Введение - Экономика. Социология. Менеджмент
реклама
Введение Отношения между морально-политической теорией и соответствующей ей практикой никогда не бывают отношениями полного совпадения и безмятежной гармонии. В особенности, если теория и практика восходят к разным культурным традициям. Но попытка соотнесения подобных теорий и практик не представляется совершенно безнадежным занятием по трем причинам: во-первых, различия культурных традиций могут быть чрезмерно преувеличены и даже мифологизированы, во-вторых, теория может быть скорректирована для нужд новой практики, в-третьих, практика может быть преобразована, если найдет подходящую для себя теорию. Если попытаться кратко определить основной замысел моей книги, то он заключается в том, чтобы применить современную теорию справедливости к политической практике России. Под теорией справедливости я имею в виду вполне определенное направление моральной и политической философии, которое сложилось в Соединенных Штатах Америки в 60-е годы прошлого века и продолжает развиваться вплоть до настоящего времени. Созданные в течение этого времени теории, нормативные предписания, гипотетические модели принадлежат многим различным авторам, весьма различны и даже противоречивы. Тем не менее есть все основания отнести эти нормативно-теоретические конструкции к единому полю исследования под названием «Теория справедливости». Главным из этих оснований является сознательно выраженное авторами единство теоретического дискурса. Все конкретные теории в рамках этой общей теории справедливости стремятся к единой цели отыскания наиболее приемлемой модели справедливого современного общества. Авторы всех этих конкретных теорий соотносят 8 свои идеи с идеями предшественников. Эти два главных признака дают нам основание говорить о наличии общей теории справедливости. Бурное развитие теории справедливости в США само по себе представляет уникальное теоретическое явление. За неполные тридцать лет были опубликованы многие сотни томов, проведены тысячи конференций, симпозиумов и диспутов, посвященных теме общественной справедливости. Теория справедливости приобрела заметный междисциплинарный характер. Она началась как морально-философская теория, но по мере развития теоретического дискурса прирастала социологией, психологией, политологией, теорией игр, историей и экономикой. В настоящее время эта теория в равной мере может проходить по ведомству философии, социологии, политологии, экономики и теории рационального выбора. Возможно, это неизбежная судьба всякой действительно практической теории, и возможно, на этом лежит печать современности. Я предвижу возражения своих теоретических оппонентов, которые не замедлят выспренно молвить нечто про «особенную стать» России или скептически бросить: «Не про нас это писано». Теории, о которых идет речь, претендуют на универсальность. Это верно, что они восходят к вполне определенной культурной традиции, а именно культурной традиции Запада. Но разве и либерально-демократическое устройство, которое конституционно провозгласила у себя Россия, не относится все к той же традиции? Меня могут спросить также, почему именно американский либерализм выступает в качестве той теоретической модели, с которой я сверяю политическое бытие России. Но я сверяю это бытие не с либерализмом, а со справедливостью. Я глубоко убежден: то, что сейчас нужно России в качестве основ ее политической конституции, – это не очередной «-изм», но именно справедливость. Поиск справедливости давно присутствует в философской и политической мысли России, он присутствовал и в наших общественнополитических движениях, включая революцию 1917 года, и в либеральных реформах 90-х годов, которые заметно дискредитировали либерализм в глазах россиян. В России уже невозможно предлагать модель общественной справедливости по той только причине, что она либеральна. В России можно предлагать либеральную модель, если только она справедлива. Но последнее еще требуется доказать, что я и намерен сделать в этой книге. Главная цель этой книги – сократовская, она заключается в том, чтобы спровоцировать дискурс справедливости в России, подобный тому, который начался в Америке в 60-е годы прошлого века1, и тем самым способствовать 1 Американский дискурс о справедливости был вызван потрясением войны во Вьетнаме, сегрегации негров, засильем мафии и многими иными несправедливостями. 