ИЗДЕРЖКИ БЛАГИХ НАМЕРЕНИЙ

6
Зри в корень
Мы очень странная страна. Почему
странная? Не знаю. Почему я так
говорю? Потому что в минувший
понедельник была семидесятая
годовщина полного снятия блокады
Ленинграда. Это, знаете ли, дата.
Про это нужно помнить. Еще
несколько поколений, как минимум,
нужно помнить… Так вот. В немецком
Бундестаге по этому поводу (а заодно
и по случаю годовщины освобождения
Освенцима) – заседание. Серьезное,
торжественное и в то же время
человечное. С приглашенными
блокадниками. С непоказным
покаянием. С абсолютно четкими
выводами о том, что нужно делать,
дабы подобное не повторилось.
Дети друзей, живущих в Германии, по
скайпу рассказали, что один урок у них
в тот день был посвящен этой дате.
В Германии учителя, внуки тех, кто стоял
под Питером, кто его обстреливал
и бомбил, рассказывали немецким
детям о героизме ленинградцев! Теперь
внимание: спрашиваю своего сына,
что было в этот день в школе у них.
Да ничего, отвечает. «Валентинки»
на уроке труда делали…
“ВОЛЖСКИЙ АВТОСТРОИТЕЛЬ” 29.01.2014
ИЗДЕРЖКИ БЛАГИХ НАМЕРЕНИЙ
Этот выпуск у нас «предолимпийский».
7 февраля – открытие Олимпиады и, кстати,
день принятия решения о повышении потол2
ка госдолга США. В связи с чем доморощен
ные конспирологи ожидают терактов, провока
ций и чуть ли не начала боевых действий, якобы
долженствующих содействовать восстановле
нию мирового авторитета США. Может, чтото и
планировалось, но… Украина удивила всех. Не
было уже несколько десятилетий ничего важнее
того, что происходит в Украине. Поэтому геопо
литический интерес к Олимпиаде мгновенно
упал. Незачем шатать Олимпиаду. Деньги
потрачены. Всё построено. А кто из спортсме
нов победит – геополитикам не интересно.
Да и людей, как показывают письма, гораз
до больше интересует, не будет ли ввергнута в
хаос Украина и чем нам это грозит. Во всяком
случае – людей, мне пишущих. А еще больше
людей волнует, что происходит с рублем. И
что в данной ситуации делать рядовому
обывателю.
Про Украину всетаки лучше говорить
попозже, там сейчас самая развилка возмож
ных событий. Пока скажу одно: перспектива
глобальной смуты в Украине – она ударит
даже не по России. По Евросоюзу! Почему
Евросоюз так и беспокоится. А народ в Украи
не крайне устал от клики Януковича, и чем всё
кончится – большой вопрос... Поэтому сегод
ня остановлюсь именно на теме рубля.
Для начала логично будет предоставить
слово официальному лицу. Министр экономи
ческого развития РФ Алексей Улюкаев вот
как ответил на вопрос об ослаблении рубля в
минувшую пятницу:
– Я бы не называл происходящее ослабле
нием российской валюты. Это укрепление
резервных валют – доллара прежде всего –
относительно большой совокупности других
валют. А если мы посмотрим на основные
показатели нашего платежного баланса, то,
скорее, существуют шансы на ослабление
российской валюты, чем на ее усиление.
Непонятно и даже нелогично построена
фраза, да? Попробую объяснить, что имел в
виду министр.
Да, глобальные процессы, некоторое ожи
вление экономик США и Европы привели к
росту курса доллара и евро. Что автоматиче
ски означает снижение курса рубля. А помимо
рубля, обесценились турецкая лира, индий
ская рупия, бразильский реал. Это по первой
части высказывания. А вторая часть, про пока
затели нашего платежного баланса, намекает,
что в России есть еще и внутренние факторы.
И эти факторы будут, скорее всего, вести к
ослаблению рубля независимо от экономи2
ческих успехов или неудач мировых эконо2
мических лидеров. Именно на это диплома
тично намекнул министр экономразвития.
