Прорвин Н.А.

Н.А.Прорвин
"В КУРЛЯНДИИ"
Грандиозной была битва под Курском, которая поставила немецкофашистскую армию перед катастрофой. Прогремело лето 1943 года. Это
сражение, как и ход всей Великой Отечественной войны, еще больше
истощило людские ресурсы нашей страны. Однако горнило войны требовало
новые и новые контингенты солдат. В ноябре 1943 года и мне, тогда 17летнему кесовогорскому парню, была вручена повестка о призыве в армию.
На фоне грандиозных побед проводы нас в армию были не столь
удручающими. Но и не могу сказать, что они были веселыми. Наши матери,
да и мы сами уже знали, что война - это не увеселительная прогулка. Во
многих семьях уже были получены "похоронки", известившие о гибели
родных и близких. Поэтому вообще-то было не до веселья.
Солдатскую науку побеждать я начал осваивать в так называемых
"песочных" лагерях, что вблизи ст.Космынино Костромской области. 4
декабря 1943 года мы прибыли в костромские лагеря и начали благоустраиваться. Соорудили землянки для жилья и прочих надобностей и
одновременно проходили ускоренным темпом курс молодого бойца. Уже 19
декабря мы приняли военную присягу.
Осваивали профессию артиллериста. По условиям военного времени
учились порядочное время - полгода. По окончанию учебы присвоили
воинские звания - ефрейтор и направили на пополнение войск
Ленинградского фронта. Фронт к этому времени уже выполнил задачу по
снятию блокады Ленинграда и был передислоцирован в Прибалтику.
Первая наступательная операция, в которой мне пришлось участвовать, началась 17 сентября 1944 года. В ходе ее нам нужно было
форсировать многоводную и довольно широкую реку Амме. Взводу, в
котором служил я, была поставлена задача обеспечить сохранность ранее
разрушенного моста через реку с целью его последующего восстановления.
Ранним утром о начале наступления возвестила 45 минутная артподготовка
грохотом взрывов артиллерийских снарядов и мин. Как и было приказано,
группа солдат взвода, в которой был и я, первыми начали форсирование
реки вслед за огневым валом. Это дало нам возможность без потерь
форсировать реку и занять оборону у остатков моста на другом ее берегу.
Неопытным солдатам, нам казалось, что после такой обработки переднего
края обороны противника ничего живого остаться не должно. Однако как
только началась переправа основной массы войск, огневые точки врага
стали оживать, Противник начал переходить в контратаки, в том числе и на
нашу позицию. Вскоре за восстановление моста взялись наши саперы, а мы
соединились со своим подразделением и с чувством исполненного долга
пошли дальше. За сутки с ожесточенными боями мы прошли на своем
участке фронта 28 километров. Конечно, этот бой, как и все бои, не
обошелся без потерь. За этот бой я был награжден медалью "За отвагу". Это
была моя первая и особо любимая мной награда.
В наступательных операциях вместе с нами участвовали солдаты 8
эстонского корпуса под командованием генерала Л.А.Перка. В ходе
наступательной операции были освобождены города Таллин и Тарту, другие
населенные пункты, а также острова Эзель /Сааремаа/ и Данго /Хийумаа/.
Дружелюбно встречали нас жители Эстонии, хлебнувшие немало горя под
пятой немецких оккупантов. Ласковым "Тере-Тере" /здравствуйте/
встречали нас трудолюбивые эстонки и эстонцы. В боях на земле Эстонии
пали десятки тысяч русских солдат.
Проведенной наступательной операцией освобождение Прибалтики не
закончилось. Врагу удалось закрепиться на участке фронта между Тукумсом
и Либавой /Лиепаей/. Это место известно как Курляндия. Отходить врагу
было некуда. Наши войска держали его в плотном кольце, блокировав с
суши и с моря. В кольце оказались большие силы врага численностью 38
дивизий. Здесь сражались против наших войск солдаты РОД под
командованием генерала Власова. Они прекрасно знали, что их ждет на
Родине. К тому же Гитлер обещал прорвать блокаду и вывести группировку
из "котла". Поэтому враг бился здесь с яростью обреченного.
Общая задача, стоящая перед нашим соединением состояла в том,
чтобы не дать возможности противнику разблокироваться. Группировка
врага была мощной. Разгром ее затруднялся еще и тем, что условия
местности /а рельеф Курляндии - низменная равнина/, и к тому же
дождливая погода привели к полному бездорожью. Лошади выбивались из
сил, таща артиллерийские орудия. Буксовали даже тягачи. Без помощи
солдат, их рук и плеч вряд ли удалось бы вытянуть технику. 82 мм
батальонные минометы солдаты несли на себе. В вещмешках с немудреным
солдатским имуществом лежали по десятку мин. А ведь было еще личное
оружие, боеприпасы к нему, саперная лопата. Автомашины могли
продвигаться только по "лежневке", которую прокладывали на многие
километры саперы из срубленных деревьев. Таким образом, солдат не
только бился с врагом, но и занимался тяжелым физическим трудом.
