почувствовала. Когда я повернул голову, он
как раз вылезал из-за перекошенных ворот. В руках у него была старая кожаная тетрадка. Он
поднял ее повыше, чтобы я видела, и улыбнулся.
- Все прошло нормально? – спросила я, когда он уселся рядом со мной на место водителя.
Стефан подвинул Лили у меня на коленях и положи тетрадку.
- Разумеется. Я просто взял дневник и вышел. Призраки меня не беспокоили, если ты об этом.
- Я обо всем.
- Все хорошо. Начнешь читать прямо сейчас?
- Конечно.
- Давай вслух, если ты не против.
Я раскрыла ветхую кожаную обложку. Оказалось, это не тетрадь, а просто сложенные листы.
Клетка успела потускнеть, но большие аккуратные буквы, выведенные черными чернилами,
читались легко и без усилий.
-7–
13 октября
…Каждую осень мне кажется, этому не будет конца. И все, что я делаю, не стоит ровным
счетом ничего. Когда я смотрю на осенние листья, которые ветер проносит мимо окна, я
размышляю о своей жизни и работе. И крайне редко нахожу во всем этом смысл.
Сегодня снова годовщина с того самого дня. Я долго сидел перед окном и смотрел на улицу.
Видел только наш не ухоженный сад, забор да кусок улицы за ним. Небо тоже плакало сегодня:
роняло густые маслянистые капли, размазывающиеся по стеклу. Я долго смотрел, потом
распахнул окно, позволяя каплям проникать внутрь моей комнаты. Покрывать мое лицо, грудь.
Сливаться с моими собственными слезами.
Я даже не слышал, как сзади подошла Эмили. Тихонько, как умела только она одна,
подкралась ко мне и обняла. Ей всего одиннадцать. Но я знаю, она понимает все не хуже меня.
В этот день не существует никого, кроме нас. Весь мир за оградой замирает. Есть мы, наш
дом и сад. А еще наше горе.
И воспоминания.
16 октября
Мои опыты снова потерпели крах. Не знаю, что еще придумать. Не знаю, как хотя бы
приблизиться к тому, что я хочу.
Не могу отпустить. Просто не могу. Но и вернуть не получается.
18 октября
С утра кашель настолько заполнил мои легкие, что я едва мог встать с постели. Плохо, очень
плохо. Еще хуже, что после обеда пришла Элеонора, а я так толком и не пришел в себя. Она
уложила меня в постель и заявила, что следует немедленно позвать доктора. Я только
отмахнулся. Будучи сам врачом, мне вовсе не требовались другие шарлатаны, чтобы поставить
себе диагноз.
-Глупенький, глупенький маг! – шептала она, гладя мою руку.
Тогда я поднялся на постели и обнял ее. Мне вовсе не нужен врач. Я знаю, что со мной
происходит, знаю, что будет. Пока это не очень волнует меня. Пока это не стало настолько
серьезным, чтобы волновать.
Страшная сказка
Мы занялись любовью прямо там.
- 55 -
23 октября
Забавный был посетитель. Высокий и сухой, сначала в дверь вошел его нос, и только потом он
сам. Застыв в коридоре, он озирался по сторонам, теребя в руках свою шляпу. Скрестив руки на
груди, я улыбался и молчал, ожидая, когда заговорит мой посетитель.
- Вы черный маг? – наконец, неуверенно спросил он.
Кажется, парень сильно разочарован. Он ожидал, что у меня по стенам развешаны лапки
летучих мышей, а я встречу его в мантии и с безумным взглядом.
- Он самый, - кивнул я. – Эдвин Блэквуд. А вы, видимо, Самуэль Джонсон?
- Да.
- Проходите. Я ждал вас.
Похоже, хотя бы последняя фраза отвечала его представлениям о черных магах. Меня всегда
это удивляло: посетители сами договаривались о времени встречи, а потом восхищались фразой
о том, что я ждал их.
Мы прошли в гостиную, и Джонсон устроился на краешке кресла, так и не отпустив шляпу.
Он нервно оглядывался по сторонам и старался не задерживать взгляда на мне, хотя я нарочно
устроился на кресле точно напротив него.
- Итак, - я сделал паузу, но Джонсон молчал. – Вы не указали причину, по которой я вам
понадобился.
- Разве нужно сразу указывать причину?
- Конечно, нет. Мало кто напрямик говорит о том, что приводит их к черному магу. Но здесь
нас никто не услышит. Говорите.
Он вздохнул.
- На самом деле, сначала меня послала "Мирквуд Таймс". Они хотят подробного интервью с
вами.
- Фу, - я поморщился. – Неужели нельзя было придумать способ поизящнее, нежели посылать
ко мне журналиста подобным образом? Тем более, я никогда не отказываюсь от интервью.
- Дело еще в том, - Джонсон опустил глаза и еще сильнее стиснул шляпу. – Что я пришел к
вам и как посетитель. По личному делу.
Вот теперь картина прояснялась. Журналиста отправили к черному магу за интервью, а он
заодно решился выступить и как клиент. Сейчас попросит отраву для изменившей жены или
разложить Таро на будущую карьеру.
- Хорошо, - кивнул я. – Давайте сначала разберемся с вашим личным делом. Чего вы хотите?
- Вернуть умершего.
Это был неожиданный ход. Я сидел, будто оглушенный и вполуха слушал лепет Джонсона. А
он говорил и говорил, как будто наконец-то преодолел невидимый рубеж, за которым можно
было называть вещи своими именами. Рассказывал о знакомстве с юной и прекрасной особой. О
свадьбе с ней. О ее неожиданной болезни. О ее смерти. О том, как хочет вернуть теперь. Хотя
бы на один краткий миг. Чтобы сказать, насколько любит.
- Я не могу возвращать умерших, - сказал я и вытолкал Джонсона прочь.
Он был обескуражен и не понимал моей резкости. Он пытался уговорить меня, купить какойто баснословной суммой. Я не слушал. Просто вытолкал прочь. И перед тем, как захлопнуть
дверь, крикнул напоследок:
- И никакого интервью!
Кажется, впервые в жизни я отказал журналисту.
25 октября
Я всегда полагал, что любовь и секс не совместимы. По крайней мере, настоящая любовь и
хороший секс. Сейчас у меня есть Элеонора и раз за разом она убеждает меня, что нет ничего
невозможного. Что когда любовь сливается с сексом, получается именно то прекрасное, ради
чего стоит жить.
Она сказала, что ее муж и дети уедут к бабушке. И мы сможем все выходные провести
вместе.
Страшная сказка
- 56 27 октября
Каждый раз, когда опускается ночь. Каждый раз я сворачиваюсь под одеялом в клубок.
Каждый раз я закрываю глаза и стараюсь не заплакать, когда по сетчатке глаз проносятся едва
различимые образы. Каждый раз я кричу в тишине, едва шевеля губами, называю твое имя. Зову
тебя.
Ты не отвечаешь. Каждый раз.
29 октября
Эмили осталась одна дома, но я был уверен, что с ней ничего не случится. Она только
кажется маленькой, но на самом деле, куда умнее. Иногда я восхищаюсь ею, как восхищался ее
матерью.
На самом деле, я думал взять дочку с собой. Но она наотрез отказалась, заявив, что сможет
одна побыть в доме.
- А как же ночью? – спросил я.
Эмили улыбнулась так, как умела только она. Загадочно и отстраненно.
- Ночь – это лучшее время, чтобы побыть в одиночестве.
Я поехал к Элеоноре. Она встретила меня в очаровательном шелковом халате. Мне
захотелось наброситься на нее прямо здесь, в коридоре, но не думаю, что это солидное поведение
для мужчины моего возраста. Тем более, черного мага. Поэтому я дотерпел до комнаты, где всетаки сорвал шелковый халат и, разумеется, не обнаружил под ним ничего, кроме ее прекрасного
тела.
Потом был ужин при свечах. Она приготовила свой фирменный шоколадный пирог, мы ели его
прямо на полу. Скармливая мне по кусочку, она получала огромное удовольствие, я видел это по ее
глазам. А мне нравилось, что радуется она. Да и пирог был весьма неплох. Кроме того, мы даже
не потрудились одеться.
Элеонора – удивительная женщина. Она управляет домом как великолепная хозяйка, в
постели неутомима и изобретательна, но главное, ее можно обнять и просто долго-долго
говорить. Обо всем на свете.
Той ночью я рассказывал ей о себе. О том, как выбирал университет. Как занимался
медицинской практикой. Как женился на хорошенькой медсестре. Как у меня появилась семья.
Как умерла моя жена. После этого я переехал в Мирквуд и стал тем, кто я есть.
Она же поведала мне короткую историю своей жизни. Блестящую учебу в университете,
быстрое замужество с однокурсником и такое же быстрое разочарование в браке. Так что
нельзя сказать, будто это я разрушил его. Он давно трещал по швам. Элеонора оставалась с
мужем только из-за детей, и потому что ей больше некуда было идти.
- Я хочу быть с тобой, - шептала она ночью, и я чувствовал, как на мою грудь падают ее
слезы. – С тобой…
- Не плачь. И не думай об этом.
Она не понимала, почему я не хочу. Но боялась спрашивать. Наверное, ей было слишком
страшно знать правду. И я молчал. Молчал о том, что умираю. Молчал о том, что у меня нет
будущего – так какое я мог предложить ей? У меня было настоящее. Им и только им я щедро
делился с Элеонорой.
31 октября
Черному магу положено праздновать Хэллоуин, разве не так?
Впрочем, на шабаш я точно не собирался. Весь день мы с Эмили вырезали из тыкв веселые
рожицы и готовили праздничный ужин. Когда стемнело, мы сунули в тыквы свечи и выставили
их в окна и на забор. Получилось действительно впечатляюще. Эмили нарядилась маленьким
привидением. О, здесь мы тоже постарались на славу! Белый балахон был покрыт пятнами
флуоресцентной краски, на голове нарисованная морда и прорезь для волос. Светлые, они
выглядели впечатляюще. На ногу Эмили повесила легкую цепь, которая, тем не менее, гремела
так, будто она и вправду Кентервилльское привидение.
Смеясь, я отправил ее с остальными детьми, а сам остался сидеть на крыльце в компании
бутылочки пива. Несколько смельчаков стучались в ворота, прося угощение, и я щедро насыпал
им конфет.
Страшная сказка
- 57 Такие вечера я бы назвал медитативными. На крыльце давно стоит кресло, которое я
вытащил туда едва ли не в первую неделю пребывания в Мирквуде. Оно предназначено как раз для
таких ночей: можно посидеть, слушая жизнь и смотря в небо. Можно представить, что оно
смотрит на тебя. Можно представить, его интересует то, что с тобой происходит.
В такие вечера я почти вижу духов, о которых с такой легкостью рассказываю посетителям.
Они хотят верить в магию, и я показываю им магию. Они вовсе не хотят замечать, что это
элементарная медицина, психология, а порой и вовсе ловкость рук. Они хотят магию. Они ее
получают.
А чего хочу я? Неудавшийся врач, который теперь веселит публику и занимается то ли
алхимией, то ли эзотерикой.
Я хочу вернуть.
Но чем больше проходит времени, тем лучше я понимаю, что это невозможно.
5 ноября
Я не спал уже несколько ночей, так что с трудом осознавал, кто я и где. Кажется, за
завтраком даже порядком напугал Эмили: они никак не могла до меня достучаться, а потом я
пролил весь свой кофе на пол.
- Извини, - пробормотал я. – Кажется, мне надо немного поспать.
Эмили кинула на лужу тряпку и укоризненно сказала:
- Папа, ты ведешь себя слишком безрассудно!
Она, конечно, права. Моя милая маленькая девочка, которая всегда рядом. Теперь она – это
все, что у меня осталось. Как бы ни было дорога Элеонора, она все равно всегда останется для
нас чужой. Такое бывает. Ты любишь человека, но все равно кажется немыслимым, что он
войдет в твой маленький мирок и принесет собственные правила. Может быть, поэтому Эмили
любит Элеонору. Моя дочь знает, что я никогда не позволю чужому человеку стать частью
нашей семьи.
Никогда.
7 ноября
Эмили никогда не любила компанию. Она всегда предпочитала оставаться дома или в саду, но
никогда не шла гулять со сверстниками. Ей это не было нужно. Теперь же моя девочка, похоже,
немного оттаивает. К нам зашли дети Элеоноры, и Эмили, вопреки моим ожиданиям, не
прогнала их, а пустила в наш садик. Дети опасливо озирались, и я уверен, это Элеонора попросила
их. Иначе они бы ни за что не пришли к черному магу.
Именно поэтому я выбрал подобный образ: чтобы никогда не было не прошеных гостей.
8 ноября
Когда я учился в школе, моим страстным увлечением была химия. Я мог часами изучать, что
и с чем нужно смешивать. А потом с упоением ваять это нечто на кухне. Заляпывая стены,
сжигая кастрюли и оставляя ожоги на руках. В одиннадцать я уже мог сделать простенькую
бомбу, чем не замедлил воспользоваться в школе. К несчастью, у меня все получилось, и она
взорвалась. Все бы ничего, но взорвалась она в унитазе школьного туалета, куда мы решили ее
кинуть.
Это закончилось для меня первым в длинной череде визитом к директору и оплатой
родителями школьного туалета.
Опыт не научил меня уму-разуму. Наоборот, я понял, что могу творить многое, и с упоением
принялся за это дело. Так что школу периодически потряхивало. А однажды у меня несколько
часов вытаскивали из рук осколки: колба, которую я нагревал над плитой, неожиданно
взорвалась. Хорошо хоть, я успел спрятать лицо за руками. Впрочем, у меня до сих пор остался
маленький шрам на виске. Врач сказал, мне очень повезло.
Наверное, в тот момент, когда доктор вынимал у меня из ладоней множество мелких кусков
стекла, я преисполнился уважением к этой профессии. Можно сказать, тот момент стал
переломным.
Страшная сказка
- 58 Увлечение химией навсегда осталось моим хобби. Но будучи врачом, я был слишком увлечен
своей профессией. Теперь же, в тиши Мирквуда и собственного дома у меня появилась
возможность вновь заняться тем, что я так любил.
На моем столе стоят колбы и множество пузырьков с самыми разными веществами. Когда
Элеонора видит новые ожоги на моих ладонях, она качает головой и целует их, едва прикасаясь
губами. Но ничего не говорит.
Когда я занимаюсь в своей импровизированной лаборатории, то убеждаю себя, что химия
нужна мне для некоторых легковерных посетителей. Достаточно напустить немного
эффектного дыма, как они верят, что ты владеешь магией.
Но истинная причина моих опытов, разумеется, не в этом. И даже не в том, что это просто
доставляет мне удовольствие. С одержимостью фанатика я ищу. Не эликсир вечной жизни, не
философский камень. Нечто иное. Нечто неимоверно важное. То, чему я пока не могу подобрать
названия.
То, что я никогда не найду.
9 ноября
В гостиной сидел очередной клиент, когда меня скрутил приступ кашля. Настолько сильный,
что я никак не мог разогнуться, а горло противно першило. Я чувствовал на губах кровь, ощущал
ужас моего клиента, который не знал, что ему делать.
Всю жизнь я знал, что делать. Обучиться медицине. Получить хорошую работу. Обеспечить
свою семью всем, что могло потребоваться. Я решительно шагал вперед, зная, что окружающая
вселенная зависит от меня, но никак не наоборот.
Даже когда случилось то, что случилось, я знал, что мне делать. И до сих пор не сомневаюсь,
что у меня все получится.
Но сегодня… согнувшись и задыхаясь от кашля, я пытался пропихнуть в легкие хоть немного
воздуха. И знал, что это не зависит от моей воли. Кое-что было сильнее меня.
Эмили прибежала с кухни и принесла мне стакан воды. Я жадно выпил его, выпил до самого
дна, чувствуя, как вода стекает по подбородку. Когда Эмили отняла пустой стакан, на нем
остался кровавый отпечаток моих губ.
- Спасибо, - прохрипел я.
Дыхание постепенно возвращалось в норму, я приходил в себя. Настолько, что через десять
минут смог продолжить общение с клиентом. Правда, после его ухода я уснул на том же диване
и проснулся только когда стемнело. Эмили накрыла меня пледом, но я все равно умудрился
замерзнуть. Она сама уже спала в своей кроватке.
Я зажег свечи в своей комнате. Прошел мимо зеркала, стараясь не смотреть на свое
отражение. Широко распахнул окно, чтобы свежий воздух беспрепятственно проникал в
комнату. И сел за стол писать эти никому не нужные заметки.
10 ноября
Элеонора сказала, что позаботится об Эмили, если со мной что-то случится.
Это важно.
11 ноября
С утра я проснулся от ее поцелуя. Улыбнулся, боясь открывать глаза.
- Наверное, это сон, - сказал я. – Сейчас проснусь, и тебя не будет.
- А ты попробуй.
Я открыл глаза, но она никуда не исчезла. Довольная и обнаженная, Элеонора лежала рядом
со мной. Она провела рукой по моему телу, словно доказывая собственную реальность.
- Что скажет твой муж?
Она наморщила носик.
- Фу, не порти такой момент напоминанием о муже.
- Извини. Но я о нем забыть не могу.
Я стянул с нее одеяло, чтобы иметь возможность насладиться ее телом. Великолепные
изгибы, никогда и не скажешь, что она – мать нескольких детей. Повернувшись так, чтобы мне
лучше была видна ее грудь, Элеонора ответила:
Страшная сказка
- 59 - Мой муж полагает, что я уехала к подруге на все выходные. К сожалению, подруга живет за
городом и у нее нет даже телефона.
- Какая жалость! – я перевернул ее на спину и поцеловал сосок. – Значит, домой ты вернешься
только в воскресенье вечером?
- Да. Но до этого момента мне лучше не выходить из твоего дома, чтобы не заметил никто
из соседей.
- Боюсь, - заметил я, отрываясь от ее тела, - тебе придется не выходить из этой комнаты.
- Думаю, я это переживу.
Мне нравится просыпаться рядом с ней, нравится готовить для нее завтрак и смотреть, как
она пьет чай. И пусть завтра Элеонора снова уйдет, сегодня – она моя.
Вечером мы смотрели какой-то глупый фильм, обнявшись среди расстеленных одеял, прямо на
полу. Ее голова лежала на моем плече, и я был самым счастливым мужчиной на свете. Сначала с
нами сидела и Эмили, так что мы походили на настоящую семью. Потом девочка уснула, и я
отнес ее в постель. Мы с Элеонорой остались вдвоем и, обнявшись продолжили смотреть фильм.
Когда пошли финальные титры, мы не спешили их выключать. Я боялся, что если отпущу ее,
она навсегда исчезнет. Элеонора потянулась к моему уху и прошептала:
- Почему ты не попросишь, чтобы я осталась?
- Ты же и так останешься.
- Я имею ввиду, почему ты не попросишь, чтобы я осталась навсегда?
- Мое навсегда будет слишком коротким.
- Может быть, короткое навсегда с тобой куда лучше, чем длинная вечность с моим мужем.
Я вижу это, когда смотрю в ее глаза. Она ждет. Ждет, когда же я наконец-то попрошу,
чтобы она никогда не уходила. Чтобы была только моей. Конечно, Элеонора не смогла бы
расстаться с детьми, но она лучше, чем кто бы то ни было другой, знала, что я приму ее детей и
воспитаю как своих собственных.
Как я могу портить ей жизнь? Как могу требовать, чтобы она ушла от мужа? Я врач и
слишком хорошо знаю, сколько мне осталось. Это пугает. Пугает, что я потеряю Эмили и
Элеонору. Пугает, что я не успею закончить то, что хочу.
13 ноября
Даже черные маги вынуждены ходить на родительские собрания. Когда я появился в классе,
каждый из родителей покосился на меня с недоверием, а учительница поправила очки в толстых
стеклах и указала на первую парту, куда я мог сесть.
Меня ужасно повеселила реакция этих родителей! Тем более, я подготовился: оделся в черное,
напялил какой-то массивный амулет. И, разумеется, сделал страшное лицо. Чувствуя себя то ли
музейным экспонатом, то ли просто идиотом. За все собрание я не произнес и десятка слов.
Выслушал, как хвалили Эмили, узнал, сколько денег требуется на ремонт класса. Ничего
интересного.
Иногда мне кажется, я и все эти люди принадлежим к разным видам живых существ. Они
никогда не смогут меня понять. А я считаю их всех глупыми и самонадеянными людишками,
которые ничего не знают о настоящей жизни.
15 ноября
Я боялся, что этот день однажды наступит. И вот, оно случилось. С утра я открыл глаза и
понял, что просто не могу подняться с кровати. У меня едва хватало сил пошевелиться.
Телефон звонил у меня над ухом, а я не мог протянуть руку и снять трубку. Эмили принесла
мне его в постель, сказав, что звонит Элеонора. Лицо у девочки выглядело испуганным, но я
только покачал головой. У меня не было сил говорить.
Я слышал, как Эмили вышла за дверь и там торопливо говорила Элеоноре, что "папе плохо и
он не может говорить". Конечно, не стоило так. Не стоило пугать Элеонору.
Не знаю, какое объяснение для мужа она придумала на этот раз. Но уже через двадцать
минут она буквально влетела в комнату, растрепанная и прекрасная.
- Ох, Эдвин!
Впрочем, она недолго просидела рядом, держа мою руку. Через пару минут она снова унеслась
и вернулась с доктором. К тому моменту мне уже удалось овладеть собой и сесть на постели.
Страшная сказка
- 60 - Элеонора, пожалуйста, оставь нас с доктором.
Она поджала губы, не желая подчиняться, но кивнула и вышла. С доктором мы быстро
нашли общий язык. Оказалось, он пару лет назад переехал в Мирквуд из большого города. Так что
даже слышал о таком враче как Эдвин Блэквуд: в конце концов, я был весьма неплох в своей
области. Доктор понял меня и пообещал хранить секрет моей личности. Впрочем, как и секрет
касательно здоровья. Осмотрев меня, он заявил, что стоило бы сделать некоторые анализы.
-Вы же знаете, доктор, - сказал я, - что мой диагноз верен.
- Нельзя быть уверенным, пока…
- Доктор.
- Да.
С Элеонорой я поговорил чуть позже. Конечно, она догадывалась и раньше. Но всегда верила в
лучшее и считала, что я просто настроен слишком пессимистично. Теперь она знала, что это не
так. Теперь не было смысла что-либо скрывать.
Она плакала, сидя рядом со мной на кровати. Плакала, уткнувшись лицом мне в грудь. Что я
мог? Только тихонько гладить ее по волосам.
19 ноября
Когда я открыл дверь перед новым посетителем, то знал только то, что его зовут Роджер.
Он напомнил мне Самуэля Джонсона, так что я едва удержался, чтобы не поинтересоваться, а
не братья ли они.
Только когда Роджер уселся в "клиентское" кресло и назвал полное имя, я понял, что передо
мной никто иной как муж Элеоноры.
- Чем могу быть полезен? – улыбнулся я, излучая доброжелательность.
Он вздохнул.
- Понимаете, дело в том… мне кажется, моя жена мне изменяет.
Ну конечно, хотел сказать я. Изменяет. Со мной.
- Почему вы так решили?
- Понимаете… тут много всего. Она стала так мало времени проводить дома.
Потому что много времени проводит дома у меня.
Вместо этого я спросил:
- Чего вы хотите от меня?
- Узнать правду, разумеется.
Запросто. Хочешь, парень, расскажу тебе, где все время пропадает твоя жена? Как зовут ту
подругу, что постоянно живет то на природе, то на другом конце города? К которой твоя жена
внезапно срывается среди дня? О которой мечтает ночью, когда ты похрапываешь с ней в одной
постели?
- Конечно, - сказал я. – Сейчас вы получите ответы на свои вопросы.
Но он получил только те ответы, которые хотел получить. В комнате, полной "магического"
дыма, я делал огромные расклады на Таро и "читал" карты так, как ему хотелось бы. Элеонора
много рассказывала мне о своей жизни, так что я без труда "увидел" кое-какие факты.
И напоследок показал Роджеру карту Влюбленные, что лежала в центре расклада.
- Видите? Она любит только вас. У нее никого нет и никогда не было.
Я не стал рассказывать, о чем говорят карты на самом деле. Что Элеонора любит вовсе не
его. И Маг рядом с Влюбленными – это далеко не Роджер.
Он ушел довольный, а я еще долго сидел в кресле, уставившись в одну точку. Сидел, пока
Эмили не пришла из школы.
- Что-то случилось, папа? – спросила она.
Я заставил себя улыбнуться:
- Вовсе нет. Все хорошо. Иди сюда.
Прижимая к себе Эмили, я знал, что сейчас точно также Роджер прижимает к груди
Элеонору.
20 ноября
Каждое утро мне требуется собирать всю свою волю, чтобы встать с постели. Иногда у
меня нет сил даже на то, чтобы открыть глаза. Тогда я лежу несколько минут, пока
Страшная сказка
- 61 окончательно не проснусь. А потом встаю. Встаю, чего бы мне это не стоило. Готовлю Эмили
завтрак.
Иногда я по привычке ставлю на стол две тарелки вместо одной.
Сегодня я много думал об Элеоноре и Роджере. Интересно, почему так выходит? Нам
кажется, мы безумно влюблены, и это на всю жизнь. Мы торопливо женимся, заводим детей.
Изображаем счастливую семью. А потом проходит время, и мы осознаем, что это вовсе не то,
что нам нужно. Игрушка в яркой обертке, которую так рекламировали, оказалась всего лишь
игрушкой. А нам так хочется чего-то настоящего.
Элеоноре понадобилось десять лет брака, чтобы понять, что они с Роджером – чужие люди.
На самом деле, увидев ее мужа, я никак не мог понять, что она вообще в нем нашла. Деятельная
и неутомимая, Элеонора сама себя заперла в клетку скучного мужа и вязкого быта. Наверное, он
зарабатывает неплохие деньги. Воскресные обеды, когда нечего сказать друг другу, идеально
чистый дом, секс раз в неделю. Все, как у людей. Все не так, как того бы хотелось Элеоноре.
Роджер никогда не сможет ее понять. Не потому, что он плохой. Он просто другой. Тот,
под которого всегда подстраивается Элеонора.
Знаю, я мог бы сделать ее счастливой. Но почему у меня так мало времени?
21 ноября
Эмили всегда была слишком умной девочкой. Иногда мне кажется, ей очень скучно в школе.
Но я ничего не могу поделать, придется ей получить обязательное образование. А потом она
сможет выбрать ту дорогу, которую сочтет нужной. Которая придется ей по душе.
После обеда я сидел в гостиной и разбирал записи, касающиеся клиентов. Эту привычку я
приобрел еще давно, когда только начал изображать из себя великого мага. После каждого
визита я беру листок бумаги и набрасываю краткую характеристику человека, который ко мне
приходил, его проблему и то, как я ее решил. Я ожидал Элеонору и, улыбаясь, просматривал ее
листок.
Мы так и познакомились. Она пришла на визит, желая выяснить, кто из подруг ей завидует.
Причина была совершенно надуманная, на самом деле, она просто хотела увидеть черного мага.
Я так и заявил ей тогда. А она вместо того, чтобы смутиться, как сделала бы на ее месте
любая, улыбнулась и посмотрела мне в глаза:
- Да, именно так.
С того дня все и началось. Сначала она заходила ко мне в гости выпить чаю и поговорить, а
потом мы решили, что глупо сопротивляться остальным нашим желаниям. К тому времени я
знал, что она замужем. Но если это не останавливало ее, то почему должно было остановить
меня?
- Папа, почему бы тебе не предложить Элеоноре жить с нами?
Я поднял голову. В дверях стояла Эмили и серьезно смотрела на меня.
- Ну… - я не знал, что сказать, - наверное, потому что она живет в другом доме со своим
мужем.
- Ты лучше ее мужа.
- Но не настолько долговечен.
- Глупости! – фыркнула Эмили. – Неужели ты думаешь, что если она всю жизнь проживет с
этим нытиком, то будет довольна? Сделай ее счастливой хоть ненадолго. Насколько сможешь.
Я думал о ее словах все время, пока не пришла Элеонора. Неужели единственная причина, по
которой я боюсь пригласить ее в свою жизнь, вовсе не в болезни? Она знает все. Она способна
сама принять решение. Может быть, и вправду крупица счастья стоит того, чтобы его
испытать?