Плохо ли это? Для экономики страны –
отнюдь. Скорее, хорошо. Но есть нюансы.
Как вы, наверное, помните, о предопреде
ленности девальвации (ослаблении) рубля мы
писали еще летом. И о том, что мягкая деваль
вация может постепенно привести к курсу
35–36 рублей за доллар. А заодно – к оживле
нию российской экономики, которая весь про
шлый год переживала спад. Писали и о том,
что не нужно бояться ослабления рубля, пото
му что оно ведет как раз к оживлению эконо
мики. Строго говоря, можно разработать
стратегическую экономическую программу,
при которой нужен рост национальной валю
ты. А можно разработать и такую, при которой
нужен спад. Странам, экономика которых ори
ентирована на экспорт, особенно на экспорт
сырья, выгоднее ослабление национальной
валюты, потому что доходы от экспорта воз2
растают. И это не всё – второй позитивный
эффект заключается в поддержке внутрен2
него производителя.
Вспомним дефолт 1998 года. Еще за год до
него некоторые экономисты предупреждали
Ельцина, что девальвация рубля за год в
два–два с половиной раза обеспечит начало
мощного экономического роста. А если этого
не сделать, то девальвация все равно про
изойдет, только одномоментно, и будет еще и
дефолт. Со всеми сопутствующими неприят
ностями. Но поскольку многие «семейные»
олигархи вкладывались в такой высокодоход
ный финансовый инструмент, как ГКО, и очень
им этот процесс нравился – с девальвацией
протянули. Потом всем «своим» слили инсай
дерскую информацию, что вотвот грянет,
выводите деньги в валюту. «Свои» вывели.
Остальные пережили все «прелести» дефолта.
населения. Потому что на магазинных полках в
основном – импорт. И падение курса рубля на
40% автоматически означает повышение цен
на эти же 40%. Поэтому от девальвации отказа
лись, предпочли объявить секвестр бюджета.
Отсюда и борьба «наверху», простому наро
ду незаметная – так, отголоски только долета
ли. Борьба вокруг Сирии. Владимир Путин в
своей геополитике твердо руководствовался
мирной моделью – а было же и мнение, что с
нанесением американцами удара по Асаду
нефть попрет в цене. И все дыры можно будет
залатать, еще и останется… А тут еще США со
своей инициативой по замирению с Ираном
прибавили головной боли нашим денежным
властям. Ведь если действительно помирятся,
да снимут эмбарго, да Иран выведет на рынки
свою нефть… Цены на нее тогда точно упадут,
а рубль крайне зависит от нефтяной конъюнк
туры. Значит, нужно будет либо продолжать
дальнейшую и серьезную девальвацию, либо
тратить бешеные деньги из резервов на под
держание рубля. Ни то, ни другое хорошим
делом не назовешь.
Но вернемся в наши дни. Гдето с 2003 года
российские власти стали проводить политику
ограничения рублевого рефинансирования
банковской системы (может, и с 2004го –
точно помню, что началось это после визита
Кондолизы Райс в Россию, во время которо
го, повидимому, были достигнуты какието
серьезнейшие соглашения между нашими
странами). А нефтедоллары направлялись на
создание золотовалютного резерва, которым
мы так гордились и который, да, помогтаки
нам пережить кризис 2008 года. Только нако
пление резервов имело свою обратную сторо
ну. Их рост компенсировался ростом корпора
тивного валютного долга. Поскольку банкам и
крупным компаниям рубли в кредит взять
было негде, да и условия рублевого кредито
вания были значительно хуже, они принялись
кредитоваться в валюте. Поскольку корпора
тивные долги номинированы в валюте – в ней
же номинируются балансы банков и компа
нийдолжников. А доходы у большинства в
рублях. И серьезная девальвация рубля при
ведет к падению балансов, которые тщатель
но отслеживаются кредиторами. И кредиторы
могут потребовать немедленного возврата
долга. А это, в лучшем случае, серьезные
убытки, в худшем – банкротство. И компании
начинают взвинчивать цены. В рублях. Чтобы
показывать положительный баланс в долла
рах. А мы потом удивляемся, почему дорожает
бензин, сделанный из российской нефти.
