Письма любви

Письма любви
«17 Сентября 1992г.
Дорогой, милый Луи
Вчера мы расстались с тобой.… Не вини в этом себя. Я сам принял это
решение. Так будет лучше. Лучше тебе, и мне. Я понимаю, что сначала мы в
какой-то мере будем страдать, скучать, винить друг друга в том, что мы
расстаёмся. Но потом всё пройдёт. Твоя боль пройдёт быстро. У тебя есть Том.
Красивый, привлекательный, он тот, кто тебе нужен. Я тебе не нужен. Я сам так
решил. Может встречу я свою любовь, или с кем-то поиграю вновь, как это уже не
раз было в моей грешной и непутёвой жизни, Луи. Для меня ты стал совсем
чужим, но в тоже время ты остаёшься таким близким в моем нежном сердце. А
какоё нежное твоё сердце, Луи!
Всё это время, что мы были вместе, все наши дни и ночи, проведённые нами
вместе, останутся в нашей памяти, как сказочный сон. К сожалению, память
человека – коварная штука. Из неё нельзя ничего вычеркнуть. Я не смогу
вычеркнуть из своей памяти 6 лет, которые прожил с тобой, которые отдал тебе, о
которых я не жалею. Они были прекрасны.
Но наши отношения не оказались нерушимыми. Они оказались подвластны
для времени. Тот огонь, который зажгли наши глаза, оказался лишь локальным
пожаром, а не вечным огнем нашей любви в наших сердцах. Мой дорогой Луи, я
любил, я люблю, и буду вечно любить только тебя. Может это признание
покажется тебе не правдоподобным, но придет время, ты вспомнишь эти строки.
Луи не ищи меня, не ищи меня, не приду к тебе! Не зови любовь меня, не
зови, нет путей ко мне! Не вини себя. Я сам принял это решение. Пусть Том будет
лучше, чем я. А я.… А что я? Я сам, как-нибудь. Прощай.
Париж, Твой Филипп».
***
«17 Марта 1993г.
Мой дорогой Луи.
По почерку ты, конечно, узнал меня. Вот уже полгода прошло с момента
нашего расставания. Всё оказалось не так просто. Расстаться с человеком не так
легко, особенно с человеком, которого любишь. Признайся, что последние месяцы
были мучительны для тебя, но не легче было и мне. Старые, ещё не до конца
потухшие, чувства в душе сжимают сердце в душе. Всё это отягощается старыми
воспоминаниями. Кто сказал, что Геи не умеют любить? Нет. Они умеют любить,
их любовь, иной раз, бывает сильнее обычной. Поэтому расставание для нас
большая мука, чем для нормалов.
Я по-прежнему один. Я не нашёл замену тебе. Моё сердце заполнено болью,
эта боль заменила ту любовь, которой было заполнено сердце для тебя.
Вечерами, сидя дома, я вспоминаю тебя, твоё тихое дыхание, те ощущения,
которые доставлял мне своими нежными поцелуями. Они же возбуждали меня,
возбуждали так, что иной раз я не мог сдерживаться.… Помнишь те ночи, когда ты
приходил ко мне? Конечно, помнишь. Тогда я в первый раз ощутил всю
божественность наших с тобой отношений. А помнишь Орлеан. Его нельзя
забыть. Ведь именно там ты встретил меня. А уже через два дня наших встреч, ты
не только открыл мне свою тайну, но и признался, что любишь меня. Я тогда был
в шоке, т.к. я тоже не знал, как признаться тебе…. А потом была такая ночь. С
каждой следующим нашим общением ты раскрывал себя, ты изучал меня, я
познавал тебя.
Куда это всё делось? Оно растворилось во времени. Время – убийца наших
отношений! Может быть немного повинен Том, ты, Я в том, что мы с тобой
расстались. Иногда я думаю, что зря мы расстались, но потом гоню эти мысли
прочь. Я уверен, ты будешь счастлив с Томом, я искренне верю, желаю, что бы
ты, то есть вы были счастливы. Пусть он заменит меня. А я, может быть, встречу
свою любовь, но тогда я навсегда постараюсь забыть тебя. Не ищи меня, ты не
найдёшь! Прости, если я не прав. Я тебя уже простил... Прощай, мой друг!
Прощай моя любовь.
Париж, Твой Филипп».
***
«17 Сентября 1993г.
Здравствуй, мой дорогой Луи.
Вот прошёл один год с того момента, когда мы расстались с тобой. Этот год
был сложный и для тебя, и для меня.