В дверь позвонили, и я с удивлением увидел, что на пороге стоит Элеонора. Вопреки
заведенному обычаю, я не пустил ее в дом. Сразу прижал к себе, поцеловал. А потом бережно взял
ее лицо в свои руки и заглянул в глаза, которые так любил.
- Миссис Девори, не согласитесь ли вы сменить фамилию на Блэквуд?
Я прочитала где-то половину рукописных заметок, но закрыла кожаную обложку. Камин
весело потрескивал, и я смотрел на его пламя, но не видела. Мысленно я была еще там, в доме
Блэквуда, пятнадцать лет назад.
Страшная сказка
- 62 Сидевший в соседнем кресле Стефан пошевелился и посмотрел на меня:
- Получается, твоя мать и Блэквуд были любовниками?
Я кивнула и провела рукой по кожаной обложке:
- Получается, были. И он сделал ей предложение.
- Насколько я понимаю, она его не приняла.
- Нет. Она всю жизнь прожила с моим отцом, тем самым Роджером.
Я помолчала, размышляя. Пожала плечами:
- А может, и приняла. Но не успела. Насколько я знаю, Блэквуд умер в декабре.
- Так давай почитаем дальше и узнаем.
- Нет. Не сегодня. Всему свое время.
На самом деле, конечно же, я просто боялась. Родители всегда были для меня примером
счастливой пары, мне казалось, они любят друг друга. Но та Элеонора, которую описывал
Блэквуд, показала мне мать совсем с другой стороны. Той, о которой я и не подозревала. Так
значит, она никогда не хотела семейного покоя? Считала отца скучным? Хотела уйти от него?
Любила другого мужчину.
- Джессика, - спросил Стефан, - тебе самой тогда было лет девять. Ты разве не помнишь всего
этого?
Я покачала головой.
- Может быть, это покажется странным, но я почти не помню свою жизнь в Мирквуде. Когда
мы переехали в город, я стала запоминать. А до этого… мешанина из образов, наш дом, брат с
сестрой, в основном, школа. Ничего четко не помню.
- Жаль. Впрочем, не думаю, чтобы твои детские воспоминания могли нам помочь.
Я все еще пыталась сопоставить то, что я знала о своей семье, с рассказом, который только что
прочла. Несомненно, Блэквуд обладал неплохим литературным талантом, хотя вряд ли придавал
этому значение. Я могла с легкостью представить его дом, его работу и дочь. Неожиданной
казалась только моя мать. Хотя нет. Это была не моя мать. Это была Элеонора.
- По крайней мере, теперь мы знаем, что вас связывает.
Я недоуменно посмотрела на Стефана, и он пожал плечами:
- Элеонора была не просто любовницей Эдвина. Она была его любимой женщиной. Кто же
еще, кроме ее детей, может разобраться в старых тайнах мага? Тем более, он хотел жениться на
ней. Усыновить ее детей. Ты понимаешь, что он мог бы стать твоим новым папой?
- У меня уже есть один. И этого вполне достаточно.
Мы молчали. Каждый из нас смотрел на огонь в комнате, уставленной свечами, и думал о
своем. Иногда я поражалась магии, которая присуща словам: она способна на некоторое время
стирать твою собственную личность и погружать в иной мир. В данном случае этим миром стало
прошлое.
- В его дневнике, - нарушила тишину я, - Блэквуд говорит о том, что хочет кого-то вернуть.
- Жаль, не рассказывает, кого именно.
- Воспоминания причиняют ему боль. Он обходит этот вопрос.
- Думаешь, он хотел вернуть жену?
- Да. Но вполне вероятно, Элеонора нарушила его планы.
- Ответы могут быть во второй части дневника.
Я покачала головой:
- С меня вполне достаточно открытий. Почитаем завтра, после автограф-сессии, хорошо? Мне
нужно привыкнуть хотя бы к тому, что я уже знаю.
- Конечно.
После чтения дневника Блэквуда у меня вовсе не стало меньше вопросов. Пусть мы поняли
связь моей семьи и семьи Блэквудов, но до сих пор не понятно, куда исчез Роберт и как его найти.
Именно это, а вовсе не тайны старого мага было для меня самым главным.
- Джессика… прости, что спрашиваю. Но Роджер и вправду был таким, как его описывает
Блэквуд? Никаким?
Я молчала, тщательно обдумывая ответ. Попридержав то, что было готово сорваться с языка, я
подумала о том, как оно все было на самом деле. Если смотреть объективно, а не как привыкла я.
- Да.
Страшная сказка
- 63 -8–
Я давно не видела такое количество людей.
Меня никогда нельзя было назвать особенно общительной. Безусловно, мне нравились
компании единомышленников, хотя я всегда чувствовала себя чужой. Но на этот раз людей было
слишком много. Более того, все они были здесь из-за меня.
Смущаясь, я села за стол и понятия не имела, куда деть руки. Будь моя воля, я бы одела
доспехи, чтобы спрятаться от всех глаз, что уставились на меня.
Там же стоял и Стефан. Он ободряюще кивнул мне, и это хоть немного успокоило. Я была
готова начинать.
- Мы очень рады вас видеть! – как всегда, инициативу взял Дик. – И рады, что вы нашли время
посетить эту встречу. Как и всегда, сначала вы можете расспросить мисс Девори о ее новом
романе, который вот-вот появится на прилавках магазинов. Потом она подпишет книги всем
желающим.
На самом деле, обычно подобные встречи проходили после издания книги, когда было что
обсуждать и о чем беседовать. Сейчас же я понятии не имела, что сказать. Как рассказывать о
книге, которая даже не вышла? Которую никто не читал и не видел.
На мое счастье, у собравшихся уже были свои вопросы. Дик кивнул пареньку в первом ряду,
который поднял руку, едва тот закончил говорить.
- Мисс Девори, - начал мой читатель, – как будет называться ваш новый роман?
- По правде говоря, я еще не знаю.
- Как это? Я думал, название вы придумываете сразу.
- Обычно – да. Но в этот раз получилось немного иначе, - я задумалась, пытаясь подобрать
верные слова. – Не знаю, насколько меня поймут люди, которые никогда не писали. Но я уверена,
что хорошие истории не придумываются. Они берутся буквально из воздуха. Просто ты берешь
клавиатуру и позволяешь героям оживать. Они сами действуют, история разворачивается перед
тобой, и ты мог бы ее контролировать. Но зачем, если она сама идет так замечательно? Ты
получаешь удовольствие от сопричастности с ней. От того, что выступаешь проводником.
Придаешь форму неопределенным мыслям, импульсам. Отвечая на ваш вопрос: иногда названия
приходят сразу. Иногда их приходится ждать. Мое название уже существует, но пока я не могу
понять его. Дождитесь следующего анонса издательства.
Я улыбнулась, и среди собравшихся тоже заметила улыбки. Они всегда действовали на меня
успокаивающе. Почему-то я полагал, что искренне улыбаться могут только те люди, которые
настроены положительно.
Поднялось еще несколько рук, но Дик покачал головой и повернулся ко мне:
- Мисс Девори, может быть, вы немного расскажете о сюжете новой книги?
- Мистер Спейси, - в тон ему ответила я, - боюсь, издательству не понравится, если я начну
рассказывать о подобных деталях.
- Так не надо деталей. В общих чертах.
Я с трудом сдержала вздох: Дик иногда невыносим. Не то чтобы я не любила рассказывать о
новой книге. Совсем наоборот. Только я боялась, что слишком увлекусь и расскажу то, чего не
следует знать заранее. Не то чтобы я боялась праведного гнева издательства. Скорее,
предпочитала, чтобы это читали, а не слушали мой пересказ.
Так что пришлось внимательно подыскивать слова и следить за своей речью, когда я вкратце
обрисовала сюжет будущей книги. Как мне кажется, у меня все вполне получилось.
- Так значит, - спросил один из пришедших читателей, - в новой книге одним из действующих
лиц будет оживший Муз?
- Именно так.
- Он похож на вашего, мисс Девори?
- Весьма.
Я кинула красноречивый взгляд на Стефана: он стоял в стороне, за спинами основных
собравшихся. Но я смогла заметить на его губах улыбку.
- Наверное, очень интересный персонаж, - не унимался настырный читатель. – Он реален?
- Пусть каждый решит для себя сам. Для меня – безусловно.
Страшная сказка
- 64 - Он же не человек. Без прошлого, без снов… он, наверное, даже не знает, как это –
чувствовать.
- Может быть, это вы написали книгу? – сухо спросила я увлекшегося читателя.
Он смутился.
- Нет. Простите, мисс Девори. Продолжайте.
Но я не продолжала. Я пыталась отыскать взглядом Стефана, но он исчез. Дик хотел вызвать
кого-то еще с вопросом, но я легонько тронула его за рукав.
- Дик, мне надо отойти, - прошептала я, когда он наклонился. – Развлеки их минут на пять,
хорошо?
- Но…
- Пять минут.
Он кивнул и повернулся к толпе, чтобы еще что-то сообщить. Я уже не слушала и,
выскользнув из-за стола, боком пробралась мимо людей. Кое-кто из посетителей попытался
заговорить со мной, но я только отмахнулась:
- Через пять минут.
Искать Стефана не пришлось долго. Он сидел на верхних ступеньках лестницы, которая вела
вниз, на первый этаж книжного. Я подошла к нему со спины.
- Стефан…
- Тебе не стоило покидать своих читателей.
- Мне плевать на моих читателей, если они делают тебе больно.
Я прикоснулась к его плечу и почувствовала, как мой призрак вздрогнул. Он наконец-то
повернул ко мне голову, и я увидела его огромные глаза на бледном лице.
- Он ведь прав, Джессика, - тихо сказал он. – У меня нет ничего. Может быть, я вправду не
умею чувствовать.
- Глупости, Стефан.
Я села рядом, положив голову ему на спину. В этот момент у меня и в мыслях не было
сомнений в его реальности. Вот он рядом, живой и теплый. Я чувствую, как он дышит. Чувствую,
как бьется его сердце. И какая разница, есть ли у него воспоминания? Мы сделаем новые.
- Ты чувствуешь меня, Стефан?
- Да.
- Ты любишь меня?
- Да…
- Тогда не смей больше задумываться о всяких глупостях.
Дик мельком глянул на меня, когда я вернулась, но видимо, оказался удовлетворенным
увиденным. Видимо, потому что я сама была крайне довольна, улыбалась и была настроена
активно продолжать беседу. Впрочем, разговоры продлились недолго, и мы перешли к основному
действию – автографам.
Это занятие я любила! Пусть в глазах быстро начало рябить от ярких красок на моей
последней книге, которую мне в основном давали для подписи. Но я старалась каждому читателю
уделить хотя бы пару минут и написать несколько слов, а не просто поставить свою роспись,
которую я до сих пор считала очень некрасивой.
- Напишите что-нибудь и мне, мисс Девори.
Я подняла голову на очередного читателя и улыбнулась:
- Не думала, что ты мой поклонник, Дэвид.
- Разве вы сомневались в этом, мисс Девори?
Я написала на форзаце книги: "Моему любимому музыканту. Надеюсь, ты позовешь еще на
множество концертов. Д.Д."
- Может быть, выпьем кофе после того, как ты закончишь? – спросил он, когда я отдавала
книгу.
- Я бы рада, но обещала Стефану провести вечер с ним.
- Жаль.
- Давай лучше выпьем кофе у меня дома.
- Стефан не будет против?
- Нет, конечно.
- Тогда договорились.
Страшная сказка
- 65 Уйти из книжного быстро мне все равно не удалось. Читателей оказалось очень много, каждый
хотел задать мне вопрос или получить автограф. Я же просто не могла оставить кого-то из них без
внимания. В конце концов, единственная причина, по которой они пришли – это я сама. И без них,
без каждого из них, мое творчество ничего бы не стоило. Поэтому я попросту не могла
проигнорировать даже одного.
Последних выпроваживал Дик. Увидев, что я едва держусь на ногах от усталости, он
бесцеремонно растолкал оставшихся читателей и заявил, что на сегодня встреча окончена. Я
устало опустилась на стул.
- Спасибо, Дик. Это и вправду оказалось утомительно.
Он протянул мне стакан с водой, и я с благодарностью его приняла.
- Ты молодец, - одобрительно сказал Спейси. – У меня бы терпения не хватило на каждого из
них.
- Это моя работа.
- Да-да, знаю, ты много раз говорила, что думаешь по этому поводу.
Прикрыв глаза, я наслаждалась прохладной водой. На улице успело снова похолодать, но
кондиционеры в магазине работали на полную катушку, так что было определенно жарко.
Дурацкий климат-контроль. С ним того и глядишь подхватишь воспаление легких.
- Я поговорил с полицией.
- Ммм? – спросила я, не открывая глаз.
- Насколько я понял, они в полной прострации. В студии кровь двух человек и явные следы
борьбы – значит, Роберта кто-то похитил. Но до сих пор нет ничего больше. Да и выкуп никто не
просил.
- Выкуп? Ты думаешь, его могли похитить ради выкупа?
- Нет. Но полиция рассматривает и такой вариант. Сейчас их основная версия – это был какойто маньяк. Ты есть среди подозреваемых, но эта версия не принимается всерьез. У тебя нет
мотива.
- Да уж.
- Джесс, - Дик замялся и положил руку мне на плечо, - полиция полагает, Роберта нет в живых.
Это наиболее вероятно…
- Глупости! – я открыла глаза и сбросила его руку. – Я знаю, что мой брат жив. Понимаешь,
знаю.
Это было правдой. И я не понимала, как Дик может верить полицейским, которым ничего не
известно. Пока я выходила из книжного, мне вспомнились слова Стефана о том, что брата могу
найти только я сама. Полиция здесь бессильна.
У входа меня ждал Дэвид на своей машине. Я огляделась, но Стефана не увидела: похоже, он
уже дома.
- Отличный вечер, - заметил Дэвид.
- Спасибо. Не думала, что ты все же придешь.
- Почему нет? Личное знакомство с автором еще не отменяет желания автографа.
- Я могла бы дать его в любое время.
- Ладно-ладно, Джесс. Я просто хотел увидеть тебя.
Пожав плечами, я ничего не ответила. В таком же молчании мы добрались до моего дома. А
вот на пороге нас встретило то, к чему я уже почти привыкла: скрипка. Дэвид же удивился.
- Это Стефан, - ответила я на немой вопрос. – Он прекрасно играет.
Едва увидев нас в гостиной, мой призрак мгновенно опустил скрипку. Он вовсе не казался
удивленным.
- Я вас ждал.
- Правда? – спросила я. – Тогда подождите еще немного, я приготовлю чай. Вы ведь не против
чая?
Оба покачали головами, и я отправилась исполнять роль заботливой хозяйки. Все это могло бы
стать неплохим дежа вю, но я отлично помнила, когда и при каких обстоятельствах в прошлых раз
точно также готовила чай, пока эти двое ждали меня в комнате.
- Забавно, Лили, правда?
Кукла, которую я не стала брать на встречу с читателями, с равнодушием смотрела, как я кладу
на поднос печенье и вафли. Странным образом Лили оказывалась то в той, то в иной части дома,
Страшная сказка
- 66 хотя я не помнила, как переносила ее. Впрочем, в этом не было ничего необычного: я постоянно
таскала куклу с собой и бросала ее то здесь, то там.
Подхватив поднос, я мельком глянула на себя в большое зеркало у двери – и застыла.
Отражение не было моим. Из зеркало на меня смотрел человек с похожими чертами лица, но это
была не я. Отражением из зеркала на меня смотрел Роберт.
Поднос выскользнул из рук, и с громким звоном чашки рассыпались по полу мелкими
осколками. Я опустила взгляд на них, не совсем понимая, откуда взялись эти черепки. Потом
подняла глаза на зеркало, уже зная, что там ничего не будет. Но я ошиблась. Там было. Моя
собственная фигура и бледное лицо.
- Джессика, что случилось? – на пороге кухни стоял Стефан.
Я покачала головой и развела руками, показывая на разбитые чашки. Как будто они всего лишь
неожиданно выпали из рук, и ничего больше не произошло. Стефан нахмурился. Но позади него
уже маячил Дэвид, так что мне совсем расхотелось что-либо говорить.
- Они случайно упали. Подождите в комнате, я сейчас все уберу.
Они ничего не сказали и молча удалились обратно. А я не торопясь собрала черепки и
выкинула их в мусорное ведро. Налила новые чашки с чаем, поставила их на поднос. К этому
моменту мои руки уже не дрожали. Посмотрев на Лили, я заметила, как медленно, почти как у
живой, открываются ее глаза. И можно было спорить на что угодно: в тот момент, когда я видела
отражение Роберта, ее глаза были закрыты. Как тогда, в доме Блэквуда.
- Ты как-то чувствуешь это, правда? – пробормотала я.
Сунув куклу подмышку, я вернулась в гостиную как раз в тот момент, чтобы вовремя прервать
неловкое молчание.
- Ваш чай, господа, - я поставила поднос на столик.
- Спасибо, Джесс.
- Благодарю.
На самом деле, после всего произошедшего я бы предпочла выпить коньяка. Но вряд ли мои
спутники могли оценить подобное рвение, так что я удовлетворилась чаем, заварив его покрепче.
Лили я устроилась у меня на коленях.
- Ты сегодня была чудесна, - сказал Дэвид. – И спасибо, что пригласила.
- Всегда пожалуйста. Я рада читателям.
- Но ты заинтриговала новой книгой. Когда стоит ее ожидать?
- О, Дэвид, я не знаю! Подобные вопросы задавай Дику. Но, на самом деле, я не думаю, что
скоро. Издательству нужна реклама, но даже Торнворд еще не ознакомился с текстом романа.
- Ты же не хочешь сказать, что он может все завернуть.
- Конечно, нет. Но может потребовать изменений, а этого я терпеть не могу.
- Нельзя менять книгу в угоду желаниям других, - сказал Стефан.
Дэвид повернулся к нему:
- Ты тоже писатель?
- В некотором роде.
- И что ты пишешь?
- Книги, очень похожие на те, что у Джессики.
- Как интересно.
Они пили чай и молчали, а я порадовалась, что Дэвид не стал выяснять, какие именно книги.
Пожалуй, это было одним из самых важных достоинств Дэвида: он мог вовремя замолчать и не
лезть дальше, если понимал, что делать этого не стоит.
- Ладно, ребята, - вздохнул Дэвид, - я же знаю, вам есть о чем рассказать мне.
Я пожала плечами.
- Конечно. Только давай начнем с тебя. Ты нашел Эмили Блэквуд?
- Нет. Никаких следов в большом городе. Такое впечатление, что эта барышня не хотела,
чтобы ее отыскали. Не удивлюсь, если она сменила имя.
- Но зачем? – удивилась я. – По-моему, ей не от кого прятаться!
Дэвид развел руками: он понятия не имел, что было на уме у Эмили Блэквуд. Я уставилась в
чашку с чаем. Честно говоря, такая провальная попытка отыскать выросшую девочку привела
меня в замешательство. Я не думала, что с этим могут возникнуть какие-то проблемы. Да,
Страшная сказка
- 67 безусловно, существовали более трудоемкие и затратные способы поиска человека, но я не знала
нужных людей в городе. Да и Дэвиду они вряд ли известны.
- Теперь ваша очередь, - сказал он.
Я вздохнула и рассказала Дэвиду все. О том, как мы со Стефаном вернулись в дом Блэквуда,
как залезли в его комнату, и как я потеряла там сознание. Только про призраков упоминать не
стала. Дэвид не был посвящен в мои маленькие тайны, так что и об этих деталях ему вовсе не
обязательно знать.
- Значит, - медленно повторил он, - в комнате Блэквуда вы нашли часть одежды Роберта.
Я кивнула:
- Именно так.
- Это может означать только одно: после исчезновения твоего брата либо он сам, либо его
похититель, были в этой комнате.
- Логично.
- Что могло им там понадобиться? Джесс, в комнате не было чего-то, что могло бы привлечь
Роберта или того, кто желает ему вреда?
Я покачала головой.
- В комнате много разного хлама, но я сомневаюсь, что для кого-то представляют ценность
пыльные колбы или расстроенное пианино.
- Не такое уж и расстроенное, - пробормотал Стефан.
К счастью, Дэвид его то ли не услышал, то ли не обратил внимания на слова.
- Может, там остались какие-то магические штуки, представляющие определенный интерес? –
предположил он.
- Знаешь, Дэвид, я ничего в этом не понимаю. Может, и остались.
Он принял еще более задумчивый вид, как будто прямо тут, не сходя с места, хотел решить эту
задачку. Он даже не видел ни второй этаж дома Блэквуда, ни клочок ткани Роберта, но пытался
придумать какие-то решения. У него перед глазами не было картинки-образца, но он упрямо
складывал кусочки пазла. Даже не зная, все ли части он собрал.
Не тронутый чай остывал в его руках, а я неторопливо пила собственный.
- Ох, Дэвид! – Стефан вздохнул и поставил пустую чашку на столик. – Ты слишком
рационален. Или, вернее сказать, слишком сильно опираешься на рациональное. А при
сложившихся обстоятельствах рациональное пасует, потому что слишком мало неоспоримых
фактов. Большая часть того, что у нас есть, это фрагменты прошлого, тайны настоящего и
множество догадок и предположений. В чем я уверен совершенно точно, так это в том, что с
Блэквудом связана какая-то тайна. И если мы узнаем тайну, то сможем что-то сделать в
настоящем. Вероятно, отыскать Роберта.
Дэвид фыркнул.
- Твоя уверенность в связи основывается только на часах и клочке рубашки?
- Нет, еще на том факте, что Блэквуд был любовником матери Джессики.
Удивленный взгляд Дэвида блуждал между мной и Стефаном. Последний же принял самое
невинное выражение лица, на какое был способен, и, сложив руки на груди, смотрел куда-то в
потолок.
- Джесс, - взгляд Дэвида остановился на мне, – это правда?
- Конечно.
- Откуда вы знаете?
- Из дневника. Дневника Блэквуда. Мы нашли его на втором этаже.
Дэвид присвистнул.
- Во дела!
Он залпом выпил свой чай и с громким шумом поставил чашку на стол.
- Он писал этот дневник в последние месяцы жизни, - продолжила я. – Описывает свои будни и
клиентов, дочку. И любовницу. Он называет ее имя, и это моя мать.
- Ты еще сомневаешься в связи? – Стефан и не пытался сдержать ехидство.
Впрочем, Дэвид не обратил на него внимания. Было похоже на то, что новый факт захватил его
целиком и полностью, стал призраком той картинки, которую он хотел собрать. Но он настолько
увлекся своими размышлениями, что не обращал внимания ни на меня, ни на Стефана.
Страшная сказка
- 68 Дневник Блэквуда лежал наверху, в моей комнате. Мы прочитали ровно половину, и было
примерно столько же. И оставалось только предполагать, будет ли вторая половина всего лишь
повторением первой или сообщит какие-то новые факты. Но из того, что мы уже успели узнать о
Блэквуде, вряд ли он ограничился повторением.
Может быть, он писал дневник постоянно, и предыдущие части мы просто не нашли, или они
давно уничтожены. Но мне почему-то казалось, это не так. Само повествование, которое мы
читали, подразумевало, что это впервые. Как будто Блэквуд предчувствовал свою смерть и хотел
записать что-то до этого момента. Почему "что-то"? Просто свою жизнь. События, впечатления,
эмоции.
Поэтому мне казалось, что в дневнике может быть разгадка, которая нас так мучила. Блэквуду
было сложно говорить о том, что волновало его больше всего. Но он не мог обойти это
молчанием, не мог не сказать. И я уверена, что сказал. Но так страшно вновь открывать эти
страницы!
- По-моему, он был очень сильным человеком, - сказала я.
Дэвид посмотрел на меня:
- С чего ты взяла? По его дневнику?
- Да. Он был смертельно болен, и все равно продолжал жить так, как раньше. Даже если
обычный подъем с постели требовал всех его сил. Он любил этот мир и тех, кто был ему близок.
- Особенно ту, кого он хотел вернуть, - сказал Стефан.
Дэвид посмотрел на него:
- О чем ты?
- Мы прочитали половину дневника и отложили остальное на потом. Но так или иначе
постоянно встречается мысль о том, что Блэквуд хотел вернуть кого-то, кого он потерял. Хотя
если это была жена, не уверен, что он усердно торопился в последнее время. У него была
Элеонора.
Я покачала головой:
- Каждый раз он писал о том, что хочет ее вернуть.
- Он так думал. Но правда ли пытался?
Я пожала плечами. Обсуждать мотивы действий человека, который давно умер, казалось мне,
по меньшей мере, глупым. Мы все равно никогда не узнаем, что на самом деле творилось в голове
Блэквуда.
- А вдруг, - Дэвид сделал паузу, - вдруг у него получилось вернуть?
Стефан молчал. Возможно, думал о том же, о чем и я: бестелесный призрак, которого мы оба
видели в зеркале. Может быть, девочка, а может быть, невысокая женщина. Я ни разу не смогла
разглядеть ее лица.
- Блэквуд вызвал ее, - пробормотал Стефан, - но забыл показать дорогу обратно. И теперь она
зависла между мирами.
- О чем вы? – спросил Дэвид.
Я вздохнула:
- Может быть, ты и прав.
- Тогда почему нам не прочитать вторую половину дневника? Давайте сделаем это прямо
сейчас и узнаем правду.
Несколько секунд я все же медлила. А потом подумала: и правда, чего мы ждем? Я узнала, что
Блэквуд и моя мать были любовниками, так что там может быть еще страшного лично для меня?
Но возможно, это приблизит нас к Роберту.
- Хорошо.
Я поднялась со своего места и покинула теплую гостиную. Пока я поднялась на второй этаж и
добралась до своей комнаты, то успела окончательно увериться, что в дневнике мы можем
отыскать ответы на все свои вопросы. И стоит как можно быстрее прочитать его, чтобы все
понять. Только этому не суждено было произойти. Как только я вошла в комнату и посмотрела на
стол, это стало очевидно: дневник исчез.
Я сжимала пластиковый стаканчик с кофе, но сквозь ткань перчаток все равно не ощущала
тепла.
- Тебе стоит чаще есть пончики, - сказал Бенни, - они всегда поднимают настроение.
Страшная сказка
- 69 Я улыбнулась:
- Правда?
- Разумеется! Эту простую истину знал еще мой отец, потому-то наша маленькая компания и
пользуется такой популярностью.
Последнее утверждение точно не подлежало сомнению. Во все время нашей беседы к Бенни
постоянно подходили клиенты. Сначала это немного раздражало: едва я начинала что-то
рассказывать, он был вынужден отвлекаться.
- Прости, - он вернулся ко мне и виновато развел руками. – В последнее время просто ужас
сколько клиентов.
- Рада за тебя.
- Это все холод, - Бенни смахнул с носа снежинку. – Людям всегда нужно тепло. Пусть даже
немного.
Я улыбнулась: в чем-то он был определенно прав. И пусть мне вполне хватало тепла дома, но я
никогда не могла отказать себе в порции превосходных пончиков.
- Рад, что встреча с читателями прошла успешно.
Я поморщилась:
- Терпеть их не могу. Встречи. К тому же, на этот раз, все как-то сумбурно и туманно. О старой
книге я уже говорила много раз, о новой ничего толком и рассказать нельзя. Честно говоря, на
месте читателей, я бы сочла это пустышкой и дешевым рекламным трюком издательства.
- По большому счету, так оно и есть.
- Точно. Издательство нагнало тумана, чтобы читатели заинтересовались и с большим
интересом ждали выхода книги. По-своему верный расчет. Дик так и сказал, что Торнворду нужен
бестселлер.
Бенни пожал плечами:
- Ничего удивительного. В Мирквуде не так много писателей. А уж хороших писателей…
права на книги которых потом скупают все мегаполисы…
- Не перехвали меня! Лучше дай еще пончик.
Бенни тут же выполнил мой заказ. Я вздохнула и поболтала остатками кофе в стаканчике:
- Знаешь, мне стоит приезжать сюда почаще. У тебя очень спокойно.
- А разве дома – нет?
- Конечно. Только это не совсем то.
Я не стала говорить Бенни, что в последнее время вижу странные вещи, почти всегда – в доме.
Иллюзорная кровь на стенах, призраки в зеркалах – все это не добавляло дому уюта. Настолько,
что мне становилось страшно там бывать. Поэтому едва уехал Дэвид, я, к удивлению Стефана,
стремительно собралась в гости к Бенни. Но мой призрак не стал задавать вопросов. Он отлично
знал: если я что-то делаю, значит, у меня есть на то причины.
