ПРАВОСЛАВНЫЕ ОБРАЗЫ В РУССКОЙ МУЗЫКАЛЬНОЙ

ПРАВОСЛАВНЫЕ ОБРАЗЫ В РУССКОЙ МУЗЫКАЛЬНОЙ КЛАССИКЕ
Кирносова Е.Н.
к. искусствовед., доц., декан
факультета искусств КГУ (г. Курск)
«За музыку шла и идет гигантская борьба. Она совсем ожесточилась, и
сейчас дошла до крайней степени. Она стала сейчас всемирной борьбой. Наша
русская музыка была фактически извергнута, отвергнута после революции.
Церковная музыка перестала играться. Она перестала изучаться», – с горечью
говорил Г.В. Свиридов о современном состоянии искусства. «Дидактика, поучение стали считаться недостатком искусства, недостатком литературы. Но в
искусстве гармоничном, в искусстве глубоко религиозном момент поучения –
это один из главнейших моментов искусства, искусства на службе религии. Поучение – необходимый момент. Смысл искусства в значительной мере – в совершенствовании человека» [1].
История светской русской музыки, начиная с момента становления, самым тесным образом переплетается с развитием церковно-певческого искусства, и ее «золотой фонд» включает множество произведений самых различных
жанров, глубинный смысл которых связан с идеями православия. Вера, органично и естественно входившая в сознание с детства, побуждала композиторов
к использованию церковных напевов, воспроизведению колокольного звона,
созданию молитвенных эпизодов, нередко приходящихся в масштабных сочинениях на кульминационные точки развития.
Первый русский классик М.И. Глинка в 3 действии оперы «Жизнь за царя» после сцены благословения на свадьбу вводит молитву «Боже, счастье семье пошли», которую исполняет вокальный квартет в стиле партесного четырехголосия (Иван Сусанин, Антонида, Собинин и Ваня). Средняя часть арии
Ивана Сусанина из 4 действия «Господь, в нужде моей Ты не оставь меня…» –
также является молитвой, укрепляющей героя оперы в его решимости пожертвовать своей жизнью.
Молитва как жанр нашла художественное преломление в двух пьесах из
«Детского альбома», увертюре «1812 год», Ариозо воина из кантаты «Москва»
П.И. Чайковского; арии Шакловитого из оперы «Хованщина» и части «Богатырские ворота» М.П. Мусоргского, молитвенных эпизодах из оперы «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии» Н.А. Римского-Корсакова – и
позднее в музыке Г.В. Свиридова к спектаклю «Царь Федор Иоаннович», «Молитве» из симфонии-действа В.А. Гаврилина «Перезвоны», молитве Резанова из
рок-оперы А.Л. Рыбникова «”Юнона” и “Авось”».
Начиная с Глинки в русскую музыку вошло истинно национальное явление – колокольный звон, создающий особый, русский звуковой пейзаж, окрашенный тревожными, драматическими эмоциями или передающий состояние
праздничности и ликования («Жизнь за царя» М.И. Глинки, «Борис Годунов» и
«Хованщина» М.П. Мусоргского, «Князь Игорь» А.П. Бородина, «Царская невеста», «Сказание о невидимом граде Китеже» Н.А. Римского-Корсакова и
многие другие оперные и инструментальные произведения).
Источником тематизма многих сочинений стали древние церковные напевы. Так, «Светлый праздник», или «Воскресная увертюра» РимскогоКорсакова написана на темы из «Обихода» и построена на основных пасхальных песнопениях. Это уникальное по своему замыслу сочинение, в котором
претворилась попытка воспроизвести пасхальную службу средствами симфонической музыки. Римский-Корсаков создал яркую картину церковного праздника. По его словам, в увертюре воспроизводится «переход от мрачного и таинственного вечера Страстной субботы к какому-то необузданному языческирелигиозному веселию утра Светлого Воскресения». В «Летописи» он писал:
«Чтобы хоть сколько-нибудь оценить мою увертюру, необходимо, чтобы слушатель хоть раз побывал у Христовой заутрени, да при этом не в домовой церкви, а в соборе, набитом народом всякого звания, при соборном служении нескольких священников <…> Я же вынес свои впечатления из детства моего,
проведенного у самого Тихвинского монастыря» [2].
В увертюре две части. Большое медленное вступление, основанное на чередовании двух тем – «Да воскреснет Бог» и «Ангел вопияше», – автор связывал с пророчеством Исаии о воскресении Спасителя и с изображением святой
гробницы. Тембровые краски оркестра передают миг воскресения: призыв трубы, изображающий «архангельский глас», сменяется колоритной картиной колокольного звона. Среди ликующего звучания музыки второй части появляется
тропарь «Христос воскрес».