Так вот, о мягкой девальвации правитель
ство начало думать еще ранней весной про
шлого года. В правильном направлении
думать. И о рефинансировании в рублях оно
тоже начало думать. И делать тоже начало. Но
не учло пары факторов.
Вопервых, экономическая конъюнктура
для российских предприятий резко ухуд2
шилась после вступления в ВТО. Для одной
только ее компенсации нужно было девальви
ровать рубль процентов на пятнадцать. Что и
было сделано. Помните, как бодро доллар
весной перепрыгнул тридцаточку и к середине
лета дошел до тридцати трех рублей? Но для
стимулирования экономики нужно было
девальвировать дальше, еще на 25–30 про
центов. То есть общий масштаб девальвации
должен был составить процентов сорок. Тут
то экономика и зашевелилась бы, причем
весьма бодро. Но начались протесты валют
ных должников.
Впрочем, валютные должники – ладно. Но
ведь серьезно упал бы жизненный уровень
А если, наоборот, воевать между собой уду
мают? Тогда мы получаем резкое усиление
террористической активности на территории
России. И если даже эту активность успешно
подавим, то с резким скачком цены на нефть
получаем резкий же скачок рубля. Что означа
ет резкий спад российского производства,
снижение поступлений в бюджет, рост безра
ботицы и социальной напряженности. А глав
ное – мы никак не приближаемся к выходу из
такой вот патовой экономической ситуации.
И в этой ситуации денежные власти пошли,
наконец, на рефинансирование в рублях рос
сийской экономики. За последние полгода
Центробанк увеличил объемы рефинансиро
вания системы на 60 процентов! И начал,
наконец, давать «длинные» деньги. Не так уж,
правда, надолго, на три месяца, но зато под
залог нерыночных активов. Казалось бы, слу
чилось то, о необходимости чего так долго
говорили большевики, то есть, тьфу, экономи
сты. Но денежные власти не учли одну вещь.
Реальной экономике такие деньги на таких
условиях и в таких объемах не нужны!
Производственнику с этими деньгами
делать особо нечего, ему нужны деньги куда
более «длинные». А вот банк такой кредит
быстро отобьет. Так что деньги эти оприходо
вали банки. То есть деньги не пошли в реаль
ный сектор экономики, а остались крутиться в
финансовом секторе. Повторяется ситуация
2008–2009 гг. Что тогда происходило? С нояб
ря 2008 года Центробанк четко двигал курс
рубля на 1% в неделю. Из недели в неделю.
Люди посмотрели на это, взяли калькуляторы,
посчитали и получили предполагаемый доход
70 процентов годовых. А если курс движется на
0,3–0,5 процента в день, и движется предска
зуемо? Правильно – все, кто может, бросаются
на валютный рынок. Зачем заниматься в такой
ситуации чемто еще, когда предоставляются
такие исторические возможности? Экономи
ческая деятельность в такие периоды тормо
зится или останавливается. А скупка банками
долларов создает дополнительное давление
на рубль, роняя его курс еще ниже.
Мы сейчас, увы, повторяем опыт 2008 года,
почемуто рассчитывая на другие результаты.
Большая часть денег замкнуто вращается в
финансовом сегменте и не идет в остальную
экономику. Что должен сделать ЦБ в такой
ситуации? Перестать сдерживать колебания
валютного курса или существенно сократить
предоставление ликвидности в систему. А
лучше и то, и другое.
