Сафонов А.А. Рецензия на: Вишленкова Е.А.

Сафонов А.А.
Рецензия на:
Вишленкова Е.А.
«Заботясь о душах подданных: религиозная политика в России первой
четверти XIX века». Саратов: Изд-во Саратовского государственного
университета, 2002. 444 с. Тир. 500
Отечественная история. 2005 г. № 6. C. 208-209.
На фоне повышенного интереса отечественных и зарубежных исследователей к
религиозной политике Российской империи достойное место в историографии заняла
фундаментальная монография доктора исторических наук, профессора, заведующей кафедрой
истории России до XX в. Казанского университета Е. А. Вишленковой. Автору удалось
восстановить логику и этапы создания духовного ведомства в царствование Александра I,
изучить формирование законодательства в области религии и опыт его применения, выявить
общие тенденции и специфические особенности преобразований в духовной сфере, а также
механизмы политической интриги, направленной на "воспитание" монарха в "нужном"
религиозно-нравственном направлении.
Ключевой тезис работы Вишленковой состоит в том, что российское общество первой
четверти XIX в. стало "свидетелем и участником глобального экуменического эксперимента,
направленного на создание в империи духовно единой общности, идейно единого государства".
Политически этот эксперимент был обусловлен, по мнению автора, складыванием России как
полиэтнического государства, в котором проблема межконфессиональных отношений была
связана с интеграцией присоединенных народов (с. 3). Вишленкова поставила перед собой цель
показать религиозную политику Александра I как явление культурной и политической истории
России первой четверти XIX в. В исследовании характеризуются распространенные в то время
теории государственно-церковных отношений, раскрываются причины неудачи экуменической
политики самодержавия, показаны направления практической реализации правительством
принципов веротерпимости. Особое внимание автор уделила развитию религиозного
образования. Достоинством монографии является широкий круг использованных источников,
значительная часть которых впервые вводится в научный оборот (среди них материалы
Российского государственного исторического архива, Государственного архива Российской
Федерации, Рукописного отдела Российской национальной библиотеки, Национального архива
Республики Татарстан, Отдела редких книг и рукописей научной библиотеки при Казанском
университете).
В качестве важного фактора формирования религиозной политики в александровскую
эпоху автор выделяет идеологию и деятельность масонских лож. Масонство в России XIX в.
было формой объединения интеллектуальных сил в рамках идейно-религиозных организаций и
включало в себя людей различных христианских исповеданий, национальностей, сословий и
общественного положения, искавших противовеса атеистическим течениям XVIII в. Своей
идеологией веры, просвещенной разумом, масонство разрешало мировоззренческие
противоречия российского образованного меньшинства и формировало его религиозные и
политические ценности. По мнению масонов, религиозная политика должна была вести к
постепенному объединению всех исповеданий в единую "Церковь". Мистические идеи масонов
оказались близки Александру I, и многие мистики (А. Н. Голицин, И. В. Лопухин и др.) были
привлечены к государственной деятельности (с. 105 - 108). Однако серьезную альтернативу им
составлял традиционализм, свойственный широким кругам русского образованного общества.
Идеологи теории национальной самобытности Н. М. Карамзин и А. С. Шишков, при всем
различии их политических идеалов, отстаивали государственный статус Православной церкви,
считая ее союз с верховной властью залогом политической стабильности страны.
Весьма интересно выглядит раздел монографии, показывающий повороты
правительственной идеологии после войны с Наполеоном, когда идеи европейских мистиков о
соединении церквей, о построении мира на евангельских заповедях любви и братства стали
лейтмотивом деятельности Александра I стремившегося сделать их основой для объединения
вокруг правительства общественных сил либерального толка. Цель политического развития
народов виделась царю в "приготовлении к тому обещанному Царствию Господа на Земли,
которое будет яко на небеси" (с. 144). В результате, по мнению автора, "теория христианского
экуменизма, которая в европейской мысли была социальной утопией, в России стала
официальной идеологией" (с. 135). Содействие ей со стороны либеральных общественных
групп способствовало значительному размаху просветительской и филантропической
деятельности в послевоенные годы, в частности созданию легальных общественных
организаций (Библейских обществ) для распространения начального христианского
образования, переводов Священного Писания, пропаганды благотворительности, насаждения
христианской терпимости, воспитания в подданных законопослушности, смягчения сословных
противоречий.