9 необходимым общественным преобразованиям в русле справедливости. Один из парадоксов общественного бытия России заключается в том, что мы способны сокрушаться по поводу всеобъемлющей социальной несправедливости, но мы мало способны понять, какую именно справедливость мы хотим получить, каковы причины несправедливости и что именно надо сделать, чтобы общество стало справедливее. Вот, вероятно почему тема справедливости почти не звучит ни в наших философских, ни в наших политических дискурсах, а в том случае, если это и происходит, мы не можем понять друг друга, поскольку справедливость означает для всех нас совершенно различные вещи. В этой книге я не претендую, да и не могу претендовать на решение всех проблем связанных с либерализмом в России. Я не ставлю своей задачей знакомство читателей со всеми теоретическими разновидностями либерализма и со всеми теориями справедливости и не анализирую детально политическую практику России с точки зрения осуществимости на ее просторах либерализма или той или иной модели справедливого общества. Моя задача куда более скромная. Посредством этой книги я намерен познакомить российского читателя с основными идеями того уникального теоретического дискурса справедливости, который начался в США с 60-х годов ХХ века и продолжается по сей день. Предложенные вниманию читателя либеральные теории справедливости, представляют собой основные парадигмальные модели справедливого общественного устройства современного общества безотносительно его культурной и цивилизационной специфики. Это обстоятельство избавляет меня от необходимости сравнивать политическую практику России и многочисленные национальные практики либерализма. Воспроизводя современную теорию справедливости, я вовсе не отношусь к ней как к истине в последней инстанции, что противоречило бы самой логике далеко не законченного теоретического дискурса справедливости в том виде, в каком он существует в моральной философии США. Опыт утверждения российской справедливости в той же мере может способствовать развитию этой теории, как и теория – опыту. В этой книге я рассматриваю следующие теории справедливости: либеральный утилитаризм, теорию справедливости Джона Ролза, либертарную теорию справедливости Роберта Нозика, теорию справедливости Давида Готиера, теорию справедливости политического либерализма. Различие этих теорий обусловлено главным образом различием их теоретических оснований: утилитаризм, деонтология Канта, теория естественных прав Локка, моральный скептицизм Гоббса, политический конструктивизм. Этот список основных теоретических моделей либеральной справедливости 10 представляется мне достаточно исчерпывающим, поскольку он исчерпывает возможные философско-теоретические основания. Кроме того именно эти теории, по моему убеждению, пользуются наибольшим влиянием как в академических, так и в политических круга. Излагая основные положения этих либеральных теорий справедливости, я одновременно оцениваю их на предмет, главным образом, практической применимости в России. Наряду с либеральными теориями справедливости я рассматриваю также и главные теоретические аргументы противников либеральной справедливости, каковыми являются марксизм, феминизм и коммунитаризм. Эти аргументы предстают в моем изложении достаточно схематично в силу невозможности передать все оттенки критической мысли в этой небольшой по объему работе. Главный вывод, к которому я пришел, заключается в том, что ни одна из этих трех критических теорий справедливости не может рассматриваться как теория, равноценная либерализму, в том смысле, что ни одна из них не может создать работоспособную теоретическую модель справедливого общества. Эти теории могут выступать лишь в качестве критического приложения к либерализму, заставляя его совершенствовать свою теорию справедливости и соответствующую ей практику. В числе современных либеральных теорий справедливости я рассматриваю и то, что представляется мне тупиковой ветвью в развитии либеральной теории справедливости. В качестве таковой я полагаю теорию справедливости политического либерализма, которая была создана основоположником теории справедливости Джоном Ролзом на закате его творчества. Эта теория представляет собой один из образцов тех многочисленных неработоспособных гибридных моделей, в которых либерализм оказывается смешанным с нормативными выводами иных идеологий. Без прочного теоретического фундамента в виде моральной философии Милля, Канта и Локка либерализм становится