Кусмауль - церковнославянский язык

Кусмауль Светлана Михайловна
учитель первой категории
православной общеобразовательной
школы-пансиона «Плесково»
ВОПРОС О ПЕРЕВОДЕ И ПЕРЕЛОЖЕНИИ С
ЦЕРКОВНОСЛАВЯНСКОГО НА РУССКИЙ ЯЗЫК
В практике преподавания церковнославянского языка часто используется
задание «переведите с церковнославянского языка на русский». Рассмотрим
вопрос перевода с церковнославянского языка и методические проблемы,
возникающие при этом.
Одно из значений слова перевести в применении к языку – «передать
средствами другого языка (перевести с русского языка на болгарский», а
значение слова перевод – «текст, переведенный с одного языка на другой»
[Ожегов 1997: 501]. В сознании говорящего термин «перевод» воспринимается
применительно к иностранному языку. «Имплицируется: язык, с которого
осуществляется перевод, потенциальному адресату не известен и не понятен,
так что всегда нужен сведущий посредник – …толмач (=переводчик)»
[Верещагин 2005: 22].
Предположим, что церковнославянский язык является иностранным для
носителей современного русского языка и нужен перевод с него на русский
язык.
Перевод с одного языка на другой предполагает два основных условия
(существующих a priori): 1) непонятность другого языка адресату и 2)
существование двух этносов, между которыми должно произойти общение и
установиться взаимопонимание.
Соотношение церковнославянского и русского языков не удовлетворяет
этим условиям. Во-первых, непонятность церковнославянского языка
носителям современного русского языка не является полной и тотальной.
Известно, что 55% всех элементов современного русского языка
церковнославянские по происхождению [Шахматов 1936: 20–44; Журавлев
2002: 31–48]. Во-вторых, не существует такого этноса как «церковнославяне», с
которым русскому этносу нужно было бы устанавливать контакт. Таким
образом, церковнославянский язык не является иностранным для русского
этноса.
В последнее время доказано, что церковнославянский язык – язык
конвенциональный, особая часть русского национального языка, его ядро,
высокий стиль [см., напр.: Журавлев 2002; Липатов; Панин; Саблина 2006].
Использование применительно к церковнославянскому слова «язык» не
доказывает его чужеродность, а говорит только об особой системе языковых
средств, как, например, язык Пушкина, язык памятников деловой письменности
и т.д. Об этом же говорит и принцип построения словарей церковнославянского
языка. Они построены не по типу словарей иностранного языка (слово другого
языка – слово родного языка), а по типу толковых словарей, в которых
объясняется, толкуется смысл слова через ряд синонимов. Исключением
являются слова, заимствованные из других языков или устаревшие и
непонятные славянские слова1.
Если следовать принципу перевода: «каждое слово другого языка заменяется
словом родного языка», используя при этом словари церковнославянского
языка, то при переводе с церковнославянского на русский возникает ряд
трудностей. Возьмем, к примеру, стих 3 из 50 псалма: поми1луй мя2, бж8е, по
вели1цей млCти твое1й, и5 по мно1жеству щедро1тъ твои1хъ j5чи1сти
беззако1нbе мое2. Выясним в словарях значение каждого слова и
последовательно заменим слова.
Словарь прот. Г. Дьяченко [Дьяченко 1998]. Поми1луй – слова нет в словаре,
есть видовая пара ми1ловати = 1) оказывать милость; трогаться чем-либо,
сожалеть. Мя2 – меня. Бж8е – нет формы вокатива, есть Богъ – Творец неба и
земли (далее в словаре идет богословское определение Бога). По вели1цей от
вели1кbй = великий, большой. Ми1лость = сострадание, милосердие. Твое1й от
тво1й – нет1. И% = и (союз соединительный). По мно1жеству от мно1жество –
есть только в словосочетании мно1жество сла1вы – полнота, множество, число,
большинство, народ. Щедро1та = милость; щедрое подаяние; милосердие.