Эта тема как глубокое переживание воспоминаний о России была использована также Н.К. Метнером в финале его «Эпической» сонаты для скрипки и
фортепиано, написанной в период эмиграции.
Одно из наиболее значительных произведений, в которых цитируются
церковные песнопения, – кантата «Иоанн Дамаскин» С.И. Танеева, посвященная памяти Н.Г. Рубинштейна. Иоанн Дамаскин – византийский философ и поэт
VII-VIII вв., автор церковных песнопений. Поэтической основой кантаты стал
текст одной из частей одноименной поэмы А.К. Толстого, свободное переложение текста заупокойного песнопения. В этом сложном философском произведении использованы два напева из православной панихиды: «Со святыми упокой» и «Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего». Первый напев лейтмотивом звучит в большом оркестровом вступлении, пронизывает все три части
кантаты, выражая мысль о неизбежности смерти. Он звучит в оркестре, в хоре,
его характер меняется от скорбно-сосредоточенного до грозного, зловещего.
Этим напевом обрамлена вся кантата. Второй звучит только в первой части
(первая тема побочной партии), внося контраст своим молитвенным обликом.
Напев «Со святыми упокой» звучит также в разработке 1 части Шестой
симфонии Чайковского, предвосхищая трагический финал произведения.
Н.Я. Мясковский ввел в Шестую симфонию духовный стих «О расставании души с телом». Симфония была написана в начале 20-х годов ХХ века, в
драматическую эпоху, после гибели отца композитора. Трагичность мировосприятия сказалась в соединении таких разнородных тем, как заупокойный напев и две французские революционные песни – «Карманьола» и «Ca ira». Оркестр и хор в финале исполняют старинный раскольничий напев:
Что мы видели? Диву дивную,
Диву дивную, телу мертвую,
Как душа с телом расставалася,
Расставалася да прощалася.
Как тебе-та душа, на суд Божий идить,
А тебе-та тело, – во сыру мать-землю [3].
Помимо известных духовных произведений П.И. Чайковского, С.В. Рахманинова, следует назвать одно из произведений, которые только недавно стали известны широкой публике.
М.В. Бражников, увлекшись изучением рукописей XI-XVII вв. под руководством А.В. Преображенского, стал уникальным специалистом в области
изучения русской средневековой музыкальной письменности. Бражников изучил музыкальные сокровища Древней Руси, представив целый ряд певческих
собраний, о которой ни в России, ни за рубежом до него не было известно.
Лишь в 1966 году на Международном фестивале старинной музыки в Польше
Республиканская Капелла под управлением Александра Юрлова впервые исполнила расшифровки древнерусских песнопений XVI-XVII вв., выполненные
М.В. Бражниковым.
Бражников – автор ярких произведений, к сожалению, мало известных
даже просвещенной аудитории. Среди них – Концерт для фортепиано с оркестром си минор, который впитал в себя творческий опыт исследователя, обладающего талантом и профессионализмом композитора. Он продолжает фортепианную традицию Рахманинова, Римского-Корсакова, Аренского, Ляпунова.
Концерт был создан в первые послевоенные годы (1946-1948 гг.). В концерте 3 части, последняя из которых – мощное скерцо, пронизанное образами
ликования. В материале 1 части он обозначил «Попевка дербица», «Кулизма 1
гласа». На этих попевках знаменного распева строятся 1 и 2 части – темы, разработки тем, фортепианные пассажи. О гармонии Бражников писал: «Последования аккордов из трехголосной знаменной партитуры». В первых двух частях
общие формулы не связаны с определенным текстом. Но в финале Концерта
напевы имеют определенный текст. Это ирмос 1 гласа «Твоя победительная
десница» и Великое Славословие «Слава в вышних Богу и на земли мир». Этот
обиходный напев использован во Всенощной Рахманинова. Вначале звучит
нежно и светло в сиянии трелей и пассажей, а затем мощно и монументально,
как благодарность Господу за мир и победу.
Русские композиторы, впитавшие традиции православия, оставили произведения непреходящей ценности. Колокольность, церковные напевы, тради ции знаменного и партесного пения, одухотворенность образного строя в сочетании с глубокими раздумьями о судьбе России – все это неразделимые составляющие национального стиля русской музыки.
Примечания
Исследование выполнено при поддержке Российского гуманитарного научного фонда, проект № 10–06–
72611а/Ц.
1. http://www.zavtra.ru/cgi/veil/data/zavtra/98/239/8_all.html
2. Римский-Корсаков Н.А. Летопись моей музыкальной жизни. – М.: Музыка, 1955. – С. 16.
3. Кошмина И.В. Русская духовная музыка. – Кн. 1: История, стили, жанры. – М.: ВЛАДОС, 2001. – С. 29.
∗