Рассматривая причины неудачи экуменического эксперимента, Вишленкова ставит на
первое место сопротивление консервативных и реакционных кругов внутри российского
общества. Их борьба против мистической политики правительства шла под лозунгами
возрождения православной веры и Русской церкви. Видным представителем "правой
оппозиции"
религиозному
курсу
правительства,
основанному
на
принципах
"общехристианского государства", являлся адмирал А. С. Шишков, ставший после отставки
князя А. Н. Голицина в 1824 г. министром народного просвещения и главноуправляющим
духовных дел иностранных исповеданий. В условиях многоконфессиональной страны
верховная власть, по мнению Шишкова, должна была выступать покровительницей всех
вероисповеданий, противодействовать религиозному вольномыслию, в том числе образованию
различных толков и сект (с. 164 - 165). Автор отмечает, что взгляС. 208
ды Шишкова соответствовали желаниям церковных иерархов (как, впрочем, и
представителей неправославных исповеданий), однако вопрос об отношении к политике
"общехристианского государства" в среде православного и инославного духовенства остался в
исследовании недостаточно освещенным. Между тем, как кажется, именно позиция
духовенства определила описанный Вишленковой поворот правительственной политики,
переход от жесткого отстаивания принципов христианского экуменизма к утверждению
традиционалистских представлений об отношениях Церкви и государства в Российской
империи. Другая важная проблема, поставленная в рецензируемой монографии, - создание
духовного ведомства. Анализируя изменения, происшедшие в управлении Православной
церковью в первой четверти XIX в., автор убедительно доказывает факт проведения скрытой
реформы синодального управления, его превращения из коллегиального органа в министерство
во главе с обер-прокурором (с. 181). Вместе с тем огосударствление и централизация
управления являлись в первой четверти XIX в. общей тенденцией во взаимоотношениях власти
с различными религиозными обществами. Формы и степень их подчинения зависели от взгляда
правительства на значимость религии в политической жизни страны. До 1810 г. управление
осуществлялось посредством таких органов, как Синод, Римско-католическая духовная
коллегия, местные протестантские консистории, еврейские кагалы, мусульманские духовные
правления и собрания, ламаистские дацаны. Все они, кроме Святейшего Правительствующего
Синода, находились в ведении различных государственных институтов: Сената, Министерства
юстиции, Юстиц-коллегии Лифляндских, Эстляндских и Финляндских дел, Министерства
внутренних дел, Коллегии иностранных дел МИД (с. 212 - 213). В 1810 - 1817 гг. управление
всеми неправославными исповеданиями сосредоточилось в Главном управлении духовных дел
иностранных исповеданий, которое возглавил князь А. Н. Голицин, занимавший одновременно
и пост обер-прокурора Синода. Идея учреждения Главного управления, по мнению
Вишленковой, свидетельствовала об "утверждении мистического понимания назначения
"внешних", исторических церквей в государстве", олицетворяла концепцию "единения
церковных учреждений в смысле их механического объединения под руководством верховной
власти" (с. 216 - 217). С 1817 по 1824 гг. вопросы религиозной политики находились в ведении
Министерства духовных дел и народного просвещения, которому подчинялись Синод и
Главное управление духовных дел иностранных исповеданий. В 1824 г. было восстановлено
особое положение Православной церкви, но при этом сохранено Главное управление духовных
дел иностранных исповеданий, входившее в состав Министерства народного просвещения, а
затем перешедшее в Министерство внутренних дел (с. 231 - 244).
Весьма удачным получился раздел, посвященный развитию религиозного образования.
Очерк о становлении системы подготовки православного духовенства дает представление о
серьезных достижениях православной школы в изучаемый период, превративших духовные
академии в крупные научные центры России. Подверженная политическому влиянию система
духовного образования каждый раз приводилась в соответствие с политическим курсом
правительства, однако, в отличие от законодательной политики, зигзаги и непостоянство в
религиозных пристрастиях верховной власти проявлялись здесь менее резко (с. 395 - 396).
Подводя итог религиозной политике Александра I, Вишленкова отмечает, что
христианский экуменизм использовался правительством как средство обеспечения внутреннего
мира в империи. На его основе была разработана религиозная по своей сути программа
политического и социального развития страны. Идеи мистического экуменизма легли и в
основу внешней политики, воплотившись в Священном союзе и в сотрудничестве Российского
Библейского общества с аналогичными европейскими организациями. Однако насаждение
политической утопии, противоречащей российской традиции, породило оппозицию
правительству, и оно было вынуждено отказаться от экспериментов в области государственноцерковных и социальных отношений (с. 397 - 398). Заслуживает внимания и вывод автора книги
о том, что рассматриваемое время дало России опыт взаимодействия верховной власти и
общества, приобщения последнего к активной социальной и политической деятельности через
филантропические и Библейские общества, просветительские учреждения и др. Это
способствовало осознанию образованным меньшинством своей силы и ответственности за
судьбу страны, обретению им внутреннего права на оппозицию власти (с. 399).
Монография Е. А. Вишленковой вносит солидный вклад в исследование реформ первой
четверти XIX в.
А. А. Сафонов,
кандидат исторических наук
(Московский университет МВД России)
С. 209