Твои1хъ – нет. J%чи1сти от j5чи1стити – сделать чистым. Беззако1нbе – дело,
противное закону Божьему. Мое2 – моё. Получается: Помилуй меня, Бог, по
великому Твоему милосердию (состраданию) и по полноте милости (щедрого
подаяния) Твоего сделай чистым моё дело, противное закону Божьему.
В словаре прот. А. Свирелина [Свирелин 2005] из всех слов стиха есть
только слова щедро1та – милость, щедро, обильно оказанная и беззако1нbе –
грех, преступление закона, нечестие. Теоретически по этому словарю вообще
невозможен перевод данного стиха.
В словаре учебника по церковнославянскому языку, составленного М.Л.
Ремнёвой, В.С. Савельевым и И.И. Филичевым [Ремнёва 1999], находим
следующие значения. Поми1луй от поми1ловати – 1) простить, 2) помочь. Мя2
– меня. По вели1цей от вели1къ – 1) большой, 2) великий. Ми1лость –
сострадание, милосердие, помощь. Мно1жество – множество, большое
количество. J%чи1стити – избавлять от болезни, вылечивать. Беззако1нbе –
грех, нарушение закона Божьего. В результате: Прости меня, Бог, по большому
Твоему состраданию и по большому количеству щедрот Твоих вылечи грех
мой.
Разберем таким же образом еще один стих из Псалтири: гдcь пасе1тъ мя2, и5
ничто1же мя2 лиши1тъ (Пс. 22, 1). В словаре Дьяченко присутствуют только
слова гдcь, пасти2, лиши1тися. Госпо1дь – дана этимология слова, не дано его
На стр. 1111 я нашла твоя6 n твои1хъ = Твои (дары), от Твоих (творений), принося Тебе… Думаю, это не
подходит сюда.
1
значение (есть близкое слово господинъ – начальник, властитель, хозяин).
Пасти2 – 1) в отношении к животным: наблюдать за ними при выгоне на поле,
луг; 2) в отношении к людям: руководствовать ими в их духовной жизни. Мя2 –
меня. Первую часть стиха можно перевести: Господь (властитель) наблюдает
при выгоне на поле (или руководит в духовной жизни?) меня. Лиши1тися =
опаздывать, отстать; недоставать. К лиши1тъ больше подходит значение
глагола лиша1тися = быть лишаемым, терять; нуждаться. Вторую часть стиха
при таком раскладе трудно перевести.
В словаре Свирелина вообще нет лексем из 1 стиха 22 псалма. В словаре
Филичева и Савельевой: пасти2 – пасти; мя2 – меня; лиши1ти – лишить.
Используя словари, данный стих формально перевести практически
невозможно.
Таким образом, термин перевод используется некорректно при работе с
церковнославянскими текстами, что вызывает ряд методических проблем. Вопервых, «перевод» сближает церковнославянский язык с другим иностранным
языком,
уже
известным
обучаемому.
Во-вторых,
«перевод»
церковнославянского текста на русский язык приводит учащихся к замене
одних слов на другие, замене не всегда точной и обоснованной. В результате
учащиеся создают разные варианты одного и того же стиха. Однако существует
Синодальный перевод Священного Писания (XIX в.). Есть ли необходимость
ученикам каждый раз создавать новый перевод? При этом «русский перевод
Священного Писания с неизбежностью как-то приземляет, упрощает текст,
несколько сдвигает смысловые акценты» [Журавлев 2002: 115].
Приведем пример синодального перевода рассмотренных нами стихов.