Любовь – коварная вещь, особенно однополая. Не зря говорят: «Любовь – это
чаша с ядом, покрытая шоколадом». Какая злая ирония, и как она подходит нам с
тобой. Согласись, ведь те шесть лет нашей совместной жизни – как шоколад, они
такие же сладкие и вкусные на вкус… были. А сейчас моя жизнь, как чаша с ядом такая же убийственная, горькая, невыносимая. Может быть, такая и твоя жизнь,
или ты меня уже забыл. Я не буду обижаться, если ты меня забыл. Я это всё
равно не узнаю.
Но знай, что я тебя до сих пор люблю. Эта любовь изранила, изорвала всю
мою нежную душу. Иногда я сам себя начинаю бояться. Я начинаю бояться, что я
схожу с ума. Мои мысли только о тебе. Что ж ты сделала со мной, моя проклятая
любовь? Зачем, мой дорогой Луи, ты встретил меня? Зачем ты признался мне
тогда, в Орлеане, что любишь меня? Я всё равно не решился бы тебе открыться.
Ты ведь прекрасно знаешь, что я ропотный в своем, внутреннем мире. Я убил бы
свои чувства, пока они не разгорелись. Сейчас бы я не мучался.
Зачем я отдался тебе тогда? О, ты помнишь ту ночь? Помнишь, светила луна,
мы с тобой гуляли по набережной, а потом мы пошли к тебе в гостиницу. Я до сих
пор помню твои нежные прикосновения к моим губам. Ты всегда целовал
страстно, как истинный француз. А помнишь, как ты возбуждался, когда я
прикасался к твоей шее. Я знал, что это тебя всегда заводит. (Знает ли это Том?)
А меня всегда возбуждал твой запах, запах твоего красивого тела, подобно
римского война. Где оно сейчас, прекрасно ли оно и сегодня, не испортил ли его
этот Том?
Думая по ночам о тебе, я не могу сдерживать слёз. Ночи для меня ужасны.
Лишь когда я глубоко зарываюсь в свои воспоминания, когда я вспоминаю те
нежные прикосновения твоих губ к моему телу, боль не надолго покидает меня.
Оказывается, расставание с по-настоящему любимым человеком дается намного
больнее, чем я думал.
Но, несмотря на мою душевную боль, я по-прежнему прошу: не вини себя, ты
не виноват в нашей разлуке. Я люблю тебя мой милый, дорогой Луи.
Париж, Твой всегдашний Филипп».
***
«17 Сентября 1994г.
Здравствуй моя любовь.
Прошёл ещё один мучительный год.
А сколько ещё таких будет, а? Один, два, десять, всю жизнь? Тяжело.
Я все пытаюсь представить себе, как ты выглядишь сейчас. Ты такой же
прекрасный и красивый, каким сделал тебя спорт? Или ты немного пополнел,
Луи? Скорее всего, нет. К своему телу ты всегда относился бережно. И от меня ты
требовал того же. Я помню, как ты меня учил целовать твою кожу. Как ты
ненавидел покраснения на ней, но всегда меня прощал за это. Ты прощал меня не
только из-за этого. Ты прощал меня за всё. Ты умел прощать людей. Не потерял
ли эту черту характера сейчас. Даже только за это тебя уважали и любили все – и
друзья, и знакомые, и коллеги. Всё время ты старался привить это качество мне.
Помнишь, когда я поссорился с Дантесом, ты потребовал, чтобы я помирился с
ним. Я не хотел мириться первым, мне мешала гордость. И тогда ты сказал:
«Если тебе мешает гордость помириться, то она тебе будет мешать жить
счастливо, выбирай - либо гордость, либо счастье».
Ты меня всегда учил состраданию, уважению. За это я полюбил тебя ещё
больше. Мой Луи!
Мне не хватает тебя, мне не хватает твоей ласки, твоего доброго взгляда и
беззаботной улыбки, которую ты дарил мне при каждой нашей встрече. Твоей
настойчивости. Всего этого мне не хватает. А самое главное - мне не хватает
Тебя, любимый. Je t'aime, Luis, j'aime.
Помнишь, всегда, когда я приходил к тебе, ещё до того, как мы стали жить
вместе, ты всегда клал свою руку на моё бедро, когда хотел заняться любовью.
От волнения, твои руки становились холодными, и я чувствовал их холод сквозь
ткань своих брюк. А между тем ты не говорил прямо о своем желании, а руки твои
действовали, в конечном итоге ты добивался своей цели. О Боже, какие у нас
были прекрасные ночи! Я понял, Том – наш разлучник. Мне интересно стало: тебя
он любит так же как я? Доставляет ли он тебе того блаженства, которое мы
получали с тобой?
Но знай, что я не держу зла ни на Тома, ни на тебя, мой принц! Я усвоил твои
уроки, мой дорогой Луи. Я научился прощать. Я искренне желаю, чтоб вы были
счастливы!