И вот тут мы подошли еще к одной большу
щей российской экономической проблеме. А
именно: серьезным тормозом экономическо
го роста является перекредитование насе
ления! Да, в России потребительские кредиты
составляют менее пятнадцати процентов от
ВВП. Но по ним очень высокая ставка! И она не
снижается. Потому что, когда Центробанк
закачивает деньги в систему, а они уходят на
валютный рынок, смысла снижать ставку у
банков нет. И главная беда в том, что при отно
сительно небольшом долге к ВВП, но при
большой ставке поток процентных платежей,
влияющих на доходы, – запредельный, запре
тительный, замораживающий экономику.
Давайте на цифрах. Представим, что потре
бительские кредиты близки к десяти триллио2
нам рублей. Ставка двадцать пять процентов
(а во многих банках реальная ставка плюс
комиссии намного больше). Это означает, что
население должно заплатить за год только про
центов два с половиной триллиона. Делим на
двенадцать месяцев. Простой подсчет показы
вает, что в месяц население должно заплатить
чуть больше двухсот миллиардов рублей. И
эта сумма совпадает с суммой прироста потре
бительского долга каждый месяц. То есть при
рост долга идет на обслуживание его же. И это
намертво блокирует рычаг экономического
роста через конечное потребление. Отсюда
имеем жуткое торможение потребления това
ров длительного пользования. В частности,
спад в приобретении автомобилей, сложной
бытовой техники и т.д.
Итак, ослабление валюты может и должно
способствовать экономическому росту. Даже
в краткосрочной перспективе. А самое вред
ное в краткосрочной перспективе – опреде
ленность. Ожидание, что рубль будет дви
гаться по определенной траектории. Это –
легчайший способ заработать деньги, и это
тормозит реальную, производственную эко
номическую активность. И держит на высоком
уровне инфляцию. Инфляция в свою очередь
держит систему высоких ставок. Но экономика
у нас сейчас другая, не такая, как была в
1998 году, или даже в 2008м. Сейчас мы
гораздо больше интегрированы в глобальные
цепочки. Даже наше вазовское производство
сейчас гораздо больше зависит от импортных
комплектующих. А поэтому даже серьезное
ослабление рубля вряд ли серьезно поправит
промышленное производство. Вот услуги –
да, серьезно может поправить. И какието
отрасли сельского хозяйства. И всё.
Так где же искать источники экономического
роста?
В ноябре–декабре ситуация стала улуч
шаться благодаря Европе. Оживление евро
пейской промышленности положительно ска
залось на российском производстве, вырос
экспорт химической и металлургической про
дукции. Но это – капля в море. Основной локо
мотив – потребительский спрос, убитый
нынче ставками по кредитам. Его нужно ожи
вить. Нужно добиться рыночными инструмен
тами снижения ставок по кредитам. Нужны
инвестиции. А они тоже тормозятся запре
дельными ставками по кредитам! Чтобы
добиться снижения ставок, необходимо
добиться снижения инфляции. Именно инфля
ция – тот ключевой параметр, который нужно
корректировать, чтобы пройти по цепочке:
снижение ставок по кредитам – расширение
потребительского и корпоративного кредито
вания – рост инвестиций – рост экономики. И
после олимпийской спортивной борьбы нач
нется борьба менее зрелищная, но гораздо
более важная – борьба с инфляцией.
А что делать обывателю в этой ситуации?
Нет однозначного ответа. Это зависит от того,
сколько у вас денег, готовы ли вы следить за
состоянием своих дел раз в полгода, раз в
пять лет, раз в месяц или по три раза в день.
Это совершенно разные стратегии. Скажу
одно: если вы не готовы заморозить ваш
«резервный капитал» лет на десять – как
минимум не вкладывайте его в золото… Да,
купить золото сейчас не просто, а очень про
сто. Золотые монеты разных номиналов в
Сбербанке присутствуют. Но вряд ли вы вер
нете их стоимость, попытавшись продать
через дватри года.
А вот откладывать процентов десять от дохо
да в иностранной валюте нынче весьма полез
но. Да, цену на иностранную валюту, при мас
совом подходе к этому виду сбережений это
вздует. Но это ведь полезно для экспортной
экономики. И это – не проблема обывателя.
Сергей ГУРЕВИЧ