Псалом 50 стих 3: Помилуй меня, Боже, по великой милости Твоей, и по
множеству щедрот Твоих изгладь беззакония мои [Библия 1992: 555]. Псалом
22 стих 1: Господь – Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться [Библия 1992:
543]. Во втором случае русский перевод полностью изменяет структуру
церковнославянского стиха. Вместо глагола пасе1тъ – существительное
Пастырь в первой части стиха, вместо лиши1тъ – не буду нуждаться во второй
части, изменен падеж местоимения ничто1же, добавлено также личное
местоимение я, что сдвигает весь смысл второй части стиха. Лексическая
замена лиши1тъ – нуждаться не является правомерной, так как корень -лиш(чередование х//ш) в глаголе лиши1ти связывает его со словом лихо (горе,
беда), а нуждаться – «1. жить в нужде, в бедности. 2. испытывать
потребность» [Ожегов 1997: 423]. Духовное (горе) заменяется на материальное
(бедность, потребность).
О многих лексических неточностях в Синодальном переводе Библии и о
возможности сохранения церковнославянских лексем в русском тексте говорит
и Верещагин, сравнивая церковнославянский текст притчи о блудном сыне и
149 псалом с их русским переводом [см.: Верещагин 2005]2. При этом он
рассматривает соотношение церковнославянского и русского языков и
приходит к выводу, что «при передаче церковнославянского текста по-русски
толмач нужен от случая к случаю..., а временами он и не нужен вовсе,
поскольку значительная часть лексики, а отчасти и морфология являются для
двух языков общей» [Верещагин 2005: 23].
При изучении морфологии и синтаксиса церковнославянского языка
происходит сравнение окончаний, предлогов, союзов, синтаксических
конструкций с современными русскими. Для обозначения такого сравнения
целесообразно использовать термин переложение, а не перевод.
Прежде, чем объяснить значение термина переложение, приведем несколько
примеров его использования в XIX и XX вв. в доказательство того, что этот
термин не новый.
Ф. И. Буслаев в «Преподавании отечественного языка» (1844 г.), разделяя
письменные упражнения учеников при овладении родного языка на три отдела,
среди прочих выделяет перевод и переложение. «Переложение древних
памятников нашей литературы так же тесно связано с историческим
языковедением, как переводы с сравнительным. <…> Как при переводах
сличаются выражения чисто русские с варваризмами, так при переложениях
показывается отношение старинного языка к современному. Переводы дают
слогу
общеевропейское,
многостороннее
направление;
переложения
удерживают его на родной почве» [Буслаев 1992: 126]. Итак, Буслаев относит
перевод к иностранным языкам (сличение с варваризмами), а переложение к
древним памятникам литературы. Прямого указания на церковнославянский
язык здесь нет, так как в середине XIX века он еще не мыслился и не
рассматривался как отдельный от национального русского. К тому же Буслаев
занимался преподаванием светского языка.
Для поступающих в Духовную семинарию были сформулированы
требования «по Славянскому языку – правильное чтение с грамматическим
разбором и уменье перелагать с Славянского языка на Русский молитвы и
рассказы Евангельские» [Курские 1873: 528].
Интересен факт дифференциации двух терминов в письме святителя
Афанасия Ковровского (Сахарова) 1958 года, где он просил прислать тропари и
кондаки из служб грузинским святым «в переводе хотя бы не на славянский, а
на русский… А я, с разрешения авторов перевода, постараюсь переложить их
на славянский, как более привычный для нас при чтении молитвословий, и в
таком виде внесу их в мой сборник» [Молитва 2000: 353]. Таким образом, с
грузинского на славянский и русский – перевод, а с русского на славянский –
переложение.
Одно из значений глагола переложить – «изложить, представить в другой
форме (переложить прозу в стихи, переложить стихи на музыку)» и
отглагольное существительное к этому значению – переложение [Ожегов 1997:
506]. То есть, переложение – это изменение формы какого-либо текста или
произведения при сохранении его содержания. Переложение (в нашем случае)
может быть как с церковнославянского на русский (пример употребления – в
требованиях Духовной семинарии), так и с русского на церковнославянский
(пример – в письме святителя Афанасия Ковровского). В настоящее время
активно создаются службы новопрославленным святым на церковнославянском
языке. Языковые особенности таких текстов нуждаются в особом
исследовании. Рассмотрение вопроса о переложении с русского на
церковнославянский в богослужебном, научном и методическом плане видится
темой отдельного исследования.