- Загадочная ты все-таки личность, Джесс, - улыбнулся Бенни.
- У меня нет тайн.
- У всех есть тайны.
Я пожала плечами. У меня никогда не было привычки всем и каждому рассказывать о себе. Но
и никаких страшных тайн у меня не имелось.
- Ладно, Бенни, мне пора. Спасибо за пончики.
- Всегда рад!
Путь до дома я проделала в сгущающихся сумерках и с мыслями о том, что следует поговорить
со Стефаном. Уж если кому и стоит знать о моих странных видениях, то именно ему. Тем более,
только он может отнестись к этому не как к сумасшедшему бреду, а как к вещам, которые нельзя
оценить рационально. В конце концов, он сам не был рациональным.
Оставив машину перед домом, я обратила внимание на то, что в гостиной горит свет. Значит,
Стефан там, перед камином и наверняка готовый сделать мне кофе. Проверив почтовый ящик, я
обнаружила несколько рекламных проспектов. Перебирая их, подошла к входной двери и нажала
на звонок. Только открыл мне отнюдь не Стефан. С удивлением я оглядывала фигуру на пороге,
которую, разумеется, сразу же узнала. Это была Кэтрин, моя сестра.
-9–
Страшная сказка
- 70 Кэтрин всегда отличалась от нас с Робертом. Взбалмошная, своенравная, с переменчивым
настроением, готовым в любой момент сорваться в истерику. Она терпеть не могла платья, а ко
мне приехала в рваных джинсах и на мотоцикле, который предусмотрительно оставила с другой
стороны дома. Чтобы я не сразу поняла, что у меня гости.
Я даже не могла сказать, сколько времени не видела сестру. Она сбежала, едва успела
закончить школу. Кажется, с каким-то дружком, у которого был мотоцикл. Она позвонила спустя
два дня, сказала, что с ней все в порядке, и она отправляется путешествовать. Родители к тому
моменту уже погибли – наверное, именно поэтому Кэтрин и решилась: с матерью она бы спорить
не стала, а я даже не успела что-либо сказать. Она повесила трубку, и в последующие годы я всего
пару раз слышала ее голос. Она присылала открытки на праздники, иногда звонила. Но я никогда
не могла подумать, что она может явиться – вот так неожиданно.
Кэти сказала, она в Мирквуде проездом. И через неделю-другую уедет дальше, но решила
повидать сестру и брата. Впрочем, известие об исчезновении Роберта не произвело на нее
впечатления. Кэти только пожала плечами:
- Наверняка ушел куда-нибудь гулять.
И все мои слова о том, что это произошло уже давно, и в студии была кровь, и это на него не
похоже, ничуть не убедили мою сестру. Она только понадеялась, что Робби успеет вернуться, пока
она здесь, и отправилась спать.
Уставшая, я вернулась в гостиную, где меня ждал Стефан.
- Может, чаю? – сочувственно спросил он.
Я почти упала в кресло.
- Нет. Думаю, мне тоже стоит пойти спать.
- Нелегко далась встреча с родственницей?
- Слишком неожиданно. Кажется, до меня только теперь начал доходить факт, что Кэти
приехала.
Я подтянула ноги на кресло и посмотрела на Стефана:
- Как она появилась?
- Постучала в дверь. Я очень удивился, но открыл. Она с порога заявила, что твоя сестра, а
потом так оценивающе меня оглядела, - Стефан усмехнулся. – Она сказала, что я очень даже
ничего, и тебе повезло. Не мог же я после этого ее не впустить?
- Падкий на лесть Муз!
- Не лесть, а констатация фактов.
Я не стала спорить. Куда больше меня заботила сестра.
- Как она тебе показалась?
- Похожей на тебя.
С удивлением я посмотрела на Стефана, и он негромко рассмеялся.
- Ну что ты, Джессика! Не надо так удивляться. В конце концов, вы не чужие люди. Хотя, - он
нахмурился, - если уж совсем откровенно, она совсем на тебя не похожа. Я пробыл с этой
девушкой не больше часа, но мне вполне хватило. С ней никогда не знаешь, чего ожидать в
следующий момент. А быть постоянно готовым ко всему - это немного утомляет.
- Она всегда была такой, сколько себя помню.
- Ты рассказала ей о Роберте?
- Разумеется. Но Кэти решила, он просто куда-то убежал и скоро вернется. Она пребывает в
уверенности, что с людьми не случается ничего плохого!
- Да, странная девушка.
Я размышляла о том, что предпочесть, чай или постель, когда Стефан спросил:
- Ты ей не рассказала, кто я такой?
- По-моему, Кэти совсем не обязательно знать.
Он кивнул. На самом деле, сестре было бы сложно понять не только из-за того, что она
посчитала бы нас обоих психами. Скорее, Кэти просто была слишком далека от таких заморочек
как «Музы». Я всегда этому немного удивлялась: на моем столе лежали листы бумаги и ручки,
Роберт рисовал, где бы он ни был, а вот Кэти считала все это пустой тратой времени. Куда больше
удовольствия ей доставляли прогулки и новые люди. Сменяющиеся декорации. Она всегда
смотрела вокруг, в то время как мы с Робертом – внутрь.
- Стефан, я хотела еще кое-что рассказать.
Страшная сказка
- 71 - Да?
- Тогда, на кухне… мне показалось, что в зеркале я увидела Роберта.
- Долго?
- Пару мгновений.
Стефан нахмурился и, кажется, задумался. Я поерзала в кресле, но это ничуть не вернуло мне
душевного спокойствия.
- Стефан, я схожу с ума?
- В таком случае, мы оба. Ту женскую фигуру в доме Блэквуда я тоже видел.
- Ты считаешь, это как-то связано?
- Уверен. К тому же, зеркала. Тебе никогда не приходило в голову, что зеркала – это очень
даже мистические вещи?
Я улыбнулась:
- Много раз.
Уж кому как не Стефану знать об этом! В моем последнем романе, «Синий бархат», зеркала
занимали важное место. Правда, они там отражали внутренних демонов, и мне вовсе не хотелось
думать, что в моих зеркалах является нечто подобное.
- В любом случае, - пожал плечами Стефан, - зеркало – это всего лишь средство. И тебе лучше
знать, о чем они пытаются рассказать.
- Но я не имею понятия!
- Значит, пока не стоит знать. Всему свое время. А сейчас, может, пойдем спать? Это был
трудный день.
В комнате Дэвида тоже оказалось зеркало. Пока он копался в вещах, я с интересом
разглядывала красивую раму под дерево, стараясь стоять так, чтобы мое собственное отражение
туда не попадало. Покосившись на кровать, я обратила внимание, что она стоит точно перед
зеркалом. Достаточно большим, чтобы в него было видно все происходящее в постели. Интересно,
Дэвиду так нравится наблюдать?
- Вот она.
Я отвлеклась от созерцания зеркала и повернулась к Дэвиду. Он держал в руках старую
потрепанную книгу, на обложке которой красовалась надпись «Песочный человек».
- Спасибо, - я взяла книгу. – Думаю, быстро прочитаю, так что скоро верну.
- Да не торопись, вряд ли она скоро понадобится.
- Фу, как ты пренебрежителен к книгам!
- О да, слышу голос писателя.
Я быстро пролистала книгу: она действительно была старой, с пожелтевшими страницами и
большими буквами. Разумеется, там был не только «Песочный человек», но меня интересовал
именно он. Раз уж часы Блэквуда посвящены именно этому литературному творению, то стоит его
перечитать. Вдруг там обнаружится что-нибудь интересное.
- Спасибо, - еще раз поблагодарила я Дэвида и убрала книгу в сумку. Очень здорово, что у него
оказался экземпляр, не придется читать с экрана.
- Да без проблем. Потом расскажешь, если найдешь что-нибудь интересное?
- Ага.
- Больше не падала в обморок?
Я улыбнулась:
- Нет уж, хватит с меня.
- И провалов в памяти не было?
Я смотрела на Дэвида с изумлением, а на его лице было всего лишь искреннее беспокойство,
не более того. Но я же ничего ему не рассказывала! Мои провалы совсем не та вещь, о которой я
буду трепаться на каждом углу. Знают только Стефан да Дик. Я не говорила Дэвиду.
Или говорила?
Я вспомнила тот раз, который тоже не остался в моей памяти. Тот раз, когда я была у Дэвида и,
по его словам, мы даже кричали. Уж не тогда ли я рассказала о своих провалах? И, разумеется,
забыла об этом.
- Что-то не так? – Дэвида встревожило мое молчание.
Я присела на краешек кровати:
Страшная сказка
- 72 - Я говорила тебе, да?
- Эээ… да.
- В тот раз, когда мы ругались.
- Да, - кажется, он начал понимать. – Ты не помнишь этого?
Я покачала головой.
Как и всегда в подобные моменты, я чувствовала себя ужасно паршиво. Снова кусочек моей
жизни был кусочком жизни какой-то незнакомки. И мне опять придется выяснять, что она делала.
В конце концов, я сама хотела поговорить об этом с Дэвидом, правда, не рассказывая о провалах.
Но пару дней назад я, похоже, была другого мнения.
Дэвид присел рядом со мной.
- Ты пришла тогда, и мы пили чай. А потом ты рассказала о своих провалах. И странных
видениях в доме Блэквуда.
Интересно, только в доме Блэквуда или я умудрилась рассказать ему обо всех видениях? Нет,
второе вряд ли. Насколько я знала себя, посвящать Дэвида в такие подробности я не стала.
- Теперь понятно.Почему же кричала?
- Ну… ты не была уверена, что эти видения – не плод твоего воображения. И я предположил,
что стоит сходить ко врачу. К тому же, он скажет и о твоих участившихся провалах. Ты была
против. Очень резко против.
- Еще бы. Я и сейчас против.
- Но сейчас я буду настаивать.
Второй раз за вечер Дэвид меня удивлял. Но на этот раз я смотрела на стену, плотно сжав
губы. Теперь понятно, почему в прошлый раз я вспылила. У меня и сейчас было желание
высказать Дэвиду все, что я о нем думаю. Он опередил меня:
- Джесс, ты разве забыла, что упала в обморок на концерте?
- Там было душно.
- А до этого в доме Блэквуда.
- Там…
- Хватит! Я не знаю, что происходит, но пусть в этом разбирается доктор.
- Да иди ты к черту со своим доктором!
Вскочив с кровати, я схватила сумочку и решительно направилась прочь из комнаты. Если
Дэвид подумал, что может принимать решения за меня, то жестоко ошибся. Я даже не знаю, зачем
раз за разом к нему возвращаюсь, как будто мне мало собственного дома и Стефана. Да еще
умудрилась все ему рассказать. Рассказать то, что отнюдь не следует знать посторонним.
У двери сумочка некстати сползла с плеча, и я с раздражением вернула ее на место. Но при
этом скользнула взглядом по зеркалу. Я не смотрела в него. Но успела заметить, что там не два, а
три отражения.
Я вздрогнула:
- Может, ты и прав.
Повернулась к Дэвиду:
- Что ты говорил о враче?
Разумеется, Кэтрин изменилась с тех пор, как я видела ее в последний раз. Она заметно
похудела, копна русых волос стала огненно-рыжей. А вот рваные джинсы она любила. У меня
создавалось впечатление, будто у нее было их несколько штук, но все одинаковые.
- Привет, Кэти.
Я захлопнула за собой входную дверь, и она обернулась. Похоже, до того момента, как я
пришла домой, сестра с интересом изучала часы Блэквуда, которые прочно обосновались у
лестницы.
- Здравствуй, - улыбнулась она.
В руках Кэтрин держала Лили. Я сняла сумочку с книгой Дэвида и положила ее на тумбочку.
- Ну что, выпьем чаю и поболтаем?
- Не против. Тем более, я успела сделать небольшой обед, пока тебя не было.
Нехитрый обед Кэтрин состоял из курицы, и я была благодарна за него. Пока я накрывала на
стол, она сидела, подперев лицо руками, и наблюдала за мной.
- Ты неплохо здесь устроилась, - сказала она.
Страшная сказка
- 73 - Ну, сначала я жила в квартире. Потом начала зарабатывать на книгах и переехала сюда. Помоему, неплохой дом
- Очень даже.
Я уселась перед ней, и некоторое время мы провели в молчании, занимаясь курицей. Наконец,
я спросила:
- А где Стефан?
- Где-то в доме. Не знаю. Похоже, я ему не очень-то нравлюсь.
- Ерунда. Просто Стефан в принципе не любит чужих людей. А ты для него – чужая.
Кэтрин пожала плечами. Похоже, ее не очень-то волновало, что думал о ней какой-то там
Стефан. В этом была вся моя сестра: она придавала мало значения мнению окружающих людей. И
вообще всему, что не касалось ее напрямую.
- Где твой последний парень? – спросила я.
Еще в школе, когда сестра жила с нами, она постоянно меняла кавалеров. И сбежала с одним
из них. Но я не сомневалась, что за прошедшее время она успела сменить не одного мужчину. Они
просто нравились ей как таковые.
- Где-то там, - Кэтрин сделала неопределенный жест рукой. – Остался на пути между
Мирквудом и мегаполисом. Там есть такая небольшая кафешка без названия. Кирк был занудой.
Так что пока он отошел в туалет, я доела гамбургер и решила его бросить.
Я усмехнулась:
- Видимо, как можно быстрее, пока он не вернулся из туалета.
- Представляю, как он удивился! Когда вернулся, а нет ни меня, ни моего мотоцикла.
На самом деле, думаю, он не столько удивился, сколько разозлился. Мне очень живо
представился мужчина с широкими плечами, кожаной курткой и собственным «харлеем». Кэтрин
повезло, что он был не в курсе, в какую сторону она направилась. С другой стороны, возможно,
она успела так ему надоесть, что он был рад избавиться от своей пассии.
- А здесь ты как оказалась? – спросила я.
- Решила проведать тебя и Роберта.
- Не ври. Давай сразу начистоту.
- Закончились деньги и бензин.
Я едва сдержала улыбку. Как все, оказывается, просто! Сестренка случайно проезжала мимо,
но тут у нее стал глохнуть мотоцикл, и не оказалось денег. Правда, почему бы не нанести визит
родственникам?
- Ты не так поняла! – заявила Кэтрин. – Я и вправду давно собиралась к вам в гости. Но как-то
не складывалось… а тут, раз так вышло, почему бы и нет? Вот я и здесь.
- В любом случае, рада тебя видеть. Можешь оставаться, сколько хочешь.
- Спасибо.
Она собрала пустые тарелки и оставила их около раковины: мыть посуду Кэтрин не любила
никогда, и с течением лет ничего не изменилось. Налив в чашки чай, она снова уселась передо
мной.
- Как ты провела все это время? – спросила я. – Столько лет, пока я получала от тебя открытки
на Рождество.
- Они тебе не нравились?
- Кэти, ты же понимаешь, речь не о том.
Она вздохнула и сделала хороший глоток чая. Кажется, только для того, чтобы немного
потянуть время.
- Это было долгое время, - сказала, наконец, сестра. – И счастливое. Ты знаешь, мне кажется,
моя жизнь началась именно в тот момент, когда я захлопнула дверь родного дома с твердым
намереньем больше не возвращаться. Все, что было до этого, как будто нереально и относится к
кому-то другому. А тогда весь мир будто бы распахнулся передо мной. Раскрыл свои объятия и
показал, насколько он велик. И я с радостью кинулась вперед, потому что хотела узнать. И все
прошедшие годы я ничуть не жалела, что у меня нет постоянного жилья, кавалеры меняются, и я
даже не представляю, когда снова появятся деньги. У меня была только я сама и дорога впереди.
Этого вполне достаточно.
Кэтрин залпом допила чай и поставила пустую чашку на стол. Я думала, она собирается уйти,
но вместо этого сестра снова заговорила:
Страшная сказка
- 74 - Однажды в небольшом городке я встретила девушку Кэсси. Ей было около семнадцати, и она
подрабатывала проституцией. Предлагала себя по барам, ее любимыми клиентами были заезжие
байкеры. Иногда они даже не платили ей, а просто кормили. Представляешь, сделать минет в
сортире бара за ужин? Мне было жаль Кэсси. Настолько, что я предложила взять ее с собой и
некоторое время путешествовать вместе. У меня тогда как раз были деньги. Но Кэсси отказалась.
Ей было хорошо там, где она была. У нее не было ни дороги, ни ее самой. У нее не было ничего.
Кэтрин замолчала и поднялась из-за стола. Грязная чашка из-под чая отправилась к куче
остальной посуды.
- Пойду пройдусь по городу, - сказала сестра. – Когда я была в Мирквуде в последний раз, то
юный возраст не позволял мне посещать самые интересные места.
- Что случилось с Кэсси потом?
Она пожала плечами:
- Я еще не успела уехать из города, как узнала, что она погибла. Кажется, кто-то дал малышке
поиграться с наркотиками, и она не рассчитала дозу.
Оставив чашку на столе, Кэтрин провела рукой по волосам и направилась к выходу. По дороге,
она кивнула в сторону Лили:
- Забавно, я даже помню ее.
Я проводила взглядом Кэтрин. Послушала, как она копошится в коридоре, отыскивая куртку.
Только когда хлопнула входная дверь, я наконец-то поднялась со своего места и принялась за
мытье посуды. В голове у меня все еще звучали слова Кэтрин, и я неожиданно ясно осознавала,
что моя маленькая сестренка успела вырасти. Теперь это вовсе не тот неразумный ребенок, каким
я привыкла ее считать. И пусть она совсем не похожа на меня или Роберта, пусть ее жизнь так
резко отличается от нашей, главное, что она сама довольна и счастлива.
- Видишь, - я посмотрела на Лили, - она тебя даже помнит.
Лично мне казалось, что куклу я впервые в жизни увидела именно в доме Блэквуда. Хотя в ней
было что-то знакомое. Как жаль, что я плохо помню детство! А если и помню, то эти
воспоминания никак не соотносятся со старым магом. Хотя, судя по его дневнику, мы бывали в
его доме детьми. И даже играли с Эмили. Жаль, мы пока не нашли ее.
Оставив Лили на кухне, и размышляя о Кэтрин, я направилась в гостиную. На самом деле, мне
хотелось найти Стефана – и я его действительно нашла. Положив под щеку ладони, он спал на
диване, накрывшись пледом. Улыбнувшись, я решила его не будить. Тем более, судя по
двигающимся зрачкам под сомкнутыми веками, ему что-то снилось.
- Черт!
Стефан сел на диване настолько внезапно, что я отшатнулась назад. Он, кажется, не сразу
проснулся. Потому что еще несколько мгновений недоуменно смотрел по сторонам, пытаясь
понять, где он находится. Наконец, его взгляд остановился на мне.
- Джессика, похоже, мне только что приснился первый сон. И это был кошмар.
Я присела рядом с ним на диван.
- Не весело начинаются твои сновидения.
- Мне странно, что они вообще начинаются.
- В этом нет ничего необычного, - пожала я плечами. – Ты стал реален. Почему же вслед за
этим не могут стать реальными твои сны?
Стефан улыбнулся:
- О нет, пусть лучше они не воплощаются в жизни! Я не могу вспомнить, что конкретно мне
снилось, но это было нечто ужасное.
- Надеюсь, больше не повторится.
Он вздохнул, похоже, полностью разделяя мои надежды. Тем не менее, я чувствовала, что он
отнюдь не так спокоен, как хочет показать. Внутри Стефана было беспокойство, которым он не
желал делиться со мной.
Я провела рукой по его волосам:
- Это был всего лишь страшный сон.
- Да. Ты права. Просто… странное ощущение.
Он тряхнул головой, как будто хотел отогнать последние остатки сна. Меня разбирало
любопытство, что именно могло присниться Стефану, какие кошмары у Муза? Но если он сам не
стал рассказывать, значит, не считает это важным или нужным для меня.
Страшная сказка
- 75 Стефан вздохнул и поднялся с дивана:
- Лучше пойду спать наверх. По крайней мере, в нашей кровати мне вообще ничего не снится.
Ты скоро?
- Хочу почитать.
- Хорошо. Буду ждать тебя.
Судя по усталому виду Стефана, он уснет задолго до того, как я поднимусь наверх. Несколько
секунд я размышляла, а не послать ли к черту книгу и пойти вместе с моим призраком наверх. Но
пусть все-таки он поспит, а я почитаю.
Я взяла книгу Дэвида и уселась в любимое кресло перед камином. Этим вечером было тепло, а
нам лениво, так что мы не разжигали огонь. Я же обошлась свечами, которые расставила вокруг
себя. Если бы не плита, я вообще давно отказалась от электричества, оно в моем доме излишне.
Гофмана я любила, хотя крайне мало читала. Тем не менее, Натанаэля и Олимпию на часах
Блэквуда узнала сразу. История была мне знакома: механическая кукла Олимпия, которую все
принимали за живую, и в которую влюбился Натанаэль. В итоге подстава обнаружилась, а
влюбчивый юноша сошел с ума, даже невеста его не спасла.
Дочитав рассказ, я закрыла книгу и уставилась на пламя свечи. История была мрачноватой и в
меру загадочной, как я люблю. Но не имела ничего общего с реальностью. Похоже, все-таки часы
мага не имеют отношения ни к тому, что происходило с ним, ни к тому, что случилось сейчас.
Хотя они все же заставили меня кое о чем задуматься.
Олимпия казалась настолько реальной, что все принимали ее за человека. Но она была всего
лишь хитроумным механизмом. Куклой. Ничего не значащий и не чувствующий кусок металла.
Может быть, в итоге окажется, что Стефан также нереален, как Олимпия? Хитроумная
подделка, иллюзия. Красивая, безумно реальная, но от этого не превращающаяся в настоящую. Я
вздохнула и отложила книгу. Похоже, пора прекратить задумываться об одном и том же и брать
пример со Стефана. Его не волнует, насколько реальны те или иные вещи. Он предпочитает не
думать об этом.
Затушив свечи, я отправилась к своему призраку.
Хорошее утро – это когда ты просыпаешься и думаешь, что впереди тебя ждет множество
интересных вещей. Так что это утро я никак не могла назвать приятным. Потому что на день был
назначен визит ко врачу, который так хотел Дэвид. Впрочем, в этом вопросе они со Стефаном
достигли поразительного единодушия.
Мой призрак уже успел исчезнуть из постели – терпеть не могла, когда он так делал. Мне
нравилось просыпаться вместе с ним. Но, учитывая, что накануне вечером он лег куда раньше
меня, нет ничего удивительного, что он уже встал. Надеюсь, на этот раз я не обнаружу внизу
полицейского.
Я выползла из-под одеяла, бросив быстрый взгляд на часы. Рядом с ними стояло небольшое
зеркало, у которого я обычно накладывала макияж. Но недавно я повернула его так, чтобы в него
нельзя было случайно увидеть отражение. Когда Стефан увидел это впервые, он удивился. Но
ничего не сказал и не пытался вернуть зеркало на прежнее место.
Спускаясь по лестнице, я поняла, что и это утро не будет спокойным. О нет, на этот раз я не
услышала незнакомого мужского голоса. Только вполне знакомые всхлипывания, которые могли
принадлежать только Кэтрин. Застыв на лестнице, я прикрыла глаза и медленно сосчитала до
десяти. За это время перед моими глазами успели пронестись картинки из прошлого, все истерики
сестры, все следствия ее не уравновешенного характера. Я надеялась, это в прошлом.
Когда я открыла глаза, всхлипы так и не исчезли. Вздохнув, я спустилась вниз и нашла Кэтрин
на кухне. Безвольно сложив руки на коленях, она сидела на стуле и, не останавливаясь, плакала.
Стефан стоял рядом с ней и, кажется, был весьма удивлен и растерян.
- Что здесь происходит? – я обратилась именно к нему, потому что знала, что с сестрой
разговаривать бесполезно.
- Хотел бы я знать, - мрачно ответил мой призрак. – Я готовил кофе, когда Кэтрин, рыдая,
явилась сюда. Она просто села на стул и продолжила плакать!
Понятно. Значит, ничего не в прошлом. Я присела на корточки рядом с сестрой и взяла ее за
руки.
- Кэти, ты меня слышишь?
Страшная сказка
- 76 Она подняла голову и уставилась на меня. Не уверена, что узнала, слезы катились по ее щекам,
она всхлипывала:
- Никто… меня… не любит! Я никому не нужна!
Кэтрин никогда не отличалась спокойствием. На все, что происходило в ее жизни, она
реагировала бурно и подчас не адекватно. Крайней степенью проявления ее характера всегда были
истерики. Обычно либо без повода, либо по поводу, который она сама себе выдумала. Как сейчас.
- Не говори ерунды, Кэти. Ты нужна нам, разве не видишь?
На миг она затихла, смотря на меня, и я успела решить, что победа за мной. Не тут-то было. В
следующее мгновение Кэтрин разревелась пуще прежнего, трясясь всем телом и даже не пытаясь
утереть слезы. Отпустив ее руки, я поднялась, не зная, что еще придумать. Но пока я размышляла,
не вылить ли на нее кувшин воды, чтобы привести в чувство, Стефану пришла в голову похожая
идея. Он приблизился к Кэтрин и дал ей пощечину.
Она не ожидала. Приложив ладонь к горящей щеке, с удивлением смотрела на Стефана
огромными глазами, наполненными слезами.
- Успокоилась? – холодно поинтересовался мой призрак.
Он стоял перед Кэтрин решительно и намереваясь в любом случае прекратить истерику. Если
бы она снова заплакала, он бы вновь ударил ее. Обычно мягкий и спокойный Стефан… с
удивлением я понимала, что он готов действовать жестко, если это понадобится.
Но было не нужно. Кэтрин всхлипнула напоследок и кивнула. Значит, более или менее
успокоилась. Я отвела ее в гостевую комнату, где она остановилась, и уложила в постель. Кэтрин
не возражала: после истерик она всегда бывала вымотана. Я хотела дать ей успокоительное, но в
итоге решила, что не стоит. Подождав, я убедилась, что Кэтрин действительно уснула, и только
после этого вернулась на кухню.
Стефан пил кофе, напротив него остывала вторая чашка, приготовленная для меня. Усевшись,
я не стала тянуть с его распитием.
- Ты пугаешь меня, Стефан.
Он посмотрел на меня:
- Правда?
- Ты ударил ее.
- Дал пощечину. Иначе она бы продолжала истерить.
- Ты все равно пугаешь меня.
Стефан пожал плечами.
- Уж чего точно не стоит делать, так это бояться. Но мне и вправду не хотелось слушать эти
вопли.
- А если бы я плакала? – я посмотрела на него поверх чашки. – Ты бы тоже не захотел слушать
и залепил мне пощечину, чтобы я заткнулась?
Он выглядел удивленным:
- Ты не будешь просто так закатывать истерику.
- Откуда ты узнать, есть у меня причины или нет?
- Буду знать. Я же твой Муз, забыла?
- Помню. А если я приду к тебе и скажу, что не помню вчерашнего дня, ты тоже дашь мне
пощечину?
- Это другое.
Я поставила чашку на стол. Допивать кофе мне как-то расхотелось. Уж Стефан должен был
лучше, чем кто-либо другой понимать, что Кэтрин не контролировала себя. Как можно на нее
злиться!
- Мне пора, - сказала я. – Буду вечером. Будь добр, сходи в магазин, у нас заканчиваются
продукты.
Он молчал, а я поднялась из-за стола.
- И не трогай мою сестру.
Было рано ехать ко врачу: по правде говоря, визит назначен только на вечер. Но оставаться
дома мне совсем не хотелось, так что я предпочла покататься по городу, заехать к Бенни. Но он
был настолько занят, что я всего лишь съела пончик и поехала дальше.
Страшная сказка
- 77 Когда зазвонил лежавший на пассажирском сиденье телефон, я покосилась на него с
недоверием. С одной стороны, не хотелось разговаривать со Стефаном, с другой, я все же
надеялась, что это он.
На дисплее высвечивалось имя Дика. Конечно. Стефан никогда не звонит по телефону.
Одной рукой придерживая руль, другой я нажала кнопку приема на мобильнике.
- Привет, Дик.
- Джесс, у меня хорошие новости! Главный только что закончил читать твой роман и сказал,
что он превосходен.
- Он ничего не хочет менять?
- Нет, его все устраивает! Так что сегодня отправляем в печать. Дело за малым: название.
- А что название?
- Дорогая, его еще нет.
