День был трудный. Неприятности были даже когда я шёл по ровной дороге в безлюдном месте. Даже бутерброд падал маслом вверх (проверял). Уже под вечер, немного навеселе, я пришёл домой. Даже сомнений не было, что родители увидят степень алкогольного опьянения. - Молодой человек! Марш в комнату и подумай над своей дальнейшей судьбой.- Сказал мой отец, указывая пальцем на дверь. - Хм. А ты не думал, что так пахнет от тебя?- Отец смачно вдохнул воздух, его нос раздулся и казалось, что он сейчас взорвётся. Но не взорвался( А жаль). - Не смей сравнивать меня с собой.- Ха. Как-же. Как дни на пролёт квасить за здравие военно-морского флота, тык это, пожалуйста. А как дать сыну выпить с горя, жаба задушит. А может он так, потому что не поделился? - А может это от кошки запашёк.- Кошка уже второй день от Валерьяночной ванны не может. А может и не хочет. Брови отца поползли где-то в район губ. Он наградил меня самым строгим своим взглядом, и указал опять на дверь. Я не стал говорить” Да пошли вы все”. Хлопок дверью за мной сказал это за меня. Кот от такого неуважения к двери подпрыгнул, и был замечен где-то в районе люстры. В тот момент я был готов разнести весь мир на клочки и построить новый. Лишь бы свой и чтобы хороший. С таким чувством полной отвергнутости и горечи я лёг спать. - Просыпайся котик.- Нежный женский голос шептал мне на ухо. - А вот не проснусь, и хоть режьте.- Я думал это моя мама решила надо мной пошутить. Ха. Вообще то она удавилась бы, чем сказать такое. Раздались шаги, потом я почувствовал металл на своей ноге. Мои ноги вскочили за считанные секунды. Глаза всё ещё сонные отказывались верить происходящему. На меня смотрела девушка с ясно синими глазами, и о ужас. С лобзиком в руке. - Э. А вы кто?- Сказать, что я был в шоке это ничего не сказать.- И почему у вас в руке лобзик?! - Милый, но ты же разрешил тебя резать. Не бойся это не больно. Вначале страшно. Потом после того как сухожилия все перетрутся, это будет даже забавно.- Она смотрела на меня такими невинными глазами, что я чуть было не зарыдал от умиления. - Нет. Я пока жить хочу. Уважаемая, а где у вас тут можно умыться?- Я старался не замечать этот ужасный лобзик в её руке. - Прямо по коридору и налево. Задним числом уже я понял это же мой дом. Какого чёрта она тут делает. Зайдя в ванну я первым делом поискал орудие обороны. Как назло, ничего кроме старого, некрасивого вантуза в моей ванной не было. Хм. А что тож оружие. Умывшись и побрившись, я вышел с вантузом в руке. - Мой сладенький, а что это у тебя в руке?- Сказала незнакомка и начала медленно подходить, слегка покачивая лобзиком около бедра. -Не подходи! Я буду защищаться.- Как назло я решил продемонстрировать, как я буду сражаться, ударил по деревянному стулу, и вантуз разлетелся на куски. Небольшой смешок прокрался по коридору. Не мудрствуя лукаво, я схватил этот стул, и швырнул в незнакомку. Удар прошёлся в живот. Синеглазая улетела к стене, и смотрела на меня как ребёнок, которого обидел взрослый дядя. - Ну что я тебе такого сделала? Неужели я тебе не нравлюсь?- Я хотел себе внушить, что она ничего мне не сделает, но лобзик угрожающи отговаривал меня. - Не сделала так сделаешь. И вообще это мой дом. Чего это ты тут забыла?- Меня окрыляло то, что проход к входной двери свободен. В любой момент я могу утечь куда пожелаю. - Ошибаешься. В этом мире ты чужой.- Она подняла руку, и здоровенный шкаф с отцовыми книгами перекрыл входную дверь. Мой пыл поубавился. Я тихо подходил к стадии паники. Глазами, поискав средство, противостояние незнакомке, мой взор остановился на большой вазе с цветами. Руки сами инстинктивно подхватили вазу и кинули в синеглазую обладательницу лобзика. Попал в яблочко. Ваза рассыпалась, когда попала ей в лоб. Незнакомка охнула, и застыла. Кажись, убил. Я медленно подошёл к новоиспечённому трупу. Также медленно протянул руку к этому ужасному лобзику, и в этот момент рука незнакомки дернулась. Я от неожиданности подлетел, чуть ли не на потолок. Смекнув, что когда это что-то оживёт мне лучше быть подальше. Двигать шкаф одному самоубийство. Я как метеор начал носиться по комнатам и искать то, что мне надо. А надо мне зонт и верёвка. Зонт нашёлся быстро. Какой-то добродетель положил его на люстру. С верёвкой был облом. Не было верёвки вообще. Разорвав любимое папино одеяло на верёвки, я выбежал на балкон и застыл как вкопанный. По улицам ходили полуразложившиеся мертвяки. В небе были скелеты птиц. Красное солнце светило на горизонте. Реки крови текли по тротуарам. В моей голове пронеслась мысль. И им не жалко было изводить столько кетчупа? - Это твой мир! Ты не можешь от него убежать.- Этот голос принадлежал незнакомке за моей спиной. Я склонил голову и повернулся. Изуродованное вазой лицо смотрело на меня ясно синими глазами. Чего-то это лицо мне напоминает. Боже. Это же мой близнец. - Да ты правильно понял. Я это ты.- Ликующе сказала я. Ой, что я говорю. Сказало оно. - Нет. Я не могу быть таким уродом как ты.- Она медленно подходила ко мне. Улучив момент, я ударил зонтом ей в сердце. Пробило пару рёбер и сердце. Она ухватилась за зонт и начала тащить на себя. - Нет. Так просто я не отступлю.- Процедил я сквозь зубы. - Ты не можешь изменить свою судьбу. Ты захотел изменить мир, и для себя ты его изменил. - Не может такого быть.- Он злости я случайно нажал на кнопку открытия зонта. Это было мерзко. Зонт открылся прямо в теле этой синеглазой. Что-то заныло в районе груди. Неужели я бью правда себя? Тем временем существо шипело на меня и пыталось подойти ближе. Просунув верёвку в дырку для стока воды на балконе, я прыгнул вниз. Долетев до второго этажа, верёвка кончилась, и зонт с силой поломал все рёбра моему второму я и вылетел вниз. Удар о грудную клетку смягчил падение. Я упал на землю и вслед за мной прилетели кости. Живот заныл как будто аппендицит в последней стадии у меня там. Оглядевшись по сторонам, я увидел мать, которая несёт мне чай с вишнёвым вареньем. И отца который смотрит с укором на меня. - Сынок у тебя жар. Ты всю ночь бредил, а под утро у тебя была температура 41 градус. Мы даже хотели вызвать скорую, но внезапно всё прекратилось.- Мама смотрела с такими круглыми глазами, с которыми не возможно сказать кривду. Да я действительно поборол себя. Какая-то часть меня умерла навсегда. Будем надеяться, что эта часть отвечала за мои неудачи. Иначе мне придется туго.