легкой добычей политической конъюнктуры и теряет свою специфику как теория справедливости. Я не скрываю своих теоретических и практических симпатий. Они на стороне вполне определенной теории справедливости, которую я считаю также и наилучшей моделью для практического применения в России. Это старая добрая теория справедливости Дж. Ролза, изложенная в его книге «Теория справедливости» (1971). Другой предмет исследования моей книги, вынесенный в качестве заглавия, связан с политической практикой России. Решению этой задачи посвящена всего лишь одна из глав. Я не считаю, что это создает дисбаланс. Существует большое количество публикаций, посвященных политической практике и политической культуре России. Моя задача – только обозначить 11 проблему и наметить пути ее дальнейшего решения посредством методологии теории справедливости. Дальнейшее развитие этой темы требует другого исследования, предпринятого во всеоружии современных социологических методов. Вывод, к которому я прихожу, анализируя в самом первом приближении политическую практику России, выражен далеко не оригинальным тезисом о значительной отдаленности этой практики от либерализма. Справедливость, которая неизменно воспроизводится в России, во многом прямо противоположна либерально-эгалитарной справедливости западной цивилизации и представляет собой одну из разновидностей иерархической справедливости. Тем не менее, в России действуют те же самые тенденции, которые привели к торжеству либерализма на Западе, что делает перспективу либерализма не такой уж безнадежной. Что касается практической модели справедливости, осуществимой в России на данный момент, то ее роль, по всей вероятности, может играть только некоторый гибрид иерархической и либерально-эгалитарной моделей, что и определяет наиболее насущные задачи достижения справедливости в России, которые я могу рекомендовать. Теперь о структуре книги. В первой главе я знакомлю читателя с основными понятиями и терминами теории справедливости, которые затем используются во всех последующих главах. Это глава несет на себе печать Аристотеля, но не потому, что Стагирит задает теоретические или ценностные параметры дальнейшему изложению, а потому, что формальнологический аппарат, или язык теории справедливости создан Аристотелем. Я не исключаю того, что сам интерес к справедливости во многом продиктован «аристотелизацией» или республиканизацией современного либерально-демократического общества. Вторая, третья, четвертая и пятая главы знакомят читателя с современными либеральными теориями справедливости. Это соответственно теории утилитаризма, Ролза, Нозика и Готиера. Последующие три главы, с шестой по восьмую, посвящены анализу основных критических аргументов против либеральной справедливости, которые содержатся в политической и моральной философии марксизма, феминизма и коммунитаризма. В девятой главе я воспроизвожу основные положения теории справедливости политического либерализма позднего Ролза. В последней, десятой главе, теория справедливости применяется для анализа политической практики России. В заключение несколько слов благодарности. Эта книга создавалась весьма длительное время, в течение которого автору помогали многие люди и целые институты, такие как кафедра этики Московского государственного университета, сектор этики Института философии РАН, Новгородский 12 МИОН, взявший на себя труд по публикации книги, и программа академических обменов Фулбрайт Информационного агентства США. Невозможно перечислить всех, кто внес вклад в эту книгу, но несколько имен я хотел бы все же назвать. Это ныне покойный Ю.М.Смоленцев, первый научный руководитель автора этих строк. Многие положения этой книги сформировались под влиянием трудов и высказываний А.А.Гусейнова. Постоянную теоретическую и практическую помощь в работе над книгой оказывал мне Р.Г.Апресян. Я благодарен тем, кто взял на себя труд прочитать эту еще весьма «сырую» книгу в процессе ее подготовки и высказал глубокие критические замечания, которые позволили мне не только улучшить ее качество, но и увидеть перспективу дальнейшей работы. В их числе я хотел бы назвать Э.Ю.Соловьева, А.Г.Здравомыслова, Г.Л.Тульчинского, А.В.Прокофьева. Кроме того, мне хотелось бы выразить признательность американским коллегам: Эндрю Олденквисту (Oldenquist), Даниэлю Фаррелу (Farrell), Джиму Скэнлану (Scanlan), Дональду Хьюбину (Hubin), Николасу Фоушину (Fotion). Б. Н. Кашников 13