Я задумалась. Размышлять над таким вопросом у меня желания не было. Но как раз попался
светофор, так что я остановила машину и позволила себе задуматься на несколько секунд.
- Ладно, к черту, - вздохнула я. – Страшная сказка.
- Простенько и со вкусом - пойдет. В качестве обложки возьмем один из рисунков твоего
брата. Тот самый, где изображен дом. О Роберте никаких вестей?
- Нет.
Он замялся.
- Джесс, у тебя какие-то проблемы?
- Нет, - вздохнула я. – Просто дурацкое утро.
- Надеюсь, ничего серьезного.
- Нет. Спасибо за беспокойство.
Дик коротко попрощался, а светофор загорелся зеленым. На самом деле, шататься по городу
мне ужасно надоело, и я подумала, что можно поехать к Дэвиду. Не самый лучший вариант, но, по
крайней мере, он, скорее всего, дома и будет рад выпить со мной кофе.
Я и вправду хотела отправиться к Дэвиду, но неожиданно обнаружила, что проезжаю мимо
дома Блэквуда. Не став долго размышлять, я нажала на тормоз и припарковалась рядом с
остатками забора.
Какого черта я делаю? Лезть туда страшно и опасно, а уж делать это одной – тем более. Я
сидела, положив руки на руль, слушая голос разума. Но на самом деле, не долго. Оставив машину,
я пролезла сквозь покосившиеся ворота и направилась к дому.
Разумеется, он ничуть не изменился с моего последнего визита. Да и как мог бы? Много лет он
простоял неизменным, вряд ли что-то могло серьезно измениться за неделю. С опаской я
поднялась на крыльцо, но медлить не стала. У меня не было даже фонарика, о чем я сразу
пожалела. В пыльном коридоре стоял полумрак, но я видела светлое пятно от входа в гостиную.
Туда и направилась.
Место, где сидела Лили, успело покрыться слоем пыли. Обои вовсе не выглядели угрожающе.
А дневной свет, пробираясь сквозь тяжелые портьеры и пыль, приобретал медовый оттенок.
Впрочем, может быть, он мне только казался.
Я подошла к старому креслу. Наверное, именно в нем Блэквуд любил принимать посетителей.
Я вспомнила страницы дневника мага, где он описывал, как к нему пришел мой отец. Он тоже был
здесь, может быть, на том самом месте, где сейчас стояла я сама.
Послышался скрип, и я вскинула голову к потолку. Он не выглядел угрожающе, но там точно
кто-то ходил. Кто-то достаточно легкий, но очень материальный, судя по звукам. Я посмотрела на
дверь – первым желанием было броситься на выход и убежать как можно дальше от проклятого
дома. Но шаги наверху удалялись, и кто-то уже спускался по лестнице. К горлу подступила
паника. Я не успею!
Мне оставалось только замереть на месте и ждать незваного гостя. Но к моему удивлению, в
дверях показалась вовсе не призрачная женщина, а долговязая фигура уже знакомого мне парня.
- Эш?
Он, кажется, был удивлен не меньше меня.
- Ого! Не ожидал здесь кого-то увидеть! Как ты тут оказалась?
- Похоже, зашла, пока ты был наверху.
Страшная сказка
- 78 - Вот так встреча! – он улыбнулся. – У меня есть пара бутербродов, хочешь? Раз уж мы тут
оказались.
- Не буду против.
Мы уселись на выщербленных ступеньках крыльца, и мой спутник достал из рюкзака
завернутые в пакет бутерброды. На вкус они были похожи на резину, но я не возражала. В конце
концов, это лучше, чем ничего, тем более, как раз время обеда.
- Поживился чем-нибудь?
Эш покачал головой и протянул мне бутылку с минералкой.
- Ничего интересного. Так, взял пару безделушек. Я здесь сегодня из-за интереса.
- Уж не я ли его подстегнула?
- Ага, - улыбнулся Эш. – Стало интересно вновь посмотреть на детскую. К тому же, я помнил,
что в доме много часов. После того, как моя квартира сгорела в то же время, что на ваших часах,
это стало интересно.
- Правда?
- Ага. Я выяснил кое-что интересное.
С любопытством я смотрела на Эша, но он с важным видом выждал еще немного, прежде чем
пояснил:
- Все часы в доме Блэквуда показывают одиннадцать тридцать.
Я задумалась. Не то чтобы это была такая уж поразительная новость, но все равно интересно.
- Странно, - пробормотала я. – Что такого особенного в этом времени?
- Говорят, в это время погиб Блэквуд.
- Кажется, я слышала об этом. Как он умер?
Эш доел второй бутерброд и хорошенько запил водой. После этого вздохнул и уставился кудато вдаль. Как будто читал ответ в покосившемся заборе Блэквуда. Но его пример оказался
заразителен, и я тоже посмотрела на заросшую землю, которая когда-то была домом старого мага.
Даже такой кривой забор, как сейчас, надежно скрывал нас от улицы, которая и без того была не
особенно оживленной.
- Никто не знает, - сказал Эш. – Похоже, он просто не проснулся однажды утром. Ты знаешь,
он был болен. Мой старик, хорошо помнивший те времена, говорит, что маг еще долго протянул.
Если б не его жажда жизни, он бы умер куда раньше. Но не все во власти людей, даже таких
сильных, как Блэквуд. И однажды он не проснулся. Вроде как его нашла соседка. Мертвый маг
лежал в постели, а его дочка спала рядом с ним, на полу, свернувшись в клубок.
Я могла с легкостью представить, как это было. Как будто видела все своими глазами. Я
ничуть не сомневалась, что соседкой была моя мать: однажды она пришла к своему
возлюбленному, а он не открыл дверь. Наверное, она долго стучала, дергала ручку двери и с
отчаяньем заглядывала в окна. Пока каким-то образом не смогла пробраться внутрь. Не знаю, как
ей это удалось, но в сообразительности и воображении моей матери точно не откажешь.
Думаю, она боялась. Дрожала, поднимаясь по лестнице. Специально не торопилась, оттягивая
то мгновение, когда зайдет в комнату Блэквуда. Она ведь знала, что там увидит, еще давно знала.
И каждый день, стуча в дверь своего любовника, боялась, что он не откроет. Пока однажды этот
день и вправду не наступил. День, когда маг больше не проснулся.
- Не весело это, - усмехнулся Эш.
- Да уж.
Я глотнула минералки парня, размышляя о том дне пятнадцать лет назад. Наверное, в тот день
было холодно, как сегодня. И по двору также носились осенние листья, а небо готовилось
заплакать. Когда остановилось сердце мага, встали и все часы в доме. Тогда остановился и сам
дом. Замер, ожидая… чего?
Спиной я почувствовала чужой и пристальный взгляд: то ли на меня смотрел сам дом, то ли
его призраки. Я поежилась и скомкала пакет, в котором лежали бутерброды.
- Думаю, мне пора. Есть еще парочка важных дел до вечера. Тебя подвезти?
Эш посмотрел на меня, потом на дом и, наконец, пожал плечами:
- Буду весьма благодарен.
-10 –
Страшная сказка
- 79 Дэвид был удивлен, увидев меня на пороге, но не стал задавать вопросов, за что я была
благодарна. У меня не было желания рассказывать о том, как не хочется возвращаться домой, к
показавшемуся вдруг таким странным Стефану и к истеричной сестре. Так что я позволила
напоить себя чаем и с интересом прослушала последние новости о Ноксе.
- И часто у вас концерты? – спросила я, полностью сосредоточившись на обмакивании сухаря в
чашку с чаем.
- Периодически. Нас в городе любят.
- Неужели никогда не мечтали о большей славе?
- Разумеется, мечтали. Я знаю, по некоторым городам распространяются наши записи. Но это
не официально, большие компании не очень-то стремятся заключать договор с неизвестной
группой из маленького городка.
- Думаю, это вопрос времени.
- Я тоже так думаю, - улыбнулся Дэвид.
На самом деле, в музыке я не понимала ровным счетом ничего, так что сосредоточила
внимание на сухарике. Дэвид неторопливо мешал ложечкой сахар в чашке. Судя по тому, как
давно он это делал, занятие оказывало на него медитативное влияние.
- Моя книга скоро выйдет, - сообщила я. – Будет называться «Страшной сказкой».
- Подаришь мне экземпляр?
- Обязательно. С автографом. Ты сходишь со мной ко врачу?
Дэвид пожал плечами:
- Вообще-то я думал, ты захочешь сделать это одна.
- Не уверена.
- Тогда, конечно, пойдем вместе. Если хочешь.
- Хочу.
Как часто бывало, всю ночь Дэвид не спал, прошатавшись по каким-то клубам с гитарой.
Впрочем, я полагала, что концерты – всего лишь предлог. Дэвиду нравилась ночь, нравилось быть
ее частью и жить именно в ней. Днем он чувствовал себя неуютно и, кажется, каждый раз с
нетерпением ожидал сумерек. В них он жил полноценной жизнью.
Он отправился спать, клятвенно пообещав поставить будильник, чтобы пойти ко врачу вместе
со мной. Я только махнула рукой: будильники и Дэвид – вещи не совместимые. Я могу и сама
разбудить его.
В комнате для гостей, как ее называл сам Дэвид, царил бардак. Насколько я поняла, гости у
него на ночь (день?) оставались редко, а если и оставались, то в его постели. Поэтому вторая
комната служила своего рода складом для всех ненужных вещей. Занавешенные окна только
усиливали впечатление большой кладовки.
- Извини, - Дэвид мялся на пороге комнаты, - тут немного не убрано.
- Немного? – я улыбнулась. – Да ладно, все нормально. У тебя есть свечи?
- Конечно.
- При свечах все выглядит загадочным.
Вскоре по комнате горели свечи, а Дэвид отправился спать. За неимением другого дела я
начала перебирать сваленные в комнате вещи. В основном, это были книги, мистика и о музыке,
какие-то тетради с нотами и текстами песен, распечатки с выцветшими от времени буквами. Я
нашла одну гитару, старую и без струн. Может быть, она была самой первой у Дэвида. Той, что
служила, пока он не нашел новую. Я вспомнила, как на приеме Торнворда Дэвид рассказывал мне
красивую и романтичную историю о молодом музыканте, у которого украли песни. Интересно, его
гитара и вправду иногда плачет по ночам?
Хлама было много, кое-что оказалось интересным, кое-что не очень. Но все это было насквозь
реальным и осязаемым. Сам Дэвид был таким настоящим! Может быть, именно это было его
самым главным отличием от призрачного Стефана. Может быть, именно поэтому я раз за разом
возвращалась к Дэвиду.
Среди тюбиков с высохшим гримом я нашла пожелтевшую фотографию, на которой
невозможно было разглядеть изображение, и серебряный амулет. На фото я не обратила внимания,
а талисман меня заинтересовал. Он представлял собой массивное переплетение серебряных лент, в
итоге складывавшихся в пятиконечную звезду. С удивлением я вертела в руках амулет на
поблекшей цепочке. Я ничего не понимала в подобных вещах, но выглядела штука внушительно.
Страшная сказка
- 80 Я поднялась с пола, где сидела, копаясь в древностях, и поднесла амулет поближе к пламени
свечи, чтобы рассмотреть. Ничего нового я не увидела. Только обнаружила, что прямо передо
мной висит большое зеркало. В нем отражались призрачные контуры вещей, пламя множества
свечей и, разумеется, я сама. Тонкий силуэт, где-то между светом и тенью, мои глаза представали
темными провалами.
Тот миг, когда они появились, я упустила. Просто в какой-то момент поняла, что в зеркале
вокруг меня видны колеблющиеся силуэты. Лица, которых я не могла разглядеть, фигуры,
которые расплывались, стоило сфокусировать на них взгляд. Я стояла перед зеркалом и видела в
нем всех своих демонов.
Они есть у всех. У каждого. Но только творческие люди наиболее восприимчивы к их
прикосновениям. Наши демоны – это наши страхи, наши воспоминания и мечты. С каждым годом
жизни их становится все больше – тех, кого мы бы никогда не пожелали отпустить, кого мы не
посмеем забыть. Они сопровождают любой наш вздох. Именно они воплощаются в наших
произведениях. Может быть, именно их слышал Роберт, когда разговаривал со своими голосами.
Я не знаю, видела своих демонов или тех призраков прошлого, которые жили в комнате
Дэвида. Очень умно с его стороны: запереть их всех здесь, а не таскать с собой.
Положив амулет перед зеркалом, я по очереди затушила все свечи и аккуратно, не торопясь,
вышла из комнаты, плотно претворив дверь. Остаток времени я провела на кухне, где очень кстати
оказалось «Сияние» Стивена Кинга. Я уже читала его до этого, но всегда приятно освежить в
памяти хорошую книгу.
Когда стрелки часов переместились на половину шестого, я отправилась будить Дэвида.
Честно говоря, я немного побаивалась, что место, куда меня отвезет Дэвид, будет больше всего
похоже на психушку. Разумеется, я ошибалась. Небольшое здание, пахнущее чистотой, а вовсе не
лекарствами. Светлые коридоры и кабинеты, аккуратный врач, походивший на подросшего Гарри
Поттера. Он постоянно поправлял маленькие очки на носу и кивал, слушая меня. Иногда он
перелистывал мою карту, иногда задавал наводящие вопросы. Дэвид остался снаружи кабинета,
так что я могла не бояться, что он услышит.
- Насколько я понял, - сказал доктор Лири, - подобные симптомы проявляются у вас с детства.
- Именно так. Но раньше они были очень редки.
- Когда же произошло учащение?
- В последнее время. Может быть, месяц.
Никогда не была сильна в определении временных интервалов. Для меня время не имело
особого значения, я руководствовалась не стрелками и цифрами, а внутренними часами и
ощущениями, когда определяла что-то для себя как «долго» или «быстро».
- Хорошо, - кивнул доктор Лири. На самом деле, он кивал каждый раз и, кажется, вовсе не
моим словам, а собственным мыслям.
Я усмехнулась:
- Разве? Не вижу ничего хорошего в том, что я не помню целые куски своей жизни.
- И потом ничего не вспоминается? Даже отдельные картины?
- Нет, ничего.
Доктор нахмурился и сцепил пальцы. Но тут же снова их расцепил, что я сочла верным
признаком волнения. Вот уж не думала, что мой случай настолько сложен.
- Вы помните, когда это произошло в первый раз?
- Конечно, нет, - я пожала плечами. – Это происходило с раннего детства.
- Насколько я понял, - похоже, еще одно любимое выражение доктора Лири, - все члены вашей
семьи страдают схожими симптомами.
- Я бы не сказала, что схожими. Моя сестра склонна к очень резким перепадам настроения с
бурным выражением эмоций. А мой брат слышит голоса, которые разговаривают с ним и
помогают рисовать.
Доктор Лири откинулся на стуле, вертя между пальцами карандаш. Судя по заточке грифеля и
новизне ластика на другом конце, карандашом этим доктор никогда не пользуется. Я бы не
удивилась, если узнала, что он нужен только для таких вот случаев, когда хочется что-то
повертеть в руках.
Страшная сказка
- 81 - Это очень интересно, мисс Девори. Я бы сказал, что природа ваших состояний и состояний
ваших родственников различна.
- Что вы имеет ввиду?
- Их болезни, скорее всего, наследственны. Может быть, передались через несколько
поколений. Но насчет вас я уверен – это приобретенное.
- И что с того?
- Вас проще вылечить.
Я вздохнула. На самом деле, разговор начал мне наскучивать. Мне бы больше понравилось,
если, как в детстве, мне показывали разнообразные картинки, чтобы я рассказывала, что на них
вижу.
- Доктор, именно этого я от вас и хочу: чтобы вы смогли меня вылечить. Только я устала от
бессмысленных слов, разговоров и тестов. Если вы хотите рассказать, что со мной, и как с этим
бороться, я с удовольствием вас выслушаю. Если же нет, то я, пожалуй, пойду.
- Не торопитесь, мисс Девори, - улыбнулся доктор. – Лучше расскажите, нет ли у вас какихлибо еще тревожных симптомов?
- Призраки считаются?
- Что?
Я негромко рассмеялась. Пожалуй, впервые за время нашего разговора, мне удалось если не
удивить доктора Лири, то, по крайней мере, разрушить его невозмутимость. Мне всегда нравилось
это делать. Особенно в детстве, когда отец стремился показать меня, сестру и брата каждому
психиатру, который попадался ему на пути. Мать обычно не давала это делать, но иногда она
сдавалась, а иногда отец просто ее не спрашивал. И тогда нам нравилось доводить докторов,
играть с теми, кто возомнил себя всезнающим и всеведущим.
- Призраки, доктор Лири, - спокойно повторила я. – Они иногда обретают плоть.
- Хорошо, мисс Девори, давайте поговорим о призраках.
- Не хочу я ни о чем говорить. Вы, как и все доктора, понятия не имеете, как мне помочь, так
что не стоит делать умный вид.
Доктор пожал плечами и неожиданно быстро согласился:
- Да, я пока не знаю, как вам помочь. Может быть, вы поможете мне понять?
- Если б я знала, то не пришла к вам.
- Логично. Только поверьте, я всего лишь хочу вам помочь.
- Я верю.
На самом деле, я совсем не верила. И сидя в этом кабинете, разговаривая с врачом, я очень
хорошо понимала, какой глупой идеей была вся поездка сюда. Меня смотрело множество
докторов, но они всегда сходились во мнении: это странно и не понятно, как лечить.
- Мисс Девори, - сказал доктор Лири, - я мог бы сказать, что думаю по этому поводу, но вы
наверняка слышали об этом много раз. Я не сталкивался с подобными симптомами. Разумеется,
есть люди, которые забывают целые куски жизни, потому что в них есть слишком тяжелые,
негативные моменты. Но это не похоже на ваш случай. Вы не забыли кусочек жизни, вы забываете
произвольные эпизоды, которые я вряд ли мог бы назвать негативными. Ведь так?
Я кивнула.
- Поэтому я думаю, что проблему стоит искать не там. Расскажите мне о призраках.
Тон доктора Лири, ход, который внезапно приобрела наша беседа, - все это было необычным,
не таким, как я могла ожидать. Может быть, именно поэтому я прониклась к доктору симпатией и
действительно рассказала о своих призраках, тех, кого я порой вижу в зеркалах – или в домах
старых магов. Я умолчала только об одном, самом главном призраке. Но рассказать доктору о
Стефане – это как будто рассказать о чем-то безумно личном. К подобным откровениям я не
готова.
Доктор задумался:
- Вы же писатель, мисс Девори. У вас богатое воображение, я читал ваши книги.
Подобное заявление заставило меня удивиться: вот уж не думала, что психиатры – тоже мои
читатели!
- Не удивляйтесь, - улыбнулся Лири, - я не только врач, но и просто человек. К тому же, ваши
книги очень любит моя жена, вот и я читал парочку. Мне очень понравилось, между прочим.
- Спасибо.
Страшная сказка
- 82 - По ним видно не только то, что вы умеете писать. У вас очень богатая и образная фантазия.
Вы никогда не думали, что призраки могут быть следствием именно воображения? Тем более, то,
что вы описали, очень походит на ваши произведения. Не исключаю также, что провалы в памяти
– тоже одно из проявлений вашей фантазии.
- Хотите сказать, ничего на самом деле нет?
- Именно так.
- Глупости!
Доктор Лири пожал плечами. Видимо, подобными образом на его заявления реагировали все
пациенты. Но у них же не было Стефана! Не было призрака, который стал реальным! И тайны
Блэквуда… я чувствовала, они самые настоящие и реальные, они зовут и притягивают, хотят,
чтобы их наконец-то раскрыли.
- Спасибо, доктор, - я поднялась со своего места. – Обязательно подумаю над вашими словами.
И позвоню.
Доктор Лири кивнул, и по его глазам я поняла, что он отлично знает: я больше не приду.
- Мисс Девори. Одну минуту.
Он достал из ящика стола книгу и протянул ее мне.
- Вы не подпишите? Моя жена была бы очень довольна.
Я пожала плечами и, взяв тот карандаш, который крутил в руках Лири, поставила
размашистую подпись на первой странице.
- Ну, как? – Дэвид поднялся мне навстречу, когда я вышла из кабинета доктора.
Я пожала плечами:
- Как и всегда. Если врачи не могут чего-то объяснить, они говорят, что это – всего лишь
воображение.
Он нахмурился, и я вздохнула:
- Дэвид, я не хочу обсуждать этого. Не сейчас. Отвези меня домой, ладно?
Дэвид оставил меня у калитки, которая вела в дом. Он не стал ни о чем спрашивать и просто
уехал прочь, а я еще долго стояла, пока не начал накрапывать дождик. Мне совсем не хотелось
идти домой. Но и возвращаться к Дэвиду не было желания. Я стояла перед дорожкой, ведущей к
моему дому, и пялилась на почтовый ящик. Флажок показывал, что он пуст. И в этот момент весь
мир вокруг казался мне таким же пустым и бессмысленным.
Я опустилась на асфальт. И, прислонившись спиной к низенькому забору, обхватила руками
колени. Дождь и не думал переставать: низкое небо Мирквуда изливало свои слезы на город.
Капли стекали по моему лицу, вся одежда промокла, волосы прилипали к шее. Я отстраненно
думала, не потечет ли тушь, но эта деталь представала наименее важной в целом мире.
Этот город был настоящим. И дом соседей, который стоит напротив. Темная громадина с
аккуратным крылечком. Сейчас она почти полностью скрыта дождем, только горит мутный
огонек окна. Там живет семейная пара, молодая впечатлительная девушка и ее муж, который
часто улыбается. Наверное, они сидят, обнявшись, на диване и смотрят на дождь за окном. На тот
же самый дождь, который сейчас наблюдаю я сама. Который давно вымыл меня насквозь. В
котором я сижу, не обращая внимания ни на что.
Дождь во всем городе. И в доме Блэквуда. Я могла с легкостью представить, как струи бьют
по крыше и, может быть, просачиваются сквозь маленькие дырочки, выточенные временем,
наполняют лужу на втором этаже. Тоненькими струйками стекают из-под потолка по стенам. Как
та кровь, которую я видела.
- Джессика, что ты здесь делаешь?
Я посмотрела на Стефана. Меня не могло быть видно из дома, значит, он почувствовал. Дождь
был сильным, так что струи стекали по Стефану, его одежда прилипла к телу.
- Разве призраки мокнут?
- Еще как. Пойдем в дом?
- Нет. Мне нравится дождь.
Он облокотился на забор, рядом с почтовым ящиком, и тоже в задумчивости смотрел на
дорогу. И так не особенно оживленная, в дождь она была совсем пуста.
- Стефан, а что, если все, что я вижу, - всего лишь иллюзия?
- Конечно. Так оно и есть.
Страшная сказка
- 83 - Правда?
- Ты видишь мир таким, как тебе хочется его видеть. Разве это не иллюзия?
Я пожала плечами:
- В таком случае, вообще нет ничего настоящего.
- Точно.
Прикрыв глаза, я позволила струям дождя стекать по векам. Это было приятно и немного
необычно. А перед глазами снова возник особняк Блэквуда. Старый, разваливающийся и никому
не нужный. Он хранит множество тайн, и самую главную мне так хочется разгадать. Ведь иначе
она умрет, однажды окажется похороненной под рухнувшими камнями старого здания.
- Интересно, а Блэквуд любил дождь? – спросила я, открывая глаза.
Но Стефана уже не было рядом. С удивлением я огляделась, но нигде не видела моего
призрака. Он исчез так стремительно и внезапно, как будто всегда был моей иллюзией, а теперь
наконец-то испарился.
Со стороны дома раздалась негромкая, но уверенная мелодия скрипки. Кажется, Стефан стоял
в холле, около лестницы, и раскрыл входную дверь, чтобы не намочить скрипку, а я смогла
слышать музыку.
Концерт для скрипки с дождем.
Мелодия взвивалась и опадала, вплеталась в струи дождя, составляла гармонию с шумом
разбивающихся капель. Поднявшись, я подошла к дому. Действительно, Стефан стоял около
лестницы, рядом с часами Блэквуда и, прикрыв глаза, играл на скрипке. Той скрипке, что стала
реальной в тот момент, когда обрел плоть он сам.
Стоя под дождем перед крыльцом, я слушала музыку и прошептала:
- Иди сюда, мой призрак.
Мои губы едва шевелились, он бы не мог услышать. Но он понял. Почувствовал. Прервав
мелодию, Стефан положил скрипку и смычок на нижние ступеньки лестницы и вышел ко мне.
- Джессика, я немного погорячился, - прошептал он, обнимая меня. – Тогда, с Кэтрин.
- Да.
Отстранившись, я взяла его лицо в свои ладони и поцеловала.
- Все равно я считаю, не стоит этого делать.
Я ничего не ответила и продолжала пить кофе. Все утро было расцвечено подобными
репликами Стефана. При том, что вчера мы обо всем договорились, и вряд ли что-то могло нам
помешать. Я это знала, и он это знал – но, тем не менее, продолжал ворчать.
- Могла бы хоть раз в жизни меня послушать.
- Нет.
- Ну-ну.
Он отправился искать рубашку, а я решила проведать Кэтрин, прежде чем мы уйдем. Я не
видела ее со вчерашнего дня, с момента той истерики. Как я и думала, сестра оставалась в
комнате. Она сидела на подоконнике, закутавшись в надетый свитер, хотя я бы не сказала, что в
доме было холодно. Она обернулась на звук раскрывшейся двери:
- Привет, Джесс.
Я прикрыла за собой дверь, и Кэтрин снова уставилась в окно. Запутанные волосы
разметались поверх растянутого свитера, который явно был Кэти великоват.
- Неужели ты никуда не выходила со вчерашнего дня? – спросила я.
- Зачем? Не было нужды. Тем более, мне хотелось побыть в одиночестве.
- И как?
- Неплохо. Очень познавательно.
Я присела на краешек кровати. Профиль Кэтрин на фоне светлого окна казался совсем
чернильным.
- Думаю, что должна попросить у тебя прощения, Джесс, - она повернула голову ко мне, но я
не видела ничего, кроме темного пятна. – Но честно говоря, я не чувствую себя виноватой.
- Не удивлена.
- Хочешь сказать, у каждого свои тараканы?
- Что-то вроде того. Я знаю, что ты не специально устроила истерику.
Кэтрин вздохнула и повернулась, так что контур ее фигуру снова стал виден мне в профиль.
Страшная сказка
- 84 - Я взяла твой свитер. Ты же не против?
- Нет. Тем более, он не мой, а Роберта.
- Вы с братиком всегда находили общий язык.
Кэтрин замолчала, как будто собиралась с мыслями и ей требовалось некоторое время,
драматическая пауза перед откровением.
- Знаешь, Джесс, я даже немного завидовала. Вы с Робертом всегда были похожи. Всегда без
труда находили общий язык. У вас была какая-то собственная волна, понятная вам двоим и не
доступная для окружающих. В том числе и для меня. Бывали вечера, когда вы играли в свои
странные игры, а я чувствовала себя лишней.
- Мы никогда не прогоняли тебя.
- Не прогоняли. И не звали. Просто потому что я была другой. Точнее, это вы были другими.
Мне оставалось только смотреть со стороны и тихонько завидовать. Потому что я была
нормальной. Вне вашего сумеречного мира.
Кэтрин снова повернулась ко мне, но я не нашлась, что ответить. Все ее слова стали едва ли не
откровением для меня. Да, безусловно, Кэти была права в каждом слове – но пока она не
произнесла их, я никогда не задумывалась о том, что она сказала.
- Ты заметила, Джесс? Вы с Робертом оба ушли в искусство. Искусство странное и
притягательное. Ты же видела его картины: они тоже полны странных образов, тумана и
ускользающей красоты. Вы похожи и абсолютно не понятны для окружающих. Может быть,
поэтому вы и стали жить вместе в этом доме. А я, Джесс, несмотря на все свои заморочки,
принадлежу совсем другому миру. У вас всегда были вы сами. А я чувствовала себя одинокой.
Я не знала, что сказать. Сидела на кровати и рассматривала сложенные на коленях руки, как
будто в них могли быть ответы на все мои вопросы. Словно стоило их раздвинуть, и сразу же
упали все завесы, сделав все происходящее простым и ясным.
- Я никогда не думала об этом, Кэти.
- Не сомневаюсь.
Она спустила ноги с подоконника:
- А теперь, прости, я хочу прогуляться. И мне надо переодеться.