В условиях полного бездорожья наступление шло тяжко и медленно. В
иные дни с кровопролитными боями мы продвигались вперед всего по
нескольку километров. Недостатка в боеприпасах, несмотря на бездорожье,
мы не испытывали. Доставляли их на передовые позиции чаще всего
солдаты на своих плечах. А вот с питанием, особенно горячим, перебои
были. Но солдаты мирились, знали, что за старшиной и еда и наркомовские
100 грамм не пропадут.
Не раз приходилось ходить в атаки или поддерживать пехоту огнем.
Эпизоды наслаивались один на другой и не удерживались в памяти. Но вот
один из боев на земле Курляндии запомнил я хорошо.
Наша минометная рота вела ожесточенный бой с контратакующим
противником, заставляя его зарываться в снег. Он в то же время таял и был
перемешан с грязью. Днем обмундирование промокало, а ночью замерзало
и, как говорится "стояло колом". Просушить его было негде, и ночью солдат
был на улице - в окопе. По поведению противника чувствовалось, что своим
огнем мы причиняем ему немалые потери. Вскоре над нашими позициями
появилась вражеская авиация. На наши позиции полетели бомбы. Немецкие
летчики стреляли в нас из пушек и пулеметов. Подразделения стали нести
потери. Но вот в небе появились истребители, и завязался воздушный бой.
Мы наблюдали за ним из укрытия, избрав для этого по теории
невероятности, воронку от ранее взорвавшейся бомбы. Уступать не хотел
никто, а потери несли обе стороны. В конце-концов противник не выдержал
и покинул поле боя.
На фронте чувствовалось, что война близится к концу. Приближался
крах и Курляндской группировки врага. Это ощущалось и по тому, что на
нашу сторону стали переходить немецкие солдаты. Пленных било так много,
что не стало возможности их конвоировать. Поэтому командование
определяло места сбора пленных, куда мы их и направляли. Довелось
пленить одного солдата вермахта и мне. Однажды в предутреннее время я
находился на посту у минометов. В это время услышал осторожные шаги.
Вглядевшись, увидел солдата противника, который шел к нашей позиции.
Каковы были его намерения я, конечно, не знал. По-немецки крикнул "Руки
вверх". Немец выполнил мою команду. Пользуясь скудным запасом
немецких слов я понял, что солдат хотел сдаться в плен. По установленному
порядку я растолковал ему, куда идти на сборный пункт. Изъял у него
оружие и указал направление. Подтолкнул его и еще раз указал рукой в сторону сборного пункта. Пленный пошел, но вскоре вернулся ко мне. Я понял,
что он боится выстрела в спину. У меня в кармане была наша листовка,
которая служила как бы пропуском в плен и отдал ее немцу. Немецкий
солдат со словами "комрад, комрад"и протянул мне солдатскую ложку. Я
понял, что он хочет подарить мне на намять и взял ее. Жив ли солдат - не
знаю. А эта ложка до сих пор хранится у меня в качестве сувенира,
напоминая о минувшей войне.
Неповторимая весна 1945 года. На рассвете 7 мая нам стало известно,
что с Германией подписан предварительный протокол о капитуляции.
Однако Курляндская группировка складывать оружие не собиралась и
яростно атаковала наши позиции. Никому не хотелось погибать в бою, но
трижды несправедливо погибать за день до конца войны. По приказу нашего
командования с самолетов на позиции врага были сброшены десятки тысяч
красных листовок, в которых говорилось о подписании немецким
командованием предварительного протокола о капитуляции и излагалось
требование немецко-фашистским частям повсеместно сложить оружие и
сдаться в плен. И только в 7 часов 8 мая 1945 года командующий войсками
группы "Курляндия" генерал Бильперт сообщил командованию
Ленинградского фронта о своем решении капитулировать. В 14 часов 8 мая
1945 года передний край врага в зоне нашей видимости был усеян белыми
флагами. Немцы тоже не хотели погибать, когда война практически была
окончена.
В этот день и час война для меня закончилась. Дожившие до победы
солдаты отметили эту дату своеобразным салютом. В полуночный час
воздух Курляндии огласился грохотом выстрелов всех видов оружия. В
ночное небо взвились тысячи ракет, и загремело могучее солдатское "Ура".
В честь народа победителя, народа труженика, народа освободителя.