Восстановительное правосудие ради лучшего будущего

Восстановительное правосудие ради лучшего будущего
Джон Брэйтуэйт
Лекция памяти Дороти Дж.Киллэм, прочитанная в Университете Далхауси 17 октября
1996 года. Публикуется в сокращении.
Универсальность восстановительной традиции
Мне до сих пор ничего неизвестно о культуре, в глубине которой не коренится
восстановительная традиция. Однако и карательная традиция тоже существует во всех
культурах. Карательный подход когда-то был необходим для выживания. Культуры,
неспособные или не желающие оказывать сопротивление, зачастую уничтожались
культурами, более склонными к целенаправленному. Однако, в отличие от того мира, к
которому мы принадлежим по своему биологическому происхождению, в наши дни
чувства, вызываемые карательными мерами, утратили свою ценность для выживания. Эти
чувства сейчас скорее создают нам - отдельным людям, группам и целым нациям проблемы, а не помогают нам справиться с ними, поскольку управление рисками стало
теперь институционализированным.
Мы хотели бы, чтобы все культуры двадцать первого века осознали, что их
восстановительные традиции принесут больше пользы, чем карательные. К сожалению,
доминирующие ныне культурные силы транслируют абсолютно противоположный тезис.
Голливудские фильмы вбивают нам в голову, что лучший способ разобраться с "плохими
парнями" - насилие. О том же часто твердят и политические лидеры. Но многие
современные духовные вожди - Далай-лама, например, все же помогают нам вернуться к
восстановительной традиции. Архиепископ Десмонд Туту в своем предисловии к новому
изданию "Восстановительного правосудия", которое готовит Джим Конседайн, верно
отмечает, что в основе этой традиции лежит "древняя истина, в которой мы нуждаемся,
как никогда" - восстановительные процессы "глубоко заложены во всех коренных
культурах, в том числе и африканских". Свою Комиссию по установлению истины и
примирения в ЮАР он считает примером восстановительного правосудия.
Все ценности восстановительного правосудия являются культурными универсалиями. Во
всех культурах ценят возмещение ущерба, причиненного личности и/или собственности,
надежность, достоинство, предоставление возможностей и поддержку, совещательную
демократию и гармонию, основанную на чувстве справедливости и взаимовыручки. Эти
ценности универсальны потому, что все они важны для эмоционального выживания
людей, для возможности жить, не испытывая при этом постоянной угрозы насилия.
Великие религии мира признают, что желание следовать ценностям восстановительного
правосудия универсально; именно поэтому некоторые духовные руководители становятся
опорой в надежде выстоять против тех политических лидеров, которые желают править,
вселяя страх и уничтожая совещательную демократию. Рано или поздно эти политические
лидеры поймут, что им придется учитывать и набирающее силу социальное движение,
которое использует и распространяет восстановительные практики, и великие религии,
которым эти политики противостоят. Почему? Сейчас уже достаточно свидетельств того,
что обычные граждане поддерживают идею восстановительного правосудия. Когда
крупнейшие политические партии во время последних выборов в Канберре встречались с
населением, они поняли, что тысячи граждан, участвовавших в восстановительных
конференциях, поддерживают этот вид правосудия.
Действительно, ценности, на которых основывается восстановительное правосудие в
разных культурах, видятся по-разному, и мнения о том, как воплощать эти ценности в
конкретной культуре, сильно различаются. Следовательно, восстановительное правосудие
должно быть культурно-конкретным социальным движением, признающим богатство и
многообразие стратегий в достижении тех истин, которые оно считает универсальными.
Восстановительное правосудие призывает к тому, чтобы происходили встречи и
взаимообогащение культур; чтобы было понято и признано: в разных культурах
переживание конкретной человеческой ситуации имеет много общего; чтобы культуры
учились друг у друга на основе общего для них всех опыта; чтобы, признавая ценность
разнообразия, сохранять действенные восстановительные традиции, укорененные в
прошлом. Научная криминология никогда не найдет единственный, наилучший и
универсальный способ осуществления восстановительного правосудия. Если наша цель достижение общих для всех культур восстановительных ценностей, лучший путь к этой
цели - поощрение культурного разнообразия, плюрализма.
Путь к культурному плюрализму в правосудии
Чтобы следовать этому пути, восстановительное правосудие должно решить две задачи.
1. Провести исследования конкретных культур с тем, чтобы выяснить, как можно
сохранить и оживить восстановительные практики, имеющиеся в данном обществе.