Я кивнула и, поднявшись, вышла из ее комнаты. Безусловно, Кэтрин всегда бывала
задумчивой и спокойной после своих истерик. Я знала, пройдет пара часов, и она будет весело
смеяться, говорить всякие глупости и не захочет обсуждать то, что сказала мне только что в своей
комнате. Но это не меняло того, что она на самом деле так думала. И что все это было правдой.
Стефан уже сидел в машине и напевал какую-то мелодию. Я молча устроилась рядом,
пристегнула ремень и кивнула. Стефан вывел машину на дорогу и только после этого спросил:
- Что-то случилось?
- Нет. То есть ничего конкретного, - я вздохнула. – Просто Кэтрин кое-что напомнила.
- Она в порядке?
- В полном. А через пару часов окончательно придет в себя.
Иногда меня ужасно раздражала привычка Стефана не спрашивать ничего лишнего. Он
полагал, что я могу и сама рассказать то, что считаю нужным, и не стоит лезть ко мне с
расспросам. Сколько я ему не говорила, он никак не мог понять, что многие вещи я расскажу куда
быстрее, если меня о них спросить.
- Знаешь, мы с Робертом всегда были дружны.
Стефан кивнул:
- Это я видел.
- Мы с ним похожи. Но Кэти – она другая.
- Далекая от искусства?
- И это тоже.
Стефан включил дворники, чтобы стереть со стекла капли дождя, который начинал
усиливаться. Машина казалась уютным уголком тепла в свинцовом и холодном Мирквуде,
сочившемся влагой.
- Когда мы с Робертом играли, - продолжала я, - Кэти обычно убегала к своим друзьям. Нам
было все равно. И я никогда не думала, что это настолько волновало ее.
- Конечно, волновало. Она же была ребенком. А самые близкие люди оставались ей
Страшная сказка
- 85 непонятными. Готов поспорить, она чувствовала себя одинокой.
- Мы с Робертом никогда не замечали этого.
- Вы были всего лишь детьми.
Я пожала плечами. Да, конечно, Стефан прав, и все это, по большому счету, дела давно
минувших дней. Но я чувствовала нечто вроде досады – на себя саму. За то, что в свое время не
замечала этих простых вещей. Не думала, что для Кэти это настолько важно. Кто знает, может
быть, она сбежала именно потому, что дома некому было ее понять.
Машина остановилась, и Стефан заглушил мотор. Дворники тоже затихли, и я смотрела, как
на стекло падают большие капли влаги, делают картинку мутной.
- Ты уверена? – Стефан посмотрел на меня.
- Да. Мы не были только в детской – пора наведаться туда.
Дорожка к дому Блэквуда расползлась от влаги, и под ногами хлюпала грязь. Мы добежали до
крыльца быстро, но все равно успели намокнуть.
- Мне кажется, Мирквуд состоит из дождя и тумана, - проворчал Стефан.
Как и в прошлые разы, дом Блэквуда не то чтобы навевал на меня плохие мысли. Просто по
спине пробегал незваный холодок. Дом казался мне мрачным, неприветливым и хранящим свои
тайны. С какой стати он должен раскрывать их нам? Мы – всего лишь чужаки, пусть даже
косвенно связанные с Блэквудом. Но для дома мы – никто.
Придвинувшись ближе к Стефану, я взяла его за руку. Он понимающе сжал мою ладонь.
Мы не стали задерживаться на первом этаже. В конце концов, вряд ли там можно было найти
что-то стоящее. Только если убедиться в правоте Эша и посмотреть, правда ли стрелки всех часов
застыли на времени смерти Блэквуда. Но меня куда больше волновал второй этаж.
Под дырой в потолке скопилась приличная лужа, и в нее продолжали падать новые капли.
Странно, что влага еще не просочилась на первый этаж.
- В детскую? – Стефан вопросительно посмотрел на меня.
- Нет. Давай сначала проверим его комнату.
- Ты… уверена?
Я кивнула и, отпустив его руку, первой двинулась к комнате старого мага. Внутри нее ничего
не изменилось. Загроможденная мебелью и будто бы хранящая тепло прежнего уюта. Я прикрыла
глаза, слушая, как дождь барабанит по крыше и стенам дома. Наверное, точно также он барабанил
и двадцать лет назад, когда у этого дома еще были обитатели.
Ничего не видя, я отдалась на волю иных ощущений. Каждая клеточка моего тела чувствовала
затхлый воздух комнаты, до сих пор пронизанный ароматами старых книг и каких-то химикатов.
Я могла представить высокого мужчину с крепким телосложением. Наверное, он любил такие
дни. Сидел за столом и писал свой дневник, изредка останавливаясь и поднимая голову. Тогда он
вслушивался в дождь. Может быть, чему-то тихонько улыбался. А иногда он наверняка
откладывал свою работу, чтобы распахнуть окно, сесть за пианино и сыграть красивую мелодию.
Я не сомневалась, что у Блэквуда были длинные тонкие пальцы пианиста.
- Дождь играет на пианино… - прошептала я.
Не знаю, откуда пришла ко мне эта фраза. Но она казалась такой правильной в этих стенах.
Такой… абсолютно на месте. Да, в этом доме любили дождь, это несомненно.
- Джессика, посмотри.
Я открыла глаза. Волшебное ощущение нарушилось, я видела перед собой всего лишь
заброшенную комнату, покрытую слоем пыли. Стефан стоял перед столом Блэквуда и смотрел на
листы бумаги в раскрытой кожаной обложке.
Листы бумаги, исписанные крупным аккуратным почерком, который я без труда узнала.
- Дневник Блэквуда! – ахнула я.
Я подошла к столу, не веря собственным глазам. Но никаких сомнений быть не могло:
дневник, исчезнувший из моей комнаты, снова был передо мной. И, судя по количеству страниц,
весь, целиком и полностью. Включая вторую часть, которую мы еще не успели прочитать.
Кончиками пальцев я проводила по знакомым листам дневника. Я почти ощущала все те годы,
которые они пролежали, никем е тронутые. Каждую осень мне кажется, этому не будет конца.
Мы прочитали ровно половину. Столько же еще осталось. И я знала, что на этот раз не упущу
возможность узнать, что произошло в этом доме много лет назад. Блэквуд наверняка оставил
ключи к разгадке. Они здесь. Нужно только осмелиться взять их и наконец-то открыть те двери,
Страшная сказка
- 86 которые так долго оставались запертыми.
Мою руку, лежащую на страницах дневника, накрыла ладонь Стефана. Он наклонился к моему
уху:
- Мне не по себе от этого дома.
Я кивнула, почти не соображая, что он делает. И не мешая, пока мое пальто не упало на
пыльный пол.
- Тебе не кажется это неуместным? – его дыхание стало учащенным.
Я покачала головой и потянула Стефана к кровати Блэквуда.
Мне показалось, все вокруг заполнял шепот призраков прошлого, может быть, существующий
только в моей голове. Но это не имело никакого значения.
Помню, как он впервые появился. В отличие от прихода Роберта, в этом не было ничего
мрачного или напоминающего о стихах Эдгара По. Стояла ночь, я спала в своей кровати и ждала
возвращения Роберта, который опять где-то задержался, чтобы пить. Но меня разбудил не он.
Меня разбудил звук скрипки.
Я очень удивилась, но не заподозрила ничего особенного, решив, что это Роберт. Тот факт, что
у него никогда не было скрипки, и он не умел на ней играть, меня ничуть не беспокоил.
Какого же было мое удивление, когда перед потухшим камином, в отблесках зажженных
свечей я увидела незнакомца. Услышав меня, он обернулся, опустил скрипку и сказал, что он –
мой Муз.
Никогда раньше мне не приходилось персонализировать Музу. Для меня существовало только
понятие вдохновения – а может быть, не было и его. Я просто садилась и писала, потому что не
могла иначе. Какие-то дни были более удачными, какие-то менее, но в целом это был довольно
ровный процесс, который я не делала зависимым от моего настроения, вдохновения или прочей
ерунды.
Появление Стефана не изменило многого. Я продолжала писать в том же темпе, что и раньше,
и сначала не придавала значения ему самому. Тогда я решила, что это один из друзей Роберта,
решивший не слишком удачно пошутить. Но с утра пришел сам Роберт и сказал, что впервые
видит Стефана.
Тогда у меня возникло что-то вроде беспокойства. И правда, кто же этот незнакомец, которого
я так опрометчиво оставила в собственном доме? К моему удивлению, это ничуть не волновало
Роберта: похоже, он настолько привык к своим голосам, что появление еще одного призрака,
пускай даже осязаемого, никак на него не повлияло.
Мое отношении к Стефану было странным. До тех пор, пока мы не оказались с ним в одной
постели – тогда я поняла, что еще ни один мужчина не доставлял мне такого удовольствия, как
этот странный призрак.
Но на кровати Блэквуда это были будто бы не мы. Это был кто-то, спустивший с цепи всех
гончих Ада. А может, таким образом мы оба справлялись со страхом, который неизменно
появлялся, когда мы входили в дом старого мага.
- Это было безумие, - сообщила я, поворачиваясь к Стефану спиной.
Он застегнул молнию на платье:
- Но ведь приятное.
Поцеловав меня в шею, мой призрак вернулся к застегиванию собственной рубашки, от
которого я его так бесцеремонно отвлекла. Я подошла к столу и, подняв пальто, безуспешно
попыталась смахнуть с него пыль. Вот уж не повезло: сначала его намочил дождь, теперь еще эта
грязь. Я накинула его на плечи, вытащила волосы.
- Ты скоро?
- А что, ты не хочешь здесь задерживаться? – улыбнулся Стефан.
- Боюсь, вдруг дом снова начнет действовать на тебя как-то не так.
Закрыв папку с листами Блэквуда, я сунула ее в сумку и вышла из комнаты. Коридор
оставался таким же сумрачным, а лужа начала расползаться во все стороны. Но дом уже не
казался мне таким мрачным, как раньше. Конечно, старый и брошенный – только в этом была
особая прелесть. Особое настроение. Не уверена, изменил мое восприятие Стефан или
прочитанный дневник Блэквуда. Старый маг обладал удивительным чутьем слова, так что,
Страшная сказка
- 87 прочитав записи, я будто побывала у него в гостях.
- Пошли?
Стефан выскользнул из комнаты Блэквуда, полностью одетый. Он сам взял меня за руку и без
раздумий повел к детской. Мы не стали задерживаться на пороге и, толкнув дверь, вошли внутрь.
Это была небольшая комната, покрытая пылью. Большое окно, большие шкафы, в которых
еще кое-где остались игрушки. Яркие раньше, теперь они потускнели и вовсе не выглядели
радостными. Да и шкафы, казалось, готовы рухнуть от одного прикосновения. Но не это
приковало наш взгляд. Все детали я заметила только краем глаза, потому что уставилась на
главное.
В детской стояло две кроватки.
- 11 –
Не знаю, кто и когда проектировал дом, в котором я сейчас живу, но он определенно знал толк
в хороших жилищах. И умел сделать их уютными, наполнив приятными мелочами. Например,
камин в гостиной. Сколько вечеров я провела здесь! Хотя работала в кабинете, все остальные
более или менее личные дела предпочитала проводить именно здесь, в гостиной. И желательно
поближе к огню.
Но было в гостиной и другое место, которое я любила не меньше. Хотя, признаться, проводила
куда меньше времени.
Это было уютная ниша, уместившаяся между диваном и шкафом. Ее всю заполняла высокое
окно и что-то вроде диванчика, который больше походил на широкий подоконник. Большую
часть времени эта ниша была занавешена тяжелыми портьерами, так что в гостиную почти не
проникал свет. Иногда мне нравилось прятаться внутри, на этом диванчике.
Сегодня портьеры были раскрыты, так что скупой дневной свет проникал в гостиную,
выхватывая мертвый камин да кресла перед ним. В нише я забралась на диванчик с ногами, так
что они совсем скрылись под длинной юбкой. Я перелистывала страницы книги – очень
медленно, сосредоточиться никак не получалось, так что одну и ту же страницу приходилось
перечитывать по несколько раз.
Временами я переставала обманывать саму себя и делать вид, будто читаю книгу. Тогда
поднимала голову и смотрела в окно, за которым шел дождь. Ливень, который начался еще вчера,
когда мы со Стефаном ходили в дом Блэквуда, и не думал заканчиваться. Хотя нет, он начался
еще раньше, в тот вечер, когда я пришла от врача, сидела у забора и слушала, как играет мой
призрак.
Сквозь струи дождя с трудом можно было различить дорогу и калитку, которая вела к моему
дому. Смутным пятном маячил почтовый ящик, и я никак не могла разглядеть, поднят его флажок
или нет. В любом случае, у меня не было желания бросать уютную нишу и гостиную, чтобы через
ливень добираться до очередных рекламных проспектов.
Сегодняшний день был посвящен практически медитации. Работа над книгой закончена, так
что я могу позволить себе немного расслабиться. Кэтрин сидела в своей комнате и слушала
музыку, Стефан с утра ушел гулять. Хотя я отговаривала его от подобного безумия в дождь, он
наотрез отказался.
Открытие в доме Блэквуда привело меня в замешательство. Зачем старому магу понадобилась
вторая кроватка? Ведь у него была только одна дочь. Или для ее выдуманного друга
понадобилось вполне реальное спальное место? Я бы не удивилась, если оказалось нечто
подобное. Или если бы выяснилось, что еще тогда в доме жили привидения.
Дневник Блэквуда я надежно спрятала в своей комнате. Пока ни я, ни Стефан не успели
предложить прочитать его. По правде говоря, мне просто нравилось ощущение предвкушения –
что-то вроде легкой щекотки. Мы ведь понятия не имели, что могло там оказаться! Но мне
хотелось заглянуть. Может быть, предложить Стефану сегодня вечером? Кажется, погодка вполне
подходящая. Чтобы сесть и углубиться в записи давно умершего человека. Чтобы воскресить все
прошлые тайны.
Дверь гостиной скрипнула. На этот раз, никаких призраков, это была всего лишь Кэтрин. В
неизменных рваных джинсах и легкой майке, плотно обтягивающей ее тело. Прикрыв дверь, она
обернулась и только тогда заметила меня.
Страшная сказка
- 88 - Думала, здесь никого нет, - ее брови взлетели вверх, но никаких других признаков удивления
мне заметить не удалось.
Кэтрин уселась на ручку одного из кресел – так, чтобы видеть меня.
- Я только что была в студии Роберта, - сообщила она.
- Очень рада. И что?
- Ничего. Кроме того, что наш братик был чертовски талантлив.
- Это я и без тебя знаю.
Кэтрин как будто не слышала моих ответов:
- Ты видела портрет Стефана? Оказывается, Роберт рисовал его.
- Я знаю об этом. Хотя портрета не видела.
Мне вовсе не нравилось то, что было передо мной. Напряженная Кэтрин – это не к добру.
Когда мы со Стефаном вернулись из дома Блэквуда, она весело смеялась, шутила и рассказывала
о своей бродячей жизни – то есть была именно той взбалмошной девчонкой, которую я ожидала
увидеть. Но сейчас передо мной было нечто иное. И я боялась, что это выльется в новую
истерику.
Когда мы были меньше, я безошибочно чувствовала приближение подобных моментов. Тех
моментов, когда настроение Кэтрин неуловимо менялось, и можно было ожидать очередного
взрыва эмоций. В такие мгновения и я, и Роберт старались убраться подальше и переждать бурю.
- Как давно он исчез? – Кэтрин смотрела на меня.
- Достаточно давно. Не знаю точно.
- Тебя это не волнует?
- Я не слежу за временем.
- О нет, дело в другом, - Кэтрин поднялась со своего места. – Это из-за тебя он исчез. Ты
виновата!
- Что?
Я во все глаза смотрела на Кэтрин и не понимала, в чем причина ее обвинений. Но на самом
деле, ее и не было. Ей вовсе не обязательно было быть.
- Ты! – продолжала Кэти. – Если бы не ты, все было хорошо! А ты вечно все портишь.
Постоянно! Зачем он был тебе нужен? Чего ты хотела? Тебе нравится, во что ты превратила нашу
жизнь! Тебе нравится, что он исчез!
Ее голос срывался на крик, но она не собиралась слушать мои ответы – как будто я могла
сказать хоть слово. Развернувшись, Кэтрин выскочила из комнаты, громко хлопнув дверью. А я
осталась сидеть в своей нише перед окном, слушать дождь и дрожать. Потому что не могла
остановиться и не могла понять, зачем Кэтрин все это говорит.
Дверь снова скрипнула, но на этот раз на пороге возник Стефан. Он улыбался, довольный
прогулкой, что-то насвистывал вполголоса. Мокрый зонтик и плащ он успел оставить в прихожей,
но в его волосах все равно мерцали попавшие капли дождя.
- Джессика? – удивился он, заметив меня. – Что случилось?
Но я ничего не ответила. Только беспомощно опустила книгу на сиденье рядом со мной.
Буквально в несколько шагов Стефан оказался рядом со мной.
- Ну-ка рассказывай, что произошло?
- Кэтрин считает, что я виновата в исчезновении Роберта.
- Но это абсурд.
Я кивнула, но вместо ответа сами собой из глаз хлынули слезы. Сама того не подозревая,
Кэтрин ударила по больному месту. Потому что я никогда не забывала, что именно в то утро,
когда исчез Роберт, не помнила, чем занималась. Я могла быть где угодно. Я могла делать что
угодно. И кто знает, может, я и вправду виновата в том, что Робби исчез.
- Ну что ты, Джессика, - Стефан присел рядом со мной. – Ты же знаешь, что ни при чем.
Нет, я не знала. В том-то и дело, я не знала!
Стефан обнял меня, и я уткнулась в его плечо, продолжая плакать. Впрочем, слезы быстро
иссякли, а я все так и сидела. Мой призрак гладил меня по волосам, что-то тихонько говорил, но я
никак не могла разобрать ни слова.
Наконец, я подняла голову:
- Прости, не должна была реагировать так бурно.
- Ничего. Я же понимаю, что это значит для тебя.
Страшная сказка
- 89 - Да, - я вздохнула. – Нам просто нужно найти Роберта.
Стефан помолчал, продолжая гладить меня по голове. Но его движения были словно бы
рассеяны, он явно думал не обо мне.
- Знаешь, Джессика, мне тут пришло в голову… когда Эмили Блэквуд было десять лет, она
сбежала из дома. Потом гуляла по кладбищу, где ее нашли, истерила, так что ее хотели отправить
в психушку. Ты ведь записала название больницы, когда была в архиве?
- Да, конечно. Только какой от этого толк.
- После того случая они могли наблюдать ее. Может быть, осталась история болезни, какие-то
свидетельства.
Я задумалась:
- Ты думаешь, это может нам помочь?
- Кто знает, что могла наговорить десятилетняя девочка в истерике.
Я молчала и обдумывала идею Стефана. На самом деле, чем дальше, тем более перспективной
она казалась. В конце концов, это была хорошая зацепка, и было бы странно ее не рассмотреть.
- А как же дневник Блэквуда? – я повернулась, чтобы видеть лицо Стефана.
Он пожал плечами:
- Если хочешь, можем начать с него.
- Нет. Лучше проверим больницу.
- Хорошо. Тогда найди адрес, а я займусь обедом. Не можем же мы ехать в психушку, не
пообедав!
Я рассмеялась, а Стефан улыбнулся и пошел на кухню. Еще некоторое время я посидела в
нише, смотря на дождь и думая, каково будет ехать при такой погоде.
Найти заметки, которые я сделала в архивах издательства, не составило труда. Узнать адрес
больницы по справочнику тоже было не сложно. Так что к тому моменту, как Стефан приготовил
обед, я уже успела выписать точные координаты больницы, которая нам требовалась. И даже
посмотреть по карте, как туда добраться.
- Черте где, - сообщила я, поглощая салат.
Стефан ел немного, так что и в этот раз он не изменил своим привычкам: только пил кофе.
- Где именно? – поинтересовался он.
- На другом конце города. Точнее, за городом.
Стефан пожал плечами, показывая тем самым, что все далеко не так плохо. Подумаешь,
другой конец Мирквуда. Я посмотрела на окно – оно было таким же серым от дождя, как и с утра.
- Не лучшая погода для прогулок, - вздохнула я.
- Мы не гулять. Мы по делу.
- Да, но придется взять зонтик.
Он снова пожал плечами и допил кофе.
Дойти до машины оказалось не так-то просто и больше всего походило на забег на короткие
дистанции. Дождь лил нещадно, так что в машине я сразу же включила печку, чтобы высушить
промокшие ноги.
- Я люблю дождь, - проворчала я. – Но не настолько сильный.
Стефан включил дворники, но я не представляла, как они могут помочь.
- Ты уверен? – я смотрела на стекло, все в разводах воды.
Стефан пожал плечами и вывел машину на дорогу. Мне казалось полным безумием ехать
куда-то в такой дождь, но мой призрак, похоже, ничуть не сомневался в собственных
способностях. Впрочем, вскоре и мне пришлось признать, что он безошибочно знает, куда ехать.
Не столько видит, сколько именно знает, включает какое-то иное, не известное мне чутье.
- Мне бы так водить, - вздохнула я. – Ты чувствуешь дорогу?
- Скорее, чувствую дождь.
Он помолчал, не отрывая взгляда от дороги. Хотя я не могла отделаться от ощущения, что это
ему совершенно не нужно.
- Дождь в чем-то сродни призракам.
Мы ехали в тишине, и единственным аккомпанементом нашей дороге был дождь. Я никогда
не устану наблюдать за меняющимися пейзажами Мирквуда. И никогда не устану наблюдать за
дождем. Когда же эти вещи сливались, то мне казалось, я в сказке.
Стефан нажал несколько кнопок, и уютный салон машины наполнила музыка. Она совсем не
Страшная сказка
- 90 походила на спокойную скрипку, скорее, четкие ритмы были сродни Нокс. Группа оказалась не
знакомой, но мне нравилось, как их мелодия вплетается в дождь.
Говорят, когда-то здесь был лес. Большой и темный лес, где постоянно пропадали люди. Они
просто заходили, и больше никто их не видел, но они шли и шли, потому что слышали про Тайну.
Никто не знал, в чем она состоит, но никто не сомневался, что внутри леса есть Тайна. Так бы все
и продолжалось, пока однажды на этом месте не решили построить город. Тогда все деревья
срубили. Но на месте леса не нашли ни одного трупа, ни одних останков или даже костей.
Говорят, когда-то здесь было болото. В нем тоже постоянно пропадали люди, поглощенные
вязкой жижей, они исчезали навсегда. После этого болота решили осушить, а на их месте
выстроить небольшой город.
Но это все легенды. Факты же говорят о том, что Мирквуд превратился в довольно-таки
крупный город, на пересечении множества дорог. Здесь часто идет дождь, еще чаще стоит туман.
А снег зимой и холод – это, по большому счету, редкость, слишком мягкий у нас климат. Климат
вечной осени.
Есть еще такие легенды, которые говорят о том, что Мирквуд, на самом деле, это город вне
времени и пространства. Он просто есть. Всегда был и всегда будет. Эти истории меньше всего
похожи на правду, но больше всего мне нравятся.
- Приехали.
В голосе Стефана прозвучало сомнение, и я попыталась разглядеть окружавший нас пейзаж. К
счастью, дождь успел немного утихнуть, так что я без труда могла различить перед собой
массивное здание грязно-бежевого цвета. Впечатление оно производило довольно угнетающее, но
поразило меня вовсе не это. Стекол в окнах давно не было, краска облупилась, в некоторых
местах даже обрушились куски стены. Я достаточно насмотрелась на дом Блэквуда, чтобы
понять: это здание давно заброшено.
- Что за черт? – пробормотал Стефан.
Он вылез из машины, даже не позаботившись взять зонтик, и направился к зданию. Я
поспешила последовать за ним, и едва первые капли так и не закончившегося дождя попали на
меня, я сразу втянула плечи в голову – капли были холодными.
Здание стояло пустым и брошенным. Здесь не осталось не только архивов больницы, но
вообще ничего. Я и предположить не могла, что психушка настолько старая! А главное, я не
думала, что ее давно бросили.
Заметив движение сбоку, Стефан отправился туда. Я осталась ждать, не горя желанием искать
призраков, которые могли тут задержаться. Здание бывшей больницы действовало на меня
угнетающе. Остановившись недалеко от выщербленного крыльца, я не решалась пойти дальше. К
тому же, Стефан никак не возвращался.
Задрав голову, я смотрела на больницу снизу вверх, позволяя дождю падать на лицо. Мне без
труда представлялось это здание ночью в грозу. Когда гремит гром, а вспыхивающие молнии
высвечивают уродливую громадину с провалами окон и огромным крыльцом, как будто
раскрытым ртом.
- Джессика, все в порядке?
Я не заметила, как подошел Стефан. Но кивнула.
- Там копошится какой-то бомж, - сказал мой призрак. – Он заявил, что вот уже пару лет это
здание не используется, а больница находится в новом здании, дальше по дороге.
Я кивнула.
- Тогда поехали туда.
Мы вернулись в машину, где я снова включила печку.
- Странно все это, - пробормотал Стефан, выводя машину на дорогу. Я смотрела сквозь стекло
на мрачное здание.
- Что именно?
- Нигде не сказано, что больницу перевели.
- О, Стефан, это же психушка! Кто будет рассказывать? Тем более, адрес остался тем же.
Только расстояние от города чуть иное.
Он ничего не ответил, сосредоточившись на дороге, и я отметила, что без дождя он стал куда
более внимательным. А волосы у него начали слегка виться от влаги.
Новое здание больницы мы обнаружили достаточно быстро. Оно и вправду стояло недалеко,
Страшная сказка
- 91 вдоль по дороге. И было куда более представительным, чем старое. По крайней мере, белые блоки
стен, блестящие окна и собственная стоянка заставляли думать, будто бы это обычная больница.
Свободного места было много, так что Стефан без труда поставил машину. Я вылезла под
редкий дождик и захлопнула дверцу.
- Похоже, посетителей здесь немного.
По большому счету, я полагала, что все машины на стоянке принадлежат обслуживающему
персоналу. А вот посетители здесь редки – все-таки психов навещают куда реже, чем обычных
больных. Если вообще навещают.
- Пошли, - Стефан сунул ключи от машины в карман и зашагал по направлению к входу.
«Психоневрологический диспансер Мирквуда». Пластиковые двери бесшумно разъехались в
стороны, и мы вошли в длинный коридор, залитый электрическим светом. Справа располагалась
стойка с дежурной. Сидевшая там медсестра подняла голову от книги и посмотрела на нас:
- Что вам угодно?
- Эээ… здравствуйте.
Тут я впервые подумала, что понятия не имею, с чего начать. Не подскажите, где найти
информацию о девочке, которая могла к вам и не поступать пятнадцать лет назад? Абсурд. К
моему счастью, на помощь пришел Стефан:
- Мы ищем информацию о нашей знакомой. Как нам сказали, она могла быть здесь.
- Извините, справок не даем, - покачала головой медсестра. – Но можете сделать запрос.
Это же будет так долго! Тем более, вполне вероятно, что безрезультатно. Мы ведь даже не
знали, была Эмили здесь или нет. Стефан вздохнул:
- К сожалению, мы не имеем возможности ждать так долго. Нам нужна всего лишь некоторая
информация. Неужели это невозможно?
Умоляющий взгляд его огромных глаз был способен растопить любое женское сердце, и
медсестра дрогнула. Вздохнув, она сняла телефонную трубку.
- Я позвоню дежурному доктору. Если он согласится вас принять, изложите ему суть вашей
проблемы.
Смотря на пустые светлые стены и монотонные лампочки вдоль по коридору, я подумала, что
больница напоминает декорации к дешевому фильму ужасов. Архив издательства, теперь эти
коридоры – пора явно приступать к созданию своего триллера.
Медсестра положила трубку телефона.
- Доктор Грин примет вас. На втором этаже, первая дверь.
Мы кивнули, Стефан поблагодарил медсестру, а я уже спешила к лифту, который втиснулся в
нишу напротив медсестры. Он был таким же стерильным, как и все остальное – как коридор на
втором этаже, с рядом одинаковых дверей с табличками. На ближайшей значилось «доктор
Грин», и Стефан незамедлительно постучал.
- Да-да, я жду вас.
Кабинет доктора оказался на удивление уютным местом: светлый, с огромными окнами на
всю стену, через которые было кусок стоянки и низкие тчи. Заваленный бумагами стол был вовсе
не пластиковым, а деревянным, точно так же, как шкафы по стенам с увесистыми папками и
книгами.
