роткое время реверберации придает человеческому голосу

роткое время реверберации придает человеческому голосу доверительный, как бы интимный характер. У слушателя складывается
впечатление, что диктор или актер говорит прямо ему на ухо. Запись в
заглушенном помещении подходит для чтения лирических стихов.
Напротив, большое время реверберации в нашем сознании связано с
представлением большого пространства. Человеческий голос,
сопровождаемый длительной реверберацией, воспринимается как бы с
далекого расстояния и создает у слушателя представление о большом
помещении. Излишняя реверберация иногда неблагоприятно влияет на
разборчивость речи.
В гулком помещении каждый звук и слог затухают так" долго,
что перекрывают последующие звуки, частично маскируют их и
«размазывают». Звукозапись, сделанная в таком помещении, кажется
нечеткой, размытой и поэтому менее разборчивой. Хорошие ораторы
знают об этом и, выступая в больших залах, где под влиянием
реверберации ухудшается разборчивость, говорят медленно и четко.
Любое ускорение речи, и тем более скороговорка ведут к полной
потери разборчивости. Дикторские студии делают относительно
небольшими и сильно заглушенными. Время реверберации в них
составляет от 0,3 до 0,6 с.
Несколько иными и часто противоречивыми являются требования
к акустическим свойствам студии или зала, используемого для записи
музыки. Так, например, при прослушивании записи симфонического
оркестра необходима четкость звучания, его прозрачность. В музыке
реверберация ведет к увеличению длительности отдельных звуков,
особенно коротких. Это может привести к нечеткости и иногда вредит
разборчивости музыки. Требование к четкости и различимости
отдельных деталей партитуры приводит к необходимости уменьшения
реверберации в максимально допустимой степени. Однако резкость и
конкретность звучания настолько «беспощадны», что обнаруживают
малейшие ошибки и недостатки исполнителя, обнажают все призвуки,
которые сопровождают звучание музыкальных инструментов, делают
передачу мало привлекательной.
Специалисты и даже слушатели-дилетанты могут заметить, что
реверберация зала придает сочность звучанию оркестра. В отличие от
«сухого» звука впечатление пространства, создаваемое реверберацией
зала, является эстетически важным элементом. Сравнивая записи одних
и тех же оркестров, сделанные в различных студиях, мы уверенно
приходим к выводу, что акустика помещения придает окончательную
форму звучанию оркестра. Если сравнить акустически совершенную
запись оркестра с записью, сделанной в заглушенной студии или
даже на открытом пространстве, в поле, т. е. в обстановке, где
отражения отсутствуют, создается впечатление, что играют два
различных оркестра. Оркестр в хорошей студии кажется большим и
лучшим по составу исполнителей. Известно также, что при обогащении
звука смычковых инструментов искусственной реверберацией (о ней
разговор впереди) возникает впечатление, что в оркестре гораздо больше
таких инструментов. Хорошая студия как бы усиливает и украшает
звучание оркестра, поэтому не будет преувеличением утверждать, что
студия для оркестра является тем же, что и корпус скрипки для ее струн.
Звук струн скрипки, натянутых на простую доску, в какой-то степени подобен звучанию оркестра, не обогащенному акустикой студии.
Реверберацию, придающую окончательную форму звучанию
оркестра, хора, сольного инструмента, нужно использовать в меру,
Длительное время реверберации, как мы уже говорили, действует
неблагоприятно и даже может превратить хор или оркестр в смесь
звуков. Поэтому необходимо искать компромисс между прозрачностью
звучания и необходимостью передать пространственную атмосферу зала,
его реверберацию. Такой компромисс обеспечивают выбором
оптимального времени реверберации.
Требования к звуковой обработке записи могут лежать в широких пределах. Хотя развитие техники звукозаписи привело к тенденции создания довольно большого времени реверберации, это
положение нельзя обобщать на все случаи. Мнения о том, что лучше и
что хуже, не только меняются со временем, но и зависят в немалой
степени от вкуса того, кто оценивает звукозапись. Одному больше
нравится запись с большой реверберацией, а другой отдает
предпочтение «сухому», конкретному звучанию. О том, что с помощью
соответствующей техники записи звука можно удовлетворить обоим
требованиям одновременно, мы узнаем позднее. Я хотел бы сразу же
подчеркнуть, что значение оптимального времени реверберации не
является числом, подсчитанным по неким абсолютно достоверным
математическим законам. Это скорее статистическое среднее значение
времени реверберации, признанное оптимальным по мнению большой
группы людей и по их субъективным оценкам качества звучания
музыки.
Работа звукооператора объединяет технику и художественное
творчество. Техника подчиняется точно сформулированным законам и
числам. Художественное творчество является прежде всего фантазией и
экспериментом, и эстетические критерии передачи музыки наверняка
не связаны абсолютными числами. Поэтому указанные величины
оптимальных времен реверберации являются не абсолютным законом, а
только информацией, и ни в коем случае не предлагаются автором в
качестве инструкции для звукооператора, как сделать хорошую
звукозапись.
А теперь о конкретных числах. Оптимальное время реверберации для
дикторских студий мы уже знаем. Это значение лежит в пределах от
0,3 до 0,6 с. Студии со временем реверберации от 0,8 до 1,2 с пригодны
для сольных инструментов, пения в сопровождении фортепиано,
смычковых квартетов или небольшого музыкального ансамбля. Для
больших музыкальных коллективов подходит время реверберации в
интервале от 1,3 до 2 с. Указанный верхний предел ни в коем случае
нельзя считать границей, которую нельзя пересекать. Великолепные
записи музыки, сделанные в залах с большей реверберацией, не являются
редкостью. Оптимальное время реверберации меняется не только в
соответствии с размерами и видом оркестра, но даже в соответствии
с характером самого произведения. В быстрых произведениях, в
которых достаточно восьмых и шестнадцатых нот, чрезмерная реверберация могла бы вызвать полное слияние и перекрытие отдельных звуков.
Напротив, более медленные произведения хорошо звучат при крайне
большой реверберации.
Иногда у композитора в подсознании зафиксирована акустика
определенного помещения, на которую он рассчитывает в своем
творчестве. Типичным примером этого является творчество композитора
И. С. Баха. С 1723 г. Бах был учителем и органистом в соборе св. Томаса
в Лейпциге, там же он сочинял музыку.
58
59