В применении к изложению мысли церковного текста в русской форме
дадим рабочее определение термину переложение, несомненно, в дальнейшем
нуждающемуся в уточнении. Переложение – это процесс и результат передачи
смысла текста высокого стиля (церковнославянского) грамматическими
средствами среднего стиля (русского литературного языка) при сохранении
лексического состава исходного текста. Тогда как перевод – «процесс и
результат передачи инвариантного смысла (выраженного в тексте на одном
языке) средствами другого языка» [Верещагин 2005: 22]. При переводе
происходит замена и на морфологическом, и на синтаксическом, и на
лексическом уровне. При переложении изменяются непонятные современному
носителю русского языка морфологические формы и синтаксические
конструкции, а высокая лексика по возможности сохраняется, если нужно,
дается ее объяснение.
Приведем пример переложения рассмотренных выше псаломских стихов.
Поми1луй мя2, бж8е, по вели1цtй ми1лости твое1й, и5 по мно1жеству
щедро1тъ твои1хъ j5чи1сти беззако1нbе мое2 (Пс. 50, 3). В данном стихе
непонятными (с некоей оговоркой) могут быть грамматические формы мя2
(личное местоимение а3зъ в В. п. ед. ч., по-русски – меня) и по вели1цtй (зная
чередования согласных к//ц устанавливаем русский вариант слова – по
великой). Вокатив (бж8е) в формальных грамматиках русского языка
отсутствует, но присутствует в активном употреблении и понятен даже
невоцерковленнным людям. Форма повелительного наклонения j5чи1сти
регулярна для современного русского языка с вариантом очисти // очисть3.
Активное владение русским языком подсказывает также соответствие мое2 –
моё4. В результате получается переложение стиха: Помилуй меня, Боже, по
великой милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисть беззаконие моё.
Для переложения начала 22 псалма устанавливаем соответствия: мя2 – меня
и пасе1тъ – пасёт (объяснение см. выше). Получается: Господь пасёт меня. В
самом начале псалма возникает образ Господа-Пастыря, Который заботится обо
мне (и о всех христианах) как пастух о своих овцах. Чтобы понять вторую часть
стиха, надо правильно определить форму отрицательного местоимения
ничто1же (именительный или винительный падеж). В греческом языке у этого
слова аккузатив равен номинативу (что характерно и для русского языка у
существительных и местоимений среднего рода). Местоимению ничто1же в
греческом 1-м стихе 22 псалма соответствует слово ου̉δέν, которое переводится
как ничто, никакое. Местоимение ничто1же (по-русски – ничто), стоящее в
начале синтаксической конструкции, следовательно, стоит в форме
именительного падежа и выступает как подлежащее, лиши1тъ – сказуемое, мя2
– дополнение. Одиночному отрицанию церковнославянского языка (что идет из
греческого) соответствует двойное отрицание в русском языке. По-русски
будет: ничто меня не лишит. Далее надо уточнить, чего не лишит, а именно
Божьих милостей, щедрот и т.д., а ничто – это никакие греховные прелести,
соблазны этого мира. Иначе: ничто ( в этом мире) не лишит меня (Божьего
попечения, как Пастыря над овцами Своими).
Подробное толкование этого стиха псалма выходит за рамки данной статьи.
Установления точности славянского перевода греческому оригиналу – дело
специальных научных исследований. В методическом же плане (особенно при
изучении в школе) сличение грамматических форм и пословное следование
структуре каждого стиха (что и есть переложение) является наиболее
приемлемым для усвоения ментальных концептов церковнославянского текста.
Такое бережное отношение к переложению с церковнославянского на
русский язык позволяет сохранить смысл церковного текста почти без
изменения, а грамматику сделать доступной современному пониманию, что
приводит к облегчению учебного процесса, делает его более осмысленным.