Доктор Грин оказался невысоким мужчиной чуть за сорок, он обладал открытой улыбкой и
крепким рукопожатием. Тут же предложив нам присесть, он и сам с удовольствием опустился в
свое кожаное кресло.
- Как видите, здесь гораздо уютнее, чем в коридорах, - он развел руками. – Увы, мы тут уже
год, но так толком и не обжили новое здание.
- Вижу, у вас много пациентов, - заметил Стефан, намекая на внушительные размеры
больницы.
- Со всего Мирквуда. И близлежащих городов, кстати, тоже. У нас превосходные
специалисты! Но извините, я ужасно не вежлив. Позвольте представиться: доктор Эрик Грин.
Если вы не собираетесь в мои пациенты, можно просто Эрик.
- Очень приятно, Эрик. Стефан.
Доктор приподнял бровь, ожидая продолжения, но его так и не последовало. Я поспешила
заполнить возникшую паузу:
- Джессика Девори.
Страшная сказка
- 92 - О, я читал ваши книги, мисс Девори! – улыбнулся Эрик. – Мне особенно понравилась
последняя, «Синий бархат».
- Ее не очень благосклонно приняли критики.
- Ерунда! Должен заметить, с психиатрической точки зрения она написана безупречно.
- Что значит с психиатрической?
- Гм… ну, вы описали вполне убедительных психов.
Доктор тряхнул головой и сцепил руки на столе.
- Простите, совсем заболтался. Вы же здесь не затем, чтобы обсуждать книги?
- Нет, - кивнул Стефан. – Мы бы хотели посмотреть ваши архивы.
- О, это совершенно невозможно.
Доктор вздохнул и, кажется, выглядел действительно расстроенным. Стефан аккуратно
продолжил:
- Может, все-таки существует какой-то способ проникнуть туда, хоть одним глазом кое-что
посмотреть…
- Нет, вы не поняли! – прервал его Эрик. – Мы переехали в новое здание не только из-за
ветхости старого, но и потому что там был пожар. Все архивы погибли в огне.
Я сидела и не могла поверить собственным ушам. Неужели единственное место, где могли
быть хоть какие-то полезные сведенья об Эмили, сгорело, не оставив никаких следов? Доктор
сочувственно улыбнулся.
- Понимаю, это ужасно. Мы только после этого перешли на полностью компьютеризированное
ведение дел. Теперь все тут, - Эрик похлопал рукой по монитору. – Да и то, думаю, до
компьютеров руки дошли только после того, как мы поняли, что иначе никак. Так всегда и
бывает: пока не случится пожар, никто не начнет отказываться от бумаг.
- И что же, - спросила я, - теперь нет никакой возможности узнать, что происходило раньше?
Кто у вас лечился?
- Что именно вас интересует?
- Понимаете, мы ищем сведенья об одной девушке… и вполне вероятно, что она состояла на
учете в вашей клинике. Но это была давно.
- Насколько?
- Пятнадцать лет назад.
Доктор едва не присвистнул.
- Ого! Да уж, такого сейчас никто не вспомнит. О ком же вы собираете информацию?
- Эмили Блэквуд.
Эрик удивленно воззрился на нас, но пару минут назад, еще до того, как он рассказал о
пропаже архива, у меня уже созрело прекрасное и правдоподобное объяснение:
- Это для моей книги.
Лицо доктора прояснилось:
- А, так вы пишите об этом маге и его дочке! Интересная, должно быть, получится книга.
- Я на это надеюсь.
- Вам повезло, - доктор подмигнул. – Эмили Блэквуд была запоминающейся пациенткой. К
тому же, дочь темного мага! Который, между прочим, запретил нам рассказывать о чем-то. Так
что никаких письменных подтверждений в архиве и не было. Но они есть здесь – в моей голове.
Тем более, Эмили Блэквуд была моей первой пациенткой.
Мы со Стефаном переглянулись, не в силах поверить, что нам и вправду так повезло:
наткнуться на того врача, который помнит Эмили! Это еще лучше, чем архив. Там – только
скупые записанные данные, а так перед нами живой свидетель тех событий.
- Может быть, кофе? – предложил Эрик. – И я расскажу вам все, что помню.
Я и Стефан одновременно кивнули, так что следующие пару минут мы молча наблюдали, как
Эрик достает три кружки, растворимый кофе в пакетиках. Пока он колдовал над ароматным, но
безвкусным напитком, то не переставая что-то говорил. Это не имело отношения ни к нам, ни к
Эмили, так что я благополучно пропускала его болтовню мимо ушей. Мне было совсем не
интересно, как они переезжали.
Наконец, доктор Грин устроился в своем кресле, сжимая в руках чашку с кофе и смотря кудато за окно. Я знала подобный задумчивый и немного пафосный вид: он явно приготовился к
длинной истории.
Страшная сказка
- 93 - Пятнадцать лет назад, говорите? Да, наверное, вы правы. Тогда стояла осень, такая же
дождливая, как сейчас. Впрочем, когда осень в Мирквуде была не дождливой? Особенно сильно
это заметно, если по восемь часов в день проводить в психушке.
Я тогда был молод, полон энергии, надежд и амбиций. Только закончил обучение, и на
стажировку меня послали сюда. Как видите, здешние края мне настолько понравились, что я
решил остаться. Да и начальство нашло меня весьма ценным сотрудником. Так что получив
диплом о том, что теперь могу называть себя специалистом, я незамедлительно снял небольшую
квартиру на окраине Мирквуда. Хотя большую часть времени проводил именно в больнице: вы
даже не представляете, сколько в Мирквуде ненормальных! Особенно если учесть, что наш
диспансер – окружной. Так что сюда стекается народ из всех близлежащих городов.
Моим заботам поручили нескольких пациентов, которые находились в клинике. Я был
доволен, потому что каждого из них уже успел узнать за время стажировки. Но все-таки я ждал,
когда же в больницу поступит кто-нибудь новенький. Потому что главный пообещал поручить
его мне. Мой собственный больной! Целиком и полностью на моей совести! Я буквально сгорал
от нетерпения изучить симптомы, поставить диагноз, наблюдать… но никто не спешил в
психушку.
Это была одна из тех темных ночей, когда я тоже оставался дежурным врачом. Хотя, если
честно, была не моя смена, но Кирк попросил его заменить, и я без проблем согласился. Мне было
тоскливо, так что я пил кофе в этом самом кабинете и наблюдал через окно за ночью и дождем.
Зрелище не слишком увлекательное, но другого у меня не было.
До тех пор, пока я не услышал, что на стоянку въехала наша машина. В тишине подобный звук
хорошо слышен, знаете ли. Ночной вызов! Наверняка кого-то привезли! Через окно я не мог
видеть ту часть стоянки, куда приехала машина. Так что накинул белый халат и поспешил вниз.
Как раз вовремя.
Двое санитаров вводили внутрь здания маленькую девочку. Ей было лет десять, не больше.
Она выглядела диковато: в грязном платье, со спутанными волосами и огромными распахнутыми
глазами. Раз вы интересуетесь этим делом, то может быть, читали в газете. Там сказано, будто с
Эмили случилась истерика, и ее едва не отвезли в больницу. Так вот, на самом деле, отвезли.
Только никакой истерики не было.
Эмили Блэквуд была совершенно спокойна. Она не сопротивлялась, когда ее вели по
коридору, не возражала, но на ее лице не было и тени заторможенности. О нет, она прекрасно
понимала, что происходит! Просто ее это не волновало.
- О, доктор! – один из санитаров увидел меня и явно обрадовался. – Как вы быстро. Возьмете
девочку?
Я с трудом сдерживал удивление, чтобы не наброситься на них с расспросами, но при девочке
это было бы неуместно. Поэтому я кивнул, взял ее за руку и отвел в свой кабинет. За все время
она не проронила ни звука, так что, усадив ее в свое кресло, я сам спросил:
- Как тебя зовут?
- Эмили.
- А дальше? Эмили…
- Блэквуд.
Но на тот момент мне было плевать, чья она дочь. Я даже не связал ее с магом Блэквудом,
хотя много раз слышал о нем. Вместо этого я кивнул:
- Хорошо. Как ты сюда попала, Эмили?
- Те мужчины привели меня.
Она отвечала так, будто это я ненормальный и задаю странные вопросы, ответы на которые
очевидны.
- А почему они привели тебя именно сюда, Эмили?
- Спросите у них.
- Гм… пожалуй, я так и сделаю. Подождешь меня здесь?
- Конечно.
Обратный путь до стойки дежурной медсестры я провел, кипя от негодования. Девочка
походила на абсолютно здоровую. Да еще этот наряд! Если санитары вздумали тащить бродяг в
клинику, то какого черта?..
Один санитар уже успел куда-то исчезнуть, а второй мило флиртовал с медсестрой,
Страшная сказка
- 94 облокотившись на стойку. Он не изменил позу, когда подошел я, только лениво посмотрел.
- Зачем вы привезли ее? – спросил я.
- Наверное, потому что нас вызвали.
- Рассказывай.
Санитар вздохнул.
- К нам поступил вызов от какой-то дамочки: она ходила на кладбище, проведать давно
скончавшегося отца, и сообщила, что видела там девочку, которая разгуливала среди могил. Мы
ей так и сказали, в этом нет ничего странного, бродяги порой заходят на кладбище. Но дама
заявила, что знает девочку, и это недавно пропавшая Эмили Блэквуд.
- Точно! – я хлопнул себя по лбу. – Дочка мага! Ее уже неделю ищут, папаша всех поднял на
ноги.
Санитар кивнул:
- Вот именно. Поэтому мы и поехали.
- А почему вы? Почему дама не позвонила в полицию?
- Потому что она подошла к девочке. Предложила отвести домой. Но та наотрез отказалась и
заявила, что о ней позаботятся призраки.
Вот тогда я призадумался. Девочка исчезла неделю назад, и пока ее отец поднимал на уши
весь город, она где-то пропадала, а в итоге оказалась на кладбище, разговаривая с призраками.
Возможно, всему виной разыгравшееся детское воображение. Но может быть, она и вправду наш
пациент.
- Дэйзи, позвони, пожалуйста, Блэквуду, - обратился я к медсестре. – Скажи, что его дочь у
нас, и он может приехать.
Даже если маг сорвется с места и приедет в клинику сразу же, у меня есть не меньше часа,
пока он доберется. Вполне достаточно, чтобы поговорить с девочкой.
Я вернулся в свой кабинет и нашел Эмили у окна. Она вглядывалась во тьму, как будто могла
там что-нибудь разглядеть.
- Может, присядешь? – сам не знаю почему, но я чувствовал себя неловко.
Эмили обернулась и посмотрела на меня большими серьезными глазами. Она вроде бы
размышляла, принять мое предложение или нет. Но, наконец, кивнула и присела на стул для
пациентов. Сложив руки на коленях, она воплощала собой саму покорность.
- Расскажи, как все было, - попросил я, устраиваясь на своем месте. – Как ты оказалась на
кладбище?
- Пришла.
- Зачем?
- Мне хотелось там погулять. Хотелось поговорить с призраками.
Она внимательно посмотрела на меня. И, готов поспорить, это был взгляд взрослой женщины,
а не девочки!
- Вы никогда не думали, что с призраками лучше всего разговаривать на кладбище?
- Эээ, - замялся я. – На самом деле, никогда этим не занимался.
- Очень зря. Призраки могут многое рассказать.
Эта маленькая девочка сводила на «нет» всю мою психиатрическую практику до этого
момента: я не знал, что говорить и как себя вести, не мог понять, какую позицию занять. А Эмили
Блэквуд спокойно сидела, сложив руки на коленях, и даже не смотрела на меня.
- Расскажи мне о призраках, - наконец, я взял себя в руки.
- Они у каждого свои.
- Я думал, это души умерших.
- Может быть. Но не всегда. Наши призраки – это наши фантазии, воспоминания и мысли. Они
всегда рядом.
- А какие призраки у тебя, Эмили? К кому ты ходила на кладбище?
- К своей сестре.
О, не надо так удивляться! Хотя, признаться, в тот момент я был удивлен не меньше вашего.
Потому что прекрасно помнил, у Блэквуда всего одна дочь, и была одна. Эмили будто бы
почувствовала мое замешательство, и продолжила сама:
- Она умерла давно. Из-за меня. Понимаете, почему этой мой призрак? Я убила ее.
Я решил, что столкнулся со вполне типичным случаем. Маленькие дети часто выдумывают
Страшная сказка
- 95 себе друзей, особенно при богатом воображении. Что касается ее одиночества, особенно в раннем
детстве, то тут сомневаться не приходилось, учитывая профессию отца.
- Расскажи мне об этом, Эмили. Как ты ее убила?
Увы, рассказ девочки я так и не услышал. Дверь распахнулась, и на пороге показался высокий
мужчина в черном. Но вовсе не по одежде я сразу понял, что это Блэквуд. И даже не по
властности, которая сквозила в каждом движении этого человека. А по тому теплому взгляду,
которым он одарил Эмили. Девочка, до этого сидевшая невозмутимо, радостно взвизгнула и
подскочила к отцу. Блэквуд опустился на одно колено и обнял ее.
- Где же ты была, малышка?
- Она позвала меня, папа. Она захотела немного побыть со мной.
Блэквуд поднял голову и как будто впервые заметил меня.
- Спасибо, что сразу же сообщили мне, доктор.
Я пожал плечами:
- Это мой долг.
- Долг? Может быть. Спасибо. Могу я вас попросить кое о чем?
Он поднялся на ноги, не выпуская из руки маленькую ладошку Эмили. В этот момент я видел
Блэквуда также близко, как сейчас вас. Единственный раз, когда я видел черного мага настолько
близко. Если честно, я представлял его гораздо старше и… не таким усталым что ли.
- Маленькая просьба, - повторил Блэквуд. – Я не хочу, чтобы эта история попала в газеты. И
не хочу, чтобы хоть какие-нибудь следы остались в клинике.
- Вы просите меня не заводить дело на Эмили?
- Да, - кивнул Блэквуд, ничуть не смутившись. – Не хочу, чтобы этот маленький инцидент
испортил жизнь моей дочери. Знаете ли, в школе и так нелегко приходится дочери черного мага.
Наверное, Блэквуд мог бы пригрозить. Мог бы угрожать. Но он этого не сделал. Просто
попросил меня. И смотря на маленькую чумазую девочку, которая прижималась к отцу, я вдруг
очень хорошо представил, каково этой малышке. Умная, с богатым воображением, да еще и дочь
мага – она всегда будет отличаться от остальных детей. И не стоит портить ей жизнь еще больше.
- Хорошо, - кивнул я. – В клинике не будет дела Эмили Блэквуд.
Маг улыбнулся уголками губ и кивнул на прощанье. Вместе с дочерью он вышел из моего
кабинета, и это был первый и последний раз, когда я видел Эдвина Блэквуда.
- 12 –
Я любила развешивать по дому фонарики. Маленькие бумажные фонарики, внутри которых
горели крошечные свечи. Я всегда очень боялась, что они загорятся, поэтому прибегала к
подобному украшению крайне редко. Но все-таки мне слишком нравились фонарики, чтобы я
смогла от них отказаться.
Напевая что-то себе под нос, Кэтрин развешивала бумажные украшения в гостиной, а мы со
Стефаном занялись лестницей и вторым этажом.
- Все равно ничего не понимаю, - заявил Стефан, оглядывая лестницу, на которую сумел
пристроить аж три фонарика.
Потянувшись, я пыталась зацепить собственный за маленький гвоздик, который торчал над
косяком двери в мою комнату. Роста немного не хватало, но я надеялась дотянуться.
- Что тут непонятного? – удивилась я. – У Эмили явно было не все в порядке с головой. Она
выдумала сестру, а отец потакал ей и даже поставил две кроватки в детской.
- Не сходится. Эмили утверждала, что сестра умерла, а кровати все равно стояли.
- Забыли убрать.
Я наконец-то дотянулась до гвоздика и повесила украшение точно над дверью. Не известно,
как ее потом закрывать, но я решу попозже. Взяв еще пару фонариков из кучи, стоявшей у ног, я
направилась внутрь комнаты. Пока я расставляла их, мой взгляд снова упал на дневник Блэквуда:
сразу после посещения клиники мы со Стефаном решили прочитать его этим же вечером. В
принципе, можно было бы хоть сейчас, но у меня не возникало желания показывать бумаги
Кэтрин. Кто знает, какие эмоции это вызовет.
- Думаю, там было что-то еще, - убежденно сказал Стефан, когда я снова появилась на
Страшная сказка
- 96 лестнице.
- Ох, Стефан, хватит! Дождись того момента, когда мы почитаем дневник. Тогда все станет
ясно. А пока иди, помоги Кэти с кухней.
Мой призрак подхватил пяток фонариков и удалился. Я же взяла парочку и отправилась в
другую часть первого этажа. Первое бумажное украшение поселилось рядом с ванной, другое я
собиралась повесить у студии Роберта.
Я не заходила туда. Не было смысла без брата. Но, застыв перед дверью с фонариком, я
подумала, что хочу этого. Мы вникаем в тайны Блэквуда и его дочери, людей, которых я знала в
детстве, но все равно толком не помнила. А я никак не могу войти в студию собственного брата.
Толкнув дверь, я нащупала выключатель и повернула его до половины. Так что помещение не
заполнилось ослепительным сиянием, а только приятным полумраком. И, разумеется, красным
фонариком в моих руках.
Не торопясь, я шла вперед между множества картин, с которых на меня смотрели
разнообразные лица. В тусклом свете они сами казались призрачными. В основном, Роберт
рисовал людей или каких-то выдуманных им самим существ. Хотя иногда попадались и пейзажи.
Больше всего было, разумеется, карандашных набросков, кое-где – заляпанных краской.
Мне всегда нравилось это помещение. Будто бы наполненное чужими лицами, и все же в
каждом из них отражалось собственное лицо Роберта.
Он всегда представлял мне свои рисунки. Может, дело в том, что я сама цеплялась к нему и
просила показать, что получается. А может, ему просто нравилось делиться с кем-то искусством.
Особенно в детстве, когда он еще не был признанным мастером.
К сожалению, я плохо помню свое детство в Мирквуде. В моей памяти хорошо сохранился
только большой город. Но первые воспоминания о Роберте относятся именно ко временам
Мирквуда. Мы сидела на какой-то замшелой лавочке в окружении листвы, вероятно, в чьем-то
саду. И Роберт, краснея, протягивал мне мятые листочки, на которых детскими каракулями
пытался изобразить мой портрет.
- У меня пока не очень хорошо выходит, - говорил он. – Но я стараюсь, правда!
А я смотрела на рисунки, и они казались мне прекрасными.
То, что я видела сейчас, вовсе не походило на детские рисунки. Я ничего не понимала в
живописи, но знала только одно – картины были хорошими. Мое внимание привлек портрет в
углу, потому что я сразу его узнала. Густые волосы, внимательные глаза – с большого холста на
меня смотрел Стефан. Портрет не был закончен, но вполне узнаваем. По крайней мере, у меня не
оставалось сомнений, кого я вижу перед собой.
- Джессика?
Я обернулась, только чтобы увидеть в дверях Стефана. Он не замечал своего портрета да и
внутрь заходить не стремился. Застыв, он смотрел на меня, явно ожидая, что я тут же уйду. Но я
не торопилась.
- Ты часто бываешь здесь, мой призрак?
Он вздрогнул, а я подумала, что никогда раньше вслух не называла его таким образом.
- Да, часто. Мне нравится здешняя атмосфера.
- Творчества?
- Искусства.
- В чем разница?
- Творчество, которое обладает подлинной свободой – это искусство.
Он медленно прошел по комнате, одной рукой проводя по стоящим у стены картинам. Он
прикасался к ним даже не ладонью, кончиками пальцев. Но мне казалось, что он здоровается с
каждой из них, приветствует, словно старых друзей. И язык, на котором они говорят, не известен
мне.
Стефан сам казался картиной. Ожившим изображением, которое шагнуло с полотна и теперь
шествовало между бывших подруг. Я отвернулась от него, чтобы посмотреть на картину. Как
живой.
- Может быть, именно так ты и появился? – прошептала я. – Может быть, моего Муза создал
брат?
- Если тебе нравится думать, будто твой брат умеет оживлять изображения, думай.
- Не буду. Иначе начну размышлять, что же все-таки было раньше, ты или твоя картина.
Страшная сказка
- 97 - Яйцо или курица?
Он обнял меня сзади. В этом не было ни капли страсти, скорее, уверенность. И желание
доказать, что он-то, в отличие от изображения, очень даже осязаем.
- Только не исчезай, Стефан.
- Я никогда не исчезну.
- Никогда?
- Пока ты не захочешь, чтобы я исчез.
- Никогда.
Бумажные фонарики особенно замечательно смотрелись в гостиной. Как будто всегда были
именно там. Особенно если зажечь камин и наблюдать, как свет огня переплетается с красными
отблесками фонарей.
Стефан приготовил всем горячий шоколад, и мы с Кэти сидели в креслах, потягивая сладкий и
густой напиток. Оставалось только удивляться, как это Стефан угадал, что именно шоколад
готовили нам родители в подобные вечера. Хотя не могу сказать, что в детстве таких моментов
было особенно много. Если быть точной, пару раз. Не помню, где были в тот момент родители, но
в память врезался теплый огонь, нас трое детей и горячий шоколад. В мегаполисе мы жили в
квартире, так что, скорее всего, это – одно из немногих моих воспоминаний именно о детстве в
Мирквуде. Тогда шоколад приготовил отец.
- Хорошо сидеть вот так, - заметила Кэтрин.
Она свернулась в кресле в клубочек, натянув большой свитер на голые коленки. Дождь за
окном давно стих, но ветер завывал так, что тряслись хрупкие окна. В один из таких порывов
Стефан озабоченно посмотрел на улицу:
- Похоже, там настоящая буря. Надеюсь, она не заденет нас.
Я легкомысленно пожала плечами, а Кэтрин, похоже, вообще не волновала природа. Ее
неестественно красные волосы упали на лицо и казались совсем странного цвета в отблесках
пламени и фонариков.
- И часто у тебя такие вечера?
- Какие – такие? – не поняла я.
- Красивые.
- Ах, это… ну, я же писатель. Все мы немного эстеты. Что касается ответа на твой вопрос –
когда захочу.
Кэтрин вздохнула и уставилась на огонь. Кажется, в нашем доме это было любимейшее
занятие почти всех. Стефан полулежал на диване и пил вино из запасов Роберта. Как и вся
выпивка брата, эта бутылка была высококлассной, дорогой и с большим градусом. Но я
сомневалась, что алкоголь вообще действовал на моего Муза.
Мне казалось, будто в этой комнате собрались все мои призраки. И те, кого я вижу, и те, кого
увидеть не могу. Наверное, я бы даже не смогла дать им имена, настолько неясными тенями они
казались. Но от того не менее реальными, и уж точно не менее сильными. Их власть над собой я
ощущала почти также явственно, как прикосновения невесомых пальчиков к своему лицу.
Пальчиков, которые были всего лишь моим воображением.
И, разумеется, среди призраков этой комнаты был мой брат. Невидимой тенью он пребывал
рядом с нами, радовался огню и нашей компании. Тому, что семья снова в сборе, как не бывало
уже много лет.
- Где твой мотоцикл? – спросила я у Кэтрин. – Надеюсь, загнала его в гараж? Последние пару
дней на улице шли ужасные дожди.
- Да, разумеется, он в гараже. Я купила бензин.
Она сделала паузу. Я тоже немного помолчала. Потом уточнила:
- Значит, ты можешь уехать, когда пожелаешь?
- Ага.
- И когда собираешься?
- Ты меня выгоняешь?
Я вздохнула.
- Ох, Кэти! Ты всегда отвечала вопросом на вопрос и любила переворачивать все с ног на
голову. Я просто спросила, чтобы твой новый отъезд не стал для меня неожиданностью.
Страшная сказка
- 98 - Еще недельку точно погощу. Ты не против?
- Разумеется, нет.
Шоколад в кружке почти закончился, и я поболтала остатками, чтобы залпом допить их. А
Кэтрин сказала, очень тихо, но так, что я все равно услышала:
- Надеюсь, Роберт к этому времени найдется.
Мне отчаянно захотелось хоть глоток того вина, которое потреблял на диване Стефан.
Никогда не питала любви к выпивке, но это было лучше, нежели слушать подобные
высказывания Кэтрин. Кроме того, после горячего шоколада прохладное вино хорошо пойдет.
- Даже не думай, - сурово пригрозил Стефан, когда я повернулась к нему. – Это вредно.
- Значит, для меня вредно, а для тебя не очень?
- Я Муз! Мне даже полезно.
Иногда логика моего призрака просто убийственна. Я вздохнула и снова оглядела комнату,
пытаясь запечатлеть в памяти каждый отблеск пламени и любой бумажный фонарик, который
видела вокруг себя. Здесь будет очень уютно читать дневник Блэквуда, остается только немного
подождать, пока не наступит поздний вечер, и Кэти уйдет в свою комнату.
Но она устроилась в кресле и, похоже, никуда не собиралась. Тогда мне пришла в голову
мысль, что я и сама пока что могу чем-нибудь заняться. Впереди целая ночь, мы все успеем.
- Пойду прогуляюсь, - сказала я и поднялась.
Стефан с удивлением посмотрел на меня:
- Куда?
- На улицу, конечно же.
- Поздно.
- Ничего подобного, едва стемнело. Скоро вернусь.
Мой призрак пожал плечами. Видимо, это означало что-то вроде: мне это не нравится, но
поступай, как хочешь. Решив не прощаться, я вышла в коридор и накинула пальто. Моя ладонь
уже лежала на ручке входной двери, когда я подумала, что хочу прихватить кое-что еще.
Поднявшись в свою комнату, я взяла Лили, сидевшую на дневнике Блэквуда, и вместе с
куклой вышла из дома.
Наверное, зрелище молодой женщины с куклой в руках выглядело несколько странно. Но, по
большому счету, некому было это оценивать. В такой час улица оказалась почти пуста – если не
считать парочки, прогуливающейся на другой стороне улицы и вряд ли замечающей хоть чтонибудь.
Оказалось прохладно. Хотя не настолько, чтобы я плотнее запахнула плащ. Мне нравилось
чувствовать вечернюю прохладу. На окраине Мирквуда она еще была насыщена атмосферой
города, но была слишком свежа и не замутнена, не то что в центре. Еще одна причина, по которой
я так стремилась в собственный дом – мне нравился свежий воздух.
Я шагала по улице, прижимая к себе Лили, и думала о том, что позорно сбежала из дома. Того
дома, где на один вечер воцарились поистине семейные тепло и уют. Не знаю, чем они меня так
напугали. Наверное, мыслью о том, что нечто подобное было очень давно – и я не хочу
возвращения. Потому что никогда не будет так, как раньше.
Мимо пронеслась машина, на миг выхватив меня из темноты светом фар. В этом было что-то
от сюрреалистичного фильма, или комикса. А еще я вспомнила, как однажды мы гуляли таким
образом с Робертом.
Это был приятный вечер, когда я много писала. Маски пялились на меня со стен, а я печатала
и печатала, не в силах остановиться. Это походило на наваждение, но на самом деле было
созвучным с ним вдохновением. Когда я, наконец, закончила, то некоторое время разминала
уставшие пальцы, а потом вышла в гостиную.
Я думала, Роберт шатается где-то в городе, но это оказалось не так. Он давно вернулся и успел
опустошить половину бутылки коньяка, сидя перед камином.
- Мог бы и не пить, – заметила я.
- Да ну, сегодня прекрасный вечер, чтобы выпить. Тем более, он не очень-то на меня
действует.
Роберт был прав, как минимум, в одном: он не выглядел пьяным. Наоборот, в этот вечер он
был необыкновенно спокоен, его глаза не блестели, как бывало, а движения не походили на
лихорадочные и нервные. Я опустилась на пол рядом с ним и с огнем.
Страшная сказка
- 99 - Ты не хочешь сесть в кресло? – Роберт покосился на меня.
- Нет. Мне уютно и здесь.
- Сквозняк.
- Пока нет.
Роберт пожал плечами и в очередной раз приложился к бутылке коньяка. После этого он
предложил ее мне, но я отказалась. Не то чтобы я не любила коньяк. Просто он казался не
уместным.
- По крайней мере, - глубокомысленно заметил Роберт, - когда я исчезну, у тебя останутся не
только мои картины, но и выпивка.