2. Провести исследования конкретных культур с тем, чтобы выяснить, как можно
преобразовать государственную систему уголовного правосудия, придав ему
характеристики восстановительного, и как в рамках этой системы с помощью
восстановимтельного правосудия бороться со злоупотреблениями властью.
По первому пункту могу сказать, что в городах едва ли существует глубокие традиции
восстановительных практик, хотя и полностью их наличие нельзя отрицать. У нас более
чем достаточно данных по городам США, подтверждающих, что на уровне нуклеарной
семьи восстановительное правосудие продолжает работать; дети из семей, чаще
прибегающих к восстановительным процедурам, проявляют меньше склонности к
делинквентному поведению, чем дети из семей, где принято более "карательное",
"клеймящее" воспитание.
Поскольку семьи зачастую начинают клеймить провинившихся родственников и считать
их чудовищами, утратившими человеческий облик, мы и нуждаемся в том, чтобы
восстановительное правосудие было институционализировано в более широком
контексте, чтобы подобные семьи оказались включены в него и тоже были бы
"восстановлены". В большинстве обществ такими "расширенными" контекстами, в
которых можно черпать восстановительный этос и соответствующие ритуалы и практики,
являются школы, церкви и удаленные сообщества коренных народов. Если в
муниципалитетах трудно найти примеры организаций, занимающихся
восстановительными практиками, опыт последних лет показывает, что часто встречаются
в городских школах, так как этос заботы и интеграции является частью западного идеала
образования (в пределе полностью исключающего какую бы то ни было стигматизацию),
а еще потому, что интенсивность взаимодействия членов школьного сообщества, как
правило, выше, чем интенсивность взаимодействия жителей района. Школы, как и семьи,
стали более склонны к восстановительным практикам - по сравнению со зверской
жестокостью, царившей в XIX веке. В современных школах очень успешно проходят
примирительные конференции. Нам также известно о программах преодоления травли в
школах, что тоже входит в восстановительные практики - после проведения таких
программ случаи травли сокращались вдвое.
Силу движению за восстановительное правосудие придают в первую очередь церкви.
Даже в Индонезии, где государство осуществляет жесткую тиранию, некоторая
отделенность церкви от государства дала возможность церквям стать анклавами, где
сохраняется восстановительная традиция. В таких религиях, как ислам и христианство,
помимо восстановительных, есть, конечно, и сильные карательные традиции, но эти
религии предпочитают оставить "грязную работу" возмездия государству.
Когда я в прошлом месяце участвовал в восстановительной конференции в Индонезии, у
меня состоялся разговор с тремя местными жителями. Один из них был христианином,
второй - мусульманином, а третий - индуистом. И каждый осмысливал восстановительное
правосудие исходя из духовных оснований, духовного опыта своей религии, что мне как
агностику было недоступно. Не менее глубоко я был тронут духовностью подходов
народа кри к восстановительному правосудию, когда несколько представителей коренного
населения Канады посетили в прошлом году Канберру. Нам необходимо научиться лучше
понимать и духовность коренных жителей Америки, и то, каким образом она обогащает
восстановительные практики. Я понимаю, что обогащение налицо, но вот как именно оно
происходит, пока не понимаю. Возможно, присутствующие здесь сегодня смогут помочь
мне.
Сообщества коренных жителей Канады - культурный ресурс для всего мира, потому что в
их среде кодифицированное западное правосудие не стало доминирующим и
единственным, также и биологическое разнообразие австралийского континента является
генетическим ресурсом для всего мира. Те люди, которые в силу удаленности своих
поселений последними подчинились западной модели правосудия, те, кто дольше
находился вне зоны влияния Голливуда, те, кого западный человек считает наиболее
"отсталыми", - именно они обладают самыми богатыми культурными ресурсами ля
восстановительного движения.
Сейчас проводятся серьезные исследования, направленные на то, чтобы расшифровать
культурный код восстановительного правосудия в коренных сообществах Австралии.
Какая глубина скрыта в том, что именуется "кругами исцеления"! Практика "кругов
исцеления" общины Холлоу-Уотер может многому научить нас преодоления эпидемии
жестокого обращения с детьми. Отчет Терезы Лаженес об общине Холлоу-Уотер уже
представляет собой замечательный ресурс для всего мира. Джоан Пеннелл и Гэйл
Берфорд проделали отличную работу по документированию ньюфаундлендских
конференций, направленных на преодоление насилия в семье; эти конференции
значительно отличаются от тех моделей, которые мы применяли в Южном полушарии, и в
некоторых аспектах существенно их превосходят. Я настойчиво советовал им собрать
результаты этого исследования в книгу, которая также будет иметь международное
значение. Таким образом, первой задачей восстановительного движения должна стать
программа исследований восстановительных практик, существующих не только в
сообществах коренных жителей, но также в школах и церквях доминирующих
урбанистических культур.
