Марк Розовский: “Мы, конечно, театр для избранных, Но вся прелесть в том, что этими избранными могут быть все”. Нынешние гастроли в Америке и Канаде приурочены к 30-летию театра и юбилею его создателя. За эти годы коллектив гастролировал в 27 странах, завоёвывал высшие награды самых престижных театральных фестивалей мира – в Авиньоне и Гренобле во Франции, Эдинбурге, Шотландия, Южной Корее. Со дня основания театр возглавляет всегда непредсказуемый, блистательный Марк Розовский! Человек, чьей творческой биографии и таланту нет равных в сегодняшнем российском театре. Режиссёр первой советской рок-оперы «Орфей и Эвридика», ставивший спектакли в самых знаменитых драматических театрах страны, автор идеи-режиссёр первых «Дней смеха – 1 апреля». Автор сценариев легендарных фильмов «Семь нот в тишине», «Д’Артаньян и три мушкетёра», культовых пьес «Бедная Лиза» и «Холстомер» («История лошади»), единственный русский автор, чей мюзикл покорил Бродвей и ещё 30 стран! ГАСТРОЛИ В АМЕРИКЕ И КАНАДЕ “Трактирщица Мирандолина”, или Гендерное хулиганство блистательного Марка Розовского. Музыкальный спектакль по комедии Карло Гольдони "Трактирщица" Постановка, стихи и либретто: Н. а. России …Есть в Москве театр, где люди в прямом смысле сидят-висят на люстрах — “У Никитских ворот”; как премьера — так все ступенечки на полу заняты. В качестве почетного гостя (кому хоть достался стул) — Гавриил Попов. Никакого занавеса, актёры прыгают на сцену сквозь зрительское фойе. Но эти мелочи театр Розовского вовсе не портят... Из 200 произведений, вышедших из-под пера «итальянского Мольера», знаменитая «Трактирщица» и сегодня, спустя 3 века после смерти автора, – одна из самых востребованных в театре классических комедий. Пьесы гениального венецианца - создателя итальянской литературной комедии нового времени, всегда безумство красок, шуток, музыки, танцев и песен. ...Заклятый враг и конкурент Гольдони – граф Карло Гоцци, очаровывавший публику своими «театральными сказками», был поэт-интеллектуал. Карло Гольдони, по сравнению с ним, – грубоватый простолюдин, однако с сочным юмором, народной мудростью и хлесткими солёностями. Постоянно обмениваясь изящными колкостями, оба великих Карла намастерили уйму витальных жизнерадостных пьес, которыми питается и будет питаться (!) театр будущего. 1 В театре «У Никитских ворот» спектакль-праздник даёт актёрам прекрасные возможности для выражения своих талантов - за счёт пластики и фарсовых импровизаций, трюков, сочной и красочной карнавальности действия. Комедию «Мирандолина» можно смело назвать и «шампанское зрелище», а можно именовать мюзиклом. Суть не меняется, главное, эта стихия театральной игры, праздничной карнавальности радует душу и приносит хорошее настроение. Итак, начинаем! Музыкальная комедия о хозяйке гостиницы Мирандолине, которая, отклоняя любовные притязания своих постояльцев - бедного хвастливого маркиза Форлипополи и богатого графа Альбафьориты, очаровывает кавалера Рипафратгу, который называет себя женоненавистником, поскольку ни разу еще не испытывал любви и боится потерять свободу, подпав под влияние женщины. Шлягер на шлягере постановки — заслуга блистательного композитора Теодора Ефимова. С точки зрения музыкального построения “Мирандолина” практически безупречна - комические арии (с элементами постмодернистской пародии) придают спектаклю тонкий шарм уличного театра, натурального, не прописанного искусства. И некая наигранность, напыщенность в этой стоящей на грани буффонады постановке — ничуть не порицаема. А актёры в этом спектакле, все без исключения, просто превосходны! Розовский в этой своей постановке не боится перегибов. Надо раздеть в прологе Наталью Юченкову-Долгих (ту самую трактирщицу), чтоб все поняли, за что именно четыре мужика ломают копья весь спектакль, — пожалуйста. Нет, нет, пуритане, не волнуйтесь - корсет остался. Но ноги…ни грамма фальши, за такие ноги (фразочка: “Это кого надо ноги!”) можно таки сойти с ума. История совращения Кавалера (прекрасный артист Д. Юченков) трактирщицей развивается в простых, но точных декорациях С. Морозова: задник — натюрморт с вином и яствами иного - “фламандского” живописца - словно разваливается на три части, из-за которых возникают (вылетают) артисты, манекены, утюги и всякого рода любовная утварь. “Бабы”, “интим” и тому подобная словесная лобовая атака Розовского, чередующаяся с канканом легких на вызов актрисулек (Н. Троицкая и Т. Кузнецова), несколько, я бы сказал, по-русски деромантизирует “галантную эпоху”, но музыкальные изящества Ефимова сглаживают »Марков пыл», возвращая полное страстями повествование в классическое, хеппи-эндовое русло... Ян Смирницкий. Газета «Московский Комсомолец» 2