- Ты собрался куда-то исчезать?
- Нет. Но всякое может случиться.
Не скрывая удивления, я снизу вверх посмотрела на Роберта. Он рассмеялся и взлохматил мне
волосы.
- Не надо переживать, сестренка! Я и вправду сказал это просто так.
Он снова предложил мне коньяка, и на этот раз я не стала отказываться. В конце концов, я так
удачно поработала этим вечером. Можно немного отдохнуть.
- Так-то лучше, - одобрительно кивнул Роберт.
- Если с утра у меня будет болеть голова, то в этом виноват ты.
- О да. Ты не грусти, сознав свою вину…
Я потянулась и переместилась ближе к огню. Мне нравилось, как он греет лицо и грудь.
- Вот. Такой я хочу тебя нарисовать.
Я посмотрела на него через плечо:
- Какой?
- У огня. Красивой.
Он помолчал и снова предложил мне коньяк:
- Может быть, прогуляемся?
Бутылку я не взяла, а предложение мне понравилось. Поэтому погасив огонь в камине, мы
быстро оделись и отправились по улицам города. В последний момент Роберт прихватил с собой
пару свечей и зажег их, едва отойдя от дома.
- Это еще зачем? – не поняла я.
Роберт хихикнул. К тому моменту он успел покончить с коньяком.
- Чтобы освещать наш путь, разумеется.
- Мне казалось, с освещением неплохо справляются уличные фонари.
- Но в них нет никакой романтики.
И мы гуляли по улицам Мирквуда, хотя свечи совсем не разгоняли полумрак, скорее,
наоборот: тени вокруг нас казались особенно плотными и осязаемыми. А дальше них мы вообще
мало что видели.
Сегодня у меня с собой не было свечи. Только странная кукла из дома человека, который
когда-то был любовником моей матери. Жаль, что я совсем не помню его. Впрочем, моя память
иногда выделывает такие фокусы, что я ничему не удивляюсь.
Снова мелькнули фары проезжающей машины, только на этот раз они выхватили не меня, а
какой-то силуэт впереди. Прижав к груди куклу, я остановилась и вгляделась во мрак, пытаясь
разобрать, кто там. Но четкими были только белое платье и ворох светлых кудряшек. Кажется, я
поняла в тот же миг, когда увидела: это именно то привидение, которое я видела в зеркале
Блэквуда.
Она смеялась и прыгала, как будто перед ней нарисованы классики. А я в ужасе пятилась
назад, хотя это происходило невообразимо медленно. Опустив глаза, в мутном свете фонарей я
увидела, что из-под забора вытекает неправдоподобная, огромная лужа чего-то темного и вязкого.
Выпустив Лили из рук, я видела, как она упала в лужу, и ее локоны увязли в этой жиже. Я
закричала.
Первым, что я увидела, когда открыла глаза, был мой собственный портрет. Задумчивое лицо
в отблесках пламени. Роберт написал его после того вечера, когда мы гуляли. И ему так
понравилась картина, что он повесил ее в гостиной.
Я приподнялась на локтях и увидела, что и вправду лежу на диване в гостиной. Камин еле
Страшная сказка
- 100 тлел, горящих фонариков осталась всего пара штук. Стефан сидел на ручке кресла и внимательно
смотрел на меня. У окна стоял Дэвид. Он обернулся после того, как я зашевелилась.
- Наконец-то.
- Что случилось?
- Ты упала в обморок, - ответил Стефан. – На улице. Я могу чувствовать подобные вещи,
поэтому сразу был около тебя.
Я уселась на диване.
- А ты, Дэвид, что здесь делаешь?
- Хотел заехать по пути из клуба домой и при входе застал Стефана с тобой на руках.
Мой взгляд упал на Лили, которая сидела на столике рядом с диваном. Потянувшись, я взяла
ее в руки. Разумеется, кукла была абсолютно чистой, на ней не осталось и пятнышка. Я вздохнула
и пробормотала:
- Чертовщина какая-то.
Дэвид присел на диван рядом со мной. Кажется, он едва удержался, чтобы не взять меня за
руку – и я порадовалась, что он этого не сделал.
- Джесс, расскажи, что случилось.
Я пожала плечами:
- Ничего особенного. Пошла погулять, увидела привидение, упала в обморок.
- О! – даже в полумраке я хорошо заметила, как расширились его глаза. – Джесс, тебе не
кажется, что это все заходит слишком далеко? И я думаю…
- Дэвид, не пойти ли тебе к черту?
И я, и он одновременно повернулись в сторону Стефана, от которого прозвучали такие резкие
и неожиданные слова. Он не изменил позы, темным силуэтом застыв на ручке кресла. Я видела
его скрещенные на груди руки, его губы, сжатые в тонкую линию. И в этот момент жалела только
о том, что не могу понять выражения его застывших глаз.
- Стефан, я не совсем понял… - сухо сказал Дэвид.
- Не понял? Я попросил пойти тебя к черту. Что же здесь непонятного?
Я с удивлением смотрела на моего призрака, Дэвид, кажется, не знал, что ему сказать. Стефан
вздохнул и наконец-то расцепил руки.
- Дэвид, я понимаю, что ты хочешь помочь. И очень рад, что ты пытаешься делать это по мере
своих сил. Но пойми, ты насквозь рационален. Ты пытаешься всему найти разумное объяснение,
подвести к общепринятой логике. Тебе не приходило в голову, что когда речь идет о
писательнице страшных сказок, этот принцип не срабатывает? Когда речь идет о Джессике, вся
твоя помощь бессмысленна. Потому что ты не можешь поверить в духов. Не можешь осознать
призраков и силу воображения. Дэвид, ты давно разучился мечтать и никогда не сможешь понять
Джессику и то, что с ней происходит. Поэтому, пожалуйста, не лезь не в свое дело.
Я слушала моего призрака и с каждым новым словом лучше понимала, что он хочет сказать.
И, наверное, он был прав.
Дэвид вскочил со своего места.
- Хорошо! Я очень рад, что ты так считаешь, но может быть, ты тоже не будешь лезть не в
свое дело? Я хотел зайти сюда еще и ради того, чтобы сказать: мои друзья в городе напали на след
Эмили. Скоро у меня будет ее адрес, и мы сможем с ней поговорить.
- Прекрасно, - кивнул Стефан. – Займись этим, и мы будем очень благодарны тебе. Но
призраков и сны, будь добр, оставь мне и Джессике.
- Да кто ты такой, чтобы говорить со мной подобным тоном?
- Я буду говорить так, как считаю нужным. А теперь иди к черту.
- Кажется, ты считаешь себя здесь самым крутым?
Я не заметила этого неуловимого движения. Только увидела, как Стефан, вместо ответа,
метнулся вперед и без лишних слов ударил Дэвида. Тот покачнулся и едва не упал на диван, где
лежала я. Но удержался на ногах. Он смотрел на застывшего перед ним Стефана и, кажется,
размышлял, ответить ли на удар.
- Не надо, Дэвид, - тихо сказала я. – Лучше, правда, уходи.
Он не сводил глаз со Стефана, но, наконец, кивнул, и вышел из комнаты. Я слышала, как
хлопнула входная дверь. Только после этого я вздохнула и откинулась обратно, на подушку.
- Зря ты так.
Страшная сказка
- 101 Стефан присел рядом со мной. Он проделал это бесшумно и почти неосязаемо.
- Думаешь? – голос Стефана звучал устало. – Прости. Мне хотелось, чтобы он ушел. Это не
касается него.
Впервые я слышала, чтобы мой призрак извинялся. До этого он просто не считал нужным это
делать, поэтому его слова вызвали у меня что-то вроде удивления. Приподнявшись, я посмотрела
на него, а потом улеглась так, чтобы моя голова лежала на его коленях. Тонкие пальцы Стефана
тут же запорхали по моим волосам.
- Устала?
- Немного. Где Кэти?
- У себя в комнате. Она ушла почти сразу после того, как ты отправилась гулять.
- Наверное, уже спит.
- Да. Что ты видела?
- То самое привидение, что являлось в зеркалах и в доме Блэквуда. Девочку или молодую
женщину. А еще лужу крови.
- Мне это не нравится, - пальцы Стефана застыли на моей шее. – До этого призрак не
появлялся на улицах.
- Стефан?
- Да?
- Мне страшно…
- Не волнуйся, милая, никто не причинит тебе вреда.
- Я верю тебе, мой призрак.
- А теперь давай заканчивать эту историю. Тебе не кажется, что настало время снова дать
слово Блэквуду?
Отстранившись от него, я кивнула.
- Да, неси дневник. Пора узнать, что произошло в том доме.
- 13 –
22 ноября
Теперь я знаю, что такое счастье. Может быть, кто-то счел бы это глупостью: в таком
возрасте я говорю подобные вещи! Но от этого не изменяется их суть. Да, наверное, я был
счастлив в городе со своей женой. Но это было давно, как мне кажется, в прошлой жизни.
Далекой прошлой жизни.
Когда я приехал в Мирквуд, то решил, что счастье – это дети. Вот только я упустил из виду,
что ребенок не может быть счастлив, если несчастен его родитель. Как я мог быть так слеп и
думать иначе? Я создал все условия для Эмили. Но никогда не думал сделать что-то для себя –
сделать сверх того, что уже имею.
Этот момент навсегда останется в моей памяти. Как Элеонора кинулась мне на шею и
обняла после предложения. Как она целовала меня и шептала:
- Да! Да! Да!
Когда мы обернулись, чтобы войти в дом, то заметили Эмили: она стояла в дверях гостиной
и улыбалась.
- Ты рада, дорогая? – спросил я.
Она кивнула.
- Конечно. Вам давно было пора решиться.
- Не могу не заметить, что она права, - шепнула мне Элеонора.
- Ты знаешь, почему я не хотел этого.
- Да. Но давай сейчас не будем о грустном.
Втроем мы расположились в гостиной и решили отпраздновать наше событие. Я достал
бутылку изысканного вина, припрятанную для особого случая. В последнее время, когда я
натыкался на этот запас, то начинал думать, что таким особым случаем станут мои
собственные поминки. К счастью, в этом я ошибся.
- За то, чтобы мы еще много вечеров собирались вот так! – провозгласил я, поднимая бокал.
Страшная сказка
- 102 Элеонора кивнула, а Эмили снова улыбнулась. Девочке мы вина, конечно, не налили, поэтому
она обошлась соком. Хотя Элеонора предлагала ее тоже угостить вином.
- Ну, Эдвин! – говорил она. – Сегодня такой праздник, можно. К тому же, она вполне
взрослая для одного невинного бокала.
Но я был непреклонен. Теперь думаю, не зря ли я настолько суров… но надеюсь, они обе
понимают, что это лишь из-за того, что я боюсь за Эмили. По крайней мере, моя девочка не
выглядела недовольной, и это меня успокоило.
Мы долго сидели в гостиной, даже когда вино давно закончилось. Мне нравилось одной рукой
обнимать дочь, а другой прижимать к себе женщину, которую я люблю. Мы разговаривали обо
всем на свете, сидя прямо на полу, камин догорал, и все происходящее казалось мне самой
правильной вещью на свете. Наверное, когда ты делаешь то, что всегда хотел, но не решался, у
тебя именно такое ощущение: будто все правильно.
23 ноября
Болезнь как будто напоминает о себе. Не позволяет забыть. С утра я чувствовал себя
настолько плохо, что решил даже не спускаться вниз. Элеонора не должна была прийти, так
что об этом не стоило волноваться.
Эмили принесла мне завтрак. Усевшись на постель, она смотрела, как я завтракаю, и ради ее
спокойствия я съел все до последней крошки.
- Ты пойдешь вниз, папа?
- Нет, дорогая. Сегодня клиентов нет, так что я поработаю наверху.
- Может, позвонить Элеоноре?
- Не стоит. Лучше беги в школу. Поговорим после обеда.
Эмили ушла, а я еще долго думал о ней. Разумеется, я не забыл, что ровно год назад сорвался
после звонка среди ночи и поехал в клинику, чтобы забрать свою дочь. Мне бы попросту не
удалось выкинуть из памяти те сорок минут, когда я спешил по улицам ночного Мирквуда,
прокручивая в голове сотни вариантов того, как Эмили могла оказаться в клинике. И где она
пропадала целую неделю.
Мне повезло, что врач пошел навстречу, и не осталось никаких следов. Мне бы очень этого не
хотелось. И я помню, как мы возвращались. Куда медленнее, чем я за час до этого. Я сжимал
руль так, что побелели костяшки пальцев, - только чтобы не так дрожали руки.
За всю дорогу Эмили произнесла всего несколько слов. Тихо и виновато:
- Прости, папа. Я всего лишь надеялась увидеть ее.
24 ноября
Как хорошо, что сегодня я чувствовал себя куда лучше, чем вчера! Потому что едва мы с
Эмили покончили с завтраком, как в дверь оглушительно постучали. Мы переглянулись.
- Ты кого-то ждешь? – спросила Эмили.
- Элеонора и клиенты должны быть позже.
Поэтому дверь я открывал с опаской и не ожидая ничего хорошего. Но к моему удивлению, на
пороге меня ждала Элеонора. Расстроенная и заплаканная, она кинулась мне на шею.
- О, Эдвин!
- Что случилось, дорогая?
Я гладил ее по волосам, а она всхлипывала у меня на груди и рассказывала о том, как
сообщила мужу, что уходит от него. Роджер пришел в ярость. Он орал и кричал, что она
может выметаться хоть сейчас и никогда не получит детей. Элеонора просто выскочила из
дома и едва ли не в истерике кинулась ко мне.
- Он ведь не сможет так поступить, правда? – всхлипывая, она подняла голову, чтобы
посмотреть на меня. – Я о детях.
- Конечно, нет.
По правде говоря, не думал, что Роджер воспримет все настолько бурно. Мне он показался
очень спокойным и уравновешенным человеком. Увы, даже я иногда ошибаюсь. Как жаль, что
именно в этом случае.
Я предложил ей остаться у меня, но Элеонора только покачала головой и сказала, что
должна вернуться домой.
Страшная сказка
- 103 - Еще рано, - сказала она, целуя меня. – Я не могу бросить детей вот так. Я должна
объяснить им. Не волнуйся, Эдвин, скоро я буду с тобой.
- Да, конечно. Я понимаю. Я подожду.
И правда, я понимаю. И не хочу показывать ей, какой болью отражается во мне каждое ее
слово. Потому что я каждый раз боюсь, что она придет слишком поздно. Мы теряем
драгоценное время, расходуем его на ненужные сомнения, а оно утекает сквозь пальцы, словно
вода. Этой воды слишком мало. Я очень боюсь, что отведенная мне скоро иссякнет. Я врач и
понимаю это. У меня вовсе нет желания показывать Элеоноре, насколько мне плохо, и какие
усилия требуются, чтобы просто ходить и пытаться жить, как ни в чем не бывало. Я боюсь
потерять ее и Эмили.
- Конечно, я подожду, дорогая, - говорил я и снова гладил ее по волосам. – Подожду, если ты
просишь.
25 ноября
Погода выдалась ненастной. Сильный ветер, колкий снег, пылью ложащийся на промерзшую
землю. Я выкурил сигару на крыльце после того, как ушел клиент, но больше оставаться там не
мог. Ветер казался мне слишком порывистым, а холод – слишком сильным. То ли я старею, то ли
погода и впрямь испортилась. В любом случае, вечер я провел в своей комнате, вновь вернувшись
к исследованиям.
Жаль, нет человека, который бы хорошенько встряхнул меня и сказал, что все бессмысленно.
С другой стороны, я бы наверняка послал такого человека ко всем чертям.
Когда глаза устали, а свеча почти догорела, я откинулся на стуле и, сняв очки, устало
прикрыл веки. Пожалуй, стоит признаться хотя бы себе, что мои исследования – моя алхимия -ни к чему не привели. Я топчусь на том же месте, где был шесть лет назад. Ничего не
изменилось.
Я чувствую ее присутствие рядом с собой. Не в те моменты, когда рядом Элеонора, о нет.
Только когда мы вдвоем с Эмили. Я чувствую ее рядом с нами, каждый раз. У меня ощущение,
будто стоит только обернуться, и я увижу ее силуэт. Иногда ночью я просыпаюсь, шепчу ее
имя. И мне кажется, что маленькая прохладная ладонь накрывает мой лоб, и слышится легкий,
почти невесомый шепот: «Спи, просто спи».
Но я не могу ее вернуть. Никогда не мог. Единственное, что в моих силах, это представить,
будто она рядом. Призвать силу моего воображения. Но это всего лишь иллюзия. В ней не
больше реальности, чем во всех моих снах, где я снова сжимаю ее в объятиях.
Приди. Вернись, хоть на миг. И я больше никогда не отпущу тебя.
Я встал из-за стола с моими безумными и, по большому счету, бессмысленными
исследованиями. Легкой шелковой тканью накрыл пробирки и колбы, оставляя их. На миг меня
кольнуло нехорошее предчувствие, будто я никогда больше к ним не притронусь, но это не
кажется мне верным. Я не могу в один день оставить все свои надежды и мечты.
Прислонившись к оконному косяку, я смотрел на сад. Дождь играет на пианино. Мне был
виден дворик за домом, забор и кусок соседнего дома. На ветви огромного дуба покачивались
качели. Эти пару цепочек и дощечку я когда-то повесил сам, как только мы переехали в дом. С
тех пор пришлось раз или два подтягивать цепи, но в целом качели служили отлично и стали
одной из любимых игрушек Эмили.
Она и сейчас была на них. Раскачивалась, не замечая, что я смотрю на нее из окна. У ствола
дуба сидела кукла, уставившись вперед пустыми глазами, и мне на миг захотелось схватить ее,
выкинуть прочь или просто наконец-то заставить эти широко раскрытые глаза закрыться. Но
я знал, что ничего у меня не выйдет. Эмили никогда бы не позволила.
Словно услышав мои мысли, Эмили подняла голову и увидела меня. На ее лице отразилась
улыбка, она помахала одной рукой, затянутой в перчатку. Другой она продолжала держаться за
цепь, раскачивая качели. Я улыбнулся и помахал ей в ответ, залюбовавшись снежинками,
которые запутывались в ее густых темных волосах.
Наверное, я был плохим отцом.
26 ноября
- Зачем тебе столько часов в доме? – спросила Элеонора.
Страшная сказка
- 104 Она стояла перед большими напольными часами, и я залюбовался ее фигурой.
- Они мне нравятся, - наконец, ответил я. – Время – худшее изобретение человечества. По
большому счету, мы сами себе подписали приговор, когда создали первые часы. С тех пор мы
навеки рабы времени.
- Если оно тебе не нравится, зачем столько его инструментов?
- Пока существует время, существуем и мы.
Нахмурившись, Элеонора повернулась ко мне и смотрела, не отрываясь. Казалось, ей хочется
задать какой-то вопрос, но она так этого и не сделала. То ли сочтя мою логику слишком
странной, то ли не желая углубляться.
Она снова вернулась к изучению часов.
- Это ведь сценка из «Песочного человека»?
- Точно. Как ты узнала?
Она негромко рассмеялась.
- Ох, Эдвин! Неужели ты считаешь меня необразованной дурочкой? Разумеется, я читала
Гофмана. Странный выбор темы для часов.
- Не вижу ничего странного. Тема страшных сказок вне времени.
Элеонора наконец-то оставила часы и вернулась ко мне. Ее руки обвились вокруг моей шеи, и я
едва не сошел с ума – это движение почему-то всегда вызывало во мне бурный восторг.
- Ты останешься? – спросил я.
- Нет. Сегодня мне надо побыть дома. Но завтра или послезавтра я обязательно останусь у
тебя.
- Буду ждать.
27 ноября
Скоро зима. Осознание этого, в принципе, простого факта, пришло ко мне только сегодня.
Может быть, виной тому были наконец-то наступившие холода, может, валивший за окном
снег. Но вполне вероятно, что все это вместе взятое. А еще календарь, висевший на стене.
Скоро я умру. Признание этого – в принципе, тоже простого факта – далось мне куда
сложнее. Я буквально заставил себя холодно взвесить все. Что ж, судя по всему, мне удастся
протянуть до весны, может быть, даже застать летнюю жару. Но вряд ли больше.
Грустно ждать Рождество и понимать, что оно будет последним в твоей жизни.
28 ноября
Когда я зашел на кухню после сегодняшнего клиента, то с удивлением остановился на пороге.
Моим глазам предстала замечательная картина в виде торта, расположившегося посреди
стола. Над ним стояла на табуретке Эмили и, выдавливая крем, пыталась изобразить на
поверхности торта розочки. Пыталась – потому что большая часть крема была у нее на лице.
- Ну, папа! – Эмили подняла голову. – Ты должен был зайти попозже! Я еще не закончила.
- Прости, дорогая. Я же не знал, что ты делаешь мне сюрприз. Кстати, с чего вдруг?
- Я подумала, что Элеонора завтра переезжает к нам. Это здорово. Но пока стоит
устроить последний семейный ужин – только ты и я.
- Конечно, - я улыбнулся. – С удовольствием.
До этого мы частенько сидели вот так, вдвоем, пили чай или обедали. На самом деле, я даже
не задумывался об этом. Да и не удивительно, когда что-то бывает так часто, что становится
обыденностью, мы перестаем обращать на это внимание. Но Эмили права, скоро все изменится.
В лучшую сторону, разумеется, но изменится. И мне хотелось поймать эти последние мгновения
нашей старой жизни. Той жизни, где были только я и Эмили.
- Элеонора будет спать с тобой или займет свободную комнату? – спрашивала Эмили.
- Думаю, вместе со мной. Ты же не против?
- Конечно, нет. Твоей комнате давно не хватает женского тепла.
- Правда? – я удивленно посмотрел на нее. – Что-то раньше подобного не замечал.
- Конечно. Ты слишком занят своими исследованиями.
Я рассмеялся:
- Какая наблюдательная малышка!
- Более чем, - насупилась Эмили. – Я знаю, как сложно тебе иногда вставать по утрам. Но
Страшная сказка
теперь все будет по-другому, правда?
- Конечно, дорогая. По-другому.
- 105 -
29 ноября
Я полагал, что переезд Элеоноры будет шумным. Что придется передвигать вещи в моей
комнате, чтобы куда-то уместить ее. Что весь день мы будем носиться, пытаясь понять, что
происходит, и что нам теперь со всем этим делать. Но в итоге произошло совсем не так.
Элеонора пришла с одной сумкой вещей, которую кинула под кровать и заявила, что пока не
собирается ее разбирать. В остальном ничего не изменилось. Как будто она просто зашла в
гости, а вовсе не собиралась остаться здесь надолго. В определенной степени это вызвало у меня
беспокойство, но я решил не задумываться о таких глупостях. Тем более, самой Элеоноре было
отнюдь не просто.
- Не волнуйся, дорогая, все будет в порядке, - я накрыл ее руку своей, когда мы сидели за
обеденным столом.
Она кивнула, не поднимая головы.
- Я знаю. Просто… просто Роджер не вышел даже проводить меня.
- Это понятно. Он очень зол на тебя.
- Я уже скучаю по детям. Может быть, сходить к ним завтра?
- Конечно. Если хочешь. Или можешь привести их сюда. Они отлично ладят с Эмили.
- Прекрасная идея.
Она перегнулась через стол и поцеловала меня. В этот момент я с особой ясностью понял,
что все не зря. Что теперь я могу никогда не отпускать ее. Мне больше не требуется делить ее
с этим Роджером или кем бы то ни было еще.
- Когда мы поженимся? – спросила она. – Не то чтобы я тороплюсь, пойми меня правильно.
Просто хочу быть твоей.
- Как только будут улажены все дела с разводом.
Она кивнула, а я с трудом удержался, чтобы не прикоснуться к ее гладкой щеке. Но я
подожду до вечера. До того момента, как мы уложим Эмили спать и останемся наедине. Ей
больше не надо будет спешить домой, и до самого утра в моей комнате будем только я и
Элеонора. Не для того, чтобы с утра разбежаться. А для того, чтобы с утра встать и начать
новый день вместе.
30 ноября
Весь день дом наполняли детские голоса. Дети Элеоноры играли с Эмили, и мне было приятно
смотреть, как они резвятся в промозглом саду, качая друг друга на качелях. Или носятся по
лестнице, исследуя дом, как будто здесь осталось хоть одно место, в которое они еще не сунули
любопытные носики. Когда я зашел в свою комнату, то под пианино обнаружил Робби. С самым
серьезным видом он приложил палец к губам, и я важно кивнул, обещая не выдавать его тайное
убежище.
Вечером мы все вместе уселись в гостиной, и я разжег камин. Элеонора приготовила какао:
мы с ней устроились на диване, а дети играли у самого огня. Это был очень теплый и такой
домашний вечер. Мы не просто напоминали семью, на эти несколько часов мы были ею.
- Я тут подумал, - шепнул я Элеоноре, - может быть, Роджер согласится отдать детей
тебе?
Она с удивлением посмотрела на меня:
- И ты согласишься? Согласишься принять всех нас?
- Что значит соглашусь? Я буду очень рад.
- О, Эдвин, это было бы чудесно!
Я обнял ее, и мы сидели остаток вечера в тишине, наслаждаясь теплом, детским смехом и
нашими мечтами и будущем. Пусть я видел Роджера всего раз, но не сомневался, что он не
будет нам возражать. Надо только немного подождать, пока он успокоится и перестанет
орать, как истеричная барышня.
В эту ночь нам пришлось отправить детей Элеоноры к Роджеру. Она отвела их, а потом
уложила Эмили. Вообще-то последнее я хотел сделать сам, но весь вечер чувствовал себя не
очень хорошо, и Элеонора настояла, чтобы я дожидался ее у себя.
Страшная сказка
- 106 Она пришла, одетая лишь в легкую ночную рубашку, которая только подчеркивала
соблазнительные изгибы ее тела. Но что-то ее беспокоило, я это видел.
- Что случилось? – спросил я, садясь на кровати.
- Эдвин… давно хотела спросить: почему в комнате Эмили две кроватки?
- Ах, это. Я расскажу тебе потом. Не сейчас. Хорошо?
- Как скажешь.
Я обнял ее и притянул к себе, но, пожалуй, впервые за все время знакомства с ней подумал,
что однажды придется рассказать ей все. Как было на самом деле. Как могло бы быть.
4 декабря
Может быть, в этом не было моей вины. Может быть, я и вправду делал все, чтобы уберечь
тебя. И не моя вина в том, что я не смог. И все равно мне кажется, в моих силах было сделать
что-то еще. Попытаться. Суметь.
Прости меня.
5 декабря
За окном завывает ветер. Настоящий холодный ветер, который напоминает о зиме и кидает
в стекло пригоршни снега. Я сижу в своей комнате при дрожащей свече и пишу эти строки. Я не
знаю, зачем это делаю. Не знаю, почему вообще начал вести этот дневник. Вполне возможно,
что ради этой записи. Все бесконечные буквы я писал только ради того, чтобы у меня наконецто хватило храбрости и я написал то, что хочу написать.
Элеонора ушла отводить детей к Роджеру, с ней пошла и Эмили. Я остался наедине с этим
странным домом и должен успеть все написать, пока они не вернулись. Может быть, после
моей смерти Элеонора найдет эти бумаги, и многое станет для нее яснее. Может быть.
Потому что у меня никогда не хватит духу рассказать ей, как все было на самом деле.
Ее звали Лили. Младшая сестра Эмили, погодки они были очень похожи и дружны. Дав жизнь
Лили, моя жена погибла, поэтому обе девочки никогда ее не знали. Весь мир для них был
представлен только друг другом и мною. Они просто не видели смысла в ком-то другом, хотя я
не раз пытался отправить их играть с другими детьми.
Нелюдимые и замкнутые, они прекрасно ладили друг с другом. А еще они чувствовали одна
другую. Не раз я замечал, что стоило начать плакать одной, как тут же за крик принималась
другая. Одна ударяла палец, а другая дула на свой собственный.
Я знал, им не нравится город. На улице они всегда уходили в сторону от шумных машин. Они
терпеть не могли многочисленных нянь, которых я нанимал, пока работал. Мне кажется, обе
девочки и не считали их людьми. Скорее, некими существами, которые ухаживают за ними, но
не более того. А потом, шепотом, косясь на сестер, няни говорили, что они странные.
