Сторонним взглядом на сцену смотреть могут только зрители

Спектакль «Старший сын»
ВСТРЕТИЛИСЬ СПЛОШНЫЕ ОДИНОЧЕСТВА ИЛИ
ЧУЖАЯ РОДНЯ
Сторонним взглядом на сцену смотреть могут только зрители. Ну, а как же тогда с
объективностью , необходимой критику? Может быть, эту объективность как раз и дает,
так сказать, судейская позиция, вне всех этих театральных тревог и волнений ? есть среди
критиков такие, достаточно отстраненные от театра , люди. Одни из них ближе к
литературе и о театре судят соответственно с этих позиций. Другие же напротив, считают
что знать, скажем, профессиональные законы актерского и режиссерского искусства им не
обязательно, они и без того могут оценивать результат. Нужны ли театру такие оценки?
Да, в какой-то мере, если действительно объективны и умны. От актера, приходя на
спектакли ТДТ, я жду: заставит ли он меня сопереживать себе, то есть своему персонажу.
И я вам скажу, Заставил! И тогда я радуюсь, смеюсь, и плачу, и говорю мысленно:
молодец! И еще раз убеждаюсь, что главная цель – в таланте сопереживания, в единении
одного человека с другим, то есть в истинном и высоком общении. Тут все должно быть
связанно в один узел: общение-понимание-сопереживание. И разве есть у критики какаялибо другая цель? То живое чувство, которое вызывают у меня, зрителя, минуты
прочтения спектакля - результат высокого искусства критики. Да, да именно, и я не
ошиблась, я получаю радостную возможность встречи с искусством. Наверное, в этом и
есть прелесть этой профессии.
В спектакле старший сын передано особое время, время суетное торопливое, слишком
материальное. Сквозные темы спектакля это одиночество и «Все люди-братья».
Одиночества становится все больше и больше, хочется найти место, где всегда тепло и
уютно, где будут только родные и близкие. Режиссер , наверное хотела создать этот мир,
мир куда не доносились бы эти отголоски современной суетной жизни, мир куда
невозможно попасть просто так. Сцена на пятом этаже, ты находишься в таком
пространстве, где создается такое чувство, что актер играет только для тебя. Во время
спектакля создалось чувство, что все мы семья, то есть зрители, сидящие рядом, и
актеры, все соединились. На сцене стоят, таинственны декорации, из сухих веток и
детской трухлявой качели. Это как некое царство. Кажется, что это пространство, не
поддающееся времени, где на часах всегда половина двенадцатого, где всегда стоит
тишина и лишь слышен стук колес поезда. Если вспомнить начало пьесы, то там есть
кусочек «Двор в Предместье» – то есть перед местом, как мы между двумя мирами, между
небом и землей, картина выходит за рамки обычного пространства.
Вокзал. Вообще мистическое место, здесь люди прощаются, встречаются, уезжают на
всегда.
И в это нестандартное пространство попадают двое молодых парней Бусыгин (Сергей
Калинин) и Сильва (Николай Юдин).
Попадают совершенно случайно, провожая двух девушек домой. Они не понимают, как
им повезло, не смотря на то, что они замерзли, опоздали на поезд, остались на улице, в
глуши, где темно, где скрипучие двери подъездов и в затхлых домиках все же горит свет.
Там живут люди. Сначала им просто необходимо где то переночевать, просто переждать
эту холодную погоду и погреться, и, в конце концов, дождаться электрички. Они еще не
подозревают что обман, по средствам которого они попадают в квартирку Сарафанова,
перерастет в трудноразрешаемую психологическую проблему. Они не знают как трудно
будет уйти оттуда, не оставив огромный след в своей совести и рану в душах обманутых.
А в семействе как раз назревает конфликт, ребята попадают в самый огонь. Нина (Евгения
Казакова) выходит замуж, Васенька, семнадцатилетний мальчишка, влюблен в женщину,
которая над ним потешается. Все они покидают отца. Появление мальчишек все больше и
больше запутывает клубок семейных противоречий. Здесь становится все не просто, мир,
долгое время хранимый наивным Сарафановым, начинает рушиться, распадаться. Дети
выросли, и скоро он останется совсем один - главная трагедия героя. Героя странного,
который живет всю жизнь музыкой, это человек-чудак. «Нет уж, не дай бог обманывать
того, кто верит каждому слову». Бусыгин не сразу это понимает. В такие минуты
спектакля хочется плакать, видя глаза Сарафанова. К слову, глаза и мини-монологи,
Сергея Кутьмина это волшебство. Стоило ему посмотреть просящими и вечно чего-то
ждущими глазами собаки - зритель вряд ли сдержит свои эмоции. Он по-детски чист,
смешон в своем простодушии и доверчивости. Даже в минуты, когда он сам осознает
драматичность и нелепость собственной несложившейся жизни, он нисколько не смешон,
он трагичен. «Старший сын» для этой семьи является как бы спасением, как надежда.
Сергей Калинин в роли Володи – обаятелен, рассудителен, по-мужски чувствителен,
намного умнее и разборчивее, легкомысленного Сильвы, который не как не может понять
серьезность происходящего. Ниночка, замечательная Ниночка, - кроткая девушка, но
сильная, самая рассудительная в семье, в общем «Тургеневская». Этот образ великолепно
передала (Евгения Казакова). Васенька (Артем Козлов)- импульсивный и искренний
добрый малый. Творит глупости в силу своего столь раннего возраста.
Все заканчивается хорошо… Пространство выносит туда, где на самом деле все людибратья. Где существует мир, где нет одиночества, где не бывает не разрешимых
конфликтов, где сбывается мечты.
Послевкусие спектакля остается светлым. Хотя, на последних минутах еще
всхлипываешь, но радость не уходит, а остается надолго.