Париж, Ton Philippe»
***
«17 Сентября 1997г.
Мой дорогой Луи! Здравствуй милый!
Прошло пять лет, как мы расстались. Тяжёлых, невероятно мучительных.
Говорят, время лечит. А я скажу, что время калечит. С каждым годом становиться
труднее жить с той болью в душе, которая ещё не угасла, и по сути дела не
угаснет.
Я долго не писал, так как боялся, что ты, может быть, страдаешь так же, как я.
Может быть, мои письма приносят боль в твоё сердце. А я не могу и не хочу
наносить тебе боль мой Луи.
А знаешь, почему мне тяжёло? Говорят, что за свою любовь надо бороться,
какой бы грешной она не была, ибо только она может сделать человека
счастливым. Да моя любовь к тебе грешна. Потому, что я гей. Но я допустил
ошибку, может быть. Я не стал за неё бороться. Поэтому теперь эта любовь
приносит мне только муки и страдания.
По ночам, когда мне не хватает тебя, я вспоминаю нашу поездку в Марсель.
Я вспоминаю ту ночь, когда мы были с тобой на пляже. Всё начиналось как
обычно, с твоей руки на моём бедре. Потом она поползла ко мне в плавки, а мы с
тобой болтали о пустяках, делая вид, что ничего не происходит.
Потом ты начал целовать моё тело. Как мне был приятен каждый твой
поцелуй. А какое наслаждение я получал, когда ты слегка покусывал моё ухо, или
нежно задевал его своими губами, или прохладно дыша в него. Ты не пропускал
ничего в моём теле, осыпая его нескончаемыми поцелуями. А когда ты добрался
до le membre sexuel, я чувствовал такое блаженство, которого, наверное, не
чувствовал никто. Твои кубы нежно относились к нему. Ты никогда не допускал,
чтоб я получил хотя бы случайную боль. Поэтому я всегда любил заниматься с
тобой любовью.
С тобой всегда было легко поделиться секретами на деликатные темы. Ты
требовал от меня открытости и откровенности. Может быть, это и помогло мне
раскрыть себя, почувствовать себя увереннее в наших отношениях.
Куда всё это делось? Куда всё это пропало? Ответов нет… и не будет.
Paris, Ton Philippe»
***
(Письмо получено 18 Сентября 2002г.)
«18 Сентября 1992г.
Здравствуй мой дорогой Луи!
Вот уже 10 лет прошло, как мы расстались. И вот уже 10 лет прошло, как меня
нет на белом свете!!! Как обычно, ты не обратил внимания на дату в начале
письма. Помнишь первое письмо от 17 Сентября 1992г. А в ночь с 18 на 19
Сентября 1992г. меня не стало. Прости меня Луи, прости. Je n'ai pas pu transférer
le coup de notre séparation. (Я не смог перенести удар нашего расставания).
Pardonne me Luis.
Помнишь, я тебе рассказывал, что до тебя у меня был парнишка. Я его любил
так же, как и тебя. Но, когда он погиб, ты не представляешь, как мне было тяжело.
Все те чувства, о которых я писал в письмах, переполняли мою душу. Ты же
появился в моей жизни, когда я был на гране. Ты спас меня от смерти на 6
счастливых лет. И когда я понял, что расстаюсь с тобой, я не смог решиться
заново испытать эти страшные муки – муки тоски и одиночества по любимому
человеку. Pardonne me Luis. Поэтому я простился с жизнью. Тяжела была моя
жизнь.
Но я любил тебя, я не смог тебе открыть всю правду в первом письме. Я
знал, что это для тебя – невыносимый удар. А сейчас, по прошествии 10 лет, эта
новость для тебя совсем, наверное, не больна. Время сделало своё дело. Оно
убило в твоем сердце чувства ко мне. Осталась только память обо мне, надеюсь,
что светлая.
Я благодарен мадам Француаз, почтальонке, которая всё время отправляла
мои письма тебе. В последнюю ночь я ей открыл свою тайну. Я благодарен ей.
Сохрани её господь!
Луи, ты читаешь мои последние строки, которые я написал в своей грешной
жизни. Прости меня Луи. Прости любовь моя! Помнишь, в первом письме я писал,
что я любил, я люблю, и буду вечно любить только тебя. Своё слово я сдержал.
Пусть мое сердце уже не бьётся, но оно по-прежнему любит только тебя. Эти
строки тому свидетели.
Луи, не вини в моей смерти ни себя, ни Тома! Я, и только я повинен в своей
смерти! Еt pardonne encore une fois …. Прошай, и ещё раз прости…
Твой Филипп, Ton Philippe, Paris».