Что и говорить, они были правы. Лили и Эмили никогда не были простыми детьми. Они сами
придумывали себе игры. Сами развлекали себя. Иногда они болтали целыми днями, хотя я не мог
толком разобрать их детский лепет. Иногда они замыкались в себе и могли неделями молчать.
Цветными карандашами они рисовали странные картины, в которых было много кругов и мало
смысла.
Когда девочки подросли, они часто ходили, держась за руки. Они напевали песенки, которых я
никогда не слышал. А когда научились говорить, то подолгу рассказывали друг другу истории, и
их богатому воображению мог позавидовать любой взрослый.
Воображение – вот что отличало Лили и Эмили от остальных детей. Воображение и
нежелание делиться им с кем-либо, кроме друг друга. Сначала меня радовала подобная
сплоченность сестер, но потом начала волновать. Они не могут всю жизнь оставаться в
крошечном мирке, который сами выдумали. Им необходимо общаться с другими детьми.
Впрочем, скоро обе девочки должны были поступить в школу, так что я перестал волноваться.
Но мне тоже не нравился город. Он давил всей своей массой. Заставлял вспоминать о жене.
А любимая некогда работа вдруг стала казаться рутинной – я шел на нее только потому, что
привык поступать подобным образом. Но я не привык мириться с тем, что меня не устраивало.
Девочки восприняли мою мысль с энтузиазмом. Не так уж много времени ушло на то, чтобы
подыскать подходящий небольшой городок и пустой дом.
Мы переехали в Мирквуд осенью, после того, как Эмили исполнилось шесть, а Лили – пять. Не
Страшная сказка
- 107 знаю, что побудило тогда назвать себя черным магом. Хотя помню, как Лили говорила, что я
настоящий волшебник. Может быть, именно ее слова навели меня на новую профессию. Она
резка отличалась от моей врачебной практики, может быть, именно это мне нравилось.
Я и сам не заметил, как вышло, что вслед за девочками начал вести уединенный образ жизни.
По-моему, этому способствовал не столько новый вид деятельности, сколько сам дом.
Расположенный в стороне от всех остальных, заросший густым кустарником и словно бы
располагающий к уединению, дышащий им.
Девочкам новое жилище пришлось по вкусу. Они целыми днями носились по дому, держась за
руки. Или играли в саду, где я повесил для них качели. Я покупал им игрушки, но на самом деле, их
больше интересовали он сами и то, что они могут вообразить, а вовсе не куклы.
Первое время я волновался, будут ли ко мне приходить клиенты. Не слишком ли я высоко взял,
объявив себя черным магом. Возможно, человеческий страх пересилит любопытство. Но этого,
разумеется, не произошло. Наоборот, клиентов было так много, что мне пришлось вести
предварительную запись.
Это было прекрасное время. Я занимался новым и интересным для меня делом. Девочки
целыми днями играли в доме с садом и были полностью довольны тем, что есть. Все было
замечательно.
Пока однажды Эмили не пришла ко мне в крови
Я сидел в своей комнате и приводил в порядок списки клиентов, которые уже были у меня или
должны были прийти в ближайшее время. За окном темнело, и я с раздражением подумал о том,
что пора включать свет. После переезда из города я испытывал отвращение к электрическому, а
свечи были только внизу. Поэтому я пытался обойтись сумерками.
Она вошла, не стучась. Просто открыла дверь, сделала несколько шагов и остановилась
около моего стола.
- Папа…
Я повернулся и увидел, что Эмили стоит, широко распахнув глаза, а ее одежду покрывают
бурые пятна, в которых я даже в таком неровном свете без труда узнал кровь. Я тут же
вскочил со своего места.
- Что случилось?
- Лили…
Я долго искал ее по саду, шаря фонариком во мраке. Мне казалось, что прошла целая
вечность, но на самом деле, не сомневаюсь, всего несколько минут. Когда луч наконец-то
выхватил из мрака Лили, она походила на изломанную куклу. Неестественно вывернутые руки
раскинулись в стороны, половину лица заливала кровь, как будто ее ударили чем-то. Мне вовсе не
требовалось проверять пульс, чтобы понять, что она мертва, но я все равно сделал это.
Начинался дождь. Я стоял, опустив фонарь, так что луч света выхватывал только ногу в
миниатюрной туфельке и очертания тела. А Эмили стояла рядом со мной, обхватив себя
руками, и шептала:
- Я не виновата, я не виновата…
Мы похоронили ее у нас. И никто никогда не знал о том, что помимо Эмили была еще и Лили.
Наша малышка Лили. Я никому не рассказывал о ней. И даже Элеонора ничего не знала. Только я
никак не мог заставить себя убрать вторую кроватку из детской, да и Эмили была против.
Мне кажется, дух Лили до сих пор где-то среди этих стен. Не знаю, чего он хочет. Не знаю,
зачем он здесь. Может быть, он просто не хочет покидать Эмили. Она теперь постоянно
таскает с собой куклу и называет ее Лили.
Эмили уверена, это она убила сестру, и я никак не могу разубедить ее. Но самое ужасное,
что я и сам до сих пор не знаю, что тогда произошло. Но чувствую, что дух Лили до сих пор в
этом доме. И все мои исследования, каждая их капля были посвящены тому, чтобы ее вернуть.
Хотя я знаю, что это никогда не выйдет.
6 декабря
Весь день я чувствовал себя настолько плохо, что едва смог заставить себя встать с
кровати и проводить Элеонору. Сегодня она должна провести еще одну ночь дома, после чего
вместе с детьми окончательно переселиться ко мне. Роджер готов подписать бумаги, так что
скоро мы сможем пожениться.
Страшная сказка
- 108 Но я проснулся от невыносимой боли и теперь сомневаюсь, есть ли у меня столько времени,
чтобы сделать ее счастливой. Это несправедливо. Несправедливо, что я исчезаю именно теперь.
Что мне всего-то не хватило немного времени.
Проснувшись среди ночи от боли, я встал и теперь пишу эти строки. Зачем? Наверное,
слишком боюсь лечь обратно в постель. Потому что боюсь больше не проснуться.
- 14 –
Стефан поднялся со своего места и подошел к камину, на котором устроилась наша находка из
дома Блэквуда. Он взял куклу и повертел ее в руках.
- Это она, - мой призрак посмотрел на меня. – Кукла, о которой написано в дневнике. Которую
Эмили носила с собой.
- Похоже на то. Девочка, о которой никогда не знали в Мирквуде.
- Почему Блэквуд не рассказывал о ней?
Я пожала плечами.
- Не было нужды. Они жили настолько уединенно, что никто и понятия не имел о том, что
девочек двое.
- А потом? Почему он ничего не рассказал потом?
- Не было нужды. К тому же, он мог бояться, что Эмили и вправду как-то причастна к
несчастному случаю с Лили. Ни к чему было снова травмировать девочку.
Стефан повертел куклу в руках. Она и не думала закрывать глаза, хотя мне уже не раз
доводилось видеть, как она это делает. Впрочем, в те разы не было ничего хорошего, так что
только к лучшему, что кукла остается всего лишь куклой.
Мой призрак повернулся ко мне. Черты его лица казались необыкновенно мягкими, уголки губ
приподнялись в улыбке.
- Мне кажется, ты начинаешь понимать.
Я кивнула прежде, чем осознала: это действительно так. И с каждым новым мгновеньем
картина прояснялась, становилась четче, хотя я не могла избавиться от ощущения, что нечто
важное пока ускользает от моего внимания. Самое важное.
Подхватив так кстати лежавшую кофту, я направилась к двери:
- Идем.
- Куда?
- В дом Блэквуда, разумеется.
- Сейчас? Ночью?
- Именно так.
К чести Стефана, он не пытался мне возразить. И я даже не удивилась, когда в дверь
позвонили – ровно за пару шагов до того, как я до нее добралась. А вот Дэвид – это был именно
он – изрядно удивился, когда я распахнула дверь.
- Ты что, здесь караулишь?
Я покачала головой.
- Хватит вопросов. Лучше подбрось нас.
- В такой час? Куда?
- К Блэквуду.
Дэвид посмотрел на Стефана, но мой призрак развел руками. Дэвид вздохнул:
- Я так понимаю, спорить бессмысленно и проще сопроводить вас.
- Именно так, - кивнула я, натягивая кофту. – Где твоя машина?
На улице оказалось куда холоднее, чем я думала, и я успела замерзнуть в тонкой кофте. Но
возвращаться за чем-то теплым не было никакого желания, тем более, я не была уверена, что в
таком случае Дэвид снова выпустит меня из дома. Да и Стефан тоже. В конце концов, лазить в
темноте по заброшенному дому – не лучшая идея.
- К чему такая спешка? – поинтересовался Дэвид, выводя машину на дорогу.
На стекло падали крупные капли дождя, а я с благодарностью приняла тонкие перчатки,
которые, как оказалось, успел захватить Стефан.
- Не хочу тянуть, - ответила я. – Мы дочитали дневник Блэквуда. Оказывается, у него было две
дочери, и одна из них погибла еще маленькой.
Страшная сказка
- 109 - Ничего себе!
- Как ты здесь оказался? Не думала, что ты вернешься так… быстро.
- Я почти доехал до дома, когда мне позвонил друг из города. Наконец-то удалось отыскать
Эмили.
Я сцепила руки на коленях, ожидая, когда Дэвид продолжит. Что ж, всему свое время, и
Эмили нашлась тоже очень вовремя. Было бы интересно узнать ее точку зрения на все,
происходившее в доме.
Дэвид не отрывал взгляда от безлюдной дороги и смотрел вперед, прищурив глаза. Вид у него
был задумчивый.
- Тут такое дело… мы бы никогда не нашли Эмили, не воспользуйся я услугами одного
частного детектива. Это мой друг, и он кое-что должен, так что с радостью согласился взяться за
дело и раскопать все, что можно. Так вот, Эмили сменила имя сразу после того, как покинула
Мирквуд.
- Интересно, – не удержалась я.
Дэвид покосился на меня и снова перевел взгляд на дорогу.
- Интересное – дальше. В газетах об этом ни слова, но мой друг отыскал необходимые
документы, поговорил кое с какими людьми… в общем, Эмили не просто уехала из города. Ее
удочерили и дали свою фамилию Элеонора и Роджер Девори.
Я смотрела в окно и думала об этой истории как о чем-то, ни коим образом не касающемся
меня самой. Без труда я могла представить, что последовало за той сценой, когда Эленора нашла
своего возлюбленного мертвым. Она так и не успела развестись, а потому ей ничего не
оставалось, как вернуться к мужу. Точнее, вернуться к детям. Двоим детям, мальчику и девочке.
Роджер наверняка был рад. Слабый и не приспособленный к жизни, он бы принял ее в любом
случае. Принял даже с тем ультиматумом, который поставила Элеонора: они усыновят Эмили.
Наиболее простой и очевидный выход, как мы могли не подумать об этом? Не было никаких
родственников в городе, к которым могла бы поехать девочка. И Элеонора взяла ее к себе.
Уверена, они почти сразу покинули город. Убежали от воспоминаний, усыновили Эмили уже там
– поэтому и остались документы. Не сомневаюсь, с того дня Элеонора ни разу не переступила
порог дома Блэквуда. Она просто оставила его, как есть.
Как мы его видим теперь, темным массивом в отсветах фар. Машина остановилась, а я все
сидела и смотрела, отстраненно размышляя о Блэквуде, Элеоноре и Эмили. И, самую чуточку, о
Лили.
Сидевший до этого неподвижно Дэвид, наконец, пошевелился.
- Я не знаю нового имени Эмили. Это была ты, да?
Что мне оставалось? Только пожать плечами.
- Не знаю, Дэвид. Может быть, я. Может быть, Кэтрин. Я плохо помню детство, она тоже
никогда ничего не рассказывала.
- Ты… не помнишь?
Дэвид с удивлением смотрел на меня. Но я ничего не отвечала. У меня и вправду не было тех
ответов, которые он хотел услышать. Когда он рассказывал об Эмили и ее удочерении, это не
стало для меня новостью, но и не было чем-то таким, что я вспомнила. Просто знала. Но понятия
не имела, откуда именно.
- Дэвид, я же говорил, есть многое, чего ты не можешь понять.
Стефан перегнулся вперед и положил руку на плечо Дэвида. Впрочем, Дэвид, кажется, и сам
понял, что сейчас не лучший момент что-то выяснять, и самое простое, что он может сделать –
это поверить.
- Давайте пройдем к дому, - сказала я. – Может быть, я вспомню что-то из детства, когда
бывала здесь… так или иначе.
Я сама не заметила, как в моих руках оказалась Лили. Не уверена, сама я взяла ее из дома, или
тоже прихватил Стефан. Рукой в перчатке я провела по пластмассовому кукольному лицу,
рассматривая в тусклом свете машины нарисованные губы, топорщащиеся ресницы и большие
глаза, безжизненно уставившиеся на меня.
- Давай, Джесс, пошли. Не очень-то здорово стоять под дождем.
Я выбралась из машины к ожидавшим меня Дэвиду и Стефану. Последнего, похоже, ничуть не
волновали ни холод, ни дождь – он стоял в легкой рубашке, смотрел на дом и, кажется, не
Страшная сказка
- 110 испытывал никакого дискомфорта. А вот Дэвид поднял воротник куртки, сунул руки в карманы и
все равно заметно дрожал. Я не выпускала из рук куклу, и мы все вместе направились к дому.
- Ммм… Джесс? – неуверенно начал Дэвид.
Под ногами шуршала тропинка, ведущая к дому. Я смотрела на вырисовывающиеся контуры
дома и пыталась не просто понять, но вспомнить.
- Что Дэвид?
- Пока ты не зашла внутрь, я должен кое в чем признаться.
- Да?
- Иногда на досуге я занимаюсь черной магией.
- И что? – рассеянно спросила я, скользя взглядом по входной двери дома.
Дэвид подошел к стене дома, пнул что-то носком ботинка, потом наклонился, покопался в
темноте и, наконец, выпрямился, протягивая мне что-то вроде амулета. Я взяла в руки гладкий
белый кружок с выжженными знаками. Несомненное, медальон на кожаном шнурке, только я не
имела никакого представления о том, что это и зачем он нужен. Я вопросительно посмотрела на
Дэвида.
- Костяной амулет, - ответил он. – Я бывал в этом доме задолго до того, как сюда привела меня
ты.
Я перевела взгляд на медальон.
- Он для магии или что-то вроде того?
- Да. Что-то вроде того. Я пытался вызывать здесь духов.
Обернувшись, я посмотрела на темный массив дома, на покосившуюся входную дверь,
которая сейчас напоминал провал, вход в таинственную пещеру. Конечно, где же еще вызывать
духов, как не в доме давно умершего мага. Только здесь и без того слишком много привидений.
- Но зачем, Дэвид?
- Меня попросили.
- Кто?
- Кэтрин.
Мои брови удивленно взлетели вверх.
- Не думала, что вы знакомы.
- Да, - Дэвид замялся. – Она подошла ко мне месяц или два назад, после концерта. Мы
поговорили с ней о музыке, мотоциклах и прочих мелочах. Разумеется, я не знал, что она твоя
сестра. Она назвала только имя. Мы встречались еще пару раз в клубах, и я вскользь упомянул,
что когда-то практиковал магию. Она загорелась идеей вызвать духов в доме Блэквуда. Мне было
интересно попробовать. Честно говоря, я не особо верил ни в духов, ни в собственные таланты –
слишком давно не занимался подобным. Но ради интереса мы с Кэтрин провели здесь обряд.
- И ты молчал, - сказала я. – Слушал, как я рассказываю о том, что вижу здесь странные вещи,
и молчал!
- Ты же не думаешь, что это из-за меня?
- Нет. У меня и так достаточно собственных призраков.
Я отвернулась от Дэвида и направилась к двери дома. Единственное, что меня мучило, так это
факт, что Кэтрин была в городе задолго до того, как приехала ко мне и придумала
правдоподобную историю «внезапного» появления.
- Будь осторожна, - Стефан протянул мне фонарик. – Я буду ждать тебя здесь.
Кивнув, я включила фонарик и направилась в дом Блэквуда. В дом, где будто бы начали
шевелиться тени, оживая под скользящим лучом фонарика и моим взглядом.
- Это ведь ты, да? – услышала я за спиной голос Дэвида. – Почему бы, наконец, не признать
это, Эмили?
Все оживает под моим взглядом и лучом фонаря. Часы, застывшие на одиннадцати тридцати
снова идут, все сразу, и дом наполняется их равномерным тиканьем. В гостиной звучат голоса,
мужской и женский. Я не могу разобрать слов, у меня нет желания заглядывать внутрь, но я знаю,
там уютно и горит камин. По лестнице взбегают наверх две похожие друг на друга девочки с
разным цветом волос, они смеются, и их смех вплетается в тиканье часов. Одиннадцать тридцать,
время смерти Блэквуда. Моего отца.
Я поднимаюсь по ступенькам лестницы, не обращая внимания на облачка пыли, которые
Страшная сказка
- 111 крутятся в луче фонарика. Все оживает, но я знаю, что на самом деле, все вокруг давно мертвое.
Оживают мои воспоминания. Память о каждом уголке дома, где я выросла.
Мне кажется, на верхних ступеньках я вижу какой-то силуэт, но это не так. Здесь никого нет.
Никого нет, а окно в конце коридора широко распахнуто. Я стараюсь не смотреть на него и по
очереди открываю двери каждой из комнат на этаже, позволяя памяти вызволить поток
мерцающих картинок.
Пустая комната, которая когда-то была комнатой для игр. Мы разбрасывали здесь игрушки,
придумывали развлечения, а потом старались убрать все как можно быстрее, чтобы «папа не
рассердился».
Детская, с двумя пыльными кроватками. Мы любили шептаться здесь, завернувшись в одеяла,
так что наружу торчал только нос. Трагическим голосом рассказывать страшные истории, а потом
засыпать, обняв куклу и боясь пошевелиться.
Кабинет, где обычно пропадал отец. Когда я заглядывала внутрь, он, бывало, часто поднимал
голову от стола и строго смотрел на меня, прося не мешать. Он учил Лили играть на пианино. Я
любила слушать, но никогда не желала учиться. Просто сидела на кровати, обхватив руками
колени, и, зажмурившись, слушала игру и шепот отца, указывающего Лили на клавиши.
Комнаты закончились, остался только коридор. И открытое окно, на которое я наконец-то
посмотрела. Тогда мы играли в прятки. Лили спряталась, а я бегала по дому, недоумевая, куда она
могла деться. Пока не подбежала к раскрытому окну, чтобы выглянуть наружу. Не знаю, куда
хотела забраться Лили. Наверное, за штору, которая когда-то тут висела. Но не просто встать, а
забраться повыше, чтобы не было видно ног. Только она не рассчитала и сорвалась. Тогда я
подумала, что ничего страшного – здесь же не высоко! Но когда я подбежала к Лили, она уже
была мертва, а залитое кровью лицо уставилось вверх. Я звала ее, обнимала, трясла, но она не
отвечала. Слишком не удачно упала.
Осторожно, аккуратно я подошла к окну. И, боясь того, что увижу, выглянула наружу.
Там не было изломанного тела Лили. Там был Роберт.
- Эй, все в порядке.
Я открыла глаза и увидела Стефана. Он улыбнулся:
- Все в порядке.
- Что случилось?
- Кажется, ты снова потеряла сознание.
Пытаясь понять, что произошло, я освободилась из рук Стефана и села на грязном полу
напротив него. Точно под окном, которое теперь оказалось закрыто. Впрочем, там все равно была
только половина стекла.
- Как ты здесь оказался?
- Я же чувствую, что с тобой происходит. И пришел, когда был нужен.
Кивнув, я подняла голову, чтобы посмотреть на окно.
- Там…
- …Роберт. Я знаю.
- Он…
- Все в порядке. Спустись и поговори с ним.
Я снова кивнула, рассеянно смотря на Стефана, который, как и я, сидел на пыльном полу.
Рядом с ним лежала кукла. Потянувшись, я взяла ее.
- Она так долго была моим привидением, - пробормотала я.
- Призраков стоит отпускать. Только тогда они могут занять в твоей жизни подобающее место.
Я кивнула, гладя куклу по волосам. Так долго Эмили полагала, что именно она виновата в
смерти сестры. Разумеется, это было не так. Никто не виноват. Такое иногда случается. Просто
очень жаль, что я была такой маленькой. Жаль, что видела все это. Жаль, что никому не удалось
разубедить меня. И жаль, что я предпочла забыть.
- Иди к Роберту, - сказал Стефан. – Я подожду тебя снаружи.
- Наверное, ты не реален, Стефан.
- Ты снова хочешь вернуться к этому вопросу? Давай в другой раз.
Я вздохнула и пошла к лестнице. Обогнув лужу посреди коридора, я обернулась, но моего
призрака уже не было. Только разбитое окно, сквозь которое проникал ветер, да пустые стены из
Страшная сказка
- 112 моего детства.
Не отпуская куклу, я спустилась вниз, прошла мимо часов, теперь навсегда замолчавших. Мой
отец умер в одиннадцать тридцать утра. А сестра выпала из окна без пяти шесть.
Прежде чем выйти за разбитую входную дверь, я тихонько прошептала:
- Я отпускаю тебя, Лили.
Мне показалось, по дому пронесся легкий ветерок.
Он сидел на качелях и тихонько покачивался, не отрывая ног от земли. Позвякивали цепочки,
на которых была подвешена дощечка и, кажется, она сама немного скрипела. Роберт смотрел не
на меня.
- Ты помнишь? – спросил он. – Здесь я впервые показывал тебе свои рисунки.
Я посмотрела в ту сторону, куда был устремлен его взгляд. Лавочка давно развалилась и
начала гнить, но я все равно с легкостью узнала ее очертанию среди голых ветвей кустов.
- Теперь помню. Мне нравилось, как ты рисуешь.
- Да. Ты всегда поддерживала меня.
Я обхватила себя руками. Тонкая кофта не защищала от холода, и я немного дрожала. Роберт,
наконец, перевел взгляд на меня.
- Думаешь, пора возвращаться к жизни, сестренка?
- Уверена в этом.
Он вздохнул:
- Прости, если доставил тебе беспокойство.
- Ох, Робби! Я так испугалась, когда ты исчез.
Подойдя к нему, я обняла брата и прижала к себе. Такой теплый и настоящий, готовый вновь
вернуться ко мне.
- Прости, сестренка. Но мне правда надо было побыть одному. Где-нибудь, где нет людей,
которые меня знают. Я уехал из города. Теперь пришел сюда. Но, наверное, пора возвращаться
домой. Я же не смогу убежать от себя, правда? И от своих голосов, ведь они тоже часть меня.
Он поднял голову, чтобы посмотреть мне в глаза:
- Я же говорил тебе, что хочу исчезнуть.
- Я забыла об этом. Об этом и многом другом. Ты же знаешь, моя память иногда выделывает
удивительные штуки.
Роберт кивнул. Я отпустила его и отошла назад, усевшись на то, что осталось от лавочки
нашего детства. Той самой лавочки, что когда-то построил мой отец – мой настоящий отец.
- Расскажи обо всем, - попросила я.
- Что тебя интересует?
- Начни с начала. Расскажи о Блэквуде. И… об Эмили.
Роберт задумался. Потом еще немного раскачался, отчего снова зазвенели цепи.
- Это было очень давно. Просто мама водила нас к соседу и его дочери. Мы с Кэти сначала
понятия не имели, что этот строгий, но добрый человек и есть тот самый страшный черный маг, о
котором все говорят. Нам он казался весьма милым человеком. Да и с Эмили мы быстро нашли
общий язык. Хотя она… ты всегда была немного странным ребенком. У тебя были твои призраки,
у меня – мои голоса. Так что мы быстро нашли общий язык. Кэти это всегда не нравилось, она
часто оставалась дома и не желала идти в гости к Блэквуду. А вот я испытывал симпатию к этому
дому, его атмосфере и обитателям.
Роберт оглядел холодный дворик, как будто пытался снова разглядеть то, что царило здесь
двадцать лет назад.
- Готовящийся развод родителей не стал для нас сюрпризом. Впрочем, как и смерть Блэквуда.
Только мама очень сильно плакала. Она знала о болезни Блэквуда, но надеялась, что все случится
не так скоро. Увы. Похороны были скромными, присутствовали только мы и ты. А после этого
мама взяла меня с Кэти, тебя и пришла к отцу, заявив, что теперь мы будем жить все вместе. Он
слишком хотел, чтобы она вернулась, и не возражал. Так ты стала нашей сестрой и пожелала
сменить имя.
Я кивнула, крутя в руках куклу. Ее светлые волосы путались в пальцах.
- Я помню. Ты посоветовал оставить Лили здесь. Оставить здесь все прошлое, - я криво
улыбнулась. – Увы, Робби, твое предложение я поняла слишком буквально.
Страшная сказка
- 113 - Может быть, это и к лучшему.
Кивнув, я перестала крутить Лили и посмотрела на брата.
- А теперь расскажи, что произошло в тот день, когда ты… решил исчезнуть.
Роберт пожал плечами:
- Я сказал тебе об этом после завтрака. Ты расстроилась, но не возражала. Потом я пошел в
студию, чтобы еще разок посмотреть на нее… и тут пришла Кэти.
- Что? Кэтрин?
- Да. Ты уже ушла в тот момент, Стефан пропадал где-то наверху. А наша сестренка заявилась
и сказала, что хочет погостить у нас. Я провел ее в студию, чтобы показать свои работы и сказать
о том, что хочу исчезнуть. Как она разозлилась! Заявила, что это ты во всем виновата. Что ты
вечно лезла туда, куда не следует, все портила. И окончательно испортила меня. Кэти всегда
отличалась от нас с тобой – и всегда ревновала. Она впала в одну из своих истерик, едва не
разнесла студию.
- А кровь?
- Ее и моя. У нее был нож, и я с трудом отобрал его. Ты же знаешь, в своих истериках она
может натворить все, что угодно. Она слегка поранила нас. А нож я потом забрал с собой.
- Она ушла?
- Да. Убежала прочь.
- И вернулась много времени спустя, сделав вид, что только приехала.
- Правда? – Роберт улыбнулся. – Очень в духе Кэти. К тому же, думаю, она сама испугалась
своей вспышки. Ну а я… я после этого ушел, как и собирался. Прости, если напугал тебя. Мне,
конечно, стоило предупредить о крови и Кэти. Но я думал, ты поймешь. Я же говорил тебе, что
уйду ненадолго.
- Я забыла об этом, Роберт. Я обо всем забыла.
- Почему?
Я задумалась. Теперь, когда Роберт рассказал, как оно было на самом деле, кое-что и вправду
всплыло в моей памяти. Той памяти, которую я сама сделала такой избирательной. Роберт правда
говорил о своем решении. А в тот день я вернулась домой – в одиннадцать тридцать. Хотела
отыскать Роберта и зашла в его студию. Но вместо брата увидела только кавардак и кровь.
Пожалуй, именно последнее стало тем спусковым крючком для памяти, из-за которого в итоге
образовался провал. Темные-темные капли крови, такой густой, что кажется, в ней можно было
бы увязнуть, будь ее больше. Такой же крови, в которой лежала Лили, когда упала.
- Прошлое и настоящее тесно связаны, - вздохнула я. – Иногда весьма причудливо.
- Да. Наверное, ты права. Идем домой?
Я кивнула.
- Только… только почему Стефан ничего не знал?
- Он знает только то, что известно тебе.
- Он реален?
Роберт хрипловато рассмеялся:
- Сестренка, нашла, у кого спрашивать! Это вопрос к моим голосам. Но если хочешь знать, да,
я вижу Стефана.
- Дэвид тоже.
- Может, Дэвид – тоже твое воображение.
Роберт подмигнул, а я показала ему язык, и это было воскресшей иллюстрацией из нашего
детства. Будучи маленькими, мы поступали именно так. Но Роберт посерьезнел:
- Ты вспомнила прошлое. А что будет в настоящем – решать тебе.
Я кивнула и поднялась с останков лавочки. В последний раз взглянув на дом и то самое окно,
из которого много лет назад упала моя сестра, я снова обхватила себя руками и пошла прочь.
Роберт кивнул:
- Иди, я сейчас догоню тебя.
Я обошла дом и увидела припаркованную машину, на которой мы приехали. Дэвида видно не
было, только Стефан, скрестив руки на груди, сидел на капоте. Он вопросительно посмотрел на
меня.
- Поехали домой, - вздохнула я. – У меня есть неплохая идея новой книги. Вдохновишь меня?