Вторая задача - изучение путей преобразования государственной системы уголовного
правосудия. Как я уже говорил, в наших многонациональных, мультикультурных городах
мы не можем рассчитывать на то, что восстановительное правосудие будет вводится в
муниципалитетах спонтанно. Катализаторами новой системы должны стать
государственные деятели, реформаторы. В крупных городах, где жители получают
минимум социальной поддержки от соседей, восстановительные практики могут принести
огромную пользу. Если полицейский арестует за правонарушение подростка из сельской
общины, где все тесно связаны друг с другом, подростка, которого любят дома, о котором
заботятся школа и церковь, тогда не особенно важно, придерживается ли полицейский
идеалов и практик восстановительного правосудия. Что бы ни сделала полиция в этом
случае, система социальной поддержки ребенка, скорее всего, разберется с проблемой так,
чтобы этот серьезный проступок не повторился. Но если полицейский арестовывает,
например, Сэма, бездомного бродяжку из мегаполиса, который ненавидит своих
родителей за то, что они жестоко с ним обращались, давно бросил школу и одинок в этом
мире, тогда приверженность полицейского восстановительным практиками и идеалам
может сыграть ключевую роль. Восстановительный подход окажется более эффективным
для профилактики повторных правонарушений, нежели карательный. По крайней мере,
такова моя гипотеза, которую вполне возможно проверить эмпирически, что уже и
делается.
В отчужденности города, где общины с нужными свойствами не появляются сами собой,
система уголовного правосудия, нацеленная на восстановление, может специально
выстроить сообщество заботы вокруг правонарушителя или пострадавшего. На
восстановительные конференции, которые мы проводим в таких мультикультурных
мегаполисах, как Окленд, Аделаида, Сидней и Сингапур, мы приглашаем совсем не тех,
кого вызвали бы в суд. В суд мы вызываем тех, кто может причинить максимальный вред
другой стороне, а на конференции - тех, кто может оказать максимальную поддержку
своей стороне - сестру Сэма, его дядю, его тренера по хоккею и дочь пострадавшего.
Действуя в рамках теории воссоединяющего стыда, мы приглашаем на конференцию, с
одной стороны, тех людей, которые поддерживают жертву и способствуют
возникновению чувства стыда у нарушителя, а с другой - тех, кто поддерживает
нарушителя, что помогает обеспечить воссоединение в ходе такой конференции. Они
могут проходить по-разному, не обязательно так, как в случае с гипотетическим Сэмом.
Маори в Новой Зеландии обычно предпочитают начинать и завершать конференцию
молитвой. Восстановительные организации, которые мы создаем в городах, должны
принимать в расчет культурное многообразие и быть разными - в зависимости от
сообщества, от культуры тех, кто вовлечен в процесс. Это возможно благодаря
основополагающему принципу восстановительного правосудия - контролю над
восстановительным процессом.
С точки зрения сторонников восстановительного правосудия, гражданское общество
должно иметь институты, которые бы прямо реагировали на возникающие проблемы,
такие, как насилие, например, а не заметать их по углам. Причем делать это отнюдь не с
помощью карательных и стигматизирующих практик. Насилие не может эффективно
контролироваться сообществами до тех пор, пока их членам не станет ясно, что насилие постыдно. Это вовсе не означает, что нам нужны такие институты уголовного правосудия,
которые увеличивали бы степень стыда. Напротив, в таком случае мы рискуем
столкнуться с возникновением институтов клеймения. Нам нужны лишь микроинституты
совещательной демократии, которые дали бы возможность гражданам обсуждать
последствия преступных деяний, выяснять, кто несет за них ответственность, кто и как
должен восстановить нарушенную гармонию. Подобные совещательные процессы
естественным образом дают тем, кто несет ответственность за преступное деяние,
испытать стыд и найти в себе силы исправить ситуацию. А если мы правильно составим
список участников и пригласим на конференцию нужных людей - тех, кого уважают и
кому доверяют и преступник, и пострадавший, - тогда шансы на воссоединение
возрастают.
Перевела с английского Д. Кутузова