Литература
1. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. Изд.
Московской Патриархии. – М., 1992.
2. Буслаев Ф.И.. Преподавание отечественного языка. – М., 1992.
3. Верещагин Е.М. Духовное наследие Кирилла и Мефодия в
современном Евангелии на церковнославянском и русском языках //
Церковнославянский язык: История, исследование, преподавание:
Материалы I Международной научной конференции (28 – 30 сентября
2004 г.). – М, 2005. – С. 7–34.
4. Верещагин Е.М. Попытки изгнать церковнославянскую традицию
из Евангелия на русском языке // Церковнославянский язык:
Преломление традиций в современной культуре: Материалы
Международных Рождественских образовательных чтений. – М.:
КРУГЪ, 2006. – С. 24–66.
5. Голуб И. Стилистика русского языка. М., 2003.
6. Дьяченко Г., прот. Полный церковно-славянский словарь. – М.,
1998.
7. Журавлев В.К. Русский язык и русский характер. – М., 2002.
8. Курские епархиальные ведомости. – Курск, 1873.
9. Липатов А. В. Церковнославянский язык – язык духовного
откровения и речевого величия. [Электрон. данные.] – Режим доступа:
http://mari.eparhia.ru/konfer/2006/1/.
10.
Миронова Т.Л. Заповеди Закона Божьего: проблема
смысловой точности русского перевода церковнославянского текста в
книге протоиерея Серафима Слободского «Закон Божий» //
Церковнославянский язык: Преломление традиций в современной
культуре: Материалы Международных Рождественских образовательных
чтений. – М.: КРУГЪ, 2006. – С. 116–120.
11.
Молитва всех вас спасет. Материалы к жизнеописанию
святителя Афанасия (Сахарова). – М., 2000
12.
Ожегов С.И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского
языка. 4-е изд., доп. – М., 1997.
13.
Панин Л. Г. Церковнославянский язык и русская словесность.
[Электрон.
данные.]
–
Режим
доступа:
http://image.websib.ru/03/method/panin.html.
14.
Плетнева А. А. К вопросу о словарях церковнославянского
языка // Церковнославянский язык: Преломление традиций в
современной культуре: Материалы Международных Рождественских
образовательных чтений. – М.: КРУГЪ, 2006. – С. 140 – 146.
15.
Ремнёва
М.Л.,
Савельев
В.С.,
Филичев
И.И.
Церковнославянский язык: Грамматика с текстами и словарем. – МГУ,
1999.
16.
Саблина Н. П. Симфония языка: церковнославянский как
высший стиль русского // Педагогический семинар. №8, май 2006.
17.
Свирелин А., прот. Словарь церковно-славянского языка. Для
толкового чтения Св. Евангелия, Псалтири и Богослужебных книг. –
Киев, 2005.
18.
Шахматов А.А. Очерк современного русского литературного
языка. Изд. 3-е. – М., 1936.
О словарях церковнославянского языка см. подробнее в [Плетнева 2006].
Примеры выявления изменений смысла церковнославянского текста при его
переводе на русский язык см. также в [Верещагин 2006] и [Миронова 2006].
3
Интересен тот факт, что в стилистике русского языка повелительное
наклонение характеризуется принадлежностью «преимущественно разговорной
речи». Императив используют писатели и публицисты в следующих целях: 1)
для воспроизведения диалога (средство создания эмоционально ярких
конструкций); 2) для обращения к читателю (придается речи непринужденный,
дружественный тон); 3) для создания особого стилистического приема –
«побуждение к действию неодушевленного предмета или животного,
приводящее к олицетворению» [Голуб И. 2003: 306 – 307]. В рассматриваемом
стихе 50-го псалма формы повелительного наклонения используются при
обращении псалмопевца к Богу (в высоком стиле книжном стиле).
4
Соответствие е//ё – один из фонетических признаков церковнославянизмов и
русизмов.
1
2